Содержание к диссертации
Введение
1 Речевая культура в теории социолингвистики
1.1 Социокультурная роль языка в развитии общества 29
1.2 Разновидности речевой культуры в бытии человека 56
1.3 Становление и развитие масс-медийной культуры 91
2 Ценностно-смысловое содержание массовой коммуникации
2.1 Социально-коммуникативные характеристики речевой культуры 119
2.2 Культурно-языковые основания медиа-текста 139
2.3 Особенности трансформаций речевой культуры в «переходной» публицистике 158
3 Тенденции постмодернизма в современном информационном пространстве
3.1 Экспансия «массовой культуры» в журналистском метаязыке 182
3.2 Разрушение социолингвистических механизмов интеракции индивидов и групп 208
3.3 Формирование негативного тезауруса повседневного общения 231
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 254
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК 260
- Социокультурная роль языка в развитии общества
- Социально-коммуникативные характеристики речевой культуры
- Экспансия «массовой культуры» в журналистском метаязыке
Введение к работе
Актуальность научного исследования обусловлена недостаточной изученностью социально-коммуникативных особенностей и массово-информационных характеристик трансформирующейся в переходном обществе речевой культуры. В принципе, эта культура во все времена (после открытия «галактики Гуттенберга») находилась под сильным влиянием средств массовой коммуникации (СМК), публично актуализировавших в повседневности литературную и разговорную речь, необходимую для социального общения и взаимодействия людей.
В настоящее время, на переходе общества из индустриальной в информационную фазу развития, это влияние СМК на культуру значительно возрастает, поскольку такие их доминантные виды, как печать, радиовещание, телевидение, становятся одним из ведущих компонентов социального бытия современного человека. Больше того, журналистика как конкретный вид социально-культурной деятельности, тиражирующий общественные ценности, идеи, обычаи, традиции в вербальных (знаковых) формах выражения, вполне может стать тем интеллектуально-творческим мостом, который окажется способным в переменчивом настоящем соединить определенное прошлое и прогнозируемое будущее.
Интегрированные в единую систему массовой коммуникации, благодаря общности социальных функций и особой структуре коммуникативного процесса, средства массовой информации (СМИ) обладают технологически максимизированной способностью универсально и оперативно удовлетворять информационные потребности людей. И при этом - влиять на их сознание и поведение, формировать их миросозерцание и миропонимание, диалектическая «сумма» которых составляет устойчивую систему социокультурных ценностей. Одно-
временно средства массовой информации воздействуют на языковую культуру читающей публики (аудитории), с одной стороны, свойственной им металингвистической практикой и, с другой стороны, - распространением лингвистических знаний.
В принципе, журналистика, поставленная на службу идеалам культуры, способна выявить многие тревоги и опасения социокоммуникативного характера на пороге глобального информационного общества и дать реальные шансы на познание, ведущее индивида, группу, общество к материальному и духовному прогрессу. Журналисты, деятельность которых, кроме очевидных целей -информирования людей, распространения знаний, формирования общественного мнения, воспитания граждан, - преследуют еще и более глубинную, социально и исторически обусловленную цель: создание и совершенствование нового типа организации цивилизованного общества.
Все эти векторы информационно-коммуникативной деятельности находят отражение в одном из долгосрочных продуктов СМИ - масс-медийной культуре (элитарной, специализированной, массовой, «желто-прессовой» - термин В.Д. Попова), которая является синтетическим результатом: а) по содержанию - повседневной рефлексии больших масс людей над смыслами прочитанного, увиденного, услышанного в СМИ и б) по форме - частичной ревизии и практической реконструкции этими людьми своего словаря общения под влиянием языка прессы. В настоящий момент масс-медийная культура представляется источником, содержащим теоретический и эмпирический материал для осмысления и раскрытия общих закономерностей устройства, функционирования и развития «переломных» периодов в культуре народа. При этом речевая модель массовой коммуникации дает наглядное представление о существенных изменениях традиций, ранее свойственных культурному пространству России.
Как показывает практика, трансформация культурных традиций в масс-медийной среде является неизбежным причинно-следственным феноменом
развития общества на его переходе из одной фазы в другую (в данном случае -из индустриальной в информационную). Чем больше социокультурных и идеологических изменений в обществе, тем активнее динамика СМИ, понимаемая как совокупность количественных и качественных информационно-коммуникативных перемен за определенный отрезок времени. С изменением общественных и идеологических структур неизбежно меняются и способы публицистического (смыслового и речевого) отражения и интерпретации событий и явлений действительности.
Интенсификация межкультурных контактов с помощью средств массовой коммуникации воздействует на характер различных источников духовной культуры, в том числе - речевой, за счет возможностей принципиальной - содержательно-формальной - корректировки циркулирующих в обществе информационных потоков. С распространением новых технологий массовой коммуникации становятся иными социокультурные и семантико-стилистические установки, формирующиеся в рамках письменной и устной речевой культуры.
В результате ломки устоявшихся языковых барьеров и диффузии устной и письменной форм массовой коммуникации меняются статус и функции множества грамматических и лексических средств, очевидными становятся расхождения между представлением о вербальной норме как о неизменном литературном образце, ориентированном на национальные традиции культуры речи. Это свидетельствует о том, что в обществе спорадически происходят явные сдвиги в представлениях об эталоне хорошей речи, которые в переходный период развития наблюдаются даже в сравнительно короткие отрезки времени.
Один из таких сдвигов на стыке XX и XXI веков переживает Российское общество, чья ментальность и идентичность подвергаются массированным информационным атакам со стороны «явления постмодерна» в СМИ. Правда, журналистика, сохраняя в целом верность именным способам осмысления действительности, обращается не столько к постмодернизму - литературно-
эстетическому направлению, сколько к постмодернистской манере письма. Эта манера привлекает, вероятно, своим отношением к языку как форме сопротивления какому-либо одному стилю.
Быстрая смена социокультурной ситуации, когда одна ценностно-нормативная парадигма бытия (советская) рухнула, а другая (постсоветская) не сформировалась, адекватным образом отразилась в журналистской деятельности основательными изменениями креативного толка. Отсутствие официальной моноидеологии, имеющей жесткую партийную определенность, отказ от тоталитарного языка и его клише в переходный период неизбежно создают вакуум в традиционном арсенале средств журналистского мастерства: привычная для письменной формы книжно-литературная манера выражения начинает восприниматься в печатной периодике как неестественная. И тогда по необходимости свершается эффект замещения, или происходит смена стилевой установки: в письменную речь активно проникают элементы неофициального межличностного общения, характерные для устной формы.
В связи с гетерогенным усложнением общества XXI века, качественно меняющим картину мира, возникает необходимость научного переосмысления особенностей и возможностей формирования личности посредством массовой информации и коммуникации. Специфика функционирования языка в переходное время во многом обусловливается расширением сфер общественной жизни, ростом масштабов коммуникативных процессов и развитием разнообразных средств массовой информации. Социолингвистические исследования позволяют уловить определенные закономерности, которым подчиняется язык, из чего следует, к примеру, такой вывод: поскольку в многополярном социуме существуют разные типы речевой культуры, правомерно рассматривать систему коммуникативных норм как соответствующую этим типам, а понятие коммуникативной нормы квалифицировать как обобщающее или как некий инвариант.
Уровень культуры (в том числе - речевой) индивида, группы, общества в
целом сегодня признается одним из ведущих регуляторов общественной жизни, фактором динамики социума, показателем качества личности как активного субъекта социальных процессов. По этой причине важной для науки задачей представляется выяснение того, как, с одной стороны, язык СМИ выражает речевую культуру нации на социокультурном «изломе» и, с другой - как он влияет на эту культуру, что и является значительным поводом для написания данного диссертационного исследования.
Состояние научной разработанности проблемы. Проблемы культурологической экстраполяции на массово-коммуникативную среду в условиях информационного рынка и выводимые из этого дискурса понятия «масс-медийная культура», «коммуникативная речевая стратегия» и «тип речевой культуры» рассматриваются диссертантом в сопряженности с другими родовыми понятиями - «социальная коммуникация», «текст как единица общения», «социокультурные ценности бытия», «идеал речевого поведения», «речемыслительная деятельность», «социальная оценочность языка СМИ», «диалог как базис речевой деятельности», «интерактивность массово-коммуникативных текстов». В связи с этим весь массив научных исследований по данной проблеме можно разделить на несколько обширных групп.
К первой группе относятся работы, содержащие общеметодологические подходы к информационно-коммуникативной деятельности - с одной стороны, производящей и воспроизводящей речевую культуру масс-медийными креативными технологиями, с другой стороны, непосредственно связанной с повседневно осуществляющимся коммуникаторами и реципиентами моральным выбором как философской, социологической, культурологической категорией общественного, группового, индивидуального сознания и поведения людей.
В процессе исследования использовались труды отечественных и зарубежных мыслителей, прямо или косвенно оказавшие влияние на формирование концепции диссертации в связи с рассмотрением массовой коммуникации в
русле разных наук: философии - М. М. Бахтин, Н. А. Бердяев, И. А. Ильин, Ф. Ницше, X. Ортега-и-Гассет, Л. Г. Свитич; культурологии - П. С. Гуревич, Ю. М. Лотман, М. Маклюэн, Б. А. Успенский; социологии - М. Кастельс, П. Н. Киричек, С. Г. Корконосенко, Н. Луман, В. Д. Попов, Ю. Хабермас; истории - В. О. Ключевский, Конфуций, В. А. Соловьев; языкознания - Р. Барт, В. В. Виноградов, В. Г. Вомперский, Д. С. Лихачев, А. Ф. Лосев, Н. Б. Мечков-ская .
Важное место в этом ряду источников занимают работы Л. Брауна, Л. С. Выготского, А. А. Гагаева, Л. К. Граудиной, Ю. Д. Дешериева, Е. А. Земской, Г. Клауса, Г. Я. Солганика, С. И. Тресковой, Ю. А. Шерковина, Н. Яро-шенко и др ., где подробным образом описывается сущность, функциональный состав, механизм действия такого феномена, как социальная коммуникация.
Ко второй группе относятся исследования, помогающие в системном аспекте усвоить коммуникационную и символическую природу культуры (А. Вежбицка, Л. Н. Коган, Ю. М. Лотман, М. Фуко3), обеспечивающую обществу внутреннее движение нравственно-эстетических ценностей. К ним примы-
1 См.: Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М., 1979; Бердяев Н.А. Русская идея. Харьков, 2002; Иль
ин И. А. О русской идее. М., 1993; Ортега-и-Гассет П. Самосознание европейской культуры XX века: Мыслите
ли и писатели Запада о месте культуры в современном обществе. М.,1991; Ницше Ф. Воля к власти. Опыт пе
реоценки всех ценностей. М., 1994; Гуревич П.С. Философия культуры. М., 1994; Лотман Ю.М. Семиосфера.
СПб., 2000; Соловьев B.C. Сочинения. М, 1988; Конфуций. Уроки мудрости. М., 2002; Корконосенко С.Г. Ос
новы журналистики. М., 2001; Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика. М., 1989; Виноградов В.В. Из
бранные труды. О языке художественной прозы. М.,1980; Вомперский В.П. Риторики в России XVII - XVIII в.
M., 1988; Кастельс М. Информационная эпоха. М., 2000; Киричек П.Н. Социология публицистики. Саранск,
1998; Лихачев Д.С. Система литературных жанров Древней Руси. М., 1975; Лосев А.Ф. История античной эсте
тики. М., 2000; Луман Н. Медиа коммуникации. М., 2005; Луман Н. Реальность массмедиа. М., 2005; Мечков-
ская Н.Б. Социальная лингвистика. М., 2000; Попов B.A. Тайны информационной политики. М., 2003; Свитич
Л.Г. Феномен журнализма. М., 2000; Успенский Б.А. Язык и культура. М., 1994; Хабермас Ю. Моральное соз
нание и коммуникативное действие. СПБ., 2000.
2 См.: Браун Л. Имидж - путь к успеху. СПб., 1996; Выготский Л.С. Психология искусства. М., 1987. Гагаев
А.А. Художественный текст как культурно-исторический феномен: теория и практика прочтения. М., 2002;
Граудина Л. К. Теория и практика русского красноречия. М., 1989; Дешериев Ю.Д. Социальная лингвистика. К
основам общей теории. М., 1997; Земская Е.А. Язык как деятельность: Морфема. Слово. Речь. М., 2004; Клаус
Г. Сила слова: Гносеологический и прагматический анализ языка. М., 1967; Солганик Г.Я. Лексика газеты. М.,
1981; Трескова СИ. Социолингвистические проблемы массовой коммуникации: Принципы измерения языко
вой вариантности. М., 1989; Шерковин Ю.А. Психологические проблемы массовых информационных процес
сов. М., 2002; Ярошенко B.H. «Чёрный» эфир: Подрывная пропаганда в системе буржуазного внешнеполитиче
ского радиовещания. М., 1986.
3 См.: Вежбицка А. Язык. Культура. Познание М. 1997; Коган Л.Н. Теория культуры Екатеринбург, 1993; Лот
ман Ю.М. Культура и взрыв. М., 1992; Фуко M. Слова и вещи: Археология гуманитарных наук. СПб., 1994.
кают работы, способствующие уяснению социально-функциональной роли масс-медиа в пространстве культуры (Б. С. Ерасов, М. М. Маковский, А. Моль, Е. П. Смольская4).
Анализ общемировых культурных констант, проведенный И. П. Ильиным, Д. С. Лихачевым, А. С. Панариным, Ю. С. Степановым, Б. А. Успенским, Е. П. Челышевым, дает возможность рассмотрения российской медиакультуры в контексте развития западноевропейской культуры. При использовании в этом ракурсе постмодернистского концепта, включающего теоретическое обоснование данного когнитивного типа мировоззрения и мироощущения, автор опирался на работы Ж. Бодрийяра, И. П. Ильина, Т. В. Чередниченко, М. Эпштей-
К третьей группе относятся труды, в которых язык представляется в качестве реального знакового арсенала, используемого для межличностного, группового, массового общения. По большей части к исследованию привлекаются те работы (О. А. Крылова, В. М. Михалкович, Л. И. Рахманова, И. А. Стернин ), где язык рассматривается как полифункциональная система, имеющая дело с массово-коммуникативной информацией - с процессом её создания, хранения и передачи.
Для уяснения вопросов, касающихся вербально-коммуникативной деятельности в ее ведущих принципах, функциях и механизмах, в диссертации используются труды по теории речевых актов (Ю. К. Воробьев, Т. М. Дридзе,
4 См.: Ерасов Б.С. Социальная культурология. М., 1996; Маковский М.М. Язык - миф - культура: Символы жизни и жизнь символов. М., 1996; Моль А. Социодинамика культуры. М., 1973; Смольская Е.П. Массовая культура: развлечение или политика? М., 1986.
5 См.: Ильин И.П. О русской идее. М., 1993; Лихачев Д.С. Заметки о русском. М., 1984; Панарин А.С. Россия в циклах мировой истории. М.,1999; Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. Опыт исследования. М., 1997; Успенский Б.А. Язык и культура. М., 1994; Челышев Е.П. Сопричастность красоте и духу: Взаимодействие культур Востока и Запада. М.,1991.
6 Бодрийяр Ж. Система вещей. М., 1995, Ильин И.П. Постмодернизм от истоков до конца столетия: эволюция '
научного мифа. М., 1998, Чередниченко T.B. Между «Брежневым» и «Пугачевой». Типология советской массо
вой культуры. М., 1993, Эпштейн М. Прото-, или конец постмодернизма. М., 1996.
7 См.: Крылова О.А. Основы функциональной стилистики русского языка. М., 1979; Михалкович В.М. Изо
бразительный язык средств массовой коммуникации. М., 1986; Рахманова Л.И. Современный русский язык. М.,
1997; Стернин И.А. Проблемы анализа структуры значения слова. Воронеж, 1979.
E. H. Зарецкая, В. И. Карасик, Л. Э. Найдич, В. В. Санников ), а также исследования, связанные с общими проблемами речевой коммуникации (Г. В. Колшан-ский, А. А. Леонтьев, М. М. Назаров, Ю. В. Рождественский, С. И. Трескова, У. Эко9).
К четвертой группе относятся работы, предметом которых является публицистический стиль речи. Новые пути исследования, сформулированные А. В. Аникиной, И. Б. Голуб, Г. Я. Солгаником10, существенно конкретизирующие абстрактное понятие «публицистический стиль», вооружили автора методологией изучения реальных медиатекстов с выявлением их структур. В этот же ряд входят труды Т. В. Майдановой, Г. Н. Скляревской, А. А. Стрижен-ко11, а также М. Н. Кожиной, В. В. Одинцова, Ю. М. Скребнева12, в которых осуществляются исследовательские подходы к реальному употреблению лексических средств и функционированию языковых единиц в металингвистической публицистике.
Особую важность для реализации диссертационного замысла среди исследований, посвященных изучению специфики текстовой деятельности в массово-коммуникативном поле, представляют те, что фиксируют современное состояние языка и его изменения, произошедшие на рубеже XX и XXI веков (Ю. Д. Апресян, В. Г. Гак, О. П. Ермакова, Ю. Н. Караулов, В. Г. Костомаров,
См.: Воробьев Ю.К. Очерки по теории речи. Саранск, 2000; Дридзе T.M. Текстовая деятельность в структуре социальной коммуникации: Проблемы семиосоциопсихологии. М., 1984; Зарецкая Е.Н. Риторика. Теория и практика речевой коммуникации. М., 2002; Карасик В.И. Язык социального статуса. М., 2002; Найдич Л.Э. След на песке: Очерки о русском языковом узусе. СПб., 1995; Санников В.В. Русский язык в зеркале языковой игры. М.,1999.
9 См.: Колшанский Г.В. Коммуникативная функция и структура языка. М., 1987; Леонтьев А.А. Психология
общения. М., 1997; Назаров М.М. Массовая коммуникация в современном мире: методология анализа и прак
тика исследований. М., 2002; Рождественский Ю.В. Теория риторики. М., 1997; Трескова СИ. Социолин
гвистические проблемы массовой коммуникации: Принципы измерения языковой вариантности. М., 1989; Эко
У. Отсутствующая структура. Введение в семиологию. СПб., 1998.
10 См.: Аникина А.Б. Стилистика частей речи. М., 1985; Гойхман О.Я. Основы речевой коммуникации. М., 1997;
Голуб И.Б. Секреты хорошей речи. М., 1993; Солганик Г.Я. Стилистика текста. М., 1997.
11 См.: Майданова Л.М. Структура и композиция газетного текста: Средства выразительного письма. Красно
ярск, 1987; Скляревская Г.Н. Метафора в системе языка. СПб., 1993; Стриженко А.А. Роль языка в системе
средств пропаганды. Томск, 1980.
См.: Кожина М.Н. Стилистика русского языка. М., 1993; Одинцов В.В. Стилистика текста. М., 1980; Скреб-нев Ю.М. Очерк теории стилистики. М., 1994.
Л. П. Крысин, И. С. Юганов13).
Поскольку функционирование медиатекста определяется не только состоянием речевой практики в конкретный социально-культурный момент, но и отношениями, возникающими между разными составляющими в системе массовой коммуникации, постольку несомненно значимым оказалось привлечение структурных исследований в области масс-медиа. В частности, трудов
A. Н. Баранова, А. П. Горбунова, В. Г. Костомарова, Н. Л. Мишатиной,
B. Ф. Олешко, Г. Я. Солганика, Т. В. Юдиной14, рассматривающих печатные
средства передачи информации, и работ Ю. А. Богомолова, В. В. Егорова,
C. А. Муратова, Е. П. Почкай, К. Э. Разлогова, В. А. Санникова, С. В. Светана,
М. П. Сенкевича15, изучающих аудиовизуальные средства. Нормативный же
подход в текстовой деятельности в СМИ осмыслялся в диссертации с учётом
исследований по культуре речи (Л. К. Граудина, М. В. Горбаневский, В. В. Ко
лосов, К. Лоренц16).
К пятой группе относятся исследования в области «ядра» массовой коммуникации (СМИ), в наибольшей степени помогающие автору при разработке гипотезы, целей, задач диссертационной работы. К примеру, В. Ю. Большаков,
13 См.: Апресян Ю.Д. Языковые аномалии: типы и функции. М., Л., 1990; Гак В.Г. Метафора: универсальное и
специфическое. М., 1988; Ермакова О.П. Семантические процессы в лексике. М., 2000; Караулов Ю.Н. Русский
язык и языковая личность. М., 1987; Костомаров В.Г. Языковой вкус эпохи. Из наблюдений над речевой прак
тикой масс-медиа. М., 1994; Крысин Л.П. Русское слово, своё и чужое: исследования по современному русско
му языку и социолингвистике. М., 2004; Сиротинина О.Б. Хорошая речь: сдвиги в представлении об эталоне.
М., Саратов, 2000; Юганов И. С. Русский жаргон 60 - 90 годов. М., 1994.
14 См.: Баранов А.Н. Русская политическая метафора (материалы к словарю). М., 1991; Горбунов А.П. Пуб
лицист за рабочим столом: В поисках нужного слова. Иркутск, 1993; Костомаров В.Г. Русский язык на газетной
полосе. М., 1971; Мишатина Н.Л. «Как сердцу высказать себя?». СПб., 2002; Олешко В.Ф. Заложники гласно
сти? Молодежная печать второй половины 80-х годов: характер изменений, тенденции развития, противоречия.
Свердловск, 1991; Солганик Г.Я. Лексика газеты. М., 1981; Юдина T.B. Теория общественно-политической ре
чи. М., 2001.
15 См.: Богомолов Ю.А. Курьеры муз. Диалектика продуктивного и репродуктивного в творчестве на радио и
телевидении. М., 1986; Егоров B.B. Телевидение между прошлым и будущим. М., 1999; Муратов С.А. ТВ-
эволюция нетерпимости. М., 2000; Почкай Е.П. Выразительные средства телевидения и радио. СПб., 2000;
Прохоров A.B. Экранная речь: семиологические заметки (к постановке проблемы). М., 1996; Разлогов К.Э. Ис
кусство экрана: проблема выразительности. М.,1982; Санников B.B. Русский язык в зеркале языковой игры.
М.,1999;Саруханов В.А. Азбука телевидения. M., 2002; Светана СВ. Телевизионная речь: функции и структура.
М, 1976; Сенкевич М.П. Культура радио- и телевизионной речи. М.,1997.
16 См.: Горбаневский M.B. Не говори шершавым языком. М., 1999; Граудина Л. К. Теория и практика русского
красноречия. М., 1989; Колосов B.B. Культура речи - культура поведения. Л., 1988; Лоренц К. Агрессия: так
называется «зло». М.,1994.
Я. Н. Засурский, П. Н. Киричек, Т. Б. Крючкова, В. Д. Попов, Е. П. Прохоров, В. В. Ученова , понимая характер инноваций в мире и прессе, делают акцент на осмыслении ее роли как социального института, являющегося посредником между обществом и государством, народом и властью.
В выработке методологии и методики исследования способствовал конкретный медиа-дискурс (тексты СМИ, взятые в событийном аспекте, в совокупности с социокультурными факторами), составляющий основу трудов К. В. Бахняна, В. Г. Горюнова, А. В. Козлова, С. И. Коренюшкиной, И. П. Лы-саковой, А. К. Симонова . Сюда же примыкают работы, опирающиеся на тек-стообразующие факторы при изучении материалов СМИ и выходящие на проблемы виртуальной реальности, связанные, в том числе, с возрастанием роли масс-медиа в мифотворчестве XX и XXI веков (Н. Л. Новикова, Э. А. Орлова, И. Л. Сиротина, С. И. Сметанина, С. Г. Тер-Минасова19) и усилением их воздействия на общественное сознание информационно-коммуникативным креативом (И. М. Дзялошинский, И. И. Засурский, В. А. Писачкин, П. Ф. Потапов20).
И, наконец, важнейшим подспорьем в работе над диссертацией явились труды, где впервые обобщаются медиакультурные конструкты жизнедеятель-
17 См.: Большаков В.Ю. Общество и политика. Современные исследования, поиск концепций. СПб., 2000; За
сурский Я.Н. Система средств массовой информации России. М., 2003; Киричек П.Н. Публицистика и полито
логия: Природа альянса. Саранск, 1995; Крючкова Т.Б. Язык политики. М., 1983; Попов В.Д. Парадоксы в судь
бе России. М., 2005; Прохоров Е.П. Искусство публицистики: Размышления и разборы. М., 1984; Ученова В.В.
У истоков публицистики. М., 1997.
18 См.: Бахнян К.В. Язык и идеология: социолингвистический аспект. Язык как средство идеологического воз
действия: сборник обзоров. M., 1983; Горюнов В.К. Приемы использования языка политики в целях идеологи
ческого воздействия. М., 1983; Козлов А.В. Методы и направления изучения аудитории средств массовой ин
формации. Львов, 1999; Коренюшкина СИ. Информация и власть. СПб., 2000; Лысакова И.П. Язык газеты: со
циолингвистический аспект. Л., 1981; Симонов A.K. Температура гласности - 2000. М., 2001; Цена слова. М.,
2001.
19 См.: Новикова Н.Л. Повседневность как феномен культуры. Саранск, 2003; Орлова Э.А. Средства массовой
информации в структуре культурной коммуникации // Морфология культуры. Структура и динамика. М., 1994;
Сиротина И.Л. Отечественный тип философствования в мемуарах русской интеллигенции от XIX к XXI веку.
Саранск, 2002; Сметанина СИ. Медиа-текст в системе культуры (динамические процессы в языке и стиле жур
налистики конца XX века). СПб., 2002; Тер-Минасова СГ. Язык и межкультурная коммуникация. M., 2000.
20 См.: Дзялошинский И.М. Творческая индивидуальность. М., 1984; Засурский И.И. Масс-медиа второй рес
публики. M., 1999; Писачкин В.А., Поверинов И.Е. Информационное пространство социума: структура, транс
формация и региональная специфика. Саранск, 2005; Потапов П.Ф. Журналистика и этнокультура народов По
волжья на рубеже ХХ-ХХІ веков. Саранск, 2002.
ности общества (Л. А. Поелуева, М. Н. Руткевич, П. А. Сорокин) и выявляются «риски» информационной, политической и духовной экспансии современных компьютерных и телекоммуникационных технологий (О. А. Баранов, В. Е. Гольдин, С. А. Муратов22). По их мнению, массовая коммуникация является сегодня крайне уязвимой в отношении речевых дефектов, которые ослабляют доступ к информации и нарушают этические аспекты общения. Размывание границ между «массовым» и «элитарным» сознанием становится отличительной чертой культурной парадигмы переходного общества, ориентированного на всеядность идей и компромисс эстетических позиций, о чем свидетельствуют исследования Саратовской лингвистической школы.
Вместе с тем, несмотря на бесспорную значимость работ вышеназванных авторов, проблема рассмотрения самой журналистики как культурного феномена, а главное - как источника культурологического знания, в отечественной науке остается еще актуальной. Тем более, что в настоящее время эта проблема оборачивается принципиально иным профилем: необходимостью изучения нового феномена переходного общества - масс-медийной культуры как типа культуры повседневности - в социолингвистическом аспекте, в чем и состоит основное содержание диссертационного исследования.
Гипотеза научного исследования. Автор выдвигает целостную теоретическую концепцию о формировании в результате перманентной журналистской деятельности в переходном социуме особого вида культуры повседневности как важнейшего продукта духовного производства, а именно: масс-медийной культуры. Ее синергетическая де-фактность представляет собой симбиоз двух непрерывно движущихся и диффузно взаимодействующих компонент: а) со-
21 См.: Поелуева Л.А. Средства массовой информации в культуре переходного периода. Саранск, 2004; Рутке
вич М.Н. Общество как система: Социологические очерки. СПб., 2001; Сорокин П.А. Заметки социолога. Со
циологическая публицистика. СПб., 2000.
22 См.: Виноградов СИ. Язык газеты в аспекте культуры речи. М., 1996; Гольдин В.Е. Этикет и речь. Саратов,
1978; Муратов С.А. ТВ-эволюция нетерпимости. М., 2000.
циокультурной, или ценностной - по содержанию и б) речевой, или знаковой -по форме.
Конструкты этой культуры постоянно «выставляются» и быстро легализуются в продуктах массовой коммуникации, или публицистических медиатек-стах, которые в настоящее время являются одной из самых распространенных форм бытования языка. При этом мобилизующее воздействие средств массовой информации (особенно - телевидения) выражается не только в том, что они почти незаметно, но неуклонно формируют вкусы, склонности, взгляды людей, но и навязывают им язык межличностного и группового общения, что придает общей речевой культуре переходного общества гиперфункциональный характер.
В соответствии с сложившейся информационной ситуацией, автор вводит в научный оборот понятие «коммуникативная стратегия», которая представляет собой план оптимальной реализации коммуникативных намерений, учитывающих объективные и субъективные факторы и условия, где протекает акт коммуникации и чем, в свою очередь, обусловливаются внешняя и внутренняя стороны медиатекста с использованием в нем определенных языковых средств. Эта стратегия в массово-информационном поле реформирующегося социума характеризуется:
по содержательной наполненности - постоянно действующим противоборством традиционалистского (реального) и масс-культурного (виртуального) модусов речевой культуры, представляющих различное понимание и толкование происходящего в действительности;
по формальной определенности - постоянно действующим процессом обмена, замещения, диффузии заметно разнящихся по социолингвистическому качеству вербальных ресурсов: классических (литературной речи) и постмодернистских (разговорной речи).
В итоге журналистика нового времени, по утверждению автора, размыва-
ет прежние границы вербально-дозволенного и семантически-стилистически максимизирует собственно медиатекстовые значения. Объем передаваемой информации при этом увеличивается не за счет расширения документальной стороны текста, а в результате игровых (креативных) соотношений между разными его структурами.
Цель исследования определяется общим замыслом работы, который состоит в раскрытии и обосновании теоретических, методологических и экстралингвистических предпосылок формирования особого - масс-медийного - вида духовной культуры в результате трансформации речевой практики в преобразующемся обществе. События российской жизни последних лет, определившие фундаментальные изменения в общественном бытии и сознании, диктуют темпы языковой динамики, стимулируют обновление «спроса-предложения» у носителей языка, обусловливают переориентацию оценочного компонента языковых единиц.
Общественная практика демонстрирует прямую и обратную зависимость между социальными и речевыми процессами. Системный анализ периодов смены типов речевой культуры помогает сделать вывод о том, что сегодняшнее общество переживает этап выбора пути языковой эволюции, предельно обнажающий многостороннюю роль слова в перестройке культурной среды. Раскрытие методологического потенциала концептов массовой коммуникации в теоретическом и практическом измерениях позволяют выявить культурную специфику языковых проявлений в масс-медиа и оценить их роль в изменения социетальных парадигм речевой деятельности.
Для достижения поставленной цели предусматривается решение следующих задач:
- определение места, роли и значения массово-информационного процесса, осуществляемого современной трансформирующейся системой отечественных масс-медиа, в структурно-функциональных механизмах актуальной куль-
туры (культуры повседневности);
рассмотрение социального института журналистики как культурного аттрактора, или информационно-коммуникативного источника, производителя, распространителя, фиксатора в массовом сознании конструктов культурологического знания;
постулирование реформационного феномена масс-медийной культуры как особого вида духовной культуры, обладающего специфическими культурологическими чертами и признаками информационно-коммуникативного характера;
обоснование типологических принципов систематизации и классификации культурологических (языковых - семантических и стилистических) стратегий в социально-коммуникативном пространстве с позиций теории и истории культуры;
выявление сущностно-функциональных свойств информационно-рыночной публицистики в культурной коммуникации современности, несущей в себе социальную память различных исторических эпох, в том числе - ретроспективные ценностно-ориентационные модели речевой культуры;
изучение реальных параметров социально-риторического фактора, действующего в масс-медийной практической сфере, с фиксацией и трактовкой фактов речевого употребления - соблюдений (нарушений) в СМИ коммуникативных норм на вербальном уровне;
формулирование теоретических (концептуальных) положений нового -масс-медийного - раздела общей культурологии, позволяющих осмысливать и интерпретировать все информационные процессы, происходящие в обществе, на культурологической основе.
Объектом исследования являются процессы формирования речевой культуры посредством массово-коммуникативных каналов общения между индивидами и социальными группами в переходном обществе.
Предметом исследования являются условия и механизмы становления масс-медийной культуры и металингвистических ее концептов (в социокультурном измерении) в результате реформирующейся журналистской деятельности в современной России.
Теоретико-методологической основой исследования представляется синтез научно-исследовательских подходов, позволивших выявить сущностные черты речевой культуры переходного общества, образуемой масс-медийными концептами претерпевающей изменения отечественной прессы, на стыке наук культурологии, лингвистики, философии, социологии, журналистики, герменевтики, что дало возможность применить дополнительные теоретические положения и концептуальные аргументы, обусловленные спецификой объекта и темой исследования. В основе данной специфики лежит единство вербалистики и коммуникативистики, рассматриваемое с позиций науки - культурологии, с применением металингвистического подхода, направленного на анализ структуры медиатекстов, воздействующих на тезаурус повседневности.
Методы исследования представлены сочетанием различных исследовательских подходов - системного, аксиологического, вербально-центрического, социолингвистического, контекстуального, формализованного (контент-анализа), обусловленным логикой движения понятий, целями и задачами исследования. В качестве основного метода использован структурно-функциональный анализ, применяемый к исследованию общественных явлений, в данном случае - массово-информационного процесса со стороны речевой культуры. В работе также использованы концепции отечественных и зарубежных авторов, раскрывающие категории социальной коммуникации, риторики, культурологии, социолингвистики и объясняющие природу, сущность, особенности функционирования средств массовой информации в связи с формированием с их помощью речевой культуры как формы проявления общественного сознания.
Эмпирическую базу исследования составили результаты анализа - традиционного и формализованного (контент-анализа) - журналистских выступлений за 1985-2005 гг.: а) в общероссийских газетах («Известия», «Комсомольская правда», «Аргументы и Факты», «Общая газета», «Литературная газета», «Правда»); б) в региональных газетах («Известия Мордовии», «Мордовия-7 дней», «Республика молодая», «Вечерний Саранск»); в) в информационных программах центрального и местного телерадиовещания (всего более 1500 ме-диатекстов) - с точки зрения их соответствия (несоответствия) требованиям коммуникативных качеств публичной речи, а также нормативного использования речевых средств.
Положения, выносимые на защиту.
Синкретизм речевой культуры и массовой коммуникации имеет своим генезисом информационные потребности индивида, группы, слоя, класса, общества, подлежащие удовлетворению в целях самосохранения и развития субъектов социально-исторического процесса. На базе этого информационно-коммуникативного синтеза образуется культурлингвистическое пространство масс-медиа, хотя и неоднородное по содержательному наполнению (конструктив соседствует с деструктивом), но насыщенное интеллектуальными изысками, облеченными в речевые формы. В качестве области знания, возникающей благодаря постижению мира культуры, культурология интерпретирует массово-коммуникативное поле как постоянно изменяющийся мир ценностей, смыслов, символов и значений. Синергетика данного процесса отмечается движением всего культурлингвистического симбиоза из неопределенности в определенность, чему способствует креативное оформление ценностей и смыслов конкретными знаками - речевыми формами.
В речевой культуре переходного общества, каким в настоящее время является пореформенная Россия, эволюционирующая из индустриальной в информационную фазу развития, происходят значительные трансформации соци-
ально-культурного и семантико-стилистического характера. Они обусловливаются новыми информационно-коммуникативными потребностями индивидов, групп, слоев, классов, общества в целом в связи с происходящей в массовом сознании и поведении граждан социокультурной адаптацией к новой модели общественного жизнеустройства. Отсюда проистекают «тектонические» процессы в современной речевой культуре: изменяются традиционно обычные вербально-ценностные смыслы, смещаются диспозиционно устойчивые лексические пласты, модернизируются имплицитно привычные культурно-языковые коды.
В реформирующемся обществе в рамках общей культуры экстенсивно и интенсивно происходит становление и развитие новой ее разновидности -масс-медийной культуры, аттрактором которой являются быстро прогрессирующие (идеологически и технологически) средства массовой информации. Повседневно «общаясь» с массовой аудиторией, они формируют журналистскую картину мира, совпадающую в основных характеристиках с виртуальной действительностью, и, работая на стыке «информация - коммуникация - управление», постепенно внедряют в общественное сознание новые (часто - «пере-вертышные») социокультурные нормы бытия. По этой причине масс-медийную культуру можно трактовать как информационно-коммуникативный феномен повседневности, который обладает трансформированными социолингвистическими признаками и свойствами, находящими конкретное выражение в масс-культурных медиатекстах (виртуальный факт, деформированное понятие, гиперболизированный образ, утрированное слово, ернический стиль).
Масс-медийная культура как важнейший продукт духовного производства в переходном социуме повседневно формируется в результате непрерывного взаимодействия двух информационных потоков и возникающих на их основе коммуникативных механизмов: социокультурных, или ценностных (с содержательной точки зрения) и речевых, или знаковых (с формальной точки зре-
ния). Динамика масс-медийной культуры заключается в постоянной демонстрации ее ценностно-знаковых образований (конструктов) и их публичной легализации в продуктах массовой коммуникации, или публицистических медиа-текстах, которые путем металингвистической максимизации тезауруса общения, в конечном счете, придают общей речевой культуре переходного общества гиперфункциональный (мобилизационно-ресурсный и реформаторско-инновационный) характер.
Синергетика масс-медийной культуры характеризуется двухвекторным профилем синтеза-распада «молекул» духовности - в ее поле фиксируются: а) с одной стороны, в части содержательной наполненности, постоянно действующее противоборство традиционалистского (реального) и масс-куль-турного (виртуального) модусов речевой культуры, за которыми обычно скрываются значительные разности в мироощущении, миросозерцании, миропонимании больших масс людей, и б) с другой стороны, в части формальной определенности, постоянно действующий процесс обмена, замещения, диффузии заметно разнящихся по социолингвистическому качеству вербальных ресурсов: классических (литературной речи) и постмодернистских (разговорной речи).
В условиях переходного общества в многообразном функциональном арсенале средств массовой информации на передний план, как правило, выходят их культурно-аттрактивные свойства. При этом речевой модуль «переходных» СМИ способен срабатывать как по позитивному вектору, так и по негативному. В частности, в актив журналистам можно занести рациональное опрощение металингвистического поля общения в рамках массовой коммуникации, наращивание уровня конструктивного восприятия газетно-журнальных публикаций и телерадиопередач, ускорение семантико-стилистической динамики в языковых процессах. И, наоборот, в пассив журналистам следует занести масс-культурные инъекции в литературном языке, снижение уровня интерактивного взаимодействия между потребителями информации, внедрение
элементов интолерантности и агрессивности в лексикон повседневного общения.
В рамках общей культурологии появляется новое исследовательское направление гуманитарной науки - масс-медийный дискурс, объектом которого являются вербально-ценностные ресурсы духовно-практической деятельности в условиях коммуникативной публичности, а предметом выступают культурлин-гвистические законы и закономерности при переходе общества из одной фазы развития в другую. В этой связи формируется специальная методология изучения масс-медийной культуры в социолингвистическом и культурологическом аспектах, в том числе - методика анализа медиатекстов как семантико-стилистических конструктов этой разновидности общей культуры, фиксирующая и интерпретирующая доминантные тенденции-трансформации (опрощение языка, облегчение смысла, ослабление интеракции и др.).
Ядром культурлингвистики предстает «текстовая» человеческая деятельность, которая, обслуживая другие ее профили, все более кристаллизуется в самостоятельный вид с «внутренними» целями коммуникативно-познавательного и социально-психологического свойства. И в этом синергетическом поле культуру можно рассматривать как знаковую систему, как Текст (с большой буквы), выступающий источником смысла, то есть имеющий и коммуникативную, и символическую природу. В любой информационно-коммуникативной диспозиции масс-медийная культура имеет дело с практическим миром, где каждый предмет оценивается в связи с его полезностью (бесполезностью), то есть с позитивной (негативной) активностью человека, преобразующего действительность, в том числе - речевые ее модусы. Это приводит к обусловленности содержательно-формального характера массовой коммуникации, с одной стороны, социокультурной ситуацией, и с другой - способностью ее (в определенных пределах) вызывать изменение этой ситуации.
На основе презентации нового раздела общей культурологии - масс-
медийного культурологического дискурса - с использованием его социально-познавательной методологии и методики автор прогнозирует (при тщательной калькуляции всех плюс-факторов и минус-факторов) на ближайшее время стагнационное и даже регрессивное состояние отечественной речевой культуры. Это состояние обусловливается усиливающимся проникновением постмодернистских тенденций в современное информационно-коммуникативное пространство страны, что подвергает рискам и угрозам сохранение россиянами ментальной идентичности в условиях глобализации. В этом смысле массовая коммуникация нового времени размывает прежние границы вербально-дозволенного и семантически-стилистически максимизирует собственно медиа-текстовые значения. Объем передаваемой информации при этом увеличивается не за счет расширения документальной стороны текста, а в результате игровых (креативных) соотношений между разными его структурами.
10. К сложившейся в настоящее время информационной ситуации в стране, где еще слабо проглядывает стремление акторов речевого общения перейти из состояния «хаоса» в состояние «порядка», вполне прикладывается понятие «коммуникативная стратегия». Она представляет собой самоорганизующийся комплекс ценностно-ориентационных средств - семантических, лингвистических, стилистических - для оптимальной реализации коммуникативных намерений, учитывающих интересы всех и каждого. Этот комплекс должен в обязательном порядке закладываться в программно-целевую методологию и методику государственной информационной политики в переходном обществе, которая выходит, в свою очередь, на качественный уровень социального управления (применительно к информационным процессам).
Основные результаты исследования, полученные лично автором, и их научная новизна.
1. Выявлены ведущие - социально-культурные и семантико-стилисти-ческие - тенденции-трансформации в речевой культуре переходного общества:
ревизия вербально-ценностных смыслов, диффузия лексических пластов, реконструкция культурно-языковых кодов.
Изучено становление в реформирующемся обществе в рамках общей культуры новой ее разновидности - масс-медийной культуры как информационно-коммуникативного феномена повседневности, обладающей трансформированными социолингвистическими признаками и свойствами.
Обосновано появление нового исследовательского профиля гуманитарной науки - масс-медийного дискурса общей культурологии, акцентированного на вербально-ценностные ресурсы духовно-практической деятельности (публичности) при переходе общества из одной фазы развития в другую.
Разработана и апробирована в ходе исследования методология изучения масс-медийной культуры в социолингвистическом и культурологическом аспектах, в том числе - анализа медиатекстов как семантико-стилистических конструктов этой разновидности общей культуры.
Определены и охарактеризованы культурно-аттрактивные (со знаком «плюс») свойства речевого модуля «переходных» средств массовой информации: лингвистическая демократизация информационно-коммуникативного пространства; снижение семантического порога доступности и рецептивности медиатекстов; инновационная реконструкция языковых ресурсов социального взаимодействия.
Определены и охарактеризованы культурно-аттрактивные (со знаком «минус») свойства речевого модуля «переходных» средств массовой информации: экспансия массовой культуры в журналистском метаязыке; разрушение социолингвистических механизмов интеракции индивидов и групп; формирование негативного тезауруса повседневного общения.
Сформулированы прогнозы (с учетом плюс-факторов и минус-факторов) на ближайшее состояние и развитие отечественной речевой культуры в связи с усиливающимся проникновением постмодернизма в современное ин-
формационно-коммуникативное пространство, подвергающим рискам и угрозам сохранение россиянами ментальной идентичности в условиях глобализации.
Научная новизна работы заключается в теоретическом обосновании лин-гвокультурологической концепции массово-информационного процесса в переходном обществе как свода онтологических, аксиологических, гносеологических, социолингвистических положений и выводов, системно доказывающих и функционально трактующих прагматическую (культуроформирующую) роль социальной коммуникации, ориентированной на использование различных культурно-языковых кодов.
В этой связи в диссертации разрабатываются и предлагаются: методология изучения масс-медийной культуры; технология социального общения в алгоритмах мыслеречевой деятельности; культурологическая парадигма массовой коммуникации переходного общества; методика духовно-практической адсорбции индивидами массового «речевого продукта» с точки зрения его полезности (вредности) для самосохранения и развития речевой культуры; коммуникативная стратегия речевой деятельности с проецированием концептов речевого выбора и функциональной направленности на каждый этап реформирования социокультурного пространства.
Теоретическая значимость результатов исследования заключается в том, что создаются предпосылки:
для диагностики (фиксации и верификации) состояния современного культурного сознания, определяющего проблематику структурообразования (структуроразрушения) языкового пространства в периметре массовой коммуникации;
расширения диапазона культурологических сведений лингвистического характера о деятельности журналистики как части инфраструктуры социального воспроизводства с целью сохранения и развития речевой культуры на основе
общечеловеческих ценностей;
интроекции публицистики как продукта духовно-практической деятельности в культурную коммуникацию современности (актуальную культуру, или культуру повседневности) и перевода ее образцов в разряд культурных ценностей вне зависимости от времени создания;
актуализации речевого фактора социальных модернизаций, сохраняющего в произведениях публицистики социальную память различных культурных и сберегающего в рефлексивно-когнитивных формах отражения действительности ментальную идентичность народа;
рассмотрения диалога как базиса речевой деятельности в демократически преобразующемся обществе с непрерывным обменом информационными сигналами и созданием на его основе устойчивой структуры общих смыслов и ценностей в социокультурном пространстве;
- реализации системно-центрического подхода в описании массовой
коммуникации с точки зрения субъект-объектных и субъект-субъектных отно
шений, характер которых существенно влияет на общественное сознание и ре
чевое поведение граждан;
- развития представлений о модусах государственной информационной
политики по рече-культурным аспектам бытия (общения и взаимодействия)
различных социальных и несоциальных групп с учетом де-фактной мультисфе-
ризации языкового пространства в переходном обществе.
Практическая значимость исследования состоит в том, что появляются возможности:
- для всестороннего изучения социолингвистических средств публици
стики (информационной, аналитической, художественно-публицистической
словесности) в научной парадигме: язык СМИ и культура, политика, идеология,
открывающей новые перспективы понимания вербальной природы и специфи
ки журналистики, особенно - в переходные периоды общественного развития;
научно обоснованного экспертирования средств массовой коммуникации, создающих информационные модели реальной действительности - по сути: ретрансляторы характерных культурных знаков (символов), органично вписывающие потребителя этой информации в определенный социокультурный хронотроп;
специализированного совершенствования форм и методов профессионально-технического арсенала масс-медиа на основе внедрения в их деятельность риторических норм и правил творческого поведения, исключающих различные проявления речевой агрессии и, соответственно, негативное влияние на массовую аудиторию и - далее - на атмосферу в обществе;
конкретного использования материалов данной работы с целью улучшения профессиональной (идеологической, технологической, текстологической) подготовки и переподготовки работников печатных и электронных средств массовой информации.
Сделанные в работе обобщения и выводы позволяют внести существенные коррективы в сложившуюся в обществе информационную политику и журналистскую практику, в деятельность профильных властных структур, редакционных коллективов и творческих союзов, а также в содержание и методику преподавания учебных курсов социолингвистики, риторики, журналистики, культурологии, современного русского языка, культуры речи. Материалы диссертации способны оказать практическую помощь работникам прессы, ученым, управленцам, политикам, преподавателям, студентам, занимающимся изучением и решением проблем современной журналистики и публицистики.
Апробация работы. Основные положения и выводы исследования докладывались на научно-практических конференциях:
- международных - «Журналистика - 2000» (Минск, 2000), «Уникаль
ность и универсальность творчества С.Д. Эрьзи в контексте современной куль
туры» (Саранск, 2001), «Финно-угристика на пороге III тысячелетия» (Саранск,
2000), «Журналистика-2004» (Минск, 2004);
- всероссийских - «Журналистика в 1998 году» (Москва, 1999), «Сред
ства массовой информации в современном мире» (Санкт-Петербург, 2000),
«Журналистика в 2000 году: реалии и прогнозы развития» (Москва, 2001), «Ак
туальные проблемы воспитания: философский и социологический аспекты»
(Саранск, 2002), «Нации и регионы в истории и культуре России» (Саранск,
2002), «Информационная политика в регионе: между прошлым и будущим»
(Саранск, 2002), «Журналистика» в 2002 году: СМИ и реалии нового века»
(Москва, 2003), «Языки народов мира и проблема толерантности в процессе
лингвокультурного взаимодействия в полиэтническом пространстве» (Махач
кала, 2003), «Средства массовой информации в современном мире. Петербург
ские чтения» (Санкт-Петербург, 2004), «Средства массовой информации в со
временном мире. Петербургские чтения» (Санкт-Петербург, 2005); « Культура
XXI века» (Самара, 2006).
межрегиональных - «Н. П. Огарев от XIX к XX веку» (Саранск, 1995), «Актуальные проблемы изучения литературы и культуры на современном этапе» (Саранск, 2002), «Журналистика Поволжья: век XXI» (Казань, 2002), «Язык, литература, культура: диалог поколений» (Чебоксары, 2004), «Языковые коммуникации в системе социально-культурной деятельности» (Самара, 2005), «Взаимодействие и взаимовлияние языков и литератур народов Поволжья и Приуралья» (Саранск, 2005);
республиканских - «Актуальные проблемы преподавания филологических дисциплин» (Саранск, 2001), «Лингвистические и экстралингвистические проблемы коммуникации: теоретические и прикладные аспекты» (Саранск, 2002), «Интеграционные аспекты в содержании и технологии образования» (Саранск, 2003), «Первые Саранские философские чтения» (Саранск, 2005).
По теме диссертации опубликованы 1 монография, 3 учебных пособия, 36 статей и тезисов в научных сборниках (общий объем публикаций - 6,4 п.л.).
Материалы исследования стали основой профилирующих лекционных курсов «Стилистика русского языка» и «Риторика средств массовой информации», спецкурсов «Региональная публицистика в контексте культуры», «Техника речи и дикторское мастерство», «Этюдная методика журналистского творчества», преподаваемых автором на отделении журналистики Мордовского госуниверситета.
Структура и объем исследования. Диссертация состоит из трех глав (10 параграфов), заключения и библиографического списка, включающего 280 наименований.
Социокультурная роль языка в развитии общества
В материальной и духовной культуре всех народов огромная роль принадлежит традициям с их важными социальными функциями, обеспечивающими процессы общения и формирования общественного мнения, так как традиции являются средством закрепления, обогащения или передачи новым поколениям комплекса информации, необходимой для нормальной жизнедеятельности общества. Традиция в информационных процессах является одним из основных законов развития и функционирования языка. Она определяет его изменения, узаконивая их, придает движению языковой системы определенную направленность, обеспечивает историческую связь прошлых и новых языковых форм, выступает основным средством трансляции языкового опыта. Еще академик Л. В. Щерба говорил, что суть всякого литературного языка в его стабильности, в его традиционности. Только узаконенный традицией знак способен функционировать в качестве средства общения, передачи, кодирования информации. Дальнейший анализ названного свойства показывает, что его устойчивость есть исторический результат деятельности людей.
Весьма разнообразны влияющие на формирование традиций в речевой деятельности общественные факторы. В качестве таковых выступают экономические условия, социальная дифференциация, демографические процессы, уровень культуры, профессиональные особенности и пр. Все они в отдельности и в различных сочетаниях действуют на процесс образования речевых традиций, формы проявления которых чрезвычайно богаты.
Подобно любым другим материальным продуктам человеческой деятельности лингвистические знаки воплощают определенные исторически сложившиеся общественные отношения. Так, например, такие выражения в языке, как советское государство, буржуазные отношения, социалистическое имущество, отражают общественные отношения того или иного периода, являются социолектами «жизненного мира». Понятие «жизненный мир» использует Ю. Хабермас (1975) как комплиментарное обозначение к коммуникативному действию. Общество рассматривается им как система, которая базируется на культурном запасе определенных представлений и на запасе организованных языковых значений. Проще сказать, жизненный мир Хабермаса представляет собой социокультурное окружение.
Альфред Щютц вводит понятие «жизненный мир» как основную категорию социальной философии. Жизненный мир в его понимании - это инобытие понятия действительности, это тот мир, который переживается, познается и ощущается. Прежде всего в понятии «жизненный мир» исследуется повседневная социальная практика. «Повседневный жизненный мир представляет собой область действительности, которая всегда присутствует в нормальных человеческих представлениях и в человеческом познании».[191, с.75]
С изменением общественных и идеологических структур неизбежно меняются способы отражения и интерпретации. Чем больше социокультурных и идеологических изменений в обществе, тем активнее динамика СМИ, понимаемая как совокупность количественных и качественных изменений в масс-медиа за определенный отрезок времени.
Традиция научного изучения культуры как социального и антропологического феномена насчитывает многие десятилетия, а количество дефиниций -не менее нескольких сотен.
В повседневной жизни понятие «культура» употребляется, как минимум, в трех значениях. Во-первых, под культурой подразумевается отдельная сфера жизни общества, которая существует в виде учреждений культуры и организаций, занимающихся производством и распространением духовных ценностей (общества, клубы, театры, музеи и т.д.). Во-вторых, под культурой понимается совокупность ценностей и норм, присущих большой группе, общности, народу или нации (элитарная культура, русская культура, культура молодежи и т.д.) В-третьих, культура интерпретируется как выражение высокого уровня достижений человека в какой-либо деятельности (культура быта, культурный человек в значении «воспитанный и образованный» и пр.). Обыденные представления о культуре зачастую сводятся к ее отождествлению с художественной культурой (искусством) или же с образованностью и воспитанностью человека. Однако наиболее распространенным обыденным значением понятия «культура» является его понимание как совокупности материальных предметов, объектов, идей, образов, созданных человеком на протяжении его истории. В интерпретации культура предстает как совокупность всех достижений человечества.
Факт вытеснения духовно-культурных ценностей экономико-технократическими основами современной цивилизации был замечен многими культурологами и философами XIX и XX вв., начиная от Ницше, Шопенгауэра и Шпенглера и заканчивая Хайдеггером и Фроммом. По-иному, но с не меньшей болью эта мысль была выражена и представителями русского религиозно-философского ренессанса, увидевшими всю трагичность человеческого бытия, находящегося на пересечении мира «сего» и «иного», «дольнего» и «горнего», «феноменального» и «ноуменального».
В сложный период становления и самоутверждения государства главной опорой создания консолидированного многонационального сообщества с высоким уровнем экономического, научно-технического и духовного потенциала становится гуманитарная культура.
Такой подход, на наш взгляд, указывает на значение творческой инициативы и свободного выбора пути - или к интеллигентности (т. е. к преобладанию духовных интересов и уважительного отношения к «другому» и к «чужому», по определению В. В. Егорова), или к мещанству (т. е. к эгоцентризму, конформизму, наконец и к безынициативности и покорному подчинению деспотизму).
Гипотеза о возможности особой роли искусства в современном мире -постоянная тема и проблема «апологии искусства» в работах Ю. М. Лотмана. В контексте с мыслью о величайшем уроке, который человечество может извлечь из европейской культуры XVIII в., Лотман указывает на «рост значения творческих процессов, [на] необходимость приспособиться к миру, который лучше всего отражается художественными моделями», а также на важность «научиться жить в обстановке выбора, т. е. в обстановке свободы» [154, с. 187]. Ю. М. Лотман в этом контексте особенно подчеркивает значение и актуальность пророческого предсказания Достоевского: «Красота спасет мир». По суждению исследователя, слова Достоевского можно истолковать «в том смысле, что трагические конфликты человеческой жизни могут быть исчерпаны при перенесении их в сферу искусства с его практически бесконечной вариативностью»; свое истолкование смысла предсказания Достоевского Лотман дополняет пониманием красоты «как открытой в неисчерпаемости, непредсказуемости», которая «неизбежно вызывает активность другого полюса, компенсирующего подвижность устойчивостью, - полюса нравственности, религии, стабильных в своем разнообразии и динамике» [Там же, с. 196].
Апологию искусства и эстетического гуманизма Ф. М. Достоевского в интерпретации Ю. М. Лотмана мы приводим постольку, поскольку познание культуры есть кардинальное условие для человечного разрешения накопившихся проблем глобализации.
Социально-коммуникативные характеристики речевой культуры
В пятикомпонентной формуле массовой информации Г. Ласуэлла «кто, что сказал, через посредство какого канала (средств коммуникации), кому, с каким результатом» [136, с. 420] именно компонент «что сказал» связан с трансляцией различных типов информации и определением объема и качества «информационной нормы».
Рассмотрим как формировалось информационное поле прессы на разных этапах развития масс-медийной культуры. А для этого необходимо выявить социокультурную парадигму наиболее ярких исторических периодов становления российской прессы, определить типологию особенностей речевой организации социума.
Массовая политическая коммуникация первых послереволюционных лет была устной. Выступление оратора, особенно в условиях митинговой стихии, либо было основано на лишь приблизительных набросках, либо целиком являлось политическим экспромтом, и такая стратегия политической коммуникации тесно связана с множественностью культурных форм, плюрализмом политических позиций, неустойчивостью общего курса истории - со всеми теми элементами, которые характеризовали ситуацию 1920-х гг. В первые послереволюционные годы страна была превращена в один огромный митинг в прямом, а не в переносном смысле. Это был пафос разрыва с предыдущей историей. Октябрьская революция 1917 г. привела к ломке всего старого, произошли коренные преобразования в государственном, политическом, экономическом устройстве страны. «Октябрьская революция 1917 года оказалась великим переломом в судьбе русской культуры. Переломом в буквальном смысле слова: развивав шаяся по восходящей линии отечественная культура, достигшая в период «серебряного века» высочайшей точки и всемирного признания, была остановлена, и ее движение пошло резко вниз» [138, с. 88]. Этим обусловлены языковые процессы в русском языке. На наш взгляд, происходит формирование неклассической речевой культуры. Этот тип характерен для социальных ситуаций, когда в периметре еще неустойчивой коммуникации доминируют «самоорганизующие» смыслы (значения), а распространяющие их символы (знаки) выражаются, в основном, в вербально-устной форме - характерна для социальных ситуаций, когда в периметре еще неустойчивой коммуникации доминируют «самоорганизующие» смыслы (значения), а распространяющие их символы (знаки) выражаются, в основном, в вербально-устной форме.
Наполненное голосом и заряженное эмоциями пространство революционного митинга - вот основная среда политической коммуникации 1920-х гг. Если внимательно просмотреть сочинения большевистских лидеров того периода, мы заметим, что в большинстве своем это записи речей, произнесенных в определенном месте по тому или иному поводу
Нам В. И. Ленин известен по своим текстам. Однако перед современниками он представал прежде всего полемистом и оратором, постоянно стремившимся к общению с массами. Только в 1918 - 1920-х гг. он произнес как минимум 216 речей. В устном выступлении сама речь и неречевая коммуникация (жест, поза) сливаются воедино в эффективном коммуникативном действии, и Ленин - мастер такого слова-жеста. Вспомним, что в большинстве своих посмертных памятников он изображается именно в этом действии - оратор, обращающийся к массам.
Мощное идейное и организующее воздействие оказывало слово Л. Троцкого. Слагаемыми этого воздействия стали скорость и расстояние. В таком качестве «поезд предреввоенсовета» («поезд Троцкого») представлял собой коммуникативную машину. График движения «поезда Троцкого» составлялся с таким расчетом, чтобы непосредственное воспоминание о его предыдущем приезде всегда соединялось с ожиданием последующего. По сути его отсутствие превращалось в необходимую ораторскую паузу в едином никогда не прерывающемся выступлении.
Революционные преобразования и революционные мероприятия 1920-х гг. требовали в идеале постоянного присутствия революционного оратора в каждой точке приложения властных сил. В этот ряд можно отнести модельно-речевую функциональность начала XX века (примерно до середины 30-х гг.), как нельзя лучше подходившую для условий митинговой стихии, стоявшей перед проблемой самоорганизации жизнедеятельности (от неустойчивости - к устойчивости). В то время акт коммуникатора (оратора) либо основывался на приблизительных набросках, либо целиком являлся устным экспромтом.
И такая коммуникативная стратегия обусловливалась активацией неграмотной толпы, множественностью культурных форм, плюрализмом политических позиций, неустойчивостью общественного устройства. Место, время и контекст как основные составляющие присутствия задавали и основные параметры коммуникации. Главным было вербальное действие оратора в общем с массой коммуникативном пространстве. «Голос должен был покрывать максимум пространства, в идеале - все пространство революции» [40, с. 121]. Социокультурная возможность построения советской системы как стабильного исторического образования открылась с переходом к иной коммуникативной стратегии, происходит формирование классической речевой культуры. Данный тип - характерна для социальных ситуаций, когда в периметре уже устойчивой коммуникации доминируют «организующие» смыслы (значения), а распространяющие их символы (знаки) выражаются, в основном, в вербально-письменной форме.
Экспансия «массовой культуры» в журналистском метаязыке
Вопросами общественных отношений, личностных взаимодействий в обществе, в том числе языковыми взаимоотношениями традиционно занималась социология. XX в. ознаменовался бурным развитием социолингвистики, которая безмерно расширила и углубила наши знания о языке как общественном явлении. Таким образом, «на границах со смежными областями, на стыках разных наук происходит постоянное расширение нашего лингвистического опыта, прирост потенциала научных знаний» [66, с. 12].
Специфика функционирования языка в наше время во многом обусловлена расширением сфер общественной жизни, ростом масштабов коммуникативных процессов в современном обществе и развитием разнообразных средств массовой информации. В результате ломки устоявшихся языковых барьеров, взаимовлияния устной и письменной форм коммуникации изменился социальный и функциональный статус множества грамматических и лексических средств, очевидными стали расхождения между представлением о норме как о неизменном литературном образце, ориентированном на национальные традиции культуры речи и реальность.
С одной стороны, многие слова, обозначавшие вчера еще значимые, важные понятия, сегодня становятся ненужными, уходят в пассив, поскольку отправляются в небытие, исчезают или становятся неактуальными их денотаты, понятия. Например, о полнейшем обновлении жизни страны после Октябрьской революции, свидетельствуют периодические замены старых названий. Это касалось административно-территориального деления страны, государственных учреждений, переименовываются многие города. С другой стороны, появление новых органов власти, создание новых общественных организаций, изменения в экономике, культуре - все это сопровождается рождением новых слов, активно пополняющих словарный состав русского языка. От личного участия - к безличным обобщениям - вот информационный вектор массовой коммуникации того периода. В текстах газеты «Правда» 1930-40-х гг. широко представлены информемы {советское правительство, политическое руководство, партийные кадры, социалистический способ производства и т. п.) и экспрессемы {политическая дребедень, буржуазные сказки, партийные дрязги и т. д.) стандартного характера. Следует отметить, что в прессе этого периода экспрессемы преобладают над информемами. Приведем один пример - текст статьи, опубликованной в «Правде» 17 декабря 1934 г. под заголовком «Беспощадно выкорчевать остатки разгромленных врагов», где широко представлены экспрессемы и информемы, передающие колорит эпохи, являющиеся средством исторической стилизации: «Гнусные, коварные агенты классового врага, подлые подонки бывшей зиновьевской антипартийной клики вырвали из наших рядов т. Кирова. Перводекабрьский выстрел в Смольном в одного из крупнейших деятелей нашей партии и его сталинского ЦК, в лучшего соратника и друга т. Сталина, в руководителя ленинградских большевиков товарища Кирова окончательно снимает маску со злейших врагов ленинской партии и рабочего класса - злых подонков бывшей зиновьевской антипартийной группировки. Коварные агенты классового врага оказались физическими убийцами вождя социалистической революции».
Культурно-речевая ситуация эпохи тоталитаризма в целом может быть охарактеризована как ситуация господства директивной заданности. Тоталитарную культуру (ТК) характеризуют идеологический контроль, директив-ность, идеологизация всех социальных сфер. Исследователь С. И. Данилов называет проработку типичным речевым жанром (РЖ) тоталитарной культуры, «в котором основные свойства ТК не только отражаются, но активно воссоздаются. Это мощный инструмент воздействия на носителей языка и общество в целом. Монологичность, агрессивность и "надчеловечность" проработки способствовали тому, что с помощью данного РЖ регулировались человеческие от ношения в границах тоталитарной культуры» [64, с. 12].
Проработка обеспечивала идеологический контроль, который формировался на основе директивы, поддерживала специфическую директивно-ситуативную норму, распространяющуюся при выборе слов, тематику коммуникативного взаимодействия. Задачей И. В. Сталина было завоевать массы людей, большая часть которых не имела образования, поэтому понятно его стремление максимально упростить восприятие своего текста. По-видимому, с этим связано использование приема, во многом определяющего своеобразие сталинского текста: сознательное обнажение его структуры, «выведение ее на поверхность». Если проанализировать стиль статей, написанных Сталиным в 1930-е гг., можно обнаружить следующую закономерность: в них вся самая элементарная информация выведена на поверхность, поэтому восстанавливать какие-либо связи между предложениями у автора не возникали. Вдобавок Сталин начинает каждое следующее предложение словами, которыми кончается предыдущее. Возможность избежать повтора, употребив какое-либо заменяющее слово или группу слов, местоимение или синоним, намеренно явно им исключается.
