Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Эволюция идеи модернизации общества в истории политических и правых учений Китая .
1.1 Основные политико-правовые представления древности о государстве, праве, методах и средствах общественных преобразований .
1.2 Эволюция китайской политико-правовой мысли, этапы формирования идеи о модернизации общества в истории
государства и права Китая в период с 1911 по 1978гг.
Глава 2. Социалистическая политико-правовая модернизация современного Китая .
2.1 «Социалистическая модернизация» и политическая реформа 77
2.2 «Социалистическая модернизация» и правовая реформа 100
2.3 Свободные экономические зоны КНР - инструмент «социалистической модернизации» в решении задач политической и правовой реформ.
Заключение 158
Список использованной литературы
- Основные политико-правовые представления древности о государстве, праве, методах и средствах общественных преобразований
- Эволюция китайской политико-правовой мысли, этапы формирования идеи о модернизации общества в истории
- «Социалистическая модернизация» и политическая реформа
- «Социалистическая модернизация» и правовая реформа
Введение к работе
Общеизвестно, что в развитии государства и права существенная роль принадлежит правовым представлениям самого общества. Применительно к Китаю этот интерес можно объяснить тем, что за два с небольшим десятилетия после исторического 3-го Пленума ЦК КПК 1978г., когда было объявлено о начале «политики реформ и открытости», этой стране удалось не только преодолеть негативные последствия предшествовавшего периода государственного строительства социализма, но и стать одной из самых развитых стран мира. Китайская практика реформ, с одной стороны, показывает, что государством достигнут современный уровень развития, с другой стороны, свидетельствует о том, что сформировался целый комплекс политико-правовых представлений о развитии страны, синтезом которых является идея модернизации общества.
Таким образом, происходящие в китайском обществе перемены и достигнутые им результаты заставляют сегодня по-новому взглянуть на то влияние, которое оказывают политико-правовые представления общества на практику развития права и государственное строительство, поскольку проводимая «социалистическая модернизация» преследует традиционную для всей истории политико-правовой мысли Китая цель создания развитого, гармоничного государства. Поэтому поэтапное исследование вопросов, относящихся к теме диссертационной работы, начато с рассмотрения политических и правовых учений Древнего Китая, и в первую очередь тех их положений, которые были связаны с проблемами развития и совершенствования китайской государственности. С этих же позиций, рассматриваются реформаторские программы средневековья, «теория самоусиления» начала прошлого века, теория «новой демократии» Сунь Ятсена, программа национальной реконструкции Чан Кайши, политика «культурной революции» и выдвинутая Дэн Сяопином, в последующем поддержанная бывшим Председателем КНР Цзян Цзэминем идея «социалистической модернизации»
Необходимо отметить, что степень изученности китайских политико-правовых учений в отечественной юриспруденции, в целом достаточно велика, однако внимание учёных юристов в основном сосредоточено на тех вопросах, которые хронологически относятся к определённому историческому периоду. В связи с этим следует отметить невысокую степень разработанности проблемы преемственности политико-правовых учений и, как следствие довольно неясные научные оценки относительно перспектив развития китайской государственности и права. Исходя из изложенного, по мнению диссертанта, назрела научная необходимость в определении роли современных китайских политико-правовых представлений о «социалистической модернизации» в развитии китайской государственности, что приобретает особую актуальность, во-первых, на фоне геополитического положения России и Китая, а, во-вторых, в связи со схожестью проблем, стоящих перед Россией.
В настоящее время, в отличие от теорий модернизации, разработанных в 60-х годах прошлого века в развитых странах Запада, в которых модернизация представлена как процесс включения не европейских цивилизаций в сферу их влияния, понятие «социалистическая модернизация» используется в контексте философских, культурологических, социологических исследований, тех изменений, которые охватили китайское общество. Несмотря на широкое использование этого понятия в различных сферах общественной жизни, её изучение средствами различных наук, прежде всего, юридических и восприятие данного феномена на категориальном уровне продолжает оставаться «диффузным» и неточным. Требуется выявить присущие «социалистической модернизации» юридические признаки для того, чтобы более точно определить степень влияния политических установок на содержание принимаемых нормативных актов, установить взаимосвязь проводимых реформ с соблюдением принципа законности.
Изучение произошедших в китайском законодательстве изменений, сформировавшейся правовой системы, обращение к истории политических и правовых учений Китая, анализ деятельности свободных экономических зон, используемых в качестве инструмента «социалистической модернизации» в политической, экономической, правовой сферах позволяют глубже оценить современные и перспективные тенденции в генезисе китайской политико-правовой мысли, государственности, а также юридические основы проводимой модернизации.
Научный интерес к китайской проблематике Новейшего Времени, не считая исследований периода ухудшения советско-китайских отношений, вызванных разногласиями в методах построения социалистического государства, был возобновлён после окончания «культурной революции» и связан с теорией и практикой китайских экономических реформ. О научном интересе к практике модернизации китайского общества свидетельствуют также организуемые ИДВ РАН, Институтом Стран Азии и Африки научные конференции.
В области права в контексте темы исследования необходимо выделить работы Л.М.Гудошникова и Е.Г.Пащенко, в которых проводимые в рамках процесса модернизации преобразования рассматриваются на примере конкретных отраслей китайского права, научные публикации, вошедшие в выпущенный в 1999г. РАН РФ сборник: «Китай на пути модернизации и реформ 1949 — 1999гг.», в которых отражены произошедшие за полвека изменения в развитии политической системы страны, в системе государственных органов, ее внешней и внутренней политике. Однако, по мнению диссертанта, в выпущенных публикациях отсутствует чётко выраженный акцент на том, что китайская концепция модернизации представляет собой в сущности современные политико-правовые представления по практической реализации теории строительства социализма с китайской спецификой, и в той или иной степени связаны с предшествующими китайскими политико-правовыми учениями.
В ходе исследовании нами использовались труды известных российских учёных, связанные с теорией государства и права, историей политических и правовых учений Китая и нынешними китайскими реформами: М.М.Богуславского, Л.М.Гудошникова, И.П.Ильинского, Г.В.Мальцева, В.С.Нерсесянца, А.И.Лычагина, В.С.Милонова, Г.С.Яскиной, Л.А.Аносова, Е.И.Кубанкова, И.СЯценко, Е.Г.Пащенко, Э.П.Пивоваровой. Исследования китайских специалистов в области теории права Ван Сяоина, Ли Чжиюаня, Ли Юэ, Цуй Шань посвящены вопросам, связанным с определением характера и свойств законов, влияния политических установок на принимаемые законы, определения основных направлений законодательной политики государства, координации в правовом строительстве и необходимости модернизации правоведения. В области конституционного права основными объектами исследований китайских юристов стали проблемы развития марксистской теории конституционного права с китайской спецификой, изучения вопросов реформирования политической и экономической систем, расширения компетенции местных органов власти, а также обоснования выдвинутой правовой концепции об «одном общем, двух структурах, трёх разветвлениях».
Анализ отмеченных научных публикаций иностранных авторов показал, что идея модернизации китайского общества рассматривается в них в основном с точки зрения её совместимости с традиционными ценностями китайского общества. При этом, по мнению одних исследователей, культура «модернити», как продукт интеллектуальной мысли Запада не совместима с цивилизационными ценностями Китая. По мнению же других, её адаптация в китайских условиях стала возможной по причине внутрене противоречивой природы конфуцианства, сочетающего в себе индивидуализм, характерный для Запада, и коллективизм, присущий Востоку.
Целью данной работы являет анализ истории развития политических и правовых учений, послуживших основой формирования современной китайской концепции модернизации общества и оказывающих определяющее влияние на практику развития китайской государственности и права.
Поставленная цель исследования реализуется при последовательном решении следующих задач:
-проанализировать развитие китайских политико-правовых воззрений, относящихся к различным историческим периодам;
-определить конкретно-исторические аспекты и основные цели китайских политико-правовых учений, оказывающих влияние на историю развития китайского государства и права;
-рассмотреть основные направления преобразований китайского государства в области политики и права;
-раскрыть в эволюции политико-правовых учений процесс изменения отношения китайского общества к праву как основному регулятору общественных отношений;
-изучить процесс формирования в период «социалистической модернизации» китайской правовой системы и выявить её наиболее эффективные составляющие;
-определить роль свободных экономических зон в реализации целей модернизации.
В соответствии с поставленными целями и задачами исследования нами использовались необходимые источники, которые условно можно разделить на две группы. К первой группе использованных материалов относятся источники права, прежде всего, Конституция КНР, нормативные и ненормативные акты, отражающие характер проводимых преобразований в области политики, экономики, правовых институтов, а также соответствующие переводы источников древнекитайского права. Ко второй группе относятся монографии и статьи по теме диссертационного исследования.
Объектом диссертационного исследования является изучение процесса формирования в китайской политико-правовой мысли концепции модернизации, определение её основных направлений.
Предметом диссертационного исследования являются политические и правовые учения Китая, в той их части, которые связаны с представлениями о развитии и совершенствовании китайской государственности и права.
Произошедшие в китайском обществе позитивные изменения с начала «политики реформ и открытости» приобретают не только практическое, но и важное теоретико-методологическое значение. Так, по мнению многих синологов, результаты нынешних китайских реформ, особенно в области экономики, в равной степени опровергают положения двух диаметрально противоположных методологий - аутентичного марксизма и теории неоклассического синтеза. В связи с этим политико-правовые аспекты современной китайской концепции модернизации исследуются с позиций различных научных дисциплин, в первую очередь, с позиций истории политических и правовых учений, теории и истории государства и права, конституционного права, политологии и культурологии. Подобный подход к раскрытию темы исследования определил то, что наряду с основным диалектическим методом исследования использовался целый ряд специальных методов: сравнительного правоведения, конкретно-исторический, формальнологический, системный, структурно-функциональный.
Научная новизна диссертационного исследования заключается в системном исследовании китайских политических и правовых учений, начиная с древнего времени, выявлении их традиционной направленности на создание гармоничного государства, которая в настоящее время представлена в виде идеи «социалистической модернизации» в целях реализации теории построения «социализма с китайской спецификой».
Проведённое исследование позволило сформулировать и обосновать следующие основные теоретические положения и выводы, выносимые автором на защиту и обладающие научной новизной:
-на основании использованного в исследовании материала диссертант считает, что на протяжении всей истории развития китайской государственности неизменность цели общественного развития обеспечивается благодаря неизменности основной идеи политико-правовых учений Китая - осуществление необходимых общественных преобразований для построения гармоничного государства;
-основываясь на изучении особенностей преобразований китайского общества, проводившихся в тот или иной исторический период, диссертант считает, что идея модернизации на практике осуществлялась по трём основным направлениям: в политической, экономической и в правовой сферах. Причём в зависимости от особенностей того или иного периода эти направления преобразований имели неодинаковые приоритеты. И только в настоящее время можно говорить, что ввиду необходимости координации реформ, проводимых в различных областях, произошло повышение статуса правовой реформы до уровня экономической;
-по мнению автора диссертации, изменение статуса проводимых преобразований в области права свидетельствует об изменениях в системе ценностей китайского общества. Так, если в период Древности лидирующие позиции в регулировании общественных отношений занимало конфуцианство, то есть этические нормы регулирования отношений, а в Новейшее время после образования КНР, проводилась политика по «ограничению действия права под предлогом его буржуазного происхождения», то для проведения «социалистической модернизации», по образному выражению Дэн Сяопина, необходимо уже «одной рукой ухватиться за строительство, другой - за законность». При этом следует заметить, что оживление законодательной деятельности, объясняемое стремлением формализовать достижения «социалистической модернизации» и активная научная деятельность китайских юристов по развитию марксистской теории права отнюдь не означают, что на данном историческом этапе конфуцианство потерпело поражение. Наоборот, в условиях социализма конфуцианство выполняет необходимые для данной формации функции по воспитанию ответственности личности перед семьёй, обществом, государством, укреплению принципов коллективизма, демократического централизма;
-основываясь на анализе правового строительства, осуществляемого в ходе «социалистической модернизации», диссертант приходит к выводу о том, что отличительной особенностью сформировавшейся правовой системы с китайской спецификой, во многом ориентированной на экономические проблемы, является эффективная организация законодательных, правотворческих органов, отличающаяся продуманным порядком принятия нормативных актов и позволяющая в максимальной степени учитывать условия проведения «социалистической модернизации» на местах, то есть на уровне провинций, автономных округов, районов, уездов, городов центрального подчинения, волостей и посёлков;
-проведённое исследование свидетельствует о том, что развитие китайской государственности и права после демократической Синьхайской революции 1911г. по настоящее время соответствует мировым тенденциям развития человеческого общества, поэтому диссертант полагает, что практическая реализация современной идеи модернизации китайского государства ведёт к формированию китайского постиндустриального общества социалистической направленности. При этом в качестве основного аргумента относительно социалистической направленности развития китайского государства и правовой системы, по мнению автора, выступает нацеленность «социалистической модернизации» на достижение уровня развитых капиталистических государств, и стремление занять лидирующие позиции во всех областях на постсоветском пространстве;
-исходя из положений марксистско-ленинской теории о возможности использования государственного капитализма для экономического развития социалистического государства и учитывая характер мероприятий в области политики, экономики, права по практической аргументации выдвинутого на декабрьском Пленуме ЦК КПК 1978г. тезиса «одно государство - две системы», основным инструментом в осуществлении «социалистической модернизации» в Китае, по мнению диссертанта, стали образованные на территории страны свободные экономические зоны, обладающие особым административным, экономическим, правовым статусом.
Практическая значимость работы. Проведённое исследование позволяет определить некоторые перспективные тенденции процесса модернизации, что весьма актуально с учётом геополитического положения России и Китая. Практический интерес могут представлять те части работы, которые дают представление о китайском подходе к проведению правовой реформы, определению правовых основ разграничения полномочий между центральными и местными органами власти, в особенности, когда это связано с образованием и управлением деятельностью экономических зон, в области нормотворчества. В связи с этим положения и выводы, выносимые на защиту, могут представлять научный и практический интерес для государственных служащий, учёных-юристов, политических деятелей, интересующихся изучением аналогичных проблем, стоящих перед Российской Федерацией.
Положения диссертации обсуждены и одобрены на методических семинарах кафедры государственного строительства и права Российской академии государственной службы при Президенте Российской Федерации, а также нашли отражение в научных публикациях автора. Материалы диссертационного исследования, касающиеся свободных экономических зон, были использованы при проведении круглого стола «Государство и государственное управление в ХХІв.», проходившего в Калининграде (2004г.).
Диссертационная работа состоит из введения, двух глав, объединяющих пять параграфов, заключения, списка использованной литературы и нормативных актов.
Основные политико-правовые представления древности о государстве, праве, методах и средствах общественных преобразований
Научный интерес к истории политических и правовых учений Китая, являющихся важнейшей составной частью духовной культуры общества, объясняется тем, что изучение этих учений в их генезисе позволяет глубже оценить современные и перспективные тенденции развития китайской государственности, права, общества, что в свою очередь определяет и несомненное практическое значение этих знаний.
Для более полного и объективного раскрытия темы диссертационного исследования с точки зрения определения основных периодов в становлении современной китайской концепции модернизации общества, государственных и правовых институтов следует исходить из основных этапов китайского исторического процесса. В связи с этим вначале мы считали нужным изучить, подвергнуть тщательному анализу основополагающие источники политической и правовой мысли древнего Китая, вычленяя непосредственно те положения, которые послужили основой для формирования указанной концепции.
По замечанию Э.Топича, в основе ведущих концепций древности, средневековья и нового времени лежат идеи и положения мифической «политической космологии», определявшие также и земные порядки.1 Данное утверждение со всей справедливостью можно отнести к содержанию главы «Кан гао» Книги исторических преданий «Шуцзин», в которой политические воззрения древних китайцев о происхождении и легитимности власти основывались на том, что1: -управление Поднебесной осуществляется на основе предоставленных Небом полномочий, то есть на основе так называемого мандата Неба (тянь мин); -правом управлять Поднебесной могли только те правители, которые обладали достаточным объёмом мудрости, добродетели. Категориальным выражением этого являлось понятие «дэ»2; -правитель должен был быть моральным эталоном для всех, справедливым и старательным, заботиться о благе подданных; его обязанностью было окружить себя способными помощниками и вовремя поощрять их.
Итак, согласно представлений древности, в основе земных порядков и их изменений находилось волеизъявление Неба, в соответствии с которым и определялся наиболее достойный для управления Поднебесной. Что касается правовых представлений того периода, то они в наиболее общем виде по материалам упомянутого источника сводятся к убеждённости о неизменности норм естественного права, примате этических норм перед формально закрепленными.3
Таким образом, по мнению специалистов, сформулированные в «Шуцзин» идеи действительно отражают основы политической и правовой культуры древних китайцев периода Западной и Восточной Чжоу, то есть с XI по III века до н.э.4
Влияние этой «политической космологии» древних китайцев на последующее развитие политических и правовых учений сказалось в том, что происходящие в обществе изменения и предлагавшиеся методы их осуществления стали рассматриваться через призму указанных выше элементов правосознания и концептуальных положений о природе власти. Общим для всех направлений политико-правовой мысли древности являлось стремление реализовать на практике модель идеального, гармоничного во всех отношениях государства. В зависимости от представлений той или иной школы древности эта модель имела свои особенности, так как конфуцианство, моизм, даосизм и легизм - эти основные направления политико-правовой мысли древнего Китая предлагали свои специфические методы и средства.
В этой связи, основы современной китайской концепции модернизации применительно к политическим и правовым теориям древности следует связывать с содержащейся в них идеей обновления, с осознанием необходимости осуществления определённых общественных преобразований с целью создания гармоничного государства.
Так, во взглядах Конфуция (Кун-цзы, 551-479 гг. до н.э.) главным средством достижения этой цели выступали правила «ли», которые трактовались им прежде всего как этические стереотипы поведения1, так как эти правила санкционированы всеопределяющим Небом, институтами истинного пути Дао, то есть тем, что является высшей, гармонизирующей силой мироздания. По мнению Конфуция, их соблюдение не могло не гармонизировать общественное устройство, отношения людей. Подобное объяснение происхождения правил «ли» означало, что Небо и Дао рассматривались Конфуцием как непосредственные источники естественного права, формирующие земные порядки. Следовательно, правовой аспект этих правил заключался в их функции универсального «этического регулятора» поведения и социального контроля. Наличие правил «ли», по Конфуцию, было достаточно для нормального существования общества, основанного на личностных и семейных отношениях. Универсальность же применения официального законодательства, по его убеждению, разрушает эти основы. Отсюда следовал вывод о том, что в гармоничном государстве должно быть много государевой силы «дэ», тогда как обилие законов подрывает в государстве порядок и затрудняет их выполнение.
Что же касается применения законов и санкций за их нарушение, то согласно материалов конфуцианского трактата «Янь те лунь» (вторая четверть 1в. до н.э.), наказания, выступая инструментами карательных функций Неба, должны были выполнять не только карательную, но и воспитательную функцию. При этом подчёркивалось, что законы выступают лишь орудиями управления, так как главное в том, в чьих они руках: «Поводья и удила суть орудия управления лошадьми, но только добрый мастер может приручить лошадей. ... Если держащий в руках поводья не такой человек, то лошади поскачут опрометью»1.
Эволюция китайской политико-правовой мысли, этапы формирования идеи о модернизации общества в истории
Дальнейшее развитие политических и правовых учений было неразрывно связано с предшествовавшими идейно-теоретическими представлениями Древнего Китая. Эта связь проявляется в неизменности цели общественного развития и необходимости проведения соответствующих преобразований для достижения этой цели. Однако логика общественного развития на новом этапе выглядела несколько по-иному. В результате синтеза конфуцианства и легизма цель общественного развития заключалась в обеспечении благосостояния народа и создании идеальной модели гармоничного государства. Выбор средств для достижения этого определялся задачей. создания эффективной организационной структуры государства, чёткой системы экономического контроля, поиском наиболее оптимальных вариантов организации социальных связей общества.
По представлениям средневековья, эффективность государственного аппарата должна была основываться на использовании в его деятельности всех необходимых средств и методов, в том числе и правовых, с тем, чтобы обеспечить процветание государства. Фундаментом этих представлений стала тщательно разработанная в древности концепция административной структуры, функционирование которой основывалось на нормах естественного права: «Небо действует через посредничество этического рычага, регулирует нормы бытия, отклонение от которых им решительно пресекается» .
Следует отметить, что в процессе формирования такой административной структры и проведения соответствующих преобразований в реформаторских программах Фань Чжуняня, Оуян Сю, Ли Гоу, Фу Би, выдвинутых в 1043-1044гг. и в докладе Вань Аньши 1058г. делались обязательные ссылки на конфуцианские авторитеты. Поэтому, с точки зрения права, упомянутые программы исходили из сохранивших своё влияние вплоть до Нового Времени конфуцианских основ действовавших положений «Свода правовых норм для шести министерств» империи (736г.), упразднённого лишь в 1911г., и Свода законов династии Мин.
Вместе с тем, начиная с династии Цин, в политических и правовых представлениях того периода заметно усилилось влияние легистских традиций. Так, например, сторонники нового направления политико-правовой мысли «науки об управлении страной» считали, что стране для предотвращения кризисных явлений в общественном развитии необходим административный аппарат, основой деятельности которого должен был стать равный для всех закон со строгими санкциями. В частности, в целях повышения эффективности местных органов управления предлагалось установить контроль в отношении чиновников и принять необходимые меры для искоренения коррупции .
В период средневековья так же, как и в древности, отмечаются консервативные, близкие даосизму, и прямо противоположные идеям реформаторов взгляды. Так, например, последователями «тунчэнской школы», основателем которой был Яо Най (1730-1814), отвергались любые изменения и всё чужеземное, в том числе и пропагандировавшаяся некоторыми учеными и реформаторами Китая необходимость внедрения иностранных достижений в сельское хозяйство, горнодобывающую, соляную и другие отрасли хозяйственно-экономической деятельности. В основе подобных взглядов лежит бескомпромиссная приверженность к национальным традициям, убеждённость сторонников этой школы, что всё иностранное, заимствованное угрожает государственной и общественной стабильности, является попыткой отвлечь население от полезных для государства занятий.1 К тому же уровень экономического развития китайской империи того периода был достаточно высок. Так, ещё в ханьскую эпоху (206г. до н.э. — 220г. н.э.) производство зерновых на одного человека в год составляло от 1000 до 1500 цзиней (500-750кг.), объём вертикальных рудоплавильных печей «шулу» достигал 50 куб.м, тогда как в Европе в XIVB. ОН приближался лишь к 1,7 куб.м. На высоком уровне были развиты скотоводство и техника ирригации .
Кроме этого, следует заметить, что название страны «Чжунго» в переводе на русский язык дословно означает «срединное, центральное государство». Сформировавшееся же в древности в мировоззрении китайцев понятие Центра, как уже отмечалось при характеристике правовых аспектов понятия «тень», имело колоссальное значение, так как подразумевалось, что вокруг центра вращается весь остальной мир. Данные объяснения позволяют понять причину негативного отношения ко всему иностранному и замкнутости взглядов на национальных интересах не только представителей этой школы, но и других направлений китайской политико-правовой мысли.
Сложившиеся традиции политического и правового мышления, в которых основной упор делался на национальные культурные ценности, материально подкреплявшиеся экономической самодостаточностью страны, не могли не отразиться на отношении империи к внешнему миру. С одной стороны, это выражалось в высокомерном и в большей степени негативном восприятии всего того, что находилось за границей срединного государства, так как, по справедливому замечанию известного китаеведа прошлого В.П.Васильева китайского тщеславия никогда не исправить.1 А с другой стороны, вело к политике внешнеполитической самоизоляции, что в средние века особенно рельефно проявилось в Цинский период (1644-1911гг.), когда пришедшая к власти маньчжурская династия в начале своего правления намеренно ограничивала контакты своих подданных с представителями других государств. Такого курса цинское правительство придерживалось и после поражения Китая в опиумных войнах 1840-1842гг. и 1856-1860гг.
Тем не менее, именно после этих войн начинается новый этап в китайском историческом процессе. Влияние Европы в результате войн выразилось не только «в подавлении азиатского могущества», но и в том, что «Китай должен был открыть ворота для отношений с другими государствами. ...Отныне китайское правительство не в силах закрывать глаза целой половине рода человеческого, отталкивать от него всё хорошее только на том основании, что оно не родилось или не изобретено на китайской почве»2.
«Социалистическая модернизация» и политическая реформа
Кризис китайской государственности, к которому привели методы создания социалистического государства в соответствии с маоцзэдуновской моделью, отстранение от власти так называемой «банды четырёх»1, придерживавшейся ультралевых позиций, и приход к власти сторонников более умеренных темпов строительства социализма стали определяющими факторами в поиске новых путей развития китайского общества. В качестве приоритетной задачи указывалось на создание экономической системы «без негативных моментов, присущих старой системе, очищенной от ошибок прошлого» .
Впервые о «начале политики реформ, новой политике открытых дверей и необходимости расцвета экономики Китая» было заявлено Дэн Сяопином на Пленуме ЦК КПК в декабре 1978г.3 Как следует из материалов Пленума, было решено отказаться от ведения классовой борьбы как основного условия построения социализма и перенести центр тяжести партийной работы на проведение кардинальных реформ в различных сферах. Эта позиция свидетельствовала о готовности руководства страны, исходя их реальной ситуации и на объективных позициях, приступить к выработке более реалистичной теории общественного развития, рассчитанной на перспективу. Возникшая на рубеже 80-х годов прошлого века проблема выработки новой концепции «китайского пути к социализму»1 в настоящее время получила достаточно полную реализацию в виде теории построения социализма с китайской спецификой и конституционно закреплённого курса на социалистическую модернизацию с целью создания «цивилизованного, демократического социалистического государства».2 Нетрудно заметить, что эта цель по своему существу представляет собой трансформировавшуюся в соответствии с современными условиями всю ту же традиционную идею китайской политико-правовой мысли о создании идеального, гармоничного государства. Именно поэтому нынешняя китайская концепция модернизации связана не только с политическими и правовыми учениями древности, но и со всеми предшествовавшими реформаторскими идеями, преследовавшими эту же цель. Однако, если, например, во второй половине ХІХв. в «теории самоусиления» основной акцент делался на использовании передовых западных достижений, во времена «Синьхайской революции» это ассоциировалось с концепцией «новой демократии» Сунь Ятсена, в 20-30 годы прошлого столетия - с экономической программой национальной реконструкции Чан Кайши, а в период с 1956г. по 1976г. - с «большим скачком и культурной революцией», то, начиная со времени проведения указанного Пленума, судя по положениям Конституции, различных нормативных актов и партийных решений, в этой идее стал вырисовываться целый комплекс взаимосвязанных задач по реформированию социалистического общества.
Исследование конкретно-исторических аспектов проводимой в настоящее время «социалистической модернизации» свидетельствует о том, что именно в маоцзэдуновскии период КНР предпринимались попытки осуществления мероприятий, которые в настоящее время реализуются в процессе реформ в области экономики, политики, права.
Так, ещё в 1972г., наряду с реализуемой маоцзэдуновской концепцией социализма, под руководством тогдашнего Премьера Чжоу Эньлая в стране была начата так называемая кампания по «всестороннему упорядочению». Как видно из материалов сессий ВСНП, прошедшей в начале 1975г., в рамках этой кампании в сфере экономики предполагалось «до 1980г. построить самостоятельные и довольно целостные системы промышленности и народного хозяйства; на втором этапе - к концу двадцатого столетия ... превратить нашу страну в сильное социалистическое государство с современным сельским хозяйством, современной промышленностью, современной обороной, наукой и техникой».1 Для решения задач кампании и преодоления кризисных явлений в экономике, возникших с начала «культурной революции», Государственный Совет принял целый ряд директив: в частности, относительно предприятий предлагалось создать эффективную систему управления, усилить производственную дисциплину, научно-исследовательскую работу на предприятиях; отказаться от принципа уравниловки и ввести систему оплаты по труду. Кроме этого, предлагалось возобновить импорт промышленной продукции, устранить возникшие диспропорции в экономике.2
Серьёзнейшее внимание при проведении кампании уделялось работе органов власти, так как считалось, что руководящее звено - «это командование в войне. ... Если командование слабое, то и не будет сил вести войну». По этому поводу на заседании Постоянного Комитета Госсовета КНР (01.02.1975г.) было объявлено: «мы с сегодняшнего дня в соответствии с указаниями Мао и решениями ЦК приступаем к работе по выполнению задач, поставленных перед нами сессией ВСНП четвёртого созыва, и начинаем оздоровление структуры Госсовета».1 В рамках этого процесса, по инициативе Чжоу Эньлая и Дэн Сяопина, в апреле 1975г. ЦК КПК принял решение о реабилитации политзаключенных, не связанных с группировкой Линь Бяо, и чьи дела подпадали под категорию «противоречий внутри народа». Согласно решению, реабилитированных предлагалось трудоустроить, выдать денежные компенсации, нетрудоспособных отправить на лечение. Характерно, что членам партии предписывалось вернуться к активной партийной работе. С новой кадровой политикой были связаны вопросы укрепления дисциплины: «Требования к соблюдению дисциплины лучше сделать более жёсткими, если они не будут жёсткими, то правила нельзя будет установить». Во многом благодаря личной активности Премьера, в центре и на местах начался процесс реабилитации и восстановления в должности партийных и государственных деятелей высшего и среднего уровня.
В ходе начатой кампании «упорядочение» было также проведено в армии, на предприятиях военной промышленности, металлургии, на железных дорогах, в сфере образования и культуры. Так, например, исходя из того, что «наука и техника тоже являются производительными силами», Дэн Сяопин предупреждал: «Мы находимся на пороге кризиса, который может разразиться в министерстве образования и остановить всю модернизацию».3
«Социалистическая модернизация» и правовая реформа
Развитие права в КНР дореформенного периода в силу социалистической направленности развития государства и особенностей исторического развития отличается своей приверженностью к идеологии марксистско-ленинского учения о государстве и праве и, соответственно, находилось под влиянием советской системы права. Нормы права, являясь инструментом социалистической идеологии, носили ярко выраженный классовый характер, поэтому и судебная система представляла собой государственный институт, с помощью которого подтверждалась не только воля партийно-государственной номенклатуры, но и классовость права. Однако, новый исторический этап в развитии китайской государственности, практические задачи, стоящие перед государством, в реформировании экономической и политической системы, составным элементом которой являются политические и правовые нормы, привели к пониманию обязательного проведения широкомасштабной правовой реформы. Как подчёркивал Дэн Сяопин, причиной «культурной революции» и ошибок Мао было отсутствие правового регулирования политической жизни.1 В этой связи на Пленуме ЦК КПК (декабрь 1978г.) особо подчёркивалось, что «социалистическая модернизация нуждается в строгом соблюдении закона и дисциплины... Необходимо добиться, чтобы у нас были законы, на которые можно положиться; исполнение законов должно быть строгим, нарушение законов должно расследоваться и пресекаться».2
Осуществление преобразований в правовой сфере стало одним из основных направлений в процессе формирования новой доктрины общественного развития - концепции модернизации. Причём, как отмечалось, определяющим в этом процессе было обращение китайских специалистов к опыту других государств, которые «прошли модернизацию или находятся на современном передовом уровне». Вполне очевидно, подчёркивает Чэнь Ицзи, «что процесс модернизации для них имеет и общие закономерности. Все эти страны обладают неким основным опытом, а это и есть то, что Китаю следовало бы перенять».3
Опыт же этих стран свидетельствовал о том, что при восприятии идей модернизации, так называемой «культуры модернити», идёт процесс одновременного формирования централизованного государства, единого рынка, денежного обращения, системы налогообложения, законодательства, независимой судебной власти и гражданского общества.1 Поэтому преобразования в правовой сфере в Китае, соответствуя общей стратегии модернизации в этих странах, исходили из следующих основных моментов: установление отношений частной собственности, создание либерально-демократической политической системы, конституционное гарантирование прав и свобод граждан и, соответственно, ограничение власти правительства Конституцией, формирование гражданского общества при участии людей в политике и осуществлении власти правительства на основе закона. С другой стороны, опыт этих стран свидетельствовал и о том, что наибольший успех был достигнут в тех странах, где удалось примирить экономические и социальные перемены с социокультурными основами повседневности, с традициями.2 В этой связи относительно Китая важно подчеркнуть, что в отличие от других стран обращение к национальным традициям, духовным ценностям в большей или меньшей степени было характерно на протяжении всей истории китайской государственности.
Общеизвестно, что ядро культурного и политического наследия Китая составляют конфуцианство и легизм. Поэтому вполне естественно, что при проведении курса «использовать древнее на службе современности» со стороны руководителей партии и государства последовало новое обращение к этим учениям. Если во времена «культурной революции» в период кампании критики Линь Бяо и Конфуция массы призывались к «избиению Конфуция, как крысы, перебегающей улицу», то в условиях всесторонней модернизации наиболее рационально мыслящие государственные лидеры исходили из того, что консолидация общества, восстановление разрыва между партией и народом для успешного осуществления модернизации возможна только на основе традиций.1
Если говорить об обращении к конфуцианским традициям, то, как отмечается в статье Пань Пу, в оценке Конфуция выделяются два периода: первый - с 1976г. до лета 1978г., когда традициям отводилась роль ширмы, за которой велась острая борьба за власть в партии и государстве; для второго периода характерно появление различных, зачастую противоречивых оценок учения Конфуция. Так, например, в статье Лю Шусяня «О переоценке Конфуция» о Конфуции говорится как о представителе твердолобых революционеров, класса помещиков, реформаторе рабовладения. Начиная с конца 1979г., идеи легизма и конфуцианства используются для решения сугубо практических задач, среди которых особо актуальной встала проблема управления обществом и государством. Акцентируя внимание на её правовой составляющей, следует отметить, что в новом историческом контексте решение этой проблемы началось с традиционной полемики о преимуществах и недостатках правления посредством права (фа чжи) или посредством людей (жэнь чжи). Как заявляли участники: «На протяжении длительного периода в нашей стране бытовала формулировка, что «нужно стремиться к управлению посредством людей, а не к управлению посредством законов».3 Считалось, что тот, кто выступает за управление посредством людей, выступает с марксистских позиций, а тот, кто выступает за управление посредством законов, находится на буржуазных, ревизионистских позициях.
