Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Общая характеристика звукоподражательных слов и междометий 14
1.1. Семантические разряды междометий 26
1.2. Междометия, которыми выражаются чувства, эмоции 27
1.3. Звукоподражательные междометия 40
Глава 2. Семантическая структура звукоподражательных слов и междометий 69
2.1. Подражания голосам животных и птиц 73
2.2. Подражания голосам неживой природы 83
2.3. Подражания звукам, издаваемым артефактом 85
2.3.1. Подражания звукам, издаваемым музыкальным инструментом 85
2.3.2. Подражания звукам, издаваемым огнестрельным оружием 87
2.4. Подражания непроизвольным звукам, издаваемым человеком 87
Глава 3. Функциональный анализ звукоподражательных слов 91
Заключение 126
Список использованной литературы 132
Список источников 145
- Семантические разряды междометий
- Междометия, которыми выражаются чувства, эмоции
- Подражания голосам животных и птиц
- Функциональный анализ звукоподражательных слов
Введение к работе
Данная диссертация посвящена сопоставительному исследованию структуры, семантики и функционирования звукоподражательных слов и звукоподражательных междометий в немецком, английском и русском языках.
Объектом исследования являются звукоподражательные слова и звукоподражательные междометия немецкого, английского и русского языков.
Предметом исследования являются лексико-семантические и грамматические характеристики междометий и звукоподражаний.
Актуальность темы диссертационного исследования обусловлена необходимостью определения места, роли и специфики звукоподражательных слов и междометий в языке. Актуальность темы исследования и необходимость ее выбора обусловлены тем, что данная проблема до сих пор не была специально изучена в плане сопоставления данных английского немецкого и русского языков. В контексте заметно усилившегося интереса к типологическим исследованиям в современной лингвистике проблема сопоставительно-типологического изучения отдельных грамматических и лексических единиц разных языков приобретает особую значимость.
В связи с общетеоретическими аспектами сопоставительной грамматики нельзя также не учитывать тех возможностей, которые представляет сопоставление для более полного раскрытия языковой специфики, многие аспекты которой ускользают из поля зрения языковедов, описывающих язык без обращения к внешнему эталону. Как отмечал А. С. Чикобава [1958: 3], «сопоставительное изучение языков ценно для изучения общих вопросов формирования и развития категорий, общих процессов и закономерностей, представляющих актуальный интерес с точки зрения общелингвистической».
4 Цель и задачи исследования. Целью настоящей диссертационной работы является получение новых данных о специфике звукоподражательных слов и звукоподражательных междометий английского, немецкого и русского языков с позиций сопоставительной лингвистики, в результате комплексного сопоставительного анализа структуры, семантики и функциональных особенностей данной категории слов. Достижение этой цели опиралось на решение определенных более конкретных задач:
1. Критический анализ существующих концепций междометий и
звукоподражаний.
Определение корпуса единиц сопоставления.
Разработка конкретной методики их сравнения.
4. Выделение черт изоморфизма и алломорфизма в структуре,
семантике и синтаксисе звукоподражательных слов и междометий
сопоставляемых языков.
Методы исследования. В диссертационной работе в качестве
основного применялся сравнительный метод. При сравнительном анализе
семантики и структуры различных звукоподражательных слов и
междометий в немецком, английском и русском языках мы
придерживались методики, основанной на выявлении не только различий, но и сходств. Сопоставительный метод позволяет обозреть язык «снаружи», и тем самым отчётливо видеть черты своеобразия, остающиеся вне поля зрения при его изучении «изнутри» [Балин 1987: 4].
К числу методов исследования, используемых в работе, относятся также описательный метод, метод компонентного (семного) анализа и приёмы перевода.
Степень разработанности темы. В отечественном языкознании на сегодняшний день нет специальных работ, посвященных системно-комплексному сравнительному исследованию структуры, семантики и функционирования звукоподражательных слов в русском, английском и
5 немецком языках. В существующих научных трудах затронуты отдельные вопросы структуры, семантики и функционирования звукоподражательных слов в исследуемых языках.
Методологическая основа диссертации определяется важностью изучения языка с учетом межъязыкового взаимодействия, сложной внутренней взаимосвязи различных структурных уровней и элементов языка, его взаимоотношений с другими видами общественной деятельности.
Научной базой диссертации являются грамматические описания немецкого, английского и русского языков, труды российских и зарубежных лингвистов, касающиеся вопросов исследования звукоподражательных слов и междометий, исследования по сравнительному языкознанию и лингвистической типологии, также теоретические положения общего и сравнительного языкознания, выдвинутые в трудах В. А. Плунгяна, К. Бюллера, Ч. Филлмора, У. Чейфа, Дж. Лайонза, а также труды по проблемам семантики Ю. Д. Апресяна, Е. В. Падучевой, Н. Д. Арутюновой, Ю. С. Степанова, Т. Е. Булыгиной, Э. Бенвениста, Л. Ельмслева и др.
Источником исследования явились тексты художественной литературы на немецком, английском и русском языках. В качестве языковых примеров используются и те, которые анализируются при исследовании звукоподражательных слов в цитируемой научной литературе. Материалом для исследования послужили также двуязычные и толковые словари русского, немецкого и английского языков.
Теоретическая значимость исследования. В теоретическом отношении сопоставительный анализ семантической и актантной структуры звукоподражательных слов и междометий близкородственных и дальнеродственных языков вносит определенный вклад в теорию звукоподражаний и междометий. Сравнительное изучение языков в теоретических целях (отвлекаясь от возможностей использования его результатов в практике преподавания) ориентировано на определение
сходств и различий между сравниваемыми языками, что ведет к более глубокому познанию систем сравниваемых языков.
Практическая значимость. Материал и результаты работы могут быть использованы в практике преподавания русского, немецкого и английского языков как родных и иностранных, а также при составлении спецкурсов по сравнительной типологии, по синтаксису и семантической системе исследуемых языков.
Практическое значение вытекает также из самой сути сравнительных исследований, стимулировавшихся, в первую очередь, практическими потребностями изучения неродного языка. Еще Е. Д. Поливанов [1933], основоположник сравнительного изучения языков в учебных целях относил к числу потенциальных результатов контрастивного исследования не только различия, выявленные в ходе сопоставления тех или иных явлений различных языков и, обусловленные этими различиями, трудности изучения второго языка, но и прогноз наиболее вероятных ошибок говорящих на неродном языке.
Наряду с упомянутыми возможностями практического приложения результатов данного исследования, не следует забывать и о такой традиционной отрасли филологии, как теория и практика перевода.
Апробация работы. Основные положения диссертации обсуждались на ежегодных научно-практических конференциях и опубликованы в тематических сборниках в виде научных статей. Результаты исследования докладывались на заседаниях кафедры общего языкознания Дагестанского государственного педагогического университета и отражены в четырех научных публикациях, в том числе и в реферируемом журнале «Вопросы филологии» (М., 2007).
На защиту выносятся следующие основные положения диссертации:
7 1. Звукоподражания являются единицами языка и используют звуковой состав языка, поэтому они не могут быть полностью идентичными естественным звукам. Каждый язык по-своему осваивает звучания внешнего мира, в соответствии с особенностями его фонетической системы.
Во всех исследуемых языках у звукоподражательных глаголов субъект выражен. Субъектами звукоподражательных глаголов чаще всего являются живые существа, которые и производят действие - издают те или иные звуки (мяукать может кошка, лаять - собака, ржать - лошадь, шипеть - змея, кукарекать - петух, кудахтать - курица, квакать - лягушка и т.д.). Субъектами могут быть названия неживой природы или имена людей. Модификации субъектов возможны лишь на лексико-семантическом уровне.
По отношению к одному и тому же субъекту можно употребить несколько звукоподражательных глаголов.
4. Актантная структура предложения обнаруживает прямую
зависимость от семной структуры звукоподражательного глагола, причем на
семантику глагола влияет не только лексическое окружение, но и
синтаксический контекст. Звукоподражательное слово, попадая в различные
контексты, взаимодействуя с другими словами, семантически обогащается,
что, в свою очередь приводит к расширению его сочетательных
возможностей.
5. Звукоподражания разных языков не совпадают друг с другом, хотя нередко обладают сходством. Среди исследуемых языков, звукоподражательные слова английского и немецкого языков обнаруживают большую степень сходства.
Семантические разряды междометий
Основные структурные типы междометий отличаются друг от друга не только интонационно-мелодическими, но и эмоционально-смысловыми и грамматическими особенностями. Русская грамматическая традиция до второй половины XIX в. уделяла междометиям немало внимания. Составлялись индексы междометий, определялся круг эмоций и волеизъявлений, выражаемых отдельными междометиями. Однако основные группы междометий не были выделены (если не считать деления междометия на эмоционные, императивные и звукоподражательные). А. А. Шахматов [1952] в этом вопросе почти целиком примкнул к старой грамматической традиции начала XIX века. Он делил междометия на три основных класса: 1) междометия, выражающие вообще возбуждение говорящего, а в частности и различные связанные с ним чувства... (например, ух!)...; 2) междометия, выражающие определенные чувства (например: фу! — выражение отвращения; тьфу! — выражение гадливого чувства, побуждающего к отплевыванию; чу! — для обращения внимания собеседника на раздавшийся вдали шум или крик)...; 3) междометия, выражающие волеизъявление, т. е. приказание, требование, побуждение, обращенное к собеседнику или, что весьма обычно, к животному (и это последнее характерно для отличия междометия от слова). Деление междометий на эмоциональные и императивные было известно издавна. А. А. Шахматов среди эмоциональных междометий отметил два разных типа. На самом же деле классификация междометий сложнее и разнообразнее. К междометиям, которыми выражаются чувства и эмоции, можно причислить следующие лексические единицы: нем. oh! аи! ah\ русс, а! ах! ба! (удивление); нем. jawohl! русс да! ура! (одобрение); нем. danke! русс спасибо! (благодарность); EQu.ja-ja! русс то-то (удовлетворение, смешанное с угрозой); нем. па\ тру ее ужо: вот ужо (угроза); нем. ei! русс э! эх! и! ну-уж! (укоризна); нем. pfui! русс тьфу! фи! у! а! фу! (отвращение); нем. auf! русс уф! (усталость); нем. hu! русс ух! (испуг); нем. hu! huhu! русс ой-ой! уу! (страх, боязнь); нем. oh! русс ах! ох! о!увы! (печаль, горе) и т. п.
В старых грамматиках были чересчур унифицированы, обобщены эмоциональные значения отдельных междометий. Между тем некоторые из междометий этого класса многозначны. Так, например, междометие ах! кроме удивления («Ах, какой пассаж!» Гоголь, «Ревизор») и горя-сожаления («Ах, дела-дела!» Л. Толстой, «Власть тьмы») может выражать восхищение, испуг, возмущение и другие чувства перед чем-нибудь неожиданным (Ах, как красиво!), презрение, или упрек, или порицание (Ах, ты, мошенник!), досаду и многие другие эмоции.
Например: «Змея, ах, она змея! - думал, между тем, Санин, - но какая красивая змея!» (Тургенев «Вешние воды»). В английском и немецком языках ряд междометий также может выразить целую гамму значений. Так, в немецком языке междометие па может выразить целый спектр значений, например: уверенность - па, und оЫ «ещё бы!»; обобщение - па, also\ «итак!»; «ну, вот видите!»; угрозу - па, wartel «ну, погоди!»; Na, wenn das dein Vater erfdhrtl «Ну (вот) если об этом узнает твой отец!»; Na warte nur (dir werd ich helferi)\ «Ну, погоди!, ты у меня дождёшься!»; Na, warte nur, du kriegst noch was ab\ «Ну, ты у меня дождёшься!»; удивление - na, so was! «кто бы подумал!»; Na, der wird sich wundernl «ну и удивится же он!»; Na dann gute Nachtl «вот тебе на!»; «вот так штука!»; нетерпение - па, wird s bald? «ну, долго там ещё?»; Na, кошт doch (schon)! «ну, иди же!»; Naja, ich weifi schon «да, конечно, знаю-знаю»; Na, mach schonl «поторапливайся!, начинай же, наконец!» иронию - па, ich dankel «нет уж, спасибо!»; недоумение - па und? «ну и что?»; согласие - па, denn nicht! «нет, так нет»; Na, es wird sich schon zeigen «ну что ж, там видно будет»; Naja, dann mach, was du willst\ «ну тогда делай, что хочешь!» и т.д. Междометие па встречается также в редуплицированной форме, например: па, па, so schlimm wird es (schon) nicht seinl «ну не так уж это страшно!»; па, па! «ну-ну!»; па, па? «как?, что?», в последнем случае для выражения осуждения. Чаще всего немецкое междометие па соответствует русскому ну, например: Na, dann eben nicht! «Ну, нет, так нет!». Na, wie geht s alter Sunder? «Ну, как дела, старый греховодник?». „Na, Georg», sagte ich, „immer noch nichts?» (Remarque, Drei Kameraden). „Na schon». Wir fuhren weiter. (Remarque, Drei Kameraden). „Na, Otto», sagte er, „wenn meine Kerzen heute halten, bist du verloren! Aber sie werden nicht halten». (Remarque, Drei Kameraden). «Na, schon - Matilde!» (Remarque, Drei Kameraden. „Na!» begriiBte mich der Stutzer Gottfried Lenz. Wie hab ich das gemacht? (Remarque, Drei Kameraden). „Na, bei manchen geht s doch auch tiefer». (Remarque, Drei Kameraden). Междометие ah! в зависимости от контекста может соответствовать междометиям русского языка а!, ах!, например: ah so! «ах вот как!». „Ah, die ist fabelhaft... « (Remarque, Drei Kameraden). „Ah, Pat, das ist was anderes. Das spricht sich viel leichter». (Remarque, Drei Kameraden). Междометие aha - это возглас, выражающий догадку, узнавание, удовлетворение, на русский язык можно перевести «ага!, вот как!, вот в чём дело!», например: «Aha!» - sagte sie. Und dann noch einmal: «Aha\». (Remarque, Drei Kameraden). ,/iha! Und wollen Sie ihn selbst fahren oder mit Chauffeur?» (Remarque, Drei Kameraden). , 4ha, versetzt» sagte sie giftig. (Remarque, Drei Kameraden). , iha!» Er zeigte auf Jupp, der verlegen grinste,... (Remarque, Drei Kameraden). Междометию немецкого языка ach в русском языке соответствуют следующие междометия: «ах!», «ох!», «ой», «эх!», «о!», выражающие огорчение, удивление, восхищение и т. п., например: achja! «ну да!», «конечно!»; achje! «ой!»; «ах, как жаль!»; «Боже мой!»; зо ach so! «вот как!», «значит так!»; achwasl «подумаешь!», «что уж там!»; «неважно!»; «вовсе нет!»; ach Gott\ «о, Боже»; ach, du lieber Himmell «Бог ты мой!»; ach wo! «какое там!»; ach du Schelm\ «ax ты, разбойник!»; ach du Schlingel\ «шалун ты этакий!»; Ach me so trugerisch sind Weiberherzen\ «Сердце красавицы склонно к измене!» (крылатые слова из оперы Верди «Риголетто») Ach, nichts Wichtiges. Was haben Sie denn heute Abend noch gemachtl (Remarque, Drei Kameraden). «Ax, ничего важного. Что же Вы еще делали сегодня вечером?» Ach, nur so... (Remarque, Drei Kameraden). «А, просто так...». Ach, so. Na, dann geht es audi so... (Remarque, Drei Kameraden). «Ax, так. Ну, тогда и так пойдет...». Ach, wo. Fiinf, vier Tage... (Remarque, Drei Kameraden). «Какое там. Четыре-пять дней...».
Междометия, которыми выражаются чувства, эмоции
А. А. Шахматов так характеризовал смысловые функции междометий этого типа: «Иногда эти различные значения отражаются в соответствующей, интонации, а иногда о различном значении для говорящего того или другого междометия можем узнать только из тех условий, при которых вырвалось данное восклицание; ср.: радостное ах! в Ах, как приятно!; угнетенное: Ах, как страшно!; возмущенное: Ах, как глупо!» [Шахматов 1925: 194].
Зависимость экспрессивно-смысловой окраски междометий от ситуации здесь выступает особенно ярко. Ср.: Ах, вот и дуб заветный, здесь она, Обняв меня, поникла и умолкла... (Пушкин «Русалка») Ах, ты, степь моя. Степь привольная. (Кольцов) Междометие и, ныне вышедшее из употребления в литературном языке и носящее отпечаток областного просторечия, выражает не только укоризну, но и отрицательное отношение к словам собеседника, протест, возражение, несогласие с его оценкой. Например: «Как хороша была Елецкая! - И, мой милый! Что в ней хорошего?» (Пушкин, «Пиковая дама»). Ср.: «Полно! что за счеты» (Крылов). Междометие о выражает не только горе, сожаление, печаль, но и порицание, и восхищение-удивление, и самоуверенность, и вместе с тем служит эмоциональным усилением утверждения, например: О! я это хорошо знаю. «О, тонкая штука! Эк, куда метнул]» (Гоголь); «От удивления мог произнести только один звук: О?!» (Куприн «Черный туман»); «Да ты коленкой-то, коленкой в спину упрись. О-о-о, так, так! Ну, вот теперь ладно» (Куприн «Поход»); О, как на склоне наших лет Нежней мы любим и суеверней (Тютчев «Последняя любовь»). Некоторые эмоциональные междометия употребляются в крайне разнородных, экспрессивно-противоречивых значениях. Они служат средством выражения очень далеких, иногда даже исключающих друг друга чувств и настроений. Например, междометие а выражает: а) догадку, удивление (А, вот оно что!; А, здравствуйте!), б) иногда с оттенком иронии или злорадства (А, так вот как!) в) ужас, боль, отвращение, решимость с оттенком отчаяния или до сады (А, была не была!); г) иногда просто досаду, даже настойчивость зова или требования. Например: Ежели я, к примеру, пойду в землю, потому я из земли вышел, из земли. Ежели я пойду в землю, например, обратно, каким же, стало быть, родом можно с меня брать выкупные на землю? А-а! - радостно произнесли мы. (Глеб Успенский). А! — промолвила Анна Васильевна. А! Что: а? — подхватил Николай Артемьевич. - Ужель и вы заражены предрассудками? Да я ничего не сказала...— начала, было, Анна Васильевна. Нет, вы сказали: а!... ( Тургенев «Накануне»).
Не менее сложен и разнообразен круг значений междометия эх! Оно выражает такие значения, как: укор, сожаление, горе, удивление с оттенком ошеломленности, восхищение и желание-тоску.
В английском языке, так же как и в русском (классификация А. А. Шахматова), эмоциональные междометия делятся на ситуативные, «выражающие по своей лексической природе чувство вообще» и значимые междометия, «выражающие определенные чувства. Значение первых конкретизируется в условиях речи, причем в устной речи большую роль играет интонация, а в письменной огромное значение приобретает контекст, позволяющий раскрыть, уточнить ту эмоцию, которую выражает данное междометие» [Жигадло, Иванова, Иофик 1956: 188].
К ситуативным междометиям, выражающим чувства вообще, относятся следующие: oh!, ah! God!, Goodness gracious! , Good Heavens!, God of Heaven! и др., выражающие чувства вообще, которые, впрочем, могут конкретизироваться в определенной ситуации.
Ситуативные междометия могут выражать самые разнообразные, порою взаимоисключающие чувства, такие как: радость, горечь, обиду, удовлетворение, восхищение, раздражение, гнев, возмущение, печаль, укор, сожаление и удивление с оттенком ошеломленности, Например: «Ah, said the old gentleman following the direction of my gaze, «fine fellow that, aren t he? « (Jerome K. Jerome). «Ah, she has imposed on you as she imposes on everybody else. The false wretch!» (W. Collins). «Oh, don t be a stupid ass» said Harris s head, «J believe you did it on purpose» (Jerome K. Jerome). Бросается в глаза эмоциональная неустойчивость, смысловая диффузность этого типа междометий. Они легко подхватываются интонационной волной аффективной речи и изменяются соответственно общей эмоциональной окраске высказывания. Поэтому так широк и так растяжим круг их значений. Если употребление такого междометия не связано с предложением, то оно сопровождается пояснениями, конкретизирующими его значение, например: «Oh!» gasped Jean. It was the interjection of one anticipating painful surprise (White).
Повторение, разнообразное интонационное варьирование гласного звука междометия или целого соответствующего односложного междометия ведет к образованию новых междометий с иными значениями (ср.: а-а-а! ой-ой-ой! ох-ох-ох! о-ох! ай-ай-ай! и т. п.). Большая часть многозначных междометий этого рода во всех анализируемых языках состоит из одного гласного или сочетания гласного и согласного. В английском и немецком языках в качестве второго элемента таких междометий выступает согласный h, а в русском языке - согласные х (о, а, э,у - ох, ах, эх, ух) или й (аи, ой, эй). Гораздо реже в русском языке встречаются междометия, состоящие из сочетания двух гласных, например, междометие ай. Однако сфера его применения ограничена. Оно служит лишь для выражения следующих чувств: 1) боли, неудовольствия или испуга, например: «Ли, ай, как изба настудилась!» (Некрасов); 2) упрека или укоризны, иногда с иронической окраской, например: «Ай, Моська! знать, она сильна, что лает на слона» (Крылов); «Да, да, хлопот-то что! ай, ай, ай!» (Островский «Бедность не порок»). Намного шире смысловые оттенки в употреблении междометий, состоящих из сочетаний гласного и согласного, например, междометие ох!: «О-ох, напущено это на него!» (Л. Толстой «Власть тьмы»); Ох, то-то все вы, девки молодые, Все глупы вы. (Пушкин «Русалка») «Ох! гадко и теперь вспомнить» (Л. Толстой «Крейцерова соната»); «Ох, ох, умираю! - проговорила она, тоскливо разводя руками. -Опять, опять эта собака... Ох, пошлите за доктором» (Тургенев «Муму»). Другая группа эмоциональных междометий, особенно тех, которые включают в себя такие характеристические согласные, как губные (б, ф), или состоят из узких гласных (и, у), более однотонна и однообразна в смысловом отношении. Бытует мнение, что гласные фонемы русского языка в разной степени способны выражать эмоции. Считается, что наиболее однообразна эмоциональная окраска звуков у и и.
Подражания голосам животных и птиц
Один из многочисленных пластов звукоподражательной лексики составляют подражания голосам животных. В этот разряд входят так называемые звукоподражательные глаголы: нем. krachzen англ. croak «каркать»; нем. grunzen, англ. grunt «хрюкать»; нем. blahen, bahen, mahen англ. swell «блеять»; нем. zischeln «шипеть», fauchen, англ. hiss «фыркать», нем. schnurren. англ. purr «мурлыкать» и т.д. Данные глаголы могут быть употреблены для характеристики животных и для характеристики человека. Но, когда речь идет о человеке, звукоподражательные глаголы, имитирующие звуки, издаваемые животными, приобретают деривационное значение речепроизводства. Для данного подвида характерна эмоциональная оценка исходной ситуации.
В сознании человека существуют различные ассоциации, связанные с тем или иным животным и со звуками, которые эти животные производят. И, когда речь человека ассоциативно напоминает тот или иной звук, характерный для какого-либо животного, вполне естественно, что это продуцирует соответствующую положительную или отрицательную эмоциональную оценку той или иной коммуникативной ситуации. Если с животными, издающими соответствующие звуки, ассоциируются положительные качества, то данный звукоподражательный глагол употребляется для придания положительной оценки коммуникативной ситуации, например:
Я думаю, мы останемся довольны друг другом, - мяукнула Люська. (Т.В. Полякова). Если с животными, издающими соответствующие звуки, ассоциируются отрицательные качества, данный звукоподражательный глагол употребляется для придания негативной оценки коммуникативной ситуации, например: Лающими голосами закаркали немцы. (В.А. Закруткин). Тот, как обычно, глаз не поднял, но прохрюкал нечто одобрительное. (Д.А.Корецкий).
На способность звукоподражательных слов создавать новые слова указывает В. Н. Телия: «Звукоподражательные слова могут выступать как средство словообразования. Глаголы, существительные, реже прилагательные образуются на основе общеупотребительных звукоподражательных корней (хрю - хрюкать; цок - цокать; чирик -чирикать; hush - to hush; moo o moo)» [Телия 1986: 98].
Звукоподражательные слова редко бывают изолированными. Являясь частью выразительного фонда языка, звукоподражания выступают в значении любого члена предложения. Чаще всего, они выполняют функцию сказуемого.
Анализируя семантическую структуру звукоподражательных глаголов русского языка (подражания голосам животных и птиц: мяукать, гавкать, рычать, мычать, выть, тявкать, скулить, рявкать, свистеть, хрюкать, ржать, ухать, каркать и другие), С. А. Алиева [1997: 39-41] выделяет два типа сем: идентифицирующие семы и дифференциальные семы.
Идентифицирующие семы - это то, что объединяет все эти звукоподражательные глаголы. «Мяукать, рычать, выть, рявкать, свистеть, хрюкать, ухать, каркать.... Все эти глаголы объединяет схожесть толкования: издать конкретный звук: мяу, гав-гав, хрю-хрю, кар-кар, у-у-у и т. д. Отличаются они источником звучания и характером издаваемого звука: кошка мяукает = издает «мяу», свинья хрюкает = издает «хрю-хрю» [Алиева 1997:39].
Дифференциальные семы - это то, что различает эти глаголы - в данном случае, это источник звучания и характер издаваемого звука.
Чтобы доказать, что семная структура звукоподражательных глаголов в сопоставляемых языках имеет ряд общих черт, обратимся к примерам. Как и в русском языке, в немецком звукоподражательный глагол quaken означает «квакать», «издавать крик лягушки». Однако в немецком языке глагол quaken имеет еще значение «крякать». Т.е. в немецком языке нет четкой дифференциации звуков, издаваемых лягушкой или уткой.
В этом отношении английский язык проявляет сходство с немецким языком. Поскольку в английском языке звукоподражательный глагол сгоак означает глубокий, хриплый звук, издаваемый лягушкой или вороной «квакать», «каркать». Как видим, в английском языке нет четкой дифференциации звуков, производимых вороной или лягушкой. Английский сгоак и немецкий quaken располагают следующей семной структурой: субъектная сема, сема звучания, характер издаваемого звука и способ издаваемого звука. В русском языке глагол квакать располагает более сложной семной структурой: субъектная сема, сема звучания, сема конкретного звучания, сема интенсивности звучания, сема характера издаваемого звука.
На основе семного анализа звукоподражательных слов русского языка С. А. Алиева составляет семантическую формулу каждого слова, поскольку «выведение семантической формулы помогает обнаружить, из каких компонентов состоит значение исследуемых слов в исследуемых языках, какие семы носят универсальный и какие - идиоэтнический характер» [Алиева 1997: 46].
Функциональный анализ звукоподражательных слов
Один из актуальных и дискутируемых вопросов современной лингвистики - это изучение семантической системы языка в ее функционировании. Учитывая актуальность и неисследованность синтагматических значений звукоподражательных глаголов и звукоподражательных междометий исследуемых языков, мы посвятили этому вопросу отдельную главу нашего исследования. Хотя вопросы сочетательных (синтагматических) возможностей глагола как английского и немецкого, так и русского языков достаточно хорошо изучены, в грамматике еще нет работ, посвященных исследованию этого аспекта звукоподражательных слов. Между тем, всестороннее освещение актантной структуры звукоподражательных слов поможет русскоязычным студентам, изучающим английский и немецкий языки, более успешно овладеть ими.
Исследуя принципы и методы выделения семантических классов русских глаголов, Э. В. Кузнецова утверждает, что: «Слова как единицы лексической системы могут быть охарактеризованы как абсолютно, по соотнесенности своего содержания с внеязыковой действительностью, так и по своим релятивным признакам синтагматического и парадигматического характера. Релятивные признаки слов производны от понятийного содержания слов, вторичны, но имеют то преимущество, что могут быть наблюдаемы сами по себе.... Особенно много дают в этом плане синтагматические признаки глаголов - их сочетаемость» [Кузнецова 1979: 7].
Существуют определенные ограничения на полное исследование лексической сочетаемости. Как указывает Д. Н. Шмелев, «лексическая сочетаемость практически не может быть подвергнута исчерпывающему обследованию. Не говоря уже о возможности образного конкретно-метафорического применения слов, которая, в конечном счете безгранична. Лексическая сочетаемость слова регулируется только статистическими закономерностями. Они определяют не возможность, но вероятность появления слова в том или ином сочетании» [Шмелев 1973: 166].
Сочетание слов, в том числе и звукоподражательных, осуществляется не только по синтаксическим законам или правилам. На синтаксическое сочетание накладываются определенные семантические ограничения. На это указывает также В. Г. Гак: «Основной закон семантического сочетания слов сводится к тому, что для того, чтобы два слова составили сочетание, они должны иметь, помимо специфических, различающих их сем, одну общую сему» [Гак 1972: 375].
Определенное влияние семной организации звукоподражательных слов на их синтаксическую реализацию, т.е. на синтаксические конструкции, в которых данные слова употребляются С. А. Алиева [1997: 97- 98] связывает с проблемами семантического синтаксиса.
Синтаксическую валентность слова И. В. Арнольд определяет как способность или неспособность того или иного слова «вступать в синтаксическую связь с некоторым классом слов и участвовать в какой-нибудь структуре с явно морфологической характеристикой» [Арнольд 1966: 69-70]. Лексическая валентность характеризуется также как «способность или неспособность слова вступать в синтаксическую связь с теми или иными отдельными словами, классами слов или лексическими группами» [Там же: 70].
Слова способны сочетаться друг с другом лишь в определенном контексте. «Анализ контекстного употребления слова и является одним из способов описания семантики слова, так как анализ словарных дефиниций не дает полного представления обо всех компонентах лексического значения» [Алиева 1997: 100].
Особенность лексического контекста заключается в том, что круг слов, с которыми данное слово может сочетаться, ограничен лексикой определенной семантики, например, слово «рычать» может быть употреблено только по отношению к определенным животным (собака) или зверям (тигр). Таким же образом, слово «мяукать» может быть употреблено только по отношению к кошке, «лаять» - собаке и т.д., если, конечно речь не идет о переносном употреблении слов. В последнем случае открываются широкие перспективы и сочетательные возможности слов существенно расширяются.
Описывая синтагматические отношения звукоподражательных глаголов, мы используем термин «актант». Актант (от латинского ago «привожу в действие, действую») - это любой член предложения, обозначающий лицо или предмет, участвующий в процессе, обозначенном глаголом.
Провозвестник семантического синтаксиса известный французский лингвист Люсьен Теньер является автором терминов «актант» и «сиркостант». Люсьен Теньер (1893 - 1954) противопоставлял актанты сиркостантам. Он различал три актанта: первый, второй и третий, соответствующие подлежащему, прямому дополнению и косвенному дополнению. Способность глагола управлять определенным числом актантов Л. Теньер определяет как валентность глагола [Теньер 1988].
Интерпретируя предложение как маленькую драму со своими участниками и обстоятельствами, он дал актантам и сиркостантам семантическое определение, указывая, что 1-й актант, например, осуществляет действие, 3-й является его адресатом, 2-й - объектом. Таким образом синтаксическая функция у Теньера - не просто формальный компонент в структуре предложения, а отображение функции данной субстанции в структуре ситуации, изображаемой в предложении. Однако в теории актантов, в том виде, как она представлена в книге Люсьена Теньера «Основы структурного синтаксиса», заложено противоречие, которое затем было преодолено в семантическом синтаксисе, а сами термины - актант и сиркостант - оказались удобными и прочно вошли в научный обиход.
Наметив пути подхода к разработке семантического синтаксиса, Л. Теньер сам еще не сделал нужного шага на этом пути и остался в сфере формальной традиции: у него термины первый, второй и третий актанты слишком часто выступают просто в качестве других обозначений известных понятий синтаксиса: подлежащего, прямого и косвенного дополнений. В дальнейшем разработка семантического синтаксиса пошла по линии разграничения семантических актантов, отображающих функции предметов, участвующих в процессе, и синтаксических - членов предложения. Подробно обсуждаются в современном языкознании и другие проблемы теории актантов: отличие актантов от сиркостантов и номенклатура актантов.
Способность глагола управлять определенным числом актантов была определена как валентность глагола. Люсьен Теньер выделяет 4 группы глаголов в зависимости от их валентности, внимательно изучает универсальные способы изменения валентности, связь валентности с диатезой глаголов. Как и в отношении теории актантов, в сфере валентности Л. Теньер правильно поставил проблему, изложил ряд важных и тонких наблюдений [Теньер 1988: 121-170].
