Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Питание и обмундирование строевых частей российской армии 27
1. Система продовольственного снабжения рядового и офицерского состава отечественной армии 27
2. Солдатское обмундирование и соответствие его требованиям войны .. 53
Глава II. Санитарно-гигиенические условия и медицинское обслуживание боевых частей и подразделений 81
1. Медицинское обслуживание частей и подразделений 81
2. Санитарно-гигиеническая составляющая фронтового быта 114
Глава III. Армейский досуг и связь фронта с тылом 139
1. Армейский досуг во время пребывания воинских частей в резерве 139
2. Взаимосвязь фронта с тылом 165
Заключение 190
Список источников и литературы 197
Приложения 217
- Солдатское обмундирование и соответствие его требованиям войны
- Медицинское обслуживание частей и подразделений
- Санитарно-гигиеническая составляющая фронтового быта
- Взаимосвязь фронта с тылом
Введение к работе
Актуальность диссертационного исследования. Любое общество, представляет собой сложную систему, жизнедеятельность которой зависит от многих феноменов. Все они важны с точки зрения жизнеспособности социальной системы, возможностей её развития. Среди них определяющее значение имеет общественное сознание в целом и отдельные его формы.
Очевидно, что общественное сознание, представляющее собой духовную сферу общества, играет в его жизни примерно такую же роль, какую в судьбе индивида играет его разум. Через и посредством общественного сознания формируется в обществе правопорядок, осуществляется согласование усилий индивидов, различных социальных групп общества в решении проблем общественного развития. Более того, важнейшую роль в реализации общественных перемен, в формировании согласованной общественной позиции граждан, в формировании важнейших вопросов политики, экономики, международной жизни, играет динамика общественного сознания.
Понятие «динамика» было введено О. Контом для философского осмысления изменений, происходящих в обществе, социальных системах. Ведь в отличие от животных, поколения общностей людей способны накапливать и передавать другим поколениям свои материальные и духовные богатства. Хотя, накопление и передача духовных и материальных ценностей от поколения к поколению не представляет собой «рост счастья и человеческого совершенства», ибо предполагают возможность отклонений от позитивной тенденции, но данное понятие играет свою положительную роль. Оно позволяет раскрыть широкую палитру изменений, происходящих в человеческих обществах, способствует исследованию природы общества и социальных систем, выявляет закономерности становления и развития социальных институтов, полнее и точнее раскрыть изменения, происходящие в обществе, отобразить такой феномен как «социальный прогресс».
Конкретнее, актуальность темы исследования обуславливается следующими обстоятельствами:
Во-первых, обращение к динамике общественного сознания в России имеет значимость в связи с тем, что это позволит отразить изменения, происходящие в обществе, причины и источники происходящих в обществе преобразований, рост количества и качества форм общественного бытия, раскрыть процессы становления и функционирования социальных учреждений и организаций в стране, содержание процессов воплощения новых идей в жизнь нашего общества, а также внутренние закономерности развития самого общественного сознания.
Во-вторых, обращение к динамике общественного сознания в современной России актуально и потому, что это позволит выявить алгоритмы воздействия процесса глобализации телекоммуникационных систем на изменения общественных отношений в обществе и на формы общественного сознания, наличествующего в стране.
Нельзя не учитывать того факта, что циркулирующий и всё «уплотняющийся» поток информации разнокачественного уровня – от частной бытовой до мировой, общечеловеческой – детерминирует формирование «общепланетарного» общественного сознания. На это порождает множество культурно-духовных проблем. Применительно к нашей стране, происходит девальвация некоторых традиционных духовных ценностей в формах общественного сознания, что в определённой степени изменяет и общественное бытие, жизнь людей.
Глобализация в сфере общественного сознания изменяет и характер приема, хранения и использования знаний в обществе, которые, зачастую, не отражают сущность общественного бытия и перестают быть значимыми не только для каждого человека в отдельности, но и для общества в целом.
Осмысление этих аспектов динамики общественного сознания позволит повысить культуры потребления информации и знаний гражданами страны, обеспечат позитивное их влияние на социальный прогресс страны.
В-третьих, актуальность темы исследования обусловлена увеличением интеграционных процессов в политике, экономике, духовной жизни. Все большее число социальных проблем в нашей стране интернационализируются, а мировое общество предстает как глобальная открытая социальная целостная система.
Следовательно, раскрытие природы и сущности динамики общественного сознания в современной России позволит сформулировать алгоритм минимизации внешнего влияния западных неолиберальных ценностей, массмедиокультуры на наших граждан, на развитие наших духовных ценностей в разных видах и формах общественного сознания. Ведь очевидно, что очень важно в современных условиях развития мирового сообщества не потерять своей аутентичности в этом глобализационном процессе, сохранить и приумножить то лучшее, что нам оставили наши соотечественники.
В-четвертых, значимость данной темы исследования обусловлено и тем, что нашему обществу, находящемуся в структуре мировых глобальных катаклизмов, необходимо вырабатывать такие формы общественного сознания, их осмысливать внедрять в сознание граждан, которые должны отражать смыслы человеческого бытия. Общество потребления и соответствующее ему общественное сознание не смогут мотивировать людей не только на будущность, но и на выживание.
Стремление людей к синтезу научно-философского и религиозного мировоззрения, этико-экологическому мышлению как условию сохранения всей планеты Земля требует альтернативных современным путей и способов формирования нового мирового общества, нового человека эпохи глобализации. Современная социальная философия в этих условиях должна выявить суть социальных изменений, формирования общественного сознания как социальной реальности, потенциально включающей в себя фактор государственности и общечеловечности в планетарном масштабе через переход от прагматики индустриальной жизни к логике глобальных трансформаций. Следовательно, обращение к динамике общественного сознания позволит выявит механизмы преемственности и диалектической связи прошлого – настоящего – будущего в материальном и духовном бытии общества и нашей страны в первую очередь.
В-пятых, значимость данной темы исследования обусловлена и тем, что осмысление динамики общественного сознания в нашей стране позволяет найти пути гармонизации форм общественного сознания, которое так необходимо в условиях отсутствия государственной идеологии в стране.
Современные установки, ориентированные на получение сверхприбылей на рынках сбыта, предопределили главенство «потребительского» сознания у граждан, которое продолжает воспроизводиться посредством навязывания человеку только ценностей потребления и создавая «раба-потребителя». В условиях тяжелого российского кризиса в сфере экономики, политики, религии, в ситуации противостояния, скептического отношения к проводимым реформам, разобщенности, недоверия к закону преодоление этих проблем, формирование культуры потребления, суть которой в изменении аксиологических ориентиров, анализ динамики общественного сознания – это способ гармонизировать духовный мир граждан, ориентировать их на будущность, утвердить в их сознании мысль об их возможностях в деле гармонизации и нашего общества, и самого человека.
Исследование динамики общественного сознания – это не только поиск гармонии, формирования гуманистического отношения к миру, где высоконравственные, эстетические, религиозные ценности согласуются с правовым сознанием, с ответственностью за свою жизнь, жизнь своей семьи, страны и даже мира в условиях реальных глобальных проблем, это сам процесс разрешения всех проблем социального бытия.
Степень разработанности темы диссертационного исследования.
Социально-философские проблемы динамики общественного сознания, в том числе и в российском обществе, привлекали внимание многих исследователей. Литературу по данной проблематике настоящего исследования можно разделить на несколько групп.
1. При исследовании общественного сознания как социального феномена, его природы, сущности и динамики можно выделить направление, в котором авторы стремились определить суть и содержание общественного сознания, его связь с общественным бытием. Это, прежде всего, работы К. Маркса и Ф.Энгельса, других мыслителей марксистской традиции. К.Леви-Стросса, Ф.Броделя, К.Маркса, П.Бурдье, М.Хайдеггера К.Поппера, Ф.Ницше, А.Тойнби, Л.Февра, А.Турена, Ж.Сартра, Г.Лукача, Х.Уайта, Э.Трельча, Ф.Фукуямы, Э.Тоффлера, Н.С.Розова, В.А.Смирнова, П.А.Сорокина, И.А.Федосова, Н.Ф.Федорова, И.С.Филиппова, В.С.Грехнева, В.И.Добрыниной, Ю.И.Семенова, А.Н.Леонтьева и других. Их усилиями актуализировалась потребность в соотносительности общественного бытия и общественного сознания как взаимосвязанных социальных явлений. Однако эти работы не связывались с влиянием на общественное сознание таких фактов общественного бытия, как Интернет и других средств интеграции мирового сообщества.
Значительный вклад в разработку содержания, свойств и черт динамики общественного сознания внесли А.Богданов, Н.Данилевский, М.Ковалевский, П.Лавров, Л.Мечникова, П.Струве, Н.Бердяев, С.Булгаков, П.Сорокин, Э.Ильенков, В.Келле, М.Ковальзон, В.Швырев, Н.Козлова, В.Лекторский, В.Толстых, М.Лифшиц, А.Уледов, В.Межуев, А.Спиркин и др. Однако недостаточно уделено внимания интеграционным процессам, например, влиянию миграции населения на общественное сознание.
В 70-80-е годы ХХ века исследователи Э.Л. Баталов, В.Э. Бойков, Ю.Г. Волков, Б.А. Грушин, Г.Г. Дилигенский, В.Н. Кузнецов, В.И. Толстых, Ж.Т. Тощенко, А.К. Уледов , опубликовав работы, соотносившие массовое сознание и идеологию, заложили основы современного изучения общественного сознания через понятие массового сознания. Исследования, расширившие горизонты социальной науки, принадлежат Э.М. Андрееву, Ю.Г. Волкову, П.С. Гуревичу, А.А. Зиновьеву, С.Г. Кара-Мурзе, В.Н. Кузнецову, Ж.Т. Тощенко. Однако эти работы не затрагивали формирование общественного сознания посредством современных средств коммуникации и межличностного общения, которые сейчас позволяют получать доступ к неограниченному объему информации практически любому человеку, чего ранее не было. Люди, общаясь между собой через технические устройства, минуя непосредственный контакт друг с другом, утрачивают «живое» общение, что приводит к формированию «технократического» сознания. Этот аспект формирования общественного сознания не учтен в трудах философов, перечисленных в исследовании, и не нашел должного отражения в работах ученых наших дней.
Отдельные проблемы формирования общественного сознания таких его составляющих, как общественное мнение, массовое настроение, дифференцируемых по социокультурным, классовым основаниям, рассматривали отечественные мыслители К.Х. Момджян, Д.П. Гавр, М.К. Горшков, В.Б. Житенев, Т.И. Заславская, В.Г. Хорос. Однако недостаточно учитывались факторы стирания граней между классами и влияние на общественное сознание тех социальных общностей, которые появились в результате изменившихся экономический условий в России: олигархов, предпринимателей, значительного уменьшения численности рабочих и крестьян и др.
В исследованиях средств массовой коммуникации большое значение приобретают работы междисциплинарного и общего характера, содержащие теоретические аспекты массовой коммуникации и воздействие ее на аудиторию. Характерной чертой этих исследований является изучение проблем формирования информационного пространства в России на рубеже ХХ –ХХ1веков. Обнаруживая себя не только в новых направлениях и концепциях, но и в языке науки, общественное сознание в современной России превращается в социальный феномен современности. Однако в должной мере не учитывался фактор религиозности, в частности, православия, которое играет все большую роль при формировании общественного сознания и влияет на систему общественных ценностей в России и мире.
2. При выявлении особенностей формирования и функционирования общественного сознания в России на рубеже ХХ – ХХ1вв. проведен анализ источников, посвященных провинциальной русской культуре и этническим группам. В России взламываются сами инварианты в понимании человека разными культурами. Национальная идея может и должна быть соотнесена с идеей целостности российской государственности, благополучия народа страны. В структуре этно-национальных отношений существующие сложные процессы получают большую эффективность в случае формирования би-культурного сознания.
С точки зрения применения специфических методов познания природы, общества, человека, в рамках данного исследования большую ценность представляет направление, рассматривающее тенденции внедрения агрессивных моделей в общественное сознание в процессе отражения социальных аномалий и чрезвычайных ситуаций средствами массовой информации. Социальные аномалии и массово-информационная безопасность стали новой темой современных философских исследовательских работ.
3. При исследовании закономерностей динамики общественного сознания в России в условиях глобализации начала третьего тысячелетия появились новые научные концепции, теории, школы. При освещении отдельных вопросов общественного сознания они акцентируют большее внимание на сам процесс глобализации, раскрывая ее сущность . В рамках исследования социально-философских проблем динамики общественного сознания в современной России важен анализ проблем типологизации масс-медийного пространства. Вопросам типологизации масс-медиа посвящены работы А.И.Акопова, А.А.Грабельниковой и других исследователей.
Следует отметить работы авторов новых медийно-философских концепций, наиболее фундаментальными из которых являются труды С. Мюнкера. В них представлена медиафилософия как рефлексия понятийных проблем, возникших в процессе использования и обработки цифровых и электронных медиа. Конкретизацию медиафилософских исследований на понятии «медиа» можно увидеть и в работах А. Рёслера. Суть его концепции сводится к мысли, что медиафилософия является работой с понятием.
Требования эпохи глобализации расширили горизонты формирования общественного сознания. Угроза жизни на Земле требует новых методологических ориентиров общественного сознания с точки зрения междисциплинарности, наднационального уровня, синергетики, антропо- и социоприродного контекста, концепта «ecology of learning», способствующих как государственному, так и планетарному равновесию. Все эти аспекты характерны целостности. Проблема целостности была поставлена еще в древнегреческой философии на основе соотнесенности многого и единого. Целостность по Платону в идее. Целостность по Аристотелю в некоторой форме. Неоплатонизм источник единства и целостности мира видел в личностном Боге. Эпоха Возрождения перемещает источник целостности в мир природы. Целостность обнаруживается в конкретном объекте множественного мира. Для философии Нового времени природа выступает как нечто целое и неделимое. Для ее логики характерен взаимопереход между индивидуально-особенным и всеобщецелостным. Согласно логике Нового времени, целостность транслируется человеком, сила действия которого на объекты не в его индивидуальности, а в умении использовать всеобщую силу действия целостного общественного субъекта. В 20 веке идея целостности основывается на другом понимании объекта познания. Когда природа уже не противостоит человеку в качестве предмета познания, независимого от человека, то она не может являться основой целостности. Понимание целостности в современном мире сформировано на основе пересмотра важнейших установок классической целостности (идея, форма, бог, природа, история) связано с гармонией. Основные методологические ориентиры целостности – нелинейность, наднациональность, междисциплинарность, концепт «ecology of learning», синергетика. Принцип целостности раскрывается в русской философии через душу и тело, однако эти исследования хронологически ограничены и не направлены на изучение макроцелостности, которая вызвана к жизни глобализацией, изменившей ценностные ориентиры. Значительный вклад в разработку вопросов, связанных с динамикой общественного сознания на базе аксиологического принципа, внесли М. Шелер, М. Хайдеггер, Н. Гартман, которые ценности связывали с духовным бытием. Пути и способы формирования целостного общественного сознания на рубеже третьего тысячелетия вызвали большую заинтересованность исследователей. Это делает необходимым более глубокий анализ методов и принципов формирования общественного сознания, в том числе через анализ принципа телесно-душевной целостности, принципа синергии. Однако существующие работы часто терминологически не выражены. Природа и человек рассматриваются вне своей экзистенциальной сути, но лишь как «ресурсы» или «факторы» производства.
4. При выявлении социально-философских проблем динамики общественного сознания в современной России выделяются новые пути и способы развития целостного общественного сознания в начале третьего тысячелетия. Помимо общих работ о природе общественного сознания, проводится анализ с позиций влияния на него образования, которому исторически уделялось значительное внимание в соединении с обучающим типом философствования, его рецепции в философской среде, однако недостаточно с точки зрения фактора формирования целостного общественного сознания в России. В настоящее время теорию образования в общем аспекте разрабатывают такие исследователи как Ш.А. Амонашвили, Дж. Блевит (J. Blewitt), А.В. Вознюк, Ю.В. Громыко, Б.В. Марков, А.И. Субетто, В.Ф. Шаталов и другие.
Коммодификация познавательной деятельности, превратившая знание в товар, в вещь для коммерческого использования, исследуется в трудах А.О. Карпова, В.С. Никольского, В.Д. Шадрикова, Б. Ридингса. Последний видит в этом ключевой момент педагогики, делающей мышление и приобретение знаний свободной автономной деятельностью, частью субъекта. Особое внимание в изучении этой проблемы следует уделить работам J-.R. Bjorkvold, профессора музыковедения университета Осло (Норвегия). Он связывает экологию и обучение, природу и творчество. Даже появился термин «ecology of learning», что дословно переводится как «экология обучения». С позиции холизма к рассмотрению образования подошел Д. Миллер и некоторые другие исследователи.
Имеется большое количество исследований, посвященных анализу общественного сознания, но изучение социально-философских проблем динамики общественного сознания в современной России носит, как правило, второстепенный характер и не представляет собой целостного социально-философского исследования заявленной темы. Это не позволяло выделить природу и сущность общественного сознания в современной России как социального феномена, перспективы, пути и способы его развития, место и роль в преодолении трудностей становления гражданского общества в стране, обеспечении социального прогресса.
Актуальность данной темы, а также степень её разработанности обусловили объект, предмет, цели и задачи диссертационного исследования.
Объект исследования: динамика общественного сознания в современной России.
Предмет исследования: социально-философские проблемы динамики общественного сознания, отражающие закономерности диалектики общественного бытия и общественного сознания в эпоху социальных трансформаций в современной России.
Цель исследования: раскрыть сущность и содержание социально-философских проблем динамики общественного сознания в России на рубеже третьего тысячелетия.
Задачи исследования. Для достижения поставленной цели в диссертации потребовалось, решить следующие задачи:
- исследовать социально-философские проблемы динамики общественного сознания в условиях влияния массовой коммуникации и межличностного общения на общественное сознание в современной России;
- раскрыть особенности динамики общественного сознания во взаимосвязи общественного сознания и общественного бытия в современной России;
- рассмотреть специфику динамики общественного сознания в контексте характера, содержания и изменений общественного бытия в современной России;
- выявить социально-философские проблемы динамики общественного сознания в контексте места и роли современного общественного сознания в развитии гражданского общества в стране;
- исследовать характер динамики общественного сознания в современной России в условиях воздействия на него Интернета и других средств массовых коммуникаций мирового сообщества;
- проанализировать черты динамики общественного сознания в условиях отсутствия государственной идеологии в стране и полиаспектности его форм;
- исследовать перспективы динамики общественного сознания в контексте реформирования образования в стране и наличествующих в нём национальных особенностей в современной России;
- осмыслить и оценить динамику общественного сознания в современной России в контексте разрабатываемой модели формирования социального прогрессивного развития страны.
Теоретическая и методологическая база исследования. Теоретическую и методологическую и теоретическую базу исследования составили работы отечественных и зарубежных мыслителей 19– 21 вв., раскрывающие социально-философские проблемы общественного сознания. Диссертация выполнена на основе фундаментальных принципов социально-философского исследования: принципа организованности и принципа целостности и системности, позволяющих рассматривать общество и общественное сознание как единое целое; принципа социальной динамичности и социальной статичности через категории «социальное время» и «социальное пространство»; принципа стратификации, подчёркивающего принципиально неоднородный характер структурных элементов в составе общества через его деление на социальные общности; принципа коммуникации как собственно социальной реальности в целом, как макрокоммуникативный процесс, в котором все смыслы и значения существуют ситуационно и обусловлены этой сиюминутной реальностью, через коммуникации актуальные и потенциальные, т.е также через умолчание информации; принципа институализации, устанавливающего нормы и правила социального поведения, формирующего порядок и стандартизацию действий и учитывающего взаимосвязь и последовательность включения деятельности социальных институтов друг в друга.
В круг методов, определивших принципиальную базу данного социально-философского исследования, вошли метод обобщения общественной практики и социального знания, концентрированно выражающие непосредственную взаимосвязь сознания с жизнью общества, с практической человеческой деятельностью, с непосредственным и историческим опытом людей; метод оценочного суждения по вопросам, затрагивающим потребности и интересы людей для определения этих потребностей и интересов в качестве базовых при создания массового мнения; метод понимания феноменов культуры и человеческой деятельности; феноменологический метод, признающий человеческую субъективность не только важным фактором социальности, но и активной стороной социального процесса; метод описания различных сфер деятельности, в том числе деятельности средств массовой информации, образования и других социальных институтов в качестве социального факта.
Особое значение в рамках данной научной работы приобретает также исследование кризисных состояний социума и общественного сознания. Важным на этих этапах исследования явился метод сравнительного философского анализа. При рассмотрении структурных компонентов социально-философских проблем динамики общественного сознания в современной России был необходим метод интерпретации. Кроме того, на различных этапах исследования использовались диалектический метод, методы дедукции и индукции. Логический подход позволил исследовать структурные компоненты общественного сознания и социально-философских его проблем в современной России и провести их анализ. В результате использования метода системного анализа обосновывается категориальный аппарат ряда инфоэтических понятий и анализируется их содержание. Одной из методологических установок для автора стало требование обнаружить социальную идею за ментальными процессами.
В методологии настоящего исследования важное значение имеет понятийный (категориальный) анализ. В диссертации рассматривается развитие значения понятия «целостность» как «микроцелостность» и «макроцелостность» и обосновывается введение понятия «целостное общественное сознание», в содержании которого отражены как основные черты целостности вообще, так и нравственно-этические особенности социальной мысли начала ХХ1в. в России.
В настоящее время социально-философские проблемы динамики общественного сознания в контексте с другими науками и их воздействие на аудиторию разрабатывали российские ученые-исследователи А.Ф. Филиппов, Ю. Н. Давыдов, Л. Г. Ионин, В. А. Ядов, Ю. Л. Качанов, М.С. Каган, В. Петров, Ю.П. Буданцев, В.Почепцов, М.М. Назаров, Б.М. Сапунов, П.Сорокин, В.П.Беркут и др. К ведущим представителям социальной философии современности можно отнести философов и социологов А. Шюца, Р. Арона, П. Бергера, Г. Лукмана, П. Бурдье, Ю. Хабермаса, Э. Гидденса, П. Штомпку, А. Гоулднера, К. Мангейма, Л. Гольдмана, Н. Лумана, Г. Зиммеля, М. Вебера, Э. Дюркгейма, др.
Проблемы научной рациональности, в контексте которых исследовалась автором проблема динамики общественного сознания в современной России, рассматривали В.Н.Порус, Б.И.Пружинин, И.Д.Рожанский, В.С.Степин, В.С.Швырев, А.Л.Яншин, В.Виндельбанд, В.Дильтей, Т.Кун, И.Лакатос, К.С.Гаджиев, С.Г.Кара-Мурза, П.В.Алексеев, П.П.Гайденко, Ю.Н.Давыдов, А.Ф.Зотов, В.В.Ильин, Н.И.Кондаков, А.Н.Кочергин, С.А.Лебедев, В.А.Лекторский, В.М.Межуев, В.В.Миронов и др.
Значительное внимание уделялось изучению и анализу деятельности образования как социального института, методологический аспект учебной деятельности которого напрямую связан с методологией формирования целостноого общественного сознания. В настоящее время теорию современного образования в общем аспекте разрабатывали такие исследователи как J. Blewitt, Б.В. Марков, Ю.В. Громыко, А.И. Субетто, Ш.А. Амонашвили, В.Ф. Шаталов, А.В. Вознюк, М.Янич и другие.
Структура диссертации.
Солдатское обмундирование и соответствие его требованиям войны
Бытовое снабжение, особенно обмундированием, является одним из основных составляющих уклада повседневной жизни, так как от него во многом зависит моральный дух и боеспособность армии. В специфических условиях конкретных войн недостаточный учёт отдельных факторов быта (например, тёплой одежды в условиях суровой зимы) мог негативно сказываться на ходе боевых действий или приводил к неоправданно большим потерям и тяготам личного состава Прежде всего, следует рассмотреть соответственную службу, отвечающую за снабжение армии всем необходимым, в данном случае за довольствие обмундирования, его ремонт и замену. Таковой организацией являлась Главное интендантское управление. Созданное ещё Петром I 18 февраля 1700 г., оно, за историю своего существования, претерпело целый ряд всевозможных реформ и перед Первой мировой войной состояло из IX отделений, мобилизационной части, счётного отдела, канцелярии, архива и Технического комитета (в качестве совещательного органа)128. Данные структурные изменения Главного интендантского управления были связаны с прошедшей в 1910 году реорганизацией Военного министерства.
В частности, за и изготовление, и отпуск предметов обмундирования и снаряжения отвечал I отдел, а обязанности его регламентировались Сводом военных постановлений, последние изменения и дополнения, которых были внесены 4 декабря 1910 г. приказом по Военному ведомству за № 670. Стоит добавить, что основным законом о вещевом довольствии войск служило «Положение о вещевом интендантском довольствии», объявленное приказом № 8 Военного ведомства 1890 г. со всеми дополнениями и изменениями по 1 января 1910 г., оно вошло в «Свод военных постановлений 1869 г.» (1911. книга XIX, раздел IV), за исключением табелей вещевого довольствия и описаний. Под вещевым довольствием понимается обеспечение войск предметами обмундирования, бельём, обувью, и снаряжением. В ходе развернувшейся и набирающей масштаба войны в ноябре 1914 г. отделения Главного Интендантского Управления получили новые наименования: I, II и III - вещевые, IV - судное, V - обозное, VI -продовольственное, VI - хозяйственное, VIII - техническое. В январе 1916 г. учреждено IX отделение - по заготовлению тёплых вещей , а в марте 1917 г. - X - холодильное отделение1 . Таким образом, видно, что интендантское управление в Первой мировой войне подверглось реформированию и совершенствованию своей структуры, для более рационального выполнения возложенных на него обязанностей. Перед тем как рассмотреть работу интендантской службы, дать ей оценку, следует разобраться в структуре данного управления. Накануне и в годы мировой войны начальником Главного интендантского управления являлся и главным интендантом Военного министерства. До войны эту должность занимал числящийся по Генеральному штабу генерал - от -инфантерии Д.С. Шуваев . А к концу войны произошли некоторые кадровые изменения: главным интендантом Военного министерства и начальником Главного интендантского управления стал числящейся по армейской пехоте генерал-лейтенант Н.И. Богатко, а главным полевым интендантом - числящимся по армейской пехоте генерал-лейтенант Константин Николаевич Егорьев J". Интендантские учреждения либо входили в состав разных инстанций военного управления, например в составе каждого корпусного управления, имелось управление корпусного интенданта, а в составе управления дивизии - управление дивизионного интенданта и т.д., либо являлись самостоятельными заведениями. Замечу, что распорядительными инстанциями, считались управления, а исполнительными инстанциями -заведения. В интендантские заведения также входила вся хозяйственно-операционная часть, которая занималась приёмом, хранением и отпуском довольствия, а в некоторых из них и производство (шитьё обмундирования и пр.) Заведения I рода назывались складами; заведения II рода - техническими (казённо-фабричными), включая мастерские и т.д.; III - интендантские приёмные органы, которые являлись самостоятельными органами и занимались персонально приёмом предметов вещевого довольствия и обоза. Подобные интендантские заведения по назначению были продовольственные, вещевые и обозные. В зависимости от своего оборудования они могли быть простыми хранилищами, складами (вещевыми, обозными) или магазинами и техническими заведениями (обмундировальные мастерские и пр.). По порядку управления заведениями делились на два вида: 1) отдельные, т.е. вещевые склады и пр.; 2) сборные или групповые, то есть соединения нескольких заведений под началом одного лица. К 1912 году вещевые заведения состояли главным образом из складов, в которых хранились материалы и шитые вещи: 17 вещевых складов, 2 склада неприкосновенных госпитальных запасов и 9 складов при обмундировальных мастерских для хранения материалов и вещей, сшитых центральными обмундировальными мастерскими . Что для мирного времени было вполне достаточно, но не как не для военного. Таким образом, к началу войны интендантское управление имело строго иерархичную структуру с концентрацией всей полноты власти в руках главного интенданта, однако, при всей развитости самой системы она оказалась не совсем готова к столь масштабной войне. Это заставило чиновников перестраивать свою работу уже в процессе войны, что естественно положительно не могло не сказаться на работе интендантства в целом. Теперь рассмотрим более подробно работу Главного интендантского управления, так как именно оно отвечало за вещевое довольствие, которым занималось 1-ІЙ отделения и именно на нём можно проследить весь путь следования вещевого обмундирования от заказа на изготовления до его распределения по войсковым частям и подразделениям. Начальником I отделения являлся Е.И. Хоникевич заведующий «заготовлением и отпуском предметов обмундирования и снаряжения». Начальником II вещевого отделения был П.П. Елсаков (до войны данное отделение отвечало за «заготовление и отпуск госпитальных вещей и постельных принадлежностей») J . Главой III вещевого отделения являлся Н.Н. Шумовский1 (до войны данное отделение занималось провиантским, приварочным и фуражным довольствием). Накануне начала Первой мировой вещевых складов было восемнадцать. По обороту вещей, они делились на три разряда: высший, средний и низший. 1. Складов высшего разряда было - 5: Московский, Киевский, Иркутский, Петербургский и Двинский. 2. Складов среднего звена - 7: Хабаровский, Кременчугский, Варшавский, Казанский, Тифлисский, Ташкентский и Читинский. 3. Складов низшего разряда - 6: Воронежский, Омский, Тамбовский, Симбирский и Хорошевский (склад неприкосновенных госпитальных запасов) Брест-Литовский (склад госпитальных запасов для полевых подвижных и запасных госпиталей)136.
Медицинское обслуживание частей и подразделений
Организация военно-медицинского дела всегда требовала огромных усилий и, в первую очередь, целью её являлась забота о сохранении здоровья солдата. В условиях войны первостепенное значение имела задача снижения смертности и инвалидности среди пострадавших, то есть максимально эффективное возвращение раненых и больных военнослужащих обратно в строй. Российская служба военной медицины стала складываться в XIX веке и в последней четверти данного столетия достигла значительного успеха, выразившегося в учреждении двух структур, официально занимающихся медицинской помощью армии - Военно-медицинское управление и Российское общество Красного Креста . Таким образом, деятельность медицинской службы осуществлялась двумя путями: через государственную интендантркую службу и общественные организации, работавшие под флагом Красного Креста. Государственными Военно-врачебными заведениями занималось II отделение Интендантского ведомства, в годы войны возглавляемое статским советником П.П. Елсаковым Но, прежде чем рассматривать работу госпитальной и лазаретной службы в годы Великой войны, следует для начала ознакомиться с её структурным делением и работой накануне конфликта, чтобы комплексно и полноценно проанализировать деятельность и эффективность данной организации. По своему характеру военно-врачебные заведения разделялись на два вида: войсковые (полковые) и вневойсковые (самостоятельные или постоянные) заведения Первые входили в состав войсковых организаций. Они открывались в том случае, если в данном пункте не имелись или имелись в не достаточном количестве самостоятельные военно-врачебные заведения. В первом случае (если не имелись) подобные заведения открывались по распоряжению командира части, во втором (если их было недостаточно) с разрешения начальника военного округа. Под войсковыми заведениями следует понимать лазареты и полковые покои . Войсковые лазареты в мирное время содержались из расчёта три места на сто человек штатного состава, снабжались вещами и прочим имуществом в соответствии с табелями военного времени. Находились они в ведении старшего полкового врача, подчинявшегося полковому командиру, хозяйственными делами лазарета занимался заведующий, который подчинялся вышеупомянутым лицам. При выступлении в поход подобные заведения мирного времени закрывались. Приёмные покои устраивались для оказания первоначальной помощи заболевшим или для больных, отправление которых в лазареты и госпитали было невозможно. Содержались они из расчёта четыре места на батальон или два места на эскадрон или батарею.
Вторые были по своей сути самостоятельными, постоянными учреждениями, не входившими в состав каких-либо армейских организаций. Под вневойсковыми заведениями следует понимать госпитали и местные лазареты. Следует также отметить, что были ещё санитарные станции, хотя и самостоятельные по своей сути, но непостоянные заведения, открывавшиеся на определённое время (в основном летнее)2 ь.
В зависимости от величины военные госпитали разделялись на четыре класса, самыми большими считались госпитали четвёртого класса. Устройство госпиталя было следующим: приёмная комната, где производится сортировка прибывших раненых, больничная палата, перевязочная, операционная, ванная и изоляционная комната для заразных пациентов. Также дополнительно госпиталь мог быть оборудован дезинфекционной камерой, где обеззараживалась одежда поступавших солдат" . Каждый госпиталь имел свой штат, где было прописано определённое число мест, как для офицеров, так и для нижних чинов. Руководство постоянным госпиталем находилось в руках главного врача, имевшего помощника по общим вопросам и заведующего по хозяйственным делам. Последнему подчинялся комиссар, в ведении которого находились приём, хранение и расходование госпитальных вещей, запасов, продовольствия" D. Заведующий и ещё несколько врачей, входили в состав хозяйственного комитета, который непосредственно и решал вопросы заведования хозяйством госпиталя. Его председателем являлся помощник главного врача.
Там где не было постоянных военных госпиталей или там где ещё требовались врачебные заведения, открывались местные лазареты. Лазаретами на 50 и более мест, их хозяйственными делами занимался соответствующий заведующий, а на 100 и более мест для заведования учреждался уже хозяйственный комитет, под руководством старшего врача, двух ордцнаторов и заведующего хозяйством, а самый большой лазарет состоял из 350 мест . В качестве лечебно-вспомогательных учреждений открывались санитарные станции. Открывались они на определённое время для лечения больных или хронических заболеваний с помощь минеральных вод Подобные заведения подразделялись на санитарно-лечебные, санитарно-гигиенические, глазные станции. Управление ими осуществлял старший врач. В военно-врачебных заведениях содержание больных осуществлялось за счёт казны, но формирование осуществлялось двумя способами: 1) на содержание каждого больного из казны отпускался определённый денежный оклад в сутки (посуточный оклад), 2) либо за счёт средств казны покрывался расход на продовольствие для больного, соответствующий стоимости порции, назначенной врачом. По первому способу осуществлялось финансирование войсковых и местных лазаретов, приёмных покоев и санитарно-лечебных станций. Обслуживание больных на санитарно-гигиенических и глазных станциях производились по второму способу содержания, то есть с помощью приварочных окладов, которое впрочем, могло улучшаться за счёт экономических средств войск или военных округов . На содержание одного больного нижнего чина в день в войсковом лазарете и приёмном покое, а также в местных лазаретах и санитарно-лечебных станциях выделялась так называемая дневная казённая дача (посуточный оклад), включавшая в себя дачу провианта, обыкновенный приварочный оклад и деньги на чайное довольствие. Также на содержание данных заведений дополнительно выделялись от казны 15 копеек Посуточный оклад на содержание офицеров в данных лечебных заведениях равнялся двойному солдатскому посуточному окладу. Посуточные оклады, исчисляемые на этих основаниях за округлением в целые копейки, утверждались военно-окружными советами ежегодно. Заметим, что из данного оклада рассчитывались не только продовольствие больных, но и другие расходы по содержанию их во врачебных заведениях, а именно ремонт лазаретных вещей, стирка белья и т.п. С началом боевых действий Военный Совет 20 сентября 1914 г. установил конкретные размеры выделяемых казённых средств на содержание больных и раненых нижних чинов в размере 40 копеек, а для офицеров и сестёр милосердия он составлял копеек.в сутки . Таким образом, государство взяло на себя финансовое обеспечение не только государственных подчинённых (солдат и офицеров), но и ещё общественных добровольцев (например, сестёр милосердия).
Санитарно-гигиеническая составляющая фронтового быта
Данный раздел посвящен исследованию специальных органов, служб, организаций отвечающих за санитарно-гигиеническое положение армии и населения, как на самом фронте, так и в тылу страны. Поскольку подобные подразделения являются неотъемлемой составной частью военно-санитарного ведомства, рассмотренного нами в предыдущем параграфе, позволим себе не повторять ранее приведенную информацию, в частности по работе санитарного ведомства (мирного и военного времени), установленную структуру и порядок взаимозаменяемости государственных и общественных организаций. Поэтому в данном разделе нам представляется наиболее актуальным исследование специальных мероприятий различных (государственных или общественных) организаций, занимавшихся борьбой с эпидемиологическими заболевания и санитарной обстановкой в годы Первой мировой войны.
После окончания русско-японской войны в военно-санитарном управлении за десять лет были проведены ряд реформ, такие как: 1) Переименования ведомства с «Главного военно-медицинского управления», на «Главное военно-санитарное управление»; 2) военным врачам были присвоены офицерские кокарды взамен гражданских; 3) суконные околыши заменены бархатными, тёмно-синего цвета; 4) вместо однобортного мундира введены двубортные; 5) введено ношение офицерских шаровар; 6) на несколько миллиметров расширены канты к воротничкам; 7) обязательно ношение шпор для всех военных врачей; 8) введены обязательные санитарно-тактические занятия врачей, не имеющие в рассматриваемую войну никакого практического полезного применения. Самой крупной реформой считается преобразование старейшего научно-медицинского центра, а именно, военно-медицинской академии3 . Таким образом, со времени окончания войны 1904-1905 гг., военно-санитарное ведомство осуществило много реформ, но, к сожалению, ни одна из них не имела отношения к улучшению военно-санитарного состояния. В царской армии имели распространение инфекционные заболевания. В 1912 г., по данным отчёта Главного санитарного управления, инфекционная заболеваемость в войсках выражалась в следующих цифрах: на 1 000 человек личного состава болело - брюшным тифом 4.5; сыпным тифом 0.13; дизентерией 0.6; оспой 0.07; гонореей 23.4; чесоткой 13.9 . То есть цифры для мирного времени вполне высокие, особенно данные по заболеваемостью брюшным тифом, гонореей и чесоткой. Однако для полного искоренения подобной заразы командование не спешило принимать конкретные действия, например, такие как вакцинирование от заболевания.
Официальные представители военного министерства объясняли причины возникновения в войсках инфекционных заболеваний (например, холеры и сыпного тифа) внешними факторами - заносом этих заболеваний военнопленными. Подобная версия подкрепляется сведениями, которые были зафиксированы в переписке армейского командования и общественных лиц: «в настоящее время среди пленных австрийцев получает развитие дизентерия, она принимает угрожающие размеры»313; «разыгравшаяся эпидемию сыпного тифа почти по всей России, как известно, завезена через турецких пленных»"14. Впрочем, высказывания многих врачей, участников войны, свидетельствуют об обратном, о том, что «не успели российские войска прибыть на поля сражений, как в их рядах вспыхнули эпидемии холеры и сыпного тифа»3 . Например, с августа по декабрь 1914 г. было выявлено 8 758 случаев заболеваний холерой. Отметим, что в армии для борьбы с инфекциями на каждый корпус имелся санитарно-гигиенический отряд, а на дивизию и бригаду приходилось, как минимум по одному дезинфекционно-эпидемиологическому отряду3 . Подобные отряды применялись для обеззараживания окопов, вокзалов, медицинских заведений. Вот, пример работы одного из таких подразделений: «специальная комиссия провела ряд заборов проб воды в местных водоёмах и колодцах, чтобы выявить негодные, которые позже закрывали и обеззараживали. В результате этих действий эпидемия пошла на убыль»3 . Или вот ещё одно свидетельство: «Большую признательность строевого начальства заслужила деятельность подвижного дезинфекционного отряда Красного Креста, пропуская до 1 500 человек в день, приносил огромную пользу, вымывая нижних чинов, уничтожая насекомых в их одеждах, выдавая им чистое бельё и чиня в своей мастерской сапоги» Эпидемиологический отряд имел своей целью борьбу с острозаразными заболеваниями, для чего мог оказывать амбулаторное лечение больным или производить дезинфекцию местности. Персонал одного эпидемиологического отряда состоял: из старшего врача, младшего или зауряД-врача (или фельдшера или фельдшерицы), 4 сестёр милосердия, 2 дезинфекторов (на одного возлагалась обязанность заведующего хозяйством), 10 санитаров, 9 обозных санитаров. Подобные отряды находились в ведении Особоуполномоченного и подчинении Заведующего Санитарной Частью армии. Отряд имел постоянный обоз, который состоял из 3 пароконных бричек, 6 повозок, равных 18 упряжным лошадям, 2 верховых, а также походной кухни. В случае необходимости, Эпидемиологический отряд мог усиливаться подвижным дезинфекционным отрядом 1 . Преимуществом такого отряда являлась полная оснащенность всем необходимым, частичная автономности и самое главное - мобильность, следовательно, отряд мог длительное время находиться в зоне эпидемии и при необходимости делиться, что влияло на охват территории и пропускную способность, повышая тем самым эффективность своей деятельности.
Следует добавить, что с разрешения Главноуполномоченного Эпидемические отряды могли временно переформировываться в эпидемические пункты. В этих пунктах, как правило, временно размещались острозаразные больные до отправки их в «заразные» госпиталя. Пункт был рассчитан на 50 коек с 3-4 отделениями: 1) для сыпного тифа на 20 кроватей, 2) для оспы или скарлатины на 5 кроватей, 3) для желудочно-кишечных заболеваний инфекционного характера, например, дизентерии, холеры, поноса - 15 кроватей, для лихорадочных больных, с ещё не выясненным диагнозом - на 10 кроватей. Служебный персонал эпидемического пункта состоял: из 2 врачей, их коих один старший, 2 фельдшеров (или фельдшериц), 2 дезинфекторов, 6 палатных сестёр милосердия, 1 сестры, заведующей хозяйством, 1 запасной сестры и 1 письмоводителя, а также 15 санитаров. Хозяйственная служба врачебного пункта состояла из 6 обозных, 1 кашевара, 1 кухарки, 4 прачек, 27 санитаров и 5 вольнонаёмных женщин. В помощь Эпидемическому пункту мог также придаваться Шоссейный Дивизионный отряди . Устройство подобных отрядов свидетельствует об их универсальности, оснащенности и рациональности, что неминуемо влияло на конечный результат в борьбе с распространением эпидемии.
Взаимосвязь фронта с тылом
«Все ждали, и она началась», так, наверное, следует охарактеризовать начало войны, поддержанное российским обществом практически единодушно. Вот, цитата из воспоминаний Великого князя Александра Михайловича о тех давних событиях: «В Севастополе я узнал об официальном объявлении мобилизации армии и флота. На следующий день в Ялтинском соборе был отслужен молебен, который сопровождался чтением манифеста об объявлении войны. Толпа кричала «ура», и чувствовался подъём» . «Война в России была популярна. Рабочие стачки - на время -прекратили. Однако такая картина была характерна для крупных городов, а в провинции в глубине России царила «вековая тишина». В войне 1914 года она оформилась в следующем выражении: мы - «калуцкие», то есть до Калуги Вильгельм не дойдёт. И объясняется вполне ясно - за сто вёрст от больших городов замолкает всякая политическая борьба» - впоследствии вспоминал один из виднейших политических деятелей Российской империи начала XX столетия, лидер партии кадетов П.Н. Милюков. Тем не менее, патриотизм и здесь проявился в полной мере: «аграрные и всякие волнения в деревни сразу стихли в эти тревожные дни, и как велик был подъём национального чувства, красноречиво свидетельствуют цифры: к мобилизации явилось 96 % всех призывных. В самой Государственной думе в заседании 8 августа все партийные перегородки пали, все, без исключения, члены Государственной Думы признали необходимость войны до победного конца»42 . Таким образом, за короткое время было достигнуто общее единство не только различных политических партий, но и социальных классов.
С момента объявления войны следует также считать формирование фронта, тыла, взаимосвязь их между собой. Необходимо уточнить, что тыл подразделяется на ближний (прифронтовой) и дальний (глубокий). Именно он являлся главным источником пополнения всего необходимого для армии, начиная от вооружения, боеприпасов, медикаментов и заканчивая обмундированием и продовольствием. Фронт и тыл - два неразделимых понятия: фронт без тыла не мог бы просуществовать и дня, и не только потому, что в тылу был источник действующей армии, а и потому что в тылу остались близкие и родные тех, кто был мобилизован в действующую армию429. Также тыл предопределял и поведение солдата в бою, его умение сохранить жизнь в этих экстремальных условиях, оставаясь при этом верным воинскому долгу: «русский солдат отличается, без сомнения, большой храбростью... весь социальный быт приучил его видеть в солидарности единственное средство спасения...»4" - вспоминал позже один из фронтовиков. Действительно, роль и значение связи фронта с тылом во всех смыслах велика, а качество этой связи (скорость сообщения между передовой и глубоким тылом) порой и вовсе была решающая.
Для лучшего понимания важности этой связи необходимо обратить внимание на сознание солдата, его происхождения и менталитет. А там наблюдалась следующая картина: российская армия перед войной 1914 г. состояла на 84-88 % из крестьян, что соответствовало тогдашней структуре населения России, 85 % которого к 1913 г. проживала в деревнях и сёлах J . После осени 1915 года, когда армия потеряла 3.4 млн. человек своего кадрового состава, преобладание на фронте сугубо деревенского образа мышления и поведения возросло J . Таким образом, немаловажное значение получает исходная точка российского солдата, заключающаяся в его крестьянском менталитете, сформированного под влиянием сельского труда. Здесь центральное место занимает ощущение привязанности к конкретному месту происхождения. Поэтому, находясь на фронте, солдат в свободное время от боёв думал о "доме, то есть о тыле, где находились его родственники, друзья, близкие. Средствами связи в первую очередь следует считать почтовую корреспонденцию, посылки, отпуска. К непосредственным контактам между фронтом и тылом помимо упомянутого нами выше отпуска, стоит прибавить всяческие контакты военнослужащих с гражданскими лицами и общественными организациями или государственными делегациями, которые осуществлялись в тылу на отдыхе или на передовой. Почтовая корреспонденция была одним из самых доступных, а потому и самых популярных способов связи военнослужащих с родными и близкими. Ведь письмо только что полученное из дома, как правило, давало положительный заряд эмоций, которого обычно не хватало на войне. О том, какое значение для бойца имела возможность получения письма, свидетельствуют следующие строки: «Вчера и сегодня получил твои два письма, насилу дождался, всё-таки долго же ты заставила меня ждать твоей писюлички, да ещё почему-то у тебя всё складывается так: например, написала 25, а письмо ушло 27, второе - 30 написала, а на штампе стоит 1 февраля. Получается, напишешь, да они лежат у тебя. Я не могу представить, отчего у тебя случается так. Прошу тебя больше этого не делай, разве долго сходить и «бросить, как напишешь!», «Только что получил твоё письмо от 4 февраля. Ждал целых семь дней»4 , «Я был бесконечно тронут полученным письмом. Сегодня мы все получили первый раз почту из России. Радости не было конца... Здесь дороже жизни письма, не ленитесь, не ждите ответа, а пишите... Эти письма - как «дыхание» оттуда»434, «Здесь такая радость получить письмо. Не получившие завидуют получившим, а последние чувствуют себя именинниками» JD. По данным военной цензуры 90 % всех писем посвящено семье, малой родины и хозяйству4 , то есть самым важным и насущным интересам любого человека, оторванного от дома.
Многие новобранцы, пополнившие ряды армии чувствовали себя оторванными от родных мест и поэтому старались сообщить в письмах своё место пребывания. Ставя под угрозу тем самым военную тайну, по которой возможно было установить место дислокации конкретного подразделения или части. Например, у военнослужащих 40-го армейского корпуса в ноябре 1916 года процент бойцов указывающих расположение части доходил до 44, а в 6-й армии до 25 %. Все усилия командования искоренить такую практику ни к чему не привели: «наблюдается упорное желание, несмотря на создаваемое запрещение, сообщить домой своё местопребывание. Для таких сообщений многие прибегают к различным уловкам, условному языку, условной азбуке, писанию в обратном порядке букв и т.д.» - указывалось в одной из сводок военной цензуры.
