Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Деятельность СМИ в контексте теории социальной коммуникации и проектирования социокультурной среды 13
1.1. Модели массовой коммуникации и проблемы эффективности СМИ 14
1.2. СМИ и духовный мир человека 33
1.3. Аудитория СМИ 50
Глава 2. Эффективность СМИ и аудитории 74
2.1. Журналистская деятельность: сущность, содержание и формы 75
2.2. Текстовая деятельность в структуре социальной коммуникации 96
2.3. Информационные потребности аудитории и их социальная обусловленность 112
Заключение 138
Литература
- Модели массовой коммуникации и проблемы эффективности СМИ
- СМИ и духовный мир человека
- Журналистская деятельность: сущность, содержание и формы
- Текстовая деятельность в структуре социальной коммуникации
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Информационная революция в обществе, развиваясь стремительными темпами, обусловила тотальность информационного воздействия на все сферы социального бытия. Деятельность особого института - средств массовой информации - в течение XX и с наступлением XXI века приобрела повышенную значимость в силу естественно происходившей узурпации социальной власти в информационной сфере.
Деятельность СМИ стала выполнять социально-интегрирующую функцию, придавая смысловую связность бытию людей и микросоциальных групп, входящих в более крупные (в том числе национальные) общности. Каналы массовой информации, как показало десятилетие постсоветского социально-политического развития России, превратились не в «рупор» партий, а в квази-партии, создавая центры идеологического притяжения и объединяя людей вокруг определенных идей и способов интерпретации социальной реальности.
Развитие массовой визуальной телекоммуникации усилило влияние СМИ на формирование ценностей, смыслов, образов мира, которые возникают и транслируются людьми при помощи и посредством, а нередко и при информационном давлении или манипулировании со стороны СМИ.
Превратившись в какой-то мере в заложника средств массовой информации, этой новой социальной тотальности, общество тем не менее не стало абсолютной жертвой, пассивным реципиентом информационного воздействия. Сохраняя свою социальную автономию от СМИ, оно дифференцировалось на социокультурной основе, трансформировалось в аудитории различных средств, каналов и конкретных программ массовой информации. В социальном диалоге такого комплементарного характера, где субъектная структура производителей массовой информации и их продукт социально подстраивается к аудиториям слушателей, читателей и зрителей, - и наоборот, происходит современное информационное взаимодействие, передача и декодирование ценностных смыслов, и вследствие этого - общественная дифференциация и интеграция.
Этот процесс, существенно влияющий на развитие социальной реальности современного российского общества, системно не исследован социологическими средствами. Поэтому актуальность социокультурного анализа общественного взаимодействия в структуре СМИ представляется нам несомненной, что подтверждает высокий общественный и политический интерес, вызываемый деятельности СМИ, а также попытки междисциплинароного подхода к анализу данной проблемы.
Степень разработанности проблемы определяется уровнем развития социологии массовых коммуникаций, социологии журналистики и их предметных областей. Основные теоретические разработки по данной проблеме осуществлены за рубежом, и не отражают российской социокультурной специфики, отечественные же исследования посвящены большей частью журналистским аспектам анализа социальной работы СМИ.
Вместе с тем накопленный теоретический материал позволяет, опираясь на классические и современные исследования, проанализировать конкретные аспекты социокультурного взаимодействия в СМИ современного российского общества.
Глубокое исследование проблемы эффективности деятельности массовой коммуникации в рамках различных социологических направлений как в нашей стране (Б.А.Грушин, Т.М.Дридзе, И.А.Зимняя, А.А.Леонтьев, Н.А.Рубакин, Т.Н.Ушакова, Ю.А.Шерковин и др.), так и за рубежом (E.Bettinghaus, C.Hovland, E.Katz, H.Kelley, RKelman, G.Miller,
5 G.Weimann и др.) уже дало свой результат: получено много интересных данных, позволяющих глубже проникнуть в природу изучаемого явления. Одним из интереснейших исследований в этом отношении является книга П.Бурдье «О телевидении и журналистике», в которой он, опираясь на теорию "полей" (относительно самостоятельных социальных пространств) и неэкономических "капиталов" (политического и культурного ресурсов), критически проанализировал деятельность элит, господствующих в современном медиапространстве.
Изучением влияния социальных факторов на систему языка, а также роли языка в функционировании и развитии общества занимались известные представители отечественной социолингвистики: В.В. Виноградов, Г.О. Винокур, В.М. Жирмунский, Е.Д Поливанов, Л.В. Щерба, Л.П. Якубинский. Они выявили те аспекты языкового (смыслового) конструирования социальной реальности, которые методологически близки идеям П.Бергера и Т.Лукмана, а также Н. Лумана в его коммуникативно-культуральной трактовке общества.
Признание обусловленности связи журналистики с социумом, общекультурными (историческими, национальными, этническими, идеологическими) общностями позволило Е.А.Корнилову разработать классификацию социокультурных моделей журналистики.
В отечественной социологии также уже сложился методологический подход к исследованию в этой области, в основе которого лежит представление о массовой коммуникации как специфической системе социального взаимодействия, особой форме общения, являющегося, по сути, общением разнотипных социальных групп (Г.М.Андреева, Т.М.Дридзе, Б.Ф.Ломов, С.Л.Рубинштейн, Ю.А.Шерковин,
Е.В.Шорохова). Специфика социально-психологических исследований массовой коммуникации требует изучения тех ее сторон и компонентов, которые обусловлены социальным контекстом и прежде всего включением коммуникатора и реципиентов в различные социальные группы (Н.Н.Богомолова, Т.М.Дридзе, С.К.Рощин).
Однако изучение социальных характеристик аудитории до сих пор игнорирует влияние такого важнейшего фактора, как связь информационных потребностей и ценностных ориентации личности, анализ взаимодействия аудитории и СМИ исключает целый ряд важнейших социокультурных характеристик, а деятельность СМИ представлена социально недифференцированно, что нуждается в практическом изучении соответствующих способов и характера организации общественно-коммуникативного взаимодействия и обеспечивающих его социальных механизмов, этим аспектам и посвящено настоящее исследование.
Цель диссертационной работы - проанализировать содержание и характер социокультурного взаимодействия в средствах массовой информации современного российского общества.
Объектом исследования в данной работе являются СМИ и их аудитории.
В качестве конкретного объекта эмпирического исследования, проведенного автором, выступали аудитории печатных, радио- и электронных СМИ г. Ростова-на-Дону.
Предметом исследования - социокультурное взаимодействие различных общественных субъектов (издателей, журналистов, аудиторий) в процессе массовой коммуникации.
Гипотеза исследования заключается в предположении, что деятельность СМИ не является интегрированной ни в источнике социально-информационной активности, ни в сфере массового восприятия информации и представляет собой форму социального взаимодействия, в
7 котором сложная субъектная структура и мотивы социального действия участников массовой коммуникации формируются по принципу ценностного «притяжения», комплементарности на основе приписываемых социальных смыслов.
Задачи диссертационного исследования предопределяются его целью, гипотезой и избранными средствами решения поставленной проблемы и состоят в следующем: - проанализировать эволюцию теоретических моделей изучения СМИ и подходов к определению их социальной эффективности; выявить роль СМИ в формировании духовного мира современного человека, картины мира и ценностной структуры сознания; изучить состав и социальные особенности аудиторий СМИ; - исследовать социальные аспекты и социокультурную обусловленность журналистской деятельности; - рассмотреть специфику текстовой деятельности в структуре социальной коммуникации, раскрыть ее социально-инструментальное значение; - определить социальную природу и обусловленность информационных потребностей аудитории.
Теоретико-методологической основой исследования стали системный, структурно-функциональньш, деятельностный, аксиологический и культурологический подходы в анализе СМИ и аудиторий.
Реализация программы исследования потребовала также применения принципов объективности в анализе и оценке деятельности СМИ, эволюционности в определении характера социального генезиса СМИ, историзма при изучении социальной теории СМИ и определении моделей
8 массовой коммуникации в обществе, саморегулятивности в выявлении системы обратной связи в структуре самих СМИ.
Структурно-функциональный анализ в духе принщшов Г. Спенсера и Э.Дюркгейма дал возможность сосредоточиться на изучении собственно социальных факторов деятельности СМИ, позволяя охарактеризовать субъектную структуру СМИ с целью выявления их социальных функций и социокультурной обусловленности информационного взаимодействия со своими аудиториями. Поскольку структуры не зависят от сознания, их анализ не допускает субъективизма. Функциональный подход предполагает наличие определенных функций, на основании которых возможно выделение соответствующих структур.
Этот подход органично сочетается с культурологическими принципами выявления ценностей, смыслов, мотивов, информационных потребностей, моделей группового поведения и формирования социальных стереотипов, ценностных установок в процессе информационной коммуникации в обществе посредством СМИ.
Таким образом, при рассмотрении массовой коммуникации, ее признаков, функций, структуры в системе СМИ автор опирался на комплексный подход, использование которого позволило выявить и описать наиболее значимые аспекты информационной деятельности и социокультурного взаимодействия в структуре СМИ.
Новизна диссертационной работы состоит в том, что в ней дана целостная и детализированная трактовка процесса социокультурного взаимодействия, происходящего в общественной сфере СМИ, выявлены социальные субъекты, диалоговый характер такого взаимодействия, определены ценностные и инструментально-функциональные параметры межсубъектных отношений на разных уровнях массовой коммуникации.
В частности: проанализированы важнейшие элементы массовой коммуникации и охарактеризованы социальные параметры эффективности СМИ; рассмотрена институциональная роль СМИ в конструировании социальной реальности и социокультурной идентичности современного человека; выявлена социокультурная специфика формирования конкретных аудиторий СМИ; дано определение журналистики, основанное на анализе ее социокультурных функций и деятельностных параметров; выявлена роль текста как основной социокультурной единицы массовой коммуникации, выполняющей регулятивные функции; проанализирована связь между информационными потребностями и социокультурными характеристиками аудитории.
Положения, выносимые на защиту:
Анализ моделей массовой коммуникации показал, что эволюция системы СМИ привела к формированию многоступенчатой модели, включающей сложную и разветвленную систему вертикального и горизонтального процессов коммуникации, социокультурные взаимодействия внутри подсистемы продуцентов їшформации, между субъектами-потребителями информации (индивидами и референтными группами), а также между производителями информации и аудиториями. Учет субъектной и ценностной структур информационного процесса, а также характера коммуникации (распространение информации или оказание влияния) и вида информации (деловая, потребительская информация, слухи, сплетни и т.д.) дает возможность анализировать массовый коммуникационный процесс в его системной полноте.
СМИ являются одним из сильнейших факторов воздействия на социальную культуру, влияя на духовные ценности личности, предлагая
10 образцы нормативного поведения и конструируя тем самым социальную реальность. Специфика российской ситуации состоит в том, что большая часть СМИ стихийно перешла в информационно-развлекательный формат. Изменившаяся в связи с этим риторика освещения, текстовое закрепление социальных процессов и ситуаций актуализирует исследование специфики СМИ как сферы современной идеологии и антропопрактики, социального института конструирования идентичности человека.
3.Данные социологического исследования аудиторий различных каналов позволяют сделать следующий вывод: каждое средство массовой информации имеет свою аудиторию, которая отличается друг от друга типическими характеристиками и обладает присущими только ей социокультурными свойствами. В исследовании ростовских аудиторий масс-медиа было обнаружено, что разные социально-демографические группы телезрителей неодинаково оценивают наиболее значимые для них достоинства сообщений в теленовостях; выявлена достоверная разница в тематических предпочтениях и объемах потребляемой информации мужчинами и женщинами с одинаковым уровнем образования.
4. Анализ социокультурных характеристик журналистской деятельности позволил предложить ее новое определение, выходящее за пределы отражения инструментально - коммуникативных функций. Журналистика - вид духовно-практической деятельности по трансляции в массовое сознание (общественное мнение) оценок текущих событий, являющихся (или признаваемых) социально актуальными. Сущностью журналистики как особой формы социальной деятельности является информационно-духовное воздействие на общество путем внедрения в массовое сознание определенной системы ценностей.
5. Взаимоотношения текста и аудитории характеризуются взаимной активностью. В процессе коммуникации, которая реализуется, в соответствии с семиосоциопсихологической концепцией, в форме обмена действиями порождения и интерпретации текстов, происходит формирование норм и образцов поведения, деятельности, общения и взаимодействия людей. Текст как единица коммуникации представляет собой иерархию коммуникативно-познавательных программ партнеров по общению, а текстовая деятельность оказывается одним из ключевых механизмов социокультурной регуляции в ходе социального диалога и обмена деятельностью.
6. Информационные потребности в сообщениях определенного содержания и формы нужны людям для социальной ориентации, уточнения сложившейся картины мира, выбора линии поведения и решения проблемных ситуаций в конкретной социальной среде. Степень развития информационных потребностей и их удовлетворения тесно связана с социальной активностью человека. Эмпирическое исследование показало, что для каждой сферы информации существуют свои источники получения, проверки и оценки (в т.ч. семья, здоровье, профессия, быт, политика, культура, отдых/развлечения), и информацию в одной сфере человек может воспринимать автоматически, в другой сопоставляя, в третьей - критически. Выбор тех или иных источников и предпочтение одних источников другим позволяет определить вектор интересов изучаемой группы населения.
Практическая значимость исследования определяется выявлением социальной структуры процесса (субъектов и взаимодействий) массовой коммуникации. В диссертации проанализировано влияние СМИ на духовный мир человека и формирование социальной реальности в процессе информационного конструирования образов мира, что позволило диагностировать инструментальный аспект деятельности СМИ. Выявлена специфика форм социальной активности в процессе массовой
12 коммуникации, описаны технологии и стратегии поведения ее групповых субъектов, что позволит более точно осуществлять прогнозирование результатов информационного взаимодействия.
Описанные в работе модели коммуникации и социального поведения общественных групп в ее структуре направлены на реализацию перспективной возможности углубленного анализа этого общественного явления.
Результаты, полученные в диссертационной работе, могут использоваться в разработке и реализации информационной политики, развитии институтов общественного контроля за работой СМИ, в системе PR-коммуникации.
Материалы исследования, в т.ч. данные эмпирического характера, полученные с участием автора, могут применяться в учебном процессе вузовской подготовки студентов - при чтении курсов общей социологии, а также отдельных тем в курсах политологи, культурологии и теории журналистики.
Апробация работы. Основные положения и выводы диссертационного исследования докладывались и обсуждались на четырех внутривузовских конференциях в 1999-2003 гг., опубликованы в пяти работах, общим объемом 0,9 п.л., в том числе в электронных СМИ.
Структура диссертации включает: введение, две главы, состоящие из шести параграфов, заключение и список использованной литературы из 208 источников, 16 из которых - на иностранном языке.
Модели массовой коммуникации и проблемы эффективности СМИ
Модель массовой коммуникации, как и любая абстракция, является упрощением, схематически воспроизводящим лишь наиболее существенные черты и внутренние связи реально действующего механизма. Потребность упрощенного осмысления может быть продиктована разными целями и в зависимости от этого создаются различные модели, которые сохраняют подобие с оригиналом только в определенном аспекте, игнорируя влияние многих других возмущающих влияний, связей и отношений.
Специфика каждой конкретной модели обусловлена прршадлежностью ее автора к той или иной научной школе, его взглядами и интересами. В исследования коммуникации вовлечены специалисты самого разного профиля: из области психологии, социологии, антропологии, политических наук, экономики, лингвистики, образования, математики, инжиниринга1. В соответствии с задачами, возникающими в рамках конкретной дисциплины, возникает необходимость моделировать определенные, специфичные для предмета данной науки стороны процесса массовой коммуникации.
Но и в рамках одной науки могут возникать разные задачи. И для конкретных целей может ставиться задача построения модели, либо объединяющей различные типы коммуникации, либо подчеркивающей своеобразие одного из них, связанного, например, с определенным стремлением коммуникатора: информировать реципиента, развлечь, научить, убедить, повлиять на него (и со стремлением реципиента понять, узнать информацию, научиться чему-либо, развлечься, принять решение).
Некоторые модели строятся для определенных средств массовой информации, есть попытки моделирования процесса распространения конкретных видов информации, например - циркуляции слухов, но большинство претендует на всеобщий характер. Естественно, что чем может оказаться для решения практических задач.
Основное развитие теории массовой коммуникации началось сравнительно недавно - с 1952 года. У каждого из исследователей, принимавших участие в этой работе, неизбежно складывалось свое представление о том, как именно протекает процесс коммуникации, с позиций которого они и разрабатывали свои направления. Практически в каждой из этих областей можно почерпнуть ценные сведения относительно процесса коммуникации в целом. Эти данные можно объединить в следующие группы: коммуникации и обмен установками (Ховланд и Йельская школа); эмпирическое изучение значений (Осгуд и другие исследователи из Иллинойского университета); межличностные отношения в связи с процессами массовой коммуникации (Лазарсфельд и его коллеги из Колумбийского университета); теории диссонанса, консистентности и другие психологические теории, рассматривающие когнитивные процессы в их отношении к массовой коммуникации; международные коммуникации (Пул, Дойч, Дэвисон); группы и групповые процессы в их отношении к массовой коммуникации (Ньюкомб, Аш, Шериф, Левитт, Бэйвелас); применение математической теории информации Шеннона в отношении к процессам массовой коммуникации (Миллер, Черри и др.); контент-анализ (Берельсон, Холста и др.); системная теория (Миллер и др.); ориентация в ішформации (Картер); проблемы языка (Хомский и др.); обучение на материале средств массовой информации (Мэй, Лумсдэйн и др.)2. Опыт, накопленный в этих областях, составляет основу всех коммуникационных моделей.
Объединение различных моделей коммуникации в некую обобщенную социально-психологическую модель оправдано целью систематизации накопленных в этой области знаний, но требует принятия некоторых допущений. Главное допущение заключается в признании того, что различные системы массовой коммуникации имеют в своей основе один общий для всех механизм. Это допущение представляется правдоподобным уже потому, что модель опирается на психологические закономерности, общие для людей различных национальностей и культур, одинаково важные для субъекта коммуникационных отношений в каких бы условиях он не находился.
Второе допущение касается возможности перенесения фактов полученных при изучении межличностных коммуникаций в сферу массовых коммуникаций. Под массовой коммуникацией понимается общение больших социальных групп, которое имеет организованный характер и осуществляется при помощи технических средств на численно большие и рассредоточенные аудитории. Безусловно, общение групп людей не является механической суммой их межличностных контактов, но состоит оно именно из этих единичных взаимодействий и взаимовлияний.
Коммуникацией традиционно принято называть обмен значениями (информацией) между индивидами через посредство общей системы символов (знаков), языковых знаков, в частности. Эта сфера знаний и научных интересов, как и многие другие, начала формироваться еще в древние времена, поэтому определений у коммуникации приблизительно столько же, сколько и авторов работ о ней.
СМИ и духовный мир человека
Среди ведущих цивилизационных факторов в жизнедеятельности и развитии как человечества, так и отдельной личности особо выделяется умение людей жить вместе. В условиях решения центральной проблемы -выживания человечества, обеспечения его благосостояния и свободы -значение этого фактора возрастает.
Знаменательно, что в докладе Международной Комиссии ЮНЕСКО по образованию для XXI века одним из важнейших был провозглашен принцип учиться жить вместе - развивать понимание других людей, их историю, традиции и духовные ценности и на этой основе сформировать новый дух, способствующий выполнению общих проектов по управлению конфликтами мирным путем.
Рассмотрение СМИ в общекультурном контексте как части сложившихся исторических, географических, национально-этнических, идеологических, культурных общностей может быть весьма плодотворным. В отечественных прессоведческих исследованиях, посвященных природе и месту СМИ в структуре общественных институтов, наибольшее внимание уделено ее политическому аспекту, социальным связям и взаимоотношениям (Г.В. Колосов, Е.П. Прохоров, В.В. Ученова). Подвергся рассмотрению также - в некоторой мере -творческий характер этого вида общественно-литературной деятельности (В.Д. Пельт, В.М. Горохов); более того, был поставлен вопрос о возможном отнесении СМИ к сфере искусства (Я.Р.Симкин).
При всей политизированности общественной ситуации в стране в 70-80-х гг., к которым принадлежат исследования названных авторов, предпринимались попытки соотнесения массовых коммуникаций с той сферой бытования, в которой она функционирует и проявляется, - со сферой культуры. Результирующим тезисом этих разысканий, в самом общем виде, является суждение о том, что СМИ, будучи одним из сильнейших факторов воздействия на культуру во всех проявлениях, сама представляет собой важный и своеобразный феномен культуры.
Между тем на фоне изменений и преобразований в сфере культуры, которые особенно стремительно происходят в последние десятилетия и, возможно, явились одной из причин изменения геополитической ситуации, стало очевидно, что рассмотрение проблем взаимодействия СМИ и духовных ценностей личности должно проходить в общекультурном контексте, в корреляции с эволюцией фундаментальных явлений культуры.
Неудивительно, что с середины 80-х годов социологи, культурологи, философы, активно говорят, каждый со своей точки зрения, о «смене культурной парадигмы», «кризисе индустриальной цивилизации», «постиндустриальном обществе» и тому подобном/
В своей работе "Метаморфозы власти", написанной в 1990 году, Элвин Тоффлер, говорит о том, что наблюдаемый опыт СССР есть всего лишь мелкие перестрелки в глобальном процессе смены типа цивилизации. Анализируя экономические, политические и технологические процессы, происходящие в последней четверти XX века, Тоффлер утверждает появление новой, "информационной" эпохи, где основными чертами будут интерактивность, мобильность, обратимость, повсеместность и глобализация. При этом, обсуждая основные черты наступающей эпохи, Тоффлер говорит о них как о проблемах прежде всего антропологического характера. Шок будущего - это своеобразный синдром человека, неспособного справиться с темпами и количеством поступающей информации.
Конечно, же, кардинальные метаморфозы происходят при этом и со средствами массовой информации. Так, например, как пишет Умберто Эко в эссе "О прессе", на 1960-70-е годы пришелся пик дискуссий об объективности-субъективности СМИ, соответственно, стратегиях и идеологиях интерпретации.
Сославшись на эссе У. Эко, следовало бы указать на «запаздывающий» характер подобных процессов в российских СМИ. Процессы смены идеологии, а, тем более, решение вопроса об объективности-субъективности медиа, не так широко обсуждаемы в публичном пространстве, несмотря на наличие и актуальность данных проблем в связи с глобальными изменениями, произошедшими с рынком СМИ в 90-е гг. Исследователи либо негодующе «обличают» современную «идеологию потребительства», либо фиксируют неудавшийся опыт российских СМИ как института дискуссий и обмена мнениями, в университетах до сих пор неоспоримым остается тезис об объективности как «моральном долге» журналиста. Специфика российской ситуации состоит в том, что объективно, рыночно, СМИ движутся в той же стратегии, что и мировые СМИ - мы одинаково решили проблему падения тиражей - большая часть СМИ перешла в информационно-развлекательный формат. Таким образом, можно сказать, что проблемы идеологии были решены, но не было культурно-антропологической рефлексии изменений, поскольку они произошли стихийно и по необходимости.
В этой связи необходимо зафиксировать проблему стратегии современных СМИ как антропологического института, который, в силу специфики развития эпохи, в чем-то преобладает над традиционными институтами воспитания человека - образования, семьи и пр. Если это власть, то какую «антропологическую модель» она должна демонстрировать, в рамках какой идеологии двигаться? Рыночный уход к идеологии массовых вкусов не избавляет современные СМИ от функции демонстрации образцов, а при современной окруженности различными вариантами лишь усиливает ее.
Основная гипотеза состоит в том, что в сфере современных СМИ возможен альтернативный путь решения вопроса о власти - не уход к «идеологии зрелищности» (и, соответственно, демонстрации тех антропологических установок, которые выгодны, что равносильно отсутствию таковых), а демонстрация релевантных современности антропологических проектов. В современной ситуации также меняются методы, риторика освещения и описания, текстовое закрепление тех проектов в других сферах, которые, подобно СМИ, также демонстрируют альтернативные проекты.
В этой связи актуальным представляется исследование специфики СМИ как сферы современной идеологии и антропопрактики, как института фиксации и конструирования идентичности человека.
Бурное развитие средств массовой коммуникации, их глобализация оказывают, безусловно, положительное влияние на мировое сообщество, позволяя оперативно доносить почти до каждого жителя планеты информацию о важнейших событиях в мире, преодолевая пространство и время, способствовать укреплению связей между людьми, изменению стиля межчеловеческих отношений, структуры духовного потребления, формированию нового социального порядка, национального и транснационального пространства.
Журналистская деятельность: сущность, содержание и формы
К настоящему моменту в среде ученых, разрабатывающих теоретико-журналистскую проблематику, четко осознан тот факт, что «для нашей науки наступило время, когда ее дальнейшее развитие зависит, прежде всего, от совершенствования ее теоретического фундамента, от изучения закономерностей, которые лежат в ее основе... В самых различных областях нашей науки - будь то история журналистики, методика, исследование специфики средств массовой информации или
социология журналистики - дальнейший прогресс познания в значительной степени зависит от систематизации уже полученных, довольно значительных (объемных) знаний об основных признаках журналистики, от более точного установления внутренней связи, соединяющей их в единое целое. Ядром этой задачи является дальнейшая разработка категориальной системы теории журналистики, то есть системы общих, основополагающих понятий, которые позволяют понять сущность журналистики» .
Выработано, наконец, и понимание того, что «такой «работающей» в принципиальном методологическом плане может быть концепция предмета, структуры и задач науки о журналистике - своеобразная метатеория журналистики, имеющая методологический смысл, позволяющая и требующая взглянуть на науку о журналистике в целом, во внутренней связи и зависимостях различных, часто достаточно далеко разошедшихся «фрагментов» и «отраслей» знания.
В современных условиях такой метатеоретический взгляд чрезвычайно важен, поскольку перед журналистской наукой возникают новые, притом ориентированные на прагматическое использование, задачи, тогда как наука пребывает, так сказать, в несобранном состоянии» .
С такими оценками невозможно не согласиться, не разделить обеспокоенность авторов по поводу «несобранности» журналистской науки.
В самом деле, эта наука в течение последних десятилетий достаточно активно развивалась, но развивалась преимущественно «вширь», а не «вглубь», результатом чего явилась в целом сравнительно слабая разработка собственно теоретических проблем журналистики.
Одним из отрицательных результатов такого положения дел является своего рода категориальная несогласованность исследовательских подходов, влекущая за собой категориально понятийную не строгость и терминологическую разноголосицу относительно даже важнейших категорий и понятий исследуемой сферы.
Показательным примером категориальной не строгости является, в частности, проблема понятийного осмысления и терминологического оформления, обозначения журналистики как деятельности. Такими категориями, как «журналистская деятельность», «деятельность журналиста», «творческая деятельность журналиста», «деятельность СМИ», «деятельность печати» и т. д., оперируют не просто даже как синонимами, а как тождественными взаимозаменяемыми понятиями, которыми они отнюдь не являются, имея разные денотаты. И хоть все эти понятия вполне уместны в определенных, достаточно четко фиксированных смыслах, теоретическое оперирование ими как тождественными понятиями чревато не только логическими, но и фактическими, содержательными ошибками, что нередко и происходит в работах по теории журналистики при таком «облегченном» отношении к категориально понятийному аппарату.
Журналистика есть подсистема социальной деятельности. Субстанцией журналистики, таким образом, является социальная деятельность. Однако субстанция - это только самое глубинное в сущности. Сущность же - есть качественно определенная субстанция, качество есть существующая сущность. В силу этого, она является интегральным единством всех необходимых, закономерно связанных элементов содержания объекта. Категория сущности выделяет такие свойства и отношения системы, которые определяют все другие ее свойства и отношения. «Вскрыть сущность чего-либо - значит проникнуть в глубины вещи, в ее основные свойства, выявить причину ее возникновения и законы функционирования, а также тенденции развития»30. Сущность - это инвариант содержания того или иного объекта. Поэтому, чтобы выявить сущность журналистской деятельности в рамках единой субстанции социального - социальной деятельности, необходимо зафиксировать качественную определенность (особенность) журналистики, определить ее качество.
Решение данной задачи возможно на путях анализа духовно-практической деятельности, которая выступает дальнейшей конкретизацией субстанции и в то же время является ближайшим родовым понятием для журналистики. В рамках данного родового понятия необходимо найти видовые отличия журналистики как разновидности данного типа деятельности.
Духовно-практическая деятельность есть деятельность, которая является опосредованием, то есть связующим звеном между миром духа и миром практики, между духовной деятельностью и деятельностью практической, заключающемся в преобразовании специализированного знания, производимого в рамках духовной деятельности, в формы, присущие практическому, массовому сознанию и в переносе, трансляции в него этих форм.
Важным элементом духовно-практической деятельности является и журналистика, представляющая собой систему транслирования в массовое сознание социальных оценок текущей действительности, то есть оценок актуальных событий, попадающих в поле зрения массового сознания.
Текстовая деятельность в структуре социальной коммуникации
Одна из общих тенденций развития современной науки состоит в том, что в центре исследований всё чаще оказывается человек как субъект общественной деятельности, как субъект познавательной деятельности. Переосмысливается и место человека-субъекта речевой деятельности в лингвистической теории.4 В настоящее время такие категории, как субъект речи, адресат, воспринимается в качестве базисных лингвистических категорий, позволяющих достаточно глубоко понять принципы построения и функционирования языковой системы, процессов речевой коммуникации.
Резкая смена ориентиров имеет место и в текстовых исследованиях, где произошёл резкий поворот к прагматическому аспекту изучения текста. Категория субъекта речи становится той точкой отсчета, которая позволяет рассматривать текст как категорию коммуникативную. На первый план выходят проблемы воздействия текста, его целевой предназначенности.
Роль категории субъекта при изучении журналистского текста важна для выявления его специфики более чем для любого другого типа текста.
Нормы и образцы поведения, деятельности, общения и взаимодействия людей с элементами окружающей среды создаются самими людьми. Это происходит в процессе коммуникации, которая реализуется, в соответствии с семиосоциопсихологической концепцией, в форме обмена действиями порождения и интерпретации текстов - в текстовой деятельности. Текст, трактуемый в семиосоциопсихологии как единица коммуникации, представляет собой иерархию коммуникативно-познавательных программ, цементируемую общей концепцией или замыслом (коммуникативной интенцией) партнеров по общению, а текстовая деятельность оказывается одним из ключевых механизмов социокультурной регуляции, обеспечивающих (через включение в диалог «субъектности», т.е. сознания и интеллекта, интенции, воли и эмоций субъекта общения) саму возможность обмена деятельностью и ее продуктами между людьми41.
Диалог в этом случае трактуется как режим, или условие, коммуникации, связанное с направленностью и распорядком коммуникативно-познавательных действий. Именно этот режим отличает коммуникативные процессы от процессов информационно-поточного характера, когда отправитель и получатель информации остаются на разных полюсах информационного канала. Вместе с тем наличие так называемого эффекта диалога позволяет распознавать феномен коммуникации в отличие от феноменов псевдокоммуникации (попыток диалога, не увенчавшихся адекватными интерпретациями коммуникативных интенций) и квазикоммуникации (т.е. ритуальных «действ», подменяющих общение и не предполагающих диалога по исходному условию).
Коммуникация или, иначе, знаковое общение социальных субъектов потому и формирует локальное и глобальное социокультурное пространство-время, что служит, в первую очередь, социальным механизмам человекосредовои интеракции и осуществляется в режиме диалога. Применительно к обеспечению социальных связей и контактов между людьми речь идет о взаимной («субъект-субъектной») ориентации партнеров, стремящихся «войти» в ситуацию друг друга, придавая, говоря фигурально, «моносубъектный» характер этому процессу. Результат подобной идентификации - адекватная интерпретация коммуникативной интенции партнера по общению. Ее значение первично по отношению к согласию-несогласию с партнером, поскольку согласие или несогласие всегда предметны и соотносятся с тем, что было понято. Именно по тому, состоялся ли эффект адекватного понимания, можно судить о качестве самой коммуникации, о степени ее диалогичности и о возможности перехода к поиску согласия.
В ходе социальной коммуникации в пространство-время микровселенных (например, разного рода сообществ и организаций) «втягивается» множество потенциальных собеседников - носителей разных субкультур и разных типов сознания. Однако в каждом отдельном случае в коммуникацию вступают не группы, сообщества и/или организации, а люди. Природа каждого текста индивидуальна. У его начала - личность, хотя представляемый ею уровень социокультурной субъектности в диалоге существенным (но не всегда решающим) образом влияет на его развитие и исход.
Социально-практическое бытие человека многомерно. Эта многомерность носит вполне выраженный пространственно-временной характер. Поэтому в модели социокультурного пространства-времени каждый человек мысленно может быть представлен непрерывно меняющимся набором векторов состояния тех или иных характеристик, форм и условий (внешних и «внутренних»), регулирующих его поведение, деятельность и взаимодействие с природой и обществом.
В режиме диалога с другими людьми формируются установки личности, ее картина мира, осуществляется обмен идеями; люди узнают о существовании различных черт характера, склонностей и интересов. В диалоге, как непосредственном, так и опосредованном существующими в современном обществе системами коммуникации, люди усваивают социальный и культурный опыт, который включают в свою повседневную жизнедеятельность. Диалог способствует формированию и поддержанию групповых (ассоциативных) структур. А его нарушение влияет на изменение и разрушение этих структур. Следовательно, диалогичность общения занимает чрезвычайно важное место не только среди других компонентов образа жизни людей, но и в системе человеко-средовых метаболизмов, а значит, и социокультурного воспроизводства как такового.
В диалоге людей, «проживающих» разные жизненные ситуации и относящихся к разным «группам сознания» (т.е. группам условным, невидимым, но реально существующим в силу общности тех или иных ценностных ориентации, установок, ожиданий, ментальносте и т.п.), и формируется то социокультурное пространство-время, которое становится затем контекстом жизнедеятельности и «питательной средой» для зарождения, воспроизводства.
