Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Основные направления правовой политики Российского государства на Дону во второй половине XIX - начале XX вв 20
1. Характеристика российского законодательства, отражающего государственную правовую политику на Дону, в пореформен ный период 20
2. Главные критерии государственной власти при осуществлении правовой регламентации земледельческого и военного уклада жизни донского населения 46
3. Историко-правовой анализ государственного управления и местного самоуправления в казачьей Донской области 66
Глава II. Государственная правовая политика на территории Донской казачьей области в период революций и Гражданской войны (1917-1920 гг.) 88
1. Влияние государственной политики на казачье-крестьянские правовые отношения на Дону в марте - октябре 1917 года 88
2. Специфика казачьей политики на Дону в правовом пространстве Российского государства в послеоктябрьский период и годы Гражданской войны (конец 1917—1920 гг.) 104
Глава III. Особенности государственной правовой политики на Дону в период нэпа 123
1. Влияние советского законодательства на политическое сознание и характер правовых отношений казачьего и неказачьего населения Дона в годы нэпа 123
2. Правовые отношения между казачье-крестьянским населением и советской властью на Дону в период проведения нэпа 134
Заключение 145
Список источников и литературы
- Главные критерии государственной власти при осуществлении правовой регламентации земледельческого и военного уклада жизни донского населения
- Историко-правовой анализ государственного управления и местного самоуправления в казачьей Донской области
- Специфика казачьей политики на Дону в правовом пространстве Российского государства в послеоктябрьский период и годы Гражданской войны (конец 1917—1920 гг.)
- Правовые отношения между казачье-крестьянским населением и советской властью на Дону в период проведения нэпа
Введение к работе
Актуальность темы диссертационного исследования. Необходимость обращения к государственной политике обусловлена происходящими в нашей стране в начале XXI столетия социально-экономическими и политико-правовыми трансформациями. Общеизвестно, что государство, способное эффективно использовать различные юридические средства для решения насущных задач, является основным проводником правовой политики, ее главным организатором и координатором. Именно государственные органы несут ответственность за формирование правовой политики, в частности управления развитием государственных структур казачества.
Усиление сепаратистских настроений на юге страны, стремление различных политизированных движений обосновать свои права на особые формы управления и самоуправления, а порой претензии на собственную государственность, актуализируют изучение политики России в отношении таких государственных образований, как Всевеликое войско Донское в различные исторические периоды. На современном этапе развития Российского государства существует множество наболевших проблем, для успешного разрешения которых требуется использование огромного историко-правового опыта предшествующих поколений. Одной из них является совершенствование правовой базы становления казачества, нуждающееся в изучении истории казачьего сословия, исследовании вопроса о его социальном и правовом положении, определении элементов, которые способны интегрироваться в современную структуру общества, выявлении и закреплении конкретных форм сотрудничества казачьих обществ с органами власти.
Всевеликое войско Донское в настоящее время принимает активное участие в законотворческой деятельности, как на уровне субъектов Федерации, так и на общероссийском уровне. Результаты историко-правового анализа государственной политики на Дону в 1861-1927 гг. вполне способны повлиять на содержание современной политики России по отношению как к донскому, так и ко всему российскому казачеству, и механизмы ее практической реализации в стране, а также помогут выяснить перспективы встраивания казачьего движения в государственную систему. Тем более, что многие процессы тех лет перекликаются с реалиями сегодняшнего дня, когда вновь важную роль стали играть политические, социально-экономические, правовые, национальные и другие региональные факторы.
Таким образом, актуальность данной темы определяется ее научной, познавательной, практической значимостью и явно недостаточной изученностью.
Степень и уровень научной разработанности темы. В представленном диссертационном исследовании с возможной полнотой учтены научные взгляды историков и юристов всех поколений, которые проделали определенную работу по подготовке и изучению различных сторон весьма
непростой проблемы, касающейся особенностей разработки и осуществления государственной политики на Дону в 1861-1927 гг.
Во-первых, необходимо остановиться на историографии проблемы государственной правовой политики. Обозначенная проблема привлекала внимание таких известных отечественных юристов дореволюционного времени, как Н.М. Коркунов, Б.А. Кистяковский, С.А. Муромцев, П.И. Новгородцев, Л.И. Петражипкий, Г.Ф. Шершеневич. Они оценивали правовую политику, прежде всего, как науку, которая направлена на совершенствование права, законодательства.
Во второй половине XX - начале XXI столетия государственная правовая политика получила всестороннее, комплексное изучение. Данная научная проблема находится в поле зрения ряда современных российских ученых: С.С. Алексеева, В.Н. Кудрявцева, Н.И. Матузова, А.В. Малько, О.Ю. Рыбакова, В.М. Сырых.
Имеются квалификационные работы, посвященные правовой политике в различные периоды развития Российского государства. К ним относятся труды Н.В. Исакова, А.П. Коробова, В.В. Субочева, Н.В. Федорова.
Во-вторых, следует освятить историографию вопросов, относящихся к государственной политике на Дону, влиянию российского законодательства на правовое положение казачьего и неказачьего населения, проживающего на территории Донского войска.
В дореволюционный период казачеству Дона XIX - начала XX вв., его взаимоотношениям с государственной властью посвятили свои исследования И. Ефремов, А. Савельев, Ф. Траплин, А. Мишарев. В работах этих авторов содержались официальные материалы: положения о казачьих войсках, отчеты, разъяснения об организации казачьей службы.
Исторический очерк "Столетие Военного министерства 1802-1902 гг.", выпущенный в рамках многотомной истории Военного министерства в связи с его столетним юбилеем, подытожил разработку вопросов, касающихся истории казачества. В нем достаточно полное освещение получила история создания и развития центральных органов управления казачьих войск, совершенствование порядка отбывания казаками воинской повинности, изменения в землеустройстве казачьих войск, преобразования в судебной системе.
Весьма ценные сведения по вопросам рассматриваемой проблематики также содержатся в трудах К.К. Абаза, В.М. Пудавова, М.Х. Сенютина, A.M. Савельева, О.А. Фотинского.
Аналитические материалы, касающиеся вопросов настоящего диссертационного исследования, были представлены в дореволюционной периодической печати Б.О. Воробьевым, С. Кадкиным, Н.И. Красновым, М. Харузиным.
В работе Е.П. Савельева "Крестьянский вопрос на Дону в связи с казачьим", изданной в Новочеркасске в 1917 г., на основе богатого статистического материала подробно рассматривалась правительственная
политика по отношению к казакам, коренным крестьянам и иногородним во второй половине XIX - начале XX века.
За границей вышли в свет научные и мемуарные труды наших соотечественников: А.И. Деникина, Н. Добрынина, П. Залесского, А.С. Лукомского, Н.М. Мельникова.
В начале 20-х годов XX в. события революции 1917 г. и Гражданской войны на Дону получили довольно обстоятельное изучение, прежде всего, в очерках участников революционных событий Г. Ладохи, И.И. Ульянова и других.
В это время появляется большое количество работ, в которых освещались социально-экономические процессы в доколхозной деревне. Важнейшей чертой литературы 20-х гг. являлось наличие трудов, написанных с различных теоретико-методологических позиций. Это получило отражение в исследованиях Н.Д. Кондратьева, Л.Н. Крицмана, А.В. Чаянова, А.Н. Челинцева и других.
В работах И. Конюкова, И. Клейнера, И. Кубанина, И. Повалюхина, В. Черного немалое внимание уделялось социально-экономическим итогам землеустроительной политики, анализу воздействия аграрных преобразований на социальные процессы, происходившие в донской деревне.
Во второй половине 20-30-х гг. интенсивно разрабатывались вопросы социально-экономического положения, революционного движения, сословных противоречий между донским казачеством и крестьянством, описывалось как далекое прошлое донского казачества, так и его участие в революционных событиях первых десятилетий XX столетия в работах Н.Л. Янчевского, И.П. Борисенко, Б.В. Лунина, М.Н. Корчина, Я.Н. Раенко, И.М. Разгона. Вместе с тем недостаточно внимания уделялось властным структурам региона.
С середины 20-х гг. в трудах таких авторов, как Г. Ладоха, Э. Квиринг, Н. Янчевский более четко обозначились политические аспекты нэпа на Дону.
В 30-е гг. не было издано ни одной значительной работы, посвященной проблеме общественных исполнительных комитетов, комиссаров Временного правительства и других властных институтов 1917 г., действовавших на Дону. Изучение истории органов управления и самоуправления совершенно не продвинулось вперед, историко-правовые аспекты по-прежнему практически не освещались.
Вне поля зрения исследователей оставались вопросы, относящиеся к классовой структуре деревни в первые годы нэпа, аграрной политики партии, землеустройству и его этапам и т.д. В работах Т.И. Беликова, К.М. Ковалева, А.Н. Крохиной, И. А. Лаптева характеристика дифференциации крестьянства, если и получала отражение в литературе, то страдала ярко выраженным классовым подходом.
В 40-50-х гг. были написаны кандидатские диссертации и статьи Л.И. Берза, В.П. Зайцева, В.А. Золотова. В них исследователи рассматривали социально-экономическое развитие Донской области накануне Октября, воссоздавали картину расслоения донского крестьянства и казачества,
крестьянского движения на Дону во время подготовки к свершению социалистической революции.
Опираясь на обширный фактический материал, Н. Березин, С. Брысякин, Э. Генкина, М. Корчин, Г. Косяченко, М. Массалова, М. Черноморский, А. Яковлев пытались обосновать объективную закономерность коллективизации.
С наступлением хрущевской "оттепели" во второй половине 50 - начале 60-х гг. советская историография, в том числе по проблемам казачества и крестьянства Дона, заметно оживилась. Это получило отражение в трудах Л. Берза и К. Хмелевского, Б.В. Виленского, Н.П. Ерошкина, И.Ф. Мужева.
При изучении событий революции и Гражданской войны советские ученые не брали во внимание тот факт, что на большей части территории России большевистские декреты не действовали, а во многих окраинных и национальных областях создавалось собственное законодательство. О том, что исследователей в первую очередь интересовало появление и рост Советов как новых органов власти, рожденных революционным творчеством масс, свидетельствуют работы Ю.С. Токарева, О.И. Чистякова и других.
В 60-е - начале 70-х гг. значительный научный вклад в разработку проблем, касающихся особенностей государственной политики на территории Донской области в период Гражданской войны, большевистской политики по отношению к казачеству, места и значения событий на Дону в общем ходе Гражданской войны в России, внесли Д.С. Бабичев, Л. Берз, Л.Г. Зайцева, А. Пронштейн, К.А. Хмелевский, Л.И. Футорянский.
В 60-х - начале 80-х гг. были изданы работы В.Н. Сергеева, А.И. Козлова, К.А. Хмелевского и Л.А. Этенко, посвященные изучению истории Советов на Дону. Появились исследования Ю.Ф. Болдырева, Е.Е. Ефремова, В.Н. Шапошника о революционных отрядах крестьянской и казачьей бедноты на территории Донской области, о борьбе в рядах Красной Армии за установление советской власти.
Начиная с 70-х гг., в рамках марксистской методологии, исследователи региона опубликовали ряд ценных работ. Одной из них являлась коллективная монография "Дон и Северный Кавказ в советской исторической литературе", в которой были помещены статьи Я.А. Перехова, СМ. Смагиной, М.И. Овчинниковой, посвященные периоду проведения нэпа. Весьма обстоятельно освещалась земельная политика на Дону в 1921— 1925 гг. в трудах А.Г. Беспаловой, М.И. Голубева, В.В. Степнева.
Во второй половине 70-х - начале 80-х гг. были опубликованы работы В.Д. Поликарпова, К.А. Хмелевского и С.К. Хмелевского, Ю.К. Кириенко. В них авторы акцентировали внимание на изучении борьбы с калединским мятежом.
В монографиях Г.Л. Воскобойникова и Д.К. Прилепского подробно рассматривалась деятельность Казачьего комитета при ВЦИК в борьбе за трудовое казачество.
С началом перестройки в стране в середине 80-х гг. возникли условия для качественно иного уровня научных исследований. Теперь ученые, изучая
революционные события 1917 г. и Гражданской войны, стремились их рассматривать не только в революционном, но и в противостоящем ему лагере. На страницах журнала "Вопросы истории" в 1990 г. стал публиковаться 5-томник "Очерков русской смуты" А.И. Деникина. Вышли в свет труды советологов А. Рабиновича, Э. Карра, Дж. Боффа, переиздано сочинение Н.Е. Какурина.
В годы перестройки активно изучалось теоретическое наследие В.И. Ленина, посвященное вопросам новой экономической политики и кооперации. Исследователи Г.А. Бордюгов, Е.Г. Гимпельсон, Н.Я. Гущин, В.П. Дмитриенко, А.И. Козлов, СВ. Кулешов, Э.Д. Осколкова, Г.И. Ханин, И.И. Ходорковский, А.С. Ципко высказывали очень разные мнения по таким проблемам, как сущность ленинской концепции нэпа и кооперации, причины свертывания нэпа.
На рубеже 80-х-90-х гг. были опубликованы работы СВ. Лурье, Т.П. Мироновой, О.Ю. Яхшиян. В них на основе новых фактов и в ином исследовательском разрезе рассматривалась аграрная политика в разные исторические периоды развития страны, определялись особенности крестьянского менталитета.
Августовские события 1991 г. ознаменовали начало нового этапа отечественной историографии. Появились долгожданные работы Ж.Н. Абельцевой, Б.Б. Игнатьева, Т.В. Шатковской, в которых исследователи стали уделять внимание рассмотрению историко-правовых вопросов, касающихся казачества и крестьянства как всей России, так и отдельных ее регионов.
В 1999 г. был издан сборник В.П. Данилова, Р. Маннинга, Л. Виолы "Трагедия советской деревни", в котором в научный оборот введен целый массив архивных материалов, позволяющих раскрыть такие проблемы, как государственное насилие, сопровождавшее "наступление на кулачество", социально-психологическое настроение крестьянского населения в годы нэпа.
Весомый вклад в развитие историографии российского крестьянства пореформенного периода внес американский исследователь С. Фрэнк, рассматривающий юридическую практику российской общины с позиций антропологического подхода.
В постсоветский период привлекло к себе внимание ученых и мятежное время 1917-1920 гг. Отечественная наука пополнилась трудами представителей западной историографии Б. Бонветча, Н. Верта, Дж. Хоскинга, Л.Ю. Холмса. Несмотря на то, что они переоценивают власть Временного правительства, данные работы представляют значительный интерес. Г.М. Катков, Л. Хаймсон, анализируя февральские революционные события с либеральной позиции, указывают на слабость буржуазии и решающую роль народных масс.
Октябрьская революция 1917 г. рассматривалась зарубежными исследователями как итог всего предшествующего развития. Традиции, заложенные Дж. Робинсоном, Л. Волиным, Э. Карром, впоследствии
получили развитие в трудах Т. Шанина, М. Левина, Д. Аткинсона, О. Фиджеса, Ш. Фитцпатрика и других.
В 90-е гг. были переизданы сборники документов и мемуаров участников белого движения Э. Гиопинтова, А.А. Гордеева, А.И. Деникина, Н.В. Федорова, вышедшие ранее за границей.
Проблемы, зарагивающие различные аспекты государственной политики на Дону в пореформенное время, период революций 1917 г. и Гражданской войны 1918-1920 гг., а также в годы проведения новой экономической политики, наиболее подробно и основательно рассматривались в исследованиях таких современных ученых, как И.Е. Абрамова, А.В. Баранов, А.П. Бородин, И.Г. Брызгалова, А.В. Венков, О.Б. Герман, Е.И. Дулимов, Н.В. Звездова, И.И. Золотарев, Б.Б. Игнатьев, С.А. Кислицын, А.И. Козлов, СЮ. Краснов, О.В. Кузьменко, Е.И. Куксенко, П.И. Остапенко, Я.П. Перехов, Л.П. Рассказов, А.С. Рябов, М.С. Савченко, В.Н. Сергеев, А.А. Сенцов, М.М. Степанов, Т.В. Таболина, В.П. Трут, Е.М. Трусова, Г.М. Умерова, Д.Ю. Шапсугов, Я.В. Шаповалова и другие. В работах этих авторов нашли отражение многие крайне актуальные вопросы: роль казачества в укреплении российской государственности, в защите Отечества; социально-политический, этнокультурный и государственный статус казаков; правовое положение различных категорий населения, проживающих в казачьих областях; обычно-правовое регулирование имущественных отношений у донских казаков; казачье-крестьянские отношения и другие.
Вместе с тем, несмотря на повышенный исследовательский интерес к данной проблематике, ее актуальность и недостаточную разработанность в историко-правовой литературе настоятельно требуется проведение ее дальнейшего научного анализа.
Объект и предмет исследования. Объектом исследования являются донское казачество и крестьянство, рассматриваемые как социально-правовые институты.
Предмет исследования составляют государственная политика на Дону в 1861-1927 гг. и факторы, определяющие ее особенности.
Цель и основные задачи исследования. Исходя из научной и практической значимости обозначенной темы, степени и уровня ее разработанности, автор ставит перед собой цель на основе критического подхода к анализу историко-юридической литературы, привлечения новых, ранее не доступных архивных и других материалов исследовать и проанализировать государственную политику на Дону в исторической ретроспективе.
Общая цель предопределила и конкретные задачи, в частности:
охарактеризовать российское законодательство, отражающее государственную политику на Дону, в пореформенный период;
определить главные критерии государственной власти при осуществлении правовой регламентации земледельческого и военного уклада жизни донского населения во второй половине XIX - начале XX вв.;
- проанализировать государственное управление и местное
самоуправление в казачьей Донской области в пореформенное время;
- рассмотреть роль норм обычного права в механизме правового
регулирования общественных отношений у донского казачества во второй
половине XIX - начале XX вв.;
исследовать влияние государственной политики на казачье-крестьянские правовые отношения на Дону в марте - октябре 1917 г.;
выявить специфику казачьей политики на Дону в правовом пространстве Российского государства в послеоктябрьский период и годы Гражданской войны (конец 1917-1920 гг.);
определить место обычного права в регулировании аграрных отношений в первые годы советской власти;
рассмотреть влияние советского законодательства на политическое сознание и характер правовых отношений казачьего и неказачьего населения Дона в годы нэпа;
проанализировать правовые отношения между казачье-крестьянским населением и Советской властью на Дону в период проведения нэпа;
определить место и роль Донского казачьего войска в структуре Российского государства на протяжении всего рассматриваемого периода;
расширить источниковую базу за счет введения в научный оборот новых источников по данной теме.
Теоретико-методологическая основа диссертации. При проведении историко-правового исследования автором использованы методы и принципы, присущие юридической и исторической науке. Теоретико-методологическую основу диссертации составили принципы объективности, научности, историзма, соединения элементов формапионного и цивилизапионного подходов к изучению истории. Для изложения материала избран проблемно-хронологический подход. Многочисленные задачи и разнообразие исследуемого материала обусловили применение сочетания различных методов исследования: проблемно-хронологического, формально-юридического, сравнительно-правового, исторического, логического, текстологического, статистического, ретроспективного.
Хронологические рамки исследования - от буржуазных реформ 60-х гг. XIX столетия до начала весьма последовательного и планомерного процесса свертывания нэпа и ликвидации единоличных крестьянских хозяйств в середине 20-х гг. XX века. Отдельные сюжеты выходят за установленные границы диссертационного исследования в силу их органической связи с рассматриваемыми процессами и событиями.
Географические рамки диссертации охватывают территорию Донского края. Изучая вопросы обозначенной темы, автор обращается к событиям и процессам, происходившим на территории других казачьих войск, прежде всего на Кубани и Тереке. В работе уделяется определенное внимание и Центральной России, особенно Петрограду и Москве в период революций и Гражданской войны, а также в годы нэпа, где свершались важнейшие
политические события, накладывавшие отпечаток на всю жизнь страны, где проходили всероссийские общеказачьи, крестьянские съезды и совещания.
Источниковую базу исследования составляют несколько взаимосвязанных групп документов: материалы центральных и местных архивов; законодательный нормативный материал; периодические издания; документы, опубликованные в сборниках, как в стране, так и за рубежом; коллективные труды, монографии, брошюры, статьи и др.
Научная новизна работы главным образом заключается в том, что в рамках единого обобщающего труда предпринята попытка с новых позиций исследовать и проанализировать комплекс вопросов, касающихся государственной правовой политики на Дону в 1861-1927 гг., в частности: дана всесторонняя характеристика российскому законодательству, отражающему государственную политику на Дону, в пореформенный период; определены главные критерии государственной власти при осуществлении правовой регламентации земледельческого и военного уклада жизни донского населения во второй половине Х1Х-начале XX вв.; рассмотрено и проанализировано государственное управление и местное самоуправление в казачьей Донской области в пореформенное время; выяснена роль норм обычного права в механизме правового регулирования общественных отношений у донского казачества во второй половине XIX-начале XX вв.; исследовано влияние государственной политики на казачье-крестьянские правовые отношения на Дону в марте - октябре 1917 г.; выявлена специфика казачьей политики на Дону в правовом пространстве Российского государства в послеоктябрьский период и годы Гражданской войны (конец 1917-1920 гг.); определено место обычного права в регулировании аграрных отношений в первые годы советской власти; рассмотрено влияние советского законодательства на политическое сознание и характер правовых отношений казачьего и неказачьего населения Дона в годы нэпа; проанализированы правовые отношения между казачье-крестьянским населением и Советской властью на Дону в период проведения нэпа; определены место и роль Донского казачьего войска в структуре Российского государства на протяжении всего рассматриваемого периода; расширена источниковая база за счет введения в научный оборот новых источников по данной теме.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. В результате целенаправленной государственной политики по распространению российской власти в конце XVII-начале XVIII вв. произошла трансформация статуса суверенного политического образования войска Донского в статус ограниченной автономии в составе Российского государства.
Процесс замены обычного права донского казачества российским законодательством, длившийся с конца XVII века до начала XIX столетия, завершился сменой обычного права на государственном и региональном уровне имперским законодательством. Вместе с тем традиционное обычное право продолжало применяться в донских станицах и хуторах. Разработка
нормативно-правовых актов для казачества в данный период была длительной, поэтому неэффективность действующих документов компенсировалась нормами обычного права.
В конце XVIII-начале XIX вв. создавалась законодательная база, в соответствии с которой происходило включение Донского казачьего войска в общую систему государственного управления России, а также документальное оформление особого правового статуса казаков.
2. Буржуазные реформы 60-х-70-х гг. XIX столетия оказали значительное
воздействие на процесс перехода к новой системе землевладения на Дону,
как и в других казачьих областях юга России. Несмотря на то, что для всех
казачьих войск были одинаковые нововведения (открыты границы войсковых
территорий для переселенцев, разрешен выход казаков из войскового
сословия, расширены возможности аренды казачьих земель и продажи
частновладельческих), наблюдались особенности в правовом регулировании
земельных отношений в Донском крае. Последние обусловливались
спецификой территории, где формировалось и функционировало Донское
казачье войско. Правовой режим землепользования на Дону находился в
полной зависимости от потребностей государства.
В основу действующего законодательства, регулирующего земельные правоотношения, легло обычно-правовое понятие о земле как о коллективной общеказачьей собственности.
Со стороны государства предпринимались всевозможные попытки модернизировать и унифицировать правовые нормы, регламентирующие прохождение военной службы казаков. Если нововведения оказывали ослабляющее действие на боевой потенциал казачества, то эти правовые нормы отменялись.
3. В пореформенный период государственная политика на Дону была
направлена на реформирование практически всех сторон функционирования
Донского казачьего войска и, в первую очередь, - управление, землевладение
и землепользование, а также прохождение воинской службы.
Важнейшие изменения системы управления были связаны со стремлением государственной власти всячески унифицировать управление гражданским населением с казаками и в тоже время попытаться сохранить сословную систему казачьих общин. Со стороны правительства предпринимались решительные меры к тому, чтобы приблизить быт и устройство казачьего сословия к тем условиям жизни, в которых находилось прочее российское население.
Правовое положение неказачьего населения Дона было более бесправным по сравнению с положением казаков. Наличие у последних законодательно оформленных документов и в земледелии, и в отношении функционирования их общественной организации само собой способствовало возвышению их статуса.
4. После Февральской революции 1917 г. межсословная и межэтническая
напряженность на Дону, вызванная существующей диспропорцией в
земельном обеспечении казачества и крестьянства, значительно возросла.
Казаки, присоединившись к антипомещичьей борьбе крестьянства, рассчитывали за счет ликвидации помещичьего землевладения хотя бы отчасти уменьшить претензии крестьян на свои земли. Однако казачьи верхи признали права на помещичьи земли исключительно за коренным крестьянством, что не позволило разрешить проблему земельных правоотношений полностью. Политика атаманской верхушки только еще больше обострила противоречия между казачьим и крестьянским населением, проживающим на территории Донского края.
Февральские революционные события 1917 г. в Донской области повлекли за собой установление демократической системы власти и управления. Изменение всех форм властных структур происходило со времени их возникновения в начале марта 1917 г. и до конца существования Временного правительства в октябре того же года. Между ними велась открытая борьба за власть.
5. Основная суть работы казачьих кругов и крестьянских съездов в 1917 —
начале 1918 гг. заключалась в разработке форм правления и решении
вопроса, касающегося аграрных правоотношений. Однако из-за
категорического отказа казаков делиться своими правами с представителями
неказачьего населения привело к тому, что согласия между ними достичь не
удалось.
Политика большевиков по отношению к казачьему и крестьянскому населению носила жесткий классовый характер. Она неминуемо вела к расказачиванию. С 1917 по 1920 гг. сформировалась основная законодательная база, основная цель которой состояла в уравнении казаков и крестьян в политических и юридических правах. На Дону развернулись по истине трагические события Гражданской войны.
6. Отношения казачье-крестьянской массы с Советами на Дону в период
новой экономической политики развивались зигзагообразно и прошли ряд
этапов. Данные отношения получили отражение в соответствующих
нормативно-правовых актах. Все это оказывало существенное влияние на
политическое сознание казачества и крестьянства.
Отношения казачьего и неказачьего населения с Советами различались по состоянию экономики, расстановке классовых сил, отношению Советов к различным слоям крестьянства и определению их правового положения, сущности мероприятий, проводившихся советской властью в аграрном секторе.
Во время проведения нэпа, особенно в 1924-1926 гг., советская власть стремилась достигнуть с казачеством более прочного политического и экономического согласия. Власти вынужденно пошли на некоторые уступки. Однако все элементы новой казачьей политики рассматривались ЦК ВКП(б) как подчинение главной задаче - советизации казачества.
Теоретическую и практическую значимость диссертационного исследования определяют содержащиеся в ней выводы и положения, важные с научной точки зрения, а также разнообразный фактический и статистический материал, на который они опираются. Все это можно будет
использовать в учебном процессе, дальнейшей разработке истории вообще и краеведения в частности, а также в последующих научных исследованиях.
Кроме того, материалы диссертации целесообразно использовать при подготовке нормативно-правовых актов федерального и местного уровней, регламентирующих деятельность российского казачества, в определении наиболее эффективной формы привлечения казаков к охране границы, общественного порядка и другим видам государственной службы с учетом имеющегося историко-правового опыта, а также организаторами возрождения казачества.
Апробация результатов работы. Базовые положения и выводы исследования отражены в семи публикациях и выступлениях автора на всероссийских, региональных, межвузовских, вузовских и кафедральных научных конференциях, семинарах, «круглых столах», проводившихся в 2007-2008 гг.
Структура диссертации обусловлена целью и задачами исследования, а также избранной автором логикой изложения материала. Работа состоит из введения, трех глав (семи параграфов), заключения, списка источников и литературы.
Главные критерии государственной власти при осуществлении правовой регламентации земледельческого и военного уклада жизни донского населения
Во все времена закон играл огромную роль в жизни казачье-крестьянского населения Дона. И это вполне объяснимо, ведь именно через право, закон, нормативную юридическую систему осуществляется взаимодействие государственной власти и государственного управления. "Закон является основным, главным способом внешней публичной фиксации, нормативного закрепления права, создающим возможность четкого определения его конкретного содержания, а следовательно, и дальнейшей защиты. Одновременно он выступает результатом нормотворческой деятельности государственной власти, нормативной основой государственного управления"1.
Российская государственная политика в отношении казаков и неказа-ков, проживающих на территории Донского края, получала отражение в соответствующих нормативно-правовых документах, поэтому их обстоятельное изучение заслуживает, на наш взгляд, особого внимания.
Рассматривая государственную политику на Дону в обозначенный период, по мнению автора данного диссертационного исследования, целесообразно отметить, что "государство — основной институт политической системы общества, организующий, направляющий и контролирующий совместную деятельность и отношения людей, общественных групп, классов и ассоциаций. Государство представляет собой центральный институт власти в обществе и концентрированное осуществление этой властью политики. Поэтому и в теоретическом, и в обыденном сознании, и в действительности все три Шапсугов Д.Ю. Проблемы теории и истории власти, права и государства. М., 2003. С. 30. явления - государство, власть и политика вполне естественно отождествля »2 ются . Следует подчеркнуть, что в современной литературе термин "политика" весьма многозначен3.
Многие исследователи акцентируют внимание на том, что "политика — организационная и регулятивно-контрольная сфера общества, основная в системе других таких же сфер: экономической, идеологической, правовой, культурной, религиозой" .
Правовое положение войска Донского в период установления официальных дипломатических отношений с Московским государством в 1570 году и до принятия донскими казаками присяги на верность русскому царю в 1671 году определяло наличие собственной территории, институтов власти, которые функционировали в форме общинной демократии, политического суверенитета и обычного права как регулятора общественных отношений .
Основными правами казачества Дона, регламентируемыми обычным правом и царскими грамотами, являлись: "право собственности на земли, приобретенное путем захвата территории, находившейся вне юрисдикции какого-либо государства; право на пользование в пределах войсковой территории земельными, водными, лесными и другими ресурсами; право создавать новые поселения; право на самоуправление; право записывать в казаки лиц неказачьего происхождения; право на получение царского жалования; право самостоятельно осуществлять военные походы и международные взаимосвязи"6.
Перечисленные источнки регламентировали не только права донского казачества, но и его обязанности. К основным из них относились: защита донцов от захватнических нападений; осуществление разъездов по дорогам и получение информации о передвижении неприятеля; обеспечение передвижения по территории Донского края российских и иностранных послов.
Московское государство всячески стремилось ограничить независимость войска Донского. Казаки с принятием присяги должны были признать свое подданство российскому монарху и верховенство российского законодательства над обычным правом. С потерей суверенитета донское казачество лишалось права принимать в состав казачьих обществ новых членов, а также права самостоятельно осуществлять взаимосвязи с иностранными государствами. Казакам было запрещено занимать пустующие земли и основывать новые городки без разрешения властей. В конце XVII -начале XVIII в. наблюдалось изменение статуса войсковых институтов власти: властные полномочия казачьего круга, представлявшего и выражающие интересы всего казачьего населения, подлежат ограничению, власть концентрируется в руках войскового атамана, который назначается центральным правительством7.
С включением войска Донского в состав Российского государства значительно расширились обязанности донского казачества. Теперь казаки должны были: соблюдать присягу, данную на верность русскому царю; исполнять законодательство правительства России; в составе русской армии исполнять воинскую повинность
Прежде, чем подробно характеризовать российское законодательство, отражающее государственную политику на Дону в пореформенный период, необходимо отметить, что после утраты политического суверенитета Донским казачьим войском в конце XVII века обычное право донцов перестало превалировать и заняло соподчиненное положение по отношению к законодательству России. В последней четверти XVIII столетия процесс замены обычного права донского казачества отечественным законодательством происходил очень стремительно. Обычное право стало утрачивать свою регулятивную сущность и общественное назначение. В итоге произошла его постепенная замена нормами позитивного права. Вместе с тем был разработан целый ряд нормативно-правовых актов локального назначения, содержащих в себе комплекс правовых обычаев. Нормативно-правовые акты конца XVIII -начала XIX вв., касающиеся положения казачьего населения Дона, а также "полезные", по мнению законодателя, обычаи были систематизированы в межотраслевой кодифицированный правовой источник "Положение об устройстве Войска Донского" 1835 года9.
Заметим, что правовое положение представителей как казачьего, так и неказачьего населения Дона, формировалось из общего и особенного статусов. Правовой статус индивида, как известно, является одной из важнейших политико-юридических категорий, неразрывно связанной с социальной структурой общества.
"Общий статус характеризовал положение физических лиц независимо от их субъективных особенностей (возраста, благосостояния, занимаемой должности, вероисповедания, национальности, семейного положения и проч.) как представителей конкретной социальной общности. Общий статус включал права, а также обязанности, связанные с принадлежностью индивида к соответствующей социальной группе"10.
Общий статус распространялся на все донское казачество, включая корпоративные права, которые предусматривались обычным правом или предоставлялись в соответствии с отечественным законодательством, а также обязанности, связанные с принадлежностью индивида к соответствующей социальной группе, и регламентируемые теми же источниками. В основе формирования особенного статуса находилось несколько составных критериев, с помощью которых детализировалось правовое положение индивида, предоставлялись ему специальные права и возлагались определенные обязанности
Историко-правовой анализ государственного управления и местного самоуправления в казачьей Донской области
"Положение об общественном управлении станиц казачьих войск" было введено в действие в Донском казачьем войске с 1 января 1892 года, а к 1900 году его действие распространилось на все казачьи войска, за исключением Уральского174.
Следует отметить, что "Положение" 1891 года содержало нормы, гарантировавшие полномочия хуторского управления. Например, устанавливалось, что станичный сбор в станицах, которые имели отдельное хуторское управление, входил в рассмотрение вопросов не иначе, как по приговорам хуторских сборов или после предварительного их обсуждения на хуторском сборе .
Избрание хуторского управления, состоящего из хуторского.сбора и хуторского атамана, проходило по аналогичным правилам, как и избрание станичного управления. В компетенцию хуторского сбора входило решение вопросов, подобных тем, которые находились в ведении станичного сбора. Хуторской сбор также занимался рассмотрением проблем, касающихся распределения земель и угодий между членами общества, разверстки земских и станичных (только войсковых) повинностей, ходатайств об увольнении из общества и приеме новых членов176.
Порядок местного управления на территории Донского казачьего войска, как и других войск юга страны, основывался на статьях "Положения" 1891 года вплоть до революционных событий 1917 года.
Положение об общественном управлении станиц казачьих войск 3 июня 1891 г. // Свод законов Российской империи. Т. II. С. 134. Преобразования в системе управления казачьими войсками в 1910— 1912 годах повлекли за собой уточнения в некоторых положениях, определяющих общественное управление казаков. Однако существенных изменений не произошло .
Другая же разновидность сословного самоуправления — крестьянское самоуправление традиционно существовало в Российском государстве в различных видах. Как отмечает в своем исследовании И.П. Купчинов, оно состоит в праве крестьян на своих сходах совещаться о собственных нуждах, выносить приговоры, обязательные для всех членов схода, управляться через своих вы-борных людей и судиться в своем собственном крестьянском суде .
Главные функции сельской общины русского крестьянства на Дону регламентировались "Общим положением о крестьянах, вышедших из крепо 179 стной зависимости" . и обязанности сельских и волостных выборных органов управления .
Известный исследователь русской деревни М.М. Громыко писал, что "основное содержание крестьянского социального опыта - умение регулировать, увязывать в условиях сельскохозяйственной деятельности интересы индивидуальные, отдельной личности с интересами семьи, а интересы семьи — с делами всего коллектива селения. Территориальная сельская община была гибким организмом, чутко реагировавшим на изменения социально-политических условий. Она не могла не считаться с государственным или помещичьим нажимом, но в то же время постоянно решала вопросы в интересах крестьян, распределяя обязательные повинности удобным для данных условий способом"181.
Практика обращения крестьянского населения к законодательству значительно расширилась. Крестьяне не только стали использовать законы ис 1 R2 ходя из своей выгоды, но даже критиковали их в наказах .
Итак, в основу управления казачества и крестьянства было положено их общественное управление, находящееся под достаточно жестким контролем и надзором со стороны правительства. Жизнедеятельность крестьянской и казачьей общин оказалась законодательно вписанной в систему российского государственного управления.
Буржуазные реформы второй половины XIX века оказали значительное влияние и внесли заметные изменения в общественное сознание. Взаимоотношения обывателя с государством стали другими. В обществе появились представления о равенстве всех граждан перед законом и судом. Обозначилась положительная роль обычая встраивать традиционные общинные и общественные формы самоуправления в механизм государственного управления, заключающаяся в непосредственном участии представителей разных сословий в делах управления, высказывании собственных суждений по местным вопросам, достижении того, чтобы их предложения проводились в жизнь. Результатом сотрудничества общественных институтов самоуправления с учреждениями царской администрации явилось определенное воспитательное воздействие на все сословия, и, прежде всего, на крестьянство. В течение пореформенного времени крестьяне прошли путь от полного безразличия к самоуправлению до активного отстаивания своих интересов с помощью непосредственного участия в нем.
Таким образом, самодержавие в своей деятельности продолжало поддерживать сословную замкнутость и всячески усиливать военную организацию донских казаков, как и всего казачества России.
Преобразования управления казачеством, проводимые правительством с начала 60-х до середины 80-х гг. XIX столетия, наглядно показали, что, несмотря на сближение системы управления казачьего и остального населения Российского государства, достичь их полной идентичности так и не удалось. Основная причина заключалась в трудности согласования общегражданских интересов с требованиями, предъявляемыми к казачеству, как к военному сословию. Именно этим и объясняется подготовка и осуществление новых преобразований местного управления казачьих войск.
Реорганизация системы управления, проводимая центральным правительством с середины 80-х гг. XIX века до 1917 года, была направлена на сохранение сословной замкнутости и усиление военной организации казачества для дальнейшего успешного выполнения им функций защиты государства и существующего государственного режима.
Специфика казачьей политики на Дону в правовом пространстве Российского государства в послеоктябрьский период и годы Гражданской войны (конец 1917—1920 гг.)
Дух коллективизма вполне хорошо уживался в крестьянском сознании, и это вполне понятно, потому что формированию коллективистской психологии крестьянства способствовала замкнутость крестьянского мира, крестьянской общины. При создании коллективных хозяйств коллективистская психология входила в явное противоречие с психологией крестьянина-собственника3 !С.
Крестьянство, являясь консервативным, приверженным традициям и обычаям, не требовало создания таких новых структур власти, как Советы. К тому же, сельская община являлась не только хозяйственной организацией, через нее «крестьянин включался в целостный социальный организм, приобщаясь к существовавшим в деревне традициям»3". Исходя из этого, советские органы местного управления по необходимости приспосабливались к традиционным институтам самоуправления. Реальное управление на территории Донской области в начале 20-х годов XX века по-прежнему было сосредоточено в руках крестьянской общины. Последняя фактически включалась в государственно-административную вертикаль в качестве ее низового подразделения. Для деревни вполне хватало и наличия привычных общинных органов, которыми являлись сельские волостные сходы312.
Несмотря на то, что в первые годы нэпа сельские советы не получили поддержки со стороны крестьянского населения, новая власть не восприни мала сход как институт сельского управления, юридически закрепив верховенство власти за сельсоветами. Нормативное отделение Советов от общины вскоре привело к их активизации313.
Тем не менее крестьяне на выборах осенью 1924 года по-прежнему проявили пассивность, поэтому с 1925 года партийные власти уделяют пристальное внимание работе избирательных кампаний314.
Безраличное отношение крестьянства к Советам вплоть до середины 20-х гг. было вызвано, во-первых, отношением к ним как к техническому аппарату вышестоящих государственных органов, а, следовательно, в чем-то противостоящих крестьянству, во-вторых, традиционным отношением крестьян к общинному управлению как дополнительной общественной нагрузке 5.
Нельзя не учитывать характер взаимоотношений крестьян с советской властью в предшествующий период. Ведь вполне общеизвестный факт, что большевистская политика 1918—1921 гг. сильно подрывала основы крестьянского хозяйства, что не могло не отразиться на отношении сельского населения к новым структурам власти после завершения Гражданской войны .
В середине 20-х годов прошлого столетия наблюдались определенные изменения в отношении крестьян к советской власти. Объективные экономические процессы, происходившие в донской деревне, постепенное возрождение аграрного сектора, постепенное втягивание хозяйств в товарно-денежные отношения способствовали появлению новой крестьянской психологии. Например, обозначились изменения крестьянского населения в отношении
Об усилении интереса к новым советским структурам власти со стороны крестьян и казаков свидетельствуют их письма в ЦК РКП (б), а также в органы печати. Следует отметить, что они высказывали большое недовольство по поводу увеличения числа лишенных избирательных прав представите 318 леи зажиточных слоев донской деревни .
Однако политика, направленная на изоляцию зажиточной части населения, усиливалась319. Одновременно произошло усиление и политического нажима на единоличные крестьянские хозяйства, увеличилось число лишенных избирательных прав320.
"Однако политическое и экономическое наступление на зажиточную часть деревни, - как подчеркивает в своей работе И.Е. Абрамова, - не вызвало серьезного отпора со стороны всего крестьянства. Советская власть правильно уловила своеобразие психологии крестьянства. Противостояние зажиточной части деревни советской власти было слишком слабым, а бедняцкие и большинство середняцких хозяйств оставались в стороне до тех пор, пока не затрагивались их интересы"3"1.
Именно хозяйственный интерес являлся основой социально-экономической жизни крестьянства. Все колебания в настроениях крестьянства по отношению к Советской власти на различных этапах ее существования и были им обусловлены322.
Итак, в условиях новой экономической политики наблюдались явные изменения в психологии крестьянства и казачества, обозначилось сбли жение их психологического облика при сохранении специфических черт. На глазах происходил рост общности как экономических, так и правовых интересов казачества и крестьянства. По некоторым параметрам сословные и психологические различия сельского населения Дона начинали сглаживаться. Вместе с тем данные процессы были еще далеки от завершения.
В 1925-1926 годы стал происходить процесс социальной дифференциации деревенского общества, затрагивающий все стороны жизни крестьян и отразившийся на их правоотношениях323.
Одним из центральных в это время стал вопрос об определении такого понятия, как "кулак". Известно, что центральные и местные органы власти чаще всего определяли принаджность к кулачеству только по имущественному принципу324. А между тем у официальных властей в первые годы нэпа были трудно 325 сти в определении критериев отнесения к кулачеству . В октябре 1924 года на Пленуме ЦК выступил В.М. Молотов с докладом "Очередные задачи работы в деревне". В нем он признал, что вопрос о кулачестве "со стороны партии далеко еще не встречает единой оценки"326. Но четкого ответа на вопрос, кого следует считать кулаком, он так и не дал.
На IV Пленуме Северо-Кавказского краевого комитета РКП (б), проходившем в ноябре 1924 года, была сделана попытка определить сущность кулачества. На Пленуме отмечалось, что "необходимо научиться различать друзей от врагов в деревне. Не только середняков, но и крепких зажиточных хлеборобов, ведущих хозяйство силами своей семьи. /Он/ не может, просто не должен быть против нас. Только кулак, эксплуатирующий чужой труд, наживающийся чужим трудом на торговле или в сельском хозяйстве, будет и теперь, и в будущем враждебен Советской власти"327.
Правовые отношения между казачье-крестьянским населением и советской властью на Дону в период проведения нэпа
В подобной ситуации оказалось по существу большинство русских эмигрантов, что подготовило благодатную почву для широкого распространения в эмигрантской среде в 1921-1922 гг. так называемого сменовеховского движения. Последнее в своей основе было проявлением русского патриотизма. Одним из идеологов этого движения являлся член ЦК кадетской партии профессор Н.В. Устрялов.
Заметим, что идеологи сменовеховства отлично понимали, что вооруженная борьба против большевиков обречена на провал, поэтому они стали искать иной выход из сложившегося положения и нашли его "в подвиге сознательной жертвенной работы совместно с Советской властью" 7. Безусловно, новая власть была им чуждой. Однако в данное время она являлась единственно способной править Россией.
Сменовеховская идея пришлась по душе многим представителям интеллигентской эмиграции, желающим работать на благо Родины, мечтающим Новый мир. 1957. № 3. С. 170. Перехов Я.А. Казачья эмиграция и новая Россия (1920-1925 гг.) // Проблемы казачьего возрождения: Сборник научных статей. Ростов н/Д, 1996. 4.2. С. 72. вернуться домой. В казачьей среде по-разному было воспринято сменовеховство. Это привело к ее расколу, породив волну "возвращенчества" в Россию. Прежде всего, сменовеховство нашло отклик среди рядовых казаков. Несколько позже эту идею поддержала и значительная часть казачьей интеллигенции.
Советское правительство, в свою очередь, с явным одобрением отнеслось к идее "возвращенчества". С провозглашением новой экономической политики большевистское руководство по-новому стало относиться к проблеме взаимоотношений власти и крестьянства, что отразилось и на отношении советских руководителей к наболевшему казачьему вопросу. Наблюдался отход от жестких установок на насильственное расказачивание периода Гражданской войны. Советское правительство осознало, что без согласия с основными массами казачества невозможно достичь укрепления новой власти на Юго-Востоке европейской России. Новые подходы в казачьем вопросе проявились как во внутренней, так и во внешней политике.
Советское правительство рассчитывало, что возможная реэмиграция бывших классовых противников предоставит возможность решить сразу несколько проблем: "разоружить врангелевские воинские формирования в Болгарии и снять вопрос об их возможном участии в новой антисоветской интервенции, укрепить международные позиции новой России, повысить авторитет новой власти в глазах казачьего населения Дона, Кубани и Терека"348.
К 1925 году за рубежом насчитывалось около 14 тыс. донцов и 11,5 тыс. кубанцев349. Со временем часть из них вернулась в Россию. Однако массовой реэмиграции, как в начале 20-х годов, уже не было.
Итак, отношения казачье-крестьянской массы с Советами на Дону в период нэпа развивались зигзагообразно и прошли ряд этапов. Эти отношения получили отражение в соответствующих нормативно-правовых актах. Все это оказывало существенное влияние на массовое сознание местного казачьего и неказачьего населения.
Отношения казачьего и неказачьего населения с Советами различались по состоянию экономики, расстановке классовых сил, отношению Советов к различным слоям крестьянства и определению их правового положения, сущности мероприятий, проводившихся советской властью в аграрном секторе.
В течение первого этапа, охватывающего 1921—1923 годы, произошло возрождение рыночных отношений, которые призваны были упрочить механизмы, стимулирующие развитие производительных сил на основе экономических методов. Переход от политики военного коммунизма к нэпу на донской земле имел затяжной характер и сопровождался непрерывной борьбой казаков и крестьян за свои права. На протяжении первого этапа нэп на Дону вводился без твердых правовых гарантий. В это время экономические мероприятия проводились весьма непоследовательно. Вместе с тем на основе нэпа происходила постепенная стабилизация политической обстановки в стране в целом, и на Дону в частности. Наблюдалось налаживание общественной жизни в деревне.
Во время первого этапа настроения и отношения между Советами и казачье-крестьянской массой на Дону определялись затяжной Гражданской войной, сословной враждебностью, сохранением силовых методов управления, поздним формированием "нэповских" отношений, сохранением продразверстки наряду со сбором продналога.
Второй этап, хронологические рамки которого охватывают 1924-1926 годы, характеризуется тем, что советская власть пыталась повернуться "лицом к крестьянам и казакам" и это повлияло на рост политической активности жителей станиц. На протяжении этого этапа происходило расширение нэпа. Несмотря на то, что восстановление сельского хозяйства шло довольно интенсивно, экономические возможности, предоставленные в начале нэпа крестьянству, постепенно исчерпали себя. Дальнейшее развитие аграрного сектора было тесным образом связано с активизацией товарно-денежных отношений. Со стороны казачества и крестьянства возросло давление на государство. Они добивались обеспечения более благоприятных условий для функционирования мелкого хозяйства в изменившейся экономической обстановке. Казаки и крестьяне стали принимать более активное участие в выборах и в работе советских органов. Второй этап принято считать расцветом новой экономической политики.
Третий этап берет начало в конце 1926 года и завершается на рубеже 1927 и 1928 годов. В это время заметно усиливается классовый нажим на крестьянство и казачество Дона со стороны властных структур. С 1926 года началось движение в сторону все большего ограничения экономической свободы мелкого собственника, но это не вызвало серьезного отпора со стороны крестьянства. Советское государство приступило к проведению чрезвычайных мер в политической и социально-экономической сферах. В 1928-1929 годах нэп по сути был свернут. Третий этап - это время нарастающего противостояния между станичниками и советской властью, борьбы казачества и крестьянства за улучшение своего правового положения.
К середине 20-х годов XX века четко обозначились предпосылки для интеграции реэмигрантов в советскую действительность. Однако, как свидетельствует история, крушение в советской России нэповской альтернативы, переход сталинского руководства государством к насильственной коллективизации, означавшей на практике массовое раскрестьянивание и расказачивание, определили и судьбу казаков-реэмигрантов. Последняя, как известно, оказалась весьма трагической.
