Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. История вопроса и теоретические предпосылки исследования 10
1.1. История вопроса 10
1.1.1. Теоретические работы по модальности . 10
1.1.2. Теоретические работы по сложному предложению 12
1.1.3. Работы по непосредственно дезидеративной проблематике 13
1.2. Теоретические предпосылки и их значимость для настоящего исследования 22
CLASS ГЛАВА 2. Методология исследования 2 CLASS 8
2.1. Составление выборки 28
2.2. Обработка данных языков выборки 46
2.3. База данных по дезидеративам 53
2.4. Достоинства и недостатки выбранного метода исследования 65
2.5. Способ представления материала 69
2.6. Принятая терминология 72
ГЛАВА 3. Морфосинтаксические параметры дезидеративов 74
3.1. Морфосинтаксические типы дезидеративных средств 74
3.1.1. Глаголы 75
3.1.2. Аффиксы 80
3.1.3. Имена 91
3.1.4. Конструкции 105
3.1.5. Частицы и вспомогательные глаголы 116
3.1.6. Сравнение морфосинтаксических типов дезидеративов 123
3.2. Аргументная структура дезидеративов 139
3.2.1. Дезидеративные глаголы 140
3.2.1.1. Семантический партиципант 'желающий' и его статус как аргумента 141
3.2.1.2. Семантический партиципант 'желаемое' и его статус как аргумента 165
3.2.1.2.1. Семантический партиципант 'желаемый объект' 170
3.2.1.2.2. Семантический партиципант'желаемая ситуация' 173
3.2.1.2.3. Семантические партиципанты 'желаемый объект' и 'желаемая ситуация': выводы 178
3.2.1.3. Другие участники дезидеративной ситуации? 180
3.2.1.4. Аргументная структура дезидеративных глаголов: выводы 197
3.2.2. Дезидеративные аффиксы, частицы и вспомогательные глаголы 199
3.2.2.1. Изменение аргументной структуры исходного глагола 200
3.2.2.2. Выражение разносубъектного желания 207
3.3. Равно- и разносубъектное желание 211
3.3.1. Обзор предыдущих работ в данной области 212
3.3.2. Морфосинтаксическая унификация равно- и разносубъектного желания 217
З.З.З.Морфосинтаксическое разведение равно- и разносубъектного желания: экономное
оформление желаемой ситуации при равносубъектном желании 220
3.3.3.1. Поверхностное выражение субъекта 221
3.3.3.2. Прочие факторы: союз и глагольные категории 228
3.3.4. Равно- и разносубъектное желание: выводы 237
Глава 4. Семантический статус дезидеративнои ситуации относительно других ситуаций 239
4.1. Совмещение значения 'хотеть' и некоторого другого значения в одном языковом средстве 239
4.1.1. Значения, совмещение с которыми засвидетельствовано в языках выборки 241
4.1.1.1. «Модальные» значения 245
4.1.1.1.1. «Будущее» 245
4.1.1.1.2. «Необходимость» 256
4.1.1.1.3. «Намерение» 262
4.1.1.1.4. «Долженствование» 270
4.1.1.1.5. Иллокутивно-модальные значения 276
4.1.1.1.6. «Способность» 281
4.1.1.1.7. «Попытка». 284
4.1.1.1.8. «Нереальное» 286
4.1.1.1.9. «Готовность» 289
4.1.1.1.10. «Повторение в прошлом» 290
4.1.1.2. «Ментально-эмотивные» значения 291
4.1.1.2.1. «Любить/нравиться» 291
4.1.1.2.2. «Думать» 298
4.1.1.2.3. «Говорить» 301
4.1.1.2.4. «Чувствовать» 306
4.1.1.2.5. «Соглашаться/терпеть» 308
4.1.1.2.6. «Надеяться» 312
4.1.1.2.7. «Знать» 313
4.1.1.2.8. «Решить» 315
4.1.1.2.9. «Искать» и «казаться». 315
4.1.1.3. Значение «цель» 317
4.1.2. Структурные типы совмещения значений. 322
4.1.2.1. Единичные vs. множественные совмещения 323
4.1.2.2. Контролируемые vs. неконтролируемые совмещения 329
4.1.3. Ядерные и периферийные значения, совмещающиеся с 'хотеть' 330
4.2. Совмещение значений и морфосинтаксические типы дезидеративов 334
4.3. Омонимия, полисемия или макрофункциональность? 341
4.4. Синопсис 343
Заключение 346
Библиография 390
- Теоретические работы по модальности
- Достоинства и недостатки выбранного метода исследования
- Морфосинтаксические типы дезидеративных средств
- Совмещение значения 'хотеть' и некоторого другого значения в одном языковом средстве
Введение к работе
0.1. Постановка задачи 0.1.1. Ситуация желания
Настоящее исследование посвящено описанию того, как языки мира оформляют ситуацию желания. Под ситуацией желания, она же дезидеративная ситуация, мы понимали ситуацию, которая описьшается в следующих предложениях русского языка:
(а) Я хочу яблоко. Я хочу уйти. Я хочу, чтобы Вася ушел.
(б) Ты хочешь яблоко. Ты хочешь уйти. Ты хочешь, чтобы Вася ушел.
(в) Петя хочет яблоко. Петя хочет уйти. Петя хочет, чтобы Вася ушел.
Во всех этих предложениях речь идет о ситуации желания некоторым лицом наступления некоторой ситуации, в частности, наступления ситуации обладания некоторым объектом. При этом в качестве 'желающего' может выступать любое лицо, как участвующее в речевом акте - говорящий и слушающий, - так и не участвующее.
0.1.2. Типологическое исследование языкового оформления
Нас интересовало то, каким образом языки мира вычленяют интересующую нас ситуацию среди других ситуаций действительности и какие они при этом используют морфологические и синтаксические средства. Такая постановка вопроса предполагает проведение типологического исследования, т.е. такого, которое обращается к данным не одного конкретного языка или нескольких конкретных языков, а к данным десятков языков. Набор этих языков определяется правилами составления представительной выборки из всех существующих языков; эти правила будут подробно освещены в Главе 2.
В процессе типологического исследования оформления некоторой ситуации, необходимо
во-первых, описать, каким образом эта ситуация выражается в каждом из языков выборки;
во-вторых, сформулировать на материале этого описания ограничения на возможное оформление, которые будут верными для всех языков;
в-третьих, понять, какие семантические реалии стоят за этими ограничениями, т.е. объяснить, почему они являются именно такими.
0.1.3. Сужение темы: желание -> желание некоторого лица
Широко известно, что во многих языках существуют специальные средства оформления желания говорящего: подобные конструкции называются оптативными и не могут быть использованы для оформления желания других лиц, помимо 1-го. Ср. в русском языке:
(г) Вот бы он пришел поскорее!
В работах [Добрушина 2001], [Dobrushina et al. 2005] и [Ханина 2004] было показано, что в языках часто наблюдается противопоставление средств выражения желания говорящего и средств выражения желания некоторого лица: речь идет об использовании различных морфосинтаксических средств и подверженности действию различных семантических принципов. Таким образом, желание говорящего и желание некоторого лица представляют собой настолько разные языковые объекты, что прежде чем их сравнивать и анализировать совместно, необходимо провести отдельный анализ каждого из них. Подобному анализу средств выражения желания вообще посвящено настоящее исследование.
Итак, в данной работе мы ограничивались рассмотрением только таких средств выражения желания, которые могут одинаковым образом использоваться как для описания желания говорящего, так и других лиц (например, русский глагол хотеть в (а)-(в)). Языковые средства, использующиеся исключительно для выражения желания говорящего, нами не рассматривались (например, конструкция 'вот + сослагательное наклонение в (г)).
В типологической литературе средства выражения желания участника некоторой ситуации, с целью их противопоставлению оптативным, иногда назьшаются дезидеративными. Использование этих двух терминов позволяет избежать неясности, вводимой словом желание, общим для этих двух понятий. Перифразируя сказанное выше, настоящая работа посвящена только такому языковому оформлению желания, которое осуществляется дезидеративами.
Наконец, мы ограничили предметную область исследования еще и тем, что рассмотривали только регулярные, стилистически, прагматически и дискурсивно нейтральные дезидеративы каждого языка, а не все дезидеративы, имеющиеся в нем.
0.2. Актуальность темы исследования
Типологические исследования 70-80х гг. были, в основном, ориентированы на
исчисление формальных средств, находящихся в распоряжении языков мира, и
попытки определить круг их значений. Однако в последнее десятилетие все больше
лингвистических проектов идет в обратном направлении: от значения к форме. Ср.
следующий лингвистический постулат, сформулированный Л.Е.Кибриком:
«Исходными объектами лингвистического описания следует считать значения (и
предопределяющие их исходные для речемыслительного процесса сущности) и им ставить
в соответствие выражающие их языковые формы» ([Кибрик 1992: 24]).
Действительно, только такой путь положительно разрешает проблему межъязыковой сравнимости и позволяет приблизиться к пониманию того, как работает языковое кодирование действительности.
Таким образом, сама постановка задачи настоящего исследования - описать, как разные языки оформляют ситуацию желания, не накладывая никаких ограничений на набор средств, которые мы будем рассматривать, - делает его крайне актуальным и современным. Особенно значимым оказывается при этом тот факт, что рассматриваемые языковые объекты могут оказаться как лексическими, так и грамматическими: последнее время особое внимание уделяется стыку этих двух областей языка, особенно в типологическим аспекте.
0.3. Научная новизна исследования
Настоящая работа является первым систематическим межъязыковым исследованием семантической зоны желания. Подобная тема совсем не затрагивалась ранее в рамках российской лингвистической традиции, и лишь частично - в зарубежной (см. подробнее Главу 1).
Однако новаторским является не только предмет исследования, но и выбранный метод. Использование представительных языковых выборок по-прежнему является редкостью в отечественной лингвистике, которая в большей степени специализируется на описании и сопоставлении генетически или ареально близких языков. У каждого из этих методов есть свои преимущества и свои 'подводные камни' (см. [Кибрик 2003:191-195]), и для накопления лингвистического знания крайне важно проведение исследований с помощью каждого из них. Следовательно, настоящая работа частично восполняет имеющийся в российской лингвистике недостаток обобщений, сделанных на материале таких языковых выборок, построение которых не зависит от изучаемого объекта.
0.4. Цели исследования
В соответствии с темой и поставленной задачей диссертации были определены следующие конкретные цели исследования:
Исчислить тот набор морфосинтаксических средств, которые могут
оформлять ситуацию желания; описать свойства, отличающие их друг от
друга, дать каждому из них частотную и ареальную характеристику.
" Определить аргументную структуру дезидеративной ситуации: выделить ее обязательных и необязательных участников, установить ограничения на возможное варьирование в области их морфосинтаксического оформления.
Установить набор синтаксических возможностей оформления желаемой
ситуации, доступных дезидеративам языков мира: особое внимание
необходимо при этом уделить способам оформления совпадения и
несовпадения 'желающего' и 'главного участника желаемой ситуации'.
Описать, как именно различные языки вычленяют ситуацию желания среди других ситуаций: всегда ли она выделяется как отдельная, и если нет, то с какими ситуациями она может объединяться в своих средствах выражения и почему.
В результате всех предыдущих операций сформулировать ограничения на варьирование языков в области оформления ситуации желания и объяснить их.
0.5. Композиция работы
Работа включает в себя введение, 4 главы, заключение, библиографию и 2 приложения. Во Введении обсуждается предмет исследования, формулируются основные цели и задачи работы. Глава 1 посвящена истории вопроса и теоретическим предпосылкам исследования. В Главе 2 подробно излагается методология проведения исследования, описываются его основные этапы, а также достоинства и недостатки в сравнении с другими методами. Глава 3 рассматривает морфосинтаксические параметры средств выражения желания: в 3.1. исчисляются морфосинтаксические типы дезидеративов, в 3.2. описывается их аргументная структура, в 3.3. изучается вопрос о противопоставлении между равно- и разносубъектным желанием. Глава 4 посвящена семантическому статусу ситуации желания среди других ситуаций: в ней описываются случаи использования одного языкового средства для выражения ситуации желания и некоторой другой ситуации, исчисляются все возможные типы последней и теоретический статус подобной «многозначности». Заключение подводит итоги проведенного исследования. В Приложении 1 перечисляются использованные источники данных для каждого языка выборки. В Приложении 2 указываются все рассмотренные средства выражения желания, приводятся их основные морфосинтаксические и семантические характеристики. Библиография включает более 250 наименований отечественных и зарубежных работ. Условные сокращения расшифровывают обозначения морфем, которые используются в строке глоссинга всех приводимых примеров.
Теоретические работы по модальности
Авторы теоретических работ по модальности (ср., например, [Плунгян 2000], [Bybee et al. 1994], [Palmer 1986]) считают желание принадлежащим модальности и, следовательно, описывают его наряду с другими модальными значениями. Подобный подход основывается на том, что существует немало языков, в которых средства выражения желания по своим формальным свойствам в той или иной степени аналогичны средствам выражения основных модальных значений - необходимости, долженствования и т.д. Для обоснования неочевидного на первый взгляд единства значения желательности и модальных значений упомянутые теоретические работы используют одну из двух следующих моделей.
В первом случае речь идет о параметрических определениях модальности: задается ряд параметров, каждый из которых позволяет отнести то или иное значение к модальным, причем важно наличие хотя бы одного из параметров. Именно так выглядит определение модальности в классической работе [Palmer 1986], автор которой во многом ссылается на не менее фундаментальный труд [Lyons 1977]: оно насчитывает от четырех до шести пунктов1. Двумя семантическими "центрами консолидации" ограничивается [Плунгян 2000]: таковыми являются отношение говорящего к ситуации (оценка) и статус ситуации по отношению к реальному миру (ирреальность). Единство значения желательности и других хМодальных значений достигается, таким образом, наличием у них общих семантических компонентов, которые и являются такими параметрами. Важно отметить, что наличие различий между рассматриваемыми значениями не отрицается, однако и не является актуальным для параметрического подхода.
Вторая модель возникла в рамках одной из значительных функциональных теорий 1980-1990х годов - диахронической морфологии1 (см. [Bybee 1985], [Bybee et al. 1994]). Ее авторы интерпретируют модальность следующим образом: "Категория наклонения лучше всего видна, если представлять ее как набор диахронически соотнесенных функций, и ... настоящее понимание модальности возникнет из исследования этих диахронических отношений" [Bybee etal. 1994: 176]2. Действительно, например, способность некоторого участника ситуации или его желание сделать что-либо отличаются от центральных модальных значений возможности и необходимости намного больше, чем последние два друг от друга. Диахронический же подход к данной проблеме предлагает не проводить четких границ между модальными и не-модальными значениями вообще, а, по сути, решать вопрос о принадлежности того или иного значения к данной семантической зоне для каждого языка отдельно. В случае желания утверждается, что, поскольку оно часто диахронически связано с "настоящей" модальностью3, необходимо его описывать, чтобы построить адекватную и всеобъемлющую картину модальности в том или ином языке. Таким образом, единство значений желательности и основных модальных значений достигается смягчением формулировки: возможно, желание и не является разновидностью модальности в строгом смысле, однако, в любом случае, тесно с ней связано.
Однако определяя степень связанности семантической зоны желательности и модальности, вышеупомянутые исследования, вполне логичным образом, не задаются вопросом, с чем еще может быть связано значение желания или средства его выражения. В то же время тот факт, что желание участника ситуации часто выражается предикатом с валентностью на ситуацию (=матричным предикатом), привлек к нему внимание исследователей сложного предложения вообще и конструкций с сентенциальными актантами в частности.
Эта область лингвистики относит средства выражения желания уже не к модальности, а к такой семантической группе матричных предикатов как глаголы желания (verbs of desire), причем они практически никогда не объединяются с модальными предикатами. В то же время предикаты желания очень часто не отличаются по своим свойствам от матричных предикатов мышления, эмоций, восприятия, что имплицирует их отнесение к соответствующим группам, нередко расширяемое исследователями до универсального, т.е. верного для всех языков (ср. [Cristofaro 2003], [Givon 1980], [Noonan 1985], [Ransom 1986]). Следовательно, теоретические работы, посвященные сложному предложению, считают семантическую зону желания частично или полностью идентичной семантическим зонам мышления, эмоций или восприятия, зачастую никак не комментируя связь последних с модальностью.
Таким образом, можно утверждать, что подавляющее большинство лингвистических исследований, затрагивающих семантическую зону желания в качестве одной из многих, ориентированы на формальную сторону проблемы. Они определяют место желания в языковой системе исключительно по средствам его выражения. При этом на практике учитываются не все существующие в языках мира способы поверхностного оформления этой семантической зоны, а лишь часть из них, которые a priori считаются исследователями более исходным , прототипическим , чем другие (аффиксы, стоящие в одном ряду с модальными; матричные предикаты, аналогичные мыслительным/эмотивным предикатам, и т.д.).
Достоинства и недостатки выбранного метода исследования
Исследование, которое заявляется как типологическое, по определению имеет те преимущества, которыми обладает типология как раздел науки о языке перед другими разделами, и несвободно от недостатков, характерных для типологии в целом. В качестве достоинств можно привести пример собственно целей типологии, ведь именно они ставят такие вопросы, которые не ставит ни один другой раздел лингвистики. Каковы параметры межъязыкового варьирования, каковы ограничения на них, и какие знания о языковой структуре вообще мы можем получить из изучения этих параметров? Поиски ответов на эти вопросы нередко приводят исследователей к таким выводам, которые принципиально не могли бы быть получены на материале одного или нескольких языков (см., например, Главу 4 настоящей работы). В то же время сама задача рассмотрения не нескольких, а многих языков неизбежно ставит проблему полноты материала для каждого конкретного языка. Так, например, каждое типологическое исследование вынуждено упрощать конкретно-языковые факты и практически игнорировать детали,-которые нередко могут тем временем являться полноправными объектами частноязыковых исследований. Безусловно, настоящее исследование также имеет большинство достоинств и недостатков типологии как лингвистической дисциплины, и представляется излишним повторять их подробный разбор здесь. См. соответствующие комментарии в таких манифестах типологии как [Comrie 1989], [Croft 1990], [Haspelmath et al. 2001], [Shibatani, Bynon 1995], [Shopen 1985], а также практически во всех введениях к типологическим монографиям.
В настоящем разделе мы бы хотели прежде всего просуммировать, в чем же состояло применение типологического метода к такому объекту как дезидеративы.
Во-первых, наше исследование было построено на разнообразной выборке (variety sample) из 73 языков мира, представляющей подавляющее большинство установленных на данный момент языковых семей.
Во-вторых, источниками информации о языках выборки послужили типологически-ориентированные грамматики и сборники текстов. Грамматики такого типа, с одной стороны, представляли описываемый язык в сравнении, эксплицитном или имплицитном, с другими языками мира, что помогало нам, в свою очередь, сравнивать дезидеративы различных языков друг с другом. С другой стороны, они, во-первых, чаще всего были написаны не носителями этих языков, а посторонними исследователями, а во-вторых, не имели физической возможности подробно разбирать абсолютно все явления описываемого языка. Ввиду этих двух факторов типологически-ориентированные грамматики, безусловно, проигрывали частно-языковым исследованиям в тех случаях, когда последние имелись69, хотя наш выбор все же не был на них остановлен по причинам, указанным в 2.2.
Наконец, осуществляя типологическое исследование семантических параметров, мы опирались, в основном, на перевод единиц описываемого языка на некоторый европейский язык (чаще всего, английский). При том что подобный источник информации о семантике крайне ущербен как таковой, полное отсутствие действительно типологических исследований дезидеративов, в некотором смысле, давало нам carte blanche. Надо было начинать практически с нуля, и, как показывают дальнейшие главы настоящей работы, даже такой специфический тип источников позволил наметить первые ограничения на параметры межъязыкового варьирования в данной области. Более того, имея результаты этого первого, в некотором смысле «пилотного», типологического исследования дезидеративов, в частности, и некоторого семантического объекта, находящегося на грани лексики и семантики, вообще, мы можем предложить методологию дальнейших шагов в данной области - таких, которые будут иметь меньше исходных допущений ad hoc и будут основываться на более аккуратном материале, чем элементарные переводы с одного языка на другой.
Далее данные, полученные описанными методами, более или менее стандартными для типологического исследования, были внесены в базу данных, использование которой само по себе не является исключительной особенностью ни типологии, ни лингвистики вообще. Однако языковые объекты подвергаются систематизации несколько менее легко, чем многие другие объекты действительности. Достаточно часто их невозможно однозначно отнести к той или иной категории, и исследователь неизбежно принимает некоторое упрощающее решение на каждом шаге каталогизации языковых данных. Ср. следующую оценку этого процесса:
«...Еще одна проблема связана ... с методологией и метаязыком лингвистического исследования в целом. Создание баз данных, приспособленных для статистической обработки, предполагает длительную и последовательную работу по систематизации данных. Для того чтобы системой можно было оперировать, а главное, получать внятные результаты, она не должна быть громоздкой и разветвленной. Однако, как известно, часто при систематизации данных оказывается очень трудно принять однозначное решение - «к какому типу это отнести». Любое из возможных решений представляется «насилием» над истинным положением вещей».
([Бонч-Осмоловская 2003: 81]) Один из способов хотя бы частично избежать подобного «насилия» упоминается в процитированной работе и также был независимо использован нами. Так, в том случае, когда на некотором шаге систематизации «непопадание в систематизацию» оказывалось достаточно частым, то сам способ систематизации усложнялся: добавлялась новая категория, новое ветвление и т.д. Так, например, поля под номерами 8-9/11-12 в Таблице 2.3 изначально представляли собой одно, более строгое, поле, однако частота возникновения проблем с квалификацией некоторого явления как определяемого или неопределяемого грамматическими факторами заставила нас завести второе поле - «частично определяемое».
Морфосинтаксические типы дезидеративных средств
Под дезидеративным глаголом мы понимаем такое средство выражения желания, которое обладает свойствами, типичными для глаголов данного языка. Помимо этого, он характеризуется тем, что возглавляет предикацию, описывающую дезидеративную ситуацию как таковую; от него по определению зависит либо именная группа, описывающая объект желания, либо предикация, описывающая желаемую ситуацию. Наконец, в противовес семантически пустым глаголам, которые могут возглавлять дезидеративную конструкцию (см. 3.1.4.), именно он предопределяет дезидеративную семантику всего предложения.
Предикация, возглавляемая дезидеративным глаголом, может состоять только из него (пр.(ЗЛ)), а может из этого глагола и его зависимых: как актантных - именных групп, выражающих желающего (пр.(3.2)-(3.3)), объект желания (пр.(З.За)) и субъект желаемой ситуации (пр.(З.Зб)), так и сирконстантных — обстоятельств места, времени (пр.(3.4)), образа действия и т.д. (см. подробнее 3.2.1). Приведем примеры на каждый тип зависимых дезидеративного глагола.
В предложении (3.1) удмуртского языка глагол поты- хотеться имеет только один синтаксический аргумент - зависимую предикацию, которая задает его субъектное согласование третье лицо единственное число . При использовании этого глагола желающий выражается как аргумент зависимой предикации, а не самого дезидеративного глагола: в удмуртском языке только причастия (здесь перфективное причастие на -м-), но не глаголы в лично-числовой форме, могут управлять именными группами в родительном падеже. (3.1) удмуртский язык (Андрей Шлуинский, р.с.) мынам уя-м-е пот-й-з. [H.GEN roiaBaTb-PF-lSG.POSS] xoTeTbca79-PF-3SG Мне захотелось поплавать. ЯП
Дезидеративный глагол языка имбабура кечуа типа хотеть имеет два аргумента: именную группу, выражающую желающего, и зависимую предикацию, выражающую желаемую ситуацию. Предложение (3.2а) представляет собой пример использования этого глагола для равносубъектного желания, а предложение (3.26) — для разносубъектного; формально эти два типа желания различаются аффиксом на зависимом предикате. (3.2а) имбабура кечуа (Imbabura Quechua, [Cole 1982:38]) nuka muna-ni miku-ngapaj. я хотеть-1 [есть-SUBJ.SS] Я хочу есть. (І want to eat.) (3.26) имбабура кечуа (Imbabura Quechua, [Cole 1982:38]) fiuka muna-ni kan miku-chun. я хотеть-1 [ты есть-SUBJ.DS] Я хочу, чтобы ты поел, d want that you eat; I want you to eat)
Глагол skewok(sim) хотеть, любить, нравиться языка юрок81 всегда имеет выраженную или опущенную именную группу желающего, а также ? в случае, когда желаемым является объект, - именную группу объекта желания в объектном падеже (только если это местоимение, существительные не имеют падежных форм); ср. пр.(З.За); ? в случае, когда желаемым является ситуация, — именную группу субъекта желаемой ситуации в объектном падеже (только если это местоимение) и финитную зависимую предикацию, которая вводится частицей футурума и выражает желаемую ситуацию; ср. пр.(З.Зб)
(3.3а) юрок (Yurok, [Robins 1958:19]) nek skewoksim-e-k pa ah. я хотетьH-lSG вода Я хочу воды. (I want some water.) (3.36) юрок (Yurok, [Robins 1958:56]) уо? kelac skewok ki ke-new-oy-e-k. он(а) ты.О хотеть. VN [FUT PRON_PREF_2-BiweTb-PASSH-SG] Она хочет тебя увидеть (доел., она хочет тебя — ты будешь видимым). (She wants to see you (lit., she wants you —you will be seen).)
Наконец, в примере (3.4) из языка букийип дезидеративный глагол -Mi хотеть, говорить, думать, знать имеет сирконстантное зависимое — обстоятельство времени or ait сейчас . (3.4) букийип (Bukiyip, [Conrad, Wogiga 1991: 249]) orait y-a-kli i-agwleh umu y-a-nu Halipeim сейчас lSG-R-хотеть [lSG.IRR-рассказать о lSG-R-и Халипеим w-aik Siapan-i-pimi-nu gani Wiwek lPL-DU-R-видеть Япония-Р088-человек-380_0 в Вивек umu. время/раз_когда] Теперь я хочу рассказать о том разе, когда Халипеим и я видели японца в Вевак. (Now I want to talk about the time when Halipeim and I saw a Japanese man at Wewak.)
Приведенные и проиллюстрированные выше характеристики дезидеративного глагола отличают его как средство выражения желания от других дезидеративов: во-первых, дезидеративный глагол представляет собой языковой объект, который имеет глагольные свойства83 и обладает четко выраженным значением желания о ср. конструкцию, в которой вообще не имеется отдельного элемента с дезидеративным значением; о ср. дезидеративное имя, которое имеет именные свойства; во-вторых, дезидеративный глагол обязательно имеет как минимум один аргумент - именную группу, выражающую объект желания, или зависимую предикацию, выражающую желаемую ситуацию; при этом он также может иметь другие зависимые именные группы о ср. аффикс, частицу и вспомогательный глагол, которые не могут иметь собственных зависимых. Дезидеративные глаголы были засвидетельствованы в подавляющем большинстве языков выборки: в 64 из 73. Перечислим здесь лишь те 9 языков,
Совмещение значения 'хотеть' и некоторого другого значения в одном языковом средстве
Одним из самых неожиданных открытий настоящего исследования оказался тот факт, что только треть дезидеративов, засвидетельствованных в языках г- 283 выоорки , используется исключительно для выражения желания: все остальные регулярно выражают еще некоторое значение, отличное от собственно желания. Более того, в половине языков выборки284 в принципе не существует регулярных дезидеративов, которые означали бы только хотеть и ничего больше, т.е. во всех таких языках предложение, описывающее дезидеративную ситуацию, одновременно описывает и некоторую другую ситуацию.
Это явление - которое мы пока, до разбора его теоретического статуса в 4.4., будем называть совмещением значений - относится, безусловно, к области семантики, и именно оно легло в основу наших рассуждений о семантическом статусе дезидеративной ситуации. Однако прежде чем перейти к этим рассуждениям, представляется важным подробно описать механизмы указанного совмещения значений.
Таким образом, в настоящем разделе во-первых, будет проведено исчисление того набора значений, совмещение с которыми было реально засвидетельствовано (4.1.1.), во-вторых, будут рассмотрены основные структурные типы совмещения значений (4.1.2.), в-третьих, из общего набора будут выделены ядерные значения, совмещение с которыми в наибольшей степени характерно для желания как такового (4.1.3.).
Отметим, что говоря о совмещении некоторых значений, мы не делаем никаких утверждений об их отношении друг к другу: совмещаться могут как одинаково часто встречающиеся значения, так и достаточно распространенные и крайне редкие значения или такие, в которых одно очевидным образом развилось из другого, и т.д. На настоящий момент для нас важно лишь то, что для выражения всех этих значений может использоваться одно и то же языковое средство.
При этом крайне важным оказалось отмечать для каждого совмещения значений наличие/отсутствие грамматических параметров, которые предопределяли бы выбор одной интерпретации, но не другой/других. Под грамматическими мы понимали здесь любые формализуемые системные параметры: морфосинтаксические, семантические и др., т.е. отличные от прагматически-дискурсивных. Иначе говоря, совмещения, при которых для данного предложения выбор одного из возможных значений зависит исключительно от смыслового контекста, последовательно отделялись от тех, при которых выбор одного из возможных значений зависит от значения другого, формализуемого, параметра. Разумеется, первый тип совмещений практически оказывается неотделим от тех совмещений, для которых информация этого типа отсутствует в грамматическом описании: в обоих случаях дальнейшие исследования могут обнаружить не замеченные пока грамматические факторы, контролирующие распределение значений.
. Значения, совмещение с которыми засвидетельствовано в языках выборки
Все значения, отличные от хотеть , которые могут иметь дезидеративы языков выборки в разных грамматических или прагматических контекстах, можно поделить на три группы: о «модальные» о «ментально-эмотивные» о «цель».
Как уже упоминалось в Главе 1, наличие дезидеративов, совмещающих хотеть и одно из «модальных» или «ментально-эмотивных» значений, нередко приводит лингвистов к мысли о том, что желание является частным случаем модальности или ментально-эмотивных операций. Рассмотрим, как эти значения в действительности соотносятся с желанием: конкретно-языковой материал будет представлен в данном разделе, в то время как обсуждению его теоретического статуса будут посвящены дальнейшие разделы этой главы.
Необходимо отметить, что при всей условности данных терминов, для каждого конкретного значения его отнесение к одной из этих групп не вызывает сомнений. В следующих таблицах поясняется, какие именно значения, объединенные под заголовками первых двух групп, были засвидетельствованы. Вместе с каждым значением приводится его английское название и, при необходимости, те средства английского языка , использование которых в качестве переводного эквивалента соответствующего дезидератива позволяют говорить об этом значении как таковом.
