Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Проблема жизнеспособности русской музыкальной культуры в условиях эмиграции.
1. Феномен русской музыкальной культуры и условия её существования в эмиграции 20
2. Русская композиторская мысль в изгнании 33
3. Русская исполнительская культура в эмиграции 59
Глава II. Воспроизводство русской музыкальной культуры в условиях эмиграции.
1. Менеджмент в сфере русской музыкальной культуры 86
2. Создание инфраструктуры, адекватной русской музыкальной культуре 107
3. Воспроизводство лучших традиций русской музыкальной культуры в эмиграции 134
Заключение... 151
Список литературы
- Феномен русской музыкальной культуры и условия её существования в эмиграции
- Русская композиторская мысль в изгнании
- Менеджмент в сфере русской музыкальной культуры
Введение к работе
Актуальность исследования. В эпоху безостановочного прогресса и информатизации, глобализации и интеграции, у современного общества имеются все предпосылки к профессиональному и опытному использованию накопившихся знаний для воспроизводства необходимых и культурологически значимых сегодня объектов материальной и духовной культуры для осмысления и осознания перспективных достижений в области любой сферы деятельности. Культура, в том числе музыкальная, - сложная система, характеризующаяся способностью к воспроизводству. Но, являясь продуктом человеческой деятельности, она может выживать только в "человеческих условиях". Воспроизводство культурной системы обеспечивают, во-первых, конкретная деятельность представителей данной культуры (например, композиторов, танцовщиков, актеров), во-вторых, общая культурная среда, основой которой является развитая инфраструктура культурной деятельности и организация культурного процесса (деятельность антрепренёров, менеджеров), в-третьих, стабильная политическая и экономическая обстановка в стране. Нарушение любого из этих компонентов, обеспечивающих жизнеспособность культуры, может привести к постепенному уничтожению данной культурной системы. Хрупкость культурной системы вызывает необходимость защиты той среды, в которых культурная система способна самовоспроизводиться, т.е. необходимость экологии культуры. Если же среда разрушена, должна быть организована деятельность по восстановлению культуры в новых условиях. Такую деятельность правомерно называть эколого-культурной миссией, а самих деятелей - экологами культуры. С этой точки зрения значимым и актуальным становится изучение культуры
Русского зарубежья, а именно того, как в тяжелейших условиях эмиграции она смогла не только выжить, но и стать ведущей силой в культурном процессе Европы и Америки периода 1917-1939 гг.
Актуальность настоящего исследования определяется также тем обстоятельством, что современная отечественная культура в силу ряда причин находится в весьма сложном положении. Учет опыта культурного строительства русских изгнанников, оказавшихся в экстремальных условиях эмиграции, представляется полезным, заслуживающим внимания в современной России, переживающей ряд проблем на переходном этапе строительства цивилизованного, демократического общества.
Объективная актуальность исследования обусловлена фактической закрытостью проблем эмиграции и Русского Зарубежья в советское время. Приходится констатировать, что лишь с конца 80-х -начала 90-х г.п XX столетия российская читательская аудитория начала знакомиться с богатейшим культурным наследием Русского Зарубежья, в особенности - наследием первой послеоктябрьской эмигрантской «волны».
Анализ имеющейся на сегодня научной литературы, посвященной культурному наследию Русского Зарубежья, убеждает в том, что еще до недавнего времени все содеянное русской эмиграцией фактически рассматривалось в контексте стихийного, спонтанного процесса. По сути дела лишь в докторской диссертации А.А. Аронова впервые был поставлен вопрос о сознательном, регулируемом, управляемом процессе воспроизводства русской культуры в условиях эмиграции. В этой связи мы видим актуальность предпринятого нами исследования в том, что эколого-культурная миссия Русского Зарубежья, связанная в данном случае с сохранением русской музыкальной культуры, рассматривается как целенаправленный,
организованный, управляемый процесс. Вне такого процесса были бы невозможны столь ощутимые позитивные результаты, полученные русскими изгнанниками.
Только в постсоветское перестроечное время проблема менеджмента в любой сфере жизнедеятельности общества стала одной из ключевых социальных, экономических, научных проблем. Приходится признавать, что на сегодняшний день проблема менеджмента в сфере культуры и, особенно, в сфере музыки еще недостаточно разработана.
Суммируя факторы, объективно определяющие актуальность настоящего исследования, приходим к выводу, что изучение культурного наследия, эколого-культурной миссии русской эмиграции — не только дань истории. Это наследие принадлежит по своему значению и последующим этапам отечественной и мировой истории, выходит далеко за рамки первой послеоктябрьской эмиграционной «волны» (1917-1939 г.п), несомненно принадлежит последующим поколениям россиян и настоящему времени.
Особое внимание необходимо уделить процессу воспроизводства русской культуры, без которого она не смогла бы сохраниться и развиваться в тяжёлых условиях изгнания. Качество воспроизводственного процесса выражает и подчёркивает жизнеспособность культуры, её мощь и потенциальные возможности. Мы разделяем положения, содержащиеся в докторской диссертации А. А. Аронова о том, что поразительная жизнеспособность отечественной культуры, эффект самосохранения, способность подниматься даже после тяжёлых испытаний, переживаемых страной и народом, - убедительное доказательство мощи, потенциальных возможностей отечественной культуры, зримое подтверждение
очевидного вывода: перед нами - великая культура, она не может не занимать достойного места в мировой культуре.
Актуальным для нашего времени становится изучение деятельности по сохранению и развитию русской культуры. Нынешней российской культурной жизни может пригодиться опыт воспроизводства русской культуры в эмиграции, а нынешние менеджеры и организаторы культурного процесса найдут немало полезного в деятельности экологов русской культуры в условиях эмиграции. Научное осмысление подвига, совершённого изгнанниками в экстремальных условиях эмиграции - проблема чрезвычайно значимая и актуальная для России сегодняшней.
Русская музыкальная культура стала одним из тех компонентов культуры, которые принесли русской эмиграции всемирную славу. Это вклад в развитие и мировой классической музыки, и оперы, и знакомство мира с новым балетным искусством. Этот вклад до сих пор полностью не обобщён и не представлен с точки зрения социокультурного подхода к изучению бытования музыкальной культуры.
Воспроизводство русской музыкальной культуры в эмиграции -яркий пример целенаправленной деятельности в рамках эколого-культурной миссии и результативности такой деятельности. Изучение этого процесса нужно считать развитием эколого-культурного подхода к анализу музыкальной культуры. Между тем, до сих пор остаются недостаточно разработанными ключевые для нашего исследования понятия — «экология культуры», «эколого-кулыурная миссия». В научный оборот понятие «экология культуры» было введено Д.С. Лихачевым. Выдающийся культуровед, знаток русской культуры подчеркивал, что культурная экология должна быть частью экологии социальной. Главными задачами экологии культуры
(по Д.С. Лихачеву) являются: сохранение культурной среды, сохранение памятников культуры. Полностью разделяя значимость приведенных задач, мы считаем правомерным присовокупить к сказанному и такие эколого-культурные задачи, как: сохранение доминантных черт культуры, сохранение складывающихся веками культурных традиций и обычаев, сохранение языка.
Содержание понятия «э коло го-культурная миссия» в связи с приведёнными выше соображениями мы видим в конкретной, специально организованной деятельности по осуществлению важнейших эколого-культурных задач. Результаты проведённого нами исследования подтверждают корректность толкования двух ключевых понятий.
Работа менеджеров в сфере культуры, а также организаторская деятельность самих музыкантов стали важнейшими факторами не только выживания русской музыкальной культуры в условиях эмиграции, но и создания новых шедевров мирового уровня. Такой результат был обусловлен целенаправленной совместной деятельностью эмигрантов, которая привела к созданию в Европе особой культурной среды, благоприятной для русской культуры, и инфраструктуры, базы, на основе которой осуществлялся воспроизводственный процесс. Этот малоисследованный аспект развития музыкальной культуры русской эмиграции также является крайне актуальным для изучения в новых, рыночных условиях развития российской культуры.
Вопросы менеджмента в области музыкальной культуры весьма актуальны для нынешней ситуации в культуре России, т.к. сегодня мы можем наблюдать расцвет музыкальной индустрии, а именно, хорошо организованного процесса в вопросах предоставления результатов музыкальной продукции в любой доступной форме. Изучение опыта
русских менеджеров 20-х — 30-х годов может дать новый материал для подготовки кадров в области современного арт-менеджмента и менеджмента в области культуры.
Тема выбранного нами исследования, как и любой другой вопрос, претендующий сегодня на актуализацию своей сущности, нуждается в целостном изучении проблемы за счёт синтеза комплексного н отраслевого подходов. Подобное полимерное исследование позволит определить объективную значимость приобретённого культурного наследия, что важно для потомственного продления этой векторной прямой.
Субкультура русской эмиграции первой «волны» - уникальное и чрезвычайно сложное явление отечественной и мировой истории, отражающее доминантные ориентации части русского общества. Масштабы изучения созданного эмигрантами культурного пространства расширяются сегодня всё больше и больше за счёт приобретения и исследования современным обществом "новых" моделей поведения и деятельности. Акцент в детальном процессе изучения подобного вопроса ставится на наличие конструктивного потенциала в наиболее культурно-удалённом регионе страны. В этом заложена и основная познавательная и исследовательская проблема, составляющая актуальность диссертации.
Степень научной разработанности проблемы.
Исследовательский интерес вызывают как общие для Русского Зарубежья проблемы: культура русского зарубежья как система, как уникальный социокультурный феномен, воспроизводство русской культуры в условиях эмиграции (А.В. Азов, А.А. Аронов, Е.Б. Дельвин, Л.И. Еременко, М.А. Полетаева, М.И. Раев, М.В. Щеславская), социально-психологические аспекты (А.И. Новиков, Н.С. Фрейнкман - Хрусталева), историография эмиграции (А.А.
Пронин), архивная россика (А.В. Попов), национальные проблемы и судьба России (А.И. Доронченков), так и тематические направления: судьбы женщин в эмиграции (Н.Л. Горкавенко, СИ. Лазарева, О.И. Сергеев), русское книжное дело (Т.В. Киселева, С.А. Пайчадзе), история русской православной церкви в Китае (Д. Поздняев), военная деятельность русской эмиграции (A.M. Бегидов, Л.К. Шкаренков), российское предпринимательство в эмиграции (О.А. Грибенчикова), культурная деятельность русской эмиграции в Китае (С.А. Черкащина) и др.
Первая "волна" русской эмиграции остается наиболее изученной: ей посвящены все диссертации по теме российской эмиграции, защищенные в области искусствоведения и педагогики, в области филологии (74 из 75), в области истории (49 из 58), юриспруденции (3 из 4). Констатируя сказанное в отношении изученности первой волны, все же отметим, что русская музыкальная культура «первой волны» и сегодня остается недостаточно изученной как целостное системное явление. В этой связи особый интерес для настоящего исследования представляют работы, посвященные самым разным аспектам функционирования русской музыкальной культуры в эмиграции (С,А. Айзенштадт, А.А. Баев, Т.В. Богданова, В.Н. Брянцева, И.Ф. Ковшарь, Р.Г. Косачева, Н.Я. Кравец, В Л. Кульвер, О.Р. Левенков, Л.А. Михаиленко, И.В. Нестьев и др.)
Поскольку тема диссертации связана с воспроизводством русской музыкальной культуры в условиях эмиграции, постольку в поле зрения оказались исследования, посвященные русской музыкальной культуре как музыкальному феномену (Л.Б. Бобылев, Н.А. Клименко, Е.Г. Польдяева, А.А. Семенецкий, Е.М. Смирнова, ТА. Тамошинская, О.А. Урванцева, М.В. Щеславская).
В ряду работ, посвященных русской музыкальной культуре в эмиграции, особо хотелось бы выделить работу Л.З. Корабельниковой. Вместе с тем, эта содержательная работа посвящена в основном композиторам и не рассматривает другие составляющие русской музыкальной культуры. Суммируя сказанное о разработке проблем русской музыкальной культуры в эмиграции, вновь подчеркнем, что в общем потоке исследований по различным проблемам русской эмиграции музыкантам принадлежит скромное место. Так, в именном указателе , содержащемся в крупнейшем исследовании культуры русской эмиграции, принадлежащем заслуженному профессору Колумбийского университета М.И. Раеву, из 415 имен только 6 представлены музыкантами. В масштабной коллективной монографии под редакцией профессора К. Шлёгеля по истории русской эмиграции из более чем 1000 персон лишь 10 — музыканты. Приведённая пропорция подтверждает наше предположение о том, что русская музыкальная культура в эмиграции нуждается в дальнейшем изучении и пока не существует таких исследований, которые бы в совокупности раскрывали полный комплекс музыкальных институтов, сформировавшихся в эмиграции, представляющих единую инфраструктуру.
Русская музыкальная культура, воссозданная в эмшрации, не могла не испытывать разнообразные влияния той или иной страны обитания изгнанников. Факты свидетельствуют и о том» что культура Русского Зарубежья, русская музыкальная культура объективно оказывали воздействие на культуры других стран. В этой связи наше внимание привлекли исследования, изучавшие различные аспекты проблемы диалога культур и межкульгурной коммуникации (Г.А. Аванесова, А.А. Аронов, СН. Артановский, М.С. Арутюнян, Ю.В. Арутюнян, И.Е. Баева, Л.М Баткин, B.C. Библер, Ю.В. Бромлей, Л.П.
Буева, B.C. Горский, О. Джиоев, А.П. Ждановский, С.Н. Иконникова, Н.И. Конрад, Д.С. Лихачев, Э.С. Маркарян, В.М. Межуев, Э.А. Орлова и др.)
Эмигранты первой послеоктябрьской волны воссоздавали в эмиграции русскую музыкальную культуру в совокупности её ведущих сущностных характеристик. В этой связи особое значение для нашего исследования приобрели работы, посвященные характерным чертам русской музыкальной культуры (Б.В. Асафьев, М.В. Бражников, Л.Д. Добролюбов, Ю.В. Келдыш, О.Е. Левашова, Т.Н. Ливанова, А. Лурье, Г. Никишев, М.С. Пекелис, Л. Сабанеев).
В настоящем исследовании мы рассматривали осуществление эколого-культурной миссии русской эмиграции как управляемый процесс. Именно поэтому наше внимание привлекли исследования, посвященные менеджменту в сфере культуры (работы В.М. Чижикова, В.В. Чижикова, ГЛ. Тульчинского, И. Лаврухиной). В целом же заметим, что вопросы менеджмента культуры в условиях эмиграции практически не освещены. Исключение составляет детальный анализ деятельности СП. Дягилева, но и в этом случае отдельной полной монографии, посвященной Дягилеву - менеджеру культуры, на сегодняшний день не существует.
В связи с упоминанием выдающегося менеджера в сфере культуры - СП. Дягилева, внесшего весомый вклад в решение задач сохранения русской культуры в условиях зарубежья, считаем необходимым назвать нескольких авторов диссертационных работ, посвященных проблеме экологии культуры: Т.Н. Миронову, Д.Ф. Разенкову, А.В. Фролова.
Продолжая рассмотрение работ по проблеме настоящего исследования, подчеркнём значимость мемуарной литературы, созданной деятелями искусства и существенно расширяющей
исследовательское пространство русской музыкальной культуры. Здесь находим особенно интересующие нас в контексте темы диссертации воспоминания ярких представителей русской музыкальной культуры. В качестве базисной мемуарной литературы мы рассматриваем работы А.Н. Вертинского, Н.К. Метнера, СВ. Рахманинова, И.Ф. Стравинского. Ф.И. Шаляпина. Очевидно, что в жанре мемуарной литературы доминируют в качестве авторов именно представители искусства и, прежде всего, выдающиеся танцовщики и балетмейстеры. В рамках нашего исследования были глубоко изучены воспоминания С.А. Григорьева, М-Ф. Кшесинской, СМ. Лифаря, Л.Ф. Мясина, В.Ф. и Б.Ф. Нижинских.
Завершая обзор литературы по различным проблемам истории музыкальной культуры русского зарубежья, особо подчеркнём значение словарей, справочников и библиографических указателей, таких как: Энциклопедический биографический словарь "Русское зарубежье; Золотая книга эмиграции. Первая треть XX века", "Самые знаменитые эмигранты России", Энциклопедия "Русский балет" и другие справочные тематические материалы.
Анализ, имеющейся на сегодняшний день литературы свидетельствует, что:
исследователями разных стран проводится большая работа по выявлению и систематизации источников информации на разных носителях - по вопросу, касающемуся деятельности представителей русской музыкальной культуры первой «волны";
накоплен существенный по своей литературоведческой и искусствоведческой значимости материал в разрезе рассматриваемого нами вопроса, однако с точки зрения социокультурного подхода имеющийся материал не
раскрывает объективно деятельность эмигрантов, которая бы могла более адекватно рассматриваться в контексте предлагаемого нами подхода, как неоспоримый пример эколого-культурной миссии; - с позиции комплексного подхода социокультурные институты музыкальной культуры, композиторская, а также исполнительская деятельность в эмиграции не представлены в качестве единой, органичной и открытой системы, т.е. инфраструктуры, функционирующей адекватно русской музыкальной культуре в "безграничном" (для неё) культурном пространстве на анализируемый нами период времени. Анализ степени научной изученности проблемы позволил определить категориальный аппарат исследования.
Объектом исследования является русская музыкальная культура как уникальный социокультурный феномен.
Предмет исследования составляет специально организованная деятельность первой послеоктябрьской эмигрантской «волны» по воспроизводству русской музыкальной культуры в условиях эмиграции.
Цель исследования: определить обусловленность успешной эколого-культурной миссии первой послеоктябрьской эмигрантской «волны» по спасению и дальнейшему развитию русской музыкальной культуры в условиях эмиграции. Задачи исследования:
Выявить характерные черты русской музыкальной культуры как уникального социокультурного феномена.
Рассмотреть на системном уровне эколого-культурную миссию русской эмиграции как совокупность
взаимосвязанной деятельности композиторов, исполнителей, менеджеров и т.д.
С учетом совершенно недостаточной научной разработанности особо рассмотреть деятельность менеджеров в сфере культуры как важнейшую органическую часть воспроизводственного процесса; выявить роль антрепренёрства и арт-менеджмента в осуществлении эколого-культурной миссии русской эмиграции.
Дать характеристику созданной в эмиграции инфраструктуры, адекватной традиционной русской музыкальной культуре.
Выявить важнейшие итоги воспроизводства русской музыкальной культуры в эмиграции и на этой основе сформулировать выводы о результативности эколого-культурной миссии, осуществлённой русскими эмигрантами.
Рассмотренные выше важнейшие структурообразующие элементы аппарата исследования позволяют определить гипотезу исследования:
Позитивные результаты эколого-культурной миссии русской эмиграции были бы невозможны, если бы воспроизводство русской культуры протекало спонтанно, отсутствовали взаимосвязи важнейших составляющих русской музыкальной культуры, не существовали исторически сложившиеся культурные связи между Россией и странами обитания русских эмигрантов.
Методологическую и теоретическую основы исследования составили положения философии о культуре как системе, главными функциями которой являются ценностно-нормативная и организационно-регулятивная, сопряженные с выработкой, сохранением и ретрансляцией норм, ценностей, обычаев, обрядов,
культурных образцов, сохранением преемственности в культурном развитии и наследовании; положения о культуре как системе, неотъемлемыми свойствами которой являются самокоррекция, обеспечение целостности и самосохранения при изменении условий функционирования.
Теоретическая основа учитывала адаптивную теорию динамики культуры, ведущую своё происхождение от «классических» эволюционистов (Г. Спенсера, Л.Г. Моргана, Э.Б. Тайлора) и ряда их предшественников. Суть теории в том, что люди всегда реализуют свои интересы в конкретных природных и исторических условиях, которые и детерминируют в наибольшей мере параметры избираемых технологий и достигаемых результатов при реализации этих интересов. Мы также разделяем убеждения А.Я. Флиера в том, что именно на двух базовых процессах существования людей в пространстве и времени — адаптации и самоорганизации, осуществляемых посредством деятельности и взаимодействия, - и строится вся динамика культуры в целом и, в частности, динамика генезиса культурных форм, систем и типов культурной морфологии.
Методы исследования. В процессе проведения исследования
использовались следующие методы: анализ философской,
исторической, собственно культурологической, искусствоведческой, историко-художественной, мемуарной литературы; осуществлялся всесторонний анализ ключевых базовых понятий и на этой основе выстраивался соответствующий тезаурус; осуществлялись реконструкция и моделирование конкретных исторических событий и явлений с позиции системного подхода и сложившейся на сегодняшний день отечественной теории социального управления; использовались методы междисциплинарного исследования, факторный и компаративный анализ, различные формы сравнительно-
исторических исследований: историко-типологическое, историко-генетическое и др., а также синхронный и диахронный анализ. Научная новизна исследования:
исторически сложившаяся русская музыкальная культура рассматривается на системном уровне как органическое единство, совокупность её важнейших содержательных со ставляющих;
впервые проанализирована деятельность представителей русской музыкальной культуры в аспекте экологии культуры;
на конкретных историко-культурных фактах определено содержание понятий «эколого-культурная миссия», «менеджмент в сфере музыкальной культуры», «инфраструктура, адекватная русской музыкальной культуре»;
в научный оборот вводятся малоизвестные факты о деятельности эмигрантов первой «волны» в контексте осуществления ими эколого-культурной миссии.
Теоретическая значимость исследования работы заключается в том, что:
выявлены важнейшие предпосылки позитивных итогов специально организованной деятельности русских эмигрантов первой «волны» по спасению и дальнейшему развитию русской музыкальной культуры;
раскрыта актуальность изучения эколого-культурной миссии русской эмиграции для современной российской культуры, определяющаяся уникальным опытом функционирования отечественной культуры в экстремальной ситуации, эффективного менеджмента в сфере культуры,
целенаправленного учета доминантных черт отечественной
культуры в воспроизводственном процессе;
- впервые используется социокультурный подход при анализе
русской музыкальной культуры в эмиграции; в этой связи
исследованы способы организации культурной среды,
обеспечивающей сохранение русской музыкальной культуры
- через создание адекватной инфраструктуры и менеджмент.
Практическая значимость исследования состоит в том, что
полученные результаты могут быть использованы в научной и
педагогической деятельности, при разработке курсов истории России,
истории отечественной культуры, истории искусства, других
гуманитарных дисциплин. Логика и выводы исследования могут быть
полезны при выработке оптимальной культурной политики в
отношении воспроизводства различных составляющих культуры -
образования, науки и других.
Положения, выносимые на защиту:
Содержание понятия «экология культуры» определяется совокупностью важнейших составляющих, таких, как: сохранение культурной среды, сохранение памятников культуры, сохранение доминантных черт, сохранение складывавшихся веками культурных традиций и обычаев, сохранение языка. Отсюда под эколого-культурной миссией понимается конкретная, социально значимая, специально организованная деятельность по осуществлению важнейших эколого-культурных задач.
Оптимальное воспроизводство любого из слагаемых целостного культурного процесса (в данном случае - русской музыкальной культуры) объективно предполагает создание адекватной инфраструктуры на высоком (духовном,
интеллектуальном) и низком (бытовом, обыденном) уровнях,
наличие эколого-координационных центров, активную
деятельность пропагандистов культуры, заинтересованное
участие средств массовой информации в
воспроизводственном процессе.
Складывавшаяся веками русская музыкальная культура представляет собой уникальный социокультурный феномен, характерными чертами которого объективно являются: высокая степень опоры на народную музыку; гражданское, патриотическое звучание, постоянное обращение к истории Руси — России; высокая степень драматизма и экспрессивности музыкальных произведений; использование церковно-славянских песнопений, духовной музыки, особых форм многоголосья и полифонии, характерных как для народного, так и для церковного пения; открытый, лояльный характер, глубокое проникновение в национальное сознание других народов, постоянная готовность к культурному диалогу.
Позитивные результаты эколого-культурной миссии русской эмиграции, полученные в процессе воспроизводства русской музыкальной культуры, во многом стали возможны благодаря исторически сложившимся культурным связям России и других стран; особое место в процессе взаимодействия отечественной и других культур принадлежит русской художественной колонии в Италии в первой половине XIX века и знаменитым русским сезонам, организованным СП. Дягилевым во Франции в начале XX века,
Значительная роль в воспроизводственном процессе, связанном с сохранением конкретной культуры (в данном
случае - русской музыкальной культуры) по праву принадлежит менеджменту, антрепренёрам, высокий профессионализм которых обеспечивает успех эколога-культурной миссии, осуществляемой даже в экстремальных условиях (например, в условиях эмиграции). 6. Оптимальное осуществление эколого-культурной миссии, как показывает опыт первой послеоктябрьской эмигрантской «волны», позволяет не только спасти, сохранить культуру, но и поднять её на ещё большую высоту.
Феномен русской музыкальной культуры и условия её существования в эмиграции
Музыкальная культура является частью общей культуры. Если понимать общую культуру как "... меру овладения человеком самим собой и своими собственными отношениями к природе (и "внешней", и данной ему изнутри - в виде его собственного организма и его телесных влечений) и к другим людям, включая общество в целом" (39, 47), то следует включать в её содержание и духовные, и материальные, и социальные явления. Музыкальная культура - это совокупность материальных, духовных и социальных явлений, предметов, процессов и знаний о них, относящихся к интонационно-художественной деятельности человека, а также совокупность средств её сохранения, бытования, воспроизводства и производства.
В рамках данной работы музыкальная культура рассматривается в более узком социокультурном смысле.
К сожалению, в литературе практически не уделяется внимание социокультурной составляющей данного понятия -истории музыкальной жизни, быта, конкретного практического бытования музыкального искусства и его окружения, т.е. взгляд на культуру не через духовные объекты - результаты культурной деятельности, а на тот материальный и социальный антураж, в рамках которого и посредством которого осуществляется культурная деятельность. Эта сторона является в наше время не вызывающей значительного внимания. По мнению А. Сокола, социокультурный аспект изучения музыкальной культуры может дать новый взгляд на её функционирование, ведь в этом случае предметом изучения могут являться: - музыкально-коммуникативные ситуации и акты - бытовые,
религиозные (мифологические, художественные); обряды, ритуалы, церемонии; концерты, фестивали, вечера; различные формы музицирования (в том числе - домашнего), музыкального общения, обслуживания, оформления, потребления и т.д.;
- творческие личности, композиторы (группы, союзы, школы), творческие объединения;
- исполнители - личности, группы, школы, объединения, общества, коллективы;
- публика, слушатели, участники музыкального общения, музыкальные вкусы;
- среда музыкально-художественной коммуникации - помещения, пространство звучания, условия бытового и природного окружения;
- материальные средства музыкальной коммуникации - голоса, инструменты, производящие, воспроизводящие, записывающие устройства, сопровождающие технические устройства, и производство названных средств;
- музыкальный менеджмент, спрос и предложение, распространение, продажа музыкальной продукции;
- народное музыкальное творчество, исполнительство, музыкальная самодеятельность, любительское творчество, авторская песня;
- коммуникативные, экономические, правовые, идеологические, этические отношения: творческие личности, исполнители, слушатели, культура, человеческое общество;
- музыкальные управления, учреждения, организации, общества, клубы, деятели музыкального искусства и культуры; - музыкальное воспитание, образование, обучение (цели и задачи, планы, программы, состояние, структура, развитие, исторические перспективы);
- музыкальная наука - субъекты научной деятельности, организации, учреждения, структура науки (159, 12).
Если исходить из человеческой деятельности в рамках воспроизводственного процесса музыкальной культуры, то можно представить структуру понятия "музыкальная культура" как совокупность: композиторского творчества и деятельности композиторов, деятельности дирижёров, постановщиков и хореографов, исполнителей-музыкантов, исполнителей-танцоров, артистов театра, а также менеджеров (импресарио, антрепренёров). Отдельным компонентом будет совокупность объектов, обеспечивающих воспроизводственный процесс, т.е. всё то, что можно назвать "инфраструктура".
Социокультурный аспект изучения музыкальной культуры становится всё более актуальным сейчас, когда музыкальная культура как таковая функционирует в новых условиях, подвергается опасности деградации, требует новых форм воспроизводства. Сегодня в вопросе о сохранении феноменальности русской музыкальной культуры важно отнестись серьёзно к такому виду деятельности как экология музыкальной культуры — процессу воспроизводства музыкально-культурных ценностей и особенностей, действующему из поколения в поколение.
Воспроизводство культурных ценностей, характерных черт национальной культуры, как мы выяснили, определяется понятием "экология культуры". Эту деятельность в экстремальных условиях, угрожающих самой культуре, например, в условиях эмиграции, мы предлагаем называть "эколого-культурной миссией". Понятие "эколого-культурная миссия" до сих пор тщательно не разработано. В основном историки культуры, говоря о миссии русской эмиграции, ссылаются на выступление И.А. Бунина в Париже в 1924 году, которое он назвал "Миссия русской эмиграции". Там он говорил, что миссия русской эмиграции заключалась в том, чтобы, во-первых, на страшном опыте России, взошедшей на большевистскую Голгофу, явить всем народам ужасы коммунистического рабства и притязания на мировое господство, и, во-вторых, сохранить в изгнании образ человека, сотворенного по образу и подобию Божию, чтобы идти в завтрашний день (99, 237). Данный подход к понятию миссии русской эмиграции не подходит для анализа воспроизводственных процессов, хотя "сохранение образа человека" - это и есть метафора необходимости сохранить русскую культуру в изгнании. М. Назаров отмечает, что у эмиграции существовали три задачи: сохранить за пределами России как бы малую Россию (т.е. ее культуру, сложившуюся ещё до революции); помогать антибольшевистским силам в России, сохранявшим русскую культуру от коммунистического влияния; развивать собственное творчество в эмиграции (104, 5). Отсюда видно, что в рамках миссии русской эмиграции прослеживается не только необходимость сохранения русской культуры, но и её развитие силами эмиграции.
Русская композиторская мысль в изгнании
"Музыкальное творчество в эмиграции" - так назвал свою статью один из наиболее заметных и влиятельных музыкальных критиков зарубежья - Леонид Сабанеев. Это едва ли не единственная статья, рассматривающая проблематику, вынесенную в заглавие. Написана статья ещё в конце 30-х гг. и опубликована в "Современных записках" - одном из ведущих русскоязычных журналах тогдашнего зарубежья. Эта статья, дополняя другую работу Сабанеева - "Творческий кризис в музыке1 - давала понять, что композиторы, уехавшие из России, попали не только в иной мир, с другими приоритетами и пристрастиями, с иными типами отношения к творцу и функционирования музыки, но и в "рубежную" стилевую эпоху. "Композиторы эмиграции оказались в "европейском котле", где конфронтация "старого" и "нового" была особенно яркой и никакими нормами не регулируемой" (67, 12). При этом следует сразу отметить, что на фоне европейской музыкальной культуры русские композиторы, во-первых, не затерялись и составили конкуренцию М. Равелю, К. Дебюсси, Рих. Штраусу, Ж. Орику, Д. Мийо, Ф. Пуленку, A. Core и другим; во-вторых, сохранили и развили традиции русской композиторской мысли, т.е. осуществили эколого-культурную миссию по воспроизводству русской музыкальной культуры в эмиграции.
С точки зрения современных исследователей, русская композиторская школа в эмиграции была представлена следующими направлениями: композиторами - "традиционалистами" (Н.К. Метнер, СВ. Рахманинов, Н.Н. Черепнин, А.Т. Гречанинов) и "новаторами" (И.Ф. Стравинский, С.С. Прокофьев). Это деление не повторяло дореволюционное деление русской композиторской мысли на петербургскую и московскую школы, хотя парижская публика, безусловно, выделяла именно представителей петербургской школы.
"Имена композиторов старшего поколения не просто ассоциировались с оставленной Россией, но и воплощали "русское" в музыке, как оно отложилось в слуховом опыте их, также эмигрировавшей, аудитории. ... . Назовём их традиционалистами. В условиях эмиграции их композиторская деятельность имела некоторый особый смысл. На родине многое из создавшегося ими означало бы эпигонство (хотя и поощрялось бы); нетрудно назвать из числа советских композиторов, сочинявших в таком ключе, говоривших на таком языке, например, P.M. Глиера, и не его одного. Но на чужбине их творческая продукция означала сохранение традиции как одного из слагаемых национальной самоидентификации в инонациональной среде" (67, 12), что является ярким проявлением эколого-культурной миссии.
Рассмотрим отдельных представителей направления традиционалистов. "Крайнюю "правую" позицию занимал, пожалуй, Метнер Николай Карлович (1879, Москва - 1951, Лондон). Об этом свидетельствует и его музыкальное творчество, и, ещё более категорично, его книга "Муза и мода", вышедшая в Париже в 1935 г. и развивающая взгляды, сложившиеся у этого музыканта ещё в начале века. Что же до музыкальных сочинений Метнера, то, сохранив "классико-романтический" облик, особым образом сочетаемые русские и немецкие традиции, они стали несомненно более сложными в гармоническом, ритмическом отношениях, письмо стало ещё более "графичным", - словом, происходила естественная эволюция в рамках сложившегося стиля" (67, 13). Воспитанник Московской консерватории, представитель московской школы - Николай Карлович Метнер — необычайное явление в русской музыке, не имеющее связи ни с её прошлым, ни с настоящим. "Едва ли можно назвать другого композитора, занимающего в семье русских композиторов более обособленное место", - писал музыкальный критик В.Г. Каратыгин (143, 205),
Не имея работы, постоянного жилья, лишившись близких, Метнер в 1921 г, принял решение уехать в Германию, где в сезон 1921 - 1922 гг. дал три концерта (в Берлине и Лейпциге), а в следующем сезоне выступил в Польше (в Варшаве и Лодзи). В 1924 г., после посещения Швейцарии и Италии, он осел во Франции, в местечке Эрки в Бретани. Оттуда он выехал на концерты в США, которые устроил для него Рахманинов. В своём творчестве Метнер вновь обращается к русской поэзии. Два романса на стихи Тютчева и два пушкинских романса - "Элегия" и "Телега жизни" - вошли в состав опуса, написанного в 1924 г., а в конце 20-х гг. был создан ещё один цикл - "Семь песен на стихотворения Пушкина" (136, 412).
В конце 1935 г. Метнер обосновался в Англии, в частном доме на севере Лондона. Он выступал с концертами ещё два сезона в 1935 - 1937 гг., после чего сосредоточился исключительно на композиторской деятельности. Если Николаю Карловичу и приходилось выступать, то только со своими сочинениями. В 1942 г. он перенёс инфаркт, приковавший его на два месяца к постели. Но только оправившись, немедленно занялся оркестровкой только что сочинённого Третьего фортепианного концерта, который сам же исполнил в 1944 г. с оркестром лондонского филармонического общества.
Менеджмент в сфере русской музыкальной культуры
Менеджмент в сфере культуры существовал всегда, но само понятие "менеджмент", означающее управленческую и организационную деятельность в той или иной области, появилось только во второй половине XX века. В первой половине XX века люди, занимавшиеся организацией и управлением в сфере культуры, чаще всего назывались либо импресарио, либо антрепренеры, либо не имели явно выраженной профессиональной ориентации. Зачастую организационной деятельностью в сфере культуры занимались и аристократия, создающая собственные культурные учреждения (театры при дворах знати, содержание художников и поэтов и т.д.), и меценаты, и сами творцы и артисты.
Поэтому необходимо разобраться в основных понятиях, связанных с организационной и управленческой деятельностью в области культуры. Важно отметить, что в исследованиях функционирования русской музыкальной культуры в эмиграции мало внимания уделялось вопросу организационной деятельности русских антрепренёров, композиторов, артистов как важнейшей части воспроизводственного процесса. Тем более интересным будет подход к такому анализу с использованием современных терминов. И наоборот, "...анализ деятельности предшественников, усвоение "исторических уроков" оказывает существенную помощь в определении места менеджмента культуры в общественной жизни" (80, 33).
Понятие "менеджмент" заимствовано из английского. В Кембриджском словаре "менеджмент" объясняется очень ясно и лаконично (это слово - производное от английского глагола "to manage" - "руководить, управлять, заведовать"): management is the control and organisation of something ("менеджмент - это контроль и организация какого-либо процесса"). (201, 859).
В русском языке первоначально под менеджментом понимали деятельность по управлению производством: совокупность принципов, методов, средств и форм управления производством, разработанных и применяемых с целью повышения эффективности производства и увеличения прибыли (155, 286). Соответственно, менеджеры определяются как специалисты по управлению (руководители предприятий, фирм, организаций, различного рода управляющие) в условиях современного производства.
"Менеджмент - это умение добиваться поставленных целей, используя труд, интеллект, мотивы поведения других людей. Менеджмент - функция, вид деятельности по руководству людьми в самых разнообразных организациях. ... Значимость менеджмента была особо осознанна в 30-е гг. Уже тогда стало очевидным, что деятельность эта превратилась в профессию, область знаний - в самостоятельную дисциплину, а социальный слой - в весьма влиятельную общественную силу" (95, 5).
В современном русском научном языке понятие "менеджмент" получило более широкий смысл, сходный с английским оригиналом. Конец XX века связан с началом "революции менеджеров" в нашей стране. Это новые для России технологии управления, которые в совокупности называют английским словом "менеджмент", чтобы противопоставить их прежнему, советскому "управлению". В последнее время появились такие варианты использования данного понятия, как "менеджмент образования", "экологический менеджмент" и т.д.
Организационную деятельность в сфере культуры совсем недавно стали называть "менеджментом культуры", "менеджментом в сфере культуры" или "арт-менеджментом". В исследованиях И. Лаврухиной, Г. Тульчинского и других авторов проводится разграничение между этими понятиями.
"Сегодня в России происходит сдвижка от традиционного понимания "менеджмента культуры" как исключительной компетенции руководителей "культурных организаций" (директоров театров, музеев, галерей и т.д.) к расширенному толкованию этого понятия: "стремление человека путём своей деятельности привести к определенным гармоничным отношениям потребности людей, труд и творчество ... в целях достижения более высокой по уровню, насыщенной и динамичной культурной жизни общества" (45, 5).
Поэтому под "менеджментом культуры" понимается не управление учреждениями культуры, а сознательная деятельность, направленная на регулирование процессов в этой сфере, и влияние на экономическую, политическую, социальную и духовную составляющую жизни общества (80, 21).
Однако, по мнению И. Лаврухиной, за пределами подобного подхода остается активность, связанная с созданием и бытованием художественных произведений. Рынок произведений искусства, или по определению французского социолога Пьера Бурдье, рынок символической продукции, так же как и прочие, появляется при наличии трех основных составляющих: продавца - посредника -покупателя. Вычленяя из общего понятия "культура" особую сферу -"искусство", исследователь пишет, что роль посредника между художником и коллекционером, музыкантом и слушателем, актёром и зрителем берет на себя профессионал, занимающийся организацией условий для включения искусства в процесс купли-продажи. Деятельность подобного рода вполне могла бы быть названа "менеджментом в сфере искусства", но не "менеджментом искусства", так как она имеет дело не с управлением или влиянием на развитие искусства, а лишь с одним из аспектов организации его потребления (80, 22). Для обозначения работы по управлению отношениями, связанными с обменом символическими товарами и услугами, в результате которых формируется спрос, предложение и цена, она предлагает термин "арт-менеджмент".
"Обычно специфику менеджмента в сфере культуры связывают с особенностями "духовного производства". Продукты такой деятельности носят не столько вещественный характер, сколько связаны с феноменами сознания ... Их производство зачастую совпадает с их потреблением. ... Более того, в отличие от продуктов материального производства, уничтожаемых в процессе потребления, культурные ценности в процессе потребления наращивают свою ценность" (171, 21). Поэтому можно сказать, что менеджмент в сфере культуры имеет несколько иные закономерности и способы организации, чем менеджмент в сфере материального производства.
