Введение к работе
Предметом исследования в реферируемой диссертации является категориальное содержание временных форм со сложной темпоральной ориентацией английского и лезгинского языков. Такие единицы определяются как формы относительного времени. К ним мы относим временные формы, для которых момент речи как дейктический центр темпоральной ориентации и момент перцепции описываемой глаголом ситуации не совпадают. Это – специфический сегмент парадигмы временных форм глагола, теоретически интерпретируемый в основном на материале английского языка.
Объектом описания, следовательно, являются высказывания на лезгинском и английском языках, содержащие морфологические единицы, определяемые в диссертации как формы относительного времени.
Актуальность такого исследования обусловлена потребностью уточнения категориальных (системных) значений ряда временных форм. Такая потребность выявилась в связи с изучением категорий вида, таксиса, значения которых пересекаются со значениями категории времени. Вовлечение в обсуждение этой проблематики материала языков, где разновидности темпоральных, аспектуальных, таксисных и др. значений выражены специальными формами, даёт опоры для уточнения понятий абсолютного и относительного времени, таксиса, а также для наблюдения взаимодействий этих категорий.
Русский язык служит для дагестанских учащихся языком обучения и, следовательно, метаязыком семантизации грамматического содержания временных форм английского языка. Однако система временных форм русского языка состоит всего из пяти морфологических единиц, а формы английского глагола маркируют темпоральные значения при помощи разветвлённой системы морфологических форм, детализирующих разновидности аспектуально-темпоральной семантики. Экспликация категориального содержания последних требует поиска синтаксических построений русского языка с эквивалентным содержанием, что может вызывать теоретические и методические затруднения. В особенности это касается обсуждаемых в диссертации английских временных форм относительного времени. В дагестанских языках, в том числе – лезгинском, представлены темпоральные системы, во многом схожие с системой временных форм английского языка. Некоторые единицы этих двух относящихся к разным генетическим и типологическим классам языков напоминают морфологические кальки. Это делает возможным обращение к фактам родного языка при обучении английскому. С другой стороны, сопоставление таких темпоральных систем даёт эмпирический материал для обобщений в области типологии категории времени.
Научная новизна исследования состоит в следующем. Временные формы английского и лезгинского языков уже были предметом сопоставительного описания. В диссертации Н.С. Алипулатовой [1997] сопоставляются функции временных форм, выявляются корреляции на уровне их общего значения. Аналогичный характер имеет и работа Р.И. Алидаровой [2009]. В нашем исследовании основное внимание уделяется внутренней форме сопоставляемых единиц, комбинированию в их содержании аспектуальных и темпоральных значений, выражаемых специальными показателями. Специфический сегмент парадигм этих языков, – формы относительного времени, – являющийся предметом нашей диссертации, в названных работах не исследуется.
Известно, что формы относительного времени английского языка трактуются как средство выражения таксисных отношений. Лезгинский язык также обладает сходной системой форм относительного времени. Но в лезгинском языке имеется ещё и специальная система таксисных конвербов, выражающих все разновидности таксисных отношений. Это даёт эмпирические основания для содержательного разграничения относительного времени и таксиса, а, следовательно, иначе взглянуть на трактовку английских форм относительного времени как средств выражения таксиса. Агглютинативная тенденция, свойственная лезгинскому языку, предполагает аддитивность формальной и семантической структур глагольных форм. Взаимодействующие в глагольных формах категории вида, времени, таксиса выражаются дискретно. Аналогичным образом устроены английские видо-временные формы. Это делает взаимодействие глагольных категорий эксплицитным, доступным анализу. Таким образом, сопоставительное (контрастивное) исследование форм относительного времени лезгинского и английского языков может дать наблюдения типологического плана. Такое исследование этого сегмента глагольных парадигм лезгинского и английского языков предпринимается впервые.
Сходство форм относительного времени лезгинского и английского языков проявляется, прежде всего, в организации их аспектуально-темпоральной семантической структуры. Ср., например: англ. is / was (быть-PRES / PAST) reading (читать-PARTIC-IMPERF) ‘читает / читал, *был читающий’; лезг. кхьизва / кхьизвай < кхьиз (писать-ДЕЕПР-НСВ) + ава (быть-НАСТ) + -й (ОТН) ‘пишет / писал, *пишущи был’. Единицы перфективного содержания также имеют идентичные структуры, ср.: ацукьнавай < ацукьна (садиться-АОР // ПРИЧ-СВ) + ава (быть-НАСТ) + -й (ОТН) ‘сидел, *севши-был’ и was stopped < stopped (останавливаться-PRET // PAST PARTIC) + was (быть-PAST) ‘остановился, *остановившись-был’.
Относительными из приведенных временных форм являются Past Continuous (was reading), Past Perfect (was stopped) английского языка и соответствующие им формы кхьизвай и ацукьнавай лезгинского языка, содержанию которых полностью соответствуют те же английские дефиниции. На фоне такого явного сходства видны и различия: препозиция вспомогательного глагола was в английском и постпозиция клитики -ава // -ва ‘есть, имеет место’ в лезгинском; супплетивное противопоставление настоящего и прошедшего времени формами английского вспомогательного глагола (is / was) и агглютинативное образование прошедшего времени в лезгинском (наст. кхьиз-ва > прош. кхьиз-ва-й). Аффикс -й выражает значение соотнесённости ситуации с точкой её перцепции.
Методологической базой диссертации являтся труды отечественных и зарубежных лингвистов (Бондарко 1976; 1990; 1999; Виноградов 1975; Золотова 1973; 1982; Ломтев 1972; Шведова 1966; 1978; Comrie 1985; Dahl 1985; Klein 1994 и др.), в которых разрабатываются теоретические проблемы интерпретации обсуждаемых глагольных категорий. В качестве основного метода в работе используется контрастивный (сопоставительный) метод исследования в его традиционном варианте. В.Г. Гак и В.Д. Аракин называют этот подход сравнительной типологией. Имеется в виду, что в объяснении сходств и различий между родным и изучаемым языками предполагается опора на типологические свойства сравниваемых языков. В нашей диссертации обнаруживаемые сходства и различия также интерпретируются в свете типологических характеристик языков. Поэтому используемый нами метод можно определить как сравнительно-типологический (сравнительная типология), хотя мы не усматриваем существенных различий между терминами сопоставительная или контрастивная лингвистика, а также сравнительная типология. Эти дефиниции используются нами как синонимичные.
Контрастивная лингвистика исходит из ставшего общепризнанным положения об эффективности обозрения языка «снаружи», позволяющем видеть черты своеобразия, остающиеся вне поля зрения при его изучении «изнутри». Выявляемые таким способом черты, алломорфные для пары сравниваемых языков, оказываются изоморфными у каждого из этих языков с каким-либо третьим языком. Корреляции такого рода служат основанием для объединения исследуемых категорий в типологические ряды. В этом состоит ценность такого исследования для лингвистической типологии.
Таким образом, целью настоящей работы является контрастивное описание специфичекого сегмента парадигм глагола лезгинского и английского языков, единиц со сложной темпоральной ориентацией, называемых формами относительного времени, на основе сходства их темпоральных функций. Такое описание предполагает решение следующих задач частного плана:
- экспликация основных понятий, связанных с теоретическими интерпретациями форм относительного времени и их отличия от форм абсолютного времени; определение на этой основе единиц парадигмы, которые можно считать формами относительного времени в сравниваемых языках;
- выявление взаимосвязи между сходством парадигм временных форм лезгинского и английского языков и сходством в организации видовых оппозиций в этих языках;
- разграничение категории таксиса и относительного времени на основе эмпирических данных лезгинского языка и обсуждение на основе полученных данных интерпретации форм относительного времени английского языка как средств выражения таксисных отношений;
- выявление межъязыковых коррелятов временных форм со сложной темпоральной ориентацией, на основе которых можно делать типологические обобщения и разрабатывать лингводидактические рекомендации и т.д.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. В сравниваемых языках представлены сходные по семантическому содержанию группы форм относительного времени;
2. Наблюдаемые структурные различия в устройстве форм относительного времени лезгинского и английского языков находят объяснение в их типологических параметрах: в агглютинативной тенденции словоизменения лезгинского языка и аналитизме словоизменения в английском языке;
3. Сходства между формами относительного времени в этих языках, как и сходство парадигм их временных форм в целом, объясняются тем, что в этих языках представлены похожие видовые оппозиции словоизменительного типа. Принадлежность в русском языке видового значения глаголу как слову, а не форме слова, накладывает ограничения на число возможных комбинаций видов и времён. Словоизменительный характер вида в лезгинском и английском языках делает возможным большее число таких комбинаций;
4. Формы относительного времени в английском языке представлены в планах прошедшего и будущего времени; в лезгинском языке в плане будушего в содержании временных форм ведущей становится семантика ирреальной модальности. Это объясняется тем, что в формах будущего времени в лезгинском языке, в отличие от английского, не актуализируется видовая семантика.
Теоретичская значимость. Несмотря на принадлежность к разным таксонимическим классам, в обсуждаемых языках представлены сходные группы форм относительного времени. Сходство отмечается и между их видовыми оппозициями. Это даёт возможности для наблюдения взаимодействия стержневых категорий глагола в составе грамматических форм. По данным лезгинского и английского языков можно полагать, что наличие в парадигме глагола форм относительного времени и высокая степень грамматической детализации темпоральных отношений обусловлены типом представленной в них грамматической категории вида.
Практическая ценность результатов исследования заключается в возможности их использования в разработке стратегии обучения какому-либо из сравниваемых языков, в теории перевода, в теоретических курсах по типологической и контрастивной линвистике.
Материалом исследования являются примеры на английском и лезгинском языках, извлечённые из текстов художественной и публицистической литературы, устной речи. Использовались также речевые произведения из теоретических и учебных описаний сопоставляемых языков.
Апробация работы. Материалы по теме диссертации представлены на научно-практической конференции (Махачкала, ДГУ, 2006), (Махачкала, ДГУ, 2007), на Международной научно-практической конференции языковедов (Махачкала, ДГУ, 2007).
Результаты исследования отражены в 9 публикациях, в том числе в двух центральных рецензируемых изданиях.
Объём и структура диссертации. Работа, общим объёмом 167 страниц, состоит из введения, 2 глав, заключения, списков литературы, источников языкового материала, используемых сокращений.
