Самоидентификация мусульман Англии: политико-правовой аспект Тхор Вадим Викторович

Диссертация - 480 руб., доставка 10 минут, круглосуточно, без выходных и праздников

Автореферат - бесплатно, доставка 10 минут, круглосуточно, без выходных и праздников

Тхор Вадим Викторович. Самоидентификация мусульман Англии: политико-правовой аспект: диссертация ... кандидата политических наук: 23.00.04 / Тхор Вадим Викторович;[Место защиты: Институт философии РАН].- Москва, 2014.- 159 с.

Содержание к диссертации

Введение

ГЛАВА 1. Идентичность европейских мусульман:проблемы формирования . 20

1.1. Теоретические основы понятия идентичности . 20

1.2. Самоидентификация западноевропейских мусульман и евроислам 31

ГЛАВА 2. Самоидентификация мусульман англии: политический аспект . 45

2.1. Формирование групповой идентичности мусульманской общины Англии 45

2.2. Политическая идентичность мусульман Англии . 64

ГЛАВА 3. Самоидентификация мусульман англии: правовой аспект

3.1. Роль мусульманского права в конструировании европейской мусульманской идентичности 78

3.2. Мусульманские органы разбирательства споров в Англии 87

3.3. Перспективы распространения мусульманских правовых норм и обычаев в Англии 101

Заключение 116

Библиографический список 119

Самоидентификация западноевропейских мусульман и евроислам
Политическая идентичность мусульман Англии
Роль мусульманского права в конструировании европейской мусульманской идентичности
Перспективы распространения мусульманских правовых норм и обычаев в Англии

Введение к работе

Актуальность исследования

Современный глобализирующийся мир столкнулся с необходимостью
поиска новых подходов в вопросах взаимоотношений религиозно-
культурных общностей. В последнее десятилетие особенно остро встал
вопрос о самоидентификации европейских мусульман. Проблема применения
европейскими мусульманами своих религиозных и правовых традиций стала
одной из ключевых в политическом дискурсе многих европейских стран.
Диссертационное исследование представляет собой попытку разобраться в
основных политико-правовых аспектах самоидентификации

западноевропейской мусульманской общины на примере мусульман, проживающих в Англии.

Современной зарубежной и отечественной философской, политической, социологической и востоковедной науке известны многие примеры междисциплинарного анализа конкретных проблем европейского общества в контексте отношений с иммигрантскими диаспорами, в том числе религиозного фактора в идентификационных процессах, а также философско-культурологических аспектов анализа этнической идентичности. Различные аспекты адаптационного процесса иноэтничных групп иммигрантов в новой среде рассматриваются в трудах целого ряда авторов, в том числе и отечественных. Однако изучение политико-правовых аспектов самоидентификации мусульманской общины в отдельно взятых европейских странах и, в частности, в Англии до сих пор находится в начальной стадии, а в отечественной науке и вовсе практически отсутствует.

Влияние религиозного права на сложный многоуровневый процесс самоидентификации лишь относительно недавно стало привлекать внимание зарубежных исследователей. Мусульманская община в Западной Европе не только переживает сложный период культурной, религиозной, социально-политической трансформации, но и одновременно участвует в формировании нового типа общеевропейской идентичности. При этом особое значение приобретает такое понятие, как правовая идентичность европейских мусульман.

¹ В диссертационном исследовании изучается идентичность английских мусульман, поскольку именно в Англии, где проживает 83.8% населения Великобритании, находятся крупнейшие центры проживания иммигрантов из числа мусульман. Мусульманские общины Уэльса, Шотландии и Северной Ирландии по своей численности значительно уступают мусульманской общине Англии, что связано с тем, что во второй половине XX века иммигранты направлялись преимущественно в крупные городские конгломерации Англии с перспективой трудоустройства. Именно поэтому считается, что идентичность английских мусульман лежит в основании общей надстройки для английских, шотландских, валлийские и ирландских мусульман в виде «мусульманской британской идентичности». Следует отличать политико-правовую самоидентификацию мусульман Англии от, например, самоидентификации мусульман Шотландии, где функционирует своя национальная церковь (Пресвитерианская, а не Англиканская) и действует своя правовая и судебная система (отличная от английской), идёт процесс политической автономизации.

На фоне быстрого увеличения численности мусульманской диаспоры и после серии лондонских терактов в июле 2005 г. в Великобритании встал вопрос об ускоренной интеграции мусульман в рамках формирования новой «мультикультурной британской идентичности». Проблема политико-правовой самоидентификации так называемого «третьего поколения» британских иммигрантов-мусульман, родившихся в Западной Европе и являющихся новой активной политической силой, оказалась в центре внимания общественности и научного сообщества. Рост политической активности европейских мусульман и появление мусульманской политической идентичности обусловлены не столько желанием ввести исламские принципы для регулирования вопросов личной и общественной жизни, сколько стремлением усилить участие в политической жизни для отстаивания интересов общины в стране проживания. Несмотря на то что в 1970-е гг. британское правительство формально отвергло идею предоставления в рамках общегосударственной правовой системы юридической автономии неангликанским религиозно-правовым нормам, оно не препятствовало в дальнейшем появлению де-факто правового плюрализма в стране. Таким образом, со временем в фокусе общественного внимания оказалась деятельность органов альтернативного разрешения споров на основе мусульманских норм права.

Семейные правоотношения, регулируемые мусульманским правом, являются для мусульман символом коллективной идентичности. Поэтому особого внимания заслуживает феномен «англо-мусульманского семейного права» - нового правового поля в едином пространстве английского права, в рамках которого действует гибридный набор правовых практик, включающий в себя нормы и обычаи мусульманского права. Тем самым не только модифицируется существующая система английского семейного права, но и под влиянием специфических западноевропейских условий трансформируются мусульманские правовые нормы регулирования семейных отношений. Это затрагивает традиционное понимание правовой культуры, норм, традиций и обычаев мусульманской общины и влияет на формирование религиозной и правовой идентичности западноевропейских и, в частности, английских мусульман. Фактически можно говорить о том, что в Западной Европе происходит конструирование мусульманской европейской идентичности нового типа.

Введение в отечественный научный оборот новых источников и результатов новейших западных исследований по данной проблематике позволяет найти ответы на вопросы, которые до сих пор остаются спорными, в том числе о перспективах «британской мусульманской идентичности». В российских публикациях и научных работах настоящая тема практически не освещена и ограничивается либо изучением процессов формирования британской мусульманской общины, либо общими механизмами её

² Пилгрэм Л. Британские мусульмане: семейное право и гражданственность//Open Democracy. Великобритания)//URL:.

адаптации или радикализации, а зарубежная историография изучает лишь отдельные аспекты проблематики самоидентификации британских мусульман, ограничиваясь в основном её культурно-религиозной и социальной составляющей. Настоящая диссертация опирается в том числе и на результаты прикладных социологических исследований, а также обращается к зарубежному опыту изучения обозначенных проблем. Разумеется, в рамках данного исследования невозможно с исчерпывающей полнотой раскрыть все рассматриваемые вопросы, однако его результаты могут помочь в более полном понимании отдельных аспектов заявленной проблематики. Изучение особенностей формирования идентичности мусульман Англии, безусловно, представляет интерес для России, в том числе и в контексте выстраивания отношений с мусульманской общиной в рамках современного политического процесса.

Цели и задачи исследования

Целью диссертационной работы является изучение политико-правовых аспектов самоидентификации мусульман Англии. В соответствии с основной целью исследования поставлены следующие задачи:

определить особенности формирования мусульманской идентичности в западноевропейском политико-правовом пространстве;
изучить возможности английского права для функционирования конфессиональных органов разбирательства гражданских споров;
выявить особенности формирования политической идентичности мусульман Англии;
определить религиозные особенности правовой идентичности современного поколения мусульман Англии;
проанализировать процесс формирования новых правовых подходов в разрешении гражданских споров с применением мусульманских норм права в рамках английской правовой доктрины;
изучить структуру, проблематику и принципы работы мусульманских органов разбирательства споров в Англии;
определить перспективы применения мусульманского права в Англии.

Объект и предмет исследования

Объектом исследования является мусульманская община Англии. Предмет исследования - политические и правовые аспекты самоидентификации мусульман Англии.

Научная новизна работы

Диссертация содержит целый ряд новых подходов, которые определяют её научную новизну:

выявлены ключевые вопросы политико-правового дискурса о применении мусульманских правовых норм в юрисдикции английского права;
представлена эволюция самоидентификации мусульман Англии от первого поколения иммигрантов к третьему;
первое исследование на русском языке, анализирующее феномен мусульманских органов разбирательства споров в Англии;
на основе сравнительного анализа установлено, что в Англии сложились отличные от других европейских стран условия формирования политико-правовой мусульманской идентичности.

Основные научные положения диссертации, которые выносятся на защиту:

религиозный фактор играет важнейшую роль в процессах политической и правовой самоидентификации мусульман Англии;
формирование британской мусульманской идентичности происходит наряду с формированием европейской мусульманской идентичности, однако имеет свои специфические особенности;
уникальные возможности политического участия мусульман Англии позволяют им через органы власти и самоуправления отстаивать право на мусульманскую идентичность;
гибкость английской правовой доктрины и политика мультикультурализма допускает применение в Англии мусульманских норм семейного права;
мусульманские органы разбирательства споров («шариатские советы», «шариатские суды», «мусульманские арбитражные трибуналы») представляют собой важный механизм интеграции в британское общество, сохраняя за мусульманами право на свою идентичность.
британская мусульманская идентичность становится важным фактором электоральной борьбы, корректирует политическую платформу основных британских партий.

Информационная база и теоретико-методологическая основа исследования

Методологическую основу исследования составляют устоявшиеся в науке способы и методы научного познания. Исследование, представленное в диссертации, выполнено на базе методов политологических, этнополитологических, социологических и других гуманитарных дисциплин, а также источниковедения. В частности, использованы такие методы, как аналитический, социологический, статистический, исторический, логический, системный, структурный, функциональный, а также формально-юридический и сравнительно-правовой.

Источники, использовавшиеся в процессе подготовки диссертации, можно разделить на несколько основных групп: нормативные акты

Евросоюза и Великобритании; выступления британских официальных должностных лиц; документы британских мусульманских организаций; материалы британских СМИ и мусульманской прессы; результаты социологических и политологических исследований по проблемам британской мусульманской общины; труды современных мусульманских ученых. Для диссертации также оказались полезными следующие теоретические и методологические разработки в области изучения понятий «идентичность» и «самоидентификация», а также исследования отечественных и зарубежных учёных по проблемам мусульманской диаспоры в Западной Европе.

В научной литературе основные положения различных концепций идентичности содержатся в работах философов (Р.Барт, Ж.Бодрийяр, Ж.Делёз, Ж.Деррида, С.Жижек, К.Леви-Строс, Ж.-Ф.Лиотар, С.Хантингтон, Х. Хайдеггер, Ю.Хабермас, М.Фуко); психологов (А.Адлер, У.Джеймс, Ж.Лакан, З.Фрейд, К.Юнг, Э.Фромм, Ч.Кули, Г.Тэджфелл, Дж.Тернер, Э.Эриксон); социологов (П.Бурдье, Дж.Г.Мид, Т.Парсонс, Р.Мертон, Э.Гоффман, Э.Гидденс, Ю.А.Зубок, А.И.Ковалева, А.И.Куропяткина, В.А.Ядов, В.И.Чупров). В последнее время на русский язык были переведены многие зарубежные классические и популярные работы по трактовке этничности как группового и политического феномена (Б.Андерсон, Ф.Барт, М.Белзер, К.Вердери, Д.Горовиц, Л.Гринфельд, П.Колсто, А.Каппеллер Д.Комарофф, У.Коннор, Д.Лейтин, А.Ливен, Д.Ливен, М.Олкотт, Э.Смит, Ч.Тилли). В исследованиях Т.Райсса, М.Эмерсона, В.Лота, Н.Нойманна, Б.Страта, Ф.Черутти изучается процесс формирования европейской идентичности и предпринимаются попытки определить лучший сценарий так называемой «идентификационной политики».

Среди отечественных исследователей проблем политической,

религиозной и правовой идентичности следует отметить работы Н.В.Исаевой³, А.В.Кудрина, В.С.Малахова, В.И.Пантина, И.С.Семененко,

³ Исаева Н.В. Правовая идентичность (теоретико-правовое исследование). М.:
Юрлитинформ, 2013.

⁴ Кудрин А.В. Об основных подходах к пониманию этничности как категории
общественных наук//Россия: социально-экономические и правовые проблемы трансформации
общества. Пермь: Изд-во Перм. ун-та, 2000. С. 287-300.

⁵ Малахов В.С. Государство, миграция и культурный плюрализм в современном мире.
Материалы международной научной конференции//Общ.ред. В.С. Малахов, В.А. Тишков, А.Ф.
Яковлева. М.: ИКАР, 2011. Его же: Национальная культура в эпоху глобализации//Россия в
диалоге культур. М.: Наука 2010. С.36-65. Его же: Неудобства с идентичностью.
.

⁶ Пантин В.И. Политическая и цивилизационная самоидентификация современного
российского общества в условиях глобализации // Политические исследования. 2008. №3. С. 29-39.

⁷ Идентичность как категория политической науки: словарь терминов и понятий. Т. 1./
[отв. ред. И. С. Семененко]//Политическая идентичность и политика идентичности: в 2 т. М.:
Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2011. Семененко И.С., Лапкин В.В., Пантин
В.И. Идентичность в системе координат мирового развития. Полис, 2010, № 3. С.208.

М.Т.Степанянц⁸, В.А.Тишкова и Ю.П.Шабаева. Полезным оказался

коллективный сборник под редакцией М.П. Мчедлова «Религия в

самосознании народа (религиозный фактор в идентификационных

процессах)». Особую благодарность хотелось бы выразить видному

отечественному учёному профессору Л.Р.Сюкияйнену, так как его научные

разработки и прочитанный им курс лекций помог разобраться в вопросах

теории и практики мусульманского права. Ценными представляются

исследования по политическому исламу российского учёного профессора

Ю.М.Почты, работы по кросс-культурной коммуникации профессора

Т.В.Зоновой и работы известного востоковеда-арабиста, профессора Д.В.Микульского.

Ценными оказались результаты исследований по изучению
европейских и британских мусульман, опубликованные в диссертациях и
работах отечественных авторов Р.Г.Ланды, А.Е.Игнатовича, Г.А.Карпова,
Н.В.Киммель, И.Ю.Котина, Б.Э.Кулаковой, А.В.Михалевой,

Н.Д.Омурбековой, Е.Пец, Е.В.Пинюгиной, Ф.О.Плещунова,

А.М.Понамарёвой, А.А.Садыховой, Г.П.Сапего, В.В.Сахаровой,

В.Г.Соболева, Д.Н.Фёдоровой и других. Отдельно хотелось бы выделить уникальную монографию Р.В.Курбанова «Фикх мусульманских меньшинств. Мусульманское законодательство в современном немусульманском мире (на примере стран Западной Европы и Северной

⁸ Степанянц М.Т. Этноконфессиональные процессы в современной России.
Предисловие//Религия и идентичности в России. М.: Восточная литература, 2003. С. 3-19.
Stepanyants M. Islamic Factor in Post-Soviet Russia’s Processes of Identification//World Religions: New
Prospects for Dialogue and Understanding. St.Petersburg, 2011. Культура и идентичность//Россия в
диалоге культур. М.: "Наука", 2010. С.111-122.

⁹ Тишков В.А., Шабаев Ю.П. Этнополитология. Политические функции этничности. М.,
2011.

¹⁰ Религия в самосознании народа (религиозный фактор в идентификационных
процессах)/Отв. ред. М.П. Мчедлов. М.: Институт социологии РАН, 2008.

¹¹ Курс лекций Л.Р.Сюкияйнена по мусульманскому праву был прочитан в 2011-2012 гг. в
ИСАА при МГУ им. М.Ф.Ломоносова. Его же: Взаимодействие исламской и европейской
правовых культур: современный опыт//Ежегодник либерально-юридической теории, 2009. № 2. C.
171-188; Его же: Глобализация и проблемы прав человека в свете мусульманско-правовой
культуры. Ислам и современные международные отношения. М., Научная книга, 2001; Его же:
Ислам и мусульманские меньшинства в Европе: противостояние правовых культур//Ишрак.
Ежегодник исламской философии. Вып. 3. М.: Восточная литература, 2012.; Его же:
Мусульманско-правовая культура и ее актуальность для России. Ислам и мусульмане в России.
М., КДТ, 1999; Его же: Шариатское правосудие: теоретические основы и
практика//Отечественные записки. 2003. №2.

¹² Почта Ю.М. Ислам и политика: Учеб. пособие. М.: РУДН, 2008. Его же: Политический
ислам в контексте глобализации и роста фундаменталистских движений религиозного и светского
характера в начале XXI века//Мир Ислама (Pax Islamica) №2, 2009. С.159-166.

¹³ Микульский Д.В. Актуальные проблемы современной мусульманской общественной
мысли (арабские страны). М.: Академия духовного наследия Востока, Центральный Дом знаний о
религии и атеизме, 1990. Его же: Социальное учение исламского возрожденчества (сборник
статей). М.: Академия общественных наук при ЦК КПСС, 1990.

¹⁴ Курбанов Р.В. Фикх мусульманских меньшинств Мусульманское законодательство в
современном немусульманском мире (на примере стран Западной Европы и Северной Америки):
монография/Под общ. ред. Д. В. Мухетдинова. М.-Н.Новгород: ИД «Медина» , 2011.

Америки)» - пожалуй, единственную в своем роде работу отечественного востоковеда по проблеме применения норм мусульманского права на Западе. Использование методологических разработок и практического опыта в работе с юридическими источниками Р.И.Беккина¹⁵ и Е.П.Русаковой также помогло в решении целого ряда исследовательских задач.

В работе использовались результаты зарубежных исследований по проблемам мусульманской диаспоры в Великобритании таких авторов, как С.Р.Амели, Х.Ансари, М.Анвар и К.Бахш, М.А.Бадави²⁰, С.В.Бартон²¹, Р.Гивс, Дж.Клаузен, Т.Кучукчан, Р.Льюис, А.МакРой, Т.Модуд, Б.Парек, Р.Дж. Паули, С.Польтер³⁰, П.А.Шах, К.Зебири³² и других.

¹⁵ Беккин Р.И. Исламская экономическая модель и современность. М.: Изд. дом Марджани,
2010. Беккин Р.И. Мусульманское право как отражение специфики политико-правовой культуры
мусульманского мира//Политические системы и политические культуры Востока/Под ред. А.Д.
Воскресенского. М.: Восток-Запад, 2006. С. 191-234.

¹⁶ Русакова Е.П. Рассмотрение торговых споров международными коммерческими
арбитражами Англии. Автореферат диссертации на соискание учёной степени кандидата
юридических наук Специальность: 12.00.03. М., 2010.

¹⁷ Ameli S.R. Globalization, Americanization and British Muslim Identity. London: ICAS Press,
2002.

Ansari H. The Infidel within: Muslims in Britain since 1800. London: Hurst and company,

2004.

¹⁹ Anwar M., Bakhsh Q. British Muslims and state policies. London: Impeks Print, 2003.

²⁰ Badawi M.A. Islam in Britain (A public lecture). London: Ta Ha Publishers Ltd., 1981.

²¹ Barton S.W. The Bengali Muslims of Bradford. A study of their observance of Islam with
special reference to the function of the Mosque and the work of the Imam. University of Leeds,
Department of Theology and Religious studies, 1986.

²² Geaves R. Muslims in Leeds. The University of Leeds. Department of Theology and Religious
studies, 1995. Geaves R. Sectarian Influences within Islam in Britain.With reference to the concepts of
‘ummah’ and ‘community’. University of Leeds. Department of Theology and Religious studies, 1996.

²³ Klausen J. The Islamic challenge: politics and religion in Western Europe. New York: Oxford
University Press, 2007.Klausen J. Muslim representing Muslims in Europe: parties and associations after
9/11//Sinno A.H. Muslims in Western Politics. Bloomington, Indianapolis: Indiana University Press,
2009.

²⁴ Kucukcan T. Politics of Ethnicity, Identity and Religion. Turkish Muslims in Britain. USA,
Singapore, Sydney: Ashgate, 1999.

²⁵ Lewis P. The Functions, Education and Influence of the ‘Ulama in Bradford’s Muslim
Communities. The University of Leeds. Department of theology and Religious studies, 1996.

²⁶ McRoy A. From Rushdie to 7/7: the radicalization of Islam in Britain. London: The Social
Affairs Unit, 2006.

²⁷ Modood T., Ahmad F. British Muslim perspectives on multiculturalism//Theory, culture and
society. Special issue on Global Islam. 2007. Vol.24. P.187-213. Modood T. Multicultural Politics:
racism, ethnicity and Muslims in Britain. Edinburgh University Press, 2005. Modood T., Berthoud R.
Ethnic Minorities in Britain: diversity and disadvantage. London: Policy Studies Institute, 1997. Modood
T., Triandafyllidou A., Zapata-Barrero R. Multiculturalism, Muslims and Citizenship: A European
Approach. London, New York, 2006.

²⁸ Parekh Bh. European liberalism and ‘The Muslim Question’. Leiden: Amsterdam University
Press, 2008//ISIM Paper 9.

²⁹ Pauly R.J. Islam in Europe: Integration or marginalization? Hants (England): Ashgate, 2004.

³⁰ Poulter S. Ethnicity, law and human rights: the English experience. Oxford: Clarendon Press,
2003 (first edition 1998).

³¹ Shah P.A. Refuges, race and the legal concept of asylum in Britain. London: Cavendish
publishing limited, 2000.

Среди зарубежных работ по вопросу применения норм мусульманского права в Западной Европе следует отметить исследования А.Шахар, А.С.Кортвега, Дж.А.Селби и А.Баклера. Заслуживающими внимания оказались исследования Н.Финней и Л.Симпсона, а также сборник «Шариат как дискурс: правовые традиции и столкновение с Европой» под редакцией Й.Нилсена и Л.Кристоферсен. Уникальным источником информации по применению мусульманских норм права на Западе стала книга Абдул аль-Хакима Хади «Кодекс практики для мусульман на Западе», изданная в 2001 г. на английском языке.

В диссертации были использованы результаты последних

социологических обзоров: «Британские социальные тенденции в XX веке» «Ислам в Британии: британская мусульманская община в феврале 2005 г.» «Британские мусульмане и образование: политика для граждан» исследование по этничности и этническому разнообразию «Четвёртый национальный обзор этнических меньшинств», а также новейшее масштабное исследование «Великобритания, понимание общества: изучение британских хозяйств». Следует также отметить следующие зарубежные коллективные сборники статей – «Британские мусульмане: преданность и принадлежность», «География мусульманских идентичностей: диаспора, пол и принадлежность», «Мультикультурализм, мусульмане и гражданство:

³² Zebiri K. British Muslim converts: choosing alternative lives. Oxford: One world publication,

2008.

Shachar A. Multicultural jurisdictions: cultural differences and women’s rights. Cambridge,

2001.

³⁴ Debating sharia: Islam, gender politics and family law arbitration. Ed. by A.C. Korteweg and
J.A. Selby.Toronto: University of Toronto Press Incorporated, 2012.

³⁵ Buchler A. Islamic law in Europe? Legal pluralism and its limits in European family laws. UK:
Ashgate, 2012.

³⁶ Finney N., Simpson L. “Sleepwalking to segregation”? Challenging myths about race and
migration. Bristol: The Policy Press, 2009.

³⁷ Shari‘a as discourse: legal traditions and the encounter with Europe. Edited by J.S.Nielsen,
L.Christoffersen. England: Ashgate Publishing Limited, 2010.

³⁸ Hadi, Abdul al-Hakim. A Code of Practice for Muslims in the West. In accordance with the
edicts of His Eminence Grand Ayatullah As-Sayyid Ali al-Husaini as-Seestani. Translated by Sayyid
Muhammad Rizvi. Edited by Najim al-Khafaji. London: Imam Ali Foundation, 2001.

³⁹ Twentieth-century British Social Trends. Edited by A.H.Halsey, J.Webb. Great Britain:
Macmillan Press Ltd., 2000.

⁴⁰ Islam in Britain: The British Muslim community in February 2005. A report by the Institute for
the study of Islam and Christianity. UK: Isaac Press, 2005.

⁴¹ British Muslims and Education. Muslims in the UK: Policies for Engaged citizens. Open
Society Institute, 2005.

⁴² Fourth National Survey of Ethnic Minorities, 1993-1994. Berthoud, R.G. Policy Studies
Institute, 1994.

⁴³ United Kingdom Household Longitudinal Study. University of Essex. Institute for Social and
Economic Research, 2011.

⁴⁴ British Muslims: loyalty and belonging. Edited by M.S.Seddon, D.Hussain, N.Malik.
Markfield, London: The Islamic Foundation and the Citizen Organizing Foundation, 2003.

⁴⁵ Geographies of Muslim identities: diaspora, gender and belonging. Edited by C.Aitchison,
P.Hopkins, M.Kwan. Great Britain: Ashgate, 2007.

европейский подход»⁴⁶, «Мусульманская Британия: общины под давлением» и «Мусульмане в Великобритании: раса, место и идентичность»⁴⁸. Для сравнительного анализа проблем мусульманских диаспор в Великобритании и других западных странах использованы работы таких исследователей, как Дж.Б.Бовен, Б.Марекл, Й.Нилсен⁵¹, Р.Нураллах⁵², А.С.Роалд, Ш.Саагар⁵⁴, А.Х.Синно, В.А.Р.Шадид и

другие. Особенно хотелось бы отметить разработки по теории мультикультурализма канадского исследователя У.Кимлики.

Полезными оказались такие коллективные сборники статей, как «Ислам и Европейский союз», «Ислам, вторая европейская религия: новый социальный, культурный и политический ландшафт», «Ислам в Европейском союзе. Транснационализм, молодёжь и война с террором», «Исламский политический радикализм: европейская перспектива», «Исламофобия: вопросы, вызовы и действия», «Мусульманская Европа или Евроислам: политика, культура и гражданство в эпоху глобализации».

⁴⁶ Multiculturalism, Muslims and citizenship: a European approach. Edited by T.Modood,
A.Triandafyllidou and R.Zapata-Barrero. London, New York: Routledge, Taylor and Francis Group,
2006.

⁴⁷ Muslim Britain: Communities under Pressure. Ed. by T.Abbas. London, 2005.

⁴⁸ Muslims in Britain: race, place and identity. Еdited by P.Hopkins, R.Gale. Edinburgh:
Edinburgh University Press, 2009.

Bowen J.B. Why the French don’t like Headscarves: Islam, the State and public space. New

Jersey: Princeton University Press, 2007.

Marechal B. The Muslim Brothers in Europe. Leiden, Boston: Brill, 2008.

Nielsen J. Muslims in Western Europe. Edinburgh: Edinburgh University Press, 2004. Nielsen

J. Muslim Political Participation in Europe: Edinburgh University Press, 2013. Nourallah R. The future of Islam. London: RoutledgeCurzon, 2002.

⁵⁴ Saagar Sh. Pariah Politics. Understanding western radical Islamism and what should be done. New York: Oxford University Press, 2009.

Roald A.S. Women in Islam. The Western Experience. London, New York: Routledge, 2001.

Sinno A.H. Muslims in Western Politics. Bloomington, Indianapolis: Indiana University Press, 2009.

⁵⁶ Shadid W.A.R., Koningsveld van P.S. Religious freedom and the position of Islam in Western
Europe. Opportunities and obstacles in the acquisition of equal rights (with an extensive bibliography).
Kampen: Kok Pharos publishing house, 1995. Они же. Political participation and identities of Muslims
in Non-Muslim states. Kampen: Kok Pharos publishing house, 1996.

⁵⁷ Кимлика У. Современная политическая философия. Введение. Пер. с англ. С. Моисеева.
М.: Изд. дом Гос. ун-та- Высшей школы экономики, 2010. Kymlicka W. Multicultural odysseys.
Navigating the New International politics of diversity. New York: Oxford University Press, 2007.

⁵⁸ Islam and the European Union. Edited by R.Potz, W.Wieshaider. Leuven, Paris, Dudley:
Peeters, 2004.

⁵⁹ Islam, Europe’s second religion: the new social, cultural and political landscape. Edited by
Hunter S.T. Washington: Praeger publishers, 2002.

⁶⁰ Islam in the European Union. Transnationalism, Youth and the War on Terror. Edited by
Y.Samad and K.Sen. Oxford, New York: Oxford University Press, 2007.

⁶¹ Islamic political radicalism: a European perspective. Edited by T.Abbas. Edinburgh: Edinburgh
University Press, 2007.

⁶² Islamophobia: issues, challenges and actions. A report by the Commission on British Muslim
and Islamophobia. Research by H.Muir, L.Smith , Adviser imam Dr.Abduljalil Sajid. Stoke on Trent,
Sterling (USA): Trentham Books, 2004.

⁶³ Muslim Europe or Euro-Islam: politics, culture and citizenship in the age of globalization.
Edited by N.AlSayyad, M.Castells. Lanham, Boulder, New York, Oxford, 2002.

Важное внимание было уделено трудам известного современного мусульманского учёного Т.Рамадана, разрабатывающего тему «евроислама», в том числе его монографиям «Западные мусульмане и будущее ислама»⁶⁴ и «Радикальная реформа: исламская этика и либерализация». Одними из ключевых для диссертации стали результаты исследования Кардифского университета о деятельности религиозных судов в Великобритании. Для проведения сравнительного анализа были также использованы результаты исследований Манчестерского университета по религиозному праву и исследования «Центра по социальной сплоченности». Привлечены также результаты исследования «Шариатское право или «Одно право для всех?»», опубликованного британской организации «Civitas»⁶⁹.

Что касается английского гражданского процесса, без изучения специфики которого было бы сложно подойти к решению некоторых вопросов, поставленных в диссертации, то он активно исследовался отечественными учеными В.К.Пучинским⁷⁰, Е.В.Кудрявцевой и И.В.Решетниковой. В числе зарубежных авторов хотелось бы отметить работы Дж.Фарли⁷³ и работу «Система гражданского процесса Англии» профессора Н.Эндрюса, признанного специалиста по английскому гражданскому процессу. Для понимания соотношения семейного и гражданского права и выработки нового терминологического ряда в контексте появления феномена мусульманского семейного права в Западной Европе ценными оказались исследовательские разработки по международному частному праву профессора М.Б.Касеновой.

Документальную и источниковедческую базу исследования составили государственные документы Великобритании, регулирующие деятельность в сфере иммиграции, а также широкий круг других официальных документов

⁶⁴ Ramadan T. Western Muslims and the future of Islam. New York: Oxford University Press,
2004.

⁶⁵ Ramadan T. Radical Reform: Islamic ethics and liberation. New York: Oxford University
Press, 2009.

⁶⁶ Douglas G., Doe N., Gilliat-Ray S., Sandberg R., Khan A. Social cohesion and civil law:
marriage, divorce and religious courts. Report of a Research study funded by AHRC. Cardiff: Cardiff
University, June, 2011.

⁶⁷ Agunah: the Manchester analysis. Draft final report of the Agunah research Unit, University of
Manchester. Ed. by B.S.Jackson. University of Manchester, July 2009.

⁶⁸ The Beth Din: Jewish law in the UK. London: The Center for social cohesion, 2009.

⁶⁹ MacEoin D. Sharia Law or ‘One Law for all?’. London: The Cromwell Press Group, 2009.

⁷⁰ Пучинский В.К. Понятие и источники гражданского процессуального права Англии,
США и Франции. М.:УДН, 1988.

⁷¹ Кудрявцева Е.В. Гражданское судопроизводство Англии. М.: Издательский дом
«Городец», 2008.

⁷² Решетникова И.В. Доказательственное право Англии и США. М.,1999.

⁷³ Farley J. Understanding and using The British legal system. Bedforshire: Webspeed Books,
2006.

⁷⁴ Эндрюс Н. Система гражданского процесса Англии: судебное разбирательство, медиация
и арбитраж. Пер. с англ., под ред. Р.М.Ходыкина. Кембриджский ун-т. М.: Инфотропик медиа,
2012.

⁷⁵ Касенова М.Б., Ерпылева Н.Ю. Международное частное право: Учебно-методический
комплекс: Источники. Программа курса. Библиография. Хрестоматия. Том 1,2. М.: Омега-Л, 2009.

(по профилактике терроризма⁷⁶, результаты всеобщей переписи населения 2001 и 2011 гг., внутренней политике и другие). При подготовке исследования использовались доклады специальных комитетов палаты общин британского парламента, а также тексты различных законов и законопроектов. В отдельную группу источников можно выделить публикации следующих британских изданий – «The Times», «The Sunday Times», «The Daily Telegraph», «The Sunday Telegraph», «Daily Mail» и другие Диссертант создал тематическую подборку статей британской периодической печати по теме диссертации за период 2004-2014 гг. в количестве более 150 единиц.

В диссертации были также использованы данные информационных порталов сети Интернет (в том числе сайты британских высших учебных заведений), сайты британских мечетей и синагог (например, «Лондонского Бет дина», «Объединённой синагоги», «Исламского шариатского совета» в Лейтоне (г. Лондон), «Мусульманского арбитражного трибунала» и «Шариатского совета Центральной мечети Бирмингема»), а также сайты различных британских мусульманских религиозных, образовательных организаций и государственных организаций.

Практическое значение работы

Данная диссертация раскрывает и анализирует ключевые политико-правовые аспекты самоидентификации мусульман Англии. Основное практическое значение исследования состоит в том, что в нём предпринята попытка найти ответы на новые для отечественной науки вопросы о политической и правовой идентичности мусульман, проживающих в немусульманских странах; введены в научный оборот результаты новейших зарубежных исследований в области применения норм мусульманского права в Западной Европе. Изучение сложного процесса политико-правовой самоидентификации современной мусульманской общины на базе широкого

⁷⁶ Например, британская стратегия по предотвращению терроризма (CONTEST: The United
Kingdom’s Strategy for Countering Terrorism»). URL:
.

⁷⁷ Proudman C.R. Equal and free? Evidence in support of Baroness Cox’s Arbitration and
Mediation services (Equality) Bill. May 2012/ URL: .

⁷⁸ Например, закон «Об арбитраже» 1996 г. (Arbitration Act, 1996), закон «О равенстве» в
ред акции 2006 г. и 2010 г.(The Equality Act, 2006, 2010), пра вил а «О ра вен стве » 2003 г. (The
Employment Equality (Religion or Belief) Regulations, 2003), закон «О детях» 1998г. (The Children
Act, 1998), закон Содружества «Об иммиграции» 1962 г. (The Immigration Act, 1971), закон «О
расовых отношениях» 1965 г. (The Race Relations Act 1965), законопроект «О защите от
насильственных браков» (The Forced Marriage (Civil Protection) Act 2007), законопроект «Об
услугах арбитража и медиации (о равенстве)» (The Arbitration and Mediation Services (Equality)
Bill) и другие.

⁷⁹ Например, такие ресурсы, как сайт Парламента Соединённого Королевства
Великобритании и Северной Ирландии (URL:), сайт
Национальных архивов Великобритании (URL:), Британский
портал государственных услуг (URL:) и другие.

круга источников может способствовать более глубокому пониманию сложившейся ситуации по вопросу применения норм мусульманского права, возникшего в некоторых западноевропейских государствах в начале XXI века. Исследование также может способствовать выработке новых подходов в решении проблем взаимоотношений различных религиозно-культурных общностей в рамках одного гражданско-правового пространства, что, несомненно, является актуальным для России. Результаты диссертационного исследования могут быть использованы широким кругом специалистов в области политологии, международных отношений, правоведения, современной исторической науки и исламоведения, а также при разработке вузовских курсов на тему «Мусульманские общины в странах Западной Европы».

Апробация диссертации

Диссертация выполнена, обсуждена и рекомендована к защите в ФГБУ Институт философии РАН. Основные положения работы были представлены в виде докладов и научных выступлений на конференции «Россия и мировой политический процесс» (ДА МИД, г. Москва, 28-29 ноября 2011 г.) и «Съезде молодых востоковедов России и СНГ» (г. Звенигород, 3-5 октября 2012 г.). Основные тезисы диссертационного исследования изложены в ряде публикаций в журналах, в том числе рекомендуемых ВАК России, общим объёмом 3,2 а.л.

Структура диссертации

Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, библиографического списка.

Самоидентификация западноевропейских мусульман и евроислам

В современном западном мире мусульмане, которые стали новым европейским религиозным и этническим меньшинством81, переживают «самые болезненные формы социально-политической трансформации» и «борьбы за сохранение собственной идентичности»82. Статус религиозного меньшинства обостряет религиозные чувства европейских мусульман, а дискуссии в средствах массовой информации о сущности ислама и его совместимости с западными ценностями «неизбежно ведут к усилению самоидентификации в мусульманской среде»83. Исследователи рассуждают о перспективах появления европейской мусульманской идентичности и европейского исламского культурного пространства, которое происходит в едином социальном пространстве формирующейся общеевропейской идентичности. Несмотря на серьезные разногласия, особенно по вопросам культурных и правовых практик, в целом европейские мусульмане занимают умеренную позицию и находят возможность исповедовать ислам в условиях западного образа жизни. Французский исследователь Ж. Кепель - профессор Парижского института политических исследований видит в молодых западных мусульманах - иммигрантах второго и третьего поколений «носителей современности», приобретённой от их европейского окружения, и «международный вектор демократического проекта», чей успех «они воплотят сами путем смешения мусульманской и европейской составляющей»84. Мусульманская идентичность как и любая другая, не статичное явление и она подвержена изменениям: «Трансформация религиозных норм и поведенческих моделей в сознании верующих особо заметна в сфере семейных, гендерных, межконфессиональных отношений»85. Мусульманская идентичность на Западе реализуется в мультикультурном обществе многоконфессионального типа в рамках развития общеевропейской идентичности. Хотя европейские мусульмане находятся в самом начале пути становления своей идентичности, вопрос состоит не столько в проблеме её сохранения, а в том, как будет выглядеть их исламская идентичность в ближайшие годы86.

Так, по мнению исследователя А. Этциони, «В каждом обществе общее ядро идентичности и культуры изменилось с течением времени и будет изменяться дальше. Следовательно, меньшинства, которые заявляют, что это ядро не отражает те ценности, которые им дороги, могут свободно предпринимать попытки его изменить – посредством тех демократических и общественных процедур, которые предназначены для реализации этих целей во всех свободных обществах»87. Современные исламские учёные, как, например, шейх Юсуф аль-Карадави, проживающий в Катаре и основавший в 1997 г. Европейский совет по фетвам и исследованиям (г. Дублин), призывают западных мусульман к сохранению своей исламской идентичности, «заботясь о своей семье», «укрепляя единство с другими мусульманами», «участвуя в решении проблем того общества, в котором они живут» и «отстаивая права исламской уммы»88. История ислама свидетельствует о возможностях адаптации доктринальных норм к конкретным региональным условиям с учётом конфессиональной, этнической, географической и социально-политической обстановки. В условиях глобализации вопрос об общеисламской идентичности занимает особое место. Всё большее число исследователей считает, что на пути к общеисламской идентичности, помимо разделения на суннитскую и шиитскую ветви, стоит также выделение крупных региональных блоков (арабский ислам, индонезийский ислам, тюркский ислам, северокавказский ислам, европейский ислам)89. Здесь же можно говорить и о расхождении во взглядах представителей различных подходов, влияющих на формирование современного мусульманского мировоззрения. В современной мусульманской мысли выделяют два основных подхода к руководству жизнью мусульман на Западе. Согласно первому, «следует изменять реальность в соответствии с устоями шариата», а согласно второму, шариатское мировоззрение, изолированное от проблем и реальностей современного западного мира, «следует реформировать, чтобы оно вновь могло отвечать нуждам мусульман»90. Эти подходы, соответственно, именуются неисторическим (неоортодоксальным, традиционалистским) и историческим (модернистским, либеральным, реформаторским). Сторонники неоортодоксального подхода уделяют особое внимание религиозной доктрине, утверждая, что базовые принципы не требуют модификации, так как они могут реализовываться в любой культуре, где гарантируется свобода вероисповедания, в том числе в Западной Европе. Они не признают иных авторитетных источников права для мусульман, проживающих на положении меньшинств за пределами исламского мира, кроме Корана и сунны, что в определённой степени отдаляет их от остального общества, но позволяет сохранить традиционные нормы и устои91. Они опираются на религиозные общины, тесно связанные со странами происхождения. Здесь следует упомянуть таких современных исламских идеологов, известного иранского философа Сейида

Хоссейн Насра - профессора Университета Джорджа Вашингтона в США, а также Фетхуллаха Гюлена - турецкого исламского общественного деятеля, находящегося в добровольном изгнании в США, который является умеренным неоортодоксом и одновременно выступает за интеграцию Турции в Европейский союз92.

Политическая идентичность мусульман Англии

В конце XX в. мусульмане предстали как объединенный фронт против немусульман и британских властей, что связано с активным формированием мусульманской политической идентичности, в которой основной доминантой является религия. До сих пор не совсем ясно, когда именно стала появляться групповая, а особенно, политическая идентичность большей части мусульманского населения. Однако в результате ситуации, сложившейся в стране в 1988-89 гг. вокруг «Сатанинских стихов» («The satanic verses») С. Рушди, британские мусульмане почувствовали себя общественной группой, готовой к мобилизации и активности, а многие политически пассивные мусульмане (особенно нерелигиозные) открыли для себя новую общинную солидарность. Практически сразу после этих событий в течение очень короткого периода времени понятие «мусульманин» стало ключевой политической идентичностью меньшинства, узнаваемой в обществе на всех уровнях. Появление феномена «мусульманской политической идентичности» в Англии застало врасплох английские правящие круги и общество: «Фактически мы являемся свидетелями конструирования символического пространства новой национально государственной идентичности британцев, включающей в себя и идентичность британских мусульман»175. Политическая идентичность молодого поколения британских мусульманских лидеров формируется в условиях, когда большая их часть, родившись на Западе и получив западное образование, считает себя полноценными гражданами Великобритании. Согласно исследованиям, в 2002-2005 гг. в Западной Европе появилась мусульманская политическая элита нового типа. Они представляют собой в основном хорошо образованных и успешно интегрированных потомков ранних волн мусульманской иммиграции176. Они рассматривают политическую деятельность как возможность реализации этно-культурных и религиозных устремлений групп меньшинств и иммигрантов, хотя в политике они по-прежнему составляют группу «аутсайдеров». Исследователь Роберт Янг из мельбурнского университета Ла Тробе (Австралия) пишет, что «ислам больше не просто религия, но и противодействующее гегемонистское глобальное политическое движение»177.

Настороженное отношение к мусульманам среди европейской общественности и элиты, так же как и активность радикально настроенных мусульман, не способствуют полноценному диалогу, хотя растущее гражданское и политическое участие мусульман уже не остановить. Несмотря на то что беженцы 1980-х гг. были приверженцами различных идеологических взглядов, большинство из них поддерживают либеральную идеологию. Принято считать, что религиозность предполагает консервативную политическую позицию, тем не менее это не характерно для европейских мусульман. Между ними, также как и между их лидерами, нет консенсуса по поводу политических предпочтений. Большинство мусульманских лидеров считают себя центристами, однако они могли бы примкнуть к таким партиям, как социал-демократы и лейбористы, традиционно опирающиеся на электорат из числа иммигрантов. Исследователи отмечают, что среди европейских мусульманских лидеров есть понимание того, что для полноценной интеграции мусульман следует прервать имеющиеся тесные связи европейских имамов с исламскими странами и найти возможность для их обучения в Западной Европе. Однако европейские правительства, рассматривая зарубежное финансирование мечетей как нежелательное, пока ещё мало способствуют изменению ситуации. Тем более, что исламские государства предпринимают попытки контролировать европейских мусульман частично путем отправки имамов в Западную Европу, а также путем финансирования мечетей в крупных европейских городах178. Новая мусульманская элита в Западной Европе фокусируется на национальной политике, а не транснациональной (как предыдущее поколение европейских мусульманских лидеров) и на активном участии в политическом дискурсе, обращаясь к мусульманской общности, несмотря на этнические и религиозные различия. В отличие от прежних организаций мусульман новые объединения нацелены на национальное политическое участие и выступают за интеграцию, в отличие от лидеров предыдущего поколения иммигрантов (большинство из которых родилось за рубежом и приехало взрослыми людьми). При этом между европейцами мусульманами и немусульманами находится всё больше областей для взаимопонимания. Согласно последним исследованиям, европейские мусульмане занимают в основной массе проинтеграционную и продемократическую позицию179. Политические вызовы, с которыми столкнулись европейские мусульмане, настолько серьезны, что существует вероятность глубокого правового раскола между западными и восточными мусульманами, вплоть до выхода отдельных мусульманских общин за пределы мусульманского правового поля.

Англия отличается от большинства стран Западной Европы, где имеются законодательные ограничения, связанные с избирательным правом иммигрантов и не граждан (из-за чего лишь 10-15% мусульман имеют право голоса)180. Англия является уникальным примером страны, предоставляющей этническим меньшинствам из числа иммигрантов право участия в политическом процессе и придающей большое значение электоральному потенциалу мусульман. Новое поколение мусульманских лидеров, рождённое и выросшее в Англии, хорошо разбирается в особенностях национальной политической системы, не выражает фундаменталистские взгляды и не поддерживает повсеместное введение мусульманского религиозного права в Западной Европе. С помощью политических инструментов они ищут институциональные возможности, которые позволят мусульманам в процессе социальной интеграции исповедовать свою религию. Несмотря на то что мусульмане ещё мало представлены в центральных органах власти, они имеют возможность не только открыто критиковать, но и всё более эффективно воздействовать на проводимую британским правительством внутреннюю и внешнюю политику181. Одни мусульмане больше стремятся к интеграции, другие желают сохранить свою самобытность, однако большинство является так или иначе приверженцами «умеренного ислама» и лишь один процент, по официальной статистике, придерживается экстремистских взглядов.

Роль мусульманского права в конструировании европейской мусульманской идентичности

Европейские правовые системы по-разному отреагировали на современные вызовы, связанные с иммиграцией из мусульманских стран. В последнее десятилетие перед государствами Западной Европы встал вопрос о юридическом плюрализме, то есть вопрос о присутствии в одном социальном поле более одной правовой системы, которые находятся в сложном комплексном взаимодействии. В научном сообществе возникла дискуссия вокруг проблемы регулирования религиозно-правовой практики европейских мусульман. Как указывает известный отечественный учёный-юрист профессор Л.Р. Сюкияйнен, «превращение мусульманских меньшинств в заметный элемент европейского социального, культурного и даже политического пространства» привело к целому ряду проблем. «Учитывая, что в Европе и на Западе в целом все эти противоречия и прямые столкновения получают прежде всего правовое измерение, проблема сводится к противостоянию правовых культур»201. С мусульманской перспективы эта дискуссия имеет отношение к широкому пониманию природы шариата в мусульманском мире. Порядка четверти всех мусульман мира проживает в немусульманских странах на правах так называемых религиозных меньшинств с устойчивой динамикой демографического роста. Возникающие перед ними сложные вопросы, связанные с религиозной практикой, чётко не проработаны, поскольку исламские правовые школы до этого концентрировались на мусульманах, проживающих в исламских государствах с шариатской доктриной права. Система мусульманского права отличается от других правовых систем своеобразием, неповторимостью источников, структуры, терминов, конструкций, понятием нормы202. Шариат как конфессиональное право отличается от канонического права в странах Европы, выступая в качестве всеобъемлющей нормативной системы, включающей право, моральные наставления, а также предписания мусульманского культа. Шариат состоит из теологии, или принципов веры (акида), и фикха, предмета юридической науки в том виде, в каком он определен школами мусульманского права (мазхабами). В рамках фикха выделяются юридические нормы (мусульманское право).

«Данная черта исламской культуры также способствует тому, что в центре конфликтов, связанных с мусульманскими меньшинствами на Западе, оказывается противостояние принципиально отличающихся друг от друга правовых представлений»203. Связь мусульман с религиозно-правовой традицией позволяет сохранять им свою идентичность. При этом право на культурную и религиозную идентичность индивидов в Западной Европе закреплено нормативно204, а ряд международных договоров охраняет как индивидуальные права представителей религиозных и национальных меньшинств, так и коллективные205, что даёт право индивидам применять религиозные практики, в том числе правовые, если они не противоречат национальной правовой системе страны проживания. Однако, учитывая практическое различие между шариатом и фикхом, в новых исторических условиях для мусульманских меньшинств на Западе возникла необходимость теолого-юридической интерпретации для обоснования возможного применения мусульманских норм права в Западной Европе. В последнее время увеличивается число европейских мусульман, отстаивающих необходимость религиозного права для сохранения исламской духовности. Светское европейское право ограничивает право выбора европейских мусульман в следовании шариату в частной жизни. Это осложняет жизнь мусульман, которые стремятся к буквальной интерпретации религиозного права и тех мусульман, которые желают следовать шариату, оставаясь в европейском правовом и информационном поле.

Европейский суд по правам человека придерживается позиции, согласно которой шариат является «необсуждаемым кодексом», чей авторитет лежит вне человеческой компетенции и вне власти современного государства. Дискуссия идёт вокруг того, является ли шариат юридическим кодексом или объектом для размышлений и дискуссий, в рамках которого существует широкое поле практических решений насущных проблем206. Зарубежные исследователи выделяют три основные позиции по статусу мусульманского права на Западе: во-первых, восприятие шариата как фиксированной правовой догмы; во-вторых, признание возможности рационального поиска мусульманскими правоведами конкретных правовых решений по вопросам, прямо не оговоренных, но схожих по смыслу с теми, которые получили оценку в Коране или сунне207; и, в-третьих, дозволение самостоятельного принятия правовых решений, исходя из личного опыта индивида в случае, когда Коран и сунна не дают приемлемый для современного либерального общества вариант поведения208. Подобная индивидуализация правового поиска, очевидно, является результатом секуляризации общественно-политической жизни на Западе.

Перспективы распространения мусульманских правовых норм и обычаев в Англии

Интенсивные общественные дебаты и полемика в средствах массовой информации возникли в Англии после лекции, прочитанной 7 февраля 2008 года в Королевском суде правосудия архиепископом Кентерберийским Р. Уильямсом260. Лекция подняла важные вопросы права, государства, религии и гражданства в современном плюралистическом обществе, а её сильно поляризованные последствия выдвинули на первый план спорный вопрос о том, каким должен быть формат гражданской дискуссии по этим вопросам. Его речь включала развёрнутые размышления о реальности и возможности «множественной юрисдикции», особенно в связи с деятельностью так называемых «шариатских судов», об их способности разрешать семейные споры, об их отношении к английской правовой доктрине. Тогда же публично выразил своё отношение к проблеме «шариатских судов» и председатель «Отделения Королевской скамьи» Высокого суда правосудия лорд Филипс261. Если архиепископ Кентерберийский высказал мнение о «неизбежности увеличения значения шариатских судов», то лорд Филипс подчеркнул, что «не видит причин, препятствующих признанию решений шариатских судов английскими судами»262. Министр юстиции Джек Стро в контексте полемики, разразившейся в октябре 2008 г., резюмировал, 102 что «шариатские принципы всегда будут подчиняться английскому праву и, несмотря на то что подобные трибуналы могут использоваться для разрешения диспутов, английское право останется верховным»263. Обращение Р. Уильямса выявило «растущий вызов», брошенный «присутствием общин», которые, будучи не менее «законопослушными», чем остальное население, находятся в правовом поле, отличном от английской системы права264. Он поднял вопрос о том, насколько гибко английская правовая система может приспособиться к требованиям религиозных общин меньшинств о предоставлении им возможности применять традиционные моральные и правовые кодексы. Лекция Р. Уильямса, которую многие изначально ошибочно восприняли как рекомендацию применять мусульманское право в Англии, была подвергнута критике как сторонниками, так и противниками функционирования мусульманских органов разбирательства споров из-за сильного искажения трактовки его слов средствами массовой информации265. Однако со временем она стала признаваться как фундаментальное выступление, в том числе и по таким актуальным вопросам, вставшим в последнее время перед политиками, социологами и религиозными мыслителями всего мира, как идентичность и юридический плюрализм. 103 В своих рассуждениях Р. Уильямс ссылался на термин «трансформативное правоприменение» А. Шахар, известной канадской исследовательницы проблем гражданства и мультикультурализма из Университета Торонто266. Архиепископ обратился ко всем религиозным общинам, намереваясь, по мнению ряда исследователей, сформировать религиозную коалицию, возглавляемую Англиканской церковью для того, чтобы добиться исключений религиозного характера в условиях господства секулярного права. Он призывает к конструктивному диалогу с мусульманами, подчеркивая, что «религиозная вера и практика являются маркером общей идентичности, воспринимаемой не только как индивидуальный выбор, но как данность». Согласно Р. Уильямсу, «правосудие всегда является частью поиска того, что наиболее справедливо по отношению к конкретным специфическим нуждам и идентичности любой группы или человека в обществе, нежели пытается дать заранее исчерпывающие рекомендации»267.

По мнению Р. Уильямса, государственное право должно защищать индивидуумов на основании их корпоративной религиозной идентичности, их свободу исполнения религиозных обязанностей, что ставит вопрос о необходимости большего внимания к религиозной идентичности и общинным правам в правовой практике и необходимости делегировать определённые правовые функции религиозным судам общин268. В ситуации, когда многие в стране отказываются воспринимать мусульманскую идентичность как 104 неотъемлемую часть британской идентичности, его лекция привела к волне исламофобской критики. Диспут вокруг мусульманского права в Англии возник во многом из-за господствующего в обществе убеждения о том, что выступать за мусульманское право в Западной Европе означает противопоставление светскому обществу и попрание демократических ценностей. Как указывает исследователь Л. Пилгрэм из Открытого университета в г. Милтон Кейнсе (Великобритания), «предложения найти в правовом поле место для шариатского права или хотя бы серьезно с ним взаимодействовать воспринимаются как в лучшем случае консервативные – если не обскурантистские и антигражданственные», а представление о реакционности шариата проистекают, в частности, из идеи о том, что он противостоит гендерному равенству269. В последнее время представители «Мусульманского арбитражного трибунала» и даже правительства обсуждают возможность легализации мусульманских церемоний бракосочетания (наряду с англиканскими, квакерскими и иудейскими, признаваемыми официально), чтобы избавиться от необходимости подтверждать мусульманский брак в английских органах государственной регистрации актов гражданского состояния. По мнению сторонников этой идеи, она поможет решить в том числе и проблему практики полигамных мусульманских браков270, которая продолжает существовать в Англии, несмотря на то что их количество резко 105 сократилось после введения в силу закона «Об иммиграции» 1988 г., усложнившего процедуру въезда в страну вторых и последующих жен. Правительство фактически не контролирует ситуацию с полигамными браками в Англии, так как именно процедура мусульманского брака («никках»), которая нелегально практикуется в этой стране, стала механизмом для обхода запрета на полигамию в соответствии с английским правом271.