Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Организационно-правовые основы формирования института судебных следователей в России 11
1. Место и роль органов предварительного следствия в системе судоустройства Российской империи во второй половине XVIII - первой половине XIX вв 11
2. Разработка и реализация реформы института судебных следователей в середине XIX в 36
3. Эволюция института судебных следователей по Судебным уставам 1864 г 64
Глава 2. Практика функционирования института судебных следователей в центральных губерниях России 88
1. Развитие института досудебного производства в центральных губерниях России во второй половине XVIII - первой половине XIX вв 88
2. Особенности практической деятельности института судебных следователей в центральных губерниях России в 60-70-е гг. XIX в 113
3. Процессуальные и организационные проблемы становления института судебных следователей в центральных губерниях Российской империи во второй половине XIX в 136
Заключение 164
Библиографический список 170
Приложения 181
- Место и роль органов предварительного следствия в системе судоустройства Российской империи во второй половине XVIII - первой половине XIX вв
- Разработка и реализация реформы института судебных следователей в середине XIX в
- Развитие института досудебного производства в центральных губерниях России во второй половине XVIII - первой половине XIX вв
- Особенности практической деятельности института судебных следователей в центральных губерниях России в 60-70-е гг. XIX в
Введение к работе
Актуальность темы диссертационного исследования обусловлена особой значимостью судебного следствия в процессе судебного разбирательства. Институт судебных следователей является составной частью формирования реальной и эффективной судебной власти в России XXI в. Однако современное российское досудебное производство переживает глубокий кризис. Это связано с целым комплексом причин, в том числе имеющих исторические корни. Как и более ста лет назад, неудовлетворительное состояние данной стадии уголовного процесса является следствием низкого уровня квалификации следователей, несовершенства уголовно-процессуального законодательства в данной области, процветания узаконенного формализма в деятельности следователей и др. До настоящего времени отсутствует единое мнение ученых-юристов и практиков по поводу процессуальной самостоятельности и независимости следователей. В этой связи очевидна необходимость исследования истории возникновения института судебных следователей, его сущности, развития, стоящих перед ним целей, задач, а также специфики организации и направлений деятельности.
Опыт функционирования дореволюционной системы досудебного
производства представляет значительный интерес для современного
законодателя и правоприменителя. Вместе с тем данный элемент судебной
системы остается малоизученным в отечественной науке истории государства и
права. В то время как исследование его возникновения, воссоздание целостной
картины его исторической эволюции в России могут быть полезны для
совершенствования законодательства Российской Федерации,
регламентирующего организацию и функционирование данной стадии судебного разбирательства. Кроме того, важное значение имеет комплексный анализ региональных особенностей деятельности судебных следователей в дореволюционной России, поскольку это позволит конкретизировать предмет исследования, определить с научной точки зрения специфику его правовой природы применительно к конкретному региону.
Таким образом, проблема изучения отечественного опыта становления института судебных следователей во второй половине XIX в. в России является актуальной как в научно-теоретическом, так и в практическом плане.
Степень научной разработанности темы. К вопросам, связанным с изучением института судебных следователей, отечественные авторы стали обращаться с момента его возникновения во второй половине XIX в. В работах Б. Л. Бразоля, А. А. Головачева, В. П. Даневского, Г. А. Джаншиева, М. В. Духовского, А. А. Квачевского, В- К. Случевского, И. Я. Фойницкого, В. Я. Фукса анализировалось дореволюционное законодательство, регламентирующее организацию и функционирование института судебных следователей, а также положительные и отрицательные результаты их деятельности.
В советский период отечественной истории институт судебных следователей изучался в контексте судебной реформы 1864 г. и судебного законодательства 70-80-х гг. XIX в. (Б. В. Виленский, Н. Н. Ефремова, П. А. Зайончковский, Л. Г. Захарова, Е. Н. Кузнецова, М. В. Немытина, М. А. Чельцов-Бебутов).
В постсоветский период новый взгляд на дореволюционную систему судоустройства и ее институты был изложен в работах Ю. Г. Галая, Н. Н. Ефремовой, М. Г. Коротких, С. В. Лонской, М. В. Немытиной, А. С. Смыкалина.
В настоящее время в связи с проведением судебной реформы в Российской Федерации институт судебных следователей является объектом пристального внимания ученых. Среди работ, появившихся в этот период, особо следует отметить труды А. К. Аверченко, А. А. Волчковой, Т, Г. Кадетовой, О. А. Картохиной, А. П. Кругликова, С. А. Невского, Ю. В. Рощиной, Ю. В. Сорокиной, Л. В. Яковлевой. Однако данные исследования носят общий характер, в них не рассматривается специфика следственной практики на региональном уровне.
Таким образом, анализ дореволюционной, советской и современной литературы по истории института судебных следователей в России свидетельствует, что, несмотря на достаточное количество работ по изучаемой тематике, до настоящего времени отсутствуют исследования, посвященные комплексному историко-правовому анализу становления института судебных следователей в центральных губерниях Российской империи.
Объектом исследования является совокупность общественных отношений, связанных с организацией и функционированием института судебных следователей в России во второй половине XIX в.
Предметом исследования выступают особенности становления и деятельности института судебных следователей центральных губерний России во второй половине XIX в.
Цель исследования - воссоздание целостной картины исторического развития института судебных следователей в центральных губерниях Российской империи во второй половине XIX в.
Реализация поставленной цели предопределила решение следующих задач:
выявить место и роль органов предварительного следствия в системе судоустройства Российской империи до середины XIX в.;
уточнить, дополнить и конкретизировать ряд вопросов, связанных с разработкой и реализацией института судебных следователей в середине XIX в.;
проследить эволюцию института судебных следователей по Судебным уставам 1864 г.;
- проанализировать развитие института досудебного производства в
центральных губерниях России в дореформенный период;
выявить особенности практической деятельности судебных следователей в центральных губерниях России в 60-70-е гг. XIX в.;
определить процессуальные и организационные проблемы становления института судебных следователей в центральных губерниях Российской империи во второй половине XIX в.;
- выработать практические рекомендации по организации и функционированию института судебных следователей в Российской Федерации.
Хронологические рамки исследования охватывают 1860-1880 гг. -период с момента подписания императором 6 июня I860 г. серии законов о создании института судебных следователей до 1880-х гг., когда институт досудебного производства в процессе контрреформ был подвергнут основательной переработке.
Территориальные рамки исследования охватывают четыре губернии: Рязанскую, Орловскую, Воронежскую и Тамбовскую. На их примере можно составить целостную картину развития института судебных следователей в центральном районе России. Выбор данных губерний был сделан не случайно. Во-первых, они представляют собой единый исторически сложившийся регион центрального района России, который находился в ведении одного генерал-губернатора. Во-вторых, данные губернии схожи по своему социально-экономическому устройству. В-третьих, они представляли собой типичный образец развития провинциальных губерний центрального района России. И, наконец, до настоящего времени отсутствуют специальные монографические исследования, посвященные изучению истории развития и деятельности судебных следователей в данных губерниях.
Методологической основой диссертации является всеобщий диалектический метод познания в сочетании с системным подходом и различными видами анализа. В работе использовались общенаучные приемы исследования (анализ, синтез, сравнение, индукция, дедукция и др.), а также частнонаучные методы исследования (исторический, сравнительно-правовой, формально-юридический, статистический).
Теоретическую основу исследования составили работы дореволюционных, советских и современных авторов, посвященные изучению института судебных следователей, а также положения и выводы, содержащиеся в трудах отечественных специалистов в области теории и истории права и государства, уголовного процесса: С. С. Алексеева, В. М. Баранова, Ю. Г.
Галая, А. А. Демичева, М. В. Духовского, Н. П. Ерошкина, Н. Н. Ефремовой, М. Г. Коротких, С. И. Кузьмина, М. В. Немытиной, Е. А. Скрипилева, В. К. Случевского, А. С. Смыкалина, И. Я. Фойницкого, А. П. Чебышева-Дмитриева, М. А. Чельцова-Бебутова.
Эмпирическую базу исследования составляет широкий комплекс опубликованных и неопубликованных источников, отражающих исторический процесс становления института судебных следователей и позволяющих изучить его деятельность. Использованные в работе источники можно разделить на четыре группы: нормативные правовые акты, материалы официального делопроизводства (в том числе хранящиеся в архивах и ранее не вводившиеся в научный оборот), статистические материалы и материалы периодической печати.
Научная новизна диссертационной работы заключается в том, что она является первым в отечественной историко-правовой науке комплексным исследованием особенностей становления института судебных следователей в центральных губерниях России во второй половине XIX в.
В научный оборот впервые введены материалы местных архивов, характеризующие региональную специфику организации и деятельности судебных следователей в Рязанской, Орловской, Воронежской и Тамбовской губерниях.
Конкретизированы общие и особенные черты становления института судебных следователей России во второй половине XIX в.
Впервые на региональном уровне раскрыты стороны функционирования института судебных следователей, которые до сих пор оставались малоизученными в отечественной историко-правовой науке: выявлены процессуальные и организационные проблемы становления института судебных следователей, присущие конкретному региону, выделены характерные черты их практической деятельности, определена степень взаимодействия судебных следователей с другими органами судебной власти.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. Институт досудебного производства (в классическом виде
представленный двумя этапами - дознанием и предварительным следствием) в
дореформенном уголовном процессе имел условный характер. Четкого
разделения между дознанием и предварительным следствием не существовало.
Как показала дореформенная следственная практика, дознание, осуществляемое
полицией, являлось одной из тех многих функций (и далеко не главной),
которыми были наделены указанные органы.
Постоянно растущее противоречие между устаревшим уголовно-процессуальным законодательством и изменившимися реалиями жизнедеятельности общественных и государственных структур потребовало от верховной власти проведения коренных реформ в области досудебного производства (в частности, введения нового института судебных следователей). Являясь первым в ряде правительственных разработок учреждением, данный институт вызвал резкую негативную реакцию со стороны работающих еще по старому законодательству органов администрации и суда (особенно ярко это проявлялось на региональном уровне).
Эффективность реформы предварительного следствия в основном зависела от соответствия конструкции самого уголовного процесса. Выбранная законодателем смешанная форма уголовного процесса предопределила дальнейшую судьбу всего досудебного производства. Предварительное следствие осуществлялось на инквизиционных началах. В соответствии с этим деятельность судебного следователя выражалась в его тройственной роли: одновременно он выполнял противоположные по своей сущности функции судьи, обвинителя и защитника.
По новому законодательству дознание по-прежнему входило в компетенцию полиции. Однако не были определены четкие границы между дознанием и следствием. Ввиду многочисленных недоработок законодательства по данной проблеме остался нерешенным ряд вопросов, в частности, о том, что изменилось в результате проводимой реформы в дознании как важном этапе
досудебного производства по субъектам и задачам, а также стало ли оно соответствовать предварительному следствию.
5. Расплывчатые рамки процессуального положения (самостоятельности)
судебного следователя (что особенно ощущалось на местах) возвели его в ранг
промежуточного звена в общей конструкции уголовного процесса. Поднятая
учеными-процессуалистами и практиками проблема процессуальной
самостоятельности судебных следователей еще на стадии разработки
законопроектов о предварительном следствии была разрешена не до конца.
6. Как показала следственная практика на местах, в частности, в
центральных губерниях Российской империи, деятельность судебных
следователей при производстве предварительного следствия не соответствовала
возросшим в пореформенный период требованиям к профессиональному
уровню работников, производивших предварительное следствие. Кроме того,
новое прогрессивное законодательство часто шло вразрез с реальной
следственной практикой.
Теоретическая значимость исследования заключается в том, что сформулированные в нем положения и выводы дополняют и расширяют сферу научного знания в области историко-правовых дисциплин.
В результате проведенного исследования автор получил новые данные и обобщил ранее известные историко-юридические материалы, которые могут быть использованы в дальнейшей разработке проблем, связанных с историей института судебных следователей.
Практическая значимость работы состоит в том, что проведенное исследование региональных особенностей организации и функционирования института судебных следователей способствует более глубокому осознанию истории его становления в целом по России. Обобщение отечественного опыта развития института судебных следователей, анализ результатов их деятельности, выявление положительных и отрицательных сторон имеют практическую значимость для современного решения аналогичных проблем. Выводы данного диссертационного исследования будут способствовать выработке практических
рекомендаций по организации и функционированию института судебных следователей в Российской Федерации.
Дидактическое значение исследования заключается в том, что его материалы могут быть использованы в образовательных учреждениях в процессе изучения курсов по истории отечественного государства и права, уголовного права и уголовного процесса.
Основные положения и выводы диссертации также будут полезны при написании учебно-методических пособий, научных работ, а также разработке специальных курсов.
Апробация результатов диссертационного исследования. Основные положения и выводы диссертации неоднократно обсуждались и были одобрены на заседании кафедры государственно-правовых дисциплин Владимирского юридического института Федеральной службы исполнения наказаний; докладывались на региональной межвузовской научно-практической конференции «Решению социальных и экономических задач - новые подходы» (г. Воронеж, 12-14 апреля 2004 г.), межвузовской научно-практической конференции «Актуальные проблемы защиты прав и свобод личности: теория, история, практика» (г. Воронеж, 22 апреля 2005 г.) и др.; отражены в опубликованных автором работах общим объемом 3,15 п.л. Кроме того, ряд положений диссертации были внедрены в учебный процесс Воронежского филиала Московского гуманитарно-экономического института в качестве курса лекций по истории отечественного государства и права, что подтверждается соответствующими актами внедрения.
Структура диссертации соответствует логике исследования и состоит из введения, двух глав, включающих шесть параграфов, заключения, библиографического списка и приложений.
Место и роль органов предварительного следствия в системе судоустройства Российской империи во второй половине XVIII - первой половине XIX вв
Впервые в России термин «полиция»1 появился в начале XVIII в. в период правления Петра І. В основу создания регулярной полиции в Российской империи был положен опыт Франции, в которой эта служба получила наибольшее развитие и по праву занимала ведущее место среди органов государственного порядка и управления.
25 мая І 718 г. в «Пунктах, данных Санктпетербургскому генерал-полицмейстеру» была учреждена должность петербургского генерал-полицмейстера: «Для лучших порядков, в сем городе быть генерал-полицмейстеру, Его Царского Величества генерал-адьютанту Дивиеру и даны ему за Его Величества собственною рукою пункты, как ему оное врученное дело управлять» . Тремя годами позже, 16 января 1721 г. в «Регламенте или Уставе главного магистрата» в главе X «О полицейских делах» Петр I ввел в структуру государственного аппарата органы полиции, законодательно закрепив основные задачи и функции новых органов внутреннего управления3.
Следственно-розыскные функции в городах осуществлялись органами городской полиции. Так, например, в «Пунктах, данных Санктпетербургскому генерал-полицмейстеру» в ст.7 говорилось: «Когда на рынках или улицах случатся какие драки, и таких людей имать и отсылать их к надлежащему суду с их допросами и делом», а ст. 10 данного нормативного акта определяла: «Всех гулящих и слоняющихся людей... хватать и допрашивать...».
На местах были учреждены новые органы административно-судебной власти: ландраты (в мелких городах); коменданты и обер-коменданты (в губернских городах); надзор за ними осуществлялся воеводой (в провинции) и губернатором (в губерниях). Судебные функции выполнял так называемый обер-ландрихтер (главный судья в губернии) и ландрихтер (судья в уезде). Это подтверждается «Инструкцией и Наказом воеводам» от 22 января 1719 г., где воеводе вменялось в обязанность «крепко смотреть, чтоб Земские судьи по данной инструкции уездный суд управляли, и подданных продолжением и волокитами не утесняли...»2.
Следственно-розыскные функции в уезде были отданы земским комиссарам, которые обязаны были «досматривать накрепко, чтобы беглых... и никаких гулящих людей и воровских пристанищ не было... а где такие подозрительные люди явятся, то ему (земскому комиссару. -77. С.) немедленно оных расспрашивать, и освидетельствовать об них, и который себя подлинно очистить не может, того с доношением к Губернатору или к Воеводе за арестом отсылать» . Органы местной полиции, получившие из рук царя фактически неограниченную суд ебно-следстве иную власть, нередко нарушали действовавшее законодательство, в меньшей степени использовали ее в рамках закона, о чем свидетельствовали участившиеся жалобы жителей на вымогательства, произвол и жестокость со стороны чиновников данного аппарата.
В области уголовного судопроизводства действовавшая до Петра I обвинительная форма уголовного процесса1, была заменена следственными началами (инквизиционным процессом)". «Петру I ...не нравились сложные и состязательные формы суда; ему не нравилась свобода сторон... Реформатор воспользовался готовыми (московскими) формами розыска, предписав в 1697 году: «суду и очным ставкам не быть, а ведать все дела розыском»... К Воинскому Уставу 1716 года было приложено «Краткое изображение процессов», заимствованное из немецких источников; здесь нашло себе место полное применение понятие следственного (инквизиционного) процесса: процесс становится тайным и письменным...»3. По мнению известного дореволюционного правоведа М.А. Дьяконова, «этим Изображением в российский судебный процесс вводились три новшества: тайна процесса; письменность и теория формальных доказательств»4. Другой дореволюционный автор А.Ф. Кистяковский подчеркивал, что Петр I «разрушил старую обвинительную систему уголовного суда... и доставил всестороннее и решительное торжество более новой следственной системе...» . Но при этом А.Ф. Кистяковский упоминал о законе, изданном Петром I 5 ноября 1723 г. «О форме суда», которым «Петр I кажется хотел остановить развитие вредных следствий своих законов об отмене суда и введении розыска и, может быть, исправить сделанную ошибку» . Данный закон имел печальную участь, он «не дал, однакож, нашей уголовной практике иного направления и не послужил преградой для чрезмерного развития розыскного начала: он скоро вышел из употребления; потому то составители Свода законов не внесли его в систему нашего уголовного судопроизводства» .
В большинстве своем задачей полиции, прежде всего как органа центрального управления, являлась охрана существовавшего порядка, и в первую очередь защита самодержавия. Поэтому полиция, отправляя свои следственно-розыскные функции, обращала внимание на преступления первостепенной важности, а именно на преступления, имеющие отношение к государственной безопасности. Собственно такую цель и преследовал Петр I, создавая регулярную и земскую полиции в России. Как правильно заметила В.И. Ченкова, первые реформы, проводимые Петром I, были «своего рода испытательным полигоном, на котором отрабатывались элементы административно-территориального управления и его правовая регламентация».
Разработка и реализация реформы института судебных следователей в середине XIX в
Первые шаги к преобразованию досудебного производства в уголовном процессе предпринимались еще задолго до осуществления Судебной реформы 1864 г., которая была подготовлена всем ходом предыдущего развития России.
Вплоть до 60-х годов XIX в. Государственным Советом рассматривались различные проекты по преобразованию судебной системы, в частности проекты реформирования следствия в области уголовного судопроизводства. К одним из самых ярких и значительных можно отнести: проект М.М. Сперанского «Записка об устройстве судебных и правительственных учреждений в России» (1803 г.) проект М.А. Балугьянского «Об учреждении управления в губерниях (Рассуждения об учреждении губерний» (1827 г.); проект Устава уголовного судопроизводства по преступлениям и проступкам Д.Н. Блудова (1850 г.).
Еще в начале XIX в. (1803 г.) М.М. Сперанским была предложена «Записка об устройстве судебных и правительственных учреждений в России», где автор акцентировал внимание на проблеме четкого разграничения компетенции между судом и полицией, отдав последней производство предварительного следствия по уголовным делам. Идеи М.М. Сперанского во многом не противоречили существовавшему тогда государственному строю, более того, поддерживались правящей российской элитой, что давало ему возможность регулярно публиковать свои сочинения. Так, в 1837 г. по поручению великого князя Александра Николаевича (будущего императора Александра II. - Л.С.), М.М. Сперанский приступил к работе над книгой «К познанию отечественных законов». Значительное место в ней было уделено вопросам преобразования органов полиции. М.М. Сперанский на вопрос «Что есть полиция и суд?» отвечал; «Правило, надзор и взыскание суть три составные части каждого закона... Надзор есть дело полиции, а положение взыскания, законом определенного, есть дело суда.,. Цель надзора есть предупредить нарушение порядка; когда же порядок уже нарушен: тогда цель надзора есть облегчить нарушение пред законом и потом распорядить, чтоб меры определенные судом к восстановлению порядка шли к наказанию виновных были в точное исполнение...»1. Полиция, по мнению Сперанского, должна быть разделена на частную и общую, где частная включала бы в себя «предупреждение, пресечение нарушений, обличение нарушений пред законом, исполнение судебных приговоров и содействие полициям отдельным»2.
В ведомство общей полиции входили дела особой (общегосударственной) важности, дела о тяжких преступлениях. Основная задача полиции заключалась в том, что она «для суда должна была открывать обстоятельства совершенного преступления, не давая при этом оценки причиненного вреда, а суд, определив вред, должен был выяснить доказательства и вынести решение в отношении лица, совершившего преступное деяние»1. М.М. Сперанский стал одним из первых, кто в своих проектах определил предварительное следствие как самостоятельную стадию в уголовном процессе, являющуюся элементом судебной деятельности.
О необходимости реорганизации системы государственных учреждений в целом и органов полиции в частности говорил возглавивший в 1820 г. II отделение императорской канцелярии М.А. Балугьянский . Его проект вошел в историю под названием «Об учреждении управления в губерниях (Рассуждения об учреждении губерний)». М.А. Балугьянский «всех более несовершенною» считал «судную часть». По его мнению, «подчиненность судных мест губернатору, определение судей по средством выборов, крайняя медленность производства дел, обусловленная тем, что при чрезвычайной ограниченности власти судов первой и второй степени, все дела обращаются в Сенат и тяжбы делаются бесконечными»3. Для Балугьянского было очевидным, что «без независимости судебной власти от правительственной... нет законного правосудия. Необходимость отделения судебных дел от правительственных не подлежит в нашем веке никакому сомнению. Всякий чувствует, что там, где губернатор может дать повеления судьям судить то или другое, пересматривать их приговоры, остановить их исполнение, там не закон царствует, а произвол»4.
Полиция в соответствии с проектом делилась на две категории: полиция безопасности (административная полиция) и предохранительная, в ведение которой входило предварительное следствие. Так, по проекту М.А. Балугьянского, поимка беглых, беспаспортных и всяких преступников, допрос обвиняемого и предварительное исследование преступления, доставление обличенного в суд входило в обязанность полиции предохранительной, а следствие уголовных преступлений и исполнение судебных приговоров поручалось под надзором прокурора чиновникам судной полиции. Таким образом, общей в указанных выше проектах была идея передачи предварительного следствия в компетенцию судебного ведомства. Главной заслугой вышеназванных проектов являлось то, что сформулированные в них основные предложения по улучшению всей судебной системы, в частности области предварительного следствия, стали основой дальнейших разработок в данном направлении и, как итог, вошли в качестве основных принципов реформы досудебного производства в 1860 г.
В 1850 г. Д.Н. Блудов внес на рассмотрение созданной комиссией II отделения С.Е.И.В. канцелярии первоначальный проект Устава уголовного судопроизводства по преступлениям и проступкам. Параллельно в это время были разработаны еще два проекта - Устав гражданского судопроизводства и Положение о судоустройстве. Работа по составлению нового Устава уголовного судопроизводства началась во II отделении почти одновременно с изданием Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. Основными в проекте Устава Уголовного судопроизводства были следующие положения: отделение административной власти от суда; отделение следственной части от полиции и передача ее (следственной части) в компетенцию суда; новые правила порядка производства следствия; ограничение силы формальных доказательств; равные прения обвинителя с защитником подсудимых и т.п. О необходимости передачи предварительного следствия под ведомство суда Д.Н. Блудов говорил, что «... будущие следователи должны быть установлены при судебных местах первой степени и даже состоять членами судов. Через то могут быть устранены важные, доказанные многолетним опытом неудобства нынешнего порядка, на основании коего следствия производятся властями отдельными, независящими от суда... От возложения следствия на членов судебных мест должно ожидать и другой не менее важной пользы. Во-первых, самое достоинство судьи будет, и для правительства и для частных лиц, надежным ручательством в беспристрастных поступках следователя, во-вторых, при таком устройстве число следователей может быть по мере надобности, уменьшаемо или увеличиваемо без особых о том распоряжении правительства, ибо если где либо количество дел уголовных уменьшится, свободные следователи будут присутствовать в суде и по другим делам и напротив... От сего и труд будет правильнее разделяться, и, что еще важнее, практическое образование чиновников будет обширнее, а следовательно вернее успех в хорошем направлении дел уголовных и правосудном оных решений»1. В этом же году по приказу императора был учрежден особый комитет (в него вошли чиновники МВД и Министерства юстиции), который признал, что «всякое частное изменение законов уголовного судопроизводства не только не удобно, но и не возможно»".
Развитие института досудебного производства в центральных губерниях России во второй половине XVIII - первой половине XIX вв
Вплоть до 6 июня 1860 г. (вследствие подписания Александром II Именного указа об отделении следственной части от полиции) предварительное следствие, а также отправление правосудия (по маловажным делам) осуществлялись органами полиции, деятельность которых при производстве предварительного следствия регламентировалась законодательством времен Петра I и Екатерины II. Данные нормативные акты закрепили систему органов местной (земской и губернской) и городской полиции", а также определили их четкую структуру, задачи, функции и компетенцию.
К началу XIX в. управление земской и губернской полиции представляло собой структуру, представленную в приложении № 1.
Особое внимание верховной власти уделялось именно устройству органов местной полиции, регламентации ее функций, задач и компетенции. На протяжении всей истории существования российского государства законодательство строилось исключительно на принципе централизации власти. Но, учитывая огромную территорию России, осуществлять данную власть было нелегко. Поэтому на местах создавались специальные органы, в компетенцию которых входили охрана местного общественного порядка и предупреждение преступлений на данной территории, обеспечение внутренней безопасности местных жителей и принуждение их к исполнению правовых велений . Такие органы, помимо административных, осуществляли и судебные функции.
Таким образом, эффективность управления государством определялась через стремление верховной власти к усилению роли не только центральных органов управления, но и органов местной власти, где органы государственной власти занимались управлением учреждениями, осуществляли контроль и надзор, а в отношении подданных ограничивались функциями так называемого полицейского государства.
Данное положение можно проследить на примере центральных губерний Российской империи начала XIX в. А на основании проведенных исследований архивных материалов дореволюционного фонда Рязанской, Орловской, Воронежской и Тамбовской областей дать анализ состояния досудебного производства в вышеуказанных губерниях России в дореформенный период.
В соответствии с Указом Его Императорского Величества от 19 января 1820 г. произошло объединение пяти центральных губерний (Рязанской, Тульской, Орловской, Воронежской и Тамбовской) под общим руководством генерал-губернатора2 А.Д. Балашова3, а также Именным Указом, данным генерал-губернатору Балашову «О обревизовании вверенных ему губерний на правилах, предписанных в Инструкции Сенаторам» от того же числа определялось; «По назначении Вас генерал-губернатором пяти губерний... повелеваю отправиться к своему назначению, и по прибытии туда, начав осмотр вверенных Вам губерний... действовать далее на основании Учреждения об управлении Губерний и других узаконений о должности генерал-губернатора, кроме утверждения приговоров по делам уголовным, которое по количеству оных в пяти губерниях могло бы отвлечь Вас от деятельного надзора по другим частям... Впрочем те из уголовных дел, по которым дойдут до Вас жалобы на несправедливое решение в судебных местах, или кои важностью своей обратят на себя особенное Ваше внимание, Вы не оставите требовать к себе рассматривать их и поступать на основании 86 статьи Учреждения о губерниях».
Анализ приведенного выше в диссертационном исследовании Указа раскрывает главную особенность российской государственности - это принцип смешения властей - признак абсолютистского государства, каковым являлась Российская империя XIX в. Данный признак предполагает сосредоточение в одном лице всех ветвей власти, а также передачу этой власти по вертикали с делегированием полномочий от одной инстанции в другую: государственная власть (законодательная, исполнительная, судебная) была сосредоточена в руках одного лица - императора; соответственно на местном уровне власть такого же характера находилась у губернатора; органы полиции, являющиеся органами внутренних дел, были наделены как административно-хозяйственными, так и судебно-следственными функциями. Каждый орган управления был подчинен вышестоящему органу. В данном случае полиция была подчинена губернатору, целиком и полностью зависела от него и несла перед ним ответственность. Все отчеты о своей деятельности органы полиции в соответствующих рапортах направляли в Губернское правление к губернатору, который, в свою очередь, после исследования препровождал данные материалы генерал-губернатору.
Анализ содержащихся в рапортах сведений дает полное представление о структуре, компетенции органа полиции как органа, осуществляющего административно-хозяйственные, а также следственно-розыскные и судебные функции. Так, например, в рапорте Тульской градской полиции1 господину генерал-губернатору был представлен отчет о деятельности вышеуказанной полиции с 4 по 12 января 1821 г. (Приложение 2). Содержание данного документа свидетельствует, что полиция уездного города имела следующую структуру: полицмейстер, частный пристав, квартальный надзиратель, приказной служитель, сотский, ночной сторож, зажигатель фонарей, а также трубочисты. Органы полиции вели особый контроль за лицами, покидающими по каким-либо причинам город, и лицами, приезжающими в данную местность, о чем составляли подробный пофамильный список. Орган полиции, в соответствии с законодательством являющийся не только административно-хозяйственным и судебно-следственным органом, но и органом, исполняющим решения и приговоры судов, заносил в данные рапорты списки арестантов и подсудимых, а также количество дел, подлежащих исполнению. Как орган предварительного следствия, полиция вела статистику дел «следственных». Осуществляя хозяйственные функции, полиция следила за ценами на продовольственные товары на рынках города, а также докладывала о происшествиях разного рода, имевших место в городе за отчетный период.
Отличающаяся в своей деятельности формализмом и не имеющая четкого канцелярского порядка, полиция помимо вышеуказанных рапортов после утверждения их гражданским губернатором данной губернии посылала генерал-губернатору как отчет о своей деятельности отдельные ведомости, содержание которых было аналогичным содержанию рапортов, но с более подробными разъяснениями. Таким примером может служить ведомость «О происшествиях» от 26 июня 1820 г., случившихся в Воронежской губернии за вторую половину мая текущего года . В данном документе отчет о происшествиях производился по дням, где подробным образом указывалось, кто, где, когда и от чего умер, утонул, совершил самоубийство, в каком районе был пожар, сколько поймано дезертиров или беглых крестьян, сколько совершено преступлений и лр.
Помимо рапортов и ведомостей, полиция сдавала отчеты не только по решенным уголовным делам (имеется в виду как производство предварительного следствия, так и судебные разбирательства по маловажным преступлениям и проступкам), но и давала статистику нерешенных уголовных дел. Так, например, по Тульской губернии за 1823 год оставалось нерешенным следующее количество дел: в уездных судах - 49, земских судах - 18; в городской полиции - 0; в городовом магистрате - 30 . Соответственно всего за один год - 97. А в Воронежской губернии за 1824 - 81 . Причинами такого количества нерешенных дел служили разные обстоятельства.
В первую очередь, причиной неудовлетворительной работы со стороны органов полиции . являлось недостаточное материальное обеспечение ее служащих. Так, в рапорте к генерал-губернатору А.Д. Балашову рязанский полицмейстер отмечал: «На содержание Рязанской полиции... получается в год от Уездного казначейства 130 руб., и от Градской общей думы 120 руб., а всего 250 руб. Каковая сумма как для расхода, так и на жалование по существующей ныне дороговизне, весьма недостаточна»3.
Особенности практической деятельности института судебных следователей в центральных губерниях России в 60-70-е гг. XIX в
6 июня 1860 г. императором Александром II были утверждены три нормативных акта - «Учреждение судебных следователей»1, «Наказ судебным следователям» и «Наказ полиции о производстве дознания по происшествиям, могущим заключать в себе преступление или проступок»3, основным содержанием которых являлась идея отделения следственной части от полиции.
Вышеуказанные законы были разосланы во все губернии Российской империи. Так, Орловское губернское правление своим специальным предписанием, к которому были приложены копии настоящего указа и законодательных актов, обязало органы городской и земской полиции, уездные суды, городовые магистраты и ратуши здешней губернии «отпечатать потребное количество экземпляров, разослать... для сведения и должного, в надлежащем случае, исполнения..,»4.
Данный указ содержал в себе следующие положения:
- отделение полиции от следственной части, где полиция осуществляла дознание, а собственно предварительное следствие находилось в компетенции вновь учрежденных судебных следователей; - в соответствии с указом, на содержание учреждения судебных следователей ежегодно из государственной казны отчислялось 993 тысячи рублей серебром, а на содержание местной полиции из «особых источников» Министерства финансов отпускался ежегодно 1 миллион рублей в распоряжение Министра внутренних дел; - для постепенного введения в действие нового порядка в обязанности местной полиции входило «окончание следствий начатых до введения сего нового порядка... на существующих ныне основаниях»1; - министрам внутренних дел и юстиции было предложено «по взаимному соглашению и предварительным сношениям с местными ... губернаторами, предначертать, применяясь к установленному ныне новому порядку, и представить на усмотрение... через Государственный Совет, предположения об отделении следственной части от полиции ... в городах губернских и тех уездных, а равно и в местечках и посадах, в которых, по значительному населению, обширной торговле и другим достойным уважения обстоятельствам, будет признано нужным иметь особых судебных следователей.. .»2; - лица, претендующие на должность земского исправника, теперь назначались Правительством по представлению местного губернатора и с утверждения министра внутренних дел.
Позже, 25 декабря 1862 г., были изданы «Временные правила об устройстве полиции в городах и уездах губерний, по общему учреждению управляемых»3, в соответствии с которыми произошло реформирование прежней полицейской системы, а также определен предмет ведения органов полиции, их компетенция, функции и задачи. Так, статья 1 закрепляла следующее: «В губерниях, управляемых по общему учреждению (Св.зак. Т.П. Ч.І ст.З), городская и земская полиция соединяются в одну общую уездную полицию, ведомству которой подлежит весь уезд... из ведомства уездной полиции исключаются все губернские и некоторые более значительные города, посады и местечки, имеющие свою отдельную от уездной полицию...». Главой новой уездной полиции являлся исправник (ст. 5 Временных правил), а начальником городской полиции - полицмейстер (ст. 4 Временных правил). Также полиция в соответствии с данным законом являлась теперь чисто административным органом, из которого были изъяты все уголовно-следственные дела (ст. 25 Временных правил). Исключение составляли: «1., дела по бесспорным частным взысканиям, ущербам, самовольным завладениям, по судебно-полицейскому разбирательству проступков, и 2., рассмотрение поступающих в управление дознаний на основании 20 пункта Наказа полиции в прил. к примеч. 2654 ст. Общ.Губ.Учр., по IV Продолж.)» (примечание к ст. 25 Временных правил).
На основании «Временных правил об устройстве полиции...» МВД особым предписанием на имя начальников губерний объявило о немедленном преобразовании городской и уездной полиции. Так, например, циркуляром за № 2948 от 29 марта 1863 г. из Орловского губернского правления к Орловской городской думе была сообщена инструкция, которой следовало руководствоваться при введении нового порядка в полицейском управлении. Положения данной инструкции касались формирования личного состава чиновников полиции по новому законодательству, устройства канцелярий и ведения делопроизводства в городских и уездных управлениях, определения количества штатных единиц исполнительных органов в городах и уездах Орловской губернии, решения финансового вопроса (материальные расходы на содержание полиции), а также утверждения пофамильного списка чиновников, назначенных на полицейские должности1.
Таким образом, реформа полицейского аппарата, завершенная в 1862 г., отделила полицию от судебно-следственной части, тем самым изъяв из ее ведения производство предварительного следствия. С этого момента данный орган больше не входил в систему судебных учреждений.
29 сентября 1862 г. императором были утверждены «Основные положения о преобразовании судебной части России», подтвердившие отделение полиции от следственной части путем передачи функций предварительного следствия судебным следователям, ставшим частью судебного ведомства. В каждом уездном суде осуществляли свою деятельность несколько судебных следователей, численность которых зависела от размеров территории уезда и количества населения, проживающего в нем. Территория уезда делилась на участки, находившиеся в непосредственном ведении судебного следователя. Например, Тамбовская губерния делилась на 12 уездов (Спасский, Елатомский, Шацкий, Моршанскии, Кирсановский, Борисоглебский и пр.), где в Спасском уезде находилось 2 следственных участка, в Борисоглебском - 3 участка, в Козловском - 3 участка. В Воронежской губернии было 15 уездов (Бобровский, Коротоянский, Нижнедевицкий, Павловский, Бирючинский, Задонский и пр.), где Бобровский уезд состоял из 2 участков, Воронежский - из 3 участков, Бирючинский - из 2 участков. Орловская губерния делилась на 12 уездов (Брянский, Дмитровский, Мценский, Елецкий, Малоархангельский и пр.), где в Крамском уезде был всего I участок, в Трубчевском - 2 участка, в Севском - 2 участка, в Орловском - 3 участка). В составе Тульской губернии находилось 13 уездов (Алексинский, Богородицкий, Епифановский, Каширский, Крапивинский, Новосильский, Одоевский и пр.), где в в Богородицком уезде находилось 2 участка, в Новосильском - 1, в Тульском - 3.
Учитывая тот факт, что законодательное закрепление отделения полиции от судебного следствия происходило в центральных губерниях постепенно, то первые упоминания о деятельности вновь учрежденных судебных следователей появляются в архивных источниках лишь в 1863 г. До этого момента предварительное следствие по уголовным делам по-прежнему находилось в ведении местной полиции. О том, какие действия предпринимал судебный следователь в своей деятельности в данный период, можно проследить по сохранившимся материалам конкретного дела, предварительное следствие по которому было осуществлено судебным следователем Сапожковского уезда
Рязанской губернии. Так, в деле «О скоропостижно умершем крестьянине Барсукове», начатом 26 февраля 1863 г., в «Описи значущихся в сем деле бумаг» содержится перечень всех процессуальных действий, совершенных судебным следователем при производстве предварительного следствия.
