Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. ПОНЯТИЕ ОБЯЗАТЕЛЬСТВ И ФОРМЫ УЧАСТИЯ В НИХ ТРЕТЬИХ ЛИЦ 13
1. Понятие, участники и виды обязательств 13
2. Формы участия третьих лиц в обязательствах 30
ГЛАВА II. УЧАСТИЕ ТРЕТЬЕГО ЛИЦА НА АКТИВНОЙ СТОРОНЕ ОБЯЗАТЕЛЬСТВА 55
1. Обязательство в пользу третьего лица 55
2. Исполнение обязательства третьему лицу 89
ГЛАВА III. УЧАСТИЕ ТРЕТЬЕГО ЛИЦА НА ПАССИВНОЙ СТОРОНЕ ОБЯЗАТЕЛЬСТВА 104
1. Обеспечение исполнения обязательства третьим лицом 104
2. Исполнение обязательства третьим лицом 134
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 151
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК 158
- Понятие, участники и виды обязательств
- Обязательство в пользу третьего лица
- Обеспечение исполнения обязательства третьим лицом
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Современный гражданский оборот, основанный на равенстве, автономии воли и имущественной самостоятельности участников, характеризуется возрастающим многообразием возникающих в его рамках обязательственных связей. Права требования из обязательств становятся действенным инструментом в деле удовлетворения потребностей субъектов общественной жизни, а само обязательство отличается значительной подвижностью, как в части субъектного состава, так и в области содержания. В результате многочисленные правовые связи в процессе своего существования неизменно обуславливают друг друга, а обязательство как таковое располагается не в изолированном правовом вакууме, а условиях значительного влияния на него третьих лиц.
Отечественному гражданскому праву известны различные формы воздействия третьих лиц на обязательственную связь должника и кредитора: от прямого приобретения таким лицом прав по договору в его пользу или обеспечения третьим лицом исполнения обязательства (посредством залога имущества третьего лица, поручительства, банковской гарантии) до фактического исполнения обязательства третьему лицу или третьим лицом, в том числе в силу права на удовлетворение требований кредитора, предоставленного законом. Использование указанных конструкций позволяет участникам гражданского оборота достигать самых различных целей, среди которых содействие надлежащему исполнению обязательства, экономия связанных с исполнением расходов, защита охраняемых законом интересов третьих лиц и др.
Вместе с тем многообразие механизмов привлечения в обязательство третьего лица приводит к их разрозненному правовому регулированию, фрагментарной научной разработке и непоследовательному прак-
тическому применению. Отсутствие в отечественной цивилистике разработанной системы обязательств с участием третьих лиц приводит к смешению правовых форм участия третьих лиц в обязательствах.
Как следствие, возникающие правовые проблемы, в том числе относительно обязательности действий третьих лиц для сторон обязательства или влияния обязательства на правовое положение третьего лица, решаются в ограниченных рамках отдельных институтов и не учитывают общей логики механизма включения третьего лица в различные виды относительных правоотношений. По этой причине предлагаемые решения обосновываются не природой складывающихся связей, а оценочными аргументами целесообразности и полезности, в результате чего рекомендуемые практике подходы отличаются противоречивостью, что дезориентирует и субъектов гражданского права, и правоприменителей и в конечном итоге негативно сказывается на стабильности имущественного оборота.
Недаром в Концепции развития гражданского законодательства уделено существенное внимание совершенствованию общих положений обязательственного права России, в числе которых и положения об обязательствах с участием третьих лиц1. В Концепции, в частности, указывается на необходимость разграничения сфер взаимоотношений между третьим лицом и кредитором, с одной стороны, и третьим лицом и должником, - с другой.
В таких условиях приобретает особую актуальность и важность построение системы обязательств с участием третьих лиц, в рамках которой предлагается разграничить правовые формы участия третьих лиц в обязательстве и способы их фактического воздействия на динамику
См.: Концепции развития гражданского законодательства; Концепция совершенствования общих положений обязательственного права России // СПС Кон-сультантПлюс.
относительного правоотношения. Построение такой системы требует глубокой теоретической разработки механизма поэтапной реализации обязательства с участием третьего лица и природы возникающих и изменяющихся в его рамках связей. Наконец, формирование системы обязательств с участием третьих лиц должно способствовать их комплексному толкованию, при котором статус участников и природа порождаемых ими связей должны определяться последовательно, согласованно и с учетом специфики всей совокупности таких обязательств и возникающих между ними взаимодействий.
Степень разработанности темы исследования. В истории цивилистики степень интереса к исследованию обязательств с участием третьих лиц определяется тем, насколько в тот или иной период развития юридического быта конструкция обязательства допускала включение в него иных по отношению к сторонам субъектов. В римском праве обязательство имело действие исключительно в отношении сторон; в российском дореволюционном праве приобретение третьим лицом выгод из договора допускала обычная практика; в советском гражданском праве формы участия в обязательстве третьих лиц получали легальное закрепление, но не имели широкого распространения на практике в силу административно-командного характера экономики. Таким образом, основная доля исследований обязательств с участием третьих лиц приходится на современный период отечественной цивилистики. Вместе с тем в большинстве случаев исследования обязательств с участием третьих лиц ограничиваются рамками отдельных институтов и нормативных положений: банковской гарантии, поручительства, залога имущества третьих лиц, переадресовки и возложения исполнения.
Среди последних работ, в которых ученые уделили самостоятельное внимание специфике правового статуса третьего лица в обязательстве, нельзя не отметить диссертационные исследования Ю. Ю. Захарова
(«Договор в пользу третьего лица в теории и хозяйственной практике»), И. В. Киселя («Обязательства с участием третьих лиц») и М. К. Кроз («Третье лицо в обязательстве»). Вместе с тем анализируемые авторами группы обязательств с участием третьих лиц формируются на основе поверхностных критериев, а потому объединяют в одни комплексы разнородные правовые институты. Так, М. К Кроз хотя и провозглашает в качестве методологической основы исследования внимание к правовым аспектам, включает в построенную классификацию самые разнообразные примеры причастности третьих лиц к обязательству (от цессии до эвикции), зачастую отражающие фактическое, экономическое и тому подобное взаимовлияние субъектов гражданского оборота, но не их юридическое участие в обязательствах друг друга.
Таким образом, в отечественной цивилистике остается актуальным вопрос о формировании системы обязательств с участием третьих лиц, в рамках которой будут отграничены правовые формы участия третьих лиц в обязательстве и способы их фактического воздействия на динамику правоотношения и построенной на основе поэтапного анализа механизма реализации обязательства с участием третьего лица и природы развивающихся при этом правовых связей.
Теоретическую основу исследования составили труды отечественных цивилистов дореволюционного, советского и современного периодов, обращавшихся к рассмотрению вопросов, связанных как с категориями гражданских прав и правоотношений в целом, так и отдельных видов таких прав и правоотношений: М. М. Агаркова, А. Б. Бабаева, В. А. Белова, М. И. Брагинского, С. Н. Братуся, В. В. Витрянского, Ф. И. Гавзе, Б. М. Гонгало, Н. Д. Егорова, Б. Д. Завидова, Ю. Ю. Захарова, О. С. Иоффе, А. Ю. Кабалкина, И. В. Киселя, М. К. Кроз, В. В. Кулакова, Л. А. Лунца, Д. И. Мейера, В. П. Мозолина, С. А. Муромцева, Л. Ф. Нетишинской, И. Б. Новицкого, К. П. Победоносцева, И. А. Покровско-
го, С. В. Сарбаша, В. И. Синайского, Е. А. Суханова, Ю. А. Тарасенко, Д. В. Тариканова, Ю. К. Толстого, Г. Ф. Шершеневича.
Эмпирическую основу исследования составила практика Верховного суда РФ, Высшего арбитражного суда РФ и окружных арбитражных судов РФ за период с 1998 по 2009 г.г. по разрешению вопросов, связанных с возникновением, исполнением и прекращением обязательств, в том числе обязательств с участием третьих лиц.
Методологическую основу исследования составили общенаучные (описательный, исторический, системно-структурный, логический) и специально-юридическине методы (историко-юридический, формально-юридический, сравнительный анализ).
Объектом исследования являются общественные отношения, складывающиеся в сфере действия обязательств с участием третьих лиц.
Предметом исследования являются обязательства с участием третьих лиц, их правовая природа и место в системе гражданско-правовых отношений; правовой статус участников таких обязательств и правовая природа связей, возникающих в процессе возникновения и осуществления обязательств с участием третьих лиц.
Цель исследования состоит в определении критериев и разработке на их основе системы обязательств с участием третьих лиц, отграничивающей правовые формы участия третьих лиц в обязательстве от способов фактического воздействия третьих лиц на динамику относительного правоотношения.
Задачи исследования предопределяются поставленной целью и включают:
анализ обязательства как относительного правоотношения, его состава и структуры;
исследование сложившихся в современной науке гражданского права подходов к определению понятия «третье лицо» и классификации
форм его участия в обязательстве, разработка системы обязательств с участием третьих лиц на основе критерия юридического участия таких субъектов в относительном правоотношении;
анализ механизма исполнения обязательств, предоставляющих третьему лицу права требования и тем самым юридически привязывающих данного субъекта к активной стороне правоотношения;
анализ реализации правового комплекса, состоящего из основного обязательственного правоотношения и дополнительной обеспечительной связи, а потому юридически связывающего третье лицо с пассивной стороной обязательства;
исследование правовой природы и последствий фактического исполнения обязательства третьему лицу, а также возникающих при этом взаимосвязанных, но юридически самостоятельных обязательств;
исследование правовой природы и последствий фактического исполнения обязательства третьим лицом в силу возложения такого исполнения должником, на основании предоставленной законом возможности и в отсутствие таковых.
Научная новизна исследования заключается в определении критериев влияния третьих лиц на относительное правоотношение и предложенной на их основе систематизации обязательств с участием третьих лиц.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. Выработано предложение о разграничении двух форм влияния третьего лица на обязательство: юридического участия и фактического воздействия.
Юридическое участие третьего лица в обязательстве состоит в его правовой привязанности к правоотношению за счет дополнительной связи с кредитором или должником, ставящей такого субъекта в положение потенциального или дополнительного участника активной (в рам-
ках договора в пользу третьего лица) или пассивной (при обеспечении исполнения обязательства) стороны обязательственной связи.
Фактическое воздействие третьего лица на обязательство состоит в том, что его деятельность сказывается на динамике обязательства, но сам субъект юридически поглощен личностью кредитора (при переадресовке исполнения) или должника (при возложении исполнения) и не состоит в юридической связи с обязательством.
Аргументировано существование при юридическом участии третьего лица в обязательстве комплекса двух правоотношений, объединенных общей направленностью: основного правоотношения между кредитором и должником и дополнительного - между третьим лицом и кредитором (в рамках договора в пользу третьего лица) или должником (при обеспечении исполнения обязательства).
Обосновано, что дополнительная связь между третьим лицом и одной из сторон обязательства заключается в том, что третье лицо выступает в качестве потенциального участника обязательства. При наступлении определенных законом или договором юридических фактов третье лицо становится на место кредитора в обязательстве (в рамках договора в пользу третьего лица) или вступает рядом с должником на пассивную сторону обязательства (при обеспечении исполнения обязательства).
Юридическим фактом, при наступлении которого третье лицо становится кредитором в обязательстве в его пользу (ст. 430 ГК РФ), является выражение таким лицом намерения воспользоваться своими правами по договору. До наступления данного юридического факта третье лицо состоит в дополнительной связи с кредитором по обязательству, в силу которой данное лицо вправе односторонним юридическим действием по выражению соответствующего намерения активизировать институт цессии, в результате приобрести субъективные права требования
по обязательству и изменить юридическое положение кредитора, вытеснив его из активной стороны правоотношения. В результате наступления такого юридического факта третье лицо становится на место кредитора в обязательстве (и уже не является третьим по отношению к нему), приобретает принадлежавшие кредитору права требования, а в случаях, когда переход прав требования обусловлен одновременным переводом долга по встречному обязательству, и некоторые его долги.
5. Юридическим фактом, при наступлении которого третье лицо
при обеспечении исполнения обязательства вступает рядом с должником
на пассивную сторону обязательства, является неисполнение или ненад
лежащее исполнение должником обязательства.
При обеспечении исполнения обязательства с момента выражения в соответствующей сделке воли на принятие на себя риска неблагоприятных последствий вследствие нарушения обязательства должником третье лицо состоит с ним в дополнительной связи, ставящей последнего в положение потенциального должника.
Обосновано возникновение нескольких связанных, но юридически самостоятельных обязательств в случае совпадающих по времени переадресовки и возложения исполнения по обязательствам с «общим» субъектом и тождественным предметом исполнения вне зависимости от того, исходит ли исполнение непосредственно от должника по одному обязательству кредитору по другому обязательству или с участием пособника.
Предлагается в неурегулированной законом либо договором ситуации, когда третье лицо предлагает кредитору принять исполнение без возложения со стороны должника, признавать отсутствие у кредитора обязанности принять исполнение, но квалифицировать взаимоотношения субъектов в зависимости от направленности воли управомоченного лица:
если кредитор откажет третьему лицу в принятии исполнения, данное предложение не должно влечь правовых последствий ни для кредитора, ни для должника;
если кредитор примет исполнение, такое принятие необходимо квалифицировать как выражение воли, направленной на уступку принадлежащего ему требования третьему лицу, вознаграждение за которую идентично удовлетворяемым требованиям кредитора.
Предложено характеризовать допускаемое в предусмотренных законом случаях исполнение обязательства третьим лицом без согласия должника как предусмотренную для неопределенного круга участников гражданского оборота возможность по приобретению прав требования, реализация которых затронет их охраняемые права на имущество должника. Юридическим обеспечением данной возможности служит возлагаемая законом обязанность уступить таким лицам права требования по обязательству посредством принятия удовлетворения, представляющего по своей сути вознаграждение за указанную уступку.
Аргументирован вывод о необходимости исключения из ст. 513 ГК РФ указания на обязанность получателя по принятию поставленных товаров, как возлагаемую на третье лицо в отсутствие какой-либо юридической привязанности данного субъекта к исполняемому обязательству и противоречащую началам гражданского законодательства о приобретении прав и обязанностей своей волей и в своем интересе.
Практическая значимость исследования состоит в возможном использовании разработанной системы обязательств с участием третьих лиц, а также сформированного обоснования поэтапной динамики правовых связей в таких обязательствах, в правоприменительной практике при рассмотрении судами частных правовых вопросов.
Выводы исследования могут быть учтены в процессе преподавания дисциплин гражданско-правового цикла, а также при дальнейшей
научной разработке обязательств с участием третьих лиц в целом или какого-либо из рассмотренных институтов (залога имущества третьего лица, поручительства, банковской гарантии) в отдельности.
Апробация результатов исследования. Основные положения и выводы исследования отражены в публикациях, используются в процессе преподавания гражданско-правовых дисциплин в учреждениях высшего профессионального образования и учитываются судами в правоприменительной практике при разрешении вопросов, связанных с возникновением и исполнением обязательств с участием третьих лиц.
Структура диссертации обусловлена целью, задачами и логикой исследования. Работа состоит из введения, трех глав, включающих шесть параграфов и заключения.
Понятие, участники и виды обязательств
Развитый гражданский оборот является непременным условием существования современного общества. Такой оборот строится на многочисленных обязательственных связях его участников, в силу чего категория «обязательство» занимает центральное место в отечественном гражданском праве. Однако в различные периоды развития отечественной цивилистики взгляды на сущность данной категории существенно различались. По словам О. С. Иоффе, сложилось два научных направления, в которых велись исследования категории обязательства — «анализ юридического содержания обязательств и выявление их социальной сущности»1. В. А. Белов полагает, что смещение центра научного внимания из сферы исследования обязательства как гражданско-правового понятия в сферу исследования его социально-экономического содержания было продиктовано отнюдь не научными, а идеологическими соображениями. Обязательство, хотя и характеризовалось традиционно как правоотношение, в действительности рассматривалось главным образом как правовая форма экономических отношений товарообмена2. Как писал О. С. Иоффе, важнейшая экономическая функция обязательства состоит в «опосредствовании перемещения имуществ и иных результатов труда из сферы производства в сферу обращения и через последнюю - в сферу потребления»1. П. И. Стучка представлял обязательственное право (как, впрочем, и все гражданское право) как продукт товарного хозяйства, предназначенный для «опосредования... так называемого общественного обмена веществ, т. е. отношений производства и обмена общества товаропроизводителей»2. Такой подход приводил к недостаточному вниманию к правовой специфике данной категории и на определенное время затормозил ее плодотворное развитие, однако уже в 1940 г. М. М. Агарков раскрыл содержание обязательства «в свете им же разработанного учения о правоотношении и скрупулезно проведенного анализа всех образующих обязательство структурных элементов»3. Вместе с тем, как отмечается в литературе, «динамика имущественных отношений, поступательное их развитие напрямую зависят от успешного применения и качества гражданско-правового определения этой категории»4. По этой причине следует признать позитивной тенденцию переориентации исследований на правовые аспекты категории «обязательство».
Исследованию проблем обязательственного права в цивилистике традиционно уделяется значительное внимание, начиная с дореволюционного периода5. Учеными активно разрабатываются как общие положения об обязательствах, так и отдельные особенности обязательственных отношений. Причем, можно указать как на монографические и коллективные научные и учебные издания1, так и на научные статьи2 и диссертационные работы1. Поскольку целью данного исследования не является всеобъемлющее изучение данной категории, в настоящем параграфе нами будут рассмотрены наиболее важные вопросы в данной области, имеющие значение для раскрытия специфики участия в обязательствах третьих лиц2.
Легальное определение понятия «обязательство» закреплено в ст. 307 ГК РФ, согласно которой в силу обязательства одно лицо (должник) обязано совершить в пользу другого лица (кредитора) определенное действие, как-то: передать имущество, выполнить работу, уплатить деньги и т. п., либо воздержаться от определенного действия, а кредитор имеет право требовать от должника исполнения его обязанности3.
Обязательство в пользу третьего лица
В полном соответствии с принципом свободного установления субъектами своих прав и обязанностей современное гражданское законодательство в п. 3 ст. 308 ГК РФ устанавливает: «В случаях, предусмотренных законом, иными правовыми актами или соглашением сторон, обязательство может создавать для третьих лиц права в отношении одной или обеих сторон обязательства». Следовательно, третье лицо, не являющееся стороной обязательственного правоотношения, вправе обладать некоторыми составляющими его юридическое содержание правами и таким образом осуществлять свое юридическое участие в нем. Классическим примером указанного обязательства является закрепленный в ст. 430 ГК РФ договор в пользу третьего лица.
Принимая во внимание цели настоящего исследования, мы считаем необходимым именно на его примере рассмотреть особенности участия третьего лица в обязательстве, сосредотачивая свое внимание, прежде всего, на специфике статуса третьего лица в таком правоотношении.
Согласно п. 1 ст. 430 ГК РФ договором в пользу третьего лица признается договор, в котором стороны установили, что должник обязан произвести исполнение не кредитору, а указанному или не указанному в договоре третьему лицу, имеющему право требовать от должника исполнения обязательства в свою пользу. В качестве наиболее распространенных форм такого договора можно указать договоры перевозки груза (ст. 785 ГК РФ), имущественного и личного страхования (ст. ст. 929, 934 ГК РФ), банковского вклада (ст. 842 ПС РФ). При этом необходимо отметить, что история развития данного института свидетельствует о постепенном расширении сферы его действия в гражданском обороте.
Например, в римском праве стипуляция имела действие исключительно в отношении сторон, а потому не допускала ни возложения обязанностей на третье лицо, ни предоставления ему прав по обязательству. Как отмечает И. Б. Новицкий, «в этих случаях стипулянту не давали иска, т. к. стипулянт непосредственно не имел денежного интереса по договору стипуляции, а третьему лицу не давали иска, как не участвовавшему в договоре»1.
Однако с развитием гражданского оборота постепенно расширялось и понимание обязательства. По выражению Д. И. Мейера, «при развитом состоянии юридического быта трудно допустить, чтобы обязательство оставалось в заколдованном кругу, начерченном вокруг контрагентов, чтобы при тех новых, разнообразных отношениях, которые существуют между людьми в современных обществах, обязательство двух или нескольких лиц нисколько не отзывалось на других лицах»2.
И хотя в российском дореволюционном законодательстве специальные постановления по данному вопросу отсутствовали, обычной практикой было выработано положение, согласно которому состояние третьего лица не может быть отягощено обязательством, но если такому лицу предоставляется право, оно может его приобрести.
Более того, поскольку условия такого рода имели дарственное свойство, они подводись наукой и практикой под общее правило о дарении. При этом подчеркивалось, что третье лицо не должно терпеть ни малейшего умаления прав, если само не отступилось от них изъявлением воли по поводу договора, и положение его не может стать менее выгодно, чем было до договора1.
Впоследствии конструкция договора в пользу третьего лица получила легальное закрепление в советском гражданском законодательстве. Так, согласно ст. 140 ГК РСФСР 1922 г. по договору, заключенному в пользу третьего лица, исполнения обязательства могут требовать, если иное не установлено договором, как сторона, возложившая обязательство на должника, так и третье лицо, в пользу коего договор заключен2. Аналогичная формулировка содержится также в ст. 167 ГК РСФСР 1964 г. Однако, плановый характер советской экономики и существенная ограниченность автономии воли в гражданском обороте того периода обуславливали тот факт, что по общему признанию ученых договоры в пользу третьих лиц не характеризовались широким распространением в советском гражданском праве3. Наконец, с некоторыми изменениями и дополнениями конструкция договора в пользу третьего лица получила закрепление в ст. 430 ГК РФ. Более того, будучи востребованной на практике4, данная договорная форма привлекает значительное внимание ученых5.
Обеспечение исполнения обязательства третьим лицом
В силу п. 3 ст. 308 ГКРФ обязательство не создает обязанностей для лиц, не участвующих в нем в качестве сторон (для третьих лиц). В то же время современному гражданскому праву известны многочисленные случаи, в которых третье лицо так или иначе участвует в исполнении должником его обязанностей по обязательству. Классическим примером в данной области является институт обеспечения обязательств.
Как отмечает Г. Ф. Шершеневич, «обязательство дает право требовать, но не принуждать к исполнению действия, обещанного должником»1. Следует указать, что надлежащее исполнение обязательства всецело зависит от воли и усмотрения должника, а потому в отношении любого из обязательств нельзя сказать с определенной уверенностью, будет ли оно исполнено или нет.
Между тем В. И. Синайский подчеркивает, что «обязательственное право в объективном смысле этого слова будет тем более совершенно, чем надежнее оно обеспечивает осуществление прав кредитора»2. В этих целях, по замечанию Д. И. Мейера, «юридический быт создает искусственные приемы для доставления обязательственному праву той твердости, которой недостает ему по его существу»3. Указанные приемы составляют институт обеспечения исполнения обязательств.
Необходимо заметить, что в современной цивилистике предлагается разграничивать термины «обеспечение исполнения обязательств» и «обеспечение обязательств».
Так, Б. М. Гонгало считает более правильным использовать обозначение «обеспечение обязательств», которое, по мнению автора, охватывает три группы мер: меры, обеспечивающие исполнение обязательства (неустойка, задаток); меры, обеспечивающие защиту имущественных интересов кредитора (поручительство, банковская гарантия) и меры, обеспечивающие исполнение обязательства и защиту интересов кредитора (залог, удержание)1.
Признавая справедливым замечание ученого о том, что уплата денег поручителем или гарантом в сравнении с исполнением обязательства должником представляет собой во многом только суррогат такого исполнения2, мы считаем обоснованным обозначение всей совокупности обеспечительных мер термином «обеспечение исполнения обязательств». Изложенное мнение можно обосновать следующим образом.
Во-первых, гл. 23 ГК РФ в целом носит название «обеспечение исполнения обязательств», а п. 1 ст. 329 ГК РФ в частности указывает, что исполнение обязательств может обеспечиваться неустойкой, залогом, удержанием имущества должника, поручительством, банковской гарантией, задатком и другими способами, предусмотренными законом или договором.
Во-вторых, общепризнанно, что многочисленные способы обеспечения исполнения обязательств (в том числе поручительство и банковскую гарантию) объединяет, прежде всего, их идентичное функциональное назначение, заключающееся в том, что они «стимулируют должника к надлежащему поведению и тем самым дают кредитору более или менее надежную гарантию осуществления его прав»1.
Важно также отметить, что участие в обеспечительном процессе третьего лица придает такому обеспечению более прочный характер. Как указывает Г. Ф. Шершеневич, во многих случаях ввиду возможной недостаточности имущества должника «верители стараются обеспечить себя заранее привлечением к обязательству других лиц, имущество которых также отвечало бы за обязательство должника»2.
Более того, Е. А. Перепелкина подчеркивает: «По сей день интерес к вовлечению третьего лица в обеспечение исполнения обязательств не только не ослабевает, но и увеличивается, выражаясь в новых формах участия третьих лиц в обеспечении»3.
В то же время ученые констатируют недостаточное внимание науки к особенностям участия в обеспечении обязательств третьих лиц4. Наиболее ярким примером в данной области является классификация способов обеспечения обязательств, в которой до недавнего времени не проводилось разделения «в зависимости от того, вовлекаются ли в обеспечение только сами кредитор и должник или обеспечительный механизм устанавливается и реализуется посредством вовлечения лиц, не являющихся сторонами обеспечиваемого обязательства»5.
