Содержание к диссертации
Введение
Глава первая. Проблема легитимации позитивного права в перспективе предельных принципов и оснований
1.1. Особенности философского способа выражения природы и содержания права 11
1.2. Современное состояние парадигмалъио-философской базы анализа права 38
1.3. Цивилизационная парадигма и методологические основания философского рефлексирования права 65
Глава вторая. Универсальное основание ценностного измерения закона и принуждения
2.1. Диалектика прав человека и абсолютных ценностей как основа легитимности позитивного права и принуждения 83
2.2. Метафизические детерминанты принуждения М4
2.3. Бифуркация феноменов социальной реальности через призму высших ценностей 136
2.4. Динамика позитивного права и принуждения. Значение права и. проблема принуждения в информационной цивилизации 156
Заключение 187
Библиография 192
- Особенности философского способа выражения природы и содержания права
- Диалектика прав человека и абсолютных ценностей как основа легитимности позитивного права и принуждения
- Бифуркация феноменов социальной реальности через призму высших ценностей
Введение к работе
Актуальность темы исследования. XX век выдался самым деструктивным за всю историю человечества: две мировые войны, революции, «холодная война», гигантский технический прорыв и последовавший за ним экологический кризис. События начала XXI века свидетельствую!" о необходимости приготовиться к ещё большим испытаниям, связанным с глобализацией и терроризмом, ростом преступности и внедрением средств тотального контроля в обществе.
Как показывает исторический опыт, одним из самых эффективных способов разрешения общественных противоречий является право. Однако существующие на сегодняшний день правовые механизмы, которые призваны обеспечить надежное функционирование всей общественной системы, стали давать серьезные сбои. Несмотря на постоянно возрастающую необходимость правового регулирования общественных отношений, в последнее время наметилась тенденция снижения авторитета нрава в общественном сознании и недооценка его социального потенциала. В немалой степени этому способствует и так называемая драма позитивного права, которая заключается в том, что юридические формы и принципы становятся предпосылками для формирования явлений антиправового характера и сопутствующих им форм насилия. Этими обстоятельствами обусловлен большой интерес к правовой проблематике среди теоретиков юриспруденции и философов права, которые ведут активные поиски адекватных способов познания права, методологических оснований его рефлексирования и выражения. Социально-философская рефлексия права позволяет раскрыть надтюзитивиую, аксиоло-го-онтологическую, сущность права, его социальные функции и детерминанты.
Особенную актуальность вышеуказанные проблемы приобретают в условиях становления информационной цивилизации, когда качественные изменения претерпевают все общественные сферы, в том числе и правовая сфера. Переход общества в новое качественно состояние влечет за собой из-
менение характеристик права и принуждения. В новых социокультурных условиях информационной цивилизации, впервые за всю историю человечества уровень развития техники открывает реальные перспективы создания либо сверхэффективной системы принуждения, обеспечивающей правовой закон, либо конструирования системы тотального легализованного насилия.
В сложившихся обстоятельствах проблема познания сущности права, раскрытие его глубинных оснований, переосмысление социальных функций закона и определение роли правового принуждения в обеспечении правопорядка представляется весьма актуальной.
Степень научной разработанности проблемы. Проблемы права достаточно широко исследованы в философии и теории права. Не является для теории права новой и тема правового принуждения как формы санкционирования нрава. Однако в научной и философской литературе, за редким исключением , отсутствуют попытки именно философского осмысления феноменов права и принуждения.
Большинство работ, исследующих правовое принуждение, сосредоточено в рамках специальных юридических дисциплин, рассматривающих принуждения через призму своего предмета. Среди исследований, вышедших за последнее время, можно назвать труды Е.Г. Веселова «Физическое или психическое принуждение как обстоятельство, исключающее преступность деяния»; М.В. Заднепровской «О понятии правового принуждения в демократическом обществе», К.М. Сарсенкова «Государственное принуждение и его реализация в деятельности органов внутренних дел», Н.В. Макаренко «Государственное принуждение как средство обеспечения общественного порядка», О.И.. Цоколова «Применение органами предварительного следствия и дознания мер процессуального принуждения под судебным контролем».
Например, Пучпин, А.С. Принуждение и право [Текст): дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.01 / А.С. Пучпин. - Тамбов, 1999. - 220 с.
В рамках юриспруденции этим проблемам традиционно уделяли внимание: С.С. Алексеев, С.В- Бабаев, В.М. Баранов, Ж.-Л. Бержель, А.Б. Венгеров, Ю.А. Вехорева, И.А- Ильин, Д.А. Керимов, Б.А. Кистяковский, Э.В. Кузнецов, О.Э. Лейст, В Л. Малахов, ЛИ. Марченко, B.C. Нерсесянц, Е.Б. Пашуканис, Г.Ф. Пухта, B.C. Соловьёв, П.И. Стучка, В.М. Сырых, М.И.Тарасов, Б.В. Шейндлин и др.
Особое значение в процессе исследования имели фундаментальные философские труды, оказавшие влияние на автора и способствовавшие формированию его самостоятельной позиции: Аристотеля, Эпиктета, Платона, Гераклита, С. Боэция, Ф. Аквинского, А. Августина, С.Н. Булгакова, ПЛ. Гай-денко, Г.В-Ф. Гегеля, Т. Гоббса, Г. Гроция, ВЛ. Вышеславцева, Й.А. Ильина, В.И. Ленина, Г.В. Лейбница, К.С. Льюиса, И. Канта, К. Маркса, Н. Макиавелли, 8.С. Соловьева, П.А. Сорокина, Ж.-Ж. Руссо, С.А. Левицкого, С. Л. Франка, Э. Фромма, Ф. Энгельса, КГ. Юнга и др.
Наступление эры информационного общества кардинальным образом повлияло на трансформацию права и принуждение. В связи с этим возникла потребность обращения к специалистам по проблемам постиндустриализма и информационного общества, таким, как Д. Белл, У. Бек, Э. Гидденс, Г. Кан, М. Кастельс, Й. Масуда, Э. Тоффлер, и к менее известным специалистам: Л.В. Голоскова, А.Г. Ловецкая и др.
Анализ проблем права и принуждения трудно представить без обращения кірудам современных философов постмодернистского направления и их оппонентов: Р. Барта, М. Блюменкранца, Т.Л. Воротилиной, Ж. Делсза, Ж.Дерриды, ИЛ. Ильина, В.А. Кутырёва, Д.А. Ольшанского, М. Фуко.
Интерес представляют исследования, затрагивающим как общие методологические проблемы цивилизации, так и проблемы права, преломляющиеся через цивилизационную парадигму: В.В. Груздевой, О,С. Звонаревой, Н.В, Клягина, С.Э. Крапивенского, Н.А.Крашенинниковой, Е.А.Матвиенко, О.Шпенглера и др.
Отметим также чруды мыслителей, принципиально неприемлющих принуждения в различных его формах: М. Ганди, М.Л. Кинга, Л.Ы. Толстого и др.; классические традиции школы ненасилия были продолжены в работах современных российских учёных и мыслителей: Р.Г. Апресяна, А.А. Гусейнова, Н. Миримановой и др.
Выявлению системных закономерностей принуждения в немалой степени способствовали теоретические работы, посвященные проблемам систем: И.В. Блауберга, В.В. Груздевой, Б.А. Грушина, Л.А. Зеленова, Дж. Клира, Л.А. Колесникова, В .П. Кузьмина, М.И. Сетрова, А,И. Уёмова, Е.В. Федотова, Э.Г. Юдина и др.
Системный способ рассмотрения объектов необходим для выявления существенных системных закономерностей. В этом ракурсе право и принуждение являются способами интегрирования общества. С другой стороны, системный подход помогает нам лучше изучить общество как системный объект, в котором функционируют право и принуждение.
По данной проблеме рядом авторов (А.И. Алексеевым, A.M. Бородиным, А. Жалинским, В.В. Кафтаном, В. Квашисом, В.В. Лунеевым, Л.В. Наумовым, Э. Побегайло и др.) велись дискуссии в смежных науках.
В качестве объекта исследования рассматривается правовая реальность.
Предметом исследования является феноменологический ряд правовой реальности; право и принуждение.
Цель и задачи исследования. Целью работы является рефлексия права с позиций предельных, аксиолого-онтологических, оснований, поиск актуальных для современности детерминант легитимирования дисциплинарно-принудительных механизмов права в условиях глобализации и мультикуль-турализма.
Реализация поставленной цели предполагает решение ряда задач:
подбор соответствующего методологического инструментария, позволяющего выйти на проблему легитимации позитивного права с позиций онтологических оснований,
определение адекватной социально-философской парадигмы рефлексирования социальных функций права в условиях современности;
обоснование аксиологической детерминанты социального бытия, выступающей предпосылкой легитимации принуждения;
выявление системных детерминант права и правового принуждения в мультикультурном социуме;
характеристика перспектив развития позитивного права в условиях информационной цивилизации.
Методологические основания исследования. В основу исследования положены цивилизационный подход и диалектический метод. Цивидизаци-онный подход позволяет более глубоко понять сложнейшие противоречия современной социальной жизни человечества. Концептуализируя, в своём содержании ашропно-деятельностные детерминанты социальной динамики, определяющие общественное бытие, цивилизационная парадигма помогает представить правовые явления элементами функционирования социосферы, сосредоточившей в себе саморегулирующиеся общности, в рамках которых создается социальное богатство и формируется тот или иной тип социальных связей, іражданское общество, государство, социальные нормы и система права в целом.
В рамках цивилизацией ной парадигмы осуществляется системный анализ, который предполагает диалектическое единство структурно-функционального и структур но-генетического методов. Благодаря структурно-функциональному методу возможно установить устойчивые связи внутри общества между элементами, выявить интеграционный механизм, обеспечивающий устойчивость общественной системы. Структурно-генетический метод помогает проследить динамику развития права и принуждения, выявить детерминанты исследуемого объекта.
8 Научная новизни представленного исследования определяется следующим:
поставлена проблема социально-философской рефлексии позитивного права в рамках дивилизационного подхода;
представлена модель диалектического единства онтологических и аксиологических оснований права;
охарактеризованы внесистемные, метафизическо-онтологические, детерминанты права;
выявлена аксиологическая основа правового принуждения как адекватного средства противления злу и человеческой деструктивное;
установлены системные принципы и внесистемные основания, определяющие допустимые границы принуждения;
предложена альтернативная западно-либеральному стандарту трактовка неотъемлемых прав личности в тесной связи с идеей призвания человека к исполнению своего долга перед другими людьми, семьей, государством и иными человеческими сообществами.
Основные положения, выносимые на защиту. Для раскрытия природы, содержания и сущности права (несводимой к закону) необходима философская рефлексия права.
Закон обретает легитимный статус, когда в нем реализуется онтологическая идея права, составляющая внеисгорическуто сущность правовых феноменов.
Исторические формы права, выраженные в законе, детерминируются не только историко-культурными, но и внесистемными метафизическими факторами, такими, как свободная воля и человеческая деструктив-т-гость. Каждая их этих детерминант является антропиой константой, обусловливающей перманентную необходимость существования права в обществе.
Внесистемные основания права позволяют установить критерий определения качественного состояния действующих законов, которые могут
характеризоваться как конструктивно-положительной, так и негативно-деконструктивпой направленностью.
Право, основывающееся на нравственных ценностях, способно определить необходимую и достаточную меру принуждения в рамках дезинтегрированного, глобализированного, мультикультурного информационного общества.
Неотчуждаемые права человека, его свобода не должны трактоваться как своеволие самодостаточного и самодовлеющего индивида. Для нравственно ориентированного правосознания идея свободы и прав человека должна быть увязана с идеей обязанности и ответственности перед другими людьми, семьей, государством и человечеством.
Теоретическая и практическая значимость. Результаты исследования могут быть использованы при создании учебно-методических материалов и разработке лекционных курсов, элективов по дисциплинам общей теории государства и права, философии права, социальной философии и философской антропологии, послужить решению задачи огфеделения дисциплинарного статуса новой для российского юридического образования дисциплины философии права.
В практическом отношении применение ряда положений работ может повлиять на формирование профессионального правосознания законодателей и правоприменителей, способствовать развитию правовой культуры граждан. Результаты и выводы исследования могут послужить основой общеметодологических рекомендаций, выработки законопроектов и организации практики правоприменения.
Апробация работы. Основные положения диссертационного исследования обсуждались на кафедре «Философии и политологии» Нижегородского государственного архитектурно-строительного университета. Отдельные выводы исследования были включены в программу учебных курсов по этике, прочитанных автором в Нижегородском институте менеджмента и бизнеса в 2003-2005 гг.
10 Основные положения диссертации выносились автором на обсуждение на международных конференциях: VII Международной ярмарки идей «Законы управленческой сферы общества» (2004 г.), Международной конференции «Диалог мировоззрений» (2005 г.), «Славянские дни» Волго-Вятского отделения Международной Славянской академии наук, образования, искусств и культуры (2004 и 2005 г.г.), XV Международных рождественских православно-философских чтениях «Российская система ценностей» (2005); на межрегиональной конференции: III Межрегиональной научной конференции «Глобализация, политика, право» Международного юридического института при министерстве РФ (2005 г.); на региональной конференции: Десятой сессии молодых ученых Нижегородской области (2005 г.).
Структура диссертации. Работа состоит из введения, двух глав, содержащих семь параграфов, заключения и библиографии, включающей в себя 212 источников.
Особенности философского способа выражения природы и содержания права
Социальная жизнь в течение последнего столетия пребывает в состоянии общего кризиса, имеющего корни в глубоких общественных противоречиях, поразивших общество. Как показывает исторический опыт, одним из самых эффективных способов разрешения общественных противоречий является право. Однако существующие на сегодняшний день правовые механизмы, которые призваны обеспечить надежное функционирование всей общественной системы, стали давать серьезные сбои. Несмотря на постоянно возрастающую необходимость правового регулирования общественных отношений, в последнее время наметилась тенденция снижения авторитета права в общественном сознании и недооценка его социального потенциала.
Кризис права проявляется в социально-негативных тенденциях. К примеру, в России можно уже говорить о тотальной криминализации общества. По данным статистики, в 2003 году было зарегистрировано 3 млн. преступлений, что в три раза больше, чем 15 лет назад". Причём, реальный уровень преступности, даже по самым осторожным экспертным оценкам, сделанным с учётом латентности, составляет 12-15 млн. криминальных деяний в год. Не лучше обстоит ситуация с преступностью в других странах. Мировые тенденции современной преступности как в экономически развитых, так и в менее благополучных странах, заключает известный криминолог В.В. Лунеев, свидетельствуют о том, что все оптимистические прогнозы не оправдываготся . «Человеческое сообщество в конце XX века оказалось в криминальном капкане, выйти из которого без критического пересмотра устоявшихся стратегий, видимо, не удастся» .
На фоне нарастающей криминальной угрозы все актуальнее становится проблема международного терроризма. Возникло даже новое понятие «государственный терроризм»3.
М. Чешко считает, что сущность кризиса современной цивилизации «лежит в потребности современного человечества в новой форме самоорганизации ..., которая могла бы адекватно обеспечить преодоление ... исчерпанности социального начала и восстановления баланса социального, природного и субъективного начала»". Думается, что и в новой форме самоорганизации, о которой говорит М. Чешко, право должно занять центральное место. «Мы так и не поняли до сей поры, - пишет С.С. Алексеев, - что именно сейчас в мире идёт чудовищная борьба, которая призвана определить судьбу и будущее человечества, - жёсткое противоборство между насилием и пра-вом» . Право способно быть не только системой формальных предписаний определённого поведения, но и средством решения многих социальных проблем. Для этого у права есть весь необходимый потенциал. Задача состоит в том, чтобы его осмыслить и раскрыть в полной мере, а затем успешно реализовать. Те фудности, с которыми столкнулось сегодня общество, заставляют еще более активно приняться за осмысление права, вскрытия его сущности, глубокий и тщательный анализ всего комплекса правовых институтов.
В современном обществе существуют две противоположно направленные тенденции. Первая из них состоит в беспрецедентных глобализадиоиных и унивсрсализационных процессах во всех сферах общества, направленных на стандартизацию экономических, политических, идеологических, культурных и правовых систем различных стран. Это ведет, с одной стороны, к интенсивному взаимодействию национальных и международных правовых систем, а, с другой, - к формированию так называемого глобального или миро-вого права . Становление глобального права сопровождается деконструкцией старых самобытных правовых систем, разрушением оснований исторически сложившихся типов правосознания с возведением на их обломках новой иерархии правовых норм и нового типа правосознания.
Основы стандартов глобальной правовой системы были заложены Всеобщей декларацией прав человека (от 1948 г.), Европейской конвенцией о защите прав человека и основных свобод (от 1950 г.), Международным пактом о гражданских и политических правах (от 1966 г.) и рядом других международно-правовых документов. Права человека и его свободы в этих документах получили статус высшей ценности, в соответствии с которой должны выстраиваться национальные правовые системы.
В настоящее время концепция прав человека выступает универсальным стандартом для глобального права, независящего от конкретной государственной правовой системы. Её появление стало ответом на массовое наруше 14 ние элементарных прав человека во время Второй мировой войны, во время которой погибло более 50 миллионов человек. Концептуализация прав человека была попыткой сформулировать фундаментальные, неотчуждаемые права, присущие каждому в силу его принадлежности к человеческому роду. Однако большинство стран Востока, Африки и Латинской Америки отвергают концепцию прав человека в том виде, в котором она предложена в современных западных стандартах права. Некоторые исследователи полагают, что основанием к этому служат христианские истоки, чуждые для других культур. «Новозаветно-гуманистическое стало тем новым, - пишет А.П. Давыдов, - тем альтернативным религиозно-нравственным стержнем, который мы называем сегодня либерализмом и которое все более обнаруживал и развивал в христианстве Запад... Данная область человеческого стала тем цивилизующим нравственным ядром, которое наряду с античностью и вместе с ней создало западную цивилизацию»9.
Диалектика прав человека и абсолютных ценностей как основа легитимности позитивного права и принуждения
Аксель Хоннет, исследуя причины протестных движений низших слоев общества, пришел к выводу о существовании такого феномена как «сознание несправедливости». Обратившись к результатам исторических и социологических исследований протестных движений, он увидел, что в основе таких движений лежит ощущение несоответствия общества интуитивным представлениям о справедливости, выражающим нелясанную социальную мораль. Это значит, что любой общественный порядок должен, с точки зрения его членов, отвечать целому ряду нормативных представлений, возникающих из сплетения иитеракций повседневной жизни. «...Обманываются или травматически нарушаются те ожидания, которые люди считают правомерным адресовать обществу, и об эту моральную субстанцию обманутых ожиданий может разбиваться легитимность общественных установлений» . По его мнению, проблема легитимности общественных норм состоит в фиксировании в социальной реальности «внутримировой трансценденции». О.Э. Лсйст замечает, что право и общество связаны органически и далеко не всякое право общество признает своим; ряд норм и институтов права не приживаются в обществе, даже если они провозглашаются общеобязательными и опираются на принуждение юз.
В зависимости от того, в какой мере удаётся постигнуть объективно-истинное содержание естественного «интереса» в добре, его восприятие может быть адекватным или извращённым. Адекватное восприятие человеком естественного закона добра происходит тогда, когда его духовно-душевный мир и его поступки соответствуют объективной стороне этого закона -стремлению к нравственному и духовному совершенствованию как высшей цели. Если такого соответствия не наблюдается, происходит неверное восприятие объективной компоненты естественного закона добра. Можно выделить, по крайней мере, две формы неадекватного восприятия этого закона.
1) Подмена трансцендентных критериев определения добра эмпирическими. В результате смещения акцентов благо приравнивается к добру или занимает главенствующее положение по отношению к нему. Но «далеко не все блага являются составляющими добра. Добро есть высшее благо»104. Критерий «добро благо» ограничивается субъективным интересом индивида. Поэтому легитимировать право через благо не удастся, как и не удастся оправдать необходимость правового принуждения. Меры правового принуждения в сознании людей получат статус «допустимых» с такими установками только при условий удачного совпадения целей права и их собственных интересов. Ведь все представления индивида о справедливости и необходимости права обусловлены его собственным интересом и имеют значение в той мере, в какой отвечают ему. Еще К. Гельвеций писал по этому поводу: «Руководимые личным интересом, мы часто видим вещи только с тех сторон, которые нам полезно видеть. Когда же мы судим согласно с общим интересом, это происходит не столько от правильности нашего ума и от врожденной нам справедливости, сколько благодаря тому, что мы находимся в условиях, в которых нам выгодно смотреть так, как смотрят все люди» (э. К. Гельвеций высказывает уверенность, что справедливость наших суждений и поступков есть всегда только счастливое совпадение наших интересов с интересами общественными. Человек вынужден хвалить то, что имеет, и презирать то, что не имеет.
Подобная корреляция типична для секуляризированного мировоззрения. Для него остаётся скрытым глубина и полнота естественного закона добра. Принимая второстепенное за основное, секулярное сознание не рационализирует «голос» добра в высшем его значении. Например, гедонисты 86 киренаики считали добром всё то, что приносит удовольствие; в рамках утилитарного подхода считалось, что добро есть польза. Это может привести к потере человеком способности восприятия естественного закона добра. Правосознание таких людей характеризуется потребительским отношением к праву. Существование правового принуждения для них является убедительным «доказательством» необходимости соблюдения законов.
Бифуркация феноменов социальной реальности через призму высших ценностей
Проблема соотношения права и закона. Несовпадение государственного закона и объективной идеи права было отмечено ещё философами Древней Греции. В рамках философии права сложилось два направления, каждое из которых по-своему отвечает на этот вопрос, что первично: материя закона или идея права? В зависимости оттого, какую позицию займет исследователь по отношению к первичности права и закона, можно выделить правовой идеализм и правовой материализм. Правовые идеалисты признают наряду с действующими законами существующую независимо от этих законов объективную сущность права. Правовой материалист отождествляет право и закон, для него единственным истинным правом является то, которое легализовано в законе. Правовые идеалисты являются носителями юридического правопо-нимания, а правовые материалисты, соответственно, - легистского.
Основоположником концепции естественного права принято считать Г. Гроция. Им была предложена идея естественного права человека, ведущая свою историю от Аристотеля, разделявшего право естественное и волеуста-новленное право14 1.
В рамках нашей социально-философской концепции юридического пра-вопопимания сущность права идентифицируется с добром как высшей ценностью, защищаемую правовым принуждением. На основе добра происходит разграничение права как некоей объективной субстанции, и закона как субъективного властного веления.
Обоснование позитивного права ссылкой на естественное право, опирающегося на добро как последние основание легитимации, имеет ряд сложностей. Тому, кто сталкивался с правовым принуждением в крайних его формах, трудно представить объективную сущность и необходимость закона. Трудно себе вообразить смертную казнь и тюремное заключение на пожизненный срок как воплощение любви и одухотворенности. Ещё трудней осознать и признать ценность права тем, кто в тоталитарном государстве познал в полной мере на себя все тяготы «справедливого» закона.
Все трудности, стоящие на пути признания права, можно разделить на две группы.
К первой группе мы отнесем трудности правопонимания. Дефекты положительного права, искажают естественное право, создают серьезное препятствие на пути приятия законов и признания существования естественного права. Чтобы «ощутить» реальность естественного права как объективной формы добра, необходимо разграничивать исторические формы существования правовой материи и объективную её сущность. Естественно-правовая сущность остаётся практически неизменой на протяжении всего становления и развития позитивного права. Позитивируясь, естественно-правовые идеи приобретают форму, то приближающуюся к данной объективной сущности, то отдаляющуюся от нее.
В истории существовали формы «права», легализовавшие убийства и унижения населения государства. История знает и другие примеры, когда закон приобретал своё истинное объективное содержание, основанное на признании прав и свобод человека и гражданина. В законодательстве ряда стран Западной Европы отражены многие естественно-правовые идеи. Это заставляет некоторых учёных-правоведов констатировать практическое слияние естественного и позитивного права.
При совпадении действующего закона, воплотившего в себе объективные свойства права и естественно-правовой идеи, закон становится правовым законом. Зачастую такое совпадение носит достаточно условный характер. Идеал недостижим, но приближение к нему позволяет говорить о некоторой идеальности изделия. «Правовой закон - это адекватное выражение права в его официальной признанное, общеобязательности, определённости и кон кретности, неооходимых для действующего позитивного права» .
Отметим, что в общеобязательности правового закона есть два разноплановых, но взаимосвязанных момента. Первый - состоит в обеспечении государством санкции за нарушение закона. Второй - состоит в том, что закон наделяется общеобязательной силой и обеспечивается принуждением только потому, что он правовой закон, а не общеобязательное явление без правового обоснования. «Если разбойник нападает на меня в глухом лесу, я силой вынужден буду отдать ему свой кошелек; но если бы я мог скрыть его от разбойника, то разве я был бы все-таки обязан по совести отдать ему этот кошелек? Ибо, в конце концов, пистолет, который он держит, тоже власть. Согла 139 симся же, что сила не создает права и что человек должен повиноваться только законным властям»195.
Только в рамках правового закона существует правовое принуждение. Исполнение неправового закона не может не входить в противоречие со свободой, не может не противоречить целям гражданского общества и сущности государства. Поэтому «правовое принуждение», которое основано на неправовом законе, адекватней назвать законным насилием. Описывая взаимосвязь нравственности и закона в Древней Греции, Г.Ф.В. Гегель отмечал, что у греков законы имеют такое значение, как обычай, как объективная воля. «Закон существует по своему содержанию как закон свободы и как разумный закон, и он игмеет силу, потому что он есть закон в своей непосредственности»
Таким образом, объективные свойства права не зависят от воли законодателя, тогда как общеобязательность правового закона, подразумеваемая объективной природой права, напрямую зависит от государственного принуждения.
Г.Ф.В. Гегель полагал, что свобода - результат длительной работы духа. Своего полного развертывания свобода, по его мнению, достигает в форме правового государства. Государство является той действительностью свободы, в рамках которой остальные, более абстрактные права и свободы, находят своё удовлетворение. Следовательно, оно не простое пожелание и идеал, но действительная форма, право в развитой его целостности.
