Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Сущность и природа русской государственной власти в работах мыслителей либеральной эмиграции 16
1. Авторитет, традиция, закон, право и власть - анализ понятий 16
2. Источники происхождения государственной власти с позиции идеологов либерального зарубежья 45
3. Субъекты и объекты государственной власти с точки зрения ученых «эмигрантского» либерализма 73
Глава II. Процесс реализации русской государственной власти в воззрениях либеральных мыслителей послеоктябрьского зарубежья 105
1. Русские либералы - эмигранты о механизмах передачи государственной власти 105
2. Исследование методов властвования в работах ученых либеральной эмиграции 132
Заключение 164
Список литературы 174
- Авторитет, традиция, закон, право и власть - анализ понятий
- Источники происхождения государственной власти с позиции идеологов либерального зарубежья
- Русские либералы - эмигранты о механизмах передачи государственной власти
- Исследование методов властвования в работах ученых либеральной эмиграции
Введение к работе
Актуальность темы исследования. В последнее время заметно возрос интерес к политической истории России, к проблемам ее государственности, к вопросам источников происхождения власти, к анализу специфики механизмов взаимодействия власти и народа в рамках отечественного политического устройства. Многие современные общественно-политические организации и движения в своих программных установках затрагивают те идеи, которые были актуальны в российской политике начала XX века. Особого внимания заслуживает идеология либерализма, принципы которой лежат в основе изменений политической системы России. Пик развития либерализма в России пришелся на начало XX столетия. Он был вызван теми изменениями, которые происходили на тот момент в стране и в мире. Вынужденная эмиграция многих политических мыслителей из России перенесла либеральные идеи на почву русского зарубежья, что еще больше повысило их значимость в вопросах гражданско-правовых преобразований в стране. Тем самым релевантность русского либерализма для современной России заставляет ученых вновь и вновь обращаться к данным идеям.
Политическая русская эмиграция первой половины XX столетия - явление совершенно уникальное, поскольку в ее среде рождались бурные споры о путях политического и культурного развития постсоветской России. Воззрения отечественных эмигрантов тем ценны, что они возникали под влиянием идейных веяний западноевропейской мысли того времени - конституционализм, парламентаризм, солидаризм, фашизм, индивидуализм и т. д. Политическая проблематика русской эмиграции развивалась в рамках разнообразных идеологий: либерализм, консерватизм, социал-демократизм, евразийство и др. В рамках данных идеологий были разработаны теоретические концепции государственной власти, которые не потеряли своей актуальности и по сей день.
Либеральное направление русской эмиграции - это течение, в котором нашли отражение, как западные, нетрадиционные для России, так и истинно русские, самобытные идеи. Специфическое развитие Российского государства до сих пор отражает русскую самобытность, характерную для нашей страны. В первую очередь это касается вопросов самого государства и тех принципов, которые лежат в его основе. Так, например, многонациональный характер России стимулирует создание федеративного государства, поскольку подобное административно-территориальное устройство наиболее пригодно для столь широких пространств, из которых состояла и состоит Россия. К тому же многонациональность требует представительства интересов различных народов в органах государственной власти с целью соблюдения национального равенства. Это заставляет обращать особое внимание на парламент, как орган, состоящий из народных представителей. В то же время во избежание
конфликтности отношений между нациями на протяжении своего исторического развития Российское государство стремилось к созданию сильного властного центра. Ослабление центральной власти неминуемо сопровождалось народными волнениями внутри страны.
Но вместе с тем русские либералы-эмигранты анализировали и те изменения отечественной государственности, которые не были характерны для страны вплоть до XX века, но являются актуальными на сегодняшний момент. Думая о России и предлагая свои проекты государственного устройства, мыслители оперировали теми ценностями, которые развивались в мировой политической науке. В рамках либерального зарубежья предпринимались попытки интеграции принципов личной и общественной свободы с нравственно-культурными началами народа. Государственная власть рассматривалась в качестве посредника между законом и свободой с целью пресечения анархии и произвола во имя гарантии безопасности граждан.
В начале 90-х годов XX столетия вновь возродились идеи русского конституционализма. Особого внимания заслуживали те либеральные, по большей части, заимствованные с Запада ценности, которые должны были лечь в основу новой Конституции 1993 года, а именно проблематика прав и свобод человека и гражданина, значимость отдельной личности в вопросах политической жизни страны, правовое государство, гражданское общество и т. п. Все это стало возможным, благодаря конституционному закреплению равенства социально-экономических и политических прав за каждым гражданином.
Актуальность диссертационного исследования в известной мере обусловлена недостатком изучения значимости отечественных либеральных идей в вопросах государственной власти для практики развития демократических обществ. Существующие на сегодняшний день исследования по либеральной тематике в основном носят общефилософский политико-правовой характер. Они не показывают специфики применения либеральных идей русской эмиграции относительно конкретных категорий и явлений политической науки. Представленное исследование- это проведение системного анализа идей мыслителей «эмигрантского» либерализма по проблемам власти. Это одна из попыток ответить на вопросы, которые диктует время: почему в России народ принял такую модель президентской власти? почему для страны наиболее пригодна республиканская форма правления со смешанным демократическим режимом? в чем особая значимость представительных структур для России? насколько необходимо активное участие населения в жизни страны и при формировании структур государственной власти? какая избирательная система должна лежать в основе формирования выборных органов государства? и т. п. Необходимость проведения идейных параллелей начала XX и начала XXI веков показывает схожесть многих проблем данных эпох, с которыми сталкивалась Россия
и мир в целом. Диссертационное исследование - это не просто описание и анализ эволюции политических идей русской либеральной эмиграции, а выявление проблемных линий, связывающих традиции с современностью.
Исследовательский интерес к либеральной тематике поддерживается той практической значимостью, которую она имеет для России и современного мира. Либеральные проекты, разработанные в начале XX столетия, позволяют дать наиболее ясные и стройные ответы на многие социально-политические вызовы XXI века: вызов суверенитета как ценности государства; национальных интересов в рамках экспансионистских устремлений Российской Федерации; социальный вызов как возможной базы для поддержки социальной политики высшего руководства; вызов власти, традиционно внедряющей либеральные идеи в общество и выступающей гарантом модернизации и т. п.
Актуальным фактором можно назвать происходящие общественные преобразования в стране, направленные на достижение диалога личности с властью. Эти изменения являются необходимыми для развития гражданского общества и реализации принципов правового социального государства. Современные вопросы соотношения личности и государственной власти, правовые гарантии свободы индивида, реальная возможность участия гражданина во властном строительстве стимулируют ученых вновь и вновь обращаться к либеральным идеям политических мыслителей отечественной эмиграции.
Другой важной причиной повышенного внимания к русскому либерализму является то, что в конце XX столетия Россия вновь взяла курс на либерализацию. В связи с чем многие идеи отечественных эмигрантов начала XX века стали вновь востребованными. Изучение русского либерального зарубежья позволяет ознакомиться с проектами устройства высшей государственной власти, с возможными способами ее формирования и методами осуществления властных полномочий, характерными для политической мысли первой половины XX столетия. Именно это помогает сравнивать современную структуру и процессы осуществления государственной власти России, насколько полно проекты русского «эмигрантского» либерализма отражены в политической действительности сегодняшних дней, что не умаляет актуальность и значимость исследуемой проблематики.
Степень разработанности проблемы. Кардинальное переустройство политической системы России в конце 80-х начале 90-х годов XX века стимулировало всплеск научных исследований по проблематике русского «эмигрантского» зарубежья. На этот период приходится появление в стране и самих работ мыслителей русского либерализма. Если до 1990 года в российских архивах имелись сочинения П.
Н. Милюкова1, П. Б. Струве2, С. Л. Франка3, опубликованные в Софии, Праге, Париже, Нью-Йорке, то с 1990 года в стране выходит целая серия работ П. Н. Милюкова (1990 - 2002 гг.), С. Л. Франка (1990 - 2001 гг.), П. Б. Струве (1991 - 1997 гг.), П. И. Новгородцева (1991 - 1995 гг.). Появляются выдержки из работ С. Л. Франка4 и П. Б. Струве5 в российских журналах: Политические исследования, Социологические исследования и др. В 1999 году вышел сборник документов и материалов, посвященный политической истории русской эмиграции 1920 - 1940-х годов6. Также существует богатый материал по русской эмиграции и в электронных ресурсах Internet.
Однако, несмотря на заслуженную популярность у современных исследователей тематики отечественной эмиграции первой половины XX века, на сегодняшний день полностью не изучены политические взгляды мыслителей русского зарубежья по вопросам государственной власти с точки зрения различных идеологических течений, в том числе либерализма. Симптоматично, что по замечанию П. И. Новгородцева7, идея власти была центральной для всей истории русской мысли. Стремление любого общества к беспорядку, анархизму ставило в центр рассмотрения проблематику достижения порядка путем усиления роли власти в государстве. Следует отметить, что в современной политической науке русской государственной власти посвящены исследования В. П. Макаренко8, А. Н. Медушевского9, Ю. С. Пивоварова, А. И. Фурсова10 и др. Однако, по большей части, проблематика власти в этих работах представлена в историческом контексте. В последнее время стали появляться исследования, посвященные непосредственно вопросам государственности, являющиеся ключевыми в обосновании сущности государственной власти. В связи с этим представляют интерес работы О.
Милюков П. Россия на переломе. Большевистский период русской революции. Т. 1. Происхождение и укрепление большевистской диктатуры. - Париж, 1927; Сборник статей, посвященных Павлу Николаевичу Милюкову (1859 - 1929). - Прага, 1929; Милюков П. Н. Воспоминания государственного деятеля. - New York, 1982.
2 Струве П. Б. Размышления о русской революции. - София, 1921.
3 Франк С. Л. Свет во тьме. Опыт христианской этики и социальной философии. - Париж, 1945.
4 Франк С. Л. Ересь утопизма// Социологические исследования. - 1994. - № 1. -С. 126 -134.
5 Струве П. Б. О мере и границах либерального консерватизма // Политические исследования. - 1994. - № 3. —
С. 131 - 134; Струве П. Б. П. Б. Струве: три малоизвестные работы // Социологические исследования. - 1998. -
№4.- С. 123-129.
6 Политическая история русской эмиграции. 1920 - 1940 гг.: Документы и материалы. / Под ред. А. Ф.
Киселева.-М., 1999.
7 См. Новгородцев П. И. О своеобразных элементах русской философии права // Новгородцев П. И.
Сочинения.- М., 1995. - С. 382.
8 См. Макаренко В. П. Русская власть (теоретико-социологические проблемы). - Ростов н / Д., 1998. - 447 с.
9 См. Медушевский А. Н. Демократия и авторитаризм: Российский конституционализм в сравнительной
перспективе, - М., 1997. - 650 с; Медушевский А. Н. Политическая мысль и дискуссии 20-х годов XX в. //
Политическая наука: Сб. науч. тр.: Ст., реф., обзоры, пер. Вып. Г2001: Отечественная политология: итоги XX
века.-М., 2001.-С. 107-181.
10 См. Пивоваров Ю. С, Фурсов А. И. Русская система // Политическая наука: Теория и методология. - Вып. 2. -
М., 1997. - С. 82 - 194.; Пивоваров Ю. С, Фурсов А. И. Русская система // Политическая наука: Типы власти в
сравнительно-исторической перспективе. - Вып. 3. - М., 1997. - С. 64 - 190.
Хархордина11, К. Скиннера12, Д. Кола13, Т. Пулккинена14 и др. Тем не менее, уже в рамках изучения либеральной концепции власти сталкиваемся с тем, что либерализм как идеология явление сложное и многогранное.
В данной работе либерализм рассматривается как идейно-интеллектуальная традиция русской общественной мысли, как идейно-политическое движение, ставящее целью ограничение различных форм государственного диктата и принуждения по отношению к личности. Либерализм ориентирован на такую организацию общественной жизни, которая основана на признании политических и экономических прав индивида в пределах, ограниченных действием законов, понимаемых как выражение естественных потребностей людей15.
В современной науке представлены различные классификации течений либерализма16. Ряд отечественных исследователей (В. Ф. Пустарнаков, А. Н. Медушевский, Н. И. Канищева, В. И. Приленский, С. Матвеева, И. Д. Осипов и др.) считают, что «эмигрантский» либерализм стоит интерпретировать не иначе как консервативный либерализм. Это связано с тем, что в русском зарубежье особое внимание уделялось исторической самобытности России, так называемой русской идее. В то же время, согласно классику русского либерализма XIX века Б. Н. Чичерину, оказавшему существенное влияние на становление взглядов либералов-эмигрантов начала XX столетия, особенностью русского либерального зарубежья является то, что их воззрения можно интерпретировать с позиции «охранительного» либерализма. Данное направление идеологии имеет позитивный смысл и нацелено на
реформы, что стимулирует примирение начала свободы с началом власти .
С целью систематизации анализируемого явления и ограничения круга исследовательских задач в диссертационной работе воззрения либеральных мыслителей условно поделены на сторонников радикального и умеренного либерализма. В первом направлении акцентируется внимание на внедрение либеральных ценностей в общество путем насильственных методов, революционных преобразований, достижения свободы отдельной личности, во что бы то ни стало и т.
11 См. Хархордин О. Что такое государство? Русский термин в европейском контексте // Понятие государства в
четырех языках. - СПб.; М., 2002. - С. 152 - 217.
12 См. Скиннер К. The state If Понятие государства в четырех языках. - СПб.; М., 2002. - С. 12 - 74.
13 См. Кола Д. Политическая семантика «Etat» и «etat» во французском языке // Понятие государства в четырех
языках. - СПб., 2002. - С. 75 - 113.
14 См. Пулккинен Т. Valtio- история понятия «государство» в финском языке // Понятие государства в четырех
языках. - СПб.; М., 2002.-С. 114-151.
15 См. Политическая энциклопедия. В 2 т. - М., 1999. - Т. 1. - С. 622.
16 См. Капустин Б. Г. Три рассуждения о либерализме и либерализмах // Политические исследования. - 1994. -
№ 3. - С. 13 — 26; Шапиро И. Введение в типологию либерализма // Политические исследования. - 1994. - № 3.
- С. 7 - 12; Чичерин Б. Н. Несколько современных вопросов // Чичерин Б. Н. Философия права. - СПб., 1998. -
С. 464 - 471; Пустарнаков В. Ф. Либеральный консерватизм и либерализм в России XIX - начала XX в.:
различия и сходства // Либеральный консерватизм: история и современность. Материалы Всероссийской
научно - практической конференции. - М., 2001. - С. 11 - 29.
17 См. Чичерин Б. Н. Несколько современных вопросов // Чичерин Б. Н. Философия права. - СПб., 1998. -
С. 464-471.
п. Во втором — рассматривается претворение либеральных принципов в жизнь посредством последовательной подготовки народных масс к преобразованиям методами реформирования. В связи с этим, по своей идейной сущности взгляды русских эмигрантов П. И. Новгородцева и С. Л. Франка были отнесены к умеренному направлению либерализма, а П. Н. Милюкова и П. Б. Струве - к радикальному.
Представленный список фамилий столь невелик из-за того, что в работах данных мыслителей наиболее полно отражена либеральная концепция государственной власти. По ходу диссертационного исследования позиция либеральных ученых русского зарубежья дополняется теми идеями, которые содержательно были близки идеологии русского либерализма. Здесь можно отметить работы Н. В. Устрялова, С. С. Чахотина, А. А. Кизеветтера, П. П. Муратова, Е. К. Миллера и др.
Примечательно, что отечественный либерализм развивался на почве идей западноевропейского классического либерализма и гражданского общества (Дж. Локк, И. Кант, Г. В. Ф. Гегель). Некоторые исследователи полагают, что русский либерализм являлся сугубо уникальным явлением, и тем самым он отличался от собственного западного аналога. По замечанию И. Д. Осипова, русский либерализм зародился «в иной историко-культурной среде, нежели его западноевропейский аналог, в условиях «просвещенной монархии» и самодержавного абсолютизма» , что отразилось и на особенностях данного течения в России. Доказательством этой позиции служат воззрения и самого русского эмигранта П. Б. Струве. Его взгляды сводились к тому, что «Вообще все русские чрезмерности и уродства получаются из сопряжения русской дикости и озорства с западными ядами»19. Уникальность русского либерализма отмечает также А. Ахиезер. Либерализм в России «всегда развивался под влиянием высших достижений западных идей и оставался оппозиционным движением, направленным против господствующих ценностей общества, за переход страны к либеральной цивилизации»20.
А. А. Кара-Мурза, напротив, считает, что «В... общеевропейском контексте...русский либерализм не имел, да и не мог иметь каких-либо особых отличий от либерализма западного. Пушкин, Чичерин или Струве - это и есть либералы в классическом смысле, ибо они дают ответ прежде всего на главные вопросы - «Как защитить социальность от варварства?», «Как не допустить варварства в политику?», а потом уже внутри этого общесоциологического
Осипов И. Д. Философия русского либерализма (XIX - начало XX в.). - СПб., 1996. - С. 10.
19 Струве П. Б. «Дневник политика» // Политическая история русской эмиграции. 1920 - 1940 гг.: Документы и
материалы. - М., 1999-С. 101.
20 Ахиезер А. Российский либерализм перед лицом кризиса // Общественные науки и современность. - 1993. -
J&1.-C. 12.
императива заявляют о приоритете прав и свобод личности и необходимости их расширения и защиты»21.
Вместе с тем политические изменения начала XX столетия привели к появлению схожих идей в разных странах мира. Практически параллельно, независимо друг от друга ученые пытались внедрить либеральные принципы в реальную политику. Возможно, именно этим объясняется некая тождественность во взглядах отечественных либералов с идеями М. Вебера, Т. Парсонса и др. Проблематика государственной власти отражалась в работах многих мыслителей первой половины XX века и также пронизывала идейное содержание русского «эмигрантского» либерализма. Хотя еще П. Б. Струве отмечал, что «либерализм в его «чистом понятии» вовсе не ставит прямо или непосредственно вопроса об организации власти или о государственном устройстве в тесном и точном смысле» . Связано это с тем, что в чистом виде либерализм утверждает неотъемлемость прав личности в том смысле, что они не подлежат посягательству или какого-либо роду ограничений ни со стороны власти, ни со стороны отдельных лиц. П. Б. Струве писал: «Либерализм утверждает свободу лица, утверждает ее - в случае необходимости - и против власти, и против других лиц. Каковы могут и должны быть пределы этой свободы, - вопрос, конечно, очень сложный. Но существенно, что либерализм утверждает свободу лица против всякой власти, как бы она ни была организована, в том числе и против народовластия, или демократии»23. Однако в работах другого русского эмигранта С. Л. Франка находим, что «Государство, политическая власть, принуждение - все это есть роковая земная необходимость, без которой человек не может обойтись. Все это есть, с одной стороны, условие человеческой жизни, а следовательно — условие благой и осмысленной жизни, а с другой стороны - нечто с точки зрения последнего смысла лишь производное и потому второстепенное»24.
Таким образом, целью исследовательской работы ставится анализ политических взглядов представителей русской эмиграции первой половины XX столетия с точки зрения либеральной концепции государственной власти. Для реализации замысла и, соответственно, цели исследования необходимо решить ряд научных задач:
- изучить источники происхождения русской государственной власти с
позиции воззрений либеральной эмиграции первой половины XX века;
- проанализировать субъектно-объектный характер русской государственной
власти;
Кара - Мурза А. А. Либерализм против хаоса (основные интенции либеральной идеологии на Западе и в России) // Политические исследования. - 1994. - № 3. - С. 121.
22 Струве П. Б. О мерах и границах либерального консерватизма // Политические исследования. - 1994. - № 3. -
С. 131.
23 Там же.
24 Франк С. Л. Крушение кумиров // Франк С. Л. Сочинения. - М., 1990. - С. 130.
изучить характерные особенности основных участников властных отношений, показать их взаимодействие и взаимовлияние;
исследовать механизмы передачи государственной власти, анализ которых проводится в работах ученых-эмигрантов;
описать методы властвования с тем, чтобы показать особенности процесса реализации власти и мотивы, которые лежат в основе подчинения объекта властвующей воле субъекта;
- для раскрытия сущности и природы государственной власти провести
теоретический анализ используемого в работе категориального аппарата «власть»,
«авторитет», «традиция», «закон», «право», «субъект власти», «объект власти»,
«механизм», «метод».
Поставленные задачи направлены на определение теоретической и процессуальной сущности русской государственной власти в соответствии с целью исследования.
Объектом исследования, порождающим проблемную ситуацию, является феномен русской государственной власти. Согласно этому предметом диссертационного исследования выступает непосредственно либеральная концепция государственной власти в работах мыслителей русского зарубежья.
Хронологические рамки исследования включают в себя работы политических мыслителей, написанные ими в эмиграции в 20-30-х годах XX века. Акцентируется внимание и на взгляды мыслителей, отраженные в работах 40-х годов. Однако нельзя сказать о массовости данных публикаций, поскольку некоторые представители русской либеральной эмиграции не дожили до этого времени. Ко всему прочему в диссертации кратко характеризуются воззрения ученых, имеющие место в работах доэмигрантского периода в качестве основы, на которой развивались их взгляды в эмиграции. Нижняя временная граница определяется массовостью процесса изгнания научной элиты из страны. Верхняя временная граница является специфической для каждого отдельного ученого.
Методологические и теоретические основания исследования. Методика диссертационной работы выстраивается на основе применения различных научных методов, непосредственно направленных на изучение объекта исследования. Они стимулируют его специфическую интерпретацию и обосновывают суть проблем. В работе используются широко распространенные в науке методы нормативно-ценностного, социологического, структурно-функционального, системного, институционального, сравнительного, исторического и дескриптивного анализа.
Совокупность данных методов направлена на реализацию цели и решению поставленных задач в исследовании.
Большую роль в определении системообразующих оснований власти в либеральной доктрине и в описании субъектно-объектного характера государственной власти сыграли исследования самих ученых - эмигрантов (П. И. Новгородцева, С. Л. Франка, П. Н. Милюкова, П. Б. Струве, Н. В. Устрялова, С. С. Чахотина, А. А. Кизеветтера и др.), а также работы В. В. Леонтовича, Л. И. Новикой, И. Н. Сиземской, И. Д. Осипова, Б. Горева, М. Вольфсона, Р. Пайпса, В. П. Макаренко, Я. Ф. Худушиной, В. Ф. Пустарнакова, В. В. Журавлева, Л. К. Журавлевой, Л. Г. Березовой, А. С. Сенина, Н. И. Канищевой, А. В. Хованской, Э. Ю. Соловьева, В. Г. Ледяева, В. И. Приленского, А. А. Кара-Мурзы и др. В изучении механизмов передачи государственной власти и методов властвования научный интерес представляют работы А. А. Дегтярева, А. Н. Медушевского, Г. А. Белова, М. Хеттиха, А. И. Нарежного, К. Г. Малыхина, Дж. Дьюи, Р. Нибура, М. Дюверже, Дж. Сартори, Л. Г. Березовой, С. М. Смагиной, С. Матвеевой и др.
Для обоснования природы власти в работе использовались идеи классиков политической мысли - Т. Гоббса, Г. В. Ф. Гегеля, Ф. Ницше, И. Г. Фихте, Г. Моргентау, Т. Парсонса, Д. Истона, Н. Лумана, К. Шмитта, Ю. Хабермаса, и др. Серьезное значение для диссертационного исследования имели труды, связанные с проблемами сущности таких дефиниций, как авторитет, традиция, закон и право - М. Вебера, К. Маркса, Ф. Энгельса, В. И. Ленина, X. Арендт, В. П. Макаренко, Е. Шацкого Н. М. Кейзерова, В. Г. Ледяева, С. С. Алексеева, И. Ю. Козлихина, Д. И. Луковской, В. С. Нерсесянца, И. А. Исаева, Н. М. Золотухиной и др.
К тому же в диссертационной работе проводится анализ исторических документов, принятие которых повлияло на специфический характер русской государственной власти: Манифест об усовершенствовании государственного порядка (17 октября 1905 года); Основной закон Российской империи (23 апреля 1906 года); Конституция РСФСР (10 июля 1918 года); Конституция СССР (5 декабря 1936 года); Конституция РСФСР (12 апреля 1978 года) и др.
Согласно цели и поставленным задачам в диссертации исследуются исторические документы: программа Всероссийского Торговопромышленного Союза; программа Отечественного Союза; программа Русского собрания избирателям в Государственную Думу; проект программы Синдикального Анархизма; текст трех платформ: 1) Республиканско-демократического объединения, июль 1924; 2) Республиканско-демократического союза («блока»), октябрь - декабрь 1923 и 3) совещаний в сентябре 1922 г.; выдержки из программно-тактических установок «Крестьянской России»-Трудовой Крестьянской Партии (Прага, 1928 год); тактическая платформа Республиканско-Демократического Союза («блока») (Париж, 1925 год) и др.
Анализ источниковой базы и литературы позволяет всесторонне рассматривать изучаемый феномен. Одновременно с этим подтверждается необходимость теоретических моделей, объясняющих и системообразующих сущность и природу функционирования русской государственной власти. В условиях модернизации современной российской политики избранная проблема обогащает отечественную теорию власти и показывает ее значимость для современной политической науки. При этом научная сторона изучения вопроса требует дальнейшего анализа в контексте связи с другими идеологическими течениями, как в русской эмиграции, так и в современных проявлениях.
Научная новизна исследования обусловлена теоретическими потребностями разработки комплексного анализа сущности и природы государственной власти с позиции представителей либеральной идеологии русского зарубежья. Основные положения отражены в следующих результатах диссертационного исследования:
- проведен анализ источников происхождения государственной власти и
обоснована приоритетность того или иного источника с позиции русского
«эмигрантского» либерализма;
- исследованы характерные особенности субъектов и объектов государственной
власти, проанализированы либеральные принципы, лежащие в основе их
взаимоотношений;
рассмотрены механизмы передачи государственной власти, такие как наследование, назначение и выборы, показывающие специфику республиканско-демократической традиции русского зарубежья;
обоснована роль революционных и реформистских методов в процессе реализации государственной власти, показана их особая значимость для русского «эмигрантского» либерализма первой половины XX столетия;
осуществлено уточнение понятийного аппарата исследования государственной власти, проведен анализ соотношения друг с другом таких дефиниций, как «авторитет», «традиция», «закон», «право» и «власть», выявлены их сущностные особенности.
Основные положения, выносимые на защиту:
- Исследование источников происхождения власти показывает, что в идеологии
русского либерализма утверждается взаимовлияние одной первоосновы власти на
другую. Хронологически закон рассматривается как вторичный источник по
сравнению с традициями. В государственном плане закон предстает как первичный
источник власти, лежащий в ее основе и неминуемо включающий в свой состав
традиции. Это необходимо с той целью, чтобы не происходило отчуждение населения
от проявлений власти. Традиции формируют установки на привычное поведение,
установки обоснованности самого авторитета верховной силы власти. Таким образом, с позиции русского либерализма, исторически предопределенный авторитет традиций становится основой для авторитета закона, что в итоге составляет сущность авторитета русской власти, символ ее мощи и единства.
Взаимоотношения между субъектом и объектом власти в русском либерализме рассматриваются на взаимовыгодной основе, так как они нуждаются друг в друге. Потенциальная возможность объекта, особенно во время выборов, влиять на расстановку политических сил в государстве заставляет субъекта ориентироваться в своих действиях на интересы подданных. Сотрудничество между участниками достигается в случае их нравственного осознания начал творческого служения по отношению друг к другу во имя единства государства. Здесь системообразующим элементом власти становится принцип доверия, который внутренне переживаем как объектом, так и субъектом власти. Примечательно, что в работах либералов - эмигрантов исследуются индивидуальные и коллективные носители власти. В первой случае имеются в виду глава государства и отдельный гражданин, набор прав которого позволяет ему становится субъектом власти. Во втором случае - это интеллигенция с ее аристократическими качествами, так необходимыми для нормального функционирования власти, и народ, изучение которого позволяет относить русских либералов к республиканско-демократическому лагерю отечественного зарубежья.
Острота проблемы преемственности государственной власти в будущей постсоветской России стимулировала появление в русской эмиграции вопросов, касающихся механизмов передачи властных полномочий. Роль механизмов заключается в том, чтобы наделять власть характеристиками народного представительства и обязанностью нести ответственность перед населением страны. Исходя из этого, выделяются такие механизмы, как наследование, выборы и назначение. Подтверждается универсальность процедуры назначения, поскольку она используется при формировании как коллективных, так и индивидуальных органов государственной власти при любой форме правления. В свою очередь механизм наследования теряет свою изначальную сущность в преемственности полномочий русской власти и рассматривается исключительно с позиции тех принципов государственной власти, которые должны передаваться по наследству от прежней власти новой: единство, верховенство, принудительность, общеобязательность решений и т. п. Важность роли выборов, с позиции либералов - эмигрантов, не вызывает сомнения, так как данный механизм используется при формировании представительного органа власти (парламента) и самого главы государства и отражает демократичность процесса властвования.
Несмотря на многообразие типологий методов властвования, в русском зарубежье акцентировалось внимание на реформистских и революционных методах.
Отдавая приоритет реформированию через такие возможные процедуры как компромисс и консенсус, эмигранты все же допускали использование революционных преобразований в том случае, если реформы не позволяют достичь либеральных идеалов законопослушания и порядка в государстве. Однако специфика либеральных революций заключалась в том, чтобы ни в коей мере не нарушались социальные связи, сохраняющие единство общества.
Сложность научных категорий «авторитет», «традиция», «право» и «закон» раскрывает специфику данных терминов относительно понятия «власти» и ее источников. Исследование сущности дефиниций «авторитет» и «власть» показывает, что данные понятия не являются тождественными. Власть понимается как более широкая категория по сравнению с авторитетом и означает способность политического субъекта к действию. В свою очередь авторитет создает основу согласия во властеотношениях на длительный период на базе добровольного и доверительного подчинения. Таким образом, авторитет рассматривается как один из ее источников, наделяющих власть функциональными особенностями, заключающимися в принятии общественно-значимых решений.
Многообразие научных точек зрения исследования проблематики традиции сводится к таким базовым понятиям как социальное наследие, переход опыта от предыдущих поколений к последующим и определенный вид социального поведения. В то же время анализ соотношения традиций и власти позволяет относить взгляды русских либералов на традицию к функциональной и в какой-то степени к объектной теории. Выступая источником государственной власти, традиция закладывает в ее основу символ ее единства и смысл тех функций, которые должны выполнять власть имущие в процессе реализации власти. Благодаря устоявшимся традициям выполняется функция объединения социума, поддерживается и усиливается коллективная идентичность, что содействует устойчивости общества, особенно в периоды кризисов, и его адаптации к изменениям.
Само по себе явление либерализма невозможно исследовать без определения той роли, которую играет закон и право в обосновании источников государственной власти. Анализируя категориальное соотношение права и закона, можно выявить, что право более абстрактная категория, нежели закон. Следовательно, только закон может стать тем источником, на котором будет базироваться власть. Из-за своего общеобязательного характера только закон может наделить власть принципами государственности, обеспечивая ее авторитет. Однако государственная власть ни в коей мере не должна упускать из виду и права отдельного человека, которые неминуемо должны лечь в основу либерального закона.
Практическая значимость.
Результаты диссертации могут быть использованы в дальнейшем изучении разноплановой проблематики русского зарубежья первой половины XX века. Содержащиеся в работе положения, обобщения и выводы могут выступить теоретическим основанием для исследований в области истории русской политической мысли. Кроме того, материалы диссертации могут лечь в основу при подготовке общих и специальных лекционных курсов для студентов высших учебных заведений, а также при разработке учебных пособий по истории политических учений, теории политики, истории государственного управления России, политологии.
Апробация основных результатов исследования проводилась автором в сообщениях и докладах конференций, в том числе на I Международной научно-практической конференции «Общество и личность: интеграция, партнерство и социальная защита» (Ставрополь, 3-4 декабря 2004 г.); в работе Зимнего Методологического института международных отношений («Школа Богатурова») (Воронеж, 26 января - 4 февраля 2005 г.); Научно-методической конференции «Университеты в образовательном пространстве региона: опыт, традиции и инновации» (Петрозаводск, 21 - 22 апреля 2005 г.); Научно-практическом семинаре «Гражданское общество и власть: новый этап диалога» (Петрозаводск, 26 октября 2005 г.); Всероссийской научной конференции «Сравнительное изучение парламентов и опыт парламентаризма в России: выборы, голосование, репрезентативность» (Санкт-Петербург, 15-16 декабря 2005 г.).
Структура диссертации.
Работа состоит из введения, двух глав, насчитывающих пять параграфов, заключения и списка литературы.
Авторитет, традиция, закон, право и власть - анализ понятий
Научное исследование вопросов государственной власти сталкивается с необходимостью теоретического изучения того категориального аппарата, без которого невозможно провести анализ данной проблематики. Это позволит разобраться в тех терминах, которые используются в представленном диссертационном исследовании и которые в политической науке зачастую интерпретируются как неоднозначные. Следует сразу отметить, что целью параграфа является анализ близких по значению категорий власти и их соотношение друг с другом. Это оправдывает неучастие в дискуссии идеологов русского либерализма. Те незначительные упоминания точек зрения мыслителей, которые приводятся автором диссертации, дают возможность структурировать дальнейшие части исследовательской работы.
Первоначально необходимо дать семантическое описание термина «власть» (power). Один из известных исследователей власти В. Г. Ледяев считает, что «власть» следует отнести к диспозиционным понятиям, исходя из этимологии и семантики данного слова. Причем не только английского «power», но и русского «власть», где ядром значения является способность (возможность) повелевать, владение (обладание) чем-либо, то есть диспозиция» . Еще Т. Парсонс отмечал, что «Власть распределяется в обществе неравномерно, причем в непропорционально высокой степени наделены ею единицы, несущие политическую ответственность» . С другой стороны, семантическое поле «власти» должно быть ограничено с целью преодоления произвола. В. Г. Ледяев ограничивает значение власти способностью влиять на что-то, способность сделать что-то, правом распоряжаться, повелевать, управлять кем-либо или чем-либо, могуществом, господством, силой и правом управления государством, политическим господством, правом и полномочиями государственных органов27. Правомерность позиции ученого не подвергается сомнению, однако и не разрешает проблемы соотношения близких по смыслу с властью понятий: власть и мощь, власть и могущество, власть и влияние, власть и авторитет, власть и господство и т. п.
Анализируя понятие «власть», X. Арендт писала, что «Власть есть то, что зовет к существованию и вообще удерживает в бытии публичную сферу, потенциальное пространство явленности среди действующих и говорящих. Само это слово ... латинское potentia с их производными в современных языках, наша «мощь», происходящая от «могу» и «можно»... явственно указывает на потенциальный характер феномена. Власть есть всегда потенциал мощи, а не что-то непреходящее, измеримое, надежное как крепость или сила» . Известный социолог Э. Гидценс под властью понимал способность к преобразованиям: «Власть в рамках социальных систем, которые характеризуются некой протяженностью во времени и пространстве, предполагает регулярные отношения автономии и зависимости между индивидуальными акторами или коллективами в контексте социального взаимодействия. Однако все формы зависимости предполагают некоторые ресурсы, посредством которых «подчиненные» могут влиять на действия «подчиняющих»29. Также, анализируя отношения зависимости, М. Фуко считал, что «тело захватывается отношениями власти и господства главным образом как производительная сила» . Таким образом, «отправляемая власть понимается не как достояние, а как стратегия, что воздействия господства приписываются не «присвоению», а механизмам, маневрам, тактикам, техникам, действиям» . По мнению французского ученого, это все становится следствием того, что «власть производит знание ... власть и знание непосредственно предполагают друг друга; что нет ни отношения власти без соответствующего образования области знания, ни знания, которое не предполагает и вместе с тем не образует отношений власти»32. В свою очередь М. Вебер трактовал власть как определенный вид господства «в силу «легальности», в силу веры в обязательность легального установления ... и деловой «компетентности», обоснованной рационально созданными правилами, то есть ориентации на подчинение при выполнении установленных правил»33. Исходя из этого, под властью немецкий ученый понимал вероятность того, что один актор в рамках социальных отношений окажется в состоянии реализовать собственную волю, несмотря на сопротивление. Т. Парсонсом власть определялась как обобщенная способность «воздействовать (независимо от прежних обязательств на соответствующем уровне спецификации) на размещение ресурсов, благоприятствующее достижению коллективных целей, через обращение к институционализированным обязанностям (то есть к лояльности) членов коллектива, применяя при это санкции, узаконенные этими обязанностями, а также ролями, институционализация которых предполагается данной системой власти»34. Ф. Лорда - И - Алайс отмечает, что в общем контексте «политическая власть заключается в возможности распоряжаться, целиком или частично, государственным аппаратом принуждения. В более узком смысле политическая власть заключается в управлении, по своему усмотрению или в соответствии с определенными соглашениями, тремя подсистемами власти: законодательной, исполнительной и судебной»35. П. Бурдье рассматривает власть как «Власть навязывать определенное видение деления или делать видимыми, эксплицитными имплицитные социальные деления, является прежде всего политической властью, то есть властью создавать группы и манипулировать объективной структурой общества»36. С. С. Алексеев считает, что власть — это «система подчинения, при которой воля одних лиц (властвующих) является императивно обязательной для других лиц (подвластных)» . Ф. И. Шамхалов пишет, что «Под властью, как правило, понимается способность ее субъекта навязывать свою волю другим людям, распоряжаться и управлять их действиями, используя насильственные и ненасильственные средства и методы» .
Из предложенного списка определений видно, что в большинстве случаев учеными уделяется внимание волевой составляющей власти, которая проявляется в возможности и способности носителя власти оказывать воздействие на подвластного с помощью различных средств и тем самым добиваться от него подчинения своей воле.
В научной литературе можно найти самые разнообразные концепции сущности власти, в рамках которых четко обозначается категориальный аппарат, имеющий специфические отличительные черты и характеризующий исследуемое направление с позиции аналитического обоснования. Многочисленные теории власти в современной специальной литературе классифицируются по ряду оснований. С целью систематизации анализа проблемы власти будем исходить из точки зрения А. А. Дегтярева отметившего, что «Прежде всего, концептуальные подходы к интерпретации политической власти, с известной долей условности и относительности, можно разделить при самом общем логико-гносеологическом анализе на два больших класса: 1) атрибутивно-субстанциальные, трактующие власть как атрибут, субстанциональное свойство субъекта, а то и просто как самодостаточный «предмет» или «вещь»; 2) реляционные, описывающие власть как социальное отношение или взаимодействие на элементарном и на сложном коммуникативном уровнях. Атрибутивно-субстанциональные подходы к осмыслению власти, в свою очередь, можно подразделить на: 1) потенциально-волевые; 2) инструментально-силовые и, с известной оговоркой, 3) структурно-функциональные концепции»39 и системные подходы. Класс реляционных доктрин включает в себя бихевиоралистский подход, интеракционистские концепции, коммуникативные и постструктуралистские теории власти.
Источники происхождения государственной власти с позиции идеологов либерального зарубежья
Проблематика источников государственной власти является важным звеном при исследовании природы данного феномена. Методологическая важность той первоосновы, из которой произрастает власть, во многом определяет специфику акторов властных отношений и тех методов, которые они использует в процессе ее реализации. Источники происхождения оказывают существенное воздействие, как на саму структуру власти, так и на роль тех функций, которые она выполняет в государстве.
Представляясь особо уникальным явлением, русская эмиграция либерального толка заключала в себе разноплановые теоретические направления в обосновании источников происхождения государственной власти. Являясь неоднородным, зачастую непоследовательным течением, политическая эмиграция не могла найти той единственной линии, которой бы следовала на всем протяжении своего существования и воззренческого эволюционного развития. Причина этому вероятнее всего кроется в том, что либералы в эмиграции были оторваны от тех событий, которые происходили в Советской России. Занимаясь, по большей части, наставлениями и прогнозами, политические мыслители не могли проверить и тем самым применить свои доводы в политической практике Российского государства. С другой стороны исследователи русского либерализма Л. И. Новикова и И. Н. Сиземская полагают, что «В России либерализму, как социально-политической идеологии, не везло. Его развитие изначально приняло противоречивый характер. Он оказался «зажатым» между двумя противоборствующими направлениями: сильным реакционно-консервативным течением, отстаивающим незыблемость самодержавия, и революционно-демократическим, сделавшим ставку на насильственное революционное изменение социально-политического строя. В этом противостоянии представители первого течения видели в либерализме «красную крамолу», второго -соглашательство и оппортунизм»146.
Следует отметить, что анализ источников происхождения государственной власти в русской эмиграции достаточно идеалистичен. Абсолютизация либеральных идей для эмиграции стала краеугольным камнем расхождения ценностных идей и практики, что повлекло несостоятельность и безрезультативность действий русских либералов. Политическими мыслителями русского зарубежья не исследовалась дальнейшая эволюция первооснов власти, они не проводили сравнения их друг с другом, в основном ограничиваясь лишь дескриптивными методиками. Однако уникальность либеральных воззрений состоит в том, что они дополняют отечественную кратологию, дают возможность теоретически проникнуть в суть изучаемого вопроса. Симптоматично, что представители русской либеральной мысли первой половины XX столетия не анализировали каких-либо новых, уникальных явлений. Все ограничивалось исключительной проекцией на происходящие события в Советском Союзе. Источники рассматривались с позиции их наличия, либо отсутствия у коммунистической власти. Причем, выделяя их сущностные особенности, ученые пытались выявить причины, приведшие к установлению в России большевистского правления.
Понимая под источниками власти, прежде всего, ее онтологическую характеристику, русские либералы исходят из таких первооснов, как авторитет, традиции и закон. Более правомерным является анализ данных источников, поскольку они исторически предопределены и взаимодополняют друг друга. В то же время источники не являются побочными средствами власти или ресурсами, такими как, положим, сила, деньги, природные недра и т. д. Исследование обозначенных источников обусловлено тем фактом, что для русской либеральной концепции, да и в целом для всей русской эмиграции, они являются первокирпичиками в построении государственной власти и, как следствие, новой российской государственности, которая должна была придти на смену советскому строю. Эмигрантами анализируется степень причастности той или иной первоосновы для конкретного исторического периода властных отношений.
Исследование источников происхождения государственной власти происходит благодаря детальному разбору представителями «эмигрантского» либерализма взаимовлияния одной первоосновы власти на другую. При этом закон понимается как вторичный источник власти в историческом плане по отношению к традициям. В государственном плане закон предстает как первичный источник власти, на котором основывается государственная власть, и который включает в себя традиции. В данном контексте традиции уходят на второй, но, тем не менее, немаловажный план, становясь фундаментом уже для закона. В этом смысле авторитет охватывает своим влиянием и традиции и законы, с той лишь разницей, что для более ранних форм власти был характерен авторитет традиций, а для более поздних - авторитет закона.
Возможно, было бы более правомерным говорить не о законе как источнике власти, а о праве. Но с другой стороны приходится сталкиваться с рядом сложностей. Во-первых, право включает в себя как традиции, так и законы, поддерживая при этом собственный авторитет, по словам С. Л. Франка, «высшего, абсолютного веления правды» . А во-вторых, право не всегда представляет такую эмпирическую силу, воле который человек должен подчиняться. В первом параграфе данной главы было проанализировано, что не право, а закон в юридическом и политическом смысле правомерно называть источником происхождения власти. Это связано с тем, что по сравнению с законом право более абстрактно. Следовательно, из-за этимологической трудности обоих понятий при анализе взглядов мыслителей русского либерализма все же будем исходить из того, что закон является одним из источников власти. В то же время закон сам должен быть основан на праве, поскольку это позволяет обеспечить авторитет государственной власти в случае принятия ею общественно-значимых решений.
Русские либералы - эмигранты о механизмах передачи государственной власти
Анализ сущности и природы государственной власти во многом определяет процесс ее реализации. Акторы, участвующие во властном процессе, структурируют механизмы передачи и методы властвования, посредством тех основ, из которых произрастает государственная власть. Источник происхождения власти определяет природу ее субъекта и объекта, и тем самым отбирает наиболее эффективный и целесообразный механизм преемственности государственной власти.
Процесс властвования представляет собой политический процесс, регулирующий взаимоотношения между субъектами и объектами власти. Политический процесс демонстрирует динамические характеристики власти, показывает поле ее изменчивости. Таким образом, в переводе с латинского (processus- продвижение), под процессом в общем смысле слова понимается смена явлений, состояний в развитии чего-либо, совокупность последовательных действий для достижения нужного результата. Исследование политического процесса позволяет рассматривать политическую систему с позиции ее динамического функционирования в контексте взаимодействия с социальной средой. Американский ученый Т. Парсонс считает, что «Процесс - это тот способ или тот метод, которым данное состояние системы превращается в другое состояние. Когда процесс становится предметом изучения науки, его можно представить как подчиненный некоторым законам, которые можно изложить с точки зрения отношений взаимозависимости между величинами релевантных переменных»296.
Данная проблематика в современной политической науке анализируется в рамках различных методологических подходов. Само понятие «политический процесс» в науке чаще всего рассматривается в двух аспектах, в его «макро-» и «микро-» значении. В макроаспекте политический процесс понимается как универсальная динамическая характеристика политической системы, определяющая ход ее развития под воздействием действующих факторов внешней среды. В этом контексте наибольшим влиянием пользуются системно-функциональные теории. По замечанию А. А. Дегтярева «С позиции первого подхода категория «политический процесс» выглядит лишь как некая производная функция базового концепта политической системы, хотя во второй части приведенного определения и присутствует попытка ввести характеристику «смены состояний». Но все же функциональный стереотип доминирует в этой дефиниции, выражая прежде всего моменты статической устойчивости и консервативной адаптации системной модели в условиях циклического воспроизводства ее неизменной матрицы»297. Следует отметить, что классической в этом отношении является англо-американская традиция. Основы структурно-функционального подхода были обозначены в работах Т. Парсонса, Д. Истона, Г. Алмонда, Р. Доуза, Дж. Митчелла, Г. Спиро, Дж. Мангейма, Р. Рича, Д. Аптера и др. Так Р. Доуз отождествляет процесс с функционированием политики в целом. Д. Истон характеризует процесс через комплекс реакций политической системы на вызовы окружающей среды, посредством которых система функционирует, адаптируется и воспроизводится, тем самым сохраняя свои системные качества. Г. Спиро успех или неуспех политического процесса связывает с устойчивостью, гибкостью, эффективностью и результативностью системы. Дж. Митчелл в понятие политического процесса включает комплекс множества интегрированных элементов, позволяющих значительно уточнять ход политической жизни. Дж. Мангейм и Р. Рич рассматривают политический процесс как сложный комплекс событий, определяющий характер деятельности государственных институтов и их влияние на общество.
В микроаспекте политический процесс состоит из разнообразных субпроцессов или микропроцессов, представляющих собой некую равнодействующую сумму акций различных социально-политических субъектов. В этом смысле дефиниция «процесс» отражает в более полном объеме субъектно-объектный характер властеотношений, проявляющийся в деятельности людей по поводу борьбы за власть и ее использования с целью достижения своих индивидуальных и групповых интересов. К данной интерпретации наиболее близка либеральная концепция государственной власти русского зарубежья. В этом аспекте в современной политической науке выделяется ряд методологических подходов, таких как теория «заинтересованных групп» (А. Бентли, Т. Трумэн); поведенческий подход (Г. Лассуэлл, Дж. Коулман); интеракционистская концепция (Р. Дарендорф, Л. Козер). Все они раскрывают динамическую составляющую политики через функционирование акторов власти. А. Бентли политический процесс определяет через взаимодействие групп интересов, которые вступают, с одной стороны, в неформальные, реальные и групповые отношения, поскольку они являются первичным субъектом политики, а с другой - в производные, официально-институциональные отношения, в рамках которых наблюдается проекция групповых интересов на политику, в силу чего государственные институты становятся одним из многих видов групп интересов. С позиции поведенческого подхода политический процесс понимается как политическое действие, структурно подразделяемое на субъекты, объекты, условия и результаты, мотивы и установки, цели и средства, используемые его акторами. Интеракционисткая концепция рассматривает политический процесс как конфликтное взаимодействие двух или более сторон (групп, государств, индивидов), оспаривающих друг у друга властные полномочия или ресурсы.
Представленный методологический список определений категории «политический процесс» безусловно неполный. Однако это позволяет констатировать факт аналитической сложности изучаемого феномена. Примечательно, что специфика либеральной доктрины процесса реализации власти исследуется через механизмы передачи власти в государстве и методы властвования, что отражает динамический характер властеотношений.
В науке под механизмом (в переводе с греческого mechane - машина) понимается система тел, предназначенная для преобразования движения одного или нескольких тел в требуемые движения других тел. Безусловно, такое определение механизма не раскрывает сущности властных отношений. Оно лишь позволяет понять природу изменчивости того или иного явления. Более правомерным является использование дефиниции механизма в политике, то есть политического механизма. В Политической энциклопедии «механизм политический» определяется как «совокупность инструментов реализации политической власти. Включает структуры, обеспечивающие политическую артикуляцию общих и специфических интересов граждан и отдельных групп населения (политические партии, движения, группы давления, лоббистские структуры), институты, непосредственно обеспечивающие принятие и исполнение решений, выполняющих контрольные функции, то есть законодательные, исполнительные и судебные органы власти»298. Тем самым механизм в государственно-властной сфере нацелен на снятие факторов отчуждения между различными органами государственной власти, на преодоление инертности управления посредством приобщения населения к политике.
В современной политической науке рассматриваются различные механизмы, которые структурируют политический процесс. Так можно выделить механизм создания государственных структур, механизмы действия, существования и функционирования, а также механизмы передачи власти. Представленные политические механизмы взаимосвязаны и координированы относительно друг друга. В вопросах анализа власти особого внимания заслуживают механизмы передачи государственной власти. В зависимости от того, каким способом были переданы властные полномочия, в целом определяется характер взаимоотношений между основными участниками властного процесса, между его субъектами и объектами.
Исследование методов властвования в работах ученых либеральной эмиграции
Весь процесс реализации государственной власти направлен на подчинение объекта властвующей воле субъекта. Таким образом, наблюдается каузальная взаимосвязь между акторами власти. Действия субъекта рассматриваются как причина, а подчинение объекта - как следствие во властном взаимодействии. В этом смысле особую роль начинают играть те методы, с помощью которых субъект осуществляет свои властные полномочия, и на которые он ориентируется в своей деятельности. Однако симптоматично, что механизмы, при помощи которых была передана власть, вовсе не определяют приоритет использования субъектом тех или иных методов властвования. Даже если властные полномочия субъекту передаются на законных основаниях, положим при помощи демократической процедуры выборов, это вовсе не означает, что он не будет пользоваться радикальными методами, чтобы утвердить и закрепить свое властвующее господство над объектами, народными массами. Это может произойти вследствие народной ошибки в результате выбора недостойного человека или группы лиц, не обладающих необходимыми для нормального осуществления процесса властвования нравственными качествами. Подобная ошибка, по мнению русских либералов, может произойти в результате недостаточной образованности населения. В то же время практически невозможно предугадать, какой из методов будет использован новой властью, пока она не показала себя в действии. На это оказывают влияние разнообразные факторы, которые не всегда поддаются детальному прогнозированию.
В переводе с греческого (methodos - путь исследования или познания, способ познания) под методом понимается способ достижения какой-либо цели, содержащий в своей основе совокупность приемов теоретического познания действительности. Целеориентированный характер любого метода представляет особый интерес для исследования. Это связано с тем, что процесс реализации государственной власти целерационален, следовательно, использование различных приемов властвования приводит к достижению целей участников властеотношений. Методы власти, в первую очередь, направлены на реализацию воли властвующих. Таким образом, с целью ограничения поля исследования под методами властвования будут пониматься приемы осуществления властных функций субъектом. Так В. Ф. Халипов пишет: «Методы государственной власти - это приемы, способы, образ действий тех или иных властей, добивающихся достижения своих целей, решения стоящих перед ними задач» .
Собственно проблематика методов власти является одной из центральных в вопросах изучения кратологии. В современной политической науке учеными выделяются разнообразные их классификации, в рамках которых происходит типолргизация самой власти. Известна позиция Дж. Френча и Б. Рэивена, согласно которой власть подразделяется на принудительную, легитимную, референтную, экспертную и побудительную355. У. Коннолли различает манипуляцию, принуждение, сдерживание, уступку по предвидению, силу и формирование356. Классификация Э. де Креспини включает принуждение, побуждение, реакцию, препятствующую власть, легитимную власть и привлечение . Д. Ронг относит к формам власти силу, манипуляцию, убеждение и авторитет.
Среди отечественных ученых можно выделить позицию В. Ф. Халипова, который к методам власти отнес господство, руководство, управление, организация, контроль. Ученый отмечает, что «господство проявляется в подчинении (полном или относительном) одних людей другим; руководство основано на осуществлении воли субъекта путем воздействия (прямого или косвенного) на людей в определенной сфере; управление использует представленные полномочия для поддержания задуманного (заданного) режима в конкретной сфере деятельности (по горизонтали или вертикали); организация обеспечивает регулирование, функционирование, поведение, субординацию и координацию элементов (компонентов) системы; контроль позволяет в соответствии с определенными установками, принципами, нормами проверять и корректировать деятельность людей и областей объектов жизни общества».
Широко известны исследования отечественного ученого В. Г. Ледяева. Он отождествляет методы власти и формы власти, рассматривая их как равнозначные дефиниции. Следовательно, В. Г. Ледяев обозначает такие проявления власти в зависимости от источника подчинения, как «сила, принуждение, побуждение, убеждение, манипуляция, авторитет» . В том случае если власть рассматривается в форме силы, то «источником подчинения выступает способность субъекта непосредственно воздействовать на объект или на его окружение. Обладание властью в форме силы означает возможность оказать намеренное влияние на объект или ограничить его потенциальные действия»361. В случае принуждения используется явное несовпадение интересов субъекта и объекта. «Здесь источником подчинения выступает угроза применения негативных санкций в случае отказа повиноваться команде». По мнению ученого, власть в форме побуждения проявляется тогда, когда «источником власти является вознаграждение, которое получает объект в обмен на подчинение». Источником власти в форме убеждения «выступают аргументы, которые субъект может использовать для подчинения объекта ... В случае манипуляции источником подчинения объекта субъекту выступает способность последнего оказать скрытое влияние на объект». И, наконец, власть в форме авторитета проявляется тогда, когда источником «выступают некие характеристики (свойства) субъекта или его статус, которые заставляют объект принять его команду независимо от ее содержания»365.
В. П. Макаренко подразделяет многообразие методов властвования на прямые и косвенные. При этом прямые методы включают в себя способы насильственного принуждения, а косвенные - манипулятивного принуждения. К тому же ученый считает, что они могут использоваться властвующими при любой форме политического правления. Он пишет: «Поскольку ни одно из когда-либо существовавших и существующих ныне на земном шаре государств независимо от специфики политического устройства не смогло отказаться от использования данных средств насилия и манипуляции, постольку нет оснований считать демократию (как прямую, так и представительную) идеалом и нормой государственного устройства. Отказ от прямых методов физического насилия при демократии сопровождается лишь расширением и куьтивировланием опосредованных методов принуждения и манипуляции людьми» .
