Содержание к диссертации
Введение
Глава І. Истоки и предпосылки российско-латиноамериканского взаимодействия в рамках международных структур 19
1. Гаагская конференция: начало регулярных контактов 19
2. Противоречивая роль Лиги Наций 26
3. СССР и страны Латинской Америки в ООН: основные этапы и тенденции развития взаимоотношений 30
Глава 2. Позиции и сотрудничество России и стран Латинской Америки в ООН по ряду ключевых международных проблем (1992-2002 гг.) 49
1. Российско-латиноамериканские отношения: динамика и принципы развития 49
2. Вопросы международной безопасности и невмешательства во внутренние дела в свете новых реалий 64
3. Проблемы разоружения: сходства и различия подходов 75
4. Терроризм и наркобизнес; деятельность Контртеррористического Комитета СБ ООН 93
5. Трансформация кубинского вопроса 113
6. Межрегиональное взаимодействие как перспективное направление российско-латиноамериканского сотрудничества в ООН 119
ГЛАВА 3. Реформирование ООН: подходы России и латиноамериканских стран 127
1. Неудачные попытки реформирования (60-80-е гг.) 127
2. Эволюция проблемы в постсоветский период 135
Заключение , 156
Приложение 174
Источники и литература 179
- Гаагская конференция: начало регулярных контактов
- Вопросы международной безопасности и невмешательства во внутренние дела в свете новых реалий
- Неудачные попытки реформирования (60-80-е гг.)
Введение к работе
Актуальность темы диссертационного исследования.
Десятилетие 90-х гг. ознаменовало собой начало переходного периода от двух- к многополюсной системе мироустройства, продолжающегося и в первые годы XXI в. Подходы России к этому процессу и конкретное видение руководством нашей страны его основ и принципов полнее всего отражает Концепция внешней политики РФ в ее новой редакции. В этом документе, утвержденном Президентом В.В. Путиным 28 июня 2000 г., в частности, говорится: "Главным центром регулирования международных отношений в XXI веке должна оставаться Организация Объединенных Наций. Российская Федерация будет решительно противодействовать попыткам принизить роль ООН и ее Совета Безопасности в мировых делах". Данный подход, на практике ставший лейтмотивом российской внешней политики во второй половине 90-х гг., а формально являвшийся таковым в течение всего десятилетия, подвергается серьезным испытаниям в первые годы наступившего столетия. Тем не менее он находит все больше сторонников в мире, к которым, не в последнюю очередь, относятся и государства Латинской Америки. В том, что касается отношений нашей страны с представителями этого региона, то, согласно Концепции, "...Россия будет стремиться, в частности, к расширению взаимодействия с государствами Центральной и Южной Америки в международных организациях".2
Признание Организации Объединенных Наций ядром современного мироустройства, недопустимость принижения ее роли и безусловное осуждение противоправных действий в ее обход являются в последние годы основными тезисами, в соответствии с которыми развивается внешнеполитическая активность как Российской Федерации, так и ведущих стран латиноамериканского субконтинента. Классическими примерами вышеназванных действий можно считать агрессию НАТО против Югославии (1999 г.) и военную операцию США и Великобритании против Ирака (2003 г.); в обоих случаях Россия и ведущие страны Латинской Америки энергично осудили подобные акции, грубейшим образом нарушающие Устав ООН .
Наряду с ведущимися в рамках Организации регулярными консультациями между представителями России и стран, входящих в Группу Рио, по вопросам международной безопасности, разоружения и взаимовыгодного сотрудничества, особую значимость приобрела сегодня совместная борьба с международным терроризмом - явлением, непосредственно затрагивающим интересы обеих сторон. Центром координации усилий в этой сфере становится специальный Контртеррористический Комитет, появившийся в структуре Организации Объединенных Наций после событий 11 сентября 2001 г. в США. В состав этого органа, созданного с целью сбора и анализа информации о мерах и результатах антитеррористической борьбы, предоставляемой странами-членами ООН, на правах заместителей Председателя входят как Россия, так и (поочередно) латиноамериканские государства. В сентябре 2001 - январе 2003 гг. этот пост занимала Колумбия; затем, в связи с ротацией в составе СБ ООН и избранием новых непостоянных членов Совета на период 2003-2005 гг., он перешел к представителю Мексики. В то же время, в связи со вторжением войск США и Великобритании в 3 См.. например: http://www.riaii.ru/rian/intrQ.cfm?nws id=360186 01/04/2003 Ирак и принципиальными разногласиями в оценке их действий среди членов мировой антитеррористической коалиции, перспективы эффективного глобального сотрудничества в данной сфере представляются все более неопределенными.
Касаясь иных направлений российско-латиноамериканского диалога в рамках Организации Объединенных Наций, выделим, в частности, борьбу с наркоугрозой. Данная тема уже не первый год фигурирует в повестке дня ежегодных встреч министров иностранных дел России и стран Группы Рио ( по-прежнему наиболее влиятельного субконтинентального политического объединения) в период работы регулярных сессий ГА ООН. Более того, проблема наркоопасности обсуждается с 2000 г. и на уровне экспертов в аналогичном формате.
Нельзя также не упомянуть о такой важнейшей проблеме, как реформирование ООН на равноправной и справедливой основе. Россия и ведущие страны Латинской Америки не раз подчеркивали свою заинтересованность в совместном поиске решений по этому вопросу. Эта заинтересованность естественным образом связана с жизненными интересами как нашей страны, так и латиноамериканских региональных держав. Данное обстоятельство, с одной стороны, серьезно затрудняет принятие практических мер по реформированию ООН; с другой, оно открывает новые горизонты для взаимодействия на международной арене. Несомненную важность в свете иракского кризиса может представлять, например, совместное российско-латиноамериканское противодействие планам Вашингтона по "усовершенствованию" ООН, имеющим своей промежуточной целью выведение из состава постоянных членов Совета Безопасности наиболее последовательных оппонентов США (или, как минимум, лишение их права "вето"). Конечной же целью североамериканской стратегии неминуемо станет потеря ООН определяющей роли в мире не только de facto, но и de jure.
Еще одним перспективным направлением взаимодействия в ООН является межрегиональное сотрудничество (СНГ - Группа Рио) по самому широкому спектру вопросов, вся важность которого, по нашему мнению, еще не осознана в столицах стран Содружества даже в начале XXI в. Учитывая тот факт, что с 1996 г. партнеры России по СНГ ведут самостоятельный диалог с государствами Латинской Америки в политической, экономической и иных отраслях, тезис о возврате к координации с Россией ни в коей мере не следует понимать как призыв к вмешательству во внутренние дела суверенных государств, входящих в Содружество. Речь идет лишь о тех позитивных результатах, которые могла бы принести подобная координация усилий в рамках СНГ (например, формирование ими хотя бы основ и принципов общей латиноамериканской политики на ближайшую и среднесрочную перспективу).
Актуальность настоящего исследования, таким образом, определяется необходимостью разработки научно обоснованных подходов, способных отразить единое стремление России и абсолютного большинства латиноамериканских стран отвести Организации Объединенных Наций ведущую роль в разрешении основных международных проблем, а также теми реальными возможностями и перспективами взаимодействия, которые открываются в данной связи.
Объект и предмет исследования. Объектом диссертации выступают российско-латиноамериканские контакты и взаимодействие на международной арене (как в двустороннем, так и в многостороннем формате). Предмет работы - специфические особенности, характеризующие весь постсоветский опыт российско-латиноамериканских взаимоотношений в рамках ООН (1992 - 2002 гг.) с опорой на советскую предысторию и в рамках очерченного ниже круга вопросов. Данные особенности исследуются посредством сопоставления и анализа участия российской (ранее советской) и латиноамериканских делегаций в работе регулярных сессий Генеральной Ассамблеи ООН, а также на основе совместных заявлений, деклараций и иных документов, сопровождающих российско-латиноамериканские встречи и визиты на высшем и высоком уровнях.
Хронологические рамки диссертации в основном охватывают период с 1992 по 2002 гг., характеризующийся выходом Российской Федерации на самостоятельную внешнеполитическую арену и развитием ею полномасштабных отношений с другими суверенными государствами. Рамками работы частично охвачен и советский период истории нашей страны, начиная с контактов между Советским Союзом и странами Латинской Америке в Лиге Наций - предшественнице ООН и заканчивая дезинтеграцией СССР с последующим вступлением в свои полномочия его правопреемницы - Российской Федерации. В диссертации также нашел отражение ряд событий досоветского периода (в частности, Вторая Гаагская конференция мира 1907 г.), непосредственно связанных с зарождением регулярных российско-латиноамериканских связей в рамках международных организмов и структур.
Целью настоящей работы является идентификация и содержательный анализ основных аспектов, характеризующих позиции и подходы РФ и ведущих стран Латинской Америки (Аргентина, Бразилия, Мексика, Перу, Чили, Колумбия, Куба) в ООН по ряду важнейших актуальных вопросов за период существования России в качестве независимого государства и формирования ею собственной внешней политики, а также существующей практики и перспектив взаимодействия сторон в данной сфере.
В соответствии с целью были поставлены следующие конкретные задачи:
- рассмотреть и проанализировать предпосылки и факторы, заложившие основы российско-латиноамериканского взаимодействия в ООН;
- охарактеризовать круг важнейших проблем, регулярно рассматриваемых в ООН, в аспекте сходства или различия подходов, практикуемых применительно к данным проблемам соответственно российской и латиноамериканской дипломатией;
- определить перспективные направления и возможности взаимодействия России и ведущих государств Латинской Америки в ООН с учетом уже наработанного опыта, а также общности базовых политических ценностей и интересов.
Уровень научной разработанности темы. До настоящего времени тема анализа и сопоставления позиций России и ведущих стран Латинской Америки в ООН по ключевым международным вопросам как предмет самостоятельного монографического исследования практически не фигурировала. Опубликованные как в нашей стране, так и за рубежом коллективные и индивидуальные работы затрагивали, в первую очередь, советско-латиноамериканские контакты в рамках ООН в контексте существовавшей в послевоенный период двухполюсной системы мироустройства, основанной на противостоянии двух сверхдержав -СССР и США. Из отечественных авторов, отметим А.Н. Глинкина, С.А.
Гонионского, А.И. Сизоненко, К.А. Хачатурова, П.П. Яковлева, И.И. Янчука . Особо стоит выделить коллективную монографию "Страны Латинской Америки в ООН" , дающую представление об особенностях подходов латиноамериканских государств к решению важнейших мировых проблем в рамках ООН и о роли ООН в условиях "холодной войны" вообще. В этой работе затронуты и некоторые важные моменты советско-латиноамериканского взаимодействия на арене главного международного форума вплоть до первой половины 80-х гг. Указанное десятилетие ознаменовалось также выходом в свет еще нескольких коллективных трудов, посвященных внешнеполитической активности латиноамериканских стран в более масштабном ее рассмотрении . Существенная роль в раскрытии исходных предпосылок взаимовыгодных контактов между Россией и странами Центральной и Южной Америки на международной арене в целом и в рамках межгосударственных структур и форумов в частности принадлежит работам Н.В. Королева, а также (уже в постсоветский период) Б.Ф.
Мартынова и А.И. Сизоненко . Несомненное достоинство данных исследований заключается в изучении и оценке той роли, которую сыграло в реальности (или же могло сыграть при ином стечении обстоятельств) политико-дипломатическое взаимодействие между нашей страной и государствами Латинской Америки в период работы Второй Гаагской конференции мира 1907 г., а позднее - в рамках Лиги Наций (1934-1940 гг.)
Впоследствии, в условиях дезинтеграции СССР и связанной с ней радикальной смены внешнеполитических реалий, тему роли и места ООН в российско-латиноамериканских отношениях неоднократно затрагивали В.А. Бородаев, Г.Е. Клеченов, В.Н. Лунин, Б.Ф. Мартынов, А.А. Матлина, В.П. Сударев . С точки зрения близости к теме настоящего исследования особого внимания заслуживают статьи А.А. Матлиной "Россия, СНГ, Латинская Америка и ООН"9 и В.А. Бородаева "Латиноамериканские подходы к реформе ООН"10. Первая была опубликована накануне смены откровенно прозападного курса в российской внешней политике и содержит преимущественно пессимистичные выводы относительно результатов первой половины 90-х гг. для российской дипломатии в ООН. Это в полной мере относится и к российско-латиноамериканскому взаимодействию в Объединенных Нациях, особенно же - к возможности продуктивного диалога по линии СНГ - Латинская Америка (СНГ - Группа Рио) под эгидой ООН. Главный аргумент автора - "разительная несхожесть" политических, экономических и социальных факторов, характеризующих положение в вышеназванных региональных объединениях на момент написания данной статьи и, как следствие, отсутствие должной базы для взаимопонимания. Соглашаясь с А.А. Матлиной в обозначении основных негативных (и даже кризисных) моментов в российской внешней политике периода А.В. Козырева (1991-1996 гг.), мы в то же время указываем на присутствие уже в начале 90-х гг. ряда позитивных предпосылок, объективно сближавших позиции России и стран Латинской Америки на международной арене, а значит, и в ООН (в вопросах разоружения и т.д.) Мы ведем, таким образом, речь о явно недостаточном использовании данных предпосылок. Кроме того, временной отрезок 1996 - 2001 гг. вместил в себя столько важнейших событий (в том числе и планетарного масштаба), что не мог не вызвать качественных сдвигов в осмыслении как роли ООН в XXI веке, так и возможностей сотрудничества под ее эгидой. В вышеупомянутой статье В.А. Бородаева отметим несомненную ценность развернутой постановки вопроса о реформе ООН в контексте латиноамериканских интересов (как общерегиональных, так и узконациональных).
Некоторые из подготовленных российскими латиноамериканистами в 90-е гг. сборников также представляют для нас научно-практический интерес11. И, наконец, мы хотели бы отметить тот общеметодический вклад в разработку актуальных вопросов деятельности ООН, который внесли работы видных отечественных авторов в этой области Г.И. Морозова и В.Н. Федорова . Без ознакомления с ними было бы неправомерным выстраивать любые рассуждения о направлениях и перспективах сотрудничества в рамках ООН, по причине отсутствия четкого представления о тех основополагающих нормах и принципах, на базе которых функционирует данная организация.
Среди трудов латиноамериканских авторов, опубликованных до 1991г., видное место в интересующем нас контексте занимает книга А. Гарсиа Роблеса (Мексика) "La desnuclearizacion de la America Latina"13 ("Денуклеаризация Латинской Америки"), в котором подробно, а главное - "по горячим следам" раскрывается механизм обсуждения и утверждения Организацией Объединенных Наций важнейших разоруженческих инициатив, результатом которых стал Договор Тлателолко, провозгласивший создание первой в мире безъядерной зоны. Разоруженческая проблематика во многом является краеугольным камнем латиноамериканской стратегии действий в рамках ООН. Подтверждение данного тезиса, а также прямую и тесную взаимосвязь проблемы разоружения с проблемой обеспечения национальной, региональной и, в конечном итоге, глобальной безопасности мы находим, в частности, в работах видного перуанского исследователя У. Пальмы14; особенно же интересны рассуждения и выводы по самому широкому спектру внешнеполитических проблем, принадлежащие Р.Грин (впоследствии, в период 1998-2000 гг., министра иностранных дел Мексиканских Соединенных Штатов) . Из более поздних работ нельзя не упомянуть вышедшую в свет в 2001 году монографию известного чилийского специалиста-международника А. Сепульведы Альмарсы "EI fin del sistema bipolar у sus consecuencias para America Latina" 16 ("Конец двуполюсной системы и его последствия для Латинской Америки"), отразившей, наряду с историей глобального межблокового противостояния и его проекцией на функционирование ООН, и такую важнейшую проблему, как грядущее реформирование Организации в контексте латиноамериканских интересов. Ценность данной работы заключается в рассмотрении ряда интересующих нас вопросов сквозь призму субконтинентальных к ним подходов, а не посредством очередного "взгляда из Москвы"; основной же недостаток видится нам в некоторой фактографичности анализируемого исследования.
В диссертации использован также ряд трудов североамериканских и британских авторов, дающих представления о позиции, целях и методах их достижения, характерных для США и их ближайших союзников применительно к Организации Объединенных Наций . При этом особое внимание автора было, естественно, сконцентрировано на взаимозависимости позиций и подходов в "треугольнике" США - Латинская Америка - СССР / Российская Федерация.
Научная новизна настоящей диссертации заключается в том, что она представляет собой одну из первых попыток комплексного исследования истории, современного состояния и перспектив российско-латиноамериканских контактов и взаимодействия в ООН по важнейшим проблемам современности. Опубликованные ранее труды отечественных и зарубежных авторов, в той или иной мере отразившие заявленную тему, касались лишь отдельных ее аспектов, либо не охватывали своими рамками столь обширный период времени. К новым результатам относится также анализ первого года деятельности Контртеррористического Комитета СБ ООН, сформированного на основе резолюции 1373 (2001) от 28 сентября 2001 г. В работе впервые (в контексте заявленной темы) широко используются материалы Официальных отчетов о заседаниях регулярных сессий Генеральной Ассамблеи ООН и ее Первого Комитета. Кроме того, в диссертации предложен оригинальный метод выявления закономерностей в подходах представителей РФ, США и ведущих стран Латинской Америки к разрешению важнейших проблем, обсуждаемых в ООН, посредством аналитического сопоставления результатов их голосования по наиболее важным резолюциям с 1992 по 2001 гг., а также уделено серьезное внимание всемирной сети Интернет в качестве источника (в рамках объекта и предмета данной работы).
Научно-практическая значимость предлагаемого исследования выражается:
- в разработке научного обоснования основного тезиса новой внешнеполитической доктрины России, отводящей Организации Объединенных Наций важнейшую роль в формирующемся миропорядке XXI века в части, касающейся перспектив российско-латиноамериканского взаимодействия на международной арене;
- в проведении разностороннего анализа процесса советско-латиноамериканского взаимодействия в ООН в период с 1945 по 1991 гг.;
- в разработке концептуальных основ сотрудничества РФ и государств Латинской Америки в рамках Организации в современных условиях.
Практическая значимость работы, в частности, определена:
- широтой проведенного анализа позиций и подходов России и ведущих стран Латинской Америки в ООН;
- составлением научно обоснованного прогноза перспектив взаимодействия вышеуказанных стран в рамках Организации с учетом обозначившихся в 90-е гг. тенденций мирового развития;
- подробным рассмотрением основных сценариев будущей реформы ООН с позиций России, латиноамериканского сообщества в целом и каждой из ведущих стран данного региона в отдельности;
- возможностью использования материалов и выводов диссертации дипломатическими работниками, преподавателями, аспирантами и студентами, а также всеми лицами и организациями, чья область профессиональных либо иных интересов включает в себя международные отношения вообще и российско-латиноамериканские контакты в частности.
Теоретические и методологические основы исследования опираются на принципы научности, историзма и объективности. Работа построена по проблемно-хронологическому принципу. Конкретно-исторический подход к исследуемым проблемам применен с опорой на многоаспектный анализ. В соответствии с принципом историзма, четко определены хронологические рамки работы; анализируемые события рассматриваются в контексте неотрывности частного от общего.
Источниковая база диссертации основывается, в первую очередь, на фондах библиотеки Информационного Центра ООН в Москве. Они включают в себя такие документы, как Официальные отчеты о заседаниях, Аннотированные первоначальные перечни и Сборники резолюций и решений регулярных сессий Генеральной Ассамблеи ООН, а также ее Первого Комитета. Хотелось бы далее отметить большую значимость, которую представили для него фонды Научно-информационного центра Института Латинской Америки РАН. В диссертации также нашли широкое отражение документальные данные официальных периодических изданий (в первую очередь, журнала "Дипломатический вестник" и "Российской газеты"), касающиеся визитов, переговоров, встреч и иных мероприятий на высшем и высоком уровне, в ходе которых так или иначе затрагивалась тема роли ООН в развитии отношений между Россией и странами Латинской Америки.
Одним из важнейших источников диссертации являются мемуарные издания 70-90-х гг.; особо упомянем в этой связи воспоминания А.А. Громыко , чья богатейшая политико-дипломатическая биография включает в себя и такой знаменательный момент, как подписание от лица СССР Устава ООН. Неоспоримую ценность представляют собой также мемуары других видных представителей советской дипломатической школы, в частности, В.М. Бережкова, Н.В. Новикова, О.А. Трояновского, Р.А. Сергеева19. Из научных трудов, написанных отечественными дипломатами постсоветского периода, отметим две книги В.А. Ткаченко по перуанской проблематике в самом широком ее рассмотрении, в которых затрагивались и вопросы, связанные с деятельностью ООН .
Касаясь документальных, а также справочных изданий, выделим, во-первых, сборник "Советский Союз на международных конференциях периода Великой Отечественной войны 1941 - 1945 гг."21 В данном издании подробно запечатлен весь нелегкий процесс формирования новой, послевоенной системы международной безопасности, ядром которой впоследствии стала ООН.
Немалую ценность представили также изданные в последние годы справочники по проблемам разоружения и безопасности, разработанные при активном участии специалистов Института мировой экономики и международных отношений РАН22.
В ходе исследования было сочтено необходимым в возможно большей степени использовать в качестве источника материалы всемирной сети Интернет, не выходя вместе с тем за рамки темы диссертационного исследования23.
Кроме того, при разработке диссертации использовались источники личного характера, а именно - материалы бесед диссертанта как с отечественными и зарубежными специалистами-международниками, так и с видными российскими дипломатическими работниками, имеющими практический опыт работы в области российско-латиноамериканских отношений и/или в системе ООН.
Гаагская конференция: начало регулярных контактов
Гаагская конференция: начало регулярных контактов XX век, ставший самым трагичным в истории человечества, тем не менее запомнился не только двумя мировыми войнами и более чем впечатляющим рядом иных катастроф и потрясений. Если последовательно восстановить процесс приближения мира к очередному социально-политическому катаклизму, то становится практически очевидным наличие в каждом случае по крайней мере одной реальной возможности избежать наихудшего, так и не использованной человечеством. Нас данный тезис интересует, естественно, в контексте зарождения регулярных российско-латиноамериканских связей в рамках формирующегося института постоянно действующих международных организаций. Исходной точкой в этом процессе мы позволим себе представить отнюдь не совместное членство в составе прямой предшественницы ООН - Лиги Наций (1934-1940). За 12 лет до основания вышеупомянутой организации состоялось событие, значение которого при иных обстоятельствах было бы трудно переоценить. Речь идет о Второй Гаагской конференции мира 1907 г.
Огромный потенциал этого форума, созванного под лозунгом ограничения вооружений, признается сегодня многими учеными. В своей статье "Гаага: упущенный миром шанс" российский латиноамериканист Б.Ф. Мартынов отмечает: "Многие историки и политологи считают ее [Гаагскую конференцию - CO.] "недоразвившимся эмбрионом" Лиги Наций и ООН (к сожалению, для его развития потребовались две мировые войны) ... она стала первым крупным международным форумом за пределами Западного полушария, где зазвучал, и притом довольно убедительно, голос Латинской Америки" . Действительно, из 43 стран-участников конференции 17 представляли Латинскую Америку. Кроме того, ключевая роль как в созыве форума, так и в приглашении в Гаагу латиноамериканских делегатов, принадлежала именно России и лично Николаю II.
Конкретное наполнение гаагских дебатов в изложении последующих исследователей может несколько различаться (в зависимости от автора и периода опубликования труда). Это, впрочем, совершенно естественно. Не стоит забывать, что, например, монография Н.В. Королева "Страны Южной Америки и Россия (1890-1917 гг.)" вышла в свет в 1972 г. в условиях жестких идеологических рамок (охватывавших вплоть до 90-х гг. не только отечественную науку, но и все общество в целом). Поэтому понятно, почему автор книги акцентирует внимание читателя, в первую очередь, на тех выступлениях латиноамериканских представителей в Гааге, в которых содержалась наиболее резкая критика позиции Соединенных Штатов по вопросу о возможности применения военной силы как средства для взыскания долгов. А ведь таких выступлений на конференции было явное меньшинство. Сам Н.В. Королев признает, что в подобном духе высказались только две страны -Доминиканская Республика и Колумбия. Большинство же латиноамериканских стран на данном этапе, в принципе, согласились с Вашингтоном. Российская делегация также не высказала принципиальных возражений.
Из более поздних трудов, а также оригинальных источников явствует, что сам вопрос о принципах международных отношений, особенно между "сильными" и "слабыми" государствами в наступающем XX веке зародился еще даже не в Гааге. Конференция, скорее, должна была стать завершающим аккордом дискуссии по данному вопросу, который, однако, прозвучал в тональности, далекой от ожидаемой. Латиноамериканский подход к этой важнейшей проблеме лучше всего отразился в "доктрине Драго", имя которой дал министр иностранных дел Аргентины Л.М. Драго, направивший 29 декабря 1902 г. в Вашингтон свою знаменитую ноту. В ней отстаивалась идея суверенного равенства государств и недопустимость насильственных действий, противоречащих международному праву. Непосредственным поводом к этому явилась англо-германо-итальянская "мирная блокада", а по сути - интервенция против Венесуэлы под предлогом невыплаты последней своих долгов. Ответом Драго стал призыв госсекретаря Дж. Хея " "не опасаться" агрессии со стороны США и ... передавать споры по долгам в международный арбитраж, "где сильные и слабые были бы равны между собой"" . На 3-й Панамериканской конференции, подтвердившей принцип равенства, вопрос о "доктрине Драго" было решено отложить до Гаагской конференции, чтобы попытаться решить его там совместно с основными кредиторами латиноамериканских стран26.
В Гааге же, повторимся, поначалу все шло предсказуемо. Озвученный представителем США X. Портером североамериканский подход к истолкованию "доктрины Драго", хотя и вызвал недоумение латиноамериканцев, но все же не заставил их отказать Вашингтону в поддержке. Голоса во время голосования распределились следующим образом: 36 - "за", 8 - воздержались, против - не было. Речь шла об ограниченной возможности применения силы по отношению к должнику -это допускалось лишь в случае отказа последнего от посреднических услуг третьих стран либо нежелания подчиниться решению Международного арбитражного суда, который еще предстояло сформировать. А вот дальнейший ход дебатов заслуживает нашего более пристального внимания.
Вопросы международной безопасности и невмешательства во внутренние дела в свете новых реалий
Начиная с 1992 года, Российская Федерация является полноправным субъектом международных отношений и проводит самостоятельную внешнюю политику. Унаследованный от Советского Союза и признанный мировым сообществом статус его правопреемницы позволил России подойти к открытию 47 сессии Генеральной Ассамблеи ООН 1992 г. в качестве постоянного члена Совета Безопасности со всеми соответствующими полномочиями.
Ход работы этой сессии, впервые проходившей в качественно новой мировой обстановке, показал, с одной стороны, что распад СССР и крушение социалистического лагеря привели к заметному смягчению общего политического климата в мире, покончив с международной напряженностью, являвшейся постоянным фоном для международных отношений послевоенной эпохи. "Холодная война" в ее классической форме окончательно стала достоянием истории.
С другой стороны, уже первые выступления делегатов на 47 сессии ГА ООН показало растущее понимание неоднозначности совершившихся перемен.
Касаясь этой темы, российский латиноамериканист А.А. Матлина писала в 1995 г., что "... наступление постокоммунистической эры не избавило человечество от хаоса, этнических, националистических, религиозных и прочих конфликтов и даже войн, от нищеты, эпидемий, стихийных бедствий и нарушений прав человека. Место ожидавшегося благоденствия заняли "горячие точки". Возросла сложность современного мира, умножились вызовы, стоящие перед Организацией Объединенных Наций"1 .
В подтверждение этих слов достаточно вспомнить конфликты в Нагорном Карабахе, Таджикистане, Грузии и Молдове, разразившиеся на постсоветском пространстве, а также аналогичные конфликты в Гватемале, Колумбии и позднее в мексиканском штате Чьапас. Все это происходило на фоне резкого обострения социальных проблем, как в странах СНГ, так и на латиноамериканском континенте в условиях проводившихся в обоих регионах экономических преобразований (при том, что, безусловно, в первом случае они носили качественно более сложный, глубокий характер).
Таким образом, изначально присутствовала почва для российско-латиноамериканского взаимопонимания на арене крупнейшего международного форума в силу очевидной, хотя и частичной, схожести проблем и вызовов, поставленных перед обеими сторонами последним десятилетием уходящего XX века.
Тем не менее, приходится во многом согласиться с А.А. Матлиной в следующем: "Поиски сходства между этими [СНГ и Россией с одной стороны и Латинской Америкой с другой CO.] субъектами международных отношений как отправного пункта для научного анализа или политической практики остаются бесплодными, а результаты, с которыми они приходят к третьему тысячелетию, разительно несхожи" .
На наш взгляд, сотрудничество России и стран Латинской Америки в Организации Объединенных Наций даже в начале XXI в. лишь набирает силу, и примеры конструктивного взаимодействия в первой половине 90-х годов были скорее исключением, чем правилом. Существует, между тем, такой критерий, как общность или разница подходов по тем или иным глобальным проблемам, что, в свою очередь, является исходной точкой для реальной координации усилий, примеры которой мы рассмотрим ниже.
Как известно, латиноамериканские политические элиты всегда исповедовали тактику невмешательства в международных делах. Страны убконтинента веками были и остаются сторонниками мирного урегулирования вооруженных конфликтов, не без успеха пытаясь заручиться репутацией самого миролюбивого региона на планете.
Таким образом, фундамент для российско-латиноамериканского взаимодействия в данной области, в общем, имеется. Российский латиноамериканист В. Сударев, например, отмечает: "Во многом сходны и подходы к решению и еще одной острой проблемы - урегулирования региональных конфликтов и осуществления миротворческих усилий. Напомним, что в 80-х годах в ходе урегулирования конфликта в Центральной Америке страны региона накопили богатый опыт конфликторазрешения. Модель "национального примирения", апробированная в Никарагуа, Сальвадоре и применяемая в настоящее время в Гватемале, существенно обогатила практику урегулирования внутристрановых конфликтов, и, в первую очередь, в таких важных аспектах, как локализация, вывод противоречий из их активной фазы. Этот опыт, отметим, по ряду позиций представляет немалый интерес не только для России, но и для других стран СНГ. Со своей стороны, Россия не осталась в стороне от латиноамериканских дел и предприняла дипломатические усилия по урегулированию кризиса на Гаити, а также перуано-эквадорского вооруженного конфликта, вспыхнувшего в январе 1995 года"63.
Добавим, что как задача разрешения региональных конфликтов, так и миротворческая миссия в целом всегда оставались важнейшей прерогативой ООН. Что же касается Латинской Америки, то наблюдательский мандат Организации в Гватемале по состоянию на 2002 г. остается неисчерпанным. К тому же резолюция о помощи народу Никарагуа, призывающая все имеющие такую возможность государства помочь никарагуанскому народу в деле восстановления экономики и укрепления мирной жизни, ежегодно принимается Генеральной Ассамблеей без голосования при активной поддержке России.
Неудачные попытки реформирования (60-80-е гг.)
Вопрос о коренной реформе Организации Объединенных Наций, главным образом - структуры и рабочих механизмов ее жизненно важных органов - Генеральной Ассамблеи и Совета Безопасности, встал на повестку дня сразу же после коренных изменений в современном мироустройстве, обусловленных распадом СССР и всей системы Варшавского договора в целом.
Бесспорно то, что ООН в том виде, в каком она была основана в 1945 году, полностью соответствовала духу своей эпохи. "В начале XXI века такой расклад - уже не более чем отражение прошлого. Франция и Великобритания утратили свои колониальные владения... С другой стороны, обозначились новые центры влияния, такие, как Япония, Германия, а кроме того сами регионы (Азия, Африка, Латинская Америка и Европа) обрели сегодня больший политический вес" , - справедливо замечает чилийский историк и политолог Альберто Сепульведа Альмарса. Строго говоря, Совет Безопасности ООН мог быть (и был!) изменен уже в начале 60-х гг., после завершения основного этапа мировой деколонизации. Далеко не все сегодня помнят, что Великобритания, а также и Франция вошли в постоянную "пятерку" СБ как благодаря огромному вкладу в победу над гитлеровской Германией, так и (в равной степени) из-за своих все еще огромных на тот момент колониальных владений в Азии и Африке. (Отметим, что "островки колониализма" этих двух великих держав сохранялись тогда и в Южной Америке; причем если Гайана в 1966 г. сумела получить от Англии независимость, то соседняя с ней Гвиана и по сей день остается французским владением).
Резкое увеличение числа независимых государств очень быстро привело к осуществлению первой реформы ООН: "В 1963 г. Генеральная Ассамблея приняла резолюцию 1991 (XVIII) А, увеличившую количество членов СБ с 11 до 15. Это решение было вызвано, во-первых, ростом числа стран-членов ООН с 51 в 1945 г. до 112 в 1963 г., а во-вторых, необходимостью обеспечить развивающимся странам возможность участия в работе Совета Безопасности [...] определенные в резолюции 1991 (XVIII) А пропорции были для своего времени максимально справедливыми"123.
Процитированный нами только что эксперт МИД РФ К. Шлыков приводит в своей статье "Какой быть ООН в XXI веке: проблема реформирования Совета Безопасности" следующие цифры: по итогам реформы 1963 г. квота непостоянных членов Совета для Азии и Африки составила 5 государств (2 + 3), для Латинской Америки - 2, для Восточной Европы - 1, и, наконец, для Западной Европы и других стран
Уже в 1992 г. стало ясно, что тот состав постоянных членов СБ ООН, который был утвержден Уставом Организации на Сан-Францисской (1945 г.) конференции,- СССР (Россия), США, Великобритания, Франция и Китай),- окончательно перестал отражать реальную расстановку сил на мировой арене. Слово "окончательно" в данном случае означает лишь то, что свершившиеся кардинальные перемены стали финальным аккордом, после которого несоответствие устоявшейся схемы качественно новой реальности стало фактом, очевидным для всех. Сам конец "холодной войны" и отход от глобальной конфронтации между двумя сверхдержавами означал завершение периода всеобщего противостояния как во всем мире, так и непосредственно в рамках ООН. Ему на смену, соответственно, должен был прийти период стабильности и широкого сотрудничества. А значит, круг стран, наделенных правом "решающего голоса", не мог не расшириться за счет тех из них, чье участие в мировых делах давало им реальные основание требовать этого права.
Такая "максимально справедливая для своего времени" система без особых для себя проблем просуществовала до начала 90-х гг. Правда, Соединенные Штаты и до этого не раз пытались поднять вопрос о "реформе" ООН, но при этом, разумеется, речь могла идти только о таких ее вариантах, которые максимально устроили бы Вашингтон Объяснить суть предлагаемого США, как и причины неудачи задуманных "реформ", на наш взгляд, достаточно несложно. Дело в том, что данная тема впервые зазвучала открыто уже во второй половине 60-х гг. Процесс деколонизации (наряду с отходом от безоговорочно провашингтонской линии в ООН т.н. "латиноамериканского большинства") привел к утрате
Соединенными Штатами возможности с легкостью манипулировать Ґенассамблеей, используя ее как "машину голосования". Будучи не в силах эффективно повлиять на темпы принятия в Организацию новых членов из числа только что освободившихся колоний, страны Запада пошли по другому пути. Они развернули активную кампанию по дискредитации значимости принимаемых Генеральной Ассамблеей решений, все большая часть которых относилась к категории "незапланированных". Тезис о том, что "мстительное и обиженное" большинство диктует собственную волю "благородному и высокоразвитому 7 меньшинству, в той или иной форме повторялся все чаще и чаще. При этом в Вашингтоне, а также в некоторых западноевропейских столицах предпочитали не вспоминать, что точно такое же и даже худшее положение, в котором еще недавно пребывали в ООН СССР и его союзники, преподносилось ими как "триумф коллективной мудрости" большинства в Генассамблее. Особый упор теперь делался на определяющую роль Совета Безопасности, в постоянной "пятерке" которого Советский Союз находился тогда не просто в явном меньшинстве, но и, учитывая крайне обострившиеся в конце 60-х гг. взаимоотношения с Китаем, практически в одиночестве перед лицом США и их союзников. Параллельно с этим в странах Запада появилось целое научное течение - "школа функционалистов" во главе с американским профессором Д. Митрейни, приверженцы которого поставили под сомнение уже сам круг приоритетных задач, ради решения которых и была, собственно, основана Организация Объединенных Наций. "В основе концепции этой школы, - пишет известный отечественный специалист по проблемам ООН В.Н. Федоров, - лежит тезис, согласно которому "государства считают более необходимым сотрудничать по многим неполитическим вопросам {...} и поэтому более позитивной задачей для государств являются определение и извлечение выгод из функциональных областей их сотрудничества, а не только негативные попытки избежать войны" "
Похожие диссертации на Позиции и взаимодействие России и стран Латинской Америки в ООН по ключевым международным проблемам (1992-2002 гг.)
