Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Становление и развитие парадигмального дискурса в концептуализации феномена «массовая культура» 10
1.1. Определение используемых понятий 11
1.2. Выявление критериев анализа парадигмальной коммуникации 25
1.3. Концептуализация феномена «массовая культура» в парадигме культуры современного общества 39
1.4. Генерализация феномена «массовая культура» в марксистской и неомарксистской парадигме 54
1.5. Коммуникативная объективация феномена «массовая культура» в научном дискурсе франкфуртской школы 67
Глава 2. Эволюция социогуманитарного научного дискурса «массовой культуры» и разработка проблемы темпоральности парадигмального знания 92
2.1. Коннотация феномена «массовая культура» в структуралистской парадигме 95
2.2. Интерпретация феномена «массовая культура» в феминистической парадигме 108
2.3. Постмодернизм и концептуализация феномена «массовая культура» 119
2.4. Условия оптимизации темпоральных параметров парадигмального дискурса 137
Заключение 151
Список использованной литературы 155
- Определение используемых понятий
- Выявление критериев анализа парадигмальной коммуникации
- Коннотация феномена «массовая культура» в структуралистской парадигме
Введение к работе
Актуальность исследования феномена «массовая культура» определяется социокультурными трансформациями современного общества и необходимостью осмысления факторов эволюции гуманитарных наук в XX веке. Изучение феномена «массовая культура» становится одной из главных тем исследования во многих областях социогуманитарного знания. В философии, культурологии и ряде других гуманитарных дисциплин широко используется понятие - «массовая культура», которое из-за множественности подходов к интерпретации предметной области подобных исследований порождает малопродуктивную в научном плане полисемию. Многообразие подходов, с необходимостью, приводит и к множеству определений самого феномена, а также связанных с ним производных понятий. При этом столкновение различных способов концептуализации не только ослабляет эпистемологические и прогностические функции знания о культуре, но порождает негативные социальные установки по отношение к феномену современной массовой культуры.
Существование множества теорий и гипотез, которые весьма вариативно обеспечивают тематизацию предметной области рассматриваемого феномена и определяют ее границы, порождает коммуникативные сбои, которые, в свою очередь, приводят к ослаблению синтагматического вектора развития наук о культуре. Утвердившиеся в XX веке парадигмы «массовой культуры» не удовлетворяют одной из главных условий эффективности парадигмальности теории, а именно, - всеобщности и коммуляции прогностического потенциала. Полиферентность определений не может не стимулировать дисфункциональность в познавательно активности, что предопределяет необходимость анализа специфики концептуализации феномена «массовая культура». Кроме того, раскрытие проблем эволюции культурологического знания о «массовой культуре» открывает возможность более углубленного осмысления истории эволюции
социальных и гуманитарных наук, его экзистенциальных и темпоральных оснований.
Исследование специфики развития культурологической коммуникации позволяет не только избавиться от неопределенности в процессе достижения научной конвенциональное, но позволяет определить возможность последующей эволюции научного знания в сложившейся мировоззренческой среде. Глобальная трансформация социума в конце XX и начале XXI века содействует социокультурной динамики, анализ которой невозможен без осмысления развития культурологического знания. В истории его становления выявляются и причины современной ситуации, познать которую возможно только, проанализировав истоки кризиса. В анализе становления парадигмальнои коммуникации обнаруживаются и единые аттрактивные начала не только концептуализации «массовая культуры», но и любой другой культурологической коммуникации.
Главной целью исследования является определение условий существования и развития современного парадигмального культурологического дискурса в концептуализации феномена - «массовая культура». Определение условий подобного развития позволяет обнаружить параметры изменения темпоральное культурологических парадигм и научной тематизации, так как дискурс «массовой культуры» присутствует в базовых парадигмах XX века и обладает высокой степенью всеобщности.
В соответствии с основной целевой установкой исследования обозначаются следующие задачи:
выявить теоретические критерии оценки научной эффективности существующих парадигм «массовой культуры»;
проанализировать специфику развития парадигмальнои коммуникации в рамках способов концептуализации «массовой культуры» как культуры массового общества;
осуществить анализ особенностей коммуникации марксистской и неомарксистской парадигм на примере концептуализации феномена «массовая культура»;
проследить эволюцию развития селективной практики на примере представителей Франкфуртской школы в области генерализации феномена «массовая культура»;
определить особенности развития дискурса структурализма в концептуализации феномена «массовая культура»;
рассмотреть особенности коммуникативного кода феминистической парадигмы в генерализации феномена «массовая культура»;
раскрыть проблему концептуализации феномена «массовая культура» в постмодернистском дискурсе;
обозначить границы темпоральное парадигмальных тематик и перспективные тенденции эволюции парадигмальной концептуализации феномена «массовой культуры».
Основным объектом диссертационного исследования является процесс развития коммуникации научных парадигм в практике концептуализации социокультурных феноменов. Предметом исследования является темпоральная структура коммуникативных кодов парадигм.
Теоретической основой исследования является коммуникативный подход, а также современные теории развития научного знания. Источниковедческую базу исследования составляют работы отечественных и зарубежных философов, культурологов, историков, антропологов, этнологов и социологов в области теории культуры, культурной коммуникации и эпистемологии науки. В круг источников входят так же работы, посвященные проблеме политики и ее взаимосвязи с культурой. В исследовании анализируются монографии обобщающего характера, а так же статьи отечественных и зарубежных исследований по специализированным проблемам и аспектам темы. Важное место среди источников занимают работы представителей каждой из рассматриваемых парадигм. Учитывая не только их наличие, но и их историческое появление,
позволяет сформулировать предположение о развитии дискурса в рамках той или иной парадигмы.
Основными трудами, используемыми в диссертационном исследовании, являются работы сторонников шести парадигм, в рамках которых происходит концептуализация феномена «массовая культура». Работы сторонников парадигмы «массовой культуры» как культуры массового общества: Э. Канетти, Г. Лебона, С. Московичи, Х.Ортега-и-Гассет, Г. Тарда, 3. Фрейда. И отечественных мыслителей - Л.Н. Войтоловского, Н.К. Михайловского, В. Бехтерева. Представителей Франкфуртской школы: Т. Адорно, В. Беньямин, Г. Маркузе, Э. Фромм, Ю. Хабермас, М. Хоркхаймер. Представителей марксизма и неомарксизма: К.Г. Маркс, Я. Маркулан, Б. Райнов, Ф. Энгельс, а так же представителей отечественных ученых - Г.К. Ашина, А.П. Мидлера, Д.И. Чесноков, В. Шестакова, А.В. Кукаркина. Работы сторонников структурализма: Р. Барт, К. Леви-Стросс, У. Эко. Представителей феминистической парадигмы: М. Бланшо, С. Де Бовур, Т. Веблен, С. М. Гримке, Дж. С. Милль, Э.К. Пинкола, Дж. Энн. Тикнер, М. Уоллстонкрафт и отечественных ученых - В. Аристов, О. Вайнштейн, О. Воронина, Е. Гощило, Н. Козлова, Т.В. Михайлова, О. Туркина. Работы представителей постмодернизма: Р. Барт, Ж. Батай, Ж. Бодрийяр, Ф. Гваттари, Ж. Делез, Ж. Деррида, Ф. Джеймисон, Мак Дугалла, С. Жижек, Ю. Кристева, Л. Левенталь, Ж.Ф. Лиотар, Д.Э. Уиллок, Дж. Урри, М. Фуко, К. Харт, Д. Чен, а так же отечественных ученых - А.А. Горных, Д.В. Иванов, Н.Б. Кирилова, Е.С. Коноплев, Н.Б. Маньковская, Б. Марков, О.Б. Скородумова, Т.Н. Суминова.
В основании исследования лежат теоретические положения о содержании коммуникации, предложенные Н. Луманом, а также теоретические положения коммуникативного процесса У. Эко. Кроме того, дополнительными теоретическими основаниями служат концептуальные посылки теории научного знания К.Р. Поппера, Т. Куна, И. Лакатоса, а так же отечественных философов развивающих вопросы методологии науки - Б.В. Ахлибининского, Е.Б. Агошкова, А.Ф. Иванова, М.Ю. Казаринова и Л.А. Пафомова. В качестве дополнительной
методологической и теоретической базы исследования использовались труды отечественных авторов:
по вопосу теории и методики коммуникации - Г.П. Бакулев, В.П. Конецкая, Г.Г.Почепцов, В.П. Терин;
по вопросу теории культуры - К.З. Акопяна, С.Н. Иконникова, А.В. Костиной, В.М. Межуев, Л.Г. Пугачевой, К.Э. Разлогова, Н.А. Руднева, O.K. Румянцева, А.Я. Флиера, П.Ю. Черносвитов, Е.Н. Шапинской, А.В. Шейко;
по вопросу методологии гуманитарного знания - В.А. Григорьева, А.А. Грякалова, СИ. Дудника, К.Ф. Завершинского, С.Я. Каргалицкой, Н.Б. Кириловой;
по вопросу истории социальной науки - Б.И. Кононенко, М.М. Кузнецова, Т.Ф. Кузнецовой, И.А. Мальковской, А.В. Рязаева, Т.О. Семеновой, К.Б. Соколова, Ю.Н. Солонина, К.А. Суриковой, И.Н. Тартаковской, К.Т. Теплиц, В.В. Тузов.
В результате проведенного анализа литературы автор приходит к выводу о том, что некоторые вопросы исследуемой проблематики, как в отечественном, так и в зарубежном культурологическом знании, освещены недостаточно широко. Особенно, что касается темпоральных горизонтов парадигмального дискурса. Более того, предлагаемая автором методология сравнения через коммуникативную составляющую научного дискурса в рамках социогуманитарного знания нуждается в более детальном исследовании. Большинство исследователей занимаются проблемой концептуализации того или иного феномена, либо анализируются парадигмы без должного основания и раскрытия проблемы их смены и характера развития дискурса внутри каждой парадигмы.
Новизна проведенного исследования проявляется в следующем:
предложены критерии анализа развития парадигмальной коммуникации как процесса тематизации дискурса в горизонте темпоральности;
обосновано развитие парадигмальной коммуникации при концептуализации феномена «массовая культура» как «культуры массового общества»;
проанализированы факторы, обусловившие доминирование парадигмы марксизма и неомарксизма в концептуализации феномена «массовая культура», связанное с идеологической и политической поддержкой развития коммуникационного кода;
дискурс Франкфуртской школы проинтерпретирован как стремление объединить две предшествующие парадигмы и использовать достоинства фрейдизма и марксизма;
парадигма структурализма представлена как попытка преодоления фрейдизма и марксизма в дискурсе концептуализации феномена «массовая культура», что обусловило абстрактность базовых бинарно-оппозиционных понятий «Хаос» и «Порядок» и ограниченность использования ее теоретических посылок;
раскрыта специфика феминистической парадигмы, как относительно успешной попытке преодоления предшествующих парадигм в генерализации феномена «массовая культура», так и ограниченность ее употребления объясняемой идеологическими и аксиологическими традициями, лежащими в основе подобного мировоззрения;
при исследовании постмодернистской концептуализации предложена генерализирующая схема, позволяющая систематизировать плюральность теорий вокруг базовой бинарно-оппозиционной пары - «образ» и «текст», порождающей коммуникативные сбои в рамках данного кода;
исследование парадигм «массовой культуры» осуществлено через раскрытие развития коммуникативного кода и приводит к заключению, что темпоральность парадигм и тематических дискурсов зависит от последовательности развития коммуникативной практики, определенной возможностью самого кода и проявляется через коммуникативное поле образованного бинарно-оппозиционными понятиями, как аттрактивными точками дискурса;
9. Предложена перспективная основа для развития культурологического дискурса посредством принятия конвенциально-концептуализированных базовых понятий, снимающих предшествующие коннотации научного дискурса культуры.
Практическая значимость диссертации проявляется в том, что используемая и разработанная в исследовании методология открывает перспективы для становления новой культурологической эпистемологии. Особенно это важно в контексте проходящих социокультурных изменений, связанных с межкультурной коммуникацией и интеграцией. Широкое распространение глобализационных процессов во всех областях человеческой жизнедеятельности требует не только адекватных теорий, описывающих данный феномен, но нового качества развития социогуманитарного знания. При всей своей теоретической направленности исследование способно найти отражение в практической деятельности через формирование принципов нового сознания и коммуникативных практик.
Поставленные цели и задачи диссертационного исследования, базовые теоретические гипотезы определили структуру диссертационной работы. В соответствии с этим диссертационное исследование приняло следующий вид. Первая глава раскрывает становление и развитие парадигмального дискурса в концептуализации феномена «массовая культура». При этом, вначале определяются теоретико-методологические основания исследования коммуникативной природы научной концептуализации, а затем рассматривается парадигма «массовой культуры», как культуры массового общества, марксизм и Франкуртская школа. Вторая глава анализу эволюции процесса коммуникации структуралистской, феминистической и постмодернистской парадигм через генерализацию феномена «массовая культура». При этом, проанализировано не только изменение интенционального вектора концептуализации, но и обобщена характеристика проблемы темпоральное коммуникации. Как следствие, выявлены условия оптимизации темпоральных параметров парадигмального дискурса.
Определение используемых понятий
Решение вопроса о теоретических основаниях исследования предполагает критическое описание и отбор возможных способов концептуализации научных методологий. Первой и, на сегодняшний день, одной из самых влиятельных способов концептуализации научных методологий является индуктивизм, «согласно которому, только те суждения могут быть приняты в качестве научных, которые либо описывают твердо установленный факт, либо являются их неопровержимыми индуктивными обобщениями» [70, С. 259-260].
Однако, за внешней привлекательностью для науки данной методологии сокрыты глубоко противоречивые вопросы, на которые данная методология не способна дать, в рамках ею же определенной методологии, рациональный ответ. В частности, существование в науке такого явления как научная революция не поддается объяснению. И вдобавок, эта методология не дает рационального ответа на проблему, связанную с влиянием внешних факторов на развитие исследований, а наличие этого влияния - несомненно, и признание его значимости обесценивает саму теорию. Все это приводит к расколу индуктивизма на различные производные методологии, которые по-разному пытаются решить указанные проблемы. В большинстве случаев они признают существование в качестве детерминирующего начала некой внерациональной, врожденной особенности самого человека. Именно признание иррационализма в качестве генерализирующего фактора в вопросе объяснения субстанциональной целостности науки, как области человеческого бытия, и фальсифицирует индуктивизм, как рациональную научную методологию.
Следующей методологической концепцией является конвенционализм, для которого характерно релятивное отношение к построению любой системы классификации. Важной особенностью данного подхода является простота и предсказательная сила теории. «Однако ни одну классифицирующую систему конвенционалист не рассматривает как достоверную истину, а только как «истину по соглашению» (или, может быть, даже как ни истинную, ни ложную)» [70, С. 264]. Для данного направления большим преимуществом является независимость от обоснованных индуктивных выводов, а также убеждение в том, что человеческое знание основано на кумулятивных законах и базируется на фундаменте из «доказанных» фактов. Таким образом, конвенционалисты подошли к проблеме истины, которую они трактуют либо, как соответствие истины и фактов, либо, как истина, объяснимая с позиции достижения удобства, а не содержания. Проблема смены парадигм решается, исходя из этого. Смена возможна в том случае, когда она сочетает две главные возможности или требования, а именно, - простота структуры и более предсказательная сила. Однако, и для конвенционализма можно выделить ряд затруднений. Во-первых, почему определенные факты исследуются в первую очередь. Во-вторых, он не объясняет выбора между исследовательскими программами тогда, когда их достоинства равновероятны. В-третьих, он вынужден признать факт внешнего влияния со стороны на развитие науки и никак это не объясняет и, тем самым, снижает ценность и самобытность последней.
Третьей методологической установкой выступает фальсификационизм. «Эта методология представляет собой определенный вариант революционного конвенционализма: основная особенность фальсификационистской методологии состоит в том, что она разрешает принимать по соглашению фактуальные, пространственно-временные единичные «базисные утверждения», а не пространственно-временные универсальные тории» [70, С. 269]. Кроме того, как указывал ее основоположник К.Р. Поппер, она должна быть приведена в столкновение с каким-либо базисным утверждение, в результате которого, если она противостоит последним, она должна быть устранена. Любая новая теория должна предсказывать новые факты, которые невозможно было ожидать от предшествующей господствующей парадигмы. К несомненным достоинствам данной методологии следует отнести четкость, ясность и конструктивную силу, т.к. она содержит только эмпирически фальсифицируемые пространственно-временные универсальные суждения, исходные условия и следствия.
Выявление критериев анализа парадигмальной коммуникации
Любая коммуникация определяется как взаимодействие между двумя субъектами по поводу обмена информацией. Для обеспечения устойчивого понимания, т.е. достижения обратной связи, субъекты коммуникации должны обладать инструментом, позволяющим переводить информация для восприятия. Таким инструментом и является код коммуникации.
Как указывал Н. Луман в своей работе «Власть», код в различных социальных общностях выделяет ряд проблемных постановок, которые актуализируют не просто понятие кода, а определяют их функции. Необходимость разобраться с предложенными функциями позволяет выявить особенности как функционирования символически генерализированных кодов, так и выявить причины трансформации или смены последних, что особенно актуально в контексте рассматриваемого исследования.
«Символические генерализации делают возможным частичный перевод процесса трансляции редуцированной комплексности с уровня эксплицитной коммуникации на уровень комплементарного ожидания, что разгружает тяжеловесный, требующий больших временных затрат и огрубляемый посредством языковой экспликации коммуникативный процесс» [78, С. 58]. Данное положение определяет характер не просто научного функционирования того или иного понятия, но и подготавливает почву для последующих селективных изменений последних в процессе субъективного восприятия не подготовленного сознания. Тем самым, не просто формируется коммуникативный процесс в рамках специфического дискурса, а и создается в интерсубъективном сознании предпосылки возможных наивных ожиданий от использования понятия или теории.
Из первого положения следует двухуровневая характеристика отношений и определений границ употребления понятия, а, как следствие, различное ожидание от употребления последних. Исходя из этого, так же определяется и формируется двухступенчатость образования символов. «Код коммуникативного средства сам по себе должен отличаться от тех символов, которые сигнализируют о селекции или о готовности к ним, представляют темы и мнения и определяют соответствующие содержания ожиданий» [78, С. 59]. Такая тематическая независимость обеспечивает инвариантность процессов образования и применения понятий. Учитывая особенности функционирования кода коммуникативного средства, подчиненного, по-видимому, единым правилам, обеспечивает достаточно широкую возможность селекции в объективации понятия не просто выработкой определенного единства в границах двухступенчатой антиципации, но и формирование единого коммуникативного средства с более высокой степенью абстракции. Характерным признаком последнего становится обезличивание медийного средства. «По мере такого обезличивания трансляции селекции все меньше зависит от конкретного лица, избирающего свои действия, и все больше - от условий кода» [78, С. 60].
Важным фактом в объяснении функции кода является взаимосвязь кода и коммуникационных тематик. То, что они имманентны друг другу, не вызывает сомнения. Но, тогда следует определить их взаимозависимость. На первый взгляд, учитывая абстрактную природу кода, следует предположить невозможность конкретного определения последовательности коммуникативных тематик. В то же время, само существование кода предполагает его определенную дифференциацию, под которой подразумевается определенное коммуникативное поле специализированного дискурса. Таким образом, код определяет условия и возможную область, в границах действующего кода, существования тематического коммуникативного процесса. «Благодаря этому при ориентировании на те или иные устойчивые структуры возникает возможность менять предпосылки принятия решений личного, предметного или организационного рода» [78, С. 63].
Коннотация феномена «массовая культура» в структуралистской парадигме
Во второй половине XX века с развитием философской идеи структурализма и постструктурализма возникает предпосылка для становления нового анализа культуры и «массовой культуры», в частности. Одним из ключевых философов, который развивает проблему культуры через призму структурализма, является У. Эко. Все свои взгляды на культуру он определяет не как стремление выявить сущность феномена, сколько определить оптимальный способ ее анализа. Так как в европейской культуре доминирующей формой была «массовая культура», то именно ее истоки и развитие легли в основу поисков механизмов их определения.
Следует подчеркнуть, что Эко обнаружил эволюционную закономерность, которая, по его мнению, образует вектор развития культуры. Если средневековая мировоззренческая база основывалась на принципе космического миропорядка, то современное общество выстраивает свое миропонимание на принципах хаоса и кризиса. Но, даже в этом состоянии из всего опыта бытия человек стремится построить некую структуру. Таким образом, в основе кодирования структурализма лежит антагонистическая, бинарно-оппозиционная пара понятий, такие как Хаос и Порядок. Отсюда сам Эко выводит генерализирующий принцип самой культуры, как «эстетика Хаосмоса». Очевидным становится факт, что основополагающими элементами, позволяющими удержаться от крайних аттракторов - это структура. Но, что такое структура? Как сам Эко определяет это понятие? «Структура - это модель, выстраиваемая с помощью некоторых упрощающих операций, которые позволяют рассматривать явление с одной единственной точки зрения» [165, С. 80].
Такое сложное понятие как структура, тем более претендующая на субстанциональное начало в системе человеческого бытия, должна иметь определенные предпосылки для своего становления. Иначе структура сама становится только звеном или этапом в развитии культуры. Сам Эко пытается объяснить механизм генезиса этой основы и перевести его в область имманентного человеческого бытия. Через восстановление процесса антропогенеза на стадии образования культуры предполагается доказать, что структура и культура есть явления одного порядка, которые со-существуют в единстве.
Развитие человека, по мнению Эко, подчинено двум особенностям, а именно, биологическая неспециализированность вида и природно-климатические причины. Анализируя историю предков человека, он указывает на то, что от непогоды человек скрывается в естественных укрытиях - пещерах. Опыт знакомства с природными укрытиями вызывает в человеке волну разнообразных чувств. «Он (человек) оценивает ее размеры, соотносит их с внешним миром за ее пределами, в котором льет дождь и свищет ветер, и начинает отличать внешнее пространство от внутреннего, напоминающее ему пребывание в утробе матери, рождающего у него ощущение защищенности» [165, С. 259]. Постепенно, с накоплением опыта знакомства с данной пещерой и другими пещерами, у него возникают новые представления, которые носят все более абстрактный характер. Опыт абстрактных обобщений рождает некую структуру, позволяющую человеку упорядочивать весь его опыт. «Опыт знакомства со второй пещерой приводит к тому, что представления о конкретной пещере сменяется представлением о пещере вообще. Возникает модель, образуется структура, нечто само по себе не существующее, но позволяющее различать в какой-то совокупности явлений «пещеру» [165, С. 259]. Уже в этом опыте генезиса культуры наблюдается, пусть и не выраженное в понятиях, основа коммуникативного кода структурализма. Дикое, до структурное состояние человека, для которого весь мир предстает в виде хаоса неупорядоченных явлений и «пещера» как основа порядка. Именно в борьбе между двумя крайними точками и рождается любая культура. Следует подчеркнуть, что само понятие структура не является какой-то метафизической выдумкой. Еще К. Леви-Строс всячески пытался указать на обоснованность структурализма в науке.
