Введение к работе
Актуальность темы исследования определяется значением культуры древних номадов Центральной Азии, заложившей основы своеобразия многих современных национальных культур, этносов и народностей этого обширного региона. С другой стороны, в современных условиях исследование процессов проникновения культурных ценностей оседлых цивилизаций в культуру номадов выдвигает на первый план не только проблему «Восток-Запад», но и задачу изучения центральноазиатского кочевого мышления, поиска причин взаимодействия номадов с оседлыми культурами.
Формирующаяся сегодня глобальная культура, понимаемая учёными как форма сохранения многообразия в единстве, актуализирует изучение диалога между кочевой и оседлой культурами в прошлые столетия, восприимчивости кочевой культуры Центральной Азии к переменам, ибо этнокультурной основой единства народов Евразии являются многовековые взаимосвязи и совместная жизнедеятельность разных народов.
Исследование культуры тувинцев конца XVIII – первой половины XX вв. детерминировано не только расположением Тувы на территории одного из древних мировых очагов кочевой культуры, но и сохранением её вплоть до середины прошлого столетия. Кроме того, изучение культурных контактов тувинцев-кочевников представляет интерес для культурологического исследования в силу «буферного» положения Тувы между двумя империями (российской и китайской) и географической труднодоступности. С другой стороны, нельзя не заметить доминирования в отечественных исследованиях лишь одного направления, а именно, исследования влияния российской культуры на Туву, несмотря на наличие многовекового процесса общения и культурного взаимовлияния Тувы и Монголии, Тувы и Китая, и опосредованно через них с другими странами Азии. Вследствие чего возникло явное отставание в разработке проблематики культурных контактов кочевников Тувы и отсутствие культурологического исследования влияния на культуру тувинцев культур других сопредельных народов.
Актуальность настоящей работы определяется и тем, что современная гуманитарная наука имеет теоретические и методологические разработки, позволяющие провести целостный культурологический анализ культурных контактов тувинцев как носителей кочевой культуры с представителями монгольской, китайской и российской культур конца XVIII – первой половине XX вв., благодаря такому анализу восполнить имеющийся пробел в культурологических исследованиях.
Степень разработанности проблемы. Среди работ, посвящённых осмыслению отечественными и зарубежными учёными кочевой культуры как особого типа мировой культуры в русле культурологии, прежде всего необходимо выделить работу П.Н. Савицкого «О задачах кочевниковедения» (1928). В ней автор предложил четыре методологические задачи, которые должны содержать любое исследование кочевой культуры, а также выделил «основание» кочевой культуры – «указание на обуздание коня». Таким образом, П.Н. Савицким уже в тридцатые годы ХХ века была не только разработана программа комплексного исследования кочевой культуры, но и заложен фундамент научного направления – кочевниковедения. Другое место кочевым цивилизациям отвёл в своей циклической теории А.Тойнби, назвав их «несостоявшиеся или неродившиеся, но оставленные в своем развитии после рождения», т.е. кочевое общество лишено истории, и как следствие этого - культуры. Постмодернисты Ж. Делёз и Ф. Гватари в «Трактате о номадологии» (1980) соглашаясь с А.Тойнби в части, что «кочевник, скорее тот, кто не движется», в качестве основного принципа науки о кочевниках выделили «диспарс», противопоставление материала и силы, а не материи и формы, как в случае с оседлой культурой. Свою науку они назвали «пешеходной», т.к. восточное мышление процедурно, оно требует не охвата, а постепенного продвижения шаг за шагом. Шаги связываются в цепь силой пути. При этом кочевника необходимо отличать от мигранта.
В подавляющем большинстве отечественная гуманитарная наука социалистического периода, учитывая стадионально-типологическое членение мировой культуры, кочевую культуру исследовала либо как частный случай историко-культурного процесса, либо вообще не изучала. Отечественный монголовед Н.Л. Жуковская в своих работах доказала, что кочевники имели и имеют свою историю и культуру. Несмотря на жесткость природы Центральной Азии, они усвоили её законы и попытались найти с ней компромисс. В работах Н.Н. Крадина и Г.Д. Гачева, вышедших в свет в это время, кочевая культура выступает как своеобразное и маргинальное явление в истории человечества. Философское осмысление кочевой культуры как особого типа в мировой культуре было проведено М.С. Каганом. Его заслуга в том, что он поставил кочевую культуру в один ряд эволюционного развития мировой культуры с культурой земледельцев и горожан.
Таким образом, отечественные аналитики в своих работах стремились отойти от отрицательных коннотаций в отношении к кочевой культуре, не рассматривать её в рамках культуры «низшего порядка», а изучать как культуру, обладающую самобытностью и неповторимыми чертами.
Предтечей культурологического изучения кочевой культуры и культурных контактов тувинцев, избранного нами периода, стали разного рода «отчёты», «записки», «очерки» и статьи, написанные инженерами, военными, купцами, путешественниками, этнографами, лингвистами. Так, Е. Пестерев отмечал некоторое сходство и различие бытовых обрядов у оленеводов-охотников и скотоводов Тувы. Влияние монгольской культуры на традиционные верования западных тувинцев увидел П.А. Чихачёв, поэтому и выдвинул предположение, что хемчикские тувинцы – это монголы с тюркским наречием. Е.К. Яковлев описал хозяйство тувинцев, жилище, одежду, обычаи, религиозные представления, общественное устройство, подати и повинности, уделил внимание и отношениям между тувинцами и русскими. Нравы, обычаи, фольклор, взаимоотношения с русскими переселенцами, личные впечатления от непосредственных контактов с тувинцами стали предметом сочинений В. Родевича. Восхищался он также горловым пением, декоративно-прикладными изделиями, украшениями (трубки, табакерки, отделка одежды и пр.) кочевников. Востоковед и тюрколог Н.Ф. Катанов, проводя исследование тувинского языка и фольклора, частично описал тотемические верования кочевников, связанные с медвежьим культом, а также некоторые элементы материальной культуры тувинцев. Ф.Я. Кон в своих работах подробно остановился на вопросах российско-тувинских отношений, на фактах монгольского и китайского влияния на отдельные элементы культуры кочевников. Описание религиозных обрядов, праздников, национальной борьбы, сведения об отдельных культах, художественных промыслах, жилище, пище, костюме, традиционном этикете, фольклоре и пр. присутствуют в работах А.В. Адрианова, А.М. Африканова, Н.Ф. Веселкова, К. Горощенко,
Г.Е. Грумм-Гржимайло, Д. Каррутерса, К.Д. Минцловой, П.Е. Островских, В.А. Ошуркова, П. Райкова, И.Г. Сафьянова, К. Шишкина и др..
Следующим этапом становления культурологического изучения кочевой культуры тувинцев стали планомерные многолетние научные исследования, в организации которых большую роль сыграли представители московской и ленинградской (петербургской) историко-этнографических школ, открытый в г. Кызыле Тувинский научно-исследовательский институт языка, литературы и истории (ныне Тувинский институт гуманитарных исследований при Правительстве Республики Тува) и Республиканский музей. К обобщающе-аналитическим работам этого этапа, которые посвящены тувинскому этносу, кочевой культуре тувинцев, отдельным её формам, отчасти и культурным контактам, необходимо отнести исследования С.И. Вайнштейна, Л.В. Гребнева,
В.П. Дьяконовой, М.Х. Маннай-оола, М.В. Монгуш, О.М. Хомушку, М.Б. Кенин-Лопсана, Г.Н. Курбатского, Л.П. Потапова, И.У. Самбу, Н.А. Сердобова и др..
Совместная работа научных центров Москвы и Ленинграда, учёных Сибири и Тувы была представлена в двух томах «Истории Тувы» (1964). В начале нынешнего века этот труд был переиздан. В нём больше уделено внимания вопросам формирования тувинского этноса, религии, кочевой культуры и быта, русско-тувинским связям, введено понятие «хозяйственно-культурный тип», а также расширен круг археологических данных и письменных источников. Более пятидесяти лет в ТИГИ издаются «Ученые записки», объединяющие тувиноведов из различных регионов России. В статьях филологов, археологов, этнографов, историков и культурологов нашли отражения объект и предмет настоящего исследования.
Свой вклад в изучение кочевой культуры и отчасти культурных контактов тувинцев в прошлые столетия внесли составители сборников материалов и антологий, содержащие работы авторов, изданных за границей, или печатавшиеся с цензурными купюрами, а также хранящиеся в виде рукописей в научных фондах Москвы, Санкт-Петербурга и Кызыла. Гендерное исследование кочевой культуры представлено в работах В. Даржаа. Различным сторонам культуры российских и монгольских (цэнгэльских) тувинцев посвящены работы немецкой исследовательницы Э. Таубе.
Таким образом, благодаря вышеперечисленным авторам были созданы фундаментальные труды, ставшие основанием изучения кочевой культуры тувинцев и культурных контактов, вместе с тем приоритетным для названных учёных является историческое, этнографическое, религиоведческое, но не культурологическое направление.
Собственно к историко-культурологическим и культурологическим исследованиям кочевой культуры тувинцев следует отнести кандидатские и докторские диссертационные исследования последнего десятилетия. Предметом данных работ выступают отдельные формы культуры тувинцев, в частности, религия (Д.Ю. Андреев, О.М. Хомушку), символическая культура тувинцев (С.Н. Соломатина), народная художественная культура (Н.Т. Ултургашева), этнокультурная идентичность (М.В. Монгуш), духовная культура (А.К. Кужугет), музыкальная культура (В.Ю. Сузукей) и т.п., а также ряд монографий. Однако необходимо констатировать, что диссертационные исследования культурологической направленности, избравших своим предметом культурные контакты тувинцев-кочевников прошлых столетий, в настоящий момент отсутствуют.
Также к культурологическим работам следует отнести «Словарь культуры Тувы», составленный С.В. Маркусом, цель которого «быстрое и целостное вхождение» в специфику культуры тувинцев. Сам автор-составитель назвал его кратким культурологическим путеводителем по республике, где наряду с культурологическими и историографическими терминами раскрываются тувинские понятия, связанные с различными сферами – от музыки до кулинарии, персоналии тувинской духовной и материальной культуры от древности до настоящего времени. Отмечая важность данного издания, заметим, что статьи «культурные контакты» и «кочевая культура тувинцев» в нём отсутствуют. Проблемы евразийской цивилизации, ценностей кочевой культуры, традиционной культуры тувинцев, культурных контактов поднимаются авторами публикаций в журнале «Новые исследования Тувы». Хотя тувиноведением и накоплен достаточный комплекс материалов для всестороннего анализа кочевой культуры тувинцев, однако в целом существует дефицит работ по проблемам культурных контактов кочевников Тувы в Новое и новейшее времена.
Анализ материалов научных мероприятий выявил, что некоторые проблемы кочевой цивилизации, номадической культуры и культурных контактов в общем и кочевников Тувы, в частности, обсуждались участниками международных научных симпозиумов, научно-практических конференций и чтений, в частности, «Проблемы истории и культуры кочевых цивилизаций Центральной Азии» (Улан-Удэ, 2000), «Мир Центральной Азии» (Улан-Удэ, 2002), «Тюркская цивилизация» (Бишкек, 2005), «Вопросы изучения истории и культуры народов Центральной Азии и сопредельных регионов» (Кызыл, 2006), «Тибетская цивилизация и кочевые народы Евразии: кросс-культурные контакты» (Киев, 2008), «Традиционные общества: неизвестное прошлое» (Челябинск, 2009), «Наследие народов Центральной Азии и сопредельных территорий: изучение, сохранение и использование» (Кызыл, 2009), «Россия и Монголия: культурная идентичность и межкультурное взаимодействие» (С-Петербург-Улан-Удэ, 2010) и др. Вопросы, связанные с исследованием культурных контактов, поднимались и участниками трёх культурологических конгрессов, прошедших в Санкт-Петербурге (2006, 2008, 2010), но касались они лишь России и европейских стран, тема настоящей диссертации не нашла в них своего отражения.
Из вышесказанного следует, что при наличии накопленного и введённого в научный оборот значительного массива литературы по изучению кочевой культуры тувинцев культурные контакты тувинцев в прошлые столетия с культурами народов сопредельных государств остаются недостаточно изученными и требуют своего культурологического рассмотрения.
Объектом настоящего диссертационного исследования стала кочевая культура как исторически сложившийся тип в мировой культуре.
Предметом работы выступают культурные контакты тувинцев-кочевников с народами Монголии, Китая и России в конце XVIII – первой половине ХХ вв.
Цель исследования – осуществление культурологического анализа результатов культурных контактов тувинцев, ставших частью их кочевой культуры.
Задачи:
рассмотреть содержание основных понятий диссертационной работы;
обосновать методологию культурологического исследования кочевой культуры;
проанализировать влияние культур сопредельных народов на духовные ценности кочевников;
выявить маркеры культурных контактов в костюме тувинцев-кочевников;
показать слои культурных контактов в произведениях народного искусства тувинцев XIX – первой половины XX вв.
Теоретико-эмпирическую основу работы составили: монографии и статьи зарубежных и отечественных философов и культурологов, искусствоведов, историков и этнографов, посвященные теории и истории кочевой культуры, вопросам формирования тувинского этноса и социально-экономического развития Урянхайского края (Тувы), проблемам генезиса и эволюции отдельных форм кочевой культуры тувинцев;
записки, описания и отчёты путешествий по Туве, написанные в конце XVIII – первой четверти XX вв.;
архивные материалы, хранящиеся в Рукописном фонде Тувинского научно-исследовательского института языка, литературы и истории (ныне при Правительстве Республики Тыва), Государственного архива Республики Тыва;
коллекции традиционного костюма и изделий прикладного искусства, находящиеся в собраниях Минусинского музея им.
Н.Н. Мартьянова;
произведения устного народного творчества и тувинский героический эпос.
Методологической основой настоящей диссертации стало органическое сочетание двух подходов к развитию мировой культуры – локально-цивилизационного (Н.Л. Данилевский, О. Шпенглер, А. Тойнби, Л.Н. Гумилёв и др.) и диффузионистского (Ф. Гребнер, Ф. Ратцель,
Л. Фробениус, Т. Хейердал и др.), позволившие рассмотреть кочевую культуру, с одной стороны, как уникальный культурно-исторический тип, а с другой – исследовать роль культурных контактов в её развитии.
Существенное значение для методологии нашей работы имели труды отечественных учёных, в которых определены методы изучения мировой культуры (В.П. Бранский, М.С. Каган и др.), кочевой культуры и кочевых цивилизаций (Н.В. Абаев, И.Н. Крадин, В.Л. Кургузов,
М.Х. Маннай-оол, В.Р. Фельдман и др.), культурных контактов
(С.Н. Артановский, С.Н. Иконникова, А.И. Кравченко и др.), культуры тюркоязычных народов (Н.Л. Жуковская, Н.Б. Дашиева, Т.Д. Скрынникова, Д. Оюун и др.).
Анализ влияния культурных контактов на духовные ценности кочевников Тувы опирался на исследования буддологов и шаманологов (Л.Л. Абаева, М.Д. Зомонов, М.Б. Кенин-Лопсан, М.В. Монгуш,
О.М. Хомушку и др.), философов, культурологов и фольклористов (Г.Н. Курбатский, К.А. Кужугет, Л.К. Хертек и др.). Выявление маркеров культурных контактов в костюме тувинцев-кочевников основывалось на теоретических (П.Г. Богатырёв, И.В. Кузнецов, Д.А. Николаева, Л.В. Санжеева, и др.) и историко-этнографических (С.И. Вайнштейн, В.П. Дьяконова, М.О. Сиянбиль, А.А. Сиянбиль и др.) работах. При анализе наслоения культур в народном искусстве номадов Тувы были учтены труды тувиноведов (С.И. Вайнштейн, Т.Б. Будегечи, А.К. Кужугет, Н.Т. Ултургашева и др.).
Специфика объекта и предмета исследования, поставленная цель и задачи обусловили необходимость применения следующих методов – системно-синергетического, давшего возможность по - новому взглянуть на кочевую культуру в целом и тувинскую, в частности; аксиологический, благодаря которому определено влияние культурных контактов на духовную составляющую кочевой культуры; историко-генетический, позволивший выявить культурные слои в культуре тувинцев; историко-сравнительный, способствующий поиску маркеров культурного взаимодействия между тувинской культурой и монгольской, китайской и российской культурами; а также вспомогательного метода – нарративного, благодаря которому описан объект и предмет исследования.
Научная новизна диссертационного исследования заключается в следующем:
определено содержание понятий «кочевая культура» и «культурные контакты» не в историческом, а культурологическом дискурсе;
обоснована методология культурологического исследования кочевой культуры, в основе которой системно-синергетический и историко-генетический методы;
рассмотрено влияние культурных контактов на отношение к природе, детям и своему роду, являющиеся духовными ценностями кочевой культуры тувинцев;
маркеры культурных контактов культуры кочевников с монгольской, китайской и российской культурами выявлены в системных элементах костюма тувинцев: материале, крое-конструкции, цвете, декоре, украшениях и причёске;
установлено, что наличие древней традиции и прикладной характер народного искусства тувинцев-кочевников обусловили малое влияние на него культур сопредельных народов.
Теоретико-практическая значимость работы заключается в применении системно-синергетического подхода к анализу кочевой культуры и культурных контактов, изучение культурных контактов в контексте культурологии способствует исследованиям проблем этно- и культурогенеза культуры современных тувинцев, выработке возможных ориентиров культурных контактов в современных условиях и разработке концепций культурной политики Республики Тува.
Материалы и выводы диссертационного исследования могут найти практическое применение в образовательной практике при разработке программ и спецкурсов «Кочевая культура тувинцев», «История культуры Тувы», «Культура и религия Тувы», при чтении лекций для бакалавров и магистров, обучающихся по специальности «Культурология», а также для историков и искусствоведов высшего и среднего специального образования; в деятельности краеведческих, этнографических и художественных музеев, при создании историко-культурных экспозиций.
Положения, выносимые на защиту:
1. Кочевая культура есть самоорганизующаяся система, поддерживающая уровень устойчивости организации этноса посредством внутрисистемных (структурализация, адаптация, изменчивость) и внешних (культурные контакты) механизмов. Культурные контакты «организуют» отношение между соприкасающимися культурами, «запуская» механизмы самоорганизации кочевой культуры, с которыми связано поддержание основных параметров её как открытой системы.
2. Системно-синергетическая методология, включающая в себя историко-генетический метод, позволяет исследовать кочевую культуру тувинцев-кочевников как сложноорганизованную целостность, а её сегменты - духовность, материальность и художественность – как отдельные системы, способствующие выводу кочевой культуры на тенденцию своего внутреннего развития и самоорганизации.
3. Духовные ценности тувинцев – отношение к природе и детям, своему роду в процессе культурных контактов с буддизмом и под воздействием социалистического атеизма претерпели определённые изменения. Буддизм ассимилировал тувинские культы и обряды, и частично ввёл в переработанном виде в культовую систему буддизма. Результатом культурных контактов кочевников с представителями Советской Россиеи стала отмена культов, обрядов и праздников, а также введение новых.
4. Маркеры культурных контактов присутствуют как в «ядре», так и «периферийных элементах» костюма кочевников. Монгольская культура обнаруживается в крое-конструкции (распашной туникообразный крой, правосторонний запах полы тона, разноцветный матерчатый пояс, кожаная обувь с загнутым вверх носком). Маркер китайской культуры выражается в материале, крое-конструкции, цвете и декоре (шелковые ткани, ступенчатый (маньчжурский) вырез на левой поле тона, «маньчжурские» головные уборы, китайская символика в декоре воротника тона). Основным маркером российской культуры стала постепенная замена костюма кочевника на европейский, в российском варианте, включая изменение причёски.
5. Слои культурных контактов в народном искусстве кочевников имеют древние корни. Культурные контакты тувинцев с народами Монголии, Китая и России в области народного искусства были преимущественно взаимными. Они стимулировали художественный процесс и обогащали на протяжении многих веков искусство тувинцев. Однако народное искусство кочевников сохраняло этнические традиции и одновременно оставалось способным к развитию.
Апробация материалов исследования прошла в виде докладов на III и IV международных симпозиумах «Культурное пространство Восточной Сибири и Монголии» (Улан-Удэ; 2006, 2009), международной научно-практической конференции, посвящённой 80-летию со дня рождения С.И. Вайнштейна «Вопросы изучения истории и культуры народов Центральной Азии и сопредельных регионов» (Кызыл, 2006), ежегодной конференции-семинаре молодых учёных «Науки о культуре – шаг в ХХI век» (Москва, 2006).
Отдельные выводы исследования отражены в 5 авторских публикациях, в том числе 3 статьях, опубликованных в реферируемых научных журналах, рекомендуемых ВАКом. Общий объем публикаций по теме исследования – 2,0 п.л.
Структура настоящего исследования состоит из введения, двух глав, включающих в себя пять параграфов, заключения, библиографии и приложений.
