Содержание к диссертации
Введение
Глава I Классификация современного американского исторического романа 34
Жанровые разновидности современного исторического романа США. Хроникально-документальный - Bauer Ch. "So I killed Lincoln" 41
Историко-биографический - Stone I."The Origin" 46
Историко-политический - Vidal G. "Burr", " 1876" 52
Массовая литература - авантюрно-приключенческий - Carter F."Gone?Texas", Fowler R."Jim Mundy", West J. "The Massacre at Pall-Creek" и псевдо исторический - Michener J.A."Centennial" 61
ГлаваІІ История - вымысел и факты. Реальные и вымышленные герои. Исторический колорит /Wilder Th."The Ides of March", Vidal G."Creation» 73
Функции и роль документа в американском историческом романе наших дней. Важность выявления источников при создании художественных произведений 96
Shaara М. "The killer-angels" ЮІ
Styron W. "The Confessions of Nat Turner" 114
Flanagan T. "The Year of French" 127
Глава III Традиции и новаторство в американской исторической прозе наших дней 139
Заключение Постановка острых социальных проблем в лучших образцах современного американского исторического романа 158
Список литературы 164
- Историко-биографический - Stone I."The Origin"
- Массовая литература - авантюрно-приключенческий - Carter F."Gone?Texas", Fowler R."Jim Mundy", West J. "The Massacre at Pall-Creek" и псевдо исторический - Michener J.A."Centennial"
- Shaara М. "The killer-angels"
- Flanagan T. "The Year of French"
Введение к работе
Художественное исследование прошлого занимает важное место в литературе каждой страны. Исторические события лежат в основе многих выдающихся творений мировой литературы. Особого внимания заслуживает исторический роман США, страны, которая лишь в 1976 году отметила двухсотлетие своего существования.
Жанровое своеобразие исторического американского романа после 1945 года - такова тема настоящей работы. Литература этого периода получила тщательное рассмотрение в советской американистике - в научных статьях, монографиях, выступлениях в периодической печати Н.Анастасьева, Б.Грибанова, А.Горбунова, Т.Денисовой, Я.Засурского, А.Зверева, Г.Злобина, М.Мендельсона, Т.Морозовой, А.Мулярчика, А.Ни-колюкина, В.Оленевой, А.Карцева и многих других. Этими учеными сделан ряд глубоких наблюдений над современным литературным процессом в Америке, разработаны общетеоретические положения, проанализировано творчество отдельных писателей на фоне общественно-политической жизни страны.
Между тем исторический роман как составная часть современной американской литературы еще не привлекал к себе внимания исследователей. Некоторые романы затрагивались нашей критикой, но лишь в связи с общими проблемами. Бо-льше всего, пожалуй, "повезло" Г.Видалу
с его нашумевшим романом "Вице-президент Бэрр"? Что касается романа
т
^Укажем на разбор романа У.Стайрона "Признания Ната Тернера" в связи
с темой борьбы и массового движения негров за свои права в американской литературе в статье А.Николюкина "Тема негритянского протеста" в кн.Основные тенденции развития современной литературы США.-М.:Наука, 1973, с.237-246; на статью В.Шаниной "Афроафриканская проза в литературе США 60-х годов XX века" в кн.Вопросы современной литературы Африки и Латинской Америки.-М.:1972, с.92-103, где роман "Признания Ната Тернера" затрагивается наряду с произведениями о современности, отражающими расовый конфликт.
Анастасьев Н. "Массовое сознание и американский писатель".-В кн.
Т.Уайлдера "Мартовские иды", то среди критиков наблюдается расхождение во мнениях. Так, Д.Урнов склонен считать, что"не является этот роман ни "военным" ни "историческим". Наоборот, А.Баканов относит "Мартовские иды" к числу "интересных работ, запечатлевших идейно-эстетические поиски современных мастеров исторической прозы1.'
Но анализ американского исторического романа в контексте современной литературы, специфика жанра, его типологические особенности, соотношение прошлого и настоящего, факта и фантазии, места выдуманных и реальных героев, исследуемые на основе принципа историзма, не входит в предмет рассмотрения критиков. Поэтому задачи и цели, поставленные автором диссертации, следующие: в качестве цели ставится характеристика современного американского исторического романа как жанра, его идейно-художественных особенностей, периодизация и классификация.
Для разбора выбраны произведения, которые наглядно отражают основные направления, новые черты и ведущие тенденции в трактовке художественной литературой не только национальной истории, но и истории других стран и народов. В качестве задачи выдвигается обобщение литературного материала и. в силу неразработанности проблемы. рассмотрение американских литературоведческих трудов.
Выявление художественной специфики исторических произведений
Литература США XX века. Опыт типологического исследования.-М.:Наука, 1978, с.127-131 и статья А.Зверева "Американская трагедия и американская мечта" с.202-208 в том же труде; о "Бэрре" писал и А.Муляр-чик в кн.Послевоенные американские романисты.-М.:Худож.лит.,1980, с.250-258.
^Урнов Д. 0 творчестве Торнтона Уайлдера.-В кн.Уайлдер Т.Мост короля Людовика Святого. Мартовские иды. День Восьмой.-М.:Радуга, 1982, с.18.
^Баканов А. Зеркала истории. "Мартовские иды" Уайддера и особенности исторического романа XX века.-В кн.Проблемы новейшей литературы США.-Киев:Вища школа, 1981, с.109
сегодняшнего дня включает в себя анализ творческой индивидуальности писателей - авторов исторических романов, идеологическую направленность произведений и их связь с общественной обстановкой в США в послевоенную эпоху.
Исторический роман должен быть историческим не только по названию, но и по существу. Поскольку в современной американской литературе этот жанр представлен типовым разнообразием и значительным количеством произведений, необходимо указать критерий, по которому можно было бы судить об их познавательной, эстетической и научной ценности. Историзм, взятый в качестве методологического принципа, наилучшим образом служит этой цели.
Чтобы лучше понять настоящее, необходимо изучать прошлое. Исторический подход помогает писателям проникать в суть изображаемых явлений. В произведениях о современности историзм необходим так же, как в произведениях о прошлом, но в последних составляет их ядро. Писатель, владеющий принципами историзма, правдиво показывает, как то или иное событие сказывается на судьбах живущих в данную эпоху людей и как результаты их деятельности проявляются, в свою очередь, в дальнейшем.
В.И.Ленин писал, что принцип историзма позволяет выявить конкретные связи, соединяющие прошлое с настоящим, настоящее с будущим и предсказать тенденции будущего развития. Самое важное при решении вопросов общественной жизни, указывал он, "это не забывать исторические связи, смотреть на данный вопрос с точки зрения того, как известное явление в истории возникло, какие главнее этапы в своем развитии проходило и с точки зрения этого его развития смотреть, чем данная вещь стала теперь."
В природе и обществе не существует изолированных явлений, по-
Ленин В.И. О государстве.-Ленин В.И.Поли.Собр.Соч.,т.39, с.67
этому понять какое-либо явление можно лишь рассматривая его во взаимодействии с другими в конкретной исторической обстановке. Таким образом, по мысли В.И.Ленина, принцип историзма требует не только правдивого и добросовестного показа событий, но и вскрытия причин, породивших эти события. В письме к И.Арманд Ленин изложил основные положения историзма и подчеркнул его глубокую внутреннюю связь с диалектикой:"Весь дух марксизма, вся его система требуют, чтобы каждое положение рассматривалось л /исторически, 5>/лишь в связи с другими, ^/лишь в связи с конкретным опытом истории.
В художественном произведении принцип историзма проявляется в способности автора показать конкретную эпоху, ее закономерности, отразить атмосферу времени, выявить ведущие тенденции эпохи. Писатель, изображая жизнь во всем богатстве и разнообразии, создает картину определенного времени, в которой наряду с общими, унаследованными от предыдухщх этапов чертами, присутствуют и неповторимые, свойственные лишь данному веку особенности. И те и другие определяют характеры и нравы изображаемых писателем людей. В.Кожи-нов видит в историзме неотъемлемое качество подлинно художественного реалистического произведения, которое выражается в "художественном освоении конкретного содержания той или иной эпохи." Исследователь полагает, что сам термин употребляется в нескольких значениях: как качество реалистического искусства, как определяющий признак исторического жанра или как его элементы в книгах о
современности."
Принцип историзма помогает писателю подойти к постижению исторического процесса и его адекватного воплощения в художествен-
Ленин В.И.Письмо к Инессе Арманд от 30 ноября 1916 года.-Ленин В.И.Поли.Собр.Соч.,т.49, с.380-382
лКожинов В.Историзм.-В кн.Краткая литературная энциклопедия.-М.: Сов.Энциклопедия, 1966, т.З, с.228
ном произведении. Социально-практическое значение этого метода для романиста состоит в том, что с его помощью наиболее полно раскрывается связь времен.
Говоря о специфике историзма в литературе и искусстве, нельзя недооценивать важность такого субъективного фактора как историзм глышления самого художника. Историзм как способ мышления в значительной степени формирует мировозрение автора, во многом обусловливает идеологическую направленность книги. Писатель, способный мыслить исторически, на примере прошлого старается решить проблемы настоящего, по выражению М.Пришвина, проводить свою точку зрения как"тайную современность", намечает перспективы будущего развития современного ему общества.
Содержание, которое вкладывается в понятие "историзм" при анализе исторического романа не равнозначно понятию "художественная достоверность", несмотря на то, что диалектическая связь между ними несомненна.
Целостная картина прошлого складывается лишь на .основе тщательного изучения эпохи, относящихся к ней материалов, трудов историков описываемого периода и современных исторических концепций. Достоверность понимается не как фактический перенос в роман исторических деятелей и этнографических подробностей, но как объективное изображение эпохи с помощью художественной типизации. Добиться внешней достоверности еще не значит суметь создать правду эпохи.
В настоящей работе мы руководствовались определением историзма, данным С.Петровым:"Историзм - изображение жизни человека и общества в процессе их развития, в движении, в соответствии с духом времени, как порождение определенной литературной эпохи в судьбах
нации во всемирной истории.
^Петров СМ. Основные вопросы теории реализма. Критический реализм. Социалистический реализм.-М.:Просвещение, 1975, с.103
Из этого определения следует, что историзм - качество художественного произведения, благодаря которому осуществляется воспроизведение связи времен. Эпоха, изображаемая в историческом произведениирбъясняется не только в своем собственном содержании или с высоты уровня современных знаний, но как процесс, с точки зрения раскрытия общественных закономерностей.
Советское литературоведение многого достигло на пути исследования исторического жанра, хотя проблема его определения относится к числу дискуссионных. До сих пор не выработано однозначного определения, которо. соответствовало бы самым взыскательным требованиям. В ходе споров и дискуссий 1950-60-х годов, посвященных историческому роману, писателями и литературоведами были сформулированы его основные черты /С.Злобин, Л.Никулин, Г.Ленобль, С.Петров, А. Елистратова, И.Горский/. Историческая проза обсуждалась на Пленуме Совета, по литературной критике, участники которого подчеркнули насыщенность современного исторического романа острыми идеологическими проблемами, пристальный интерес к сложным переломный эпохам народной жизни, возрастание роли документа.
И.Горский считает основным признаком исторического романа раскрытие своеобразия эпохи в плане ее социально-экономической и политической жизни. Минувшее и настоящее разграничивается и в плане понятий и в плане эмоций современного человека от переживаний
его предков. Прошлое освещается с позиций историзма, автор отно-
р сится к изображаемой эпохе как к завершившейся.
Попытки определить границы временной соотнесенности исторического романа неоднократно делались в советском литературоведении. Напомним, что отвечая на вопрос, сколько лет тому назад должно происходить действие, чтобы роман имел право именоваться истори-
Ленинской мыслью сверяя. С Пленума Совета по литературной критике.-
Вопр.лит. ,1974,' Ш, с.3-81
"Горский И.К.Исторический роман Сенкевича.-М.:Наука,1966, с.45-46
- 9 -ческим, Вальтер Скотт указал в предисловии к "Айвенго" на срок в шестьдесят лет. И.Горский полагает, что давность прошлого определяется всякий раз конкретно. Более точен в своих рассувдениях М. Серебрянскии, писавший, что "историческим материал действительности станет тогда, когда он будет "отжит", "прожит" и исчерпан в практи-
ческой деятельности людей." Эпоха становится исторической, когда она не может быть подвергнута непосредственному наблюдению.
Завершенность изображаемой в произведении эпохи признается и Ю.Андреевым, но временная дистанция невелика - "Жизнь Клима Самгина" А.Горького, "Тихий Дон" М.Шолохова характеризуются как исторические романы. "Подлинно художественное реалистическое произведение с течением времени как бы превращается в глазах читателя в истори-ко-художественное, ибо по нему можно превосходно судить о прошлой эпохе," - пишет Ю.Андреев, упуская из виду сознательное сопоставление историческим романистом двух эпох, временную дистанцию по отношению к прошлому.
О временной дистанции, исторических лицах и событиях говорит Г.Ленобль /подлинность исторического лица и события, изображение не современной писателю действительности, историзм/. В отличие от работ С.Петрова "Русский исторический роман"/1964/ и Ю.Андреева "Русский советский исторический роман"/І962/, в сборнике статей Ленобля прослеживается тенденция сочетать теорию исторического романа с конкретным анализом не только русских исторических романов, но ипроизведений, принадлежащих к другим национальным литературам Советского Союза, а также с примерами из зарубежных литератур.
^Серебрянскии М.Советский исторический роман.-М. ,1936, с.153
^Андреев Ю.А.Советский исторический роман. 20-30-е годы.-М.-Л.: Изд-во Акад.Наук СССР, 1962, с.3-7
Скажем на тщательный разбор книги Г.Ленобля "История и литература" Л.Кузнецовым - Спор об историческом романе.-Вопр.лит.,1961, №2, с. 217-222.
- 10 -А.Елистратова в качестве ведущего признака исторического романа указывает на масштабный исторический конфликт. Для Л.Александровой таковым признаком является .историческое лицо, занимающее центральное место в композиционном построении романа. Его наличие в произведении позволяет четко отграничить исторический роман от романа на историческую тему. Таким образом, среди особенностей исторического романа, отмечаемых исследовательницей - отдаленность событий во времени, значительность их для судеб народа, "подлинность главного героя" - основной показатель.
Суждения литературоведов о русском и советском исторических романах создают целостное представление о том, что считать историческим произведением; историзм содержания и формы, изображение переломных эпох народной жизни, причем эпоха понимается как уже завершившаяся, отдаленная от современности, от самого автора, воссоздание реальных исторических лиц, колорита, деталей.
Из работ, в которых ведется исследование жанра в зарубежной прозе следует выделить труды И.Горского "Польский исторический роман и проблемы историзма"/1963/, С.Орлова "Творчество В.Скотта" /I960/, Б.Реизова "Творчество В.Скотта"/1965/ и "французский исторический роман в эпоху романтизма"/І958/. В работах Реизова содержится значительное количество материала, который разобран автором глубоко и тщательно. Представляется особенно важным то, что Б.Реизов выявляет связь и зависимость исторического романа, сделавшегося ведущим жанром в 20-е годы XIX века во Франции, от состояния исторической мысли, философии, социально-политических процессов того времени. Автор анализирует воззрения на литературу и историю самих писателей - Бальзака, Гюго, Шатобриана, Мершие, де
-"История английской литературы.Т.2,вып.І.-М.:Изд-во Акад.Наук СССР, 1965, с.335
^Александрова Л.П.Советский исторический роман и вопросы историзма. -Киев:Изд-во Киев.Ун-та, 1971, с.144
- II -
Виньи, получившие отражение в их творчестве. Б.Реизов разбирается и в романтической полемике тех лет - не случайно одно из самых значительных произведений ученого - "Французская романтическая историография, I8I5-I830" - соединяет в себе достижения историка и литературоведа.
Современному французскому историческому роману посвящена значительная часть книги Ф.Наркирьера "Французский роман наших дней" /1980/. Помимо исследования романа о камизарах, Парижской Коммуне, автор приводит высказывания об историческом романе писателей П.Га-марра, М.Дрюона, Б.Клавеля, А.Лану, Ж.-П.Шаброля, А.Шамсона, свидетельствующие о возрождении жанра во Франции. К сожалению, в труде Ф.Наркирьера нет определения исторического романа. Вероятно, дать исчерпывающее определение этого изменчивого и отличающего богатством форм жанра вряд ли возможно в силу самой природы жанра.
При анализе американских исторических романов мы опирались на характеристику основных особенностей, даваемую жанру С.Петровым: "Главным в историческом жанре является раскрытие типичных сторон жизни исторической эпохи, правдивое воспроизведение идей прошлого, воссоздание духа времени. Человек является главным предметом искусства в историческом жанре. О событиях рассказывает и историк. Из исследований можно узнать о старинном быте. Но изображение внут-реннейркизни человека, отражение в ней истории составляет основную задачу писателя."
Очевидно, для выработки нашего определения современного американского исторического романа необходимо обратиться к формулировкам американских критиков и дать краткий обзор критической литературі посвященной историческому жанру в американской литературе.
Объем критических исследований, касающихся исторической прозы,
хПетров СМ.Советский исторический роман.-М.:Сов.писатель,1958,с. 467
- 12 -несмотря на неизменный читательский интерес и постоянные публикации романов, сравнительно невелик. Сведения оней можно почерпнуть из аннотаций, статей и рецензий, рассыпанных по периодическим изданиям. Их авторы обычно занимаются отдельными вопросами жанра, не затрагивая его специфики и места в ряде других жанров американской литературы, а также роли в литературном процессе в целом. В статьях основное место отводится пересказу содержания. Поэтому серьезную ценность представляют труды, в которых делаются попытки комплексного рассмотрения проблем освоения исторического материала, появившиеся в предшествующее десятилетие. Исторический роман исследуется с точки зрения"воображаемого прошлого , с точки зрения того, какую роль играет "историческое воображение" при создании про-
изведений, темой которых является прошлое , и, наконец, с точки зрения "достоверного воображения", когда историческая проза анализируется с целью выяснения, как соотносятся факты истории и писа-
3 тельскии вымысел, история и литература.
Внимание критиков к проблемам исторического жанра, обострившееся за последнее время, объясняется, пожалуй, тем, что празднование двухсотлетнего юбилея основания американского государства повлекло за собой создание значительного количества литературы исторической тематики. Тем парадоксальнее кажется тот факт, что критики предпочитают обращаться к "классическому" историческому роману -к произведениям В.Скотта, Д.Ф.Купера, Н.Готорна, Г.Мелвилла. Все суждения об историческом романе выводятся из ограниченного круга произведений. Историзм - одно из главных отличительных свойств ис-
I Holder A.The Imaginable past. Portrayals of our history in modern literature.-LewisburgtBuohell univ,press, 198o.-298 p.
Henderson H.Versions of the past. The historical imagination in our American fiction.-New York:Oxford univ.press, 1974.-344 p. ^Strout C.The veracious imagination. Essays on American literature, history and biography.-MiddletomuWesleyan univ.press,1981.-301 p.
- ІЗ -торического романа и основной критерий их оценки, исключен из методологии при анализе исторического произведения. Историзм заменяют разного рода умозрительными схемами и ограничениями, вводят новые термины, призывают на помощь буржуазную философию. Но кардинальный вопрос о специфике жанра, его типологические особенности остаются нерешенными.
Нельзя сказать, что отсутствует стремление охарактеризовать особенности исторического романа и сформулировать его отличие от исторического трактата. Одна из самых ранних попыток подобного рода была предпринята Баттерфильдом. Он уподобляет исторический роман опере, где синтезированы музыка, поэзия, драїла. В эссе почти не приведено конкретных примеров, поэтому несмотря на живость и яр.-кость изложения, оно выглядит ограниченным с научной точки зрения. Общие замечания об историческом жанре в целом не в состоянии раскрыть американскую специфику. К тому же оно написано давно - в 1924 году и не учитывает эволюцию жанра и изменений в его поэтике.
А.Холдер видит свою задачу в том, чтобы показать, как американские писатели в течении двух веков осваивали исторический материал на примере национальной истории и как их видение истории прошлого отражалось в художественном произведении. В книге "Амери-канская история в современной американской литературе" Холдер'"рассматривает прозу писателей-романтиков, сделавших первый шаг в исследовании прошлого страны - В.Ирвинга, Д.Ф.Купера, Н.Готорна.
Переходя к нашему столетию, Холдер выбирает писателей, в чьих произведениях отразились различные аспекты американской истории -У.Фолкнера, У.К.Уильямса, А.Тейта, Ю.Уэлти, Р.П.Уоррена, У.Стайро-на, Р.Лоуэлла, Ч.Олсона. Рассуждая об отношении современных писателей к прошлому, исследователь считает, что даже при развенчании
і Butterfield H.The Historical novel.-Cambridge univ#press, 1924,
-Holder A. Tde J*v»ft
- 14 -этого подчас горького прошлого, они все же возвеличивали его, ибо в них жила вера в могущество, заложенное в "избранной стране", чьи безгранич-<нные возможности остались нереализованными.
К сожалению, интересная работа Холдера лишена четкого, хотя бы рабочего определения того, что же автор понимает под историческим романом, на какие методологические принципы он опирается. Это приводит к тому, что Холдер исследует соответствие художественного материала произведения материалу историческому, а не идейно-творческое содержание, метод и авторское мировоззрение. По его концепции историческим произведениям отводится иллюстративная, с некоторым критическим зарядом, функция. Холдер проходит мимо такого крупного явления в американской исторической прозе как романы Г.Видала. Критик явно предпочитает обращаться к произведениям "устоявшимся", точка зрения на которые уже выражена. Им не затронуто ни одно из многочисленных произведений, созданных по случаю празднования двухсотлетия образования американского государства. Вообще, по сравнению с историческими произведениями XIX века современным романам в смысле критического внимания повезло куда меньше.
изучение творчества писателя и отдельных произведений в тесной связи с общественной жизнью эпохи - вот что отличиет исторический подход к литературным явлениям, которым не нашлось места в книге А.Холдера, несмотря на ряд ценных наблюдений и отдельных замечаний.
К.Страута, автора исследования "Достоверное воображение", интересуют, по его собственному признанию, исторические романы или политические романы о современности. Он делает упор на разъяснительной функции тех и других. "Достоверное воображение" оказывается тем самым звеном, которое связывает фактическое и воображаемое без подчинения одного другому. Литературу, посвященную
- 15 -исторической теме, он рассматривает с точки зрения достоверного фактического материала, который в ней содержится. Критик также соотносит историю и литературу, анализируя ту роль, которую играет воображение при создании художественного произведения или исторического трактата. В книге отражена полемика со сторонниками 'Позитивистского направления в литературоведении, отрицающими познавательную, обобщающую ценность произведения.
Нередко американские литературоведы в поисках концепций и терминологии обращаются к философам, в частности, к Р.Дж.^оллингвуду, автору популярной среди ученых, занимающихся гуманитарными дисциплинами, "Идеи истории". По мнению Страута, попытки приписать Кол-лингвуду философское обоснование беллетризации истории несостоятельны, ибо это ведет к стиранию различий между литературой и историей. Не беллетризация истории, которая идентифицируется с увлекательностью и свободой изложения, а историзация литературы - вот что необходимо современному искусству, считает исследователь.
В своей книге критик касается литературы, посвященной личной жизни исторических деятелей. Справедливо заметив, что влияние психоанализа на труды современных биографов выражается в том, что они переносят достижения Фрейда в области медицины на литературу, не заботясь о конечных результатах, Страут начинает хвалить новую методику, одобрительно отзываясь о существовании такого направления как "психоистория".
Преувеличенная оценка Страутом роли психоанализа в историческом произведении, когда изображается жизнь исторического лица, приводит к несомненным искажениям в трактовке образа. В самом деле, разве правомерно, как считает ^траут, выводить ход истории, разбираясь в подсознании отдельной личности? Можно согласиться со Страутом, что историка, критика и аналитика объединяет достоверное воображение, необходимое для вживания в опыт других людей,
но вряд ли возможно считать психоанализ плодотворным и единственно возможным средством, поскольку он, по мнению исследователя, делает "живым" давно прошедшее. Критик видит свою задачу в раскрытии и интерпретации связей между реальным автором,придуманным персонажем и историческим лицом. Указывая на чрезмерное увлечение психоанализом во многих работах, он совершает аналогичную ошибку в своей собственной.
Точка зрения американской критики на роль воображения в трактовке исторических образов и фактов отчетливее всего выражена в книге Г.Гендерсона "Версии прошлого. Историческое воображение в американской прозе." Историческое воображение, полагает литературовед, гораздо важнее, чем сам роман, поскольку обладает определеннной структурой. Но дать его определение, равно как и определение исторического романа, Гендерсон отказывается, полагая большинство американских романов историческими. Например, историческими у него считаются и роман "Человек-невидимка" Р.Эллисона, и "Шпион" Д.Ф.Купера. Не устраивает его и понимание исторического романа как "романа в духе ^альтер Скотта."
Для подкрепления своих положений критик обращается к историографическим концепциям, выдвинутым в XIX столетии. Он прослеживает связь сочинений историков XIX века - Бэнкрофта, Паркмена, Прескот-та и Мотли,"исторического воображения" писателей прошлого и нынешнего веков - Д.Ф.Купера, Г.Мелвилла, Н.І/торна, М.Твена, С.Крейна, У.Фолкнера и созданных ими произведений.
Внимание Гендерсона, в основном, уделяется XIX веку, ибо по сравнению с писателями предшествующего столетия, в наше время одному лишь Фолкнеру удалось постичь и воплотить на практике "глубину и значение исторического воображения."^ В прошлом же веке исторические темы были центральными для развития американской культуры.
Henderson Н.Versions of the past...,p.12
Как показывает внимательное прочтение труда Гендерсона, он, вырабатывая свою концепцию, опирался на фундаментальную "Идею истории" Р.Дж.Коллингвуда, особенно на ее пятую часть - "Эпилегоме-ны", посвященную решению проблем исторического воображения, исторического доказательства, предмета истории. Критик, однако, не вдумывается в конструктивную роль воображения, исторического и достоверного, в процессе исторического познания, отводимую ему философом, поскольку историческое воображение связывает факты, свидетельства и события в цельную картину. Гевдерсон совершенно упускает из виду, что историческое воображение могло бы способствовать историческому подходу к произведению, сопоставлению прошлого и настоящего, обнаружению результатов воздействия прошлого на настоящее. Б представлении критика история творится субъективно, ее трактовка зависит исключительно от целей пишущего и его способности развить в себе историческое воображение.
При анализе исторической прозы Гендерсоном выдвигается философский и исторический подходы. Недостаток философского подхода, при котором внимание критика сосредоточено на выявлении идей, заложенных автором в содержание и его философии, заключается в уклонении от обсуждения художественных достоинств романа.
При историческом подходе произведение оценивается с точки зрения того, как в нем трактуется история. При таком подходе главным критерием выступает понимание критиком исторической достоверности, того, что по его представлениям является историей. Мастерство, отмечаемое критиком у романиста, в значительной степени зависит от соответствия книги мышлению и восприятию истории критиком.
Философский и исторический подходы используются на предварительной стадии анализа, но для достижения желаемого результата -разбора книги - необходимо, по мнению Гендерсона, исследовать структуру воображения и технику его создания.
Думается, что при всем различии выбранных подходов произведена подмена собственно предмета исследования. Гендерсон призывает к себе в помощь философию, вводит новые термины, но по сути, ничего нового не открывает. Создается впечатление, что критика и произведение существуют сами по себе, изолированно.
При рассмотрении произведений Купера, Мелвилла, Готорна, Твена, Кейбла, Фолкнера, Дцамса, Джеймса в плане глубины исторического воображения у критика проходит установка на автономность произведений искусства и невыводимость романов за пределы воображения. Б сущности, в лице Гендерсона мы видим тип интерпретаторской критики. Исторические романы - а в их число почему-то попадают "Письма американского фермера" Кревкера, "Европейцы" Джеймса -анализируются не для того, чтобы выявить идейно-творческое содержание, связь с современностью, а для того, чтобы определить наличие и степень исторического воображения и возможности интерпретации произведения. Бее исследование направлено на подтверждение заранее известного положения, наличие которого нужно было лишь доказать, независимо от конечных результатов. При чтении его труда нередко возникает мысль, что кроме исторического воображения выбранных критиком писателей, в романах больше ничего нет - ни прекрасного содержания, ни сюжета, а есть только представления критика об историческом воображении. Критическая концепция заслоняет собственно творческую деятельность.
Одним из самых серьезных недостатков, которые обнаруживаются у американских литературоведов, занимающихся вопросами исторической прозы, следует считать отсутствие внимания к современным историческим романам. Казалось бы, такой факт, как издание исторической литературы в канун празднования двухсотлетия, должен, наконец, заинтереаовать критиков. Тем не менее, они предпочитают заниматься проблемами исторического воображения и воображаемого прошлого на
любом материале кроме современного /исключение составляет разве что роман У.Стайрона "Признания Ната Тернера"/.
Историческим романам присуждаются награды - "Год французов" Т.Флананага^ о котором речь пойдет во второй главе, был признан критиками лучшей книгой года , но рецензии в прессе удостоился толь> ко одной, в то время как изделия Миченера получают шумную рекламу и множество печатных отзывов. По справедливому замечанию советского американиста Н.Анастасьева, "оценки нынешней прозы, поэзии, драматургии все более становятся уделом рецензионной газетно-журналь-ной критики, в которой редкие проницательные суждения заглушаются трубным глаоом откровенной рекламы, совершенно безразличной к
"2
реальному художественному уровню произведения.
Рекламируя произведения Миченера и его собратьев по перу из сферы массовой беллетристики перед читателем, рецензенты заведомо искажают реальную картину: исторический роман - это только массовая литература, занимательность плюс приключения с погонями в наряде прошлого. Для серьезного исследователя литературы недопустимо опускаться до такого уровня. Не зря Гендерсон относит к вульгарности большую популярность жанра. Именно в вульгарности и примитивности кроется причина его распостраненности. Раз популярный, значит - понятный и простой и, следовательно, не требует литературоведческого внимания.
Обостренный интерес к философии, мышлению связан со стремлением понять литературу как форму мышления. Но оперировать абстракциями и выводить закономерности из созданной критиком схемы значит не учитывать постоянно меняющийся, живой литературный процесс.
Гендврсон отказывается от решения "практических задач", необ-
*-Mitgang Н.Flanagan and Taylor with book prizes.-Hew York Times, pN.Y.» 1980, Jan.8, p.9
^Анастасьев H.Посторонние и причастные. Американские литературные
критики сегодня.-Иностр.лит.,1983, ІШ, с.169-170
- 20 -ходимых для плотворного анализа: дать оценку произведению на основе четкого ясного определения, связать его с исторической ситуацией, социально-политическими условиями. Нередко критик не отвечает на им же самим поставленный вопрос - в чем историческое воображение Стайрона, как определить его наличие.
Думается, американские литературоведы уклоняются от разбора современных романов хотя быпредшествующего десятилетия потому, что это требует от них конкретных оценок не только художественных достоинств романа, но так или иначе отраженной в нем общественно-политической деятельности, "больных" проблем американского общества. Б подобном случае позицию стороннего наблюдателя сохранить не удастся. Да и нормативный характер требований к произведениям на историческую тему препятствует объективному подходу к современным историческим романам.
Нетрудно заметить, что в работах американских критиков упоминаются одни и те же романы и суждения о них выводятся из почти стабильного круга произведений. Исследователи идут от общей схемы, мало вдаваясь в специфику искусства. Целостной концепции исторического романа не удалось создать никому из упомянутых критиков. Они остановились на уровне количества проанализированных произведений, чьи авторы изучены ими с точки зрения "исторического воображения", "воображаемого прошлого" и "достоверного воображения". Не создали они и методики анализа. В самом деле, только несколько проблем разработано нетрадиционно.
По вопросу собственно определения исторического романа между учеными не существует единого мнения. Каждый исследователь предлагает собственное толкование, многие считают излишним, ограничивающим свободу мысли. Так, А.Дикинсон, автор аннотированной, содержащей ряд теоретических замечаний и высказываний библиографии "Американская историческая проза"/1958/, считает, что к историчес-
- 21 -кому роману, независимо от определения должны предъявляться сле-дущие требования: опознаваемое время / identifiable time / с указанием даты, опознаваемое место / identifiable place / исторический представитель /historical agent/ включающий в себя либо легко узнаваемое политическое или экономическое явление и, наконец, в историческом романе необходшло присутствие идеи прошлого времени / the concept of past time7 В библиографии Дикинсона содержится обширный перечень романов по национальной истории и их классификация по хронологическому признаку.
Поскольку первые три требования приложимы и к романам о современности, идея прошлого времени приобретает главенствующее значение в понятии "исторический роман. Дикинсон пишет, что суть не в том, сколько лет назад происходит действие, а в том, показана ли "историческая перспектива"/ historical perspective /.
К сожалению он не раскрывает содержание "исторической перспективы", ограничиваясь простым указанием, что ее наличие в романе Д.Стейнбека "Гроздья гнева"/1939/ делает произведение историческим романом начала 1930-х годов, в то же время не отсутствие в романе "0 мышах и людях", написанном: Стейнбеком в 1937 году , не дает права назвать произведение историческим.
дикинсон приводит несколько более или менее удачных по его мнению попыток определить исторический роман. Писатель Б.Ланкастер полагает непременным атрибутом такого романа повествование о критическом моменте, переломе или кризисе в национальной истории, достаточно удаленном от времени' написания романа, но точных цифр
не указывает. Пишет он и о минимуме знаний, которые необходимо
2-усвоить, прежде чем приступить к сочинению.
iclcinson A.T.American historical fiction. An annotated bibliography.-Hew York:Scarecrow press, 1958, p.11 2Ibid., p.10
другое определение дано в эссе Д.Херси "Роман современной истории": превосходно написанный роман о современности может с течением времени превратиться в исторический /звучит почти так же , как приведенное выше суждение Ю.Андреева о советском историческом романе, что доказывает распостраненность подобной точки зрения/. Отсюда уже рукой подать до знаменитой декларации Н.Мей-лера - история как роман, роман как история. Очевидно, что высказываясь столь парадоксально, Херси упускает из виду то, что целевая установка автора романа о современности иная, нежели у исторического романиста. Последний обращается к прошлому в стремлении решить проблемы, волнующие его современников, в нем как бы сосуществуют три пласта действительности: действительность описываемой прошедшей эпохи со своей собственной исторической проблематикой, действительность романная и действительность, в которой проживает автор. Писатель, создающий произведение о современности, пользуется материалом из окружающей его жизни. Правда, за последние годы появилось немало книг, в которых современный сюжет спроецирован на миф, но этот вопрос заслуживает отдельного специального рассмотрения.
В работе"Яростой человек и роман"/1970/ Р.Даталлер определяет исторический роман как попытку "реконструировать атмосферу, способ мышления, поколения, с которым у писателя нет контакта, дос-таточно близкого."л В процессе реконструкции автор должен создать образ жизни, домашний уклад, традиции, привычки, одежду и пищу, манеру говорить и прочее.
В более новом по времени исследовании, "Повествование о романе "/1979/, Г.Уотсон называет историческим романом произведение, действие которого относится к историческому периоду и в котором
Dickinson A,T.American historical fiction..., p.18 fcDattaller R.The plain man and the novel.-Uew York;Kennikat press Port Washington, p.47
- 23 -часто встречаются или упоминаются исторические личности. Исторический роман - прежде всего вид романа, а уж потом разновидность истории.
Ни Уотсон, ни Даталлер, ни Дикинсон не указывают, насколько отдаленным должен быть период прошлого. Конкретнее к этому вопросу подходит Г.Гендерсон в уже упоминавшимся труде "Версии прошлого?. Историческое воображение в американской прозе." Хотя в исследовательском плане он полагает более важным изучить "историческое воображение" писателей, пишущих о прошлом, а не заниматься формулировками и определениями, он делает любопытное наблюдение относительно срока, с которого произведение можно смело считать историческим, критик предлагает считать историческим любой роман, действие которого предшествует рождению его автора и далее относится к любому периоду. Одновременно он выделяет романы "современ ной истории" - о времени, в котором автор проживает. Среди них трилогия "США" Дос Пассоса, "Человек-невидимка" Р.Эллисона, "Армии ночи" Н.Мейлера.
Все названные работы в какой-то степени дают представление о том, что их создатели предлагают понимать под историческим романом. Диапазон определений достаточно велик: от самого широкого любое произведение о прошлом - исторический роман, до узкого -опознаваемое время, опознаваемое место, исторический представитель, идея прошлого времени. В американской критике нет точных критериев, по которым оказалось бы возможным правильно оценить произведение, его художественные и познавательные достоинства. Большинство ученых проходит мимо историзма - главного отличительного свойства исторического романа.
В процессе исследования было выработано рабочее определение,
'Watson G.The story of the novel.-Lohdon-New-York, Macmillan, 1979, p.143
- 24 -которое распостраняется, однако, на исторические романы в рамках реалистической литературы: историческим романом является произведение, созданное на основе принципа историзма и обладающее четкими признаками - временная дистанция, действие происходит в прошлом, наличие исторической личности или лиц, исторический колорит, изображение значительного конфликта или события, собственно историко-художественная проблематика, ^еред историческим романистом стоит цель: исследовать конкретную эпоху в истории своей страны или какой-либо иной. Что касается временной соотнесенности и ответа на сакраментальный вопрос, сколько лет тому назад, то, думается, приемлемый ответ подобрать трудно. Ясно одно: выбранный период должен прийти к завершению. Автор не является современником описываемых событий, которые воссоздаются на основе изучения различных источников и свидетельств эпохи.
Исторический жанр в Америке, в котором роман играет весьма важную роль, отличается стойкой популярностью. Д.Харт, автор "Истории американского литературного вкуса"/1950/ по-своему объясняет неослабевающий интерес к историческому роману:"Неспокойные кризисные времена, когда люди ищут разъяснений в книгах, создают благоприятные условия для возрождения исторического романа. Когда вокруг безрадостное настоящее и не хочется заглядывать в будущее, куда приятнее окунуться в давно прошедшее, отвлекаясь от современных проблем и убедиться, что люди переживали времена потрудней." Далее Харт развивает свою мысль, объясняя огромную популярность "толстых" исторических романов Э.Фербер, В.В.Мейсона, Ф.Ерби, С. Янга, К.Миллер, Т.Б.Костайна, К.Винсор в тридцатые годы XX столетия последствиями разразившегося в 1929-33 годах мирового экономического кризиса:"Когда большинство американцев были измучены дол-Hart J.D.The popular book, A history of American's literary taste. New York:Oxford univ.press, 1950, p.261
- 25 -гами и сомнениями, им предложили книжку о некоем персонаже по имени Энтони Эдверс, который резвится в бурную наполеоновскую эпоху, добиваясь с одинаковой легкостью женщин о богатства."
Огромный успех заставил издателей обратиться к другим произведениям исторического жанра. Их тематика могла быть самой разнообразной - жизнь первых, поселенцев или война между Севером и Югом, но они непременно должны были обладать качествами, обеспечившими успех "Энтони Эдверс": изображать кризисную эпоху и соприкасаться с текущими событиями, имея при этом солидный объем. По мнению Харта, достойным соперником этого бестселлера стали в 1936 году "Унесенные ветром" М.Митчелл. Произведению была обеспечена необычайная популярность потому, что оно показывало проигранное дело, недостижимый, ушедший в прошлое идеал, а изложение было доступным и занимательным. Спустя год после публикации "Унесенных ветром" 4 из 5 бестселлеров были историческими романами.
В рассматриваемый нами временной отрезок - после 1945 года и до начала восьмидесятых годов XX века можно выделить два периода развития исторического романа: первый начинается со второй половины 1940-х годов и завершается в середине 60-х годов. Он характеризуется значительным количеством произведений по преимуществу псевдо-исторических, типа "Андерсонвиль"/1955/ М.Кантора или авантюрно-приключенческих - романы И.Глетчер, В.В.Мейсона, Ф.Ерби, Т.Колдуэлл, К.Робертса, Ф.Слотера, К.Рихтера, Р.Л.Тейлора. А.Сетон, Р.Кондона.
Самое значительное произведение - роман Т.Уайлдера "Мартовские иды"/1948/, предвосхитивший тенденцию современных писателей включать в историческое повествование документы, подлинные и вымышленные или же создавать роман целиком из документов - "Заговор" Д.Херси/1972/. Однако "Мартовские иды" явились лишь исклю-
1Hart J.D.The popular Ъоок...,p.262
- 26 -чением из массы профессионально написанной развлекательной литературы на материале прошлого. Эта литература была обусловлена характерными для второй половины сороковых и пятидесятых годов настроениями конформизма, духовного кризиса и оскудения мысли, атмосферой "холодной войны", раступлением маккартизма на передовое искусство. Но даже в такой, идеологически отравленной атмосфере шло формирование новых реалистических тенденций - об этом свидетельствуют романы "Отныне и во веки веков" Д.Джонса, "Особняк" У.Фолкнера, "Мартовские иды" Т.Уайлдера.
Во второй половине шестидесятых годов начинается новый период в развитии жанра исторического романа. Это время крайнего обострения социально-политических конфликтов - негативная общественная реакция на попытки вторжения на Кубу, борьба против позорной вьетнамской авантюры, ряд политических убийств /Д.Кеннеди, Р.Кеннеди, М.Л.Кіинг/. В это же время активизировалось молодежное движение и участились марши протеста против расизма за предоставление неграм гражданских прав. Все это не могло не отразиться в творчестве Дж.Апдайка, Дж. Болдуина, К.Воннегута, Дж.К.Оутс, Н.Мейлера, Дж.Хеллера, Д.Чивера и других писателей. Чтобы лучше понять современные события, обращается к прошлому У.бтайрон, создавая в 1966 году "Признания Ната Тернера". Роман вызвал взрыв разногласий и споров, справедливые нарекания за искажения исторических фактов -их даже собрали в отдельную книгу1, но вряд ли можно отрицать антирасистскую направленность произведения.
В семидесятые годы, пожалуй, правомерно, говорить о подъеме жанра исторического романа, который во многом был подготовлен и обстоятельствами предшествующего десятилетия, и традицией, и празднованием в 1976 году двухвекового юбилея США. Это знаменательное
William Styron'Nat Turner: Ten black writers respond.-Boston: Beacon press, 1968.-120 p.
- 27 -для страны событие не могло не вызвать обостренного интереса к прошлому американского государства, его национальной истории. Правящие круги страны стремились использовать юбилей в своих политических целях - отвлечь массы трудящихся от злободневных проблем, поднять моральный дух "великой Америки", изрядно упавший после Уотергейта, бесславного поражения во Вьетнаме, скандальных разоблачений в верхушке государственного аппарата. Чеканились в огромном количестве юбилейные медали, снимались кинофильмы, выходили монографии и солидные многотомные издания, в частности, книжная серия "Два века американской жизни: двухсотлетняя история".
По мере приближения к юбилею, да и после него публиковались
многочисленные художественные и документальные произведения, пос
вященные колониальным временам, первым американским поселенцам,
войне за независимость', войне между Севером и ІОгом. В литературе,
запечатлевшей исторический путь страны, можно выделить два основ
ных направления при подходе к истории: критическое и буржуазно-
охранительное. Сторонники буржуазно-охранительного направления
утверждали по большей части традиционные, хотя и порядком обветша
лые американсіше мифы о равных возможностях, гражданском равенстве,
народовластии. Нельзя было обойтись и без пресловутой американской
мечты - сложного идеологического и нравственно-психологического
комплекса - одного из самых испытанных средств американского обра
за жизни. Как правильно заметил А.Зверев, "с основными компонен
тами, образующими понятие "американская мечта", мы в той или иной
форме сталкиваемся, изучая литературу любого периода и даже любо
го десятилетия в истории США, а с попытками их осмысления и истол
кования - в творчестве всех без исключения крупнейших художников
Америки."2
Мулярчик А.С.Послевоенные американские романисты...с.250 "Зверев А. Американская трагедия и американская мечта...с.135
Как последовательное воплощение американской мечты, как восходящее движение к прогрессу и демократии изображали историю США писатели апологетического лагеря, выполняя заказ капиталистического общества - Д.Миченер, М.Кантор. В романах Миченера "Караваны," "Источник", "Сентенниал", "Іизапик" независимо от тематики история трактуется предвзято, в направлении, угодном политике Вашингтона.
Роман "Вэлли-Фордж" М.Кантора не выходит за рамки буржуазно-охранительной литературы. Он посвящен одному из самых напряженных эпизодов американской революции, когда армия Вашингтона была вынуждена зимовать почти без продовольствия, обмундирования, боеприпасов. Автор всеми силами стремится к достоверности - действиуют реальные лица - Вашингтон, Франклин, Пейн, Лафайет - приводятся выдержки из подлинных документов, помещена библиография, но в результате получается механический перенос новой литературной техники на исторический материал и гальванизация старины. Поверхностное восприятие истории обусловливает и художественную несостоятельность книги.
Как отмечалось выше, понятие "исторической достоверности" и понятие "художественной правды неоднозначны. И Кантору и Миченеру нельзя отказать в достоверности деталей, обстановки и колорита, достигнутой за счет изучения архивных источников и справочников. Но сумма этих слагаемых еще не составляет целого, именуемого художественной правдой. "Если художественная правда исторического романа и отличается от исторической правды, то только тем, что она с меньшей точностью воспроизводит детали и с большей точностью - существо эпохи. Художественная правда не противопоставлена правде исторической, являясь ее более полным развитием и более ярким выражением.
Цензов Б.Г. Творчество Вальтер Скотта./М.4-Л.: Худ ож.лит. ,1966, с. 285
Писатели критического направления стремятся беспристрастно разобраться в прошлом, чтобы лучше понять настоящее, его неблагополучие, объяснить причины упадка духовной культуры и нынешних кризисных явлений в американском обществе. Они не боятся взглянуть правде в лицо, называя вещи своими именами. В произведениях Г.Видала "Вице-президент Бэрр" и "Год 1876" американская история предстает иной, развенчиваются мифы и их творцы. Авторы серьезных исторических романов наших дней ставят острые социальные вопросы и стараются обнаружить пути их возможного решения.
Актуальность и новизна исследования современного американского исторического романа обусловлена прежде всего значением, которое этот жанр приобрел в послевоенный период, особенно за последнее время. Возросла его роль в литературном процессе, к нему обратились многие видные писатели, решая на материале прошлого задачи современности.
В американской литературе жанр исторического романа "стоит у истоков национальной прозы. Это закономерно, поскольку исторический роман более всего отвечал духовным запросам времени. Почти все историки отмечают резкий подъем национального самосознания, характерный для американской общественной жизни конца десятых - начала
двадцатых годов XIX века." В процессе формирования американской литературы он выдвинулся на одно из ведущих мест, отвечая настоятельной потребности времени - выявить национальное своеобразие молодой республики. Эта потребность определилась сразу же после отделения заокеанских колоний от метрополии и образования в 1776 году нового государства. Появление исторических романов Д.Ф.Купера, Н.Готорна, Г.Симмса, Д.Кеннеди знаменовало рождение на американской земле прославленного В.Скоттом жанра.^
Ковалев Ю.Герман Мелвилл и американский романтизм.-I.:Худож.лит., с. 285 2Там же, с.235
- so -
Куперовский "Шпион" справедливо считается родоначальником американских исторических романов, главной темой которых были события войны за независимость. Развитие жанра было тесно связано с культурно-политическими задачами, решавшимися в стране с первой трети XIX века и вызывало огромный интерес и поддержку как критиков, так и читательской аудитории. Как отметил юДовалев, Купер "показал принципиальную возможность написать исторический роман на материале истории Соединенных Штатов. Для самоутверждения национального сознания это было открытием огромной важности. С ним согласны отнюдь не все американские критики. Так, Гендерсон, заншлаясь творчеством К-пера, выдвинул тезис, что вся литературная деятельност
писателя была основана на подражании Скотту и иммитации стиля его
романов.
Обращение к событиям войны за независимость в современную эпоху, особенно перед празднованием двухсотлетнего юбилея страны, тлело особое значение и было вызвано потребностью в новом взгляде на знаменательные исторические вехи и в более глубоком изучении наследия прошлого.
За последние годы в жанре исторического романа наметились новые тенденции. Американские писатели обращаются к как уже затронутым ранее историческим пластам, так и к менее популярным и почти не воплощенным в художественной прозе эпохам. Они обнаруживают доселе неизвестное или же показывают давно знакомое в неожиданном ракурсе.
Ковалев Ю.Герман Мелвилл...с.235
2Такое мнение еще в прошлом веке получило опровержение как со стороны самого Купера, так и его современников. Доказали его ошибочность и советские литературоведы. Гендерсон же считает, что единственное новаторство Купера по сравнению со Скоттом заключается в создании нового типа героя, а отнюдь не в создании исторического романа на американском континенте.-Henderson Н.Versions of ine Past.„,p2/4
Уроки, которые можно извлечь из истории, неизбежно подводят к осмыслению проблем сегодняшнего дня, которые стоят перед Америкой. Комплексный характер настоящей работы дает возможность увидеть различные трактовки прошлого в зависимости от поставленных автором исторического произведения идеологических целей и задач.
Диссертация состоит из введения, трех глав и заключения. Во введении рассматриваются некоторые теоретические аспекты исторического жанра и на основе теоретических положений советских и американских литературоведов вырабатывается рабочее определение американского исторического романа, указывается критерий, исходя из которого оцениваются исторические романы США наших дней. Отмечается, что целостная концепция исторического романа американской критикой пока не создана. В отличие от советского литературоведения, подходящего к художественным произведениям на основе марксистско-ленинской методологии, принципа историзма, литературоведение США не выработало объективных критериев подхода к историческому произведению. Вследствие расплывчатости определения, титул исторических нередко получают произведения, таковыми не являющиеся. Можно утверждать, что критика США носит нормативный характер, суждения нередко односторонни, отдельные ценные наблюдения не могут изменить общую картину;
Во введении также производится периодизация исторического жанра в послевоенную эпоху, указываются факторы, обусловившие подъем жанра в семидесятые годы XX века.
В первой главе обосновывается необходимость классификации современного американского исторического романа в связи с большим хронологическим диапазоном, тематическим многообразием и жанровыми разновидностями. Сопоставлены классификации американских исследователей, предлагается классификация автора диссертации, основанная на тематико-хронологическом принципе вместе с определением
- 32 -жанровой разновидности исторического романа как в рамках реалистической, так и в рамках массовой литературы.
Вторая глава посвящена проблеме соотношения истории и вымысла в американском историческом романе наших дней. Необходимыми понятиями в изучении фактов и фантазии, документального и художественного в исторических романах оказываются исторический герой и исторический колорит. В главе рассматриваются вымышленные и реальные герои, их место в художественном произведении.
Исследуются фушщии исторического колорита, диалектика его внешней и внутренней сторон на примере романов "Мартовские иды" Т.Уайлдера, "Творение" Г.Видала. Тщательное реконструирование исторического колорита возможно благодаря глубокому изучению источников того времени, какое выбрано писателем, поэтому в главе обсуждается вопрос, в каком качестве документ может выступать в произведении о прошлом в связи с общим интересом к документальной литературе. Устанавливаются источники романов "Ангелы-убийцы"М. Шаары, "Год французов"Т.Фланагана, разбирается полемика, разгоревшаяся в Соединенных Штатах из-за романа У.Стайрона "Признания На-та Тернера". Это делается еще и с тем, чтобы избежать односторонних оценок, поскольку в источниках запечатлена эпоха, которая служит предметом изучения выбранных романов. Так, Уайлдер почти не отступает от источников - Тацита, Светония, в то время как Видал вступает в ожесточенную полемику с Геродотом.
Двухсотлетний юбилей США - не единственный фактор, определивший причины оживления интереса к историческому жанру. В американской литературе он имеет богатые традиции, поэтому в третьей главе производится соотнесение современных исторических романов и романов прошлого века, посвященных войне за независимость - "Вице-президент Бэрр" Видала, "Израиль Поттер" Мелвилла, "Шпион" Купера и некоторых других произведений с целью выяснения проблемы традиций
- 33 -и новаторства.
В этой связи рассматривается вопрос, в чем заключается новаторство исторического романа наших дней, как происходит обновление традиций писателей-романтиков на современном этапе развития исторического ;канра. Это в равной степени касается героя, авторской позиции, поэтики исторического романа.
В заключении подводятся итоги исследования и делаются выводы.
Практическое применение выводы диссертации могут найти в лекционных курсах и семинарских занятиях по курсу зарубежной литературы XX века.
В диссертации мы опирались на труды классиков марксизма-ленинизма, марксистско-ленинскую методологию, которая позволяет подходить с точки зрения общественного прогресса как к оценке исторических явлений, так и к их отражению в литературе.
- 34 -Г Л А В A I
Классификация современного американского исторического романа
Современный американский исторический роман отличается тематический многообразием и широтой хронологического диапазона: сравнительно недавние события национального прошлого и отдаленные времена, не только американская история, но и история других стран и народов - все это находит отражение в книгах современных писателей.
Для систематизации столь обширного материала и его упорядочения необходима классификация. В американском литературоведении существует ряд библиографий, в которых американские исторические романы классифицируются хронологически или тематически. Так, имеется библиография Х.Логасы "Историческая проза"/1949/, представляющая собой список произведений для учащихся школ и студентов колледжей. Она, на первый взгляд, охватывает все времена и земли, включая библейские сюжеты, первобытную историю, греческую цивилизацию, римскую империю, средневековье, Ренессанс, Реформацию, абсолютизм, колониальные завоевания, французскую революцию, правление Наполеона, первую мировую войну, послевоенную Европу, вторую мировую войну. В разделе, посвященном Соединенным Штатам, классификация проведена по хронологическому принципу, начиная с открытия Америки и кончая второй мировой войной, причем выделяется II периодов национальной истории.
Нетрудно заметить неполноту библиографии. За исключением французской, в ней не нашлось места для буржуазных революций, Парижской Коммуны, Великой Октябрьской Социалистической революции, освободительных войн. Автор не сочла нужным внести исправления ни в одно из переиздавашихся изданий - всего их вышло семь.
В книге О.Коэна и Р.Дилларда "Америка в прозе"/1945/ основной принцип классификации - тематический. Такие темы как "Перво-открьшатели"/ріопеегіпЕ /, "Деревенская лшзнь"/рагт and village life /, "Индустриальная Америка"/industrial America / исследуются по хронологии, но ряд других - "Политика и политические ин-CTHTyTH"/politics and Institutions /, "Религия''/Religion /, 'Этнические меньшинства"/Ethnical minorities / рассматриваются вразрез с хронологией.
В основу классификации может быть положено соотношение объективного и субъективного в историческом повествовании. Первый -это те, в которых максимум объективности, авторские оценки минимальны. В качестве примера Н.Кэм, автор эссе об историческом романе, приводит из классической литературы В.Скотта, из современной -М.Ренолт. Второй тип составляют исторические романы, в которых автор по-своему трактует исторические события и персонажей, в них участвующих, сообразуясь с собственной субъективной концепцией. /А.Дугган, М.Ирвин/.
Д.Фаррар в статье "Романист и /или/ историк?" расчленяет историческую прозу на три категории: романы, где исторический фон составляет одно целое с персонажем, а центром авторского внимания является изображение жизни, а не исторического времени; роман, где акцент сделан на реалиях и фоне; и, наконец, исторический "romance" где превалирует интрига и действие.
Некоторые библиографии посвящены лишь одному значительному периоду в истории страны. Так, Д.Ван Дерхуф в "Библиографии романов, относящихся к американскому фронтиру и колониальной истории" /1971/ расширительно трактует понятие "фронтир" , раздвигая его хронологические рамки чуть ли не до наших дней и, соответственно,
Цит. ПО кн. Dickinson A.T.American historical fiction..., p.12
- 36 -классифицируя романы. В американском литературоведении до сих пор идут споры о хронологических границах этого явления и о том, что понимать под словом "фронтир". Экспансия на Запад завершена еще в прошлом веке, тем не менее, полагает Ван Дерхуф, фроншир как психологический феномен вошел в сознание американца и занял в нем прочное место.
Классификация исторических произведений в уже упомянутой библиографии А.Т.Дикинсона ".Американская историческая проза" является наиболее аргументированной и убедительной. Используя достигнутое в более ранней классификации Э.Лейси "Американский исторический роман"/1923/, Дикинсон уточняет и разрабатывает деление исторических романов. Лейси, наряду с библиографическим указателем к историческому роману разных периодов американской истории и критической оценкой романов, произведенной в пределах каждого периода, старается придать своей классификации универсальный характер. Внутри периода названия книг сгруппированы в соответствии с общими темами и обсуждаются в порядке очередности публикации. Так, раздел "Колониальная Америка" включает в себя романы, где речь идет о первых поселениях, взаимоотношениях с индейцами, захвате новых земель. Он распадается на группы романов: северные колонии, средние колонии и Юг. В разделе "Американская революция и ее последствия" рассматриваются романы, повествующие о войне с индейцами, войне за независимость, восстании Шейса в Массачусетсе и войне 1812 года как составной части революции.
Историко-биографический - Stone I."The Origin"
Популярность Ирвинга Стоуна настолько велика в Америке и за рубежом, что послужила поводом некоторым исследователям считать, что он "создал биографический роман в его современном виде." Действительно, И.Стоун - автор выдающихся произведений о людях прошлого. Круг его биографических интересов широк - от известных исторических деятелях - роман "Те, кто любят"/1965/, посвященный Джону и Абигайл Адамсам, в котором повествуется о молодой американской республике, Б.Франклине, Д.Вашингтоне, Т.Джефферсоне, до писателей - роман "Моряк в седле", рассказывающий о Джеке Лондоне, и до выдающихся художников и скульпторах - произведения о Ван-Гоге, Микеланджело. Последний роман Стоуна "Истоки", раскрывающий жизнь и деятельность Ч.Дарвина, прославленного ученого, создателя эволюционной теории, появился сравнительно недавно, в 1980 году. Об ученых Стоун уже писал - достаточно вспомнить его книги о Шли-манах. и Фрейде.
Стоун является именно таким писателем-биографом, в чьем творчестве органически соединились слолшые требования, необходимые создателю биографического, к тому же исторического романа, вдумчивому, внимательному исследователю и взыскательному художнику. Историк А.Невинс во вступительном слове к роману "Истоки" заметил, "что все, кто знает И.Стоуна и его творчество, особенно подчерки р ваш его цельность как биографа и литератора."
Историко-биографическое произведение обладает рядом особен - 47 -ностей. Прежде всего, в нем воссоздается и художественно исследуется судьба исторической личности и эпохи, эту личность сформировавшей. Психологический анализ личности сочетается в нем с социально-политическим анализом эпохи. Автором биографического произведения вполне может быть и историк, делающий упор -на научном аспекте исследования - Е.В.Тарле "Нахимов","Наполеон", "Та-лейран", "Марат Манфреда, - и его значении для исторической науки.
Поскольку события, происходящие в человеческой жизни отнюдь не равнозначны, автор вправе выбрать наиболее характерные и на их основе строить произведение, а не втискивать в сюжет мелкие подробности жизни человека с рождения до могилы. Проблема исторической достоверности и художественной правды приобретает здесь особое значение, ибо, помимо чисто художественных средств и целей происходит выявление и значение роли героя биографического произведения в конкретной исторической обстановке.
Историзм как методологический принцип в создании биографии делает возможным с наибольшей полнотой определить значение личности, раскрыть ее взаимоотношения с историей, достоверно трактовать факты и явления прошлого. Вокруг имени великого человека -а именно их биографии и создаются - нередко возникает множество нездоровых слухов и не имеющих подтверждений легенд.
Задача биографа-романиста состоит в том, чтобы, собрав как можно больше материалов о жизни и личности своего героя, организовать и обобщить их таким образом, чтобы наглядно показать связь героя с эпохой и его влияние на последующие времена.
Известную трудность представляет соотнесение мировоззрений героя и автора. Последний оценивает деятельность персонажа с высоты современных достижений науки. Избегать модернизации, не приписывать историческому лицу современных взглядов, не подменять мировоззрение исследуемого лица своим собственным, не заставлять его излагать чуждые или преждевременные для его эпохи концепции -таковы истинные цели создателя биографического романа. пулярный среди современных авторов исторических романов прием - использование вымышленных правдоподобных документов /"Хер-си "Заговор", Уайлдер "Мартовские иды"/ совершенно не применим в историко-биографическом произведении. Бесспорна огромная роль документа в биографии. Но даже самый тщательный и полный объем документов нуждается в дополнении и домысливании. Обработка и подача документального материала важна еще и потому, что от этого зависит тип биографии - будет ли она иметь уклон в сторону научного осмысления фактов общественной деятельности героя или лее автор сосредоточится на изображении его частной жизни. Воздействие эпохи на героя и героя на эпоху, органичная связь с ней раскрываются лишь при скрупулезном изучении относящихся к герою источников и правильной интерпретации деятельности героя.
Многие американские писатели, работающие в биографическом жанре, увлекаются теориями Фрейда, активно используют психоанализ для создания художественного образа. Стоун не относится к сторонникам этого направления, которые замыкаются на личной жизни героя, объясняя все его поступки различными комплексами, полученными в детстве.
Массовая литература - авантюрно-приключенческий - Carter F."Gone?Texas", Fowler R."Jim Mundy", West J. "The Massacre at Pall-Creek" и псевдо исторический - Michener J.A."Centennial"
Среди американских исторических романов в рамках массовой беллетристики эта категория, пожалуй, самая обширная. Присущая ей развлекательность определяет использование многих элементов массовой культуры. В этих романах в изобилии цредстгзлены необыкновенные приключения, поединки, заговоры, пылкие страсти, интриги, засады, лихие ковбои, коварные шш благородные индейцы, мужественные золотоискатели, бесстрашные первопроходцы. Упор делается на захватывающие перипетии сюжета, который развертывается на красочном декоративном фоне. Таков, например, роман Ф.Картера "Сбе:кавше в Техас"/1973/. Его действие происходит в штате Миссури после гражданской войны между Севером и Югом. Главный герой, Джози Уэйлс, потеряв жену и ребенка, начинает на свой страх и риск мстить обидчикам. "Рыцарь с кольтом за поясом" сначала стреляет, потом задумывается, поступая так в силу ставшего законом правила - "кто стреляет первым, живет дольше." Умение стрелять -вот что делает человека мужчиной - эта мысль прослеживается на протяжении всей книги. Едва избавившись от одной западни, он тут же оказывается в новой ловушке, в плену у команчей, чтобы волею автора благополучно из нее выбраться. Кончается роман рождением у Джози сына, названного в честь погибшего ради Джози друга.
По своему содержанию и форме, роман - типичный вестерн на историческом материале с его непременными атрибутами, но в современной модификации: у Джози есть друг, индеец-чероки, да и влюблен герой в индианку. Автор далек от социального анализа обстановки, сложившейся в период освоения просторов Дальнего Запада в последней трети ХЕХ века.
Джим Манди, герой одноименного романа Р.Г.Фаулера /1977/ действует уже на фоне Гражданской войны, куда попадает в возрасте восемнадцати лет, и готов во славу Конфедерации на любые подвиги. К моменту окончания войны он успевает дослужиться до зсапитана, попасть в плен, отсидеть в федеральной тюрьме, сбежать оттуда оригинальным способом - в гробу, прорваться через блокаду северян, участвовать в нескольких битвах, в том числе в битве при Геттисберге, оказаться рядом с главнокомандующим конфедератскими войсками генералом Ли при капитуляции южан при Аппоматоксе, завести роман с женой своего командира и испытать многие другие приключения, чтобы в конце концов прийти к счастливой развязке: Джим завоевывает руку и сердце прекрасной Джейн Ферро, дочери богатого плантатора.
Установка авторов авантюрно-приключенческих романов на развлекательность не мешает им затрагивать политические проблемы, хотя их робкие поползновения на"критику" не идут дальше осуждения нравов отдельных людей и отдельных, по их мнению,нежелательных явлений американского общества. В этом плане заслуживает внимания роман Д.Уэст "Резня на Фолл-Крик"/І975/, в котором меткие наблюдения, разоблачительные нотки, живописные зарисовки американского городка и индейского поселения все же оттесняются на задний план любовной интригой и динамичным сюжетом.
В основу романа лег случай, откровенно говоря, маловероятный. За убийство девяти мирных индейцев были привлечены к суду белые, совершившие это преступление. Оно произошло в 1824 году в штате Индиана, откуда, кстати, родом и сама писательница. Смертного приговора избежал лишь один из участников, мальчик-подросток
Индийский лагерь расположен неподалеку от небольшого городка на реке Фолл. Старая индеанка, Говорящая ворона, обижается, что ее соплеменников оттесняют все дальше на Запад, обманом лишив земли. "Мы были здесь до того, как они родились," т. аргумент индейцев. "Это наш дом, а не место для охоты,"- довод фермера Бен-сона. Дочь местного проповедника, Ханна, с недоумением спрашивает у него, в чем же вина индейцев. Ответ Бенсона весьма похож на ответ волка из известной басни И.А.Крылова:"Они индейцы. В этом их вред. Они одной крови с теми, что убивали наших людей."
О злодеянии и его ужасных подробностях, соврешенных под предводительством Бенсона очень скоро узнают собравшиеся на проповедь местные фермеры округи. На первый взгляд, преступление ничем не мотивировано. Просто траппер Класби предложил разорить индейский лагерь, дабы преподать краснокожим урок на всякий случай. На следствии, однако, выясняется, что все участники лимели свои причины, йласби движет месть за неудачу в делах, Бенсон мстит за дедушку, чью смерть от руки индейца он наблюдал мальчиком. Писательница словно дает понять - индейцы не такие уж безвинные.
Shaara М. "The killer-angels"
Гражданская война между Севером и Югом в Соединенных Штатах Америки неоднократно становилась предметом художественного изучения писателей прошлого и нынешнего веков. Подробно рассматривался ход войны, причины побед и поражений, психология ее участников.
Битва при Геттисберге ознаменовала перелом войны в пользу Севера. Значение сражения многократно анализировалось с различных точек зрения - военной, политической, экономической. Шаара подходит к этому событию как чуткий и внимательный художник.
Что же на самом деле произошло у города, который прославила громкая битва?
Армия конфедератов наступала в конце июня 1863 года со стороны реки Потомак на Север, в Пенсильванию. Это маневр производился, чтобы совершить глубокий обход и, отрезав столицу федерации - Вашингтон, захватить его. Желая остановить противника, армия северян перешла Потомак и стала продвигаться в северном направлении к Геттисбергу. I июля завязался первый бой, в результате которого войска северян под командованием генерала Мида перешли на оборонительные рубежи южнее Геттисберга. Запоздалые атаки южан на захваченные северянами выгодные позиции не увенчались успехом.
Войска рабовладельческих штатов понесли поражение. Плодами победы не замедлили воспользоваться северяне. После взятия Виксберга и порта Гудзон территория южан оказалась разделенной пополам, что значительно облегчило окончательную победу и подписание мира.
Роман "Ангелы-убийцы", получивший Пулитцеровскую премию, построен традиционно: предисловие, основное содержание, послесловие. Описывается три дня, в течение которых длилась битва и предшествующие ей подготовительные сутки. Для более полного освещения событий автор пользуется приемом многоракурсности. С помощью шестерых повествователей: главнокомандующего армией Юга генерала Ли, его ближайшего друга и сподвияника генерал-лейтенанта Д.Лонгстри-та, бригадного генерала Л.Армистида, Фримантля - представителя англичан, находящегося при штабе Ли в качестве наблюдателя, и северян - генерал-майора Бафорда и полковника Чемберлена, писателю удается достичь строгой объективности изложения.
В предисловии даны характеристики действующих лиц и армий в целом. В послесловии сообщается о дальнейшей судьбе почти каждого из персонажей. В обращении к читателю Шаара предупреждает, что его трактовка сражения и участвующих в нем сторон иная по сравнению с официальной концепцией американской историографии. Новизна здесь прежде всего в изображении исторических образов. Главное для писателя - живые слова воинов, их письма, документы того времени, в которых ярко отразилось моральное восприятие гражданской войны.
Изменению подверглись не исторические факты - писатель весьма точно их придерживается, хотя и прибегает к концентрации действия, а интерпретация этих фактов. При изображении войны он следует традициям Стивена Крейна, уделяя основное внимание человеческой психологии и внутреннему миру, поведению перед лицом крови и смерти. И Север и Юг несут потери на всех уровнях, от командира до солдата. Например, в дивизии генерал-майора Диккета, в чьем подчинении находится Армистид, из 13 полковников 7 погибло, а 6 было ранено. "Чтобы быть хорошим солдатом, нужно любить армию, чобы быть хорошим офицером, нужно посылать тех, кого любишь, приказом на смерть. Никогда мы не привыкнем к виду умирающих, хотя готовы и к своей смерти, и к смерти товарищей,"- с горечью констатирует генерал Ли.
Легенды о Ли начали слагаться еще при его жизни. В армии его авторитет был очень высок, по его слову солдаты и офицеры шли на штурм любого, самого неприступного препятствия. Он умел отстаивать свое мнение на военных советах, никогда не менял принятых решений. Фримантль, чья фигура весьма характерна для того времени, поскольку англичане совместно с Францией готовили интервенцию против Севера и засылали к Ли своих наблюдателей, пытается разобраться в тактике и причинах успеха прославленного генерала. Его вывод закономерен: пока армия и полководец заодно, верят друг другу и в дело, за которое проливают кровь, они - непобедимы.
Повествование начинается с того, что шпион онгстрита сообщает о появлении противника в Геттисберге. Ли не верит донесению, ибо полагает ниже своей чести добывать подобным рбразом сведения. В этом - его первый просчет.
Flanagan T. "The Year of French"
Чтобы решить, в чем достоинства романа, а в чем недостатки, обратился к содержанию.
По замыслу Стайрона, роман представляет собой беллетризован-ные воспоминания Ната, когда он сидит в тюрьме в ожидании казни. Он решает многие важные для себя вопросы, размышляет о своей жизни и о том, почему восстание потерпело поражение. Ведь ему удалось сплотить вокруг себя свыше пятидесяти человек, еще больше ожидалось, захватить несколько плантаций, прехще чем войска разгромили восставших. Перед текстом помещено пояснение Грея, навестившего Ната в тюрьме. Цель посещения - добиться признания осужденного, которое могло бы пролить свет на причины восстания рабов, устранить догадки и сомнения, успокоить общественное мнение и разузнать насколько велика опасность повторения.
Загадка восстания - вот что тревожит Грея. Проявление ли это мрачного фанатизма, внезапного бешенства, вызвавшего отклонение от упорядоченного существования общества. В материальном плане мятеж причинил немного ущерба, зато разрушил представление о вечной покорности и забитости негра. Немало было убито с той и другой стороны. Нат скрывался в течение десяти недель, затем был схвачен и спустя шесть недель, пока тянулось разбирательство и суд, повешен.
По Грею, трагедия была провоцирована не "мотивами мести и внезапного гнева против рабовладения, а явилась результатом по-мутившегося ума." С самого начала восстание было обречено.
Вопреки Грею и современным буржуазным историкам, считавшим, что мятеж рабов был бесполезным и только усилил жестокость Istyron її.The Confeocionc of Hat Turner.-New York:Random Houne, рабовладельцев и утяжелил гнет, он не прошел напрасно. Пробуждалось самосознание негров, рабская психология заменялась протестом против угнетателей. Можно, думается, согласиться с Г.Аптеке-ром, что восстание "вызвало большую реакцию против репрессий и приблизило гражданскую войну."
Невзирая на отдельные критические замечания в адрес "Признаний" Грея, все же в целом негритянские литераторы доверяют его тексту. Тем не менее, вероятность того, что Грей сознательно исказил сообщение Ната, достаточно велика. Поэтому вряд ли можно ставить в упрек Стайрону его критическое отношение к "Признаниям Ната Тернера, предводителя мятежа в Саутгемптоне, Виргиния, 1831, изданным в Балтиморе адвокатом Томасом Греем." Бояться повторений нечего, успокаивает Грей собравшуюся в суде публи л-ку, 1 но сам факт продуманного и разработанного негром плана уже
таит в себе угрозу. Негритянские литераторы, резко отзывавшиеся о романе, подошли к нему с явным предубеждением. Во-первых, в изображении Стаирона Нат вовсе не"Самбо", покладистый и добродушный. Он скрывает свои мысли под маской покорности и послушания. Несмотря на ненависть к белым, он способен на акт милосердия -крестит Брантли, спившегося белого бедняка, от которого отказался белый священник. Он , во-вторых, обладает знаниями, с детства выявившимися способностями - легко научился читать, писать, благодаря незаурядной памяти и глубокой религиозности запоминал наизусть целые куски из библии. Стайрон, что саглое важное, создал образ человека, поднявшегося до осознания своих прав, до того, что свобода нужна не только ему одному /с Натом, кстати, почти всегда обращались мягко - Н.З./, но и его товарищам по угнетению. На первый взгляд кажется, что Нат восстал, поскольку обещанная свобода так и не наступила. В силу экономических и социальных причин просвещенный и гуманный Самюэль Тернер, первый хозяин Ната, научивший его грамотности, разорился и был вынужден расстаться с Натом. В характеристике дальнейших хозяев Ната: от "святого" Тернера до звероподобного Френсиса проявляется объективность писателя - не все негры плохие и не все белые хорошие. За исключением фанатика, преподобного Ипса, Нат ухитряется ладить с рабовладельцами /Тернер, Мур, Тревис/. Но чем добрее были к нему белые, тем больше росло желание Ната их уничтожить. Особенно Нат возненавидел Тернера, чья доброта и гуманность наиболее отчетливо выявляли негуманность и бесчеловечность рабского существования. Разрабатывая план, Нат надеялся, что по всему Югу поднимутся негры и поддержат восстание. Но его надежды не оправдались. Многие из повстанцев, вырвавшись на свободу, напивались и не соображали, что делают.
