Содержание к диссертации
Введение
1. О "модели мира" древних кочевников Алтая
1.1. "Модель мира" и археологические источники 16
1.2. Классификация археологических памятников и предметов кочевников Алтая 45
1.3. Метрология древних кочевников Саяно-Алтая 1 тыс. до н.э 58
2. Археологические памятники Алтая
2.1. Святилища на горах Алтая 71
2.2. Каменные изваяния и керексуры Саяно-Алтая 81
2.3. Краткая характеристика погребального обряда конца IX-VII вв. до н.э 112
2.4. Планиграфия могильников и погребальный обряд пазырыксксй культуры Алтая 122
3. Хронология археологических памятников алтая конца V веков до н.э.
3.1. Дендрохронологическое и радиоуглеродное датирование. 145
3.2. Датирование археологических памятников Алтая IX-III вв.до н.э 169
3.3. Хронология отдельных предметов из курганов Алтая вв. до н.э 175
4. Проблемы культуры и истории древних кочевников Алтая
4.1. Идеи и образы на Великом степном пути Евразии в IX-VII вв. до н.э 194
4.2. Социальная стратификация населения Алтая (ранги курганов).. 215
4.3. Феномен пазырыкской культуры и этническая история. древних племён Алтая 227
Заключение 258
Литература. 263
Список сокращений 336
Приложения
- Классификация археологических памятников и предметов кочевников Алтая
- Каменные изваяния и керексуры Саяно-Алтая
- Датирование археологических памятников Алтая IX-III вв.до н.э
- Социальная стратификация населения Алтая (ранги курганов)..
Введение к работе
В IX - III веках до н.э. завершился переход древних племён Саяно-Алтая к новому типу хозяйства - полукочевому скотоводству, сложились новые социально-экономические, политические и идеологические отношения, надолго определившие дальнейший ход исторического развития.
В это время оседлым высокоразвитым рабовладельческим государствам Малой, Передней и Средней Азии, Греции, Китая и Индии противостоял мир кочевников степей Евразии, находившийся на ступени становления раннеклассового общества, создания и упадка могущественных кочевых союзов.
Богатство или слабость противника, природные катаклизмы нередко вызывали военные конфликты, ведущие к переделу собственности и территорий. Военные походы, наёмничество, контроль важнейших торговых путей, межплеменные браки, ведение личного кочевого хозяйства, богатые пастбища и рудники Саяно-Алтая, а также многие другие факторы способствовали социальной, экономической и религиозной стратификации алтайских кочевников. Военная сила и смелость, высокие навыки в управлении и содержании коней, обработке шерсти и кожи, украшении предметов быта, познания в астрономии и математике, строгое соблюдение обрядов, близость к природе - вот далеко не полный перечень основных характеристик кочевников той эпохи.
При определении территориальных границ учитывалась исторически сложившаяся в I тыс. до н.э. и археологически прослеживаемая культурная близость древних племён, занимавших преимущественно горно-степные районы Алтая. На западе эта граница проходила по бассейну р. Иртыш и его небольшим притокам, по районам сопредельным с "тасмолинской" культурой Центрального Казахстана, выделенной М.К.Кадырбаевым (1966). На севере - по предгорным районам Алтая, рядом с "больщереченской" культурой Верхней Оби (по Грязнову, 1956а; Троицкой, Боро). На северо-востоке - соприкасалась с "тагарской" культурой (известной по работам С.А.Теплоухова, С.В.Киселёва, М.П.Грязнова и А.И.Мартынова). На востоке граница проходила по хребтам Чихачёва и Шапшальскому, рядом с культурами "скифского" времени Тувы, изученными в работах Л.Р.Кызласова, С.И.Вайнштейна, А.Д.Грача, М.Х.Маннай-Оола, Вл.А.Семёнова. Современная политическая граница с Монголией и Китаем, археологически пока слабо изученных районов, служит южным пределом рассматриваемого в работе региона. В контакт-
5 ных зонах разных культур прослеживается смешанный погребальный обряд с элементами, характерными для соседних территорий.
Относительная географическая изолированность Саяно-Алтая и широкие межплеменные связи его населения способствовали развитию своеобразных культур, обусловленных спецификой хозяйственного и религиозного развития. Антропологический материал из горных районов Саяно-Алтая был изучен и опубликован рядом исследователей (Дебец, 1948; Руденко, 1953, 1960; Алексеев, 1958, 1975; Гинзбург, Трофимова, 1972; Алексеев, Гохман, 1984; Баркова, Гохман, 1994; Чики-шева, 1996; Тур, 1997 и др.). Отмечена неоднородность антропологического типа саяно-алтайского населения. Преобладал европеоидный расовый тип, но было и сильное влияние монголоидного компонента, особенно на ранних и поздних этапах.
Письменные источники довольно слабо освещают этот исторический период в Саяно-Алтае. Греческие авторы сообщают только полулегендарные сведения о "стерегущих золото грифах" и "аримаспах", его отнимающих; а китайские источники - о где-то далеко на севере живущих "юэчжах" и "динлинах".
На долгие столетия "пазырыкская" культура кочевников Алтая, имеющая по общему признанию специалистов всемирное значение, выпала из мирового культурного наследия. Открытая археологами и изученная специалистами разных отраслей знания, эта культура постояно находится в центре острых научных дискуссий. До сих пор археологические источники являются основой для реконструкции древней культуры и истории кочевых племён Алтая I тыс. до н.э.
Теоретико-методологические основы культурологического подхода в разных областях науки неоднократно рассматривались в работах многих ученых разных стран мира - В.П.Алексеева, Т.А.Апинян, С.Н.Артановского, С.А.Арутюнова, А.Н.Афанасьева, А.К.Байбурина, М.М.Бахтина, М. Блока, Ф.Боаса, Ю.В.Бромлея, Т.Ю.Бурмистровой, А.П.Валицкой, Г.П.Выжлецова, М.Ю.Германа, Н.М.Гиренко, Я.С.Голосовкера, Т.В.Горбуновой, Л.А.Громовой, Л.Н.Гумилева, П.С.Гуревича, Н.Я.Данилевского, М.А.Дэвлет, И.М.Дьяконова, Ж.Дюмезиля, В.Б.Ежеленко., А.Ф.Еремеева, Д.К.Зеленина, А.М.Золотарёва, Вяч.Вс. Иванова, С.В.Иванова, С.Н.Иконниковой, Г.Н.Ионина, К.Г.Исупова, Р.Ф.Итса, М.С.Кагана, М.Г.Качурина, Г.Клинка, Г.С.Кнабе, Л.Н.Когана, П.А.Кудина, В.В.Лапицкого, В.Е.Ларичева, Л.Леви-Брюля, К.Леви-Стросса,
6 К.Леонтьева, А.Ф.Лосева, Ю.М.Лотмана, Ж.Малори, А.Ф.Малышевского,
Э.С.Маркаряна, С.Т.Махлиной, Э.В.Махровой, Е.М.Мелетинского, Вс.Миллера,
Л.Г.Моргана, Л.М.Мосоловой, И.Л.Набока, Е. С. Новика, Б.Б.Пиотровского,
Б.В.Поршнева, В.Я.Проппа, Б.Н.Путилова, Б.А.Рыбакова, В.В.Сагатовского,
В.В.Селиванова, Э.В.Соколова, В.С.Соловьева, П.Сорокина, И.Стеблина-
Каменского, А. Д. Столяра, Э.Б.Тайлора, А.Д.Тойнби, С.А.Токарева,
В.Н.Топорова, В.Тэрнера, Л.Февра, П.А.Флоренского, Д.Д.Фрэзера, З.Фрейда,
О.М.Фрейденберг, Б.А.Фролова, Т.М.Ханиной, А.Хаузера, И.Хейзинга,
П.Я.Чаадаева, Ю.М.Шора, О.Шпенглера, К.Юнга, Э.П.Юровской, К.Ясперса и др. (см. библиографию)
Большой вклад в изучение культуры древних кочевников Алтая внесли археологи, открывшие и опубликовавшие забытые на столетия уникальные памятники и предметы (работы В.В.Радлова, А.В.Адрианова, М.П.Грязнова, С.И.Руденко, Г.П.Сосновского, С.В.Киселёва, С.С.Черникова, С.С.Сорокина, М.И.Артамонов, Е.М.Берс, А.П.Окладникова, Е.А.Окладниковой, Я.А.Шера, А.И.Мартынова, Д.Г.Савинова, В.Д.Кубарева, И.И.Гохмана, Л.Л.Барковой, Л.С.Марсадолова, А.С.Суразакова, В.А.Могильникова, Н.А.Боковенко, Ю.Ф.Кирюшина, А.П.Деревянко, В.И.Молодина, Н.В.Полосьмак, Ю.С.Худякова, А.А.Тишкина, Ю.Т.Мамадакова, Б.Х.Кадикова, З.С.Самашева, А.С.Ермолаевой, М.А.Дёмина, М.Т.Абдулганеева, Ю.П.Алёхина, Н.М.Зинякова, А.С.Васютина, Н.Ф.Степановой, П.И.Шульги, А.Б.Шамшина, С.В.Цыба, В.Б.Бородаева, В.А.Кочеева, В.Н.Елина, О.В.Ларина, В.П.Мыльникова, А.П.Бородовского, Е.П.Маточкина, Б.Н.Пяткина, О.С.Советовой, Е.А.Миклашевич, Е.С.Бариновой, И.Ю.Слюсаренко, В.И.Соёнова, Э.Якобсон, К.Като, Г.Франкфорта, К.Массар и многих других исследователей).
Объект исследования - культура кочевых племён Евразии I тыс. до н.э.
Предмет исследования - становление и развитие феномена пазырык-ской культуры по данным археологических памятников Алтая.
Актуальность темы определяется рядом факторов: постоянно растущим, как в нашей стране, так и во многих странах мира, интересом к культуре цен-тральноазиатских кочевых народов в целом и к уникальной пазырыкской культуре на Алтае, а также к проблемам этнической идентификации древних культур и их связей с современными культурами; недостаточной изученностью культуры и истории древних кочевников Алтая, отсутствием комплексного и системного подхода к анализу как археологических памятников, так и найденных в них предметов; острой многолетней дискуссионностью культурологических и хронологических проблем; наличием широкого круга источников (разных типов археологических объектов) для реконструкции социальной организации, метрологии, этнического состава, истории и культуры древних кочевников.
Исходя из определения, что "культуроведение - это систематизированное знание о культуре как специфическом и уникальном феномене" (Гуревич, 1996, с. 39), основная цель работы заключается в комплексной системной культурологической реконструкции по возможности полной "картины" жизни и смерти кочевых племён Алтая, основанной на классификации памятников и предметов, уточнении датировок объектов, синхронизации наиболее известных событий истории древнего мира с археологическими памятниками.
Задачи исследования: 1) обобщить и проанализировать накопленные за 300 лет наблюдения и факты, связанные с феноменом пазырыкской культуры Алтая; 2) рассмотреть культурные взаимовлияния, их место и роль в развитии кочевых племён Евразии; 3) показать взаимосвязи объектов, созданных человеком, с окружающей природной средой, а также рассмотреть природные объекты включенные в культовую деятельность человека; 4) классифицировать археологические памятники Южной Сибири I тыс. до н.э. и составить списки предметов, использовавшихся древними кочевниками Саяно-Алтая в повседневной, погребальной и культовой деятельности; 5) привести максимально полный список исследованных курганов Алтая IX-III вв. до н.э.; 6) ввести в научный оборот материалы новых археологических памятников, исследованных автором; 7) уточнить хронологические рамки бытования различных категорий предметов; 8) выявить сословно-ранговые группы погребальных памятников Алтая; 9) проанализировать схемы расселения древних племён Алтая на основе выделенных разных территориально-хронологических групп археологических памятников; 10) реконструировать отдельные аспекты культурной и этно-политической истории древних племён Алтая (в основном "улавливаемых" при переходах от одной археологической культуры к другой).
Источники. Основой диссертационной работы являются археологические памятники Горного Алтая и соседних регионов, исследованные как самим авто-
8 ром в 1980-1999 гг., так и известные по публикациям, изученные по музейным коллекциям, архивным материалам, а также письменным источникам. В работе использованы данные о более чем 700 курганах из 150 могильников Алтая, древних святилищах, "оленных" камнях, наскальных изображениях и других археологических объектах. В культурных и хронологических атрибуциях ряда археологических памятников особое внимание автором уделяется "элитным" курганам Саяно-Алтая.
Методология исследования обусловлена спецификой изучаемого материала и задачами диссертации. Она базируется на комплексном подходе к исследуемому материалу с целью получения максимально доступной на современном этапе научной информации. При анализе источников использовался комплекс дополняющих друг друга основных методов - системный, описательный, историко-сравни-телькшвлфый и искусствоведческий. Ряд общих методов v дополняется специальными методами - классификационным, стратиграфическим, картографическим, планиграфическим, формально-статистическим, денд-рохронологическим и др., связанными с рассмотрением конкретных памятников и предметов культуры. Весьма важным представляется определение М.С.Кагана (1998) - "культурология как комплекс изучающих культуру наук". Для относительно полной реконструкции материальной и духовной жизни древних племен привлекались данные культурологии, археологии, палеоастрономии, антропологии, этнографии, метрологии, теории ритмичности природных и общественных процессов; естественно-научных дисциплин (дендроиндикации, радиоуглеродного анализа) и др. Среди основных методических подходов к изучению культуры (таких как философский, семиотический, социологический, этнографический и др.), археологический подход также является одним из важнейших (Каган, 1998), особенно при изучении древних бесписьменных культур.
Научная новизна исследования состоит в том, что впервые кочевая па-зырыкская культура Алтая рассматривается с методологии комплексного исто-рико-культурологического анализа. Такой подход позволяет раскрыть особенности данного феномена как уникального культурно-исторического явления мирового значения. В диссертации в полном объёме классифицированы археологические памятники и разные категории предметов Южной Сибири; обобщены результаты работ археологов на Алтае за трёхсотлетний период; введены в науч-
9 ный оборот новые археологические материалы; детально рассмотрена социальная структура древнего населения Алтая; использованы разные методы для датирования археологических памятников с точностью до нескольких лет; применялись новые научные направления - палеоастрономия и метрология, для более глубокого понимания функций и планиграфии археологических памятников; предложены реконструкции процессов формирования феномена пазырыкскои культуры, расселения и этно-политической истории древних племён Алтая. На защиту выносятся следующие положения:
Комплексное культурологическое изучение археологических памятников Алтая позволило систематизировать междисциплинарные знания о пазырыкскои культуре. Пазырыкский феномен - сложное явление евразийской культуры I тысячелетия до н.э., связанное, с одной стороны, с пришлыми и местными кочевыми племенами Алтая, а с другой - с соседними и далёкими народами Евразии, взаимодействие с которыми способствовало созданию уникальной культуры мирового значения.
В работе с позиций культурологии обобщены как материалы многочисленных предшествующих работ на археологических объектах Алтая, так и новые исследования автора на известных археологических памятниках - в Аржане, Па-зырыке, Салбыке, Саглы, Юстыде, а также на ранее неизвестных типах археологических объектов в Семисарте, на горе Очаровательной и др.; проанализированы их связи с окружающим ландшафтом и намечены лежащие в их основе мировоззренческие идеи.
Построенная своеобразная "модель мира" древних кочевых племён Алтая даёт возможность рассматривать вертикальные и горизонтальные "цепочки-связи" между человеком, природными и ритуальными объектами, конём, горой, небесными светилами, социальной структурой общества и погребальным обрядом, а также при необходимости реконструировать недостающие или выпавшие объекты и связи между ними.
Впервые реконструируемые по археологическим памятникам и предметам древние меры длины (связанные с человеком - прямая и косая "сажень", локоть, "пядь", палец и т.п.) и объёма свидетельствуют о довольно высоком уровне знаний древних кочевников Саяно-Алтая, которые при разметке объектов и изображений использовали окружность и круг, равносторонний и равнобедренный
10 треугольники, квадрат и прямоугольник, параллелограмм и ромб, трапецию, конус, прямой угол и др.; одиночные, двукратные и многократные увеличения размеров. Эти знания до сих пор сохранились в повседневной и ритуальной жизни кочевников Центральной Азии.
5. Классификация ныне известных археологических памятников Южной Сибири I тыс. до н.э., составление списков предметов, использовавшихся кочевниками Саяно-Алтая, анализ элементов погребального обряда и способов погребения человека с конем, построение хронологических схем изменений археологических объектов и различных типов конского снаряжения, вооружения, зеркал, бронзовых гвоздей и других предметов позволили полнее реконструировать повседневную, культовую и погребальную стороны деятельности древних кочевников Алтая, а также гораздо более сложную, чем считалось ранее, социальную структуру (9 рангов курганов).
6.. Многослойность и полиэтничность пазырыкской культуры Алтая выявлена при комплексном анализе археологических памятников и найденных в них предметов, их сопоставлении с предшествующими и синхронными объектами в широком евразийском культурно-историческом контексте. В диссертации выделено несколько локальных групп археологических памятников на территории Горного Алтая в IX—111 вв. до н.э, что, вероятно, можно объяснить сосуществованием разных по происхождению этнических групп населения. Формирование культуры кочевых племён Алтая I тыс. до н.э. отражает сложность и прерывистость процесса её развития
7. Работа подводит итоги 300-летнему исследованию археологических памятников Алтая и намеченных при их изучении проблем культурологии, хронологии, этногенеза.
Научно-теоретическое и практическое значение работы заключается в том, что исследование вводит в поле зрение исторической культурологии новые материалы по кочевым племенам Саяно-Алтая I тыс. до н.э., содержит первый опыт его комплексного системного историко-культурологического анализа, преодолевающего междисциплинарные границы разных отраслей науки, с целью реконструкции по возможности полной "картины" жизни и смерти, происхождения, места и роли пазырыкской культуры среди других культур древнего мира.
Содержание и выводы диссертации могут быть использованы при написании обобщающих исследований по культурологии, истории и археологии как Горного Алтая, так и Южной Сибири или соседних регионов, при разработке вопросов классификации, хронологии и семантики археологических памятников и предметов, при составлении археологических карт и сводов памятников, при подготовке учебников, общих и специальных курсов в ВУЗах, в лекционной, краеведческой и музейной работе.
Апробация результатов исследования. Основные положения диссертационной работы неоднократно обсуждались на заседаниях Отдела археологии Восточной Европы и Сибири Государственного Эрмитажа, были представлены в докладах на региональных, всесоюзных и международных конференциях, сессиях: в России (Ленинграде=Санкт-Петербурге, 1981, 1984, 1986-1999; Барнауле, 1983, 1991, 1999; Омске, 1987; Кемерово, 1989, 1998; Свердловске, 1990; Красноярске, 1992; Москве, 1996, 1997); Инсбруке в Австрии, 1992; Туксоне, Аризоне в США, 1994; Гданьске в Польше, 1997; Bournemouth в Великобритании, 1999, а также в совместных докладах на международных конференциях в Финляндии, 1996; Эстонии, 1996; Голландии, 1997; Польше, 1997; Франции, 1998 и др. Материалы Саяно-Алтайской экспедиции экспонировались на временных выставках Государственного Эрмитажа в 1986, 1987, 1991, 1992, 1997 гг., в музее пос. Кула-да в Республике Алтай и др. Результаты работы отражены в опубликованных 3 монографиях, 88 статьях и тезисах к докладам.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырёх частей, заключения, списка литературы (770 работ), имеет пять приложений, а также альбом иллюстраций, содержащий - 252 рисунка. В приложении к диссертации рассмотрены: 1. "История изучения археологических памятников Алтая ЇХ—111 веков до н.э."; 2. "Комплекс памятников в урочище Семисарт (Кара-Бом) на Алтае"; 3. "Новые археологические памятники пазырыкской культуры Алтая"; 4. "Новые наскальные изображения Алтая первой половины I тыс. до н.э."; 5. "Основные тенденции в изменении форм удил, псалиев и пряжек коня на Алтае в VIII-V вв. до н.э". Общий объем работы - 745 страниц.
В приложении к работе подробно рассмотрена история изучения археологических памятников Алтая.Ниже дана краткая периодизация лишь наиболее значимых этапов их многовековой истории. В соответствии с широко применяемы-
12 ми народами Востока 60-летними циклами (каждый из которых разбивается на пять самостоятельных 12-летних подпериодов - А - Д) выделено семь последовательных периодов, иногда перекрывающих друг друга, но отличающихся целями и разными подходами к памятникам, методикой их раскопок и фиксации, последующей обработкой и интерпретацией археологического материала, изменением представлений о датировании археологических объектов. Внутри 12-летних подразделов (А - Д) выделены отдельные темы: 1 - раскопки, 2 - хронология памятников, 3 - новые методы исследований:
1. Грабительский период (I тыс. до н.э. - начало XX века н.э.).
Курганы грабились в древности (вскоре после сооружения), в последующие эпохи и особенно в XVIII-XIX вв.
2. Археология - часть общего землеописания России (XVII век - до 1743 гг.). Записки путешественников по России и Сибири.
Сибирская коллекция Петра I, первые раскопки Г.Ф.Миллера (1734 г.), курган "Золотарь" по В.И.Геннину (1735 г.) и др.
3. Археология в период присоединения земель Алтая (1744 -1803 гг.). Алтайские "физические" и "горные" экспедиции П.С.Палласа,
И.П.Фалька, Л.Феденева, Н.Шангина, Ф.Риддера и др.
4. Археология в период просвещения на Алтае (1804 -1863 гг.). А). Картографическая и собирательская деятельность (1804-1815 гг.). Б). Первая систематизация памятников Г.И.Спасским, создание первого музея на Алтае П.К.Фроловым (1816 -1827 гг.).
В). Первая этническая атрибуция. "Стерегущие золото грифы" А.Гумбольдта (1828 -1839 гг.).
Г). Раскопки А.Б.Остермеера и А.И.Шренка, экспедиции
П.А.Чихачева, А.Кастрена (1840 -1851 гг.).
Д). Археологические эпохи Э.Г.Муральта, исследования Н.С.Гуляева и А.Менье (1852 -1863 гг.).
5. Археология - часть краеведения Алтая (1864 -1923 гг.). А). Первые раскопки больших курганов с научной целью - раскопки В.В.Радлова в Берели и Катанде (1865 г.).
Б). Археологические исследования во время
13 путешествий Н.М.Ядринцева, Г.Н.Потанина и др. (1876 -1887 гг.).
В-Д). Археологические изыскания на Алтае (1888 -1923 гг.).
В.П.Никитин, Г.Н.Бокий, В.И.Каменский, Н.В.Бобков.
Первые научно документированные раскопки майэмирских курганов - А.В.Адрианов.
6. Археология в период социализма (1924 -1983 гг.). А-1). Первые исследования археологов-профессионалов (1924 -1935 гг.) -С.И.Руденко, М.П.Грязнов, С.В.Киселёв.
А-2). Первые попытки "привязки" к абсолютной хронологии - С.А.Теплоухов, А.А.Захаров, М.П.Грязнов, С.И.Руденко, Н.Я.Марр, В.В.Гольмстен. Б). Переход на позиции исторического материализма и новый подход к хронологии памятников (1936 -1947 гг.) -
М.П.Грязнов, С.В.Киселёв, Г.П.Сосновский. В-1). Период максимума в раскопках больших курганов VI-V вв. до н.э. (1947 -1959 гг.) - раскопки С.И.Руденко в Пазырыке, Башадаре, Туэкте. Доисследования в Катанде и Берели. В-2). Создание хронологических систем (1948 -1960 гг.) -М.П.Грязнов, С.В.Киселёв, С.И.Руденко, С.С.Черников. В-3). Первое, применение естественно-научных методов датирования (1948-1959 гг.). Под общим руководством С.И.Руденко, впервые в археологии России отрабатывались методики дендрохронологического (И.М.Замоторин) и радиоуглеродного (С.В.Бутомо) анализов. Гиппологические исследования и хронология В.О.Витта. Г-1). Первое исследование большого кургана VII в. до н.э. -Золотого кургана в Чиликте (С.С.Черниковым) и Курту II (С.С.Сорокиным) -предшественников Аржана (1960 -1971 гг.). Малые курганы на Алтае изучались археологами
С.С.Сорокиным, А.И.Мартыновым, А.М.Кулемзиным, Ф.Х.Арслановой и др. Г-2). Изменения в хронологии памятников (1960-1971 гг.) -работы С.И.Руденко, С.С.Сорокина, К.Ф.Смирнова. Д-1). Исследование кургана Аржан в Туве + период максимума в раскопках
14 малых курганов на Алтае (1971 -1983 гг.) - М.П.Грязнов, М.Х.Маннай-оол,
Д.Г.Савинов, В.Д.Кубарев, В.И.Молодин, В.А.Могильников, А.С.Суразаков,
Л.С.Марсадолов, М.Т.Абдулганеев, Н.Ф.Степанова, Ю.Т.Мамадаков и др.
Д-2). Удревнение общей хронологии памятников (1972 -1983 гг.)
М.П.Грязнов, С.С.Сорокин, Л.Л.Баркова.
7. Археология в период перестройки (с 1984 г.).
А-1). Раскопки рядовых и средних курганов (1984 -1995 гг.) - в зоне затопления Катунской ГЭС (Ю.Ф.Кирюшиным, Ю.С.Худяковым, А.А.Тишкиным, В.Д.Кубаревым, М.Т.Абдулганеевым, Н.Ф.Степановой, Ю.Т.Мамадаковым, М.А.Дёминым, В.Б.Бородаевым, А.С.Суразаковым, В.А.Кочеевым, О.В.Лариным, С.В.Неверовым и др.), на плато Укок в могильниках Ак-Алахи и Кутур-гунтаса (Н.В.Полосьмак), в Бертекской долине (В.И.Молодиным, Д.Г.Савиновым, В.П.Мыльниковым, Д.В.Черемисиным, И.Ю.Слюсаренко), в Башадаре и Семисарте (Л.С.Марсадоловым), раскапывались поселения и пещерные стоянки (В.И.Молодиным, П.И.Шульгой) и другие объекты. Работы в Восточном Казахстане -З.С.Самашев, Я.А.Шер, А.П.Франкфорт, А.С.Ермолаева, Ж.К.Курманкулов, Л.С.Марсадолов и др.
А-2). Уточнение хронологии памятников (1984 -1995 гг.) -
Д.Г.Савинов, Л.С.Марсадолов, В.А.Могильников, А.С.Суразаков,
В.Д.Кубарев, Н.Ф.Степанова.
Б-1). Изменение в законодательстве Республики Алтай - запрет на раскопки курганов (1994 -1996 гг.).
Б-2-3). Новые подходы к хронологии и этнической атрибутации археологических памятников (1996 -1999 гг.).
Работы Л.С.Марсадолова (1996-97), Ю.Ф.Кирюшина,
А.А.Тишкина (1997), Н.Л.Членовой (1997).
Получены серии откалиброванных р/у дат для больших и малых курганов
Саяно-Алтая - Г.И.Зайцевой, Л.С.Марсадоловым, А.А.Семенцовым,
Л.М.Лебедевой, С.С.Васильевым, В.А.Дергачёвым, Л.В.Фирсовым,
Л.А.Орловой, С.Г.Поповым, М.Зейфертом.
Дендроопределения Л.С.Марсадолова, М.Зейферта и И.Ю.Слюсаренко.
В последние годы археологи всё больше внимания начинают уделять публикации ранее раскопанных материалов, вопросам хронологии, классификации памятников и предметов, выделению чётко выраженных групп объектов, проблемам политической и этнической истории, социальной стратификации древнего населения, реконструкции и моделированию материальной и духовной жизни древних кочевников Алтая, их контактам с соседними и далёкими регионами.
Автор глубоко благодарен большому кругу лиц, оказавшим неоценимую научную и техническую помощь при подготовке данного исследования. Особую признательность автор выражает администрации Государственного Эрмитажа, сотрудникам отдела археологии Восточной Европы и Сибири, технических служб музея, участникам Саяно-Алтайской археологической экспедиции, преподавателям Санкт-Петербургского, Барнаульского, Кемеровского университетов, Российского гос. педагогического университета им. А.И.Герцена, сотрудникам Института археологии РАН, ИИМК РАН, специалистам по дендрохронологии, радиоуглеродному анализу, астрономии и другим отраслям науки.
Классификация археологических памятников и предметов кочевников Алтая
Никакими природно-биологическими закономерностями, например, нельзя объяснить жертвование собственной жизни ради религиозной, социальной или политической идеи.
К природным явлениям в составе общества следует отнести человека как биологическое существо, включая физиологические процессы мышления, а также те объекты цивилизации, которые выделены человеком из природы, в той или иной степени обработаны им и созданы заново из природных материалов.
В составе "общества" можно выделить ряд крупных и сложных по составу блоков, в свою очередь состоящие из множества подблоков и элементов (табл. 2). Основные подблоки "общества" и "культуры" во многом совпадают в таких сферах как духовность, политика, экономика и др., но в целом "общество" как более крупная и сложная система включает в себя блок "культуры. Взаимодействие природы и общества - исторически сложнейший, бесконечно многогранный процесс, возникший и развивающийся вместе с развитием общества.
Способом существования материи является движение, жизни - активность, животных - жизнедеятельность, а человека - деятельность (Коган, 1974, с. 39-40). В отличие от животных, деятельность человека обеспечивает не только его биологическую, но и его социальную, экономическую и духовную жизнь, становится бесконечно более сложной и разнообразной. Посредством своей деятельности человек противопоставляет себя остальной природе, окружающим его людям, обществу (Коган, 1974, с. 39). Человек своей деятельностью вклинивается в ход природных процессов, оказывает на них своё влияние, изменяет их (Константинов, 1964, с. 19).
Наиболее сложно дать краткое определение понятию "дух". Богословы, философы, психологи, этнографы, культурологи уже проделали огромную работу, чтобы вычленить его составляющие компоненты. Это понятие тесно связано с другими не менее сложными определениями - сознание, мышление, психика, видимое, невидимое, сверхестественное и др. Краткое обобщение из многочисленных просмотренных источников можно представить в виде таблицы 3. Следует отметить сложные, прямые и обратные связи между духовными компонентами.
От простейших духовных ощущений (врождённых инстинктов, чувств) в процессе воспитания и обучения человек совершенствует свой ум и его более высокую фазу - разум до высшей ступени - мудрости, что даёт ему более тонкое восприятие самого себя и окружающей действительности, сакральное осознание воздействия высших сил. При этом совершенствуются врождённые или приобретённые интуиция и вера.
Сакральное - приобщение к Божеству, прикосновение к тайне Бога, высокий уровень обобщения наблюдаемого явления, связанный с тайной божественного вдохновения, озарения, откровения, созерцания и обожествления.
Многое из того, что для нас сейчас самоочевидно и обыденно, долгое время было сакрально и священно - гора (мировая, родовая, определитель погоды), дерево (мировое, жизни, познания), вода (живая и мёртвая), лотос, огонь, небо.
Мировое древо, гора, столб, каменное изваяние в культуре многих народов мира выступают как связующее звено между вселенной (макрокосмом) и человеком (микрокосмом) и являются местом их пересечения. Эти объекты также содержат в себе набор семантических упорядочивающих числовых констант: один (целое); два (противоположности, дуализм) три (членение по вертикали) как образ абсолютного динамического совершенства, предполагающего начало, развитие и завершение; четыре - (членение по горизонтали) как образ идеи статической целостности; семь - как сумма двух предыдущих констант, образ синтеза статического и динамического аспектов вселенной (МНМ, 1982, т. 2, с. 340-341).
В зависимости от религиозной концепции в максимально сакральной точке стоит алтарь, храм, столб, изваяние, гора, древо и т. д. Эти объекты воспринимаются как своеобразные "помощники" или гаранты для установления и поддержания порядка, чтобы не допустить хаоса в ритуальную и повседневную жизнь.
Горизонтальная структура моделирует не только числовые отношения, но и соотносимые с центром, находящиеся по сторонам или углам, четыре частных дерева, горы, мифологических персонажа, бога, хранителя стороны света, вре 4 мени года (весна, лето, осень, зима) части суток (утро, день, вечер, ночь), ветра, цвета и т. п. Четырёхчастная схема лежит в основе культовых сооружений (пирамиды, зиккурата, пагоды, ступы, церкви, шаманского чума, менгира, дольмена и т.п.), сохраняющих семантику своих элементов и ориентацию по сторанам света. Главной частью культовых сооружений является алтарь, через который проходит ось, отмечающая сакральный центр (МНМ, 1982, т. 2, с. 340-341).
Через более простые константы (гору, дерево, животных и т.п.) человек в какой-то степени осознает родство с ними, связи с природой. Постепенно человек осмысливает свою биологическую, социальную, экономическую, духовную и сакральную сущность. В человеке физиологически заложены трёхчленная вертикальная зональность - голова, тело, ноги, а также правая и левые половины, передняя (лицевая) и оборотная части. Общебиологические жизненно важные для человека периоды развития могут быть рассмотрены с разной степенью сложности - как 2 этапа (жизнь, смерть), 3 этапа (рождение, жизнь, смерть), 7 этапов (зачатие, рождение, детство, юность, зрелость, старость, смерть) или более. В течение жизни человек проходит ряд биологических, социальных, экономических и сакральных этапов, которые тесно взаимосвязаны и "переплетены" между собой (табл. 4).
Переход обыденного в сакральное происходит при посредстве специально посвященных людей через ритуал в строго определённой точке пространства и времени или в любой точке при соблюдении определённых правил ритуала. Вся жизнь человека в какой-то мере сакрализована через обряды и ритуалы - таинства, данные свыше (Богом) или установленные людьми. Такими сакральными ступенями в жизни человека являются его рождение (крещение, обрезание и т.п.), совершеннолетие (инициация и др.), вступление в брак, в различные духовные союзы, участие в культах-обрядах и т. д.. Высшим этапом сакральности является приобщение к божеству или тайным силам, духам. С помощью богов или духов сакральное становится для посвященных освоенным и осознаваемым среди остального хаоса. Общение с божествами или духами происходит через мистические (таинственные) обряды и культы, в процессе которых созерцаются и обожествляются высшие или низшие силы.
Каменные изваяния и керексуры Саяно-Алтая
Потребность в единицах измерения, прежде всего в единицах меры длины, объёма и веса (твёрдых и жидких тел), возникла ещё в глубокой древности. Меры измерения необходимы при разметке и строительстве жилых, общественных и культовых построек, при определении расстояний между объектами, при сооружении погребальных памятников, при изготовлении орудий труда, посуды, украшений, оружия и, особенно, культовых предметов, как эталонов для подражания и разметки.
Проблемы поиска измерительных модулей постепенно решаются на примерах изучения чёткого соблюдения метрических пропорций в древних памятниках архитектуры и искусства Египта (Шмелёв, 1993), Руси (Афанасьев, 1961; Рыбаков, 1949, 1957) и на других объектах. Изучению закономерности в планировке скифских гробниц и выявлению системы их пропорций посвящена статья В.Херца (1991). Вопрос о мерах длины и объёма - один из наименее изученных в археологии Саяно-Алтая I тыс до н.э. (Марсадолов, 1982, 1997; Балонов, 1983).
Меры длины. Единицами пространственного измерения (длины), известными по письменным источникам, начиная с библейских времён и вплоть до XIX-XX веков, служили прежде всего меры длины, соотносимые с величиной человеческого тела или отдельных его частей (рис. 164). При этом основными единицами мер длины являлись - сажень, локоть, пядь, палец, размеры ступни и т.д. (табл. 8; Каменцева, Устюгов, 1975).
Основой для измерения почти всегда была сажень, которая подразделялась на малую (или прямую) и большую (или косую).
Малая (прямая, маховая) сажень - расстояние между размахом вытянутых горизонтально рук взрослого человека, от большого пальца одной руки до большого пальца другой. В зависимости от комплекции и роста человека сажень могла быть от 150 до 190 см. По этнографическим данным известно, что народы Саяно-Алтая использовали сажень, равную около 180 см, которую по тувински называли "кулаш" (Потапов, 1969, с. 306). В кулашах измеряли длину верёвок, арканов (в среднем около 20-30 кулашей), решёток и палок для юрты, окружности дымового очага (2-3 кулаша).
Большая или косая сажень равна расстоянию между окончанием вытянутой вверх по диагонали правой руки и носком отставленной в сторону (тоже по диагонали) левой ноги человека. У тувинцев большая сажень равнялась около 220 см и называлась "ша". Они делали палку-эталон по длине косой сажени и затем мерили ею земельные участки. Для определения размеров площади загона для скота или других сооружений, а также для погребения покойника, к вбитому в землю колу привязывали один конец ременного аркана и, натянув его, обводили круг как большим циркулем (Потапов, 1969, с. 307-309). Ф.Р.Балонов (1983, с. 80-81), анализируя наиболее часто встречаемые размеры на археологических памятниках Прикубанья, отмечает, что в вавилонской метрологии одной из основных единиц был локоть (kus) равный 45,3 см, тогда как у их соперников персов (или мидян) локоть был равен 54-54,5 см. Не исключено, что в Вавилонии и Мидии использовались разные сажени - прямая и косая, что даёт разные размеры локтей (табл. 15). Из полевых наблюдений автора на саяно-алтайских археологических памятниках I тыс. до н.э. следует отметить, что большая или косая сажень наиболее часто использовалась для разметки расстояний между объектами, определения диаметров насыпей курганов, при сооружении поминальников, установке каменных изваяний, стел и т.п. Например, размеры крепиды-кольца насыпи кургана Аржан равны 40 косым саженям-ша (88 м); Улуг-Хорума, курганов Чиликта-5, Туэкта-1 = 30 ша (66 м); Пазырыкских и Шибинского курганов = около 20 ша (42-45 м); Ак-Алахинских курганов = 5-10 ша (11 - 25 м); малых алтайских курганов = 1,5-5 ша (3 - 11 м) и т.д. При разметке расстояний между удалёнными объектами использовались как малые (1-5-10 прямых или косых саженей), так и большие кратные расстояния (20 - 30 - 40 - 50 ... 100 - 150 - 200 - 300 - 500 и более саженей -см. табл. 16; рис. 203. Путём последовательного уменьшения размеров в два раза получали нижеследующие величины: 1 сажень = 2 полусаженям = 4 локтям = 8 пядям = 16 четвертям локтя = 24 ширинам ладони. При этом длина пальца = 1/32 сажени, а ширина пальца = около 1/100 сажени и т.д. (см. табл. 15). Пядь -расстояние между вытянутыми большим и указательным пальцами руки (от корня "пять" - кисть руки), часто называлась неполной четвертью и в среднем равна около 18-20 см. Вполне вероятно существование "промежуточных" числовых величин при отсутствии строгих эталонов. Например, могли применяться "прямые" сажени, равные 1,70 - 1,75 - 1,78 - 1,81 - 1,83 - 1,85 -1,88 м и т.п., при средней величине около 1,8 м. Свои "промежуточные" величины могли быть для "косой" сажени, локтя, пяди, ладони и т.п. (табл. 15 и 16). Следует учитывать и пока почти неизвестные нам общие системы счисления древних кочевников Евразии, кратность основных величин которых могла быть: 2 - 4 - 6 - 8 - 12 - 24 - 32 - 64 и т.п. или 5 -10 - 15 - 20 - ... 50 - 100 ... 200 - 300 или 6-ти, 7-ми, 8-ми и т.п. ... ричные системы. Могли применяться комбинации из разных систем, разметка могла быть однородной, смешанной, сакральной и т.д. Их величины и частоту использования можно выявить в ходе конкретных измерений реальных объектов и расстояний между ними, статистической обработкой полученных результатов.
Древние кочевники Саяно-Алтая при разметке могильной ямы (её длины, ширины и глубины), а также внешнего и внутреннего срубов, отсеков для коней, измерения длины колоды, часто использовали модуль не в саженях, а в локтях. При этом размеры объектов чётко коррелируют с социальным рангом погребённых в них людей (см. табл. 33, 10), что более подробно будет рассмотрено в дальнейшем (часть 4. 2.).
Для измерения больших расстояний кочевники, вероятно, как и в более позднее время, за основу брали величину пути, которую мог пройти пеший человек или всадник на коне в течение одного дня (табл. 8). Пеший человек обычным шагом мог пройти за день около 25 км или до 50 км при быстрой ходьбе. Всадник за день мог преодолеть 40-50 км, но при быстрой езде или использовании одного или нескольких запасных коней - значительно большее расстояние - до 100 км. Пробег одной лошади без отдыха составляет 15-25 км (Беркутов, 1987, с. 50-51, 80).
Датирование археологических памятников Алтая IX-III вв.до н.э
Датировка святилища на горе Очаровательной в связи с разведочными работами остается пока в довольно широких рамках - II тыс до н.э. - II тыс. н.э. Такое святилище, возникнув в эпоху бронзы, могло функционировать длительное время, возможно, с перерывами.
Не исключено, что постоянные пункты наблюдений находились и на вершинах гор соседних с Очаровательной. Например, в 1 км к ССВ от изученного святилища, в верхней части одного из скальных выходов была найдена ямка-лунка в виде правильного круга (рис. 42-2). С одной из сторон этой скалы имеется ниша, удобная для наблюдений, возможно, астрономических и т. д.
Следует отметить особую сакральную роль этого района на протяжении довольно длительного времени. К югу от горы Очаровательной на расстоянии около 12 км расположена вершина горы Синюхи (рис. 4, ранее называлась сопка Синяя), которая является верхней точкой Колыванского хребта. Если высота горы Очаровательной составляет 670 м, то горы Синюхи -1210 м над уровнем моря. Христианский монастырь у подножия самой высокой в этом районе горы Синюхи, увенчанной крестом на вершине, возможно, в какой-то мере противостоял более древнему святилищу на горе Очаровательной.
Грот Ак-Баур. К святилищу на горе Очаровательной близок грот у подножья горы Ак-Баур в Западном Алтае (Восточный Казахстан, около гор. Усть-Каменогорска, в 8 км к востоку от пос. Ленинка - рис. 3). Ранее З.С.Самашев изучал там наскальные рисунки и отметил разные моменты прохождения лучей солнца в течение дня через отверстие в потолке и их взаимосвязь с рисунками на стене грота (Самашев, 1992, с. 15-19, 185-189). На стенках грота нанесены красной краской рисунки козла, колесницы, кресты, геометрические фигуры и др.
Исследования СААЭ Гос. Эрмитажа в 1997-1999 годах показали, что в скальном гроте горы Ак-Баур, возможно, находился стационарный астрономический наблюдательный пункт (Марсадолов, 19996).
После нового копирования древних рисунков, выполненных красной краской (рис. 31), была предпринята попытка найти закономерность в последова 79 тельности нанесения рисунков на стене и потолке грота. После детального промера всех изображений и расстояний между ними предварительно выявлены две группы нижеследующих значимых размеров : 180- 90 - 45 - 22,5 - 11,3 см, а также 60-30-15-7,5 см (рис. 32, А и В). Возможно, эти размеры являются составляющими одного модуля - около ГІ80 см, равного 1 прямой сажени (или "кулашу" тюркских народов). Они могли5быть получены путем последовательного складывания мерной "верёвки" на две части: 180 см : 2 = 90 см : 2 = 45 см : 2 = 22-23 см и т. д. Вторую группу значимых размеров могли получить сложив верёвку вначале в три раза - 180 см : 3 = 60 см, а затем последовательно на две части - 60 см : 2 = 30 см : 2 = 15 см и т. д. Следует учитывать тот факт, что прямолинейные и угловые промеры в древности были выполнены по первой или второй системе (рис. 33-34).
На потолке грота расположено округлое отверстие, размером около 1 метра - стационарная точка наблюдения за солнцем и ночным небом (рис. 29). Первыми точками при разметке рисунков могли послужить -: подтреугольный выступ отверстия на потолке грота, "квадрат с крестом" в центре стены и сложная фигура в левом углу грота (рис. 36). Расстояния между этими точками равны по 180 см. Вероятно, в древности они были определены по принципу равностороннего треугольника (со стороной равной 180 см или 1 прямая сажень).
Начальной точкой при нанесении рисунков, очевидно, является фигура № 1 (рис. 32, С). От центральной точки до пола грота - 90 см = полсажени. Затем от фигуры № 1, в основном, используя принцип равностороннего или равнобедренного треугольника, постепенно были нанесены все остальные фигуры (рис. 32-34). Работы по выявлению одинаковых расстояний между рисунками в гроте Ак-Баур будут продолжены. Но уже ныне можно сделать ряд предварительных выводов. Важность центральной точки была подчеркнута и рядом расположенным рисунком "лежащего человека". Если современный наблюдатель, также как и древний, ляжет на спину на полу грота, то изображение козла, показанного на стене в "перевернутом вверх ногами виде" (рис. 31), при взгляде вверх будет в "нормальном положении" - ногами вниз. Если наблюдатель посмотрит вперёд, то перед ним откроется юго-западная часть горизонта - участок захода солнца в осенне-зимний период. На небе этот период, в основном, связан с созвездием Козерога, единственного животного, изображённого на стене грота (рис. 35, фиг.
Козел, колесница и геометрические фигуры выполнены красной краской, вероятно, во второй половине II тыс. до н.э. Не исключено, что рисунки были нанесены пальцем человека, обмакнутым в красную краску (или кровь жертвенных животных - ), о чем свидетельствует ширина линий рисунков (эта проблема может быть решена при химическом анализе красителей).
Святилище в Ак-Бауре, вероятно, функционировало длительное время, так как ещё одно изображение козла было выбито прямо под отверстием, около входа в грот, в раннескифское время - в VIII-VII вв. до н.э. У этого козла рог высоко поднят вверх (выбит отдельными точками), небольшая голова с короткой мордой и ухом, длинная тонкая шея, контурное вытянутое тулово с подтянутым животом, небольшая холка, короткий хвостик и длинные слегка подогнутые ноги с выделенными копытцами (рис. 28).
Рисунки были систематизированы по форме, в зависимости от сложности и комбинации нескольких элементов (рис. 35). Всего на стенах грота было выявлено более 70 знаков в виде точек, палочек, углов, треугольников, "квадратов", крестов (прямых, косых, с раздваивающимися концами и др.), "деревьев", "цепочек", антропоморфных фигур, изображений козла, колесницы и др. Отверстие в потолке грота, вероятно, использовалось и для фиксации основных созвездий ночного неба вскоре после захода солнца. Не исключено, что композиция рисунков в целом отражала определенный участок звездного неба, в который входили созвездие Большой медведицы ("ковш"), длинное созвездие Дракона (рис. 33), созвездие Козерога и др.
Следует отметить, что святилищ типа горы Очаровательной и Ак-Баура (природных объектов, включенных в культовую деятельность человека) в Южной Сибири было гораздо больше. Вероятно, к такому типу памятников относятся горы "Кепка" и "Сундуки" в Хакасии (см. Ларичев, 1992), ряд скальных выходов в урочище Семисарт (Кара-Бом) на Алтае (Приложение 2) и другие. Гроты-святилища известны и в соседних районах северо-западного Китая, где есть скальные выходы близких по "слоистой" структуре гор, а также наскальные рисунки, выполненные красной и чёрной краской. Многие природно-культовые объекты, освоенные дррвним человеком и служившие предметом его поклонения, не изучались ранее в палеоастрономическом, этнографическом и культурологических аспектах.
Социальная стратификация населения Алтая (ранги курганов)..
В бийкенском могильнике Тыткескень-VI, к. 26 обнаружено плоское бронзо вое зеркало с круглым диском и боковой ручкой (Кирюшин, Тишкин, 1997, с. 89, рис. 66.- 4). Диаметр диска зеркала - 12,2 см, длина ручки - 7 см, на окончании ручки - отверстие, стилизованное в виде головы хищной птицы. Форма таких зеркал также появляется в эпоху бронзы и бытовала на широкой террито рии до средневековья. По комплексу найденных в кургане вещей тыткескенское зеркало может быть датировано VII в. до н.э. В алтайских курганах пазырыкской культуры VI-IV вв. до н.э. найдено большое количество зеркал. По сравнению с предшествующим временем зеркала становятся более разнообразными по форме. Постепенно деградировала и исчезла ранняя форма бронзовых зеркал с бортиком и ручкой-петелькой. Из кургана № 30 могильника Кок-Су 1 происходит бронзовое зеркало диаметром около 8,7 см, со слегка возвышающимся широким бортиком и ручкой в центре, оформленной в виде горизонтально лежащего диска, приподнятого на трёх вертикальных широких "ножках" (рис23&-}; Сорокин, 1974, с. 76, 85, 89). Это зеркало можно датировать VI - первой половиной V вв. до н.э.
У зеркал VI-IV вв. до н.э. вместо вертикальной ручки-петельки была, в основном, плоская выступающая горизонтальная ручка двух разновидностей: 1) в виде небольшого выступа для подвешивания с подтреугольным, подквадрат-ным или округлым отверстием (рис. 25 3-6 ); 2) в виде большой ручки, которую можно держать в руках (р\лс. 25g-& ).
Наиболее многочисленны так называемые "медалевидные" зеркала с маленькой боковой ручкой и разными по форме отверстиями: Катанда II, к. 2 (рис2$-6 ); Кок-Су I, к. 18 (Сорокин, 1974, с. 70, 89); Кызыл-Джар I, к. 9, погр. 2 (Могильников, 1983 а, с. 11, 31); Узунтал III, к. 3 (Савинов, 1978, с. 51-52); Катон-ский могильник, к. 3 (Сорокин, 1966, с. 54-55); Бураты IV, к. 11 и 12 (Кубарев, Ко-чеев, 1983, с. 92-95, 107-108); Уландрык II, к. 6 (Кубарев, Гребенщиков, 1979, с. 63, 65) и др. Многие зеркала были зашиты в кожаном футляре. Некоторые зеркала этого типа имели на обороте довольно сложные гравировки с изображениями хищников и копытных животных (Кубарев, 1979, с. 235-236). В могильнике Узун-тал III, к. 3 найдено редкое бронзовое зеркало, имеющее в верхней части фигурку стоящего одногорбого верблюда (Савинов, 1978, с. 52). "Медалевидная" форма зеркал была широко распространена не только на Алтае, но и на всей территории Южной Сибири и, очевидно, бытовала довольно долго.
Бронзовое зеркало с ажурным краем и "S - видными" прорезями найдено А.В.Адриановым в кургане № 2 могильника Черновое I (рис. 238-5). По наконечникам стрел из этого же кургана (рис. 259 S ) зеркало можно датировать второй половиной VIJ- первой половиной VJBB. до н.э.
Зеркала с длинной ручкой известны в Передней и Средней Азии ещё в эпоху бронзы (Кузьмина, 1966, с. 68-69, табл. XIII). Во 2-м Пазырыкском кургане найдено два зеркала с ручками, которые как и курган в целом, можно датировать второй половиной V в. до н.э. Одно зеркало сделано из бронзы и, вероятно, имело большой черенок-ручку, обломанный ещё в древности. На оставшийся выступ черенка надета сделанная из кожи ручка (рис. 23&-&). Зеркало хранилось в футляре из шкуры леопарда. На одной стороне футляра, в центре — золотой кружок, вокруг которого нашиты "кольца" из голубого и чёрного бисера (Руденко, . 1953, с. 142).
Другое большое серебряное зеркало склёпано из двух частей. Лицевая сторона зеркала тщательно отполирована, а оборотная сторона имеет сложную рельефную "кольцевидную" профилировку и покрыта тонко прочерченным геометризованным орнаментом (Руденко, 1953, с. 142, 143). Диаметр диска зеркала 15 см. На черенок подтреугольной формы надета восьмигранная в сечении роговая ручка. Бронзовое зеркало, близкое по технике исполнения, по профилировке, по размерам (15,5 см), но с антропоморфными изображениями, найдено в погребении 5 кургана № 8 Мечетсайского могильника в Южном Приуралье, датированном IV в. до н:э. (Смирнов, 1968, с. 116-121). Автор находки считал, что "оба зеркала попали на Алтай и на Урал из какого-то одного места, которое следует искать на Ближнем Востоке или в Средней Азии" (там же, с. 119)(рис. 23S-9). В 6-м Пазырыкском кургане обнаружено обломанное китайское зеркало из белого металла (рис. 238-Ю; Руденко, 1953, с. 144). Зеркало круглое, диаметр 11,5 см, с небольшим бортиком по краю и ручкой-петелькой в центре, помещённой в 119 квадрат. К углам квадрата примыкают изображения стеблей с "сердцевидными" лепестками (закрытые бутоны лотоса — ), а к боковым сторонам — "Т-образные" знаки. Остальное поле зеркала заполнено мелким орнаментом. Е.И.Лубо Лесниченко (1975, с. 9, 37) сделал сводку подобных зеркал с территории Южной Сибири. Наиболее вероятная дата таких зеркал — IV в. до н.э., что подтверж дается и другими находками из этого кургана. 4 Лук и стрелы. Ни одного лука в курганах Алтая VIII-VII вв. до н.э. пока не обнаружено. Но о форме лука, его размерах, о горите или налучье, в котором он носился, можно судить по изображениям на Чуйском и Юстыдском "оленных" камнях (рис. 105 ; Кубарев, 1979, с. 69-71, табл. XVI). Стрелы этого периода дошли до нас лишь частично. Древки стрел не сохранились, но в ряде курганов были найдены их бронзовые или роговые наконечники.
Наконечники стрел. Типология и хронология наконечников стрел отдельных регионов степной и лесостепной части Евразии 1-го тыс. до н.э. очень хорошо разработана археологами (см. Ray, 1929; Граков, 1930, с. 70-90; Иессен, 1954, с. 112-131; Смирнов, 1961, с. 31-70; Массой, 1959, с. 45-48; Горбунова, 1962, с. 104-105; Пиотровский, 1959, с. 240, 246; Акишев, Кушаев, 1963, с. 113-121; Ме-люкова, 1964, с. 14-32; Кадырбаев, 1966, с. 376-381; Литвинский, Пьянков, 1966; Членова, 1967, с. 39-65; Волков, 1967, с. 56-63; Маннай-чюл, 1970, с. 51-54; Литвинский, 1972, с. 83-110; Вишневская, 1973, с. 87-99; Тереножкин, 1976, с. 133-139; Кулемзин, 1976а, с. 30-41; оН же, 19766, с. 43-56; Мартынов, 1979, с. 52-53; Клочко, 1979, с. 40-46; Черненко, 1981, с. 94-110; Исмагилов, 1988, с. 34-40; Членова, 1997, табл. 1; Галанина, 1997, с. 104-110 и др.).
Наконечники стрел из курганов Алтая также частично рассматривались в литературе (Грязное, 1947, с. 12, 16; Киселёв, 1951; Руденко, 1953, с. 261; Черников, 1965, с. 46-51, 178-185; Медведская, 1972, с. 76-84; Арсланова, 1974, с. 79-83; Суразаков, 1980, с. 180-186; Кубарев, 1987, 1991, 1992; Полосьмак, 1994, с. 28-29, 64-65; Самашев, Жумабекова, Ермолаева, Омаров, 1998, с. 156-160 и др.).
