Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретические подходы к исследованию этнического самосознания и «образа Я» у потомков смешанных браков
1.1. Проблема этнического самосознания в современной науке 11
1.1.1. Структура этнического самосознания 16
1.1.2. Этническое самосознание и этническая идентичность 18
1.1.3. Особенности еврейского этнического самосознания 26
1.2. Этническое самосознание потомков смешанных браков 39
1.3 «Образ Я» как важнейший компонент самосознания личности
1.4. Взаимосвязь этнического самосознания и «образа Я» 54
1.5. Ранняя юность как важнейший этап развития этнического самосознания и «образа Я» 57
Глава 2. Организация и методы исследования
2.1. Обоснование выбранного подхода 65
2.2 Организация исследования 69
2.3. Краткое описание методов и методик исследования 73
Глава 3. Результаты эмпирического исследования особенностей этнического самосознания и «образа Я» старшеклассников смешанного русско-еврейского происхождения
3.1. Особенности этнического самосознания и «образа Я» старшеклассников смешанного русско-еврейского происхождения по сравнению с этническим самосознанием и «образом Я» старшеклассников из однородных в этническом отношении семей 84
3.2. Особенности этнического самосознания и «образа Я» старшеклассников смешанного русско-еврейского происхождения с различными типами этнической самоидентификации 108
3.3. Особенности этнического самосознания и «образа Я» старшеклассников, имеющих отца-еврея или мать-еврейку 139
Заключение 147
Выводы 155
Литература 158
Приложения 176
- Особенности еврейского этнического самосознания
- Краткое описание методов и методик исследования
- Особенности этнического самосознания и «образа Я» старшеклассников смешанного русско-еврейского происхождения по сравнению с этническим самосознанием и «образом Я» старшеклассников из однородных в этническом отношении семей
- Особенности этнического самосознания и «образа Я» старшеклассников, имеющих отца-еврея или мать-еврейку
Введение к работе
Проблема этнического самосознания выходцев из гетерогенных семей имеет исключительно важное и общенаучное, и прикладное значение. Рост числа межэтнических браков сегодня - это явление объективное и закономерное. Среди причин, вызьгеающих рост смешанной брачности у представителей различных этносов, отмечаются многие факторы: соотношение численности полов, динамика брачности, расширение межэтнических контактов, изменения образа жизни и ценностных ориентации (приверженность свободе, либерализму, вера в интеграцию групп меньшинства, отказ от этноцентризма и приверженность универсализму).
Как отмечает Е.М.Галкина (1993), «в ситуации однонациональных семей этничность для молодого поколения как бы задана априори, в многонациональных семьях, где постоянно взаимодействуют этнические компоненты как минимум двух культур, проблемы этнического самоопределения молодого поколения актуализируются. Процесс становления этнической идентичности происходит в этом случае эксплицированно, раскрываясь в каждом из аспектов идентичности: эмоциональном, когнитивном, поведенческом» (с. 6-7). В современном мире социальное и культурное пространство все более унифицируется, этническое своеобразие из сфер, доступных непосредственному внешнему наблюдению, погружается во внутренний план сознания, и именно в этих условиях изучение людей, являющихся членами нескольких культур, говорящих как минимум на двух «языках» - в самом широком смысле этого слова» - становится все более важно (Qureshi К., Moores S., 1999. Р. 314).
Кроме того, мы полагаем, что потомки смешанных браков являются отдельным объектом профессиональной деятельности практического психолога, поскольку наличие неоднородных этнических корней может значительно обогатить формирующуюся личность, стать источником
новых направлений роста, но может и явиться причиной наличия мучительных разногласий с самим собой, внутренних конфликтов, тревоги и беспокойства, то есть всего того, с чем человек может обратиться к специалисту-психологу.
Но мы пока еще недостаточно много знаем об особенностях этнического самосознания детей из смешанных браков. Часто исследователи этого феномена ограничиваются фиксацией лишь одного компонента этнической идентичности - декларируемой этничности (то есть того, как сам человек определяет свою этническую принадлежность), а о более глубинных, содержательных характеристиках этнической идентичности людей смешанного этнического происхождения известно очень мало. Именно этим обусловлена актуальность данного исследования.
Целью нашего исследования было выявление особенностей этнического самосознания и «образа Я» у старшеклассников из русско-еврейских семей по сравнению со старшеклассниками из однородных по национальному составу семей русских и евреев.
Нами были выдвинуты следующие гипотезы:
Этническое самосознание и «образ Я» старшеклассников из русско-еврейских семей будет отличаться большей внутренней противоречивостью и эмоциональной напряженностью, чем этническое самосознание старшеклассников из гомогенных семей.
Старшеклассники смешанного русско-еврейского происхождения представляют собой психологически неоднородную группу, а за различными типами этнической идентификации скрываются содержательные особенности внутреннего плана сознания.
Характеристики этнического самосознания и «образа Я» старшеклассников смешанного происхождения будут зависеть от того, кто именно из их родителей (отец или мать) является евреем.
Для реализации поставленной цели и проверки гипотез было необходимо решить следующие задачи:
Проанализировать особенности этнического самосознания и «образа Я» старшеклассников из однородных по этническому составу семей русских и евреев.
Выявить особенности этнического самосознания и «образа Я» старшеклассников смешанного русско-еврейского происхождения.
Сравнить основные особенности этнического самосознания старшеклассников из этнически смешанных и однородных семей.
Выявить различные типы этнической идентификации старшеклассников смешанного русско-еврейского происхождения.
Сравнить особенности этнического самосознания и «образа Я» старшеклассников с различным типом этнической самоидентификации.
Выявить различия в этническом самосознании и «образе Я» старшеклассников смешанного происхождения в зависимости от того, кто из их родителей (отец или мать) является евреем.
Объект исследования - учащиеся 9-11 классов школ Санкт-Петербурга, всего 165 человек. Из них были сформированы три группы: экспериментальная (подростки, у которых один из родителей еврей, а другой - русский, 77 человек) и две контрольных группы (подростки из семей, где оба супруга русские - 54 человека, подростки из семей, где оба супруга евреи - 30 человек). Возрастной диапазон - 15 - 17 лет. Средний возраст испытуемых составил 15,4 года. В исследовании приняли участие 74 юноши и 91 девушка. У 34 старшеклассников из экспериментальной группы евреем является отец, а у 43 - мать.
Предмет исследования - особенности этнического самосознания и «образа Я» старшеклассников смешанного русско-еврейского происхождения, а также взаимосвязь этнического самосознания и «образа Я».
Теоретическую и методологическую основу данного исследования составили принцип целостного подхода в психологии, изложенный в трудах Б.Г.Ананьева, Б.Ф.Ломова, С.Л.Рубинштейна, В.Н.Панферова и др.; культурно-историческая теория развития личности Л.С.Выготского; подход к исследованию этнических процессов, разрабатьшаемый в рамках социального конструктивизма.
Методы исследования. Для реализации поставленных целей и задач использовался следующий комплекс методов: семантический дифференциал, методика «Символический анализатор мира» А.М.Парачева, «Методика исследования самоотношения» С.Р.Пантилеева, а также анкетный опрос.
Достоверность полученных результатов обеспечивалась корректным подбором методов исследования в соответствии с поставленными целью и задачами, а также использованием методов математической статистики при обработке данных.
Научная новизна работы состоит в том, что полученные результаты позволяют расширить представления об особенностях этнического самосознания и «образа Я» потомков смешанных браков. Раскрыты различия во внутренней структуре самосознания старшеклассников смешанного происхождения в зависимости от типа этнической самоидентификации. Выявлены взаимосвязи между этническим самосознанием и представлением старшеклассников о себе. Установлены различия во временном аспекте «образа Я» у старшеклассников смешанного происхождения из семей двух типов этнического состава (семей, в которых еврейская мать и русский отец, и семей, в которых отец принадлежит к еврейскому этносу, а мать - к русскому).
Теоретическая значимость исследования определяется тем, что особенности этнического самосознания потомков смешанных браков соотнесены со структурой «образа я», то есть предмет исследования представлен совокупностью социальных, социально-психологических и этнопсихологических характеристик.
Практическая значимость работы заключается в том, что удалось
получить важные результаты, показьшающие большую противоречивость и
эмоциональную напряженность этнического самосознания и «образа Я»
старшеклассников смешанного русско-еврейского происхождения по
сравнению со старшеклассниками из гомогенных семей. Также полученные
данные позволяют судить о наличии качественного своеобразия
самосознания у старшеклассников смешанного происхождения в
зависимости от избранного ими типа этнической самоидентификации,
которое может быть связано с уровнем социально-психологической
адаптации личности. Эти результаты могут быть использованы для
составления психокоррекционных программ, планировании
индивидуальной и групповой консультационной работы.
Положения, выносимые на защиту:
Этнические компоненты самосознания старшеклассников смешанного происхождения существуют отдельно от компонентов позитивно окрашенной личностной и социальной идентичности, что носит защитный характер.
Этническая социализация, главным институтом которой является еврейская школа, протекает у старшеклассников смешанного происхождения на негативном эмоциональном фоне, важной составной частью которого выступает антисемитизм.
Старшеклассники смешанного русско-еврейского происхождения склонны негативно оценивать иудаизм, видя в нем угрозу поддержания собственной позитивной идентичности.
Основные компоненты самоотношения старшеклассников смешанного происхождения - внутренняя конфликтность и самообвинение, причем данная структура самоотношения устойчива во времени.
Основные различия между старшеклассниками из семей с еврейскими матерями и русскими отцами и семей с русскими матерями и еврейскими отцами кроются во временном аспекте «образа Я», и могут быть интерпретированы, исходя из представлений о традиционном
Особенности еврейского этнического самосознания
Поскольку объектом нашего исследования послужили подростки смешанного русско-еврейского происхождения, мы считаем важным осветить особенности еврейского этнического самосознания.
По мнению А.Милитарева (1999), неотъемлемой чертой самосознания евреев разных исторических периодов и мест проживания является так называемое «диаспорное сознание», объединяющее представление о диаспоре как о вынужденном, нежелательном феномене, как об изгнании из «земли обетованной», а также идею возвращения на «родину предков».
По причинам понятного характера вплоть до последнего времени исследования еврейской идентичности велись преимущественно на Западе, и, надо сказать, они достигли там значительных успехов.
Американские ученые разводят понятия «еврейской идентификации» и «еврейской идентичности», первое для них - это «процесс мышления и деятельности, свидетельствующий о вовлеченности в еврейскую жизнь», а второе - «самоощущение собственного еврейства» (Himmelfarb H.S., 1982. С. 57).
Основными «столпами» самосознания западных евреев являются иудаизм, община, поддержка государства Израиль и Холокост (Носенко Е., 2000). Евреи на Западе - это прежде всего религиозная группа (М.Членов, 1999; G.A.Tobin, 1988; Gitelman Z., 1994). Как отмечает G.A.Tobin (1988) «принадлежность к синагоге и посещение ее — это, очевидно, ключевой индикатор еврейской идентичности. Религиозная идентичность - главное, что отделяет американских евреев от других американцев» (с. 70).
Естественно, самосознание российских евреев отличается качественным своеобразием. Особая субэтническая группа русских евреев стала формироваться в России в начале XX века. Для этой группы было характерно использование русского языка как разговорного и светского, иврита — как язьпса религии и национальной традиции; сочетание русской и еврейской культуры на профессиональном и бытовом уровне; иудаизм и, наконец, зарождение группового самосознания. Процесс этот был прерван революцией 1917 (Юхнева Н., 1999). В силу свойственной для Советского Союза национальной политики еврейство превратилось в неизменяемую биосоциальную категорию, существование которой активно поддерживалось государством (Gitelman Z., 1991, 1994; Markowitz, 1996). Как отмечает Z. Gitelman (1994), в течение двадцатого века российские и советские евреи сменяли свою идентичность и содержание этой идентичности, по крайней мере, три раза: 1. В 20-30 гг. они перешли от традиционной религиозной предреволюционного периода к преобладанию русско-советской культуры и даже идентичности. Быстро росло число смешанных браков. Лишь введение в начале 30-хх годов паспортов с официально фиксированной национальностью несколько приостановило процесс ассимиляции советских евреев, то есть процесс смены их идентичности на русскую. 2. Второе изменение произошло в 40-50 гг., когда Холокост и сталинизм разрушили иллюзии принятия и ассимиляции. Но само еврейство осталось без какого-то позитивного культурного содержания. Еврейское самосознание существовало почти исключительно благодаря насаждаемой государством идентичности как национальности и социальными барьерами в обществе, где большое внимание уделялось этничности его членов. Евреем считался всякий, у кого родители евреи, вне зависимости от культурной идентификации человека и его выбора. Советское еврейство было высоко аккультурировано, но мало ассимилировано (общество считало евреев евреями и отказывалось воспринимать их как русских, украинцев и т.п.). Они были лишены еврейской культуры, но не приняты в общество русских. Они потеряли еврейскую религию и культуру, но не идентичность, причем большая часть компонентов этой идентичности имела негативную эмоциональную окраску. Этот внешний социальный парадокс перешел во внутренний план сознания (Гительман Ц., Червяков В., Шапиро В., 1994). Как пишет Н.Юхнева (1999), «фактически еврей в СССР был не человеком двух культур, а человеком русской культуры с еврейским самосознанием» (с. 175). 3. После 1988 года возможность возрождения еврейской жизни на территории (бывшего) Советского Союза заставила евреев вновь переопределить себя. Постепенно еврейскую идентичность начинают понимать не как предписанный биологический фактор «национальности», а как достигаемый на основании поведения статус (Markowitz F., 1996), только в конце 80-х гг. в нашей стране сложились условия для зарождения позитивной еврейской идентичности (Гительман Ц., Червяков В., Шапиро В., 1994). Однако одновременно с построением новой еврейской идентичности идет и противоположный процесс - «ассимиляция и аккультурация под мощным воздействием окружающих народов и, как результат, эрозия еврейской этничности и идентичности» (Гительман Ц., Червяков В., Шапиро В., 2000, с. 53) Кто же такие современные российские евреи? Пытаясь ответить на этой вопрос, Р.Рывкина (1996) провела социологический опрос 1000 евреев, проживающих в Москве, Ростове-на-Дону, Екатеринбурге и Хабаровске. Она исходила из того, что «современное еврейское население России - это богатое множество разнообразных социальных групп, интересы и поведение которых не только различны, но подчас и противоположны» (с. 33). Для построения типологии использованы следующие признаки: 1) отношение к своей национальной принадлежности (национальная идентификация); 2) отношение к России; 3) отношение к выезду из нее; 4) отношение к еврейской культуре: знание (или незнание) еврейских языков, знание (или незнание) еврейской истории, соблюдение (или несоблюдение) еврейской традиции, чтение еврейской прессы и т.п.; 5) отношение к религии (посещение или непосещение синагоги и др.). На основании выделенных признаков и данных опроса были выделены следующие типы современных российских евреев: Тип I (55 % опрошенных): "новые евреи", которые сочетают недавно возникший у них интерес к своим национальным корням с желанием жить и работать в России. Чисто национальная мотивация у этих людей сочетается с теми или иными внешними и прагматическими мотивами. Тип II (23 % опрошенных): ассимилированные евреи. Это люди, у которых социальных связей с еврейством практически не осталось. Тип III (20 % опрошенных): потенциальные эмигранты. В людях этого типа усиление еврейского самосознания во многом является следствием их эмиграционных настроений. Тип IV (2 % опрошенных): традиционные евреи, которые в той или иной степени религиозны и полностью или в большой степени идентифицировались с иудаизмом и еврейской культурой, которая составляет основу их жизни. Еврейство этих людей естественное, оно не связано с какими-то внешними обстоятельствами. Все изложенные выше данные важны для понимания этнического самосознания современных российских евреев в широкой перспективе исторических, социальных и демографических процессов, вместе, нас, как психологов, интересует и собственно психологический пласт еврейской идентичности. В своей работе В.С.Собкин и А.М.Грачева (1998) описывают подход к проблеме еврейской идентичности D.Arnow, который предлагает анализировать данный вопрос, исходя из четырех базовых психологических конструктов, описывающих различные аспекты еврейской идентичности:
Краткое описание методов и методик исследования
Метод семантического дифференциала широко применяется для исследования особенностей восприятия и поведения человека, личностных смыслов и социальных установок, а также отношения субъекта к миру вещей, миру людей и самому себе. Метод семантического дифференциала был разработан в 1955 году американскими психологами во главе с Ч.Осгудом.
Семантический дифференциал основан на применении факторного анализа к исследованию значений. Исследуемый объект помещается в экспериментальный континуум, ограниченный парой антонимичных понятий. Многие из таких континуумов сходны и могут быть объединены в одной измерение. Такие объединенные из ряда экспериментальных шкал измерения используются в качестве осей семантического пространства, в котором можно оценить значение любого объекта. В исследованиях Осгуда таким пространством оказалось декартово трехмерное пространство, осями координат которого выступили выделенные в факторном анализе ортогональные факторы: «Оценка», «Сила», «Активность». Последующие эксперименты показали универсальность выделенных факторов даже для оценивания невербальных объектов.
Построение семантического дифференциала на базе отдельных классов понятий показало возможность появления новых факторов. Был сделан вывод о том, что классический универсальный семантический дифференциал отражает общие эмоционально-оценочные формы классификации, а факторные структуры отдельных семантических классов отражают более узкие основания для когнитивной классификации. Построенное на базе шкалирования узкого семантического класса объектов пространство будет характеризоваться большей размерностью (количеством выделенных факторов) и большей ориентированностью на закрепленные в значении предметные признаки объектов. То есть в данном случае наряду с коннотативными (эмоционально-оценочными) факторами будут выделены и более предметно-ориентированные составляющие семантического пространства.
При проведении исследования методом семантического дифференциала испытуемых просят оценить п объектов по т униполярным или биполярным (образованным противоположными по смыслу понятиями) семибалльным шкалам (3, 2, 1, 0, -1, -2, -3). Полученные в результате суммарные групповые матрицы п х т подвергаются процедуре факторного анализа.
Число выделенных факторов (размерность сконструированного семантического пространства) отражает уровень сложности восприятия субъекта в данной содержательной области. Факторная нагрузка показывает, насколько выражено в данной шкале содержание, которое описывает фактор. Знак факторной нагрузки содержательного смысла не имеет и показывает, к левому или правому полюсу фактора относится та или иная шкала. Название каждому фактору дается исходя из содержания образующих данный фактор шкал и характера наиболее полярно дифференцированных по данной оси объектов. Размещение объектов в сконструированном семантическом пространстве достигается путем суммирования оценок каждого объекта по всем признакам, входящим в тот или иной фактор, полученная усредненная оценка рассматривается как проекция данного объекта на ось этого фактора.
Еще один возможный вариант обработки - сопоставление образов шкалируемых объектов путем подсчета парных коэффициентов корреляций между их оценками, то есть вычисление коэффициентов парной корреляции вертикальных столбцов суммарной матрицы исходных данных.
При разработке варианта методики семантического дифференциала, примененного в данном исследовании, мы в значительной мере опирались на работы А.М.Грачевой (1996, 1998), которая предлагает проводить дифференцированный анализ категорий, отражающих объектные и субъект-субъектные отношения, отмечая, что оценка представителя определенного этноса происходит совершенно иначе, чем этноса в целом. В первом случае респондент исходит из опыта реального социального взаимодействия с представителями этой этнической группы, то есть здесь речь идет о субъекте отношений. Описывая же народ в целом, респондент скорее опирается на знания истории, культуры и т.д., то есть этнос здесь выступает скорее объектом социальной реальности. Участвовавшим в эксперименте старшеклассникам предлагалось оценить выраженность определенных личностных качеств по семибальной шкале. Объектами шкалирования выступили такие категории, как «типичный еврей», «типичный русский», «Я», «мать», «отец», «мой идеал», «мой враг».
Оценивание проходило по 15 характеристикам: добрый, умный, жадный, оптимист, завистливый, отзывчивый, общительный, альтруист, националист, патриот, хитрый, рассудительный, доверчивый, настойчивый, наглый. Во второй серии эксперимента оценивались такие категории, как «еврейский народ», «русский народ», «мой народ», «народ, которым я восхищаюсь», «враждебный мне народ». Оценивание проходило по 16 характеристикам: сплоченный, терпимый, богатый, религиозный, талантливый, сильный, миролюбивый, свободолюбивый, организованный, открытый, умеющий приспосабливаться, везучий, активный, трудолюбивый, покорный, пьющий. И в первом, и во втором случае оцениваемые характеристики были подобраны при помощи пилотажного исследования, в ходе которого старшеклассникам было предложено ответить на открытые вопросы о качествах русского и еврейского народа и его отдельных представителей.
Особенности этнического самосознания и «образа Я» старшеклассников смешанного русско-еврейского происхождения по сравнению с этническим самосознанием и «образом Я» старшеклассников из однородных в этническом отношении семей
Обратимся прежде всего к данным, относящимся к структуре этнических авто- и гетеростереотипов старшеклассников трех исследованных групп. Напомним, что эти данные были получены при помощи метода семантического дифференциала.
Для русских старшеклассников удалось выделить два фактора, являющихся основаниями для классификации объектов в области межнационального восприятия. В первый фактор, объясняющий 58 % дсиперсии, вошли такие характеристики, как «доверчивый» (0,95), «отзывчивый» (0,94), «добрый» (0,93), «альтруист» (0,91), «умный» (0,79), «патриот» (0,74)1. На противоположном полюсе этого фактора оказались такие качества, как «жадный» (-0,90), «наглый» (-0.89), «завистливый» (-0.81), «хитрый» (-0.79), «националист» (-0.77). Наиболее сильно противопоставленными по этому фактору оказались понятия «враг» и «типичный русский». Нам представляется, что с содержательной точки зрения этот фактор отражает направленность человека на самого себя или на других людей, поэтому мы назвали его фактором эгоизма. Здесь обращает на себя внимание противопоставление в одном факторе ума как свойства представителя своего этноса и хитрости - свойства этнического врага. Действительно, представление о щедром, добром, независтливом,
В скобках здесь и далее указаны нагрузки переменных на фактор простодушном, доверчивом человеке довольно хорошо соответствует транслируемому фольклором образу русского.
Во второй выделенный фактор, объясняющий 27 % дисперсии, вошли такие характеристики, как «настойчивый» (0,92), «рассудительный» (0,86), «оптимист» (0,79), «общительный» (0,69). Это однополюсной фактор. Наиболее сильно по нему дифференцировались объекты «идеал» и «враг», поэтому можно предположить, что данный фактор имеет, в основном, оценочное содержание. Рассмотрим, как расположились в этом пространстве оцененные участниками эксперимента объекты (см. рис. 3.1). Здесь мы должны прежде всего отметить наличие некоторой отрицательной идентификации у русских старшеклассников - образ типичного русского и себя у них различаются довольно сильно (отметим, что на разных возрастных выборках этот эмпирический факт уже устанавливался в последние годы рядом исследователей: см. Мамбеева А.С., 1995; Пибоди Д., Шмелев А.Г., Андреева М.К., Граменицкий А.Е., 1993). Типичный русский - это доверчивый, щедрый, простодушный человек, альтруист и интернационалист, еще раз подчеркнем, что этот образ близок персонажам русских народных сказок. Себя же русские подростки не наделяют этими чертами. Видимо, они считают себя менее открытыми, более прагматичными. Неслучайно мы получили здесь, на первый взгляд, парадоксальный результат - близость в семантическом пространстве русских подростков образов «я-реального» и типичного еврея. Но важно отметить, что этот отход от национальных традиций, по всей видимости, болезненно переживается нашими испытуемыми - ведь по первому фактору «я-идеальное» достаточно близко к этому самому персонажу русских сказок. Видимо, русские юноши отказываются от идеалов в силу реальностей и требований современной жизни, но это не приходит даром - и образ себя, и образ типичного русского довольно далеко отстоят от идеала по второму, оценочному фактору.
При анализе таблицы суммарных значений по еврейской выборке было выделено три фактора. Как отмечает В.Ф.Петренко (1997), размерность семантического пространства отражает когнитивную сложность субъекта в некоторой содержательной области. Нам представляется, что большую когнитивную сложность еврейских старшеклассников в области межэтнического восприятия можно объяснить тем, что евреи - это представители этнического меньшинства в нашем обществе. Во многих исследованиях подчеркивается, что у представителей этнических меньшинств процессы этнической идентификации начинаются раньше и протекают более ярко вьфажено и бурно, чем у членов групп этнического большинства. Старшеклассники-евреи, по всей видимости, больше задумываются над национальными проблемами, чем их русские сверстники.
Рассмотрим содержание выделенных в данной группе категорий обыденного сознания. Прежде всего отметим, что все три фактора имеют оценочную окраску, поскольку наиболее сильно дифференцировались по ним понятия «идеал» и «враг». Скорее всего, это говорит о перегруженности опыта межэтнического взаимодействия еврейских старшеклассников эмоциональным компонентом. Первый фактор, объясняющий 33 % дисперсии, составили такие характеристики, как «рассудительный» (0,94) и «альтруист» (0,74) - с одной стороны, и «завистливый» (-0,82), «наглый» (-0,75), «жадный» (-0,70) и «националист» (-0,54) - с другой. Этот фактор во многом совпадает с первым фактором, выделенным на выборке русских старшеклассников, поэтому мы также " назвали его «альтруизм - эгоизм».
Второй, однополюсной, фактор, объясняющий 29 % дисперсии, составили характеристики «патриот» (0,97), «оптимист» (0,90), «общительный» (0,70), «отзывчивый» (0,62). Это, в основном, коммуникативно-эмоциональные свойства, поэтому мы назвали этот фактор «общительность».
Особенности этнического самосознания и «образа Я» старшеклассников, имеющих отца-еврея или мать-еврейку
Третья гипотеза нашего исследования была связана с предположением о том, что самосознание и «образ Я» старшеклассников смешанного происхождения будут зависеть от этнического состава семей, то есть от того, кто из родителей является евреем, а кто — русским. Чтобы подтвердить или опровергнуть данную гипотезу обратимся к экспериментальным данным.
Факторный анализ вновь выделил уже достаточно хорошо знакомую нам структуру категорий сознания старшеклассников в области межнационального восприятия.
Первый, оценочный, фактор задается противопоставлением личностных качеств, обозначенным нами антиномией «альтруизм -эгоизм». Хочется отметить лишь, что у старшеклассников из семей, где к еврейскому этносу принадлежит мать, на первый план оценочного фактора выдвигаются интеллектуальные характеристики (умный и рассудительный), а в группе юношей и девушек, у которых мать русская, а отец - еврей, наибольшие нагрузки по первому фактору имеют переменные, соответствующие скорее не интеллектуальным, а нравственным качествам (добрый и отзывчивый).
Третий фактор идентичен в обеих подгруппах - по входящей в его состав единственной переменной он назван фактором патриотизма.
А вот второй фактор имеет семантические нюансы, уже описанные нами в параграфе 3.2.2. У старшеклассников, матери которых еврейки, а отцы русские, он объединяет хитрость и настойчивость и противопоставляет этим качествам доверчивость. В группе старшеклассников из семей, состоящих из отца-еврея и русской матери, хитрость входит в отрицательный полюс первого фактора, а второй фактор, объединяющий характеристики «настойчивый» и «рассудительный», был назван нами фактором интеллектуальной активности.
Размещение объектов оценивания в сконструированных семантических пространствах представлено на рисунках 3.3.1 и 3.3.2.
Прежде всего можно отметить, что старшеклассники, отцы которых евреи, по всей вероятности, не слишком дифференцируют своих родителей по этническому признаку: координаты понятий «мать» и «отец» довольно близки по каждому из трех факторов-оснований для классификации объектов в области межнационального восприятия (см. рис. 3.3.2).
Старшеклассники, матери которых еврейки, склонны более позитивно оценивать свою мать, чем русского отца: об этом говорит большая близость понятия «мать» к полюсу «альтруизм» первого фактора (см. рис. 3.3.1).
Данные показывают, что старшеклассники из семей различного этнического состава вкладывают разный смысл в понятие «патриотизм»: те, кто рожден в отцами-евреями и русскими матерями, склонны считать, что патриотизм наиболее сильно выражен у евреев, и наименее - у русских. Для старшеклассников, матери которых еврейки, а отцы русские, наблюдается обратная картина.
У старшеклассников прослеживается тенденция воспринимать более позитивно типичного представителя этноса, к которому принадлежит их мать (это можно заметить по сравнительному положению на оси «альтруизм - эгоизм» понятий «еврей» и «русский» в двух подгруппах экспериментальной выборки.
Но все же нельзя сказать, что этническое самосознание старшеклассников из разных по составу этнических семей резко отличается (это показывают и другие данные). Видимо, решающее значение имеет не собственно этническая принадлежность родителей, а более тонкие механизмы межличностного взаимодействия между детьми и родителями в семье.
Похожие диссертации на Особенности этнического самосознания и "Образа Я" старшеклассников из русско-еврейских семей
