Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Теоретические аспекты трансформации жизненных ценностей сибирского населения в середине XIX - начале XX в 25
1.1. Жизненные ценности как объект исторического исследования 25
1.2. Жизненные ценности россиян в середине XIX - начале XX в.: исторические аспекты изменения 49
1.3. Влияние экономической и политической ситуации в России в середине XIX - начале XX в. на формирование общественной мысли Восточно-Сибирского региона 71
Глава II. Трансформация системы ценностей Восточно-Сибирского региона в середине XIX - начале XX в 91
2.1. Влияние политической ссылки на изменение культурной ситуации Восточной Сибири во второй половине XIX в 91
2.2. Переселенческая политика как фактор изменения культурной ситуации в регионе в конце XIX - начале XX в 115
2.3. Историко-культурная ситуация в Восточной Сибири в пореформенный период 135
Заключение 160
Список сокращений 165
Список литературы 166
Приложение 1 Письмо казненного 196
Приложение 2 Статистические сведения о Восточной Сибири второй половины XIX - начала XX в 199
Приложение 3 Карта плотности населения Сибири 211
Приложение 4 Схема поверхности и почв Восточной Сибири 213
Приложение 5 Карта Енисейской губернии 215
Приложение 6 Карта Иркутской губернии 217
Приложение 7 Карта Забайкальской области 219
- Жизненные ценности как объект исторического исследования
- Влияние экономической и политической ситуации в России в середине XIX - начале XX в. на формирование общественной мысли Восточно-Сибирского региона
- Влияние политической ссылки на изменение культурной ситуации Восточной Сибири во второй половине XIX в
- Историко-культурная ситуация в Восточной Сибири в пореформенный период
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Ценности как неотъемлемая часть структуры сознания индивида, транслируемого обществом, на протяжении длительного времени остаются предметом научного интереса – от трудов античных философов и до современных исследований по истории культуры. Это закономерное явление, так как ценности выступают в качестве фундаментальной основы культуры, а их смена приводит к коренным изменениям в обществе. В связи с этим особое внимание исследователей привлекают проблемы, связанные с ролью ценностного фактора в кризисные (переходные) периоды истории общества, так как именно они выступают своего рода катализатором различных устремлений личности (ментальных, духовных, физических и т.п.).
На рубеже ХIХ – ХХ вв. изменение общественно-политического и социально-экономического уклада России стало причиной кардинальной трансформации жизненных ценностей. Новая мировоззренческая парадигма, пришедшая на смену прежней, сформировала ядро новой культуры, которая во многом игнорировала складывавшиеся веками традиции. Данное обстоятельство во многом определило вектор развития российского общества.
Вопросы реконструкции трансформации жизненных ценностей общества в исторической ретроспективе, выявление и анализ структуры и факторов, повлекших их значительные изменения, представляют интерес не только для исторической науки, но имеют и практическую ценность. Данное обстоятельство обусловлено тем, что современное российское общество переживает духовно-нравственный кризис, ставший следствием коренных изменений, произошедших в политической и социально-экономической жизни страны в два последних десятилетия. Этот процесс повлек за собой глубинные трансформации в общественном сознании, когда подверглись пересмотру все прежние установки и представления, а, следовательно, и жизненные ценности. Правительство Российской Федерации, признавая и оценивая ценностный кризис, разрабатывает ряд государственных программ и проектов, направленных на сохранение и развитие духовных и культурно-нравственных ценностей граждан.
Выход из сложившейся ситуации ценностного кризиса видится в научном осмыслении исторического опыта России, в анализе традиционных культурных ценностей всего российского общества как базового фундамента в формировании общественного сознания в новых политических и социально-экономических условиях. В связи с этим для исторической науки особую актуальность приобретают исследования региональных особенностей трансформации общественных ценностей, анализа причин изменений, факторов и последствий.
Все изложенное актуализирует необходимость нашего диссертационного исследования, посвященного вопросам трансформации жизненных ценностей восточносибирского общества в середине ХIХ – нач. ХХ вв., которая ранее не становилась самостоятельным объектом научного исследования.
Степень разработанности проблемы. Комплексных исследований проблемы трансформации ценностей российского общества во второй половине XIX – начале XX в. в отечественной исторической науке нами не выявлено. Большинство исследователей обозначенную нами проблему затрагивают фрагментарно либо в контексте рассмотрения общекультурного фона эпох, либо в рамках изучения отдельных отраслей культурной жизни общества.
Всю научную литературу, выявленную нами по теме диссертационного исследования, можно сгруппировать по следующим признакам: 1) работы общего характера, помогающие определить понятийный аппарат исследования, составить представление о функционировании механизма культурно-исторического развития государства и личности в переходную эпоху; 2) работы конкретно-исторического характера, посвященные ценностной проблематике; 3) работы, ставшие методологической основой исследования.
Внутри первого и второго разделов выявленная нами литература сформирована в хронологической последовательности.
К работам общего характера нами отнесены исследования, формулирующие понятие «ценность», объясняющие его взаимосвязь с действительностью и поведением личности, помогающие выявить механизмы трансформации жизненных ценностей российского общества на рубеже XIX-XX вв., определиться с методами их диагностирования.
Динамику изменения термина «ценность» в современной научной литературе рассматривают многие авторы: А.А. Лебедев, Н.П. Медведев, Т.А. Рассадина, Е.А. Подольская, Л.В. Баева, Л.Б. Эрштейн и другие. Тем не менее, несмотря на обширный исторический материал, единое проблемное поле при определении понятия ценностей все же не было сформулировано. Однако хотелось бы отметить, что различные интерпретации термина «ценность» у разных авторов иногда пересекаются, либо дополняя друг друга, либо вступая в противоречие. Применительно к обозначенной нами теме диссертационного исследования взгляды Д.А. Леонтьева, рассматривавшего ценностную проблематику на междисциплинарной основе, представляются более приемлемыми.
Ценностный фактор всегда оказывает доминирующее воздействие на процесс принятия решений, а, следовательно, и на деятельность человека в целом. Многие современные авторы, рассматривая это явление, полагают, что базовая основа, сложившаяся при формировании мировоззрения, в этом процессе будет играть определяющую роль.
Л.Б. Эрштейн, основываясь на обозначенном выше принципе, предлагает диагностировать ценности, анализируя поведение человека в критических ситуациях. Признавая научную значимость этого метода в вопросе разделения реальных и декларируемых ценностей, следует отметить, что существенными его недостатками, с нашей точки зрения, являются: во-первых, «необходимость моделирования напряженных ситуаций», что в принципе не применимо к исследованию ценностей в исторической ретроспективе; во-вторых, применимость метода лишь к конкретной личности. Несколько ранее М. Блок утверждал, что моделирование практически не применимо к группе, но в то же время историк анализирует события прошлого, рассматривая их как результаты естественного эксперимента. В подобном случае метод диагностики, предложенный Л.Б. Эрштейном, все же может быть применен, так как сама история уже «смоделировала» напряженные ситуации, например, такие как революции 1905 и 1917 гг., первая мировая и гражданская войны.
В исторической науке, как правило, к проблеме ценностей обращаются при рассмотрении вопросов, связанных с переходными периодами. Но осуществляется это фрагментарно, крайне редко, в основном с целью дать характеристику эпохе. В эти периоды происходит разрушение традиций, коренным образом изменяются культурные устои общества, обостряются социальные противоречия. При этом сам процесс многогранен и сопровождается кризисом идентичности и явлениями аномии. Анализируя трансформацию ценностей общества, каждый из современных авторов пытается найти причины, породившие ее. Так, А.С. Ахиезер главной причиной таких явлений считает конфликт ценностей; Н.П. Медведев – наличие аксиологических ошибок; В.И. Мажников и Е.Е. Туник – трансформацию традиционной социальной структуры и разрыв отношений между сторонниками традиционных и современных ценностей; М.С. Каган и В.Ж. Келле – проблему преемственности и взаимодействия поколений.
Ценностная проблематика рассматривалась в дооктябрьской историографии. Среди работ этого периода можно выделить труды русских философов, которые обращались к проблеме ценностей, исследуя ее через призму нравственности. Первой исторической работой, поставившей в центр внимания проблему ценностей, стало сочинение М.М. Щербатова «О повреждении нравов в России», в котором автор резюмирует: «совершенное истребление всех благих нравов, грозит падением государству». В первой половине XIX в. продолжая семейную традицию, П.Я. Чаадаев, внук М.М. Щербатова, в качестве «урока» истории признает «регресс, религиозно-нравственную деградацию человека».
Проблему трансформации духовных ценностей, так или иначе, затрагивают отечественные философы и литераторы, уделяя значительное место духовным исканиям русского народа, пытаясь вместе с ним понять истинный смысл бытия.
Отдельно тема трансформации ценностей не прослеживается, однако занимает важное место в размышлениях русских философов, в связи с осмыслением свободы человеческой личности и бытия. К теме войны и революции как ко времени, в корне изменившем российскую действительность, обращается значительная часть творческой интеллигенции, пытаясь найти причины моральной и нравственной деградации, которые спровоцировали социальную развращенность молодежи.
Нельзя не сказать о вкладе сибирского областничества в изменение ценностной палитры населения Восточной Сибири. Его лидеры Н.М. Ядринцев, Г.Н. Потанин, М.В. Загоскин, выступавшие против положения Сибири как колонии, ратовали за достойное ее развитие, население которого имеет право на свободное развитие.
А.П. Щапов, изучая историю России, главным действующим лицом видел народ и поэтому возводил в ранг ценности. Исходя из своей земско-областной теории, центральное место он отводил земству и областничеству и, соответственно, тем самым обозначал другую ценность – свободу.
Советская историография в основном сконцентрирована на социально-экономических характеристиках, поэтому мы обратились к работам, которые характеризуют отдельные стороны общественной жизни Восточно-Сибирского региона. Комплексное исследование сибирского региона представлено в пятитомнике «История Сибири», которое дает общее представление о сибирской жизни. Л.М. Горюшкин рассматривает положение крестьян Сибири в период капитализма, а также какое влияние на них оказала первая мировая война. В.А. Зверев обращается к проблеме разрушения общинной и семейной жизни в сибирской деревне. Семья является первичным фактором формирования ценностной системы подрастающего поколения, и автор указывает на причины, вызвавшие дезорганизацию общины и семьи на рубеже эпох. Характерной особенностью Восточной Сибири второй половины XIX – начала XX в. являлась политическая и уголовная ссылка. Вопросы взаимодействия и влияния ссыльнопоселенцев на местное население подробно рассматриваются в работах Н.Н. Щербакова.
Постсоветская историография, рассматривая причины, этапы и последствия трансформации российского общества в 1860-е гг., отмечает, что не только проведение реформ, но и появление общественных отношений нового типа способствуют смене традиционных. Капиталистические отношения в своем развитии укрепляли ценности буржуазного утилитаризма. Развитие утилитаризма приводило к деградации нравственного состояния общества, утверждению приоритета интересов отдельной личности над интересами коллектива, появлению раскола в обществе и усилению конфликтности.
Жизненные ценности являются составной частью более крупной структуры сознания. В научной литературе постсоветского периода возникли работы, посвященные теме менталитета. Среди исследователей сибирского менталитета можно выделить Т.А. Якимову, Т.В. Доронину, В.Ю. Титова, А.И. Пальцева, А.Е. Андрееву, Б.Е. Андюсева, А.В. Бушмакова, К.В. Скобелева, М.Т. Когут, Л.Б. Ус.
Работы исторического характера, объектом которых обозначены ценности, немногочисленны и затрагивают проблему лишь в некоторой своей части. Что касается исследования ценностей сибирского населения на рубеже XIX-XX вв., то таких работ единицы.
Региональная историография отмечает несколько важнейших, на наш взгляд, аспектов, обусловивших культурно-исторические изменения в России второй половины XIX – начала XX в., а, следовательно, и изменение ценностной палитры региона.
Во-первых, отсутствие в Восточной Сибири необходимых социальных и экономических условий для проведения некоторых реформ 1860-1870-х гг.
Во-вторых, сибирское население на многие традиционные учреждения или принципы и правила смотрело гораздо свободнее и смелее. Такое отношение характеризовалось забвением всякой исторической традиции, утратой поэзии и отсутствием всякого идеального чувства и поэтической мечтательности. Менее прочная связь с общероссийскими традиционными образованиями позволила сохранить локальные.
В-третьих, важным фактором трансформации ценностей выступает круг общения. Население Восточной Сибири было разнородным по своему составу. В него входили политические и уголовные ссыльные, старообрядцы, переселенцы, автохтонное население. В 1860-1870-х гг. переселенческое движение в регион практически прекратилось, и основным источником увеличения численности населения во второй половине XIX в. являлись политические и уголовные ссыльные. Политические ссыльные оказывали воздействие на население через культурно-просветительскую и общественную деятельность (они были учителями, юристами, врачами, корреспондентами, научными сотрудниками и т.д.). Определенное влияние на население Восточно-Сибирского региона в контексте исследуемой нами проблемы оказало и переселенческое движение рубежа веков.
Тем не менее, одни работы рассматривают проблему ценностей как составную часть какой-либо проблемы (как, например, социологическое исследование Т. А. Рассадиной), другие выделяют крупные группы, но детально их не рассматривают (А. Б. Зубов, А. С. Ахиезер, И. В. Фролов), третьи оперируют материалами, при более пристрастном анализе которых трудно сделать заключение о значимости определенных ценностей (Г. В. Оглезнева; материалы дел №388, 401 описи №3 фонда №91 РГИА, на которых основывается автор, представляют собой ответы сельских учителей Восточной Сибири в анкетном исследовании о начальных училищах). Еще часть авторов лишь фрагментарно касается исследуемой нами проблемы в рамках обозначенного диссертацией периода (В. Ю. Беспалова; еще 1996 г. М. В. Шиловский указывал на множественность факторов, опосредующих благотворительную деятельность).
Таким образом, существует сравнительно небольшой круг работ, ставящих перед собой задачу исследования ценностей личности и общества в целом в историческом процессе. Следовательно, рассмотрение значимой исторической проблемы – трансформации жизненных ценностей общества в середине XIX – начале XX в. и ее роли в культурном развитии страны и отдельных регионов – находится в стадии разработки. Инновации в этом направлении современных философов, культурологов, социологов позволяют исследовать избранную нами проблему в историческом контексте.
Объектом исследования являются жизненные ценности населения Восточной Сибири в середине XIX – начале XX в.
Предметом исследования выступает трансформация жизненных ценностей населения Восточной Сибири в середине XIX – начале XX в.
Целью настоящего исследования является рассмотрение трансформации жизненных ценностей российского общества в середине XIX – начале XX в. на примере Восточно-Сибирского региона.
Основные задачи исследования:
изучить возможность рассмотрения трансформации жизненных ценностей в рамках исторического исследования;
изучить и рассмотреть причины, вызвавшие трансформацию жизненных ценностей населения Восточно-Сибирского региона в середине XIX – начале XX в.;
выявить и исследовать факторы, оказавшие влияние на изменение ценностной палитры региона;
определить основные тенденции и характер процесса трансформации жизненных ценностей в Восточной Сибири в середине XIX – начале XX в.;
на общеисторическом фоне выявить и показать особенности культурного развития региона в середине XIX – начале XX в., обусловившие изменение ценностной палитры в целом.
Хронологические рамки исследования заключены между 1861 и 1917 гг.
Территориальные границы исследования составляют Восточную Сибирь, в состав которой во второй половине XIX – начале XX в. входили Иркутская и Енисейская губернии, а также Забайкальская и Якутская области.
Источниковую базу исследования составил широкий круг материалов, представленный архивными и опубликованными документами. Все использованные нами источники можно разделить на следующие виды: законодательные акты, материалы текущего делопроизводства административных учреждений, историко-статистические, экономические и географические описания, эпистолярная и мемуарная литература, периодическая печать, а также художественная литература.
Актовые источники представлены важнейшими законодательными актами, включающие законы, указы, манифесты, распоряжения, повеления, инструкции и другие документы, которые определяют характер школьной и просветительской деятельности в регионе, особенности различных типов учебных заведений, содержание образования и методику преподавания, деятельности библиотек и другое.
Большое значение для раскрытия темы исследования имеют дореволюционные нормативные акты, опубликованные в «Своде законов Российской империи». Но материалы «Свода законов Российской империи» не могут дать целостного представления о механизме трансформации жизненных ценностей населения Восточной Сибири в середине XIX – начале XX в. и нуждаются в дополнении делопроизводственными материалами.
Документы делопроизводства центрального и местного уровня представлены нормативными актами (указы, инструкции и т.д.), исполнительными актами (рапорта, отчеты и т.д.), документами коллегиального обсуждения (протоколы, журналы и т.п.), служебной перепиской. Акты и документы делопроизводства опубликованы в «Сборнике главнейших официальных документов по управлению Восточною Сибирью», «Своде законов Российской империи», в «Циркулярных указах и распоряжениях Томского епархиального начальства». Трансформацию жизненных ценностей населения региона в середине XIX – начале XX в. характеризуют и «Материалы по исследованию землепользования и хозяйственного быта сельского населения», так как в указанный нами период русское правительство проводит активную переселенческую политику, которая не могла не сказаться на изменении традиционного уклада жизни автохтонов. Всеподданнейший отчет генерал-губернатора Восточной Сибири за 1880 и 1881 гг. содержит сведения не только о контингенте и численности ссылаемых, но и том, что преступники оказывали неблагоприятное и тлетворное влияние на местное безграмотное или малограмотное сельское население, нарушая тем самым традиционные устои местного общества.
Определенные черты к характеристике просветительской политики правительства дает Указ Синода от 12 июля 1884 г., содержащий Устав церковноприходских школ, где указывается цель их открытия, средства на содержание, программа обучения, обязанности преподавательского состава и другие стороны деятельности этих школ.
В процессе раскрытия темы исследования внимание автора обращалось на дела центральных и губернских государственных и церковных учреждений об организации и работе школ, формировании и комплектовании библиотек, деятельности преподавателей и ученых; на коллекции документов, собранных отдельными учеными, и документы учета населения.
Основу исследования составили документы архивов: Государственного исторического архива (РГИА, Ф. 91, 391, 733, 748), Государственного архива Иркутской области (ГАИО, Ф. 24, 25, 50, 63, 128, 293, 295, 446, 480, 600), Национального архива Республики Татарстан (НАРТ, Ф. 10). Кроме того, в ходе работы были использованы материалы библиотек: Иркутского областного краеведческого музея (ИОАКМ), Иркутского Государственного университета (НБ ИГУ), а также материалы фондов Библиотеки академии наук (БАН), Российской национальной библиотеки (РНБ), отдела редких книг Иркутской областной государственной универсальной научной библиотеки им. И.И. Молчанова-Сибирского (ИОГУНБ), Национальной библиотеки республики Бурятия.
Изучение документального материала указанных фондов и видов документов было обусловлено хронологическими рамками исследования и территориальной протяженностью Восточно-Сибирского региона. Использование полученных сведений в диссертационном исследовании позволило отразить те изменения, которые происходили в культурной жизни региона во второй половине XIX – начале XX в. и выявить их тесную взаимосвязь с общероссийскими политическими и культурными процессами. Материалы изученных фондов включают в себя богатые и ценные сведения, имеющие непосредственное отношение к широкому кругу мероприятий, которые в итоге привели к трансформации жизненных ценностей населения рассматриваемого нами региона.
Они содержат достойные внимания статистические сведения, которые могут внести коррективы в информацию, полученную из опубликованных источников. Кроме того, в них сконцентрированы точные сведения о населении региона, его этническом и социальном составе, переселенческом движении, перемещении контингента ссыльных и их занятиях, времени основания и особенностях функционирования учреждений культа, просветительской и иной деятельности светских и духовных учреждений.
Обобщение полученных сведений позволяет сделать выводы о ценностных предпочтениях населения Восточной Сибири второй половины XIX – начала XX в., причинах и механизмах их трансформации.
Материалы личных фондов Ядринцева Николая Михайловича (ГАИО, Ф. 295) и Романова Нита Степановича (ГАИО, Ф. 480), свидетельствуют не только об их обширных контактах, но и не менее обширных научных интересах. В нашем случае они представляют ценность с точки зрения исследования таких вопросов как взаимоотношения сибиряков-старожилов и переселенцев из европейской части страны; влияние политических ссыльных на культурную жизнь региона, как-то: развитие книгопечатания, школьного и библиотечного дела и другое. В личном фонде Н.С. Романова, местного историка-краеведа и архивиста, сосредоточено значительное количество фактического материала, который отражает реальную картину культурного состояния региона исследуемого нами периода по многим аспектам: переселенческому вопросу, народному образованию, библиотечному делу, развитию полиграфического производства и другим.
Памятные книжки и Обзоры Иркутской, Енисейской, Забайкальской и Якутской губерний, Отчеты статистических комитетов и другое содержат интересный с позиции настоящего исследования статистический материал о количестве учреждений культа, о количестве и ведомственной принадлежности учебных заведений, о составе педагогических кадров, о количестве учащихся, о численности населения и его сословном составе. Они дают ценные факты, хотя и имеют все свойственные правительственной статистике недостатки.
Важный материал содержат городовые летописи, анкетные обследования, словари. Богатый фактический материал об общественной и культурной жизни содержит «Летопись города Иркутска…» Н.С. Романова, предоставляющая информацию об открытии учебных заведений, деятельности духовных и светских учреждений, общественной жизни и других событиях. Но вместе с тем вышеперечисленные источники, в силу субъективности их авторов, не позволяют воссоздать целостную картину культурной жизни исследуемого нами региона и нуждаются в сопоставлении и дополнении другими материалами.
В настоящем исследовании использовались издания центральной периодической печати разных ведомств и направлений ретроспективного характера. На их страницах были опубликованы материалы научных экспедиций, труды ученых, писателей и общественных деятелей, связанные с деятельностью образовательных учреждений и учреждений культа, воспоминания о преподавателях и научных деятелях, сведения по истории Иркутской и Енисейской губерний, Якутской и Забайкальской областей.
Центральные и местные периодические издания составили большую группу источников. В дореволюционной России выпускались десятки изданий, отражающих общие тенденции и частные проявления культурной и общественной жизни страны в целом и ее регионов в частности. Среди них такие издания как «Иркутские губернские ведомости», «Иркутские епархиальные ведомости», «Енисейские епархиальные ведомости», «Восточное обозрение» и другие.
Так, «Иркутские епархиальные ведомости» относятся к церковным изданиям регионального уровня. Они начали издаваться с 1863 г. и состояли из официальной и неофициальной частей. В официальной части публиковались указы и распоряжения правительства, Св. Синода и местной епархиальной администрации. Неофициальная часть содержала богатейшие уникальные материалы, касающиеся абсолютно всех сторон епархиальной жизни: истории учреждений культа, учебных заведений, библиотек, биографий выдающихся деятелей и многое другое. Однако, несмотря на все ценные сведения, которые дают вышеназванные источники, следует отметить, что им свойственна определенная доля субъективизма.
Мемуарная литература позволяет выявить отдельные детали, характеризующие личности, общественную обстановку и др. аспекты, которые являются неотъемлемой частью при исследовании истории культуры. Но вместе с тем она имеет признаки субъективности и нуждается в объективной научной оценке с целью выявления ее исторической и культурной ценности. В настоящем исследовании использованы мемуары, отражающие особенности культурной жизни Восточно-Сибирского региона.
В сочетании со сведениями, введенными в научный оборот предшествующими исследователями, приведенные источники дают надежную базу для решения поставленных задач.
Методология и методы исследования. Методологической основой исследования стал диалектический метод. Его использование позволило рассматривать трансформацию жизненных ценностей российского общества и населения Восточной Сибири как единый процесс, протекавший в многообразии взаимоотношений государственных и общественных интересов, определявших их направленность на конкретных исторических этапах. Кроме того, методологическую основу данной работы составили общенаучные принципы: объективность и историзм в изучении явлений, процессов, связей и отношений. Поэтому автор анализирует источники и литературу по проблеме как с точки зрения накопления и систематизации, так и с точки зрения их оценки и интеграции. Помня о том, что методологическую основу исследования составляет система методов и подходов к рассмотрению проблемы, автор настоящего исследования выделил приоритетные среди них: 1) общенаучные методы – исторический и логический, классификационный, обобщения, сравнения, аналогии; 2) метод контент-анализа; 3) специально-исторические методы – системный и сопоставительный, проблемно-хронологический, актуализации и периодизации. Их использование позволило выявить и изучить отдельные структурные элементы системы жизненных ценностей российского общества второй половины XIX – начала XX в. и населения Восточной Сибири, установить существовавшие между ними связи; 4)культурологические методы – герменевтический метод интерпретации культурно-исторических явлений, помогающий осмыслить их как моменты целостной духовно-душевной жизни или реконструируемой эпохи; функциональный метод, позволяющий выявить общие законы функционирования культуры и дать объяснение общим элементам культуры.
Научная новизна состоит в том, что на основе сочетания общего и особенного в развитии исторического процесса, современных достижений исторической науки комплексно исследуется крупная и самостоятельная проблема – жизненные ценности российского общества в середине XIX – начале XX в. на примере Восточно-Сибирского региона (исторический аспект трансформации). Она охватывает весь сложный и противоречивый период культурного развития Восточной Сибири в непростой обстановке осуществляющихся реформ второй половины XIX в. и общественно-политических потрясений начала XX в.: первой русской революции, первой мировой войны. На основе конкретно-исторического подхода в работе впервые предпринята попытка изучить, систематизировать и обобщить весь комплекс политических, социально-экономических и идеологических проблем, обусловивших изменение ценностных предпочтений. В диссертационном исследовании впервые предпринята попытка выявления, изучения и анализа трансформации жизненных ценностей населения Восточной Сибири в исторической ретроспективе. Впервые вводятся в научный оборот ранее неизвестные сведения, раскрывающие малоизученную сторону заявленной в работе проблемы, либо по-новому интерпретируются ранее использованные другими исследователями материалы.
Практическая значимость исследования заключается в том, что положения и выводы могут быть использованы:
в учебных курсах по истории Сибири, истории России в целом, в рамках спецкурсов и дисциплин по истории культуры и регионоведения;
в государственных программах по патриотическому воспитанию и работе с молодежью, развитию толерантности и профилактике экстремизма;
для дальнейшей более углубленной разработки задач изучения мировоззрения, менталитета и трансформации ценностей.
Положения, выносимые на защиту:
-
жизненные ценности могут выступать в качестве предмета исторического исследования, которое включает в себя рассмотрение общих тенденций ценностной трансформации и выявление особенностей, характерных для времени и территории;
-
трансформация ценностей населения Восточной Сибири проходила в условиях перехода от традиционного общества к буржуазному, разрушения традиционных устоев и утверждения индивидуализма;
-
особенности трансформации ценностей в Восточной Сибири на рубеже XIX-XX вв. заключались в ином государственном устройстве региона, его территориальной обособленности, специфическом составе населения, отставании в экономическо-политическом развитии от центра. Обозначенные факторы замедляли процессы ценностной трансформации и способствовали сохранению традиционных ценностей;
-
трансформация жизненных ценностей населения Восточно-Сибирского региона находилась в прямой зависимости от следующих обстоятельств: изменение численности населения вследствие миграционных процессов и реализации государственной экономической политики в середине XIX – начале XX в.; взаимовлияния пришлого и сибирского населения;
-
существенную роль в трансформации жизненных ценностей населения региона во второй половине XIX в. играли ссыльные: политические ссыльные, будучи образованными людьми заслуживали определенный авторитет и уважение среди населения Восточной Сибири, восполняя недостающую часть интеллигенции (школьные учителя, врачи, ученые и так далее); уголовные ссыльные после отбывания наказания, обосновывающиеся в регионе, провоцировали девиантное поведение сибирского населения;
-
важную роль в трансформации жизненных ценностей населения Восточно-Сибирского региона в начале XX в. играло переселенческое движение, увеличивавшее долю сельского населения и усиливавшее его расслоение, а также привносившее культурные нормы, характерные для европейской части России;
-
попытки восстановить прежние ценности православной духовной культуры, составлявшие основу жизненных ценностей населения Восточно-Сибирского региона, не увенчались успехом – в целом положительные результаты по улучшению религиозно-нравственного состояния сибирского общества растворялись на общем фоне безграмотности и моральной деградации.
Апробация работы. Основные выводы исследования были доложены в виде выступлений на конференциях различного уровня: III всероссийская научно-практическая конференция «В мире научных открытий» (Красноярск, 2010), межвузовская научно-практическая конференция молодых ученых «Актуальные проблемы социально-гуманитарного знания» (Иркутск, 2011), II межвузовская научно-практическая конференция «Транспортная инфраструктура Сибирского региона» (Иркутск, 2011), Конференция по работе с неформальными общественными объединениями «Национальная мозаика Иркутской области» (Иркутск, 2011), международная научно-практическая конференция «Перспективы развития образовательного пространства стран АТР и вызовы времени» (Иркутск, 2012), всероссийская научно-практическая конференция с международным участием «Социокультурные механизмы преемственности ценностей» (Иркутск, 2012), III региональная научно-практическая конференция «Потенциал развития отрасли связи Байкальского региона» (Улан-Удэ, 2013).
Исследование «Жизненные ценности российского общества в середине XIX – начале XX в.: исторический аспект трансформации (на примере Восточно-Сибирского региона)» разрабатывалось в рамках целевого конкурса по поддержке молодых ученых в 2011-2013 гг. коллективного гранта РГНФ №11-33-00111а2 «Междисциплинарное исследование социокультурных механизмов преемственности ценностей».
Отдельные вопросы проблемы, рассмотренной в настоящем диссертационном исследовании, вошли в программу семинарских занятий по дисциплине «Отечественная история» для студентов первого курса Иркутского государственного университета путей сообщения.
Жизненные ценности как объект исторического исследования
Рубеж XIX-XX вв. в Российской истории характерен значительными изменениями в экономической и общественно-политической жизни страны. В конце XIX в. произошла стремительная капитализация российской экономики. Этот процесс повлек за собой серьезные изменения традиционного уклада жизни населения, в ходе которого стал формироваться буржуазный тип отношений. Все это повлекло за собой глубинные изменения ценностной парадигмы общества в целом. Интересны духовные искания русской интеллигенции этого периода, лучшие представители которой на переломе эпох пытаются понять происходящее с Россией и ее народом.
Приступая к рассмотрению жизненных ценностей общества как объекта исторического исследования, определимся с понятийным аппаратом. Само по себе понятие «ценность» затрагивается многими отечественными и зарубежными авторами, исследовательские интересы которых находятся в различных областях научного знания. Потому при всей разработанности аксиологической тематики и широте исследований до сих пор "так и не существует единого и устоявшегося определения данного термина. В настоящее время трудно прийти к единому мнению в этом отношении, так как само понятие «ценность» достаточно многогранно, что предполагает многообразие позиций его формулировки.
Настоящее исследование не ставит перед собой задачу решить проблему определения кардинально. Тем не менее, считаем необходимым все же остановиться на таких важных моментах, как определение и свойства понятия ценностей, принципы и особенности их трансформации, а также способы и возможности диагностики.
Значение термина «ценность» в мировой науке с момента его появления на протяжении длительного времени корректировалось, уточнялось, а порой и кардинально меняло свою трактовку.
Динамику изменений термина можно проследить, изучая траекторию его возникновения и развития. Хронологически первыми проблему ценностей затрагивают античные философы. Так, Платон говорит о наличии идеальных праэлементов и устремленности к их воплощению: «...в том, что познаваемо, идея блага - это предел... именно она - причина всего правильного и прекрасного... на нее должен взирать тот, кто хочет сознательно действовать как в частной, так и в общественной жизни»36. Аристотель в качестве синонима понятия «ценность» рассматривал понятие «благо». Он говорил: «Ценным я называю благо божественное, самое лучшее, например, душу, ум, то, что изначально, первопринцип и тому подобное. Причем ценимое - это почитаемое, и именно такого рода вещи у всех в чести» .
Долгое время цивилизация развивалась под влиянием средневековых философских идей, для которых характерна концентрация на человеческой душе, которую необходимо совершенствовать для вечной жизни, и неприятие телесного. Средневековая патристика все рассматривает в сравнении с божественной сущностью. Так, Августин Блаженный пишет: «Искусные руки узнают о прекрасном от души, источник же прекрасного — Ты, Который выше всякой души. От души взяли мастера мерила свои для создания красивых вещей, но не взяли мерила для пользования ими» . Похожего мнения придерживался и Фома Аквинский: «надобно сказать, что в Боге находятся совершенства всех вещей. Потому и именуется Он универсально (всеобще) совершенным» .
Новое время принесло стремительное развитие науки и техники, что не могло не оказать влияния на рассмотрение проблемы ценностей с новых позиции. Так, Ф. Бэкон утверждал переориентацию философии на науку как на ценность: «он (Спаситель - С. А.) дал нам две книги: книгу Писания..., а затем - книгу природы... вторая является как бы ключевой к первой, не только подготавливая наш разум к восприятию на основе общих законов мышления и речи истинного смысла Писания... О божественных свидетельствах и суждениях относительного значения и ценности науки сказано достаточно»40.
Т. Гоббс ценностную проблематику трактует с экономических позиций, отождествляя с «ценой» и «стоимостью». «Общественная ценность человека, - говорит он, - то есть цена, которая дается ему государством, есть то, что люди обычно называют достоинством. И эта цена выражается в пожаловании военных, судейских, государственных должностей или имен и титулов, введенных как отличительная особенность такой цены» .
Б. Спиноза понимал ценности как предрассудки и препятствия на пути познания: «...при всяком случае я старался удалять те предрассудки, которые могли препятствовать пониманию моих доказательств... они так же, даже в весьма сильной степени, могли и могут препятствовать людям понимать связь вещей таким образом, как я ее раскрыл...» 2.
В новое время проблема ценностей становится одной из фундаментальных проблем философии, которая рассматривается в рамках этики и которая становится отдельной отраслью благодаря И. Канту. В центр своей философии он ставил Человека, определяя его в качестве цели, а, следовательно, отождествляя с высшей ценностью.
Кант подчеркивает, что существование ценностей обусловлено субъектом, составляющим «понятие» о ценности, усматривая ее в реальности. Высшая ценность и выражение блага, по Канту, есть свобода, утверждающая абсолютную ценность человека .
Н. Гартман в своих работах следующим образом рассуждал об этических ценностях: «...наступает в наши дни осознание новой проблемной ситуации в этике... В настоящем исследовании я попытался выступить против зашедшей в тупик традиции и принять в расчет вновь сложившуюся ситуацию, отведя центральное место содержательному анализу ценностей» 4 (курсив - С. А.).
Таким образом, классический подход к трактовке понятия «ценность» находится в русле философской науки, где это понятие зарождается и эволюционирует. Но с развитием гуманитарного знания ценностная проблематика становится объектом внимания и других отраслей науки, а именно: социологии, психологии, культурологии и других. В связи с этим можно назвать труды таких ученых, как О. Шпенглер45, А. Тойнби , М. Вебер , Т. Парсонс и другие.
В русской религиозной философии проблема ценностей поднималась в трудах И. А. Ильина, Н. А. Бердяева, Н. О. Лосского, С. Л. Франка, П. Н. Савицкого и других. Так, И. А. Ильин главную роль закреплял за высшими духовными ценностями, утверждая, что через духовную жизнь все получает истинное значение и свою подлинную ценность. «Именно духовная жизнь есть то, за что и ради чего можно и должно любить свой народ, бороться за него и погибнуть за него»49.
А. Бердяев в качестве высшей ценности признавал человеческую личность, а к низшим ценностям относил сущности объективированного мира, то есть то, что конечно. «Все, что не вечно, непереносимо; все ценное в жизни, если оно не вечно, теряет свою ценность» .
Н. О. Лосский утверждал, что идеальным аспектом ценностей является значение и смысл, который содержит в себе сущее, а значит присуще бытию. Под «ценностью» он понимал непосредственно бытие: «бытие есть не только носитель ценностей, оно само, будучи взято в его значительности, есть ценность, оно само есть добро и зло»51.
С. Л. Франк, выступая против утилитаристского понимания культуры, представлял ее как совокупность реализуемых в общественно-исторической жизни объективных ценностей, смысл которых заключался в совершенствовании «человеческой природы и воплощении в жизни идеальных ценностей»3"". Работа С. Л. Франка «Крушение кумиров» представляет наглядный пример исторической ситуации, в ходе которой происходит трансформация ценностей, начиная от разочарования в прежних ценностей, отказ от них, а затем - принятие новых33.
П. Н. Савицкий считал, что религия и культура едины, а, следовательно, истинные ценности находятся в точке их пересечения. Православие и Церковь, по его мнению, - тот истинный путь, идя по которому, всякая личность и общество в целом будут совершенствоваться. «Для православного сознания государство, народ, культура, не что-то внешнее и случайное... Благословляя и преображая всякую личность, Церковь не делает в этом отношении различия между индивидуумом и личностью симфонической... Все, за что Церковь молится, становится «кем-то», приобретает личное бытие... По существу, религия создает и определяет культуру; и культура есть одно из проявлений религии...»54.
Влияние экономической и политической ситуации в России в середине XIX - начале XX в. на формирование общественной мысли Восточно-Сибирского региона
Россия во второй половине XIX в. претерпевала значительные общественные, экономические и политические преобразования. Несомненно, результаты изменений, прежде всего, сказались на развитии общественной мысли, что в свою очередь стало одним из определяющих факторов трансформации жизненных ценностей населения.
Итак, изменявшиеся условия политической и экономической жизни требовали активной и своевременной трансформации жизненных приоритетов населения не только с целью его адаптации к современной ситуации, но и, прежде всего, для того, чтобы оно могло вступить в орбиту совершенно новых общественно-экономических отношений с максимальной эффективностью. С точки зрения синергетического подхода к оценке историко-культурной ситуации в Восточной Сибири во второй половине XIX - начале XX в., отметим, что регион переживал изменения, характерные для страны в целом, но, являясь отдаленной провинций государства, имел и ряд региональных особенностей:
- геополитические условия функционирования: значительную удаленность от центра; обширность территории и чрезмерную отдаленность друг от друга городских и сельских поселений; низкую плотность населения; близость к сопредельным государствам Монголии и Китаю, контакты России с которыми осуществлялись через регион, определяя его стратегическое и экономическое реноме;
- экономические условия: доминирование в течение длительного времени внешнеэкономических торговых контактов со странами Востока, сложившимся в силу выше названных обстоятельств, и только со второй половины XIX в. формирование собственной промышленной сферы с характерными для того периода производственными отношениями; неразвитость путей сообщения;
- исторически сложившаяся социальная и этническая картина, где явно доминировало автохтонное и крестьянское население, которая в ходе реформ второй половины XIX - начала XX в. постепенно стала меняться (см. рисунок 3, с. 73). Все названные обстоятельства детерминировали трансформацию жизненных ценностей населения Восточно-Сибирского региона в обозначенный в настоящем исследовании период.
Таким образом, говоря о сибирском обществе, мы, прежде всего, понимаем крестьянское сословие и коренное население. По словам Н. М. Ядринцева в Сибири отсутствовало монополизирующее за собой культурную жизнь сословие 33. Почти 80% всего населения региона составляли крестьяне и автохтоны (см. рисунок 3, с. 73), которые в культурно-ценностном плане традиционно являлись достаточно консервативной частью общества. Общеизвестно, что городское население более всего подвержено различного рода трансформациям и в ходе изменения историко-культурных ситуаций, всегда представляет собой мобильную среду, не только генерирующую ценностные посылы, но и вовлекающую в орбиту изменений сельское население.
Исторически так сложилось, что почти 90% всего населения Восточно-Сибирского региона проживало в округах и только 10% - в городах (см. рисунок 4, с. 74). Таким образом, рассматривая сибирское общество, мы будем подразумевать сельское крестьянское и коренное населения Восточной Сибири.
Численность населения Восточно-Сибирских губерний и областей: Енисейской, Иркутской, Якутской и Забайкальской, - во второй половине XIX - начале XX в. была подвержена изменениям вследствие осуществлявшихся реформ. Интенсивнее изменение численности населения проходило в Енисейской губернии, что было связано с привлекательностью ее по сравнению с другими местностями (см. приложение 2, таблицы 1, 23, с. 200, 207).
Социальный состав населения региона был представлен в основном крестьянами, на долю рабочих приходилась лишь 0,85% от общей численности населения (всего население губернии составляло 1,5 млн. человек; см. приложение 2, таблицы 25-27, с. 209-210). В ходе реализации правительственной переселенческой политики, как правило, мигрировало сельское население. Таким образом, трансформационные процессы в значительной степени коснулись крестьянского населения региона.
Что же касается рабочих, как социальной части населения Восточно-Сибирского региона, то во второй половине XIX - начале XX в. их пролетарское сознание находилось в стадии формирования, так как в промышленном отношении Восточная Сибирь не была развита и во многом уступала не только Европейской части России, но и Западно-Сибирскому региону. Например, в Якутской области практически полностью отсутствовали казенные заводы, а существующие частные заведения находились на уровне кустарных промыслов. В Забайкальской области находилось до 6838 рабочих (1,45% от общего числа жителей области) и до 592 заводов; в Иркутской губернии - до 4211 рабочих (1,08%) и до 203 заводов; в Енисейской губернии - до 2322 рабочих (0,42%) и до 750 заводов (см. приложение 2, таблицы 25-27, с. 209-210)lD7. Пролетарии Европейской части России, изначально имевшие крестьянские корни, под влиянием городских и заводских условий, а также революционной пропаганды конца XIX в., претерпели трансформацию жизненных ценностей, чего нельзя было сказать о рабочем классе Восточной Сибири в силу его малочисленности и более позднего периода формирования.
Важную роль в трансформации жизненных ценностей населения Восточной Сибири играла специфика их менталитета, который по утверждениям отечественных историков складывался из менталитетов различных общностей, сформированных под влиянием природных условий местности138, а также вольности взглядов и образа жизни сибиряков .
Исторически сибирский крестьянин был близок с российским по духу и традиционным убеждениям, так как он во многом сохранил культ сельской общины и считал совершенно недопустимым нарушение установленных ею порядков, «он привык жить в поскотине и уважает этот деревенский институт; он консерватор, соблюдает заветы прошлого и признает за собой долг заложить основы для будущего»160. Веру он воспринимал как основу жизненной организации, которую было трудно поколебать161. В то же время Сибирь существенно отличалась от центральной России. «"Русскаго" не видно, не слышно, Россия не чувствуется в Сибири... вы не увидите только одного - обыкновенной русской избы среди лесной полосы России... нет хороводов, нет русской пляски, нет говора русского» ". Даже традиционный для крестьянина институт община, в Сибири не был ни территориально родовым, ни основанным артелями вольницы. Община являлась продуктом семьи .
Процесс трансформации жизненных ценностей населения во второй половине XIX - начале XX в. в Европейской России и в Восточной Сибири протекал неодинаково, если в первой он был напрямую связан с отменой крепостного права, то во второй, из-за практически полного отсутствия крепостных, изменения ценностной картины были детерминированы совсем иными факторами. Хотелось бы отметить, что в исследуемый нами период на всю Восточную Сибирь приходилось лишь 2 помещика с имениями и 9 беспоместных дворян с дворовыми людьми16 . Потому полагаем возможным утверждать, что для основной массы крестьянского населения региона после реформы 1861 г. привычный уклад жизни мало изменился.
Влияние политической ссылки на изменение культурной ситуации Восточной Сибири во второй половине XIX в
В середине XIX - начале XX в. Восточная Сибирь, как окраина Российской Империи, развивалась по остаточному принципу, фактически являясь колонией. Одной из ее региональных особенностей была ссылка государственных и уголовных преступников. Специфика проведения реформ 1860-1880-х гг. усилила приток пришлого элемента, тем самым обусловив значимость изменений в культурной ситуации, которые они неизбежно привносили. С отменой крепостного права поток переселенцев в регион существенно уменьшился, поскольку крестьяне оказались привязанными к земле выкупными платежами почти на пятидесятилетний срок. Следовательно, вплоть до начала XX в. основу пришлого элемента составляли ссыльные различных категорий, чему способствовали следующие факторы: нарастание революционных настроений, переход части народников к активной террористической деятельности, убийство царя-освободителя Александра II (1881 г.) и другие. Все это увеличивало численность осужденных, а, следовательно, и количество ссыльных. Прибывая в регион, как правило, на длительный срок, они привносили в сибирское общество новые идеи и взгляды, принимали деятельное участие в формировании революционного самосознании местного населения .
Таким образом, во второй половине XIX в. ссыльные всех категорий, по нашему мнению, оказывали существенное влияние на трансформацию жизненных ценностей населения Восточно-Сибирского региона. При этом их влияние в целом на культурную обстановку в регионе и трансформацию ценностных предпочтений местного населения носило двойственный характер.
С одной стороны, они способствовали распространению просвещения, вносили существенный вклад в развитие культуры и исследование края; с другой -оказывали негативное воздействие, так как разрушали главный принцип, благодаря которому стабильно существует любое государство - принцип законопослушания и лояльности правящей власти .
Отрицательное воздействие на население Восточно-Сибирского региона отечественные историки , как правило, связывают со ссылкой уголовных преступников. В итоге подобная государственная политика провоцировала развитие в крестьянской среде рецидивной преступности и девиантного поведения, что способствовало формировании стереотипов пагубного поведения" . При этом негативное влияние на культурную ситуацию региона в ценностном аспекте оказывали не столько каторжные ссыльные, которые все же находились под надзором полиции на рудниках и в тюремных замках, сколько бывшие заключенные, вышедшие на поселение и осевшие в регионе. Так, в период расцвета ссылки газета «Сибирь» писала: «...если бы только каторжных хорошо берегли в рудниках, они не были бы для нас страшны. Нам страшны поселенцы. ... Они расстраивают хозяйство, семейные связи, мешают правильной торговле, запруживают присутственные места делами; словом нет такой стороны жизни, на которую ссылка не действовала бы разрушительно и гибельно»202.
Прямо противоположная ситуация сложилась с политических ссыльных, в отношении которых общественное мнение рисовало скорее положительный имидж, тем самым формируя сострадательное и уважительное отношение к ним, а, следовательно, и готовность прислушиваться к их мнению в различных жизненных ситуациях. Даже лица, состоящие на государственной службе, давали им положительную характеристику: «Замечательно интересные люди... это олицетворение доброты и самоотверженности... какой интересный, богатый тип... так и просится... на бумагу беллетриста, который только и может показать многогранность его натуры и фанатическую веру в идеал»203. Между тем, влияние политических ссыльных на местное население не было однозначно положительным и, помимо благотворного влияния на развитие культуры, они принимали деятельное участие в формировании революционного сознания местного населения. Материалы, найденные нами в архивных фондах, свидетельствуют о том, что перед ссыльными революционерами прямо ставились задачи: «опираясь на момент переоценки ценностей, необходимо заняться внесением новых идей..., подготовлять массы к будущему выступлению и зондировать настроение момента»20 .
В целом влияние ссылки на население Восточной Сибири современниками оценивалось как неблагоприятное" . Общее мнение можно проиллюстрировать цитатой из Иркутских епархиальных ведомостей: «разумеется, и из среды их (ссыльных - С. А.) бывают люди более или менее благонамеренные, но это единицы из сотен»206. Справедливость такой оценки подтверждает тот фактом, что к концу XIX в. правительство, наблюдая состояние общества в Восточно-Сибирском регионе, озаботилось совершенно естественным вопросом: сможет ли уже сам ссыльный найти в Сибири условия, которые бы способствовали его нравственному исправлению" . При этом в начале 1900-х гг. в регионе уже находилось в общей сложности до 310 тысяч человек ссыльных всех категорий (см. приложение 2, таблица 16, с. 205).
Рассматривая факторы, обуславливающие характер влияния ссыльных на местное население исследуемого нами региона, выделим несколько основных:
- социальный состав ссыльных;
- политические взгляды;
- география и места расселения;
- род деятельности.
Социальный состав ссыльных в Восточной Сибири во второй половине XIX в. был различен и отражал основные изменения в освободительном движении России в целом209. Изначально ссылка была преимущественно разночинной, но затем постепенно рабочий класс становился преобладающим. Взаимодействие между ссыльными и местным населением было обусловлено наличием общих интересов и общностью взглядов. Так, в районах с неразвитой промышленностью (например, в Якутской области), большинство ссыльных составляли представители интеллигенции и служащие, имевшие склонность к меньшевизму и примиренчеству. При этом местное население, на 95% представленное автохтонами (см. приложение 2, таблицы 14-15, с. 204-205), было консервативнее даже более чем русские крестьянское старожильческое население. Казалось бы, особых препятствий к взаимопониманию не было, однако из переписки политических ссыльных следует обратное: «...все же лучше, если б оставили этих людей самим себе, с их порядками, обычаями, нравами, не вносили бы в их простой склад жизни культуры посредством поселенцев и других лиц, присланных жить на их счет для поднятия нравственного уровня и религиозного воспитания... То, что завещано дедами, остается неприкосновенным, а заимствованное растлевает то, что прежде было простым и придает лишь циничную, отвратительную физиономию»" .
Другим ярким примером, иллюстрирующим значимость социального фактора, является влияние ссыльных в индустриальных районах (например, Лено-Витимские шахты), там, где применялся наемный труд осужденных участников освободительного движения. В 1880-1890-е гг. по численности рабочие занимали второе место после представителей учащейся молодежи , а после 1905 г. удельный вес рабочих находился в интервале от 49% до 54% и наиболее высоким был в промышленных районах" ". Принадлежность такого значительного числа ссыльных к пролетарскому классу в революционных организациях обеспечивала тесную связь с рабочим классом. Результатом этого были открытые выступления, например, в Забайкальской области" . Кроме того, большевики избрали формой общения с трудящимися несколько упрощенный язык, делавший максимально понятными те идеи, которые партия намеревалась донести до сознания народа, формируя в его недрах новые жизненные ценности и приоритеты".
С позиций политических предпочтений ссылка была представлена различными течениями революционной демократии:
- участники рабочего и крестьянского движений;
- революционеры-демократы 1850-1860-х гг.;
- польские контрреволюционеры;
- участники первых народнических и народовольческих течений в начале 1870-х гг. и другие.
Вплоть до конца XIX в. господствующей идеологией среди заключенных в тюрьмах Восточной Сибири оставалось народничество" . В этот период политическая ссылка, по мнению современников, представляла некое целостное ядро, сплоченность которого не могли нарушить даже ссыльные социал-демократы, областники и представители набиравшего силу пролетарского движения216.
Историко-культурная ситуация в Восточной Сибири в пореформенный период
Конец XIX - начало XX в. - время, известное в истории России как эпоха глубинных изменений, произошедших в социально-экономической, политической и, конечно же, духовной сферах жизнедеятельности общества. Характерной его чертой стало зарождение и развитие различного рода общественных движений, предполагавших и планировавших государственное переустройство на иных, более прогрессивных началах. Традиционное отношение к монархии и правящей власти постепенно стало меняться. В таких условиях народная нравственность, как полагали ортодоксальная церковь, политическое руководство и привилегированное сословие, оказалась под угрозой.
В контексте заявленного нами исследования выражение «народная нравственность» достаточно ярко и образно отражает те реальные изменения, которые происходили в процессе трансформации жизненных ценностей населения Восточной Сибири. Приступая к рассмотрению историко-культурной ситуации в обозначенном нами регионе, попытаемся определить те важнейшие общественные институты, которые играли определяющую роль в формировании и закреплении жизненных ценностей. К ним, прежде всего, относятся семья и образование. Именно через них происходит выработка и трансляция важнейших жизненных установок, которые впоследствии могут быть развиты и дополнены.
Как уже было отмечено в предыдущем разделе, основной регулирующей структурой в крестьянском обществе являлась община. Она была не только институтом самоуправления, но и идеалом правильного миропорядка, сосредоточением Правды, Справедливости, Добра . В Восточной Сибири община продолжала функционировать вплоть до начала XIX в., поскольку столыпинское законодательство на нее не распространялось. К функциям общины относилось:
- общинное управление;
- решение социальных проблем крестьян;
- соблюдение моральных устоев в деревнях и другие.
Община была главным препятствием на пути развития рыночных отношений, поэтому переход к частному крестьянскому землевладению должен был осуществляться через разрушение общины и передачу надельной земли в личную собственность крестьян . Несмотря на сохранение общинной структуры и сопротивление большинства крестьян разрушению традиционных отношений, в Восточной Сибири на рубеже XIX-XX вв. проявлялись признаки развития капиталистических отношений и кризиса общины": применение машин, использование наемной рабочей силы, развитие товарно-денежных отношений.
Разрушение общины и расслоение деревни, вызванное активизацией переселенческого движения, приводили к обеднению значительной части населения Восточной Сибири с одной стороны, и произволу кулачества - с другой. В ситуации материальной нужды народ обращался к церкви, но не находил нравственной поддержки, так как духовенство, испытывая материальные трудности, по необходимости протягивало руку к богачам и тем самым налагало «печать молчания на свои уста» . Кроме того, у церкви, как государственной идеологической машины, существовала проблема определения направления деятельности. Так, например, воспитанник Иркутской духовной семинарии определял идеал русского народа как «святость». Вместе с тем он признавал, что одного лишь признания такого идеала недостаточно, необходимы действия, но какие конкретно не указывал364. Это является своего рода показателем кризиса духовного сословия, которое должно было представлять собой опору государственной власти, но не смогло исполнить возложенные на него обязанности.
Ряд факторов, способствовавших разрушению общины, так же негативно сказывался и на состоянии семьи. К ним относились:
1) низкий жизненный уровень;
2) пьянство;
3) продолжительная ссылка политических и уголовных преступников;
4) отходничество;
5) призыв в армию мужчин.
Отходничество было одним из способов обеспечить свою жизнь и получило широкое распространение в Восточной Сибири на рубеже XIX-XX вв. Кроме того, извоз, работы на гостином дворе и даже огородничество, которое в силу природно-географических условий в регионе отнимало немало времени, отрывали жителей от семьи, мало располагали их к мирной семейной жизни. Работы на заводах развивали у сибиряков замашки фабричного населения «с его разгульной и бесшабашной жизнью»365. Длительное отсутствие членов семьи приводило иногда к полному отчуждению их от сельского сообщества и ослаблению семейных связей.
Ссыльные революционеры иначе расставляли жизненные приоритеты в отличие от сельских жителей. Например, партийная семейная жизнь Ю.А. Лекьер (социал-демократическая партия) и Е. Е. Лазарева (социал-революционная партия), который в 1880-х и 1910 гг. находился в ссылке в Восточной Сибири, протекала мирно, пока на почве партийных разногласий не начиналась размолвка, переходившая в партийную неприязнь, и полный разрыв дипломатических отношений. Присутствующие при этом «безразличные в партийном отношении гости или не пережившие острой размолвки не знали, что делать» . Подобным же образом сказывалось участие России в войнах, когда мужское население привлекалось на воинскую службу. Возвращающиеся со службы солдаты несли домой новые понятия об обществе, семье и браке.
Разрушение общинных отношений приводило к отходу от традиционных устоев, доминированию интересов отдельной личности над интересами коллектива и утверждению частнособственнических порядков, несущих в себе зачатки новых отношений, продиктованных условиями развития буржуазного общества. Вместе с тем, святость семейных отношений постепенно исчезала3 7.
В период капиталистического развития на рубеже XIX-XX вв. доминировал принцип собственности главы семьи на основную часть имущества. Этот принцип получил дальнейшую поддержку со стороны правительства, которое после революции 1905-1907 гг. взяло курс на разрушение общины и насаждение в деревне частной собственности отдельных домохозяев на землю . Следует отметить, что в сельских обществах особое внимание обращалось на поведение молодежи, поскольку «мир» считал себя ответственным за ее воспитание . Разрушение общины переносило всю полноту ответственности на другие социальные институты и, в первую очередь, на семью.
Вместе с тем теоретики большевизма, рассматривая конфликты в процессе семейных отношений, предлагали перенести домашнюю работу в общественную сферу , поскольку семья, не решавшая экономических задач и не отвечающая за воспитание нового поколения, перестает быть семьей. Но нередки были и случаи, когда вполне прогрессивные идеи свободы личности и освобождения женщины чрезмерно абсолютизировались, достигая своего гротескного выражения. По воспоминаниям Л. И. Тамм, в Иркутске ходили разговоры, которые давали следующую характеристику таким новым отношениям: «женщина должна быть свободна от кухни. Захотел есть - беги в столовку! Дети должны расти образованными и здоровыми, поэтому мать не должна ими заниматься. После рождения они попадают в руки врачей, нянечек, воспитываются в круглосуточных яслях, а затем переходят в школу-интернат» 71.
