Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Общие категории и содержание научного контекста 21
1.1. Основные положения 21
1.2. Моделирование контекста 25
1.2.1. Контекстуальные особенности коммуникантов 27
1.2.2. Модели событий 29
1.2.3. Экспериментальные модели 31
1.2.4. Контекстуальные модели 34
1.2.5. Структура контекстуальных моделей 36
1.2.6. Контекстуальные модели при обработке текста 38
1.2.7. Контекстуальные ограничения семантических утверждений 39
1.3. Основные категории контекстуальных моделей... 40
1.3.1. Материальный объект 40
1.3.2. Пространство 49
1.3.3. Время 53
1.3.4. Действие 57
1.4. Смысловая структура и переводческая парадигма.. 62
1.5. Выводы 68
Глава 2. Перевод научного текста и его лингвокультурная специфика 73
2.1. Особенности описания материального объекта 77
2.2. Специфика представления пространства 116
2.3. Лингвокультурныи аспект категории времени 139
2.4. Действие с позиций разных языков и культур 155
2.5. Выводы 175
Заключение 180
Библиография 185
- Основные положения
- Моделирование контекста
- Особенности описания материального объекта
- Специфика представления пространства
Введение к работе
Данное исследование касается двух наиболее актуальных аспектов современной теории перевода: моделирования различных коммуникативных ситуаций и преодоления этнолингвистического барьера в коммуникации.
Л. С. Бархударов в своей книге «Язык и перевод» отмечает, что базой теории перевода должны служить, во-первых, лингвистика текста, во-вторых, макролингвистическое описание языка с учетом функционирования его системы во взаимодействии с экстралингвистическими явлениями, определяющими предмет, построение и условия существования объекта перевода - речевого произведения [Бархударов, 1975, с. 173].
Подобное «...макролингвистическое описание языка с учетом функционирования его системы во взаимодействии с
экстралингвистическими явлениями...» представляет собой не что иное, как классификацию типичных коммуникативных переводческих ситуаций, ибо структура коммуникативной ситуации позволяет привлечь для анализа экстралингвистические факторы, влияющие на функционирование языка. В результате мы получаем то самое макролингвистическое описание, о котором ведет речь Л. С. Бархударов.
Данное диссертационное исследование представляет собой попытку разработки макролингвистической концепции анализа текста оригинала и генерации текста перевода на основе интерпретации коммуникативной ситуации, представляющей собой комплекс материального объекта, пространства, времени и действия.
Лингвистические явления должны анализироваться как с точки зрения собственно лингвистики, так и с точки зрения широкого контекста социального поведения человека. В формальном анализе языка объектом
внимания служит определенное количество лингвистических данных, абстрагированных от окружения, в котором они существуют. При динамическом анализе объектом внимания служит взаимосвязь между применением определенных языковых единиц и структурой коммуникативной ситуации. Грамматические правила определяют границы лингвистически допустимого. Но речь не регулируется только правилами грамматики. Выбор говорящего из возможных альтернатив в конкретном речевом акте определяется и экстралингвистическими факторами ситуации, куда входят социокультурные, психологические, когнитивные, физиологические аспекты.
Приведем пример высказываний, в которых индикатором иллокутивной силы является контекст. Это, к примеру, высказывания типа: «В помещении душно». В них не содержится указывания на конкретное действие. Тем не менее, контекстная пресуппозиция, безусловно, содержит интенцию или поменять место нахождения, или открыть окно или дверь, или проветрить помещение. При внимательном рассмотрении языка скрытый иллокутивный контекст сопровождает огромное количество высказываний реальной коммуникации. Это требует изучения и учета. В частности, при переводе рецепторы перевода, не обладающие фоновыми знаниями или детальными понятиями о культурно-социальных нормах языкового коллектива оригинала или отдельных его групп, не всегда в состоянии безошибочно определить иллокутивный контекст. Но следует учесть, что «прямое» значение не есть (во всяком случае, не всегда) значение, свободное от контекста.
Г.В. Колшанский указывает на полисемичность высказывания (плюрализм интерпретации) в условиях коммуникативного акта. Так предложение «У меня болит голова» в разных ситуациях может быть истолковано по-разному: «Я не пойду на работу», «Я в плохом настроении», «Оставьте меня». Поэтому он предлагает различать субстанциональное значение высказывания (отражение какого-либо фрагмента действительности) и его реляционный смысл (вступая в отношения со смыслами окружающих
6 высказываний и с ситуацией, высказывание получает свою реляционную характеристику) [Колшанский, 1980, с. 30-31].
Таким образом, исследователи, представляющие разные школы и страны, разрабатывающие различные направления в лингвистике, хотя и с оговорками, но сходятся во мнении, что смысл высказывания зависит как от интра - так и от экстралингвистических факторов коммуникативного акта. И те, и другие, в конечном счете, выражаются в контексте.
Теории коммуникативного контекста, реляционного смысла, иллокутивных высказываний и смысловых выводов, рассмотренные выше, дополняют друг друга и, в определенной степени, демонстрируют эволюцию идей в коммуникативной лингвистике, предложенных впервые теорией информации: контекст — избыточность сообщения —* смысл.
По мере распространения в теории перевода коммуникативной парадигмы была разработана и соответствующая модель процесса перевода. Коммуникативная модель разрабатывалась рядом ученых, среди которых следует особо отметить авторов, чьи работы заложили фундамент этой теории: Найда [Nida 1964], Каде [Kade 1968], Нойберт [Neubert 1968].
В основе коммуникативной модели лежит положение о том, что язык -это код. Структура языка как кода была подробно описана в работе Фурке [Fourquet, 1972]. Он же указал и на значение кодовой теории языка для исследований перевода. При обычной коммуникации её участники владеют тождественным кодом, с помощью которого отправитель кодирует определенное информационное содержание в форме текста. Получатель декодирует текст и извлекает из него информационное содержание [Каде, 1978, с. 70].
Тождественность кодов отправителя и получателя является элементарным условием успешной коммуникации. При этом нельзя не видеть, что коды участников коммуникации в действительности никогда не бывают полностью идентичными. Тождественность кодов следует понимать относительно.
Во-первых, абсолютная тождественность противоречит природе языка, представляющего собой гибкую систему, знаки которой в определенных пределах имеют способность к варьированию.
Во-вторых, против тождественности кодов действуют диалектальные, региональные, социальные явления, которым в рамках языкового сообщества подвержены группы говорящих.
Наконец, абсолютной идентичности кодов препятствуют различия в индивидуальном опыте, варьирующиеся от индивидуума к индивидууму и ведущие к возникновению идиолектов у отдельных представителей языкового сообщества.
Можно считать эмпирически доказанным, что отсутствие абсолютного тождества между кодами отправителя и получателя не является препятствием для взаимопонимания между участниками коммуникации.
Объяснение данного феномена ученые усматривают в том, что определенное множество языковых средств, которые в определенных границах могут варьироваться и являются индивидуально-дифференцированными, выступает в качестве инварианта. В равной мере, определенное множество данных опыта (общих, по меньшей мере, для определенных групп говорящих) является инвариантом. Поэтому в целом взаимопонимание обеспечивается, несмотря на относительность тождества кодов [Каде, 1978, с. 72].
Тем не менее, погрешности как при кодировании информации отправителем, так и при декодировании сообщения получателем являются вполне вероятными явлениями коммуникации. Они могут вести к недопониманию, а иногда и к непониманию, что отрицательно сказывается на коммуникации и при определенных условиях может нарушать её. Как правило, однако, коммуникативные погрешности в рамках общения компенсируются ситуативным контекстом, историческим контекстом и соответствующими реакциями участников коммуникации. В обычном случае относительного тождества кодов достаточно для того, чтобы в случае
необходимости договориться о самом коде, то есть модусе использования отдельных единиц кода.
В результате того, что тождество кодов отправителя и получателя лишь относительно, информационное содержание языкового высказывания всегда является величиной потенциальной, индивидуально реализуемой в конкретном акте коммуникации. Поэтому один и тот же текст может оказывать различное воздействие на различных получателей, так же как в основе одного и того же текста могут лежать различные коммуникативные намерения отправителей.
Природа языковой коммуникации такова, что намерение отправителя никогда не оказывается полностью тождественным воздействию на получателя, и эффекты воздействия, оказываемые на различных получателей, никогда не могут быть полностью тождественными. Это тривиальное положение необходимо подчеркнуть потому, что в связи с вопросами перевода неоднократно выдвигались постулаты, находившиеся в очевидном противоречии с этим фактом. Частично это может быть результатом того, что перевод не рассматривался как составная часть коммуникативного акта.
В двуязычной коммуникации Отправитель ("О") и Получатель ("П") не владеют одинаковым кодом. Взаимопонимание между ними возможно лишь при условии превращения текста на языке "Я\" в текст на языке "Я2", способный оказывать коммуникативное воздействие сообщения "О" на получателя "П". Именно в этом заключается функция перевода. Она требует:
декодирования текста на "Я1" с целью перекодирования;
перекодирования, т. е. мены кода в узком смысле (подстановка знаков "Я2" вместо знаков "Я1");
реализации текста на "Я2".
Эти задачи решает переводчик - "Т" (Translator). Поскольку объектом нашего исследования является перевод, осуществляемый человеком, переводчик неизбежно становится участником двуязычной коммуникации, и
на него, как и на других участников коммуникации, оказывают воздействия факторы, обычно имеющие место при коммуникации.
"Т" (Translator) выступает как промежуточное звено между "О" и "П" в двуязычной коммуникации. По отношению к "О", "Т" является получателем, а по отношению к адресату, которому, в конечном счете, предназначено сообщение, он выступает как косвенный отправитель "О' ". Собственно получатель сообщения, сформулированного "О", превращается в акте двуязычной коммуникации во вторичного получателя "П' ".
Предпосылкой для функционирования "Т" в качестве "О' " является его функционирование в качестве перекодирующего звена - "ПЗ". Выполнение функции "ПЗ" переводчиком "Т" зависит от его действий в качестве "П".
Двуязычная коммуникация включает в себя, таким образом, три фазы, каждая из которых предполагает успешное завершение предыдущих. Этими фазами являются:
Коммуникация между "О" (отправителем) и "Т" (транлятором), выступающим в качестве "П" (получателя);
Замена кода "Я1" на "Я2", осуществляемая "Т", теперь выступающим в качестве переводящего звена "ПЗ";
Коммуникация между "Т", выступающим в качестве "О' " (вторичного Отправителя) и собственно Получателем "П' " (в действительности являющимся вторичным Получателем).
Актуальность диссертации определяется расширением в последнее время понятия перевода и переходом перевода в плоскость межъязыковой коммуникации. Такая ситуация рассматривает перевод не как простое взаимодействие двух языков, а как взаимодействие контекстов, включающих лингвистические и экстралингвистические параметры коммуникации.
Рабочая гипотеза исследования состоит в предположении существования взаимосвязи между компонентами семантико-смысловой структуры сообщения и факторами коммуникативной ситуации. Данная
взаимосвязь определяет качество и характер смысловых выводов, которые делает переводчик в процесс восприятия сообщения. Более того, подобная взаимосвязь позволяет переводчику осуществлять прогнозирование смысловых и языковых аспектов сообщения на ИЯ и определяет способ выражения на ПЯ. Совокупность всех воздействий на личность переводчика от соответствующей обстановки (ситуации) подталкивает переводчика к выбору действия, которое наиболее полно соответствует наличной в данный момент мотивации. Таким образом, коммуникативная модель ситуации определяет стратегию переводческой деятельности. С другой стороны, если коммуникативная ситуация типична, переводчик применяет уже имеющуюся в наличии модель. Если ситуация нетипична, то переводчик модифицирует модель контекста сложившихся событий, приводя эту модель в соответствие с требованиями данной ситуации. Этим определяется необходимость разработки модели контекста в широком смысле, которая дала бы возможность интерпретировать коммуникативную ситуацию. Научная новизна диссертации состоит в том, что впервые:
вырабатываются критерии для моделирования коммуникативных ситуаций в переводе с учетом различных аспектов перевода в различных сферах деятельности;
на основе данных критериев создается собственно модель коммуникативной ситуации;
- выделяются типы моделей коммуникативных ситуаций в переводе.
Теоретическая значимость диссертации заключается в разработке
научно обоснованных критериев для моделирования коммуникативных ситуаций и создании на их основе принципов интерпретации основных категорий — материального объекта, пространства, времени и действия -коммуникативных ситуаций в переводе. Рассматриваются типичные коммуникативные переводческие ситуации, что дает возможность комплексного анализа переводческой деятельности, обеспечивая учет не
11 только интра-, но и экстралингвистических (психологических, когнитивных, социологических, прагматических, ситуативных) факторов.
Практическая ценность диссертации определяется возможностью использовать способы моделирования коммуникативных ситуаций при обучении переводу в качестве основы для поэтапного моделирования различных по сложности коммуникативных ситуаций и отработки соответствующих переводческих навыков и умений от более простых ситуаций до более сложных, возможностью использовать модель коммуникативной ситуации для изучения мотивации переводческих решений при оценке качества перевода, возможностью включить материал о моделировании коммуникативных ситуаций в курсы теории и практики перевода, преподаваемых в лингвистических ВУЗах. В общепереводческой практике информация о параметрах коммуникативной ситуации, согласно разработанной в диссертации методике, может найти отражение в трудовом соглашении между переводчиком и заказчиком.
Цель данного исследования - изучение влияния культурологического контекста на формулирование (в каждом языке) факторов коммуникативной ситуации в процессе перевода, разработка критериев оценки и учета особенностей контекста коммуникативной ситуации и системное описание разнообразных переводческих ситуаций в отношении таких категорий, как материальный объект, пространство, время и действие.
В связи с избранной целью перед исследованием ставятся следующие задачи:
-изучение роли коммуникативной ситуации в языковой коммуникации,
-изучение структуры контекста в переводческой коммуникативной ситуации,
-изучение влияния контекстуальных факторов коммуникативной ситуации на процесс перевода,
-описание моделей переводческих ситуаций в различных сферах переводческой деятельности и выделение типов ситуаций.
Диссертационное исследование осуществлено на материалах научно-технических текстов на немецком и английском языках и их переводов на русский язык.
В работе используется дедуктивно-индуктивный метод исследования, а также метод сопоставительного анализа.
Теоретической базой для проведенного исследования послужили труды основоположников отечественной лингвистики в области коммуникации, текстологии и контекстологии.
В этом плане нами изучены, в частности, такие проблемы, как:
сущность и роль контекста в коммуникации;
смысл коммуникативных единиц;
роль экстралингвистических факторов (коммуникативной ситуации);
способы моделирования дискурса и его контекста. Объектом исследования в данной работе являются структуры
коммуникативных ситуаций в их связи с категориями коммуникативных ситуаций и контекстуальные зависимости перехода из одного плана выражения в другой в переводческой парадигме в ее полном или частичном виде.
Поначалу эти исследования велись преимущественно в рамках теории контекста. Как пишет Г.В. Колшанский, идея о реализации семантики предложения в контексте действия, не речевого окружения, а материального, так сказать в материальной ситуации, есть в некотором роде трансформация идеи контекста [Колшанский, 1984, с. 130]. Поэтому ситуация, в которой происходит коммуникация, определялась многими исследователями как «экстралингвистический контекст» в противоположность собственно «лингвистическому контексту». Одной из первых в советском языкознании на роль экстралингвистических факторов указала [Слюсарева, 1976]. При этом возможна двоякая трактовка оппозиции «лингвистический»/ «экстралингвистический» контекст.
С одной стороны, речь идет о разных способах снятия полисемии. В лингвистическом, вербальном контексте моносемантизация происходит обычно в пределах двучленного сочетания, например, белый гриб/белый стих. Случается, что вербальный контекст выходит за рамки предложения, в связи с чем различают контекст первой степени и контекст второй степени, микроконтекст и макроконтекст. В экстралингвистическом контексте моносемантизация может быть осуществлена и вне словесного сочетания, например, «защитник» в футболе и «защитник» в суде [Мыркин, 1978, с. 95]. Такая трактовка противопоставления «лингвистический»/ «экстралингвистический» контекст является достаточно популярной, но различие между данными двумя типами контекстов в таком случае носит чисто внешний характер. Это лишь различные способы снятия полисемии.
Другая трактовка лингвистического и экстралингвистического контекстов связана с разными уровнями значения. Текстуальное окружение («ко-текст» у [Мыркин, 1978, с. 95]) ведет к формальному значению -моносеме. Формальное значение плюс релевантная ситуация (т.е. экстралингвистический контекст) имеют в исходе значение иного уровня -смысл. Смысл отличается от формального значения актуальным, личностным и творческим характером. Передаче и восприятию смысла способствует коммуникативный контекст.
Попробуем раскрыть значение этого термина. Как пишет В.Я. Мыркин, коммуникативный контекст - это организация контекстов и опора на контексты, вербальные и невербальные. Коммуникативный контекст обеспечивает выражение истинного смысла речевого акта (т.е. референцию, интенцию, модальность высказывания), что и составляет сущность коммуникации [Мыркин, 1978, с. 97].
Из чего же слагается коммуникативный контекст? Согласно Мыркину, коммуникативный контекст, служащий для выражения смысла высказывания (слова) в речи, образуется совокупностью подчиненных ему контекстов:
а) лингвистического контекста,
б) паралингвистического контекста,
в) ситуативного контекста,
г) контекста культуры,
д) психологического контекста.
При детальном рассмотрении следует различать коммуникативный контекст говорящего и слушающего.
В зависимости от конкретной обстановки коммуникации могут доминировать те или иные типы названных контекстов.
Рассмотрим перечисленные выше виды контекстов подробнее.
Под лингвистическим контекстом следует понимать вербальный контекст в широком смысле слова. Он включает в себя помимо вокабуляра, т.е. лексического окружения, кодифицированную коммуникативно-дифференцированную интонацию (определение данного типа предложения, выделение данного и нового).
Паралингвистический контекст создается паралингвистическими средствами, т.е. смехом, шепотом и другой некодифицированной фонацией, а также мимикой, жестами, телодвижениями. Хорошо известно, что невербальные средства коммуникации в гораздо большей степени, чем вербальные (лексические, грамматические) передают эмоциональную характеристику сообщения. Таким образом, между данными видами контекстов происходит распределение интеллектуальной и эмоциональной информации.
Термин ситуативный контекст требует уточнения. Дело в том, что ситуация часто понимается как сумма всей опознаваемой релевантной информации, включая физическое и социальное окружение, а также внутреннее состояние говорящего - душевное и физическое, плюс исторические данные (например, биографию), знания о сходных ситуациях в прошлом, прогнозирование явлений в будущем. Такое понимание ситуации мы находим в работах Г.В. Колшанского (см. далее).
Говоря о ситуативном контексте как составляющей коммуникативного контекста, В.Я. Мыркин имеет в виду ситуацию в узком смысле, как ориентацию в "здесь - теперь -я- системе", ссылаясь на термин К. Бюлера "Zeigfeld" [Мыркин, 1978, с. 98].
Другими составляющими коммуникативного контекста являются контекст культуры и психологический контекст. Под контекстом культуры понимается совокупность предварительных знаний как языкового, так и, в особенности, фактического характера, общих в большей или меньшей степени для всех индивидуумов данного языкового сообщества. Психологический контекст предполагает основанное на прошлом опыте, взаимное знание собеседниками реалий друг друга. Между контекстом культуры как всеобщим тезаурусом и психологическим контекстом как тезаурусом двух лиц существует множество промежуточных ступеней, например, тезаурусы групповые, семейные, профессиональные.
Итак, коммуникативный контекст образуется совокупностью контекстов: 1) лингвистическим и 2) разновидностями экстралингвистического: паралингвистическим, ситуативным, культурным, психологическим. Ситуативный контекст трактуется в этом случае узко, как "актуальная ситуация". Главное то, что коммуникативный контекст способствует передаче и восприятию смысла.
В работах Г.В. Колшанского мы также находим термин экстралингвистический контекст. Он пишет, что экстралингвистический контекст следует понимать как сумму окружений, ситуацию [Колшанский, 1980, с. 32]. Надо полагать, что речь здесь идет о широком понимании термина «ситуация» (см. выше). Поэтому в «ситуацию» можно включить все разновидности контекста, перечисленные в работе В.Я. Мыркина: паралингвистический, культурный, психологический и, конечно, сам ситуативный. Фактически оба исследователя говорят об одном и том же, используя разные термины: В.Я. Мыркин — «коммуникативный контекст», Г.В. Колшанский - «ситуация». Коммуникативному контексту
16 противопоставляется операционный контекст. Операционный контекст - это контекст, с помощью которого исследователь анализирует семантические единицы какого-либо (как правило, письменного) речевого произведения. Операционный контекст имеет различный состав в зависимости от цели и методики исследования: от несложной процедуры моносемантизации слова в тексте, далее через декодирующую стилистику, открывающую смысл текста, исходя только из вербального контекста, до истолкования смысла произведения путем обращения к самому широкому внетекстовому контексту (как в филологической школе Ю. М. Лотмана).
Итак, исследования условий коммуникации первое время проходили в рамках теории контекста. С этим связано использование учеными таких терминов как «коммуникативный контекст», «экстралингвистический контекст». Результатом данных исследований стало то, что в лингвистике утвердилась оппозиция: значение - смысл.
На защиту выносятся следующие положения: 1. Проблема перевода - это проблема инвариантности способов языкового представления общих категорий. Содержательная общность оригинала и перевода есть результат того, что обязательным и исходным компонентом языкового информационного взаимодействия служит действительность как объект познания и отражения.
2. Наиболее существенными категориями, формирующими и определяющими контекст информации, являются материальный объект, время, пространство и действие. Объективность их существования и всеобщность очевидна и доказуема большим объемом языкового материала для пары или группы языков. Но эти категории могут существенно различаться в плане выражения. Различие интерпретации этих категорий обусловлено лингвоэтническими особенностями плана выражения информации. Понимание категорий материального объекта, пространства, времени и действия создают основу для интерпретации всеобщих свойств и отношений явлений действительности и познания, а, следовательно,
поддаются моделированию по принципу всеобщности плана содержания при минимизации значимости плана выражения.
Инвариантность содержания в значительной части изоморфно структуре описываемого фрагмента действительности, который может быть представлен в виде обобщенной модели: «материальный объект = его действие по отношению к другому материальному объекту = в определенном пространстве = в определенное время». Эта модель является объединяющим началом (и утверждающим аксиому переводимости любых текстов) для достижения понимания в процессе межъязыковой коммуникации при любой контекстуальной насыщенности информации, поскольку такая модель фрагмента действительности в каждом языке и каждой культуре обретает свою конкретику, обращаясь в лингвокультурный контекстный вариант высказывания.
Набор языковых интерпретаций модели «материальный объект = его действие по отношению к другому материальному объекту = в определенном пространстве = в определенное время» следует рассматривать как переводческую парадигму высказывания. Переводческая парадигма позволяет рассматривать высказывание вертикально в лингвокультурном аспекте. Полная переводческая парадигма высказывания — это его варианты, описывающие один и тот же отрезок действительности на языках всего человечества.
За высказываниями относительно одного плана содержания, но представленных на различных языках, признается характер равноценных знаковых единиц. Каждая такая единица противопоставлена другой как вариант. Эти два (и более) варианта объединены структурой описываемого фрагмента действительности. В основе этого положения лежит аксиома переводимости любого высказывания с одного языка на другой (другие).
Структура исследования включает введение, две главы, заключение и библиографический список.
Во ВВЕДЕНИИ обосновывается целесообразность проведения данного исследования, намечается главная цель и ставятся основные задачи, раскрывается актуальность, научная новизна, теоретическая значимость и практическая ценность работы, описываются методы и материалы, положенные в основу исследования.
В ПЕРВОЙ ГЛАВЕ рассмотриваются основные признаки контекстуальное коммуникативного акта и делается вывод об универсальности основных составляющих плана выражения заданной информации. При этом формируются общие категории и обобщения. Хотя эти категории могут существенно различаться в плане выражения, что обусловлено лингвоэтническими особенностями информации, объективность их существования и всеобщность очевидна и доказуема большим объемом языкового материала для пары или группы языков. Основные категории сформировались как результат обобщения исторического развития познания и общественной практики.
Рассматриваемые нами категории есть наиболее общие элементы действительности. Это находит выражение в принятом нами термине — «общие (универсальные) категории». Контекстуально эти категории могут быть различно представлены в текстах на разных языках.
В результате мы приходим к выводу о том, что оригинал и перевод составляют единую переводческую парадигму высказывания. Понятие переводческой парадигмы укладывается в понятие парадигмы в целом. За высказываниями относительно одного плана содержания, но представленных на различных языках, признается характер равноценных знаковых единиц. Каждая такая единица противопоставлена другой как вариант. Переводческая парадигма позволяет рассматривать высказывание вертикально в лингвокультурном аспекте. Полная переводческая парадигма высказывания — это его варианты, описывающие один и тот же отрезок действительности на языках всего человечества.
ВТОРАЯ ГЛАВА рассматривает практические аспекты проблемы понимания смысла. Необходимость воссоздания контекста при переводе в значительной степени усиливается различным пониманием деятельности. Практически установлена значительная и проблематичная для перевода асимметрия тема-рематических отношений немецкого или английского и русского аутентичных текстов. Моделирование контекста позволяет определить причину и следствие вне зависимости от отношений темы и ремы.
В ЗАКЛЮЧЕНИИ обобщаются результаты исследования.
БИБЛИОГРАФИЯ включает в себя список использованной литературы.
В диссертации используется общепринятая лингвистическая терминология. Вводимое понятие «переводческой парадигмы» подробно рассматривается и объясняется в разделе 1.4 первой главы диссертации.
Основные положения и выводы проведенного диссертационного исследования отражены в следующих публикациях автора:
Онтогенез понимания контекста в современной отечественной лингвистике и переводческая парадигма высказывания //Филологические науки в МГИМО: Сб. науч. трудов № 14(29). - М.: МГИМО (У) МИД России, 2003.-С. 148-161.
Культурологические проблемы перевода описания материального объекта//Актуальные проблемы современного международного публичного права: Международная научно-практическая конференция. Семинар «Преподавание иностранных языков и обучение переводу в контексте высшего профессионального образования». Материалы выступлений. - М.: Изд-во РУДН, 2003. - С.26-27.
К проблеме анализа исходного и переводного текстов при переводе // Филологические науки в МГИМО: Сб. науч. трудов № 12(27). - М.: МГИМО (У) МИД России, 2003. - С. 173-182.
Грамматические и лексико-семантические проблемы перевода (немецкий язык): Учебное пособие. - М.: МГИМО (У) МИД России, 2003.-90 с.
Курс лекций по теории перевода: Учебное пособие. - М.: МГИМО (У) МИД России, 2003. - 120 с.
К вопросу сопоставления исходного текста и переводного для оценки качества перевода // Оптимизация обучения иностранным языкам в специальном вузе: Сб. науч. трудов. - М.: МГИМО, 1992. - С.29-35.
Эквивалентность при сопоставительном изучении языков и при переводе // Вопросы языковых контактов и сопоставительное изучение языков: Сб. науч. трудов. - М.: МГИМО, 1992. - С.50-57.
Подход к решению проблемы оценки качества перевода // Актуальные проблемы теории и практики перевода: Тез. докл. XX науч. конф. — М.: Воен. ин-т, 1991. - С. 42-44.
К проблеме оценки качества перевода // Сб. статей № 25. — М.: Воен. ин-т, 1989.-С. 50-54.
Ю.Общественно-политический перевод. Учебное пособие. Немецкий
язык.. - М.: Воен. ин-т, 1990. - 259 с. (в соавторстве с Латышевым Л.К.).
11 .Особенности методики обучения и преподавания военного перевода // Проблемы романо-германской филологии и вопросы совершенствования методики преподавания иностранного языка и перевода: Тез. докл. V науч.-метод. конф. ф-та западн. яз. - М.: Воен. ин-т, 1986.-С. 41-43.
Основные положения
Особенности контекста в языковой коммуникации наилучшим образом прослеживаются при сопоставительном изучении основной единицы коммуникации — высказывания, которое является предметом рассмотрения ряда лингвистических работ [Гак, Ройзенблит, 1965; Комиссаров, 1980]. При этом отмечается, что в контексте высказывания не могут быть одновременно представлены все стороны или признаки описываемой ситуации в одинаковой мере на различных языках. В высказывании отражаются лишь наиболее значимые признаки [Гак, 1973].
Чаще всего именно в контексте высказывания фиксируются такие стороны описываемой ситуации, которые представляются релевантными с точки зрения культуры народа, пользующегося языком. Приоритетность языкового отражения тех или иных признаков может иметь социально-культурную обусловленность, поскольку сознание носителей языка вычленяет в действительности черты, наиболее существенные в жизни народа. Культурный опыт каждого народа уникален, что ведет к различиям в способах языкового оформления мысли и описания реальности. Вместе с тем, при наличии идеоэтнических особенностей, несомненно, имеются универсальные категории, которые объединяют человечество в единое целое [Верещагин, Костомаров, 1980, с.8].
Рассмотрение признаков контекста, которые могут быть представлены в высказывании, позволяет сделать вывод, что все они служат указанием на те или иные универсальные, общие категории, то есть они не исключают возможность обобщения, хотя могут существенно различаться в плане выражения. Английский термин connecting rod образован по функциональному признаку — соединения коленчатого вала с поршнем (отсюда букв. «соединительный стержень»), в то время как его русский эквивалент — «шатун» образован по принципу сравнения: двигается как медведь-шатун. При сравнении таких вариантов термина, как нем. Werkzeugmaschine или Werkbank, англ. machine и русск. станок оказывается, что социально-культурный опыт немцев и англоязычных народов закрепил в контексте высказывания тот признак, который представляется им наиболее существенным, а именно, для немцев - это «механизм» или «жестко смонтированный рабочий стол», для англоязычных народов - «машина» («механическое устройство»). Для русскоязычной культуры более значимым представляется то, что это приспособление «установлено», «поставлено»; поэтому данный контекст эксплицируется в значении термина «станок». Хотя в указанных случаях отражены разные стороны, они указывают на один и тот же предмет, или материальный объект. Общим для этих признаков (сторон) является их принадлежность, или отнесенность, к одному и тому же предмету. Число таких признаков может быть различным, например, в контексте «станка» в немецком и английском языках выделяются такие признаки, как форма механизма (Webstuhl - ткацкий станок, букв, «ткацкий стул») или инструментальность (Druckerpresse, machineool). Еще более многообразным является количество признаков при рассмотрении содержания более распространенной единицы коммуникации - текста. Несмотря на многообразие, все признаки служат указанием на тот или иной общий элемент действительности, который в принципе является универсальной (общей) категорией, то есть таким понятием, которое в обобщенном виде воплощает в себе представление человека об окружающем мире. Понятие категории используется также для отражения существенных, всеобщих свойств и отношений явлений действительности и познания. Оно образовалось как результат обобщения исторического развития познания и общественной практики. В нашем исследовании «категория» используется в целях лингвокультурологического анализа как понятие, в терминах которого возможно описание фрагмента действительности с использованием различных планов выражения. Рассматриваемые нами категории есть наиболее общие элементы действительности. Это находит выражение в принятом нами термине - «общие (универсальные) категории». Категории являются, по сути, «экспериенциальными кластерами» [Лакофф, 1988, с.37]. Прозрачность термина «экспериенциальные кластеры» позволяет трактовать его как обозначение обобщенных сущностей, получаемых в результате когнитивного опыта представителей различных культур, как то, что мы называем общими (универсальными) категориями.
Контекстуально эти категории могут быть различно представлены в текстах на разных языках. Можно предположить, что человечество в своей мыслительно-языковой деятельности пользуется, в частности, такими понятиями, как предмет, его расположение в пространстве и изменение во времени, а также его взаимодействие с другими подобными или разнородными предметами. Эти понятия служат, собственно, общими категориями, в терминах которых осуществляется мышление и языковое описание действительности. Языковая картина мира есть языковое представление таких универсальных категория, как материальный объект, пространство, время, действие, в тех контекстных оформлениях («красках»), которые наиболее свойственны той или иной культуре.
Привлекательность общих категорий для лингвиста делает их предметом рассмотрения некоторых работ. Например, К. Норд в своей монографии [Nord, 1991] большое внимание уделяет пространству и времени. В ее подходе категории пространства и времени являются параметрами, которые необходимо учитывать в переводческом анализе текста. Эти параметры выявляются из широкого контекста и, предположительно, присутствуют в фоновых знаниях реципиента. Признавая безусловный интерес такой трактовки и ее целесообразность, мы исходим из иной точки зрения: наше внимание уделяется тому, каким образом общие категории находят выражение в различных лингвокультурных контекстах. Кроме того, данные категории не всегда могут быть выражены эксплицитно, как, например, в случае временной отнесенности, что также следует учитывать при исследовании контекста в процессе перевода, когда происходит языковая коммуникация. Универсальные категории позволяют представить языковую картину мира в общем виде. Такая обобщенность в каждом языке может «видоизменяться» многочисленными конкретными случаями, которые своей детальностью допускают и подтверждают возможность их обобщения и приведения всех конкретных случаев к единой категории.
В еще более обобщенном виде реальность представлена в известном высказывании Л.Витгенштейна о том, что мир состоит из фактов. Такое утверждение, возможно, было бы признано правомерным, если бы все события имели соответствующие свойства фактов, а именно: 1. «принадлежность к логическому, а не реальному пространству», «результат погружения мира в сознание человека» [Арутюнова, 1991, с. 9-12]; 2. способность включать отрицание; 3. недоступность зрительному восприятию; 4. отсутствие протяженности во времени («точечность»); 5. отсутствие локализации во времени и в пространстве; 6. истинность [Зализняк, 1990, с.22].
Моделирование контекста
Аналитики дискурса обычно сходятся во мнении, что контекст существенно влияет на построение текста и продуцирование речи. Однако, несмотря на то, что созданы сложные и совершенные теории по структурированию и интерпретации текста, до последнего времени недостаточно внимания было уделено частным структурам контекста и тому, как эти структуры влияют на передачу смысла и словоупотребление в процессе построения текста. Вместе с тем, не возникает сомнений, что контекст сообщения во многом определяет выбор грамматических и лексических средств конкретного языка с учетом психологической составляющей языковой коммуникации. Это положение доказывает важность учета контекста при выборе языковых средств выражения смысла в переводящем языке.
Если контекст как таковой должен быть принят в расчет в психологии генерации текста сообщения на конкретном языке, то имеет смысл рассмотреть все его возможные различаемые составляющие, которые, как предполагается, влияют на понимание смысла. Известно, что один и тот же текст по своим контекстуальным показателям может использоваться в различных коммуникативных целях. Специфика адресанта и адресата (возраст, пол, социальная принадлежность) также определяет смысловой потенциал текста через его контекстуальную составляющую. Все это способствует повышению интереса к контекстуальным значениям (слова, словосочетания, фразы, сверхфразового единства). В последнее время анализу контекста уделяется все больше внимания при исследовании переменных текстовых структур, жанров и стилей высказываний [Britton & Graesser 1996].
Заинтересованные в данной проблематике лингвисты и другие аналитики, уделяя достаточно много внимания роли контекста, пока еще не сумели разработать подробных теорий контекстно-текстовых отношений. В большинстве социолингвистических исследований наблюдается тенденция к изучению отношений «текст-контекст» в рамках простой взаимной вариации. Сколько-нибудь глубокого анализа сущности и стратегий влияния контекста на смысл сообщения пока еще не было проведено ни в отечественной, ни в зарубежной лингвистике.
В настоящее время в зарубежной лингвистике широко обсуждаются социолингвистические подходы к решению проблемы передачи контекста в коммуникации [ван Дейк 1994].
В другом, психолингвистическом, направлении предпринимаются попытки функционально-системного подхода к анализу контекста дискурса в зависимости от основных параметров контекстуальной ситуации развития процесса коммуникации — например, продолжающегося действия, ролей участников, источников дискурса и его символической цели (Халлидэй, Мартин).
Наиболее существенные работы по контексту были проведены в области социальной психологии языка [Brown & Fraser 1979; Argyle, Furnham & Graham 1981]. В них исследователи руководствовались различными подходами к психолингвистической ситуации. Самым приближенным к ситуации межъязыковой коммуникации стали теоретические психолингвистические исследования Брауна [Brown 1987].
На наш взгляд основными составляющими ситуационной (то есть с учетом возраста, пола, социальная принадлежности, цели коммуникации и др.) модели контекста являются, с одной стороны, особенности лингвистической характеристики материального объекта (в зависимости от языка его описания), пространства и времени, а с другой стороны -особенности текстовой деятельности участников коммуникации.
С позиций коммуникантов контекст определяется их взаимоотношением. Здесь может моделироваться многомерная шкала, на которой аксиоматично выводятся пять основных измерений, представляющих собой оппозиции, исходя из взаимности коммуникативного процесса - в частности, текстовой коммуникации: а) коллективные - конкурирующие; б) интенсивные - поверхностные; в) официальные - неофициальные; г) доминирующие - равные; д) целенаправленные - нецеленаправленные.
Субъективная трактовка контекста участниками коммуникации акцентирует предмет коммуникации, его структурирование и понимание. Ниже мы рассмотрим это положение как оппозицию языковых характеристик материального объекта, пространства и времени с учетом особенностей межъязыковой коммуникации. При моделировании особенностей отношений адресата и адресанта следует учесть тот факт, что, будучи поставленными в условия коммуникации, ее участники сознательно или неосознанно используют только те значения слова (фразы), которые соответствуют данному контексту. Это наше практически установленное в межъязыковой коммуникации на уровне перевода положение подтверждается Гербертом Кларком. Он (в 1996 году) разработал теорию таких ситуаций, когда на языке общей темы участники коммуникации в процессе совместного дискурсного действия сужают контекст. В российской лингвистике эта проблема затрагивалась лишь в теоретическом плане Г.П.Мельниковым [Мельников, 1978]. В том же объеме ей было уделено внимание Коэном и Зигелем [Cohen & Siegel 1991].
Особенности описания материального объекта
Исходя из положения о том, что «содержание двух разных текстов, то есть различающихся какими-либо значимыми компонентами, никогда не будет одинаковым» [Комиссаров, 1988, с.7], можно сказать, что смысловая структура единицы текста - высказывания — так же не будет абсолютно идентична смысловой структуре другого высказывания, описывающего ту же самую ситуацию. Тем более наглядными являются различия между высказываниями при привлечении материала разных языков. Однако достаточная общность содержания высказываний, обеспечивает их тождественность, позволяющую пользоваться ими при проведении сопоставительного анализа. Эта содержательная общность есть результат того, что обязательным и исходным компонентом языкового информационного взаимодействия служит действительность как объект отражения, познания и преобразования. Действительность описывается языком, творцом которого выступает общество, предоставляющее личности в языке в снятом виде результаты и принципы познания и соответствующие средства его выражения, на основе которых он формулирует, объективирует, вербализует [Рябцева, 1988, с. 102] в высказывании свое восприятие фрагмента действительности.
Это восприятие может определяться рядом параметров, наибольший интерес которых для нас представляют параметры лингвокультурного плана, то есть такие, которые несут в себе особенности языкового и культурного характера. Лингвокультурная специфика находит проявление в организации смысловой структуры высказываний, информационно относящихся к различным типам, которые в самом общем виде представлены как описывающие материальный объект, пространство, время, действие. Часто в рамках одного высказывания могут быть отражены перечисленные категории, что свидетельствует об их взаимной связи.
Материальность является одним из важных понятий действительности. Материальность воплощается в объекте (предмете) реальной ситуации, который может находиться в определенной точке пространства в определенное время. Материальный объект, кроме того, может обладать какими-либо признаками, делающими его отличным от других объектов. Материальный объект служит собственно «темой» (в данном случае не в строгом смысле, как в двуединстве «тема-рема», а в широком смысле), развиваемой в высказывании. В зависимости от важности «темы» материальный объект в смысловой структуре может выполнять различные роли. Таким образом, материальный объект — это понятие, соответствующее предмету действительности, отражаемому в высказывании и имеющему ту или иную семантическую и синтаксическую функцию.
Рассмотрение способов представления материального объекта мы начнем с рассмотрения одного из видов лакун, а именно текстовых, возникающих вследствие специфики высказывания как инструмента общения какого-либо языкового коллектива. Специфику высказывания могут составлять: содержание, форма фиксации и воспроизведения материала, ориентация на определенного реципиента и др. При анализе мы стремимся не принимать во внимание тех особенностей смыслового структурирования, которые имеют личный характер, то есть зависят от специфики стиля автора. Наше внимание обращено на особенности регулярного характера, объясняемые особенностями языка и культуры того или иного общества.
Анализ материала позволил выявить характерную для немецкого и английского языков особенность, заключающуюся в дополнительном уточнении описываемого материального объекта. Такое уточнение ведет к тому, что высказывание приобретает элемент тавтологии, а с другой стороны, описываемая часть материального объекта воспринимается реципиентом как бы «отделяемой» от реального базового признака и действующей независимо от него, например:
1). Bei dem Motor handelt es sich um einen direkteinsprizenden 12-Zylinder-90 Grad-V-Viertakt-Dieselmotor mit Abgasturboaufladung und Ladeluftkuhlung -Речь идет о V-образном дизельном двигателе с 12-тью цилиндрами, направленными под углом 90 градусов, с непосредственным впрыском топлива, турбокомпрессором, работающем на отработанных газах, и принудительным воздушным охлаждением.
2). Per Anteil des sichtbaren Lichtes sowie die ultraviolette Strahlung iiben insbesondere bei Kunststoffen Einfliisse auf physikalische und chemische Eigenschaften in Form von Pigmentzerfall aus - Видимый спектр света и ультрафиолетовое излучение оказывает особое воздействие на физические и химические свойства синтетических материалов, вызывая разложение пигмента.
3). Fig.l is an elongated cross sectional view of the hydraulic shock absorber - Ha рис. 1 показан гидравлический поглотитель динамического удара в разрезе. В данных примерах дополнительным уточнением представляются признаки bei dem Motor, der Anteil, view, указание на которые отсутствуют в русском варианте высказывания. Например, в английском варианте доминирующими признаками служат fig. 1 и view, что подтверждается возможностью приведения данного примера к виду: Fig. 1 is an elongated cross sectional view. Полученное высказывание представляет собой законченную речевую структуру с синтаксически выраженным субъектно-предикатным составом. Тождественное русское высказывание в качестве доминирующих имеет признаки «рис.1» и «гидравлический поглотитель динамического удара». Признак «вид» в русском переводе отсутствует. Однако для английского высказывания значимость такого уточняющего признака очевидна, например:
The pistons also have a radial flange portion at their upper end - На верхнем конце поршни также имеют фланцы, которые установлены с возможностью осевого перемещения.
Доминантным, или доминирующим, для английского высказывания служит признак portion, для русского — «фланцы». Признак flange в исходном варианте характеризуется как переменный, подтверждением чего является его атрибутивная функция. Несмотря на свою избыточность (ср. The pistons ... have radial flange ...), содержание не пострадало, хотя признак portion элиминирован. Portion занимает одну из существенных позиций в смысловой структуре, а именно комплемент, и выступает как одна из вех, именованием которых происходит описание реальной ситуации. Данный признак играет роль своеобразной прилепы к описанию вполне определенного материального объекта flanges. Такие прилепы важны с точки зрения языкового описания, а не реального положения вещей, хотя в смысловой структуре иногда могут занимать позицию исходной точки описания, например:
A plurality of hollow pistons are slidably mounted inside the casing -Внутри корпуса также с возможностью осевого перемещения установлены полые поршни.
Специфика представления пространства
Рассмотрение способов представления пространства в различных языках мы начнем с рассмотрения основного средства выражения пространственных отношений - носителей конкретного пространственного значения - предложной конструкции, интерес к которой обусловлен выявленными в процессе анализа особенностями. Эти особенности не ограничиваются рамками узуального употребления предлогов, а могут получить культурологическое объяснение.
Одним из наиболее частотных пространственных предлогов в английском языке является across, например: 1) The downward force may be varied by varying the pressure drop across the bit - Направленная вниз сила может изменяться при изменении перепада давления на долоте. 2) Two other models employ the cubic stones in a dense set across the bit face - В двух других моделях используются кубические камни, плотно расположенные по торцу долота. 3) The necessary conditions for the differential pressure sticking, or wall sticking, are a permeable formation and a pressure differential across a nearby semi-permeable filter cake - Необходимые условия для дифференциального давления застревания, или застревания стенки, — это проницаемая формация и разница давлений на ближайшей полупроницаемой глинистой корке.
При рассмотрении способов описания размера материального объекта мы указывали, что использование предлога through придает особую значимость размеру, подчеркивает его важность для реципиента. При описании пространства использование предлога across подчеркивает границы этого пространства, обращая внимание реципиента на необходимость учитывать все детали, какими бы малыми они ни были, как например, в высказывании 1), заканчивающемся the pressure drop across the bit, что буквально означает "падение давления по /через/ долоту /долото/", или "падение давления от одного до другого края долота". Данный предлог позволяет представить механизм действия: перепад давления происходит не одновременно по всему пространству, а постепенно, переходя из одной точки пространства в другую, от одной его границы к другой.
В примере 2) часть названного пространства, а именно bit face — торец долота, также уточняется с помощью предлога across. Таким образом, подчеркивается мысль о не меньшей значимости данного пространства с точки зрения описываемого отрезка действительности.
Если сопоставить англоязычные высказывания с их тождественным русскоязычными вариантами, то окажется, что в русском языке пространство дополнительно не уточняется, поскольку русские пространственные предлоги аморфны [Исмаилов, Шахнарович, 1989, с. 73], они обладают более общим значением. Например, предлог «НА» употребляется при обозначении поверхности, на которой сверху располагается или куда направляется что-нибудь. «ПО» указывает на поверхность или пределы, где что-нибудь совершается [Ожегов, 1985, с. 316,453].
В немецких научных текстах для обозначения направления движения предмета в пространстве часто используются предлоги, образующие устойчивые сочетания с наречиями, которые уточняют значения предлогов и ограничивают их многозначность. Предлог и «уточнитель» [Синев, 2001, с. 185] образуют вокруг существительного (наречия или местоимения) своеобразную рамку. При этом первая часть (основной предлог: von, aus, zu, nach, bis, uber, auf, durch) стоит перед существительным и обозначает различные точки «траектории» движения предмета, а вторая часть (уточняющее наречие: an, aus, auf, her, hin, hinein, hinaus, hinweg, herum, hindurch и другие) - после существительного и подчеркивает направление движения по отношению к говорящему. В русском языке такое уточнение направления движения является избыточным: von der Erde aus — с Земли (за точку отсчета принимается Земля), von der Erde auf- с Земли (движение с Земли вверх), vom Weltraum her - из космоса (движение из космоса к нам, сюда), zum Weltraum hin - в космос (отсюда, от нас), bjs zu 40 Grad herab - до температуры в 40 градусов (herab указывает движение вниз), uber einen Temperaturenbereich hinweg - по всему диапазону температуры и т.д. Приведем несколько примеров: 1). EinUberlauf derneustelligenZahl indie Vorzeichenstellehinein wird vom Rechner registriert - Переполнение девятизначного числа в знаковом разряде регистрируется вычислительным устройством. 2). Die jeweilige Steuerung erfolgt vom Leitwerk aus - Соответствующее управление осуществляется с устройства управления. 3). Ein Programmbefehl „Tastatureingabe" offnet vom Leitwerk her den Kanal zwischen der Schreibmaschine und dem Akkumulator AC - Команда «Ввод с клавиатуры» с устройства управления открывает канал между печатным устройством и аккумулятором переменного напряжения. 4). Das Leitwerk beginnt, den Inhalt des Registers von der neunten Stelle an abwarts abzufullen - Устройство управления начинает заполнение регистра с девятого знака вниз. 5). Man konnte eine Anlage von mehreren Stellen oder mehrere Anlagen von einer zentralen Warte aus bedienen - Существует возможность обслуживания установки с нескольких пунктов или несколько установок с центрального диспетчерского пункта. 6). Die Elektronen sind vom Emitter her durch den Block gewandert — Электроны пошли ОТ эмиттера через блок. 7). Der Magnetismus macht sich nach aussen hin bemerkbar - Магнетизм имеет внешнее проявление. 8). Vom Weltraum her dringen Meteorite in die Erdatmosphare ein, von denen die grossen bis zum Erdboden gelangen - Из космоса метеориты проникают в атмосферу Земли, самые крупные из них достигают ее поверхности. 9). Es gelang, das Gebiet der elektromagnetischen Wellen weit uber das Gebiet der Lichtwellen hinaus zu erforschen — Удалось исследовать электромагнитные волны далеко за пределами области световых волн. 10). Bei der direkten Strahlung findet die Ausbreitung elektromagnetischer Wellen uber den optischen Horizont hinaus statt — При прямом излучении электромагнитные волны распространяются дальше оптического горизонта. 11). Von der Sonne aus gerechnet ist die Erde als dritter Planet des Sonnensystems anzusehen — Если считать от Солнца, то Земля является третьей планетой солнечной системы.
Использование предлога across в английском языке позволяет дополнительно оценить пространство. С другой стороны, данный предлог позволяет ограничить, то есть очертить границы, описываемого пространства, которое, в сущности, представляет собой материальный объект-вместилище. Любое пространство в действительности имеет пределы. Говоря о материальном объекте как о пространстве-вместилище, мы отдаем себе отчет в том, что оно ограничено, но описание границ присутствует не во всех языках. На примере приводимых выше высказываний мы можем утверждать, что в русском языке не определяются границы в ряде случаев, которые в английском языке описаны, как имеющие их. Предлога across, очерчивающий границы, дополнительно подчеркивает пространственный характер материальных объектов, выступающих в качестве вместилища для других материальных объектов или их признаков.
