Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Русское зарубежье «первой волны» как историко-культурное явление
1.1. Основные направления и этапы формирования русской диаспоры «первой волны» 15
1.2. Духовные основы формирования русской диаспоры «первой волны» 38
1.3. Роль культурных центров в генезисе самосознания Русского Зарубежья «первой волны» 53
Глава II. Культурная самоидентификация Русского Зарубежья как рождение концепта культурного своеобразия России
2.1. Поиск культурной идентичности в контексте проблемы особенностей русской культуры 77
2.2. Миссионизм - модус самосознания русской диаспоры 101
Заключение 13з
Список использованной литературы 142
- Основные направления и этапы формирования русской диаспоры «первой волны»
- Духовные основы формирования русской диаспоры «первой волны»
- Поиск культурной идентичности в контексте проблемы особенностей русской культуры
Введение к работе
Актуальность темы исследования. В результате расширяющегося процесса глобализации и интеграции мирового сообщества на грани веков обострилась проблема размывания границ национальной культуры, являющейся имманентной сущностью любого народа, что может привести к обезличиванию, формализации человеческих взаимосвязей. Поэтому исследование вопроса самоидентификации культурной диаспоры «первой волны» имеет как большую практическую, так и теоретическую значимость для созидания обновленной России.
Сложность политической, социально-экономической, а также культурной ситуации в России и на всем постсоветском пространстве, связанная с проблемой распада союзного государства и возникновением нового российского зарубежья, актуализирует необходимость поиска конструктивного сотрудничества с соотечественниками, автоматически оказавшимися на территориях других государств. Русскоязычное сообщество, включая граждан России, занимает пятое место в мире1, и обеспечение единого этнокультурного пространства для россиян, проживающих в Российской Федерации и вне страны, стало фактором соблюдения не только гражданских, политических, культурных прав, но и условием сохранения культурного своеобразного мироощущения, русской культурной идентичности и ценностей «русской цивилизации». Особенно важным является сохранение их принадлежности к «русскому миру» вне зависимости от их этнической или религиозной принадлежности.
Обращение к теме послереволюционной эмиграции, много сделавшей в деле сохранения традиций и ценностей русской культуры, стало событием историко-культурного масштаба в начале XXI века. Крупный деятель «первой волны» архиепископ Иоанн Сан-Францисский уподобил русскую эмиграцию «большому кораблю», который, покинув родную гавань, зажил
1 Конгресс соотечественников, проживающих за рубежом. 11-12 октября 2001. Москва. Итоговые материалы. - М., 2001. - С.4.
«своеобразно своему полной: жизнью, ощущая, впрочем, что он лишь часть целого, лишь, корабль своей Родины, а не её гавань. ...Связь корабля с гаванью'была* только в том, что он к ней формально оставался приписан, -она была в большем: корабль был частью Родины в водах мира»2.
В- связи с возрастающим интересом к культурно-историческому наследию российской- эмиграции- в- 90-х годах XX- века и вплоть до настоящего времени) появляются- статьи и. монографии исследователей данной темы в рамках, разных дисциплин: философии, политологии, искусствоведения, этнографии* и других . Культурологический же аспект этой темы остался не в- полной^ мере осмысленным. В свете сказанного, осмысление избранной темы представляется весьма интересным не только в историко-культурном, но и в теоретико-культурологическом.аспекте.
В результате роста интереса к вопросам своеобразия национальных культур в ХХГвеке и в связи с кризисом, восприятияj идентичности культуры. России, а также неопределённостью её самоопределения и самопозиционирования, поисками новых путей национального самовыражения появилась необходимость актуализации проблемы её культурно-национальной идентичности. Назрела необходимость целостного исследования данной проблемы, что представляет одну из важных тем современной культурологии.
2 Архиепископ Иоанн Сан-Францисский: Избранное. - Петрозаводск: Святой остров, 1992.
-С.49.
3 Культурное наследие российской эмиграции: 1917-1940.: В 2-х кн. / Под общ. Ред. Акад.
Е.П. Челышева*. и проф. Д.М. Шаховского. - М.: Наследие, 19941; Романовский В.К.
Николай Васильевич Устрялов // Отечественная история. 2002. №4. - С. 22-27; Толстой
А.В. Русская художественная эмиграция в Европе. XX век: автореферат дис. ... д-ра
искусствоведения. - М.: Российская Академия Художеств, 2002; Северюхин Д.Я.,
Лейкинд В.Л. Художники русской эмиграции (1917-1941). Биографический словарь-
СПб., 1994; Кузина Г.А. Значение «Дней русской культуры» в жизни российской
эмиграции I волны.: сб. ст.// Культура русского зарубежья. - М., 1995; Раев М. Россия за
рубежом. История культуры русской эмиграции. 1919-1939. - М., 1994.
Степень научной разработанности проблемы.
Исследование процесса самоидентификации Русского Зарубежья «первой волны» — ярко выраженная комплексная проблема, которая находит свое выражение в ряде литературных источников: мемуарах, публицистических материалах, эпистолярном наследстве и др., в совокупности представляющих творческое наследие Русского Зарубежья и являющихся источниковедческой базой данного исследования.
В истории же изучения Русского Зарубежья, явно прослеживаются различные этапы, в свете которых охарактеризована историография нашей темы.
Первые работы, посвященные изучению культурного наследия Русского Зарубежья в РСФСР, появились в первой половине 1920-х годов, и носили явно пропагандистский характер. К данным исследованиям относятся работы А. Бобрищев-Пушкина, А. Булацель, P.JI. Мещерякова, М.Н. Покровского, и др.
В связи с изменением социально-политической ситуации в СССР1 1920-х - 1940-х годов, главной задачей становится уничтожение «вражеской идеологии», направленной против Страны Советов. В таком ключе в этот период выходят работы Р. Кудрявцева, Е.А. Михайлова, а также переводимых иностранных авторов, например М. Сейерса и А. Кана.
Во время хрущевской «оттепели» советские исследователи предпринимают попытки обновления подходов к изучению истории зарубежной России, как единого социокультурного пространства. Первым историком, поставившим* вопрос судьбы соотечественников, находящихся в зарубежье, стал В.В. Комин. Тема Русского Зарубежья становится популярной в 60-80 годы, когда^ появляются работы, таких исследователей, как А.Л. Афанасьев; Г.Ф. Барихновского, Ю:В: Мухачев, Л.'К. Шкаренков. Но они также носят тенденциозно выраженный, политизированный «классово-партийный характер», соответствующий духу данного времени. В работах этих авторов вводились имена, запрещенные в использовании научных
исследований, а также появлялись ссылки на названия источников и литературных произведений, ранее не публиковавшихся в СССР. Например, в работах С.А. Федюкина й В.В. Костикова освещалась тематика истории российской интеллигенции, в зарубежье в достаточно полном объеме, включая проблемы духовной жизни эмиграции. К данному блоку литературы можно отнести работы и самих эмигрантов, реэмигрировавших на Родину в большей степени после второй Мировой войны и в период хрущевской оттепели: В. Александрова; А.А. Игнатьева, Л. Любимова, В'.В'. Шульгина и других.
В целом в работах советских исследователей! выстраивается четкая идеологическая концепция зарубежья, характеризующая как неприятие бывших соотечественников, находящихся по ту сторону советской границы и не принявших революционных перемен на родине, так и тенденцию возможной эмиграции на окружающие территории.
Для> эмигрантской мемуарной литературы, публицистических статей или личной переписки, относящейся* к периоду становления русской диаспоры в первые годы её культурной адаптации, также характерен политический акцент с противоположным знаком. Эти источники порой носят консервативный, архаичный характер с нотками ностальгии по ушедшей в прошлое России.
Представители Русского Зарубежья, исследовавшие эмиграцию в целом, такие как В. Абданк-Коссовский, М. Агурский, большое внимание уделяли деятельности отдельных идеологов1, и политических деятелей русского) рассеяния. При этом в их работах отсутствовал систематический анализ идейного культурного развития- Русского Зарубежья, и оценка его культурной роли в общецивилизационном процессе, за исключением работ П.Е Ковалевского^ и Г.Н.* Пио-Ульского. Выпускавшиеся в зарубежье русские периодические издания: «Иллюстрированная Россия», «Новое время», «Русский голос», «Русская мысль» и другие - освещали политическую, общественную, культурную жизнь диаспоры чаще всего на
региональном уровне, иногда шире. Но> это были публикации общего полемического свойства, носившие политический оттенок.
К другому блоку источников относятся работы представителей русской диаспоры, в которых они пытались осмыслить причины произошедших в России событий и в их контексте понять собственную вину происходящего, что приводило к необходимости постановки проблемы культурной идентичности и вопроса культурного своеобразия России. Прежде всего это Н.С. Арсеньев, Н.А. Бердяев, П.М. Бицилли, С.Н. Булгаков, В.В. Вейдле, Б.П. Вышеславцев, З.Н. Гиппиус, Б.К. Зайцев, В.В. Зеньковский, И.А. Ильин, А.В. Карташев, Н.О. Лосский, И.В. Одоевцева, П.А. Сорокин, Н.С. Трубецкой, Г.П. Федотов, а также и другие философы, культурологи, историки, общественные деятели Зарубежья «первой волны», работы которых явились одновременно источниковедческой и теоретической базой данного исследования.
Особый блок занимают современные работы по изучению русского зарубежья. В работах А.С. Ахиезера, К.З. Акопяна, Е.А. Бондаревой, З.С. Бочаровой, В.П. Борисова, М.Е. Главацкого, Б.В. Емельянова, С.С. Ипполитова, А.В.Квакина, В.И. Копалова, М.В. Назарова, А. Новикова, Н.А. Омельченко, В.Т. Пашуто, Ю.А. Писарева, М. Раева, И.В. Сабенниковой, В.М. Селунской, Г. Струве, Т.Я. Тарле, Н. Фрейнкман-Хрусталевой отражается специфика духовной жизни Русского Зарубежья и своеобразия связей русской культуры с культурами стран рассеяния.
Изучению вопросов развития культуры Русского Зарубежья в динамике её становления' расцвета и начала кризиса посвящены работы М.Г. Вандалковской, Б.В. Емельянова, Б.С. Ерасова, А.В. Квакина, Ю.М. Лотмана, М.В. Назарова, И.В. Сабенниковой, Е.П. Серапионовой, Г.Я. Тарле, Н.С. Фрейкман-Хрусталевой, и др.
Современное осмысление специфики русской культуры - это работы Л.Н. Гумилева, Митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Иоанна, А.С. Ахиезера, Б.В. Балуева, О.Д. Волкогоновой, А.Я. Гуревича, В.А.
Дьякова, Б.В. Емельянова, В.И. Копалова, Ю.М. Лотмана, В.М. Межуева, В.А. Тишкова, В.К. Трофимова, Л.А. Шумихиной, Н.С. Фрейкман-Хрусталевой.
Отечественные и зарубежные исследователи конца XX века, обращаясь к трудам носителей культурного наследия Русского Зарубежья, интерпретируют их идеи преимущественно с позиций историко-философских и философско-антропологичёских. Например, А.В. Азов, В.А. Дьяков, Б.В. C.G. Неретина, А.В. Прохоренко, В'.К. Трофимов^ и другие. Усиление внимания? к персонализации истории нашло свое отражение в появлении энциклопедических изданий и иных справочных изданий.4
Особым фундаментальным блоком явились в данном исследовании теоретические работы, связанные с осмыслением философии истории и философии культуры России, где особо важными для данного* исследования были труды А.С. Ахиезера, П.С. Гуревича, Н. Я. Данилевского, М.С. Кагана, И.В. Кондакова, Д.С. Лихачева, А.Ф. Лосева, Ю. М. Лотмана, П. А. Сорокина, Ю.С. Степанова, А. Тойнби, О. Шпенглера, а также работы уральских исследователей: С.З. Гончарова, Б.В. Емельянова, Л.Н. Когана, В.И. Копалова, Л.Н. Шумихиной, и др.
Подключение к исследовательской работе зарубежных авторов: Р. Генона, Э. Гуссерля, А. Бергсона, Р. Пайпса, А.Дж. Тойнби, К. Шлегеля, В. Шубарта - явилось перспективным, так как эти труды в значительной степени являются свободными от традиционных российских пристрастий и антипатий и в силу этого вносят своеобразную тональность научных высказываний по интересующей нас проблематике.
Анализ литературы^ по избранной» теме показал, что, несмотря на кажущееся множествошубликаций, целостного'культурологического видения Русского Зарубежья «первой волны» в аспекте самоидентификации на
4Русское Зарубежье. Золотая книга эмиграции. Первая треть XX века. Энциклопедический биографический словарь— М.: Российская политическая энциклопедия, 1997; Русская философия: Словарь / Под общ. Ред. М. Маслина. - М.: Терра - книжный клуб; Республика, 1999; Литературная энциклопедия русского зарубежья (1918-1940гг.). - М.: Российская политическая энциклопедия, 1993-2000 и др.
сегодняшний день не сложилось. Это обстоятельство определило выбор темы диссертационного исследования.
Объект исследования - идеи, взгляды, концепции русских мыслителей-эмигрантов «первой волны», а также артефакты культуры, связанные с их жизнедеятельностью, творчеством в аспекте их самоосознания.
Предмет исследования — механизм самоидентификации русской культурной диаспоры в Европе 20-х - 30-х годов XX столетия.
Цель диссертационного исследования - проанализировать механизм самоидентификации Русского Зарубежья «первой волны» в инокультурной европейской среде 20-х - 30-х годов XX века.
Достижение данной цели определило следующие задачи:
- исследовать противоречивый характер процесса формирования
русской-культурной диаспоры в инокультурной европейской среде;
выявить духовные основы жизнедеятельности Русского Зарубежья «первой волны»;
- обосновать значимость духовных культурных центров в
формировании русской диаспоры «первой волны»; С
проанализировать вариативность взглядов русских мыслителей эмигрантов на проблему своеобразия русской культуры - как поиск культурной идентичности Русского Зарубежья «первой волны»;
- раскрыть сущностные характеристики самосознания русской
диаспоры в Европе 20-х - 30-х годов XX века;
осмыслить генезис миссианских взглядов в Русском Зарубежье. Теоретико-методологическую основу исследования составили следующие положения философии культуры: культура - это система, главными функциями которой являются ценностно-нормативная и организационно-регулятивная, сопряженные с выработкой, сохранением и ретрапеляцией норм, ценностей, культурных образцов, сохранением преемственности в культурном развитии и наследовании, обеспечением
целостности и самосохранения при изменении условий функционирования. Базисные принципы этой методологии обоснованы в работах М.С. Кагана, Л.Н. Когана, Ю.М. Лотмана, Д.С. Лихачева.
Работа над диссертацией велась в рамках междисциплинарного подхода, который позволил более детально изучить вопросы взаимовлияния эмигрантской русской культуры и культуры метрополии на разных уровнях их социально-культурного взаимодеиствияс В работе также использовались «цивилизационная» и «диалоговая» парадигмы культуры, представленные в трудах Н.С. Арсеньева, А. С. Ахиезера, П.М. Бицилли, Л. Н. Гумилёва, А. Я. Гуревича, Н.Я. Данилевского, Ю. М. Лотмана, Д.С. Лихачева, П. А. Сорокина, Н.А. Струве, Ю.И. Семенова, А. Тойнби, К.ГЪ Федотова, О. Шпенглера.
Комплексный характер предмета исследования потребовал опоры на междисциплинарную методологию, включающую в себя подходы и методы, сложившиеся в теории и истории культуры, истории религии, философии и психологии:
метод сравнительного анализа использовался для рассмотрения вопросов особенностей русской культуры в различных постановках у мыслителей-эмигрантов;
метод философской интерпретации был применен в исследовании проблемы миссионизма как сущностной характеристики самосознания Русского Зарубежья «первой волны»;
для исследования работ мемуарного характера, художественной. литературы, дневников-применялась мето дол огияяпколы «Анналов»;
для выявления механизма формирования самосознания диаспоры осуществлялись реконструкция и моделирование конкретных исторических событий и явлений культуры как русской< эмигрантской, так и культуры метрополии;
в разделах работы, характеризующих духовную составляющую русской эмиграции, применялся метод феноменологического анализа;
культурантропологический подход позволил осмыслить жизнь эмигрантов и особенности их жизнедеятельности в изгнании;
применение структурно-функционального подхода, в рамках которого любое явление рассматривается как статичное, позволило рассмотреть диаспору как совокупность отдельных личностей;
Принцип-историзма диктовал рассмотрение феномена диаспоры в контексте истории страны-донора и страны-реципиента, а также в динамике региональной и всемирной истории. Методология исследования осуществлена в рамках культурологической интерпретации.
Научная новизна исследования. Диссертационное исследование содержит следующие моменты новизны:
На основе исследования культурологических идей и' взглядов русской эмиграции данного периода раскрыт противоречивый характер складывания культурной диаспоры в инокультурной европейской среде 20-х - 30-х годов XX века, проявившийся в различии пространственно-временных потоков * беженцев, в составе которых были представители всех классов,' сословий, национальностей, имеющих*разные идейно-политические взгляды, представлены различные поколения эмигрантов. *
Дано обоснование духовных основ русской диаспоры «первой волны», таких как идеи< соборности, всеединства, общинности, духовной свободы и творчества, воспринимающиеся< в изгнании через следование отечественной традиции-понимания.«Русской идеи».
3. Показана роль, «культурных центров» Русского1 Зарубежья ( Русская
православная церковь, община, образовательная сфера со всеми её
структурными составляющими, литературные и> салонные кружки,
периодические и иные печатные издания) в воссоздании культурной среды
для жизни, творческой деятельности и генезиса самосознания русской
эмиграцижшервой волны».
Проанализированы разнообразные взгляды русских мыслителей-эмигрантов5 «первой волны» на проблему своеобразия русской культуры, как варианты поиска собственной культурной идентичности.
Раскрыт генезис миссионерских взглядов представителей- Русского Зарубежья, «первой4волны» и обосновано; что миссионизмсташсущностной характеристикой? самосознания- послереволюционной» русской- диаспоры, в Европе; модусомих.самоидентификации:., '
Теоретическая? и* практическая! значимость исследования состоит в том; что его материалы обогащают культурологическое: знание теоретическими идеями1 ш представлениями' русской? эмиграции; минувшего века, о стратегии ш тактике сохранения «своей» культуры в- чужеродных условиях, сегодня актуальными. Исследование, способствует также постижению процессов самоидентификации' современных эмигрантских сообществ.
Результаты диссертационного исследования-могут быть использованы в^ вузовских базисных учебных курсах «Отечественная, культурология- XX века», «Философия культуры», «История культуры* России», «Культурная антропология XX века», а также преподавателями школ, лицеев, гимназий; средних специальных учебных заведений при изучении общетеоретических курсов^гуманитарного цикла и на факультативных занятиях.
Апробация результатов исследования.
Идеи, изложенные в диссертационном; исследовании^ апробированы в; рамках выступлений^ на': международных ш российских научных конференциях в Єанкт-Петербурге ( 2006; 2007),. Иваново (2005 - 2007);. Миассе (2006; 2007): Кроме того; работа обсуждалась на-заседаниях;кафедры. социально-гуманитарных дисциплин г Южно-Уральского Государственного университета; а также- на кафедре культурологии; в* Уральском Государственном- университете. Материалы исследования* использовались в преподавательской деятельности в Южно-Уральском Государственном Университете, а также в рамках школьной программы и факультативного
. ,12
курса «Проблемы русской христианской культуры XX века» в 2000-2007 уч. гг. в школе-гимназии №4 в г. Миассе.
Положения, выносимые на защиту.
1. Несмотря на противоречивость процесса формирования Русского
Зарубежья^ «первой волны», обусловленную различием пространственно-
временных рамок эмиграции и разнородностью-её'социального состава, а
также политико-идеологических установок эмигрантов, национальными и
возрастными различиями, у них формировалось некое- «со-знание» как
единство в осознании необходимости сохранения и> воспроизводства за
рубежом основ русской, духовности, существенными составляющими
которой стали: Православная вера, а также философские идеи всеединства,
соборности, общинности, духовной свободы Иі творчества, представленные в
изгнании в ключе отечественной традиции понимания «Русской идеи».
2. В эмиграции воспроизводилась социально-культурная жизнь,
культуросозидающими центрами" которой' являлись Русская Православная
Церковь, община, система народного образования, профессиональные^
политические, общественные и другие объединения эмигрантов.
«КуЛЬТурНЫе Центры» ИМеЛИ ОСОбуЮ регуЛЯТИВНуЮ ЗНаЧИМОСТЬ B5
самоидентификации культурной диаспоры» русской эмиграции 20-х - 30-х годов XX века.
3. В условиях изгнания русские эмигранты осознавали себя.
выполняющими мессианскую роль - донести до'мира идею всечеловечности
и всеединства как некиш образ*Домостроительства^селеннот Миссионизм
же становится модусом самоидентификации'русской культурной диаспоры.
4. Механизм самоидентификации диаспоры, в инокультурной среде
может быть представлен следующими составляющими: условия
самоидентификации - ситуация изгнания, «балансирование» между
культурой - «метрополией» и культурой - стран принимающей стороны;
регулятивы самоидентификации - Православная вера, Церковь, община,
образовательная сфера, творческие союзы; факторы, способствующие
самоидентификации диаспоры — социально-политические (бесправное положение эмигрантов), экономические (проблема выживания), национально-культурные ( языковый барьер как фактор, мешающий «врастанию» в чужую культуру, традиции, праздники, своеобразие повседневной культуры, связующие с культурой - «донором»).
Структура диссертации определяется логикой исследования, поставленными целью и задачами и включает в себя введение, две главы, заключение и список использованных источников и литературы. Объем работы составляет 168 страниц.
Основные направления и этапы формирования русской диаспоры «первой волны»
Каждая культурно-историческая эпоха имеет своеобразную духовную1 константу. После падения самодержавия, когда разрушенными оказались традиционные формы российской государственности и культуры, а само русское общество находилось в состоянии глубокого социокультурного кризиса, обострилась конфронтация между различными классами, социальными группами, партиями и движениями, ввергнувшая страну в страшнейшую братоубийственную» бойню гражданской войны. Данная ситуация крушения вертикальных и1 горизонтальных связей российского общества, зародившаяся в послеоктябрьский период, как неизбежный процесс, в условиях революционного вихря и разразившейся гражданской войны, обусловила масштабный вынужденный или добровольный! исход части российского1 общества - эмиграцию, и воплощенный за рубежом её социокультурный феномен - диаспору.
В современных условиях расширяющегося процесса глобализации, интеграции мирового сообщества и нарастания, миграционных процессов требуется уточнение понятия «диаспора» вследствие его особой востребованности и неоднозначности понимания и употребления, в том числе - в научной литературе.
В разных энциклопедических словарях определение «диаспоры» сводится к обозначению национальных и религиозных групп, живущих вне стран своего происхождения на положении национально-культурного меньшинства?. На современном иврите диаспора в значении- собственно еврейская диаспора определяется термином «галут», употребляемым в значении «тяжелая, мучительная жизнь» и «рабское положение»6.
Многозначность употребления понятия «диаспора» характерна для разных дисциплин: лингвистических, социологических и др.7 Дело в том, что каждый автор рассматривает его с точки зрения предмета своей науки и специального подхода в исследовании. Так, например, Ж.Т. Тощенко и Т.И. Чаптыкова определяют диаспору, как «устойчивую совокупность людей единого этнического происхождения, живущую за пределами своей исторической родины (вне ареала расселения своего народа) и имеющую социальные институты для развития и функционирования данной общности» . Валкер Коннор усматривает в диаспоре ту «часть народа, который живет вне родины»9. Мильтон Эсман характеризует диаспору как «возникшее в результате миграции этническое меньшинство, сохраняющее связь со страной происхождения; при чем это общение носит эмоциональный или основывающийся на материальных факторах характер»10.
Духовные основы формирования русской диаспоры «первой волны»
Эмигрант - это, прежде всего иностранец, оказавшийся в чужой стране и вынужденный существовать в пространстве двух культур, при этом чужое приобретает характер нормы, о которой следует помнить, чтобы адекватно отражать себя в инокультурной среде. Жизнь в таких условиях имеет результатом сосуществование в сознании эмигранта двух значимых локусов, связанных с бытием до - и собственно эмигрантским: первый локус «Родина» — своего рода мифопоэтическое, метафизическое пространство, утраченное в силу обстоятельств или отвернутое добровольно, второй -«страна проживания», включающий широкий спектр вариантов от «чужбины» до «новой/истинной родины».
П.Б. Струве отмечал, что «Русское Зарубежье есть явление количественно и качественно весьма внушительное. Зарубежье, есть великий и беспримерный исход, вытекший из величайшего исторического катаклизма, не приведшего еще ни к какому, хотя бы относительному временному равновесию . Для понимания генезиса самоосознания русской эмиграции обратимся к осмыслению духовной составляющей этого процесса. «Исход» русской интеллектуально-духовной элиты за рубеж был связан, в первую очередь, с активным административным вмешательством партии и государства в сферу духовной культуры. Об этом свидетельствуют и мемуары самих экспатриантов , и работы российских исследователей 1990-2003 годов54. Последнее полное историографическое исследование по данному вопросу представлено в работе М.Г. Главацкого «Философский пароход»: год 1922», где автором проанализированы причины и историософическое осмысление данного акта55.
Анализируя причины проведенной советским правительством акции, философ Ф.А. Степун в 1923 г. писал, что российская интеллигенция после гражданской войны в массе своей была лояльна власти. Однако большевикам, по мнению Ф.А. Степуна, «очевидно, мало одной только лояльности, т. е. мало признания советской власти как факта и силы; они требуют еще и внутреннего приятия себя, т. е. признания себя и своей власти за истину и добро»5 , на что старые русские интеллигенты согласиться не могли. Н.О. Лосски&таюке отмечал: «Внутренняя духовная свобода присуща русским людям, пожалуй, в большей степени, чем всем остальным европейцам, но о защите её посредством внешних правовых форм они сравнительно мало заботились» . Когда об этом стали задумываться большевики, часть интеллигенции приняла эту меру как необходимость, но часть интеллектуальной элиты все же не восприняла данную форму государственного влияния и эмигрировала.
Поиск культурной идентичности в контексте проблемы особенностей русской культуры
Русские эмигранты видели свою культурно-историческую миссию в том, чтобы, находясь в изгнании, сохранить, развить и приумножить то плюралистическое, историческое своеобразие русской/российской культуры, многомерное в политическом, социальном, философском, религиозном, эстетическом и других отношениях, которое, по их мнению, уничтожается моноидеологизированной культурой на Родине.
Практически все россияне, находясь в изгнании, в отрыве от Родины, с течением времени, становились почвенниками, идейными сторонниками славянофильства, носителями и проводниками особого духовного выражения своеобразия русской культуры — «Русской идеи», абсолютизация- которой являлась основанием самой духовной жизни в эмиграции.
Специфика русской традиции в этом вопросе заключалась в ;том, что русская мысль сама по себе была озабочена поисками самостоятельности и оригинальности, и эти поиски во многом проходили в рамках национально-культурной инаковости, «интерпретации России как места реализации или материализации западных дискурсов об Ином»140. «Русская идея», таким образом, в процессе её развития рассматривалась либо в до-современном прошлом, либо помещенная в отдаленную эсхатологическую, утопическую перспективу, конкретизировалась рядом вопросов, характеризующих само содержание национальной идеи - о «начале» исторической судьбы русской нации, о её генетических истоках, об историческом будущем, основаниях уникальности, культурно-исторической миссии и много иных. Термин «Русская идея» был употреблен Ф.М. Достоевским в 1861 году. «Мы знаем, — писал Ф.М. Достоевский, — что не отградимся уже теперь китайскими стенами от человечества. Мы предугадываем, что характер нашей будущей деятельности должен быть в высшей степени общечеловеческий, что русская идея, может быть, будет синтезом всех тех идей, которые с таким упорством, с таким мужеством развивает Европа в отдельных своих национальностях»141.
Но сама идея осознания национально-культурного своеобразия Руси-России становится очевидной со становления Руси как самостоятельного культурного центра, признанного на Западе и на Востоке после принятия православного христианства14 . Находясь в эмиграции, И.А. Ильин говорил, что возраст идеи есть возраст самой России, и религиозным источником её была идея православного христианства143. Восприятие православия, осуществлявшееся двумя потоками: из Византии и Болгарии, наслаиваясь на языческий культ восточных славян, предопределило в дальнейшем ту своеобразную амбивалентность, которой характеризовалась вся история русской культуры. В своем географическом, социальном, историческом и культурном отношении Россия, с первых шагов своей истории, находилась в уникальном диалоговом пространстве между Западом и Востоком.
