Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Эмпирическое исследование в истории развития знания об обществе 14
1.1. Предыстория эмпирического исследования 14
1.2. Исторические традиции в эмпирическом исследовании общества 20
1.3. Представления об обществе и методах его исследования в эпоху Просвещения 43
ГЛАВА 2. Возникновение современных традиций эмпирического исследования общества (1820-1850) 60
2.1. Определяющее влияние «рабочего вопроса» в развитии исследования 61
2.2. Статистика как наука о законах социального мира 72
2.3. Ранние формы измерения мнений 83
ГЛАВА 3. Формирование «социологической концепции» эмпирического исследования (1850-87 1930)
3.1. Профессионализация социального исследования 88
3.2. Формирование стратегий эмпирического исследования 91
3.3. Статистический анализ «моральных явлений» 112
ГЛАВА 4. Оформление эмпирической социологии в самостоятельное научное направление (1890-1930) 129
4.1. Эпистемологические и теоретико-методологические дискуссии в социологии конца XIX – начала XX вв.
4.2. Влияние национальных особенностей стран Европы и США на развитие эмпирического направления
4.3. Формирование «эмпирической концепции» социологии 144
Заключение 165
Список литературы
- Исторические традиции в эмпирическом исследовании общества
- Статистика как наука о законах социального мира
- Формирование стратегий эмпирического исследования
- Влияние национальных особенностей стран Европы и США на развитие эмпирического направления
Исторические традиции в эмпирическом исследовании общества
В российской социологической литературе эмпирические исследования, в т.ч. начиная с ранних количественных исследований, описаны в ряде учебных курсов по истории социологии и по методологии социологического исследования таких авторов, например, как Г.С. Батыгин, В.И. Добреньков, Л.Г. Ионин, М.С. Ковалева, А.И. Кравченко, В.П. Култыгин.2 Курсы по истории эмпирической социологии разработаны Л.А. Беляевой и Н.И. Лапиным.3 В дополнение к историческому обзору курсы включают хрестоматию, составленную из фрагментов анализируемых текстов.
В зарубежной литературе количественные социальные исследования преимущественно относят к истории демографии4 и истории статистики5 или рассматривают эмпирическое социальное исследование как самостоятельное направление.6 В многочисленных публикациях на эту тему или включающих соответствующие разделы центральное место занимают методы эмпирического анализа, так как традиционные методы сбора информации об обществе до XIX века существенно не изменялись.
Историю выборочного исследования преимущественно рассматривают как самостоятельную тему в связи с тем, что техники составления выборки развивались в области математики, или как направление в истории статистической науки. То же относится и к использованию вероятностных методов в анализе социальных данных.1 Опросы мнений, которые в настоящее время широко используются в прикладных социологических исследованиях, составляют междисциплинарную область. Тем не менее, исторические исследования, включающие возникновение и практику ранних опросов мнений, немногочисленны и представлены в основном в журнальных публикациях.2
Период 1830-1930 достаточно широко освещен в англоязычной литературе, включая ряд современных исторических исследований, в фокусе которых находятся практика, методы и методология социальных ученых.3 В большинстве работ как отечественных, так и зарубежных, подчеркивается значение Чикагской школы, представителями которой были разработаны программы исследований, объединившие теоретические представления с эмпирическими методами.
В рассмотренных работах социальное эмпирическое исследование, как правило, ограничено одним направлением или описанием отдельных исследований, что в определенной степени приводит к фрагментарному представлению о формировании эмпирической социологии. Методические инновации традиционно связывают с изменением политической и/или экономической ситуации, в большинстве случаев не включая культурный контекст и теоретические идеи, повлиявшие на исследовательскую практику. Исследование предпосылок становления эмпирической социологии предполагает комплексный подход, в котором учитывается влияние различных факторов на практику социального исследования и который, таким образом, позволяет установить фактические и теоретические основания как развития традиционных, так и появления новых эмпирических методов.
Объект исследования: эмпирические социальные исследования. Временные рамки исследования. Возникновение эмпирического исследования связано с практикой сбора информации о населении в ранних государствах и рядом методических инноваций в области презентации и анализа данных во второй половине XVII века. Основное внимание направлено на ключевой для формирования эмпирической социологии период 1830-1930 в соответствии с темой диссертационного исследования.
В связи с тем, что в указанный период эмпирическое направление наиболее интенсивно развивалось в странах Западной Европы и США, центральное место в диссертационной работе отведено исследованиям, проведенным в этих странах.
Предмет исследования: закономерности формирования эмпирической социологии. Гипотеза исследования: Оформление эмпирической социологии в самостоятельную научную область является результатом как поступательного развития, так и расширения представлений о возможности эмпирического исследования общества. Этот процесс не имеет унифицированный характер, а представляет серию методологических прорывов, обусловленных социальными императивами, с одной стороны, и интеллектуальными достижениями, с другой, в контексте культурных представлений определенного периода.
Статистика как наука о законах социального мира
К. Нейманн исследовал приходские журналы, намереваясь опровергнуть распространенное мнение о том, что годы жизни человека, как и недели первого года жизни, кратные семи и девяти, были особенно опасными, и количество смертей находилось в зависимости от фазы луны. Он составил подробные таблицы (1687-1691), указывая пол, возраст и причину смерти, и смог доказать несостоятельность предрассудков. Закончив исследование, теолог решил, что математик сможет использовать его данные с большей эффективностью, и отправил таблицы В.Г. фон Лейбницу (1646-1716), самому известному европейскому ученому второй половины XVII века, который в свою очередь передал их в Королевское Общество.1
По мнению Э. Галлея, данные хорошо подходили для анализа, т.к. Бреслау был сельскохозяйственным городом и имел стационарное население практически без иммиграции и эмиграции. Как и Граунт, работу которого он высоко оценил, Галлей определил возрастную структуру населения – по его мнению, приблизительно одинаковую в большинстве европейских стран – и внес значительный вклад в развитие метода, усовершенствовав расчеты уровней смертности.2 Анализ, который он сделал, мог быть использован для различного рода данных, и впоследствии «таблица Галлея» стала типичной формой презентации социальных данных, т.к. позволяла определить, как связаны между собой две какие-либо характеристики. Работу Галлея считают началом современной техники страхования жизни, а его таблицы использовали в Англии в течение следующих 150 лет. Аналогичные задачи решали швейцарские математики Бернулли. В 1686 г. Я. Бернулли (1655-1705), независимо от Х. Гюйгенса, работы которого не были известны вне Голландии, опубликовал расчеты для вычисления вероятной продолжительности жизни. Н. Бернулли (1687-1759) в диссертации «Применение искусства предположений в юриспруденции» (1709) предложил определять, сколько времени должно пройти, чтобы признать пропавшего человека умершим, вычисляя, «через какое время в 2, 3, 4 раза и т.д. вероятнее, что человек мертв, чем жив». Он подчеркивал, что вычисление должно быть основано не на абстрактных моделях, а на наблюдениях, например, сколько из 300 человек переживут период в 10 лет. В последующих работах он рассчитывал вероятность рождений мальчиков, устанавливая параметры на основании эмпирических данных. Д. Бернулли (1700-1782) сделал анализ девиаций между наблюдаемыми и ожидаемыми значениями в распределении ежегодного числа рождений и рассчитал, что вероятность смерти от оспы в отсутствие превентивных мер увеличивается в 17 раз.
Демографическая теология. Основатель демографической теологии, член Королевского Общества, математик и придворный врач Джон Арбетнот (1667-1735), заинтересовавшись наблюдениями Граунта о соотношении полов и уровнях смертности, тщательно исследовал приходские журналы. Стабильность статистических соотношений он интерпретировал как «аргумент в подтверждение божественного провидения, основанный на неизменной регулярности, наблюдаемой в рождениях обоих полов». Проверяя, насколько вероятно с точки зрения математики устойчивое преобладание рождений младенцев мужского пола. Абертнот представил население как некоторое число монет, на одной стороне которых изображена буква M (мужчина), на другой - F (женщина), и вычислил вероятность того, что монеты будут чаще выпадать стороной M. Еще один член Королевского Общества, священник Уильям Дерхам (1657–1735) проводил расчеты, используя в качестве модели игральную кость. Так как больших чисел оба события являлись равновероятными, данные в регистрационных записях противоречили законам математики. С другой стороны, вследствие более высокого уровня смертности мужского населения в раннем возрасте, к брачному возрасту количество мужчин и женщин выравнивалось. Исследователи сделали вывод, что закономерности, способствующие моногамным бракам, не могли возникнуть сами по себе, но свидетельствуют
Демографические теологи были не единственными, кто позволял своим религиозным взглядам вмешиваться в интерпретацию демографических фактов – до XIX века все закономерности в данных о населении рассматривали как свидетельство «божественного планирования». «Немецкая классическая статистика» Слово статистика появилось в итальянском языке как производное от слов stato (государство) и statista (человек, который занимается делами государства) и с XVI веке использовалось в Италии для обозначения сведений, собранных во время переписи. Позднее слово было заимствовано во французский, голландский и немецкий языки. В XVIII веке статистикой стали называть академическую дисциплину, в рамках которой в университетах Пруссии читали лекции о политической организации, экономике, географии и населении европейских государств.
Система преподавания, получившая название «Немецкая университетская статистика», появилась в XVII веке как ранняя форма политической науки и заключалась в вербальном описании важнейших характеристик государств. Основателем дисциплины считают Германна Конринга (1606-1681), профессора политики и географии, который в 1660 г. начал читать лекции о формах правления, генеалогии правящих семей, территориях, нравах и обычаях населения, производстве, культуре и т.д
Формирование стратегий эмпирического исследования
Со второй половины XIX века социальное эмпирическое исследование связано с деятельностью научных ассоциаций, в равной мере ориентированных на утверждение статуса социальной науки и определение возможных политических решений в условиях экономических и политических трансформаций: индустриализации, образования национальных государств (Германия и Италия) или изменений политической структуры (Франция). Политическая ориентация «играла центральную роль в появлении и эволюции социальных наук как формы профессиональной
В середине XIX века государство монополизировало масштабное социальное исследование, из добровольных статистических организаций только Лондонское – с 1887 г. Королевское (Royal Statistical Society, RSS) – и Манчестерское общества в Британии и Бостонское в США успешно продолжали свою деятельность. В неправительственном исследовании, где, по-прежнему, доминировала тема «социальных условий», произошло разделение по областям: санитария, исправительное законодательство, моральная наука, одной из главных тем которой оставалось образование, и социальная экономия, адресованная вопросам труда и производства. На смену статисткам-любителям пришли эксперты, которые формировали подразделения в научных ассоциациях, образованных с целью изучения и обсуждения «социальных вопросов».
Ассоциации по продвижению социальной науки – National Association for the Promotion of Social Science (NAPSS, Британия, 1857), Association Inter national pour le Progrs des Sciences Sociales (Брюссель, 1862), American So cial Science Association (1865) – использовали в исследованиях административную информацию и результаты, предоставленные другими организациями, включая благотворительные общества и рабочее движение. Деятельность ассоциаций – в т.ч. проведение Международных Статистических Конгрессов – способствовала международному сотрудничеству и стандартизации действий в области эмпирического исследования. Во Франции Socit internationale des tudes pratiques d conomie sociale (1856) объединяло ученых, чиновников и специалистов в различных отраслях, которые развивали социальное исследование в направлении, основанном Ф. ЛеПлэ. В Германии инициатором и организатором исследований стала междисциплинарная ассоциация немецкоговорящих ученых Verein fr Socialpolitik (VfS, 1873), учрежденная сразу
Исследователи использовали «британскую модель» – опросы информаторов: чиновников, учителей, священников и землевладельцев. Результаты, которые должны были стать основанием для социального законодательства, обсуждали на ежегодных собраниях с участием представителей от профсоюзов, промышленников и правительства.
В конце XIX века трансформация социальной науки привела к появлению дисциплинарных ассоциаций (American Economic Association, 1885; American Political Science Association, 1903; American Sociological Society, 1905). Статистика постепенно теряла статус эмпирической науки об обществе, трансформируясь в междисциплинарную математическую дисциплину.
Превалирующее в XIX веке представление о социальном исследователе как образцовом гражданине, помогающем улучшить жизнь сообщества, к концу века постепенно изменилось. Реформаторские организации, профсоюзы, благотворительные общества и государственные учреждения предлагали социальным ученым работу и темы для исследований. Востребованность профессии на рынке труда стала причиной возрастающего внимания к методологическим проблемам и расширения программ университетов.
Профессионализация, или создание автономных дисциплинарных областей, включала увеличение специализации в образовании и техническом инструментарии исследования. В Европе подготовка профессиональных социальных исследователей началась в 1895 г., когда была образована London School of Economics and Political Science (LSE), одновременно университет и исследовательский центр. Несмотря на название, обучение и исследования в LSE охватывали все области социальной науки. В 1903 г. Charity Organization Society (Общество Благотворительных организаций)
Школу социологии для подготовки социальных работников к исследованию условий жизни рабочих, вошедшую в состав LSE в 1912 г. В США образовательные учреждения вводили социальные науки в программы и формировали отделения/факультеты экономики, социологии и т.д., начиная с 1890-х.
Специализация предполагала не только сужение области исследования, но и дистанцирование от политики. Исторически связанное с реформаторским движением и ориентированное на политические решения эмпирическое исследование находилось в противоречии с представлением о профессиональном, незаинтересованном, дисциплинарном исследователе. Приблизительно в то же время, когда Макс Вебер указал на различие между наукой и политикой,1 британский исследователь Артур Боули обратился к вопросу о содержании профессии социального ученого. В обращении в NAPSS он заявил, что исследователь не должен заниматься решением социальных проблем: «Как экономисты и статистики, мы не считаем своей задачей временное облегчение или целесообразность, но мы считаем своей задачей точное знание и правильную диагностику размера этих бедствий, на основании которых могут быть разработаны продуманные и долговременные средства».2
Влияние национальных особенностей стран Европы и США на развитие эмпирического направления
Идея об обществе как субъекте фиксированных законов вызвала резкую критику, главным образом в Германии. Считать, что человечество подчиняется общим и неизменным законам, значило стирать самое важное различие между человеком и природой и отрицать значение культурных ценностей. Немецкие теоретики были склонны рассматривать общество как объединение различных групп индивидов, или социальных групп, основанное на разделяемых культурных ценностях и общей истории. Индивиды обладают определенной мерой автономии и частично действуют в соответствии с собственными интересами, но также образуют более высокую структуру, социальный организм. В соответствии с органической концепцией, любые действия являлись проявлением свободной воли, а закономерности были следствием добровольно принятых правил, а не внешнего принуждения. «Стабильность воли» была единственно возможным объяснением стабильности статистических уровней, по мнению таких исследователей, как философ и математик М.В. Дробыш (1802-1896) и экономист Г. фон Шмоллер (1838-1917), изучавший влияние социальных факторов на экономику.
Немецкие социологи обвиняли А. Кетле в механическом редукционизме, атомистическом индивидуализме и социальном детерминизме, несовместимыми с настоящей социальной наукой. Холистические представления, преобладавшие в Германии, делали сведение общества к простой сумме индивидов идеологически неприемлемым. Концепция среднего человека, определявшая общество через сходство индивидов, исключала важность органического разнообразия, а законы были несовместимы с возможностью социального изменения, как спонтанного, так и посредством реформ. Отрицая свободу воли, законы также предполагали, что индивид практически лишен какой-либо автономии и, следовательно, не имеет моральной ответственности, являясь «жертвой социальных сил».
Среди тех, кто считал идеи А. Кетле и Т.Г. Бокля перспективными, наиболее значимыми фигурами были лютеранский теолог А. фон Оттинген (1827-1905) и немецкий экономист А. Вагнер (1835-1917). Оттинген, автор влиятельной работы «Моральная статистика» (1868), был одним из немногих сторонников науки, построенной на закономерностях средних значений. Его интересовали не причины индивидуального поведения, а массовые явления и статистическая предсказуемость социального поведения в контексте этических норм. Средние показатели полностью отвечали его целям, но центральным в концепции общества оставалось объединение свободных индивидов в более высокое социальное целое. Стабильность значений, по его мнению, демонстрировала преобладание коллективного над индивидуальным, и объяснение стабильности, таким образом, следовало искать в коллективных силах общества.1 Он избегал утверждений о законах, считая подобные идеи преувеличением.
Вагнер, сформулировавший закон о постоянном возрастании расходов государства в индустриальном обществе, был убежден, что массовая регулярность событий свидетельствовала о существовании истинных – действующих на каждого индивида – законов, которые не проявляли себя постоянно только вследствие некоторых препятствующих сил. Стабильность уровней позволяла с большой вероятностью отрицать идею о свободе воли, т.к. проявление свободной воли индивидов в таких событиях, например, как браки или преступления, не могло оставаться постоянными, если на них не влияли постоянные причины. Флуктуации статистических уровней в
Победу Германии в Франко-Прусской войне (1870-1871), например, он интерпретировал, противопоставляя немецкий коллективизм французскому атомизму. зависимости от сезона или стоимости зерна казались ему лучшим аргументом. Одновременно он признавал значение субъективного чувства моральной ответственности, но считал возможным совместить определенную автономию индивида с социальными законами. Вагнер пытался установить частные причины, влияющие на социальные явления, и многочисленные данные делали статистику суицида наиболее подходящим объектом. Он прослеживал изменение уровней относительно различных переменных (климата, времени суток, возраста, религии, профессии, образования, экономических условий и т.д.), и именно он первым обнаружил связь между самоубийством и Протестантизмом. Вагнер полагал, что исследование всех временных и территориальных вариаций, позволит объяснить самоубийство и, следовательно, сформулировать социальный закон. Идея о том, что моральная статистика должна заниматься поиском причин вариаций, была поддержана академическими реформаторами в Германии. Такой взгляд на задачи эмпирической науки отвечал органической концепции общества, т.к. не ограничивал исследование определением характеристик некоторого гомогенного целого, или среднего человека как воплощение определенной культуры. Вместо этого внимание сосредотачивалось на различиях между группами, составляющими общество, или вариациях в значениях статистических показателей, что соответствовало представлению об обществе как сложной и динамичной структуре. В то же время, признание важности различий в характеристиках групп исключало предположение о существовании законов, применимых к каждому индивиду.
Статистики с энтузиазмом писали о новых задачах социального исследования, но новизна идеи – разбивать население на группы или сравнивать временные изменения в показателях с целью узнать что-либо о причинах – заключалась только в аргументации. Многие статистики, начиная с Й. Зюсмильха, именно таким образом пытались определить, какие факторы оказывают влияние на рост населения. А. Кетле часто использовал социальный анализ, сравнивая характеристики разных групп населения для того, чтобы выяснить причины повышения уровней убийств и самоубийств. Статистика социальная и статистика математическая. Обсуждение имело прямое отношение к вопросу о том, что такое статистика как наука, и какова ее роль в исследовании общества. Статистики традиционно занимались сбором и обработкой социальных данных, и статистика, по словам В. Лексиса, была «единственно доступным средством для изучения массовых явлений, представленных этической жизнью человека». Далее он отмечал, что эти явления «состоят из единичных случаев, сходство которых мы обнаруживаем только в их одинаковом конечном результате». Но причина любого «морального поступка» индивида заключается в определенной культурной ценности – возможно, в сочетании нескольких ценностей, и фундаментальное разнообразие, или гетерогенность, человеческого общества не позволяет рассматривать ни одну ценность как вероятную причину того, что в некоторый момент конкретный индивид вступит в брак или совершит преступление. Слишком большая дисперсия в большинстве статистических серий подтверждала тот факт, что события являлись результатом многообразия причин. Таким образом, невозможность определить постоянную причину означала отсутствие основы для использования в социальном анализе таких методов, как комбинаторный вероятностный анализ или метод наименьших квадратов.
