Содержание к диссертации
Введение
Г л а в а 1. ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ ИССЛЕДОВАНИЯ РОССИЙСКОГО МЕНТАЛИТЕТА...
1. Понятие и основные тенденции развития российского менталитета
2. Противоречивость современных представлений о российском менталитете
Г л а в а 2. ВЗАИМОСВЯЗЬ РОССИЙСКОГО МЕНТАЛИТЕТА И ОРИЕНТАЦИИ НА ИНТЕГРАЛЬНОЕ ОБЩЕСТВО ВРОССИИ
1. Исторический выбор России: соотношение действительности и возможности
2. Ментальные предпосылки конвергентной ориентации российского общества
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 128
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
- Понятие и основные тенденции развития российского менталитета
- Противоречивость современных представлений о российском менталитете
- Исторический выбор России: соотношение действительности и возможности
Введение к работе
Актуальность темы. Диссертация посвящена анализу ряда теоретических проблем, которые и каждая сама по себе, и особенно во взаимосвязи имеют существенное значение в современных условиях. Прежде всего, это проблема российского менталитета. Хотя она широко освещается в социально-философской и социологической литературе, тем не менее, такие ее стороны, как соотношение менталитета, ментальносте, национального характера; важнейшие характеристики российского менталитета; тенденции его развития, исследованы все еще недостаточно. Между тем учет ментальных особенностей народа и различных социальных общностей имеет принципиальное значение при решении задач разного масштаба, стоящих перед обществом.
Социально-экономическое и культурное развитие России в процессе ее реформирования вызывает много критических замечаний. Это в значительной степени обусловлено тем, что политическая элита России недооценивает роль российского менталитета, недопонимает его специфику. Выявилась неоднозначная оценка менталитета и его роли, особенно в периоды общественных преобразований. Некоторые исследователи склонны рассматривать менталитет как тормоз на пути поступательного развития общества, другая часть авторов выражает опасение по поводу недооценки значения менталитета и попыток трансформировать его путем принуждения и навязывания западных моделей образа жизни.
Эти факторы затрудняют оптимальное решение задачи исторического выбора России. Второй круг проблем, рассматриваемых в диссертации, имеет не только теоретическое, но и практически-политическое значение. Речь идет о том, что российский менталитет должен учитываться как важный фактор корректировки исторического выбора России в интересах всего населения. На этот счет имеется немало иллюзий, многие из которых наносят немалый вред развитию российского общества. Велико значение таких задач, как использование менталитета при решении стратегических и тактических задач, обеспечение взаимосвязи политического процесса и изменений менталитета в целях гармонизации соотношения между менталитетом и определением перспектив развития общества. Их решение в современных условиях требует пристального внимания.
Степень разработанности проблемы. Приоритет в постановке и рассмотрении проблематики менталитета принадлежит западноевропейским ученым. Исследования И. Хейзинга, М. Блока, Л. Февра, Ф. Броделя стали отправной точкой для представителей третьего поколения школы «Анналов» (Ж. Ле Гофф, Ж. Ревель и др.), придавших ментальной тематике как научную определенность, так и интернациональный статус.
Пионером в исследовании вопросов менталитета в отечественной науке по праву можно назвать историка-медиевиста А. Я. Гуревича, изучавшего общество и культуру средневековой Европы. Конец 80-х - начало 90-х гг. XX в. отмечается повышением интереса к вопросам ментальносте среди историков. Проводятся научные конференции, выходят в свет сборники научных статей: «Споры о главном: Дискуссии о настоящем и будущем исторической науки вокруг французской школы "Анналов"» (1993 г.), «Российский менталитет: история и современность» (1993 г.), «Менталитет и аграрное развитие России: ХГХ-ХХ вв.» (1996 г.), «История ментальносте, историческая антропология. Зарубежные исследования в обзорах и рефератах» (1996 г.).
Познавательный интерес российских историков в основном направлен на изучение ментальносте социальных групп российского общества, взятых в исторической ретроспективе, выявление факторов, повлиявших на формирование ментальных характеристик. Существенный вклад в разработку данной проблематики внесли В.В. Бабашкин, В.В. Вилков, Б.Н. Земцов, Т.А. Коваленко, Л.В. Милов, О.С. Поршнева, Л.Н. Пушкарев и др. Свое место получают сравни тельно-исторические исследования ментальносте различных этносов: «Околдованная реальность: Мир африканской ментальносте». (1994 г.). Среди исследователей следует отметать Б.С. Гершунского, Е.Н. Мосейко, Р.Х. Симонян.
Практически в это же время, т.е. в начале 90-х гг. XX в., проблематика менталитета перестает быть исключительной областью интересов историков, становится темой философских дискуссий. В этой связи особо следует выделить материалы «круглого стола», организованного редакцией журнала «Вопросы философии» по теме «Российская ментальность» (1993 г.), на котором обсуждались вопросы о природе и изменениях российского менталитета, его влияния на культуру. Ментальная проблематика включается в тематику философских конгрессов: (например, «XXI век: будущее России в философском измерении», 1999 г.), является предметом коллективных монографий («Идея смерти в российском менталитете», 1999 г.).
Философский анализ менталитета представлен в работах С.Н. Алехиной, А.О. Бороноева и П.И. Смирнова, А.П. Бутенко и Ю.В. Колесниченко, К.К. Васильевой, И.М. Вельм, И.А. Джидарьян, В.К. Кантора, Б.В. Маркова, И.К. Пантина, В.А. Решетникова, В.К. Трофимова, Л.И. Чинаковой, Б.П. Шулындина, И.Г. Яковенко и др. К числу источников, которые активно используются при характеристике российского менталитета, относятся работы русских философов ХІХ-ХХ вв. Н.А. Бердяева, И.О. Лосского и др.
Показательно стремление философов проникнуть в сущность явления, соотнести российский менталитет с философскими аспектами бытия - с представлениями о счастье, смерти, смыслом жизни, духовностью.
С середины 90-х гг. XX в. проблематика менталитета окончательно приобретает междисциплинарный статус. В зависимости от круга научных интересов исследователи изучают менталитет с культурологических, политологических, социально-психологических, социологических, юридических и других позиций.
Культурологические аспекты менталитета исследуют В.В. Колесов, О.А. Кукоба, Н.В. Латова, М.Р. Майзульс, Б.Г. Мосалев. И.В. Мостовая и A.IL Ско рик, Г.Е. Смирнова. В публикациях рассматривается структура, выделяются черты менталитета, определяются его содержательные характеристики, изучается отражение в языке ментальных компонентов. С политологических позиций рассматривают менталитет И.В. Герасимов и А.И. Кондратенко. Исследуется соотношение процессов модернизации и российского менталитета, специфика региональной ментальности. Вклад в рассмотрение проблематики менталитета как социально-психологического явления внесли - Г.В. Акопов, Т.В. Иванова, опубликован сборник статей «Российский менталитет: вопросы психологической теории и практики» (1997 г.). Взаимосвязь правосознания и российского менталитета, отражение менталитета в правовых представлениях, привлекло внимание И.В. Абдурахмановой, М.Ю. Бражникова, М.И. Воловиковой, Ю. Ко-вязиной и др.
Социологические аспекты ментальной проблематики и ее использование для решения актуальных теоретических вопросов социологии и организации эмпирических исследований - в центре интересов В.В. Козловского, В.Г. Кусо-ва, Н.А. Моисеева и В.И. Сороковикова, А.И. Редель. Обстоятельный анализ менталитета, как социально-политического и духовного феномена, представлен в ряде статей Е.А. Ануфриева и Л.В. Лесной.
Показательно стремление обратиться к первоисточникам по данной тематике. Поэтому не случаен появившийся перевод на русский язык работы Люсьена Леви-Брюля: «Первобытный менталитет» (2002 г.).
Живой интерес к проблематике менталитета подтверждается размещением материалов по соответствующей тематике в сети интернет, проведении интернет - конференций.
Что касается проблематики парадигмального (исторического) выбора России, то она достаточно широко представлена в отечественном обществоведении. Основные варианты выбора сводятся к нескольким проектам. Так, либеральный проект развития России в разных вариантах отстаивают Т.И. Зайцева, И.И. Кравченко, Я. Кузьминов, В. Радаев, В. Рыжков, И.М. Хакамада, Е.Г. Ясин. За государственное регулирование экономических отношений высказывается А.В. Бондар и В.А. Динес, СЮ. Глазьев, А.Г. Зельдер, Т.К. Кондрашева, Р. Ку-чуков и А. Савка, Ю.А. Поспелов. Социал-демократический вариант считают наиболее приемлемым Г.А. Арбатов, В.Я. Швейцер и др. Предлагает собственное видение социально-экономического и политического будущего России Г.А. Зюганов, по мнению которого обеспечение стабильного развития России связано с реставрацией системы производства и распределения однотипной с существовавшей в СССР. Отстаивают идею общества будущего на основе православия В.А. Куличенко, А.В. Куличенко, Е.С. Троицкий и др. Все больше ученых в последнее время, в той или иной форме, высказываются за конвергентный проект развития. К их числу можно отнести А.А. Абалкина, В.Х. Беленького, В.В. Белоцерковского, Д.М. Гилязитдинова, Е.М. Примакова. Многие из названных исследователей касаются проблемы менталитета. Специально вопрос о связи менталитета и проводимых в России преобразований ставился И.В. Трошевым, Н.А. Захарченко и И.Ф. Косиченко, В.А. Марьяновским, А.В. Новиковым, М. Рац, М. Ойзерманом и др.
Объект диссертационного исследования - менталитет вообще, российский менталитет в частности.
Предмет исследования - российский менталитет как фактор парадиг-мального выбора России в современных условиях.
Цель работы - доказать, что с точки зрения российского менталитета наиболее адекватным решением проблемы исторического выбора России является конвергентный проект. Для реализации поставленной цели предполагается решить следующие задачи:
1. Проанализировать понятия «менталитет», «ментальность», «национальный характер», выявить их соотношение.
2. Охарактеризовать особенности и признаки менталитета.
3. Проследить противоречивые тенденции трансформации российского менталитета в условиях преобразования общества. 4. Сопоставить реализуемый и возможный пути преобразований современной России.
5. Раскрыть роль российского менталитета как одного из факторов оптимального исторического выбора России.
Гипотеза диссертационного исследования основывается на анализе реальных противоречий, присущих российскому обществу. С одной стороны, осуществляемый в России проект развития не соответствует российскому менталитету. С другой стороны, сами представления о российском менталитете недостаточно адекватны перспективам развития общества. В частности, он нередко рассматривается в статике, как нечто абсолютное. Отсюда одни стремятся сломать наш менталитет, другие трактуют его как нечто не подлежащее изменениям. Диссертант предполагает, что важно и возможно обеспечить взаимосвязь оптимального выбора будущего России и изменений российского менталитета.
Методологической и теоретической основой диссертации послужили прежде всего идеи об интернациональном характере ментальной проблематики (И. Хейзинга, М. Блок, Л. Февр, Ф. Бродель, Ж. Ле Гофф, Ж. Ревель, А.Я. Гуре-вич, Б.С. Гершунский, Е.Н. Мосейко, и др.), о специфике российского менталитета (Н.А. Бердяев, Н.О. Лосский, В.О. Ключевский и т.д.). Диссертант стремится в полной мере учесть междисциплинарный характер рассматриваемых им вопросов. Основной метод исследования - диалектический, дополняемый историко-сравнительным. Также, в основу исследования положен принцип единства исторического и логического, формы и содержания, диалектики общего, особенного и единичного, исторической обусловленности менталитета.
Исследование осуществлено на основе изучения обширной философской, социологической, политологической, психологической, культурологической литературы по проблемам менталитета вообще и российского, в особенности, по вопросу об историческом выборе России и значительному числу смеж ных вопросов. Проанализированы и использованы материалы периодической печати и ряд документов.
Научная новизна исследования:
1. Углублен анализ соотношения понятий «менталитет», «менталь ность», «национальный характер». Дано определение менталитета. Менталитет
- устойчивая в историческом времени и социальном пространстве интегральная характеристика массового сознания, обеспечивающая идентичность социума,
2. Предложена классификация научных подходов к анализу менталитета. Выделены и соотнесены существующие в литературе подходы к менталитету: социально-классовый, социально-этнический и синтезный.
3. Выделены признаки менталитета как интернационального явления. Показана российская специфика этих признаков. В качестве важнейшего из них признан коллективизм. Разведены, как правило, отождествляемые в литературе понятия «коллективизм» и «общинность».
4. Обоснована роль российского менталитета как фактора становления интегрального общества.
Положения, выносимые на защиту:
1. Признаками менталитета любой нации, любого социума является, во-первых, принцип, на основе которого строятся отношения между личностью и социумом; во-вторых, духовность; в-третьих, чувство перспективы; в-четвертых, вероятностный подход к общественной жизни. Все эти принципы в российском менталитете наличествуют в специфической форме.
2. Необходимы специальные усилия, обеспечивающие взаимосвязь политического процесса с российским менталитетом и его изменениями в целях повышения эффективности развития общества. Важнейшей задачей конструктивной политической оппозиции является борьба за изменение политического и социально-экономического курса в направлении обновленного проекта развития. Таковым является конвергентный проект. 3. Конвергентный проект способен учесть интересы всех основных слоев населения России. Затушевывание, замалчивание действительных социально-классовых противоречий, имеющих место в российском социуме, может привести к негативным следствиям, в том числе к росту националистических настроений.
4. Успешное развитие российского общества возможно лишь при условии подъема экономической активности населения. Осуществляемый в стране проект развития не обеспечивает решение этой задачи. Оно возможно только в случае, если будет принят проект, предполагающий более тесную взаимосвязь развития общества и российского менталитета. Движущими силами процесса российской конвергенции в XXI в. должны стать социальные субъекты, наиболее характерные для капитализма и социализма. Это предприниматели и трудовые коллективы.
Теоретическая и практическая значимость работы. Результаты исследования могут быть использованы при создании новых программ политических партий и решении стратегических и тактических проблем государственной политики, приняты во внимание в процессе повышения эффективности деятельности предприятий, изменения их организационно-правовых форм. Материалы исследования могут послужить основой для разработки спецкурсов по обществоведческим дисциплинам и использоваться в процессе изучения истории, культурологии, права, психологии, религиоведения, социологии, философии, этнологии и других гуманитарных дисциплин, а также в исследованиях по различным проблемам обществоведения.
Апробация работы. По теме диссертационного исследования опубликовано десять работ (общим объемом 3,7 печ. л.), в том числе одна работа в материалах международной конференции и одна - в ведущем рецензируемом научном журнале «Вестник Красноярского государственного аграрного университета». Автор принимал участие в работе семинара аспирантов на кафедре социологии, политологии и правоведения Института цветных металлов и золота. Диссертация и ее материалы обсуждалась на заседании указанной кафедры и на ряде научных конференций.
Диссертация включает введение, 2 главы, 4 параграфа, заключение, библиографический список. Объем работы - 165стр.
Понятие и основные тенденции развития российского менталитета
Изучение любого явления обычно начинается с его определения. Прошло более десяти лет с того времени, как понятие «менталитет» прочно вошло в научный оборот российских обществоведов. Несмотря на широкое использование этой категории представителями культурологии, истории, политологии, социологии, философии и других наук для анализа происходящих в социуме процессов, к настоящему времени в обществоведении не сложилось общепринятого ее определения. Попытаемся ликвидировать этот пробел.
Впервые термин «менталитет» упоминается в работах Р. Эмерсона и М. Пруста. В первой трети XX в. распространение в работах психологов получает термин «ментальность». В 20-х гг. XX в. антрополог Л. Леви-Брюль использует его при анализе поведения первобытного человека [148]. В это время под ментальностью понимали «...способы поведения, которые традиционно не принимались во внимание (и даже презирались) историей культуры: поведение первобытных людей, детей, а также «простецов», противостоящих «высоколо-бым творцам»[227, с. 51-52]. Одним из первых намечает контуры того, что впоследствии получило название истории ментальностей, И. Хейзинга, изучавший средневековую культуру XTV-XV веков [280]. Широкое отражение и методологическое применение понятие «менталитет» нашло в работах историков, принадлежащих к школе «Анналов». Основатели «Анналов», М. Блок и Л. Февр, еще не выделяли «менталитет» в качестве предмета специального исследования, и использование данного понятия было обусловлено междисциплинарной тональностью, заданной учеными во французской исторической науке того времени [34; 35; 273]. В работах Ф. Броделя, подхватившего эстафету первого поколения школы «Анналов», термин «менталитет» встречается редко и так и не получает достаточной определенности [42; 43; 44]. Новый этап в изучении менталитета приходится на 60-е - 70-е гг. XX в. и связан с общими тенденциями развития исторической науки на Западе. Для них характерен интерес к маргинальным социальным группам, обращение к вещественным источникам, жестам, поворотам речи и т.д. Создаются истории ментальностей. Несмотря на достаточно длинный путь, пройденный историками ментальностей, среди них отсутствует единство по поводу того, что же такое сама ментальность. Представитель третьего поколения школы «Анналов» Ж. Ле Гофф в свое время предложил смириться с расплывчатостью («двусмысленностью») понятия ментальносте, усматривая именно в ней богатство и многозначность этого понятия, созвучные изучаемому объекту [107, с. 10].
На сегодняшний день можно отметить тенденцию не к ограничению, а ко все большему расширению поля зрения историков ментальносте. Они стремятся использовать все средства и способы исследования - философские, научные, идеологические, литературные, религиозные. При этом историки иногда соответственно расширяют понятие ментальносте - либо же вовсе отказываются от него, пользуясь терминами «знание», «представление» и т.п. В целом, для современных исследователей характерен интерес к разнообразию групповых ментальностей, к разноэтажности ментальной сферы. Если раньше речь шла о единой для всего общества ментальності , то теперь чаще говорят о различных ментальностях - что и отразилось в утвердившемся на сегодня названии дисциплины [107, с. 10].
По мысли Ф. Арьеса, современный интерес к истории ментальностей, возможно, указывает на желание общества вывести на поверхность сознания чувства и представления, которые скрыты в глубинах коллективной памяти [10, c.29]. Методологический подход и исследовательские приемы школы «Анал-лов» использовал французский философ М. Фуко [277; 278; 279].
В отечественном обществоведении интерес к школе «Аналлов» и особенно проблематике менталитета проявляется в 80-е годы XX в., правда, первоначально ограничиваясь исключительно вниманием специалистов-историков[70; 71; 72; 73].
Основательно термин «менталитет» вошел в российскую науку и общественную жизнь лишь в начале 90-х гг. XX в., и его появление было обусловлено, прежде всего, сменой политического строя, экономического уклада, что, как следствие, привело к смене парадигм в гуманитарной науке. Понятием «менталитет» стали оперировать политики, экономисты, журналисты. Термин «менталитет» стал предметом для более пристального внимания и обсуждения широкого круга отечественных ученых, предлагавших свои определения данного понятия.
Так, в одних определениях «менталитет» понимается как «склад ума», «совокупность мыслей», «мыслительный образ», который создает «картину мира» и может выступать как в качестве самоидентификации самого этноса, так и в качестве создания представления о каком-либо лице, социальной группе, социальном институте или организации[184, с.44; 90, с.41]1.
В других определениях «менталитет» рассматривается как бессознательная, глубинная структура, находящаяся на стыке рационального и эмоционального, интеллектуального и чувственного, которая программирует поведенческие реакции социальной, этнической группы или индивида.
Противоречивость современных представлений о российском менталитете
Сложная природа менталитета, существенная роль этого феномена в современном научном и идеологическом процессе - причина глубокой противоречивости его анализа и результатов последнего. Возможно, это в какой-то степени связано с противоречивостью русской души, которая, по мнению Н.А. Бердяева, «определялась сложностью исторической судьбы, столкновением и противоборством в ней восточного и западного элемента» [26, с.8].
Как утверждает А.Ю. Большакова, особенности природы русского менталитета состоят в том, что он в «своей стихийности и отторжении всякой оформленности (как насилия над собой) трудно поддается рационально-логическому анализу и упорядочиванию» [37, с.З]. Однако в социальной философии и социологии речь идет не о поэтических образах менталитета, а именно о рациональном его осмыслении.
Дальнейшее исследование менталитета и его форм потребовало от нас некоторого отступления от уже достигнутых теоретических результатов. В 1 были соотнесены как общее и особенное понятия «менталитет» и «менталь-ность». Но сейчас мы считаем возможным временно отвлечься от данного разграничения. Это связано с тем, что в обширной литературе по рассматриваемому вопросу названные понятия четко не разграничены; тем не менее, в этой литературе содержится много ценных наблюдений и глубоких положений по во просу о подходах к ментальной тематике [3, с.224-237; 259, с.173-178]. Чтобы выявить, сохранить и использовать это теоретическое достояние, мы решили, как бы отступить от указанного разграничения. Это дает возможность установить, что в литературе имеются три основных подхода к менталитету и мен-тальности - социально-классовый, социально-этнический, синтезный. Первый подход исходит из того положения, что представители различных социальных групп, прежде всего, классов являются носителями различной ментальносте. Сущность второго - каждый этнос обладает отличной от других и присущей ему ментальностью. Третий подход представляет синтез первых двух.
М. Блок и Л. Февр использовали понятие «менталитет» для характеристики людей определенной эпохи, не проводя разграничительной линии между сословиями и классами. Однако уже Ж. Ле Гофф почувствовал недостаточность и ограниченность данного подхода. По его мнению, «менталитеты классов существуют вместе с объединяющими менталитетами, и остается изучать действие тех и других» [274, с.11]. Таким образом, французский ученый приходит к выводу о существовании менталитета вообще, свойственного социуму в целом, и менталитетов отдельных социальных групп. В известной степени эту мысль проводит и историк-медиевист А.Я. Гуревич [73, с.21].
Научная обоснованность и перспективность социально-классового подхода в исследовании менталитета подтверждается и другими исследователями. Так, среди различных подходов к изучению менталитета американский ученый Д. Филд считает «...основным классовый подход, так как он является существенным элементом в исследовании менталитета» [254, с.364]. В 1 было приведено мнение Ю.Л. Бессмертного на этот же счет. По существу, в рамках социально-классового подхода рассматривают проблематику менталитета В.В. Козловский, А.Е. Павлов и С.С. Соловьев [120, с.35-36; 256, с.50-61; 198, с.302-305].
Для выяснения сущности социально-этнического подхода познакомимся с различными характеристиками и определениями менталитета. К примеру,
А.П. Бутенко и Н.В. Колесниченко писали: «Менталитет... - определенное социально-психологическое состояние субъекта - нации, народности, народа, его граждан, - запечатлевшее в себе (не в памяти народа, а в его подсознании) результаты длительного и устойчивого воздействия этнических, естественно-географических и социально-экономических условий проживания субъекта менталитета» [45, с.94]. По мнению И.К. Пантина, «Менталитет...это - своеобразная память народа о прошлом, психологическая детерминанта поведения миллионов людей, верных своему исторически сложившемуся «коду» в любых обстоятельствах, не исключая катастрофических» [202, с.31]. Очевидные в данном случае противоречия в авторских определениях не имеют в рассматриваемом контексте существенного значения; главное, что эти характеристики относятся к этносу. А.А. Лагунов под менталитетом российского суперэтноса понимает «...общие мировоззренческие черты больших и малых этносов, объединенных географически, политически, экономически и духовно-культурно в границах Российской Федерации» [142, с.144]. О.А. Кукоба пишет: «Этнический менталитет - это исторически сложившаяся устойчивая органическая целостность социально-психологических качеств и черт, присущих именно этой этнической общности (народу, нации), составляющим ее группам и гражданам, существующая на осознаваемом и неосознаваемом уровнях, которая обуславливает единообразный, специфический для каждой общности тип мировосприятия, аксиологической оценки, поведения и с моидентификации [135, с.104-105]. С.Н. Алехина считает, что ментальностью «.. .называются такие глубинные структуры, которые определяют на протяжении длительного времени национальное своеобразие какой-либо общности» [4, с.304]. Как утверждает В.А. Мельник, «...национальный менталитет - определенный способ видения мира и типичных образцов социального действия, регулирующих поведение народа на протяжении длительного времени» [171, с.234].
Исторический выбор России: соотношение действительности и возможности
Проблема исторического выбора России приобрела актуальность в конце 80 - начале 90-х гг. прошлого века. Эта актуальность поддерживалась изменениями, большей частью негативными, которые происходили в стране.
Так, если в начале 90-х гг. для многих граждан России сам выбор казался очевидным, мыслился как переход к рыночной экономики, сулящий увеличение благосостояния, расширение экономических и политических свобод, то дальнейшее развитие событий показало всю иллюзорность надежд на «счастливое будущее». Вместо роста экономики произошел ее глубокий спад, вместо роста благосостояния большинство населения России оказалось за чертой бедности.
К концу 90-х гг. XX в. бесперспективность осуществляемого правительством либерального курса оказалась очевидной. Поэтому проблема исторического выбора, не снимавшаяся с повестки дня в течение всего периода реформирования, получила новый импульс для теоретического осмысления и обсуждения.
Специфика данной работы не позволяет в полном объеме проанализировать результаты соответствующих дискуссий [102; 108]. Диссертант избрал иной путь. У него сложилось определенное представление о наиболее оптимальном варианте исторического выбора России, адекватном российскому менталитету [182, с.255-263; 183, с.87-93]. Этот вариант рассматривается нами как возможный. Дело в том, что практически в стране осуществляется другой вариант стратегии, не соответствующий российскому менталитету или соответствующий ему в наименьшей степени. Следовательно, имеет место ситуация, для философского осмысления которой нелишне вспомнить гегелевскую формулу: «Все действительное разумно, все разумное действительно». Как писал в свое время М. Овсянников, «Гегель различал существующее и «действительное», поскольку «действительным», по его учению, является не все существующее, а лишь существующее необходимо» [192, с.ЗЗЗ]. К сожалению, реализуемый в России вариант исторического выбора нельзя признать существующим необходимо. Попытаемся это кратко доказать.
Большинство обществоведов склонно разделять точку зрения, в соответствии с которой российское общество переживает переходный период. Но конкретизация социально-экономической сущности и стратегической направленности современного этапа развития России как капиталистического во многих случаях обходится стороной, особенно если речь идет о теоретиках и пропагандистах, причисляющих себя к «политическому классу». Исследователи предпочитают говорить о переходном этапе развития, этапе реформирования без четкой формационной характеристики современного российского социума. Между тем, непредвзятый анализ нашего общества и осуществляемых в нем преобразований позволяет сделать вывод, что в настоящее время реальный исторический выбор сделан в пользу капиталистической формации.
Начиная с 90-х гг. XX в., правящими кругами России был выбран курс на становление капитализма, на формирование класса буржуазии. Капиталистическая ориентация всячески камуфлировалась и продолжает камуфлироваться. Конечно, это секрет Полишинеля, но для части населения, в том числе интеллигенции, он сохраняет свое значение. Тем более что он сочетается с непрерывной волной поношения недавнего социалистического прошлого России. Между тем, 15-летний период капитализации страны характеризуется наступлением на права трудовых коллективов, рабочих, служащих, крестьян, закреплением их бесправного положения в соответствующих нормативных актах. Нельзя не согласиться с Н.М. Смирновой: «Ориентированный главным образом на защиту прав предпринимателей, новый Трудовой кодекс по степени юридической защиты прав трудящихся заметно уступает предыдущему, игнорируя мировой опыт профсоюзного движения» [249, с.69].
Формально юридическому оформлению бесправного положения трудовых коллективов предшествовала ваучерная приватизация 1991-1993 гг., проведение залоговых аукционов в 1996 г., которые кардинально изменили экономическое положение как трудовых коллективов, так и отдельных работников. Социологические данные свидетельствуют о том, что большая часть населения не стала активным субъектом реформирования, вынуждена приспосабливаться к постоянно изменяющимся условиям жизни [83, с.14; 96, с.133-134].
Мимо внимания научной общественности прошел тот уникальный факт, что первоначальное накопление капитала в современной России, идеи которого вполне согласуются с классическими схемами, описанными в 24 главе Первого тома «Капитала», осуществляются в невиданной форме: у нас наиболее радикальной и бескомпромиссной экспроприации подвергнуты рабочий класс, трудовые коллективы. Это потребовало использования новых средств обработки общественного мнения - восхваления царского и очернения советского периодов истории России, популяризации идей М. Вебера о протестантской этике, замалчивания рабочего класса, его значения, широкого распространения мифа о том, что его вообще нет, и т.д. Опираясь на такие нехитрые приемы, как смешение частной и личной собственности, номинализма и реализма, извращений социализма и его сущности, теоретики и пропагандисты капиталистического строя, избегая величать последний по имени, тем не менее, активно способствовали утверждению гегемонии немногочисленной буржуазии, владеющей основными средствами производства, и ее присными.
