Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Становление системы правового предотвращения правонарушений среди несовершеннолетних в дооктябрьской России 13
1. Превентивная политика в отношении несовершеннолетних, склонных к совершению правонарушений, до середины XIX столетия 13
2. Развитие правовой базы предотвращения правонарушений среди несовершеннолетних (вторая половина XIX в. - 1917 г.) 33
3. Теория и практика правового предотвращения правонарушений среди несовершеннолетних (вторая половина XIX в. - 1917 г.) 49
Глава 2. Особенности развития системы правового предотвращения правонарушений среди несовершеннолетних в постоктябрьский период (1917-1935 гг.) 74
1. Превентивная политика в отношении несовершеннолетних, склонных к правонарушениям (1917-1935 гг.) 74
2. Теория и практика правового предотвращения правонарушений среди несовершеннолетних (1917-1935 гг.) 104
3. Значение исторического опыта исправления осужденных несовершеннолетних для совершенствования деятельности современных воспитательных колоний 125
Заключение 144
Библиографический список 147
- Превентивная политика в отношении несовершеннолетних, склонных к совершению правонарушений, до середины XIX столетия
- Теория и практика правового предотвращения правонарушений среди несовершеннолетних (вторая половина XIX в. - 1917 г.)
- Превентивная политика в отношении несовершеннолетних, склонных к правонарушениям (1917-1935 гг.)
- Значение исторического опыта исправления осужденных несовершеннолетних для совершенствования деятельности современных воспитательных колоний
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Современное общество поражено многими социальными болезнями, которые широко проникли в детскую и молодежную среду. Увеличиваются масштабы распространения в среде несовершеннолетних наркомании, суицида, вандализма, шовинизма, проституции, преступности и других видов ненормативного поведения. Данные явления происходят на фоне общего упадка нравственности и разочарования людей в жизни. Снижается авторитет государственной власти и основных институтов социализации, что не только не способствует формированию у молодых людей чувства ответственности, уважительного отношения к правовым и моральным нормам, но и генерирует деструктивные способы самовыражения. Утилитарно-гедонистический характер ценностей, культивируемый современным российским обществом, нацеливает подрастающее поколение не на созидание, а на потребление, не на заботу и кооперацию, а на удовольствие и индивидуализм.
В таких условиях агентам социализации крайне сложно найти адекватные средства противодействия возрастающей разрушительности современных детей, тем более что циркулирующая система предотвращения противоправного поведения несовершеннолетних пока не оправдала возлагавшихся на неё надежд. Оказалось, что направленность реформирования этой системы далеко не всегда адекватна нашему менталитету, воспитательно-профилактическим традициям, социально-правовым, психолого-педагогическим реалиям российского общества. Использование в основном западной, личностно-ориентированной модели организации охраны детства и предотвращения анормативного поведения несовершеннолетних не принесло ощутимых результатов по многим причинам, в том числе из-за ее поспешного, нетворческого внедрения, а также игнорирования богатейшего отечественного опыта подобной деятельности. Критический анализ всего ценного, что есть в этом опыте, позволит избежать повторения многих ошибок, извлечь правильные уроки из прошлого, прояснить его подлинный смысл, сохранить лучшие национальные традиции в деле защиты прав детей, предотвратить асоциальные проявления среди несовершеннолетних, выработать новые оригинальные подходы по его оптимизации.
В связи с этим актуальность приобретает обращение к одному из самых плодотворных и драматических как в историко-культурном, так и превентивном плане временных периодов – второй половине XIX – первой трети XX в.
Названная эпоха характеризуется попыткой первичной постановки и реализации таких злободневных вопросов, как: превращение законодательства в эффективный инструмент правовой защиты детства; определение правового статуса ребенка, оказавшегося в неблагоприятных условиях социализации, юрисдикции субъектов предотвращения противоправного поведения среди несовершеннолетних, выявление оптимального соотношения государственного и гражданского начал в предупредительной деятельности, координации превентивных усилий и т. д.
Выбранный для исследования хронологический период включает в себя две разительно отличающиеся модели отечественной превентивной политики в отношении несовершеннолетних, склонных к правонарушениям (пред- и постоктябрьскую), сопоставительный анализ которых до сих пор не проводился.
В указанную эпоху структурировались основные направления в разработке проблемы предотвращения противоправного поведения несовершеннолетних: социально-правовое, медико-психологическое и социально-педагогическое. Рассматривались вопросы, касающиеся упорядочения нормативной базы предотвращения антиобщественного поведения несовершеннолетних, определения оптимального правового режима для их социальной реабилитации и реадаптации.
До настоящего времени не решены задачи сопоставительного изучения особенностей пред- и постоктябрьской превентивной политики применительно к детям группы повышенного риска криминальной активности, взаимосвязи ее становления с социально-экономическим устройством страны, ценностными ориентациями государства и общества, господствующей идеологией социализации подрастающих поколений; комплексного исследования на этом фоне правового механизма предотвращения правонарушений среди несовершеннолетних.
Таким образом, в настоящие время существует противоречие между объективно растущей потребностью в разработке национально ориентированной системы правового обеспечения предотвращения правонарушений среди несовершеннолетних и недостаточно глубоко отрефлексированным отечественным опытом решения этой задачи. С учетом данного противоречия была выбрана тема диссертационного исследования.
Степень научной разработанности темы исследования. Научные труды, касающиеся проблематики настоящего исследования, можно разделить на три группы: теоретико-правовые, юридические отраслевые и прикладные, неюридические.
К первой группе относятся теоретико-правовые работы, посвященные исследованию различных аспектов предотвращения правонарушений несовершеннолетних.
В разработку обозначенной проблематики существенный вклад внесли: Г. А. Аванесов, С. Б. Алимов, Ю. М. Антонян, Е. Г. Бааль, И. П. Башкатов, С. Т. Гаврилова, А. А. Гаджиева, С. П. Дагель, М. Г. Деткова, В. И. Игнатенко, В. Е. Квашис, В. П. Коновалов, Н. Ф. Кузнецова, В. С. Минская, В. П. Полубинский, Л. Л. Репецкая, В. Я. Рыбальская, Б. В. Сидоров, А. В. Ткаченко, Л. К. Фортова, Е. В.Черных и др. Названные авторы акцентируют внимание на том, что многообразие особенностей предотвращения правонарушений среди несовершеннолетних обусловлено разнообразными детерминантами.
Специфика предотвращения правонарушений среди несовершеннолетних характеризует его сущностные характеристики и механизмы. Поэтому вторую группу составляют специальные работы, посвященные отдельным аспектам предотвращения правонарушений несовершеннолетних. Это труды таких специалистов в различных отраслях права и прикладных юридических науках, как: З. А. Астемиров, Ю. Г. Байбаков, Л. И. Беляева, В. К. Вуколов, Л. Ю. Голышева, К. Е. Игошев, З. Я. Индриков, Т. П. Кудлай, Г. М. Миньковский, Е. С. Павлова и др.
Отдельные аспекты предотвращения правонарушений среди несовершеннолетних затрагивались и в неюридических исследованиях. Данную группу образуют труды: А. Г. Амбрумовой, М. И. Буянова, Е. С. Вроно, Ю. В. Гербеева, С. А. Завражина, Д. В. Колесова, А. Е. Личко, Г. М. Потанина, А. Е. Пятницкой, Р. В. Раттер, В. С. Сидорова, В. А. Сластенина и др.
В результате анализа работ указанных авторов диссертант пришел к выводу, что комплексного междисциплинарного исследования системы предотвращения правонарушений среди несовершеннолетних в России (вторая половина XIX – первая треть XX в.), направленного на выявление фактов, его детерминирующих, в рамках общей теории и истории права не предпринималось.
Данные обстоятельства и обусловили выбор темы настоящего исследования.
Объектом исследования являются общественные отношения, возникающие при осуществлении системы мер предотвращения правонарушений среди несовершеннолетних во второй половине XIX – первой трети XX в.
Предметом исследования выступают организационно-правовые основы предотвращения правонарушений среди несовершеннолетних в указанном временном контексте.
Цель диссертационного исследования заключается в установлении особенностей организационно-правового воздействия на предотвращение правонарушений среди несовершеннолетних в России (вторая половина XIX – первая треть XX в.), а также в выработке предложений по совершенствованию правового воздействия на эту деятельность.
В соответствии с указанной целью в диссертации поставлены и решены следующие задачи:
– охарактеризовать генезис и содержательно-функциональные характеристики государственной превентивной политики в отношении подрастающего поколения в хронологических рамках исследования;
– определить особенности развития правовой базы предотвращения противоправного поведения несовершеннолетних в России (вторая половина XIX – первая треть XX в.);
– выявить теоретические предпосылки предотвращения правонарушений среди несовершеннолетних в России в рассматриваемую эпоху;
– охарактеризовать практику правового предотвращения правонарушений среди несовершеннолетних (вторая половина XIX – первая треть XX в.);
– установить формы и методы предотвращения правонарушений среди несовершеннолетних в изучаемый период;
– сформулировать предложения по совершенствованию системы предотвращения правонарушений среди несовершеннолетних.
Методологическая основа работы. Решение поставленных задач осуществлялось на основе диалектического подхода, позволяющего рассматривать любые процессы в их развитии, многообразии связей, выявлять устойчивые и изменчивые свойства для всестороннего изучения объекта и предмета исследования. Для выявления особенностей предотвращения правонарушений среди несовершеннолетних был использован системно-структурный анализ, отражающий сложность структурно-функциональных связей между различными механизмами и формами правового регулирования поведения.
В работе также применялись исторический, формально-логический, сравнительно-правовой, статистический методы изучения личных дел несовершеннолетних, склонных к правонарушениям, их анкетирование и интервьюирование.
Теоретической основой диссертации выступают труды авторов, посвященные изучению различных аспектов правового регулирования предотвращения правонарушений среди несовершеннолетних: В. И. Гаймана, Р. Б. Головкина, С. Н. Кожевникова, В. В. Мамчуна, В. М. Морозова, И. С. Самощенко и др.
Существенное значение для настоящей работы имели труды отечественных теоретиков, посвященные разработке историко-правовых и логико-методологических аспектов теории права и формированию ее понятийно-категориальных рядов: З. А. Астемирова, Ю. Г. Байбакова, Л. И. Беляевой, В. К. Вуколова, Л. Ю. Голышевой, К. Е. Игошева, З. Я. Индрикова, Т. П. Кудлай, Г. М. Миньковского, Е. С. Павловой.
При исследовании специфики предотвращения правонарушений среди несовершеннолетних диссертант опирался на разработки в области юридической психологии, криминологии, социологии, виктимологии, ювенологии и других наук об обществе и человеке: И. А. Алексеева, Ю. М. Антоняна, Л. В. Бариновой, Ю. Д. Блувштейна, А. Ф. Зелинского, К. Е. Игошева, И. И. Карпеца, И. С. Кона, В. Д. Малкова, Э. Б. Мельниковой, Г. М. Миньковского, В. Н. Омелина, П. Н. Панченко, Д. В. Ривмана, Л. В. Франка, Г. И. Чечеля, В. Э. Эминова и др.
Эмпирической базой исследования послужили государственные правовые документы по проблематике диссертации; документы, характеризующие юрисдикцию и деятельность различных субъектов, занимающихся предотвращением правонарушений среди несовершеннолетних в рассматриваемую эпоху; архивные материалы (ГАРФ, Государственного архива Владимирской области); издания периодической печати изучаемого периода; отечественная и зарубежная литература по заявленной теме.
Научная новизна исследования заключается в том, что диссертантом проведен комплексный анализ отечественной системы предотвращения правонарушений среди несовершеннолетних в России, в результате которого: предложена авторская концепция становления системы предотвращения правонарушений среди несовершеннолетних в России (вторая половина XIX – первая треть XX в.); определены социокультурные и правовые условия становления системы предотвращения правонарушений несовершеннолетних в России в хронологических рамках исследования; выявлена и охарактеризована сущность превентивной политики в отношении несовершеннолетних, склонных к правонарушениям; проанализированы генезис и содержательно-функциональные характеристики государственной превентивной политики в отношении подрастающего поколения в изучаемый период; выявлены структура и содержание системы предотвращения правонарушений среди несовершеннолетних в России второй половины XIX – первой трети XX в.; сформулированы предложения по повышению эффективности современной системы предотвращения правонарушений среди несовершеннолетних и формированию у них устойчивых стереотипов правомерного поведения.
Научная новизна работы нашла отражение в положениях, выносимых на защиту.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. Авторская концепция становления системы предотвращения правонарушений среди несовершеннолетних в России (вторая половина XIX – первая треть XX в.), заключающаяся в обосновании превентивной политики, когда все субъекты превенции (государство, общество, неправительственные структуры) рассматривали несовершеннолетнего подростка, склонного к правонарушениям, как пассивное существо, способное регулировать свое поведение лишь в незначительной степени.
2. Определены социокультурные и правовые условия становления системы предотвращения правонарушений среди несовершеннолетних в России в хронологических рамках исследования, обусловленные формированием новой превентивной доктрины в отношении несовершеннолетних, связанной с решительным отказом от карательного контроля и замены его на неформальный контроль, переходом от стратегии удержания от преступления за счёт страха возмездия к ориентации на воспитание правосознания и ответственного поведения, взгляда на подростка-правонарушителя как на субъект правоотношений.
3. Выявлена и охарактеризована сущность превентивной политики в отношении несовершеннолетних, склонных к правонарушениям, заключающаяся в эклективном соединении основных конструктов карательной и гуманистической предупредительных моделей. Компенсировать недостатки государственной превентивной политики пыталась российская общественность, инициировавшая создание в стране института детского правосудия (1910–1917 гг.), ставшего важнейшим механизмом предотвращения правонарушений среди несовершеннолетних накануне октябрьских событий.
4. С октября 1917 г. страна вернулась, по сути, к превентивной политике монопольного государственного протекционизма в отношении детей, склонных к правонарушениям, правовой статус которых оценивался прежде всего с классово-идеологических позиций и степени вероятности стать активными проводниками социалистических реформ. Уровень правовой защищенности ребенка стал реально зависеть от социального происхождения: формальной принадлежности его родителей к политически благонадежному или неблагонадежному слою населения. Принцип классовой оценки правового статуса и определение в зависимости от нее мер социально-правовой защищенности несовершеннолетних правонарушителей с большей или меньшей последовательностью соблюдался основными субъектами превенции противоправного поведения подрастающего поколения.
В первые годы советской власти принцип жесткого искоренения классово чуждых черт сочетался с гуманистической установкой на стимулирование у подростка, склонного к правонарушениям, мотивации самоисправления, формирование у него социалистического правосознания и ответственности через механизм коллективистической нормативности. Коллектив рассматривался как основной инструмент социально-правовой защищенности растущей личности, как ее юридический конфидент.
По мере укрепления в стране тоталитаризма деятельность субъектов превенции эволюционировала в сторону элиминирования гуманистическо-реабилитационной и возрастания директивно-наказательной составляющей. К середине 30-х гг. XX в. власти полностью перешли к стратегии карательного социального контроля по отношению к подросткам-правонарушителям.
5. Авторские предложения по повышению эффективности системы социально-правового предотвращения правонарушений несовершеннолетних в условиях современного российского общества:
– кодифицировать существующие юридические нормы, регулирующие права и обязанности детей, защиту их законных интересов («детское право»);
– повысить ответственность родителей за ненадлежащее воспитание детей;
– содействовать организации досуга несовершеннолетних с учетом их способностей и возможностей;
– создать ювенальную юстицию, адаптированную к российской действительности, предотвращающую домашнее и уличное насилие молодежи;
– на федеральном уровне создать единый координационный центр по обеспечению безопасности и благополучия детей и подростков.
Теоретическая значимость исследования состоит в следующем: дана историко-правовая интерпретация понятию «предотвращение правонарушений» и сопряженным с ним дефинициям применительно к возрастной группе «несовершеннолетние»; введен в научный оборот ряд оригинальных источников, что позволило расширить знание о генезисе системы предотвращения правонарушений среди несовершеннолетних в России; показаны взаимосвязь, преемственность и рассогласованность в организации, целях, содержании и средствах превентивной политики в отношении несовершеннолетних правонарушителей на разных этапах исследуемой эпохи в зависимости от конкретных социокультурных и правовых условий, что дает принципиальную возможность определения более точных критериев для оценки современных правовых регуляторов социального поведения детей и подростков.
Практическая значимость исследования. Материалы диссертации могут быть использованы при разработке и внедрении ювенального права, включены в содержание спецкурсов по истории и теории государства и права России («Актуальные проблемы теории государства», «Обеспечение прав человека в деятельности правоохранительных органов»), а также могут быть полезны при написании курсовых и дипломных работ по данной тематике. Кроме того, результаты диссертации могут найти применение в научно-исследовательской работе и системе профессиональной подготовки юристов-ювенологов.
Апробация и внедрение результатов исследования. Основные теоретические положения и практические выводы диссертации неоднократно обсуждались на заседании кафедр государственно-правовых дисциплин Владимирского юридического института Федеральной службы исполнения наказаний, Владимирского государственного гуманитарного университета, а также на кафедре теории и истории государства и права Владимирского государственного университета; внедрены в учебный процесс данных вузов; излагались на международной научно-практической конференции «Психолого-педагогические вопросы служебно-боевой подготовки курсантов (слушателей) образовательных учреждений МВД и ФСИН России» (Владимир, 2010), Всероссийской научно-практической конференции «Психология притеснений: актуальные проблемы» (Коломна, 2009); отражены в шести опубликованных автором работах общим объемом 7,04 печ. л.
Структура диссертации обусловлена целью и задачами исследования, обеспечивает логическую последовательность в изложении его результатов и состоит из введения, двух глав, включающих шесть параграфов, заключения и библиографического списка.
Превентивная политика в отношении несовершеннолетних, склонных к совершению правонарушений, до середины XIX столетия
Необходимость особого отношения к детям и подросткам, склонным к правонарушениям ввиду их социально-правовой незащищенности и предрас-положенное к отклоняющемуся поведению, стала отчетливо осознаваться в России в период формирования государственности ( ХУ-XVIII вв.). До этого идея предупреждения преступных деяний со стороны социально обездоленных малолетних - лишенных родительского попечительства, нищенствующих, бродяжничающих, незаконнорожденных носила синкретичный характер и была растворена в общей деятельности по оказанию помощи и поддержки маргинальным группам несовершеннолетних, заботу о которых брали на себя как князья и церковь, так и по мере возможности, каждый член общества, рассматривающий дело призрения как богоугодное. Еще в XI в. Ярославом Мудрым было учреждено в Новгороде сиротское училище для мальчиков на 300 человек. Постоянно заботились об обездоленных детях Владимир Мономах, Мстислав Владимирович, Андрей Боголюбский, Михаил Черниговский, Александр Невский, Дмитрии Донской, Михаил Тверской и другие князья. Среди духовных лиц в этом плане особенно заметной была деятельность Митрополита Ионы (XI в.), Луки, епископа Владимирского и Ростовского (XII в.), Кирилла, епископа Ростовского (XIII в.), митрополита Петра (XIV в.), Фотия (XV в.) и многих других .
Во времена Ивана IV (Грозного) одним из направлений социальной политики признается оказание помощи нуждающимся детям, которой занимался церковный патриарщий приказ, курируя, в основном, немногочисленные сиротские дома . Однако ввиду того, что подобная деятельность не была законодательно обставлена, она носила хаотический, бессистемный характер, не оказывая существенного влияния на масштабы сиротства, являвшегося основным источником правонарушающего поведения несовершеннолетних.
Попытка ввести государственное начало в дело призрения предпринимается при Алексее Михайловиче (1646-1676), когда создаются приказы общественного призрения, в обязанность которых входил надзор за нищенствующими, бездомными детьми. В Соборном уложении царя Алексея Михайловича законодательным путем устанавливались правовые отношения детей, рожденных в браке и вне брака (незаконнорожденных), причем права последних значительно ограничивались по сравнению с первыми. Так, незакон-норожденные не имели возможности находиться под родительским попечительством, не могли наследовать их имущество, даже в том случае, если бы родители их впоследствии вступали в церковный брак .
При царе Федоре Алексеевиче, в 1682 г., был подготовлен проект указа об организации государственных учреждений - специальных школ для беспризорных детей. В нем, в частности, говорилось: «О нищетских детях, ребятах и девках, которые также по улицам бродят, милостыни просят. Надобно Великого же Государя указ учинить. А в иных государствах таким построены дворы, в которых перво изуча их грамоте, научают ремеслу, какому кто хочет, или отдают мастерам их учить по домам, а девок отдают по монастырям для учения же. И изуча, и в лета совершенные пришед, как может хлеб свой зажить, и себя с женою прокормить, отпускают на волю. Или, купя дворы тем, поженят. И от таких людей и впредь уж в градах прибыток, а воровства от таких опасаться нечего, потому, что ему уже способ, чем сыту быть, дан» .
Автор проекта (который остался неизвестным) предлагал открыть для бездомных детей школы по европейскому образцу, в которых бы наиболее способных обучали различным наукам, а других - разнообразным ремеслам, причем таким, в которых государство испытывает наибольшую необходимость. Подобные школы должны быть открыты не только в Москве, но и во всех больших городах России .
Как видим, в данном проекте задачи воспитания и обучения заброшенных детей сопрягались с целями предохранения их от преступного пути, выбор которого, без вмешательства государства, был для них практически предопределен. К сожалению, смерть Федора Алексеевича, последовавшая в том же 1682 г., помешала тому, чтобы данный проект принял форму закона и стал осуществляться. Несмотря на это, идея государственной регламентации социальной помощи беспризорным детям и подросткам к концу XVII столетия приобретает все более реальные очертания.
К этому времени относятся и первые правовые документы, пытающиеся определить отношение государства и общества к другой категории несо-вершеннолетних, склонных к правонарушениям - малолетним преступникам. До этого русское законодательство не учитывало особого правового статуса детей и подростков. Правда, в законодательных памятниках Западных регионов (Судебнике 1468 г.. Литовском Статусе 1565 г.) имелись указания на предел невменяемости (соответственно 7 и 14 лет), но он относился только к конкретным преступным деяниям .
В 1669 г. в Уложение Алексея Михайловича 1649 г. были внесены коррективы, согласно которым от уголовной ответственности освобождался ребенок до 7-летнего возраста: «Седьми лет отрок или бесный, аще убиет кого, не повинен есть смерти». На введение уголовной ответственности с 7-го возраста, видимо, оказала влияние позиция православной церкви, считавшей ребенка до этого возрастного рубежа безгрешным и не подлежащим покаянию.
Несовершеннолетние свыше 7 лет уже подвергались уголовному преследованию, однако им смягчалось наказание за преступление, предусматривающее смертную казнь .
По оценке некоторых отечественных правоведов второй половины XIX столетия (190, 19), данные законодательные поправки не имели безусловного значения и не нашли адекватного отражения в судебной практике, которая носила в ту эпоху откровенно репрессивно-карательную направленность (к примеру, дети старше 7-летнего возраста вполне могли быть приговорены к пытке, наказанию кнутом, каторжным работам, смертной казни). А жестокость наказания являлась самой примитивной формой предупреждения от неправильных и опасных действий .
Начало XVIII века ознаменовалось усилением вмешательства государства в дело призрения, которое постепенно становится неотъемлемой частью социальной политики в отношении маргинальных слоев населения. В 1706 г. близ Новгорода, в Хамово-Усиенском монастыре. Митрополитом Иовом был учрежден первый в России приют для отверженных детей - подкидышей и незаконнорожденных (так называемых зазорных младенцев), содержащийся за счет доходов с монастырских вотчин .
Этот воспитательный дом, видимо, послужил примером Петру Великому для начала планомерной государственной деятельности в области призрения. Так, 31 января 1712 года он издает указ об организации по всем губерниям России специальных учреждений («гошпиталей») для увечных, престарелых, а также незаконнорожденных детей по примеру Иова. Важно отметить, что уже в этом указе кроме задачи спасения детей, ставилась цель предупреждения их от преступной карьеры «...дабы вящего греха не делали, си-речь убийства...». В последующих указах Петра (1714, 1715 гг.) конкретизировалась возможная дислокация таких гошпиталей (церкви, монастыри), кадровая обеспеченность (знакомые с делом воспитания женщины), характер содержания детей («3 деньги на день»), оплата труда воспитательниц (3 рубля в год), форма приема младенцев (тайный и беспрепятственный) (194, 8).
В целях предупреждения беспризорности, уменьшения количества детей-подкидышей, Петр I считал необходимым привлекать к воспитанию незаконного ребенка его отца. В Воинском Артикуле и Морском Уставе имелись соответствующие статьи, обязывающие отца содержать своего ребенка .
Определяя прием младенцев в государственные воспитательные учреждения - гошпитали, данные указы не устанавливали источников их финансирования. На первых порах они содержались за счет городских доходов, пожертвований церкви и частных лиц. С 1721 года на их нужды направлялись доходы от продажи свеч, истцовые пошлины, а также штрафы за ношение неустановленной одежды . Однако все равно средств на их содержание явно не хватало, поэтому число открытых госпиталей было невелико: около 10 с 3000 воспитанников .
В конце своей жизни, в 1724 году, 20 января, Петр 1 издал последний указ относительно зазорных детей, где он определял возможную сферу их профессиональной деятельности - занятия ремеслами, чему способствовала бы своевременная отдача их в ученики различным мастерам4.
Наряду с организацией государственных учреждений по призрению детей, Петр I по западноевропейскому образцу развернул решительную борьбу с нищенством и бродяжничеством среди малолетних, так как эти социальные язвы являлись питательной почвой для асоциальных форм поведения: детской проституции, преступности.
Теория и практика правового предотвращения правонарушений среди несовершеннолетних (вторая половина XIX в. - 1917 г.)
До середины XIX столетия проблема правонарушений среди детей и подростков не осознавалась российской наукой как самодостаточная, требующая специального исследовательского внимания. Научный интерес к ней стал пробуждаться с середины XIX века, когда с коренным реформированием народной жизни, в обстановке глубинных сдвигов перехода к новой нормативно-ценностной системе, появились не только отдельные индивиды, но и целые группы людей, которые не смогли приспособиться к новым социальным стандартам и оказались в популяции отверженных, дезадаптированных личностей. В общественном сознании они воспринимались как социально опасные. В их число попадала все возрастающая масса бездомных, внебрачных, беспризорных детей, которые в свою очередь увеличивали ряды малолетних преступников. Существовавшая тогда государственная система призрения и исправления таких детей не имела возможности справиться со всеми нуждающимися в помощи и поддержке и сама нуждалась в радикальном преобразовании. Провозглашенный государством курс на смену превентив-ных доктрин с отказом от наказания и заменой его предупреждением противоправности через аккультурацию (принятие культуры как своего достояния воспитание высоких нравственно-духовных качеств уважения к Закону обозначил лишь общую направленность предупредительной деятельности без \пказэ,ния конктэетньтх путей ее достижения
Названные причины не могли не стимулировать процесс научной рефлексии ненормативного поведения несовершеннолетних как проблемы, имеющей фундаментальную социальную значимость.
Этот процесс имел свои национальные особенности, выражающиеся, прежде всего, в его социальной ангажированности (теснейшей связи с конкретной социальной ситуацией), практологичности (преобладании практико-ориентированных подходов), критическом отношении к иностранным концепциям; антропоцентрической, педоцентрической и этической выраженностью, общим гуманистическим пафосом исследований данной проблематики, которые с самого начала параллельно велись представителями целого спектра гуманитарных и естественных наук: юристами, психологами, педагогами, физиологами, медиками.
В 60-70-е гг. XX в. в отечественной науке наметились два направления, пытавшиеся вычленить и теоретически осмыслить проблему ненормативного поведения несовершеннолетних: социально-педагогическое и уголовно-правовое. Если первое находилось под несомненным влиянием естественно-материалистической теории, то второе испытывало воздействие складывающейся социологической концепции, которая объясняла преступность социальными условиями существования людей. Такой антрополого-социологический подход был присущ взглядам отечественных юристов той эпохи Н. Неклюдову, А. Богдановскому, А. Кистяковскому.
Классифицируя причины, порождающие преступность малолетних, они, прежде всего, указывали на развращенность, аморальный облик их ро-дителей, отсутствие надзора и попечения над детьми, неразвитость, несфор-мированность у них главных психофизиологических функций и социально-нравственных установок, а также неблагоприятный характер общественного устройства и управления .
Представители вышеупомянутого подхода доказывали бесперспективность борьбы с преступностью лишь применением репрессивно-наказательных мер к носителям противоправного поведения, так как это не затрагивало сущности данного социального явления. По их мнению, здесь самый целесообразный метод - это ликвидация действительных факторов преступности через изменение ориентации уголовной политики. Она должна базироваться на знании истинных причин преступности и преступного поведения, а не на борьбе с их следствиями. Поэтому репрессивная уголовная политика должна смениться на превентивную, упреждающую. Ее суть сторонники антрополого-социологического течения усматривали в просвещении народных масс, особенно подрастающего поколения, которое нуждалось в рациональном воспитании. «Рациональным физическим и нравственным воспитанием, - писал Богдановский, - образуется темперамент и характер человека, с которыми он в состоянии противостоять всякому соблазну, а умственным и промышленным образованием даются ему средства, которые облегчат его труд и доставят ему возможность жить честно, без помехи его ближним» .
В конце XIX века большинство отечественных правоведов стали отводить доминирующую роль в генезисе деструктивной активности растущего индивида социальным факторам: люмпенизации, обнищанию трудящихся, беспризорности, безнадзорности, развращающей семейной атмосфере и др.
Применительно к объяснению природы противоправного поведения детей и подростков данный подход расценивался как гуманистический, выражающий общественные настроения той эпохи, склонной видеть в любом беспризорнике или малолетнем преступнике невинную жертву социальной системы. Под их влиянием находилось большинство исследователей «трудного детства» той эпохи . Например, известный русский юрист А. Ф. Кони писал: «Тюрьма является зачастую неизбежным последствием порочно обставленного детства, и это потому, что для нравственного развития ребенка среди обстановки, в которой он живет и прозябает, условия его жизни гораздо важнее предрасположенности его физической природы, а заразительность порока через общение с порочными людьми гораздо сильнее, чем всякая наследственность» .
Важно отметить, что тогда русскими учеными было высказано глубокое понимание индивидуальной специфики формирования и развития противоправных тенденций в личности несовершеннолетнего, обращено внимание на такие способы усвоения асоциальных поведенческий моделей, как стигматизация, когда ярлык преступника присваивается полицией или судебной машиной, и преступная интоксикация, когда деструктивные качества образуются под непосредственным воздействием разворачивающейся преступной карьеры .
Критикуя соответствующие властные структуры за проведение неубедительной, малоэффективной социальной политики в области обездоленного детства, не способной противостоять постоянно растущему числу беспризорников и малолетних преступников /если за период с 1884 по 1895 гг. детская преступность возросла на 15 %, то за 1901 по 1910 - на 112%, количество нищенствующих детей перед октябрьским переворотом составляло 2,5 млн, отечественные ученые предоктябрьской поры доказывали, что только интеграцией воспитательных усилий со стороны официальных и неофициальных организаций, семьи и школы, всего общества можно добиться действенных результатов по спасению подрастающего поколения от нужды и нравствен-ного распада .
При этом тогда были разработаны комплексные превентивные программы, предложены конструктивные предупредительные меры . С позиций сегодняшнего дня заслуживают особого внимания идеи усиления законодательной охраны прав и интересов детей; кодификации всех юридических документов, направленных на предупреждение противоправного поведения несовершеннолетних; акцентирования усилий на ранней профилактике правонарушений, на передаче основных полномочий в этом деле от правоприменительных к органам местного самоуправления .
Как уже было заявлено выше, взятый в начале 60-х годов XX в. курс на демократизацию всех форм социальной жизни, формирование правового государства, развитие национального самосознания, породил до той поры невиданный взрыв гражданской активности, общественной самодеятельности, которая стремилась сублимировать долго сдерживаемую энергию в различного рода начинания и инициативы. Одной из сфер приложения общественных сил стало призрение маргинальных слоев несовершеннолетних, борьба с детской беспризорностью и преступностью.
Инициирование систематической, продуманной и своевременной общественной помощи и поддержки группам детей и подростков с асоциальным поведением рассматривалось, тогда как мера разумной социальной политики, как один из ключевых способов достижения национального благосостояния, стабильности, общественной солидарности, социального мира, как необходимое условие поступательного развития русской государственности.
Превентивная политика в отношении несовершеннолетних, склонных к правонарушениям (1917-1935 гг.)
Октябрьский переворот привел к созданию в стране нового политического режима - государства диктатуры пролетариата. В известном ленинском определении оно было обозначено как ничем не ограниченная, никакими законами, никакими абсолютно правилами не стесненная непосредственно на насилие опирающуюся власть . По сути, этим определением без всяких стеснений задавался внелигитимный, террористический характер действий Власти, которой позволялось руководствоваться революционным правосознанием как универсальным инструментом рещения любого вопроса. Как верно заметил И. А. Исаев, приоритет «революционного правосознания в качестве источника права основывался на господстве в первые годы революции психологической теории права, считавшей важнейшим аспектом правовой реальности именно правосознание, а не норму и правоотношение» .
Правовая политика в тот период базировалась на двух доктринах: тотальном уничтожении старой системы государственного управления и всех ее институтов и законодательном обеспечении широкомасштабных и необратимых социалистических преобразований.
Одним из магистральных направлений правовой политики Советского государства сразу же признаются социальное воспитание детей (формирование личности в соответствии с государственными стандартами) и социально-правовая охрана подрастающего поколения (совокупность всех законодательных постановлений и практических мер государства, направленных на защиту прав и интересов несовершеннолетних, на создание нормальных условий для их воспитания, профилактику правонарушающего поведения). Эти два элемента (социальное воспитание и социально-правовая охрана несовершеннолетних) и составляли превентивную политику в отношении молодежи как практическое применение законов социального переустройства к воспитательно-профилактической деятельности.
Обостренное внимание властных структур к данному вопросу объясня-лось следующим. Требовалось в кратчайшие сроки внедрить в сознание максимально большего количества людей коммунистические идеи, таким образом обеспечив жизнеспособность начатого социального эксперимента.
Самым благодатным материалом, способным органично кооптировать новые лозунги, воспринять их в качестве подлинных ориентиров, аутентичных ценностей, выступали дети. Причем далеко не все из них, а именно беспризорные, социально запущенные, дети-маргиналы, число которых после революции, исчислялось уже не сотнями тысяч, а миллионами . Выросшие в ситуации семейной и культурной беспочвенности, не имея твердых нравственных опор и убеждений, они могли явиться неодолимым препятствием для разворачивающегося социалистического строительства или, наоборот, при соответствующей обработке, стать активными сторонниками нового строя. Поэтому необходимо было поставить под жесткий государственный контроль всю систему воспитания беспризорных детей создать такую модель воздействия на них которая позволяла бы формировать исключительно заданные черты характера программируемые поведенческие реакции. Следовательно беспризорные становились объектом гигантского социально-петтягогического эксперимента от vcnexa которого зависела сама cvnb6a Власти no3xoiviv она, исходя из своей СУЩНОСТИ (насильственной, ской) повела решительную и бескомпромиссную борьбу за ребенка. «Основной и ведущей целью советской охраны детства, - писал известный педагог и юрист того времени В. И. Куфаев, - является обеспечение и осуществление коммунистического классового воспитания детей, борьба за кадры революционной молодежи, борьба за детство» .
Классовый, насильственный подход к воспитанию и охране детства предполагал ведение непримиримой идеологической борьбы с буржуазной охраной детства. Последняя, исходя из советской превентивной доктрины, представляла собой лищь замаскированную форму классовой борьбы буржуазии с пролетариатом, борьбу за молодежь, борьбу против революционизирования рабочей молодежи. Для осуществления этих целей буржуазия всякое мероприятие по заботе и охране пролетарского ребенка, помимо эксплуатации его в интересах наживы, подчиняет задачам обработки нуждающегося, заброшенного, беспризорного, социально незащищенного, социально неравноправного пролетарского ребенка соответственно классовым интересам буржуазии, - воспитания юношества в духе уважения существующих законов, норм, воспитания из ребенка заброшенного и всякого другого - человека, уважающего частную собственность, ее владельцев, их религию, существующий капиталистический строй, делая из него послушного, безропотного исполнителя воли буржуазии. В капиталистических странах несовершеннолетний, совершивший преступление, всегда является обвиняемым. И даже несмотря на все меры смягчающие его ответственность по сравнению со взрослыми ввиду сохранения принципа наказания они не составляют на-стоящую охрану его интересов. Значит, в буржуазном обществе ведется откровенная борьба с детьми-правонарушителями
Антидемократическое, антигуманное «лицо» капиталистической системы охраны детства противопоставлялось подлинному гуманизму, олицетворяющему советскую модель социально-правовой защиты ребенка, направленную на коммунистическое воспитание, охрану и ограждение детей от всех влияний, могущих пагубно отразиться на их физическом и социальном. т. е. идеологическом развитии в качестве строителей социализма. Настоящая, т. е. социалистическая охрана детства не сводится к охране личности как таковой, а ориентируется на обеспечение детям определенных социальных отношений, соответствующих классовым интересам борющегося с капитализмом и строящего социализм пролетариата. Наконец, в ее рамках все формы противоправного поведения рассматриваются как пережитки капиталистического строя, а сам несовершеннолетний правонарушитель выступает не как обвиняемый, а как нуждающиеся в социальной (т. е. идеологической) и медико-педагогической помощи. Соответственно, акцент работы по охране детства переносится с борьбы с беспризорными и правонарушителями на борьбу с условиями, порождающими беспризорность и правонарушения несовершеннолетних, а этим вопросом должны заниматься не судебные, а педагогические органы .
Такова была в общих чертах советская превентивная доктрина, которая ориентировалась на обслуживание идеи строительства нового общества и формирования нового человека. Ввиду того, что эта идея покоилась на насильственной, принудительной программе реализации, названная доктрина несла в себе ее ядерную характеристику - агрессивный прагматизм, который выражался в тотальном отрицании, сознательном искажении, полном неприятии дореволюционных, «буржуазных» форм охраны детства и профилактики противоправного поведения несовершеннолетних и выдвижении как подлинно демократического, отвечающего истинным интересам заброшенного, нуждающегося ребенка, принципа государственно-партийного, классового гуманизма.
Превентивная политика абсолютной ликвидации старой системы охраны детства стала проводиться с первых дней утверждения советской власти. Десятого ноября 1917 года публикуется Декрет «Об уничтожении сословий и гражданских чинов», в соответствии с которым упразднялись все дореволюционные опекунские учреждения . Власти поспешили избавиться от них, не подготовив нового законодательства об опеке и попечительстве (которое было принято лишь 22 октября 1918 г.), тем самым создав дополнительные сложности в урегулировании массы дел по этому вопросу. В атмосфере отсутствия юридических документов по опеке и попечительству, несовершеннолетние, проходящие по данным делам, попросту отправлялись в детские воспитательные учреждения.
Совет Народных Комиссаров РСФСР на заседании 9/22 января 1918 г. под председательством В. И. Ленина принял Декрет «О комиссиях для несовершеннолетних», по которому в стране полностью упразднялись суды и тюремное заключение для несовершеннолетних, отменялась уголовная ответственность подростков в возрасте до 17 лет (в тот момент возраст несо-вершеннолетия) .
Значение исторического опыта исправления осужденных несовершеннолетних для совершенствования деятельности современных воспитательных колоний
Использование исторического опыта социально-правового регулирования нормонарушающего поведения несовершеннолетних в современных условиях представляется актуальным по двум основным причинам:
- подобный опыт рельефно отразил противоборство двух начал в организации предупредительной работы с несовершеннолетними, склонными к правонарушениям - официального, ориентированного на государственное принуждение к нормативному поведению через механизмы устрашения и причинения страданий, и неофициального, нацеленного на духовное воскрешение, моральное врачевание посредством включения ребенка в неформальный контроль государственных структур;
- на протяжении рассматриваемого исторического периода предпринимались попытки использовать различные механизмы предотвращения правонарушений несовершеннолетних, и практика вскрывала их сильные и слабые стороны. Разного рода современные новации в этой области часто сводятся к воспроизводству этих механизмов. Поэтому заранее можно указать на их позитивные и негативные стороны и попытаться предупредить последние и на современном этапе развития общества
Систематизированный в исследовании отечественный опыт правового предотвращения правонарушений среди несовершеннолетних дает возможность осознать, что превентивная политика в отношении подрастающего поколения должна обязательно учитывать особенности национального топоса, воспринимающего «нравственно испорченного» ребенка как глубоко несчастного, страдающего, требующего прежде всего сострадания, а не наказания. В то же время исторический анализ показывает, что авангардистское снижение ответственности несовершеннолетнего за свои действия под предлогом радикальной демократизации общества, однако без длительной подготовительной работы, обречено на неудачу.
На основе проведенного исследования можно сделать вывод, что превентивная политика должна быть не утопична, а реальна; научно, кадрово и информационно обеспечена, вписана в долгосрочную программу социализации подрастающего поколения.
Такая превентивная политика должна стремиться к тому, чтобы изменить нигилистическое, неуважительное отношение подростков к Закону, элиминировать фактор страха перед наказанием в мотивации их поведения. Страх не может быть основой свободного выбора морального, т. е. нормального поступка. В связи с этим любой нормативный документ должен пройти строгую экспертизу на соответствие с высшими моральными ценностями. История свидетельствует, что общество, преисполненное высоких нравст 127 венных требований и публично об этих требованиях заявляющее, обеспечивает более действенный контроль за нарущением норм, чем общество, которое делает ставку на репрессивные меры.
Разрабатывая любую программу предупреждения противоправного поведения молодежи на всех уровнях (от школьного до государственного), важно просчитывать не только ее результативную сторону, но и возможные социально-правовые, социально-психологические издержки, которые могут вызвать эффект «пирровой победы». При решении данной задачи существенную помощь может оказать служба прогнозирования нормонарушающего поведения подростков. Она позволит увидеть те основные направления, на которые должна быть сориентирована профилактическая работа сегодня, скоординировать настоящие и будущие цели, методы, формы предупредительной деятельности, создать условия для быстрой перегруппировки профилактических сил и т. д.
Результаты проведенного историко-правового исследования дают ос нование утверждать, что результативность профилактических программ для детей, склонных к противоправным действиям зависит от соблюдения сле дующих условий. Во-первых, успешные программы базируются на захваты вающих, увлекательных для детей идеях и высоких нравственных идеалах, энергии коллективных действий, во-вторых, они осуществляются в привыч ном для ребенка окружении и стремятся учитывать множество меняющихся обстоятельств, с которыми дети сталкиваются ежедневно. В-третьих, они центрированы на ситуацию в семье. В-четвертых, они разумно используют общественную инициативу и культурный контекст. Эти условия в том или ином сочетании присутствуют в деятельности выдающихся отечественных специалистов по «трудному детству»: А. Я. Герда, С. Т. Шацкого, А. С. Ма каренко В. Н. Сороки-Росинского которые считали что нормонарушающее поведение подростков обратимый процесс а выбор позитивной или нега тивной активности сознательный акт самого несовершеннолетнего. Они создавали СРеЛУ в КОТОРОЙ поДРОСТКИ обретали смысл своему существова 128 нию и брали за него ответственность. Так они формировали реального субъекта социально-правовых отношений.
Изученные источники говорят о том, что для нашей страны превентивная политика, видимо, должна ориентироваться на поддержание разумного балланса между институциональными и неинституциональными формами превентивной деятельности, стимулирование постоянного «диалога» структур, осуществляющих формальный и неформальный контроль за детьми группы риска. Отсутствие такого диалога, стремление подавить или принизить роль самодеятельных организаций в профилактической работе снижает ее результативность.
Именно усилия благотворительных, общественных и религиозных организаций (объединений) должны быть направлены на решение задач общественного воздействия на осужденных несоверщеннолетних в воспитательных колониях УИС.
В число данных задач входят следующие:
- осуществление контроля за деятельностью воспитательных колоний на основании и в порядке, предусмотренном законодательством Российской Федерации и минимальными стандартными правилами обращения с заключенными, касающимися отправления правосудия в отношении несоверщеннолетних;
- оказание педагогической помощи администрации воспитательных колоний в работе по духовно-нравственному воспитанию осужденных и предупреждению совершения ими новых преступлений;
- практическое содействие социальным работникам и педагогам в работе с освобожденными от отбывания наказания с целью закрепления результатов их исправления;
- участия в законодательной деятельности государства в области правового и педагогического регулирования вопросов, связанных с работой учреждений, исполняющих наказание в виде лишения свободы в отношении несовершеннолетних;
- оказание содействия администрации воспитательных колоний в организации учебно-воспитательного процесса;
- оказание содействия администрации воспитательных колоний в укреплении материально- технической базы;
- оказание практической помощи в рещении вопросов социальной защиты несоверщеннолетних осужденных, трудового и бытового устройства освобождающихся лиц, особенно сирот и лишенных родительского попечения.
Данные задачи реализуются путем непосредственного участия субъектов общественного воздействия в проведении с несовершеннолетними осужденными учебно-воспитательной работы, которая должна быть направлена на их идейно-нравственное, гражданско-правовое, трудовое, эстетическое и физическое воспитание.
Похожие диссертации на Организационно-правовые основы системы предотвращения правонарушений среди несовершеннолетних в России : вторая половина XIX - первая треть XX в.
