Мультикультурализм как социо-культурная парадигма эпохи глобализации Короткий, Геннадий Анатольевич

Содержание к диссертации

Введение

Глава 1. Мультикультурализм: теоретико-методологические и онтологические аспекты 14

1.1 Теоретико-методологические основы исследования 14

1.2 Факторы мультикультурализации современного общества 26

Глава 2. Теория и практика мультикультурализма 61

2.1 Философские основания мультикультурализма 61

2.2 Общая концепция и практика мультикультурализма 78

2.3 Либеральные теории мультикультурализма 93

2.4 Радикальный мультикультурализм 106

Глава 3. Критика мультикультурализма 123

3.1 Консервативная критика мультикультурализма 123

3.2 Леворадикальная критика мультикультурализма 133

3.3 Анализ мультикультурализма российскими исследователям 144

Заключение 157

Библиография 172

• Факторы мультикультурализации современного общества
• Общая концепция и практика мультикультурализма
• Радикальный мультикультурализм
• Леворадикальная критика мультикультурализма

Введение к работе

Актуальность темы исследования. Глобальное экономическое взаимодействие и формирование глобальных информационных сетей, интенсификация межкультурных контактов и характерный для эпохи постколониализма рост миграционных потоков, появление новых субкультур, потеря культурного единства обществ приводят к исчезновению монокультурных государств и усилению культурного многообразия.

Реальность формирования поликультурного состояния общества требует своего теоретического осмысления. Сообразно происходящим общественным изменениям формируются новые теоретические концепции, позволяющие приблизиться к пониманию новой социальной ситуации.

Одной из таких концепций является развивающаяся парадигма мультикультурализма, предлагающая принятие такого нового мультикультурного состояния социума и теоретически обосновывающая практику не номинального, а фактического уравнивания всех существующих в обществе культур.

Несмотря на то, что проблематике мультикультурализма посвящено определенное количество научных публикаций и теоретических разработок, анализ философских истоков мультикультурализма, выявление социальных реалий, приводящих общество в новое культурное состояние, а также разбор возможных альтернатив и противоречий мультикультурной теории и практики - представлены недостаточно, что определяет актуальность исследования.

Степень разработанности проблемы. Данное диссертационное исследование связано с анализом актуальных проблем развития общественной культуры. Исходным пунктом анализа является обращение к различным теориям культуры. Широкое распространение в отечественной философии получили деятельностная (М.С. Каган, Н. С. Злобин, В.М. Межуев), семиотическая (Ю.М. Лотман), системно-синергетическая (Э.С. Маркарян) концепции культуры. Среди зарубежных концепций автор выделяет системно- функциональный подход к культуре (Б. Малиновский, Т. Парсонс), социальный акционализм (П. Бергер, Э. Гидденс), постмодернистскую теорию культуры (Ж. Бодрийяр, Ж. Делез, Ф. Гваттари), психоаналитическую (Э. Фромм, В. Райх, С. Жижек), экзистенциальную (Ортега-и-Гассет) концепции культуры.

Теоретичекой основой анализа современной социокультурной ситуации послужили исследования Ж. Бодрийяра, Ж. Деррида, Ф. Гваттари, Ж.- Ф. Лиотара, Ю.Хабермаса, М. Фуко, И. Валлерстайна; работы интеллектуалов, занимающих пограничную позицию по отношению к европейской модерности: В. Миньоло, А. Аппадураи, Х. Бабы и многих других, а также работы отечественных исследователей: Э. А. Баграмова, Б. Н. Бессонова, А.А. Борисова, А. И. Куропятник, В. С. Малахова, Н.М. Мамедовой, В.М. Межуева, О.А. Сергеевой, К. Б. Соколова В. О. Тишкова, М.В. Тлостановой и др.

В отечественных и зарубежных исследованиях мультикультурализм предстает как в виде различных вариантов теории мультикультурного общества и обоснования мультикультуральных практик, так и в формах его теоретической критики. По мнению М. В. Тлостановой, каждый теоретик, обращающийся к данному феномену, предлагает фактически его новое определение. Исследователь также полагает, что постмодернистская критика метанарративов позволяет сегодня говорить о возможности деконструкции национальных культурных метаповествований и обостряет проблему индивидуального культурного выбора и культурной самоидентификации, которая в современную эпоху приобретает вненациональный смысл.

Отечественный исследователь В. А. Мамонова считает, что мультикультурализму как модели культуры свойственны общие эстетические и философские установки постмодерна. Культура постмодерна, легитимировавшая множественность как субстантивное начало, закономерно рассматривает мультикультурализм как наиболее приемлемое культурное состояние общества, в котором толерантность, терпимость к культурной инаковости становятся общественно превалирующими ценностями.

В. Миньола, С. Бенхабиб, Хоми Баба, выступая с теоретической защитой мультикультурализма, обращают внимание на слабую обоснованность претензий западной культуры на универсальность. Исследователи подчеркивают моральность требований традиционных этнических культур на получение равного статуса с западной культурой.

У. Кимлика и Ч. Кукастас предлагают конкретные модели социальной мультикультурализации, обосновывая их теоретически. С. Жижек, С. М. Окин, Б.

Кагарлицкий, напротив, указывают на слабые стороны мультикультурной теории и практики. Эти исследователи определяют мультикультурализм как новую форму социального обскурантизма. Так, Жижек полагает, что горизонт мультикультурной этики ограничен политкорректным уважением к фантазии Другого, когда попытка поиска любой универсальной истины осуждается как форма культурного насилия.

Д. Грей рассматривает проблематику мультикультурализма в ее связи с проблематикой политического плюрализма. Поскольку культурные различия присущи всей истории человечества, они являются важной чертой и большинства современных обществ. И если в либеральных гражданских обществах основными субъектами политических прав являются индивиды, то в плюралистических политических образованиях политические права должны быть признаны за культурными сообществами. С. Хантингтон и П. Дж. Бьюкинен рассматривают мультикультурализм как основную угрозу национальной идентичности и единству национального государства. Мультикультурализация общества приведет, как они полагают, к умалению ценностей национальной культуры, обеспечивающих национальное единство и являющихся фундаментом национальной идентичности.

А. Борисов и К. Гарибян отмечают потенциальную опасность мультикультурализма для существующего социального порядка.

Э. Гидденс в своих работах отмечает угрозу перерастания мультикультурального проекта в культурный релятивизм. Если для того, чтобы понять Другого, необходимо абстрагироваться от собственных убеждений и своих исторических ценностей, то как быть с тем, что в таком случае придется признать самые варварские традиции и обычаи?

Позицию Р. Рорти по данному вопросу можно охарактеризовать как прагматическую. Философ соглашается со сторонниками мультикультурализма относительного того, что теоретическое обоснование превосходства одних культурных ценностей над другими невозможно. Однако отсутствие такого обоснования не может означать отказ от поиска форм национальной солидарности. Рорти полагает, что поддержку традиционной национальной культуры можно обосновать из соображений социальной прагматики, которые уже не нуждаются в теоретическом внеисторическом обосновании. Исходным пунктом нравственного самообраза индивида в таком случае окажется осознание им своей принадлежности к определенному историческому сообществу и традиции.

Схожую позицию занимает Ч. Тэйлор, указывающий на значимость этнических культурных традиции самих по себе для полноценного развития личности.

В. А. Тишков, в свою очередь, определяет мультикультурализм как «теорию, практику и политику неконфликтного сосуществования» различных этнических групп и, обращаясь в прошлое, отмечает, что национальная политика СССР уже содержала в себе мультикультуральные принципы. Следовательно, российская мультикультурная политика должна обратиться к советскому опыту.

И. Валлерстайн отмечает противоречивые тенденции мультикультурализма. С одной стороны, происходит интернационализация культуры повседневной жизни (формы питания, стиль одежды), а с другой стороны, отмечается устойчивый рост внимания ко всему культурно- партикулярному. В целом оценивая мультикультурализм положительно, исследователь подчеркивает его роль в общественном прогрессе.

Из приведенных точек зрения можно сделать вывод, что в общественной мысли еще не сформировалось однозначной оценки данного социального явления.

В этой связи очевидна необходимость дальнейшего углубленного исследования данной проблемы во всех сложных взаимосвязях и противоречиях ее развития в виду того, что мультикультурализм является сегодня не только теоретическим концептом, но и объективно существующей социальной проблемой, требующей как теоретической рефлексии, так и определенного практического решения.

Объект диссертационного исследования - процесс мультикультурализации современного общества.

Предмет исследования - мультикультурализм как теория и практика.

Цель диссертационного исследования - выявление социальных и философских основ мультикультурализма, анализ теоретических и практических проблем, связанных с существованием данного явления, поиск путей дальнейшего развития теории и практики мультикультурализма.

Достижение поставленной цели предполагает решение следующих

задач:

анализ существующих трактовок понятия «мультикультурализм»;

экспликация философских основ мультикультурализма;

исследование социальных факторов, способствующих мультикультурализации современного социума;

критический разбор основных направлений теории мультикультурализма;

анализ консервативной и леворадикальной критики теории и практики мультикультурализма в работах западных и отечественных исследователей;

выявление позитивных сторон мультикультурной теории и рассмотрение общественно-приемлемых вариантов мультикультурной политики в России.

Теоретико-методологические основания исследования:

Методологической основой диссертационного исследования являются системный и диалектические методы, предполагающие рассмотрение предмета исследования как комплексного развивающегося феномена, включающего в себя множество взаимодействующих и взаимосвязанных уровней: теоретического, социо-экономического, культурного, политического. Междисциплинарный подход к исследованию проблемы мультикультурализма позволил использовать эвристические возможности таких наук, как социология, политология и культурология. Немаловажным методологическим основанием стал также герменевтической метод, позволяющий эксплицировать основные идеи теоретических работ философов, заложивших мировоззренческие основы мультикультурализма.

Теоретическая основа исследования представлена классическими и современными работами по философии, социологии, культурологии. Рамки исследования ограничиваются 20 в. - началом 21 в., поскольку изучаемая проблема стала особенно актуальной именно в этот период. Выявление истоков мультикультурализма потребовало также привлечения общенаучных подходов, конкретизации и обобщения различных концепций западных и отечественных философов, социологов и культурологов, анализирующих социо-культурную динамику.

Научная новизна диссертационного исследования

Научная новизна состоит в следующем:

1. 1. Выявлена сущность мультикультурализма как новой социо-культурной парадигмы, отражающей процесс трансформации монокультурных национальных государств в поликультурное состояние.

   2. Проанализированы объективные и субъективные предпосылки процесса мультикультурализации в эпоху глобализма: экономические, политические, социо-культурные.

   3. На основе критического анализа осуществлена классификация основных направлений мультикультурного дискурса: либеральный и радикальный теоретический мультикультурализм, а также консервативная и традиционно- левая критика мультикультурализма.

   1. 2. 1. Впервые выделяется направление мультикультурного дискурса - «радикальный мультикультурализм».

         2. Показана генетическая связь идей мультикультурализма с общим ходом развития философской и политической мысли конца 19-го - начала 21-го века.

         3. С учетом анализа консервативной и леворадикальной критики мультикультурализма выявлены его конструктивные идеи, позволяющие прогнозировать тенденции развития мультикультурной теории, которые могут составить основу политики консолидации поликультурных обществ.

         Основные положения, выносимые на защиту:

         1. 2. 3. 1. Мультикультурализм представляет собой сложный социо-культурный феномен. С одной стороны, этим термином можно обозначить объективно существующее поликультурное состояние современного социума, в котором отсутствует культурное единство и сосуществует множество этнокультурных и субкультурных групп. С другой стороны, это теория и дискурсивные практики, рефлексирующие это состояние в области образования, социо-культурной политики, в публичной и правовой сферах.

                  2. Мультикультурализм, как новая социо-культурная парадигма, не может оцениваться однозначно. Данное явление требует для своей оценки системного и диалектического подхода. Культурная плюрализация является естественным развитием принципа индивидуальной свободы, выражающейся в культурной свободе отдельных индивидуумов и групп. Культурная плюрализация ведет как к обогащению культурной жизни и росту культурного разнообразия, так и порождает опасность релятивизации важнейших общечеловеческих ценностей и создает потенциальную угрозу политической устойчивости национальных обществ, порождает социальное напряжение. Данная опасность усиливается негативными процессами современной социальной жизни: утратой социальной солидарности, размыванием гуманистических идеалов в общественном сознании, доминированием идеологии бездумного потребления, взаимным отчуждением граждан.

                  3. Переход к мультикультурному состоянию общества обусловлен общими тенденциями современного глобального развития: ростом экономической взаимозависимости государств, увеличением потоков трудовой миграции, негативными демографическими процессами в развитых западных странах, формированием единого информационного пространства, интенсификацией межкультурных контактов, имманентными причинами социо-культурного генезиса современного общества, его духовным кризисом. Остановить мультикультурализацию современных обществ, в силу объективности ее процесса, - можно лишь искусственно.

                  4. Идейные истоки концепции мультикультурного общества восходят к западной философской мысли Нового Времени и современности. С одной стороны, это логическое развитие теории политического либерализма, в развитых вариантах которой политическая свобода индивидуума дополняется его культурной свободой и правом общественных групп на сохранение культурной независимости. С другой стороны, это комплекс философских идей плюрализма, релятивизма, экзистенционализма, нашедших свое продолжение в философии постмодернизма. Такие интенции постмодернизма, как отрицание универсализма европейской культуры, культурного и социального логоцентризма, единых нормативно-ценностных систем и деконструкция социальных ценностей и культурных смыслов, научных и философских теорий способствуют распространению идей культурного релятивизма и мультикультурализма.

                  5. Теоретические взгляды сторонников мультикультурализма не обладают единством относительно того, какой вариант мультикультурного общества является наиболее приемлемым. Не существует единой общепринятой концепции «мультикультурного» общества. Отстаиваемая теоретическая позиция и аргументация участников мультикультурного дискурса в большой степени зависит от их политических взглядов. В то время как консервативные мыслители и традиционные левые критикуют идею мультикультурного социума, либеральные мыслители и культурные радикалы рассматривают ее как позитивную.

                  6. Мультикультурализация может реализовать свой прогрессивный потенциал только в том случае, если культурная трансформация будет происходить при сохранении важнейших достижений современной культуры. В частности, основ гуманистической культуры, основных этических ценностей, гражданских свобод, научных и философских достижений, а в обществе разовьется атмосфера гражданской солидарности и взаимного уважения.

                  7. В России для реализации прогрессивного потенциала мультикультурализма необходима государственная политика, направленная с одной стороны, на сохранение важнейших достижений современной общественной культуры, с другой стороны, на укрепление институтов гражданского общества, в которых граждане могли бы эту свободу реализовать. В случае создания в обществе атмосферы открытого гражданского диалога существующей культуре следует доказать действительную силу своих ценностей посредством втягивания в свою орбиту как этнических иммигрантов, так и представителей субкультур. В ходе гражданского диалога возможно разрешение противоречия между культурно партикулярным и универсальным на основе принципов:

                  1. общественного консенсуса и открытости гражданских дискуссий;

                  2. активной гуманистической социальной политики;

                  3. культурного равноправия и свободы частной жизни;

                  4. поиска общих этических ценностей и толерантности.

                  Теоретико-практическое значение работы заключается в разработке на основе анализа существующих концепций мультикультурного общества и учета конструктивных замечаний ее критиков перспективных путей развития мультикультурной теории, которая в дальнейшем может использоваться при проведении политики консолидации поликультурных обществ. Материалы исследования могут использоваться при подготовке учебных курсов, посвященных проблематике мультикультурализма.

                  Апробация результатов исследования. Выводы и предложения, сформулированные в диссертации, нашли отражение в опубликованных автором научных работах, а также в выступлениях на научно-практических конференциях: межвузовской научно-практической конференции «Цивилизация знаний и конкурентноспособность российского общества» Александров 2008 г; межвузовской научно-методической конференции «Гуманитарные науки и образование: актуальные проблемы современности» Москва 2010 г. Материалы исследования использовались автором при подготовке и преподавании учебных курсов в Московском Государственном Открытом Университете им. В. С. Черномырдина.

                  Структура работы. Работа состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованных источников и литературы.

                  Факторы мультикультурализации современного общества

                  Параграф посвящается анализу существующих подходов к определению культуры и определению предмета диссертационного исследования. Необходимость такого определения обуславливается тем, что исследование мультикультурализма (как нового явления общественной культуры) должно увязываться с контекстом уже сложившихся теоретических подходов к ее пониманию.

                  Поскольку валидность результатов научного исследования зависит от использующегося понятийного аппарата и методологической схемы исследования, а многозначность и размытость теоретических конструктов, используемых в исследовании, напрямую сказывается на достоверности получаемых результатов, следует на основе существующих философских и научных подходов определить наиболее релевантный подход к исследованию феноменов мультикультурализма.

                  Следует заметить, что множественность дискурсивных контекстов использования термина «мультикультурализм», позволяет исследователям в настоящее время выдвигать аргументы в защиту «мультикультурализма» или против него, даже не определяя какое конкретное значение ими связывается с данным термином.

                  Термин «мультикультурализм» в социальном дискурсе впервые появляется в Канаде в 60-е годы 20-го века. Возникновение данного термина объясняется спецификой культурной ситуации в стране. Канадское государство - вследствие, особенностей иммиграционной политики - имело в этот момент наиболее высокую долю иммигрантов по отношению к коренному населению в мире. И первоначально данный термин используется для обозначения государственной политики, которая позволяет представителям этнокультурных меньшинств, проживающих в рамках определенного национального государства, открыто выражать свое культурное своеобразие.

                  Такая политика культурного «признания» этнических и расовых меньшинств начинает проводиться и в других западных странах (США, Австралия, Новая Зеландия, Швеция, ряд других), где она фигурирует под названиями - «политика различия», «политика идентичности», «мультикультурализм», постепенно распространяясь и на другие культурные меньшинства (гей-сообщества, субкультурные группы, туземные народы, языковые и религиозные меньшинства). Эти культурные группы, начиная с середины 1970-х годов, также требуют признания своего права на «особость».

                  В дальнейшим термин «мультикультурализм» начинает употребляться в западном дискурсе уже в нескольких смыслах. Дескриптивно он употребляется для описания ситуации параллельного существования в обществе множества социальных культур (не только сугубо этнических - в этом его отличие от культурной «полиэтничности»), а в своем нормативном употреблении он подразумевает положительную оценку этого разнообразия. Эта оценка базируется как на признании прав меньшинств на уважение и сохранение своего образа жизни, так и на позитивном принятии роста культурного разнообразия общества. Мультикультурное государство рассматривается его сторонниками, как более справедливая социально-политическая система, гарантирующая своим членам свободу культурного самовыражения, а меньшинствам - толерантность со стороны культурного «большинства».

                  В настоящей диссертационной работе термин «мультикультурализм» будет определяться также для обозначения теоретического дискурса, осмысляющего мультикультурные проблемы и предлагающего те или иные варианты государственной культурной политики, способствующей трансформации современных монокультурных государств в новое мультикультурное состояние, а также пытающегося теоретически легитимировать ее проведение. Анализ данного дискурса будет основной темой данного исследования, поскольку дать надлежащую оценку мультикультурной политики можно лишь проанализировав теоретико-дискурсивные основания этой политики, а также эксплицировав те социально-политические и экономические реалии, которые этот «мультикультурный» дискурс порождают.

                  Согласно общей теоретической концепции «мультикультурализма» (разделяемой всеми теоретиками данного направления), все социальные группы и сообщества, живущие в стране, наделяются равными правами и возможностями беспрепятственно придерживаться своей культуры и традиций. Плюралистическая философия мультикультурализма заключается в том, что все существующие в обществе культуры рассматриваются как равнозначные.

                  Увеличению влияния мультикультурализма, как идейного движения, в конце 20 - начале 21 века способствует ряд политических факторов. Прежде всего, это распад колониальных империй, в ходе которого освободившиеся народы декларируют свое право не только на политическую, но и на культурную независимость; движение за Гражданские Права в США, участники которого критиковали политику ассимиляции тех, кто не «вписывался» в общепринятые нормативные стандарты, и протестовали против любых форм дискриминации меньшинств; движение феминизма.

                  Распространению идей мультикультурализма способствовал также рост популярности концепции культурного разнообразия в среде западных интеллектуалов, начинающих во второй половине 20 века с подозрением относится к универсализму в любой его форме (политической, идеологической, культурной). Мощным ускорителем процесса мультикультурализации явилось увеличение потоков внешней миграции во многие западные страны (США, Канада, Австралия, Франция, Германия, др.), где образуются большие общины иммигрантов, что вызывает сомнения в возможность их культурной ассимиляции, а также в целесообразности таковой. Растет самосознание самих меньшинств, все громче заявляющих о своих правах и отказывающихся интегрироваться в доминирующую культуру.

                  К этому же ряду причин можно отнести движение афро-американцев за «черную идентичность», рост протестной активности коренных народов (Канада, Австралия, Новая Зеландия, Мексика, другие страны), деятельность различных гей-движений, требующих признания своего права на выбранный образ жизни, и многих американских религиозных групп, отстаивающих свою культурную независимость.

                  Однако, распространение мультикультуральных теорий и практик порождает их критику со стороны ряда теоретиков и консервативных политиков, стремящихся доказать противоречивость общей концепции «мультикультурализма», социальную «неадекватность» его реализации, а также оспаривающих желательность трансформации общества в мультикультурное состояние - это явление можно назвать «контр-мультикультурным» дискурсом.

                  Таким образом, на социальном уровне «мультикультурализм» можно определить как состояние сосуществования в единой социальной среде разнообразных этнокультурных и субкультурных групп, а на культурном уровне - как ситуация дробления и рассевания прежнего относительного культурного единства.

                  Поэтому для того, чтобы дать правильную обоснованную оценку новой мультикультурной общественной парадигме, осмысляющий эту парадигму (этот взаимосвязанный комплекс мультикультурных теорий и практик) дискурс необходимо исследовать по четырем основным направлениям его развития:

                  Общая концепция и практика мультикультурализма

                  Неудовлетворенность обезличенным функциональным существованием вызывает у членов общества стремление сохранить свою традиционную культурную идентичность (или воссоздать ее). Они испытывают чувство своеобразной ностальгии и тоски по историческому прошлому. Чтобы не чувствовать себя «культурно обделенными» или «культурно обедненными», многие обращаются к традиционной этнической и религиозной культуре. Этот интерес возрождается даже в тех «старых» этнических группах, которые в настоящее время достаточно успешно интегрированы в социальную среду.

                  Новые иммигранты и исторические меньшинства пытаются сохранить свою этническую идентификацию и не раствориться в окружающей социальной «массе». С этой целью активизируется работа старых или создаются новые культурные центры, библиотеки, религиозные центры, проводят фестивали этнических культур, организуются кружки народного творчества и исторической реконструкции. Начинает издаваться большое количество литературы, посвященной этническим и религиозным традициям.

                  Сознание члена современного общества начинает приобретать сложную, мозаичную структуру. Если по «горизонтали» сознания члена современного общества отражается социальная реальность его существования (а также правила «оперирования» в ней), то «по «вертикали» - этнические и исторические корни, а также воспоминания, нередко реконструированные и воображаемые»,72 соединяющие его с воображаемой культурой того этноса, с которым он себя идентифицирует. Именно этим обстоятельством объясняется тот зафиксированный факт, что некоторые представители иммигрантских диаспор стремятся сохранить культурные традиции даже в большей степени, чем их соотечественники на исторической родине.

                  Многие проведенные сегодня социологические исследования свидетельствуют в пользу именно такого вывода.

                  Например, американский исследователь Д. Мацумото отмечает, что «Исследования иммигрантов в США, включая китайцев, японцев, корейцев и филиппинцев, также показывают, что группы людей, иммигрировавших в США из других стран бассейна Тихого океана, по-видимому, являются более традиционалистскими, чем туземные культуры, из которых они прибыли... Когда группы иммигрантов прибывают в США, они везут с собой культуру своей родной группы как она существует в это время. Когда они погружаются в мультикультурное общество, стресс мультикультурной жизни в ином мире способствует эффекту подтверждения культуры.. .».73

                  Примечательно, что исследования, объектом которых являлись монокультурные и бикультурные немцы и американцы, также выявили, что бикультурные индивидуумы в гораздо большей степени идентифицировали себя с родной культурой и оценивали ее гораздо более положительно, чем монокультурые группы.

                  Стремление у иммигрантских групп сохранить свою культурную идентичность обуславливается еще и тем фактом, что она помогает им экономически «выживать» в сложных условиях современного мегаполиса.

                  Иммиграция «расширяется и углубляется...» - отмечает американский исследователь Д. Бхагвати - «также потому, что уже обосновавшиеся иммигранты оказывают финансовое содействие своим семьям и друзьям... Как только иммигранты из какой-нибудь страны осваивают определенную сферу деятельности, в ней появляется все больше их сограждан».74

                  Идентификация со своей этнической группы оказывается для иммигрантов важным ресурсом в борьбе за экономическую и социальную успешность. А культурная стилистика: соблюдение определенных форм общения, ношение определенных элементов гардероба, соблюдение общих обычаев, манера речи оказываются в роли символического маркера, по которому члены группы могут отличать «своих» от чужих.

                  Как указывает В. Малахов: «Помимо компенсаторного психологического эффекта этническая консолидация имеет и социально-прагматический смысл: поддержка этнического сообщества повышает жизненные шансы его отдельных членов... Так, поиск рабочего места, как правило, чрезвычайно трудный в условиях растущей конкуренции, значительно облегчается благодаря тому, что "новенькому" подыскивается место в том сегменте рынка, который уже освоен "его" группой».75

                  Еще одним важным фактором, вызывающим у иммигрантов стремление к сохранению своей этнокультурной идентификации и отказ от идентификации с окружающий национальной культурой, является трудности, с которыми они сталкиваются в попытках интегрироваться в окружающее общество (Ракачев76), и отсутствие надежд на «социальную перспективу».

                  Радикальный мультикультурализм

                  То есть любая теоретическая модель не может претендовать на обобщение всей совокупности конечных опытов для утверждения некой общезначимой и обязательной для всех «истины». Мир человеческого опыта и теоретической рефлексии - принципиально плюралистичен.

                  Поэтому если стремление принять какую-то единственную истинную систему опирается на учение о существовании некой единой бытийной основы, то идея принятия плюрализма существующего основывается на плюралистическом видении окружающего.

                  «Мы...» - пишет американский философ - «имеем так много различных отношений с природой, что ни одно из них не обеспечивает нам всеобъемлющий обхват».100

                  Применяя же идею «плюральное» к области культуры, каждый партикулярный культурный опыт также может рассматриваться как ограниченный и недостаточный для утверждения любого рода культурного универсализма.

                  Единственная подлинная истина - по мнению американского философа - заключается в том, что само разнообразие человеческой природы таково, что оно продуцирует множество культурных точек зрения, каждая из которых обладает правом на существование.

                  Фридрих Ницше развивает эту тему несколько в другом аспекте. Он также солидаризуется с Гегелем в критике догматической метафизики, с характерной для нее верой в однозначно и навечно установленные истины. Все «вечное» и устоявшееся можно проблематизировать и опровергнуть. Общепризнанные ценности на поверку оказываются весьма сомнительными. В каждой общепринятой истине при тщательном анализе обнаруживаются изъяны. А любой универсализм окажется гиперболизацией одних сторон реальности в ущерб других.

                  Сомнительными оказываются и строго «установленные» научные факты. Их также не существует, поскольку вместо «фактов» приходится постоянно иметь дело с искусственным конструированием этих «фактов» для того, чтобы получить аргументы в пользу той или иной научной «теории», которые, к тому же, постоянно меняются. Смена научных парадигм, в большинстве случаев, зависит не от логики научного познания, а от других причин - от человеческих пристрастий, аффектов или моды.

                  «Мы...» - настаивает Ницше - « не можем установить никакого факта «в себе», быть может прямо бессмысленно хотеть чего-либо подобного».101

                  Бесконечный поток жизни также не имеет ни единого смысла, ни единой системы ценностей. С точки зрения немецкого мыслителя, «наивно» даже надеяться какую-то всеобщую истину или смысл узреть.

                  «Мир, поскольку он имеет для нас какое-то значение, ложен, т. е. не есть нечто фактическое, но лишь толкование и округление скудной суммы наблюдений; он «течет», как нечто становящееся, как постоянно изменяющаяся ложь, которая никогда не приближается к истине, ибо никакой истины нет».102

                  Отсюда все «истины» и «ценности» - лишь временные человеческие интерпретации происходящих явлений. Их количество - бесконечно. Они корректируются, меняются, умирают и возрождаются. Но все это «человеческое, слишком человеческое»... Нельзя утверждать, что все это имеет отношение к вечной и единственной Истине.

                  «Бывают...» - пишет немецкий мыслитель - «разные глаза. И сфинкс также имеет глаза - а, следовательно, существует и много «истин»; а следовательно, истины совсем не существует».

                  Таким образом, человек живет в призрачном мире видимостей. Мир видимостей и есть последняя реальность. А множество «разных глаз» позволяет говорить о существовании множества частных видимостей и ценностей, которые также очень персональны и зависят от наших аффектов, от нашей возможности - не сдерживаемой больше разумом - порождать их на короткое время нашей жизни.

                  В результате этой критики ценностей и познавательных способностей немецкий философ приходит к тому, что он называет «перспективизмом». Реальность не познается, а только индивидуально истолковывается и перетолковывается. Ничто не имеет определенного смысла. Бесчисленные смыслы порождаются нескончаемыми толкованиями, наслаивающими друг на друга, когда новое толкование стирает старое.

                  Данное положение может быть перенесено и в область социальной культуры. Представление о наличии культурных универсалий оказывается опрокинуто.

                  Все, находящие под влиянием Ницше, философы 20-го века, с определенными оговорками, разделяют эту позицию.

                  Тема отсутствия универсальных, обязательных для всех истин и смыслов, так или иначе, присутствует в их творчестве. Стремление к открытию смыслов происходящих явления - характерное для классической философии - кажется им нереалистичным и сомнительным. В определенных кругах интеллектуалов формируется атмосфера неприятия любой универсальности - она отождествляется даже с «тоталитарностью», со стремлением стандартизировать всех по единому шаблону.

                  Можно поэтому согласиться с общей оценкой этой философской ситуации 3. Бауманом, которые отмечает, что «философы демонстративно отказываются от своих прежних притязаний на роль «законодателей», а надобщинные, экстратерриториальные интеллектуалы окончательно дистанцируются от вопросов истины, здравого смысла и вкуса; если в новом мировоззрении и есть место «законодательной» функции, то она не выходит за пределы внутренней жизни общины, сводится к установлению норм

                  Леворадикальная критика мультикультурализма

                  Девестернализация производства знания включает в себя и отказ от прежних образовательных стандартов. Образование должно перейти к тому -что можно назвать - творением «нового горизонта жизни», к эпистемологической «плюверсальности».

                  Как подчеркивает М. Тлостанова: «Возникает глубинная задача - не просто поменять форму упаковки знания, набор курсов, эффективность обучения или список модных сегодня компетенций, но деконструировать сами основания знания и обучения. И здесь опыт незападных космологий, систем генерирования знания и культурно-эпистемологических моделей может оказаться гораздо важнее для XXI столетия, чем исчерпавший себя западный...».

                  Наконец, еще однио программным пунктом радикальных мультикультуралистов является неприятие единства мирной истории.

                  Концепция единства исторического процесса заменяется идеей, согласно которой человеческая история дискретна и существует во множестве гетерогенных историко-структуральных моментов и гео-узлов.

                  «Важно...» - как настаивают радикальные мультикультуралисты -«вырваться из христианского нарратива, описывающего мир со дня творения до Конца Света и гегельянской секуляризации этого нарратива путем выдумки нового персонажа мистера Духа... Идею однонаправленного, гладкого и гомогенного (триумфального) шествия истории, в котором темная сторона оставалась за кадром как «неприятные вещи», мы должны скорректировать».185

                  Необходимо говорить не о какой-то единой Истории с большой буквы, а о множестве отдельных историй, которые реально происходят «здесь и сейчас» с конкретными группами людей. И эти реальные истории суть только их истории, которые могут быть слабо или совсем не связаны с историями, происходящими с другими группами. Множество этих историй не должно механически суммироваться и обобщаться в некую абстрактную «общую» историю, логику которой можно постичь. Такой общей истории не существует. Она - теоретически вымышленная абстракция.

                  Интересно, что данный тезис, выраженный не в столь категоричной форме, находил своих сторонников и в среде американской академической культурологии. Американский антрополог Д. Бидни отмечал, что концепции единства культурного развития, в сущности, имеет очень локальный характер и уходит своими корнями в партикулярное иудео-христианское предание о едином человеческом роде, обладающем общими мифическими предками. Данная концепция также подкрепляются верой в Высший Промысел, характерной для ряда авраамических религий.

                  Таким образом, идея культурного прогресса оказывается основанной на допущении гипотетической однородности человеческой природы и преемственности человеческого опыта, соотносимого с единой нормативной базой, необходимой для определения «прогрессивности» того или иного культурного явления или исторического факта.

                  В отличие от такой примитивной схемы реальная эволюция может оказаться совсем не такой «прогрессивной», как хотелось бы. Убеждение в том, что она носит обязательно прогрессивный характер и ведет к совершенствованию и процветанию человека, не имеет иных априорных оснований, кроме метафизической веры в грядущий лучший мир.

                  «Усмотрев в основных институтах современных культур элементы, как подобия, так и различия...» - пишет Бидни - «мы вынуждены выискивать их и в доисторических, и в первобытных культурах... Гипотеза о единообразии путей культурной истории на данной стадии развития представляется нам необоснованной и может быть названа «эволюционистским заблуждением».186 Следует заметить, что родоначальник американской культурологии Лесли Уайт187 опровергал этот тезис, указывая, что противники эволюции некорректно смешивают разные понятия. Следует строго различать между собой понятия «истории культуры» и «культурной эволюции». Если гипотеза единства культурной истории действительно не находит достаточного эмпирического подтверждения, то наличие единой логики культурного развития не вызывает сомнения. Невозможно отрицать необходимую логическую последовательность сменяющих друг друга форм ведения хозяйства: дикость (охота и собирательство), варварство (натуральное хозяйство) и цивилизованность (письменная культура). Человеческие сообщества не могут приступить к возделыванию сельскохозяйственных культур, если бы до этого они не выживают с помощью охоты и собирательства.

                  Анализируя аргументы Уайта , следует заметить, что его аргументация обладает существенным недостатком. Ошибочная посылка, из которой он исходит, заключается в том, что рассматривая развитие человеческой культуры в целом, американский культуролог игнорирует конкретности ее развития. Очевидно, что развитые культурные формы (в частности, современные формы письменной культуры) могли возникнуть только из менее развитых форм, однако логика этого процесса, во-первых, обнаруживается «задним числом», а, во-вторых, само наличие такой логики культурного развития не гарантирует того, что реальный исторический процесс пойдет именно в соответствии с ней. Вполне можно допустить, что те культурные достижения, которые Лесли Уайтом и другими культурологи-эволюционисты рассматривают как «прогрессивные», могут впоследствии начать восприниматься крайне негативно и сами они будут отброшены или утеряны - как это неоднократно происходило в истории. Таким образом, позиция радикальных мультикультуралистов, настаивающих на конкретности и непредсказуемости развития, представляется более обоснованной.

                  Похожие диссертации на Мультикультурализм как социо-культурная парадигма эпохи глобализации

                  

                  Гражданское общество и его эволюция в эпоху глобализацииСадовая Екатерина Николаевна

                  

                  Проблема идентичности в эпоху глобализации: социально-философский аспектЗайцева Анастасия Сергеевна

                  

                  Интернет-ресурс развития современного российского общества в эпоху глобализацииБритвин Николай Иванович

                  

                  Развитие системы "наука - образование - производство" в эпоху глобализации: социально-философские аспектыДаулеткериев Арби Русланович

                  Трансформация войны и ее социальные детерминанты в эпоху глобализацииШтофер Людмила Львовна

                  

                  Концептуальная власть как управление цивилизационным развитием общества в эпоху глобализацииСолонько Игорь Викторович

                  

                  Сущность и специфика межцивилизационных взаимодействий в эпоху глобализацииШрамкова Наталия Борисовна

                  

                  Правовая культура в основаниях самодостаточности человека эпохи глобализацииРашитов Ильзам Масгутович

                  

                  Современное государство в эпоху глобализации: социально-философский анализЕлизаров Михаил Владимирович

                  

                  Самоидентификация культуры в эпоху глобализацииДаллакян Арсен Карленович