Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Когнитивный подход в современной политической науке . 17
1: Основные направления в исследовании политического поведении . 17
1.1. Роль Чикагской школы в исследовании политического поведения. 18
1.2. «Социологическая» интерпретация политического поведения . 25
1.3. Исследование политических установок. 32
1.4. Теории рационального выбора. 41
1.5. Контекстуальные теории и теории информационного влияния. 54
2. Особенности когнитивного подхода. 70
2.1. Политическое поведение как объект исследования. 70
2.2. Политическая среда 80
2.3. Методологические принципы когнитивного подхода. 94 Выводы к главе I. 104
Глава II. Когнитивная модель мотивации политического действия . 108
1. Субъективный политический мир . 108
1.1. Обоснование понятия. 109
1.2. Основные виды политических когниций. 115
1.3. Архитектоника субъективного политического мира. 133
1.4. Политическая идентичность. 169
2. Когнитивные процессы, обусловливающие ориентацию человека в мире политики. 184
2.1. Понимание политической информации. 185
2.2. Специфика когнитивной работы с противоречивой политической информацией. 204 3. Мотивации политического действия. 216
3.1. Основные параметры когнитивной модели политического действия. 216
3.2. Нерациональные политические действия. 225
3.3. Рациональные и псевдорациональные политические действия.
Выводы к главе II. 250
Глава III. Технологии политического влияния в свете когнитивного подхода . 261
1. Когнитивный подход и практика политического влияния . 261
1.1. Политическое влияние как управленческая деятельность. 262
1.2. Возможности и ограничения политического влияния. 265
1.3. Задачи управления мотивацией политического действия. 270
1.4. Манипуляция в политических кампаниях. 279
2. Технологии информационного обеспечения политического влияния. 291
2.1. Основные принципы разработки концепции убеждающей коммуникации. 291
2.2. Способы и приемы усиления воздействия сообщений в системе убеждающей коммуникации 307
2.3. Некоторые аспекты противодействия негативной информации. 324
Выводы к главе III. 335
Заключение.
Основные выводы. 340
Использованная литература.
- Основные направления в исследовании политического поведении
- «Социологическая» интерпретация политического поведения
- Субъективный политический мир
- Когнитивный подход и практика политического влияния
Введение к работе
Проблематика политического поведения занимает особое место в современной политической науке, определяемое не только спецификой и значимостью самого объекта исследования, но и особенностями методологического инструментария, используемого для его исследования. Созданные усилиями многих ученых на протяжении двадцатого столетия концепции политического и, прежде всего, электорального поведения отличались тем, что открывали широкие возможности для операционализации теоретических построений и проведения масштабных эмпирических исследований в этой области. В США, например, были созданы обширные базы данных, аккумулировавшие результаты работы больших исследовательских коллективов.1 Однако, как это нередко бывает в науке, на смену большим ожиданиям, связанным с внедрением в исследовательскую практику нового методологического инструментария, пришло определенное разочарование, в основе которого лежали трудности интерпретации новых политических процессов в рамках ранее созданных теоретических схем. Это дало основание некоторым ученым говорить о застое и даже о кризисе в исследованиях политического поведения.2
Первой проблемой, с которой столкнулись исследователи, стала обозначившаяся в последние десятилетия тенденция к ослаблению зависимости политического поведения граждан от социально-групповых структур и политических партий. Граждане все в меньшей степени демонстрировали готовность прислушиваться к мнению партийных лидеров и полагаться на референтные группы, и все в большей: степени стремились к независимости и самостоятельности в принятии политических решений. Р.Дж.Далтон назвал этот процесс перехода к более индивидуализированному, ориентированному вовнутрь
1 Brady Н.Е. Political Participation. II Measures of Political Attitudes. Edited by Robinson J.P., Shaver Ph.R.,
Wrightsman L.S. - San Diego: Academic Press, 1999, p.737-801.
2 Данливи П. Политическое поведение: институциональный и эмпирический подходы // Политическая
наука: новые направления. /Под ред. Р.Гудина и Х.-ДХлингеманна. - М.: Вече, 1999, с.282.
2 политическому выбору «индивидуализацией политики».3 Стремясь к объяснению механизмов индивидуального выбора, ряд исследователей обратился к теориям рационального выбора, которые позволяли проинтерпретировать процессы принятия политических решений гражданами как последовательную оценку имш выгод и издержек предполагаемого политического действия. Однако критики этого теоретико-методологического подхода справедливо отмечают, что в реальной жизни, когда у большинства граждан, нет ни достаточной информации, ни желания тратить время на всестороннее обдумывание политической информации, вряд ли можно говорить о том, что совершаемым ими политическим; действиям предшествует рациональный расчет.
На наш взгляд, для научной интерпретации зафиксированной в эмпирических исследованиях тенденции к «индивидуализации политики» требуется теоретическая рефлексия процессов, обусловливающих включение людей в политическое информационное пространство. Вряд ли можно считать, что люди стали более рациональными по сравнению с началом двадцатого столетия, скорее они оказались в принципиально иной информационной среде, более насыщенной, более противоречивой. Телевидение дает возможность практически каждому «соприкоснуться» с политикой, увидеть и самостоятельно оценить того или иного кандидата. Особенности индивидуальных процессов восприятия; интерпретации этой противоречивой; многоплановой политической информации не могут не проявиться в процессах принятия гражданами; политических решений, диверсифицируя и все в большей степени делая их независимыми от социально-групповых отношений и партийных структур.
Второй? проблемой, потребовавшей развития концептуального ряда теорий политического поведения, стала трансформация политических
Далтон Р.Дж. Сравнительная политология: микроповеденческий аспект//Политическая наука: новые направления. /Под ред. Р.Гудина и Х.-Д.Клингеманна. - М.: Вече, 1999, с.339.
институциональных систем < в странах Центральной Европы и постсоветского пространства. Получившие широкое распространение в политической науке концепции были созданы прежде всего для объяснения политического поведения в относительно стабильных политических условиях. Они рассматривают политическое поведение как проявление в конкретных действиях ранее интериоризированных институциональных норм; культурных ценностей и стереотипов, социально-групповых и/или партийных связей, т.е. подчеркивают обусловленность совершаемых человеком политических действий сложившимися у него в ходе социализации политическими предпочтениями, установками, ценностями. Однако периоды радикального изменения политического институционального порядка отличаются высоким уровнем аномии, резким снижением эффективности механизмо в ценностно-нормативного регулирования, утратой многими людьми привычных ориентиров, позволявших им ранее более или менее свободно определять свою позицию в политическом пространстве и вырабатывать соответствующую линию поведения. Для изучения политического поведения в таких условиях требуется изменение теоретико-методологического' ракурса, смещение акцентов на исследование динамических процессов адаптации индивида к меняющейся политической ситуации.
Таким образом; актуальность исследования, ориентированного на совершенствование теоретико-методологических основ изучения политического поведения, определяется, прежде всего, тем, что в новых исторических условиях стали возникать серьезные трудности, в интерпретации отельных аспектов проблематики политического поведения: в рамках ранее сложившихся теоретико-методологических концепций. Обозначившийся в конце XX в. интерес ученых к проблематике когнитивных оснований политического поведения свидетельствовал о том, что поиск новой объяснительной концепции идет в направлении изучения
4 влияния на людей политической информационной среды и выявления тех внутриличностных процессов и механизмов, которые помогают каждому человеку познавать, понимать и определенным способом реагировать на информационные вызовы политической среды. Открывающиеся в рамках обозначенного направления новые возможности объяснения причин и факторов, побуждающих людей вступать в политические взаимодействия, делают востребованной каждую работу, вносящую свой посильный вклад в разработку когнитивного подхода к политическому поведению.
Еще одним важным обстоятельством, актуализирующим потребность в когнитивном; подходе к политическому поведению, является резкое возрастание роли информационных технологий і в политической жизни общества.. Когнитивный подход, концептуализирующий проблему включения человека в информационное пространство и описывающий механизмы понимания и субъективной интерпретации транслируемых политическими акторами сообщений, позволяет не только объяснить особенности ориентации людей в политическом информационном пространстве, но и сформулировать некоторые принципы оптимизации информационного политического влияния. Он открывает возможности теоретического обоснования; таких технологий политического влияния, которые исключают использование прямого принуждения и строятся главным образом на способности политических сил создавать для себя преимущественное положение в информационном политическом пространстве и использовать это преимущество в своих политических целях.
На необходимость изменения методологического ракурса в исследовании политического поведения, на наш взгляд, указывает и проходящая в отечественной политологии дискуссия о политическом выборе России.4 Эта дискуссия свидетельствует, что ученые, сталкиваясь с
4 Красин Ю.А. Политическое самоопределение России: проблема выбора //ПОЛИС, 2003, № 1; Пантин И.К. Демократия в России: противоречия и проблемы //ПОЛИС, 2003, № 1; Куличенко B.A., Куличенко А.В. О духовно-культурных основаниях модернизации России //ПОЛИС, 2003 № 2; Ильин М.В.
5 фактами противоречивости и непоследовательности процессов политического реформирования, испытывают определенные затруднения в объяснении тенденций и механизмов политического развития. Высказываемые суждения о «зависании» России в точке бифуркации, или о «бифуркационном застое», являются скорее констатацией высокой степени неопределенности в развитии российской политической системы, чем объяснительной моделью причин данного «зависания». На наш взгляд, невозможно понять политические трансформационные процессы в стране без всестороннего анализа мотивации политического поведения россиян, без прояснения тех причин и факторов, которые определяют их политический выбор, побуждают инициировать, поддерживать или отвергать институциональные политические преобразования. Причем целесообразно обратиться к методологическому потенциалу таких теорий политического поведения, которые позволяют «схватить» индивидуальные процессы восприятия политической ситуации и принятия политических решений. В периоды, когда старые ценностно-нормативные системы уже не выполняют своей регулятивной функции, а новые нормы и правила еще не интерироризированы в полном объеме, более важным становится не столько исследование «следов» политической социализации в виде сложившихся установок, ценностей, сколько изучение внутриличностных процессов, обеспечивающих каждому человеку определенное понимание конкретной ситуации как требующей или не требующей от него совершения политических действий. Когнитивный подход открывает новые перспективы для научного анализа изменений в, восприятии и оценке россиянами политических институциональных изменений в обществе, позволяет глубже понять причины неоднозначного реагирования россиян на принимаемые государственные решения; внося тем самым свой посильный вклад в исследование ограничений и
Российский выбор: сделан, отсрочен, отменен? //ПОЛИС, 2003, № 2; Мельвиль Л.Ю. Так что же случилось с «российским выбором»? //ПОЛИС, 2003, № 4; Уфимцев В.В. А был ли выбор? // ПОЛИС, 2003, №4.
потенциальных возможностей политической реформаторской деятельности в современной России.
Степень научной разработанности проблемы.
В политологической литературе долгое время фактор информационного влияния на политическое поведение рассматривался как очевидный и не требующий серьезного научного обоснования. Внимание исследователей в зависимости от выбранной методологической позиции концентрировалось либо на проблеме социальной обусловленности политического поведения, его зависимости от положения: индивида в социальном пространстве (социологический, или структуралистский подход5), либо на изучении политических установок и, прежде всего, установок партийной идентичности (социально-психологический подход6), либо на анализе способности политического актора рационально оценивать выгоды и издержки от предполагаемого действия (теории рационального выбора ), либо на раскрытии содержания информационных сетей, создаваемых самим индивидом и его социальным окружением (теории социального контекста и информационных сетей.).. Ряд ученых пытались адаптировать
5 Siegfried Л. Tableau politique de la France de POuest sous la Ш-е Republique. - Paris.: Armand Colin, 1980;
Lazarsfeld P.F., Berselson В., Gaudet H. The people's choice. - New York: Columbia University Press, 1944;
Powell G.B. Contemporary Democracies: Participation, Stability and Violence. - Cambridge: Harvard
University Press, 1982; Бурдье П. Социология политики. - M.:Socio-Logos,1993; Ysmal С. Le Comportement
electoral des Francais. - Paris: La Decouverte, 1990.
6 Campbell Л, Converse Ph.T, Miller W.E, Stokes D.E.. The American Voter. - New York, Wiley, 1960;
Campbell A. A la recherche d'un modele en psychologie electorale comparative. //Revue francaise de sociologie,
1966, n.VII; Miller W.E., Shanks J.M. The New American voter. - Cambridge: Harvard University Press, 1996;
Lancelot A. L'Orientation du comportement politique II Traite de science politique./ Sous la direction de:
M.Grawitz et J. Lega. V.3. L'action politique. - Paris: Presses Universitaires de France, 1985.
7 Downs A. An economic theory of democracy. - New York: Harper, 1957; Olson M. The Logic of collective
action. - Cambridge: Harvard University Press, 1965; Грофман Б. Теория Даунса и перспективы развития
политэкономии // Политическая наука: новые направления. Под ред. Р.Гудина и Х.-Д.Клингеманна. - М.:
Вече, 1999; Jackman R.W, Rationality and Political Participation// American Journal of Political Science,
Vol.37, No. I, February 1993.
8 Huckfeldt R., Sprague J. Networks in context: The social flow of political information.// American Political
Science Review. Vol.81, No.4, December 1987; Huckfeldt R., Sprague J. Discussant effects on vote choice:
Intimacy, structure, and interdependence. //Journal of Politics. Vol.53, No.l, Feb. 1991; Huckfeldt R., Sprague J.
Citizens, Politics and Social Communication. Information and influence in an election campaign. - Cambridge:
Cambridge University Press, 1995; Burnbank M.J. How do contextual effects work? Developing a theoretical
model// Spatial and Contextual Models in Political Research //Ed. By Munrae Eagles. - L. Taylor and Francis
Ltd., 1995; Effets d'information en politique. Sous la direction de Gerstle J. - Paris: L,Harmattan, 2001.
7 к исследованию политического поведения теорию потребностей. 9 Следует также выделить работы, авторы которых в той или иной мере стремились интегрировать достижения различных методологических подходов.10 Все выше перечисленные работы внесли неоспоримый вклад в исследование факторов, влияющих на политическое поведение, позволили описать некоторые особенности мотивации политического действия, создать типологии политического поведения.
Обозначившийся в 90-е годы XX в. в научной литературе интерес исследователей к проблеме когнитивных оснований политического поведения: способствовал появлению целого ряда работ, в которых были предприняты попытки не только проанализировать характер информационного влияния на человека политической среды, но и объяснить механизмы индивидуального восприятия! политической информации. п Однако несмотря на предпринятые шаги, на наш взгляд, еще нет оснований говорить о том, что в политической науке завершился процесс концептуализации политического поведения в рамках когнитивного подхода, позволяющего описать и объяснить процессы восприятия, интерпретации индивидом политической информации и влияние этих процессов на мотивацию политического действия. Следует
9 Lane R.E. Political Life. 2-ed. - New York, the Free Press, 1965; Ольшанский Д.В. Основы политической
психологии. - Екатеринбург: Деловая книга, 2001; Утяшев М.М. Политическое поведение в
постсоциалистическом обществе. - Уфа: УНЦ РАН, 1995.
10 Шестопхт Е.Б. Политическая психология. - М.: ИНФРЛ-М, 2002; Шестопал Е.Б. Психологический
профиль российской политики 1990-х. М.: РОСПЭН, 2000; Голосов Г.В. Поведение избирателей в
России: теоретические перспективы и результаты региональных выборов //ПОЛИС, 1997, № 4; Newman
B.I., Sheth J.N. Л Theory of political choice behavior. - New York: Praeger Publishers, 1987.
1' Sabatier P.A., Schlager E. Les approaches cognitives des politiques publiques: perspectives americaines //Revue francaise de science politique, 2000, N 2; Elements of Reason. Cognition, Choice and the Bounds of Rationality. Edited by Lupia A., McCubbins M.D., Popkin S.L. - Cambridge: Cambridge University Press, 2000; Zaller J. The Nature and origins of mass opinion. - Cambridge: Cambridge University Press, 1992; Lodge M., Taber Ch. Three steps toward a theory of motivated political reasoning. //Elements of Reason. Cognition, Choice and the Bounds of Rationality. Edited by Lupia A., McCubbins M.D., Popkin S.L. - Cambridge: Cambridge University Press, 2000. Завершинский К.Ф. Когнитивные основания политической культуры: опыт методологической рефлексии/ШОЛИС, 2002, № 3; Казанцев А.А. О когнитивно-неоинституциональном подходе к изучению международных отношений/ЛЮЛИС, 2003, № 1 Нечаев В.Д. Когнитивные революции и институциональные изменения//ПОЛИС, 2002, № 5; Сергеев К.В. Когнитивные модели и формирование религиозных институтов: античный протогностицизм//ПОЛИС, 2002, № 5; Казанцев А.А. «Ваххабизм»: опыт когнитивного анализа институтов в ситуации социокультурного кризиса/ЛЮЛИС, 2002, № 54 Казанцев А.А. Тирания, диктатура: когнитивная схема и историческая судьба политических понятий/ШОЛИС, 2001, № 5.
также отметить, что в отечественной политологической литературе проблематика «когнитивного» нередко необоснованно сужается и фактически сводится к выделению определенных видов знаний о политике, которые либо противопоставляются объективно существующим социальным и политическим институтам,12 либо используется для сопоставления, сравнения знаний о политических объектах различных социальных групп в обществе.13 Такое сужение когнитивной проблематики, на наш взгляд, не совсем оправдано. Исследователи разных: стран уже давно говорят не только о когнитивных структурах как некой системе знаний человека, но и о когнитивных процессах, благодаря которым человек познает окружающий его мир, расширяет свои знания и представления об этом мире.14 Создание объяснительной модели политического поведения в рамках когнитивного подхода требует обязательного анализа не только политических знаний, но и всей совокупности ментальных, мыслительных процессов, с помощью которых человек познает окружающий его мир политики.
Цель исследования - разработать и обобщить принципы и приемы анализа политического поведения в рамках когнитивного подхода.
хг Сергеев К.В. Когнитивные модели и формирование религиозных институтов: античный протогностицизм/ЛТОЛИС, 2002, № 5, с.86-95.
1 Казанцев А.А. «Ваххабизм»: опыт когнитивного анализа институтов в ситуации социокультурного кризиса/ЛТОЛИС, 2002, № 5, с.96-109.
14 Солсо Р. Когнитивная психология. - М.: Тривола, 1996; Когнитивная психология /Под ред.В.Н.Дружинина, Д.В.Ушакова. - М.: ПЕР СЭ, 2002; Холодная М.А. Когнитивные стили. О природе индивидуального ума. - М.: ПЕР СЭ, 2002; Андреева Г.М. Психология социального познания. - М.: Аспект Пресс, 1997; Аронсон Э., Пратканис Э.Р. Эпоха пропаганды: механизмы убеждения повседневное использование и злоупотребление. - Спб.: прайм- ЕВРОЗНАК, 2002; Аронсон Э., Уилсон. Т., Эйкерт Р. Социальная психология. Психологические законы поведения человека в социуме. - Спб.: прайм-ЕВРОЗНАК, 2002; Зимбардо Ф., Ляйппе М. Социальное влияние. - СПб.: Изд-во «Питер», 2000. Ришар Ж.Ф. Ментальная активность. Понимание, рассуждение, нахождение решений. - М.: изд-во «Институт психологии РАН», 1998; Плотинский Ю.М. Теоретические и эмпирические модели социальных процессов. - М.: Логос, 1998, с.50. См. также: Политическая реклама. - М.: Центр Политического консультирования «Никколо М», 1999; Политическое консультирование. - М.: Центр Политического консультирования «Никколо М», 1999; Имидж лидера. Психологическое пособие для политиков. /Под ред. Е.В.Егоровой-Гантман. - М.: Об-во «Знание» России, 1994
9 Задачи исследования:
систематизировать сложившиеся в политической науке основные теоретико-методологические концепции политического поведения, описывающие и объясняющие мотивацию политических действий;
обосновать необходимость концептуализации политического поведения в рамках теоретико-методологического подхода, позволяющего проинтерпретировать специфику процессов включения индивидов в современное политическое информационное пространство и влияние этих процессов на совершаемые ими политические действия;
раскрыть особенности когнитивного подхода к политическому поведению, определить его основные методологические принципы, продемонстрировать его место и роль в политической науке;
разработать когнитивную модель мотивации политического действия индивида, раскрыть содержание ее основных структурных элементов и объяснить основные механизмы ее функционирования;
показать возможности использования когнитивной модели политического действия в практике политического влияния. Теоретико-методологические основы исследования. Когнитивный
подход к политическому поведению базируется на ключевых положениях
следующих теоретико-методологических концепций:
неоинституционализма, ориентирующего на необходимость учета взаимосвязи объективных политических структур и субъективного выбора каждого человека; феноменологии, подчеркивающей значение субъективных представлений людей в конструировании? политической реальности; теорий рационального выбора, указывающих на роль осознанных, рационально выстроенных стратегий политического поведения; диспозиционных, или социально-психологических концепций, указывающих на важность политических установок в выборе индивидом моделей; политического поведения; политической коммуникативистики и
10 теории информационных сетей, позволяющих глубже понять значение информационной среды для действующих политических акторов; теории когнитивных схем, или фреймов, раскрывающей некоторые особенности процессов восприятия индивидом политической информации; когнитивной психологии, описывающей процессы восприятия и понимания человеком окружающего мира.
Эмпирическую основу диссертации составили, во-первых, опубликованные в печати и представленные на сайтах российских социологических центров результаты конкретных исследований, проведенных сотрудниками ФОМа, ВЦИОМа, ВЦИОМ-Аа, РОМИРа и других организаций, специализирующихся на эмпирическом изучении взглядов, предпочтений, ценностных ориентации, настроений россиян. Во-вторых, были использованы эмпирические исследования российских и зарубежных ученых. Их вторичный анализ позволил не только подтвердить и проиллюстрировать развиваемую автором концепцию, но и переосмыслить некоторые ранее созданные теоретические построения. В-третьих, автором были, проведены собственные качественные эмпирические исследования в виде неформальных интервью и тестирования с целью выявления иерархии политических ценностей респондентов и их представлений об образах современных политических деятелей.
Основные научные результаты, полученные лично автором, и их научная новизна:
обобщены и систематизированы сложившиеся в политической науке основные теоретико-методологические концепции политического поведения, показан их вклад в разработку проблематики мотивации политического действия, выявлена тенденция растущего интереса исследователей к научному анализу зависимости политического поведения от информационного влияния политической среды;
обоснована необходимость когнитивного подхода к политическому поведению и определено его место среди других теоретико-методологических концепций политического поведения. Показано, что главным отличием когнитивного подхода является ориентация на изучение зависимости мотивации политического действия от процессов индивидуального понимания, интерпретации, информации, исходящей из политической среды;
сформулированы основные методологические принципы когнитивного подхода к политическому поведению. Это позволило выделить такие детерминанты политического действия, как: политическая информационная среда, политические репрезентации и установки личности, ментальные и мыслительные процессы, обеспечивающие восприятие, понимание и оценку индивидом конкретной политической ситуации. Характер взаимодействия указанных детерминант исследуется в рамках когнитивного подхода как процесс отображения и интерпретации индивидом поступающей извне политической информации, что обеспечивает ему собственное видение внешнего политического мира и самым непосредственным образом влияет на его осознанный или подсознательный выбор способов реагирования на внешние импульсы;
разработаны новые инструменты в понятийно-категориальном аппарате когнитивного подхода, введено и обосновано понятие «субъективный политический мир». Выделены основные структуры субъективного политического мира, определены основные принципы его организации, раскрыта его роль в ориентации человека в политическом пространстве, в понимании им объектов политической реальности и политических событий;
описаны ментальные процессы, обеспечивающие узнавание человеком объектов политической реальности, понимание им
12 политического дискурса и действий политических акторов. Выявлены причины многозначности субъективной интерпретации политической информации; показана специфика работы человека с противоречивой политической информацией; определены факторы возникновения когнитивного диссонанса и выбираемые индивидом пути его преодоления. Показано различие между поверхностным и углубленным способами обработки индивидом политической информации, названы причины, обусловливающие его выбор того или иного способа обработки политической информации;
разработана когнитивная модель мотивации политического
действия. Ее главной особенностью является рассмотрение политического действия как своеобразного результата переживаемых индивидом ментальных и мыслительных процессов, связанных с обработкой и интерпретацией информации, идущей из внешней политической среды;
переопределено на основе когнитивного подхода содержание нерациональных и рациональных политических действий. Показано, что главной особенностью нерациональных политических действий является то, что им не предшествует серьезная внутренняя работа, связанная с направленным поиском дополнительной информации, с анализом противоречивых суждений, с критической оценкой' возможных последствий, поэтому такие действия достаточно жестко связаны с доступными в данной ситуации политическими установками личности. Определены три группы установок, резко повышающих однотипность нерационального, реактивного политического поведения многих людей в конкретной ситуации: партийная идентичность, конформизм и» образ врага в условиях относительной депривации;
показано, что в рамках когнитивного подхода в отличие от теорий рационального выбора при изучении содержания рационального
13
политического действия акцент переносится на анализ особенностей
работы индивида с информацией. Эта работа отличается
целенаправленной ориентацией на получение дополнительной
информации о проблемной ситуации, а также более глубоким
способом ее обработки,-следствием чего является выход индивида
при выборе модели политического поведения за пределы ранее
сложившихся стереотипов и установок. В развитие понятия
«ограниченной рациональности» предложено провести-
разграничение между рациональными и псевдорациональными действиями. Последние отличаются тем, что в их основе лежит навязанная индивиду политическими коммуникаторами картина проблемной ситуации, задающая своеобразные рамки его размышлениям о выборе политических целей и способов их достижения; выявлены теоретические основания когнитивного подхода, открывающие возможности обоснования технологий политического влияния, обеспечивающих изменение политического поведения людей без применения открытого принуждения и без изменения политического институционального, нормативного порядка; разработаны принципы информационного обеспечения политической кампании, основывающиеся на когнитивной теории мотивации политического действия. Положения, выносимые на защиту:
1. Исключительная роль коммуникационных процессов в
современном обществе требует концептуализации политического
поведения в рамках когнитивного подхода, позволяющего описывать
индивидуальные механизмы включения людей в процессы создания и
трансляции политической информации.
2. Политическое поведение человека опосредовано политическими
когнитивными структурами, хранящимися в его памяти, и когнитивными
14 процессами, обеспечивающими восприятие, понимание и: оценку им конкретной политической ситуации. Субъективное видение внешнего политического мира определяет выбор человеком способов реагирования на внешние импульсы
Интериоризированное знание о политике не является редукцией объективного мира, микрокопией объективного политического знания. Это -уникальная когнитивно-аффективная система, где многие виды знания эмоционально пережиты и переживаются индивидом, это — субъективный политический мир, дающий каждому человеку целостное представление о мире политики и своем месте в этом мире.
Распознавание человеком г объектов политической реальности и понимание им действий политических акторов осуществляется благодаря таким ментальным процессам, как внимание, категоризация, атрибуция. Эти процессы протекают в основном на уровне подсознания и определяются когнитивными структурами,, хранящимися в памяти. Неадекватные реальной ситуации: результаты категоризации и атрибуции обычно не осознаются индивидом, и он начинает реагировать не на реально возникшую ситуацию, а на ее ментальный конструкт.
5. Человек может обрабатывать политическую информацию
поверхностно и углубленно, контролируя сознанием процессы ее
направленного поиска и анализа. Второй способ обработки информации
требует от человека значительных усилий, поэтому должны быть,
определенные причины, побуждающие его к такому выбору.
6. Мотив как непосредственная внутренняя причина, побуждающая*
человека к совершению политического действия, формируется под
влиянием переживаемых им когнитивных процессов, обеспечивающих
обработку внешней информации и формирующих такое субъективное
видение конкретной ситуации, которое требует от него либо немедленного
реагирования, либо принятия долгосрочных политических решений.
В основе нерационального политического действия лежит процесс актуализации ранее сложившейся политической установки в ситуации, которая; спонтанно, на подсознательном уровне воспринимается индивидом как типичная, как требующая от него действия, связанного с этой установкой. Формирующиеся в ходе политической социализации однотипные политические установки повышают вероятность однотипного реагирования людей на политические события.
Уровень рациональности политического поведения зависит от стремления индивида к углубленному анализу складывающейся политической ситуации, к преодолению рамок предыдущего опыта.
Практические возможности использования когнитивного подхода к исследованию политического поведения. Когнитивная теория мотивации политического действия позволяет научно обосновать целый ряд используемых в политической практике приемов и способов информационного обеспечения политических кампаний, создавая тем самым предпосылки для оптимизации стратегий политического влияния. В диссертации определена степень сложности решения таких задач, как: формирование у объекта политического влияния новых политических установок, изменение ранее сложившихся политических установок и ценностных ориентации, актуализация политических предпочтений. Сформулирован ряд требований, предъявляемых к содержанию информационных сообщений, распространяемых с целью поддержания или изменения ориентации людей на определенные модели политического поведения. Раскрыты возможности различных коммуникационных каналов; и показана специфика организации продвижения по ним информационных продуктов, ориентированных на оказание влияния на мотивацию политического поведения. Выявлены особенности восприятия людьми негативной информации о политических лидерах и политических организациях и предложены информационные стратегии по минимизации последствий неожиданных атак политических противников.
Апробация исследования.
Основные положения исследования были изложены автором в научных публикациях, общим объемом более 150 печатных листов, а также в выступлениях на различных научных конференциях, в том числе, на Третьем Всероссийском конгрессе политологов в 2003 г., на международной конференции «Государственное управление в XXI веке: концепции, методы и технологии» в МГУ им. М.В.Ломоносова в 2003 г., на международной конференции «Выборы в России и выборы во Франции: возможность сравнительного анализа» в Париже в 2003 г. Результаты исследования легли также в основу отдельных разделов учебных курсов «Политические технологии», «Политология» и Политическая социология», прочитанных автором на факультете государственного управления, юридическом и экономическом факультетах МГУ им. М.В .Ломоносова.
Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы.
Основные направления в исследовании политического поведении
Разгадать «загадки» политического поведения пытались многие исследователи.. А.Дорна, например, свой библиографический обзор работ по политическому поведению начинает с трудов Аристотеля:15 Действительно, каждый философ, мыслитель, изучавший отношения политической власти в обществе, не мог обойти вниманием ту массу людей, без которой эти отношения власти становятся невозможными, он не мог не задаваться вопросом, почему эта масса подчиняется, каковы те условия, которые могут побудить народ восстать против своих правителей.
Однако потребовались определенные изменения в социально-политической жизни и кардинальное обновление методологического инструментария политических исследований, чтобы в изучении политического поведения произошел переход от умозрительных оценок, в основе которых чаще всего лежали ценностные суждения, к глубоким теоретическим работам,, подкрепленным серьезными эмпирическими изысканиями. В- этом; параграфе- мы. выделим основные вехи в развитии таких исследований.
Фундамент современных исследований политического поведения был заложен представителями Чикагской школы, в лице Ч.Мэрриама, Г.Госнелла, ГЛассуэлла. Л.Уайта. Именно они на фоне господствовавших в начале XX в. историко-сравнительного и нормативного подходов І предприняли попытку придать исследованиям І в области политики более строгий, всесторонне обоснованный характер. Выступая с позиций неопозитивизма, они считали, что научные теории должны отличаться высокой степенью аналитичности, быть свободными от ценностных суждений, подвергаться верификации, эмпирической проверке. Поскольку научному наблюдению доступны в первую очередь действия людей, то не удивительно, что проблематика политического поведения; оказалась в центре научных интересов представителей Чикагской школы.
Первой крупной исследовательской работой в этой- области стало изучение установок избирателей во время выборов мэра Чикаго в 1923 г., проведенное под руководством Ч.Мэрриама и ГХоснелла. Фактически это был первый опыт массовых опросов с целью выявления электоральных предпочтений, позволявший перейти к созданию верифицируемых теоретических моделей политического поведения. Г.Госнелл поставил также первый в истории политической науки эксперимент с целью выявления воздействия на ход голосования направленной агитации.16
Среди представителей Чикагской школы наиболее яркими были работы ГЛассуэлла, где он пытался; выявить и объяснить причины, побуждающие людей участвовать в политической жизни общества.п В своих рассуждениях Г.Лассуэлл стремился опереться на различные психологические концепции, в том числе психоанализ; что позволило-ему-сформулировать ряд важных методологических принципов, не утративших своей актуальности в наши дни. Во-первых, он подчеркнул значимость индивидуальной биографии. Чтобы глубже понять мотивы политических действий отдельных людей, необходимо анализировать их индивидуальный опыт. Во-вторых, он указал на важность иррациональной составляющей политического поведения, на то, что даже сам человек далеко не всегда понимает мотивы собственного поступка. Например, в отношении человека к верховной власти может присутствовать подавленное чувство ненависти к отцу, которое на бессознательном уровне воздействует на его поступки, создает иррациональные основания политических действий. Для того, чтобы раскрыть самому политическому актору истинные мотивы поступков, следует, считал он, обратиться к психоаналитическим методам. В-третьих, наличие скрытых мотивов делают невозможной однозначную реакцию человека на внешние стимулы.
Умелое применение Г.Лассуэллом психоаналитической концепции для1 объяснения поведения политиков вдохновляло впоследствии многих ученых на использование психологических теорий мотивации для создания экспликативных моделей политического поведения. Так, контуры психологического бихевиоризма, разрабатываемого Ф.Скиннером, легко просматриваются в модели политического поведения, предложенной РЛейном в своей работе «Политическая жизнь», вышедшей впервые в 1959 г. (см. Рис. 1). Любой вид политической активности, согласно его концепции, является своеобразной реакцией на стимулы окружающей среды, которая- влияет на- формирование- политических мотивов в виде установок (потребностей).19
Вместе с тем, хотелось бы подчеркнуть, что и Р.Лейн, и другие исследователи политического поведения воздерживались от прямого переноса теоретических моделей, создаваемых психологами в политическую плоскость. Например, в выше приведенной модели Р.Лейна нет прямолинейности, свойственной психологическому бихевиоризму в описании зависимости поведения человека от внешних стимулов. Введенный им блок «социальные и политические установки (потребности)» должен подчеркивать значение особенностей индивидуального отношения к окружающему миру и к формированию мотивов политического действия. Среди потребностей, которые, по мнению Р.Лейна, влияют на вовлеченность людей в политику, он называет:20 1. Стремление людей к материальному благосостоянию, к защите своей собственности, к обеспечению экономической безопасности; 2. Потребность в дружбе, привязанности, в установлении социальных отношений; 3. Потребность понимать мир, причины событий, волнующих людей; 4. Желание снять психологическое напряжение, являющееся следствием агрессивных и сексуальных импульсов; 5. Желание властвовать над другими; 6. Потребность в защите и повышении самооценки.
«Социологическая» интерпретация политического поведения
«Социологическая модель» по своей сути является структуралистской. Она основывается на аксиоматическом допущении, что в обществе есть устойчивые объективные, существующие помимо воли и сознания; людей, социальные образования - структуры (группы, общности, статусы, роли). Структуры «связывают» людей, определяют их поведение, в том числе, политическое.
Идея о том, что политическое поведение определяется социальной, классовой принадлежностью высказывалась и ранее. Как известно, еще К.Маркс использовал структуралистскую методологию для объяснения массового политического поведения. Его учение о классах представляет собой развернутое обоснование тезиса о том, что объективная принадлежность к классу делает человека открытым для восприятия классовых интересов, которыми он будет руководствоваться в политической борьбе.
Однако активное внедрение в социальные науки в XX в. количественных методов (статистический, факторный, регрессионный анализы, массовые социологические опросы) позволило ученым перейти от теоретических рассуждений о зависимости политического поведения от социальной принадлежности к. их эмпирической проверке. Поскольку наиболее доступной была электоральная статистика; то и первые работы с использованием статистического анализа были проведены с целью изучения особенностей электорального поведения. Классической работой этого плана считается исследование; проведенное Андре Зигфридом.26 (Первое издание книги состоялось, в 1913 г.) Изучая электоральное поведение французов в отдельных кварталах города Руан, он обратил внимание на то, что различия в политических ориентациях достаточно тесно связаны с тем, в каком квартале человек живет, к какой социальной и религиозной группе принадлежит. Он первым составляет географическую карту электоральных предпочтений французов.
Разработка методик и совершенствование техники массовых социологических опросов обусловили- переход, к изучению политических предпочтений отдельных социальных групп. Пионерской работой в этом плане стало исследование ученых Колумбийского университета, проведенное в 40-50 годах. П.Лазарсфельд и его соавторы, анализируя материалы панельных исследований, выявили наличие зависимости между политическими ориентациями избирателей и их социальной принадлежностью. «В каких социальных условиях живет человек, таковы и его политические взгляды. Социальные характеристики определяют политические предпочтения», констатировали они.27
Более поздние исследования западных политологов подтверждали наличие определенных зависимостей между электоральной активностью и уровнем образования,28 между электоральными предпочтениями и принадлежностью к среднему классу или классу рабочих,29 между электоральными предпочтениями и этнической и религиозной принадлежностью.30 При этом сравнительный анализ электорального поведения в Бельгии, Канаде, Швейцарии и Южной Африке позволил выявить определенную иерархию структурного влияния, что дало основания А.Лейпхарту утверждать , что «принадлежность к социальному классу является не более как вторичным, второстепенным фактором, влияющим на электоральный выбор, и этот фактор может быть значимым только там, где отсутствуют сильнодействующие религиозные или языковые различия».
Работы АЛейпхарта показали, что одной из самых сложных проблем, встающей перед исследователями, работающими в методологическом- ключе структурализма является выбор релевантной группы. Современное общество настолько сложно, социально дифференцировано, что, отдавая в исследовании предпочтение тем или иным социальным группам, неизбежно приходится идти на ограничения. Фактически перед началом исследования ученому всякий раз надо решать проблему, принадлежность к какой группе (этнической, религиозной, социопрофессиональной, демографической, территориально поселенческой и т.д.) определяющим образом влияет на политическое поведение.
Попыткой выбраться из этой сложной ситуации является конструирование социальных групп по нескольким основанием. Одна из таких содержательных конструкций отражена в теории социального пространства и социальных классов П.Бурдье. По его мнению, люди, обладающими похожими, одинаковыми капиталами (уровень образования, материальное положение, статус и т.п.) будут занимать в; социальном пространстве близкие позиции, они будут тяготеть друг к другу. В результате в обществе будут складываться группы, объективно отличающиеся друг от друга, причем характер этих отличий будет многомерным. Занимаемая в социальном пространстве ниша в силу своей объективности будет влиять и на индивидуальное поведение человека, определять его образ жизни, стремления, политические предпочтения. Так, анализируя политические и идеологические предпочтения французов, П.Бурдье пришел к выводу, что наиболее важными параметрами, позволяющими выделить устойчивые типы политического поведения являются следующие: а)"объем капитала", т.е. совокупность определенных статусных, символических, экономических, политических, культурных и других ресурсов, которыми обладает индивид; б) "структура капитала", т.е. относительный объем различных видов капитала, среди которых он особо- выделяет экономический- и- культурный капиталы. Изучение статистического материала позволило П.Бурдье построить схему (см. Рис.2), на которой показаны локусы (места концентрации) политических предпочтений французов, и видна их связь с основными структурирующими параметрами социального пространства французского общества.
Субъективный политический мир
Чтобы люди поднимались на борьбу с «прошившим политическим режимом», они должны, по крайней мере, связывать в своем сознании свое бедственное положение с деятельностью правящего класса, что, конечно, предполагает знание о его существовании. Каков комплекс знаний человека о политической реальности? Как ои организован? Как человек определяет свое-место в мире политики? На эти вопросы мы постараемся ответить в этом параграфе. Однако вначале хотелось бы пояснить вводимое в этой главе понятие «субъективный политический мир», которое мы выбрали для обозначения комплекса знаний отдельного человека о политической реальности. Поскольку данное понятие не совсем привычно, кратко обоснуем наш выбор.
Наиболее часто встречающимся в научной литературе понятием, близким по значению с предлагаемым в этой работе, является понятие «политическое сознание» А или «политическое самосознание».1 Так, Д.В.Ольшанский политическое самосознание определяет, как «процесс и результат выработки относительно устойчивой осознанной системы представлений субъекта политических отношений о самом себе в социально-политическом плане, на основе которой субъект целенаправленно строит свои взаимоотношения с другими субъектами и объектами политики как внутри социально-политической системы, так и за ее пределами, и относится к самому себе. Это осознание себя в политике как самостоятельного деятеля, целостная оценка своей роли, целей, интересов, идеалов и мотивов поведения».128 Таким образом, политическое сознание или самосознание — это особый вид ментальной активности, который дает человек} возможность воспринимать ряд событий социальной жизни в качестве политических, давать им оценку, определять личное отношение к политическим событиям, выстраивать линию поведения. Как пишет Е.Б.Шестопал, «политическое сознание представляет собой восприятие субъектом той части реальности, которая связана с политикой, с вопросами власти, подчинения и государства с его институтами». Однако у каждого индивида всегда есть запас знании, не актуализироваиных ad hoc, не востребованных в данной ситуации, но хранящихся в памяти. Это нерефлектируемое в конкретный момент знание может быть так глубоко инкорпорировано в структуру личности, что начинает составлять бессознательный уровень его мироощущения. Кроме того, память хранит эмоциональные переживания по поводу политических событий, имевших место в прошлом. Эти эмоциональные переживания, как правило, также не осознаются в полной мере, но все вместе они составляет своеобразный резервуар бессознательного, влияющего на отношение человека к политическим объектам в настоящем. мы принимаем понятие «политическое сознание», то этот запас знаний, хранящихся в памяти, фактически остается «за бортом».
Для обозначения системы знаний личности о политике используют также понятие «идеология» (Л.Альтюссер), «политическое знание» («political awareness» - Дж.Заллер). «система политических представлений личности», «политические схемы» (М.Лодж), «политическая рамка» (policy frame - М.Рейн, Д.Шон),133 «субъективная картина мира», или «образ» (Е.В.Егорова-Гантман, К.В.Плешаков), «политический менталитет» (Е.Б.Шестопал).135 С помощью этих понятий описывается сложная совокупность знаний, представлений человека о политических явлениях, интериоризированных в ходе политической социализации, т.е. политические убеждения, ценности, установки, мнения, оценки, которыми обладает человек и использует по мере необходимости для анализа политических событий, для выработки адекватной линии поведения; для принятия решений в конкретной ситуации:
Был большой соблазн воспользоваться понятием «габитус», введенным ПБурдье. Напомним, что П.Бурдье определял габитус как «систему когнитивных и мотивационных структур», ,36 как активную субстанцию, определяющую сознание и поведение личности, но не сводимую к ним. Вместе с тем нерасчлененная целостность габитуса у П.Бурдье, (вполне оправданная в рамках его методологической конструктивистско-структуралистской позиции) на наш взгляд, снижает возможности использования этого понятия в объяснении сложности и противоречивости внутренних процессов, которые переживает личность, в рамках когнитивного подхода.
Некоторые авторы даже говорят о «политической психике», которая, по мнению В.Ю.Сморгуновой, «содержит нерефлексивное, практически-политическое знание» ш и поэтому противопоставляется научному знанию о политике. Однако само это понятие употребляется ею скорее не для описания качеств и свойств, присущих отдельному человеку, а как некая характеристика больших социальных групп. «Политическая психика, пишет она, - это политические чувства, эмоции, настроения, воля, обыденное мышление, возникающие у больших социальных групп в связи с общихми условиями социально-политического бытия».
Итак, за каждым понятием, вводимым тем или иным автором, стоит свой методологический подход, определяющий способ исследования «идеологии», «схемы», «габитуса», «сознания» и т.д. Именно мозаичность методологических подходов и вынуждает ввести новое понятие — субъективный политический мир, которое позволит, как представляется, лучше сформулировать авторское видение изучаемого предмета.
Достаточно громоздкое выражение «субъективный политический-мир» требует предварительного пояснения принципа отбора слов, составляющих данную лексическую формулу. Во-первых, слово «субъективный» дает возможность провести различение между, с одной стороны, внешним, объективным для индивида миром политики, представленным политическими институтами, ценностями и паттернами политической культуры общества, смыслами и значениями действий окружающих его политических акторов, а с другой - внутренним, субъективным, существующим как совокупность сугубо личных представлений о тех же политических институтах и паттернах политической культуры, как сугубо личная интерпретация смыслов и значений действий тех же политических акторов.
Когнитивный подход и практика политического влияния
В политике, как и других сферах общества, влияние на других людей может оказываться спонтанно и целенаправленно. В первом случае это ненамеренное, во многом случайное воздействие, которое не предполагалось и не планировалось политическим актором. Во втором -это рационально выстроенная деятельность, ориентированная на достижение поставленной цели, т.е. управленческая деятельность. В; данной работе нас будет интересовать именно проблематика целенаправленного воздействия на других людей, точнее вопросы, связанные с тем, как основные идеи когнитивного подхода могут быть использованы для повышения эффективности этой управленческой деятельности. В этом параграфе мы вначале дадим краткую характеристику интересующему нас виду управленческой деятельности, затем покажем общую перспективу возможного соединения теории когнитивного подхода и практики политического влияния и определим, как, опираясь на данную теоретико-методологическую парадигму, можно формулировать задачи, требующие изменений в мотивации политического поведения.
Как известно, изменить поведение членов общества можно путем применения силы, принуждения, можно путем переструктурирования институционального порядка и установления новых обязательных норм и правил организации политической жизни, а можно путем оказания такого воздействия на мотивацию людей, когда они сами будут выбирать те модели поведения, в которых заинтересован субъект, инициирующий эти изменения. Именно этот третий случай станет предметом нашего анализа. Таким образом, в данной работе под политическим влиянием мы будем понимать такие способы воздействия на людей, которые обеспечивают изменение их политического поведения без применения открытого принуждения и без изменения институционального, нормативного порядка. Такой вид управленческой деятельности мы ранее определили как политический менеджмент.299
Специфика политического менеджмента заключается в следующем. Во-первых, в политическом менеджменте субъект управления лишен права а) опереться на государственное принуждение, на применение мер воздействия в отношении нарушителей законов или распоряжений исполнительной и судебной власти, что доступно и используется субъектами государственного управления; б) прибегнуть к применению санкций, как это могут делать руководители государственных учреждений или политических организаций в отношении своих подчиненных. Следовательно, способы влияния в рамках политического менеджмента должны выражаться в особых приемах, ориентированных на воздействие на мотивационную структуру личности.
Во-вторых, государственное управление и управление в государственных и политических организациях (если речь не идет о произволе отдельных лиц) строится, главным образом, на принципе нормотворчества. Иными словами, государственные органы, или должностные лица наделены правом принимать законы, указы, иные нормативные акты, обязательные для соответствующих групп населения, а механизм санкций используется ими для направления деятельности людей в русло принятых норм. В итоге управление обретает в значительной степени обезличенный характер, управленческие решения ориентируются не столько на конкретных людей, сколько на определенное понимание того, какими должны быть общие, по возможности наиболее оптимальные модели общественного поведения, воспроизводимые в действиях многих людей, так как в принципе практически всех, или, по крайней мере, большинство, можно заставить подчиняться принятому закону. В политическом менеджменте субъект управления лишен легитимного права создавать нормы, обязательные для объекта своего воздействия, поэтому он вынужден влиять, навязывать свои правила игры, опираясь на знание особенностей мотивации конкретных людей, психологии личности и психологии масс.
В-третьих, в рамках политического менеджмента решаются весьма специфические задачи. К ним относятся: укрепление авторитета государственного или политического деятеля; создание благоприятных условий для деятельности государственного учреждения, политической партии, общественной организации путем конструирования в массовом
сознании их привлекательного образа; расширение числа сторонников той или иной государственной или политической программы, политического проекта; формирование электоральных предпочтений населения; создание политических союзов, блоков;: оказание влияния на политических оппонентов, а также на противников в политических конфликтах, лоббирование; мобилизация масс для политической поддержки. Решение перечисленных задач помогает политическим субъектам укреплять свои-позиции на политической арене, одерживать победу в конкурентной борьбе, усиливать влияние на массы. Очевидно, что эти задачи» очень важны для политических сил, стремящихся к расширению сферы своего воздействия на общество, к реализации своих планов, политических программ и проектов. Однако отношение населения к этим задачам всегда будет неоднозначным, потому что за этими задачами нередко проступают личные амбиции, групповые интересы, корыстные цели. Вот почему ЭТИ1 задачи обычно не афишируются. Вряд ли можно привести в качестве примера политическую кампанию, где, в качестве открыто декларируемой, была бы провозглашена цель повышения авторитета президента или престижа какого-то министерства, лоббирования налоговых льгот для финансово-промышленной корпорации или оказания влияния на политических союзников.
В-четвертых, в рамках политического менеджмента складываются особые приемы, способы решения управленческих задач; совокупность которых принято называть политическими; технологиями. Последние отличаются искусным воздействием на мотивацию людей, на их сознание и подсознание, они побуждают людей действовать в соответствии с интересами политического субъекта, но одновременно поддерживают у них ощущение свободы своего выбора, естественности совершаемых ими действий. В основе политических технологий лежит принцип информационного влияния. Создавая определенные виды информации, искусно ими манипулируя, политические технологи могут добиваться изменения поведения других людей и обеспечивать таким образом решение политических задач.
Все перечисленные особенности политического менеджмента, на наш взгляд, подчеркивают значимость когнитивного подхода для повышения эффективности данного вида управленческой деятельности. Когнитивная теория- мотивации- политического поведения- раскрывает значение-информационной среды для каждого человека и ее влияние на субъективное восприятие окружающего мира. Она позволяет составить четкое представление о том, как люди воспринимают, понимают, интерпретируют ту или иную информацию, и как эта информация влияет на сложившиеся у них убеждения и взгляды. Она ориентирует политических технологов на то, что в каждой новой политической кампании необходимо критически переосмысливать и изменять формы информационного влияния, потому что люди, являющиеся объектом управленческого воздействия, меняются, они пересматривают свои взгляды, у них появляются новые убеждения, формируются другие ценностные ориентации; Она подскажет, в каком направлении должно работать креативное мышление политических технологов, чтобы созданные ими рекламные идеи и послания легко воспринимались людьми и работали на цели конкретной политической кампании.
