Введение к работе
Термин «инвектива» все чаще употребляется в научной литературе как в области лингвистики и социолингвистики, так и в литературоведении. В социолингвистических и лингвистических исследованиях под инвективой понимается «разновидность ругательства со стилистической пометой низкого стиля», просто «ругательство», «ненормативная лексика», «обсценное выражение», «слова оскорбительные или клеветнические», «оскорбительная номинация человека», «любое слово, воспринимаемое как оскорбление» и т.д. (В.И.Жельвис, М.Л.Степко, Н.Д.Голев, А.В.Курьянович, А.Ю.Позолотин, Г.В.Кусов и др). В литературоведении термин этот употребляется: 1) как синоним гневной, обличительной речи (Г.А.Гуковский, О.М.Фрейденберг, С.Л.Страшнов, Н.Николоси и др.) и 2) как обозначение литературного жанра (М.Л.Гаспаров, Л.В.Пумпянский, В.Э.Вацуро, И.В.Шталь, Л.Н.Мущинина, С.А.Субботин, И.Н.Островских, Е.В.Дмитриев и др.).
Вопрос о жанровом статусе инвективы как литературного феномена, поставленный и рассматриваемый как научная проблема лишь в течение последних 10 лет, вызвал к жизни ряд работ, посвященных различным его аспектам (С.А.Матяш, Н.А.Анненкова, Г.М.Бралина, О.В.Семенова). В этих исследованиях были сформулированы и уточнены жанровые признаки инвективы (гневный пафос, обличение от первого лица, наличие прямого эксплицитного адресата, субъектно-объектные отношения «я-ты / мы-вы»), рассмотрены аспекты функционирования жанра в русской литературе середины XIX в. (Бралина), в творчестве отдельных поэтов (Анненкова), вопросы жанровых источников (Матяш, Семенова).
Несмотря на повышенный интерес литературоведов к инвективе, наблюдаемый в последние годы, жанр этот остается малоизученным. Прежде всего обращает на себя внимание отсутствие теоретических работ, рассматривающих жанр как некую инвариантную модель, а также относительно узкий круг текстов, представляющих предмет исследования.
Настоящее диссертационное исследование призвано восполнить этот пробел.
Актуальность работы определяется, во-первых, неослабевающим интересом литературоведения к проблеме жанров (только в 2009 году вышло в свет несколько десятков работ (диссертаций, монографий, сборников), посвященных проблематике как отдельных жанров, так и жанровой характеристике целых периодов литературы), во-вторых, особым интересом исследователей к нетрадиционным жанровым формам (работы
В.Е.Хализева, Н.Д.Тамарченко, Д.М.Магомедовой и др.), в-третьих, недостаточной изученностью инвективы как литературного жанра, отсутствием обобщающих теоретических работ, посвященных проблемам структуры и генезиса инвективы, назревшей в связи с этим необходимостью подтвердить жанровый статус инвективы на обширном материале, выходящем за рамки одной литературы, уточнить уже известные и выявить дополнительные, необходимые и достаточные признаки жанра, составляющие его инвариантную структуру.
Целью диссертации является анализ жанра инвективы в теоретическом плане и построение его теоретической модели. Модель жанра в случае инвективы, не имеющей жанрового канона, может быть лишь «логически реконструирована на основе сравнительного анализа реально выступающих произведений - образцов жанра» (Н.Д.Тамарченко). Достижению цели способствовало решение следующих задач:
исследовать семантическую структуру жанра и выявить ее специфику;
исследовать коммуникативную структуру жанра, рассмотреть ее с точки зрения не только прямого, но и косвенных адресатов;
рассмотреть особенности целевой установки инвективы как лирического жанра;
рассмотреть специфику заглавия инвективы, в котором находит свое отражение коммуникативная направленность и «память жанра»;
доказать на материале славянского фольклора гипотезу о фольклорных источниках инвективы как жанра и об архетипах мышления, лежащих у его истоков;
рассмотреть взаимодействие инвективы с другими литературными жанрами: литературной молитвой и одой в генетическом аспекте.
Материалы исследования. Поиск специфических признаков жанра целесообразно вести на обширном материале - поэтому автор счел правомерным расширить временные рамки исследования до двух столетий, а также выйти за пределы одной национальной литературы, привлекая в качестве материала исследования не только русскую, но и польскую поэзию XIX-XX веков. Выбор польской поэзии продиктован несколькими соображениями: с одной стороны, польская поэзия XIX-XX веков существовала в тесном взаимодействии и находилась под значительным влиянием поэзии русской, с другой стороны, это безусловно самостоятельная и самобытная литература, которая начала формироваться как таковая еще в период Ренессанса. Латинская и, позднее, западноевропейская культура и литература оказали на польскую поэзию влияние не меньшее, а возможно и большее, чем русская литература. В то же время немалое значение в данном случае имеет степень близости русского и польского языков, позволяющая решать задачи лексико-
семантического анализа в поисках общих как для русской, так и для
польской инвективы закономерностей. В процессе анализа автор
настоящей работы сознательно опускал все аспекты, связанные со спецификой данной литературы, литературного периода или характера творчества того или иного поэта. Учет этих (несомненно, интересных и важных) аспектов неизбежно увел бы в сторону от решения главной задачи исследования.
Объектом исследования является русская и польская поэзия XIX-XX веков. Отбор произведений производился методом сплошной выборки -по поэтическим сборникам, собраниям сочинений и антологиям различных периодов. Всего привлечено 62 издания антологий, сборников и собраний сочинений отдельных авторов на русском и польском языках. Следует отметить, что в поле зрения данного исследования попали произведения как великих русских и польских поэтов (М.Лермонтова, Ф.Тютчева, А.Ахматовой, Ц.Норвида, Я.Каспровича, Ч.Милоша и других), так и поэтов второго и даже третьего литературного ряда. Это не случайно, т.к. «большие поэты играют роль первооткрывателей, в их творчестве находим первые импульсы, новации, играющие часто роль примера, образца для современников. А уже их последователи закрепляют, «отрабатывают» этот опыт, превращая единичное в закономерное» (Л.Е.Ляпина). Произведения больших поэтов XIX-XX вв., как правило, «не вмещаются» в одну жесткую жанровую модель, в той или иной мере выходят за ее рамки, нарушая границы и меняя перспективы; в то же время, систематически повторяющиеся особенности жанра наиболее отчетливо видны в произведениях поэтов-подражателей, эпигонов, поэтов начинающих и т.п.
По критериям предшественников, а также самого диссертанта, из всего материала в результате исследования было выделено 250 текстов (164 русских и 86 польских), квалифицированных в работе как образцы жанра инвективы, которые и явились предметом исследования.
Методологическую основу проведенного изучения составляют работы по теории жанра, успешное обобщение которых предпринято в работах Р.Уэллека и О.Уоррена, Г.Маркевича, Л.В.Чернец, В.Е.Хализева, Н.Д.Тамарченко, О.В.Зырянова и др. Учитывая теоретическое наследие и современный статус теории жанров, в процессе работы автор опирался прежде всего на следующие подходы к проблеме жанра:
1) рассматривающие жанры в их историческом развитии. Здесь
учитывается генетический аспект (работы А.Н.Веселовского,
Е.М.Мелетинского, В.Я.Проппа, О.М.Фрейденберг и др.) и связь
современных жанров с архаичными жанровыми формами, проявляющая в
«памяти жанра» (работы Б.В.Томашевского, Ю.Н.Тынянова, М.М.Бахтина,
Н.Д.Лейдермана, и др.);
2) представляющие жанр как определенную «картину», «образ» или
«модель» мира (работы М.М.Бахтина, О.М.Фрейденберг, М.Б.Храпченко,
Н.Д.Лейдермана, J.Faryno и др), «запечатлевшую определенное миросозерцание» (Тамарченко). «Эта модель и есть некое ядро жанра, которое сохраняется в течение многовековой жизни жанра под слоем всяческих новообразований. А мирообъемлющая семантика структурного ядра жанра и есть то, что обозначают метафорой «память жанра» (Лейдерман Н.Д. Движение времени и законы жанра. Жанровые закономерности развития сов. прозы в 60-70-е гг. -Свердловск, 1982 -С18);
рассматривающие жанр как многомерную законченную структуру (в т.ч. пространственно-временную и коммуникативную). Заложенный представителями формального метода (Ю.Н.Тынянов, В.М.Жирмунский, Б.В.Томашевский, В.Б.Шкловский), этот подход далее плодотворно развивался в трудах Р.О.Якобсона, Ю.М.Лотмана, Б.А.Успенского, М.Л.Гаспарова и других ученых;
определяющие литературный жанр как вторичную форму речевого жанра, т.е. высказывания, обладающего собственной целевой установкой (М.М.Бахтин).
Помимо работ по теории жанра, методологической основой настоящего исследования послужили:
труды по теории жанра инвективы (И.В.Шталь, Л.В.Пумпянский, С.А.Матяш, Н.А.Анненкова, Г.М.Бралина и др.),
работы, посвященные коммуникативным аспектам художественного дискурса и языковых явлений в целом (Ю.М.Лотман, М.М.Бахтин, Ю.И.Левин, Б.О.Корман, В.И.Тюпа, М.М.Гиршман, А.Д.Степанов, Ю.В.Шатин Г.В.Колшанский, В.Г.Гак, Н.Д.Арутюнова, О.С.Иссерс, В.И.Карасик и др.);
- исследования по теории речевых жанров и речевых актов
(Дж.Остин, Дж.Серль, А.Вежбицкая, П.Ф.Стросон, Т.Б.Кларк,
Н.Д.Арутюнова, Т.В.Шмелева, Ст. Гайда, Е.А.Земская, В.Е.Гольдин,
В.В.Дементьев и др.).
В работе применялись: структурно-описательный, структурно-типологический, лексико-семантический и статистический методы исследования.
Научная новизна исследования определяется тем, что:
исследование жанра инвективы впервые проведено на сопоставительном материале двух национальных литератур;
в результате теоретико-литературного анализа выявленных образцов жанра впервые установлена и описана теоретическая модель жанра инвективы;
в процесс изучения жанра впервые введены новые параметры: семантическая структура, целевая установка, картина мира;
впервые проанализирована коммуникативная структура жанра не только с точки зрения прямого, но и косвенных адресатов;
впервые рассмотрены новые, ранее не принятые исследователями во внимание, генетические связи инвективы как жанра, уходящего корнями в фольклорный заговор и стоящие за ним архетипические представления о магической силе слова;
впервые изучено взаимодействие жанра инвективы с жанрами молитвы и оды. Тем самым уточнен типологический статус инвективы; намечена ее внутренняя типология.
Теоретическая значимость работы определяется ее вкладом в теорию литературных жанров, а также состоит в системном теоретическом обобщении наблюдений диссертанта и других исследователей инвективы как жанра, выявлении уникальных характеристик жанра инвективы, проявляющихся вне зависимости от исторического литературного контекста и творческой индивидуальности того или иного поэта; в построении инвариантной структуры - модели жанра. В работе вводятся и разрабатываются новые, ранее не принимавшиеся во внимание аспекты изучения инвективы как литературного жанра: целевая установка, картина мира, семантическая структура; применение этих параметров в процессе сопоставительного анализа инвективы и других жанров подтверждает возможность использования этих характеристик также применительно к другим жанрам. Жанр инвективы впервые исследуется на материале не толькой русской, но и польской поэзии. В процессе работы успешно применены ранее не использовавшиеся при изучении инвективы как жанра методики лексико-семантического и семантического анализа.
Практическая значимость работы определяется возможностью использования результатов работы при составлении справочных и научно-методических пособий по теории жанра; материал исследования, примененная методика анализа, предложенные критерии и аспекты исследования могут быть широко использованы в лекционных курсах по теории литературы, специализированных курсах по теории жанра, а также в научной и учебно-методической практике для расширения инструментария исследования жанров.
Основные положения, выносимые на защиту:
Инвектива как лирический жанр обладает специфической семантической структурой, состоящей из константных элементов: «обвинение - доказательство - угроза», выступающих в текстах в различной последовательности и различном объеме.
Жанр инвективы обладает сложной коммуникативной структурой, включающей четыре различных уровня субъектно-объектных отношений: субъект - прямой адресат, субъект - субъект (автокоммуникация), субъект - читатель-современник и субъект -«читатель вообще».
Уникальной характеристикой инвективы как жанра является его целевая установка, предполагающая различного рода воздействие на прямого и косвенных адресатов на каждом уровне субъектно-объектных отношений.
Инвектива как жанр формирует собственную модель мира, выстраиваемую посредством ценностной семантики на основе последовательно разрабатываемой оппозиции «добра» и «зла».
Заглавия инвективы в своем большинстве (более 60%) обладают особой коммуникативной модальностью и, выполняяя роль номинации-обвинения за счет негативной семантики, несут определенный отпечаток «памяти жанра».
Одним из источников инвективы как жанра является фольклорный заговор и стоящие у истоков этого жанра архетипические представления о магической силе слова.
Риторические корни жанра проявляются на уровни структурной и семантической организации текста, а также устойчивых топосов и приемов.
Генетическая связь инвективы с заговорным текстом и риторической традицией обусловили взаимодействие жанра с литературной молитвой и одой.
Апробация работы: Основные положения диссертационного исследования были изложены на российских и международных научных конференциях: «Международный Форум русистов» (Украина, Ялта 2006), Всероссийская научная конференция «Русская словесность: проблемы эволюции и поэтики» (Санкт-Петербург 2008), «II Международная Научно-практическая конференция «Литературный текст XX века: проблемы поэтики»» (Челябинск 2009), «III Международная Научно-практическая конференция «Литературный текст XX века: проблемы поэтики»» (Челябинск 2010), Международная научная конференция «Русская литература XVIII-XXI вв.: диалог идей и поэтик» (Польша, Лодзь 2010), а также на заседании комиссии славяноведения Краковского отделения Польской Академии Наук (Польша, Краков 2009). Основное содержание работы отражено в 11 публикациях.
Необходимость решения поставленных задач исследования обусловила структуру диссертации, которая состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованной литературы (378 наименований, в том числе 75 - на английском, польском и украинском языках), общим объемом 211 страницы, а также приложения - списка текстов, составивших основной материал исследования (250 наименований),
