Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Кризис культуры в истории человечества 12
1. Социокультурный кризис как признак смены эпох 13
2. Европейский кризис культуры конца XIX - начала XX века 26
3. Социокультурный кризис второй половины XX - начала XXI века 36
4. Социокультурный кризис современности и его отражение в массовой культуре 51
Глава II. Пути преодоления глобального социокультурного кризиса в современной русскоязычной фантастике 62
1. История и социокультурная проблематика современной русскоязычной фантастической прозы 62
2. Отражение глобального социокультурного кризиса в литературных фантастических мирах. Культурологический анализ 90
3. Аксиологические поиски русскоязычной фантастической прозы - выработка моделей преодоления глобального кризиса 140
Заключение 153
Литература 156
- Социокультурный кризис как признак смены эпох
- Социокультурный кризис современности и его отражение в массовой культуре
- Отражение глобального социокультурного кризиса в литературных фантастических мирах. Культурологический анализ
- Аксиологические поиски русскоязычной фантастической прозы - выработка моделей преодоления глобального кризиса
Введение к работе
Актуальность исследования обусловлена рядом факторов. Это, прежде всего, углубление кризиса культуры, всей социокультурной сферы в жизни общества. Появляются спонтанные инновации, мало совместимые с существующими базисными структурами общества. Системный кризис вызывается, во многом, эффектами этих инноваций, происходит всеобщая онтологическая деконструкция и формирование нового состояния цивилизации.
В то же время существенной проблемой является глобальный кризис, вызванный сменой направления социокультурного развития и охвативший практически весь мир, все сферы человеческой деятельности: и культурную, и экономическую, и метафизическую, и аксиологическую.
Сегодня обостряется необходимость рассмотрения проблем, возникающих в обществе в условиях глобального социокультурного кризиса современности.
Литература вообще, как отражение и особенная рефлексия со-циокультурноых изменений, и современная русскоязычная фантастическая проза, как выражение отношений к будущему на специфическом материале используемых фантастических литературных образов (особой разновидности художественного образа) представляется в данном направлении весьма перспективным средством изучения динамики культуры. Во все времена литература являлась индикатором культурного, политического, социального и духовного состояния общества. Если художественная литература в целом призвана решать три основные задачи: информационную, дидактическую (назидательную и нравственно-поучительную) и популярно-массовую (развлекательную), то фантастическая литература, кроме этих задач, ставит перед собой и дополнительные цели: например, в области прогнозирования и альтернативного развития. Таким образом, фантастическая литература предвосхищает возможные социокультурные кризисы будущего, экстраполируя в будущее тревожные тенденции дня сегодняшнего, предлагая свои варианты решения, часто не имеющие пока реальных социокультурных аналогов. Решений, не существующих вне вымышленных миров русскоязычной фантастики.
Появление в конце XX века в современной интеллектуальной фантастике большого количества романов-антиутопий привело к возникновению нового направления - «роман-предупреждение», с одной
стороны, содержащего в себе признаки антиутопического, с другой стороны, - мистический реализм и т.п.
Но для требовательных, искушенных носителей культуры фантастическая проза представляется «масскультом», несмотря на память о «старой» советской фантастике в лице А. и Б. Стругацких, И. Ефремова, В. Михайлова и других, произведениями которых зачитывались не только подростки, но и вся либеральная интеллигенция, относя эту литературу к элитарной, «большой» литературе.
Важно отметить, что современная социально-философская фантастика в культуре становится естественной преемницей «романа воспитания», традиция которого была прервана в нашей стране в конце 80-х - начале 90-х годов XX века. Современная русскоязычная фантастическая проза не только увлекает и развлекает читателя, но и выполняет важные социальные функции по сохранению и трансляции культурных, сакральных и общечеловеческих ценностей. Это особенно актуально сегодня, когда кризис охватывает практически все сферы жизни человека, проявляется во всех аспектах социокультурного плана. Российская фантастическая проза стала своеобразным опережающим «зеркалом», индикатором возможных будущих состояний общества, намечая конкретные пути выхода из сложившегося социокультурного кризиса.
Степень научной разработанности проблемы
В настоящее время фантастическая проза не получила должной теоретико-культурной (культурологической) оценки. В то же время существует целый корпус работ отечественных и зарубежных авторов, посвященных проблематике кризиса культуры и общества.
В общетеоретическом и общефилософском аспектах автор во многом опирается на труды таких представителей русской (М.М. Бахтин, Н.А. Бердяев, М.О. Гершензон, А.Ф. Лосев, Ю.М. Лотман, М.К. Мамардашвили, В.В. Розанов, B.C. Соловьёв, С.Л. Франк и др.) и зарубежной (Т. Адорно, Д. Белл, Р. Вагнер, Г.-Г. Гадамер, Г. Лебон, Г. Маркузе, Ф. Ницше, X. Ортега-и-Гассет, Г. Риккерт, Г. Тард, К. Теплиц, А. Тойнби, 3. Фрейд, Э. Фромм, И. Хейзинга, О. Шпенглер и др.) эстетической, этической, культурологической, социологической мысли и философии XIX-XX вв.
Для осмысления специфики выбранной темы особое значение имели работы по фантастиковедению, где в литературоведческих формах осуществлялся собственно культурологический, в современном смысле, подход. Это публикации Л.А. Ашкинази, 3. Бар-Селла, Е.П. Брандиса,
А.Ф. Бритикова, Д.М. Володихина, И. Гомель, Г.И. Гуревича, М.Л. Ка-ганской, Ю.И. Кагарлицкого, Е.Н. Ковтун, М.Ф. Назаренко, Г.М. Праш-кевича, А.Б. Ройфе, К.Г. Фрумкина, Н.А. Хренова и др.
Немало помогли в определении и разработке темы нашего диссертационного исследования критические статьи и рецензии Р.Э. Арбитма-на, СВ. Бережного, В.А. Бесова, В.В. Владимирского, М.С. Галиной, Д.Е. Громова, В.И. Деревянко, О.С Ладыженского, И.И. Солунского, А.В. Шмалько и др.
Особое значение имели для нас работы известного культуролога и теоретика искусства Н.А. Хренова: «Культура в эпоху социального хаоса», «Опыт культурологической интерпретации переходных процессов», «Теория искусства в эпоху смены культурных циклов», «Переход как повторяющееся явление в истории культуры: опыт интерпретации».
В связи с разработкой темы переходных периодов (кризисов) в истории человечества автором диссертации были проанализированы материалы известных социологов и философов, таких, как Ж. Бодрийяр, Р. Генон, А. Назаретян, С. Переслегин, К. Соколов, А. Столяров, Э. Тоф-флер, Ф. Фукуяма, С. Хантингтон, Г. Чайлд, А. Швейцер, Н. Ютанов, К. Ясперс и др.
Большое влияние на диссертанта оказали работы СИ. Бажова, СН. Гаврова, М.Н. Громова, И.И. Калиганова, А.В. Каменца, А.К. Коненковой, И.К. Кучмаевой, И.П. Леонтьевой, В.И. Мельника, В.В. Милькова, Э.А. Орловой, В.Н. Расторгуева, И.Н. Селезневой, М.Б. Силантьевой, А.В. Сухарева, А.Я. Флиера, М.М. Шибаевой, в которых формулировались нормативные модели культуры и обосновывалось соотношение традиционных и инновационных ценностей развития культуры.
Методология и методы исследования
Общей методологической установкой данного диссертационного исследования является принцип единства онтологического, аксиологического и гносеологического анализа.
Методология и методы диссертационного исследования используются в соответствии с поставленными целями и задачами. Междисциплинарный характер предмета исследования с чётко выраженной теоретико-культурологической доминантой обусловил обращение к методологии, сложившейся в современной теории и истории культуры. Использованные нами методы исследования: структурно-функциональный; динамический; сравнительно-культурный (исторический).
Мы основывались на законах и принципах диалектики, историзма и системности, позволяющих раскрыть внутреннюю логику развития кризисных процессов в социокультурной сфере сегодняшнего, а в чем-то и завтрашнего дня. Диссертационное исследование было проведено при активном использовании теоретико-культурного (культурологического) подхода.
Нам было очень важно выявить преломление глобального социокультурного кризиса в русскоязычной фантастической прозе, где весьма эффективным оказался системный подход, при котором литературные произведения выбранных авторов рассматриваются сквозь призму выделенных главных социокультурных тенденций современности.
Важнейшим принципом, лежащим в основе работы, был принцип подхода к объекту и предмету исследования на основе системного культурологического анализа творчества русскоязычных писателей-фантастов. Также для анализа проблемы было целесообразно обращение к герменевтическому методу исследования. На основе использования структурного анализа в диссертации обосновываются смены исторических фаз и переходных периодов в истории человечества.
Проблема исследования и гипотеза ее решения
Проблема нашего диссертационного исследования основывается на фундаментальном противоречии процесса познания: между потребностями в адекватных результатах познавательных процедур и качеством применяемых средств, в особенности - индикаторов, выявляющих существенные характеристики исследуемой реальности. Кризисные процессы, усугубляющиеся в жизни современного общества, требуют не только соответствующего теоретического научного осмысления, но и мониторинга опережающих индикаторов кризиса, особенно наглядно проявляющихся в художественной культуре вообще и современной русскоязычной фантастической прозе в частности.
Она стала опережающим «зеркалом», показывающим мир, в котором сегодняшние кризисные процессы придут к своему логическому завершению, намечая, в то же время, возможные пути выхода из кризиса, в том числе в социокультурной сфере.
Гипотезой выполненного исследования является утверждение о том, что в современных социокультурных условиях русскоязычная фантастическая проза в литературе выполняет функции интегриро-
ванного средства обобщенной рефлексии динамики системного кризиса, которое отображает оценку перспектив трансформаций культуры, выступая в качестве опережающего индикатора.
Цель диссертационной работы заключается в анализе переходных фаз в истории человечества, выявлении отражения глобального кризиса современности в произведениях современной русскоязычной фантастической прозы, раскрытии ее аксиологической основы, все более актуальной для нашего времени. Особое внимание уделяется культурологическому анализу выбранных произведений в традициях «романа взросления» и «романа-предупреждения».
Задачи исследования:
рассмотреть историю социокультурных кризисов в истории человечества и выявить причины глобального социокультурного кризиса современности;
рассмотреть социокультурный кризис как переходный период -время переоценки ценностей;
сопоставить социокультурные кризисы прошлого и настоящего и, на этом основании, выявить специфические характеристики социокультурного кризиса современности;
определить главные тенденции социокультурного кризиса современности;
провести теоретико-культурный (культурологический) анализ произведений Г.Л. Олди, А. Валентинова и С. и М. Дяченко и рассмотреть через призму главных социокультурных тенденций сегодняшнего дня произведения современной русскоязычной фантастической прозы;
выявить аксиологическую основу современной русскоязычной фантастической прозы.
Объект исследования - современная русскоязычная фантастическая проза как отражение глобального социокультурного кризиса.
Предмет исследования - отражение главных тенденций социокультурного кризиса в современной русскоязычной фантастической прозе и поиск путей выхода из него.
Научная новизна данного исследования заключается в том, что применение культурологического анализа к такому масштабному явлению, как фантастическая проза, рассматривавшаяся большинством исследователей как развлекательная массовая литература
и не используемая в исследованиях современного кризиса с позиций теоретико-культурного (культурологического) подхода, делает возможным:
проанализировать основные возможности современной русскоязычной фантастической прозы как опережающего индикатора социокультурного кризиса;
проанализировать интеллектуальную традицию в русскоязычной фантастической прозе;
проанализировать основные возможные сценарии выхода из социокультурного кризиса;
выделить прозу Г.Л. Олди, А. Валентинова и С. и М. Дяченко как аккумулирующую в себе проблемы современной социокультурной ситуации;
определить произведения Г.Л. Олди, А. Валентинова и С. и М. Дяченко как интеллектуальную фантастику, способную ответить на кризисные социокультурные явления современности.
Теоретическая значимость работы заключается в том, что результаты данного исследования расширяют теоретическую и эмпирическую базу для комплексного анализа отражения социокультурного кризиса эпохи. Представленные и проанализированные материалы фантастической прозы помогают выделить большой пласт современной культуры, прежде всего литературы, выполняющей прогностическую и воспитательную функции.
Практическая значимость диссертации состоит в том, что материалы, выводы и результаты данного исследования могут быть использованы в дальнейших изысканиях по проблемам социокультурного кризиса современности, места и значения фантастической прозы в пространстве культуры. Кроме того, возможно использовать влияние современной русскоязычной фантастики в процессе инкультура-ции и социализации подрастающего поколения, дать индивиду большие возможности для адаптации к постоянно меняющемуся состоянию общества.
Кроме того, основные материалы, выводы и результаты данного исследования могут быть использованы в процессе подготовки программ и учебных курсов в гуманитарных вузах, при разработке прикладных учебных дисциплин, связанных с преподаванием теории и истории культуры.
Апробация работы
Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры теории и истории культуры Государственной академии славянской культуры.
Материалы и результаты диссертационного исследования получили апробацию на международных и всероссийских научных и научно-практических конференциях:
Сохранение и развитие национальных культур в условиях глобализации (Москва, 2006).
Трансформации культуры в глобальном информационном обществе (Москва, 2009).
Преображенские чтения (Москва, 2009).
Массовая культура: Миф и реальность (Москва, 2010).
Культурные индустрии в Российской Федерации в контексте мировых тенденций (Москва, 2011).
Фестиваль фантастики «Звездный мост» (Харьков, 2011).
7. Фестиваль фантастики «Серебряная стрела» (Москва, 2011).
Теоретические принципы подхода к исследуемой проблематике
и основные положения диссертации нашли отражение в 7 авторских публикациях общим объемом 2,07 п.л. Опубликован ряд научных статей и тезисов докладов, в том числе в изданиях, рекомендуемых ВАК РФ.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. В настоящее время прежде необходимые этические и абсолютные ценности потеряли свою значимость для общества и отдельной личности. Эпоха постмодернизма подорвала связь прежних ценностей с культурой настоящего. За последние два десятилетия в России, а на Западе ранее появилось дезориентированное поколение, попавшее в разрыв между устоявшимися абсолютными и этическими ценностями и техническим прогрессом.
мораль, ценности-цели техносфера
*
разрыв
...~1970-е гг. ~ 1990-2010 гг.
2. Фантастическая проза Г.-Л. Олди, А. Валентинова, М. и С. Дяченко является индикатором проблем общества, связанных с кризисом современности. Творчество этих авторов трудно отнести к
какому-либо направлению внутри фантастической прозы, кроме тех произведений, которые заранее относятся самими авторами к фэнте-зи, космоопере или фантастическому боевику и т.п. Таким образом, проза Г.-Л. Олди, А. Валентинова, М. и С. Дяченко представляет практически все направления современной русскоязычной фантастики и охватывает практически все области кризиса современности, в том числе его социокультурную составляющую, и заключает в себе своебразную модель кризиса современности.
3. Фантастическая проза Г.-Л. Олди, А. Валентинова, М. и
С. Дяченко возрождает «роман воспитания», утерянный в русскоя
зычной литературе в 80-90-е годы XX века.
4. «Романы воспитания» и «романы-предупреждения» Г.-Л. Ол
ди, А. Валентинова, М. и С. Дяченко ориентированы на возрождение
общечеловеческих этических и эстетических норм, без которых не
возможно дальнейшее развитие общества, адекватное восприятие
действительности каждым индивидом и, соответственно, направлены
на преодоление настоящего культурного кризиса.
Структура диссертации обусловлена целью исследования и логикой решения поставленных задач. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и библиографии. Объем диссертации составляет 171 страница. Библиография насчитывает 240 источников.
Социокультурный кризис как признак смены эпох
Признаком завершения очередной фазы исторического развития является кризис, который отражается во всех сферах деятельности человека: философии, эстетике, экономике и в целом в культуре. Глобальные кризисы, которыми отмечены грани значимых и длительных эпох, в первую очередь, следует назвать цивилизационными.
Здесь необходимо уточнить термин «цивилизация». А. Тойнби трактовал термин «цивилизация» как определяющий некое социокультурное образование, локальную моно- или полиэтническую общность с выраженной социокультурной спецификой («китайская цивилизация», «североамериканская цивилизация», «российская цивилизация» и т.д.). Можно понимать «цивилизацию» «как образ жизни, заданный в виде совокупности общественно используемых технологий и рамочных ограничений, наложенных на эти технологии. Иными словами, “цивилизация” есть способ взаимодействия носителей разума с окружающей средой» .
И.Г. Яковенко предлагает рассматривать термин «цивилизация» как «присущий виду homo внебиологический способ решения общебиологических проблем» . С обретением сознания человек обрел способность создания социальной, технической и искусственной среды, которая начала отдалять его от природы. Появилась некая оболочка, впоследствии названная исследователями «искусственной средой» или «второй реальностью». Именно с образованием этой оболочки, как считает И.Г. Яковенко, и возникла цивилизация, которую можно определить как способ, стратегию выживания человечества. Локальные цивилизации, по И.Г. Яковенко, - это локальные стратегии, «ограниченные во времени и пространстве»\.
Цивилизации могут быть стратифицированы по различным группам параметров (например: время-ориентированная / пространство-ориентированная, личность-ориентированная / коллектив-ориентированная, рациональная / трансцендентная, духовная / материальная, возможны, разумеется, и другие деления). Этими проблемами занимались А. Тойнби, А. Кондратьев, М. Тартаков-ский, С. Хантингтон и другие исследователи.
Если же рассматривать термин «цивилизация» с глобальной точки зрения, то «человеческой цивилизацией» мы должны называть онтологическое единство техносферы и культуры, которое стало проявляться уже на самых ранних этапах развития человеческого общества.
Соответственно термин «глобальная цивилизация-» - это стратегия планетарных масштабов, в которую вовлечено все человечество.
Также необходимо дать определение термину «социокультурный кризис». Социокультурным кризисом (по А.Я. Флиеру) является «нарушение баланса структурной упорядоченности локальной социокультурной системы, согласованности и взаимодополнительности в функционировании ее различных подсистем, эффективности взаимосвязей между ее компонентами, что в конечном счете ведет к понижению уровня социокультурной интегрированности и консолидированности сообщества, деградации нормативно-регулятивных функции культуры, разрушению ее соответствующих механизмов» .
Непосредственно к определению социокультурного кризиса примыкает определение социально-культурной энтропии, понятие которой даёт возможность анализа мировой социокультурной ситуации настоящего времени.
Социально-культурная энтропия - это «нарушение (постепенное “размывание”) функциональной целостности и сбалансированности полифункциональной и полисемантической системы, ее в определённом смысле дисфункция, ведущая к понижению возможности эффективного регулирования социальной жизни людей. Наблюдаемые признаки начавшейся социально-культурной энтропии связаны прежде всего с нарастающими процессами маргинализации населения, выхода все большего числа людей из зоны эффективной регуляции их сознания и поведения средствами доминантной в данном сообществе культурной системы и прежде всего - со стороны комплекса ее культурных институтов; падением эффективности процедур социализации и инкультурации личности членов сообщества средствами воспитания, образования. Церкви, государственной идеологии и пропаганды; деградации подсистемы ценностных ориентаций, традиционной морали, нравственности и т.п.; падением престижности легитимных форм достижения желаемого социального статуса и доступа к социальным благам при одновременном возрастании популярности противозаконных и криминальных методов решения этих задач и пр. Таким образом, зона действия исторически сложившихся и закрепленных в культурной традиции и институциональных нормативах социально приемлемых паттернов сознания и поведения людей постепенно сокращается, равно как и процент населения, контролируемый и регулируемый со стороны действующей культурной системы, и одновременно расширяется зона влияния “маргинальных полей” культуры, где управление формами жизнедеятельности людей осуществляется со стороны локальных и столь же маргинальных квазисистем (типа “воровского закона”, “хипповой тусовки”, ритуалов эзотерических сект и т.п.). Собственно это и есть социально-культурная энтропия в ее наиболее “зримом” воплощении»1.
Условно кризисы, постигавшие человечество на протяжении всей его истории и затронувшие практически все сферы общественной жизни, следует связывать с переходами человеческого общества из одной исторической фазы в другую (архаическая, аграрная, средневековая, индустриальная, информационная фазы)1. Начало цивилизационного и, соответственно, культурного кризиса-это, прежде всего, свидетельство завершения определенной исторической фазы в истории человечества, конец периода стабилизации, что приводит к системной (целостной) катастрофе, вызывает всеобъемлющую деструкцию базисных структур человеческого общества. Происходит масштабная деконструкция сформированной ранее онтологической основы цивилизации. Начало кризиса можно проследить по возникновению сильных спонтанных трендов, не способных коррелировать с существующими структурными базисами цивилизации. Характерно, что каждый раз коллективное и индивидуальное сознание воспринимало завершение определенного периода практически как конец света. Наступал длительный период цивилизационного дисбаланса (хаоса).
Каждый кризис заканчивается разрешением базисных противоречий, инновации способствуют порождению новой цивилизационной фазы. Например, появление на исходе Античности нового христианского тренда во многом способствовало постепенному переходу от аграрной фазы к средневековой, а протестантский тренд послужил одной из ступеней перехода к индустриальной фазе.
С помощью комплекса представлений об эволюции социальных систем (социомеханика) рассмотрим историю человечества именно как последовательную смену различных цивилизационных фаз.
Существует множество концепций исторического развития. Основными типами считаются «цивилизационная» (основоположники А. Тойнби и Н.Я. Данилевский) и формационная (К. Маркс) . Первая концепция основывается на делении человеческого общества по социокультурным типам, вторая -по производственно-хозяйственным отношениям.
Деление на фазы исторического развития предложено также в популярной сегодня доктрине Э. Тоффлера (он выделяет три фазы: аграрную, промышленную, информационную), но этот исследователь, на наш взгляд, оперирует слишком крупными таксономическими единицами.
В данном диссертационном исследовании мы будем пользоваться фазовым делением истории человечества, предложенным А.М. Столяровым, который, в свою очередь, опирался на опыт вышеупомянутых исследователей. Это деление принято диссертантом как основное, т.к. оно детально отражает фазы человеческой истории, согласуется с периодизациями других исследователей, и, главное, фиксирует особое внимание на переходных периодах (фазовых кризисах), важных для темы диссертационной работы.
Социокультурный кризис современности и его отражение в массовой культуре
Сегодня «социальные структуры во всем мире подверглись переплавке и мутируют. Впереди нас ждут Мак Деревни, мозг планеты Гея и полный хаос. Да здравствует Их Величество Науки-и-Техника! Этот король покорил, наконец, целый мир, хотя его платье к настоящему моменту стало куда более прозрачным. В некогда благородном костюме Прогресса появились прорехи, через которые можно наблюдать гораздо более приземленные амбиции хозяина»1, -горько иронизирует Э. Дэвис в начале своего исследования, посвященного параллельному анализу истории техники и истории мистики.
Столь ироничное изречение, приведенное нами, на самом деле недалеко от истины. На всей планете пытается утвердиться информационная фаза, разрушающая базовые основы прежних сообществ; человек находится в промежутке: между органической и синтетической жизнью, между реальным и виртуальным мирами, между локальными и глобальными потоками информации, товаров, капиталов, трудовых ресурсов, между элитарной и массовой культурами и т.п.
Большинство называют массовой культурой тот вид культурной продукции, который производится ежедневно в больших количествах. Предполагается, что независимо от национальности, страны проживания и возраста массовую культуру потребляют все люди. Средства массовой коммуникации и информации ежечасно транслируют эту культуру повседневной жизни по всем каналам. Таким образом, массовая культура стала одним из наиболее ярких проявлений современного социального бытия и цивилизации в целом. Но не смотря на обилие публикаций о массовой культуре ее феномен на данный момент является малоосмысленным с точки зрения социальной философии, психологии, культурологии и других гуманитарных наук. Здесь возникает много вопросов, т.к. нет четкой систематизации фактов, порождающих массовую культуру, и нет четкого определения терминов «массовая культура» (масскуль-тура), «популярная культура» (поп-культура). Соответственно, противопоставление «массовая культура - элитарная (высокая) культура» тоже является не совсем верным, т.к. понятие «массовая культура» - это не только оценочная эстетическая категория, расслоение культур на «культуру для всех» и «культуру для избранных» существовало всегда, начиная с архаических времен. Например, шаманы составляли культурную элиту, выходящую за пределы общеплеменной культуры.
Массовая культура (в современном понимании) - это образ жизни индустриального и информационного (постиндустриального) общества, нуждающийся в воспроизводстве специфического типа сознания, позволяющий человеку ориентироваться в стандартных ситуациях массового общества. Как отмечает в своем исследовании О. Биричевская, «массовая культура - проблема в первую очередь социальная и антропологическая, "по ту сторону" эстетического - на стыке экономики, политики, искусства, конкретных социальных технологий и морали... что исторически ограничивает данный тип культуры, связанный с определенными технологиями производства, тиражирования и потребления культурных артефактов» .
Предпосылки такого явления, как «массовая культура», появились, по мнению X. Ортеги-и-Гассета , еще в конце XIX - начале XX века, т.к. именно с этим временем исследователь связывает появление феномена массы, а соответственно и массового общества, наделенного своей культурой.
Феномены массы и человека массы, появившиеся в начале XX столетия, открыли новое проблемное поле для исследователей культуры, философов и социологов. Эти вопросы ставили в своих работах такие ученые, как Н. Бердя-ев3, С. Франк4, Г. Лебон5, 3. Фрейд6, Г. Тард , Э. Фромм8, Г. Маркyзе9, О. Шпенглер10, А. Тойнби11, Р. Вагнер12, X. Ортега-и-Гассет13, Т. Адорно14, К. Теплиц15, А.Я. Флиер16, Д. Белл17 и другие.
Опираясь на работы вышеперечисленных исследователей, мы полагаем, что явление массовой культуры - это существенное изменение культуры в целом. Культура изменяется под воздействием развития средств массовой информации и коммуникации, индустриально-коммерческого типа производства и распределения стандартизированных духовных благ. При относительной демократизации культуры и повышении уровня образованности масс парадоксальным образом происходит постоянное снижение духовных запросов.
Если говорить о самых ранних формах проявления массовой культуры, то следует отметить появление в середине XIX века детективного жанра, который в начале XX века завоевал огромную популярность, не снижающуюся до сих пор. В конце XIX века появляются произведения, получившие впоследствии названия «индустрия грез», «сердечная пресса» и т.п., эта литература публиковалась еженедельными СМИ, а сейчас в огромных количествах выходит под мягкой обложкой в серии «Любовный роман». Еще одной формой массовой культуры стали комиксы, появившиеся в США в конце XIX века. Этот жанр изначально предназначался детям, но постепенно завоевал и взрослую аудиторию.
Стремительное появление других форм массовой культуры можно отнести к середине XX века, когда эта культура становится тотальной и экспансивной.
На сегодняшний момент массовая культура проникла во все сферы жизни общества, где и сформировала свое единое семиотическое пространство. А.Я. Флиер, известный отечественный культуролог, предложил наиболее точную классификацию сфер влияния и проявления массовой культуры. Он выделяет девять сфер:
1) индустрия «субкультуры детства»;
2) массовая общеобразовательная школа;
3) система национальной (государственной) идеологии;
4) массовые политические движения;
5) массовая социальная мифология, упрощающая сложную систему ценностных ориентацией человека до элементарных ду ал истинных оппозиций;
6) индустрия развлечений и досуга, которая включает в себя массовую художественную культуру (кроме архитектуры), массовые постановочно-зрелищные представления, профессиональный спорт, структуры по проведению организованного развлекательного досуга и т.п.;
7) индустрия оздоровительного досуга;
8) система организации, стимулирования и управления потребительским спросом на вещи, услуги, идеи как индивидуального, так и коллективного пользования (реклама, имиджмейкерство и т.п.);
9) разного рода игровые комплексы от механических игр, электронных приставок, компьютерных игр и т.д. до систем виртуальной реальности1.
Из классификации А.Я. Флиера мы видим, что массовая культура - явление далеко не однородное. Но для самых различных проявлений культуры характерен общий ряд черт:
- массовая культура создается для масс, а не является творением массы;
- продукты массовой культуры всегда носят коммерческий характер, массовая культура не аутентична, не может возникнуть органически. По словам Э. Тоффлера , малая семья, обучение фабричного типа и гигантские корпорации в совокупности стали определяющими социальными учреждениями всех обществ индустриальной фазы. Даже в искусстве этого периода можно найти принципы, типичные для фабричного производства, где ценностные аспекты смещаются в сторону материальных благ. Например, большинство музыкантов, писателей, художников работают не для какого-то покровителя, как это было принято в аграрную и средневековую фазы, когда помимо материального благополучия процесс творчества приносил духовное удовлетворение, теперь их творчество напрямую зависит от популярности, которая, в свою очередь, влияет на продажи их творений . Здесь уже следует говорить о творческом человеке как о «торговце», где «товаром» выступает творчество. Фактически в конце XVIII столетия произошел переход от аристократической культуры к демократической\ что и явилось одной из первых явных предпосылок будущей мас-скультуры середины XX века и первой четверти XXI столетия, где свобода творчества (творчество для масс) продается и покупается;
- продукты массовой культуры предназначены для общедоступного, за частую дешевого удовольствия массовой публики, удовлетворяющей потребности, порожденные урбанизацией, демократизацией и индустриализацией (занимательность, быстродоступность, быстрозабываемость);
- все удовольствия, предлагаемые массовой культурой, не носят активного характера. Участвующий в процессе приобщения к этой культуре находится в пассивной позиции, прежде всего без обращения к собственному сознанию, а уровень языка, как правило, относится к средней языковой семиотической норме;
- массовая культура вытесняет рациональные формы смыслообразования и апеллирует к бессознательному компоненту психики (эмоциональное, иррациональное, коллективное). Массовая культура ориентирована на аудио- и визуальные образы, позволяющие отрешиться от реальности (эскапизм);
- массовая культура рассчитана на утилитарные требования большинства, соответственно, духовно ограниченна, и несмотря на традиционность и консерватизм «телесна» и эротизирована.
Отражение глобального социокультурного кризиса в литературных фантастических мирах. Культурологический анализ
Фантастическая проза как литературное направление вызывает массу вопросов у исследователей разных направлений гуманитарного знания. Проблемы начинаются с вопроса о жанре (является ли фантастика жанром или методом?) и заканчиваются вопросами выбора базовых терминов. Также на данный момент возникает вопрос о классификации внутри фантастической прозы.
Современная фантастика включает в себя много направлений, например, криптоистория, киберпанк, либерпанк, альтернативная история или мифологическая фантастика. Подробному анализу каждого из направлений необходимо посвятить отдельное исследование. В данной работе мы будем давать традиционные (на сегодняшний день) определения этим направлениям, когда речь будет заходить о конкретных произведениях.
Литературная фантастика нашего времени настолько разнородна, что отнести ее в целом к масслиту или Большой литературе не представляется возможным. Говоря о фантастической прозе, сейчас необходимо рассматривать творчество конкретных авторов, а не литературную фантастику в целом.
Для анализа кризиса культуры в современной русскоязычной фантастике диссертантом была выбрана группа украинских писателей-фантастов -Г.Л. Олди (Д. Громов, О. Ладыженский), А. Валентинов (А. Шмалько), С. и М. Дяченко, которые в свою очередь считаются основателями двух школ фантастики: «харьковской школы» - Д. Громов, О. Ладыженский и А. Шмалько, «киевской школы» - С. и М. Дяченко.
Г.Л. Олди в своем интервью отмечают, что «школа» подразумевает, прежде всего, не учителя, учеников и процесс обучения, а «...общность авторов, в творчестве которых, несмотря на индивидуальность и своеобразие каждого, можно выделить общие черты... Что ее характеризует? Во-первых, все представители этой "школы" в первую очередь пишут о людях. Не о боевых звездолетах и схватках эльфов с драконами, не о становлении очередной Великой Империи, не о том, как профессор Сидоров изобрел лазерный бурбулятор с гравитационной накачкой, а злой шпион Шнапс желает оный бурбулятор украсть, - а именно о людях. О любви и ненависти, о жизни и смерти, о долге и чести, о проблеме выбора, о предназначении и Пути... Во-вторых, все эти авторы большое внимание уделяют собственно языку - главному инструменту любого писателя. Образной системе. Зримости. Метафоричности. Парадоксальности. Живости стиля. Поэтичности. И наконец, все мы не стесняемся писать ИНТЕРЕСНО. Увлекательно. Уделяя внимание не только образной системе или идейно-тематическому пространству, полному намеков, аллюзий и скрытых цитат, - но и сюжету, способному увлечь студента-ролевика и профессора филологии одновременно... Надо заметить, что "Харьковская школа фантастики" на самом деле отнюдь не ограничивается Харьковом и даже Украиной (хотя ядро ее находится действительно здесь). Целый ряд российских авторов мы бы тоже вполне могли отнести к этой "школе"»1.
Следует отметить, что выбор писателей-фантастов для анализа поставленной в диссертации проблемы не является случайным. Во-первых, необходимо отметить, что все выбранные авторы (Г.Л. Олди, А. Валентинов, С. и М. Дя-ченко) являются представителями традиции социально-философской, интеллектуальной фантастики, ведущей своё начало от произведений мистического реализма конца XIX - начала XX века (Л. Андреев, В. Брюсов, А. Грин и др.) и продолжающейся творчеством М. Булгакова, Ч, Айтматова, В. Орлова, А. и Б. Стругацких, В. Михайлова и других русскоязычных писателей. Во-вторых, выбранные нами писатели выступали соавторами нескольких значимых для данного диссертационного исследования романов («Нам здесь жить», «Тирмен» и др.). В-третьих, произведения этих авторов имеют скрытые сюжетные, интертекстуальные, семиотические и бытийные переплетения, которые дают возможность говорить об общности творчества этих писателей, о возможности рассмотрения их наследия как культурного гипертекста нашего времени. В-четвертых, произведения Г.Л. Олди, А. Валентинова, С. и М. Дяченко относятся практически ко всем направлениям литературной фантастики, начиная от фэнтези и заканчивая космооперой. Это в свою очередь даёт возможность анализа кризиса культуры в современной русскоязычной фантастике, учитывая практически все направления внутри современной фантастической прозы.
Художественные произведения, вербальные, написанные естественным, т.е. «словесным», языком, являются особым видом культурных текстов1. Во-первых, художественные образы отличаются многомерностью и существенной сложностью, которые значительно превышают непосредственное значение слов, их описывающих. Это связано с огромным содержательно-смысловым наполнением художественного текста, с его полисемантикой. Во-вторых, «используемая при создании произведения (прежде всего - художественного) конфигурация слов помимо авторской мысли несет в себе и значимые художественно-стилевые признаки, создающие еще одно сложно изучаемое смысловое напластование, а нередко представляющее собой дополнительный шифр, по тем или иным соображениям камуфлирующий авторскую мысль. Не будем забывать, что искусство - это всегда еще и игровая деятельность, имитирующая реальность с большей или меньшей узнаваемостью. И наконец, в-третьих, о чем бы ни повествовало авторское сочинение любого вида и жанра (философское, религиозное, художественное, историческое, публицистическое и пр.), в конечном счете речь всегда идет о человеческих отношениях, допустимых и недопустимых принципах и формах взаимодействия людей, причинах возникновения и способах улаживания противоречий и конфликтов между ними и т.п., т.е. основной вопрос культуры (в отличие от основного вопроса философии, выясняющего сущность человеческой натуры))/.
Таким образом, художественные тексты Г.Л. Олди, А. Валентинова, С. и М. Дяченко - это культурные тексты: 1) несущие авторскую мысль и определенные художественно-стилевые признаки; 2) обладающие своей полисемантикой и семиотической сущностью; 3) наполненные интертекстуальностью (как любой художественный текст) и смысловыми пластами, заданными автором, а также образующимися в ходе интерпретации.
Для анализа кризиса культуры в современной русскоязычной фантастике на примере произведений Г.Л. Олди, А. Валентинова, С. и М. Дяченко необходимо соотнести текстуально-смысловые характеристики прозы выбранных авторов с главными социокультурными тенденциями, активно влияющими на состояние глобального кризиса современности.
В третьем параграфе первой главы данного диссертационного исследования были выделены главные тенденции настоящего времени: развитие инфосферы; развитие генной инженерии; усиление вектора глобализации и нарастание этнического хаоса; нарастание социального и экономического хаоса; нарастание метафизического хаоса; усиление психологической и психической неустойчивости общества (апокалипсические настроения, боязнь будущего, обострение параноидальных наклонностей, шизоидные проявления и т.п.), а в итоге - аксиологическая нестабильность в обществе, или ценностный хаос.
Эти тенденции оказывают огромное влияние на конкретного индивидуума и общество в целом, а соответственно на все сферы социокультурной жизни общества. Особо заметные изменения происходят в культуре. Каждая из этих тенденций существует за счет комплекса остальных. Эта взаимосвязь делает полной картину современного глобального кризиса. В этой взаимосвязи мы и будем анализировать произведения Г.Л. Олди, А. Валентинова, С. и М. Дяченко с точки зрения отражения глобального кризиса культуры нашего времени.
Выделяя главные тенденции, влияющие на состояние общества в наше время, следует помнить, что современный человек живет в эпоху культурного плюрализма и «в мире сталкивающихся цивилизаций»1, что значимо влияет и на психику индивида, и на общество в целом.
Не случайно последняя культурная эпоха получила название постмодернизма (вторая половина XX века), когда произошли изменения в сознании и коллективном бессознательном человечества, когда разочаровали результаты мировых идей XX века, приведшие практически к самоуничтожению. Н.Б. Маньковская в своем исследовании отмечает, что постмодерн - это «транскультурный и мультирелигиозный феномен, предполагающий диалог на основе взаимной информации, открытость, ориентацию на многообразие духовной жизни человечества»\. С утверждением постмодернизма как культурной эпохи кризис постепенно нарастал и усугубился к концу столетия.
Литература постмодернизма, как пишет И.С. Скоропанова, - это «путешествия (в пространстве культуры), игра (с культурными знаками, кодами и Т.Д.), конструирование / переконструирование (интеллектуальная комбинаторика), моделирование (возможных миров)»2.
В русскую литературу эпохи постмодернизма пришло новое поколение поэтов и писателей, таких, как А. Терц, Вен. Ерофеев, А. Битов, И. Бродский, Л. Рубинштейн, Д. Пригов (первая волна). Ко второй волне постмодернистов можно отнести Вик. Ерофеева, В. Сорокина, С. Соколова, М. Берга. Третья волна - Т. Кибиров, В. Друк, В. Коркия, Л. Петрушевская, В. Пелевин и др.
Именно на гребне третьей волны возникла та фантастическая проза, которую мы будем рассматривать как индикатор сегодняшнего глобального кризиса (фантастика Г.Л. Олди, А. Валентинова и С. и М. Дяченко). Говорить об этих писателях-фантастах как о «чистых» постмодернистах было бы неправомерно, но они естественно вобрали в себя эту культурную эпоху и, переосмыслив, внесли в свои тексты.
Аксиологические поиски русскоязычной фантастической прозы - выработка моделей преодоления глобального кризиса
Итогом главных тенденций настоящего времени (развитие инфосферы; развитие генной инженерии; усиление вектора глобализации и нарастание этнического хаоса и т.д.) является переоценка ценностей, аксиологическая нестабильность, поиск новых ценностных ориентиров, попытки возвращения к старым, характерные для периода кризиса.
Художественные произведения, в том числе и фантастическая проза, отражают ценностное мировосприятие автора и концентрируют в себе сакральные, этические, эстетические и культурно-исторические ценности.
Здесь необходимо уточнить понятие «общечеловеческие ценности». Под общечеловеческими ценностями мы подразумеваем идеальный конструкт, содержащий в себе фундаментальные, общечеловеческие ориентиры и нормы, абсолютные и сверхзначимые потребности не только конкретного человека (в независимости от расы, гражданства, пола, возраста и т.п.), но и человечества в целом. Центральной общечеловеческой ценностью является жизнь, выступающая в качестве онтологической (бытийной) основы всех ценностей. Одна из важнейших после неё - творчество, позволяющее человеку чувствовать себя создателем доселе не существовавшего. Творчество - единство внешнего и внутреннего мира человека. Особо ярко оно проявляется в художественно-эстетической сфере, в которой красота (прекрасное) может представлять высшую эстетическую ценность. Высшей интеллектуальной ценностью является Истина (поиск Истины), ценность человека как Homo sapiens. Важнейшей морально-правовой ценностью можно назвать чувство справедливости.
В современную эпоху глобального кризиса значимыми становятся абсолютные ценности -Добро, Красота, Истина и Вера, как фундаментальные основы духовной культуры, тысячелетия поддерживающие равновесие целостного мира человека и его конструктивного развития культуры.
Практически во всех произведениях Г.Л. Олди, А. Валентинова и С. и М. Дяченко утверждается система ценностей, выработанная веками историей человечества и сформированная в рамках христианского нравственного идеала, но распространяющаяся на общечеловеческую систему ценностей.
Роман Г.Л. Олди «Мессия очищает диск» следует отнести к мифологической фантастике. Этот фантастический роман - ёмкое и цельное исследование в рамках отведённой эпохи (не без выходов за её грани). Предмет исследования - Истина. Что здесь жизнь? - Колесо Сансары, закон Кармы, который не должен разрушиться. Что есть освобождение? - Выход за Колесо, выход в Нирвану. Эти вопросы и ответы, столь привычные для буддизма и даосизма, вдруг теряют свою изначальную природу. В мире, созданном Олди, происходит сбой в «Кармокомпе», в системе, движущей и управляющей миром. А в мире со «сбоями» появляются новые вопросы; если человек стал Просветлённым, то как он может переродиться? Ведь он выщел за колесо Сансары, он вышел за колесо рождений и смертей? Как Бодхидхарма может злиться, ведь он же Будда? Как Бородатый Варвар что-то там может разметать, ведь он само воплощение спо койствия и гармонии? В мировую систему попал вирус, закон Кармы «сошел с ума», грядет апокалипсис, если миссия не очистит диск.
Кроме того, несмотря на окружающий колоритный, детально прописанный антураж китайской мифологии и средневекового быта, невольно задумываешься о сбое, предотвратить который зараженный компьютер не может без вмешательства человека. Таким образом, Олди утверждают главенство человека над машиной, его незаменимость, несмотря на всю сложность системы и системного сбоя.
Олди проводят аллюзию с настоящим временем, где в «Системе» мироустройства тоже происходит сбой - глобальный кризис, постепенно «заражающий» все сферы человеческой деятельности: от науки и культуры до экономики и медицины. Таким образом, творчества - именно то, что способно помочь восстановить Систему, избавиться от вирусов. Именно в творчестве каждый человек способен стать мессией.
Одно из самых показательных произведений, дающих чёткое представление об аксиологическом хаосе нашего времени, это роман Г.Л. Олди и А. Валентинова «Нам здесь жить»1, где на примере одного города (можно по описанию узнать город Харьков) показана жизнь после апокалипсиса.
Роман «Нам здесь жить» - антиутопия, эклектичная, смешная и горькая, уместившая в себе и постперестроечный хаос, и сегодняшний социокультурный дисбаланс, и смутную надежду на возрождение.
Обычный город, условно расположенный где-то в бывшем СССР, становится центром столкновения миров - старого и нового. Жители города, выжившие в непостижимом магическом катаклизме, вынуждены бороться даже не на два фронта, а просто держать круговую оборону против всех, кто так или иначе хочет вмешаться в их жизнь. Для кого-то этот Город - золотая жила, для правительства - заноза, и оно готово на «хирургические» меры; для кого-то -просто дом, «из которого, в общем-то, не убежать» (аллюзия с сегодняшней Россией). Описание быта героев - это яркое подтверждение обесценивания жизни обычного человека на просторах бывшего СССР, его социальная ненужность, невостребованность государством.
Роман разворачивает «хронику Судного Дня», где пали птицы и звери, вода стала алой, подобно крови. Еще свежи в памяти людей ужасы Игрушечной войны (не той ли, последней, предвещаемой Иоанном?). Но авторы показывают людей и вне города, вне апокалипсиса, слишком увлеченных своими, вполне людскими, страстями и заботами, так и не заметивших всего этого, отгородившихся стеной кордонов и пропускных зон, оставив тех немногих, переживших Конец света, в их маленьком мирке, в пределах одного города.
Главные герои - писатель Алик Залесский и следователь прокуратуры Эра Гизело, городской кентавр Фол и странный псих Ерпалыч, шаман Валько-матюгальник и рогатый Минька в джинсах - люди. Нелепые, смешные, страдающие и смеющиеся, ставящие свечки перед одноразовыми иконками - Николе Мокрому от потопа квартирного, св. Трифону от тараканов и т.п. Они не знают, что мосты сожжены, и мир изменился без их согласия; они хотят жить, но им этого не дают. Девиз главных героев романа - «Нам здесь жить!» Даже названием своего произведения авторы утверждают ценность жизни - несмотря ни на что, вопреки всему. Пусть по голубому экрану башмаками бегут белые буквицы, в городскую квартиру врываются архары-спецназовцы, ловят убийц Первач-псы («Егорьева стая» или «психоз святого Георгия»), дымятся на газовых конфорках-«алтарках» приношения утопцам и исчезникам (водопроводно-строительным божествам), а двухколесные кентавры доводят до инфаркта постовых из ГАИ, главное, что сам город понемногу восстанавливается после катаклизмов Большой Игрушечной войны. Но правительству не нужен этот необычный и непокорный город, и опять война, только теперь не игрушечная. Танки вязнут в ожившем асфальте, мотопехота расстреливает безобидного Минотавра в джинсах, и звучит в эфире срывающийся вопль: «Всем! Всем, кто нас слышит! Мы - Город, мы гибнем!» (Мы - страна! Мы гибнем!). И приходит помощь к гибнущему Городу, по фронту накатывает невиданное воздушное цунами, вьются золотые пылинки: пляшут в луче, превращая стихию в стихию, не давая творимому выйти из повиновения - сыновья Желтого Змея Кейнари подчиняются танцу обезображенной бирманки-наткадо, бывшей посудомой-щицы занюханного бара, для которой сейчас нет пределов и расстояний.
Углубляясь в эту фантастическую реальность вместе с авторами, невольно понимаешь, что к нам, людям гибнущей страны, помощь вряд ли придёт, что только мы способны что-то изменить.
Простые люди как всегда оказываются заложниками конфликта. Один из героев в начале романа является простым человеком, и лишь затем он узнает о своих божественных функциях. Жизнь, которую мы видим его глазами, кажется абсурдной, чего стоят одни «рыночные отношения» с Богом - одноразовые иконки. Но люди быстро приспособились к обстоятельствам - домовые чинят трубы, святые угодники гарантированно стабилизируют работу Интернета и лечат головную боль, а священники служат «противоугонные» молебны. Отчасти все это имеет и сатирический смысл - уж слишком часто люди обращаются к Богу, как к инструменту решения проблем, забывая, что суть молитвы -совсем не в том, чтобы просить благ, а в том, что укрепить свой дух и самому справиться с жизненными трудностями. Отметим, что именно здесь авторы намекают, на то, что Вера, сакральная ценность, стала в настоящее время ценностью утилитарной.
