Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Власть в транзитивном обществе как объект социально-гуманитарного познания: конструирование понятийного ряда
1.1. Основные этапы концептуализции интегративного понимания политической власти
1.2. Формы обоснования политической власти в основных направлениях социального познания
1.3. Политическая власть в транзитивном обществе как предмет социального познания
ГЛАВА 2. Теоретико-методологические основания современного прочтения феномена политической власти
2.1. Парадигмальный, метатеоретический характер познания феномена политической власти
2.2. Социально-философский анализ основных форм осуществления политической власти
2.3. Политическая власть как естественный социальный процесс: раскрытие понятия через континуальность
2.4. Концептуализация проблемы интенсивности политической власти
ГЛАВА 3. Динамика политической власти и политических процессов в современном социуме
3.1. Социально-философский анализ факторов интенсификации современных политических процессов
3.2. Интенсификация пространственно-временной динамики политических процессов и стремление к стабильности института политической власти: проблемы, противоречия и пути разрешения
3.3. Динамика политической власти и транзитивное состояние общества: особенности взаимовлияния и характеристика взаимосвязи
3.4. Динамика политической власти в практике современного российского политического режима
Заключение
Библиографический список
- Формы обоснования политической власти в основных направлениях социального познания
- Социально-философский анализ основных форм осуществления политической власти
- Интенсификация пространственно-временной динамики политических процессов и стремление к стабильности института политической власти: проблемы, противоречия и пути разрешения
- Динамика политической власти в практике современного российского политического режима
Формы обоснования политической власти в основных направлениях социального познания
Проблему политической власти в транзитивном обществе следует признать одной из самых злободневных проблем современности. Основанием для такого утверждения служит то, что данная теоретическая проблема охватывает целый комплекс экономических, политических, социальных и культурных вызовов, стоящих перед современным человечеством. К числу таких выводов следует отнести политические, социально-культурные проблемы, вызванные процессом глобализации, противостояния носителей ценностей западноевропейской и арабо-мусульманской цивилизации, трудности построения правового государства в России и других постсоветских государствах и т.д. Все эти и многие другие проблемы охватывает особая теоретическая модель, которую можно обозначить как понятие «транзитивное общество».
Под транзитивным обществом обычно понимаются виды социальных укладов жизни, содержащие в скрытом виде возможности для кардинальной трансформации своей структуры. Введение данного понятия в лексикон социально-гуманитарного знания объясняется необходимостью осмысления таких глобальных и неожиданных по своему характеру событий новейшей истории, как «цветные революции», «арабская весна» или «кризис на Украине». Внезапность социальных и политических изменений, имеющих кардинальный для того или иного обществахарактер, требует от познающего сознания не только разработки практических рекомендаций по приспособлению к новым реалиям, но и осмысление причин их возникновения. Понятие транзитивного общества как раз и является средством осмысления процесса гибели старых и возникновения новых социальных структур.
Сам же процесс осмысления включает в себя проецирование понятия «транзитивное общество» на реальные социальные процессы с целью определения, как их характера, так и причин, цели развития. При этом модель транзитивного общества должна обеспечить нам возможность диагностировать состояние социально-политических систем, формируемых как на основе моделирующей способности исследователя, так и на генерировании результатов наблюдения за социальными процессами и отношениями. В силу данного обстоятельства понятие транзитивного общества является идеальным типом, созданным познающим сознанием не чисто умозрительным и не чисто эмпирическим путем, но посредством соединения идеальных и чувственных составляющих, как своего сознания, так и самой социальной реальности. Этот эпистемологический и онтологический синтез позволяет говорить о понятии транзитивного общества как о теоретическом, а не чисто метафизическом или эмпирическом конструкте.
В свою очередь любая теоретическая конструкция в социальном познании допускает как функционалистскую, так и фундаменталистскую интерпретацию. Функционализм в процессе применения понятия «транзитивное общество» позволяет социальному познанию с одной стороны остаться на чисто научных основаниях исследования, но с другой - мешает ему ответить на вопросы о конечных причинах и предельных целях развития наблюдаемых явлений. Чтобы ответить на них исследование транзитивного состояния общества должно быть не только функциональным по направленности, но и рефлексирующим по содержанию. Но превращение понятия транзитивного общества из научного в философское требует его включения в более широкую теоретическую конструкцию, которую можно определить как номонологическую модель. Суть номонологической модели заключается в описании предельно общих, универсальных законов развития как общества в целом, так и его отдельных сфер. В теоретическом плане включенность понятия «транзитивное общество» в какую-либо номонологическую модель означает подчиненность принципов функционализма в рассмотрении социальных структур и процессов принципу историцизма, который сам является одной из форм теоретического фундаментализма. В методологическом же плане данная включенность свидетельствует о зависимости в научно-философском исследовании транзитивного общества методов идеализации и теоретического моделирования от метода формализации. При этом сама формализация предстает в таком исследовании в категориальном, а не в математизированном виде.
Переход от функционализма к историцизму в процессе познания социальных явлений в большинстве сциентистски ориентированных исследований расценивается как недопустимый, поскольку означает возврат к метафизическому способу мышления. Но по нашему убеждению, метафизика, хотя и является высшей формой знания, все же органически вплетена в процесс научного познания, поскольку имеет дело с предельно общими вопросами бытия и познания, которые ни наука в целом, ни социально-гуманитарное знание в частности, обойти не может. Для социального познания метафизическими вопросами является проблема определения сущности, конечных причин и предельных целей социального развития, а также проблемы достижения объективности и общезначимости знания о социальных явлениях, процессах и отношениях. Модель транзитивного общества, если она не остается на уровне чистого функционализма, конституирующего уже свершившийся переход того или иного общества от одного социального уклада к другому, вынуждена отвечать на вопрос, к какой номонологической модели она принадлежит. В свою очередь такое самоопределение позволяет говорить о принадлежности исследователя транзитивного общества к конкретному философскому направлению или идейному тяготению к нему.
Из сказанного следует, что любое последовательное политологическое или социологическое исследование транзитивного общества в конечном итоге должно опираться сначала на какую-либо социально-философскую концепцию, а затем и на обосновывающее его философское мировоззрение. Наличие социально-философского фундамента в исследованиях транзитивного общества неминуемо отражается как на процессе конструирования его понятий и модели, так и на формах его применения. Социально-философское познание, будучи разновидностью философского знания, заключает в себе его характерные черты. По этой причине оно, также как и философствование в целом, направлено на определение сущности, а не только на описание форм наблюдаемых явлений. Отсюда следует, что социально-философское рассмотрение транзитивного общества и особенностей осуществления политической власти в нем, прежде всего, стремится установить их сущность.
Социально-философский анализ основных форм осуществления политической власти
Со времен формирования общества в сфере социальных процессов появились фундаментальные законы, принципы отношений и взаимосвязи. Никто тогда еще не задумывался о социологии, но в качестве объективной реальности общество уже существовало, а следовательно, «в-себе» возможность существования науки об обществе как дисциплины, изучающей объективную реальность, уже была. Исходя из естественной потребности в развитии и выживании человечества, появился социальный институт государства. Он развивался синергетически, реагируя на внешнее воздействие (сил природы и других социальных групп) и внутренние процессы самоорганизации (или разрушения). Неспособность реагировать на внешние и внутренние факторы для государства была фатальной ошибкой, которая вела к кризису и разрушению. Со временем естественным образом выкристаллизовывались основные принципы существования государства и основные формы осуществления власти. Еще до теоретизации этих моментов феномен политической власти стал основанием государственности и существовал объективно.
По сути, речь идет о том, что человечество живет одновременно в двух смысловых плоскостях: мир природный и мир социальный, созданный человеком. Однако было бы заблуждением утверждать, что только лишь мир природный (физический) имеет объективные основания происхождения. Мир социальный в не меньшей степени развивался не по субъективному желанию или стремлению отдельных личностей и не благодаря специальным наукам, позволившим изменить общество, а как сфера объективной реальности - за счет принципов самоорганизации и детерминированности основными законами развития. Незнание этих законов не является основанием для того, чтобы они не функционировали, равно как и незнание основных законов физики не отменяет действие закона всемирного тяготения. Вместе с тем знание законов развития общества предполагает возможность оптимизации деятельности и даже изменения социальной действительности.
Так, под влиянием потребности знать реалии мира, в котором живет человек, и воздействовать на него стала развиваться наука. Однако развитие феномена науки говорит вовсе не о том, что все уже открыто, напротив -открываются новые перспективы познания. На каждом этапе человечество накапливает знание и тем самым увеличивает знание о незнании. По мнению С. Тулмина , исследование естественных и гуманитарных областей знания должно основываться на метафилософском подходе. Согласно этому подходу, наука, предметом изучения которой является мир возможных и действительных объектов, должна абстрагироваться от двух распространенных крайностей: абсолютизма и релятивизма.
Абсолютизм отрывает область научного знания от практической ценности и интересов человечества. Действительно, в абсолютном смысле в мире ничего не изменилось с падением Римской империи, открытием закона всемирного тяготения, окончанием Второй мировой войны. С точки зрения закона сохранения энергии и закона сохранения вещества ни смерть, ни рождение, ни цепь величайших открытий не имеют значимости. Абсолютизм в этом смысле бескачественен и статичен. Более того в качестве научного идеала недостижим, а, следовательно, ведет к иной крайности - релятивизму.
Релятивизм в крайней степени отрицает познавательную деятельность и не способствует развитию научного знания. Он одинаково опасен и в гуманитарной, и в естественнонаучной сфере. Признание относительности истины упраздняет саму возможность истины как результата научной деятельности, что ведет к крайнему скептицизму и агностицизму. Метафилософский подход С. Тулмина к проблеме научного познания действительности предполагает аксиологический, а следовательно 50 Тулмин Ст. Человеческое понимание. М.: Прогресс, 1984. 326 с. телеологический подход. Речь идет о том, что поливариантность мира обнаруживает определенного рода зависимость от сферы научных открытий. При этом мир вообще как абсолютная категория для ученого - лишь идеал, тогда как для мира, в котором живет человек, должен стать предметом научного знания. Отсюда возникает степень ответственности ученого перед человечеством за собственные открытия.
В системе С. Тулмина не идет речи о сокрытии истины, скорее - о выборе ее наиболее человечного варианта. Последний аспект объясняет, почему наука для Тулмина представляет область метатеоретической аксиологии. Так в книге «Человеческое понимание» он пишет, что «если мы постараемся полностью понять истинный характер стоящей перед ученым задачи - изобрести лучшие понятия и процедуры объяснения, - только в этом случае мы сможем с полной осведомленностью критиковать его достижения» . Интенция, которой руководствуется ученый, не меняет мир абсолютный, но она видоизменяет мир, в котором живет человечество. Наука, как естественная, так и социальная, приобретает здесь высокую социальную значимость, в то время как метанаука, или метафилософия, рассматривает аксиологию возможных открытий.
В связи с этим современные исследователи отмечают следующие характерные особенности метатеории науки возможностей в проекции на реальный мир: «многовариантность, альтернативность путей эволюции науки (разнообразие подходов, направлений, традиций как предпосылки научного прогресса); выбор из этих альтернатив; необратимость эволюции и потеря возможностей (возможно, какие-то маргинальные «ветви» эволюции, «забытые» гипотезы, идеи и т. д. были более плодотворны, чем те, которые были выбраны историей?); вариации темпов эволюции. Темп эволюции ускоряется в эпохи научных эволюции. Кроме того, всякая относительно обособленная научно-теоретическая система имеет свой собственный «ритм жизни», темп эволюции» .
В результате, речь уже идет о необратимом историческом процессе, в котором формируется особого рода форма - парадигма бытия человечества. При этом становится ясно, что развитие общества могло и может развиваться по иному пути, тогда как, именно в сфере науки этот выбор возможен как избрание аксиологической альтернативы настоящему. Вопрос выбора того или иного пути общественного развития, таким образом непосредственно связан с поиском знания.
Незнание здесь представляет поливариантную сферу возможности. Оно же есть наиболее объективное и действительное. Так процессы и закономерности, скрытые в сфере незнания все также продолжают существовать и влиять на мир независимо от несуществования их в предметном поле науки. Речь идет о том, что механизмы осуществления фундаментальных законов развития мира, как естественного, так и социального, всегда носят метатеоретический характер. Они существуют независимо от теоретизации и представляют собой объективную данность. В связи с этим возникает необходимость исследования на парадигмальном уровне не только наук естественных, но и социальных. А если уж быть точными, то необходимо произвести обобщение наук естественных и социальных до науки вообще и в дальнейшем исследовать рассматриваемый предмет изучения (политическую власть) на парадигмальном уровне, используя инструментарий философии науки XX и начала XXI веков. На наш взгляд, именно такой подход позволит адекватным образом актуализировать основные формы осуществления политической власти.
Интенсификация пространственно-временной динамики политических процессов и стремление к стабильности института политической власти: проблемы, противоречия и пути разрешения
Произведенное выше рассмотрение актуализирует следующую проблему: общество, в рамках которого происходит становление культуры, в значительной мере подвержено деструктивным процессам. Это связано с тем, что в рамках культуры, проходящей этап становления, достаточно серьезную проблему представляет низкий уровень соответствия процессов социализации и социального контроля, поскольку еще не существует как таковой устоявшейся в рамках общества системы ценностей.
Отдельного внимания в рамках рассмотрения внутренних оснований динамики политических процессов заслуживают феномены субкультуры и контркультуры. На их уровне мы имеем дело с развитыми мировоззренческими системами, в рамках которых реализуются отличные от общесоциальных ценностные ориентиры и правила поведения, в результате чего в рамках общества различного рода отклонения от общепринятых норм приобретают организованный характер, с развитой идеологической базой и активными связями представителей этих культурных течений. Особое внимание в современной социологии уделяется феномену криминальной субкультуры, в рамках которой реализуется ряд установок, направленных на отрицание как общепринятых социальных норм, так и правового аспекта существования в социуме. Развертывание на уровне культуры идеологических оснований отрицания власти и права представляет значительную угрозу для общества , и одновременно является одной из актуальных проблем, решение которой в значительной мере требует активного вмешательство носителей власти в ряд сфер жизни общества.
Еще одним важным аспектом, определяющим динамику общества и реализуемых в его рамках политических процессов, является сфера экономики. Проработка тематики экономической обусловленности политической динамики в исследовательской литературе связана, в первую очередь, с марксизмом и неомарксизмом, в рамках которых производится целостное рассмотрение динамической модели общественной структуры в ее экономическом аспекте, рассматриваемом в качестве важнейшего основания общественного развития в целом и динамики политических процессов в частности. При этом экономическая сфера затрагивает как индивидуальные процессы существования людей в обществе, так и процессы, затрагивающие отдельное государство или совокупность государств, имеющих точки пересечения на уровне экономических интересов. На этом уровне рассмотрение статики и динамики общественных отношений приобретает новое значение: экономические процессы и их социальные последствия при целостном рассмотрении проблемы либо имеют циклический характер, либо характеризуются наличием определенного вектора развития, что может иметь как конструктивные, так и деструктивные последствия. Так, например, обнищание определенных прослоек населения в обществе характеризуется нарастанием социальной напряженности, что знаменует собой деструктивную направленность развития социальных процессов. В сущности, экономическая сторона жизни человека представляет собой одно из важнейших мотивирующих оснований, определяющих направленность и интенсивность деятельности индивида, поскольку она напрямую связана с базовыми потребностями человека по обеспечению необходимых условий существования, и одновременно - с рядом социальных потребностей . При этом структура общества определяет как общий уровень материального благополучия, так и возможности и пути его достижения на уровне отдельных членов общества.
На уровне государства истощение экономических ресурсов часто приводит к ужесточению внутренней и внешней экономической политики и нередко - к внешнеполитической агрессии, направленной на приобретение новых ресурсов. Напротив, оптимизация экономической сферы жизни общества знаменует собой конструктивный вектор государственного развития, поскольку улучшение материального благосостояния населения приводит к снижению уровня социальной напряженности . Все это имеет определяющее значение в отношении динамики политических процессов как на уровне экономических интересов государства, так и на уровне социальных процессов, находящихся в тесной взаимосвязи с экономической ситуацией.
Итак, рассмотрение основных аспектов динамики социальных запросов, определяющих интенсификацию политических процессов, отражает частные стороны исследуемого предмета, которые, будучи взятыми отдельно, не раскрывают в полной мере действительного положения дел в силу комплексного характера проблемы. Так, например, сходная экономическая ситуация в двух рассматриваемых государствах может приводить к различным процессам на уровне общественной динамики в силу наличия различного менталитета. Или, напротив, наличие общих культурных оснований может сопровождаться кардинальными различиями на уровне общественных процессов, являющимися закономерным следствием различий в практике осуществления власти в рамках двух исследуемых государств.
Динамика политической власти в практике современного российского политического режима
Второй путь развития предполагает конфронтацию культур. Этот путь описывает Хантингтон , говоря о том, что люди, чья социализация происходила в различных культурах, он называет их цивилизациями, никогда не смогут объединиться. Между такими культурными парадигмами, которых он в современном мире выделяет восемь, происходит конфронтация, борьба, вполне возможно, что под натиском одной цивилизации другая разрушается. Соответственно, сам автор, принадлежащий к западной цивилизации, рисует схему борьбы со всеми остальными культурными парадигмами. Данный путь - возвращение к устройству мирового общества на основе региональных государств.
Оба эти пути развития имеют под собой существенные недостатки. Формирование мирового общества, которое предполагает формирование мировой культуры, сегодня выливается в процесс становление массовой культуры. Поверхностная образованность также далека от культуры, как и полное отсутствие образования. Маловероятно, что массовая культура, согласно прогнозам С. Капицы, придет к пониманию уникальности каждого человека и повышению его ценности именно за счет повышения уровня его образования. Скорее всего, тенденция к массовой культуре возобладает. Цивилизационное же деление Хантингтона тоже проблематично в эпоху массовых коммуникаций: Н. Луман наглядно доказал, что границы общества определяются его коммуникациями, а сегодня, особенно благодаря сети интернет, связи опутывают весь мир, что делает невозможным изоляционное развитие какой-либо отдельной цивилизации. Прибавив к этому зависимость всех стран от колебаний мирового рынка, мы с уверенностью говорим о невозможности возврата к устройству мирового общества на основе региональных стран. Таким образом, современное общество, находясь на активном переходном этапе своего развития, имея тенденцию к формированию нового, глобального мирового порядка, при снижении темпов роста населения, имеет несколько путей развития, которые в свою очередь обладают определенными недостатками, что оставляет вопрос выбора дальнейшего пути развития открытым.
Такое определение современного общества и путей его развития предполагает несколько промежуточных выводов. Во-первых, при расширении границ общества возникает потребность консолидации его членов за счет формирования единообразной для всех культурной и политической систем. Во-вторых, что является следствием первого вывода, массовая культура появилась как тенденция к консолидации современного общества в момент начала трансформации его в единое мировое пространство. Методологическим выводом может послужить необходимость отказа от изучения мирового общества на основе анализа отдельных регионов, предметом исследований в этой области должны служить тенденции, которые проявляются на всеобщем для человечества уровне.
В целом же, анализ транзитивного общества требует особого подхода, так как исследовать в данном случае необходимо тот самый момент динамики, когда при начинающемся формировании закономерностей новой социальной системы все еще действуют системные правила предшествующего общественного этапа. В таком случае возникает наложение социальных закономерностей и появляется их третий уникальный тип, который действителен лишь на данный момент и который не действовал раннее и не будет действовать после того, как новая система сформируется. Так как объект исследования непредсказуем и не поддается общей систематизации, то при его анализе сказывается отсутствие методологии его изучения.
Здесь стоит отметить важность социосинергетики, которая, будучи подразделом динамической теории открытых систем, занимается исследованием того самого социального состояния перехода, а также возникающих при этом закономерностей и потенциальных моделей общества. Наиболее продуктивными в данной ситуации может быть сочетание системного подхода социосинергетики Н. Лумана и концепции открытого общества А. Бергсона, К. Поппера и др. Таким образом, определив транзитное общество признаками открытой системы со стороны «общих формально-логических свойств, образующих формальные структуры» , мы можем смело применить системный подход для анализа переходного состояния социальной системы, руководствуясь нижеперечисленными признаками.
Согласно социосинергетике, общество представляет собой нелинейную неравновесную развивающуюся систему. Так как данный тип системы имеет характеристику неравновесности, то можно утверждать, что все ее признаки, не будучи стабильными, зависят, в первую очередь, от того, какие процессы происходят в самой системе. Даже незначительно малый сигнал, войдя в систему, в зависимости от интенсивности системных процессов, может трансформироваться в значительный отклик на выходе из системы. Нелинейная система может постоянно сменять стабильное состояние на нестабильное. При этом стабилизация системы происходит при условии, что система сохраняет свои основные характеристики, независимо от влияния внешней среды. При превышении порога сопротивляемости система теряет стабильность и трансформируется в состояние транзита - фазу перехода от одного динамического состояния системы к другому. Проходя точку бифуркации (точка выбора одного из нескольких равноценных путей), состояние системы меняется - в первую очередь, качественно, принципиально меняя системные связи и типы организаций.
