Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Становление института несостоятельности и банкротства в России XVIII века
1.1. Зарождение институтов конкурсного права в России в XV-VII веках 14
1.2. Формирование основных институтов русского конкурсного права и процесса в XVIII столетии 27
1.3. Разработка и развитие положений Банкротских уставов по основным вопросам несостоятельности и банкротства (1740-1768 гг.) 36
Глава 2. Оформление института несостоятельности и банкротства в Российском праве XIX века
2.1. Формирование важнейших источников конкурсного права России от Банкротского устава 1800 года до правовых актов конца XIX века 73
2.2. Развитие русского конкурсного законодательства в XIX веке: вопросы определения несостоятельности и её правовых оснований 83
2.3. Разграничение институтов торговой и неторговой несостоятельности в законодательстве России начала XIX века 95
2.4. Реформирование системы органов конкурсного производства: коммерческие суды и присяжные попечители (1832 г.) 101
2.5. Введение института администраций по торговым делам в конкурсное законодательство России (1836 г.) 126
2.6. Актуальные проблемы дореволюционного конкурсного права (по Своду законов Российской империи) 132
Заключение 181
Список использованной литературы и источников 185
- Зарождение институтов конкурсного права в России в XV-VII веках
- Разработка и развитие положений Банкротских уставов по основным вопросам несостоятельности и банкротства (1740-1768 гг.)
- Формирование важнейших источников конкурсного права России от Банкротского устава 1800 года до правовых актов конца XIX века
- Разграничение институтов торговой и неторговой несостоятельности в законодательстве России начала XIX века
Введение к работе
Актуальность темы исследования. «Всякая общая реформа или частичное изменение правового порядка предполагают основательное знание существующего»1, и, наверное, не только существующего, но и в не меньшей мере существовавшего.
Современная Россия стоит на пороге очередной реформы , готовясь вписать новые страницы в историю конкурсного законодательства, однажды неспроста получившую название «печальной повести». Эта «повесть» о том, «как много попыток было сделано к изданию удовлетворительного конкурсного права России и как все эти попытки неизменно кончались неудачей»3.
Критика действующих правовых норм в области несостоятельности заставляет вновь и вновь возвращаться к старой больной проблеме — пересмотру положений о несостоятельности. Недаром Рэнуар - творец французского конкурсного закона - когда-то пророчески сказал, что «всегда и везде конкурсное законодательство будет подвергаться нападкам»4. Прошли столетия с момента появления в России первого конкурсного устава, но как и прежде проблемы несостоятельности и банкротства не перестают тревожить общество, а значит, не могут не волновать законодателя и не вызывать интереса исследователей. Третий по счёту в современной России закон о несостоятельности уже успел обнаружить множество недостатков, а массовые банкротства даже стали сравнивать с «чумой». Беда в том, что вносимые многочисленные предложения, касающиеся законодательства о
'Шершеневич Г. Ф. Учение о несостоятельности. Казань, 1890. С. I.
2 Ныне действующий Федеральный закон № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)»
от 26 октября 2002 г. с момента его вступления в силу уже успел обнаружить массу
недостатков, что даёт право некоторым исследователям конкурсного права предвидеть
скорый пересмотр его положений. Вопросы, связанные с необходимостью изменения
указанного законодательства, активно и постоянно рассматриваются органами
законодательной, исполнительной и судебной власти, обсуждаются в средствах массовой
информации.
3 Трайнин А. Н. Несостоятельность и банкротство. СПб., 1913. С. 3.
4 Цит. по: [Шершеневич Г. Ф. Учение о несостоятельности. С. 30].
4 несостоятельности (банкротстве), зачастую носят поверхностный характер, что позволяет говорить о необходимости качественно нового подхода к реформированию рассматриваемого института. Поиск оптимальных путей совершенствования законодательства о несостоятельности (что отмечается в наши дни рядом видных исследователей)1 может быть успешным только в том случае, если он будет основан на глубоком научном знании истории развития института несостоятельности, его сущности, места среди других ключевых правовых категорий, предназначенных для регулирования рыночных отношений. Иными словами, дальнейшее совершенствование законодательства о несостоятельности должно осуществляться на более высоком уровне правовой культуры в этой области. А потому обращение к истории нашего конкурсного права, бережно хранящей свидетельства успехов и неудач, достижений и провалов дореволюционного законодателя, сегодня крайне актуально, так как способствует более глубокому и осмысленному подходу к реформированию института банкротства, более качественному пониманию его проблем.
Хронологические рамки исследования. Российское конкурсное законодательство целесообразно исследовать на разных исторических этапах его становления и развития: начиная с XVIII века и до Октябрьской революции 1917 года; далее использование этого института в советском гражданском праве времён нэпа; и современный период, включающий в себя 90-е годы XX века - начало XXI. Данная периодизация достаточна условна, однако она оправдывается особенностями исторического развития конкурсного права в России и отражает наиболее важные вехи в становлении института несостоятельности и банкротства. Период, предшествующий 18 столетию, не включён в эту периодизацию, так как до этого времени в России не приходилось говорить о конкурсном праве как совокупности конкурсных норм, а существовавшие постановления о банкротстве были отрывочны и
Так, о необходимости обращения к дореволюционному опыту сегодня говорят В. В. Витрянский, В. Н. Ткачев, В. В. Степанов, И. В. Архипов, М. В. Телюкина и др.
5 бессистемны, что в свою очередь обуславливается объективными причинами, связанными с историческими особенностями развития государства и права России. В данной работе исследован один из самых сложных и одновременно важных этапов в истории конкурсного права нашей страны, охватывающий собой достаточно большой временной промежуток длиной в два столетия - 18 и 19 века.
Степень научной разработанности темы исследования. Учёный Д. В. Туткевич отмечал в своё время тот факт, что наша наука и литература крайне бедны работами по конкурсному праву1. Сегодня подобное утверждение несколько устарело и не соответствует действительности. Однако в наши дни слова учёного могли бы звучать так: наша наука и литература крайне бедны работами по истории русского конкурсного права. И это не случайно.
Вопрос об изучении истории становления и развития института несостоятельности в России впервые был поднят профессором Военно-Юридической Академии А. X. Гольмстеном в работе «Исторический очерк русского конкурсного процесса» только в 1888 году. Однако в этом замечательном труде, ставшем фундаментом всех последующих исследований в этом направлении, проблемы института банкротства времён Свода законов Российской империи, а также практики применения конкурсного законодательства, освещены недостаточно. Кроме того, 19 столетие - век-современник автора, а потому историческое исследование и осмысление рассматриваемого института этого периода на тот момент было просто невозможно. То же самое можно сказать и о ряде других дореволюционных исследований, посвященных конкурсному праву в целом либо отдельным актуальным вопросам конкурсного права.
Становление института несостоятельности в России периода 18 столетия осталось практически неисследованным в научной литературе. Отчасти подобное невнимание можно объяснить тем обстоятельством, что отдельные авторы высказывали достаточно спорное, даже парадоксальное мнение о
1 Туткевич Д. В. Что есть торговая несостоятельность. СПб., 1896. С. 18-19.
маловажности кодификационной работы, бурно проходившей всё 18 столетие, в становлении конкурсных отношений в России, объясняя свою позицию тем, что подготовленные проекты - «это не живые юридические положения, а никогда не видавшие света божьего планы»1. Несмотря на то, что с подобным мнением не согласились почти все видные учёные 19 века (позиция которых подтвердилась и дальнейшим развитием нашего конкурсного законодательства), тем не менее в своих трудах они поднимали актуальные проблемы конкурсного права только современного им периода, а исторического аспекта касались очень кратко либо не касались его вообще. Однако необходимость в целенаправленных историко-правовых исследованиях уже ощущалась.
Российское гражданское право в советский период своего развития утратило дореволюционные традиции правового регулирования несостоятельности и банкротства должника. Как следствие — отсутствие работ историко-правовой направленности в изучении рассматриваемого института, хотя отдельные проблемы конкурсного права время от времени поднимались в печати.
На сегодняшний день при кажущемся обилии научной литературы по проблемам несостоятельности и банкротства история правового регулирования конкурсных отношений в России как и прежде освещена недостаточно. Сейчас эта нехватка ощущается особенно остро ввиду осознанной необходимости обращения к отечественным правовым традициям для успешного реформирования современного института банкротства.
В последнее время появилось множество диссертационных исследований, касающихся проблем несостоятельности, однако исторический аспект освещен в них крайне скупо. Основная масса этих исследований выполнена в рамках отраслевых правовых наук. Так, А. А. Дубинчин в своей работе исследовал правовое регулирование несостоятельности (банкротства) юридического лица, В. В. Степанов изучил правовые системы регулирования банкротства, В. Н.
1 См.: Дювернуа Н. Л. К вопросу о конкурсном процессе. СПб., 1892. С. 6-9.
7 Ткачёв обратился к актуальным проблемам правового регулирования несостоятельности (банкротства) в современном российском праве, а М. X. Хакулов осветил проблему неправомерных (преднамеренных и фиктивных) банкротств.
Одной из немногих работ именно в области истории конкурсного права, выполненной в рамках истории государства и права России, стала диссертация П. Д. Иванова, попытавшегося исследовать процесс становления и развития института несостоятельности (банкротства) в странах Западной Европы и России.
Таким образом, можно утверждать, что на сегодняшний день в юридической литературе практически отсутствуют работы историко-правового характера, которые бы раскрывали длинный и сложный процесс становления и развития русского конкурсного законодательства периода 18-19 столетий в неразрывной связи с проблемами правоприменения и освещали главные вопросы правового регулирования конкурсных отношений в дореволюционной России.
Цель диссертационного исследования состоит в том, чтобы на основе широкого круга законодательных, практических и теоретических источников провести комплексный историко-правовой анализ института несостоятельности и банкротства в дореволюционной России периода 18-19 веков, проследить формирование и развитие законодательства и осветить проблемы правоприменения по важнейшим вопросам конкурсного права, отразить динамику его исторического развития, выявить характерные для русского конкурсного права черты и особенности, определить главные тенденции в развитии конкурсного права.
Для достижения поставленной цели автор ставит перед собой следующие задачи:
- исследовать памятники русского права со времён Русской Правды до Соборного Уложения 1649 года на предмет выявления в них конкурсных норм;
изучить проекты Банкротских уставов 18 века и проследить развитие их положений по важнейшим вопросам конкурсного права;
рассмотреть основные источники конкурсного права России 19 века;
проследить главные нововведения в конкурсном праве 19 столетия;
исследовать законодательство образца Свода законов Российской империи и судебную практику по некоторым актуальным проблемам конкурсного права;
на основе сравнительного анализа положений Банкротских уставов 18 века и конкурсного законодательства 19 столетия проследить динамику развития института несостоятельности в дореволюционной России.
Объектом диссертационного исследования выступают общественные отношения, регулируемые нормами конкурсного права.
Предметом диссертационного исследования являются законодательные акты в области конкурсного права периода Российской империи.
Методологической основой исследования являются диалектика как общенаучный метод познания, а также логический, системный, исторический и сравнительно-правовой методы научного познания.
Теоретической базой исследования служат научные труды дореволюционного, советского и современного периодов по общей теории права и государства, истории государства и права России, гражданскому, уголовному, процессуальному праву.
Большое значение для написания диссертации имели работы отечественных дореволюционных авторов, затрагивавших проблемы правового регулирования конкурсных отношений, среди которых следует выделить Т. Д. Андреева, А. Э. Бардзкого, А. П. Башилова, Г. В. Бертгольдта, Г. Л. Вербловского, С. И. Гальперина, Д. М. Генкина, А. И. Гуляева, А. И. Загоровского, В. Л. Исаченко, К. И. Малышева, А. Маттеля, Е. А. Нефедьева, Д. А. Носенко, А. Остроухова, К. П. Победоносцева, Н. А. Тура, В. С. Садовского, А. Н. Трайнина, Д. В. Туткевича, А. И. Улинского, В. Г. Фёдорова, П. П. Цитовича и др. Весомую роль в написании диссертации сыграли замечательные
9 труды Г. Ф. Шершеневича - одного из лучших специалистов в области несостоятельности, и А. X. Гольмстена - первого учёного, целенаправленно обратившегося к изучению истории нашего конкурсного процесса. Труд Г. Ф. Шершеневича «Учение о несостоятельности» справедливо признан наиболее полным и глубоким исследованием вопросов несостоятельности и банкротства из всех когда-либо опубликованных научных трудов в этой области цивилистики на протяжении всей истории развития гражданского права вплоть до сегодняшних дней. А работа А. X. Гольмстена «Исторический очерк русского конкурсного процесса», представившая более или менее цельную картину исторического развития нашего конкурсного процесса до современного ему времени, заслужено названа «капитальным», «почтенным» трудом.
Литература Советского периода крайне бедна работами по конкурсному праву, что объясняется невостребованностью института несостоятельности как такового. Тем не менее в этот период можно отметить работы Я. Альтшуллера, Н. Бончковского, А. Ф. Клеймана, П. Лебедева, Л. И. Поволоцкого, С. И. Раевича, А. С. Ратнера, А. Е. Розенберга, Д. С. Розенблюма, Г. Д. Рындзюнского.
Большое значение для написания диссертации имели работы современных исследователей проблем несостоятельности и банкротства, среди которых можно выделить И. В. Архипова, П. Д. Баренбойма, Е. А. Васильева, Н. А. Весеневу, В. В. Витрянского, В. Е. Гаврилову, Н. Г. Лившица, О. А. Никитину, В. В. Петрову, В. Ф. Попондопуло, В. В. Степанова, М. В. Телюкину, В. Н. Ткачева и др.
Огромную роль в написании данной работы сыграли труды известных российских историков права дореволюционного и современного периодов, в особенности М. Ф. Владимирского-Буданова, А. Д. Градовского, И. И. Дитятина, В. Н. Латкина, В. И. Сергеевича, И. А. Исаева, О. И. Чистякова.
Научная новизна исследования определяется тем, что оно является первым комплексным диссертационным исследованием, выполненным в
10 рамках истории государства и права России, которое раскрывает длинный и сложный процесс формирования и развития положений по основным вопросам несостоятельности и банкротства и анализирует проблемы правоприменения указанного законодательства в Российской империи, отражая при этом динамику его исторического развития, характерные для русского конкурсного права черты и особенности, выявляя сильные и слабые стороны действовавшего конкурсного законодательства на основе использования широкого круга законодательных, практических и теоретических источников дореволюционного и современного периодов.
Основные положения, выносимые на защиту
Для того, чтобы как можно полнее проследить историю развития конкурсного права, необходимо искать в памятниках права именно процесса развития правового явления, а не определённых признаков (не являющихся бесспорными даже на современном этапе развития конкурсного права) уже совершенно развитого юридического явления. А потому сомнительны утверждения некоторых исследователей о пробеле в истории конкурсного права за период от Русской Правды до Соборного Уложения 1649 г. Вместе с тем все средневековые памятники нашего права регулировали лишь отдельные вопросы, связанные с несостоятельностью должника, так как в то время в России не было острой необходимости в появлении специальных конкурсных законов, потребность в которых определяется высоким уровнем развития кредитных отношений.
Вопрос о соотношении понятий «несостоятельность» и «банкротство» всегда неудовлетворительно решался в нашем праве. Однако подход законодателя 18-19 веков, видевшего различия в природе этих понятий (но, к сожалению, так и не сумевшего чётко разграничить их в законодательстве), кажется более прогрессивным, чем позиция современного законодателя, вообще не дифференцирующего указанные понятия. Ввиду новых попыток усовершенствования ныне действующего закона «О несостоятельности
(банкротстве)» не лишним представляется обращение к дореволюционному опыту по данной проблеме.
Уже в проектах Банкротских уставов 18 столетия практически полностью оформилась процедура конкурсного производства, определились основные понятия конкурсного права, выявились его характерные черты и особенности. Несмотря на то, что ни один из проектов так и не стал законом, а Банкротский устав 1740 г. став законом, остался неизвестен обществу, их положения стали определяющими для последующего развития русского конкурсного законодательства. В свою очередь причины неудач кодификационной работы, активно проходившей всё 18 столетие, кроются прежде всего в несовершенстве самих проектов, крайне неудачном заимствовании норм иностранного права, их недостаточной обработке и адаптации к российским реалиям 18 столетия. Очевидно и то, что в этот период, хотя уже и обнаружилась крайняя необходимость в законодательном регулировании конкурсных отношений, однако ещё не было твёрдой почвы для появления и реализации конкурсного законодательства.
Смешение и несистематизированное изложение норм материального и формального конкурсного права всегда являлось характерной чертой и главным недостатком русских конкурсных уставов. Дореволюционный опыт показал, что если материальные и формальные нормы конкурсного права будут изложены в определённом порядке (отделения материальных норм от формальных) - это облегчит и понимание, и пользование, и применение закона.
Русскому конкурсному праву всегда было характерно понимание несостоятельности через призму неоплатности. Однако 256-летняя история конкурсных отношений в России даёт право утверждать, что прекращение платежей в качестве единого основания несостоятельности — вывод, одинаково подсказываемый и теорией, и практикой, и иностранными законодательствами, и действовавшим русским правом. Эволюция от неоплатности к неспособности платить — не техническое
12 усовершенствование производства несостоятельности: она продиктована самим процессом экономического развития.
Сложности, вызванные существованием двойного конкурсного порядка в дореволюционном праве - торгового и неторгового, приводят к выводу о том, что законодатель должен всегда иметь своим идеалом единство права, оно должно служить исходным пунктом при обсуждении всех изменений в законодательстве. Допущение отступлений, создание специальных прав должно быть основано на весьма веских данных, которые оправдывали бы отступление от общих начал.
Суровость мер, предпринимавшихся против должника с открытием несостоятельности в 19 веке, имеет свои исторические корни в древних и средневековых памятниках права, а также в постановлениях 18 столетия, причём подобный подход нельзя назвать особенностью только нашего законодательства. Однако история развития конкурсного права ещё раз подтвердила неэффективность использования суровых наказаний в борьбе с правонарушениями. Главная тенденция в развитии норм о несостоятельности заключается в том, что постепенно уголовно-правовые нормы уступали место нормам гражданско-правового характера, существенно менялись и цели законодательства о несостоятельности. Самая свежая тенденция в развитии конкурсного права 19 века - усиление роли и значения средств и процедур, направленных на восстановление дел должника.
Теоретическое невнимание к проблемам банкротства привело в своё время к смешению частно-правовой и публично-правовой точек зрения на банкротство. Следуя двойственному составу банкротства, раздвоилась в законе и оценка последнего: с одной стороны, банкротство получило значение обычного деликта, определяемого общим уголовным законодательством; с другой стороны, в конструкцию банкротства вводились элементы частно-правовые. Эта неопределенность и эта
.. двойственность . особой-Силой.проявились в России.....
Научно-практическая значимость исследования состоит в том, что сформулированные в работе выводы могут быть учтены в процессе реформирования действующего конкурсного законодательства. Материалы диссертации могут использоваться при разработке научно-методических и учебных пособий по различным дисциплинам, затрагивающим проблемы конкурсного права. Положения, рекомендации и выводы, содержащиеся в диссертации, могут быть интересны для работников арбитражных судов, а также всех тех, кто по роду своей деятельности сталкивается с конкурсным законодательством и интересуется проблемами конкурсного права. Диссертационный материал может быть полезен для дальнейших научных исследований в этом направлении, а также в процессе преподавания в вузах дисциплин, затрагивающих вопросы истории, теории и практики конкурсного права, в частности, теории и истории права и государства, предпринимательского и коммерческого права, гражданского права и некоторых других дисциплин.
Апробация результатов исследования. Диссертация подготовлена на кафедре истории государства и права Московской государственной юридической академии и там же проводилось её обсуждение. Основные положения и выводы исследования отражены в работах, опубликованных автором.
Структура диссертации определяется целью и задачами исследования. Работа состоит из введения, двух глав, объединяющих 9 параграфов, заключения, списка использованной литературы и источников.
Зарождение институтов конкурсного права в России в XV-VII веках
Проблема правового регулирования несостоятельности и банкротства имеет многовековую историю. Возникновение и развитие конкурсного права связано с развитием кредита и товарных отношений. Поэтому в древнейших памятниках права нет следов того сложного института, каким представляется в настоящее время институт несостоятельности1.
Впервые о некоем подобии конкурса говорит уже римское право, однако в тот период речь могла идти только о самых общих, далеко не совершенных и не развитых элементах конкурсных отношений. В быту древних народов обеспечение обязательств носило личный характер: чтобы добыть кредит, плебею оставалось только заложить себя и детей в кабалу кредиторов2. В случае неисполнения требования удовлетворение кредитора состояло в возможности использовать должника по своему усмотрению. Подобные положения не могли не развиваться со временем. Так, закон XII таблиц уже предусматривает тридцатидневный срок, дававшийся неисправному должнику для «соискания» средств к платежу; лишь после истечения этого срока к должнику могли быть применены определённые меры, которые соотносились «...с духом того времени, с экономическими условиями и нравственными понятиями той эпохи. Кредиторам предоставлялось право убить должника и разрубить тело на части, получив, таким образом, пропорциональное удовлетворение чувству мести, которое питал неразвитой человек к неисправному должнику»3. В распределении имущества или выручки из имущества, принадлежащего должнику, участвовали все кредиторы (принцип стечения кредиторов)1.
Постепенно с развитием общества совершенствовались формы ответственности должника. Законодательство качественно меняло свои установления, перенося акценты на имущественное обеспечение долга и его реальный возврат в натуре. Личные меры взыскания были ограничены случаями нечестного поведения должника.
По словам Г. Ф. Шершеневича, в условиях жизни того времени мы не находим почвы для проявления основной мысли, характеризующей конкурсное право, - мысли о наиболее равномерном распределении имущественных средств должника между лицами, имеющими право на них. Эта мысль может зародиться и развиться только тогда, когда исполнение направляется на имущество, а не на лицо, и притом когда процесс исполнения выходит из области частного самоуправления и становится под надзор правительственных органов2.
Основным стимулом развития конкурсного права и процесса была торговля, именно поэтому итальянское средневековое право торговых городов выработало главные начала современного конкурсного процесса. В силу экономических и политических причин здесь появилась крайняя необходимость в создании чётких положений конкурсного права и переносе взыскания с личности должника на его имущество. Кроме того, итальянскому праву мы обязаны существованием самого термина «банкрот», которым в Италии называли бежавших должников. Но итальянское право на этом остановилось. Оно так и осталось правом отдельных городов и не возвысилось до общего итальянского торгового права. Этому мешали политические условия. Знамя прогресса было перехвачено у итальянцев другими народами Западной Европы3. Развитие конкурсных отношений в России сдерживалось замкнутой и преимущественно земледельческой жизнью страны. Но конкурсный процесс существовал и развивался, причём с древнейших времён. Первые свидетельства об этом можно обнаружить уже в статьях «первого, почти загадочного памятника нашего древнейшего юридического быта»1 - в ст. ст. 68 и 69 Русской Правды2. Первая даёт понятие о двоякой несостоятельности, несчастной и происшедшей по вине должника, а также указывает способ предупреждения несостоятельности, причем статья 68 говорит о несостоятельности торговой, и едва ли из неё можно вывести предположение, что «неоплатным должником может оказаться не только купец, занявший деньги или товар, но и всякое лицо, на которое падает взыскание в силу причинённых его действиями (обидами) убытков» . Примечательно, что уже в Русской Правде впервые намечается разделение несостоятельности на виды со всеми вытекающими отсюда последствиями. Так, предусматривалось, что в тех случаях, когда товар купца пострадает от воды, огня или разграбления - с его стороны нет вины, его потери являются результатом воли Бога (гораздо позже закон назовет такую несостоятельность «несчастной»), поэтому закон ограждает его от кредиторов, которые бы настаивали на исполнении обязательств и хотели бы продать его в рабство. В предупреждение подобных последствий ему предоставляется право выплачивать свои долги с рассрочкой, в отличие от случая, когда купец потеряет свои товары вследствие пьянства, пари или истратит чужие товары, и с ним кредиторы вправе поступить как с несостоятельным должником (позднее такая несостоятельность получит название банкротства, простого или злонамеренного, в зависимости от вида вины).
Вторая статья посвящена вопросу о порядке распределения имущества должника между различного рода кредиторами. Из этой статьи, как и из предшествовавшей, следует, что исполнение обращалось на личность самого должника. Если при невозможности уплатить одному кредитору должник был обязан отработать свой долг или поступить к нему в рабство, то при стечении верителей его продавали на торгу, и вырученная сумма распределялась между кредиторами пропорционально их требованиям, причём существовала система распределения средств между кредиторами. Уже в ранних памятниках права вводилась очерёдность удовлетворения требований кредиторов. Долг князю уплачивался ранее всех, далее долг возвращался купцам иностранным или иногородним. В последнюю очередь удовлетворялись местные кредиторы1.
Из смысла указанной статьи следует, что уже тогда существовало понятие злостного банкротства, которое ограничивалось от несчастного, при котором ст. 69 не применялась. Данная статья применялась лишь тогда, когда должник скрыл от кредитора-чужеземца, что он «многим должен». Интересным представляется конец 69 статьи, говорящий о том, что к удовлетворению не допускались кредиторы, которые успели взыскать значительное количество процентов, по некоторым предположениям, «может быть, когда сумма их достигла величины занятого капитала»2.
Разработка и развитие положений Банкротских уставов по основным вопросам несостоятельности и банкротства (1740-1768 гг.)
При составлении Банкротских уставов использовались положения иностранных законодательств, причём заимствование было не всегда удачным.
Иноземное происхождение первого Банкротского устава 1740 г. не подлежит сомнению. Действительно, многие юридические конструкции, понятия, выражения дают право сделать такой вывод. Об этом свидетельствует и тот факт, что сама императрица, давая указание составить конкурсный устав, говорила о необходимости «собрав из разных государств права купеческие, учинить устав...» . В самом уставе также имеется прямое указание на сходство его с нормами других государств. Обращает на себя внимание и употребление заведомо иностранных понятий. Кроме того, устав предполагал у нас такие черты общественного строя и нравов, каких, очевидно, не было, что говорит о недостаточно внимательном отношении составителей к столь важному закону, часто о неоправданном заимствовании норм иностранного права. По справедливому мнению некоторых исследователей, именно это обстоятельство и явилось одной из причин нежизнеспособности уставов1.
Первый в истории России Устав о банкротах 1740 г. стал отправной точкой в деле формирования русского конкурсного законодательства. Каждый последующий устав неизменно повторял положения предыдущих, внося некоторые изменения и дополнения в состав, структуру, содержание и редакцию отдельных статей. Но в то же время, что вполне естественно, каждый новый проект стремился исправить недостатки своих предшественников.
Очевидным недостатком первого Банкротского устава 1740 г. стало то, что он имел обратную силу. В XVIII веке у нас ещё смотрели на закон, как на всесозидающую силу, как на единственное средство пересоздания жизненных условий. При таком взгляде на закон, законодатель не мог не придавать новому закону силы, парализующей старый закон везде, где это только было возможно. «Если предписывалось неоконченные при господстве старого закона дела решать по-новому, то это именно значило, что в этом деле никакого следа от старого закона оставлено быть не должно» .
В очередном проекте составители исправили допущенную ранее ошибку. Действие устава 1753 г. не распространялось не только на оконченные дела, но и на дела начавшиеся, но ещё не оконченные, причём устав смотрел на фактическое наступление несостоятельности как на факт процессуальный и ставил вопрос о применении нового или старого закона в зависимость от того, когда свершился в сущности материально-правовой факт «впадения в банкротство».
Что касается действия во времени устава 1763, то правила устава применялись ко всем конкурсным процессам, ещё не возникшим, когда бы сама несостоятельность ни обнаружилась - до или после введения в действие устава, и, следовательно, решающее значение придавалось не моменту обнаружения банкротства, а моменту начала конкурсного процесса.
Итак, по вопросу действия уставов во времени наши кодификаторы занимали непоследовательную позицию. При составлении устава 1740 г. они следуют теории процессуальных действий, далее в уставе 1753 г. и «Прожекте» 1761 г. они склоняются в сторону теории, придающей обнаружению несостоятельности решающее значение, позже в уставе 1763 г. высказываются в пользу теории процессуального единства. В отношении устава 1768 г. кодификатор решающее значение придал моменту начала конкурсного процесса, приняв теорию процессуального единства. Важно отметить, что впоследствии Уставом о банкротах 1800 года было принято начало устава 1740 года - начало процессуальных действий, однако новые карательные правила устава — и это важное нововведение — не могли быть применены к преступлениям, совершенным до его издания. Что касается Устава о торговой несостоятельности 1832 года, он вновь вернулся к принципу процессуального единства, в соответствии с которым его сила должна была распространяться только на будущие дела.
Так же сложно формировались положения уставов, касающиеся их действия по кругу лиц. Здесь законодательство шло по пути постепенного расширения круга лиц, на которых распространялось действие конкурсных законов. Сила первого устава 1740 г. распространялась лишь на лиц торгового звания, причём в законе прямо сказано, что устав «до одних только купцов касается»1. Такая же позиция прослеживается и в положениях проекта 1753 года. Уставы 1763 г. и 1768 гг. уже несколько расширяют круг лиц, на которых должны распространяться их правила. В соответствии с их положениями банкротом мог стать не только купец, но и заводчик, фабрикант, откупщик, т.е. всякий, кто промышлял торгом. В 19 столетии продолжает наблюдаться тенденция к еще более значительному расширению круга лиц, подпадающих под действие конкурсного законодательства.
Не удивительно, что на начальном этапе формирования положений о несостоятельности сила Банкротских уставов распространялась на лиц торгового звания. Ведь институт несостоятельности начал развиваться в средние века прежде всего как институт торгового права . Конкурсный процесс вызывался требованиями торгового оборота, поэтому в огромном числе случаев он охватывал именно лиц торгового класса, что и было отражено кодификатором.
Формирование важнейших источников конкурсного права России от Банкротского устава 1800 года до правовых актов конца XIX века
Если XVIII век в области конкурсного процесса может быть назван веком кодификационным, «веком усиленной, но бесплодной кодификационной работы»1, то XIX век следует назвать законодательным. Изданы два обширных законодательных акта: Устав о банкротах 19 декабря 1800 года и Устав о торговой несостоятельности 25 июня 1832 года - уставы, лежащие в основании действовавших в XIX столетии положений о несостоятельности. При издании Свода законов Российской империи постановления о несостоятельности были включены в него, причём проведено чёткое разграничение между несостоятельностью торговой и неторговой. Постановления о торговой несостоятельности нашли место в ч.2 т. XI Свода законов в Уставе Торговом, который справедливо был назван «самым запущенным, самым хаотичным отделом нашего законодательства» . Общий характер ч.2 т. XI был тот же, что и остальных томов Свода законов - она представляла собой «совокупность разнообразных постановлений, изданных по разным случаям и под влиянием разных взглядов на ту или другую отрасль промышленности и торговли»3. Положения о неторговой несостоятельности вошли в ч.2 тома X Свода законов. Однако нормы конкурсного права можно было встретить и в других томах Свода4. Устав о банкротах 1800 года - первый (если не считать Банкротского устава 1740 г., который вошёл в историю как «мёртвый» закон) российский законодательный источник, преимущественно посвященный конкурсному процессу. Этот устав заложил основные понятия конкурсного процесса. В его основание легли проекты прошедшего столетия и особенно проект 1768 года. По структуре своей Устав о банкротах 1800 г. был очень своеобразен: он состоял из двух частей, первая из которых «Для купцов и другого звания торговых людей, имеющих право обязываться векселями», вторая - «Для дворян и чиновников», причём вторая часть практически не имела отношения к конкурсному праву. Примечательно, что уже в нашем первом конкурсном уставе устанавливается разница между несостоятельностью торговой и неторговой1, причём каждая из них определяется особыми постановлениями.
Устав 1800 г. весьма широко применялся на практике. Он закреплял деление несостоятельности на несчастную, неосторожную и злостную, содержал нормы о признании недействительными некоторых сделок несостоятельного, регламентировал последствия банкротства. Тем не менее, «устав имел массу пробелов и не смог удовлетворить практику в условиях роста капиталистических отношений»2.
Действительно, со временем практика выявила в правилах Устава 1800 г. «разные неудобства и недостатки, в отвращение которых было принято решение создать новый Устав»3. Так, в 1832 г. появляется новый устав - Устав о торговой несостоятельности, явившийся результатом дополнений и изменений закона 1800 г. в 1806, 1807, 1809 и 1817 годах1. При его составлении основное внимание было уделено приведению «законов существующих» с «указаниями опыта». Устав 1832 г. внёс много нового в конкурсный процесс, но многое из этого нового есть лишь дальнейшее развитие того, что было выработано ранее. В общем, он продукт всей предшествующей вековой кодификационной работы. По мнению ряда исследователей, этот устав был наиболее совершенным по сравнению с предыдущими - с точки зрения как формы, так и содержания .
Структура устава включала в себя 9 глав, объединявших 138 статей, и содержала как материальные нормы, так и нормы процессуальные. Смешение материальных норм конкурсного права с нормами процессуальными многие учёные называли одним из главных недостатков этого закона. «Материальные постановления о несостоятельности требуют особенно тщательной разработки, так как эти постановления, при смешении их с процессуальными правилами в уставе о торговой несостоятельности, не получили надлежащего развития и, при неполноте, отрывочности и неясности их, нуждаются в коренной переделке»3,- заметил Н. А. Тур. В. С. Садовский также не сомневался в том, что если материальные и формальные нормы конкурсного права не будут сбиты в кучу, а будут изложены в определённом, вполне понятном для юриста порядке - отделения материальных норм от формальных, то это облегчит и понимание, и пользование, и применение устава1.
Важно отметить, что смешение и несистематизированное изложение норм материального и формального конкурсного права ведёт своё начало со времён Устава о банкротах 1740 г, в котором законы материального конкурсного права были не только разбросаны в виде отдельных статей по всем частям устава, но и содержались в статьях чисто формального характера . Последовавшие проекты, как известно, повторили состав, систему, содержание и редакцию большинства статей Устава 1740 г., в том числе и в этом вопросе. Таким образом, смешение норм материального и формального конкурсного права всегда являлось характерной чертой русских конкурсных уставов.
Новый закон являлся заменой только первой части Банкротского устава — его постановления охватывали круг торгового сословия. По справедливому замечанию Г. Ф. Шершеневича, «это был закон не столько торговый, в смысле исключительного применения к торговым отношениям, сколько сословный, купеческо-мещанский»3.
Устав 1832 г. чётко определял в качестве критерия несостоятельности неоплатность. Он развил и усовершенствовал нормы Устава 1800 г., сделав их соответствующими российской практике. Несмотря на некоторые достижения нового устава, русский устав о торговой несостоятельности представлял остаток старины, не соответствовавший уже современным экономическим условиям. А. Н. Трайнин небезосновательно говорил о том, что «устав 1832 года, явившийся в то время, когда основной ячейкой служило натуральное хозяйство, оказался, несмотря на ряд дополнительных узаконений, явным анахронизмом в России 20 века, России капиталистической»1. А между тем «если есть часть законодательства, которая должна стоять везде в уровень с современным взглядом, то именно закон о банкрутстве или несостоятельности»2.
Положения о неторговой несостоятельности представляли из себя жалкий отрывок. При издании Устава о торговой несостоятельности законодателем уже сознавалась необходимость пересмотра и постановлений о несостоятельности неторговой.
Разграничение институтов торговой и неторговой несостоятельности в законодательстве России начала XIX века
Конкурсный процесс развился первоначально, в средние века, в области торговых отношений, но со временем случаи несостоятельности стали обнаруживаться и в сфере неторговой. Некоторые законодательства, оставшись на почве средневековой, уже в более позднее время допускали конкурсный процесс только в области торговой. Другие законодательства ввели рядом с торговым конкурсным производством и неторговый конкурс. Третьи отрешились от этого дуализма и установили одно конкурсное производство без разделения его на торговое и неторговое.
Конкурсные законы, содержавшиеся в Своде законов Российской империи, признавали как торговую, так и неторговую несостоятельность, однако проводили при этом различие в правилах для несостоятельности того и другого рода, причем такое различие встречается уже в Банкротском уставе 1800 года. В научной литературе отстаивались разные взгляды на такое положение дел.
Г. Ф. Шершеневич, сторонник полного слияния обоих родов несостоятельности в общий институт с одним конкурсным законом , считал, что решение, принятое последними странами, должно быть признано наиболее правильным, объяснив свою позицию тем, что «нельзя ограничить действие конкурсного права областью только торговых отношений и лишить всю остальную область тех преимуществ, которые предоставляет конкурсное производство каждому обладателю права» . Действительно, «едва ли может возникнуть сомнение, что действие конкурсных законов должно простираться не только на лиц торгового, но и на лиц неторгового звания» . Однако встречалось и противоположное мнение, что несостоятельность как правовой институт должна быть только одна - торговая, так как «законы о несостоятельности представляют ни что иное как лекарственное средство, которое следует употреблять лишь в действительно необходимых случаях...Если поддержание торговли оправдывает издание законов о несостоятельности торговой, то едва ли существует подобное оправдание для издания законов о несостоятельности неторговой»4. Но такое мнение едва ли правильно и справедливо. Кажется, действительная сложность заключалась не в разрешении вопроса о необходимости существования как торговой так и неторговой несостоятельности (она была очевидна), а в другом: как в законодательстве было целесообразнее излагать нормы, регулирующие торговую и неторговую несостоятельность, и должны ли существовать различия в правилах конкурсного производства для обоих родов несостоятельности. В своё время Г. Ф. Шершеневич однозначно высказывался против введения в законе различия торговой несостоятельности от общей и за принятие системы единства1. По мнению А. И. Улинского, существование особого торгового конкурса порождает немало затруднений, соединенных с необходимостью отличия торговых действий от общегражданских. Поэтому там, где существует один общий порядок производства дел о несостоятельности, совершенно устраняются все недоразумения и сомнения, возникающие при конкурсном производстве двоякого рода2. Вся история этого вопроса свидетельствовала о необходимости уничтожения различий несостоятельности торговой и неторговой, а также нецелесообразности различать последствия торгового и неторгового характера несостоятельности. Нельзя не признать, что различие это не имело в сущности рационального основания. История нашего законодательства показывает, что различие это вкралось в наши законы в качестве особой привилегии дворянского сословия3, и с распространением в 1862 году на дворянство права обязываться векселями, утратило своё практическое значение4.
Напротив, Д. В. Туткевич, являясь защитником двойного конкурсного производства, утверждал, что «несостоятельности торговая и неторговая в условиях своего происхождения, в своём существе, свойстве и последствиях, в самой жизни и деятельности человека составляют столь резко обособленные разновидности, что не могут быть не только объединяемы в общий институт, регламентируемый одним общим законом, но даже и сливаемы в одном общем определении»1. Против такого мнения высказывались веские возражения. В. С. Садовский полагал, что особенности обоих видов несостоятельности не такие, чтобы создавать принципиальное их различие до необходимости выделения их даже в самостоятельные отделы . Н. А. Тур усматривал необходимость разграничения обоих видов несостоятельности только для определения подсудности торговой несостоятельности коммерческому суду . А. П. Башилов не высказал открыто своего взгляда на данную проблему, но на основании действовавшего у нас законодательства различие между обоими видами несостоятельности он также сводил к вопросу о подсудности4.
Вообще по вопросу о необходимости существования торговой подсудности всегда велись жаркие споры. В. С. Садовский утверждал, что если при производстве дела о торговой несостоятельности и могли обнаружиться такие особенности, которые требовали специальных познаний, то эти особенности не такого рода, чтобы создавать принципиальное различие между обоими родами несостоятельности и тем более, чтобы правила, вызываемые этими особенностями, необходимо было выделять в самостоятельные отделы и чтобы для применения этих правил представлялась необходимость в создании специально торговой подсудности5.
