Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I Лингвокультурологические аспекты перевода 11
Раздел 1. Взаимодействие языков и культур в контексте перевода: лексическое понятие и понятийная (без)эквивалентность 11
1.1. Язык и культура в переводоведческом аспекте 11
1.2. Соотношение лексических систем языков при переводе (на материале лагерного субъязыка) 28
Раздел 2. Понятие неполноэквивалентной и безэквивалентной лексики в переводоведении 47
2.1. Семантическая неполноэквивалентность и безэквивалентность 47
2.2. Безэквивалентность vs лакунарность 57
Выводы к I главе 67
ГЛАВА II. Лагерная лексика как источник и носитель национально-культурной информации ...69
Раздел 1. Лагерная лексика в контексте жаргонной лексики (лексико-семаитический аспект) 69
Раздел 2. Лексический состав лагерного субъязыка 83
2.1. Тематическая стратификация лагерной лексики 83
2.2. Специфические черты лексического состава лагерного субъязыка 87
2.2.1. Пословицы и устойчивые фразы 87
2.2.2. Обсценная лексика 92
2.2.3. Сокращения 95
Раздел 3. Стилистическая характеристика лагерной лексики в сопоставительном аспекте 98
Раздел 4. Русская лагерная лексика в англоязычных лексикографических источниках 105
ВЫВОДЫ КО II ГЛАВЕ 111
ГЛАВА III. Русская лагерная лексика «архипелага гулаг» А. И. Солженицына и пути ее воссоздания в переводах на английский язык 113
Раздел 1. История перевода и публикации «Архипелага ГУЛАГ» А. И. Солженицына на английском языке 113
Раздел 2. Оценка переводов «Архипелага ГУЛАГ» в зарубежной критике.. 126 Раздел 3. Принципы перевода лагерной лексики «Архипелага ГУЛАГ»
и их реализация Т. Уитни (США) и Г. Уиллетсом (Великобритания) 137
3.L Теоретические аспекты передачи неполноэквивалентной и безэквивалентной лексики в переводе 137
3.2. Способы передачи неполноэквивалентной и безэквивалентной лексики при переводе «Архипелага ГУЛАГ» Т. П. Уитни и Г. Уиллетсом 150
Выводы к III главе 214
Заключение 217
Библиография 225
Список лексикографических источников 252
Список источников 257
- Язык и культура в переводоведческом аспекте
- Соотношение лексических систем языков при переводе (на материале лагерного субъязыка)
- Тематическая стратификация лагерной лексики
- История перевода и публикации «Архипелага ГУЛАГ» А. И. Солженицына на английском языке
Введение к работе
Современный подход к оценке взаимоотношений языка и культуры предполагает их взаимосвязь, взаимопроникновение и взаимодействие, в результате чего любые изменения в одной из этих систем приводят к соответствующим изменениям в другой. Данная точка зрения подтверждается фактом возникновения в русском языке XX века так называемого лагерного субъязыка как отдельного социолекта. В субъязыке подобного типа ярко отражается различие культур, истории и менталитетов разных языковых сообществ и, для того чтобы национально-специфические черты, присущие такому типу лексики, как лагерная лексика, стали доступны и понятны для носителей иной культуры, необходимо так называемое овнешнение или экспликация стоящих за этой лексикой образов и понятий.
Степень сложности воссоздания русского лагерного подъязыка на любом другом языке во многом зависит от специфики конкретных языков-партнеров, которые формируются под влиянием своеобразия культурно-исторического развития народов, говорящих на этих языках. Русский и английский языки относятся к числу наиболее распространенных и наиболее богатых языков мира. Их развитие в XX веке проявляло как общие, так и дивергирующие черты, что так или иначе сказывается на качестве выполняемых в рамках этой пары языков переводов.
Актуальность диссертационного исследования определяется следующими факторами: недостаточной изученностью важного слоя словарного состава русского языка XX века - лагерной лексики; отсутствием исследований переводов лексических единиц лагерного социолекта на другие языки; недостаточной разработанностью критериев разграничения понятий «реалия», «безэквивалентная лексика», «лакуна» и др.; необходимостью поисков оптимальных путей воссоздания лагерных лексем в переводах произведений русской литературы на английский язык; неизученностью переводов произведений А. И. Солженицына на английский язык в отечественном переводоведении.
Цель исследования - изучение природы лагерного подъязыка и способов его воссоздания на английском языке в историческом и сопоставительном аспектах.
Поставленная цель и логика исследования предопределили следующие задачи:
выявить основные характеристики лагерного субъязыка как специфического некодифицированного фрагмента русского языка;
разработать тематическую стратификацию лагерной лексики;
проанализировать семантическую структуру лагерных лексем;
обосновать оптимальные способы воссоздания лингвистических и экст-ралингвистичексих компонентов семантической структуры лагерной лексики в переводе;
уточнить с позиции переводоведения понятие безэквивалентиости и обосновать необходимость введения понятия «семантическая неполноэквива-лептность»;
выяснить зависимость результатов перевода от близости или отдаленности языков-партнеров;
провести комплексный компаративный анализ лексем исходного текста и их переводных вариантов;
выявить основные принципы и способы воссоздания русской лагерной лексики, использованные в переводах американского и британского переводчиков;
- дать хронологический очерк перевода «Архипелага ГУЛАГ»
A. И. Солженицына на английский язык.
Теоретическую базу исследования составили труды таких отечественных переводоведов, лингвистов и лексикографов, как Л. С. Бархударов, Б. Л. Бойко, Г. В. Быкова, Е. М. Верещагин, В. С. Виноградов, Г. Д. Воскобой-ник, Н. К. Гарбовский, М. А. Грачев, В. Н. Комиссаров, В. Г. Костомаров, Л. П. Крысин, Л. К. Латышев, Ю. Н. Марчук, В. М. Мокиенко, Л. Л. Нелюбин,
B. В. Ощепкова, Ю. А. Сорокин, С. Г. Тер-Минасова, А. В. Федоров, Г. Т. Ху-
хуни, К. И. Чуковский, А. Д. Швейцер; основополагающие работы зарубежных ученых: Ф. Апеля, С. Влахова и С. Флорина, Р. П. Зоривчак, В. Коллера, Р. Мей, Ю. Найды, Ж. Росси, У. Эко, Р. Якобсона, а также отечественных и зарубежных специалистов по творчеству А. И. Солженицына.
Предмет исследования - проблемы воссоздания в переводе национально-маркированных лексических единиц.
Объект исследования - лексика оригинала и англоязычных переводов «Архипелага ГУЛАГ» А. И. Солженицына, а также принципы и приемы передачи русской лагерной лексики на английский язык.
Система методов, использованных в работе, объединяет историко-филологические, стилистико-сопоставительные и переводоведческие методы:
метод сравнительного историко-филологического исследования;
метод сопоставительного лингвостилистического анализа оригинала и его переводов;
матричный метод;
метод статистического анализа лексического материала;
метод контрольного сопоставления перевода «Архипелага ГУЛАГ» на английский язык с переводом этого произведения на немецкий язык.
Материалом исследования послужили оригинал произведения А. И. Солженицына «Архипелаг ГУЛАГ» и извлеченная из него методом сплошной выборки лагерная лексика, а также переводы этого опыта художественно-публицистического исследования на английский язык, опубликованные в США и Великобритании в 1974-1978 гг. Общее количество исследованных лексем на русском и английском языках составляет свыше трех тысяч единиц.
Новизна исследования заключается в следующем:
лагерная лексика впервые рассматривается как специфический неко-дифицированный фрагмент русского языка и обосновывается правомерность вычленения лагерного субъязыка как отдельного социолекта;
разработана классификация лагерной лексики и выявлены ее основные семантико-стилистические и лингвокультурологические особенности;
предложены критерии разграничения коннотативных и фоновых признаков семантической структуры лагерных лексем;
введено понятие «игнотизм» как пандан к переводоведческому понятию «реалия»;
обосновано понятие «семантической неполноэквивалентности»;
определены основные принципы и приемы воссоздания русской лагерной лексики в переводах на английский язык;
показана зависимость осуществления адекватного перевода от исторически обусловленного своеобразия развития лексических систем языков-партнеров;
впервые исследована история перевода на английский язык и публикации «Архипелага ГУЛАГ» А. И. Солженицына в США и Великобритании.
Теоретическая значимость исследования заключается в обосновании правомерности вычленения лагерного субъязыка как отдельного социолекта, в разработке научно-обоснованных принципов воссоздания русской лагерной лексики в переводах на английский язык, в раскрытии сущности семантической неполноэквивалентности лексических единиц двух языков, содержащих культурный компонент значения и целесообразности ее вычленения среди традиционно выделяемых переводоведческих категорий, в уточнении понятия переводческой безэквивалентности, в разработке хронологии переводческой рецепции «Архипелага ГУЛАГ» А. И. Солженицына в США и Великобритании.
Практическая значимость работы состоит в возможности использования исторических данных переводческой рецепции в США и Великобритании одного из наиболее известных произведений А. И. Солженицына в курсе «История перевода», а также теоретических результатов изучения лексики лагерного субъязыка и принципов ее воссоздания в переводах на английский язык в преподавании ряда теоретических дисциплин: «Лексикология английского языка», «Теория и практика перевода», а также в курсе «Стилистика английского языка» и спецкурсе «Сопоставительная стилистика английского и русского языков». Практическая ценность полученных результатов определяется, кроме
8 того, тем, что они могут использоваться для объективной, научно-обоснованной оценки новых переводов прозы А. И. Солженицына на английский язык.
На защиту выносятся следующие положения:
Лагерный субъязык представляет собой особый социолект русского языка 20-х-50-х гг. XX века, отличающийся специфическими свойствами, предназначенностью и особенностями функционирования.
Словарный состав лагерного субъязыка гетерогенен по своей природе и представлен целым рядом семантико-тематических групп (отношения заключенных между собой и с лагерной администрацией; действия заключенных и правоохранительных органов; предметы лагерного быта и др.).
Лагерный субъязык включает в себя национально-маркированные лексические единицы, которые с переводоведческои точки зрения могут быть как безэквивалентными, так и неполноэквивалентными.
Возможности передачи семантики лагерных лексем в значительной мере определяются степенью культурно-исторической близости или отдаленности языков-партнеров.
В истории перевода «Архипелага ГУЛАГ» на английский язык могут быть выделены два периода: первый (потайной) - 1968-1974 гг. (Т. П. Уитни) и второй (открытый) - 1974-1978 г. (Г. Уиллетс).
Доминирующим принципом воссоздания оригинала «Архипелага ГУЛАГ» на первом этапе явилась нацеленность переводчика на форенизацию перевода, в то время как на втором этапе превалировала тенденция к некоторому нивелированию идиоэтиической составляющей оригинала (при ориентации на интересы читателя перевода).
Апробация результатов исследования состоялась на международных научно-практических конференциях; «Языковые и культурные контакты различных народов» (Пенза, 2005 г.), «Проблемы прикладной лингвистики» (Пенза, 2005 г.), «Социально-экономическое развитие Северо-Востока России; вызовы XXI века» (Магадан, 2005 г.); на ежегодных конференциях аспирантов и моло-
дых исследователей Северного международного университета «Идеи, гипотезы, поиск...» (2004-2007 гг.); на теоретическом семинаре по русской литературе XX века в Кембриджском университете (Великобритания, 2005 г.); на международном семинаре в рамках межуниверситетского партнерства между Северным международным университетом и университетом г. Оснабрюк (ФРГ, 2006 г.). Основные результаты исследования изложены в 13 публикациях.
В целях решения поставленных в диссертации задач использовался ряд критериев отбора лагерной лексики, подлежащей семантико-стилистическому, лингвокультурологическому, стилистико-сопоставительному и переводоведче-скому анализу. Основными критериями, которые применялись при определении конкретных лексических единиц в качестве лагерных лексем, являлись: преобладание идиоэтнического признака в семантической структуре слова, отнесенность слова к основным выявленным тематическим группам лагерного субъязыка, а также зафиксированность данной лексемы в словаре Ж. Росси «Справочник по ГУЛАГу» /Росси/.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, библиографии, а также списка лексикографических источников, ссылки на которые в тексте диссертации даются в косых скобках. В первой главе рассматриваются теоретические проблемы взаимодействия языка и культуры с позиции переводоведения, анализируются существующие подходы к определению понятий «реалия», «безэквивалентность», «лакунарность» и др. Кроме того, в этой главе на материале лагерной лексики предпринимается попытка разработать положения теории семантической неполноэквивалентности. Вторая глава посвящена определению статуса лагерного субъязыка, выявлению специфики «лагеризмов» как обособленной группы лексических единиц, содержащих «культурный» компонент значения, а также разработана тематическая стратификация лагерной лексики. В третьей главе проведен комплексный сопоставительный анализ лексико-семантических и лингвокультурологических аспектов 987 лагерных лексем, содержащихся в «Архипелаге ГУЛАГ», и более двух тысяч их английских соответствий. На основе собранного и изученного эмпириче-
10 ского материала обосновываются оптимальные способы перевода лагерных лексем на английский язык. В ней также представлена история рецепции «Архипелага ГУЛАГ» в США и Великобритании. В заключении обобщаются основные результаты и намечаются перспективы дальнейшего изучения проблематики исследования. Библиография насчитывает 292 наименования, в том числе 74 на иностранных языках.
Язык и культура в переводоведческом аспекте
В ряду междисциплинарных наук, изучающих взаимодействие и взаимовлияние языка и культуры, помимо лингвокультурологии, этнолингвистики, лингвострановедения и многих других, не последнее место занимает и перево-доведение. По образному выражению С. Г. Тер-Минасовой, любое иностранное слово есть «перекресток культур» [Тер-Мииасова, 2004: 64]. Таким же «перекрестком культур» выступает и сам перевод, который, как сейчас общепризнано, помогает осуществлять диалог не только языков, но и культур. При этом специфика языка и культуры в контексте переводоведческих исследований может проявляться двояко: как «культура в языке» - как особая языковая картина мира и как «культура, описываемая языком» - представление артефактов культуры в текстах [Хайруллин: 33-34]. Эти два аспекта чрезвычайно важны для теории и практики перевода, так как переводческий переход от текста к тексту - это переход от языка к языку и от культуры к культуре. Но прежде чем приступить к рассмотрению взаимодействия языка и культуры с позиций современного переводоведения, мы считаем необходимым обозначить наше понимание используемых в настоящей работе ключевых понятий «язык» и «культура».
О языке и культуре писали многие лингвисты, философы, культурологи и другие исследователи. Не вдаваясь во все тонкости научных дискуссий, касающихся трактовки этих понятий, отметим, что в нашем исследовании мы придерживаемся определения языка, данного В. В. Ощепковой. В. В. Ощепкова рассматривает язык как основообразующую систему знаков, обеспечивающую существование культуры как в синхронии (коммуникативная функция), так и в диахронии (кумулятивная функция) [Ощепкова, 1995: 8]. На наш взгляд, такое понимание языка наиболее полно отражает положения, принципиально важные для нашего исследования, касающегося перевода национально-маркированной лексики. Мы также учитываем, что с одной стороны, язык - это «одна из семи-ологических систем, являющаяся основным и важнейшим средством общения членов данного человеческого коллектива, для которых эта система оказывается также средством развития мышления, передачи от поколения к поколению культурно-исторических традиций и т. п.» /Ахманова: 530/, а с другой - язык, по метафоричному выражению С. Г. Тер-Минасовой, это «хранитель и свидетель культуры» [Тер-Минасова, 2007:19].
Переходя к следующему, ключевому для нас понятию культуры, отметим, что многими исследователями были предложены самые различные определения этого феномена, являющегося одним из фундаментальных понятий целого ряда социально-гуманитарных наук. По мнению П. С. Гуревича, число определений культуры измеряется сегодня четырёхзначными цифрами [Гуревич: 10]. Перечисляя лишь некоторые из подходов к определению этого понятия, B. А. Маслова называет описательный (3. Фрейд), ценностный (М. Хайдеггер, М. Вебер, Г. Францев), деятельностный (Э. Маркарян, Ю. А. Сорокин, Е. Ф. Та расов), функционистский, герменевтический (Ю. М. Лотман), нормативный (В. Н. Сагатовский, Б. А. Успенский), духовный (Л. Кертман), диалогический (В. Библер, С. С. Аверинцев, Б. А. Усленский), информационный, символиче ский (Ю. М. Лотман) и типологический подходы (М. Мамардашвили, C. С. Аверинцев) [Маслова: 13-15].
В контексте нашего исследования небезынтересной представляется точка зрения Г. В. Елизаровой, рассматривающей язык в качестве основы для классификации подходов к пониманию и определению культуры. С учетом этого фактора ею выделяются три подхода: социальный подход, рассматривающий культуру как явление, приобретаемое человеком в ходе общения, на основе социальной деятельности; когнитивный подход, согласно которому культура как ментальный феномен лежит за пределами социального поведения и пред ставляет собой явление личное и индивидуальное; семиотический подход, базирующийся на понимании её как системы знаков, репрезентирующей мир, которая может затем использоваться как средство общения [Елизарова: 12-20]. Важным для нас представляется тот факт, что во всех трех подходах Г. В. Елизарова рассматривает язык как необходимую и неотъемлемую составляющую культуры.
Развивая это положение, термин «культура» возможно трактовать по аналогии с концепцией трех миров К. Поппера. В своей работе «Объективное знание» он выдвигает тезис о том, что можно различить следующие три мира: во-первых, мир физических объектов или физических состояний (the physical world or the world of physical states), во-вторых, мир состояний сознания, мыслительных (ментальных) состояний (the mental world or the world of mental states) и, возможно, диспозиций к действию, в-третьих, мир объективного содержания мышления, прежде всего содержания научных идей, поэтических мыслей и произведений искусства (the world of intelligibles, or of ideas in the objective sense; it is the world of possible objects of thought: the world of theories in themselves, and their logical relations; of arguments in themselves; and of problem situations in themselves). Третий мир возникает как результат взаимодействия физического мира и сознания, как естественный продукт человеческой деятельности. Необходимым условием его возникновения является появление языка. Именно закрепляясь в языке, знание превращается в «объективный дух», приобретает объективный характер [Popper: 153-168].
Понятие «культура» также служит выражением, по крайней мере, трех начал: во-первых, культура может рассматриваться как результат человеческой деятельности, как мир физических объектов или физических состояний, в ее оппозиции к природе. Г. Риккерт писал, что культура является противоположностью природе, «как то, что или непосредственно создано человеком ... или сознательно взлелеяно им ради связанной с ним ценности» [Риккерт: 55].
Соотношение лексических систем языков при переводе (на материале лагерного субъязыка)
Как уже доказано многими лингвистическими, культурологическими, этнолингвистическими исследованиями, языковая и культурная картины мира взаимосвязаны. При этом, по мнению многих отечественных и зарубежных исследователей, именно лексико-семантический уровень языка оказывается наиболее тесно связанным с культурой: «Лексика - очень чувствительный показатель культуры народа, и изменение значений, утеря старых слов, создание или заимствование новых - все это зависит от истории самой культуры...» [Сепир: 243]. Словарный состав языка - это своего рода «набор символов, отражающих культурный фон данного общества» [Сепир: 276]. Действительно, семантика слова не исчерпывается выражением только лишь лексического значения. В своем фундаментальном исследовании «Язык и культура» Е. М. Верещагин и В. Г. Костомаров представили лингвострановедческую теорию слова, в соответствии с которой элементарные понятия в составе объединяющего их, общего для них понятия называются «семантическими долями» [Верещагин, Костомаров: 65]. В семантику слова, помимо понятийных семантических долей, входят непонятийные семантические доли, которые в своей совокупности называются лексическим фоном [Верещагин, Костомаров: 73].
В свою очередь В. С. Виноградов выделяет в информативной структуре слова два основных типа (объема) информации: экстралингвистическую (знаменательную) и лингвистическую (служебную). В экстралингвистической информации отражаются понятия и представления явлениях, фактах, о любых объектах действительности, о характеристиках, действиях, состояниях, особенностях, качествах и т. п., которые присущи различным материальным и духовным формам природы и общества. Лингвистическая информация имеет внутриязыковое содержание, в ней отражены объекты языковой системы, отношения между ними и закономерности создания речевой цепи [В. С. Виноградов, 2004: 55]. Экстралингвистическую информацию автор подразделяет на шесть видов: смысловую, эмоционально-экспрессивную, социолокальную, хронологическую, фоновую и дифференциальную [В. С. Виноградов, 2004: 56-60].
Заслуживает внимания концепция лексического значения слова как многокомпонентной структуры представленная в работе Ю. П. Солодуба и его соавторов «Теория и практика художественного перевода». Среди составляющих лексического значения слова авторами были выделены следующие компоненты: сигнификативный, денотативный, коннотативный, этнокультурный и структурный [Солодуб: 67].
Изучая в рамках настоящего исследования весьма своеобразный социолект русского языка - лагерный субъязык, о характерных чертах которого речь пойдет во второй главе нашего исследования, необходимо отметить, что основу лагерного субъязыка составляет специфическая лексика - лагеризмы. Их большая часть относится к группе слов, содержащих так называемый культурный компонент значения (подробнее о культурном компоненте значения см., напр.: [Верещагин, Костомаров: 44], [Томахин, 1982: 15]). На наш взгляд, структуру лексического значения лагеризмов удобно представить в виде совокупности четырех элементов: денотативного, сигнификативного, фонового и коннота-тивного.
Денотативное и сигнификативное значения раскрывает содержание используемой лексемы, делая его понятным широкому кругу лиц: пахан - «криминальный авторитет»; стукач - «тайный агент»; социально-близкий - «из трудящихся».
Фоновое значение отражает весь ряд ассоциаций, вызываемых данной лексемой в употребляющей его социальной среде. Как отмечает И. А. Быкова, «лексический фон обладает свойствами массовой воспроизводимости, устойчи вой известности для большинства членов национальной и языковой общности» [И. А. Быкова: 8]. При этом фоновое значение, как показывает наш материал, может изменяться в зависимости от социальной среды употребления данной лексемы. Так, среди законопослушной части населения слово пахан будет вызывать негативные ассоциации, связанные с присущим ей отрицательным отношением к криминальной среде. Напротив, в уголовном мире ассоциации, вызываемые данным словом, имеют позитивный характер и предполагают уважительное отношение к человеку, обладающим статусом пахана. Фоновое значение лексемы социально-близкий для лагерной администрации предполагало восприятие осужденного как «оступившегося», но при этом он не считался классово чуждым элементом, т. е. изгоем общества; однако среди политических заключенных фоновая окраска лагеризма социально-близкий была резко отрицательной.
Коннотативное значение, как определяет его В. Н. Телия, есть «сущность, узуально или окказионально входящая в семантику языковых единиц и выражающая эмотивно-оценочное и стилистически маркированное отношение субъекта речи к действительности при ее обозначении в высказывании, которое получает на основе этой информации экспрессивный эффект» [Телия: 5] (о коннотациях см. также: [Комлев: 108], [Солодуб: 64], [Хухуни, Бегункова: 42-43], [Koller: 241-247], [Hervey, Higgins, Haywood: 98-105]). Коннотативное значение, следовательно, связано, прежде всего, с употребляющим его субъектом, и так же, как и фоновое, может изменяться в зависимости от менталитета, присущего конкретному субъекту коммуникативного акта: оно может приобретать как положительное (уважительное), так и отрицательное (уничижительное, оскорбительное) значение.
Тематическая стратификация лагерной лексики
Прежде чем приступить к изложению классификации лагерной лексики обратимся к существующим классификациям жаргона и арго. О. П. Ермакова в предисловии к толковому словарю русского общего жаргона предлагает выделять следующие основные тематические группы жаргона: «криминальный мир», «бизнес», «секс», «пьянство, алкоголизм», «армия», «развлечения», «отношения между людьми», «человек и мир вокруг него», «оценка». В каждом тематическом поле автор выделяет более узкие подгруппы. Так, группу «криминальный мир» исследователь в дальнейшем более подробно представляет в виде семантических противопоставлений: «те, кто относится к уголовному миру - те, кто ему противостоят»; «профессионал-преступник - профессионал из правоохранительных органов»; «место пребывания и сборищ блатных и место пребывания милиции»; «действия преступников - действия правоохранительных органов»; «преступление - наказание» /Ермакова: XII-XVII/. М. А. Грачев предлагает более детальную классификацию и считает обоснованным выделение следующих лексико-тематических групп арго: названия а) деклассированных элементов, б) жертв преступников, в) оружия преступников и орудий преступлений, г) преступлений, д) преступных действий, е) представителей правоохранительных органов, ж) мест лишения свободы, з) предметов тюремного обихода, и) людей по их социальной, профессиональной, возрастной и психологической характеристике, к) частей тела человека, л) денег и драгоценностей, м) спиртного и наркотиков и некоторые другие /Грачев, 1992:17-19/.
Лексика лагерного субъязыка, как и любого другого социолекта, достаточно ограниченна, по сравнению с общенародным языком. Лагерная лексика может быть представлена несколькими тематическими группами. Учитывая, что лагерный субъязык в основном антропоцентричен, его тематические группы включают слова, относящиеся к человеку, его бытию, присущих ему оцен ках и искаженных (в условиях лагерной действительности) ценностных ориентацию.
В ходе настоящего исследования из произведения «Архипелаг ГУЛАГ», как уже отмечалось, было отобрано около тысячи примеров употребления А. И. Солженицыным лагерной лексики. В качестве фактологического материала мы использовали все употребленные в тексте специфические понятия и выражения, имевшие хождение в лагерях и включенные Ж. Росси в «Справочник по ГУЛАГу». Отобранный материал позволяет выделить и описать в составе лагерного субъязыка многочисленные лексико-семантические группы. Обобщенно основные тематические группы лагерного субъязыка могут быть представлены в виде следующей схемы:
Три основные тематические группы лагерного субъязыка («Предметы лагерного быта», «Действия», «Отношения») могут быть в дальнейшем детализированы и разбиты на отдельные лексико-семантические подгруппы, выделяемые на основе общего значения.
Например, лексику, отражающую сферу межличностных отношений заключенных, можно поделить на лексику, принятую в общении с представите лями официальной лагерной администрации и лексику, использовавшуюся в общении между заключенными. а) названия людей по их принадлежности к уголовному миру: политиче ский, бытовик, каторжанин, лагерник, «Захар Кузьмич», заключенный, зэк, за полярные комсомольцы, уголовник и др. б) названия людей по их профессиональной характеристике:, вридло, де сятник, дневальный, бригадир, вертухай, выводной, гебист, гепеушник, красно погонник, надзиратель, надзор, сексот, опер, кум, бригадир, комендант, конво ир, нарядчик и др. в) названия людей по их официальному статусу: бесконвойный, этапник, социально-близкий, социально-чуждый, большесрочник, вольняшка, долгосид чик, краткосрочные повторник, смертник, тяжеляк, штрафняк, отказчик, малолетка, наседка и др. г) названия заключенных по их квазисоциалыюму статусу: шестерка, ра ботяга, придурок, приблатненный, полуцветной, красная шапочка, боевик, су ка, пахан, урка, вор, придурок и др. д) номинации, содержащие оценочную характеристику лица: гумозница, доходяга, духовой, костер-человек, стукач, сухарпик, фитиль, шалашовка, шкура, фраер, псарня и др.
В группе Предметы лагерного быта можно выделить несколько подгрупп, называющих отдельные фрагменты реального мира: а) названия мест содержания заключенных: бокс, Большой Дом, БУР, Бу тырки (реже Бутырка), внутрянка, душегубка, закрытка, запретка, застенки, зона, изолятор, карцер, кондей, крытка, кутузка, лагпункт, одиночка, камера, политзакрытка, режимка, срочная тюрьма, тюряга, ИТЛ, ДПЗ, КПЗ и др. б) названия бытовых помещений: барак, больничка, баня, каптерка, КВЧ, СанУпр, санчасть, парашная, ларек и др. в) названия предметов, связанных с лагерным устройством: вагонка, вол чок, глазок, колючка, кормушка, намордник, нары, предзонник и др. г) названия предметов лагерного обихода: барахло, бациллы, боны, дрын, оісердочка, жир, кешер, опорки, параша, и др. д) названия еды: баланда, гарантийка, горбушка, костыль, котловка, пайка, приварок и др.
е) названия средств передвижения: воронок, краснуха, «Сталин», «Сто лыпии», «вагон-зак», красный вагон, красный эшелон и др.
Тематическая группа Действий и их обозначений представлена, с одной стороны, лексическими единицами, отражающими действия заключенных, с другой -действия правоохранительных органов:
а) «преступление»: АСА (антисоветская агитация), ВАД (восхваление аме риканской демократии), ВАС (вынашивание антисоветских настроений), ВАТ (восхваление американской техники), КРА (контрреволюционная агитация), ПШ (подозрение в шпионаже) и др.
б) наказание: арест, без права переписки, девять грамм, каторга, обыск, подписку дать, вышка, под вышкой, взнуздание («ласточка»), гасить папиросу, «воздействие», врезать срок, вкатить, дать минус, десятка, детский срок, за ворачивать (давать срок), загрести, закатывать, на всю катушку, клеить, клепать, лепить, мотать дело, накручивать (срок), наматывать срок, от звонка до звонка, получить минус, червонец, четвертная, (вгонять в) деревян ный бушлат и др.
в) работа в лагере: вкапывать, горбить, в довод, доходиловка, канто ваться, мантулить, на пердячем пару, общие (работы), филонить, тянуть ре зину и др.
г) действия заключенных: взять на прихват, дать иабой, делать мос тырку, дернуть (бежать), донести, доходить, оюить в законе, закладывать, запороть, зачалиться, кончить(ся), менять судьбу, мотать срок, попасть под маятник, прикупать, прогужеваться, развести чернуху, стучать, сыграть на рояле, сунуть лапу, тискать роман, темнить, трухать, тянуть палево, черну ху раскидывать, чирикать, косить, идти на гастроли, курочить и др.
История перевода и публикации «Архипелага ГУЛАГ» А. И. Солженицына на английском языке
Завершение А. И. Солженицыным работы над произведением «Архипелаг ГУЛАГ» по времени совпало с периодом усиления тайных и явных репрессий в СССР, направленных на установление тотального идеологического контроля над всеми сферами жизни государства, включая любые формы творчества и даже частную жизнь своих граждан. В январе 1968 года был организовано дело А. Гинзбурга и Ю. Галанскова, ставшее продолжением судебного процесса над писателями А. Синявским и Ю. Даниэлем (1966 г.), а несколько месяцев спустя генеральный секретарь ЦК КПСС Л. И. Брежнев, в своем выступлении дал понять творческой интеллигенции, что ее ждет неминуемая расправа, если она попадет «в сети буржуазной идеологии» [Андреева-Карлайл: 112]. Вооруженное вторжение в Чехословакию стало ответом кремлевской власти на «пражскую весну» и эксперименты правительства Дубчека построить «социализм с человеческим лицом». Подобные трансформации политического режима в стране после хрущевской оттепели, стремление власти претворить в жизнь доктрину абсолютного государственного приоритета над жизнью и интересами личности и общества в целом, не могли не вызвать к жизни общественного движения, сначала за рубежом, а с конца 70-х годов и среди советской интеллигенции, получившего название диссидентского. Само явление диссидентства зародилось как следствие осознания широкими слоями интеллигенции расхождений между своими общественными идеалами, сформированными в основном историческим опытом и надеждами предшествующего десятилетия, и полити ческим курсом послехрущевского руководства. Надеждам на дальнейшую либерализацию в стране, связанным с выходом в свет зарубежных изданий «Оттепели» И. Эренбурга и «Доктора Живаго» Б. Пастернака, а также произведений А. Солженицына, так и не суждено было сбыться. К концу 60-х годов стало ясно, что появление на страницах журнала «Новый мир» «Одного дня Ивана Денисовича» стало кульминационной точкой в разоблачении советской действительности, следом за которой государственная машина вновь избирает путь репрессий и подавлений любых форм инакомыслия.
Специфика диссидентского движения в истории отечественных общественных движений определяется тем, что диссидентство как целое никогда не стремилось стать ни политической оппозицией, ни, тем более, политической партией. Разнообразные формы собственно диссидентской деятельности до середины 70-х годов сводились в основном к получению и распространению информации, которая по идеологическим соображениям либо вовсе не затрагивалась официальной печатью, либо сознательно искажалась. По свидетельству современников, в те годы лучшая часть современной русской и национальной литературы существовала только в так называемом «самиздате». Но скромных возможностей добровольных переписчиков, естественно, никак не хватало для удовлетворения потребностей большой читательской аудитории, стремившихся прочесть произведения Солженицына и других авторов, не публиковавшихся официально. Недостаток мощностей «самиздата» и интерес зарубежных читателей к новой советской литературе привели к возникновению «тамиздата» [Окутурье: электронный ресурс], при котором преследуемые властями в СССР литературные, философские и публицистические произведения по различным каналам начала «уходить» на Запад и там публиковаться.
Творчество литераторов-диссидентов вызывало огромный интерес у зарубежных читателей, но публикация их произведений за пределами Советского Союза, помимо опасности преследования со стороны властей, была сопряжена с трудностями перевода на иностранные языки. И если выход русского варианта книги за рубежом и ее распространение в русскоязычной среде порождал проблемы в основном организационного и правового характера, то попытки перевести ее на язык иностранной аудитории зачастую сопровождались искажением смысловых доминант, утратой художественного своеобразия произведения, а также потерями выразительности авторского текста. Весьма показательной в этом отношении является и история перевода на английский язык «Архипелага ГУЛАГ».
«Архипелаг ГУЛАГ» - громадное документальное повествование, подробно описывающее советскую тюремно-лагерную систему, совершенно исключительное как в художественном, так и в историческом смысле - было задумано Солженицыным как средство борьбы с существовавшим политическим режимом. Тайно работая над ним в течение более пяти лет , Солженицын рассчитывал его публикацией нанести сокрушительный удар по советской власти, представив на суд мировой общественности правду о жизни заключенных бесчисленных концентрационных лагерей в стране «победившего социализма». Сам Солженицын так отзывался о своем произведении: «... после 1968, половина моей твёрдости была - что «Архипелаг» отправлен, что он в надёжных руках друзей, ну и, конечно же, переводится (и, по простору времени, наверно отлично). И - грянет!! и ударит по нашим злодеям, как только я скомандую!» (разрядка автора) [Солженицын, 1998: 103]. Впервые в русской литературе появилась книга, повествующая не просто о фактах бесчеловечного отношения власти к гражданам собственного государства, но о создании в государстве системы жесточайшего подавления всякого проявления идеологического инакомыслия, творческой самостоятельности, независимости суждений и взглядов. Р. Медведев, безусловно, прав, утверждая, что «мало кто встанет из-за стола, прочитав эту книгу, таким же, каким он раскрыл ее первую страницу. В этом...не с чем сравнивать книгу Солженицына ни в русской, ни в мировой литературе» [Медведев, Медведев: 257].
Похожие диссертации на Перевод русской лагерной лексики на английский язык
