Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Гуманитарные связи как форма межкультурного взаимодействия 19
Сущность гуманитарных связей и их виды 19
Вторичные формы межкультурного взаимодействия 31
Проявления межкультурного взаимодействия 39
Глава2. Россия и Египет: взаимные временные миграции 48
Добровольные временные мигранты (паломники и путешественники) 49
Вынужденные временные мигранты (военнопленные и беженцы) 75
Глава 3. Российская диаспора в Египте 123
Формирование и состав русской общины 125
Русские политэмигранты в Египте в начале XX века 135
Белоэмигранты в Египте 151
Глава 4. Вклад гуманитарных связей в межкультурное взаимодействие России и Египта 186
Формирование образа страны и народа 187
Египет в русской культуре 194
Иммигранты из России и египетская культура 217
Заключение 246
Библиография 257
- Вторичные формы межкультурного взаимодействия
- Вынужденные временные мигранты (военнопленные и беженцы)
- Белоэмигранты в Египте
- Иммигранты из России и египетская культура
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Египет относится к числу тех стран, к которым, несмотря на их удаленность, интерес у русских людей появился еще в раннем Средневековье. Вызван он был тем, что на египетской земле, на Синайском полуострове, находятся святыни христиан. Это Неопалимая купина - куст, в пламени которого Господь впервые явился пророку Моисею, и гора Синайская, на вершине которой Господь вручил Моисею скрижали веры. Хотя паломничество на Синай никогда не было столь массовым, как в Палестину, его традиция, по видимому, восходит к тому же историческому времени - первым десятилетиям после крещения Руси.
Много позднее, в конце XVIII века, к религиозным интересам России в Египте прибавились и политические. Египет, стремившийся к независимости от Османской империи, рассматривался в Петербурге как естественный союзник в противоборстве с Константинополем. Во второй половине XIX века отношения между двумя государствами - дипломатические, торговые, культурные - установились в полном объеме, на берегах Нила сформировалась русская община.
Несмотря на давность и солидные масштабы русско-египетских связей, ни один их аспект до сих пор не стал предметом систематического рассмотрения ни отечественными, ни египетскими исследователями. Диссертант попытался в какой-то степени восполнить этот пробел. При этом он сосредоточил свое внимание на наименее изученном аспекте этих связей - гуманитарном, и роли этих связей в межкультурном взаимодействии России и Египта. В рассматриваемый период (конец XIX - середина XX вв.) гуманитарные связи доминировали в контактах между двумя странами. Это объясняется тем, что Египет находился под властью Англии, и до 1917 г. межгосударственные отношения с ним России были ограниченными, а затем вплоть до 1943 г. отношения между СССР и Египтом и вовсе отсутствовали.
Под гуманитарными связями мы понимаем индивидуальные, личностные связи. Они возникают в процессе неформального общения представителей различных народов, являющегося следствием добровольной или вынужденной миграции. При этом гуманитарными связями, по нашему мнению, не являются контакты, возникающие как результат выполнения профессиональных обязанностей.
В современном мире гуманитарные связи играют все более важную роль. Быстро растет не только их объем, но и влияние на отношения между государствами и народами. В послании Федеральному
собранию 10 мая 2006 г. президент В.В. Путин охарактеризовал развитие гуманитарных связей России с другими странами как часть процесса укрепления международного сотрудничества.
Объект исследования - гуманитарные связи России и Египта в период с последней четверти XIX в., когда они стали многосторонними и систематическими, и до начала советско-египетского сотрудничества в 1950-е гг. Диссертант предпринял попытку изучить динамику развития гуманитарных связей и их основные виды. К таковым мы относим религиозное паломничество, познавательные поездки, поездки на лечение, эмиграцию, а также беженцев и военнопленных.
Предметом исследования являются те виды гуманитарных связей России и Египта, которые, во-первых, существовали в данный период, а во вторых, поддаются изучению.
Основная цель исследования - выявить, систематизировать и изучить характер и специфику гуманитарных связей России и Египта в рассматриваемый период и роль гуманитарных связей в межкультурном взаимодействии России и Египта.
Задачи исследования:
раскрыть сущность гуманитарных связей, предложить их классификацию и определить место подобных связей в межкультурном взаимодействии;
выявить виды и масштабы неформальных поездок из России в Египет;
изучить обстоятельства появления на египетской земле и положение русских беженцев и бывших военнопленных, а также египетских военнопленных в России;
выяснить время и причины формирования русской общины в Египте, а также ее национальный состав и политические настроения;
рассмотреть деятельность русских политэмигрантов в Египте, их связь с традиционной русской общиной и местным населением;
изучить положение и эволюцию белоэмигрантской общины в Египте;
определить вклад гуманитарных связей в межкультурное взаимодействие России и Египта в конкретный исторический период.
Историография гуманитарных связей России и Египта чрезвычайно бедна. Не существует ни одного обобщающего исследования не только по данной теме в целом, но и ни по одному из видов гуманитарных связей. Тем не менее некоторые авторы в своих трудах касались различных аспектов гуманитарных связей России и Египта.
Тему паломничества русских людей на Синай затронул в своей книге архимандрит Августин (Никитин) . Однако данная работа носит описательный характер. Автор опирается исключительно на опубликованные в XIX веке записки русских паломников, книги церковных деятелей и исследователей. В работе не использованы материалы ни российских архивов, ни архива самой Синайской обители, ни труды современных зарубежных исследователей.
Познавательные поездки в Египет затронуты в двух работах -монографии Б.М. Данцига и книге Г.А. Беловой и Т.А. Шерковой . Однако обеим работам присущи те или иные недостатки. Труд Б.М. Данцига посвящен региону в целом, Египту в нем отведена лишь небольшая часть, причем материал изложен, на наш взгляд, далеко не полно, не системно и без учета специфики особого отношения россиян к этой стране. К тому же речь в монографии идет главным образом о тех, кто выезжал в Египет по служебным обязанностям. Подобное замечание можно высказать и в отношении книги Г.А. Беловой и Т.А. Шерковой, которая к тому же является совокупностью очерков, главным образом о хорошо известных поездках в Египет знаменитых путешественников и востоковедов.
Увлечению Египтом в России в первой трети XIX века посвящена статья И.С. Кацнельсона . Она невелика по объему, а ее хронологические рамки ограниченны, что не дало возможности автору нарисовать более полную и широкую картину. Формированию коллекций египетских древностей в нашей стране в значительной степени посвящена вступительная статья СИ. Ходжаш к каталогу выставки «Древнеегипетские памятники из музеев СССР»5.
Русским политэмигрантам в Египте в начале XX века посвящены статьи М. Чуракова, Г.В. Горячкина и М.Ю. Френкеля . Однако дея-
1 Августин (Никитин), архимандрит. Русские паломники у христианских святынь Египта. СПб.
-М.,2003.
2 Данциг Б.М. Ближний Восток в русской науке и литературе (дооктябрьский период). М., 1973.
3 Белова ГЛ., Шеркова ТА. Русские в Стране пирамид. М., 2003.
4 Кацнелъсон И.С. Встреча России с Египтом (первая треть XIX в.) // Тутанхамон и его время.
М., 1976.
5 Древнеегипетские памятники из музеев СССР. Каталог выставки в Музее изобразительных
искусств им. А.С. Пушкина. Вступительная статья СИ. Ходжаш. М., 1991.
6 Чураков М. Аресты русских революционеров в Египте в 1907 и в 1913 гг. // Африканский
сборник. История. Вып. 1. М., 1963; Горячкин Г.В. «Египетский путь» искровских материалов в
Россию//«ВестникМосковского университета». Серия 13. Востоковедение. №1, 1987; Френкель
тельность политэмигрантов освещалась авторами не системно, и к тому же вне контекста русской общины в Египте, без существования которой она была бы невозможна. В этих статьях почти ничего не говорится также о контактах политэмигрантов с местным населением.
В последние годы опубликованы два небольших исследования, посвященных белоэмигрантам в Египте - статья Ю.В. Луконина и
монография Г.В. Горячкина, Т.Г. Гриценко и О.И. Фомина . Первое исследование базируется исключительно на литературных источниках. Второе исследование представляет собой публикацию доработанной магистерской диссертации Т.Г. Гриценко, выполненной под руководством Г.В. Горячкина, с включением в нее очерка О.И. Фомина о художнике Николае Рубцове, жившем в Тунисе. Работа опирается на литературные источники и отчасти - на архивные материалы. В обоих исследованиях широко цитируются работы диссертанта. Эти исследования дают вполне достоверную картину пребывания русских эмигрантов в Египте, хотя и не свободны от некоторых неточностей и недостатков. Так, они уделяют больше внимания положению беженцев в 1920-1922 годах, чем сложившейся после этого белоэмигрантской общине, а хронологические рамки ограничиваются Второй мировой войной.
Кроме этих исследований, белоэмигрантам посвящены также три статьи Г.В. Горячкина - о Русской поликлинике в Каире и двух царских дипломатах, А.А. Смирнове и A.M. Петрове, отказавшихся признать Советскую власть и оставшихся в Египте в качестве эмигрантов .
Несомненный интерес для изучения межкультурного взаимодействия России и Египта представляет вышедшее недавно капитальное исследование Л.Г. Пановой египетских мотивов в творчестве русских литераторов XIX - начала XX века .
Источники. При подготовке диссертации использовались разнообразные источники. В первую очередь это неопубликованные материалы российских архивов. Диссертант изучил свыше 250 архивных единиц хранения.
М.Ю. Русские революционеры в Египте в 1906-1907 гг. // «Народы Азии и Африки», №3, 1985; его же. Ленинская «Искра» в Египте // «Азия и Африка сегодня», №11, 1988.
7 Луконин Ю.В. С «Нансеновским паспортом» на берегах Нила // Российская диаспора в Африке.
М.,2001.
8 Горячкин Г.В., Гриценко ТТ., Фомин ОМ. Русская эмиграция в Египте и Тунисе (1920-1939).
М, 2000.
9 Горячкин Г.В. Русская поликлиника в Каире // «Азия и Африка сегодня», №11, 1998; его же.
Последний царский генконсул в Египте // «Азия и Африка сегодня», №5, 2001; его же. Россий
ский консул в Александрии // «Азия и Африка сегодня», №11, 2001.
10 Панова Л.Г. Русский Египет. Александрийская поэтика Михаила Кузмина. В 2-х тт. М., 2006.
Основная часть использованных архивных материалов хранится в Архиве внешней политики Российской Империи (АВПРИ). Фонд «Греческий стол» (№ 142) содержит материалы о связях России с Синаем. Фонд «Турецкий стол» (№ 149) содержит уведомления о смерти подданных Российской Империи в Египте, а также материалы о турецких военнопленных в России. Фонд «Политархив» (№ 151) был полезен в первую очередь донесениями о деятельности политэмигрантов. В фонде «Азиатский департамент» (№ 154) хранятся личные дела русских дипломатов в Египте, многие из которых после революции 1917 года остались в Египте как эмигранты. Фонд «Департамент личного состава и хозяйственных дел» (№ 159) содержит материалы об имениях в Бессарабии, принадлежавших Синайской церкви. В фонде «Отдел военнопленных. 1914-1918» (№ 160) отложились два дела о пребывании русских военнослужащих в Египте. Фонд «Посольство в Константинополе» (№ 180) содержит переписку посланников России с архиепископами Синайскими. Наибольший интерес представляют материалы фонда «Консульство в Египте» (№ 317). Они содержат дела о сношениях с Синайской обителью, о беженцах и военнопленных времен Первой мировой войны и особенно много дел - о пребывании в Египте беженцев в 1920-1922 годах и о белоэмигрантах.
Особенность Египта состояла в том, что до октября 1923 года там официально функционировало бывшее царское Российское дипломатическое агентство и генеральное консульство (Каир), а также консульство в Александрии и вице-консульства в Каире и Порт-Саиде. После установления дипломатических отношений между СССР и Египтом в 1943 году их архивы были переданы в Советскую миссию и вывезены в Москву. Тем самым для отечественных исследователей оказались доступны документы, касающиеся прибытия русских беженцев в Египет в 1920 году, их размещения в лагерях, а также обустройства в Египте после закрытия лагерей в 1922 году тех, кто предпочел остаться в этой стране.
Ценные для раскрытия темы материалы автор почерпнул в Российском государственном военно-историческом архиве (РГВИА). В фонде «Главный штаб» (№ 400, оп. 3) содержатся многочисленные документы о пребывании в России турецких военнослужащих, попавших в плен во время войны 1877-1878 годов. Среди них были и египтяне, служившие в турецкой армии.
Фонд № 9526 «Управление уполномоченного Совета Министров СССР по делам военнопленных и интернированных» Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ) содержит документы по репатриации бывших советских военнопленных из Египта и через Египет в годы и после Великой Отечественной войны.
Фонд «Референтура по Египту» (№ 87) Архива внешней политики Российской Федерации (АВПРФ) содержит документы о русской белоэмигрантской общине в Египте в 1940-е годы, а фонд «Консульский отдел» (№ 50) того же архива - документы о репатриации бывших советских военнопленных из Египта и через Египет.
Весьма полезными оказались материалы Архива русского зарубежья (культурный центр «Дом-музей Марины Цветаевой», Москва). В нем автор обнаружил письма И.Я. Билибина из Каира к Л.Е. Чириковой, благодаря которым удалось, в частности, найти в Египте несколько неизвестных работ выдающегося русского художника.
Российский государственный архив Военно-морского флота (РГА ВМФ, Петербург) содержит материалы о гибели у берегов Египта в 1917 году русского крейсера «Пересвет» и пребывании в Порт-Саиде русских моряков.
Из архива Федеральной службы безопасности получена справка о репатриации бывших советских военнопленных из Северной Африки в 1943 году. К сожалению, до сих пор непосредственная работа исследователя в этом архиве, как и в архиве ГРУ МО, не представляется возможной.
Вторая группа источников - это отечественные публикации до 1917 года. Они представляют собой главным образом записки русских паломников и путешественников. Это неоценимый источник по разделам, посвященным различным видам поездок из России в Египет. В некоторых из них содержится также краткая информация и о русской общине в Египте.
Святым местам Синая посвящены книги А. Уманца, архимандритов Порфирия (Успенского) и Антонина (Капустина), А.С. Норова, Н.П. Кондакова, А.А. Дмитриевского, А.В. Елисеева, В.Н. Бенеше-вича. В них также содержатся отдельные факты по истории паломничества русских людей на Синай.
Результатом познавательных поездок и поездок на лечение в Египет стали многочисленные книги русских путешественников - С. Елпатьевского, С. Фонвизина, И. Пузанова, Н. Соколова и других. Важным источником послужили письма на родину из Египта великого князя Константина Романова, И.А. Бунина, Андрея Белого, Леси Украинки.
Тема Египта в творчестве российских литераторов раскрывается по их произведениям, а также по материалам, рассказывающим о жизни и творчестве Владимира Соловьева, Даниила Мордовцева, Михаила Кузмина, Ивана Бунина, Викентия Вересаева, Вячеслава Иванова, Николая Гумилева, Константина Бальмонта, Леси Украинки, Андрея Белого, Константина Романова, Валерия Брюсова. Все они, кроме Брюсова, совершили поездки в Египет.
Третья группа источников представляет собой материалы, собранные диссертантом методом полевого поиска на территории Египта, где он постоянно работал с 1986 по 2000 год и куда периодически приезжал и после этого. Речь идет в первую очередь об обнаруженных им публикациях русских эмигрантов. Это прежде всего журнал «На чужбине», издававшийся в конце 1921 - начале 1922 года ежемесячно в «русском лагере» Сиди Бишр под Александрией тиражом, едва превышавшим сто экземпляров. Один его номер, за январь 1922 года, подарила диссертанту дочь русских эмигрантов, живущая в Александрии. На страницах журнала содержится обширная информация по организации лагеря и жизни в нем русских беженцев, по их контактам с местным населением. Заметим, что еще один номер журнала «На чужбине», №4 за 1921 год, хранится в Российской государственной библиотеке в Москве, однако он оказался не столь информативным.
Отметим также брошюру эмигранта Дмитрия Фламбуриани «Русские на египетской земле» (ее перевод опубликован в приложении к монографии диссертанта «К берегам священным Нила...»), обнаруженную нами в частной библиотеке в Каире. Она носит публицистический характер, хотя содержит и важный фактический материал, в том числе по контактам эмигрантов с местным населением.
Во время работы в Египте диссертант встречался с потомками эмигрантов, пользовался материалами их личных архивов. Он тщательно изучил православные кладбища, а также английские военные кладбища в поисках русских могил. Полезную информацию дали беседы с египтянами, книги египетских историков и материалы египетской печати.
Необходимо упомянуть также двухнедельную научную командировку диссертанта в монастырь Св. Екатерины на Синае в начале 2003 года. Она дала возможность познакомиться с уникальными документами по истории связей России с Синайской обителью, с многочисленными предметами материальной культуры русского происхождения, хранящимися в стенах монастыря.
Четвертая группа источников - опубликованные документы и мемуары.
Отметим в первую очередь составленный Г.В. Горячкиным сборник документов «Египет глазами россиян» . В него вошли главным образом многочисленные документы АВПРИ, в том числе - о коллективных познавательных поездках в Египет в начале XX века. В сборнике опубликованы также тексты писем, которыми обменялись
11 Египет глазами россиян середины XIX - начала XX вв. Политика. Экономика. Культура. Составление, предисловие, комментарии, примечания и перевод Г.В. Горячкина. М., 1992.
муфтий Египта Мухаммед Абдо и Л.Н. Толстой, и выдержки из книги о первой поездке Ф.И. Шаляпина в Египет в 1903 году.
Важную информацию по формированию коллекций египетских древностей в России содержит сборник документов, посвященный жизни и деятельности выдающегося русского египтолога B.C. Голе-нищева .
Чрезвычайно полезный источник - воспоминания русских эмигрантов. Это в первую очередь статья В.В. Беллина, сына директора Русской поликлиники в Каире . Небольшая по объему, эта статья, написанная в Париже в конце 1960-х годов, тем не менее емкая и информативная и к тому же носит обобщающий характер.
Воспоминания двух бывших беженцев об их пребывании в Египте вошли в опубликованный сотрудниками Института Африки РАН сборник «Африка глазами эмигрантов». Один из них, известный журналист Александр Яблоновский, рассказывает о жизни русских беженцев в лагере Телль аль-Кебир, другой, Юрий Гончаров - о пребывании воспитанников Донского кадетского корпуса в лагере под Исмаилией .
Несомненный интерес представляют воспоминания СМ. Беляева об эвакуации из России в Египет и пребывании в лагерях русских беженцев в Телль аль-Кебире и в меньшей степени - в Сиди Биш-ре15.
По своему уникальны воспоминания азербайджанского писателя Сулеймана Велиева, репатриированного из Италии после освобождения из фашистского плена через Египет в 1944 году . Он подробно рассказал о пребывании бывших советских военнопленных в транзитном лагере на территории Египта, причем много внимания уделил контактам репатриантов с местным населением.
Научная новизна исследования состоит в следующем.
Разработка концепции и понятийного аппарата гуманитарных связей и определение их места в межкультурном взаимодействии.
Использование понятийного аппарата гуманитарных связей в качестве инструмента для анализа обширного исторического пласта межкультурного взаимодействия России и Египта, не являвшегося ранее предметом изучения.
12 Выдающийся русский востоковед B.C. Голенищев и история приобретения его коллекции в
Музей изящных искусств. Из архива ГМИИ. Выпуск 3. М., 1987.
13 Беллин В.В. Жизнь русских в Египте // Ковалевский Е.П. Зарубежная Россия. Париж, 1971.
14 Яблоновский, Александр. Письма эмигранта; Гончаров, Юрий. Донской кадетский корпус в
Египте // Африка глазами эмигрантов. М., 2002.
15 Беляев СМ. От Новороссийска до Занчар. Воспоминания русского беженца // Русская эмигра
ция в Европе в 1920-е - 1930-е годы. Вып. 2. СПб., 2005.
16 Велиев, Сулейман. Путь на родину. Воспоминания // Сулейман Велиев. Жемчужный дождь.
М, 1963.
3. Введение в научный оборот большого числа архивных материалов, а также источников, обнаруженных методом полевого поиска на территории Египта.
Научно-практическая значимость исследования состоит в первую очередь в том, что с помощью предложенного для анализа гуманитарных связей инструментария возможно изучение межкультурного взаимодействия и других стран.
Результаты диссертационного исследования могут быть использованы преподавателями высших учебных заведений при подготовке курсов истории Египта и межкультурного взаимодействия России со странами Востока.
Хронологические рамки диссертации ограничены периодом с последней четверти XIX в. до середины XX в.
Выбор нижней границы диссертации обусловлен тем, что в этот период в гуманитарных связях России и Египта произошел качественный скачок. Во-первых, если до этого данные связи были представлены лишь религиозным паломничеством и единичными познавательными поездками из России в Египет, то в конце XIX в. к ним прибавились и поездки на лечение. Во вторых, благодаря установлению прямого морского сообщения России с Египтом число паломников и путешественников резко возросло. В третьих, на рубеже 1880-х гг. в России побывали военнопленные-египтяне. В четвертых, в 1880-е гг. в Египте сформировалась русская община.
Что же касается верхней границы диссертации, то мы определяем ее как середину XX в. До 1943 г. между Советским Союзом и Египтом не существовало межгосударственных отношений, причем их установление поначалу практически никак не сказалось на развитии гуманитарных связей между ними. На состояние этих связей больше повлияла египетская революция 1952 г., поскольку после нее значительная группа русских белоэмигрантов, опасаясь новых преследований, покинула Египет. Из-за этого численность белоэмигрантской общины сократилась примерно вдвое. Если учесть, что к этому времени многие эмигранты достигли пожилого возраста и по существу лишь доживали свой век, то станет ясно, что в 1950-е гг. роль русской общины в Египте резко уменьшилась, а к началу 1980-х гг. она по естественным причинам прекратила свое существование.
Методологическая основа исследования. Диссертант опирался на принцип историзма, позволяющий проследить эволюцию общественно-политических явлений комплексно и в их причинно-следственной взаимосвязи. Он также активно использовал методики как архивных, так и полевых исследований.
Апробация исследования. Изучению гуманитарных связей России и Египта диссертант посвятил два десятилетия. По мере накоп-
ления материала он публиковал сначала результаты своих изысканий в российских и египетских периодических изданиях, причем число таких публикаций достигает 50. Собранный материал первоначально вошел в научно-популярную книгу «По следам "Пересвета"» (Каир, 1994). В наиболее полном виде он изложен в книге «Приютила Африка Жар-птицу» (М., 2000), в брошюре «Российский некрополь в Египте» (М., 2001) и в книге «Сокровища Синая» (М., 2004).
В обобщенном виде диссертант изложил историю гуманитарных связей России и Египта в исследуемый период в монографии «К берегам священным Нила...» (М., 2003). По теме диссертации опубликованы также 20 научных статей.
Работы диссертанта вошли в рекомендательный список литературы для российской молодежи в рамках федеральной программы министерства культуры «Книги для юношества» и общероссийское методическое пособие Российской государственной юношеской библиотеки (2004 г.).
Результаты своих исследований диссертант имел возможность изложить и обсудить на международных конференциях и национальных симпозиумах: «Культурное наследие Египта и христианский Восток» (Москва, ИВ РАН, октябрь 2000, декабрь 2002, октябрь 2003, май 2006 г.), «Египет и страны Ближнего Востока» (Москва, Российский государственный гуманитарный университет, октябрь 2004 г.), «Операция "Факел". К 60-летию высадки англоамериканских войск в Северной Африке» (Москва, Институт Африки РАН, декабрь 2002 г.), «Африка во Второй мировой войне» (Москва, Институт Африки РАН, декабрь 2004 г.), «Культурное наследие Египта и Россия» (Каир, Хелуанский университет, май 2003 г. и май 2005 г.), «Перемещение людей и взаимодействие культур между Россией, Ближним Востоком и Северной Африкой» (Тунис, Тунисский университет, апрель 2004 г.).
Результаты исследований также вошли в курсы лекций «"Егип-томания" в России», «Культура Ближнего Востока» и «Россия и Египет в памятниках и музейных собраниях», прочитанных диссертантом в 2002/2003 - 2006/2007 учебных годах в Российском государственном гуманитарном университете, и курсы лекций «Страноведение Египта» и «История и культура Египта», прочитанных диссертантом в 2002/2003 - 2006/2007 учебных годах в Военном университете Министерства обороны.
Диссертация опубликована в 2007 году в качестве учебного пособия по курсу «Страноведение Египта» для курсантов Военного университета.
Положительная рецензии на работы диссертанта опубликовали: журнал «Азия и Африка сегодня», журнал «Дарьял» (Владикавказ), газеты «Российские вести», «Труд», «Труд-7», «Книжное обозрение». Положительная оценка этим работам дана также в трудах востоковедов А.З. Егорина, Ю.В. Луконина, В.П. Хохловой, Г.В. Горяч-кина, литературоведа Л.Г. Пановой.
Структура диссертации. Диссертационное исследование состоит из введения, четырех глав, заключения и библиографии.
Вторичные формы межкультурного взаимодействия
Как отмечалось выше, первичными формами межкультурного взаимодействия являются контакты между представителями различных народов. Однако существуют и вторичные формы такого взаимодействия, возникающие как следствие подобных контактов. Это образцы материальной и духовной культуры, каждый из которых несет определенный набор информации о своей социокультурной общности. В каждом конкретном случае - в зависимости от страны и эпохи - вторичными формами межкультурного взаимодействия становится специфическое сочетание носителей информации, причем в разных случаях эти носители играют не одинаковую роль.
Межкультурное взаимодействие - процесс двусторонний. Если объем контактов между представителями двух народов примерно равноценен, как это было, например, между Россией и большинством стран Европы, то и его вторичные формы обычно одинаковы. В нашем же случае ситуация иная. Как уже отмечалось, межкультурное взаимодействие России и Египта в рассматриваемый период генерировалось почти исключительно россиянами.
Неравноценность контактов между двумя народами привела к тому, что каналы ознакомления россиян с Египтом, с одной стороны, и египтян с Россией - с другой оказались не вполне совпадающими ни по количеству, ни по существу.
Каналы поступления информации в Россию о Египте были достаточно многочисленны и разнообразны. Наиболее распространенный из них - устные рассказы русских путешественников о Египте. По нашим оценкам, в рассматриваемый период в стране на Ниле побывали несколько десятков тысяч россиян. Вернувшись на родину, они делились впечатлениями с родными, близкими, друзьями. Тем самым информация о Египте достигала уже сотен тысяч, а возможно, и нескольких миллионов человек.
Сведения о Египте содержались в письмах, которые отправляли на родину русские путешественники и туристы. Их пребывание в стране на Ниле в исследуемый период нередко продолжалось несколько месяцев, особенно в том случае, когда главной целью поездки было лечение. Как уже отмечалось, письма частных лиц для исследователей недоступны. Однако Египет посещали многие видные деятели культуры того периода, чьи письма на родину были впоследствии опубликованы. В качестве примеров можно привести философа и поэта Владимира Соловьева, литераторов Андрея Белого, Ивана Бунина, великого князя Константина Романова, Лесю Украинку. Если поначалу эти письма обогащали знаниями о Египте лишь самих адресатов и их ближайшее окружение, то, будучи опубликованными, они становились достоянием достаточно широкого круга людей.
Обширную информацию о Египте несла публицистика. В предреволюционные годы она была чрезвычайно многочисленна. С 1881 по 1917 год, по нашим подсчетам, вышли по крайней мере 17 очерковых книг о Египте, причем некоторые из них издавались дважды, а то и трижды (подробно об этом будет рассказано в главе 4). Следует отметить, что в это число не включена многочисленная литература о паломничестве на Синай, в которой обычно содержались некоторые сведения и о Египте в целом. Что же касается журнальных публикаций, то более или менее достоверно подсчитать их количество вообще вряд ли представляется возможным. По-видимому, они исчислялись сотнями.
Российские деятели культуры, побывавшие в Египте, нередко затем трансформировали свои впечатления в литературные произведения. Таких произведений, в прозе и особенно в стихах, мы насчитали многие десятки. Это повести и рассказы Даниила Мордовцева, Викентия Вересаева, Ивана Бунина, стихи Владимира Соловьева, Вячеслава Иванова, Николая Гумилева, Константина Бальмонта, Ивана Бунина, Константина Романова, Леси Украинки (подробно об этом также будет рассказано в главе 4). Литературные произведения в беллетризированной или поэтической форме содержали обширные сведения о природе Египта, его архитектурных памятниках, традициях и культуре египтян. Можно с большой долей уверенности предположить, что эти произведения, благодаря популярности их авторов, пользовались у читателей даже большим успехом, чем публицистика, а содержавшаяся в них информация лучше усваивалась.
Носителем сведений о Египте были также рисунки. По объему информации они, несомненно, уступали очерковым публикациям и литературным произведениям. Но эмоциональное воздействие изображения, особенно архитектурных памятников, было достаточно велико. Рисунки нередко использовались в качестве иллюстраций. Примером могут служить четырехтомник А.В. Елисеева «По белу свету», в который вошла и его книга «Путь к Синаю» (он публиковался дважды, в конце XIX и в начале XX века), или подборка стихов Константина Романова «В Египте», опубликованная в №36 журнала «Нива» за 1913 год.
В рассматриваемый период появился и начал распространяться такой носитель информации, как фотография. Она сочетала в себе эмоциональное воздействие рисунка с полной достоверностью изображения. Россияне, побывавшие в Египте, нередко привозили оттуда фотографии. Известны, например, несколько фотоснимков Ф.И. Шаляпина на фоне пирамид, сделанных в 1903 году.
Фотографией увлекался живший в Египте в эмиграции в 1920-1925 годах художник И.Я. Билибин. «Не имея возможности коллекционировать, я очень много снимал, - писал он другу в январе 1924 года. - Я много снимал и по Древнему Египту, и по арабскому искусству, но что очень близко моему сердцу - это так называемое коптское, а по моему, просто довизантииское искусство египетского производства, но совершенно без прежних древнеегипетских традиций. Это - предок (и прямой, а не боковой) и нашего русского искусства. Я бы очень хотел издать мой материал. Снимки мои, хотя и маленькие (9x12), но очень резкие и отчетливые. Как много можно было бы здесь сделать для музеев и школ России» . Насколько нам известно, это свое намерение художнику осуществить так и не удалось, несмотря на то, что в 1936 году он вернулся на родину.
Состоятельные путешественники нередко привозили из Египта в Россию древности, которые в рассматриваемый период можно было купить там вполне легально. Так поступили, например, художники В.Д. Поленов и М.С. Сарьян, фабрикант Д.Г. Бурылин, врач А.В. Живаго. Причем если Поленов, Сарьян и Живаго разместили египетские древности в своих личных коллекциях, доступных лишь узкому кругу лиц, то Бурылин передал их в исторический музей, основанный им в 1914 году в родном Иваново-Вознесенске (подробнее об этом будет рассказано в главе 4). Через предметы искусства древних египтян русские люди знакомились с цивилизацией долины Нила.
Те, кому древности были не по карману, возвращались из Египта с сувенирами. Об этом писал Иван Бунин в стихотворении «В жарком золоте заката пирамиды»: «... Я привез Лук оттуда и колчан зелено-медный,
Щит из кожи бегемота, дротик гибкий, Мех пантеры и суданскую кольчугу...» .
Сувениры, представлявшие собой изделия ремесленников и предметы декоративно-прикладного искусства, знакомили русских людей с культурой современного им Египта. Впрочем, оставаясь в частных коллекциях, они были доступны для обозрения лишь узкому кругу лиц. Насколько нам известно, в отличие от египетских древностей, эти предметы в исследуемый период не пополняли музейные коллекции.
Рассмотрим теперь каналы поступления информации в Египет о России. Из-за того, что египтяне практически не посещали нашу страну, эти каналы имели свои особенности. Так, не играли сколько-нибудь заметной роли ни письма египтян из России, ни публицистика, ни литературные произведения, равно как и фотографии, рисунки, древности и сувениры. На первый план выдвинулись другие вторичные формы межкультурного взаимодействия.
Впрочем, по крайней мере один из них был общим и весьма эффективным. Речь идет об устных рассказах. Мы имеем в виду рассказы египтян, в основном бывших военнопленных, о пребывании в России.
Вынужденные временные мигранты (военнопленные и беженцы)
В межкультурном взаимодействии России и Египта в исследуемый период значительное место занимали вынужденные временные мигранты - военнопленные и беженцы. Казалось бы, ни тем, ни другим было неоткуда взяться. Ведь Россия никогда не воевала с Египтом, а беженцы в случае войны обычно укрываются в сопредельных странах. И все-таки были в русско-египетских связях тысячи и военнопленных, и беженцев.
До оккупации Египта Англией в 1882 году он входил в состав Османской империи. Египетские войска были частью турецкой армии. Они принимали участие в русско-турецкой войне 1877-1878 годов, в которой турецкая армия была разгромлена. Десятки тысяч турок попали в плен. Были среди пленных и египтяне.
Русские люди в плену в Египте не были. Но во время и сразу после двух мировых войн на египетской земле оказывались бывшие военнопленные. В первом случае - освобожденные англичанами из турецкого плена в странах Ближнего Востока, во втором - отбитые союзниками у войск держав фашистской «оси» на территории Северной Африки. Египет также использовался как перевалочная база во время репатриации бывших советских военнопленных из Северной Африки и Италии в конце Второй мировой войны.
Дважды принимал Египет и русских беженцев. Сначала это были подданные Российской Империи в Палестине, которым из-за вступления Турции в Первую мировую войну грозило интернирование. А в 1920 году англичане эвакуировали с юга России большую группу раненых и больных военнослужащих Добровольческой армии и примкнувших к ним гражданских лиц.
К этому же виду гуманитарных связей следует отнести и пребывание на египетской земле сотен моряков крейсера «Пересвет», погибшего возле Порт-Саида в начале 1917 года.
Беженцы и военнопленные содержались обычно в казармах или в специальных лагерях, возможности их общения с местным населением были ограниченны. Но такое общение все-таки происходило -и с обслуживающим персоналом лагерей, и с местными жителями во время отлучек из лагерей. Если учесть, что и беженцы, и военнопленные проводили на чужой земле многие месяцы, а то и годы, то станет ясно, что они внесли свой заметный вклад в межкультурное взаимодействие России и Египта.
Пленные египтяне в России. Египтяне побывали в плену в России еще до рассматриваемого нами периода, во время Крымской войны 1853-1856 годов. Но, видимо, число их было невелико. Военнопленных из турецкой армии в ту войну вообще было сравнительно мало - 12389 человек78. Статистика не различала их по национальному признаку - собственно турки или представители других народов Османской империи. В контрольных книгах со списками по обмену русских и турецких военнопленных, произведенному в Одессе в 1855 - 1856 годах, очень много арабских имен . Национальность этих людей можно было бы определить с большой степенью точности, если бы в книгах была графа «место жительства в отчизне». Но такая графа отсутствует.
Более или менее достоверно о попавших в плен египтянах можно говорить лишь в одном случае. 5 ноября 1853 года пароход «Владимир» с генерал-адъютантом Корниловым на борту обстрелял, а затем и захватил турецко-египетский пароход «Перваз-Бахре» с 10 пушками. В плен были взяты 93 человека, включая 9 офицеров. В примечании к описанию этой истории специально оговаривалось, что «Египет, хотя и составляет отдельное государство, управляемое вице-королем, но считается подвластным Турции, потому и египтяне действовали во время этой войны вместе с турками»80.
Как явствует из списков турецких военнопленных, большинство из них было взято под Карсом, то есть в конце войны. Поскольку обмен военнопленными был завершен в декабре 1856 года, то из этого следует, что пленные из состава турецкой армии пробыли в России сравнительно недолго.
Малое число военнопленных-египтян в ходе Крымской войны и непродолжительность их пребывания в России означают, что их вклад в межкультурное взаимодействие России и Египта был незначительным, не оставившим после себя заметного следа. Качественно иная ситуация сложилась в результате русско-турецкой войны 1877-1878 годов. штатам в них числилось 65 тысяч человек и 150 орудий . На самом деле в военных действиях принимали участие не более половины этого числа, а возможно, и значительно меньше. В разных источниках и в различные периоды войны приводятся заметно отличающиеся друг от друга цифры численности Эски-Джумского корпуса египетского принца Гассана, входившего в Южную армию. Согласно Н.И. Беляеву, она составляла 31 тысячу человек82. Посол России в Османской империи Н.П. Игнатьев, прикомандированный на время военных действий к штабу верховного главнокомандующего, писал жене 30 июля 1877 года: «Получено известие, что пред Базар джиком (в Шумле) стоит с 15 тыс. войска египетский принц Гассан. ..»83 Военный корреспондент В.В. Крестовский записал в своем дневнике, что у принца Гассана 18-20 тысяч в Добрудже, а по сведениям иностранных газет, египетские войска находятся также в районе Шипки, Софии, Салоников, Константинополя . Несколько раз упоминаются египетские войска в сборнике документов по истории русско-турецкой войны. По данным сборника, численность всей Южной армии под командованием принца Гассана, а не только его египетского корпуса, составляла на 24 августа 1877 года 22 тысячи человек85. А в конце войны, в январе 1878 года, египетские войска прин-ца Гассана численностью 5090 человек находились в Варне .
Как и во время предыдущей войны, турецких военнослужащих в русских документах и публикациях не разделяли по национальностям. Поэтому, как правило, невозможно достоверно определить, когда египтяне попадали в плен, сколько их было среди турецких во еннопленных, в какие русские города они были водворены на поселение, как долго пробыли в России и когда вернулись домой.
Василий Немирович-Данченко, прошедший войну в качестве корреспондента, отмечал в своих записках, что под Адрианополем русские войска «успели отрезать хвост у египетского принца Гасса-на, т. е. захватить громадные обозы и сто верблюдов» . По всей вероятности, вместе с обозами были захвачены и сопровождавшие их военнослужащие-египтяне. Много лет спустя, вспоминая ту войну, он писал, что египтяне были взяты в плен под Шейновом и Хаскио 88 ЄМ .
Война 1877-1878 годов стала катастрофой для Османской империи. Ее армия была разбита, а количество попавших в плен турецких солдат и офицеров оказалось на порядок больше, чем в предыдущую войну. Впрочем, в отношении численности пленных в опубликованных и архивных источниках приводятся сильно отличающиеся друг от друга данные. Так, в Военно-медицинском отчете о войне, со ссылкой на официальные публикации по ходу военных действий, отмечается, что количество пленных, захваченных Дунайской армией, составляло 113015 человек, а Кавказской армией - 12755 человек. В отчете приводятся также данные главного интендантского управления, согласно которым в пределы Российской империи были ввезены 66540 пленных, из них были водворены на жительство 57638 человек89.
Белоэмигранты в Египте
Русские беженцы прибыли в 1920 году в Египет в переломный для этой страны момент. В годы Первой мировой войны на египетском Синае шли военные действия между английскими и турецкими войсками. Египетская буржуазия получала крупные военные заказы и, окрепнув, после окончания войны стала все активнее добиваться независимости страны. Что же касается простых египтян, то на их плечи легли все тяготы войны. Тысячи людей были мобилизованы в трудовые корпуса для ведения фортификационных работ, причем не только в самом Египте, но и в Европе, а из-за сокращения внешней торговли в стране резко выросли цены. Надежду на лучшее будущее египтяне связывали с отменой британского протектората и провозглашением независимости страны. Немалый отзвук получила в Египте и Октябрьская революция в России с ее лозунгами освобождения народов Востока от господства колонизаторов.
Все это вызвало бурный подъем национально-освободительного движения. В марте 1919 года и в ноябре-декабре 1921 года в Египте вспыхивали мощные народные восстания. Они были подавлены англичанами, но убедили их в необходимости изменить форму своего контроля над этой страной. 28 февраля 1922 года правительство Великобритании объявило об отмене протектората над Египтом и признало его независимым государством. Правда, англичане сохранили в Египте свою армию, своих советников и свои экономические позиции, но все же для египтян это был шаг вперед на пути к полному суверенитету своей страны.
В Египте сохранялась большая европейская община, фактически контролировавшая его экономику. По данным переписи 1917 года, число иностранцев (в основном это были греки, итальянцы, англичане и французы) составляло 206,0 тысяч человек, а десять лет спустя - уже 225,6 тысяч . На рубеже 20-х годов им принадлежал 91% всех инвестиций86.
Такая ситуация была для русских беженцев и благословением, и проклятьем. С одной стороны, европейцы охотно брали русских на работу, нередко предпочитая их египтянам, да и в культурном плане россияне тяготели к европейцам. С другой стороны, как отмечал журнал «На чужбине», «арабское общество, за немногими исключениями, относя русских в общую массу европейцев, или бойкотирует их, или в лучшем случае относится безразлично» . Россияне, по словам председателя Комитета помощи русским беженцам в Египте англичанки леди Конгрив, оказались «в стране, которая их не хочет» - не из-за их национальности, а из-за того, что они появились там в период активной борьбы египтян с засильем иностранцев. Впрочем, эти факторы обычно уравновешивали друг друга, а с середины 1920-х годов, когда национально-освободительное движение в Египте пошло на спад, бойкот русских эмигрантов в целом прекратился.
Существовал и еще один специфически египетский фактор, игравший поначалу на руку русским беженцам, а затем и иммигрантам. Египет не признал Советскую власть, там официально продолжали действовать бывшие царские дипломатические представительства. Более того, сначала англичане, ас 1921 года по их настоянию -правительство Египта финансировало их, ежемесячно предоставляя русским дипломатам по 400 ег. фунтов . Правда, деньги давали в долг, причем меньше, чем было необходимо на содержание представительств. Так, их расходы в мае 1923 года составили 637,48 ег. фунтов, а в июне - 463,33 ег. фунта. Единственным источником дохода от деятельности самих представительств были консульские пошлины. В мае того же года они составили 51,68 ег. фунта90.
В 1922 году, когда были ликвидированы лагеря русских беженцев, российские представительства состояли из Дипломатического агентства и генерального консульства в Египте (глава - чрезвычайный и полномочный посланник Алексей Александрович Смирнов, секретарь - Сергей Павлович Разумовский) и вице-консульства в Каире (вице-консул - Николай Иванович Виноградов)91. В Александрии функционировало российское консульство, в котором работал Александр Михайлович Петров. В Порт-Саиде находился и. о. российского консула Андрей Яковлевич Ниссен (скончался в феврале 1923 года)92.
После революции и прекращения финансирования из России русские дипломаты были вынуждены затянуть пояса. Дипломатическое агентство и генеральное консульство занимали до этого просторные помещения в доме №16 по улице Имад эд-Дин, а вице-консульство располагалось отдельно, в доме №2 по улице Аль-Маграби93. Пришлось перевести оба представительства в более скромные помещения, в один дом №14 по улице Абу эль-Себаа94. То же самое сделал и консул в Александрии A.M. Петров. Он переехал из роскошной виллы по улице Розетты, дом №6895 на бульвар Рамле, дом №24, где были сняты несколько квартир96. В одной из них, на втором этаже, была устроена церковь св. Александра Невского, перенесенная туда летом 1922 года из лагеря беженцев Сиди Бишр .
Наличие в Египте официально признанных дипломатических и консульских представителей России, продолжение действия режима капитуляций создавало у беженцев чувство защищенности. Это было тем более важно, что, согласно постановлению ВНИК и СНК РСФСР от 15 декабря 1921 года, все лица, выехавшие из страны после 7 ноября 1917 года без разрешения Советской власти, лишались гражданства. Правда, существенной материальной помощи русские дипломаты оказать беженцам не могли. Но они использовали свои связи и влияние для сбора пожертвований в их пользу, давали рекомендации при приеме на работу.
В Каире, кроме дипломатического представительства и консульства, центрами притяжения эмигрантов были русский клуб и русская поликлиника. Клуб был создан Обществом русского гражданина в Каире, основанном русскими иммигрантами еще до прибытия беженцев, в 1910-е годы. На бланке заявления о вступлении в общество, составленном на русском и французском языках, напечатано «191. ..»98. Поначалу клуб находился в офисе адвоката К.О. Тихого," а затем для него сняли отдельное помещение в доме №9 по улице Имад эд-Дин, где он благополучно и просуществовал до начала 80-х годов . В клубе находились бесплатные читальня и библиотека, фонд которой постоянно пополнялся и в конце концов достиг 3 тысяч русских книг. Работал дешевый ресторан. Был организован шахматный кружок, которым руководил СП. Юрицын. В зале клуба читались лекции, давались концерты, ставились спектакли, проводились Дни русской культуры1 \
Примечательно, что и К. О Тихий, и СП. Юрицын проживали в Каире задолго до появления там русских беженцев. Первого привела в Египет его профессиональная деятельность. В Каире Тихий защищал интересы русских иммигрантов. Второй, как отмечалось в предыдущем разделе, был политэмигрантом, вынужденно покинувшим Россию после поражения революции 1905-1907 годов. Так старые и новые иммигранты, несмотря на различие в политических взглядах, сформировали единую русскую общину.
Иммигранты из России и египетская культура
«Много трудов положили русские специалисты на возрождение Египта, - отмечал в конце 1960-х годов сын директора Русской поликлиники в Каире В.В. Беллин, имея в виду иммигрантов. - Это египтяне ценили и с русскими очень считались»80. Что это были за труды, кто из русских иммигрантов внес свой вклад в египетскую культуру - об этом можно судить, лишь хотя бы кратко рассмотрев жизнь и деятельность отдельных представителей российской диаспоры. К сожалению, располагаемые нами материалы подчас фрагментарны. Однако, по нашему убеждению, и они позволяют создать достаточно широкую и достоверную картину.
Из бывших царских дипломатов наибольший интерес в этом пла-не представляет Иван Павлович Умов (? - Александрия, 1961) . Он прибыл в Египет в конце 1912 года на должность исполняющего обязанности секретаря российского консульства в Александрии.
Умов был человеком ярким и разносторонним. Потомок одного из декабристов, он вырос в родовом имении отца, героя Плевны, в Поволжье. Окончил Симбирский кадетский корпус, а затем - военно-инженерное училище в Петербурге. Однако его карьера офицера вскоре прервалась, или, возможно, просто видоизменилась. Умов поступил в Лазаревский институт восточных языков в Москве, а по его окончанию был принят на службу в министерство иностранных дел и направлен в Александрию. Он знал десять языков - пять западных и пять восточных. Уже осев в Египте, Умов отправился в Лондон на учебу в консерваторию и, закончив ее, преподавал в Александрии музыку и выступал там с концертами82.
Кроме занятий музыкой, Умов еще и писал стихи. Знакомые уговорили его напечатать в США избранные стихотворения отдельным сборником и издать его к 150-летию со дня рождения А.С. Пушкина. В сборник вошли четыре тетради стихов, многие из которых были посвящены России .
Умов занимался также литературоведением и переводами. В журнале «Орион», вышедшем в начале 1922 года в «русском лагере» в Сиди Бишр, он напечатал статью об арабском поэте XI века Аб-дул-аля-Маарийском, сопроводив ее русским переводом нескольких его стихов, а также статьи об арабской метрике и переводы стихов Омара Хайяма84.
Вскоре после прибытия в Александрию Умов женился на состоятельной сирийке-христианке. У них было четверо детей - три сына и дочь. В 1955 году судьба нанесла Умовым два жестоких удара. Летом умер старший сын, Павел, а 17 сентября в возрасте 29 лет скончалась в результате несчастного случая дочь Екатерина. Это была талантливая девушка - виолончелист, балерина, музыкальный критик. «Человек редкого обаяния, «Катя», как звали ее друзья, была одной из самых известных и любимых фигур среди александрийской молодежи», - писала в некрологе каирская «Иджипшн газетт»85.
В память о Кате Умовой ее мать учредила в июне 1956 года стипендию ее имени в танцевальном классе Александрийской консерватории для талантливого ребенка в возрасте от 6 до 13 лет. А отец написал по-французски цикл грустных лирических стихов и посвятил дочери сборник, опубликованный через три года после ее смер 86 ТИ .
Еще двое детей Умовых - это скрипач Иосиф и архитектор Александр . О судьбе первого ничего не известно. Второй, по некоторым данным, после смерти родителей переехал в Лондон88.
Среди русских аристократов, окончивших свои дни в Египте, отметим надворного советника Василия Васильевича Голенищева Кутузова (Петербург, 9.4.1861 - Александрия, 2.10.1927)89 и его семью.
В.В. Голенищев-Кутузов - представитель одного из самых известных и древних российских родов. Его жена, Анастасия Васильевна, урожденная Себрякова, скончалась в Петербурге 15 мая 1914 года. Василий Васильевич остался с четырьмя дочерьми, вместе с которыми в начале 20-х годов через Стамбул и Бейрут приехал в Александрию90.
Согласно исследованию А.А. Шумкова, дочерей Голенищева-Кутузова звали Анна (род. 17.9.1892), Анастасия (род. 1.1.1895), Елена (род. 9.12.1897) и Евдокия. Однако египтянка Генриетта Са-какини, которая в последние годы жизни Евдокии Васильевны приютила у себя престарелую русскую женщину, называла автору ее сестер по-иному - Ольга, Валентина и Ансельма. Последняя ушла в монахини и жила в русском монастыре в Иерусалиме и, возможно, это ее имя в монашестве. Ольга и Валентина, по словам Сакакини, уехали из Египта, первая - в Ванкувер, в Канаду, вторая - в Чикаго, в Америку. Евдокия же всю свою жизнь прожила в Александрии.
Евдокию Васильевну Голенищеву-Кутузову (26.1.1897 - 7.2.1988) знакомые звали просто Долли. Она жила тем, что давала уроки фортепиано и выступала в концертах как аккомпаниатор. Сакакини утверждала, что Долли не любила русских людей и сторонилась их. Один раз ее посетил русский священник - и больше не приходил. Когда Евдокия Васильевна умерла, мадам Сакакини похоронила ее на латинском, а не на православном, кладбище Шетби в Александрии.
В 1981 году дочь Сакакини, кинорежиссер Асма аль-Бакри, сняла о Голенищевой-Кутузовой 2 5-минутный документальный фильм «Портрет». Но героиня фильма больше рассказывает по-французски о своем дальнем родственнике, маршале Кутузове, и годах революции в России, чем о себе.
Среди вещей, оставшихся после смерти Долли у Сакакини, одна, несомненно, представляет собой историко-культурную ценность. Это клинок от сабли, на котором золотом написано: «Божию милостью мы всепресветлейшая самодержавнейшая великая государыня императрица Анна Иоановна Всероссийская пожаловала сею саблею войска Донского походного атамана Ивана Васильева сына Фролова за его многие верные службы. В Санкт-Петербурге 1737 года марта 24 дня». Сабля - семейная реликвия матери Долли. Один из ее предков, Михаил Сидорович Себряков (1736 - до 1815), был женат на дочери Ивана Васильевича Фролова, Анне. Поскольку к тому времени невеста осталась сиротой, то по брачному договору в род Себряко-вых передавались все награды Фроловых от русских царей.
Пять лет прожил в Египте выдающийся русский художник Иван Яковлевич Билибин (Тарховка, близ Петербурга, 16.8.1876 - Ленинград, 7.2. 1942)91.
Билибин приплыл в Египет на пароходе «Саратов» из Новороссийска вместе с группой беженцев в марте 1920 года. Прошел через карантин в Александрии, затем - через лагерь в Телль аль-Кебире. Имея кое-какие сбережения, художник быстро, уже в начале мая, покинул лагерь беженцев и поселился в столице Египта.
«Я делаю большую декоративную картину, 5Уг метров на 2/4, которая украсит комнату в византийском стиле одного богатого грека, - писал Билибин другу в начале 1921 года. - Размеры, как видите, для меня необычные, но очень интересно... На картине есть император с императрицей, и процессия мужчин и женщин, и иконный город, и много орнаментики. Стиль - приблизительно У1-го века, юс-тиниановской эпохи»92.
Получив солидный аванс под эту крупную работу, художник снял небольшой дом в самом центре Каира, по улице Антикхана (Музея), 13. Там была просторная мастерская и две жилые комнаты. Мастерскую Билибин прозвал «Антикханией», себя же величал «Иоанн из Антикхании». Помогали ему две ученицы - Людмила Чирикова, дочь известного писателя Евгения Чирикова, в которую художник был влюблен, и Ольга Сандер, а также позднее - Александр Сергеевич Бибиков. Дом, где жил и работал Билибин, не сохранился.
Похожие диссертации на Роль гуманитарных связей в межкультурном взаимодействии России и Египта : конец XIX - середина XX века
