Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Лондонское антикварное общество и проблемы антикварного дискурса 21
1.1. Лондонские антикварии в конце XVI - первой половине XVII в 26
1.2. Аудитория антикварных трактатов 39
1.3. Критические методы антиквариев 43
1.4. Место риторики в антикварном дискурсе 51
Глава 2. Английское общество в концепциях лондонских антиквариев 55
2.1. Нетитулованная знать. Проблема нижней границы знати 62
2.2. Эсквайры 75
2.3. Рыцарство 77
2.3.1. Рыцари-бакалавры 79
2.3.2. Рыцари-баннереты 85
2.4. Баронеты 92
2.5. Титулованная знать 94
2.5.1. Бароны 98
2.5.2. Виконты 112
2.5.3. Графы 112
2.5.4. Герцоги 119
Глава 3. Английское государство и право в концепциях лондонских антиквариев 126
3.1. Право в концепциях лондонских антиквариев 149
Заключение 161
Список источников и литературы 170
- Лондонские антикварии в конце XVI - первой половине XVII в
- Нетитулованная знать. Проблема нижней границы знати
- Право в концепциях лондонских антиквариев
Введение к работе
Актуальность темы исследования
Данное диссертационное исследование посвящено
реконструкции и комплексному анализу концепций, выработанных лондонскими антиквариями конца XVI - начала XVII в области английского государства, права и общества.
Проблема внутренних и внешних границ знатного сословия, а также социальной мобильности внутри этой сословной группы является важной составляющей современной отечественной и западной историографии Англии XVI - XVII столетий. В той или иной степени она затрагивается в любом исследовании, посвященном английскому благородному сообществу этого периода.
При этом утверждения историков, анализирующих состав и положение знати, варьируются в зависимости от того, в какой плоскости (экономической, социальной, политико-правовой, административной) проводятся их исследования. Во многом это объясняется тем, что каждое из перечисленных направлений эксплуатирует собственный специфический круг источников, который отражает лишь одну из сторон деятельности знатного сообщества и, следовательно, схема описания знати строится на основе одного критерия (экономическое положение, правовые привилегии, место в системе управления).
Одним из возможных путей преодоления тенденциозности в изучении английской знати может стать комплексное изучение наследия современников, которое многими исследователями нередко использовалось лишь для подтверждения заранее принятых установок той или иной школы. Созданный современниками - в частности, теоретиками, принадлежавшим к авторитетному
Антикварному обществу - обширный комплекс сочинений, посвященный истории, формированию знати, ее месту в социуме, заставляет внимательнее прислушаться к тому, какие именно проблемы чаще всего обсуждались интеллектуалами раннего Нового времени и какое разрешение эти проблемы получали в их трудах.
Вопросы внутренней стратификации знати и соотношения между отдельными группами дворянского сословия неизменно привлекали к себе внимание англичан XVI - XVII столетий. Английское Общее право и его культуро образующая роль давали современникам ключ к пониманию разнообразных актуальных проблем современности. Проблемы государственности, прежде всего монархической власти как творческого и упорядочивающего начала всей системы социально-правовых отношений.
Предмет исследования
Предметом исследования являются теоретические построения лондонских антиквариев, касающиеся социальных и политических изменений, происходивших в тюдоро-стюартовекую эпоху, а также лежащие в их основе методы отражения и осмысления реальности, факторов, конституирующих государство и общество в их исторической динамике.
Хронологические рамки исследования определяются датами публикации используемых источников, самый ранний из которых («О достоинствах, военных и гражданских» У. Сегара) был опубликован в 1602 г., самый поздний («Восстановленная доблесть, или рассмотрение гербов и геральдики» М. Картера) - в 1655 г. Таким образом, хронологические рамки исследования полностью охватывают правление первых двух Стюартов.
Цель исследования состоит в анализе наследия оригинальной и влиятельной в рассматриваемую эпоху интеллектуальной традиции,
сложившейся в рамках лондонского Антикварного общества, затрагивающей все наиболее важные стороны жизни знатного общества и рассматривающей их как в социальном, так и политико-правовом аспектах.
Степень изученности данной темы в отечественной и зарубежной историографии представляется недостаточной.
Историография, посвященная Лондонскому антикварному
обществу, до последнего времени остается не слишком обширной,
следовательно, внушительный по объему комплекс своеобразных
источников, каковыми являются труды антиквариев
раипестюартовскои эпохи, практически не подвергался системному критическому рассмотрению и концептуальному осмыслению.
Разнообразные аспекты трудов лондонских антиквариев, в частности, те вопросы, в которых затрагивались проблемы монархии и стратификации знатного общества, практически с момента их публикации пользовались авторитетом у современников и были востребованы более поздней историографической традицией. Парадоксально, тем не менее, что подобная востребованность не приводила к детальному изучению концепций антиквариев.
Фундаментальные труды Дж. Гвиллима, Дж. Сэлдена, Г. Спелмана, Т. Миллза быстро приобрели статус источников, откуда заинтересованный читатель, историк или правовед, мог почерпнуть достоверные сведения по истории британской и континентальной монархии, генеалогии, геральдике; кроме того, активно заимствовались и цитировались опубликованные в текстах этих авторов средневековые документы. Именно заложенная антиквариями первой половины XVII в. традиция поиска, коллекционирования, и систематизации памятников прошлого стала основой для воссоздания Антикварного общества в 1707 г.
Однако следует заметить, что антикварии конца XVII-XVIII вв. -У. Дагдейл, Д. Додсуорт, Т. Вуд и другие - концентрировали свои усилия в основном на изучении так называемой «локальной истории», генеалогии знатных семейств, источниковедческих проблемах, издании средневековых памятников, не выходя на тот уровень теоретизирования о вопросах общества и монархии, который отличал их раннестюартовских предшественников. Следовательно, антикварии XVIII и XIX столетий, полностью полагаясь на авторитет своих предшественников, не были заинтересованы в критическом осмыслении концептуальной части их трудов.
Историография XX в. также обращалась к текстам раннестюартовских антиквариев, однако речь шла уже об активном цитировании суждений самих авторов трактатов в той их части, где содержались попытки антиквариев определить структуру знатного общества и характерные особенности различных ее групп. Это связано, в первую очередь, с возросшим интересом к социальной проблематике и с разворачивавшейся в англо-американской историографии с 1950-х гг. дискуссии о джентри и с созданием масштабных стратификационных схем для описания британского общества раннего Нового времени.
Как правило, в знаковых для историографии английской знати работах Р. Тоуни1, X. Тревор-Роупера2, К. Хилла3, Ф. Палмера4, Л. Стоуна выдержки из сочинений современников, в том числе и некоторых антиквариев, привлекаются для подтверждения схем,
1 Tawney R.H. The Rise of the Gentry, 1558-1640 //The Economic History Review. Vol. XI. 1941. Pp.
1-38.
2Trevor-Roper II. I) The Elizabethan Aristocracy: an Anatomy Anatomized II Economic History Review,
2nd ser. Vol. 111. 1951; 2) The Gentry 1560-1640// The Economic History Review. Supplement. L., 1953.
] Hill Ch. Recent Interpretations of the Civil War II Puritanism and Revolution. L., 1958.
4 Palmer F. Peerage Law in England. NY., L.,1978.
s Stone L. 1) The Anatomy of Elizabethan Aristocracy II Economic History Review. Vol. 18. 1948. N1.
Pp. 3-40; 2) The Crisis of Aristocracy. Oxford, 1965.
основанных на правовых и социально-экономических источниках. При этом суждения антиквариев никак не выделяются в особую группу среди прочих высказываний современников и носят чисто иллюстративный характер.
Р. Тоуни стал первым, кто использовал тексты антиквариев, их предшественников и теоретиков, близких к ним, для воссоздания представлений современников о структуре и динамике знатного общества. Объем приводимых им текстов и круг авторов долгое время оставался неизменным и перекочевывал из одного исследования в другое, особенно после того, как избранные Тоуни тексты были опубликованы в 3965 г. в хрестоматии под редакцией Л. Стоуна6 : это были фрагменты сочинений Т. Уилсона, Т. Старки, Т. Смита, У. Гаррисона, Т. Фуллера. Ни один из них не был антикварием, однако использовали однопорядковые антикварным определения и схемы; тем не менее, высказывания упомянутых авторов принимались как исчерпывающая иллюстрация социальных воззрений англичан рубежа XVI-XVII вв. Дальнейшее использование текстов антиквариев в историографии XX века представляется зачастую тенденциозным. Цитируемые тексты оказывались выхвачены из оригинального контекста, различия в видении проблемных вопросов, связанных со значением терминов, со стратификацей различных групп знатного общества, с определением меняющихся ценностных приоритетов знатного общества, существовавшие не только между антиквариями и теоретиками других направлений, но и среди самих антиквариев, не учитывались.
Лишь с начала 1980-х гг. происходят подвижки в отношении к антикварному наследию и разработанные эрудитами XVII века схемы,
6 Social Change and Revolution in England, 1540-1640// Ed. by L. Stone. U 1965. Part 2. Pp. 115-124.
используемые определения и термины становятся объектами целенаправленного изучения. В западной историографии этот сдвиг
у о
связан с именами Дж. Покока и Д. Соммервилла. Оба эти автора ориентируются в первую очередь на рассмотрение политико-правовой проблематики стюартовского правления, при этом уделяя внимание терминологическим особенностям «социального» словаря современников, в том числе и антиквариев.
Дж. Покок фокусирует внимание на историко-правовой составляющей мысли современников, опираясь на тексты Г. Спелмана, У. Гаррингтона и М. Хэйла. Говоря о восприятии современниками прошлого, прежде всего об «открытии» феодализма в его правовом измерении, он указывает на ведущую роль права как модуса осмысления событий прошлого и основы для развития современных конституционных теорий, а также на специфику мышления британских теоретиков, формировавшуюся под влиянием традиции Общего права.
Д. Соммсрвилл рассматривает более широкую политико-идеологическую перспективу, также подробно реконструируя при этом правовые концепции современников, демонстрируя неоднозначность воззрений английских юристов и привлекая более широкий, чем обычно, круг авторов для цитирования и анализа. Соммервилл опирается на авторитетных авторов рубежа XVI-XVII вв., среди которых Э. Кок, Дж. Доддеридж, Дж. Сэлдсн, Н. Фуллер, Г. Финн, У. Кемден, Г. Спелман. В разделе, посвященном пониманию современниками представлений о «древней конституции», он поднимает важную тему понимания англичанами своей
1 Pocock J. 1) The Ancient Constitution and the Feudal Law. Cambridge, 1987. 2) The Concept of a language and the Metier d'historien: Some Consideration on Practice. II The Language of Political Theory in Early Modern Europe/ Ed. By A. Pagden. Cambridge, 1987. Pp. 19-38. 8 Sommerville J. 1) Politics and Ideology in England 1603-1640. L., 1995. 2) History and Theory: the Norman Conquest in Early Stuart Political thought II Political studies. 1986. Vol. 34. N2. pp. 249-261.
конституционной истории. При этом он особенно заостряет внимание на том, как именно понимали современные теоретики такие понятия как «обычай», «конституция», «прерогатива», «абсолютная власть», «естественное право».
В отечественной историографии подход, развитый Д. Соммервиллом и Дж. Пококом был воспринят в начале 1990-х гг. СВ. Кондратьевым.9 В его исследовании, посвященном политическим и правовым воззрениям английских юристов, подробно рассматриваются суждения Г. Фиича, Э. Кока и Дж. Сэлдена (из которых лишь последний был антикварием, хотя близость воззрений Кока к антикварной школе нельзя отрицать), преимущественно о природе и источниках Общего права, соотношении права Общего, цивильного и статутного.
Нельзя не заметить, что внимание названых исследователей к роли права для раннестюартовского общества препятствует более пристальному изучению той значительной составляющей антикварных построений, которая не связана с собственно правовой тематикой и строится на источниках, от права исключительно далеких.
Кроме того, обращение к правовым воззрениям современников производилось, как правило, в перспективе изучения революционных перемен 1640-х гг., и лишь Соммервиллу в большей степени удалось продемонстрировать их важность для понимания идеологической специфики правления первых Стюартов. Тем не менее, сосредотачиваясь на правовых воззрениях близких к антикварному кругу писателей раннестюартовского периода, названные выше исследователи (Д. Покок, Дж. Соммервилл, С. Кондратьев) упускают
' Кондратьев СВ. 1) Юристы в предреволюционной Англии. Шадрииск, 1993; 2) Идея праоа в предреволюционной Англии. Тюмень, 1996,
из виду целый ряд дискуссионных моментов, обсуждение которых в трактатах начала XVII представляется гораздо более заметным и детальным, чем рассмотрение вопросов права.
В конце прошлого столетия в историографии формируются
основы другого направления, в рамках которого изучение
содержательной стороны антикварного наследия как особого
дискурса, основанного на специфическом круге источников,
использующего специфическую терминологию, занятого
осмыслением специфических проблем на стыке государственного,
правового и общественного. Подобный анализ, открывающий новые
перспективы, реализован СЕ. Федоровым в монографии
«Раннестгоартовская аристократия: 1603-1629» , статьях «О некоторых особенностях представления об аристократии в Англии раннего Нового времени» , «Honor redivivus: риторика представлений современников о стюартовской аристократии»1 , и в особенности в работе «Рубежи антикварного сознания: история и современность в раннестюартовскои Англии»' . Рассмотрение антикварного наследия как проявления особого дискурса весьма расширяет перспективу исследования, однако при этом есть опасность излишне сосредоточиться на внешних (стилистических, риторических, структурных) особенностях антикварных трактатов, переведя на второй план содержательные моменты.
Исключительно узок круг работ, посвященных непосредственно истории Лондонского антикварного общества раннестюартовского
'"Федоров СЕ. Ранпестюа ртов екая аристократия: 1603-1629. СПб. 2005.
" Федоров СЕ. О некоторых особенностях представления об аристократии в Англии раннего
Нового времени // Проблемы социальной истории и культуры Средневековья и раннего Нового
времени / под ред. Г.Е. Лебедевой. СПб.,2000. С 218-245.
12 Федоров СЕ. Honor redivivus: риторика представлений современников о стюартовской
аристократии//Вестник СПб Университета. Серия 2. Вып. 4. 1998. С. 16-25.
1 Паламарчук А.А., Федоров СЕ. Рубежи антикварного сознания: история и современность в
раннестюартовскои Англии // Цепь времен. Проблемы исторического сознания / под ред. Л.П.
Репиной. М., 2005. С. 151-198.
периода. Основной источник информации о членах общества -опубликованные в XVIII столетии Дж. Фенном списки его членов под заголовком «Три хронологические таблицы, иллюстрирующие состояние Лондонского антикварного общества с момента его основания в 1572 г. до 1784 г.» Тексты антикварных трактатов были впервые собраны и опубликованы в отдельном издании в 1720 г, антикварием Т. Херном15 - в литературе тексты антиквариев часто цитируются именно по этому изданию, без обращения к оригинальным изданиям XVII столетия.
Любопытные детали, относящиеся к собраниям учеников Кемдена, изложены в «Записках» Дж. У. Джонсона'6 диссертациях Л. Ван Норден «Антикварное общество в царствование Елизаветы» и Дж. Иване «История Антикварного общества», исследовании Дж. Ксмпбелла-Киза, посвященном антиквариям-герольдам XVI в.19 Попытка создания альтернативного ученого сообщества - английской Академии, предпринятая с участием некоторых антиквариев, описана в статье Б. Монро. Биографические сведения об авторах использованных в настоящем исследовании трактатов, содержатся в «Словаре национальных биографий».
Заметная тенденция в историографическом осмыслении антикварного наследия связана с определением роли членов лондонского общества в формировании современных методов источниковедения и историописания. Тот факт, что антикварная
Ferm, sir John, Three chronological tables: exhibiting a state of the Society of Antiquaries of London, from its first rise in 1572 ... to ... 1784 ..L.,1784,.
15 HearneTh. A Collection of Curious Discourses by Eminent Antiquaries. L.,1720.
16 Johnson G.W. Memoires ofJohn Selden and notices of the political contest during his time. L, 1835.
17 Van Norden L. The Elizabethan College of Antiquaries, D. Phil. University of California, Los Angeies,
1946
1S Evans J. History of the Society of Antiquaries. 1956.
19 Campbell-Kease J. Sixteenth-century College of Antiquaries: the herald members and their arms. L.,
2004.
20 Monroe B.S. An English Academy.// Modern Philology. 1910. N8. P. 107-122,
традиция представляла собой оригинальный этап развития английской словесности и гуманитарного знания отмечается в подавляющем большинстве работ по истории английской литературы (например, статья Эрншоу в «Кембриджской истории английской и американской литературы» ) В российской историографии упоминания об антикварном направлении содержатся в работах «Источниковедение истории Средних веков» А.Д. Люблинской и «Западноевропейская историография» О. Вайнтштсйна; основное внимание здесь сосредоточено на трудах Кемдена. Нельзя не заметить, что даже при частом употреблении термина «антикварии» и «антикварное историописание», внимание авторов в обзорных работах приковано преимущественно к У. Ксмдену, причем подробное освещение получают даже не столько специфически «антикварные» особенности его стиля, сколько его связь с ренессансной культурой. Реже в обзорных работах называются Дж. Селден и Г. Спелман как создатели жанра «юридической истории».
Роль антиквариев как источниковедов освещается в обзорной работе Д. Дугласа, посвященной британским ученым XVII - начала XVIII вв.24 (в центре внимания автора, разумеется, особенности гуманитарного знания, насколько уместен этот термин применительно к реалиям XVII в.). Ист ори описательные методы антиквариев освещаются в монографии Дж. Парри «Трофеи времени: английские антикварии XVII в.» , хотя большее внимание автор уделяет антиквариям конца XVII столетия, а не раннестюартовского времени. Заложенные антиквариями традиции коллекционирования
21Thc Cambridge History of English and American Literature Vol. VIII: The age of Dryden// Ed. by Л.
W. Ward, A. R. Waller. Durham, 1910-1912.
72 Люблинская А.Д. Источиикоисдеиис истории Средних веков. Л., 1955.
23 Взйиштейн О.Л. Западноевропейская историография. М.-Л., 1964.
24 Douglas D. English Scholars 1660-1730. London, 1951.
2!Parry G. The Trophies of Time: English Antiquarians of the Seventeenth Century. Oxford, 1995.
редкостей и предметов старины освещены в монографии Л. Пек, разрабатывающей тему отношения к предметам роскоши26. Интерес к антиквариям XVII в. в отечественной историографии проявила В.В. Зверева, однако в центре ее работы преимущественно более поздние герои - У. Дагдейл и его последователи.7
Как уже было сказано выше, распространенным приемом в историографии является демонстрация связей, существующей между воззрениями антиквариев - точнее, между весьма произвольно отобранными цитатами из сочинений ограниченного круга авторов -и политическими баталиями предреволюционного времени. Ряд удачных попыток проследить подобные связи был реализован в издании, подготовленном Л. Фоксом «Исторические исследования в Англии XVI - XVII вв.»28 (статьи С. Пиготта,29 Ф. Стайлза30 и др. ), в статье К. Боуэна.31 Монография Б. Шапиро «Культура факта: Англия 1550-1720» рассматривает особенности отношения антикварной традиции к фактам и историческим источникам. Детали, касающиеся издания и распространения научной литературы в Англии раннего Нового времени, в том числе и антикварных трактатов, отражены в работе Л. Ростенберг.33
Существует ряд исследований, посвященных отдельным членам Антикварного общества, однако их объединяет то, что в центре
' Peck L. L. Consuming splendour: Society and Culture in Seventeenth-Century England. L., 2005. 27 Зверева В.В. Представления прошлого в трудах английских антикваров XVII в. // Образы прошлого и коллективная идентичность в Европе до начала Нового времени / Под ред. Л.П. Репиной. M., 2003. С. 223-242.
" English Historical Scholarship in the Sixteenth and Seventeenth centuries. II Ed. by L. Fox. Oxford, 1956.
29Pigott S. Antiquarian Thought in the Sixteenth and Seventeenth Centuries II English Historical Scholarship in the Sixteenth and Seventeenth centuries. II Ed. by L. Fox. Oxford, 1956. Pp. 93-114.
30 Styles Ph. Politics and Historical Research in the Early Seventtenth Century // English Historical
Scholarship in the Sixteenth and Seventeenth centuries. II Ed. by L. Fox. Oxford, 1956. Pp.49-72.
31 Bowen C.D. Historians courageous II Proceedings of the American Philosophical society. Philadelphia,
1957. Vol. 101-3. Pp. 249-254.
32 Shapiro BJ. A Culture of Fact: England, 1550-1720. Cambridge, 2003.
" Rostcnbcrg L. Literary, political, scientific, religious and legal publishing, printing and bookselling in England, 1551-1700. Vol. 1-2. New York, 1965.
внимания исследователей оказывается политическая, юридическая или придворная деятельность антиквариев, и, как правило, отсутствует подробное рассмотрение разработанных ими социальных и властных концепций.
Среди антиквариев начала XVII в. наибольшим вниманием историков пользовался, определенно, Дж. Сэлден: западная историография рассматривает разнообразные аспекты его деятельности, начиная от арабских и гебраистских штудий до его естественнонаучных воззрении . 1ем не менее, вполне предсказуемо, что, как и другим антиквариям, Сэлдену не повезло именно с вниманием к его социальным построениям и монарховедческим экскурсам.
Наиболее полно творчество и политическая деятельность Сэлдена рассмотрена в монографиях Д. Берковица «Начало карьеры Джона Сэлдена: политика и общество в Англии начала XVII в.»35 и П. Кристиансона «История, право и управление в общественной деятельности Джона Сэлдена, 1610-1635». Однако в обоих случаях правовые и социальные воззрения Сэлдена рассматриваются в связи с политической деятельностью, в которой он активно участвовал. Труды Сэлдена анализируются в контексте политических событий и практически не рассматриваются как важная составляющая антикварного направления; ускользает и обратное влияние антикварного сознания на сочинения Сэлдена.
Среди его историко-правовых работ наибольшим вниманием традиционно пользуется «История десятины» , что вполне
34 Feingold М. John Selden and the nature of Seventeenth-Century Science II In the Presence of the Past.
/ Ed. By R. Bienvenu and M. 1'eingold. Leiden. 2003
35 Berkowitz D. S. John Selden's formative years : politics and society in early seventeenth-century
England Washington,London, 1988.
36 Christianson P. Discourse on history, law, and governance in the public career of John Selden, 1610-
1635. Toronto, 1996.
37 Selden J. The History of Tithes. L., 1618.
объяснимо устойчивым интересом исследователей к теме церковной политики при первых Стюартах. Это во многом полемическое сочинение цитируется несравнимо чаще других сочинений того же автора и подробно анализируется в монографиях Берковица и Кристиансона, оттесняя на второй план не менее масштабное и оригинальное сочинение «О титулах достоинств».
Деятельность и творчество Сэлдена также очерчены в книге Роуз «Четыре каролингских портрета: Т. Гоббс, Г. Мартин, X. Питере, Дж. Сэлден».38 Юридическая карьера Сэлдена рассмотрена в работе М. Зискинда.
Другим антикварием, которому удалось обратить на себя внимание историков своей разнообразной деятельностью, является Роберт Коттон. В числе исследований, посвященных Роберту Коттону следует назвать сборник статей под редакцией К. Райта «Сэр Роберт Коттон как коллекционер: раннестюартовский придворный и его наследие»,40 монографию К. Шарпа «Сэр Роберт Коттон, 1586-1631. История и политика в Англии раннего Нового времени»,41 Тайта «Ранние записи в библиотеке сэра Роберта Коттона: формирование, каталогизирование, использование. " В литературе достаточно часты упоминания о коттоиовской «Краткой истории долгого царствования Генриха III», однако в силу того, что «История» представляет собой нарратив в лучших традициях гуманистического историописания, посвященные ей работы не проливают свет на Коттона-антиквария, при том что ему, бесспорно, принадлежит роль не только одного из
Rowse Л. L. Four Caroline portraits: Thomas Hobbcs, Henry Marten, Hugh Pelers, John Selden. L. 1993. ^Ziskind, M. A. John Seiden, humanist jurist. L., 1972.
Af> Sir Robert Cotton as collector : essays on an early Stuart courtier and his legacy / edited by C. J. Wright. London : British Library, 1997.
41 Sharpe, K. Sir Robert Cotton, 1586-1631 : history and politics in early modern England. Oxford ;New York: Oxford University Press, 1979.
'' Tite, C.G. The early records of Sir Robert Cotton's Library: formation, cataloguing, use. London, 2003
главных организаторов собраний антиквариев, но и вдохновителя самих антикварных методов работы.
К сожалению, деятельность и работы У. Сегара, Дж. Гвиллима, Т. Миллза, М. Картера и других антиквариев вообще не получили освещения в литературе, несмотря на неоднократные цитированиях их текстов.
Таким образом, анализ историографии показывает, что богатое и разнообразное наследие лондонских антиквариев раннестюартовского периода остается малоизученным. Лишь последние десятилетия историографическая традиция изучения британской знати подошла к осознанию необходимости более пристального и комплексного изучения терминологии и содержательной стороны теоретических построений современников для понимания трансформаций, происходивших в государстве и обществе при первых Стюартах.
Проблемы и направления исследования, сформулированные в работах Покока, Соммервилла и Федорова, требуют более детального изучения с привлечением широкого круга текстов, созданных членами Лондонского антикварного общества и теоретиков антикварного круга.
Выбор исследовательской тематики был связан с новыми тенденциями, получившими развитие в историографии последних лет, прежде всего с резко возросшим интересом к истории социальных и политических элит средневековья и раннего нового времени.
Данная диссертация призвана не только восполнить существующий пробел в изучении социальных, властных, монарховедческих и правовых концепций антиквариев, но и реализовать комплексный подход к изучению антикварного наследия. Созданные лондонскими эрудитами тексты предполагается рассматривать не как одну из возможных категорий вспомогательных
источников для решения спорных вопросов, существующих в современной историографии раннестюартовского общества, но как самостоятельное и завершенное явление, систему теоретических взглядов и самобытных способов их выражения.
Важным представляется определить, исходя из содержания антикварных трактатов, те наиболее острые вопросы и сквозные сюжеты, которые ставились на первый план и обсуждались самими современниками.
Необходимо также понять насколько на рубеже XVI- XVII столетий, в эпоху, когда сферы собственно политического и социального не были в полной мере разделены, а представление о специфике социального лишь начинало формироваться, вообще было возможно выстроить завершенную концепцию государства, права и общества.
Степень изученности проблемы в современной историографии определяет постановку следующих задач исследования:
- определить особенности генезиса антикварного дискурса и
лежавшей в его основе методологии;
реконструировать социальную терминологию,
использовавшуюся антиквариями, раскрыть ее специфику;
- выявить критерии использовавшиеся антиквариями при
структурировании знатного общества; определить их историко-
культурное своеобразие;
осветить взгляды антиквариев на монархию; показать, какая роль отводилась ей в английском знатном сообществе;
проанализировать концепции антиквариев; обозначить их место в британской правовой традиции.
Поставленные в работе задачи определили соответствующий отбор памятников, составивший источниковую базу исследования.
В качестве основных источников привлекались сочинения лондонских антиквариев (У. Сегара, Дж. Гвиллима, Дж. Сэлдена, Т. Миллза, Р. Коттона, Ф. Маркэма, Г. Спелмана, М. Картера), условно образующих «второе поколение» антиквариев, в их оригинальных изданиях.
Привлекаемые источники, объединенные ключевой для авторов темой - рассуждениями о природе и структуре знати - относятся к разным, хотя, безусловно, смежным областям гуманитарного знания той эпохи и отражают все стороны функционирования знатного общества. В настоящем исследовании были использованы труды антиквариев с преобладанием исторической и правовой тематики, сочинения по геральдике.
Методологическую основу исследования составил культурно-исторический метод в сочетании с достижениями структурно-генетического и историко-лингвистического подходов.
Научная новизна исследования
Представленное исследование - первая в отечественной историографии попытка комплексного осмысления воззрений лондонских антиквариев, во многом определявшим социальное теоретизирование своего времени.
Практическая значимость исследования
Исследование вводит в научный оборот комплекс источников, значительно расширяющий представления историков о коллективных социальных и политико-правовых представлениях англичан раннестюартовского времени.
Выводы и материалы исследования могут привлекаться при подготовке лекционных курсов по истории раннего Нового времени
как на исторических, так и на факультетах смежных специальностей. Включенный в работу источниковый материал может быть использован при последующем написании трудов, посвященных социальным и административно-правовым, а также культурным проблемам раннестюартовского периода. Апробация исследования
Диссертация была обсуждена на заседании кафедры истории Средних веков Санкт-Петербургского государственного университета. Основные положения и результаты работы изложены в статьях и публикациях автора (13 шт.). Материалы диссертации неоднократно представлялись в виде докладов на международных и российских конференциях.
Структура исследования
Диссертационная работа состоит из введения, трех глав и заключения.
Первая глава - «Лондонское антикварное общество и особенности антикварного дискурса» кратко освещает историю возникновения общества, включает подробную характеристику источников, касается основных моментов антикварной методологии.
Вторая глава - «Английское общество в концепциях антиквариев» содержит реконструкцию социальной терминологии антиквариев, выработанных ими критериев структурирования общества, подробно раскрывает представления антиквариев о группах, формирующих английскую знать.
Третья глава - «Английское государство и право в концепциях
антиквариев» - освещает ключевые моменты восприятия
монархии современниками; раскрывает особенности
антикварного подхода к праву и его роли в развитии английской
государственности. Антикварная концепция права
рассматривается в системе исторических, социальных и историко-правовых воззрений англичан тюдоро-стюартовской эпохи.
Лондонские антикварии в конце XVI - первой половине XVII в
Пример Фрэнсиса Маркэма показывает, что даже среди писателей антикварного круга можно встретить персонажей, склонных к авантюризму и непостоянству в занятиях, Маркэм родился в семье мелкого дворянина в Ноттингемшире, воспитывался в доме графа Пемброка. В 1582 г. поступил в Тринити-колледж, но скоро забросил учебу и, без согласия родственников, отправился служить волонтером в армию в Нидерланды, где продвинулся в чине и служил под началом сэра Уильяма Пелама, отличившись в осаде Слсйса. После смерти Пелама Маркэм возвращается в Англию и в 1588 г. приступает к изучению права в Грсйз Инн. 1601 г. датируется его рукопись «Genealogy or petigree of Markham» («Генеалогия семейства Маркэм»), снабженная глоссарием англо-саксонских терминов и имен. Очередной порыв Маркэма к наукам оказался недолговечным, и вскоре он снова оказывается на военной службе, сначала при Филиппе Сидни, затем в войске герцога Ангальтского и под началом Эссекса во время его предприятий во Франции и Ирландии. Мимоходом он, что едва ли удивительно, успел прослушать лекции по праву в Гсйдельберге. Закончились странствия Маркэма с пожалованием ему должности распорядителя парадов {muster master) в родном Ноттингеме. На досуге он предался сочинительству и в 1622 г. опубликовал «Five Decades of Epistles of War» (Пятьдесят писем о войнах), а в 1626 - интересующую нас «The Book of Honor» («Книгу о достоинствах»)51. Названный труд - пожалуй, самый литературно вычурный среди антикварных трактатов.
Внимание автора приковано не столько к знати, сколько к королевскому достоинству, и если у большинства антиквариев рассуждения строятся как анализ отношений знати с монархом (и интересы знати оказываются на первом месте), то у Маркэма представлены отношения монарха и знати, и фигура самодержца очевидно затмевает все прочие составляющие общества. В «Книге о достоинствах» мало исторических деталей, однако используются все традиционные для антиквариев элементы риторики королевской власти, щедро расцвеченные авторским красноречием. Использование некоторых сюжетов и образов более всего роднит опус Маркэма с геральдическим трактатом Джона Гвиллима. Как источник, «Книга о достоинствах» доносит представление прежде всего о возможных способах и путях повествования о королевской власти и ее репрезентации.
Биографические сведения о Джоне Гвиллиме, авторе трактата «Обозрение геральдики», отличаются крайней скудостью. Он родился в 1565 г. в Герефорде, в рыцарском семействе, имевшем валлийские корни; образование получил в Оксфорде. После окончания университета он отправился в Лондон, где вошел в состав Коллегии герольдов в качестве «последователя» Красного Креста. Более подробных сведений о жизни Гвиллима не сохранилось, несмотря на то, что его сочинение, впервые опубликованное в 1610 году - «A Display of Heraldrie: manifesting a more easie accesse to the knowledge thereof than hath beene hitherto published by any...» (Обозрение геральдики, обнаруживающее более простой путь к ее познанию, чем в каких бы то ни было ранее опубликованных сочинениях...), без преувеличения, стало одним из самых авторитетных и читаемых произведений, посвященных геральдике, и сохраняло свою популярность и значимость на протяжении нескольких столетий. Уже первое издание с раскрашенными гравюрами, посвященное королю Якову I, сопровождалось хвалебными одами Джона Дэвиса и Уильяма Сегара в адрес Гвиллима; издания 1611 и 1612 годов (в настоящей работе используется лондонское издание 1612 г.) повторяли первое; трактат переиздавался в 1632, 1638, 1660, 1662 и 1668 гг; в 1672 году свет увидело самое роскошное издание "Обозрения", посвященное Карлу II и украшенное сотнями гравюр, изображающих гербы и портретами, выполненными с оригинала Ван Дейка. Существуют также издания XVIII в. и позднейшие.
При жизни Гвиллима высказывалось мнение, что подлинное авторство его сочинения принадлежит Джону Баркэму, который, якобы, отдал Гвиллиму готовую рукопись и позволил опубликовать ее с небольшими изменениями. Однако, по-видимому, Баркэму принадлежат лишь несколько замечаний к тексту самого герольда.
Трактат Гвиллима - ценный и чрезвычайно оригинальный источник для изучения представлений антиквариев о дворянской знатности. Оригинальность его состоит в том, что авторская концепция знатности преподносится читателю не в виде словесных сентенций, а через демонстрацию галереи зрительных образов (геральдических фигур). Собственно сам текст сводится к беспристрастному изложению правил составления герба и к истолкованию символического значения его составных частей - прием, вполне традиционный для введений в геральдическое искусство и повторенных последователями Гвиллима. Однако пояснения к фигурам лишены категоричности и почти всегда неоднозначны. Если по какому-либо вопросу существует несколько мнений одинаково авторитетных авторов, Гвиллим излагает все известные ему суждения, предоставляя читателю делать окончательные выводы самому.
Нетитулованная знать. Проблема нижней границы знати
Иерархию знатных достоинств открывает самая многочисленная категория английской знати - джентельмены. В связи с этим достоинством в антикварных трактатах активно обсуждается проблема проницаемости нижней границы знатного сословия и проблема родовитости как составляющей дворянской знатности.
По определению Джона Сэлдена, формально джентельменом считается тот, кто «благодаря крови своих предков, или благосклонности государя, или вследствие собственных заслуг, или в силу занимаемой должности, или иных причин, по законам и обычаям той страны, о которой идет речь, аноблирован, то есть сделан знатным, возвышен над остальными: его воистину следует считать принадлежащим к знати» . Нельзя не заметить, что такая формулировка расплывчата - более того, в данном случае Сэлден не сосредоточивает внимание на Англии, а говорит об общих признаках низшей группы знати независимо от государства. Оговорка «согласно обычаям и законам той или иной страны» указывает, что эти обычаи могут быть какими угодно - главная роль отводится местной традиции, обычаю.
Правда, обращение к прошлому и настоящему английской знати не упрощало и не проясняло картину. И среди современников, и в современной историографии общепринято утверждение, что нижняя граница английского дворянства была достаточно размытой: фактически, право называться джентельменом и претендовать на низшее знатное достоинство мог получить каждый, кто имел возможность вести соответствующий образ жизни и слыть за человека от известного и почитаемого . Кроме того, в Англии (в отличие, например, от Франции, где существовало понятие «личного дворянства») наследник того, кто сумел добиться признания собственной знатности, автоматически также претендовал на благородный статус, становясь, таким образом, благородным уже по рождению.
Джон Сэлден иронично замечает по этому поводу: «В нашей стране трудно определить, кто есть джентельмен. В Вестминстер-холле джентельмен - каждый, кого таковым считают». Привлекательность благородного состояния в глазах современников была вполне объяснимой, так как принадлежность к знати несла с собой не только ряд правовых привилегий, но и была необходимым условием для продвижения вверх по социальной и служебной лестнице.
При первом прочтении некоторых антикварных трактатов может сложиться впечатление, будто существующие в английском королевстве обычаи и установления, в том виде, в каком они излагаются авторами, действительно располагают к быстрому и законному продвижению в состав знати. Общим местом является утверждение, что стать знатным можно, проявив собственные таланты и снискав королевскую милость па любом перспективном поприще (юридическом, военном или придворном). Мэтыо Картер подробнее остальных перечисляет звания и должности, дающие человеку право причислить себя к нобилям, прославленным знатным мужам. Статус некоторых чинов так высок, что заставляет автора задуматься о порядке их следования относительтно достоинств, стоящих выше «просто» джентельменского. Речь идет о тех, кто получил степень доктора права, богословия и медицины. Картер спрашивает, не следует ли поставить маститых юристов даже выше рыцарей, однако окончательное его решение таково: «Допуская великую пользу и выгоду мира, мы все же должны признать, что этот самый мир, давший начало всем законам, есть результат действия меча; и ни мир сам по себе не способен охранить законы, ни законы - охранить мир без вооруженной силы. И я ни в коей мере не могу умалять достоинство докторов права, поскольку их следует поместить сразу же вслед за рыцарями, то есть перед докторами богословия; следующее место отдается докторам медицины, которая суть вершина натуральной философии. ... Вообще, если любой, законным повелением государя получит любую должность, достоинство или чин, будь он церковный, военный или гражданский... его следует причислить к знати. В церкви таковыми достоинствами являются патриарх, примас, архиепископ, и епископ - все они, по обычаю нашего государства и по королевскому пожалованию считаются баронами и допускаются в высокий суд Парламента. Также к знатным причисляются генеральные викарии, деканы, архидьяконы, канцлеры, кзаначеи регенты при каждой епископской кафедре. В военном командовании таковые суть главный констебль, генерал, маршал, адмирал, майор, квартермейстер, армейский казначей, полковник, сержант, капитан и пробст ... Среди гражданских, или политических достоинств: канцлер, президент казначей, судьи и мировые судьи, главы служб королевского двора, государственные секретари, мэры, провосты и бэйлифы городов»83.
Право в концепциях лондонских антиквариев
Для лондонских антиквариев, как и для других интеллектуалов конца XVI - начала XVII столетий идея права занимала ключевое место в процессе осмысления социальных и государственных реалий прошлого и современности. Английское общее право представало в их глазах основой, стержнем развития английской истории. Представления антиквариев об эволюции права становились отправной точкой для более пристального рассмотрения форм государственности и общества, присущих сменявшим друг друга эпохам.
В историографии, в частности, в работах Д. Покока, Дж. Соммервилла и особенно СВ. Кондратьева, освещаются именно правовые аспекты антикварного наследия. СВ. Кондратьеву удалось сформулировать идеи, важные для понимания того места, которое занимало Общее право в политических воззрениях англичан (исключительная роль права в формировании национального самосознания англичан, использование представлений о «древней конституции» в разрешении спорных моментов политической жизни). Однако внимание автора приковано в основном к воззрениям Г. Финча и Э. Кока, которые антиквариями не являлись; в меньшем объеме рассмотрены идеи Дж. Сэлдена. Кроме того, в силу исключительно правовой перспективы исследований СВ. Кондратьева за рамками его анализа остаются важные социокультурные аспекты правовых воззрений современников.212
В характерной для рубежа XVI - XVII веков интеллектуальной ситуации, когда сфера политического и активно формировавшаяся и обособлявшаяся сфера социального не достигли окончательного размежевания, именно рассмотрение явлений в правовом ракурсе давало возможность улавливать в логике развития государства и общества многовариантные подобия и параллели. Кроме того, именно правовые практики и концепции давали антиквариям те методы работы с фактологическим материалом, которые были одинаково действенными и при исследовании развития государственных институтов, и при анализе истории и современности социальных явлений.
Таким образом, благодаря проецированию, с одной стороны, правовых концепций, с другой стороны - правовых методов государство и общество в концепциях антиквариев предстают явлениями во многом аналогичными и однопорядковыми.
Общее право, противопоставленное праву римскому, «цивильному», с одной стороны (римское право в сознании англичан XVI-XVII в. имело как минимум две отрицательных коннотации: оно ассоциировалось с римским «универсализмом» в противовес национальному; а также с католицизмом вообще и клерикальными привилегиями в частности) , и континентальным традициям - с другой воспринималось образованными англичанами тюдоро-стюартовской эпохи как один из главных - наряду с монархией - элементов «национальности», «английскости», в определенном смысле играло в их глазах роль стержня национальной и культурной идентичности.
Разумеется, причастность теоретиков юридическому образованию и юридической профессии обеспечивало пишущим на историческую тему доскональное знакомство с предметом, а сами они вполне осознавали важность миссии, исполняемой теоретиками права. Профессия юриста, таким образом, представлялась не просто как социально престижная и материально выгодная, но еще и связанная с поддержанием национального единства. Еще в Средневековье, поясняет Сэлден, упоминая о возникновении юридических иннов как аналогов университетам, «образовался круг лиц [юристы Общего права. - А.П.], который, посвятив себя целиком изучению законов страны и более не полагая это простой низшей наукой, годной только для развлечения на досуге, вскоре довел названные законы ... до совершенства»215.
Неоспоримая беспристрастность подхода и незамутненная национальной спесью трезвость взгляда историков-юристов в прошлое неизбежно должна была привести их к мысли о превосходстве, совершенстве, древности и крайней эффективности английских правовых норм и практик. Осмысление национальной исключительности англичан, коренившееся в размышлениях о процессе формирования и роли права в британской истории, подталкивало авторов, писавших на исторические темы, к созданию национально ориентированных историй.
