Содержание к диссертации
Введение
1. Глава. Место феномена страха в убеждающей массовой коммуникации 15 стр.
1.1. Убеждающая коммуникация как вид массовой коммуникации 15 стр.
1.2. Место феномена страха в социально-философских, психологических, социологических и социально-психологических исследованиях 20 стр.
1.3. Страх как социально-коммуникативный феномен 33 стр.
2. Глава. Коммуникативные маски страха как социально-коммуникативного феномена убеждающей коммуникации 47 стр.
2.1. Коммуникативная маска страха -Опасность 47стр.
2.2.Коммуникативная маска страха - Неопределенность...62 стр.
2.3. Коммуникативная маска страха - Вина 75 стр.
2.4. Коммуникативная маска страха - Отчуждение 84 стр.
3. Глава. Феноменология коммуникативных масок страха в убеждающей массовой коммуникации 97 стр.
3.1. Экспертный опрос: приемы использования страха в убеждающей массовой коммуникации - эмпирические референты коммуникативных масок страха 98 стр.
3.2. Типология приемов использования феномена страха в убеждающей массовой коммуникации 107 стр.
Заключение 120 стр.
Список литературы 124 стр.
Приложения 138 стр.
- Убеждающая коммуникация как вид массовой коммуникации
- Коммуникативная маска страха -Опасность
- Коммуникативная маска страха - Отчуждение
- Экспертный опрос: приемы использования страха в убеждающей массовой коммуникации - эмпирические референты коммуникативных масок страха
Введение к работе
Актуальность исследования
Современную эпоху называют эпохой власти массовой коммуникации в силу того, что многие основные решения жизнедеятельности решаются под влиянием СМИ, основным товаром является информация.
Необходимость того, чтобы среди всего массива информации была замечена та или иная порождает развитие исследований области привлечения внимания, убеждающей коммуникации.
Данная работа направлена на рассмотрение одного из ресурсов убеждения - страх. Страх как социально-коммуникативную единицу. Автором предпринята попытка разработать концептуальную основу «социально-психологического страха в массовой коммуникации», как направления в исследовании проблем убеждающей коммуникации, определить роль убеждающего воздействия феномена страха в практической деятельности специалистов СМИ, ПР, рекламистов, идеологов, политиков.
Феномен страха стал намного сложнее физического запугивания, он вместо внешнего страха стал внутренним, процессы воздействия стали более тонкими, незаметными и не вызывающими отторжения. Наличие теоретических исследований данного факта позволит с одной стороны активно и точно применять феномен страха при построении социальных событий или коммуникативных единиц, а с другой стороны - выявлять акты манипуляции страхом и быть, таким образом, защищенным от некорректного воздействия.
Поэтому актуальным с научно-практической точки зрения является проведение у нас в стране собственных реальных
исследовании, позволяющих сформировать свою теоретическую базу, создающую фундамент для разработки практических технологий использования и анализа использования страха как социально-коммуникативного феномена.
Степень научной разработанности темы
Исследования, проводившиеся в области изучения страха условно можно разделить на три подхода, в зависимости от методологических подходов и школ: социально-философское направление, психологическое и социологическое.
В социально-философском направлении изучение страха и явлений, связанных с этим понятием явилось одной из ведущих проблематик в дискурсах о роли и последствиях общественного прогресса на рубеже 19-20 веков, что явственно обозначилось в работах Ф. Ницше, О. Шпенглера, Н. Бердяева. Влиятельными направлениями в социальной философии 20 века, в которых исследования проблематики феномена страха занимало достаточно важное место, были экзистенционализм, фрейдизм, психоанализ. В данной научной работе нам были важны мнения и представления о феномене страха С. Кьеркегора, 3. Фрейда, Э. Фромма.
Психологическое направление концентрировалось на исследованиях поведения человека под воздействием страха как определенного психического состояния и соотношение страха с понятиями агрессия, тревожность. В отечественной психологии период активных исследований в данном направлении приходится на 1970-е -начало 1990-х гг. Отечественные и зарубежные психологи, такие как Г. Селье, К. Изард, А. Маслоу, П.В. Симонов, Л.А. Китаев-Смык и др., посвятившие свои исследования отчасти исследованию феноменов тревожности, стресса, страха, так же определили наш подход в данной
области.
Социальный аспект страха, взаимообусловленность психологических и социальных свойств индивида представлены в работах Д. Майерса, Г.М. Андреевой, Т. Шибутани, А.Н. Леонтьева, И.С. Кона и др.
Вопрос о соотношении рационального и эмоционального элементов в общественной жизни исследовался в рамках западной психологической социологии и российской «субъективистской» школы. (Г. Тард, Г. Лебон, Н.К. Михайловский и др.)
Серьезным вкладом в теоретико-методологическое исследование проблематики страха перед социально значимыми событиями и процессами следует считать исследование В.Э. Шляпентоха, В.Н. Шубкиной, В.А. Ядова, посвященные исследованию катастрофического сознания в России и других посткоммунистических странах. Масштабное теоретико-эмпирическое исследование, проведенное российскими и американскими исследователями, впервые затронуло проблему страха, как уникального социального феномена. Особый интерес представляет предпринятое учеными изучение феномена «катастрофического сознания» - особого типа ментальности, получившей, по мнению исследователей, широкое распространение в России.
Собственно социологические исследования феномена страха в общественной жизни проводятся ежегодно Всероссийским центром изучения общественного мнения и Исследовательской группой ЦИРКОН.
Данные исследования позволяют увидеть динамику страхов населения России, что косвенно касается области коммуникации, рассматривая общественное мнение как результат «повестки дня»
средств массовой информации.
Вышеперечисленными исследователями накоплен значительный материал массовых опросов, концептуальную основу которых, не смотря на различие методик и способов организации исследований, составляет представление о страхе, как об очевидном, не требующем специального пояснения феномене. Однако некоторые исследователи1 справедливо подчеркивают, что сам социальный феномен страха остался без внимания.
Исследований посвященных использованию феномена страха в убеждающей массовой коммуникации автором данной диссертации не найдено, что позволяет нам говорить о научной новизне постановки данной проблемы.
Научная новизна исследования
Научная новизна данного исследования состоит в определении страха как социально-коммуникативного феномена и рассмотрении места феномена страха в рамках убеждающей массовой коммуникации.
Важным и новым является также выделение в рамках понятия
социально-коммуникативного феномена страха четырех
коммуникативных масок страха: опасность, вина, неопределенность, отчуждение.
Кроме этого, практически и теоретически значимым и новым является рассмотрение в рамках каждой из коммуникативных масок ряда приемов использования феномена страха в убеждающей массовой коммуникации. Создание типизации приемов использования
1 Гудков Л. Страх как рамка понимания происходящего//Экономические и социальные перемены: мониторинг общественного мнения.1999.№6. С. 46-53
страха позволит в дальнейшем рассмотрении данной проблематики соотносить мотивы и цели субъектов коммуникативного процесса с использованием ими различных приемов коммуникативных масок страха.
Цель исследования:
Определение страха как социально-коммуникативной категории и выявление проявлений и приемов использования этого феномена в рамках убеждающей коммуникации.
Задачи исследования
Определение особенностей убеждающей коммуникации как вида массовой коммуникации
Выделение социально-коммуникативных черт феномена страха на основе анализа социально-психологического, социально-философского, психологического, культурологического подходов к социальному пониманию страха;
Описание использования различных видов страха (коммуникативных масок страха) в массовой убеждающей коммуникации;
Проведение экспертного опроса с целью выявления эмпирических референтов страха в рамках убеждающей массовой коммуникации;
Типизация эмпирических референтов различных видов использования страха в массовой коммуникации на основе результатов экспертного опроса;
- Выстраивание удобной для работы теоретической конструкции приемов использования страха убеждающей массовой коммуникации.
Объект исследования
Убеждающая массовая коммуникация. Фактами ее реализации выступают реклама, связи с общественностью (ПР), интегрированные маркетинговые коммуникации.
Предмет исследования
Социально-коммуникативный феномен страха, его
коммуникативные маски и эмпирические референты.
Гипотеза исследования
Социально-коммуникативный феномен страха является важной частью убеждающих массовых коммуникаций. Феномен страха занимает ключевые позиции в массовой коммуникации в качестве одного из эмоционально-когнитивных компонентов процесса убеждения
Основные положения, выносимые на защиту:
1. .Убеждающая коммуникация, в силу своих особенностей, как
вида массовой коммуникации, является полем действия социально-
коммуникативного феномена страха.
2. Использование феномена страха в различных
идеологических, коммуникативных, социальных парадигмах
порождает существование коммуникативных масок страха:
- страх-вина
«Внутренний» страх, связанный с социализацией в сфере
самосознания, включает эмоциональный и поведенческий компоненты.
- страх-неопределенность
«Внешний» страх, актуален для всех сфер социализации.
- страх-опасность
«Внешний» страх, в большей степени актуален для деятельностной сферы социализации.
- страх-отчуждение
«Внутренний» страх, связан с социализацией в сфере общения.
3. Каждая коммуникативная маска страха обладает рядом эмпирических референтов, на основе которых можно составить типологию приемов страха, необходимую для максимально эффективного использования феномена страха в убеждающей коммуникации.
Методология исследования
Теоретико-методологическую базу исследования составляют теоретические положения социальной философии, социальной психологии, психологии эмоций, социологии. Исследование осуществлено на основе междисциплинарного подхода и использует так же достижения политической психологии, политологии, журналистики, риторики.
Методологическую основу исследования составляет синтез герменевтического и феноменологического подходов. В качестве частного метода практической части работы используется индивидуальное экспертное неформализованное интервью.
Феномены, с которыми имеет дело социальная психология - это события (событие), которые имеют двойственное обоснование: со стороны причин и со стороны результата. Использование феномена страха в убеждающей коммуникации, с одной стороны, можно рассматривать с точки зрения причин выбора страха, как приема, коммуникатором; с другой стороны - с точки зрения результата применения страха или эффективности его использования в коммуникации (добился ли коммуникатор использованием приема страха тех целей коммуникации, которые он перед ней ставил). В рамках феноменологического подхода мы не будем разделять оба этих обоснования, считая социально-коммуникативный феномен страха за единство.
Феноменология (от греч. phainomenon - являющееся + logos -учение), как методологическая позиция, описывает формы психологической структуры без ее разрушения. Мир существует в форме индивидуального знания. Здесь находит соединение экзистенциальная психология, с одной стороны, и гештальтпсихология, с другой. В данной работе этот подход реализуется, прежде всего, в фиксации индивидуального своеобразия видения мира, в существовании феноменов тех, на которые направлено сознание, фиксация субъективного восприятия феномена страха реализуется в методике экспертного опроса при определении приемов использования страха. Характер знаний, которые ожидается получить - частные закономерности, ограниченные контекстами, в которых они имеют смысл.
Использование в качестве методологической основы герменевтики обусловлено восприятием всех фактов коммуникативного пространства как текста в широком смысле этого слова - смысла и значения переданного системой знаков, таких как
язык, изображения, звуки и т.п. Тексту присуще «единство отражения и отношения» (СП. Рубинштейн), и всегда в той или иной пропорции читателю, зрителю, слушателю передается и некоторое сообщение о мире и эмоционально-ценностная позиция автора (или социального института, который он представляет).
Основные положения герменевтики, на которые будет опираться исследование:
Осознанная установка на истолкование, разъяснение, а не на бесстрастное описание. Понять значит привнести свое понимание (заключенное в способах и средствах мышления) в предмет изучения, а не стерильно зафиксировать нечто в этом предмете. «Я называю герменевтикой всякую дисциплину, которая берет начало в интерпретации, а слову интерпретация я придаю его подлинный смысл: выявление скрытого смысла в смысле очевидном» (108;48)
Допускается отсутствие явных различий между фактами и оценкой, истиной и верой. Речь не о смешении описываемого предмета и его описания, а о последовательности в осознании того, что в рамках языка мы всегда работаем только с разными видами описаний (толкований), а не с самой реальностью. К последней мы имеем доступ тоже только через язык.
Значение любого события или явления зависит от контекста - во всей совокупности его потенциальных и актуальных связей: «Каждое частное явление погружено в стихию первоначал бытия» (9;361)
4. Невозможность сформулировать точное теоретическое
описание. «Взамен дается «теплая идея». Ее «выживание» не зависит
от будущих исходов, но скорее от того, насколько хорошо эта
концептуальная рамка применяется к интерпретации новых
случаев» (142;45)
Речь идет о том, насколько точно текст отсылает нас к тому предметному содержанию, на который стремился указать создатель его. Эта точность зависит от трех моментов: во-первых, от того, насколько хорошо автору удалось подобрать необходимые средства выражения, во-вторых, от разрешающей способности языка и, в-третьих, от способности читателя реконструировать замысел автора.
Невербальное общение, действия так же в герменевтике рассматриваются как текст и к ним применяются те же приемы.
Обоснование адекватности такого подхода сделано П. Рикером (108). Он отмечает следующие свойства действия, роднящее его с текстом:
- действие формируется при помощи знаков, правил, норм, значений; имеет строение сопоставимое со строением текста; подобно знакам могут наполняться различным содержаниям приобретая всякий раз иное значение. То есть действие можно прочесть.
Социально-психологическая сущность понимания как получение посланного кем-то сообщения заключается в мыслительной деятельности, позволяющей соотнести слово, высказывание или текст с объектом или идеей, которые имеет в виду автор сообщения.
Выше было дано обоснование выбора методологической
позиции, а именно, герменевтического, феноменологического и
психосемантического подходов к исследованию проблем страха
как категории «убеждающей коммуникации». Выбор этих
методологических позиций связан с междисциплинарным подходом:
массовая коммуникация рассматривается на основе
герменевтического подхода, социально-коммуникативный феномен страха на основе феноменологического, а результат - включение социально-коммуникативного феномена страха в массовую убеждающую коммуникацию - исследуется, опираясь на психосемантическую базу.
Структура работы
Цели и задачи исследования, особенности его предмета, методология определили логику, структуру и содержание диссертационной работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, в которых представлено основное содержание работы, заключения, списка литературы и приложений с иллюстративным материалом, примерами.
Первая глава, включающая в себя три параграфа, посвящена определению основных понятий исследования: убеждающая коммуникация как вид массовой коммуникации, социально-коммуникативный феномен страха. Важной частью главы является рассмотрение социально-философского, социально-психологического, психологического, культурологического подходов к понимаю феноменов массовая коммуникация, убеждающая коммуникация, страх, на основе чего выстраивается понимание точек соприкосновения и пересечения смысловых полей данных понятий в рамках процессов воздействия при помощи средств массовой информации, где феномен страха используется как социально-коммуникативный прием убеждения. В завершении главы выделены основания для выделения различных видов социально-коммуникативного феномена страха (коммуникативных масок), на основе понимания данного феномена и использования его разными
научными направлениями.
Во второй главе приведен анализ использования различных видов страха - коммуникативных масок страха, которых автором выделено 4: неопределенность, опасность, вина, отчуждение. Каждая из коммуникативных масок рассмотрена в данной главе отдельным параграфом. Внутри каждого параметра так же есть смысловое деление, зависящее от наличия подвидов каждой коммуникативной маски страха.
В третьей главе приведена типология эмпирических референтов страха, приемов использования последнего в убеждающей коммуникации. Типология является результатом проведенного экспертного опроса на предмет выявления приемов использования данных приемов в факте рекламной, и PR-коммуникации, как фактах убеждающей массовой коммуникации.
Убеждающая коммуникация как вид массовой коммуникации
Термин «коммуникация» (от латинского communico соединять, сообщать, сноситься), обозначающий процесс межличностного и межгруппового общения, появился в научной литературе в начале 20 века. Энциклопедия Британника определяет коммуникацию как «обмен значениями между индивидами посредством общей системы символов».
Данное определение вполне соответствует целям нашего исследования - возьмем его за основу. При появлении термина массовая коммуникация формальным добавлением к оп еделению коммуникации является количественная множественность респондентов, но не только. Именно с появлением массовой коммуникации связывают увеличение интереса и развитие исследований в области воздействующих/убеждающих коммуникаций. Массовая коммуникация как вид коммуникации
Понятие массовой коммуникации появилось с бурным развитием массовой печати в середине 19 века, развивалось с появлением радио, телеграфа, телефона, телевидения. Определение массовой коммуникации тесно переплетено с понятием воздействия и тема воздействующих коммуникаций остро возникла именно в годы развития массовой коммуникации.
Одно из первых определений коммуникации, сформулировал британский публицист Ричарде (I.A.Richards) в 1928 году: «Массовая коммуникация - процесс, который происходит тогда, когда один ум действует в своем окружении таким образом, что другие умы подвергается воздействию, и в них воспроизводится опыт, подобный тому, что и в первом, который частично на него влияет» (49;24).
Уже к началу 20 века было определено, что основное отличие массовой коммуникации в ее социальном понимании от коммуникации межличностной и коммуникации в ее в естественнонаучном понимании (как обмен информацией) заключается не только в количестве получателей информации, но и обязательном моменте воздействия, влияния. В тексте данной работы мы будем употреблять термин «воздействующая коммуникации» именно как воздействующая массовая коммуникация, не рассматривая межличностную убеждающую коммуникацию и коммуникацию в чистом виде, 1 ак обмен информацией.
Вплоть до 40-х годов 20 века феномен массовой коммуникации исследовался в первую очередь как инструмент воздействия, как на позиции отдельных индивидов, так и на общественное мнение. Направленность исследований диктовалась спросом - "век масс" придал новый смысл пропаганде. Огромное значение пропаганде и агитации, а также исследованиям в этой сфере придавалось в Советском Союзе. Вплоть до начала 90-х годов массовая коммуникация рассматривались исключительно с точки зрения воздействия и изменения отношения. Об этом свидетельствуют не только обилие научных трудов по теории и практике пропаганды, но и тот скромный факт, что всем известная в наше время аббревиатура СМИ произносилась не иначе как СМИП (то есть, средства массовой информации и пропаганды). «Убеждающая» коммуникации, внушение и пропаганда в первой половине века доказали свою высокую эффективность - от пропаганды Антанты во время первой мировой войны до пропагандистской машины третьего рейха - любые процессы коммуникации имели своей целью убеждение и внушение.
Вера в неограниченную власть убеждения и внушения подтверждалась исследованиями в сфере психологии и социологии. Один из признанных "отцов-основателей" американского ПР Эдвард Бэрнейз писал во вступлении к своей книге «Пропаганда»: «Понимание и интеллектуальные манипуляции привычками, отношениями и мнениями - важная составляющая демократического государства. Те, кто управляет этим невидимым механизмом общества, являются, по сути, невидимым правительством, настоящей правящей силой в нашей стране.» (29;270)
Психодинамический и социокультурный подход к «убеждающим» коммуникациям Исследования в сфере «убеждающих» коммуникаций развивались в двух направлениях: психодинамическом и социокультурном.
Психодинамическая модель представляла собой изменение «явного поведения» посредством убеждающего послания, воздействующего на внутренний психологический процесс. Примером таких коммуникаций могут служить коммуникационные кампании, направленные на борьбу с расовой дискриминацией. Стратегия таких кампаний в США заключалась в том, чтобы «убеждающими» посланиями воздействовать (разрушать, изменять, сглаживать) расовые предрассудки и стереотипы (внутренний психологический процесс) подавляя таким образом расовую дискриминацию (явное поведение).
Социокультурная модель процесса воздействия заключалась в признании того факта, что социальные и культурные различия и нормы социальных групп являются не препятствием в процессе коммуникации, а инструментом, помогающим добиваться определенных целей. Воздействие в этой модели происходило опосредованно: "послание" воздействовало на социокультурную группу, помогая сформироваться групповому "одобрению" и групповому «санкционированию», определению социально-приемлемого поведения членов группы. В дальнейшем, с помощью «убеждающих» посланий, достигнутые (измененные) определения, «кристаллизованные» (и скорректированные) нормы реализовались в явном поведении.
Манипулятивные коммуникации как убеждающие коммуникации в узком смысле В современной практике паблик рилейшнз воздействующим коммуникациям (persuasive communications) по-прежнему отводится значительное место. Но сейчас принято говорить скорее о манипулятивных коммуникациях - как убеждающей коммуникации в узком смысле.
Манипулятивными коммуникациями автор данной диссертации условно называет тип коммуникации, при котором основным намерением коммуникатора является достижение одностороннего выигрыша путем целенаправленного и скрытого внедрения в сознание реципиента своих установок, целей и программы действий. Конечной целью подобных актов коммуникации является контроль над получателем, а основным условием успеха - маскировка истинных намерений коммуникатора и широкое использование различных психологических эффектов внушения.
Само слово манипуляция (от латинского manipulus - горсть, рука, то, что делается руками) со временем приобрело другое значение -скрытое воздействие на кого-либо с корыстными целями. Как справедливо замечает Е.Л. Доценко, в этом значении манипуляция не является научным термином, а представляет собой метафору, которая активно используется в обществе. (45;32)
В рамках данной работы мы не будем выделять отдельно манипулятивные и не манипулятивные средства воздействия в рамках воздействующих коммуникаций. Это выделение будет не строго научным без исследования мотивации субъекта воздействия и манипуляции, в силу того, что манипулятивные технологии выделяют из массива воздействующих коммуникаций именно на основе мотивации односторонней выгоды для отправителя сообщения массовой коммуникации. Вопросы мотивации субъекта воздействующей массовой коммуникации выходят за рамки этого диссертационного исследования. Но мы допускаем изначальную манипулятивную природу (получатель не догадывается об истинных намерениях отправителя) воздействующих коммуникаций.
Коммуникативная маска страха -Опасность
Большинство исследователей первобытных культур полагают, что страх первобытных людей перед окружающим миром и необходимость защиты от окружающего мира явился одной из главнейших причин создания религии. Многое пугало древних людей: грозы, наводнения, землетрясения, темнота, дикие звери и враждебные племена. Они, по-видимому, уже обладали достаточно развитым воображением, чтобы многократно усиливать эти страхи в своем сознании, но еще не имели достаточного опыта и знаний, чтобы отличить действительно опасные явления от безопасных.
«Отнимите у христианства страх перед адом, и вы отнимете у них веру», говорил Дени Дидро, занимаясь атеистической пропагандой. Без сомнения, страх перед смертью и перед тем наказанием, которое вслед за нею последует, - это средневековая форма веры. Грех и Кара Божия в массовом сознании не расходились с церковным православным учением. Страх Божий удерживает от греха, зла, неправды. Недаром в русском обиходе, усмиряя человека, потерявшего контроль над собой, говорят: «Да побойся ты Бога».
Чтобы умилостивить враждебный мир, найти с ним общий язык, древние люди начали «очеловечивать» природу, считать ее живой. Когда дерево, река или вулкан становятся «живыми» существами, появляется возможность «договориться» с ними и с помощью даров и молитв отвести от себя беду. Следующим шагом было создание представлений о духах, населяющих мир и управляющих течением всех процессов. (115;325) Человек преклонялся перед сильной и неприступной природой. Ситуация эта, по существу, не нова, у нее есть инфантильный прообраз, она, собственно, лишь продолжение более ранней ситуации. Ведь в такой же беспомощности человек когда-то уже находился маленьким ребенком перед лицом родительской пары, не без основания внушавшей ребенку страх, особенно отец, на которого при всем том можно было, однако рассчитывать, ища защиты от известных в том возрасте опасностей.
Продолжая линию психологического понимания истоков религии, но уже на ином уровне, как психоаналитик, Зигмунд Фрейд (123;56) главную задачу религии, ее подлинное обоснование видел в защите нас от природы. Фрейд задается вопросом: в чем же состоит внутренняя сила религиозных учений, какому обстоятельству обязаны они своей независимой от санкции разума действенностью. Мы получим ответ, обратив внимание на психологический генезис религии. Выдавая себя за знание, она не является подытоживанием опыта или конечным результатом мысли. Это иллюзии, реализации самых древних, самых сильных желаний человечества. Тайна ее силы кроется в силе этих желаний. Пугающее ощущение детской беспомощности побудило потребность в любящей защите. Добрая власть божественного провидения смягчает страх перед жизненными опасностями, постулирование нравственного миропорядка обеспечивает торжество справедливости.
Защита - способность того субъекта социальных отношений, в чьих руках власть, способность защищать - характеристика власти. Если власть не может защитить, если есть что-то сильнее - то это реальная возможность оппозиции, возможность потерять функцию защитника и вместе с ней властные полномочия. Поэтому, в советское время секретились и закрывались любые сообщения о каких-то неудачах, крупных авариях. Так как это бросало на власть негативную тень на власть. Скрывались и стихийные бедствия -землетрясения, засухи и т.п. Только особенно мощные, которые нельзя было не признать, освещались крайне ограниченно.
Власть, в соответствии с архаическими представлениями, - это сила, предстоящая перед божественными и космическими стихиями. Она прикрывает людей от космических негативных воздействий. Если случается голод, бедствия, разруха, эпидемии - значит, власть утратила эту силу. Так, голод во время правления Годунова в массовом сознании был свидетельством того, что Годунов не настоящий царь, у него отсутствует сакра, которая прикрывает народ от несчастий. Так как в настоящее время процесс сокрытия информации о бедствиях чересчур затруднителен, власти необходимо показывать, транслировать через СМИ умение справляться и предвидеть бедствия. Свидетельства этому программы типа «Служба спасения» или в американской версии «911», репортажи с мест трагедий, где сотрудники МЧС предстают героями-спасителями, устойчиво-положительный имидж министра по чрезвычайным ситуациям Сергея Шойгу.
Политики сегодня на предвыборных кампаниях перенимают функции всеобщего защитника. Это защита от страха, продажа уверенности, в том числе и уверенности в себе. От страха преступности и страха жить на мизерную зарплату.
Кроме того, как вариация на тему защиты выступает такой мотив власти как защита от другого властителя, страх власти другого. Страх «власти другого» руководит людьми на выборах - выбрать меньшее зло. Один из самых эффективно реализованных стратегических планов в этом контексте — история с появлением кандидата в Президенты РФ на выборах в 1996 году В.В. Жириновского, описанная политтехнологами, экспертами КГ «ИМИДЖ-Контакт» А. Куртовым и М. Каганом (65):
«Мы не можем с уверенностью утверждать, что В.В. Жириновского «создали» органы, или просто нужный человек случайно оказался в нужное время в нужном месте. Важно не то, откуда взялся Жириновский, а то, какое место он занял, и как его начали использовать. (...) Партия Жириновского оказалась долгожительницей. Сформировавшись в 1992 — 1993 гг., она поначалу вызывала лишь недоумение: кто это, почему и для чего? Но к 1995 г. ситуация в стране выкристаллизовалась: наступил постсоветский период тотальной разрухи и поиска некоего нового пути.
Коммуникативная маска страха - Отчуждение
По словам Эриха Фромма - «Причина необходимости принадлежать к общности - субъективное самосознание» (125;59). В Библии Адам и Ева увидели друг друга как разделенные, изолированные, эгоистичные человеческие существа, которые не могут преодолеть свою разъединенность даже в акте любви. Лишенные изначальной гармонии с природой - столь характерной для животных, жизнь которых определяется врожденными инстинктами, - наделенные разумом и самосознанием, мы не можем не чувствовать свою крайнюю отчужденность от любого другого человеческого существа. В католической теологии такое состояние существования в полном разъединении и отчуждении, не преодолеваемом и в любви, определяется как «ад».
В древних сообществах безотказно действовал страх-отлучения-от-сообщества. Единство личности и сообщества было тогда настолько неразрывным, что подобное отлучение-изгнание было почти равносильно смерти.
Способность мыслить позволяет человеку и заставляет его -осознать себя как индивидуальное существо отдельное от природы и от остальных людей. И в результате возникает сугубо человеческая проблема: сознавая свою отдельность человек не может не осознавать свою незначительность, свою малую значимость в сравнении с окружающим миром, со всем тем, что не входит в его «я». Если он не принадлежит к какой-то общности, если его жизнь не приобретает смысла и направленности, то ощущение собственной ничтожности его подавляет. Человек должен иметь возможность отнести себя к какой-то системе, которая бы направляла его жизнь и придавала ей смысл; в противном случае его переполняют сомнения и страх, которые в конечном счете парализуют его способности действовать, а значит и жить.
Религия черпает силы в чувстве одиночества человека во Вселенной - чувстве, которое она способна внушить. Религия выступала источником единения человека с миром. Крушение традиционной религии в результате кризиса средневековой культуры привело к глобальному коммуникативному одиночеству человека. Монтень в 16 веке предложил одну панацею -развлечение. Если сравнить ситуацию с переходом к постиндустриализму, то здесь мотив развлечения, как лекарства от страха одиночества, лежит в основе массовых коммуникаций. Человек так опустошен внутренне, что он пытается заполнить душу утешительной иллюзорной картинкой счастья других людей их здоровьем и вечным преуспеянием. В рекламе есть элементы мечты, воздушного замка, и за счет этого она приносит человеку определенное удовлетворение, но в то же время усиливает его чувство незначительности и бессилия. Включенность современного человека в систему средств массовой коммуникации происходит постепенно, параллельно с процессами социализации. Социализация личности в сфере коммуникации связана с умножением межличностных контактов, доминирование диалогичных форм общения, освоения новых форм общения - бегство от одиночества. Социальные страхи в коммуникативной сфере могут приводить к уменьшению контактов вообще (в желаемых, в частности) и доминированию монологического общения. Это может быть связано с известной изолированностью людей, невозможностью отстаивать свою точку зрения (или, как частный случай, когда к их мнению никто не прислушивается, оно не значимо, с ним не считаются), односторонностью в общении (типа «мы вам указываем, а ваше дело слушать и исполнять»). К тому же уменьшению общения способствует и боязнь «сказать лишнее», «проговориться» и тем самым задеть интересы влиятельных сил, что в условиях слабой защищенности предоставляет реальную опасность.
Страх отчуждения обществом связан с выполнением социальных ролей и адекватности социального поведения - тому, как его себе представляет человек. Общественное мнение, такое каким думает его себе человек - мерило социального и коммуникативного поведения. Власть не обязательно должна быть воплощена в каком либо лице, институте, приказывающем делать что-либо или не делать; такую власть можно назвать внешней. Власть может быть и внутренней, выступая под именем долга, совести или «суперэго». Практически вся современная мысль - от протестантства до философии И. Канта - представляет собой подмену внешней власти властью интерриоризированной. Власть не исчезла, а стала невидимой. Вместо явной власти правит власть анонимная. У нее множество масок: здравый смысл, наука, психическое здоровье, нормальность, общественное мнение; она требует лишь того, что само собой разумеется. Анонимная власть эффективнее, чем открытая - не заметно, что есть приказ. В случае внешней власти, ясно, что приказ есть, ясно, кто его отдал. Против этой власти можно бороться. С интерриоризированной властью бороться сложнее. На самом деле значительная часть наших желаний фактически навязана нам со стороны; нам удается убедить себя, что это мы приняли решение, в то время как на самом деле мы подстраиваемся под желания окружающих, гонимые страхом изоляции.
Психолог М. Литвак полагает, что человек может переплачивать таксисту или щедро давать «на чай» официанту не только потому, что ему понравился уровень обслуживания или от излишней щедрости, но гораздо чаще - от страха. От страха показаться другим жадным или бедным, «не таким» (71). Точно так же за проявляемым чувством солидарности тоже чаще всего скрывается обыкновенный страх отчуждения: Весь класс ушел с урока. Родители упрекают своего ребенка: «ты же знаешь, что этого делать нельзя!» -«Знаю!» - «Почему же ушел?» - «Из солидарности!» Нетрудно понять, что ребенком на самом деле движет страх.
Адольф Гитлер прекрасно осознавал условия, порождающие стремление к подчинению, основанные на преодолении одиночества, и замечательно описывает состояние человека, присутствующего на массовом митинге: «Массовые митинги необходимы хотя бы потому, что индивид, который становится приверженцем нового движения, ощущает свое одиночество и легко поддается страху, оставаясь наедине; на митинге же он впервые видит зрелище большого сообщества, нечто такое, что большинству людей прибавляет силы и бодрости ...» (35;715).
Экспертный опрос: приемы использования страха в убеждающей массовой коммуникации - эмпирические референты коммуникативных масок страха
Методом исследования автором выбрано экспертное интервью. Экспертный опрос это - нестандартизированное интервью, проходящее в форме индивидуального интервьюирования и направленное на получение от респондентов личной, «субъективной» информации о том, как они воспринимают факты убеждающей коммуникации, с точки зрения использования в их создании приемов использования страха.
Данный метод, с одной стороны, позволяет рассматривать мнение именно создателей, акторов коммуникационного процесса убеждающей коммуникации, которые целенаправленно используют страх в своей деятельности, а с другой стороны, рассматривать их не только как создателей фактов убеждающей коммуникации, но и как одновременно и их потребителей, имеющих достаточно знаний и понимания, чтобы профессионально оценить коммуникативный продукт.
В основе метода лежит индивидуальное интервью. Оно позволяет прояснить собственную позицию респондента, выявить многообразие подходов, точек зрения по какому-либо вопросу. Установка на доверительный контакт предполагает готовность и умение открыто предъявлять свою позицию, собственное мнение. Достигается это путем замены универсальных суждений типа «обычно считается» на личные формы высказываний «я думаю», «я считаю».
При восприятии убеждающей массовой коммуникации у люди могут нуждаться в том, чтобы услышать мнение других людей, прежде чем они сформулируют свою собственную точку зрения. И таким образом их собственная точка зрения трансформируется в зависимости от мнения окружающих. Индивидуальное интервьюирование старается исключить влияющие на мнение эксперта в оперативном порядке факторы.
Еще одной базисной техникой является продуцирование эмоциональных и когнитивных процессов - в ходе работы важным психотехническим средством являются не только процессы рационального осознания своего отношения, но и яркое, эмоциональное прочувствование проблемы. В ситуации качественного исследования, более приближенной к жизненной (приятная беседа на актуальную тему), респондент свободно высказывает свое мнение и при этом представляет свои образы именно в том виде, как они влияют на мотивацию. Такое интервью дает возможность отвечать своими словами, используя свои категории и осознанные ассоциации.
К преимуществам экспертного интервью можно отнести большую вероятность выявления феноменологии социально-психологических явлений и достаточно глубокий их анализ. В дополнение к функциональной ценности воспринимаемых объектов (фактов убеждающей коммуникации) люди еще наделяют их значением, трактуют его с точки зрения своего профессионального и личного опыта одновременно. Задача экспертного интервью - представить эти отношения в том виде, в каком они влияют на мотивацию. Выбирая тот или иной прием убеждающей коммуникации как основанный на страхе, люди оправдывают свои действия как рациональные, и не осознают, что за этим стоят более глубокие значения, способы упорядочивания и структурирования своего мира. Осознание этих значений может осуществляться в процессе обработки экспертных интервью исследователем. Благодаря этому полученные данные могут выявить те или иные нестандартные реакции на факты убеждающей массовой коммуникации.
Для описания респонденты привлекают свои конструкты, задающие систему осей для собственного выбора того или иного приема убеждающей массовой коммуникации. Конструкт - это «особое субъективное средство, созданное самим человеком, валидизированное им на практике, помогающее ему воспринимать и понимать (конструировать) окружающую действительность»10. Благодаря понятию конструкта объединяются две функции: обобщения (установления сходства) и противопоставления. Конструкт сопоставим с установками человека, предопределяющими его поведение.
На основе анализа конструктов экспертов, опираясь на которые они вычленяют из всего массива убеждающей коммуникации те или иной приемы использования страха, исследователем и была построена типология приемов использования страха в убеждающей массовой коммуникации.
Анализ конструктов осуществлялся за счет методики контент 10 Франселла, Баннистер «Новый метод исследования личности» анализа текстов интервью экспертов. Контент-анализ техника для делания выводов при помощи объективного и систематического установления характеристик сообщений.
Данная методика взята нами так как, вопросы коммуникативного воздействия, а в особенности вопросы убеждающие коммуникации связаны с изменением исходных представлений или социальных репрезентаций (термин С. Московичи) объекта коммуникации. Однако эти представления даже при всей готовности их носителя к конструктивному сотрудничеству с исследователем, весьма трудно эксплицируемы. Невозможность прямого доступа к этим знаниям, ограниченность интроспекции диктует необходимость косвенных методов анализа. Специфика экспертного интервью заключается в том, что реконструкция системы значений, опосредствующих осознание мира субъектом, исследуются в «режиме употребления», а не интроспективно. Субъект классифицирует, оценивает, выносит суждения о сходстве и различии.
Метод качественного контент-анализа, выбранный исследователем, позволяет делать выводы даже на основе единственного присутствия или отсутствия определенной характеристики содержания, которой в рамках данного исследования является характеристика принадлежности к категории страха. Главный интерес исследователя заключался не в самих характеристиках содержания, а во внеязыковои реальности, которая за ними стоит - личных характеристиках эксперта, преследуемых им целях, характеристиках адресата текста и пр.
В приведенном выше абзаце было упомянуто понятие категории. В качестве категории может выступать набор слов, объединенных по определенному основанию - в данном случае таким основанием является страх как коммуникативная единица.
