Содержание к диссертации
Введение
1 Коррупция в латинской юридической терминологии 20
1.1 Понятие коррупции 20
1.2 Электоральная коррупция (ambitus -соискание почетных должностей незаконными средствами) 30
1.3 Должностная коррупция 53
1.3 a Furtum pecuniae publicae (казнокрадство или расхищение государственной собственности должностными лицами); de residues (растрата или присвоение государственной собственности должностными лицами 53
1.3 б Crimen repetundarum (вымогательство со стороны наместников провинций при осуществлении должностных полномочий) 61
Выводы 71
2 Законодательное обеспечение борьбы с коррупцией в Древнеримской Республике ... 74
2.1 Законодательное обеспечение борьбы с должностной коррупцией в период 451-88 гг. до н.э 75
2.2 Законодательное обеспечение борьбы с электоральной коррупцией в период 432-88 гг. до н.э 90
2.3 Антикоррупционная составляющая Сулланской реставрации (82-79 гг. до н.э.) 96
2.4 Марк Туллий Цицерон: концепция борьбы с коррупцией 106
2.5 Антикоррупционная политика первого триумвирата
(60-53 гг. до н.э.) 114
2.6 Антикоррупционное законодательство в контексте политического противостояния Помпея и Цезаря 128
2.7 Антикоррупционная модель Гая Юлия Цезаря 136
2.8. Стратегия борьбы с коррупцией в условиях становления принципата Августа 146
Выводы 160
3 Анализ судебной практики по делам о коррупционных правонарушениях 164
3.1 Анализ судебной практики по делам об электоральной коррупции 164
3.2 Анализ судебной практики по делам о должностной коррупции 176
Выводы 223
Заключение 225
Библиографический список 228
- Электоральная коррупция (ambitus -соискание почетных должностей незаконными средствами)
- Furtum pecuniae publicae (казнокрадство или расхищение государственной собственности должностными лицами); de residues (растрата или присвоение государственной собственности должностными лицами
- Законодательное обеспечение борьбы с должностной коррупцией в период 451-88 гг. до н.э
- Анализ судебной практики по делам об электоральной коррупции
Введение к работе
Актуальность темы. Проблема борьбы с коррупцией давно находится в центре внимания мировой общественности1. В конце двадцатого столетия коррумпированность аппарата государственного управления приобрела глобальный системный транснациональный характер .
Формальным признанием критического обострения проблемы продажности и подкупаемости чиновничества явилось принятие в 1999 году Советом Европы Конвенции об уголовной ответственности за коррупцию. Разрушительные социально-экономические и политические последствия, порождаемые коррупцией, зафиксированы в ее преамбуле. Будучи неотъемлемой частью и традиционной формой современной организованной преступности, коррупция «угрожает верховенству закона, демократии и правам человека, подрывает эффективное государственное управление, нарушает принципы равенства и социальной справедливости, ведет к искажению условий конкуренции, затрудняет экономическое развитие и угрожает стабильности демократических институтов и моральным устоям общества».3
Не случайно, разрабатывая различные методы воздействия на преступность, современные криминологи находят необходимым помимо узкоспециализированных исследований обратиться к историческому межкультурному анализу феномена противостояния общества и коррупционной преступности.4
1 См. подготовленное Секретариатом ООН руководство «Практическое меры борьбы с коррупцией»
International Review of Criminal Police. No 41 and 42; Резолюцию «Коррупция в сфере государственного
управления»//Восьмой Конгресс ООН по предупреждению преступности и обращению с
правонарушителями. New York, 1990. P. 150-153; Crime and Corruption in Russia Briefing of Commission on
Security and Co-operation in Europe. Washington, D C, 1994; Corruption and Democracy. Political Institutions,
Process and Corruption in Transition States in East-Central Europe and in the former Soviet Union. Budapest,
Hungary, 1994.
2 Лу неев B.B. Преступность XX века. Мировой криминологический анализ. М., 1997. С. 270.
3 См. преамбулу Конвенции об уголовной ответственности за коррупцию (ETS № 173) (Страсбург, 27 января
1999 года). Россия подписала Конвенцию 27.01.1999. Конвенция вступила в силу 01.07.2002.
4 См. Эвальд У. Насилие в странах бывшего восточного блока. Криминологические исследования в мире.
М., 1995. С. 131; Закс В А. Социокультурные предпосылки корру пции//Государство и право. 2001. № 4. С.
52-55; Максимов СВ. Коррупция. Закон. Ответственность. M., 2000. С. 7-9.
Объектом исследования в диссертации является комплекс общественных отношений в сфере государственного управления, избирательных процедур и правоохранительной деятельности древнеримской республики в контексте их коррупционной пораженности.
Предметом исследования избран нормативный и историко-нормативный материал, позволяющий установить степень и эффективность правовой регламентации обозначенных общественных отношений.
Цель исследования - изучить опыта борьбы с коррупцией в Древнеримской республике.
Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач:
определить юридическое содержание термина corruptio и степень его соответствия современному аналогу;
рассмотреть иные латинские юридические термины, раскрывающие правовое содержание коррупции и формы ее проявления;
- установить политические, экономические, социально-психологические
причины и условия коррупции в Древнеримской Республике и на этом фоне
рассмотреть тенденции формирования антикоррупционного
законодательства;
проанализировать судебную практику по делам о коррупции;
определить эффективность законодательных мер борьбы с коррупцией.
Названными задачами определяется общая структура работы. Во введении рассматривается историография вопроса и источниковая база. В первой главе наряду с анализом понятийного аппарата дается общая характеристика деяний, образующих в своей совокупности систему коррупционных правонарушений. Вторая и третья главы - историко-юриднческий анализ законодательной и правоприменительной практики древнеримской республики в сфере борьбы с коррупцией.
Исследование охватывает период от принятия первого известного нам нормативно-правого акта, предусматривавшего наказуемость взяточничества
(Законы Xll таблиц, IX,3) (451-450 г.г. до н.э.) до 18 года до н.э., когда принятая Августом lex de ambitus завершила процесс формирования республиканского антикоррупционного законодательства.
Методологическую основу описательной части исследования составляют формально-логический, исторический, системный и сравнительный методы. В целях установления общих закономерностей развития права древнеримской республики и его антикоррупционной составляющей используются социологический и социально-политический
хМЄТОДЬІ.
Источники. Источниковую базу диссертации образуют памятники римского права (Законы XII таблиц5, Институции Гая6, Фрагменты Домиция Ульпиана7, Сентенции Павла8, Кодекс Феодосия9, Дигесты Юстиниана10, Кодекс Юстиниана11, Институции Юстиниана12). Ввиду того, что непосредственное отношение к республиканскому периоду имеют лишь Законы XII таблиц, важнейшим источником исследования являются сообщения письменной исторической традиции,13 объединяющей широкий круг сочинений античных авторов, включая письма, биографии политических деятелей, произведения древнеримской художественной литературы.
Особое место в числе нарративных источников занимают
многочисленные и разнообразные по характеру труды Марка Туллия
5 Законы XII таблиц / Текст, пер., вступ. Ст. Л Л. Кофанова. Отв. Ред. В. И. Уколова. М., 1996.
6 Институтции Гая / Пер. Ф. Дыдынского, пер. фр-тов Л Л. Кофанова, ред., ввод. Ст., коммеит. Л Л.
Кофанова, В.А. Савельева. М., 1997.
7 Ульпиан Домиций. Фрагменты / Пер. Е.М. Штаерман. М., 1998.
8 Павел Юлий. Пять книг сентенций к сыну/ Пер. Е.М. Шгаерман. М, 1998.
9 Кодекс Феодосия / Пер. А.В. Коптева // Хрестоматия по истории Древнего Рима / Под ред. В,И. Кузищина.
М, 1987.
10 Дигесты Юстиниана / Пер. И.С. Перетерского //Памятники римского права. М., 1997. Дигесты
Юстиниана | Перевод с латинского; Отв. Ред. Л.Л. Кофанов. М., 2002 .
11 Кодекс Юстиниана /Пер. А.В. Коптева. Хрестоматия по истории Древнего Рима. Под ред. В.И. Кузищина.
М, 1987.
12 Институ ции Юстиниана / Пер.Д. Расснера Под ред. Л Л. Кофанова, В.А. Томсинова, М., 1998.
13 О проблеме достоверности источников н опасности пшперкритического отношения к данным традиции
см. Кофанов Л.Л. Обязательственное право в архаическом Риме (VI-IV вв. до н.э.). М., 1994. С. 15-19, 125-
129. См. также Кулаковский Ю. К Вопросу о начале Рим. Киев, 1888. С.3,9; Нетушил И.В. Римская
историография. Харьков,1850. С. 1-31; Маяк И.Л. Источниковедение истории раннего Рима (аналитический
обюр)7История европейской цивилизации в русской науке. Античное наследие. М., 1991. С. 62-86.
7 Цицерона, свидетеля и участника многих эпохальных событий в жизни Древнеримской Республики. Не меньший интерес представляют записки Гая Юлия Цезаря о гражданской войне. Диссертационное исследование основывается и на трудах более раннего автора - Полибия, который на фоне изложения «Всеобщей истории» рассматривает понятие сущности государства и форм его правления. Анализ антропологических причин корыстной преступности находим у Тита Лукреция Кара в его философской поэме «О природе вещей». Огромную ценность для данного исследования представляют сочинения Гая Саллюстия Криспа «Югуртинская война» и «Заговор Каталины», содержащие немало фактических данных о системе, динамике и механизме коррупции в конце Республики. Важнейшим источником является труд Тита Ливия «История Рима от основания города», содержащий последовательное изложение истории римского государства и права. Морализаторская направленность сочинений Плутарха не умаляет ценности его «Сравнительных жизнеописаний», богатых обширным фактическим материалом. Исключительное значение для исследования имеет «Римская история» Аппиана Александрийского и одноименный труд Веллея Патеркула, «Анналы», «История» и «Малые произведения» Публия Корнелия Тацита, «Эпитомы римской истории» Луция Аннея Флора, сочинение Гая Светония Транквилла «Жизнеописание двенадцати цезарей». Немаловажен «Бревиарий от основания Города» Евтропия, подведшего своеобразный итог римской традиции исторической мысли. Полезные сведения можно почерпнуть в «Письмах» Луция Аннея Сенеки и Плиния Младшего.
Специфические черты римской литературы - «натурализм и сатирическое изображение жизни»14 - превращают «Фарсалию» Марка Аннея Лукана, сатирическую поэзию Валерия Катулла, комедии Плавта и Теренция, лирику Тибулла, Проперция, Вергилия и Овидия в важнейшие свидетельства общественной жизни того времени. Многочисленные
14 Лосев А.Ф. Античная литерат>ра, Минск, 2001. С. 295.
8 эпиграммы более поздних авторов Марциала и Ювенала посвящены людям и событиям республиканского периода. Особое место среди литературных памятников занимают «Аттические ночи» Авла Геллия, приводящего в цитатах недошедшие до нас ранние источники.
Ценным эпиграфическим памятником являются Деяния божественного Августа (Res Gestae Divi Augusti).
Степень разработанности темы. В работе анализируются сочинения крупнейших западных романистов, в той или иной степени касающиеся истории формирования антикоррупционной концепции в римском праве. Как представляется, первая серьезная попытка установить связь между падением древнеримской республики и коррумпированностью ее магистратов, принадлежит Николо Макиавелли, написавшему знаменитые трактаты «Государь» (1513г) и «Рассуждения о первых десяти книгах Тита Ливия» (1516-1517 гг).15 Презиравший корыстолюбие человеческой природы, Макиавелли противопоставил личную мораль политической. Только силовое давление на продажную чернь способно, по его мнению, обеспечить «народную нравственность», которая на фоне приоритета «государственного интереса» может гарантировать крепость и благополучие государства. В 1734 году к этой проблематике обращается Шарль Луи Монтескье в своем социально-философско-историческом трактате «Размышления о причинах величия и падения римлян».16
Краеугольным камнем, заложившим фундамент научного изучения истории древнеримской государственности, является капитальный труд Теодора Моммзена по государственному праву древнего Рима.17 В рамках масштабного исследования античной конституционной системы Т. Моммзен уделяет особое внимание правовому статусу магистратов, пределам их компетенции и ответственности. Публично-правовой аспект такого рода ответственности рассматривается в последней работе великого немецкого
15 Макиавелли Н. Государь: Сочинения. М., 2001. С. 162-163.
16 Монтескье Ш.Л. Персидские письма. Размышления о причинах величия и падения римлян. M., 2002.
17 Mommsen Th. Romisches Staatsrecht. Т. 1-3. Lpz., 1887-1888.
9 ученого «Римское уголовное право». (Анализу государственно-правовой концепции Т. Моммзена посвящены работы его более поздних коллег Масьелло, Крифо, Вентурини).
Характеристика римского общества в эпоху крушения республиканского строя и рождения империи представлена в очерке «Цицерон и его друзья» Гастона Буасье22, при всем уважении к Моммзену не разделявшего его пренебрежительного отношения к личности и творчеству Цицерона. Подробный обзор институтов римского государственного права находим в одноименном исследовании П. Виллемса.23 Проблемам трансформации республики в принципат посвящено исследование Эд. Мэйера.24 Уголовно-процессуальную составляющую римского права исследуют В. Рейн, А. Зумпт и А. Гринидж.
В последующих трудах определенные аспекты формирования антикоррупционного законодательства рассматриваются в более тесной связи с историческими реалиями республиканского периода, но и в этих работах изучение проблематики борьбы с коррупцией носит общий характер.
Среди специальных исследований двадцатого столетия в области истории древнеримского государственного права и его антикоррупционной составляющей особое место занимают труды итальянских романистов Ф. Де
18 Mommsen Th. Romishes Strafrecht,1899.
19 Masiello. Mommsen e il dintto penale romano. Ban, 1997.
20 Crifo, Ancjra sullo Strafrecht mommseniano,. SDHI. 62 (1996).
21 Venturini. Lo «Strafrecht» mommseniano a un secolo di distanza, in Processo penale e societa politica nella Roma
rehubblicfna,. Pisa, 1996.
22 Бчасье Г. Цицерон и его друзья. СПб., 1993.
23 Виллечс П. Римское государственное право/Пер. с фр. под ред. П.Н. Бодянского. Киев, 1888-1890
2* Ме>ег Е. Caesars Monarchic und das Principat des Pompeius. Innere Geschichte Roms \om 66 bis 44 v. Chr. Stuugart, Berlin 1919.
25 Rein W. Das Criminalrecht der Romer von Romulus bis auf Iuctinianus. Leipzig, 1844.
26 Zumpt A.W. Das Criminalrecht der romischen Republic. Berlin, 1869.
27 Greenidge A. H. J. The Legal Procedure of CiceroS Time. Oxford. 1901.
28 Arangio-Ruiz V. La legislazione// Augustus: Studi in Occasione del Bimillinario Augesteo. Roma, 193 8. Botsford
G.W. The Roman Assemblies: from there Origin to the End of the Republic. N.-I., 1909. Di Marso S. Storia della
procedura criminale romana. 1914. Girard P.F. Les leges Iuliae ludiciorum'/ZCC. Bd.34.1913. Lengle J. Romisches
Strafrecht dei Cicero und den Historrkern. Leipzig, 1934. Rotondi G. Leges Publicae Populi Romani. Milano, 1912.
Shenv in-White A.N. The Roman Citizenship. Oxford, 1939. Strachan-Davidson J.L. Problems of the Roman
Criminal Law. Oxford, 1912.
10 Мартино,29 Г. Гроссо,30 Черилло-дель'Оре,31 М. Бретоне,32 А. Бурдезе.33 В том же направлении работали их английские и американские коллеги Т. Бротон,34 Е. Груэн,35 Т. Джером,36 А. Джонс,37 Ф. Шульц.38
В той или иной степени интересующей нас проблематики касаются отдельные работы по римскому публичному праву и истории Рима эпохи поздней республики и раннего принципата.39
Важнейшее значение для настоящего диссертационного исследования имеют монографии В. Буклэнда,40 М. Хендерсон,41 Б. Санталючия42 и О. Ликандро,4 посвященные вопросам судебного иммунитета и правовой ответственности магистратов. Проблемы судебной коррупции на примере дела Гая Верреса рассматривает А. Маршалл,44 границы и условия ответственности древнеримских судей изучает Дж: Мак'Кормак.45 Негативное влияние должностной и электоральной коррупции на судьбы древнеримской республики исследуют А. Линтотт46 и Р. Мак'Муллен.47 Правовой характеристике отдельных антикоррупционных законов
ДО ДО
посвящены статьи Г. Маттингли и Дж. Ричардсон. Коррупциогенное
29 De Martino F. Storia della costituzione romana. Vol. I. Napoli,1958.
30 G. Grosso. Lezioni di storia del diritto romano. Torino, 1965.
31 Scherillo-DeH'Oro. Manuale di storia del diritto romano, Milano, 1988.
32 Bretone M. Storia del diritto romano. Roma-Bari, 1987.
33 Burdese. Manuale di diritto pubblico pomano. Torino. 1997.
34 Broughton T.R.S. The Magistrates of the Roman Republic. N.-Y.,I952.
35 Gruen E. Roman Politics and the Criminal Courts. 149-78 b с Cambridge, 1968.
36 Jerome Th. Aspects of the Study of Roman Histori. N.-Y., 1982.
37 Jones A.N. Studies in Roman Government and law. Oxford, 1960.
38 Schulz F. History of Roman Legal Science. Oxford, 1946.
39 Lee R.W. The Elements of Roman Law. London, 1956. Badian E. Caepio and Norbanus// Historia.1957. № 6. De
Francishi P. Primordia civitatis. Roma, 1959. Grant M. From Imperiun to Auctoritas. Cambridge, 1946. Thomas
J.A.C. The development of Roman criminal law. 1963. LQR, 2224-37. Hammond M. The Augustan Pnncipate. N.-
Y., 1968. Bauman R.A. Criminal prosecutions by the aediles. Johannesburg, 1974. Robinson O.F. The Criminal law
of Ancient Rome Baltimore, Maryland. 1995.
40 Buckland W.W. Civil proceedings against ex-magistrates. Cambridge, 1937.
41 Henderson M.I. The process de repetundis. London, 1951.
42 Santalucia B. Diritto e processo penale nell'antica Roma. Milano, 1998.
43 Licandro O. In magistrate damnari. G. Ciappichelli editore - Torino, 1999.
44 Marshall A.J. Verres and judicial corruption. 1967. 17 CQ, 408-413.
45 MacCormac G. The liability of the judge in the Republic and Principate. 1982. ANRW.II.14,3-28.
46 Lintott A.W. The leges de repetundis and associated measures under the Republic. 1981,98 SZ, 162-212;
Electoral bribery in the Roman Republic. 1990. 80 JRS, 1-16.
47 MacMullen. Corruptoin and the Decline of Rome. Cambridge, 1988.
48 Mattingly II. The two Republican laws of the tabula Bembina. 1969. 59 JRS. 129-43; The extortion law of the
tabula Bembina. 1970. 60 JRS, 154-68; The juri panel of the lex repetundarum. 1975. 34. Latomus, 726-8; The
character of the lex Acilia Glabrionis. 1979. 107. Hermes, 478-88.
49 Richardson J.S. The purpose of the lex Calpurnia de repetundis. 1987. 77. JRS. 1-12.
значение клиентелы стало предметом исследования М. Гранта50 и П. Вейне.51 Вопросов провинциальной политики Рима и полномочий наместников фрагментарно касаются А.Х.М. Джонс52 и Г. Бартон.53
Опыт современной мировой практики борьбы с коррупцией на всех уровнях государственного устройства, обобщенный в работе С. Роуз-Аккерман,54 позволяет убедиться в актуальности древнеримской антикоррупционной стратегии. Завершая обзор современных исследований зарубежных коллег, в той или иной степени касающихся рассматриваемой темы, следует упомянуть опубликованные в общероссийском научном журнале «Древнее право. Ius Antiqvvm» статьи О. Дилиберто,55 М. Курыловича,56 А. Пикульска-Робашкевич,57 К. Ринольфи,58 Ф. Сини.59
Приведенный историографический обзор свидетельствует о неослабевающем внимании зарубежных исследователей к проблеме борьбы с коррупцией в древнеримской республике. В несколько ином положении находится русская историография.
Реформаторская деятельность Александра II инициировала весьма
интенсивные исследования русских ученых в сфере римского
государственного права. Как справедливо отмечает Л.Л. Кофанов, русское антиковедение формировалось под сильным влиянием зарубежной и, прежде всего, немецкой историографии.60 Тем не менее, нельзя не признать вклад российских ученых в изучение публично-правовых институтов Древнего Рима. В этой связи необходимо отметить капитальный труд И.В.
50 Грант М. История древнего Рима. М., 2003.
51 Veyne P. Clientele et corruption au service de TEtat. 1981.36. Annales (ESC), 339-60.
32 Jones Л H.M. The Decline of the Ancient World, London, 1997.
53 Бартои Г. C> шествовала ли в римской империи долговременная тенденция к централизации власти? Пер. с
англ.//Всстник древней истории. 1999, К> 3. С. 52-66.
54 Rose-Ackerman S Corruption and Government. Causes, Consequences, and Reform. Cambridge, 1999.
55 Дилиберто О. Знание и распространенность XII таблии в эпоху поздней ИмперииУ/Древнее право. 1997. А"*
1(2).С.74-85.
56 К>рылович М. Этические аспекты римского права'/Древнее право, 2000, № 7. С. 195-201.
57 Пикульска-Робашкевич А. Ростовщичество в респ>бликанском Риме//Древнее право, 2002, № 9. С. 133-
140.
58 Ринольфи К. Юридические аспекты римской Сардинии в речи Цицерона «Pro 5саиго»//Древнее право,
1999. К> 1(4). С. 63-72.
59 Сини Ф. Люди и боги в римской религиозно-юридической системе: pax deorum, время богов,
жертвоприношения//Древнее право. 2001. № 8. С. 8-30.
60 Кофанов Л.Л. Обязательственное право в архаическом Риме. Долговой вопрос (VI-IV вв. до н.э.). С. 12.
12 Нетушила,61 сочинения М. Целлера,62 Ю.А. Кулаковского,63 И.Турцевича,64 М.Н.Крашенинникова,65 М.И. Ростовцева,66 Н.В. Санчурского,67 Е. В. Пассека,68 Г. Лазарева,69 П.П. Митрофанова.'0
Истории римского права в целом посвящены работы Н.И. Крылова,71 А. С. Кривцова,72 С.А. Муромцева,73 Л.Б. Дорна,74 Л.Н. Загурского,75 В.В.
1(\ 11 1R 70
Ефимова, Э.Д. Гримма, Л. Казанцева, Н.П. Боголепова, И.
Мечинского,80 И. А. Покровского,81 В.М. Хвостова,82 В.П. Доманжо.83
Нельзя не упомянуть фундаментальную работу по сакральному праву
древнего Рима И. Бердникова, уделявшего особе внимание роли религиозной клятвы в государственном и частном обязательственном праве.
61 Нетушил И.В. Очерк римских государственных древностей/ Зап. Харьков. Ун-та. 1894. № 1,2,4; 1895. №
2,3; 1896. № 4; 1897. № 4; 1898. № 2,4; 1899. № 1,2,4; 1900. № 3; 1904. № 3,4; 1905. № 1; 1906. № 1-4; 1907.
№ 1-4.
62 Целлер М. Римские государственные и правовые древности. M, 1893/1894.
63 Кулаковский Ю.А. К вопросу о начале Рима Киев, 1888; Коллегии в Древнем Риме. Киев, 1892; Римское
государство и армия в их взаимоотношении и историческом развитии. Публ. Лекция. Киев, 1909;
64 Турцевич И. О важности изучения римской государственности и главнейших характеристических чертах
ее'/Известия историко-филологического института князя Безбородко в Нежине. Т. 3. Нежин, 1894.
65 Крашенинников М.Н. Августалы и сакральное магистерство: Исследование в области римского
му ниципального права и древностей. СПб., 1895.
66 Ростовцев М.И. История государственного откупа в Римской империи (от Августа до Диоклетиана). СПб.,
1899.
67 Санч>рский Н.В. Римские древности. 2-е изд. СПб., 1899.
68 Нассек Е.В. Пособие к лекциям по истории римского права. Юрьев, 1906-1907. Ч. 1: Государственное
право и источники права. 1906.
69 Лазарев Г. Развитие государственной власти в древнем мире. СПБ., 1909.
70 Митрофанов П.П. Лекции по истории римского государственного права. 2-е изд. СПБ: Изд Студентов
СПб. ист.- филол. Ин-та, 1911.
71 Крылов Н.И. История римского права. М., 1868/9
72 Кривцов А.С. История римского права: Лекции/Издание кн. Л.С. Голицинв. М., 1868/1869.
73 Муромцев С.А. История римского права. М , 1877.
74Лекции профессора Дорна Лудольфа Борисовича. СПб., 1880.
75 Загурский JI.H. История римского права. Б м., 1884-1885.
пь Ефимов В В. Лекции истории римского права. СПб, 1887; Лекции по истории римского права. СПб,
1898.
77 Гримм Э Д Лекции по истории римского права. СПб , 1892.
"8 Казанцев Л. Курс истории римского права. 2-е изд. Киев, 1892.
79 Боголепов H П. Учебник истории римского права. Пособие к лекциям. М., 1895; Сокращенный курс
истории римского права. Одесса, 1904.
80 Мечинский И. Лекции по истории римского права. СПб., 1904.
81 Покровский И.А. История римского права. СПб , 1998.
82 Хвостов В.М. История римского права. М., 1919.
83 Доманжо В.П. История римского права. Лекции, читанные в 1918/1919. Иркутск: Издание студентов
юридического факультета. Типо-Литография Забайкальской железной дороги.
84 Бердников И. Государственное положение религии в римско-византийской империи. Е. 1. Казань, 1881.
13 К работам более общего характера следует отнести труды Б.Л.
ОС О/С 0*7 QQ
Павловича, А.К. Азаревича, В.В. Сокольского, П. Бодянского, Ф.Ф. Зелинского,89 Р. Виппера,90 Б.В. Чредина.91
Принципиально важными для настоящего исследования являются исторические очерки древнеримского уголовного процесса в авторстве Ф.Ф. Зелинского,92 И.А. Покровского,93 И.Я. Фойницкого.94 Спустя полвека, следуя примеру своих предшественников, их советский коллега М.А. Чельцов-Бебутов95 в рамках курса уголовно-процессуального права также обратится к вопросам древнеримского уголовного судопроизводства.
Исключительно классовый подход в разработке государственно-правовой проблематики античности наблюдаем в модернистском сочинении С. Лозинского (1924).96 Оперируя современной ему марксистско-ленинской терминологией, автор оптимистично излагает теорию неизбежности и необходимости социальных потрясений конца I века до н.э. В свою очередь, работавший в эмиграции выдающийся русский антиковед М.И. Ростовцев
(1928) , будучи идеологически независимым от советской исторической школы, видел в губительном выступлении армии, составленной из низов и возглавляемой честолюбивыми политиками, главную причину разрушительной социальной революции. Как справедливо отмечает Э.Д.
85 Павлович Б.А. История Греции и Рима. СПб, издание Д Е. Кожанчикова, 1873.
86 Лзаревич Л.К. Патриции и плебеи в Риме; Историко-юридическое исследование. СПб., 1875. T.1-2.
87 Сокольский В В Пособие при изучении внешней истории римского права. 2-е изд. М., 1877.
8S Бодянский П. История народного трибуната в период сословной борьбы в Риме// Киев, у нив. изв. 1884. Вып. 1,35; 1885. Вып. 2.
89 Зелинский Ф.Ф. Из экономической жизни Древнего РимаУВестн. Евр. 1900. Кн. 8; Римская республика
СПб, 2002.
90 Виппер Р. Очерки по истории римской империи. Ростов н/Дону, 1995.
91 Чредин Б.В. Всемирное и вечное владычество Древнего Рима'/ВУИЛ916. Кн. 12. С. 1-30 (Вступ. Лекция к
курсу по истории римского права в 1915/16 академическом году).
92 Зелинский Ф.Ф. Римский уголовный процесс/ЛДицерон. Полное собрание речей в русском переводе B.A.
Алексеева и Ф.Ф. Зелинского. СПб, 1901. Т. 1. С. 755-764; Уголовный процесс 20 веков назад//3елинский
Ф.Ф. Из жизни идей. 3-е изд. СПб., 1911. Т. 2.: Древний мир и мы. С. 285-341; Уголовный процесс 20 веков
назад (дело Кл>енция)'/право. 1901. № 7-8.
93 Покровский И.А. Частная защита общественных интересов в Древнем РимеЛСб. ст. по истории права,
посвященный М В. Владимирскому -Буданову его учениками и почитателями. Киев, 1904. С. 27-43.
94 Фойницкий И Я. Курс уголовного судопроюводствз. СПб., 1996.
95 Чельцов-Бебутов М.А. Курс уголовно-процессуального права. Очерки по истории суда и уголовного
процесса в рабовладельческих, феодальных и буржуазных государствах. СПб., 1995.
96 Лозинский С. Из истории классовой борьбы: Греция и Рим. Лен., 1924.
97 Ростовцев М.И. Общество и хозяйство в римской империи. В 2-х т. СПб., 2000.
14 Фролов, после 1917 года цветущее состояние русской науки об античности
сменяется страшным периодом разрушения. Лишь в 50-е годы намечается робкий поворот от социологической схемы к живому восприятию классической древности. В рамках социально-экономического и социально-политического направления появляются исследования С.Л. Утченко," B.II. Дьякова,100 Н.А. Машкина,101 СИ. Ковалева,102 М.Е. Сергиенко.103 В 1959 году под ред. профессора Н.Ф. Дератани в издательстве Московского Университета выходит сборник статей,1 посвященный творчеству Цицерона. Исследование С.Л. Утченко так и называется «Цицерон и его время».105 Однако все вышеперечисленные работы имеют общеисторический характер.
К числу узко специализированных исследований, в той или иной степени связанных с темой диссертации, следует отнести статьи Е.М. Штаерман,106 Н.Н. Трухиной,107 А.В. Игнатенко,108 Л.Л. Кофанова,109 Г.С.
98 Фролов Э.Д. Русская наука об античности. СПб., 1999. С. 397. См. также Джимбинов С. Коэффициент
искажения. Революция и культура//Новый мир. 1992. № 9. С. 207.
99 Утченко С.Л. Политические послания Саллюстия к Цезарю//Учен. зап. Лен. пед. ин-та. 1940 Т. 5. С. 65-
87; Учение Цицерона о смешанной форме гос>дарственного устройства и его классовая сущность//ВДИ.
1940. «3. С. 74-85.
,эо Дьяков В Н. История римского народа в античную эпоху. Ч. 1//Учен. Зап. Моск. Пед. Ин-та. М., 1947.
101 Машкин Н.А. История древнего Рима. ОГИЗ Государственное издательство политической литературы,
1947; Принципат Августа. М., 1949.
102 Ковалев СИ. История Рима. СПб., 2003.
103 Сергиенко М.Е. Жизнь в древнем Риме. СПб., 2000.
104 Цицерон. Сборник статей. М., 1959.
105 Утченко СЛ. Цицерон и его время. М., 1971.
106 Шгаерман Е.М. Проблема падения Римской республики в советской историографии//Вопросы истории.
1966. № 3. С. 83-93; К проблеме возникновения государства в Риме//ВДИ. 1989. № 2. С. 76-94; К итогам
дискуссии о римском государстве//ВДИ. 1990. Да 3. С. 68-75.
107 Трухина Н.Н. Сципион Африканский и Катон Цензор, их политические програмчы//Древний Восток и
античный мир. М., 1980. С 196-219.
108 Игнатенко А В. К вопросу о политическом режиме в Риме в эпоху перехода от Республики к
монархииТМетодология историко-правовых исследований. М., 1980; Армия в государственном механизме
рабовладельческого Рима эпохи Республики: Историко- правовое исследование. Свердловск, 1988; О начале
государственности в Риме: (к вопросу о возникновении политической власти)//Античная древность и
средние века. Свердловск, 1988; Политическая власть в Древнем Риме: становление и эволюция/А1зв. Вузов.
Правоведение. 1988. Да 5. С. 14-27; Эволюция формы государственного устройства Рима (V-I вв. до
н.э.)'/Вопросы территориально-политического устройства государства в развитии политической системы
общества. Свердловск, 1990.
109 Кофанов Л.Л. Внесудебная защита в республиканском Риме//Античность и современность: Тез. Конф.
Росс. Ассоциации антиковедов, июнь 1989. М., 1991. С. 80-84; К проблеме времени происхождения
государства в Риче//ВДИ. 1990. Да 2. С. 127-130; Римское право (аналитический обзор/ЛНстория
европейской культуры в русской науке. М., 1991. С. 87-105; XII Таблиц и проблема sodaIes//AHTH4HOCTb
Европы. Пермь, 1992- С. 15-21; Культ аргеев в архаическом Риме//Социальные структуры и социальная
психология античного мира. Доклады конференции Российской Ассоциации Антиковедов, июнь 1992. М.,
1993. С. 99-107; Сакрхтьное право в системе римского законодательства'/Материалы круглого стола по
15 Кнабе,110 Ю.Г. Чернышева,111 A.M. Сморчкова,112 Т.А. Бобровниковой,113 Я. В. Мельничука,114 А.Г. Грушевого и Е.П. Грушевой115, В. Н. Токмакова.116 Нельзя не упомянуть статьи А.Л. Смышляева,117 исследующего правовой статус римских наместников в провинциях. Проблеме «толпы» и феномену влияния спонтанных массовых скоплений людей на развитие исторического процесса посвящены публикации С.Г. Карпюка.118
Принципиальной для данной работы является монография Л.Л.
Кофанова «Обязательственное право в архаическом Риме»,119 в которой
автор на фоне глубокого историко-юридического исследования институтов
обязательственного права раскрывает особый нормативно-религиозный
характер римской fides. К анализу этической составляющей
древнеримского конституционного порядка (fides) ведущий российский романист обращается также в своем отдельном исследовании. Рассуждая о
истории римского права//Методика и методология изучения античного мира. М., 1994.С. 239-248; Обзор Российско-латинского коллоквиума по истории римского публичного права (30 мая - 1 июня 1994г., Москва)//ВДИ. 1995. № 3. С. 243-246; К вопросу о палингенезисе XII Таблиц: сакральное право в системе римского законодательства//ВДИ. 1996. № 2. С. 26-43; Создание трибуната: изначальная идея трибунской власти,'/Древ нее право. 1996. № 1; Коллегия торговцев Рима: цена их клятвы и общественные пиры'/Торговля и торговец в античном мире. Доклады «Круглого стола» Российской Ассоциации Антиковедов 29 янв. 1997. M., 1997. С. 61-68; Закон и обычай как инструменты власти а архаическом Риме// Власть, человек, общество в античном мире. Доклады конференций Российской Ассоциации Антиковедов 1996-1997гг. М , 1998. С. 117-120; Традиция о древнейших источниках по праву архаического Рима: легенда или реалыюсть//Проблемы исторического познания. Материалы международной конференции Москва 19-21 мая 1996. (Отв. Ред. акад. Г.Н. Севостьянов). М , 1999. С. 209-215.
110 Кнабе Г.С. Судебный патронат в Риме и некоторые вопросы методологии: (по поводу книги Ж.-М.
Давида «Судебный патронат в Риме в последнее столетие Республики)'/ВДИ. 1994. № 3. С. 18-26.
111 Чернышев Ю.Г. Государство и прорицатели в Древнем Риме//Социальные структуры и социальная
психология античного мирз: Докл. Конф. Росс, ассоциации антиковедов, июнь 1992. М., 1993. С. 199-209,
Теория «смешанной конституции» у Цицерона и система принципата//Древнее право. 1996. Да 1. С. 95-101.
112 Сморчков A.M. Римское публичное жречество: между царской властью и аристократией'/ВДИ. 1997. Д*>
3. С. 35-45.
113 Бобровникова T.A. Религиозно-правовые аспекты Сципионовой «легенды»//Древнее право. 1999. Д'з 1. С.
44-55.; Письма Сципиона Старшего как историко-правовой источник//Древнее право. 2000. № 2. С. 88-93;
Судебные процессы Сципионов (опыт исторической реконструкцшО'/Древнее право. 2001. Да 1. С. 66-74.
114 Мельничук Я.В. Ответственность цензоров перед civitas в середине V - середине II века до н.э //Древнее
право. 2002. Да 1. С. 113-125.
115 Грушевой А.Г., Грушевая Е.П. Некоторые исторические и правовые аспекты римской провинциальной
политики в конце Республики и в эпоху ранней римской империи (H-I вв. до н.э.)'/Древнее право. 2002. № 1.
С. 126-132.
116 Токмаков В.Н. Судебный процесс над Манлием КапитолийскимУ/Древнее право. 2002. Да 1. С. 99-106.
117 Смышляев А.Л. Civilis dominatio: римский наместник в провинциальном городе//ВДИ. 1997. Да 3. С. 24-
35; Римский наместник в провинцихтыюм городе: otium post negotiumZ/B/JH. 1999. Да 4. С. 59-69.
118 Карпюк С.Г. Vulgus и turba: толпа в классическом Риме//ВДИ.1997. Да 4. С. 121-137; Роль толпы в
политической жизни архаической и классической Греции'/ВДИ. 2000. Да 3. С. 3-15.
119 Кофанов Л.Л. «Обязательственное право в архаическом Риме (VI-IV вв. до н.э.)». М., 1994.
120 Кофанов Л.Л. Юридико-религиозный характер римской fides в V-III вв. до н.э: к интерпретации
Полибия (У1.56.6-15)'/Древнее право. 2002. Да 2. С. 63-72.
роли fides в механизме контроля народа и сената за тесной взаимосвязью между сказанным и сделанным, Л.Л. Кофанов обращается к проблемам противостояния электоральной коррупции: «...современной государственной системе, - пишет ученый, - где между предвыборными обещаниями и их исполнением часто лежит глубокая пропасть, явно не хватает римского
опыта».
К сожалению, на этом обзор отечественной историографии, в той или иной степени имеющей отношение к теме диссертации, мы вынуждены закончить. Из работ, непосредственно связанных с проблематикой настоящего исследования, мы можем упомянуть лишь опубликованную в 1951 статью Ю.С. Крушкола «К вопросу о составе судебных комиссий по
закону Ацилия о вымогательстве».
Научная новизна исследования состоит в том, что на основе обширной источниковой базы впервые обобщен и проанализировн материал, раскрывающий понятие коррупции в римском праве, ее формы и виды, специфику причинности и детерминации, а также законодательные и иные средства борьбы с коррупцией, их оправданность и эффективность.
Положения, выносимые на защиту, состоят в следующем:
Коррупция (электоральная и должностная), достигшая к концу первого века до н.э. беспрецедентных масштабов, явилась одной из важнейших причин гибели древнеримской республики. Свертывание демократических избирательных процедур на фоне создания придворного бюрократического аппарата стали необходимой альтернативной малоэффективному антикоррупционному законодательству.
Продемонстрировав возможность комплексного подхода к проблеме борьбы с коррупцией, римская юриспруденция отдала предпочтение репрессивной составляющей, оставив
121 Кофанов Л.Л. Юридико-религиозный характер римской fides в V-1II вв. до нэ.: к интерпретации
Полибия (У1.56.6-15)'/Древнее право. 2002. № 2. С.71.
122 Крушкол Ю.С. К вопросу о составе судебных комиссий по закону Ацилия о вымогательстве'/ВДИ. 1951.
Л'а 2. С. 222-228.
17 коррупциогенные факторы вне зоны правового воздействия. Неуклонно возраставший при этом уровень коррупционной пораженности общества демонстрировал бесперспективность избранного направления.
На протяжении всей истории римской республики борьба с коррупцией оставалась одним из центральных лозунгов политической риторики, предопределяя идеологическую заданность, и, как следствие, ограниченность антикоррупционных мер.
Высокий уровень политизации законодательной и правоприменительной практики в сфере борьбы с коррупцией нивелировал потенциал государственных антикоррупционных мероприятий.
Между тем нельзя не признать конструктивизм древнеримских юристов, пытавшихся гармонизировать соотношение между функциями и целями юридической ответственности за коррупцию: реализация карательной функции сопровождалась имущественной ответственностью виновного, обязанного возместить причиненный вред в размере, значительно превышающем прямой действительный ущерб.
Присутствие деликтологической составляющей в антикоррупционном законодательстве свидетельствует о серьезном теоретическом осмыслении специфического механизма коррупции, который помимо вымогательства и активного подкупа представляет собой взаимовыгодную сделку. «Удобство» подобного рода сделки обусловливало популярность коррупционных контактов в любых сферах общественной жизни, что инициировало усилия древнеримской философии права в разработке превентивной модели антикоррупционной политики.
7. Вплоть до II в. до н.э. роль эффективного сдерживающего
фактора играла fides magistrates, обеспечивавшая устойчивый
иммунитет древнеримского общества к коррупционным
проявлениям. Трансформация юридико-религиозного
института fides в типичный элемент государственного
механизма устранила нравственные и психологические
ограничения роста коррупции. Таким образом, стал очевиден
примат этического компонента над всеми иными
составляющими антикоррупционной концепции.
Теоретическую и практическую значимость работы автор видит в
возможности использования опыта Древнеримской Республики в
формировании современных программ противостояния коррупции. При этом
диссертант оспаривает весьма популярную сегодня точку зрения об
эффективности исключительно репрессивных мер борьбы с коррупцией .
Кроме того, материалы и выводы диссертации могут быть рекомендованы для использования в лекционных курсах римского права, истории государства и права зарубежных стран, криминологии и истории уголовного процесса; при разработке спецкурсов и спецсеминаров по проблемам борьбы с коррупцией.
Апробация работы. Основные идеи исследования получили отражение в докладах на межрегиональном научно-практическом семинаре в г. Барнауле (11-13 мая 2000г.); на Всероссийской научной конференции в г. Краснодаре (14 октября 2000г.); на межвузовской научно-практической конференции в г. Краснодаре (28 февраля 2001г.); на Международной научно-практической конференции в г. Сочи (23-26 мая 2002 г.); на трех Общероссийских конференциях РАЮН в г. Москве (18-19 декабря 2001г., 16-17 декабря 2002г., 20-21 декабря 2003г.); на III Международной конференции «Римское частное и публичное право: многовековой опыт развития европейского права» в Ярославле-Москве (25-30 июня 2003 г.), на
Яни П. В борьбе с коррупцией эффективны только репрессии //Российская Юстиция. 2001. А"» 7. С. 58-59.
19 международном научном семинаре «Собственность и владение в римском и современном праве» в Москве (25-30 октября 2004г.), а также в шести публикациях по теме исследования.
Результаты диссертационного исследования внедрены в учебный процесс филиала КубГУ в г. Новороссийске (использованы при чтении лекционного курса «Римское право», спецкурса «Проблемы борьбы с коррупцией в древнеримской республике»).
Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка источников и библиографического списка, насчитывающего 260 наименований. Общий объем работы - 247 с.
Электоральная коррупция (ambitus -соискание почетных должностей незаконными средствами)
С точки зрения римского права ambitus - это соискание почетных должностей незаконными средствами (D. 48.14; SP.V. XXX А; С. 9,26).153
По всей видимости, этимологические корни ambitus следует искать в существительном ambitio, которым обозначали важнейший элемент petitio honoris - соискания должности римского магистрата (D. 48,14,1; D. 49,16.1.7). Детально исследовав данные традиции, Л.Л. Кофанов раскрывает содержание ambitio: «всякий кандидат на должность консула, претора или иной курульной магистратуры по римским обычаям в течение трех недель до выборов совершал так называемое ambitio, т.е. обход Форума и других публичных мест скопления римских граждан с целью убедить их голосовать за свою кандидатуру». Процедура грамотной, эффективной, а главное, легитимной petitio honoris подробно расписана Квинтом Туллием Цицероном в его «Commentariolum petitionis» - наставлении старшему брату Марку по соисканию консульской должности. 156 В преддверии жестокой борьбы Квинт Цицерон логично и последовательно изложил концепцию предвыборного агитационного процесса, охватывая весь цикл избирательных действий.
Прежде всего, он рекомендует брату определить стратегические параметры предвыборной агитации. Начав с определения ключевых направлений предвыборной кампании, предполагающих одновременное осуществление двоякого рода действий: «обеспечение помощи друзей»158 и «снискание расположения народа», Квинт Тулий Цицерон обнаруживает блестящие способности технолога политического маркетинга.
Следующая рекомендация Квинта Цицерона раскрывает технологию формирования стиля и политического имиджа кандидата: «...нужно приложить все усилия к тому, чтобы всякий близкий и совсем свой человек, затем и члены трибы, соседи, клиенты, даже вольноотпущенники и, наконец, рабы полюбили тебя и желали тебе наибольшего значения, ибо почти все разговоры, создающие общественному деятелю имя, исходят от своих».160
Формирование имиджа напрямую связано с подчинением массового сознания, в котором кандидат должен предстать как «воплощение социальных ценностей» электората и «агент их эффективной реализации».161 Так происходит подчинение большинства населения воле элиты, что само по себе является управленческим процессом, основанным на инструментальном знании. Таким образом, точка зрения Ю.Хабермаса, утверждающего, что доминирующими и определяющими чертами современного этапа развития общества выступает господство инструментального знания,162 вполне справедлива и для древнеримской республики.
Одним из способов воздействия на массовое сознание Квинт Цицерон считает окружение кандидата людьми, известными должностным положением и именем.163 Таким образом, привлекаются организационно-обеспечительные возможности известных лиц, чья, пусть даже номинальная поддержка, эксплуатируется в ходе предвыборной агитации. Поиск подобных людей и привлечение их на свою сторону базируется на главенствующем принципе древнеримского религиозного сознания: «do ut des» - «даю тебе, чтобы ты дал мне»164 (именно для этого приносилась жертва божеству)165. На фоне столь рационального отношения римлян к своим многочисленным богам рекомендации Квинта Цицерона выглядят абсолютно естественно: «Ты должен добиваться любым способом, чтобы эти люди были на твоей стороне всей душой и всеми стремлениями....Поэтому в ближайшее время тебе надлежит от них требовать должного частыми напоминаниями, просьбами, подтверждениями, стараясь о том, чтобы они поняли, что у них никогда не будет другого случая отблагодарить тебя. Надежда на новые одолжения с твоей стороны, и твои недавние услуги, конечно, побудят людей ревностно действовать в твою пользу».166 Интересна идея Квинта о дифференцировании объемов благодарности: «...сделай так, чтобы обязанности каждого, кто перед тобой в долгу, были точно расписаны и распределены».167 В условиях позднереспубликанских выборов, обезображенных электоральной коррупцией, подобную откровенность вряд ли можно назвать циничной. Отсюда, очевидно, и столь жесткая, но психологически выверенная характеристика действительных мотивов избирателей: «...люди становятся благосклонными и ревностными избирателями главным образом благодаря трем обстоятельствам - услугам, надежде и искренней душевной привязанности».
Как видим, благодарность за услуги является доминирующей составляющей.170 Что касается надежды и искренней привязанности, то их надо «укрепить, выражая благодарность и приспособляя свои речи к тем условиям, в силу которых каждый, кто тебе покажется, будет твоим сторонником...», - уточняет Квинт.171 Подобная расстановка акцентов вполне соответствует менталитету древнеримских избирателей172 времен поздней республики.
В поисках поддержки необходимо, по мнению Квинта, правильно сориентироваться в массе избирателей, отметив вниманием «усердных и состоятельных», и избежав компрометирующих контактов с теми, «...которые либо ничего не могут, либо даже ненавистны членам своей трибы». Неоднородность электората требует дифференцировать направления предвыборной агитации: сначала заполучить поддержку сенаторов, всадников, влиятельных и усердных людей из прочих сословий,175 затем деятельных горожан и влиятельных вольноотпущенников. Расчет ясен: чтобы «держать в руках остальную массу», необходимо завязать дружеские отношения с «главенствующими людьми». Так формируются коалиции и группы избирательных предпочтений, способных на массированный прессинг так называемого «болота» (равнодушного к выборам электората), из которого при искусном ведении предвыборной кампании хможно почерпнуть голоса. Поэтому агитация, по мнению Квинта, должна постоянно набирать обороты, вслед за городом охватывая округи, соседства, Италию в целом, «чтобы не допустить существования муниципии, колонии, префектуры, и, наконец, места в Италии177, в котором бы у кандидата не было достаточной поддержки». При этом важно везде находить тот активный контингент избирателей, который способен «просить в своем округе» за своего избранника, «продвигать» его.
Furtum pecuniae publicae (казнокрадство или расхищение государственной собственности должностными лицами); de residues (растрата или присвоение государственной собственности должностными лицами
Следуя логике lex Iulia peculatus et de sacrileges et de residues (8 г. до н.э.), воспроизведенной Дигестами Юстиниана (D.48.13), мы объединили эти составы в одном параграфе.
Термином peculatus Дигесты обозначают расхищение государственных денег, казнокрадство, присвоение вещей, принадлежащих государству (D.47.21; D. 48.13). Говорить о правовом оформлении этого состава в хронологическом смысле крайне трудно. Судя по всему, специальная комиссия по рассмотрению дел, связанных с казнокрадством, функционировала уже в Сулланский период, по крайней мере, Цицерон неоднократно упоминает о ее существовании. Кроме того, фрагмент его трактата «О природе богов», написанного в 45 году до н.э., позволяет предположить, что к тому времени дела о peculatus стали обычными и весьма распространенными в практике соответствующих постоянных комиссий.
Вполне возможно, что именно перед quaestio de peculatu предстал в 86
году до н.э. молодой Гней Помпеи. Плутарх пишет, что сразу после кончины отца «Помпеи был привлечен вместо умершего к суду по делу о хищении государственных денег. Изобличив одного из вольноотпущенников, Александра, Помпеи доказал, что большая часть денег похищена этим вольноотпущенником».309 Фрагмент весьма интересный: помимо хронологического указания на возможность существования quaestio de peculatu, Плутарх сообщает, что требования о возмещении ущерба, причиненного казне, распространялись на наследников правонарушителя. Кроме того, из контекста следует, что и Страбона (отец Помпея - С.А.), и его сына обвиняли в присвоении военной добычи.310 Это сообразуется с версией Р. Виппера о том, что изначально субъектами peculatus выступали преимущественно военачальники.311 По крайней мере, упоминая о фактах привлечения к суду народного собрания, в том числе и в связи с furtum pecuniae publicae, античные авторы сообщают о процессах против полководцев Фурия Камилла (391 г. до н.э.), Марка Ливия (218 г. до н.э.), Мания Ацилия Глабриона (190 г. до н.э.) и обоих Сципионов - Публия и Луция (187-184 гг. до н.э.). Дело о «толосском золоте» также связано с именем полководца. Квинт Сервий Цепион, в 109 г. до н.э. захвативший г. Толосу в Нарбонской Галлии и разграбивший находившийся там храм Аполлона, предстал перед специальным трибуналом в соответствии с персонифицированной lex Norbana de auri tolozani quaestione (104 г. до н.э.). В связи с исчезновением храмовых сокровищ (что, по сути, составляет объективную сторону peculatus - С.А.), экстраординарная комиссия признала бывшего военачальника виновным в совершении sacrileges (кощунство, оскорбление божества). Очевидно, роль квалифицирующего признака сыграл предмет посягательства, коим в данном случае явилось сакральное имущество (sacer).314 Логика правоприменителя понятна:315 в отличие от публичных и частных,316 вещи божественного права (священные, религиозные, святые) находились за пределами чьей-либо собственности, оттого и их похищение рассматривалось как сакральный проступок.317
Как справедливо замечает Л.Л. Кофанов, всякое деяние человека, направленное вольно или невольно на нарушение божественных законов природы, грозило ему проклятием (detestatio). При этом ученый обращает внимание на фрагмент Геллия,319 по мнению которого проклятия граждан был достоин и Веррес, о многочисленных преступлениях и святотатствах которого писал Цицерон.
Таким образом, в зависимости от объекта правовой охраны одни и те же действия могли квалифицироваться или как peculatus321 или sacrileges (кощунство).
Такой «гуттаперчевости» составов способствовало и то обстоятельство, что наряду с религиозной, храмы выполняли не менее важную светскую функцию, занимаясь хранением ценных вещей, документов и денег, принадлежащих как частным лицам, так и государству.323 Некоторые храмы специально служили для государственных целей. В храме Сатурна, к примеру, хранилась общественная казна, а в храме Цереры под надзором плебейских эдилов - сенатские постановления.325 Для этого имелись специальные помещения, в том числе подземные.326 В данном случае назначение храмовых зданий являлось вполне светским, но светские задачи при этом получали дополнительную, сакральную защиту.327
В качестве специфической особенности A.M. Сморчков отмечает то обстоятельство, что храмовой кассой (area) распоряжались светские смотрители (aedituus) под контролем власти политической (цензоров и эдилов). Это позволяет автору утверждать, что «храмы в республиканском Риме не просто находились под контролем политической власти, а фактически являлись составной частью общественной собственности». Представляется, что данная позиция нуждается в уточнении.
Как следует из комментария Ульпина ad legem Iuliam peculatus et de sacrileges et de residues, закон Августа признавал любого, кто покушался на храмовое имущество, виновным не в хищении, а в кощунстве, (возможно, закон продублировал позицию судей по делу о «толосском золоте»).331 В таком случае храм и его имущество не могли рассматриваться как часть общественной собственности.
Другое дело, если речь шла о злоупотреблениях со стороны храмового персонала. Будучи светскими служащими, ответственными за функционирование храмов,33 эти лица в случае покушения на храмовое имущество, признавались субъектами специального преступления - de residues (D.48.13.2; 48.13.11.9). Дигесты определяют pecuniae s. residua как казенные деньги, которые чиновник не возвращал в казну или использовал в целях, законом не предусмотренных, к примеру, на свои личные нужды (D.48.13.1.2).
Законодательное обеспечение борьбы с должностной коррупцией в период 451-88 гг. до н.э
По свидетельству Авла Геллия, уже Законы XII таблиц предусматривали ответственность за получение взятки: «Неужели ты будешь считать суровым постановление закона, карающее смертной казнью того судью или посредника, которые были назначены при судоговорении для разбирательства дела и были уличены в том, что приняли денежную мзду по этому делу?»
То обстоятельство, что подлинный текст Законов не сохранился, ни в коей мере не умаляет значение приведенного фрагмента. Данные современных исследований по вопросу палингенезиса структуры и содержания законов XII таблиц позволяют презюмировать достоверность их реконструкции. Более того, проблема сводится не столько к достоверности, сколько к неполноте восстановленного текста. Так, Л.Л. Кофанов перечисляет целый ряд источников, подтверждающих наличие в тексте XII таблиц норм о сенате, уголовных квесторах, коллегии десяти судей, о судебных магистратах, о государственных обетах консулов «за процветание римского народа» и т.д.417 Таким образом, вполне резонно предположить, что фрагмент Авла Геллия не исчерпывает оснований и видов ответственности магистратов ранней республики.
На фоне замечания Цицерона о том, что XII таблиц установили смертную казнь «...за очень немногие преступления»418 фрагмент Геллия приобретает принципиальное значение, свидетельствуя об однозначно негативной и жесткой реакции государства на злоупотребления со стороны должностных лиц.
В данном случае уместно вспомнить закон об апелляции 509 г. до н.э., запрещавший магистратам казнить римского фажданина без санкции народа,419 к которому осужденный обращался за защитой.420 Из этого следует, что дела о взяточничестве попадали в особую категорию, относящуюся к подсудности народного собрания. Упоминание же о том, что судья или посредник «назначены при судоговорении», превращает последних в специальных субъектов специального - должностного правонарушения.
Однако датировать появление антикоррупционной концепции в римском праве 451-450 годами до н.э. было бы не вполне правильно. Будучи первым дошедшим до нас нормативным актом, Законы XII таблиц знаменовали «определенный завершающий этап в развитии всего архаического права». Отразив всю науку о государстве, об общественном благе и государственных учреждениях,423 Таблицы вобрали в себя «все жреческое право, право магистратов и частное право предшествующей эпохи».424 А значит, было бы логично предположить, что содержание статьи 3 Таблицы IX является отражением сформировавшейся много ранее репрессивной политики в отношении правонарушений коррупционного характера.
При этом нельзя не учитывать, что само появление Законов XII таблиц явилось следствием ожесточенной борьбы плебса, стремившегося путем фиксации правовых норм защитить себя от произвола патрициев.425 Именно в ходе драматических столкновений конфликтующих сторон формировался конституционный строй древнеримской республики.426 Добившись в 494 году до н.э. установления плебейского трибуната (tribuni plebes), 427 плебеи получили реальную возможность влиять на законотворческий процесс. Вслед за законами XII таблиц в 449 году до н.э. принимаются Leges Valeria Horatiae о неприкосновенности личности народных трибунов, о праве апелляции к народному собранию осужденного патрицианским магистратом на смерть или телесное наказание, и о придании плебисциту силы закона.428 Спустя пять лет Lex Canuleia разрешает браки между патрициями и плебеями,429 предоставив возможность объединения элиты и капитала. В результате законодательной инициативы диктатора Публилия Филона в 339 году появились Leges Publiliae, подтверждающие легальный статус плебисцитов и предусматривающие, что «один цензор430 должен был избираться из плебеев (хотя на деле дошло до того, что из них порой избирались оба цензора».431 Lex Ogulnia в 300 году до н.э. обеспечила плебеям большинство жреческих должностей, а отслужившие плебейские магистраты добились членства в сенате вместе с отслужившими магистратами-патрициями. Lex Hortensia 287 года до н.э., однозначно придав плебисциту силу закона, обязательного для всего сообщества без каких-либо вмешательств со стороны центуриатных комиші и или сената, завершила почти двухсотлетнюю конфронтацию плебеев и патрициев.
Однако на этом борьба сословий не закончилась. Монополизировавшие к концу III века до н.э. государственные структуры патрицианско-плебейские семейства (нобилитет) не могли избежать конфликта с богатыми, но не имеющими политического влияния всадниками (equites).434 Таким образом, законотворческий процесс, избавившийся от лоббирования интересов плебеев и патрициев, подвергся массивному прессингу конфликтующих между собой сенаторов и всадников. Яркий тому пример Lex Claudia, плебисцит 218 года: чтобы воспрепятствовать своим конкурентам в занятиях торговлей, всадники провели закон, запрещавший сенатору или сыну сенатора владеть большим морским кораблем.435 Очевидно, таким образом, всадники пытались противостоять экономической экспансии сенаторской знати, отбывавшей в провинции в качестве наместников. Запретив сенаторам торговлю, equites попытались обособить их в качестве аграрной группы.437
Анализ судебной практики по делам об электоральной коррупции
Первое упоминание о судебном преследовании лиц, заподозренных в подкупе народа, встречаем у Ливия. Речь идет о консуле 486 года Спурии Кассии, заподозренном в стремлении к царской власти,993 «... своими щедротами-де консул обеспечивает себе влияние, опасное для свободы».994 Под «щедротами» в данном случае понимался популистский законопроект о наделении неимущих плебеев землей из общественного фонда.995 При всей неоднозначности оценки предложения Кассия996 Ливии признает, что возможный передел земельной собственности серьезно напугал многих сенаторов.997 Скорей всего именно это обстоятельство сыграло главную роль в гибели Кассия: умело играя на шовинистических настроениях толпы,998 знать представила в ее глазах благородные устремления Кассия хитроумным домогательством царской власти.999 По сложении консульских полномочий Кассий был осужден и казнен.1000
Еще более очевидны различия между фактическими обстоятельствами и степенью предъявленного обвинения в «деле» Спурия Мелия, убитого по подозрению в домогательстве царской власти в 439 г. до н.э.1001 Богатый всадник Мелий провинился тем, что на свои средства организовал во время голода закупки хлеба в Эртрурии и его раздачу беднякам, тем самым, по словам Ливия, показал «худший пример того, как с дурными намерениями браться за доброе дело... он устроил раздачи, чтобы дарами привлечь к себе плебеев». Какой бы ни была при этом мотивация Мелия, даже Ливии, воспевавший «героическую борьбу властей» за свободу, сумел найти в его действиях лишь стремление к высшей республиканской магистратуре: «Всюду, где он ни появлялся, он с гордым видом, неприличным частному
человеку, ходил в окружении благодарной и исполненной надежд толы плебеев, обещавшей ему верное консульство»1 02. А вот версия о стремлении к царской власти уходит в сферу домыслов: «...так как дух человеческий не довольствуется тем, что дарует ему судьба, то и Мелий вознесся в мечтах слишком высоко...он замахнулся на царскую власть».1003 Действительно, чем же еще объяснить столь огромные затраты при покупке зерна?1004 К тому же «распорядитель общественного продовольственного снабжения» Луций Минуций (ему-то и перешел дорогу Мелий) доставляет в сенат «достоверные (ведь у обоих дома толклись одни и те же люди) сведения» о том, что в доме Мелия, якобы, имеется склад оружия,1005 бывают сходки и сам он «наверняка» замыслил стать царем.
Предположительный характер обвинений и отсутствие доказательной базы исключают возможность полноценного судебного процесса. Поэтому предпринимаются меры внесудебной репрессии: для расправы с Мелием назначается диктатор.1007 Он вызывает Мелия для дачи некоего «отчета» в проступках, при попытке последнего воспротивиться практическому беззаконию начальник конницы Сервилий Агала закалывает его.1008 За убийством следует конфискация имущества и поучительная в интерпретации Ливия эпитафия диктатора Луция Квинкция Цинцинната: «Спурий Мелий, который мог только мечтать - но никак не надеяться - стать народным трибуном, поверил в то, что он, богатый хлеботорговец, за два фунта полбы купил у сограждан свободу, вообразил, что своими подачками сумеет заманить в рабство народ...».
Как видим, квалификация действий по «ухаживанию» за электоратом во многом зависела от статуса кандидата. То, что укладывалось в юридические рамки ambitus, по желанию правоприменителя, легко трансформировалось в стремление к царской власти. В результате, именно те, кто стремился демократизировать общественное и политическое устройство римской civitas, становились жертвами ее произвола.
Так, предпринятые в 80-х годах IV века до н.э. Марком Манлием попытки смягчения долгового права изображаются Плутархом как более изощренные по сравнению с откровенным подкупом способы агитации.1011
