Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Рационализация социальной жизни в контексте теории социальных действий М.Вебера 13
1.1. Значение термина «рациональность» в веберовской социальной теории 15
1.2. Исследование социального доминирования как предпосылка анализа рационализации права 32
Глава 2. Основные механизмы формирования и функционирования формально-рационального права 47
2.1. Социальные действия, являющиеся предпосылками возникновения права: привычка, обычай и конвенция 47
2.2. Четыре типа правового мышления - конкретизация основных типов социального действия 51
2.3. Рациональное право Европы: констелляция факторов развития 61
2.4. Формально-рациональное право как необходимый фактор возникновения капитализма в Европе 64
Глава 3. Рациональное право как источник конфликтов и противоречий Западной цивилизации 69
3.1. Проблема легитимности в рамках действия формально-рационального права 69
3.2. Проблема возникновения рациональной рыночной экономики в условиях действия материально-иррационального права или «Проблема Англии» 83
3.3. Возникновение ригидных паттернов целерационального социального действия в области права или, «железная клетка» рациональности 94
3.4. Право с «человеческим лицом»: выход за пределы формально-рационального права 106
Заключение 137
Список использованной литературы 143
- Значение термина «рациональность» в веберовской социальной теории
- Социальные действия, являющиеся предпосылками возникновения права: привычка, обычай и конвенция
- Проблема легитимности в рамках действия формально-рационального права
Введение к работе
Актуальность диссертационного исследования.
Право является одним из важнейших регуляторов социальной жизни современного общества. Все сферы общественной жизни находятся в зависимости от эффективности законотворчества и законоприменения, что, в свою очередь, зависит от множества переменных (политика, мораль, религия, экономика и многие другие явления). Одним из важнейших факторов, влияющих на состояние права в обществе, является его рациональность. Под рациональностью в диссертационном исследовании понимается последовательность, предсказуемость, непротиворечивость и обоснованность как законотворчества, так и законоприменения. В более широком значении этот термин будет рассматриваться в рамках веберовской концепции рационализации западноевропейского общества1. В этом смысле, данная работа никак не связана с классическими учениями о рациональности, основанными на Европейском рационализме XVII - XIX вв.
Тема диссертационного исследования является актуальной, так как рациональность правовой деятельности влияет на все сферы социальной жизни, начиная от прав человека, заканчивая экономической деятельностью. Все недостатки иррационального права очевидны с позиций юриспруденции. Законы, не поддающиеся однозначной интерпретации, создают условия непредсказуемости судебных решений и делают возможным судебный произвол, что в свою очередь способствует коррупции в области законоприменения (суд, прокуратура, милиция, налоговая инспекция и т.д.). Менее очевидны социальные проблемы, создаваемые чрезмерной рационализацией права, поскольку с точки зрения обыденного сознания, «чем более рациональным будет право, тем более благополучным будет общество». Однако исследование этой проблемы с социально-философских позиций выявляет ряд противоречий, имманентных для правовой деятельности и
социальных проблем, порождаемых именно рациональным правотворчеством и правоприменением.
Итак, налицо проблемная ситуация, которая заключается в том, что, с одной стороны, для эффективного функционирования всех сфер жизни современного общества необходимо рационально построенное, понятное, последовательное и предсказуемое право; с другой стороны, чрезмерная рационализация права вместо осуществления права как «вершения правосудия» превращает судебный процесс в безличную и бездушную машину, где судья пользуется «таблицами вынесения приговоров»1. Для разрешения этой проблемной ситуации необходимо проанализировать возникающие в процессе рационализации права коллизии, чтобы установить границы рационализации права, выход за которые приводит к дегуманизации и механизации процесса правоприменения.
В результате крайней рационализации права возникает угроза формирования ригидной правовой системы, поддерживаемой бюрократическим аппаратом государства, которая может поместить все общество в «железную клетку» правовой рациональности, ограничивающей индивидуальную свободу и основные права граждан. На возможность такого результата указывал еще М.Вебер, который писал: «...Наше время подвергает неодолимому принуждению каждого отдельного человека, формируя его жизненный стиль...».2 Более того, рациональное право, примененное для защиты определенных социальных и гражданских прав, может иметь обратный эффект - вместо зашиты прав и свобод оно способно эти права и свободы ограничивать без всякой на то необходимости. Например, стремление защитить права этнических и сексуальных меньшинств привело к существенному ограничению свободы слова, созданию фактически правового минного поля для желающих обсудить проблемы национальных и сексуальных меньшинств. Таким образом, возникает антиномия «свобода - рациональность» а именно, чем больше рационализируется право, тем меньше свободы остается для социальных действий индивида.
Не менее актуальным представляется исследование влияния права на становление рыночных отношений, поскольку Российская Федерация сейчас находится в состоянии становления правовых рыночных отношений, которые еще до сих пор остаются «экономикой по понятиям» (термин А.Н.Олейника). Так как право функционирует как один из социальных институтов, очень важно выявить влияние социальных факторов (культуры, религии, экономики, идеологии, социальных отношений) на развитие права, в особенности на его рациональность.
Степень разработанности проблемы
Проблема рационализации всех сфер социальной жизни (с позиций веберовской социальной теории) в процессе развития европейского общества была рассмотрена в работах следующих авторов: А.О.Бороноева, П.И.Смирнова, О.Я.Викторчика, Н.А.Сидорова, В.П.Волгина, А.Б.Гофмана, В.И.Добренькова, А.И.Кравченко, Л.А.Зеленова, Л.В.Лескова, Ю.М.Резника, П.В.Романова, П.А.Сорокина, Р.Тарнаса, М.Хальбвакса, Ф.Э.Шереги, Е.Л.Шершнева, Ш.Эйзенштадта, Ю.ВЛковец, Д. Ротмана, В. Гатрела, X. Барнеса, С.Коэна, Р.Спаркса, Р.Селейлеса, Н.Кристи, П.Райефа, Ф.Томпсона, С.Уебба, О. Льюиса, С.Мессинжера, Д.Александера, Р.Бендикса, Э.Гидденса, Р.Мертона1. Эти авторы рассмотрели различные аспекты рационализации социальной жизни, но наименее исследованными остались аспекты взаимосвязи целерационального социального действия и ценностно-рационального.
Значительный вклад в исследование рационализации права внесли: Ю.Н.Давыдов, П.П.Гайденко, Я.И.Гилинский, А.Н.Олейник, Е.Б.Пашуканис,
В.Н.Кудрявцев, Л.А.Зиновьев, В.П.Казимирчук, Г.Маркузе, Ю.Хабермас, А.Тревино, Т.Парсонс, Д.Блэк, А.Горвиц, Д.Ротман, В.Гатрел, Х.Барнес, С.Коэн, Р.Спаркс, Р.Селейлес, М.Фуко, В.И.Добреньков, А.И.Кравченко, Р.Коллинз, К.Мияхара. В работах данных авторов рассмотрены как общие проблемы исследования рационализации всех сфер общественной жизни, так и специфические проблемы рационализации права. В зависимости от философской ориентации эти исследователи подчеркивают как позитивные, так и негативные аспекты рационализации права. Позитивные аспекты права отмечают следующие авторы: Т.Парсонс, Д.Александер, А.Тревино, А.Н.Олейник, В.Н.Кудрявцев, В.П.Казимирчук, В.Гатрел, А.Кронман и другие. Особое внимание они уделяют вопросам «прозрачности» и общедоступности законов, предсказуемости судебных решений, строгой логической формулировке правовых принципов («позволено все, что не запрещено»), основанной на правиле запрета логического противоречия, презумпции невиновности — «гражданин считается невиновным, пока его вина не доказана в судебном порядке» и т.д. Тем не менее остается недостаточно исследованным вопрос о неисполнении формально-рационального законодательства на уровне законоприменения. Представители «критических» школ социальной философии, такие как Г.Маркузе, Ю.Хабермас, М.Фуко, А.Делез, Д.Милованович, Г.Тюрхел, Д.Кэмпбелл, М.Спенсер, Р.Графтстейн и др., обращают внимание на негативные эффекты рационализации права, например, на крайнюю формализацию вынесения судебных решений, выходящую часто за пределы здравого смысла; отрыв от реальности в виде сверхгенерализации и бессодержательности и т.д. Наименее исследованным остается вопрос о возможности ограничения дисфункциональных последствий чрезмерной рационализации права, т.к. значительная часть критически настроенных исследователей полагала, что только социальная революция может создать условия для подобного преобразования права.
Отечественные авторы Ю.Н.Давыдов, П.П.Гайденко, А.Н. Олейник, А.Б.Гофман, В.И.Добреньков, А.И.Кравченко, Л.А.Зеленов, Л.В.Лесков,
Ю.М.Резник и другие обращают самое серьезное внимание на проблемы недостаточной рационализации большинства социальных институтов в современном российском обществе, в том числе и института права. Они указывают, что с позиций веберовского «идеального типа» формально-рационального права отечественное право представляется во многом формально-иррациональным из-за его противоречивости, «непрозрачности» и непредсказуемости судебных решений. Однако вышеуказанные авторы не использовали для анализа российской ситуации веберовскую концепцию «вероятностного» функционирования социальных институтов.
Влияние степени рационализации права на экономическую жизнь общества, а именно защита правил контракта, собственности, ограниченная законами степень вмешательства государства в экономику, рассматривалось в работах Ю.Н.Давыдова, А.Н.Олейника, П.П.Гайденко, Т.Парсонса, Д.Александера, А.Тревино, А.Б.Гофмана, В.И.Добренькова, А.И.Кравченко,-Л.А.Зеленова, Л.В.Лескова, Ю.М.Резника и др.
Возникновение в результате рационализации общества и права крайне [ ригидных форм социального действия, или так называемой железной клетки рациональности, исследовано в работах Т.Парсонса, Ю.Н.Давыдова,!, П.П.Гайденко, А.Кустарева, П.А.Сорокина и др. Этими авторами выявлен конфликт между свободой социальных действий индивида и рациональностью, поскольку в условиях рыночного конкурентного общества свободный выбор из множества социальных действий ограничен наиболее эффективными действиями, т.е. наиболее рациональными. Наименее исследованной осталась «естественность» веберовской «железной клетки» для большинства граждан стран Запада, которые принимают ее как данность.
Объектом диссертационного исследования является рационализация права как социального института.
Предметом диссертационного исследования являются границы рационализации права в рамках веберовской концепции рационализации и секуляризации социальной жизни общества.
Цель и основные задачи диссертационного исследования Цель диссертационного исследования состоит в выявлении основных противоречий, возникающих в социальной жизни общества под влиянием 4 рационализации права.
Основные задачи выявить и систематизировать основные противоречия между рационализацией права и свободой гражданина современного общества; проанализировать парадоксальный характер рационализации права; установить соотношение между типами социального действия и типами права в рамках парадигмы секуляризации и рационализации социальной жизни; - установить механизмы формирования «железной клетки» рациональности в области законотворчества и законоприменения; проанализировать философские и теоретические предпосылки преодоления социальных дисфункций, порожденных формально-рациональным правом; определить характер социальных институтов, обеспечивающих эффективность рационального законоприменения в том или ином типе общества. Методологические и теоретические основания работы щ 4 В диссертационном исследовании автором был использован целый ряд философско-методологических оснований, которые связаны прежде всего со спецификой объекта исследования - рационализацией института права.
В качестве философско-методологического основания использованы концепции неклассической рациональности, прежде всего концепция рациональности М.Вебера. Также использовалась концепция рациональности, развитая в рамках критического рационализма К.Поппером.
Методологической основой исследования социальных институтов явилась веберовская и неовеберианская концепция «вероятностного характера» социальных институтов (в особенности государства и права). Для
исследованиятипологии права применялись методы «идеальных типов» и «социального действия» М.Вебера.
Веберовский подход к рационализации социальной жизни обычно рассматривается в рамках «трудовой этики капитализма». Однако не следует забывать, что исследование рационализации» права является одной из центральных «тем» (в холтоновском смысле этого термина)1 в рамках парадигмы рационализации и секуляризации социальной жизни.
Другим философско-методологическим основанием диссертационного исследования был системный подход.
Большое значение для анализа степени рациональности и иррациональности права имела формальная логика. Научная новизна диссертационного исследования
1. Впервые в отечественной философской литературе дан всесторонний анализ социальных и правовых последствий рационализации права.
2. Выявлены основные противоречия, порождаемые формально-рациональным правовым мышлением: антиномия «рациональность - свобода индивида»; антиномия «формальная рациональность права - справедливость судебного решения»; «равное правосудие для всех - несправедливость рационально-формального права».
3. Продемонстрировано, что только выход за пределы формально-рационального права может позволить осуществлять справедливое правосудие.
4. Выявлено соответствие между типами социального действия, социального доминирования и типами правового мышления.
5. Показано, что рационализация всех сфер социальной жизни приводит к отчуждению более существенного и необратимого характера, чем отчуждение, вызываемое социально-классовым неравенством.
Положения, выносимые на защиту:
1. В результате рационализации права возникают следующие противоречия: «рациональность - свобода индивида»; антиномия «формальная рациональность права — справедливость судебного решения»; «равное правосудие для всех - несправедливость рационально-формального права».
2. В процессе рационализации права возникает парадоксальная ситуация, заключающаяся в том, что чем более формально-рациональным является право, тем более усложненной становится проблема его понимания и применения.
3. Установлено соответствие между типами социального действия и типами права в рамках веберовской парадигмы рационализации и секуляризации социальной жизни. Аффективному социальному действию соответствует формально-иррациональное право; традиционному социальному действию соответствует материально-иррациональное право; ценностно-рациональному социальному действию соответствует материально-рациональное право; целерациональному социальному действию соответствует формально-рациональное право;
4. В результате формирования ригидных паттернов целерациональных действий во всех сферах социальной жизни возникает «железная клетка» рациональности, ограничивающая индивидуальную свободу и обладающая тотально-принудительным характером. В сфере права появляется бюрократизированная система интерпретации и применения права, приводящая к возникновению «дисциплинарной демократии».
5. Для преодоления социальных дисфункций, порожденных формально-рациональным правом, на философском и социологическом уровнях теоретического мышления предлагается в значительной степени изменить формально-рациональное право, объединив его с материально-рациональным правом, базирующемся на ценностно-рациональных социальных действиях.
6. Вероятностная концепция функционирования социальных институтов позволяет предсказать и объяснить эффективность законоприменения в
зависимости от степени рационализации всех сфер социальной жизни. Чем более рационализированы все сферы социальной жизни, тем более эффективным будет правоприменение в данном обществе.
Теоретическая значимость диссертации
В данном диссертационном исследовании проведен систематический анализ проблемы рационализации права как социального института и правового мышления. Был использован подход к рационализации права, впервые предложенный М.Вебером. Данный подход позволяет исследовать право с позиций неклассической рациональности.
Это позволило выявить основные тенденции развития права и правового мышления, которые не используются в рамках как традиционного правоведения, так и отечественной социологии и философии права.
Выявлены типы правового мышления, противоречия, порождаемые рационализацией правового мышления. Теоретически значимым является исследование ригидных форм, порождаемых целерациональным социальным действием, которые в литературе, посвященной веберовской «перспективе» в социальной теории, называются «железной клеткой» рациональности. В применении к рационализации права это означает формирование «железной клетки» правового мышления, ограничивающей свободу индивидов, приводящей к «правлению юристов» в современном западном обществе и формированию «дисциплинарной демократии» (термин М.Фуко).
Данное диссертационное исследование дает возможность установить связь развития права с задачами экономического развития общества, что особенно актуально для современного российского общества, поскольку большая часть социальных институтов находится в стадии формирования. С точки зрения диссертанта, «подтягивание» законодательства к развитию социальных институтов, в особенности рыночной экономики является серьезнейшей ошибкой. На примере развития капитализма в континентальной Европе можно обнаружить, что именно формально-рациональная правовая система способствовала развитию гармоничного взаимодействия социальных институтов, приведшего к возникновению социально ориентированного государства.
Практическая значимость исследования
Положение о том, что развитие формально-рационального права является одним из определяющих факторов одновременного развития рыночной экономики и социально ориентированного государства, с нашей точки зрения, имеет большое теоретическое значение не только для развития философии и социологии права, но и для законотворческой деятельности законодательных органов разных уровней Российской Федерации.
Результаты, полученные в диссертационной работе, могут использоваться при экспертизе новых законов, принимаемых краевым Законодательным собранием Приморского края, а именно соответствие их формально-рациональному типу права. Материалы диссертационного исследования могут использоваться на семинарах, проводимых для работников краевой и городской администрации. Результаты нашей работы могут использоваться в высших учебных заведениях при чтении курсов для студентов философских факультетов - «Социальная философия», «История философии»; для студентов социологических факультетов при чтении курсов «Общая социология», «История социологии»; для студентов юридических факультетов при чтении курсов «История и теория государства и права», «Социология права», а также спецкурса «Философия права».
Апробация основных результатов исследования
Основные результаты диссертационного исследования были апробированы в выступлении на заключительной научно-практической конференции участников философских (методологических) семинаров (Владивосток, 29-31 мая 1989 г.). Также результаты диссертационного исследования были апробированы в процессе преподавания курса философии во Владивостокском государственном медицинском университете в 1988 - 1990 гг., Владивостокском университете экономики и сервиса в 1987 - 1991 г. и
Дальневосточном государственном техническом университете им. В.В. Куйбышева в 2004 гг.
Структура работы.
Диссертационная работа состоит из введения, трех глав основной части, десяти параграфов, заключения, библиографического списка использованной литературы, включающего 146 источников. Общий объем диссертации составляет 153 страницы.
Значение термина «рациональность» в веберовской социальной теории
Для выявления специфики веберовского понимания рациональности мы предпримем, в данном параграфе анализ основных аспектов этой концепции в социальной теории М. Вебера и нео-вебереианской концепции секуляризации и рационализации социальной жизни.
Рациональность как идеальный тип. Все ниже перечисленные значения термина «рациональность», использовавшиеся М.Вебером играют большую роль в исследовании рационализации права. Сначала необходимо остановиться на важнейшем методологическом средстве, которое широко применялось немецким мыслителем для исследования широкого спектра социальных, культурных и философских проблем - это метод «идеальных типов». Этот метод довольно часто неверно трактуется представителями различных гуманитарных и социальных наук, поскольку он происходит из методологии естественных наук. Например, в физике для установления определенных стандартов используются такие понятия как «абсолютный ноль», «абсолютно упругий газ», «абсолютно черное тело». Эти понятия имеют очень большое методологическое значение, поскольку они выражают характеристики некоторого предельного случая. Например температура «абсолютного ноля» -это ситуация, когда все молекулярное движение полностью прекращается. Фактически, это предел, который в реальности никогда не достигается. Но он является необходимой точкой отсчета, моделью для исследований и т.д. Такую же роль играют и другие понятия физики и других естественных наук.
М.Вебер стремился придать методам социального исследования объективность и строгость, не уступающую естественнонаучной. Для этого он использовал некоторые методологические средства естественных наук, творчески преобразовав их для своих нужд. Одной из основных проблем, заставивших его ввести новое методологическое средство была проблема психологизации таких социальных дисциплин как культурология, экономика, история, социология, право, философия истории и социальная философия. Действительно, когда исследователь пишет о «намерениях» лиц, заключивших контракт, не ссылается ли он на психологические феномены, которые можно исследовать только методами психологии (если их вообще возможно исследовать объективно). Возникает реальная угроза «погружения» этих наук в психологию. Вебер так высказывался по этому поводу: «В построениях абстрактной теории создается лишь видимость того, что речь идет о «дедукции» из основных психологических мотивов, в действительности же мы обычно имеем дело просто с особым случаем формообразования понятий...».1 Он характеризует это «формообразование» так: «Идеальный тип — не «гипотеза», он лишь указывает, в каком направлении должно идти образование гипотез. Не дает он и изображения действительности, но представляет для этого однозначные средства выражения. Таким образом, перед нами «идея» исторически данной хозяйственной организации современного общества, образованная по совершенно таким же логическим принципам, с помощью которых была сконструирована в качестве «генетического» принципа, например, идея «городского хозяйства» в средние века. В такой конструкции понятие «городское хозяйство» строится не как среднее выражение совокупности всех действительных хозяйственных принципов, обнаруженных во всех изученных городах, но также в виде идеального типа. Оно создается посредством одностороннего усиления одной или нескольких точек зрения и соединения множества диффузно и дискретно существующих единичных явлений (в одном случае их может быть больше, в другом — меньше, а кое-где они вообще отсутствуют), которые соответствуют тем односторонне вы- члененным точкам зрения и складываются в единый мысленный образ. В реальной действительности такой мысленный образ в его понятийной чистоте нигде эмпирически не обнаруживается; это—утопия. Задача исторического исследования состоит в том, чтобы в каждом отдельном случае установить, насколько действительность близка такому мысленному образу или далека от него, в какой мере можно, следовательно, считать, что характер экономических отношений определенного города соответствует понятию «городского хозяйства»1. М.Вебер предостерегает, что только при осторожном применении этого понятия оно специфическим образом способствует достижению цели и наглядности исследования.
Социальные действия, являющиеся предпосылками возникновения права: привычка, обычай и конвенция
В своей концепции права М. Вебер выделяет три специальных типа социального действия, которые входят в социальную структуру - это привычка, обычай и конвенция. Для начала необходимо определить базисное понятие -«социальное отношение». Вебер так определяет его: «Социальным «отношением» мы будем называть поведение нескольких людей, соотнесенное по своему смыслу друг с другом и ориентирующееся на это. Следовательно, социальное отношение полностью и исключительно состоит в возможности того, что социальное поведение будет носить доступный (осмысленному) определению характер: на чем эта возможность основана, здесь значения не имеет»1. Таким образом, немецкий мыслитель утверждает, что признаком социального отношения является степень отношения одного индивида к другому. Содержание этого отношения может быть самым различным: борьба,, вражда, любовь, дружба, уважение, рыночный обмен, «выполнение» соглашения, «уклонение» или отказ от него, соперничество экономического, эротического или какого-либо иного характера; сословная, национальная или классовая общность. Далее Вебер вводит понятие «нравы»: «Фактически существующую возможность единообразия в установках социального поведения мы будем называть нравами, в том случае, если (и в той мере, в какой) их существование внутри определенного круга людей объясняется просто привычкой. Нравы мы будем называть обычаем, если фактические привычки укоренялись в течение длительного времени. Обычай мы будем определять как «обусловленный интересами», если (и в той мере, в какой) возможность его эмпирического наличия обусловлена только чисто целерациональной ориентацией поведения отдельных индивидов на одинаковые ожидания»1. Понимая, что это определение слишком абстрактно М.Вебер поясняет, что «обычаем» в отличие от «условности» и «права» следует называть не гарантированное внешним образом правило, которым действующее лицо фактически руководствуется добровольно — то ли просто «не задумываясь», то ли из «удобства» или по каким-либо другим причинам — и вероятного следования которому оно из тех же соображений может ждать от людей того же круга. В этом смысле обычаи не являются чем-то «значимым»; ни от кого не «требуют» их соблюдения. Переход от этого к условности и праву, конечно, точно установлен быть не может. Традиции повсюду стали источником значимости. В настоящее время «принято» завтракать более или менее определенным образом, однако никто не «обязан» следовать данной традиции (разве что посетители ресторанов); однако это не всегда было принято. Напротив, манера одеваться, даже в той мере, в какой она связана с нравами, теперь в значительной степени уже превратилась в условность.
Особо значимым для исследования рационализации права является веберовское определение социального порядка: «Порядком мы будем называть: а) условность, если ее значимость внешне гарантирована возможностью того, что любое отклонение натолкнется внутри определенного круга людей на (относительно) общее и практически ощутимое порицание; б) право, если порядок внешне гарантирован возможностью (морального или физического) принуждения, осуществляемого особой группой людей, в чьи непосредственные функции входит охранять порядок или предотвращать нарушение его действия посредством применения силы» . Условность обладает специфическими чертами, которые ставят ее как бы в пограничное положение между обычаем и правом. М.Вебер условностью называет «обычай», который считается в определенном кругу людей «значимым» и невозможность отклонения от которого гарантируется порицанием. В отличие от права (в принятом нами смысле слова) здесь отсутствует специальная группа людей, осуществляющая принуждение. Он пишет: «Если Штаммлер видит критерий различия между условностью и правом в совершенно «добровольном» подчинении, то это не соответствует обычному словоупотреблению и не подтверждается его собственными примерами. Следование «условности» (в обычном смысле слова), то есть необходимость придерживаться принятой манеры приветствия, одежды, определенных границ в общении по форме и содержанию, весьма серьезно «ожидается» от индивида как обязательное соответствие принятым образцам и отнюдь не предоставляется его свободному решению на манер того, как обычай позволяет индивиду по своему усмотрению выбирать свои трапезы»
Проблема легитимности в рамках действия формально-рационального права
С позиций веберовской концепции власти, очевидно, что власть лидера будет легитимной, когда подчиненные, благодаря чувству долга или обязанности, добровольно выполняют его приказы. Философ права Г.Теркел замечает, что в сравнении с властью, основанной на принуждении, легитимная власть основывается на консенсусе между высшими и низшими1. Можно сказать, что нижестоящие добровольно соглашаются подчиняться вышестоящим на основе общих верований и ценностей. Консенсус как объект совместного социального действия является фундаментальной проблемой, на которой основывается легитимность. Таким образом, можно сказать, что влияние властного персонала (например, менеджеров индустрии, судей и избранных депутатов) также применяется к социальному порядку (политические институты, такие как конгресс, политические системы, такие как ДЄхМократня, правовые институты, такие как суды являются примеро.м) Вера людей в легитимность социального порядка является предпосылкой того, как они ориентируют себя в отношении этого порядка. Социальное действие, утверждает Вебер, может направляться верой в существование легитимного порядка. Вероятность, что действие будет направлено этой верой, мы будем называть «значимостью» этого порядка. Вебер так характеризует ее (значимость): «Говорить о «значимости» порядка мы будем только в тех случаях, когда фактическая ориентация на эти максимы происходит хотя бы отчасти (то есть в той степени, в какой она может играть практическую роль) потому, что они (максимы - А.Н.) считаются значимыми для поведения индивида, то есть обязательными для него, или служат ему образцом,4 достойным подражания»2. Другими словами, чем больше «значимость» социального порядка, те.м больше обязательств население чувствует по А отношению к нему, и тем более вероятно, что оно примет правила, принципы или команды этого порядка. Можно добавить, что люди при помощи своих-социальных действий, таких как подчинение, поддерживают этот порядок как справедливый. Предположим, что юрист приходит в суд абсолютно точно в то время, когда судья назначил слушание дела. Такое точное появление в суде -это не просто привычка, следование собственным интересам или страх быть подвергнутым санкциям, но это происходит потому, что юрист чувствует себя «обязанным» вести себя таким образом. Можно сказать, что юрист добровольно подчиняется указаниям судьи (как представителю судебной системы), потому что он чувствует себя обязанным подчиняться власти системы. Все социальные порядки основываются на легитимности, которая помогает сохранить стабильность и легитимность властных отношений.
Другими словами, только благодаря достаточно сильному подчинению общество может функционировать эффективно. Такая легитимность, утверждает Вебер, главным образом основывается либо на аффективных, либо на рациональных социальных действиях. Теперь нужно рассмотреть, как оба типа социального действия влияют на легитимность социального порядка.
Ценностно-рациональная власть. Некоторые неовеберианцы, такие как М.Спенсер, модифицировали веберовские идеи о легитимности власти.
