Содержание к диссертации
Введение
Раздел I. Теория юридического процесса: становление, развитие, современное состояние, методологические и содержательные основы 25
Глава 1. Теория юридического процесса: этапы становления в российском правоведении 25
1. Эволюция представлений о юридическом процессе 25
2. Современное состояние теории юридического процесса 59
Глава 2. Методология исследования юридического процесса 79
1. Философско-логические подходы к изучению юридического процесса 79
2. Методологические перспективы развития процессуальной теории 109
Раздел II. Основные проблемы общей теории юридического процесса 140
Глава 1. Юридический процесс как предмет исследования 140
1. Общее понятие юридического процесса. Его содержательные и формальные характеристики 140
2. Типы и объем правопонимания как факторы, определяющие содержание юридического процесса и науки о нем 178
3. Виды юридического процесса 215
4. Общие категории теории юридического процесса и институты процессуального права 262
Глава 2. Основные теоретико-догматические характеристики юридического процесса 303
1. Общая теория правовой нормы и процессуальная норма: проблемы общего и особенного 303
2. Процессуальная ответственность: объем и содержание понятия 344
3. О "процессуальном правоотношении" 388
Заключение 418
Список использованной литературы 420
- Теория юридического процесса: этапы становления в российском правоведении
- Методология исследования юридического процесса
- Юридический процесс как предмет исследования
- Основные теоретико-догматические характеристики юридического процесса
Введение к работе
Актуальность темы диссертационного исследования. Теория юридического процесса должна составлять самостоятельную часть общей теории права, изучая на уровне научного обобщения общие закономерности конструирования и функционирования любой правовой процедуры как в области публичного, так и в области частного права. Существование общепроцессуальных категорий и институтов процессуального права фиксируется в науке, в качестве таковых называют, например, доказательственное право, процессуальное представительство, формы и системы обжалования судебных и несудебных актов, голосование, процессуальные формы защиты права и т. д. Однако теория процесса до сих пор не оформилась в отечественном правоведении в виде общепризнанной, содержательно наполненной и практически востребованной ветви общетеоретического знания. Фактически, все новое процессуальное законодательство, имея в виду ГПК РФ, АПК РФ, УПК РФ, формировалось «ведомственно», обособленно, в отрыве от общетеоретической базы, в силу, прежде всего, недостаточной ее развитости. Можно отметить, что лишь единичные учебники по теории государства и права включают раздел, специально посвященный теории процесса1, причем даже на этом уровне юридический процесс часто ограничивают пределами отраслей, законодательно оформившихся в качестве процессуальных2.
Необходимость дальнейшего развития общепроцессуальной теории как составной части общей теории права давно ощущается в науке. Возникнув еще в конце XIX -начале XX века первоначально в виде единства трех процессов - уголовного, гражданского и административного и будучи основана на индуктивном обнаружении их сходства, теория юридического процесса прошла несколько стадий в своем развитии и перерастает постепенно в некий синтез общетеоретических обобщений и отраслевой процессу-
1 См.: Теория государства и права / Под ред. Н.И. Матузова, А.В. Малько. - Саратов, 1995. - С. 329-341;
Теория государства и права: Курс лекций / Под ред. Н.И. Матузова, А.В. Малько. - 2-е изд. - М., 2005. - С. 429-
453.
2 См.: Теория государства и права: Учебник для вузов / Под ред. B.M. Корельского, В.Д. Перевалова. - M.,
2001.-С. 410-414.
альной конкретики, отражая тем самым философское соотношение общего и особенного, проявляющееся и в регулировании всякого процесса или процедуры. К сожалению, оценивая ее нынешнее состояние, можно и теперь применить слова одного из ее основоположников В.А. Рязановского - это все еще «весьма мало разработанная доктрина»3.
Несмотря на то, что отечественное правоведение знает несколько крупных работ, прямо посвященных различным концепциям теории процесса: «Проблемы судебного права» Н.Н. Полянского, В.М. Савицкого, М.С. Строговича, А.А. Мельникова; «Теория юридического процесса» и «Юридическая процессуальная форма. Теория и практика» под редакцией В.М. Горшенева и П.Е. Недбайло; «Процессуальные нормы и отношения в советском праве (в «непроцессуальных» отраслях)» под редакцией И.А. Галагана; «Основы общеправовой процессуальной теории» В.Н. Протасова и некоторые другие, общепроцессуальную теорию вряд ли можно считать вполне состоявшейся, поскольку она полноценно не воспринята еще не только общей теорией права, выводы и конструкции которой часто «не подходят» для процессуально-правовой материи, но и отечественным законодателем, который, признавая теперь европейские процессуальные стандарты, а соответственно, общие идейные и принципиальные основания любой процедуры, тем не менее создает процессуальные кодексы на основе чисто отраслевых подходов, допуская тем самым неоправданные разночтения и несоответствия в процессуальном регулировании.
Прав В.Д. Холоденко, утверждая, что «понятийный аппарат отраслевых наук необходимо согласовывать с категориями общей теории права... В противном случае ученые, практики и законодатель будут говорить» на разных языках"»4. Поэтому представляется, что своевременным в рамках дальнейшего развития теории процесса является обращение как к осознанию и формулированию основных проблем теории юридического процесса, существующих на данном этапе ее развития, осмыслению возможных путей их изучения и вариантов решения, так и к анализу хода формирования и содержания
3 Рязановский В.А. Единство процесса. - М., 1996. - С. 5.
4 Холоденко В.Д. Выступление на научно-методологическом семинаре «Юридический процесс: проблемы
методологии» // Правовая политика и правовая жизнь. - 2004. - № 2. - С. 181.
имеющегося общепроцессуального знания. Последнее представляется необходимым условием выполнения двух прежде поставленных задач. Таким образом, настоящее диссертационное исследование посвящено выявлению закономерностей формирования общепроцессуального знания в отечественном правоведении, обнаружению проблем и перспектив его развития. Отсюда и название работы - «Теория юридического процесса: проблемы и перспективы развития».
Степень разработанности темы. Несмотря на то, что интерес к проблеме общности процесса никогда не ослабевал в отечественном правоведении, будучи основан как на дореволюционном научном наследии о единстве процесса, так и на эмпирически очевидном сходстве разноотраслевых процессов и процедур, вплоть до самого последнего времени научные исследования, посвященные этой теме, имели характер скорее самостоятельных концепций в рамках полемики с иными научными взглядами на проблемы процесса. Таковы, например, названные выше работы по теории процесса. Необходимость не в противопоставлении, а в обобщении процессуального знания теперь стала с очевидностью ощущаться. Так, систематизация наличных представлений о единстве процесса произведена лишь в работах самого позднего времени - «Юридический процесс» И.В. Пановой и «Теория процессуального права» Е.Г. Лукьяновой. Однако в первом случае такое обобщение было осуществлено как база для отраслевого исследования проблем административного процесса, что же касается работы Е.Г. Лукьяновой, то удачно, на наш взгляд, представив весь спектр общепроцессуальных школ и научных концепций «по возрастающей», автор, тем не менее, ограничивает процессуальное право лишь оформившимся в качестве такового, процессуальным законодательством (да и то в рамках отечественной правовой системы), не касаясь закономерностей и общности так называемой юридической процедуры (то есть всего, что находится за рамками традиционного, юрисдикционного процесса), существование которой и в теоретическом, и в практическом смысле Е.Г. Лукьянова не отрицает.
Таким образом, назрела необходимость в некоторой «синтезирующей» концепции юридического процесса, с тем, чтобы, обнаружив закономерности в ходе развития науч-
ных представлений о нем, объединить в одну систему разные ступени общности процессов и процедур, представленные разными учеными, оценить их в совокупности, соотнести используемые пока без достаточной теоретической обоснованности классификационные типы и виды их и на этой базе рассмотреть варианты решения иных общетеоретических проблем процессуальной теории. В таком ракурсе теория юридического процесса и ее перспективы до сих пор не рассматривались.
Объект диссертационного исследования. Объектом исследования является процессуальная часть права, в том числе и соответствующая область частного права, исследуются процессы как правообразования, так и правореализации, то есть юридический процесс в целом. Объектом выступает и сама теория процесса, ее историческое развитие, современное состояние.
Предметом диссертационного исследования выступает теория юридического процесса, рассматриваемая как с онтологических, так и с гносеологических позиций.
Цель исследования заключается в развитии теоретических представлений о единстве юридического процесса, о его типологии и видовой классификации, системе общих категорий общеправовой теории и институтов процессуального права. Важной представляется также систематизация и синтез теоретического общепроцессуального знания во всей его полноте. Эта цель достигается посредством рассмотрения следующих задач: обобщение имеющегося общетеоретического процессуального знания и разработка на этой основе существующих научных проблем в этой области.
Методологические и теоретические основы диссертационного исследования сформированы на основе нескольких групп источников. Прежде всего, должны быть названы работы ученых, прямо исследовавших проблему теоретической общности -единства процесса, принадлежащие как советскому, так и современному периоду развития соответствующей теории: М.И. Байтина, В.М. Баранова, Д.Н. Бахраха, И.В. Бенеди-ка, А.А. Бессонова, А.В. Василенко, A.M. Васильева, Г.Н. Ветровой, И.А. Галагана, В.М. Горшенева, П.С. Дружкова, И,М. Зайцева, В.И. Каминской, В.Г. Крупина, В.И. Лайтмана, В.А. Лория, Е.Г. Лукьяновой, Ж.Н. Машутиной, А.А. Мельникова, Ю.И. Мельникова, А.С.
Мордовца, Е.Я. Мотовиловкера, Э.М. Мурадьян, П.Е. Недбайло, Е.В. Новикова, С.Н. Олейникова, И.В. Пановой, И.М. Погребного, Н.Н. Полянского, В.Н. Протасова, П.М. Рабиновича, Ю.Д. Рудкина, М.С. Савицкого, В.М. Строговича, С.К. Стрункова, В.И. Тер-тышникова, Ю.А. Тихомирова, Р.В. Шагиевой, И.Б. Шахова, А.В. Шилова, О.В. Яковенко и некоторых других.
Не менее значимыми для настоящего исследования являются научные труды отраслевой процессуальной направленности, равно как общетеоретические и историко-правовые работы таких ученых, как: Т.Е. Абова, С.А. Авакьян, С.С. Алексеев, Т.К. Андреева, Л.В. Афанасьева, Т.Ю. Баришпольская, В.А. Бачинин, О.В. Берг, В.К. Бобров, А.И. Бобылев, В.П. Божьев, В.В. Бойцова, А.Т. Боннер, М.И. Брагинский, С.Н. Братусь, Ю.Н. Бро, В.В. Бутнев, В.М. Ведяхин, А.Б. Венгеров, М.А. Викут, В.В. Витрянский, В.П. Воло-жанин, Н.Н. Вопленко, В.М. Ворожейкин, Я.В. Гайворонская, Б.А. Галкин, Ф.А. Григорьев, Н.А. Громов, Р.Е. Гукасян, В.В. Демин, А.А. Добровольский, Н.А. Духно, И.Я. Дюрягин, П.Ф. Елисейкин, Г.А. Жилин, В.М. Жуйков, Н.Б. Зейдер, В.И. Ивакин, И.А. Иконицкая, В.Б. Исраелян, В.П. Казимирчук, И.Б. Калинин, К.Б. Калиновский, Р.Ф. Каллистратова, В.Н. Карташов, Т.В. Кашанина, Д.А. Керимов, С.Ф. Кечекьян, А.И. Ким, А.Ф. Клейнман, З.Ф. Коврига, А.Ф. Козлов, К.И. Комиссаров, А.Д. Корецкий, Н.И. Краснов, В.Н. Кудрявцев, СВ. Курылев, О.Э. Лейст, В.И. Леушин, Э.Г. Липатов, Д.А. Липинский, Е.А. Лукаше-ва, В.О. Лучин, Н.С. Малеин, А.В. Малько, В.М. Манохин, М.Н. Марченко, М.Я. Масленников, Е.Н. Мизулина, А.В. Мицкевич, В.П. Мозолин, М.В. Молодцов, Н.И. Матузов, Т.Г. Морщакова, Е.Я. Мотовиловкер, Я.О. Мотовиловкер, Э.М. Мурадьян, B.C. Нерсе-сянц, Т.Н. Нешатаева, В.Д. Новиков, А.Г. Новиков, В.А. Новицкий, Ю.К. Осипов, B.C. Ос-новин, СВ. Передерин, А.С Пиголкин, А.А. Пионтковский, СВ. Поленина, А.В. Поляков, Б.И. Пучинский, Т.Н. Радько, Л.Н. Распутина, Ф.М. Раянов, Ю.С Решетов, Н.Г. Салище-ва, Е.В. Салогубова, В.К. Самигулин, И.С Самощенко, П.Д. Сахаров, Т.В. Сахнова, Н.Н. Семенюта, А.К. Сергун, В.Н. Синюков, В.Н. Скобелкин, А.В. Смирнов, В.Д. Сорокин, М.С. Студеникина, В.М. Сырых, В.А. Тархов, Ю.А. Тихомиров, Н.П. Томашевский, Б.Н. Топор-нин, М.К. Треушников, В.А. Туманов, P.O. Халфина, В.Д. Холоденко, В.А. Хохлов, А.В.
Цихоцкий, О.И. Цыбулевская, С.С. Цыганенко, А.Ф. Черданцев, Н.А. Чечина, Д.М. Чечот, М.С. Шакарян, А.П. Шергин, В.Н. Щеглов, П.С. Элькинд, К.С. Юдельсон, Л.С. Явич, М.Л. Якуб, Ц.А. Ямпольская, В.В. Ярков, Ю.В. Ячменев и др.
Методологические подходы в работе определены на основании работ: А.Н. Аверьянова, И.Д. Андреева, А.Н. Арлычева, Р.В. Баранцева, Д. Бел, И.В. Блауберга, В.П. Бранского, И.Н. Бродского, A.M. Васильева, Б.В. Григорьева, Д.П. Горского, Л.Н. Гумилева, А.Я. Гуревича, Ф. Жени, ДА Керимова, Е.Н. Князевой, В.А. Козлова, В.А. Лекторского, А.Ф. Лосева, Н. Луманна, Г.Г. Малинецкого, А.В. Малько, О.В. Мартышина, М.Н. Марченко, И.С. Нарского, B.C. Нерсесянца, Г. Николиса, Т.Е. Новицкой, Т.И. Ойзермана, Р.А. Папаяна, К. Поппера, Т. Постона, И. Пригожина, Н.С. Розова, Р.Е. Ровинского, Т. Рокмора, В.Н. Садовского, В.В. Скитовича, А.В. Смирнова, B.C. Тадевосяна, Н.Н. Тарасова, А. Тойнби, А. Тофлера, Г. Хакена, Л.Н. Хмылева, Г.П. Щедровицкого, А.П. Шепту-лина, С.А. Экштута, Э.Г. Юдина, М.К. Юкова и др.
В работе использованы труды дореволюционных отечественных процессуалистов и теоретиков права: СИ. Викторского, В.Н. Дурденевского, М.В. Духовского, А. Квачев-ского, Н.М. Коркунова, Д.И. Мейера, И.В. Михайловского, С.А. Муромцева, Л.И. Петра-жицкого, СВ. Познышева, Н.Н. Розина, В.А. Рязановского, Е.Н. Трубецкого, И.Я. Фой-ницкого, М.А. Чельцова-Бебутова. Из зарубежных ученых, чьи работы (также в области теории права и отраслевых процессов ) использованы при осуществлении настоящего исследования, могут быть названы: А.-Ж. Арно, Ж.-Л. Бержель, Г.-Дж. Берман, Э. Бред-ли, Г. Брэбан, Г. Вильяме, Р. Давид, М. Дженнис, Р. Кей, Д. Ллойд, М. Мицайков, Ф. Ост, Б. Рютерс, И. Сабо, Ж. Солье, Р. Уолкер, Р. Шафхаузер, О. Шпенглер, К. Экштайн.
Таким образом, теоретическую основу диссертации составляют достижения теории права и других юридических наук. В основе методологии научного поиска лежит диалектико-системный подход, причем как его составную часть автор рассматривает синергетику, обсуждает ее социально-гуманитарную применимость, в частности, для решения теоретических проблем процесса. В обнаружении диалектико-синергетических
аналогий в ретроспективе развития юридического процесса и процессуальной теории автор усматривает методологическую перспективу их изучения.
Такой подход, в частности, есть предпосылка синтеза различных научных направлений и концепций в понимании юридического процесса и процедуры, процессуального права и процессуальности права. Посвящая методологии исследования отдельную главу в структуре работы, автор придает ей не вспомогательную, а содержательную значимость, указывая, что в обновлении методологических подходов, в частности, в указанном направлении, также заключена перспектива развития теории юридического процесса. Соглашаясь с общепризнанным мнением об уровневости методологических подходов и приемов, можно указать на обращение в ходе исследования не только к общефилософскому, но и к историческому, социологическому, сравнительному, систематическому и прочим более частным методам.
Эмпирическая база исследования. Поскольку процессуальное рассматривается как обязательная составляющая права, эмпирическая база исследования представлена отечественным и зарубежным законодательством разных исторических периодов, а также актами частного регулирования в различных областях и международно-правовыми актами. Эмпирическим материалом, в известном смысле, являются и сами научные труды, сложившие теорию юридического процесса (общепроцессуальную теорию).
Научная новизна работы заключается в самой постановке проблемы и конструировании темы исследования. Впервые сам ход развития теории юридического процесса исследуется с философско-диалектических позиций с прогнозированием на этой основе ее перспектив. Оцениваются различные научные направления и школы применительно к историческому периоду их формирования. Впервые делается вывод о необходимом признании правильности каждой их них в зависимости от уровня обобщения юридического процесса, таким образом, предлагается синтезирующая концепция юридического процесса. Такой подход снимает ограниченность предыдущих теорий и воспроизводит их в себе как условие своего существования и как свое следствие, то есть
частный случай, представляя по отношению к ним некий философский синтез. Выявляется диалектическая закономерность в развитии общепроцессуального знания, с этих позиций обоснованным представляется вывод о необходимо синтезирующей стадии в его развитии.
Работа основана на необходимости максимально общего понимания процессуальное как свойства права, а процессуального в праве как самостоятельной, относительно автономной части его, не имеющей однако четко выраженной границы с материальным, причем не определяемой состоянием процессуального законодательства одного отдельно взятого государства, равно как и пределами только публичного права. Снижение уровня понятия процессуального права до его юрисдикционной или любой иной разновидности, равно как и распространившееся в последнее время в науке препарирование права сразу по нескольким основаниям (на материальное право, материальную процедуру и процессуальную процедуру) препятствует выяснению единой сущности процессуального в праве как одной из двух сторон диалектического противоречия. Утверждается применимость диалектико-синергетического метода к оценке процессуальных явлений. В этом усматривается перспектива развития теории юридического проуес-са, его типологии. Предлагается система формальных и содержательных характеристик, свидетельствующих о единой сущности процессуального. Помимо стадийности, временной протяженности, динамизма - как формальных характеристик - следует констатировать присутствие системы общих процессуальных принципов и общепроцессуальных категорий, слагающих систему и различающихся по степени обозначаемой общности. Делается значимый для теории права вывод: необходимая для упорядочения процессуального знания классификация процессуальных явлений должна быть основана не на материально-правовых, а на процессуальных классификационных признаках, отражающих характер процедуры, например - рассмотрение спора самостоятельно или третьим органом и т.п. Приложение традиционных конструкций теории права к процессуальному праву дает следующий результат: они применимы и здесь, хотя обладают известным своеобразием. Так, попытка строить модельную логико-процессуальную норму противо-
речива по существу, процессуальная норма может и должна рассматриваться лишь на уровне нормативно-правового установления. Процессуальная ответственность имеет самостоятельное содержание и не может сводиться к комплексу материально-процессуальных санкций за правонарушение, посягающее на порядок осуществления какой-либо деятельности. Процессуальная ответственность состоит в неблагоприятных последствиях исключительно процессуального, процедурного свойства. Основные положения, выносимые на защиту:
Понимание процессуального в праве должно быть максимально широким; процессуальное право - есть категория, парная праву материальному, а потому - одноуровневая с ним, необходимая для оценки правовых явлений как в сфере публичного, так и частного права, в том числе в частной правореализации. Препарирование права сразу по двум основаниям, в результате чего оно рассматривается как состоящее из права материального, материальной процедуры и процессуальной процедуры, хотя и возможно, но такой подход препятствует выяснению единой сущности процессуального как одной из двух сторон диалектического противоречия (материальное - процессуальное), которое с необходимостью должно быть в праве обнаружено. Невозможным и философски неверным является «снижение» планки процессуального права до уровня юрисдикционного процесса. Процессуальность, как и материальность, можно определять как свойство права регулировать содержание или форму правовых связей и отношений.
Методологические подходы к исследованию юридического процесса являются содержательным, а не формальным его атрибутом. Видимой методологической перспективой развития общепроцессуальной теории представляется синергетически обогащенный диалектический метод познания. Пока он ограничен описательными функциями синергетики применительно к исследованию права в целом и его процессуальных форм, в частности. В этом смысле для теории процессуального права перспективным является изучение его ретроспективы - этапов и стадий становления различных процессуальных форм. Методологическая перспектива в изучении процессуального права -устанавливать аналогии и параллели в развитии процессуального права как сложной
социальной системы с общими философскими принципами и законами развития любых сложных систем, выработанными синергетикой. Если таковые будут выявлены, можно будет обоснованно говорить о высокой степени общности синергетики как современного этапа развития диалектики, реализовать ее прогностический потенциал применительно к развитию, в том числе и процессуального права, и отечественного процессуального права, утвердить не «аналогию», а «изоморфию». На этой основе можно найти, принять и применить научно обоснованную типологию процессуального права, обогатить тем самым теоретическую типологию истории человеческого общества, поскольку процессуальное право, как полноценная составляющая правовой системы в целом, является не последним в системе синергетических факторов в процессе ее развития.
Основным фактором, определяющим видимое содержание процессуального права и науки о нем, является тип правопонимания. На право, как и на многие другие явления и феномены социальной действительности, можно смотреть в широком и в узком смысле слова; границы права лишь в известном смысле определяются системой норм; право как симбиоз его позитивного и естественного содержания, нормативного правила и прецедента при тенденции взаимопроникновения общих начал построения общего и континентального права представляет собой синтез как идеологии, идеи права, так и его догмы. Соответственно граница процессуального права определяется не только писаными процедурными правилами, но и духом, идеей, общими принципами любой процедуры, которые, в конечном итоге - в ситуации рассмотрения спора, например, выступают как норма - правовой ориентир его разрешения.
Исторически оправданный в свое время подход, что процесс - есть сложное правоприменение, процедура - более простое, а создание права - вообще не процесс, опровергается самой жизнью. Реалии ее дали нам понять, что процесс создания права сложен не только по существу, для его легитимности, способности быть правовым необходима строгая, четко разработанная процедура как в части набора компетенционных норм, так и своей «стадийной» части. Более того, правовая роль субъектов частного права делает очевидным представление, что полноценной составляющей теории юри-
дического процесса может быть лишь теория правореализации в целом (а не только ее правоприменительная часть), юридический процесс правообразования также должен рассматриваться с учетом всех своих составляющих - как публичного, так и частного правотворчества.
Разрешение проблемы понимания правовой нормы связано с изучением такого ее признака, как возможность ее принятия в «делегированном» порядке субъектами частного права или признания «санкционированности» правовой нормы договора. Это также определяет границы процессуального права, делая теоретически неверным ограничение его понятия набором процедурно-процессуальных правил, заложенных в отечественном законодательстве или в законодательстве вообще. Процессуальное в праве -это и «упорядочивающие», процедурные нормы частно-правовых договоров, равно как и процессуальные прецеденты, и процессуальные правовые идеи- принципы права.
Вывод о соотношении материального и процессуального условно как формы и содержания может быть сделан на среднем уровне - между двумя близлежащими макро- и микроуровнями. На макроуровне - право в целом, в единстве, в комплексе материального и процессуального выступает или должно выступать гарантией соблюдения прав личности; внутри правовой системы материальное и процессуальное, соотносясь как форма и содержание, обладают взаимным влиянием, находясь в глубокой функциональной взаимной связи и, будучи выделяемыми в правовой системе как условные подсистемы, взаимно обеспечивают реализацию права в целом; при автономном рассмотрении - на микроуровне - процессуальное право обладает собственной содержательной ценностью, имея в виду, что процессуальные права личности часто представляются не менее значимыми, нежели материальные, и, являясь неотъемлемой частью признаваемых естественных прав человека и «права справедливости», составляют в этом смысле не менее важное завоевание цивилизации, чем права материальные. Таким образом, юридический процесс представляет собой право в действии, в динамике, определяя, в отличие от понятий «право», «правовая система», не сложную систему правил как некую данность, а сам ход их принятия и реализации. Процессуальное право, являясь парной
категорией праву материальному и не имея с последним никакой четко выраженной границы, представляет ту его часть, которая опосредует свойство права определять порядок, последовательность, содержательную сменяемость стадий правотворчества и пра-вореализации.
Характеристики юридического процесса, когда мы рассматриваем его автономно, могут быть содержательными и формальными. Первый содержательный признак (характеристика) общности процесса - мера его справедливости - выражена в комплексе лежащих в его основе принципов. Принципы юридического процесса определяют как его отношение целостности с материальным правом в рамках права в целом, так и необходимо общее восприятие юридического процесса как права в действии, а процессуального права как отностительно самостоятельной составляющей права. По этому признаку можно судить о единстве позитивных и юрисдикционных процессов, поскольку они все должны исходить из общих положений справедливости процедуры. Вторым содержательным признаком (характеристикой) юридического процесса, также определяющим его единство, является система общих категорий процесса и институтов процессуального права. К формальным характеристикам относятся стадийность, динамизм, временная протяженность и т. п.
Теория юридического процесса подтверждает: отраслевое деление права - это условное деление нормативного материала исключительно по предметному признаку исходя из круга регулируемых отношений для удобства пользования правоприменителя. Такие философски парные характеристики права, как право частное и право публичное, право материальное и право процессуальное, императивность и диспозитивность регулирования, состязательность и следственность, выделяются в праве условно, имеют область некоторых пограничных трудно различимых явлений и - что самое главное -применимы, имеют место в любой предметной сфере правового регулирования, вопрос лишь в мере их присутствия. Процессуальность есть - свойство, сторона, составляющая любой части правовой материи, а потому процессуальные нормы присутствуют во вся-
кой из таких отраслей, они представляют собой подинституты многих отраслей права или процессуальные массивы в их составе.
9. По субъектам, осуществляющим правовое регулирование с одной стороны, и
по характеру отношения, на упорядочение которого оно направлено, а также по юриди
ческой силе создаваемой нормы процесс правообразования может быть представлен
как публичное, частно-публичное и частное правобразование. Общими категориями
правобразовательного процесса являются голосование, переговоры, преддоговорный
процесс и подписание соглашения, процесс единоличного принятия решения с предва
рительными согласованиями или без таковых и т. д. Все названные выше категории
представляют собой не что иное, как виды процесса правообразования.
Используемая в теории права триада способов правового регулирования может определять виды норм права по содержанию. Но к характеристике деятельности в рамках теории правоприменения или правопреализации, а тем более юридического процесса она неприменима, нет оснований подразделять процесс реализации права и в зависимости от вида реализуемого предписания, видимо - это не процессуальная по существу своему характеристика.
Деление правоприменительного процесса на юрисдикционный и неюрисдик-ционный (позитивный) является более адекватным, нежели препарирование процесса на судебный и внесудебный. «Юрисдикция» и «спор» - два самостоятельных, различных по содержанию признака видовой классификации юридического процесса. До сих пор их смешение, равно как и понимание спора исключительно в материально-правовом смысле, приводило к сужению понятия юридического процесса до уровня ситуации возможного применения принуждения при разрешении материально-правового разногласия. Процедуры рассмотрения спора могут присутствовать и в частном правореализа-ционном процессе и быть представлены как различными способами самостоятельного разрешения спора, так и разрешением его третьим органом без властных (юрисдикци-онных) полномочий. Не вид осуществляющего процедуру органа, а характер процедуры является первичным при определении вида процесса. Процесс рассмотрения правового
юридического спора третьим органом, наделенным правовой возможностью применения принуждения, - есть одна разновидность юрисдикционного правоприменительного процесса. Второй такой разновидностью является юрисдикционный правоприменительный процесс с линейной связью между, например, нарушителем или иным обязанным лицом и правоприменительным органом, то есть органом, наделенным властью в отношении подвластного субъекта.
Спор в общетеоретическом смысле с процессуальной стороны сводится к использованию специального процедурного механизма, который может заключаться: а) в различных видах самостоятельного урегулирования спора как разногласия; б) во включении в особое «спорное» правоотношение третьего субъекта, наделенного правомочием рассмотреть, разрешить его. В этом.смысле он и положен в основание предлагаемой классификации.
12. Общие понятия, категории, институты являются не просто внешними разрозненными признаками сходства юридического процесса и процессуального права, они не являются и только доказательствами обоснованности существования общего процессуального знания, они составляют его каркас, основу, его содержание. Разделяя понятия и категории общей теории процесса, прежде всего, по степени обозначаемой общности, следует назвать отнесенные по этому признаку к юридическому процессу и процессуальному праву в целом или их укрупненным типам. Таковыми являются категории состязательности - следственности, законности, гласности - тайности, устности - письменности, участия общественности или принцип администрирования, надлежащей подведомственности - подсудности, предсказуемости процессуальных действий, коллегиальности - единоличия и т. д. Традиционно эти категории в праве именуются принципами, однако, принципом каждый из обозначенных подходов в процессе становится лишь при его видимом преобладании. Принцип - есть лишь преобладание одного или другого из парных начал - категорий как наиболее общих характеристик любого вида процесса и основных составляющих его общей теории. Аналогичным образом следует оценивать все иные «принципы» процесса, рассматривая их как наиболее общие категории общепро-
цессуальной теории, которые только в своем реальном приложении к содержанию процесса и законодательства о нем становятся его принципом - основной идеей, реализуемой в наборе правил, определяющих комплекс специальных ограничений или стимулов, создающих процессуальный режим.
Рассматривая степень общности такой процессуальной категории, как иск, можно утверждать следующее: «иск» и «обвинение» - других более удачных терминов процессуальная теория еще не знает - являются общими категориями процессуальной теории, определяя, соответственно, состязательный и следственный типы процесса. Понимаемые в своем общепроцессуальном смысле, в отличие от утилитарно-прикладного значения, в котором они используются в законодательстве, оба понятия равно должны быть признаны общими категориями процессуальной теории. «Иск» -действительно родовое понятие, но состязательного процесса. Категориальные пары «состязательность - следственность», «диспозитивность - императивность», «публичное - частное» в их процессуальном значении должны быть дополнены парой «иск - обвинение», каждый из элементов которой в процессе того или иного типа выступает «движущей силой», определяя процессуальный статус участников такого процесса, степень возможного государственного принуждения в нем, степень публичного и частного в нем и т. д.
Понятие типа процесса как внутриотраслевой, а вероятно, и общепроцессуальной характеристики в ином, чем деление на правореализацию и правообразование, смысле может полноценно сложиться только на базе формирования подобного отраслевого знания. В этом видится одна из перспектив развития как отраслевого, так и общего знания о процессе. Типология процесса на состязательный и следственно-разыскной не просто применима, но и плодотворно может и должна применяться в отраслевой процессуальной науке. В общепроцессуальной теории должен быть поставлен вопрос об общем осмыслении типологии процесса и тотальном характере состязательности и розыска. Назрела потребность их общепроцессуального изучения. Исследуя понятие процессуальной формы, можно утверждать, что для дальнейшего оперирования иссле-
дуемой конструкцией - категорией в теории процессуального права следует основываться на том, что философская категория «форма - содержание» проявляет себя во всех сферах познания действительности. Юридический процесс как цельная теоретическая конструкция, взятая автономно, может быть представлен значительным разнообразием слагающих его (как общую форму создания и реализации права в свою очередь) форм. Таким образом, категория процессуальной формы применима на разных уровнях типологии процесса (отраслевом, внутриотраслевом, предметном и т. п.).
К формальным характеристикам юридического процесса, помимо понятия «процессуальная форма», относятся также: процессуальная функция, процессуальное действие, процессуальные производства, процессуальные режимы, процессуальные стадии, процессуальные акты, процессуальные гарантии, процессуальный статус и некоторые другие. Содержательными общими категориями теории процесса (хотя и разной степени общности) являются практически не упоминаемые или редко упоминаемые в этом своем качестве категории: упрощенные производства, производства с дополнительными гарантиями участников, процессуальное представительство, подведомственность и подсудность, мировые процедуры, безопасность участников процесса, отводы, процессуальные сделки, обеспечительные меры, стороны, обжалование и его формы; категории доказательственного права: презумпции, преюдиции, общеизвестные факты, иммунитеты, истина, бремя доказывания и признание в их процессуальной части и т. д. Процессуальное производство, в отличие от процессуального режима, выделяется не признаком процессуальных льгот или ограничений, а нейтральными процессуальными особенностями. Процессуальный режим прежде всего следует понимать как режим благоприятствования или ограничений в порядке правореализации или правообразования, в отличие от обычного варианта.
Наиболее спорным в теории процессуальной нормы является ее «конституирующий» признак - структура. Применение метода трехэлементного структурирования, а равно и приложение теории структурирования нормы к одному отдельно взятому виду или типу нормы - неправомерно. Это утверждение справедливо и в отношении нормы
процессуальной. Попытка строить модельную логико-процессуальную норму противоречива по существу. Сама постановка вопроса о структуре процессуальной нормы некорректна. Тем не менее, трехэлементное препарирование нормы нельзя отрицать, поскольку не отвергнута возможность таким образом характеризовать функциональную роль нормы-правила во взаимной связи с другими нормами с применением соответствующих «частей - элементов нормы». Следует сделать вывод о «диспозицивной» природе (имея в виду и способ конструирования, и функциональную роль) текстуально выраженных правил процессуального права. Он справедлив как в традиционном процессуальном праве, так и при широком понимании процесса. Процессуальная норма может и должна рассматриваться лишь на уровне нормативно-правового установления. Процессуальной нормой должно считать содержащиеся в нормативных актах, исходящих от государства и его органов, иных органов власти и из иных признаваемых законом источников права, нормативные установления, которые, в отличие от материально-правовых норм, регулируют форму, последовательность юридически значимого правообразования и правореализации, определяя процедурную, в отличие от содержательной, их сторону. 17. Процессуальные нормы могут быть разными по способу их обеспечения. В видовой классификации процессуальных норм следует признать наличие: 1) процессуальных обязываний или запретов, которые весьма жестко обеспечены при помощи санкций - как неблагоприятных последствий разного характера, а также не обеспеченных таковыми даже будучи взятыми в структуре логической нормы или обеспеченных санкциями лишь в самом общем понимании, насколько обеспечена система существующих в государстве органов власти, правопорядок в целом; 2) процессуальных дозволений, обеспеченных в структуре логической нормы стимулами, склоняющими субъекта права к желаемому обществом варианту поведения. Должна быть также четко зафиксирована зависимость способа обеспечения процессуальной нормы от того, на каком способе регулирования она основана, а также от ее вида - является она императивной или диспозитивной.
Выделение понятия процессуальной ответственности основано на возможности обнаружить в правовой системе некие неблагоприятные для лица последствия его поведения, ухудшающие для него порядок осуществления права, то есть не являющиеся по существу своему ни уголовным наказанием, ни гражданско-правовой ответственностью, ни административным наказанием, предусмотренным за административное правонарушение, ни иным материально-правовым видом ответственности. Обнаружение таких элементов в правовой системе только и дает основания утверждать, что процессуальная ответственность как общетеоретическое понятие - это не условный комплекс, сложенный из норм уголовного, гражданского, административного права, но нечто, имеющее самостоятельную сущность, а потому требующее самостоятельного изучения. Качественное своеобразие процессуальной ответственности в процедурном, процессуальном характере неблагоприятных последствий. При традиционно отраслевом подходе к типологии ответственности в праве теоретическая проблема изучения процессуальной ответственности перемещается в сторону процессуальных форм ответственности. Очевидно, что это разные понятия. Перспектива развития теории процессуальной ответственности заключается в их размежевании. Несмотря на то, что все виды ответственности с необходимостью «обслуживаются» специальной процедурой (в этом смысле традиционно применяется понятие процессуальной формы), процессуальная ответственность должна рассматриваться и в узком, собственном смысле слова, не имея в виду под ним комплекс всех возможных мер ответственности за неисполнение процессуальных обязанностей, предусмотренных в рамках этой формы.
Для процессуального права и теории ответственности в нем различение мер ответственности и мер защиты в их общетеоретическом смысле не является принципиальным. Все меры процессуальной ответственности выступают одновременно и мерами процессуальной защиты. Для наступления процессуальной ответственности в собственном смысле слова практически никогда не имеет значение субъективное отношение лица к правонарушению. Этот признак является безразличным в правовом смысле. Процессуальная ответственность заключается в любых неблагоприятных последствиях в
процедуре осуществления права или реализации обязанности субъектом, связанных с его действительным или предполагаемым в прошлом или будущем правонарушением, повлиявшим или могущим повлиять на порядок осуществления судопроизводства, управления, порядок осуществления своих прав субъектами частного права, и применяемых при наличии к тому нормативных оснований и в установленном порядке. Процессуальная защита есть обратная сторона этого же явления, когда речь идет о «компенсации» посягательств на нормальный порядок осуществления процессуальных прав и выполнения процессуальных обязанностей всеми лицами. Теоретически деление правонарушений на материальные и процессуальные, когда последние посягают на процедуру, порядок осуществления прав, а первые на сами эти права, по аналогии с нормой, ответственностью, может иметь место. Они могут быть предусмотрены процессуальным или комплексным нормативным актом или иным источником, а могут и не быть сформированы в законодательстве или в договоре в виде отдельных составов. Необходимо указание на нелинейный характер отношения между понятиями «процессуальное правонарушение» и «процессуальная ответственность», бесперспективно их соотнесение как равнозначных, определяющих границы друг друга, причины и следствия. Принципиально важным является признание разных уровней понимания процессуальной ответственности и процессуального правонарушения.
20. Подход к понятию правонарушения в процессуальном праве может быть следующим: 1) оно может быть как действительным, так и предполагаемым в прошлом или будущем; 2) вина, как правило, является юридически безразличным признаком при характеристике процессуального правонарушения; 3) оно часто выступает в виде объективно противоправного поведения и не может сводиться к неисполнению или ненадлежащему исполнению процессуальной обязанности. Процессуальное правонарушение может быть представлено: а) неисполнением процессуальной обязанности; б) нарушением установленного процессуальной нормой запрета; в) злоупотреблением правом. Наряду с общими неблагоприятными последствиями в самом порядке, в процедуре для лица и с применением фикций как видов процессуальной ответственности, необходимо
указание и на применение процессуальных презумпций, то есть принятие за истину в процессе не заведомо неверных, а вероятностно истинных предположений. Процессуальные меры ответственности применимы и встречаются не только в юрисдикционном, но и в позитивном правоприменении. Имея общую природу, они сводятся к неблагоприятным последствиям в порядке осуществления права или реализации обязанности субъектом права.
21. Используя не юрисдикционный, «аномальный», но упорядочивающий признак процессуального в его отношении к материальному, следует признать, что для характеристики правоотношения он вообще не применим. Употребление терминологического словосочетания «процессуальное правоотношение» хотя и возможно для обозначения традиционных процессуальных, соответственно кодексам, - уголовно-процессуального, гражданско-процессуального, арбитражно-процессуального, правоотношений, однако исключительно с добавлением отраслевого признака. Но оно представляется лишь привычным, не отражающим типовую специфику словоупотреблением. Всякое правоотношение всегда представлено своей как процессуально-правовой, так и материально-правовой стороной. Можно определять процесс по типовому или видовому признакам как правообразова-тельный, юрисдикционный правоприменительный, частную правореализацию; обнаруживать его разновидности по отраслевому признаку - налоговый процесс, бюджетный процесс и прочие, определять его видами деятельности, такими как процесс регистрационный, нотариальный и другие, но ни в одной из этих сфер принципиально невозможно обнаружение правовой связи субъектов, сводимой лишь к ее процедурной или материально-правовой стороне. Правомерно говорить лишь о процессуальной или материально-правовой стороне правоотношения- в зависимости от непосредственной цели - изучения, анализа его и т. п. В ряде случаев самой ситуацией или предназначенностью в правовой системе на первый план выдвигается та или иная сторона его - таковы все судопроизводственные отношения, именуемые потому процессуальными. Необходимо признание применимости и возможности существования понятия «процессуальное правоотношение» лишь в качестве «правоотношения - модели». Однако очевидно, что такой под-
ход - есть в высокой степени общий теоретический подход, для правовой материи ближе и важнее собственно понятие правоотношения - отношения, поскольку оно несет еще и конкретно-правовую прикладную нагрузку, но в этой системе измерений понятие «процессуальное правоотношение» существовать не может.
Теоретическая значимость исследования. В современный период как теории, так и практике процессуального регулирования настоятельно необходимо теоретическое упорядочение и систематизация общепроцессуального знания, в частности, о типах и видах юридического процесса, его общих категориях и институтах. Таковые до сих пор в отечественном правоведении не представлены развернуто. Только необходимо общее понимание процессуального в праве как категории, парной материальному, представленное в настоящей работе, позволяет обнаружить его общие закономерности и свойства на этом уровне. Наиболее существенное теоретическое значение имеет вывод о необходимости формирования полноценной теории процесса как составной части теории права, ибо очевидно, что на этом уровне догма права имеет известное своеобразие.
Практическая значимость исследования. Единая наука о процессе, попытка развития которой предпринята в настоящей работе, практике правового регулирования может дать прежде всего: четкое представление об общем, особенном и единичном в процессе как юрисдикционном, так и неюрисдикционном - в этом случае процессуальное законодательство будет более адекватно отражать необходимую разницу или содержательное единство процедур. В ситуации формирования в России новых видов су-допроизводств и позитивных процедур она позволит теоретически единообразно решать такие вопросы, как понимание процессуальной нормы и правоотношения, процессуальной ответственности и прочего, причем не только в рамках традиционных судебных процессов, но и в позитивной частной правореализации. А это необходимое условие осуществления адекватного эффективного, и единообразного процессуального регулирования в этих сферах.
Апробация результатов исследования. Диссертация подготовлена в Институте права Самарской государственной экономической академии, где проведено ее обсужде-
ниє на расширенном заседании. Кроме того, ход исследования обсуждался на научно-методологическом семинаре «Юридический процесс: проблемы методологии» (Саратовский филиал ИГП РАН, июнь 2003 г.). С материалами по теме автор выступал на таких конференциях, как: «Правовое государство и гражданское общество в переходный период» (Н. Новгород, 2001 г.); «Государственность и право славянских народов на рубеже ХХ-ХХІ столетий» (Ростов-на-Дону - 2002 г.); «Современные проблемы взаимодействия материального и процессуального права России: теория и практика» (Екатеринбург, 2003 г.); «Модернизация российского права» (Пенза, 2004 г.) и других. Основные выводы и сам ход исследования представлены в публикациях автора, среди которых 4 монографии (одна в соавторстве); статьи в таких журналах, как «Российская юстиция», «Государство и право», «Правоведение», «Правовая политика и правовая жизнь», «Арбитражный и гражданский процесс», «Журнал российского права» и других. Автор участвовал также в подготовке курса лекций по правовой политике. Итоговые выводы работы используются в учебном процессе, а также при осуществлении научного руководства дипломными работами, кандидатскими диссертациями. Общий объем опубликованных научных работ по теме составляет - 72,4 п. л.
Структура диссертации состоит из введения, двух разделов (по 2 главы в каждом), включающих одиннадцать параграфов, заключения и библиографического списка. Содержание работы изложено на 459 страницах формата А 4. Библиография включает 969 источников.
Теория юридического процесса: этапы становления в российском правоведении
Начать экскурс в историю становления общепроцессуальной теории в России хотелось бы с правильных по существу и точно определяющих современную ситуацию в науке в указанной области слов Ю.А. Тихомирова. В своем выступлении на научно-практической конференции, проходившей в Москве в 2001 году и посвященной судебной реформе в России, он отметил: "Право - многомерное явление и в его понимании можно обнаружить разные грани. Одна из них отражает сочетание правовых норм и, прежде всего, материальных и процессуальных. Но последним явно не повезло в отечественном правоведении, их недооценка приводит и в современный период к слабой развитости процессуальных норм внутри закона, собственно процессуальных актов и соответствующих отраслей законодательства. Между тем острая потребность в обеспечении действия закона, всех его норм и особенно в судебной защите прав и законных интересов граждан и организаций требует мощного развития юридического процесса и его видов, опосредующих их процессуальных норм. В повестке дня - формирование процессуального права"\
Следует отметить, что на "процессуальное право" в таком контексте автор приведенного мнения совершенно справедливо смотрит, прежде всего, как на отрасль юридической науки. Потребность в научном теоретическом знании об особенностях конструирования процессуальной нормы, о взаимосвязи и отношениях в системе процессуальных норм, о системообразующих факторах процессуального права со всей очевидностью выявилась в последние годы - время активного реформирования российского процессуального законодательства. Очень непросто создавались, обсуждались, принимались, а теперь приживаются три основных процессуальных кодекса - УПК, ГПК, АПК. Идет болезненный и противоречивый процесс формирования административного процесса, имея в виду и его "позитивную" разновидность.
В практике российской правовой действительности сбывается предсказание одного из российских ученых-исследователей юридического процесса В.А. Рязановского, автора замечательного научного труда "Единство процесса"2. Он писал: "...Молодой административный процесс лишь... начинает подниматься до подобающего ему места наряду с гражданским и уголовным процессами..."3 То обстоятельство, что этот научный вывод и его реализацию в практике российского правового регулирования разделяет почти столетие, объясняется, конечно, не только политическими причинами, имея в виду государственный и общественный строй Советской России, ее послеоктябрьскую историю. Это, безусловно, вызвано, и фактическим отсутствием единой и стройной теории процесса. К сожалению, российское правоведение этого периода осталось фактически оторванным от своих отечественных исторических корней, так же как и от западного научного наследия, в том числе по проблемам процесса.
Так, по справедливому замечанию М.К. Треушникова, "имя Валентина Александровича Рязановского - автора книги " Единство процесса" и ее содержание... было неизвестно нескольким поколениям российских юристов, включая представителей правовой науки, юридической практики, студенчества"4. Это же касается трудов наших выдающихся ученых-соотечественников И.Я. Фойницкого, Н.Н. Розина, И.В. Михайловского, занимавшихся проблемами процессуального права. "Открытие" трудов В.А. Рязановского стало открытием и научного наследия Бауера, Иеринга, Жуссерандо, как основоположников единства процессуальной теории5.
Книга "Единство процесса" В.А. Рязановского (1884-1968) была напечатана в 1920 году в сборнике "Труды профессоров Иркутского университета" (вып.1), переиздавалась в Харбине в 1924 году, а теперь выпущена в серии "Классика русской юридической литературы" в 1996 году. Справедливо отмечалось при переиздании книги: "Ни одна строка ее не является лишней, не устарела, что придает книге характер классического сочинения. Сочинение В.А. Рязановского пережило время его создания, не утратило современного значения для Российской Федерации, ее правовой науки и практики"6.
Основная идея книги - единство трех процессов - уголовного, гражданского и административного. Автор основывает свои рассуждения на аналогичной концепции, широко распространенной на Западе и в XIX, и в начале XX века. Идея общности процесса не только в сравнении схожих форм (уголовный, гражданский и административный иски), но и в принципиальной необходимости наиболее полной защиты прав личности в любом процессе, в том числе и от посягательств со стороны государства. По существу, это теория судебного права на базе теории правовой государственности. Всякую процессуальную норму В.А. Рязанов-ский оценивает следующим образом: "Это положение более соответствует идее правового государства, нежели обратное..."7 Весьма актуально для России сегодня - не правда ли? Однако полноценная научная востребованность идей В.А. Рязановского - в будущем. Его работы так же, как и работы И.Я. Фойницкого, Н.Н. Розина, И.В. Михайловского, "могут быть надежной опорой для исследователей дискуссионных проблем права..."8. Интересно отметить, что после В.А. Рязановского соотнесение своих изысканий с развитием соответствующих теорий на Западе (не имея в виду страны социалистического лагеря) в советский период находим лишь у Н.И. Авдеенко9.
Предваряя обращение к истории становления теории юридического процесса в России, хотелось бы сделать несколько кратких замечаний. Прежде всего, настоящее исследование сознательно ограничено рамками истории отечественной правовой науки в этой области. Не отрицая ни в коей мере бесспорный факт влияния, не умаляя степень этого влияния со стороны западных правовых школ на первых российских исследователей проблем единства процесса, полагаем все же, что российская теория юридического процесса, возникшая и развивавшаяся в советский период, в силу известных политических причин складывалась в высокой степени автономно, вне связи как с трудами дореволюционных исследователей проблем процесса, так и с воззрениями западных ученых на эту научную проблематику.
Методология исследования юридического процесса
Много лет в российской науке не подвергался сомнению тезис, что успех любого исследования во многом определяется грамотным методологическим подходом к изучению поставленной проблемы, комплексным использованием взаимодополняющих друг друга способов изучения действительности, имеющих общую идеологическую базу, образующих логическое, филхофское единство подхода в осмыслении изучаемого объекта. Не случайно общим требованием к содержанию диссертационных исследований, авторефератов, диссертаций является развернутое описание авторской методологической базы, представление набора приемов, методов, подходов к изучению предмета.
Однако следует констатировать, что мы переживаем весьма своеобразный "переходный" период в ситуации с научной методологией. Своеобразие его заключается в следующем. "Доперестроечный" период развития российской науки в силу известных причин отличался единством научного метода независимо от отраслевой принадлежности исследования. В качестве такового выступал выработанный К. Марксом, Ф. Энгельсом, В.И. Лениным метод "материалистической диалектики" или "диалектического материализма"1, совместивший, как известно, гегелевское открытие диалектичности сознания, мышления и материалистическую первичнхть бытия Л. Фейербаха и примененный к изучению человеческого социума и его истории.
Единодушие и единообразие в российской научной методологии кончилось с наступлением нового исторического периода развития российского общества, который при всей разности в обозначении его политологами, историками, правоведами, по существу, знаменует собой отказ от социалистических и коммунистических социальных идеалов, а вместе с тем и от их философских и идейных научных основ. В общей философии, философии права, общей теории права присутствует весь спектр отношений к "бывшей" методологии и идеологии научного исследования - от "поглощения" исторического материализма общей социологией2 до сведения отечественных философских школ к моде на слова, приходящие в основном с Запада3, или практического и открыто провозглашаемого отказа многих политических партий в России от идеологии вообще - идеолоти как таковой.
Вся система отечественного философского знания подверглась ревизии; используя "музыкальную" терминологию5 апологета отечественной философии М.К. Мамардашвили, имея в виду его "Кантианские вариации"6, можно сказать, что в отечественной философии наблюдается в настоящее время не одноголосье и не стройный хор, но полифония подходов, отдельных идей, направлений. Об этом свидетельствует, в частности, содержание докладов и дискуссий на философских конференциях, конгрессах, "круглых столах"7. Все мы попали в ситуацию "негативной новизны", когда "нынешнее поколение философов в лучшем случае говорит о ностальгии, которая охватила ряды философов почтенного возраста, а в худшем - начинает ерничать по поводу так называемой "советской философии..."8. Следует констатировать, что с изменением экономических, социальных и политических идеалов на диаметрально противоположные отвергнуты и их философские "основания".
Как может быть охарактеризована ситуация с философскими подходами к научному познанию в целом? Во-первых, налицо переход от "монистической методологии к философско-методологическому плюрализму"9, который нельзя еще признать состоявшимся или широкомасштабным, но лишь находящимся в самом начале осмысления профессиональными философами. Конец XX - начало XXI века в российском правоведении также ознаменовались "бурным поиском новых методологий"10.
Во-вторых, предпринимаются активные попытки переосмысления материалистической диалектики, которая долгие годы считалась (в ее вульгарно-догматической версии") официальной, гхударственной философией. Их иногда обозначают как создание "неореформистской диалектики", в основе которой лежит "богатый материал реформирования социализма
в России"12. Такая оценка, очевидно, действительно нужна, вопрх лишь в необходимости разграничить здесь науку и политику.
В-третьих, в силу исторически незначительного периода "открытости" "западных" ценностей "немарксистское" философское видение в России нельзя считать сформированным ни в целом, ни в виде отдельных научных направлений или школ - это пока отдельные попытки отдельных ученых (чье мировоззрение - не стоит об этом забывать - формировалхь в период "монистической" философии) по-иному смотреть на мир, его бытие, его осознание и т.п. Это можно со всей справедпивхтью отнести как к философам, так и к "философам права" - таков, например, известный научный труд С.С. Алексеева об Иммануиле Канте и его философско-правовом наследии13.
В-четвертых, в силу тех же известных исторических причин отечественное дореволюционное наследие нельзя считать надлежаще и, самое главное, "массово" изученным. Методология научного поиска у подавляющего большинства современных российских ученых, так же как и их мировоззрение в целом, формировалась вне его изучения и осмысления. Причем процесс их формирования - не одномоментен. Считаем вполне справедливой позицию М.Н. Марченко, с сомнением и высокой долей иронии относящегося к "методологическому прозрению в ускоренном темпе"14. На мировоззрение ученого может быть наложен отпечаток изучением одного или нескольких философских "наследий", но оно вряд ли может быть одним восхищением от прочитанного одномоментно кардинально изменено или существенно скорректировано. "Гуманитарное знание требует опыта и возраста от ученого"15.
Описываемая ситуация в современной отечественной философии зеркально отразилась на состоянии научного поиска и исследований в отечественном правоведении. В.М. Сырых так определяет его:" Вопрос этот оказывается непростым, поскольку в современной литературе амплитуда суждений по нему колеблется между такими взаимоисключающими положениями, как признание диалектико-материалистического метода в качестве основы общей теории права и его полное отрицание в этом качестве. На вооружение предлагается взять такие философские подходы, как идеализм, позитивизм, экзистенциализм, утилитаризм, синергетика и др."
Юридический процесс как предмет исследования
Вот с таких, изложенных выше методологических хнов попытаемся подойти к определению самого предмета общей теории юридического процесса. Напомним читателю, что мы пытаемся вести речь о проблемах и возможных перспективах этой теории как части общей теории права. Примечательно, что именно определение содержания и объема самого ее предмета и представляет фактически основную, центральную ее проблему. Вспомним ход дискуссии о процессе, вспомним ее итог. Сознательно избегая фразы, что единое понимание некоего "юридического процесса" в российском правоведении на сегодняшний день не сложилось, возьмем на себя смелость утверждать, что его и не может, и не должно быть.
Как в известном споре о понятии права в соответствии с современной философской парадигмой правы все, так и применительно к объекту нашего исследования правы и те, кто видит единство процесса в судебных процессах, и те, кто считает сущностно единой правовую процедуру рассмотрения любого спора, и те, кто усматривает единство процессуальной сферы в ее позитивных проявлениях, и те, кто считает процедурность одной из двух сторон права, свойством права в целом. Каждая из этих позиций определяет известную степень общности, которая безусловно рознится применительно к указанным уровням освоения процессуальное права. Исходной нашей посылкой является признание философски обусловленного плюрализма не только перспектив развития процессуального теоретического знания, но и гносеологический и онтологический его плюрализм.
При всей нелюбви к самому этому термину, видимо из-за политической "затасканности" его, тем не менее полагаем, что именно он в своем действительно философском смысле определяет существо необходимого отношения к юридическому процессу как объекту научного исследования. Происходя от латинского (plurals - множественный) и введенный в научный оборот с целью обозначения множества несводимых друг к другу, самостоятельных начал бытия, основоположений и форм знания, он "отрицает принципиальное единство знания, кладет в основу теории познания представления о существовании множества равноправ ных... взаимоисключающих картин мира... позволяет преодолеть крайности классического рационализма... детерминированных схем описания и объяснения..."
Подробно представив в предшествующем изложении исторический и логический ход формирования центрального понятия, теории юридического процесса, не отрицая, как уже отмечалось, ни один из существующих подходов к его определению, попытаемся представить собственное его видение, считая таковое одной из возможных перспектив развития общей теории юридического процесса в отечественном правоведении. В этой связи считаем принципиально невозможным согласиться, в известном, конечно, смысле, с AT. Боннером, С.С. Алексеевым в их утверждении о недопустимости вкладывать в "принятую терминологию "свой" смысл, ибо это дало бы возможность избежать многих теоретических споров"2. Обсуждение многовариантности смысла любого правового понятия, как диалектическое противоречие, составляет основу движения научного знания. Следует признать, однако, что до сих пор отечественная теория права развивалась, видимо, не случайно, именно по этому пути - вариативности и выявления "собственного" видения понятий, связей, отношений, систем в праве. Плюрализм понимания процесса может только обогатить правовую теорию, определяет ведущую перспективу ее дальнейшего развития. Тем более, что оба названных автора в качестве аргумента "против" широкого понимания процесса использовали уже известный, и как мы выяснили, фактически единственный довод отраслевых процессуалистов и сторонников "судебного" права, а именно - "традиционное" понимание термина "процесс"3.
Важным является лишь то, чтобы этот "собственный", "свой" смысл сопровождался соответствующими пояснениями, системой аргументации. Фактически, именно последняя, а не простое перечисление итоговых авторских позиций, имеет значение, а потому, считая излишним возвращаться к простому перечислению таковых, сложившихся в ходе развития отечественной теории юридического процесса, считаем дхтаточным прибегнуть к системе доказательств каждой в ходе дальнейшего изложения. Исходя все из того же плюрализма, не претендуя по понятным причинам на абсолютную истинность предлагаемой концепции, считаем важным также предварительно оговориться о вариантах обозначения как самого предмета, так и науки о нем. Известно, что теория, получившая впоследствии название "широкого" юридического процесса, была с этим названием впервые предложена в российской теории права В.М. Горшеневым, П.Е. Недбайло и их научной школой4. И хотя, как оказалось впоследствии, юридическая процедура В.Н. Протасова еще более "широкая", однако во всех научных дискуссиях в ситуации обсуждения объема понятия процессуального в праве употребляют, благодаря прижившемуся и кратко отражающему существо спора эпитету - словосочетание теория "широкого" юридического процесса.
Более того, даже В.Н. Протасов признает всеобщую "ясность" названного словосочетания, именно его употребляет в противопоставлении с судебным правом: "Теория судебного права противопоставляется теории юридического процесса (общей теории процессуального права)"5,-дословно.
Так что, в противовес упоминавшейся традиции, видимо, можно говорить и о традиции "широкого" понимания именно юридического процесса с использованием соответствующего термина в отличие от его "узкого" понимания. Что же касается терминологии В.Н. Протасова, то принадлежащее ему понятие "общеправовая процессуальная теория" равнозначно по смысловой нагрузке понятию "общая теория процессуального права", обозначающему не что иное, как науку о процессе, объем и границы которой определяются соответственно тому, каковыми видятся тому или иному исследователю границы юридического процесса, юридической процедуры, процессуального в праве.
Определяя собственные подходы "широким" понятием процессуального, однако по объему охватываемых им проявлений права выводя его, как и В.Н. Протасов, за пределы применения права, а также исходя из предложенных посылок, будем впоследствии обозначать наш предмет, как юридический процесс, науку же о нем, как составную часть общей теории права, называть - теорией процессуального права.
Итак, юридический процесс, собственно, и составляет основную теоретическую проблему исследуемой теории, поскольку понимание его предопределяет и содержание процессуального знания, которое в зависимости от объема этого понятия в некоторых случаях вряд ли можно считать даже просто "дотягивающим" до уровня теории права.
Основные теоретико-догматические характеристики юридического процесса
Теория правовой нормы в отличие от очень многих теоретико-правовых тем никогда не знала недостатка в работах, прямо ей посвященных. По существу, в отечественном правоведении она, наряду с теорией правоотношения и юридической ответственнхти, представлялась краеугольным камнем, лежащим в хновании остального теоретического знания, от нее во многом отталкивались при создании иных научных концепций и конструкций, она всегда представлялась как бы аксиомой отечественного теоретического знания о праве.
С другой стороны, теория эта не знала и недхтатка в научных дискуссиях, которые то усиливались, то ослабевали, но никогда, вплоть до сегодняшнего дня, не прекращались, свидетельствуя, в частности, о не бесспорнхти "устоявшегхя" теоретического построения о правовой норме, а также и о качественном накоплении возражений и изъятий, тех "исключений из правила", которые в определенный момент делают необходимым перехмысление этого правила, новое его прочтение или создание более универсального, более общего правила.
Все вышхказанное вовсе не свидетельствует об отрицании теории нормы, речь идет о том, что точка в дискуссии об этом понятии в отечественном правоведении отнюдь не поставлена. А хли к этому добавить, что в нем и раньше видели, и сейчас видят не просто теоретическую конструкцию, но ориентир в реальном выражении нормативных правил в законодательстве, нормативных актах, становится очевидным, что в обозримом будущем - это "вечная тема" теории права, значение которой действительно трудно переоценить. Известно, что "охватившее" отечественное правоведение поветрие и увлечение естхтвенными основами права, философией права, отодвинули на задний план догматическую часть теории права. Однако, представляется, что некоторые авторы поторопились отказать ей в эвристи-чхкой функции. Так, С.А. Пяткина пишет, имея в виду отечхтвенную общую теорию права в ее догматической части: "Возникла теория, приведшая к созданию "связи значений" для тотального охвата действующего нормативного материала пхредством понятий "норма", "правоотношение", "субъекты права", "правовая ответственность" и т.д. Однако данный теоретический уровень не имел в своем арсенале эвристических средств для обхнования бытия права, анализа норм права как определенного результата социального знания и последующего научного прогноза"1. Определив очевидную уровневость отечественной теории права, мы достаточно подробно еще в методологическом разделе работы выяснили, что в своей догматической части она на это и не рассчитана. Однако это вовсе не свидетельствует о вто-росортности подобного догматико- теоретического знания и тем более о его неспхобности к практической пользе и производству научного прогноза. Я.В. Гайворонская справедливо отмечает, что "...современное "широкое" понимание права исходит в большей мере из его общесоциальных характеристик... При всей позитивной значимхти этого процесса нельзя не признать, что такой подход влечет за собой "размывание" теоретических конструкций и, как следствие, не может дать приращения научного знания"2. Утверждение А.С. Пиголкина, прозвучавшее еще в 1960 году, что "...структура правовой нормы является логической формулой, которая позволяет углубить познание права в целом и отдельных правовых норм, помогает лучше понять цели правового регулирования, способствует максимально четкому и ясному изложению правовых норм... помогает исполнителям правильно понимать смысл и содержание правовых норм, точно и правильно их применять к конкретным жизненным фактам..."3, не потеряло своей актуальности и сегодня. Так же как и то, что теоретическая классификация правовых норм, "определяющая место и роль каждой нормы в общей системе правовых норм... имеет огромное значение для поддержания принципа законности и конституционности"4 (М.Н. Марченко). справедливости этих слов свидетельствует, в частности, появившаяся недавно ста тья О.В. Берг "Некоторые вопросы теории нормы права", в которой на основе традиционного подхода к анализу структуры нормы права (хотя и отмечается, что он "недостаточно дета лен"), а также с учетом новых возможных подходов к теоретико-догматической проблеме конструкции нормы права делается ряд замечательных именно по новизне подхода практи ческих выводов о причинах и формах законодательных, а точнее - "нормовыразительных" ошибок5. В частнхти, в качестве таковых указано на смешение дефинитивных и регулятив ных норм, замену альтернативной по диспозиции нормы на исключительную по гипотезе, на рушение принципа разграничения субъекта нормы и ее гипотезы и т.д.6 Выводы, изложенные в статье (а к ним мы еще неоднократно вернемся), с очевидностью свидетельствуют и об эв ристической функции теории, и о ее практическом применении.
С этих позиций приложение к анализу процессуальной нормы общетеоретического знания о норме "вообще" представляется важным не только для развития общепроцессуальной теории, но и в том смысле, что такое обращение может, видимо, "продолжить разговор" о научной конструкции нормы права, ее структуре и видах. Именно эти три элемента - понятие, структура и виды - определяют существо теории нормы, для которой подход к ней с процессуальных позиций, приложение ее к особому виду норм - нормам процессуальным, может стать еще и своеобразным мерилом истинности. Предваряя рассуждения на эту тему, уместно предположить, что в силу общности теории нормы она должна быть применима и к анализу нормы процессуальной, как одному из видов правовой нормы вообще, хотя и с некоторым (это невозможно даже как начальную посылку отрицать) элементом специфики, хобенности.
Однако размышления на этот счет приводят нас к обратному выводу. Теория нормы в ее традиционной части, сложившаяся в отечественном правоведении, лишь с большой натяжкой может характеризовать норму процессуальную. В.О. Лучин назвал это "подгонкой" всех правовых норм к общей модели7. Анализ процессуальной нормы с общетеоретических позиций позволяет утверждать, что либо теория нормы не может считаться всеобщей для теории права, либо она должна быть существенно скорректирована. В связи с этим не можем не привести мнение П.Ф. Елисейкина, вполне ощущавшего очевидность такого "дотягивания", который, имея в виду само понятие нормы, отмечал: "Мы полагаем, что попытка исключить из числа признаков процессуальной нормы те или иные свойства правовых норм, равно как и стремление отыскать у нее признаки, не характерные для юридических правил, должна привести либо к пересмотру общепринятого понятия правовой нормы, либо к выводу о том, что процессуальная норма не охватывается общим понятием юридической нормы"8. Известно, что сам он поддерживал концепцию традиционной трехэлементной структуры правовой нормы и ее применимость к структурированию нормы процессуальной, хотя и сам существеннейшим образом ее скорректировал.
