Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Развитие словенского романа в 1970-1980-е годы (в контексте развития романа в других литературах Югославии) стр. 14-44
Глава II. Наиболее характерные типы героев и идейно-художественная функция их образов в словенском романе 1970-1980-х годов стр. 45-109
Глава III. Автор и герой в словенском романе 1970-1980-х годов стр. 110-160
Заключение стр. 161-170
Библиография
- Развитие словенского романа в 1970-1980-е годы (в контексте развития романа в других литературах Югославии)
- Наиболее характерные типы героев и идейно-художественная функция их образов в словенском романе 1970-1980-х годов
- Автор и герой в словенском романе 1970-1980-х годов
Введение к работе
Весь широчайший круг проблем, предлагаемый жизнью, естественным образом отражается в литературе и, прежде всего, в герое, в его художественном очертании, в общей картине художественного образа, в его авторской концепции. Пытаясь отыскать верные пути в лабиринте вопросов, поставленных современной реальностью, словенская литература с достаточной широтой изображает мир человеческих чувств, помыслов и уже через него раскрывает суть общественных конфликтов.
В 1970-1980-е годы в словенской литературе продолжает все активнее развиваться роман, сложный, многогранный прозаический жанр, являющийся ведущим в послевоенной словенской литературе. Лицом современной словенской литературы стал так называемый роман личностной структуры, то есть роман, в центре которого стоит зачастую только один главный герой1.
Глубокие несоответствия между помыслами и чувствами человека и окружающей его действительностью в современной словенской прозе раскрываются через личность главного героя, его судьбу, которая часто повторяет жизненный путь самого автора. В таких произведениях важную роль играет автобиографический момент, отношения между автором и героем носят характер отнюдь
Необходимо добавить, что в 1970-1980-е годы продолжают появляться и так называемые «коллективные» романы. Однако никогда ранее в словенской литературе не было такого явного преобладания романа личностной структуры над романом «коллективным». не противопоставления, а сотрудничества и взаимодействия, что в современном словенском романе дало замечательные результаты.
Претерпевая серьезные качественные изменения в 1970-1980-е годы, словенский роман дал очень интересного героя, представленного в большом разнообразии типов.
Богатство героев и их большая роль в идейно-художественном плане в словенском романе 1970-1980-х годов послужили причиной того, что объектом данного исследования стал художественный образ героя и многообразие его функционального применения в современном словенском романе. Попытка проследить, какие именно типы героев получили наибольшее распространение, то есть стали наиболее характерными для современного словенского романа, представляется важной, актуальной проблемой, исследование которой позволяет осмыслить не только процессы развития художественной литературы в Словении, но и процессы, связанные с развитием словенского общества в целом.
Выбор указанного периода, то есть 1970-1980-е годы, в развитии словенской литературы для данного исследования определяется несколькими моментами.
1970-1980-е годы предваряет период, который был в развитии словенской литературы вообще и романа в частности временем бурного эксперимента, поиска новых форм и принципов художественного воплощения, освоения новых художественных средств, внедрения новой проблематики, иногда неожиданной, время споров.
В 1970-1980-е годы в развитии словенской литературы стали периодом, к которому в качестве определения очень подходит эпитет «зрелый»: зрелая литература, зрелый автор, зрелый герой. Время эксперимента с формой сменилось временем углубления и расширения проблематики, в том числе при помощи новых художественных средств. В этот период литература постоянно и последовательно ставит перед обществом морально-этические проблемы, решение которых в существовавшей тогда социальной действительности не представлялось возможным. Если в 1970-е годы критическое начало было завуалировано, читалось между строк, то в 1980-е годы оно зазвучало открыто и смело. Это постепенно подготовило общество к кардинальным переменам.
Логическим концом исследуемого периода стало время общественных переворотов конца 80-х - начала 90-х годов в большинстве стран так называемого «социалистического лагеря», время обретения Словенией независимости, государственной самостоятельности и демократических свобод:
Апрель 1990 г. - первые многопартийные парламентские выборы.
Июнь 1991 г. - Декларация о независимости и последовавшая за этим «десятидневная война» за независимое государство.
Этот судьбоносный перелом в истории государства отразился и на характере литературы, и вообще на всей культурно-общественной ситуации в стране. В 1990-е годы в развитии словенской литературы существенную роль играет внешний фактор. Впервые Словения стала самостоятельным государством.
Для исследования избран период 1970-1980-х годов, так как он стал новым этапом в литературном развитии после эксперимента 1960-х, а 1990-е годы являются уже совсем другим историческим временем. И хотя сейчас в литературоведении ведутся споры о правомерности периодизации развития литературы в соответствии с развитием истории, в данном случае можно сказать, что эмоциональная эйфория, которую пережила словенская интеллигенция, коренным образом изменила саму атмосферу творчества.
1970-1980-е годы - это период в развитии словенской литературы, который изучают сравнительно давно и внимательно, но с позиций отечественного литературоведения в его изучении все еще остаются белые пятна.
Отечественными литературоведами еще ни разу не рассматривались как общая проблема взаимоотношения автора и героя в современном словенском романе, не было предпринято попыток классификации различных типов героев.
Новизна темы сделала ее для нас особенно привлекательной.
Теория художественного образа в литературном произведении достаточно разработана Б.В. Томашевским, М.М. Бахтиным, В.В. Виноградовым, В.В. Кожиновым, Л.Я. Гинзбург, Л.В. Чернец и другими русскими учеными. И все же исследователи, работающие в данном направлении, продолжают испытывать большие затруднения, что объясняется значительными расхождениями в интерпретации основных понятий и категорий.
Одним из последних трудов, посвященных теме литературного персонажа как «модели человека» и одновременно «эстетического единства», стала вышедшая в 1999 году в издательстве «Диалог-МГУ» книга М.С. Макеева «Спор о человеке в русской литературе 60-70 гг. XIX века» с подзаголовком «Литературный персонаж как познавательная модель человека». В данной монографии исследователь предлагает новый подход к проблеме литературного персонажа или, как он сам его называет, «метод высвечивания», когда в конкретном литературном герое следует видеть человека как проблему.
О развитии современного словенского романа уже написано несколько работ российскими исследователями. В первую очередь необходимо упомянуть монографию Н.Б. Яковлевой «Современный роман Югославии», 1980, которая уже стала своего рода настольной книгой для литературоведов-славистов. В монографии рассматривается развитие романа в послевоенный период в Югославии, включая 1970-е годы, анализируются произведения словенских писателей Ц. Космача, Б. Зупанчича, М. Краньца, И. Потрча и др. Автор прослеживает основные тенденции в развитии современного романа Югославии, специфику художественного поиска писателей. В книге пять глав, которые соответственно посвящены историческому роману, роману о войне и народно-освободительной борьбе, роману-параболе, роману на тему современной действительности и роману-эпопее. Таким образом, в своем исследовании Н.Б. Яковлева придерживается принципа классификации по жанровым и идейно-художественным особенностям различных типов романа.
В 1994 году вышел коллективный сборник, подготовленный кафедрой славянской филологии МГУ, - «Литература южных и западных славян XX в. Проза 1960-1970-х годов». В нем большая глава посвящена вопросу жанрового своеобразия словенского романа 70-х годов2. В ней констатируется, что в современной словенской литературе роман занимает ведущее место среди прозаических жанров. В 70-е годы возникают все новые модификации этого жанра в словенской литературе. По мнению 2 Масленникова Н.В. О жанровом своеобразии словенского романа 70-х гг. // Литература южных и западных славян XX в. Проза 1960-1970-х гг. Под ред. Е.З. Цыбенко. М., 1994. С. 57-68. автора статьи Н.В. Масленниковой, эта тенденция, в частности, обусловлена неустанным поиском новых творческих возможностей, а также возрастающим интересом писателей к проблемам личности, к внутреннему миру человека, что было характерно для словенской литературы данного периода.
Проблемам словенского исторического романа 1970-х годов была посвящена диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук Н.Н. Стариковой . Целью ее работы было изучение жанровых особенностей словенского исторического романа 1970-х годов и его идейно-художественного своеобразия.
Как видно из вышеизложенного, российские литературоведы до сих пор работали в области жанровых и идейно-художественных особенностей словенского романа, причем эти исследования еще не шагнули за пределы 70-х годов нашего века. Концепция героя в словенском романе специально еще не рассматривалась.
В обзоре словенских литературоведческих работ в первую очередь необходимо упомянуть труды Хельги Глушич - известного словенского литературоведа, которая посвятила себя исследованию современной словенской прозы. Ее работы отличаются широтой охвата современного материала, умением обобщать и расставлять акценты, глубиной и объективностью. Ценным материалом являются лекции Глушич, которые были ею прочитаны на ежегодных Семинарах словенского языка, литературы и культуры за последние двадцать с лишним лет (опубликованы в сборниках материалов семинара с 1974 по 1997 гг.), а также большая 3 Старикова Н.Н. Словенский исторический роман 1970-х годов. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук. М. 1993. С. 22. монография-справочник «Сто словенских прозаиков»4, где представлены биографии самых известных и выдающихся словенских писателей, а также большая сопроводительная статья по периодизации развития словенской прозы.
Большую роль в изучении современного словенского романа сыграл Франц Задравец. Его последней, итоговой работой в этой области стала книга «Словенский роман XX века»5. Это первый монументальный труд в области словенского романа, при исследовании которого определенные сложности вызывают его принципиальная многоплановость, появление в словенской литературе в течение XX века самых разнообразных типов этого жанра. Исследование носит аналитический характер и касается в первую очередь вопросов содержательного плана, тематики и проблематики, эстетической ценности литературно-художественных произведений, уровня художественного мастерства писателей-романистов.
При обилии работ, посвященных современному словенскому роману, в очень немногих из них словенские литературоведы обращаются к проблеме автора и героя.
Одним из них является Марьян Долган, который в своей монографии «Повествователь и повествование»6, проводит исследование некоторых прозаических произведений послевоенной словенской литературы с точки зрения роли повествователя в литературно-художественном произведении. 4 Glusic Н. Sto slovenskih pripovednikov. Ljubljana, 1996. C.215. 5 Zadravec F. Slovenski roman 20. stoletja. Ljubljana, 1997. C.300. 6 Dolgan M. Pripovedovalec in pripoved. Maribor, 1979. S. 133.
Долган теоретически обосновывает понятие повествователя как особую категорию в литературно-художественном прозаическом произведении и дает обзор существующих в этой области исследований европейских ученых. Эта тема разрабатывалась другими югославскими исследователями, но в словенском литературоведении само по себе обращение к проблеме образа повествователя очень редкое явление.
Долган исследует в своей монографии такое интересное и сложное явление, как эмоциональное отношение повествователя к изображаемым людям, событиям и явлениям, названное им «оценкой повествования», и прослеживает функциональную нагрузку этого явления в литературно-художественном произведении. Исходным принципом является утверждение того, что повествователь - это вымышленная категория повествовательного произведения, поэтому он не идентичен конкретному писателю, автору произведения. В работе показаны различные модификации повествовательных принципов на примере конкретных произведений.
В 1980 и 1981 гг. в журнале «Славистична ревия» были опубликованы две посвященные проблеме главного героя статьи Франце Берника «Повествователь и отрицательный герой в словенской прозе на военную тему»7 и «Проблема главного героя в современном словенском военном романе»8. Bernik F. Pripovedovalec in negativni junak v slovenski prozi z yjono tematiko. II Slavisticna revija 28, st.l. Ljubljana, 1980. S. 9-19. 8 Bernik F. Problem glavnega junaka v sodobnem slovenskem vjonem romanu. II Slavisticna revija 29, st.4. Ljubljana, 1981. S. 529-541.
Первое исследование раскрывает проблематику двух типов негативного героя, характеризующих большую часть качественно маркированных образов в словенской прозе о войне. Наиболее ярко эти типы представлены, как считает автор названных выше работ, в новелле Ц.Космача «Баллада о трубе и облаке», 1956-1957, и в романе В.Кавчича «Не возвращайся один», 1959.
Во второй статье Ф. Берник рассматривает три наиболее показательных в идейно-художественном плане романа о войне и народно-освободительной борьбе, написанных в 70-е годы: «Любовь» М. Рожанца, «Менуэт для двадцатипятизарядной гитары» В. Зупана и «Осада неба» В. Кавчича. Для всех этих произведений характерно монофигурное строение, при котором, кроме всего прочего, в одном лице объединены главный герой и повествователь. Исследователь пытается определить, каково в этих романах отношение автора к самой военной теме и насколько в повествовании присутствует личностное понимание, новый несхематический подход к проблеме войны и исторической судьбы народа.
К проблеме концепции героя в литературно-художественном произведении обращается известный словенский литературовед и публицист Тарас Кермаунер в статье «Общество и индивидуум»9.
Исследование Т. Кермаунера по-новому освещает процессы, происходившие до конца 70-х годов в развитии словенской литературы и, прежде всего, романа. Его основной целью становится определение типов героев в современном словенском романе и их идейной нагрузки по отношению к современному обществу. 9 Kermauner Т. Druzba in posameznik. II Druzbena razveza. Ljubljana, 1982. S. 557.
Учитывается и то, в реалистическом или модернистском ключе написано произведение. При анализе литературно-художественных произведений автор использует основные социологические категории. Тенденция к социологизации литературоведения наблюдается и у других словенских исследователей того времени.
Один из немногих словенских литературоведов, кто в 1990-е годы обращается к проблеме образа героя в словенской прозе, - это Миран Штухец. Он является автором статей: «Проблема системы персонажей в прозе Петера Божича»10, «Оппозиционный характер системы персонажей «Доленьского Гамлета» Зидара»11. В работе «Фокусный код романных структур Зидара»12 Штухец рассматривает роль и значение в произведениях Павле Зидара 1960-1970-х годов такой категории, как «фокусирующий» персонаж, или персонаж, через восприятие которого передается действие или событие. Как правило, в прозе Зидара присутствует объемная, многофокусная передача событий, что позволяет показать проблему под разными углами зрения.
Как видно из представленного выше обзора, существует сравнительно немного словенских литературоведческих работ, посвященных авторской концепции героя в романе 1970-х годов. Обратившихся к этой теме исследователей главным образом интересует авторское отношение к действительности, которое в 10 Stl|hec М. Pomen aktantske ravni v pripovedni prozi Petera Bozica. II Slavisticnarevija 43, st.l. Ljubljana, 1995. S. 59-77.
11 v Sttjhec M. Opozicijski znacaj aktantske ravni Zidarjevega Dolenjskega Hamleta. II Slavisticna revija 44, st.l. Ljubljana, 1996. S. 49-60. 12 Stuhec M. Fokalizacijski kod Zidarjevih romanesknih struktur. II Jezik in slovstvo 38, st. 1-2. Ljubljana, 1992/93. S. 29-39. литературно-художественном произведении может воплощаться, в частности, на уровне героев.
На материале романа 1980-х годов эта проблема словенскими исследователями специально еще пока не рассматривалась.
В настоящем исследовании ставятся следующие основные задачи:
Дать общую характеристику развития словенского романа в 1970-1980-е годы в контексте развития романа в других литературах Югославии. Освещение основных процессов, наблюдавшихся в развитии словенского романа в указанный период, позволит раскрыть суть явлений, связанных с авторской концепцией героя.
Выявить типы и идейно-художественные функции героя в наиболее характерных для данного периода произведениях. Показать, как зависит тип героя от замысла автора. Необходима общая систематизация данного вопроса, упорядочение отдельных функциональных элементов, которые используются словенскими писателями для создания образов своих героев, а также структурных форм как внешних, так и внутренних.
Проанализировать роль автора в художественных произведениях, входящих в поле настоящего исследования, и определить, какие типы соотношений образов автора, повествователя и героя встречаются в словенском романе 1970-1980-х годов.
Развитие словенского романа в 1970-1980-е годы (в контексте развития романа в других литературах Югославии)
При всей своей самобытности словенская литература вплоть до получения независимости развивалась в едином ключе с литературами других республик Югославии. На протяжении почти всего XX века, начиная с провозглашения Королевства сербов, хорватов и словенцев, югославские народы являлись своеобразным «конгломератом этносов, религий, культур»1. Объединение их в едином государстве не было формальностью, дальнейшее развитие всех национальных литератур происходило в очевидном взаимодействии. Этому, особенно во второй половине XX века, способствовала и культурная политика, проводимая под лозунгом единства и братства народов Югославии и выражавшаяся в проведении специальных общих культурных мероприятий, финансировании переводов, поддержании связей между национальными культурными центрами, издательствами и так далее. Поэтому для большей аргументации разговора о развитии словенского романа 1970-1980-х годов, во многом определявшемся общеюгославским контекстом, иногда необходимы иллюстрации того, что происходило в других национальных литературах Югославии.
Важную роль в развитии литературы Югославии сыграла сильная традиция так называемого эстетического плюрализма, берущая начало еще с периода модернизма и авангарда и бережно сохраняемая деятелями культуры на протяжении всего XX века.
1970-1980-е годы в развитии словенской литературы исследователи охарактеризовали как время «автономной авторской поэтики» , так как для этого периода невозможно более или менее четко определить наличие какой-либо главенствующей художественной парадигмы. В идейно-художественном плане развитие словенской литературы в исследуемый период было многоуровневым и разнонаправленным. В идеологическом плане -нет хоть какой-нибудь ярко выраженной иерархии, полная внутренняя независимость художественного творчества от любой претендующей на всеобщность доминанты. В этот период была провозглашена идея полного отказа от искусства социалистической ориентации, от каких-либо отношений художника с существовавшим режимом: как сотрудничества, так и противостояния3.
Эстетический плюрализм позволял писателям быть свободными в выборе стилей, форм, направлений. Тем не менее, в условиях строгой цензуры существовало строгое ограничение в выборе тем. Под строгим запретом находились такие темы, как межнациональные противоречия во время войны, принудительная коллективизация, внутренний раскол в партии и разрыв с Советским Союзом в 1948 году, сфабрикованные политические процессы и репрессии против так называемого «внутреннего врага» и т.д.
В условиях «реального социализма» требовалось немало усилий, чтобы избежать конфликта с цензурой. Невозможность прямо выражать свое мнение стала причиной появления в исследуемый период произведений, написанных при помощи эзопова языка, мифа, исторической перспективы, детской перспективы и т. д.
Отказ от разделения гуманизма на «абстрактный» и «социалистический» («идеологизированный») стал одной из важнейших черт не только словенской литературы 1970-1980-х годов, но и всех других национальных литератур Югославии. Писатели обратились к всеобщим человеческим ценностям, что как раз и определяет гуманизм как таковой, гуманизм «деидеологизированный».
Постепенно выходя из-под контроля властей, эстетический плюрализм расшатывал сами основы идеологического диктата. Г.Я.Ильина в статье «Тема 1948 года в сербской и хорватской прозе» пишет о том, к чему это привело в 1970-1980-е годы: ««Бунт формы» в 50-60-х гг. сменялся «бунтом содержания», что и вызвало достаточно быстрое открытие ранее запрещенных тем, появление произведений, критически осмысливающих национальное прошлое югославянских народов, отдельные страницы истории социалистического строительства»4.
Возможно, одной из главных причин перехода югославской литературы от «бунта формы» к «бунту содержания» стали известные общественные и политические события конца 60-х -начала 70-х годов: студенческие выступления, забастовки рабочих и т.д. Так, например, в Хорватии возникло массовое движение за экономическую и национальную самостоятельность, а в Словении в 1968 г. парламент принял решение о выходе республики из состава СФРЮ. Однако попытки избавиться от титовского режима завершились неудачей. Последовало резкое усиление политической цензуры, из-за чего многие в Югославии окрестили 1970-е годы «свинцовым десятилетием». Тем не менее, именно в этих условиях в югославской литературе появилось новое направление, названное впоследствии югославскими литературоведами «критическим». Как пишет по этому поводу Г.Я.Ильина: «Наступала эра открытых столкновений пока еще очень неравных сил» (211).
Окончание так называемого «свинцового десятилетия» было в первую очередь связано с уходом из жизни двух главных идеологов существовавшего тогда режима: президента СФРЮ, генерального секретаря ЦК КПЮ Йосипа Броз Тито (1892-1980) и его правой руки, теоретика, секретаря ЦК КПЮ и представителя Словении Эдварда Кар деля (1910-1979), создателя теории самоуправляющегося социализма.
Наиболее характерные типы героев и идейно-художественная функция их образов в словенском романе 1970-1980-х годов
Развиваясь в 1970-1980-е годы в ключе общеевропейской культурной традиции, словенский роман дал очень интересного героя, определившего одну из его отличительных черт: в большинстве случаев идейно-художественным ядром словенских романов 1970-1980-х является образ героя, с наибольшей полнотой и глубиной воплотившего авторское представление о человеке. Как правило, система образов, как и вся художественная структура этих романов, подчинена, прежде всего, раскрытию образа центрального персонажа, литературного героя1.
Исследуя образ героя в художественном произведении, можно более или менее отчетливо выявить образ человека, каким его себе представляет тот или иной писатель, а затем составить общую картину человеческих воззрений и мироощущений, характерных для того или иного периода в человеческой истории. В личности героя современного словенского романа, в его судьбе раскрываются
Под термином «герой», или «литературный герой» в данной работе подразумевается действующее лицо, или персонаж в литературно-художественном произведении, не только выписанный более многогранно и отчетливо, чем другие, второстепенные персонажи, но и воплощающий в себе наиболее важные для авторской концепции всего произведения идеи. характерные для современного социально несовершенного общества противоречия.
В книге «Спор о человеке в русской литературе 60-70 гг. XIX века» М.С. Макеев пишет о том, какой должна быть основная задача или «направление» современного литературоведческого исследования, посвященного проблеме литературного героя: «...Двигаясь от самого литературного персонажа, принципов его построения, мы должны заново определить вид связи, который он имеет с человеком как объектом научного изучения, рассматривая литературного персонажа не как отражение человека, но как средство его познания»2. Такая постановка вопроса утверждается автором как «актуальная научная задача».
Разнообразие тематики и проблематики, богатство стилевых и структурных решений в современном словенском романе образуют -в зависимости от мировоззренческой позиции писателя и от его художественной индивидуальности - каждый раз все новые, неповторимые соединения. Но ценностным ориентиром в этом реальном многообразии остается человек, человек наших дней, участник и свидетель различных исторических или повседневных событий, личность в ее взаимоотношениях с эпохой и в ее взаимоотношениях с самой собой. Именно установление сложного единства человека и мира является основой поисков и экспериментов в современном романе.
Авторское отношение к современнику, как это его отношение воплотилось при создании художественных образов героев, какие идеи легли в основу его размышлений о человеке, о взаимоотношениях человека и мира, о «вписанности» человека в этот мир - все эти вопросы в процессе творчества сливаются в единую и целостную поэтическую мысль. Чтобы понять природу художественного образа, нужно проникнуть в его глубинный смысл.
Вопрос о классификации типов героев представляется одним из наиболее сложных вопросов в теории литературного персонажа. Это обусловлено в первую очередь тем, что классификация может выстраиваться на разных уровнях. Так, тип героя можно определять как в соответствии с содержательными (характер, этическая ценность), так и в соответствии с формальными (мотивы, сюжет, перспектива) принципами. Ведь, хотя в эстетике большинства направлений европейской литературы характеры важнее сюжета, как правило, главные герои произведений, через которых раскрывается авторская концепция, занимают центральное положение и в сюжете, как говорил Гегель: «Действие является наиболее ясным раскрытием человека, раскрытием как его умонастроения, так и его целей»3.
Пока не существует универсальной, то есть работающей на всех уровнях анализа, классификации типов литературных героев. При выборе одного из видов классификации невольно из поля зрения выпадает большой литературно-художественный материал. В связи с этим при рассмотрении типов литературных героев в словенском романе 1970-1980-х годов для создания полной картины целесообразно осветить наиболее характерные, пусть и основанные на разных принципах и уровнях анализа, типы.
Автор и герой в словенском романе 1970-1980-х годов
Особые взаимоотношения между писателем и главным героем как его творением можно распознать почти в любом художественном произведении. Ведь если писатель поставил героя в центр всей системы образов в произведении, то значит он ему, по крайней мере, интересен. А наличие интереса естественным образом обуславливает присутствие тех самых особых отношений. Эти отношения иногда бывают просты и не вызывают никаких специальных вопросов, но зачастую они обретают отнюдь не однозначное, а полифоническое звучание. Это тем более относится к романам личностной структуры с сильным автобиографическим началом, так широко представленным в словенской литературе 1970-1980-х годов.
Взаимоотношения автора и героя перерастают в проблему, когда автор вкладывает в своего героя максимум личного, своего кровного, пережитого и передуманного. В роман вводится целый пласт автобиографического материала. Через своего героя автор решает многие жизненно важные нравственные, исторические и философские вопросы.
Очень часто такой герой настолько близок к автору, что как будто бы сливается с ним в единое целое. Данный художественный прием очень близок к жанру художественной автобиографии, но все равно вымышленное «я» главного героя никогда не станет авторским «я», а будет находиться на пограничье между воспоминаниями, размышлениями и художественным вымыслом.
Проблема как раз и заключается в невероятной трудности отделить элементы автобиографии от обобщения, реально происходившие события от вымысла.
При воплощении образа главного героя, что присуще художественной литературе вообще, важную роль играет позиция самого автора, которую он занимает по отношению к герою в произведении. Фактор «авторской воли» сам по себе неразрывно связан с актом создания художественного произведения. Даже рисуя конкретные явления жизни, писатель всегда соотносит их со своими, субъективными представлениями о ней, как бы дополняя ими реальное, «характерное», избирая его, представляя избранное в определенной последовательности, используя для его оформления свой языковой стиль и т.д. Следовательно, процесс создания художественного произведения - это обязательно проявление авторской воли, в каждом конкретном творении выражающейся по-разному.
Можно попытаться зрительно представить себе возможные пределы проявления авторского влияния на героя в художественном произведении как геометрическую фигуру - как «сферу». Сразу следует подчеркнуть, что данная схема носит априори условный характер. Она нужна лишь для удобства понимания и наглядности.
На одном полюсе этой «сферы» будет главенствовать принцип создания художественного произведения, в котором на основе своего знания жизни автор изображает типическое, выстраивает образ главного героя как характерного, в котором воплощены черты человека неповторимого национального склада, социальной среды, определенной исторической эпохи, общественной ситуации. На другом же полюсе можно найти автобиографический жанр, мемуарную литературу, художественную автобиографию в узком смысле, в которой во главу угла ставится наибольшая степень достоверности непосредственных впечатлений. И, тем не менее, мир воспоминаний становится уже художественной действительностью. Исходя из выше сказанного, «сфера» авторского влияния на героя в художественном произведении оказывается поделенной на две «полусферы»: характерное (типическое, объективное, национальное, общественное, множественное) и индивидуально-конкретное (персональное, частное, единичное, личное).
При этом «сфера» делится на своеобразные пояса, ближайшим из которых к полюсу автобиографии является тот, где автор и герой до определенной степени идентичны, это одно «я», одно имя. Полярной же ей является область, где автор вообще не персонифицирован. Его позиция представляется такой: да - это мое произведение, это мои персонажи, но они живут своей, неподвластной мне жизнью .
