Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. ПОНЯТИЕ И ВИДЫ ОБЯЗАТЕЛЬСТВ С УЧАСТИЕМ ТРЕТЬИХ ЛИЦ 13
1. Обязательство как относительное гражданское правоотношение 13
2. Обязательство и третьи лица 28
3. Место обязательств с участием третьих лиц в обязательственном праве 44
ГЛАВА II. ОБЯЗАТЕЛЬСТВО В ПОЛЬЗУ ТРЕТЬЕГО ЛИЦА 58
1. Возникновение права требования третьего лица 58
2. Обременение третьего лица обязанностями 69
3. Право требования кредитора в обязательстве в пользу третьего лица 80
4. Конструкция обязательства в пользу третьего лица и квалификация новых видов договорных обязательств 94
ГЛАВА III. СИСТЕМЫ ОБЯЗАТЕЛЬСТВ С УЧАСТИЕМ ТРЕТЬИХ ЛИЦ 109
1. Регрессное обязательство 109
2. Участие третьих лиц в исполнении обязательств 139
3. Участие третьих лиц в обеспечении исполнения обязательств 155
Нормативные акты 183
Судебная практика 183
Библиография 185
- Обязательство как относительное гражданское правоотношение
- Возникновение права требования третьего лица
- Регрессное обязательство
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Развитие рыночных отношений и приобретающего все большие масштабы и многообразие гражданского оборота предопределило появление в Гражданском кодексе Российской Федерации (далее - ГК РФ) ряда новых институтов. Если перечислить такие институты в обязательственном праве — доверительное управление, финансовая аренда, банковская гарантия, финансирование под уступку денежного требования — то становится ясно, что одной из главных тенденций в развитии этой подотрасли гражданского права является усложнение субъектного состава обязательственных правоотношений. Все перечисленные обязательственно-правовые конструкции серьезно отличаются от элементарной связи кредитора и должника: для всех этих правоотношений существенным признаком является присутствие фигуры третьего лица. Зачастую новые, заимствованные, как правило, из иностранного права обязательственные конструкции со сложным субъектным составом не сразу «приживаются на российской почве». С целью «адаптации» их пытаются квалифицировать при помощи традиционных понятий общей части обязательственного права, что нередко приводит к разногласиям.
При этом, как известно, участие третьих лиц характерно и для таких традиционных конструкций, как обязательство в пользу третьего лица, перепоручение исполнения, регресс, поручительство. Участие третьего лица может быть целью обязательства, как в обязательстве в пользу третьего лица, третьи лица выполняют и такие функции, как исполнение и обеспечение исполнения обязательств. Третьи лица влияют на обязательство на всех стадиях его развития: возникновение (регресс), изменение (обязательство в пользу третьего лица), прекращение (перепоручение исполнения).
Необходимо отметить, что в результате принятия в последнее время таких нормативных актов, как ГК РФ, транспортных уставов и кодексов, введены новые для обязательственного права институты и внесены
4 существенные изменения в традиционные институты (обязательство в пользу
третьего лица, поручительство). При этом некоторые проблемы теории
обязательственного права, такие как, например, правовое положение
грузополучателя в обязательстве грузовой перевозки и выгодоприобретателя в
обязательстве, возникающем из договора страхования, продолжают оставаться
дискуссионными и требуют разрешения на основе обновленного
законодательства.
Появление новых договорных видов с осложненным субъектным составом и существенные изменения в правовом регулировании традиционных обязательственных конструкций делают комплексное исследование участия третьих лиц в обязательствах актуальным и объективно-необходимым.
Предметом настоящего диссертационного исследования являются гражданско-правовые обязательства с субъектным составом, осложненным участием третьих лиц: как конструкции общей части обязательственного права, так и отдельные виды обязательств особенной части обязательственного права. При этом общие обязательственные конструкции исследуются в том числе на примере отдельных видов обязательств (например, обязательство в пользу третьего лица рассматривается применительно к обязательствам из договора страхования, перевозки, доверительного управления имуществом, купли-продажи лизингового имущества). Основное внимание в исследовании уделяется влиянию третьих лиц на динамику различных обязательственных правоотношений: законодательному регулированию соответствующих общественных отношений и проблемам, возникающим в арбитражно-судебной практике правоприменения. В предмет исследования также входят институты, смежные с обязательствами с участием третьих лиц (обязательства с множественностью лиц, обязательства из многосторонних сделок, суброгация), рассмотрение которых позволяет определить место обязательств с участием третьих лиц в системе обязательственного права.
Отмеченные положения предопределили выбор и разработку темы данной работы, постановку цели и задач настоящего диссертационного
5 исследования.
Цели и задачи исследования. Целью диссертационной работы является комплексное исследование тех предусмотренных общей частью обязательственного права конструкций, динамика (возникновение, изменение или прекращение) которых зависит не только от поведения кредитора и должника, но и от действий связанных с ними третьих лиц; обоснование единой теоретической концепции обязательств с участием третьих лиц; формулирование на основе полученных результатов предложений и рекомендаций, направленных на совершенствование нормативно-правовой регламентации таких отношений.
В соответствии с данными целями поставлены следующие задачи исследования:
определение статуса третьих лиц как субъектов обязательственных правоотношений;
формулирование понятия обязательств с участием третьих лиц и анализ их основных юридических признаков;
определение места обязательств с участием третьих лиц в системе обязательственного права;
анализ структурных особенностей различных видов обязательств с участием третьих лиц;
исследование характера влияния третьих лиц на динамику обязательственных правоотношений различных видов;
анализ новелл в действующем законодательстве и судебной практики, посвященной отдельным разновидностям обязательств с участием третьих лиц;
разработка конкретных предложений по совершенствованию законодательства в исследуемой области отношений.
Методологические и теоретические основы исследования. Методологическую основу работы составили использованные в процессе исследования общие и частные научные методы познания: диалектический,
системный, формально-юридический, сравнительно-правовой. Теоретическую основу исследования составили труды дореволюционных, советских и современных российских ученых-правоведов: М.М. Агаркова, С.С. Алексеева, М.И. Брагинского, В.В Витрянского, Ф.И. Гавзе, А.Х. Гольмстена, В.П. Грибанова, Б.М. Гонгало, Н.Д. Егорова, B.C. Ема, Л.Г. Ефимовой, О.С. Иоффе, Д.А. Керимова, Н.С. Ковалевской, О.А. Красавчикова, З.Г. Крыловой, А.Л. Маковского, Л.А. Лунца, Д.И. Мейера, Л.А. Новоселовой, И.Б. Новицкого, Е.А. Павлодского, А.Г. Певзнера, И.С. Перетерского, В.К. Райхера, Л.И. Семеновой, В.И. Серебровского, В.Т. Смирнова, М.К. Сулейменова, Е.А. Суханова, B.C. Толстого, Б.Б. Черепахина, Г.Ф. Шершеневича, К.С. Юдельсона, В.Ф. Яковлева и др.
Научная новизна исследования состоит в том, что в нем впервые на монографическом уровне подвергнуты комплексному анализу различные по своему содержанию обязательственные конструкции, объединенные по признаку их осложненного субъектного состава, предпринята попытка теоретического обоснования единой концепции обязательств с участием третьих лиц.
В разные годы ученые-правоведы обращались к исследованию обязательства в пользу третьего лица (Н.С. Ковалевская), регресса (Г.Н. Шевченко, Н.Д. Погосян и др.), возложения исполнения на третьих лиц (Л.И. Семенова). М.И. Брагинский в докторской диссертации сформулировал общее для гражданского права понятие третьего лица. Однако комплексный анализ участия третьих лиц в обязательственных правоотношениях не проводился.
Среди теоретических проблем правоотношения, которые постоянно привлекают исследователей, вопросам, связанным с таким элементом правоотношения как субъекты, уделялось наименьшее внимание. Субъектный состав правоотношения традиционно сводится к двум лицам: кредитору и должнику.
Вопрос о статусе третьих лиц как самостоятельных субъектов обязательственных правоотношений наряду с должником и кредитором
7 остается практически не исследованным, несмотря на немаловажную роль,
которую третьи лица играют в обязательствах.
В настоящее время в юридической литературе все чаще используется термин «обязательство с участием третьего лица», причем как применительно к новым договорным видам, так и к традиционным обязательственным «схемам». Однако научное понятие «обязательства с участием третьего лица» до настоящего времени не выработано. Между тем предпринимаются попытки использования этого понятия для объяснения правового положения участников многосубъектных отношений (например, лизинговых правоотношений).
Рассмотрение обязательственных правоотношений (обязательство в пользу третьего лица, перепоручение исполнения, поручительство, регресс) через призму участия в них третьих лиц позволяет наиболее ярко отразить присущие им особенности, выявление которых, в свою очередь, способствует четкому разграничению соответствующих обязательств между собой и со смежными правовыми явлениями (множественность лиц в обязательстве, перемена лиц в обязательстве), что необходимо для правильного их применения к отдельным видам обязательств (перевозка, страхование, поставка, подряд).
Научная новизна работы во многом предопределена также
значительными изменениями в правовом регулировании традиционных для
отечественного гражданского права обязательственных конструкций, которые
внес действующий ГК РФ. Анализ новелл действующего законодательства
позволит по-новому решить некоторые сложные и спорные вопросы теории
обязательственного права, сформулировать предложения по
совершенствованию законодательства.
На защиту выносятся следующие основные положения:
1) определение понятия третьего лица в обязательстве как лица, которое не
участвует в обязательстве в качестве стороны, но приобретает в отношении
одной или обеих сторон обязательства определенные права или обязанности,
реализация которых выражается в возникновении, изменении или
8 прекращении обязательства, связывающего должника и кредитора (с. 38, 43,
46-48);
вывод о необходимости разграничения двух видов (аспектов) обязательств с
участием третьих лиц - соответственно в узком и широком смысле:
обязательство с участием третьего лица в узком смысле - это единое
обязательство со сложной структурой (обязательство в пользу третьего
лица), а обязательство с участием третьего лица в широком смысле — это
каждое из взаимосвязанных между собой посредством «общего» субъекта
обязательств, образующих систему (регресс; перепоручение и
переадресование исполнения; обеспечение обязательств при помощи
поручительства, банковской гарантии и залога в случаях, когда залогодатель
не является должником по обеспечиваемому обязательству) (с. 32 - 36, 42 —
43);
вывод о том, что третье лицо является самостоятельным субъектом
обязательственного правоотношения наряду с кредитором и должником
только в обязательстве в пользу третьего лица; по отношению к субъектам
одного из взаимосвязанных обязательств с участием третьих лиц,
составляющих систему обязательств, третьим лицом выступает сторона
другого обязательства системы (с. 31 - 32, 41 - 42);
заключение о том, что обязательства с участием третьих лиц не следует
смешивать с обязательствами из многосторонних сделок; в отличие от
обязательств из многосторонних сделок для обязательств с участием третьих
лиц не характерно: а) возникновение обязательства из единой сделки,
заключенной на основе общего (согласованного) волеизъявления субъектов;
б) тождественность прав и обязанностей сторон обязательства и третьих лиц,
единство преследуемой ими в обязательстве цели (с. 52 — 57);
вывод о том, что в обязательстве в пользу третьего лица требовать от
должника исполнения обязательства в свою пользу может как «кредитор»,
так и «третье лицо», однако ни один из этих субъектов не является
полноправным кредитором; «кредитор» вправе требовать исполнения
9 только в случае отказа третьего лица от предоставленного ему договором
права; «третье лицо» не может передать свое право другому лицу по
договору уступки права требования (с. 66 — 69, 81 — 86);
заключение о том, что договор купли-продажи лизингового имущества не является договором в пользу третьего лица — лизингополучателя, поскольку непосредственные обязательственные отношения между лизингополучателем и продавцом лизингового имущества устанавливаются и в случае, когда лизингополучатель не обладает правом требовать предоставления лизингового имущества от продавца; если же продавец передает лизинговое имущество непосредственно лизингополучателю (как это происходит по общему правилу), договор купли-продажи лизингового имущества нельзя квалифицировать в качестве договора в пользу третьего лица, так как: а) лизингополучатель не имеет права отказаться от принятия лизинговое имущество у продавца; б) в отношениях с продавцом лизингополучатель и лизингодатель выступают как солидарные кредиторы, что нехарактерно для конструкции договора в пользу третьего лица (с. 102 — 108);
квалификация обязательства из договора поручительства как факультативного обязательства: наряду с лежащей на поручителе обязанностью возместить кредитору убытки, вызванные неисправностью должника, закон предоставляет поручителю право исполнить обеспеченное им обязательство за должника в натуре (с. 163 - 165).
В результате проведенного исследования сделаны конкретные предложения по совершенствованию действующего законодательства.
Широкое распространение в судах получили дела, предметом спора в которых является наличие у кредитора права требовать от должника исполнения в пользу третьего лица. Намерение законодателя лишить кредитора такого права, которое было предоставлено ему ГК РСФСР 1964 г., следует, на наш взгляд, выразить более четко, включив в ст. 430 ГК РФ следующий пункт: «Кредитор не вправе требовать от должника произвести исполнение
10 обязательства третьему лицу».
Статья 430 ГК РФ, лишив кредитора возможности потребовать от должника произвести исполнение третьему лицу, создает возможность для третьего лица злоупотреблять своим правовым положением, вообще не изъявляя своей воли. В некоторых случаях (например, при страховании ответственности) это ставит кредитора в невыгодное положение. Избежать такой ситуации можно путем изложения п. 4 ст. 430 ГК РФ в следующей редакции:
«Если иное не установлено законом, иными правовыми актами и договором кредитор может воспользоваться правом, предоставленным третьему лицу по договору в случаях, когда:
1) третье лицо отказалось от права, предоставленного ему по договору;
2) третье лицо, уведомленное о заключении договора в его пользу, в
разумный срок после наступления срока исполнения обязательства не выразило
намерения воспользоваться своим правом по договору».
В связи с тем, что согласно ст. 382 ГК РФ уступка обязательственного требования другому лицу может быть произведена только кредитором, статью 430 ГК РФ целесообразно дополнить пунктом следующего содержания: «Уступка третьим лицом права (требования), предоставленного ему по договору, другому лицу не допускается, если иное не установлено законом».
Статья 365 ГК РФ не содержит указания, при исполнении какого именно обязательства к поручителю переходят права кредитора: основного обязательства или обязательства из договора поручительства. Принимая во внимание, что действующий ГК РФ предоставляет поручителю право исполнить основное обязательство за должника, редакция п. 1 указанной статьи не должна оставлять сомнений в том, что речь идет о переходе прав кредитора к поручителю, исполнившему свое обязательство из договора поручительства. С целью исключения неоднозначного толкования предлагается внести изменения в п. 1 ст. 365 ГК РФ, изложив его в следующей редакции: «К поручителю, исполнившему поручительство, переходят права кредитора по
обеспеченному поручительством обязательству и права, принадлежавшие кредитору как залогодержателю, в том объеме, в котором поручитель удовлетворил требование кредитора».
Необходимо отличать случаи исполнения обязательства третьим лицом от тех случаев, когда третье лицо выступает пособником должника, то есть исполняет свое собственное обязательство перед должником, который, в свою очередь, передает полученное собственному контрагенту - кредитору. Намерение законодателя распространить действие ст. 313 ГК РФ исключительно на случаи препоручения исполнения выражено недостаточно четко. Следует внести изменения в п. 1 указанной статьи, оставляющий основания для смешения двух приведенных конструкций, изложив второе предложение данного пункта в следующей редакции: «В этом случае (когда исполнение обязательства возложено должником на третье лицо - К.И.) третье лицо производит исполнение непосредственно кредитору, а кредитор обязан принять исполнение, предложенное за должника третьим лицом».
Практическая значимость результатов исследования заключается в том, что проведенный автором анализ законодательства и судебной практики, сформулированные применительно к обязательствам, возникающим из договора в пользу третьего лица, выводы и предложения могут быть использованы в правотворческой деятельности, направленной на совершенствование действующего законодательства. Положения диссертации могут быть применены в учебном процессе, в частности в ходе преподавания такого раздела учебного курса гражданского права как общая часть обязательственного права.
Апробация результатов исследования. Диссертация обсуждена на кафедре гражданского права юридического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова. Основные положения диссертационной работы изложены в опубликованных автором статьях. Результаты исследования использовались автором также в процессе ведения семинарских занятий по гражданскому праву на юридическом факультете МГУ им. М.В. Ломоносова.
12 Структура диссертации обусловлена методологической основой
исследования и подчинена поставленным автором его целям и задачам.
Диссертация состоит из настоящего введения, трех глав, объединяющих 10
параграфов, и библиографии. В первой главе обосновывается единая концепция
обязательств с участием третьих лиц. Вторая глава посвящена обязательству в
пользу третьего лица как единому обязательству со специфической структурой.
В третьей главе рассматриваются регрессное обязательство, а также случаи
исполнения и обеспечения исполнения обязательств с участием третьих лиц.
Обязательство как относительное гражданское правоотношение
Обязательством называется гражданское правоотношение, в силу которого одно лицо (должник) обязано совершить в пользу другого лица (кредитора) определенное действие или воздержаться от определенного действия, а кредитор имеет право требовать от должника исполнения его обязанности. Приведенное легальное определение обязательства является традиционным для отечественного гражданского права1. Данное определение без каких-либо принципиальных изменений переходило из одного гражданского кодекса в другой (ст. 107 ГК РСФСР 1922 г.; ст. 158 ГК РСФСР 1964 г., п. 1 ст. 307 ГК РФ). Напрашивается вывод, что выработанное наукой и законодательно закрепленное понятие обязательства вполне отвечает потребностям практики и не нуждается в каком-либо изменении или уточнении. Подтверждением этого вывода служит тот факт (на который, в частности, указывает Н.Д. Егоров), что зачастую как в учебной, так и в научной литературе, посвященной определению общего понятия обязательства, содержится лишь описание указанного легального определения обязательства с введением незначительных уточняющих признаков, не имеющих решающего значения для общей характеристики этого понятия2. Сказанное, конечно, не означает, что проблемам обязательственного права не уделяется внимания со стороны исследователей. Так, понятию обязательства как одному из центральных в гражданском праве отведено значительное место в гражданско-правовой литературе, оно явилось предметом специального исследования ряда отечественных цивилистов. Признаки обязательства, отмечаемые многими авторами, О.С. Иоффе систематизировал следующим образом: 1) Обязательство опосредует процесс перемещения имущества или иных результатов труда, носящих имущественный характер. Таким образом, обязательство является правоотношением имущественным, что отличает обязательство от личных неимущественных гражданских правоотношений. 2) Обязательство всегда устанавливается между конкретными, определенными субъектами. Следовательно, обязательственное гражданское правоотношение носит относительный характер в отличие от абсолютных имущественных правоотношений, в частности правоотношений собственности. 3) Юридическим объектом обязательства являются активные положительные действия обязанных лиц. Возложение на обязанного участника обязательства выполнения пассивной функции может иногда иметь место, но обычно такая функция не исчерпывает юридического объекта обязательства, а выступает в качестве результата или дополнения к его положительным действиям. 4) Решающее значение для содержания обязательства имеет предоставленная управомоченному лицу возможность требовать определенного поведения от обязанного лица. Поэтому субъективное право в обязательстве именуется правом требования, а обязанность - долгом, управомоченный субъект называется кредитором, а обязанный - должником. Эти термины выражают специфику юридического содержания обязательственного правоотношения . М.М. Агарков, уточняя легальное определение обязательства (ст. 107 ГК РСФСР 1922 г.) и «ставя в нем теоретически существенные ударения», отмечает следующие «существенные элементы» обязательства: 1) обязательство является отношением между двумя сторонами, из которых на одной стороне находится право требовать, на другой — соответствующая обязанность; 2) указанные право требования и обязанность направлены на то, чтобы должник (или должники) совершил определенное действие или воздержался от какого-либо действия; 3) обязательство является гражданским правоотношением, т.е. отношением, санкционированным законом . Ф.И. Гавзе отмечает следующие специфические черты обязательства, выделяющие его в самостоятельный вид гражданских правоотношений, в частности по сравнению с вещными: а) в обязательственном правоотношении участвуют два или несколько определенных лиц, из которых одни являются управомоченной стороной, другие - обязанной; в вещном же правоотношении управомоченному лицу противостоит неопределенное число обязанных лиц; б) обязанностью в обязательственном правоотношении является, как правило, определенное положительное действие, в то время как в вещном правоотношении от других лиц требуется по отношению к управомоченному лишь воздержание от действий, нарушающих его права2. Е.А. Зарубинский к существенным признакам обязательства относит: 1) обязательство есть отношение между определенными лицами, одни лица в обязательстве пользуются правом требовать, а другие лица обязаны выполнять это требование; 2) право требования в обязательстве одной стороны и соответствующая ему обязанность другой стороны направлены на то, чтобы должник (или должники) совершил (совершили) определенные действия либо воздержался от какого-либо действия; 3) обязательство является гражданским правоотношением.
Возникновение права требования третьего лица
Обязательство в пользу третьего лица представляет собой обязательство, исполнение по которому должник обязан произвести не кредитору, а третьему лицу, имеющему право требовать от должника исполнения обязательства в свою пользу. Своеобразие данного обязательства заключается прежде всего в основании его возникновения: третье лицо не участвует в заключении договора, из которого приобретает право требования к должнику. «Договор в пользу третьего лица - это такой договор, по которому право требовать исполнения возникает у лица, в договоре не участвующего ни прямо (в качестве контрагента), ни косвенно (через представителя)». Спорным является вопрос о значении волеизъявления третьего лица для возникновения его права требования. В.И. Серебровский полагал, что право третьего лица существует с момента заключения договора: оно возникает не в силу выраженного третьим лицом волеизъявления, а непосредственно из заключенного договора, потому что таково обоюдное намерение сторон . Позиция В.И. Серебровского была воспринята Н.С. Ковалевской, также считавшей, что для возникновения права третьего лица не требуется его волеизъявления или каких-либо иных юридических фактов, кроме заключенного договора . Однако не меньше сторонников и у противоположной точки зрения, согласно которой возникновению права третьего лица с необходимостью предшествует его положительное волеизъявление: чтобы получить право требования по обязательству в пользу третьего лица, последнее должно прямо выразить должнику свое намерение воспользоваться данным правом1. Еще Г.Ф. Шершеневич указывал, что право третьего лица по общему правилу возникает только со времени выраженного им согласия. Такого же мнения придерживался И.Б. Новицкий, который считал, что возникновение права третьего лица следует приурочить к изъявлению воли этим третьим лицом: «нерационально было бы навязывать ему право помимо его воли и, может быть, без его ведома». Данную позицию поддержал М.И. Брагинский. В 1982 году он выдвинул точку зрения, согласно которой для того, чтобы третье лицо стало кредитором в обязательстве, необходимы, по общему правилу, два юридических факта: заключение соответствующего договора и изъявление третьим лицом согласия принять выговоренное в его пользу право4. Впоследствии автор приходит к выводу, что наиболее точно своеобразие конструкции обязательства в пользу третьего лица объясняет концепция так называемых секундарных прав5. Сторонником такой позиции следует считать и дореволюционного российского цивилиста A.M. Гуляева, который полагал, что «для третьего лица возникает из заключенного помимо его участия договора право требования, а для должника - обязанность исполнения, с того времени, как третье лицо выразит свою волю осуществить содержание договора: до этого момента существует лишь отношение, связывающее контрагентов». Термин «секундарные права» заимствован из германской цивилистики, где им обозначается категория прав, содержание которых составляет возможность своим односторонним волеизъявлением создать, изменить или прекратить правоотношение, причем такому праву соответствует не обязанность, а связанность другой стороны . Иногда для возникновения правоотношения в полном объеме, содержание которого составляют права и обязанности сторон, необходимо наличие не одного, а нескольких не совпадающих во времени юридических фактов, т.е. требуется юридический состав. Возможна ситуация, когда часть юридических фактов уже наступила, однако полностью юридический состав отсутствует. В таком случае между потенциальными участниками правоотношения появляется определенная правовая связь - правоотношение, содержанием которого, однако, являются не субъективные права и юридические обязанности участников. Потенциальный должник не обязан произвести исполнение до появления юридического состава в целом, но он связан секундарным правом потенциального кредитора. Связанность потенциального должника выражается в том, что он, в частности, не может своими действиями ухудшать или уничтожать будущее право. А.Г. Певзнер выделял в особую группу секундарные права, являющиеся предпосылками возникновения правоотношения, предоставляющие их субъектам возможность односторонними действиями создать субъективное право для себя или для другого1. С.С. Алексеев также обособлял секундарные права, представляющие собой промежуточную стадию в процессе формирования субъективного права, и называл их «правообразовательными правомочиями» . Обладатель такого правомочия может своей односторонней волей произвести правовые изменения, связывающие другое лицо, то есть возложить на него определенную обязанность или лишить его определенного права. Такие односторонние действия Б.Б. Черепахин называл «односторонне-обязывающими сделками с непосредственным воздействием на правовую сферу других лиц».
Регрессное обязательство
1. В настоящее время общепризнанным можно считать следующее определение регрессного обязательства: регрессным является такое обязательство, в силу которого должник обязан совершить для кредитора определенные действия в связи с тем, что кредитор совершил аналогичные действия в пользу третьего лица вместо должника или по его вине1.
В то же время в юридической литературе разных лет понятие регрессного обязательства, оставаясь достаточно противоречивым, постоянно изменялось. Изменения в понятии регрессного обязательства происходили, пожалуй, в одном направлении - с течением времени оно все более сужалось за счет исключения из числа регрессных обязательств, в действительности таковыми не являющихся.
Под регрессом (правом регресса) известный дореволюционный русский цивилист А.Х. Гольмстен, автор первого специального исследования, посвященного регрессному обязательству, понимал побочное, по отношению к главному, обязательство sui generis, в силу которого одно лицо, называемое регредиентом, имеет право требовать обратно от другого лица, называемого регрессатом, некоторую сумму денег, уплаченную регредиентом или полученную регрессатом во исполнение главного обязательства при определенном отношении к исполнению третьего лица, а именно: 1) либо регредиент уплатил указанную сумму третьему лицу за счет регрессата; 2) либо регрессат получил эту сумму от третьего лица за счет регредиента; 3) либо, наконец, регрессат получил некоторую сумму непосредственно от регредиента, но третье лицо «совершило действие, аннулирующее исполнение главного обязательства».
Как видно из приведенного определения, автор по основанию возникновения различал три разновидности регрессных обязательств, которые он сам называл категориями.
В зависимости от того, к кому было обращено требование регредиента о возврате уплаченного: к лицу, непосредственно получившему уплаченную регредиентом сумму (регрессату) или к третьему лицу, А.Х. Гольмстен произвел «разделение права регресса на два вида - непосредственное и посредственное». «Непосредственное» право регресса, по А.Х. Гольмстену, имеет место в регрессных обязательствах последней из указанных выше категорий, то есть в тех случаях, когда уплаченная сумма подлежит возврату регрессатом регредиенту вследствие совершения третьим лицом действия, аннулирующего исполнение регрессатом главного обязательства. Регрессные обязательства остальных двух категорий характеризуются «посредственным» правом регресса. Причем, если речь идет о возврате регредиенту уплаченной третьему лицу за счет регрессата суммы, то такое обязательство называется «регрессом уплаченного», а если регрессат должен уплатить регредиенту некоторую сумму, полученную за счет последнего от третьего лица, то соответствующее обязательство называется «регрессом полученного»1.
К.С. Юдельсон, раньше других советских цивилистов исследовавший право регресса в теоретическом плане, считал, что основанием возникновения права регресса может быть: а) уплата третьему лицу регредиентом за счет регрессата; б) получение от третьего лица регрессатом за счет регредиента; в) совершение третьим лицом действий, возлагающих на регрессата обязанность возвратить регредиенту непосредственно от него полученное. Все регрессные обязательства К.С. Юдельсон, как и А.Х. Гольмстен, соответственно разделял на: «а) право регресса уплаченного посредственно; б) право регресса полученного посредственное; в) право регресса уплаченного непосредственное».
В третью группу К.С. Юдельсон включал цессию недействительного требования, а также право требования покупателя к продавцу, вытекающее из отчуждения вещи (эвикцию).
В юридической литературе неоднократно справедливо указывалось, что данные случаи не являются регрессом.
Так, И.Б. Новицкий указывал, что «для наличия регрессного требования недостаточно одного того, что в деле участвуют три стороны, — существенным является тот признак, что платеж имел место между двумя сторонами, а обратное требование предъявляется одной из них к третьей стороне». Как при уступке недействительного права требования, так и при эвикции имеет место неисполнение договорного обязательства должником (цедентом и продавцом соответственно). В обоих случаях должник принимает на себя обязательство, которое он исполняет «только по видимости», а на самом деле не может его исполнить. Именно неисполнение обязательства, а не действия третьего лица, является основанием для предъявления кредитором иска о возмещении ущерба. Здесь перед нами обычный «прямой» иск одного контрагента к другому, признаков регрессного требования здесь нет . Регресс не может иметь места там, где обратное требование предъявлено к тому же самому лицу, которому произведено исполнение предъявителем этого требования.
