Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Теоретико-методологические проблемы исследования соотношения государственной идеологии и права 13
1. Государственная идеология в категориальном аппарате общей теории государства и права 13
2. Политико-правовая природа и содержание идеологической деятельности государства 62
ГЛАВА II. Трансформация сущности идеологии в демократической российской государственности 96
1. Становление и развитие правового государства в России и его идеологическая деятельность 96
2. Концепция прав человека как универсальная государственная идеология 139
Заключение 173
Список использованной литературы
- Государственная идеология в категориальном аппарате общей теории государства и права
- Политико-правовая природа и содержание идеологической деятельности государства
- Становление и развитие правового государства в России и его идеологическая деятельность
- Концепция прав человека как универсальная государственная идеология
Введение к работе
Актуальность темы. Проблема формирования государственной идеологии стала одной из ключевых, определяющих судьбу будущей отечественной государственности. Без идейного стержня, без идеологических ориентиров невозможно преодоление системного кризиса с последующим порывом России в XXI веке.
Методологической посылкой настоящего исследования является тезис, что государственная идеология является предтечей права. Исходящие от государства идеологемы, освященные его авторитетом и им защищаемые, служат как бы «протоправом». На рубеже веков эволюция права в России приобретает принципиально новые черты. В настоящее время четко обозначилась тенденция дать продуманность, концептуальность и определенную планомерность в ходе обновление и развития современного российского законодательства. Данный процесс отражает движение России от формального государства к реальному и, одновременно, к правовому. В разработке государственных доктрин принимают участие все заинтересованные исследователи, общественные организации и ведомства. В ряде доктрин намечены ориентиры для развития законодательства в соответствующих областях государственного строительства и общественной жизни (например, Концепция охраны здоровья населения Российской Федерации на период до 2005 г.); определены критерии (составляющие) национальных интересов России (Концепция национальной безопасности РФ, Доктрина информационной безопасности РФ). В отдельных концепциях указаны: глобальные и региональные приоритеты Российской Федерации (Концепция внешней политики РФ); угрозы военной безопасности (Военная доктрина РФ) и т.д.
Таким образом, в доктринах, в этих обобщенных установках и ориентирах для законодателей и правоприменителей (равно как и для всех госслужащих) концентрированно выражается глубинная взаимосвязь
государства и права, выступающих в качестве элементов единой политико-юридической системы. Одновременно, данные положения не являются директивами идеократического государства, так как современные государственные идеологемы отличает прагматизм, конкретность, реалистичность.
О необходимости разработки новой государственной идеологии для России говорят сейчас не только представители различных общественно-политических сил, но и пишут многие исследователи-юристы.
Высказанное в свое время предложение первого Президента РФ Б.Н. Ельцина сформулировать национальную идею не дало иных результатов, кроме затяжной, не прекращающейся до сих пор полемики партийных лидеров, отечественных интеллектуалов и просто граждан. Парадоксально, что "заказ" на национальную идею исходил от главы государства, являющегося по своему статусу гарантом действующей Конституции РФ (ст. 80), которая, как представлялось, закрепила основополагающие государственные идеи, принципы социально-политического строя новой России. В Конституции РФ 1993 г. нашли свое воплощение известные постулаты либерально-демократической идеологии: идея народного суверенитета, концепция прав человека, доктрина правового социального государства, теория разделения властей, принцип политического и идеологического плюрализма, защиты частной собственности и др. Казалось бы, Основной закон страны и стал тем сводом базовых политико-государственных и правовых ориентиров, которые призваны сыграть определяющую роль в развитии общества. Однако, конституционные декларации при своем воплощении в политической практике претерпели значительные метаморфозы. «Пробуксовка» реформ, системный кризис, отсутствие согласия в обществе, нестабильность, неопределенность во всем, размывание национальной идентичности, глобальная дезориентация, угроза распада государства, непредсказуемость верховной власти, утрата доверия к ней народа — вот те причины, которые во многом
дискредитировали в массовом сознании идеи, провозглашенные как принципы нового государства.
При этом очевидно, что обозначенную и желаемую условную государственную идеологию нельзя смешивать с тоталитарной идеологией, которая превращает государство в идеократическое. Любое государство осуществляет идеологическую функцию, обеспечивающую интеграцию и целостность социума. Ни одна современная страна не может обойтись без идеологии, т.е. комплекса политических идей, целей и идеалов, определяющих стратегию долговременного действия. Применительно к США, в настоящее время таким идейно-целевым комплексом (стратегией) в области внутренней политики выступает своеобразная амальгама основных идей неолиберализма и неоконсервативизма, опирающаяся на специфический либерально-консервативный консенсус в стране, а в области внешней политики — концепция "национальных интересов".
После краха административно-командной системы в России первоначально роль условной государственной идеологии выполнял обозначенный выше круг либерально-демократических идей и ценностей, закрепленных юридически в Конституции РФ. И это нисколько не противоречило конституционному запрету на обязательную или государственную идеологию (ч.2 ст. 13 Конституции РФ), учитывая характер рассматриваемого типа идеологии и природу либерализма как политического феномена.
Однако в настоящее время данный идеологический комплекс в российских условиях функционирует «вхолостую», воспринимается, преимущественно, как декларативный, не связанный с реальной жизнью. Поэтому все настоятельнее ощущается потребность в эффективной идеологии, призванной обеспечить динамику государственного развития, повысить тонус жизни общества, снять социальную анемию и напряженность, преодолеть кризис идентичности, т.е. способной служить
не только личному, но и общему благу, общим интересам как критериям подлинной политики.
Объект, предмет, цель и задачи исследования. Объектом исследования являются теоретико-правовые проблемы взаимосвязи и взаимозависимости права и идеологической деятельности государства, особенно в период трансформации социально-политических отношений в обществе и государстве.
Предметом выступает правовое опосредование государственной идеологии как явления, содержащее в себе векторы воздействия на эволюционные процессы, происходящие в современной российской государственности.
Цель работы заключается в комплексном анализе определенных проблем права и государственной идеологии в России на основе обобщения результатов, полученных по этой тематике отечественными и зарубежными исследователями, включая достижения смежных с юриспруденцией дисциплин. Для исследования природы идеологической деятельности государства и ее правовой оболочки, необходимо решить следующие конкретные задачи:
- обобщить достижения современной науки в разработке проблем государственной идеологии и права, используя комплексные исследования, сосредоточив внимание на наиболее нерешенных и дискуссионных вопросах, поиске ответа на них;
- исследовать юридическую природу понятия «идеологическая деятельность государства», изучить ее функциональные характеристики;
- определить объективные тенденции в процессе исторического развития государственной идеологии вообще, России в особенности, их диалектическую взаимообусловленность и неразрывность в структуре юридического процесса познания;
- выявить значимость исследования проблем взаимосвязи права и идеологической деятельности государства в сложных условиях формирования и функционирования властных структур в постпереходном обществе;
- рассмотреть концепцию прав человека с позиций системного анализа, в качестве универсальной общемировой идеологии
Методология исследования. При решении поставленных задач автор опирался на современные методы познания, выявленные и разработанные современной наукой и апробированные практикой. Из специальных методов в ходе исследования применялись системный, структурно-функциональный, исторический, сравнительно-правовой и другие методы, а также законы диалектики: единства исторического и логического, абстрактного и конкретного, общего и особенного, единичного и уникального.
Степень разработанности проблемы. Вопросы, связанные с классификацией, определением сути, формы и функционального назначения идеологической деятельности государства, были и остаются одними из центральных в общей теории государства и права.
Этой фундаментальной тематике, имеющей методологическое значение, посвятили свои труды С.С. Алексеев, А.С. Ахиезер, М.И. Байтин, В.К. Бабаев, В.М. Баранов, В.В. Бородин, A.M. Васильев, А.Б. Венгеров, К.С. Гаджиев, СБ. Глушаченко, В.Г. Графский, Ю.И. Гревцов, В.Е. Гулиев, Н.Н. Деев, А.И. Денисов, СВ. Дзейтов, А.В. Зиновьев, Д.А. Керимов, А.И. Ковлер, Л.Т. Кривушин, О.Е. Кутафин, В.В. Лазарев, О.Э. Лейст, Р.З. Лившиц, Г.С Мальцев, Л.С Мамут, Г.Н. Манов, М.Н. Марченко, Н.И. Матузов, Р.С Мулукаев, В.О. Мушинский, B.C. Нерсесяпц, В.П. Очередько, А.С Панарин, А.С Пиголкин, Т.Н. Радько, Ю.М. Резник, A.M. Салмин, В.П. Сальников, Л.И. Спиридонов, СВ. Степашин, В.О. Тененбаум, Ю.А. Тихомиров, Б.Н. Топорнин, А.Г.
Хабибулин, В.А. Четверний, В.Е. Чиркин, О.И. Чистяков, В.Е. Чиркин,
Г.Х. Шахназаров, Л.С. Явич и др.
Существенный вклад в исследование вопросов, посвященных
взаимоотношению общества, личности, государства и права внесли
виднейшие представители западноевропейской мысли, такие как: Р. Арон,
М. Вебер, Г.Ф.В. Гегель, Э. Дюркгейм, И. Кант, П. Козловски, О. Конт, К.
Маркс, Ш.Л. Монтескье, К. Поппер, Арн. Тойнби, Ф.Ф. Фукуяма, М.
Хайдеггер, Ф.А. Хайек, О. Шпенглер, Ф. Энгельс, К. Ясперс и многие
другие.
Указанная тематика носит не только теоретический и прикладной
характер. Она определяет не только стратегию дальнейшего развития
государственности, но и обуславливает необходимость определенных
реформ для оптимальной модификации пути развития.
Актуальность проблемы, недостаточная разработанность в
современной литературе обусловили выбор темы и предопределили ее
комплексный, междисциплинарный характер.
Научная новизна состоит в том, что в диссертационной работе при
современном научном подходе проведено исследование сущности и
содержания взаимосвязи права и идеологической деятельности
государства, выявлены теоретические модели их конкретных проявлений в
реальной государственно-правовой действительности.
Положения, выносимые на защиту. Результатом научного анализа
данной проблемы являются выносимые на защиту выводы и положения.
- Рассмотрение идеологической деятельности, применительно к конкретному типу общества и государства, не должно ограничиваться только анализом ее как одной из функций государства, речь идет об идеологической деятельности как атрибутивной, неотъемлемой составляющей государства. Тогда, как одним из признаков функции государства является выражение и предметная конкретизация социальной и политико-правовой сущности государства;
идеологическая деятельность же, в свою очередь, не конкретизирует, а обосновывает сущность государственности. В функциях воплощается и раскрывается роль государства в качестве субъекта политической системы, идеологическая деятельность же подразумевает воздействие государства на все субъекты политической системы. Далее, функции государства направлены на решение задач, возникающих на определенном историческом этапе развития общества, идеологическая деятельность, - в свою очередь, направлена на формирование ценностных ориентации общества и поведенческих установок. Есть и другие различия.
- Элементом механизма политической власти, как известно, является идеологическая регуляция социально-политической общественной жизни общества. Поэтому существование государственной власти как таковой предполагает и идеологическое обрамление этой власти, наличие ее официальной идеологизации, существование неких идеологем, исходящих от государства и его институтов. Способность государства действительно определять и регулировать происходящее в обществе, определяется его регулятивными потенциями -способностью мобилизовать материальные, финансовые, людские ресурсы, использовать этот потенциал в социально значимых целях, обеспечить наиболее сущностные права и свободы своих граждан. А это во многом зависит от того, насколько успешно государство способно агрегировать общенациональные интересы и реализовывать их в своей практической политике, создавать для своих подданных некие ориентиры в окружающей их действительности. Поэтому идеология, наряду с правовыми нормами и санкциями, является необходимым средством реализации государственных целей, политики государства.
- Идеологическая деятельность государства, в любой из ее форм или обличий, является столь же неотъемлемым признаком всякого государства, как и признаки общеизвестные и общепризнанные в общей
теории государства, такие как государственный суверенитет, территория, право, механизм управления и т.д. Известно, что отсутствие какого-либо из них делает невозможным существование как государства вообще, так и конкретной его формы. Более того, ослабление или меньшая, чем это необходимо, степень выраженности, артикулированнности каждого из этих признаков способны привести к кризисным явлениям, а то и гибели данного государства. Так, ослабление эффективности государственного управления, слабость органов государственной власти во всей ее вертикали, достигшие критического уровня, безусловно гибельны для государства, но в той же степени, как и ослабление его идеологических основ и поддержки их общественным мнением населения.
- Нередко встречающееся отождествление понятий «государственная идеология» и «официальная идеология» представляется нам не вполне корректным. Хотя, как правило, они используются как синонимы, их следует развести, поскольку существует реальное основание для их разграничения. Таковым является разная степень их модальности, та реальная роль, которую они играют в обществе. Официальная идеология признается государством в качестве или единственно возможной, или абсолютно и безоговорочно лидирующей. Государство не просто провозглашает какие-либо ценности, но и придает им нормативный характер, ставит их в более привеллегированное положение, чем все иные идеологические системы. Государственная же идеология - лишь одна из некоего множества, существующего в данном обществе, она поддерживается государством, но не носит акцентированно-нормативного характера, не принудительна и тем более не обязательна.
- Политика и деятельность государства в области развития духовного потенциала страны в обстановке экономической и социальной реформы должны рассматриваться как условие формирования гражданского
общества, его политической системы, демократии. Процессы интеграции в области науки, культуры, экономики создают залог нравственного и морального здоровья общества, формируют основу его социальной безопасности. Уровень гуманности общества проверяются не только в процессе выборов или референдумов, но и постоянно, в повседневном участии и причастности граждан к делам государства, региона, коллектива, семьи и других форм общения. Через структуры управления образованием, культурой, средствами информации, создание условий для самоуправления в производстве и первичных региональных структурах, для развития семьи, личности государство формирует духовное и физическое здоровье граждан и призвано оберегать его.
- Реформа государственной власти в современной России продиктована логикой собственного развития и самосохранения российской государственности. И здесь раскрывается одна из глубинных основ, обусловливающих объективный генезис и востребованность идеологии смешанного типа как стратегической доктрины России. В настоящее время происходит процесс становления инновационной модели развития страны, инициированный и поддерживаемый государством, которое существовало на протяжении столетий в мобилизационном режиме. Наблюдается своеобразный симбиоз, совмещение и переплетение двух типов развития, когда ни один из них не является доминирующим. Такой путь эволюции системы возможен только на основе синтезированной идеологии.
- Общественные представления о национальной идее, "общегосударственной" идеологии более или менее удачно воплощены в действующей Конституции России. В ней заложены правовые гарантии полноценной, благополучной, обеспеченной жизни свободных граждан в безопасной стране. Из текста Конституции видно, от чего Россия уходит, что приемлет, и что стремится создать. Известно, что
идеи права, свободы, преуспевания и безопасности — характерные черты "национальной мечты" любого цивилизованного народа, российского также. А главное в том, чтобы именно конституционное сознание пусть постепенно, но становилось "жизнью по конституции". Практическая значимость исследования состоит в использовании материалов и выводов диссертации в процессе преподавания курсов: «Теория государства и права» и «Актуальные проблемы теории государства и права», «Политология», «Конституционное право Российской Федерации и зарубежных стран», а также в повседневной деятельности представителей государственных органов и общественных организаций.
Апробация исследования. Выводы и основные положения диссертации изложены в опубликованных работах, а также в выступлениях автора на научно-практических конференциях, круглых столах и семинарах.
Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, двух глав, включающих четыре параграфа, заключения и списка использованной литературы.
Государственная идеология в категориальном аппарате общей теории государства и права
Комплексное рассмотрение права как многомерного феномена возможно лишь с учетом трех конкурирующих параметров. Действительно, изучение нормативной природы права позволяет раскрыть отношения долженствования (обязательное, запрещенное или дозволенное поведение), пронизанные единой волей. Раскрытие фактической природы права выявляет существование юридического феномена в обществе, что предполагает анализ особой сферы взаимоотношений между обществом и правом. Наконец, ценностное измерение права показывает его соотношение с господствующими в обществе представлениями о справедливости, являющимися продуктом доминирующих исторических традиций, идеологических концепций и общественных настроений. Идеальная конструкция правовой нормы определяется наличием таких ее параметров, как справедливость (на чем настаивает юснатурализм), законность (о чем говорит нормативизм) и эффективность (к чему призывает реализм). Предложенный подход к праву исходит фактически из этой идеальной конструкции, совмещающей все три параметра, которая функционирует в развитых правовых системах, хотя и там дает сбои. Но она не реализуется в обществах переходного типа, к которым относится Россия.
На практике эти параметры могут противоречить друг другу, взаимопереплетаться или проявляться один через другой. Право может восприниматься поэтому как справедливое, но не соответствующее позитивному закону, как соответствующее его нормам, но неэффективное.
Каждый из элементов триады вступает в конфликт с двумя другими. В этом смысле по меньшей мере наивно интерпретировать спрос на право исключительно как обращение в суд для отстаивания своих интересов по закону, особенно в условиях, когда судебное разбирательство оказывается исходом спора лишь в минимальном числе случаев. Напротив, становятся понятны мотивы отказа от обращения в суд и равнодушия к нему. Чрезвычайно показателен пример скептического отношения к суду обеих сторон - истца и ответчика, а также "победителей" и "побежденных". Это отношение не может быть объяснено (или может быть объяснено только отчасти) очевидными недостатками права и судебных институтов -противоречивостью законодательства, коррупцией, длительностью разбирательства, отсутствием квалифицированной юридической помощи, неэффективностью судебных институтов - то есть всего того, что принято называть "доступом к правосудию". Настоящее объяснение состоит в том, что обращение в суд в данном социальном контексте не является рациональным способом разрешения конфликта, а в известном смысле становится даже наименее эффективным из всех существующих способов, учитывая возможность утери даже тех минимальных прав, которыми индивид уже обладает если не юридически, то фактически. В конце концов, как говорил еще судья Оливер Холмс, человек живет не потому, что имеет на это право, но потому, что это ему интересно.
Прежнее состояние более или менее понятно. Это тоталитаризм со всеми вытекающими отсюда последствиями. Основной нормативной системой советского образца была идеология. Она выполняла функции в иных обществах свойственные религии и праву. Идеология обеспечивала социальную солидарность и мобилизацию масс, регулировала поведение, лигитимировапа власть и т.д. Право оказывалось вторичным по отношению идеологии и само, по сути дела, являлось идеологизированным. Право не виделось явлением, представляющим самостоятельную ценность. Более того, в русле марксизма-ленинизма существование права являлось как бы показателем "недоразвитости" общества. Коммунистическое общество, как мы все хорошо помним, это общество не нуждающееся в государстве и праве. Ибо и то и другое явления классовые и исчезают одновременно с классами. В этом смысле общенародное государство и право, о которых шла речь в 70-80 годы с точки зрения "истинного" марксизма абсолютный нонсенс. Однако с точки зрения социальной практики сложившейся в Советском Союзе это было совершено обоснованно. Любая идеология недостаточно формализована, общество же требует норм формализованных и достаточно определенных. Особенно это стало очевидно к концу 30-х годов.
Надо сказать, что в извращенном виде в этом определении нашли отражения многие в разное время весьма популярные концепции права: этатистский позитивизм, нормативизм, инструментализм, наконец, волевая и классовая концепции. Либеральному же взгляду на право места в этом определение не нашлось. И это не удивительно. Либерализм был сущностно чужд коммунизму. Хотя чисто внешне они оперировали тождественными понятиями, что многих, особенно в 30-е - 40-е годы, вводило в заблуждение. Действительно и либерально-индивидуалистическая и коммунистическая коллективистская концепция оперируют понятиями свободы, равенства и человеческого достоинства. Однако вкладывают в них разный смысл. Коллективисты-коммунисты определяют свободу через подчинение "правильной" воле (отсюда симпатии к волевой концепции права), через управление людьми в их "объективно" правильных интересах (отсюда априорное убеждение в объективной правильности и справедливости социалистического права). Исходя из этого, получает оправдание еще руссоистская идея о благотворности принуждения: человека, неправильно понимающего свои собственные интересы, не только можно, но и необходимо ради его собственной пользы принудить быть свободным. Таким образом, свободе имманентно принуждение. Сама же свобода реализуется лишь коллективными усилиями.
Со своей стороны сторонники либерально-индивидуалистической концепции полагают, что свобода во всех своих проявлениях строго индивидуализирована. Они подчеркивают важность и взаимообусловленность негативной свободы, как свободы от вмешательства в частную жизнь индивида, и свободы позитивной имеющей отношение к участию индивида в принятии тех политических решений, которые сказываются отрицательно или положительно на его частных интересах. Либерально-индивдуалистическое понимание свободы можно сформулировать следующим образом: "Я свободен, ибо сам, без вмешательства со стороны кого-либо, решаю свои частные дела и наравне с другими принимаю участие в решении общих дел". Теория такой свободы и практика ее реализации, во-первых, предполагают индивидуальную ответственность (моральную, материальную правовую, политическую и т.д.); коллективная же свобода по сути ответственности не предусматривает (я был как все). Кроме того, без негативной свободы не возможна жизнь частного права, а без позитивной - публичного. Причем позитивная свобода следует за негативной, по сути, она призвана обеспечить ее беспрепятственную реализацию. В этом смысле публичное право производно от частного.
Политико-правовая природа и содержание идеологической деятельности государства
В истории человеческой цивилизации немало примеров, когда государство, утверждая о защите общественных интересов и нравственности, силовыми методами насаждало единомыслие, и следствием этого было благо не всех, а лишь стоящих у власти групп, партий, элит. Недалекое прошлое нашей страны является ярчайшим примером этого. Подобного рода идеологическая деятельность государства способна обеспечить должную степень монолитности его населения, но лишь на достаточно небольшом временном интервале. Повышение уровня политической культуры населения, осознание своих реальных интересов и потребностей, появившаяся способность и возможность артикулировано их выражать неизбежно ведут к девальвации прежних ценностей и, соответственно, снижению интегрирующей роли государства. Государственная идеология не просто перестает выполнять интегрирующую роль, а становится уже явно конфликтогенным фактором, поскольку большинством населения начинает восприниматься негативно, и это раздражение переносится на государство, его институты и лояльные в отношении государства социальные группы.
В то же время следует заметить, что любое государство всегда настаивает на адекватности своих базовых ценностей объективным интересам всех без исключения граждан. Для этого может быть использована как достаточно примитивная аргументация, базирующаяся на акцентировании этнической и конфессиональной общности, так и более сложная и изысканная. Но лишь тогда, когда действительно велика степень соответствия реальных потребностей большинства населения тем ценностям, которые исходят от государства, эта деятельность не просто оправданна, но и реально способствует консолидации общества. В противном случае результат будет обратным, и следствием этого станет дальнейшая и еще большая степень дробления общества на множество частных, локальных субкультур и социумов, появление множественности мало пересекающихся и не слишком терпимых друг к другу субидеологий. Если в прошлом манипулятивные технологии воздействия на общественное сознание были достаточно высокоэффективны, то в современном обществе, характеризующемся повышением уровня самосознания и политической культуры большинства населения, они скорее играют роль раздражителя, способного привести к антигосударственным настроениям и действиям.
Следует отметить, что государственная идеология лишь тогда будет способна выполнять свою интеграционную роль, когда не только исходящие от государства идеологические императивы адекватны реальным интересам населения, но и существует соответствие их знаковых систем. Анализ феномена идеологии с позиций семиотического подхода в настоящее время лишь начинается, и приоритет здесь во многом принадлежит российской научной школе. Если следовать идеям данной научной школы, реципированной населением может быть лишь та идеологическая система, в которой не только характер ценностей адекватен его интересам, но и совпадают знаковые системы, символы, воспринимаемое содержание исходящих от государства идеологем.
Несомненно, что в любом обществе существует некоторое количество ценностных или идеологических систем, существенно отличающихся друг от друга. Они могут находиться в состоянии крайне острой и непримиримой конкурентной борьбы, могут сосуществовать на основе определенных компромиссов, могут существовать, практически не пересекаясь - т.е. набор вариантов их взаимодействия достаточно велик. Социальный характер идеологии проявляется в том, что она всегда отображает ценности и интересы определенных социальных групп и слоев. Не случайно, еще классики марксизма достаточно подробно писали о классовом характере идеологии, о том, что содержащиеся в ней взгляды, представления, ценности, оценки, нормы и т.д. непременно соответствуют интересам и потребностям определенных классов. Неуклонным следствием этого они считали идеологическую борьбу, порождаемую классовой, политической борьбой за власть в обществе.1
Тем не менее, все идеологические системы определенного общества или государства характеризует тождественность наиболее сущностных ценностей, присущих данному социуму, своего рода компромисс всех социальных групп и соответствующих им политических акторов. Все они, несмотря на имеющиеся существенные различия, функционируют в едином ценностно-идейном поле данного общества, поддерживаемом и задаваемом государством. Консерваторы и лейбористы, республиканцы и демократы, социал-демократы и христианские социалисты - все они по-своему оттеняют или акцентируют те базовые ценности и цели, которые характерны для этого общества и его государственности. Отличия в программах легальных политических партий и общественно-политических движений касаются скорее тактики и некоторых нюансов социально-экономических их целей. Даже коммунистические партии в подавляющем своем большинстве утратили свою разрушительную харизматичность времен Коминтерна и стали ныне вполне легитимным элементом национальных политических систем, призывающем к эволюционному развитию общества, социальному миру и поиску консенсуса. Государство здесь не занимается мелочной регламентацией каких-либо нюансов межпартийных и межгрупповых отношений, поскольку наличие признаваемых всеми политическими акторами социетальных ценностей и идей уже само по себе регламентирует их политическую деятельность.
В условиях стабильного общества государству даже нет необходимости прокламировать и актуализировать их, поскольку для подавляющей части граждан эта идеология является чем-то вполне обыденным, само собою разумеющимся. Ценность человеческой жизни, социальный мир, достойные человека социальные условия жизни, возможность обеспечить будущее детям, гордость за свою Родину и т.д. -все это не оспаривается даже самыми радикальными политическими партиями, являющимися элементом политического истеблишмента данного государства. Поэтому всех их, и правых, и левых, объединяет интегративная идеология государства, и превращающая конкурирующие политические силы в элементы единой системы, делая возможным не столько их противостояние и противоборство, а взаимовлияние и поиск согласия, определение неписаных правил игры, а также абсолютно неприемлемых лозунгов и действий.
Поэтому правомерным представляется вывод о том, что субъектом государственной идеологии является все население государства, представители всех существующих в нем социальных и иных групп, классов, стратов, слоев и т.п. Даже обладая высокой степенью политического самосознания, обладая определенными групповыми политическими идеологиями (или суб-идеологиями), противостоящими иным их типам, все они являются той единой глобальной общностью, чьи интересы выражает идеология данного государства, сквозь призму чьих интересов отражается в ней общественное бытие.
Становление и развитие правового государства в России и его идеологическая деятельность
Элементом осуществляемых в начале 90-х годов XX века реформ общественно-политического строя России, как показано выше, была деидеологизация деятельности государства, демонстративный отказ политического руководства российского государства от какой-либо деятельности в сфере идеологии. Идеология расценивалась тогда лишь как атрибут социализма, насильственное вторжение государственной власти в спонтанные и саморегулирующиеся процессы эволюции общественного сознания. Тезис об идеологическом плюрализме, как признаке истинно демократического общества, трактовался несколько расширенно - из этого делался вывод о неприемлемости какой бы то ни было деятельности государства в идеологической сфере. Осуществляемый в соответствии с данной посылкой политический курс неуклонно привел к существенному снижению субъектности российского государства в политической системе общества, его способности оказывать необходимое воздействие на происходящие во всех сферах общественной жизни процессы. Многие кризисные явления, переживаемые современной Россией, предопределены именно этим, поскольку уменьшение роли государства, объема и характера выполняемых им функций и ролей, ведет к тому, что автоматически возрастают роль и возможности иных субъектов - политических и финансовых элит, партий, групп давления и т.д. Образовавшийся после ухода государства вакуум в идеологической сфере немедленно занимает узкокорпоративная субъектность со свойственными ей локальными, групповыми интересами и соответствующими им идеологемами.
Неизбежным следствием практически полного ухода государства из сферы идеологического регулирования и идеологической мотивации политической деятельности стало замещение его иными субъектами, идеологемы и ценностные доминанты которых уже не репрезентируют интересы всех социальных групп и общества в целом. В качестве нормативных и общесоциетальных начинают выступать ценности, объективно служащие интересам достаточно узких, элитарных групп населения, пытающихся, тем не менее, представить их как общезначимые и отражающие интересам всего общества.
Впрочем, российские реалии достаточно ясно показали, что массированная пропагандистская деятельность электронных средств массовой информации по внедрению определенных лозунгов и ценностей в массовое сознание не настолько эффективна, как это зачастую ожидается владельцами медиа-империй и рекрутировавшими их группами политической и финансовой элиты. Так, не слишком успешной оказалась деятельность по пропаганде идеи личного обогащения посредством любых средств, как единственной базовой ценности способной консолидировать все российское общество и создать сильное государство. Часть населения не приемлет эти идеологемы, поскольку они радикально отличаются от традиционных ценностей общества, являющихся не только наследием советского этапа отечественной истории, но и порожденных всем историческим опытом страны, самой российской ментальностью. Часть населения, с более высоким уровнем образования и политической культуры, осознает нетождественность приписываемых социуму ценностей реальным интересам общества и своим собственным интересам. Достаточно многие социальные и демографические группы просто раздражены резким ухудшением своего экономического и социального положения и враждебно воспринимают вообще все лозунги и идеи, исходящие от государства. Поэтому коэффициент полезной деятельности здесь достаточно низок, и следствием этого является не искомая консолидация общества, а, напротив, ослабление и утрата связей между личностью и государством. Осознаваемая или ощущаемая населением подмена социетально значимых ценностей узкогрупповыми ведет к еще большей степени отчуждения индивида от социума и государства, усилению атомизации общества, стремительному его распаду на противостоящие и слабо взаимосвязанные между собою группы. Поэтому отказ государства от идеологической деятельности не просто существенно снизил его политическую субъектность, а привел к центростремительным процессам в обществе, конфронтации различных социальных групп и соответствующих им ценностных систем, олигархизации государственной власти.
Необходимость исходящей от государства интегрирующей общество идеологии особенно актуализируется в эпохи цивилизационных разломов, когда терпят крах прежние системы ценностей, оказавшиеся неадекватными новым историческим реалиям. Так, переживаемый Россией социально-политический кризис во многом усугублен и духовно-нравственным кризисом общества. Произошло не просто крушение коммунистической идеологии, являвшейся основой прежней государственности, а разрушение былой основы самоидентификации социума, в результате чего обществом было утрачено представление о самом себе, перспективах своего развития и о своем месте в происходящих в мировом сообществе процессах.
Существенный импульс исследованию идеологической деятельности государства в отечественном обществоведении был дан продолжающейся уже более года дискуссией по проблемам общероссийской или общенациональной идеи. Стартом для нее послужила высказанная в августе 1996 года, уже после президентских выборов, идея Б.Н.Ельцина о необходимости национальной идеи для современной России, как консолидирующего российское общество фактора. В научной литературе, и, особенно, в периодике развернулась достаточно бурная дискуссия, в которую включились специалисты в различных областях научного знания - философы, социологи, психологи, историки, правоведы и т.д. Показатель этого - значительное возрастание количества публикаций по различным аспектам проблем общественного сознания и идеологического регулирования общественной жизни. Практически все исследователи констатировали возникновение духовного или ценностного вакуума вследствие крушения прежней системы ценностей. Порожденные объективными процессами смены Элементом осуществляемых в начале 90-х годов XX века реформ общественно-политического строя России, как показано выше, была деидеологизация деятельности государства, демонстративный отказ политического руководства российского государства от какой-либо деятельности в сфере идеологии. Идеология расценивалась тогда лишь как атрибут социализма, насильственное вторжение государственной власти в спонтанные и саморегулирующиеся процессы эволюции общественного сознания. Тезис об идеологическом плюрализме, как признаке истинно демократического общества, трактовался несколько расширенно - из этого делался вывод о неприемлемости какой бы то ни было деятельности государства в идеологической сфере. Осуществляемый в соответствии с данной посылкой политический курс неуклонно привел к существенному снижению субъектности российского государства в политической системе общества, его способности оказывать необходимое воздействие на происходящие во всех сферах общественной жизни процессы. Многие кризисные явления, переживаемые современной Россией, предопределены именно этим, поскольку уменьшение роли государства, объема и характера выполняемых им функций и ролей, ведет к тому, что автоматически возрастают роль и возможности иных субъектов - политических и финансовых элит, партий, групп давления и т.д. Образовавшийся после ухода государства вакуум в идеологической сфере немедленно занимает узкокорпоративная субъектность со свойственными ей локальными, групповыми интересами и соответствующими им идеологемами.
Неизбежным следствием практически полного ухода государства из сферы идеологического регулирования и идеологической мотивации политической деятельности стало замещение его иными субъектами, идеологемы и ценностные доминанты которых уже не репрезентируют интересы всех социальных групп и общества в целом. В качестве нормативных и общесоциетальных начинают выступать ценности, объективно служащие интересам достаточно узких, элитарных групп населения, пытающихся, тем не менее, представить их как общезначимые и отражающие интересам всего общества.
Концепция прав человека как универсальная государственная идеология
Для того, чтобы получить конкретное, т.е. полное, развернутое, целостное научное представление по проблеме перспектив развития государственной идеологии и ее правовой оболочки, то эта схема с неизбежностью должна дополняться суммой знаний и понятий, например: об исторически реальных типах государства, права, общества (в частности, от так называемого азиатского способа производства, общества с элементами кастовой структуры, традиционного общества, индустриального общества и др.); временных и содержательно-сущностных стадиях движения общества, государства, права (становление, развитие, кризис, деградация, переходный период, принципиальная смена исторических моделей их существования и функционирования и т.д.); идеологических и мировоззренческих ориентациях и ценностях общества, его социальных и политических структурах (религиозные системы, те или иные профили идеологических систем, набор политических институтов и принципов и т.д.).
В настоящее время очевидно усиление интеграционных процессов (континентального и межконтинентального масштаба) различного свойства — политического, институционального, экономического, финансового, правового, военного и др. Без учета данного глобального характера факта (ясно, что он может усиливаться или ослабляться, тормозиться или прекращаться) тоже нельзя составить конкретное теоретическое понимание проблемы соотношения государства, права и идеологии. Во всяком случае, значение прежде всего практического свойства таких вещей, как международные правовые стандарты (права человека, определенные класс нормативных актов, набор правовых установок в различных сферах жизни общества и человека), своего рода международные государственные стандарты (принцип разделения властей, набор демократических институтов, процедур и технологий), весьма велико для построения и оценки соотношения исторически и социально-конкретного государства и права.
Последние упомянутые обстоятельства — интеграционные процессы, международные правовые и государственные стандарты, складывающиеся и действующие явно или неявно уже достаточно долгое время, — заставляют учесть в рамках интересующей нас темы и роль преемственности. При этом преемственность как некий практический и идеологический процесс воспроизводства тех или иных государственно-правовых институтов, процедур, технологий, форм, идей объективно свойственна как внутреннему историческому движению общества, так и межнациональным, межгосударственным взаимосвязям. Теоретически описанная и «сконструированная» модель социалистического государства и права и их соотношения, рожденная в XIX в. в странах Западной Европы, нашла, например, свое предметное воплощение уже в XX в. в России, ряде стран Восточной Европы и Азии. Дальнейшие судьбы этих государственно-правовых систем, их влияние на современное государственно-правовое развитие в названных регионах, в том числе на соотношение государства, права и идеологии нельзя понять без учета фактора преемственности. Заметим, что это имеет место не только в современных нам исторических условиях. Подобного рода факторы характерны и для прошлых времен. Многократно описано и показано влияние, например, политических идей Т. Гоббса (XVII в.) на государственно-правовые процессы стран Европы последующих десятилетий.
Отметим еще одно обстоятельство, необходимое для конкретного осмысления соотношения государственной идеологии и права. Речь идет о характерной в определенной степени для современной историософии идее столкновения цивилизаций (по А. Тойнби, в основе истории лежит вызов). Можно по-разному относиться к этой идее, но отрицать данный факт и его влияние на взаимодействие государства и права нельзя. Реакция мира на исторический вызов Запада (будь то в форме открытости, изолированности, дозированного заимствования) в конечном итоге заканчивается модернизацией мира или, по мысли А. Тойнби, его вестернизацией. Еще раз заметим, что отношение к данной идее неоднозначно, но закрывать глаза на такого рода практические исторические глобальные процессы (они, конечно, могут не состояться до конца) нельзя, если мы хотим составить адекватное представление о соотношении государства и права в конкретной стране.
Содержание, характер, тенденции, формы соотношения государства, права и идеологии, конечно, могут определяться свойствами, особенностями, спецификой социальной, экономической, духовной структур общества, сменой исторического типа жизни общества, поиском альтернатив исторического развития (например, капитализм или социализм). Однако не только этим. Истоки данного соотношения могут содержаться в самой государственной власти, в системе государственных механизмов и правотворчества, в природе правовых образований. Как показывает разновременная и разнонациональная историческая практика, государство, государственная власть могут настолько дистанцироваться от общества, человека, что становятся замкнутой системой. Иначе говоря, возможна реальная ситуация, когда государство, если пользоваться словами Т. Гоббса, «имеет право на все». Достаточно привести такие примеры, как Россия времен Петра I, СССР времен Сталина, Германия времен Гитлера, Камбоджа времен Пол Пота. И речь здесь идет не об относительной или гипертрофированной самостоятельности государства, а скорее всего, о распаде системных связей государства, общества, человека.
Другой вариант. По оценке многих западных юристов, политологов, психологов, историков, современное капиталистическое общество, раскрепостив человека, предоставив ему широкий набор свобод, сделало его придатком экономических, политических, информационных технологий, лишив тем самым возможности реализовать свой духовный потенциал. Современное западное потребительское общество, потеснив нравственные начала и ценности на периферию, переживая духовный кризис, оказалось в тупике, в то время как государственно-правовые механизмы, соотношение государственных и правовых институтов достаточно отлажены и формально стабильны. Однако и в данном варианте анализ соотношения государства и права необходимо должен дополняться анализом реальных социально-экономических и духовно-нравственных процессов в таком обществе.
И еще один момент. Широко обсуждаемые в отечественной юридической литературе идеи правового государства не могут исчерпать проблему соотношения государства и права ни как теоретическая попытка описать реальное положение вещей, ни как стремление сформулировать цели и перспективы государственно-правового развития Российской Федерации. Набор признаков или черт (он различен и в научных исследованиях, и в учебной литературе) правового государства нередко составляется в зависимости от степени демократизма или практической значимости научных усилий автора. И верховенство закона, и законность, и взаимная ответственность государства и личности, права и свободы человека и др., как чаще всего упоминаемые в литературе признаки правового государства, дополненные условием построения «гражданского общества», взятые вместе, напоминают некую программу политико-юридического и социального свойства, которую необходимо реализовать обществу, чтобы стать совершеннее. Иными слова ми, здесь мы имеем дело с определенными идеологического профиля пожеланиями, нежели с теоретико-критическим осмыслением проблемы, которая, на наш взгляд, на разных стадиях развития общества, его противоречивого (а это не болезненное, не патологическое состояние) исторического движения может и пониматься, и решаться нестандартно.
