Введение к работе
Актуальность темы исследования. Динамичное изменение всех форм организации социальной жизни, интенсификация социальных отношений обусловливают актуальность философского осмысления феномена лидерства. Осуществление модернизации в любом обществе связано с активизацией субъектно-деятельностного начала и инновационным творчеством людей. Успешные инновации осуществимы там, где создана благоприятная почва для личной инициативы, творчества, поискового риска, где общественные институты и организационные системы поддерживают социальные инновации. В таком контексте лидерство становится социально востребованным феноменом и получает новые стимулы и импульсы к саморазвитию.
Феномен лидерства особо актуализируется в кризисных ситуациях развития общества, персонифицируя социальные ожидания как в содержательном, так и в деятельностном отношениях. В нынешнюю эпоху, несущую на себе признаки масштабных кризисов, отчетливо проявляются разнонаправленные тенденции – усиление внимания к роли личности, с одной стороны, и пренебрежительное отношение к достоинству человека, попрание его прав и свобод – с другой.
Социально-философский и научный интерес к феномену лидерства сохраняется на протяжении столетий. Неоднократно менялись теоретические основания, парадигмы, исследовательские позиции, подходы и методы. Понятие «лидерство» не отошло на второй план и с актуализацией таких проблем, как глобализация, социальные трансформации, реформы, институциональные изменения и т.п. Напротив, в большинстве социально-философских исследований в том или ином виде присутствует антропологический фактор (в т.ч. модели и типы руководства, управления, лидерства), понимание того, что все изменения реализуются посредством совместной деятельности людей и, прежде всего, наиболее талантливых и волевых из них – лидеров.
В мировой и отечественной философской литературе изучение отношений «личность – общество» в последние десятилетия существенно сместилось в сторону признания возрастающей роли субъективного и личностного начала в социальной жизни (воли, активности, ответственности, самостоятельности, креативности и т.д.). Признается необходимость снижения социальной или корпоративной тотальности, давления на человека, а также расширения спектра возможностей «рядовых» участников социальных проектов и программ. Существенно также и то, что сегодня индивиды объединяются в менее иерархичные коллективы, чем те, которые построены по принципу административной вертикали. Они более гибки, подвижны и обладают высоким потенциалом адаптивности к социальным изменениям. Новые возможности для развития и усложнения феномена лидерства появляются при использовании ресурсов различных информационных сетей.
Круг проблем, связанных с возрастанием значения феномена лидерства, его социальной и личностной спецификой, требует ответов на следующие вопросы: что такое лидерство с точки зрения современных социальных теорий? Какое место занимает проблема лидерства в социальной философии? Какова специфика социально-философского познания лидерства? Какова природа лидерства? Какими качествами должен обладать лидер, чтобы его деятельность была эффективной? Каковы возможности практического применения имеющихся моделей лидерства?
В силу повышения роли и ответственности современных лидеров социальная философия призвана изучать и прояснять объективные и субъектно-личностные основания лидерства, способствовать минимизации социальных рисков и потерь вследствие непродуманных или неподкрепленных ресурсами управленческих и иных решений. Как известно, лидеры не возникают на пустом месте, общество должно кропотливо их выращивать, чтобы быть готовым к ответам на вызовы времени. И хотя во всем мире в этом направлении предпринимаются определенные теоретические и практические усилия, социальные и техногенные катастрофы последних десятилетий свидетельствуют о значительном дефиците лидерских качеств у многих руководителей, что связано с общим недостатком субъективно-личностного начала в современном мире.
Феноменология и практика лидерства в России отягощена бюрократизмом, коррупцией, безответственностью, властно-управленческой несостоятельностью, недостаточным профессионализмом руководителей и т.д. В общественном сознании россиян постепенно сформировался образ субъекта власти и управления, далекого от их повседневных нужд. Неразвитость гражданского общества усугубляет ситуацию, минимизируя возможности контроля со стороны его институтов (СМИ, общественной экспертизы, объединений граждан) и сужая круг участников, принимающих решения, значимые для судеб многих людей.
Актуальность исследования обусловлена и значительной пестротой имеющихся в зарубежной и отечественной научной литературе подходов к осмыслению феномена лидерства, противоречивыми и взаимоисключающими трактовками его предпосылок, факторов становления, траекторий развития, критериев выбора и оценки. Это свидетельствует о недостаточной концептуальной разработанности этой проблематики в целом.
На данном этапе развития научных теорий лидерства их потенциал во многом, хотя и не во всем, исчерпан. Это относится, в первую очередь, к психологии и социологии лидерства. Требуется принципиально новая философская методология, способная предложить не только свой язык и концептуальный аппарат, но и оригинальные теоретические конструкции и модели.
Таким образом, необходимость социально-философской концептуализации лидерства диктуется следующими обстоятельствами:
– лидерство есть не только форма или разновидность социальной активности, но и способ бытия, природа которого до конца не изучена;
– бытие лидерства всегда личностно обусловлено, о чем свидетельствуют результаты психологических исследований; однако метафизический план его бытия остается вне поля зрения ученых;
– лидерство есть конгломерат разных видов и уровней реальности, среди которых выделяются социальная и персональная реальности; их взаимосвязь может быть изучена лишь средствами философского познания.
Актуальность темы и ее недостаточная разработанность определили выбор проблемной области диссертационного исследования.
Проблемная область диссертации формулируется, как расхождение между высокой степенью исследованности феномена лидерства в ряде социальных наук (психологии, социологии, политологии, культурологии, социальной антропологии и т.д.), с одной стороны, и неотрефлексированностью социально-философских оснований этой категории – с другой. Иначе говоря, дальнейшее развитие социальных теорий лидерства настоятельно требует их философского обоснования.
Потребности социальной практики обусловливают в свою очередь необходимость применения философско-теоретических концепций лидерства в реальных системах управления социальными процессами.
Степень разработанности проблемы. Исследование лидерства как социального феномена имеет длительную историю и опирается на значительный объем эмпирического и теоретического знания, выработанного представителями философской мысли и социальных наук (психологических, социологических, политических, экономических, менеджмента и т.д.) как за рубежом, так и в России.
Многогранность и многомерность феномена лидерства, в центре которого находится человек, личность, отражают его междисциплинарный характер и породили обширную литературу, начиная с древнейших времен и до наших дней. На разных этапах развития социально-философской мысли на первый план выдвигались те или иные аспекты исследования лидерства. В историческом плане в исследованиях лидерства философская мысль характеризуется акцентом на социокультурной, ценностно-нормативной составляющих, усилением целевой ориентации на антрополого-субъектные аспекты. Не остаются вне пределов внимания социальной философии и структурно-институциональные измерения лидерства.
Литература, созданная по проблемам лидерства, огромна, поэтому ее простое перечисление весьма затруднительно. Отметим лишь наиболее фундаментальные и заметные вехи, которые повлияли на постановку и решение исследовательских задач диссертации.
Первые подходы к исследованию отдельных аспектов феномена лидерства обнаруживаются в трудах и идеях античных историков и философов. Древние историки Геродот, Фукидид, Полибий, Плутарх, Иосиф Флавий, Тит Ливий, Тацит, Светоний и другие ставили в центр внимания выдающихся лидеров – монархов, полководцев, государственных деятелей. Древние философы Сократ, Платон, Аристотель, Сенека исследовали их место и роль в структуре общества и государства, моральные и иные качества, стремились определить императивы и ценности подлинного бытия властителя.
В этой же логике находились размышления и восточных философов, прежде всего Конфуция, Лао-Цзы и других.
Феноменология, онтология и эпистемология лидерства в западной философии выкристаллизовывалась в противостоянии двух традиций.
Первая традиция (рационализм) связана с именами Платона, Аристотеля, Фомы Аквинского, Декарта, Локка, Канта, Гегеля и предстает как попытка онтологического обоснования приоритета разума – доминирующего способа организации социального бытия, ограничивающего своеволие индивидов и побуждающего их к достижению общей цели. Вторая традиция (волюнтаризм) выразилась в трудах Августина, Кузанского, Макиавелли, Гоббса, Руссо, Ницше и их последователей, настаивавших на преимущественно инструментальном характере разума и признававших волю онтологически первичной формой организации общественной жизни.
Различные варианты этого противостояния выражались в манифестациях и поисках решений проблем блага и целеполагания, свободы и ответственности, долга и морали, дихотомии «субъект – объект мышления», власти и управления, добра и зла, роли личности (элит) и масс, свободы и насилия и т.д. С этой целью вырабатывался новый понятийный аппарат. В целом характерная для западной истории тенденция к рационализации всех сфер жизни общества и человека требует обуздания своеволия и подчинения единичной и случайной (субъективной) воли совокупной воле социума. На этой основе впоследствии и зародилась традиция предметных исследований лидерства в западной философии и социальной мысли.
Вместе с тем, волюнтаризм получил легитимацию посредством узаконения конкретных индивидуальных воль и занял видное место в западном мышлении, которое в принципе и исторически оказывается активистским и при этом в высокой степени рационализированным.
В XVI-XVII вв. в русле исследований природы власти и управления обоснование лидерства обособляется от идей добродетели, справедливости, морали (Н. Макиавелли, Т. Гоббс). Г.В. Гегель полагал, что в деяниях великих лидеров субстанционально обнаруживается историческая необходимость, они – «доверенные лица мирового духа».
Это отразилось и в понимании истории. История общества, согласно Т. Карлейлю (XIX в.), есть биографический путь великих личностей – носителей божественных предначертаний и духовных творцов исторического процесса, возвышающихся над основной массой. Поэтому необходимо исследовать черты лидера как героя.
В марксистской философии личность лидера и лидерство поставлены в целом в зависимость от социально-экономического базиса и исторического контекста, определяющих их (лидеров) основные деятельностные, поведенческие и стратегические парадигмы и траектории, хотя определенная степень свободы и самостоятельности все же декларируется. Марксистская традиция исследования лидерства, соединяющая разум и волю в рамках «всеобщей организационной науки», во многом предвосхитила позднейшие достижения кибернетики, особенное внимание уделившей генезису и функционированию иерархических отношений.
В философии Ф. Ницше стремление к лидерству есть проявление естественного «творческого инстинкта» индивида, помехой которому выступает мораль и религия – оружие «слабых» и «неудачников».
Для большинства философских течений ХХ в. «чистая» волевая проблематика не представляет самостоятельного интереса, выступая чаще всего в качестве предмета психологических исследований. Во многом по этой причине генетически и сущностно связанная с философскими исследованиями воли проблематика лидерства оказалась в высокой степени психологизированной.
В ХХ в. начался качественно новый этап в исследовании проблем лидерства в философии, связанный с усложнением буржуазного общества, ростом конкуренции, эволюцией рыночной экономики и ее механизмов, сменой технологических укладов, необходимостью изменений в системе управления, а также с развитием и углублением самого социально-гуманитарного знания и его эвристических возможностей.
З. Фрейд и его последователи (психоаналитическое направление) обращаются к глубинным основаниям лидерства, коренящимся в природе человека. Согласно им вытесненные влечения раннего детства могут сублимироваться в стремление к лидерству. По Фрейду, человеческие общности нуждаются в лидере, аналогичном авторитарному отцу в семействе, а в уподоблении отцу есть тайна лидерства. Для последователя Фрейда К. Адлера стремление к лидерству – компенсация комплекса неполноценности индивида.
Значительное развитие в ХХ в. получила концепция харизматического лидерства М. Вебера, которое, по его мнению, как тип возникает в кризисные моменты истории.
Помимо психоаналитического направления (З. Фрейд, А. Адлер, К.Г. Юнг и др.), к наиболее крупным западным направлениям, внесшим значительный вклад в разработку проблем лидерства в XX в., можно отнести Йельскую школу (Г. Лассуэлл, Б. Скиннер, У. Уайт), исследовавшую природу, специфику и механизмы политического лидерства, и Франкфуртскую школу (М. Хоркхаймер, Т. Адорно, Г. Маркузе, Э. Фромм), разработавшую философские концепции «авторитарной личности» и «репрессивной культуры» и анализировавшую проблему взаимоотношений харизматических лидеров и их последователей.
В западной философии наиболее значительный опыт теоретического изучения феномена лидерства накоплен в США. Здесь философские исследования находятся под мощным влиянием протестантской этики, с одной стороны, и методологии прагматизма Г. Пирса, У. Джемса, Д. Дьюи и их последователей – с другой. Феномены лидерства, управления, администрирования рассматриваются как «философия в действии», призванная служить практике. Ценностные модели лидерства разрабатываются с целью эффективного руководства людьми и их слияния «со всей совокупностью опыта».
Содержательно выделяются следующие группы философских исследований: лидерство в системе образования (К. Ашбаух, С. Уэст, Д. Уилкох); лидерство в системе религиозных учреждений (Д. Клинтон, Р. Хринлиф); ценностные основания социального, политического, организационного лидерства (К. Ходжкинсон, Г. Фейрхольм, Х. Кучмарских) и другие. Большая работа по изучению различных аспектов лидерства проводится в университетах и исследовательских центрах США (их насчитывается до 40). Существует также огромное количество школ и курсов практической подготовки лидеров.
В ХХ в. в западной социально-философской мысли произошли значительные изменения во взглядах на межсубъектные взаимоотношения в структуре лидерства, в частности, на участие лидеров и их последователей в управлении организацией. Об этом свидетельствуют работы Э. Атоса, Р. Берка, У. Берка, Р. Бирстеда, Д. Брасса, П. Гудмена, Р. Кантера, Д. Кипниса, М. Сетсуо, Н. Майера, М. Малдера, К. Миллера, Р. Монж, Р. Паскаля, Р. Портера, П. Поттса, Л. Хоффмана, других авторов.
В первой половине XX в. исследование лидерства в науке было ориентировано в основном на два основных направления: 1) научную организацию труда (поиск методов оптимизации организационных, технических и социальных компонентов производственных систем) и 2) человеческие отношения (морально-психологические и социально-организационные факторы в эффективном управлении персоналом).
Во второй половине XX в. парадигмальные сдвиги в концептуальных моделях управленческого (лидерского) мышления выразились в распространении идей гуманистической психологии, предпринимательского героизма, демократизации стиля организационного поведения и делегировании ответственности, инвестирования в человеческий капитал, создания многофункциональных управленческих команд и т.д. Все это нашло отражение в ценностных теориях лидерства, появившихся в 1980-е гг. под влиянием конкретных течений философии.
Одним из направлений, родственных философии лидерства, является исследование западной мыслью феномена элит (В. Парето, Г. Моска, Р. Михельс, Х. Ортега-и-Гассет, Д. Сартори, Т. Адорно, Р. Миллс, М. Джилас и т.д.).
В России предпосылки социально-философского подхода к исследованию феномена лидерства были заложены на рубеже XIX-ХХ вв. К теме роли личности в истории и ее взаимодействия с массами обращались русские философы Н. Михайловский, П. Лавров, П. Кропоткин, Г. Плеханов, И. Ильин, П. Новгородцев, глубоко на тот момент разработавшие основные аспекты данной проблемы.
Весьма продуктивно проблема лидерства была поставлена и исследована в сборнике статей «Вехи» (1909), авторы которых Н. Бердяев, А. Изгоев, С. Булгаков, М. Гершензон и другие пришли к выводу, что элита, претендовавшая тогда на власть и переустройство страны, не готова к этому в силу недостаточности имевшегося у нее интеллектуального и ценностно-нравственного потенциала. Этот вывод, к сожалению, подтвердился в ходе последовавших исторических событий и трансформационных процессов в нашей стране.
В СССР исследования феномена лидерства в силу политических и идеологических причин сместились в сторону разработки проблем научной организации труда, а затем психологии управления. Стоит отметить, что еще в 1970-е гг. проблема лидерства изучалась преимущественно психологами и применительно к малым группам.
Трансформации в обществе позволили издать в России множество зарубежных трудов, посвященных феномену лидерства и его отдельным аспектам (Р. Михельс, М. Вебер, Д. Оруэлл, П. Сорокин, Р. Такер, О. Тоффлер, Ф. Хайек, Б. Шнейдер, Ж. Блондель, А. Лоутон, Э. Роуз и др.), а ряд отечественных исследователей обратились к западному опыту (хотя первые критические работы относятся уже к 1970-м гг.). Появились работы Г. Ашина, И. Волкова, Ю. Емельянова, Е. Абашкина, Ю. Косолапова, Т. Мальковой, М. Фролова и других.
Во второй половине 1980-х гг. в нашей стране появилась возможность исследовать реальные проблемы политического лидерства. В трудах Э. Баталова, Ф. Бурлацкого, И. Злобина, Г. Левина, В. Маслова, И. Бестужева-Лады, А. Венгерова, И. Дикова, П. Волобуева, Р. Медведева, других авторов анализировалась деятельность советских руководителей, преимущественно в историческом и публицистическом плане, создавались их политические биографии и портреты.
В 1990-е гг. отечественные исследователи стали изучать разнообразные аспекты лидерства – влияние личностных черт характера лидера, его идеалов и ценностей на осуществление власти (С. Андреев, Г. Бордюгов, В. Козлов, В. Логинов, М.В. Ильин, Б. Коваль, В. Сауткина, С. Смольников, Я. Шимов и другие); становление новой политико-управленческой элиты в постперестроечный период (В. Березовский, В. Червяков, В. Пугачев, М. Малютин, О. Мясников и другие); проблемы политического лидерства (Г. Авцинова, Ю. Борисов, А. Боровиков, С. Васильцов, И. Волков, Р. Короткевич, В. Тимошенко, М. Трофимов, М. Холмская и другие); взаимоотношения лидеров, их окружения и населения (А. Анискевич, В. Александров, А. Жмыриков, Г. Шляхтин и другие), а также иные темы.
Теоретические результаты социальных наук, знакомство с зарубежным опытом обусловили появление на рубеже 1980-1990-х и в 2000-е гг. целого ряда социально-философских исследований лидерства, в частности Е. Дунаева, В. Форсовой, А. Кравченко, Е. Кудряшовой, М. Ананченко, П. Овсянкина, Ю. Резника, В. Суханова, О. Гаман-Голутвиной, О. Крыштановской, А. Панарина и др..
В 1980-е гг. в российском обществоведении конституировалась элитология – комплексная междисциплинарная наука, находящаяся на стыке социальной философии, социальной антропологии, социологии, политологии, истории, социальной психологии, культурологии. Анализ элит близок к изучению лидерства, поскольку и собственно эти два феномена, и их исследования имеют пересекающиеся предметные области.
Отметим, однако, что многие концептуальные положения лидерства и его проявлений в социальной действительности, сформулированные зарубежными и русскими философами, не получили должного развития. В ряде работ просматривается приверженность их авторов старым парадигмам или чрезмерно психологизированное, политизированное и утилитарное рассмотрение вопросов онтологии, феноменологии и эпистемологии лидерства, отсутствие глубокого философского анализа деструктивного влияния ценностно неразвитого лидерства на социум и человека. При несомненных достоинствах многих работ их философско-теоретические выводы по этой проблематике не всегда адекватны процессам, происходящим в обществе, а представленные в них прогностические модели существенно расходятся с реальной социальной практикой.
Сегодня феномен лидерства является предметом интегралистских концепций, теорий и подходов, возникших на стыке социальной философии, политической антропологии, психологии, социологии, политологии и культурологии. Это обстоятельство обусловливает необходимость системно-концептуального и социально-философского анализа объективных оснований и субъектно-личностных выражений лидерства.
Цель исследования – комплексный философский анализ социальных и субъектно-личностных оснований лидерства как организационного начала совместной деятельности людей и создание на этой основе комплексной (личностно-интерактивной) модели.
Для достижения этой цели поставлены следующие задачи:
осуществить анализ основных социальных теорий лидерства для определения исходных социально-философских оснований исследования;
– выявить когнитивный потенциал понятия «лидерство» в современной социальной философии;
исследовать соотношение лидерства и других форм организационной активности человека (руководство, менеджмент);
разработать социально-философскую концепцию лидерства на основе личностно-интерактивного подхода;
исследовать онтологические, эпистемологические, экзистенциальные, аксиологические основания феномена лидерства, выявить его контуры и контексты идентификации в современном социуме;
– раскрыть организационную природу лидерства в единстве его социальной и личностной сторон и с учетом ситуационных контекстов;
– определить организационную структуру лидерства как относительно устойчивой конфигурации его компонентов;
– выявить процессуальные аспекты лидерства как способа организации совместной деятельности людей;
– провести анализ оснований типологизации лидеров в современном обществе.
Объект диссертационного исследования выступает лидерство как специфический способ организационного бытия человека и социальных объединений разного типа и уровня. Предмет исследования – взаимосвязь социальных и субъектно-личностных оснований лидерства как организационной реальности, а также когнитивные и эвристические возможности концептуальных моделей лидерства.
Теоретико-методологические основы исследования
Теоретико-методологической базой исследования лидерства выступают исходные положения социальной философии, соответствующие целям и задачам исследования, в т.ч. принципы феноменологической философии. Это позволяет объединить субъектно-ориентированный подход (например, теории личностных черт), интеракционизм и другие основные теории лидерства (ситуационные, трансформационные, харизматические, гуманистические и т.д.) и осуществить их эпистемологический анализ, выработав на этой основе новую методологию комплексного социально-философского изучения лидерства – личностно-интерактивный подход.
В работе используются как общефилософские, так и специфические методологические подходы и методы, в т.ч.: концептуальный анализ – метод экспликации концептов, описывающих феномен лидерства (эпистемологический аспект), с одной стороны, и анализ лидерской реальности с помощью концептов (онтологический аспект) – с другой; системный анализ, включающий системно-организационный подход, который обеспечивает возможность представить лидерство как открытую систему в контексте ее закономерных связей с окружением; сравнительный анализ, позволяющий провести различие между определенными видами и уровнями лидерства, а также и конкретными формами его проявления в разных сферах социального бытия (деятельность – взаимодействие – идеальная сфера); функциональный анализ, который используется для выявления причин, обусловивших выделение понятий «функции лидерства» и «функциональные подсистемы лидерства» в самостоятельные категории; структурный анализ, с помощью которого определяются различные основания, используемые для построения структурных и типологических моделей лидерства («структура лидерства», «структурные компоненты», «типы лидера» и т.д.).
Применение и анализ методов и результатов ряда социальных наук дает основания считать проведенное исследование интегративным, а совокупность и разнообразие рассматриваемых сторон лидерства позволяет также относить его к числу комплексных исследований.
Теоретико-методологической основой исследования стали труды ведущих зарубежных философов и социальных мыслителей: М. Вебера, Р. Михельса, П. Сорокина, Х. Ортеги-и-Гассета, Р. Такера, Т. де Шардена, О. Тоффлера, Ф. Хайека, Т. Парсонса, Д. Бэлла, Б. Шнейдера, Ж. Блонделя, Ю. Хабермаса, А. Лоутона, Э. Роуза, – а также исследования российских философов и ученых: Е. Абашкина, М. Ананченко, Б. Ананьева, Г. Ашина, И. Волкова, Е. Дунаева, Ю. Емельянова, Л. Когана, Ю. Косолапова, А. Кравченко, Е. Кудряшовой, Т. Мальковой, О. Митрошенкова, П. Овсянкина, А. Панарина, Ю. Резника, М. Фролова, В. Форсовой, В. Суханова, В. Шевченко и других.
Научная новизна исследования проявляется в двух ракурсах: 1) выявление эпистемологической роли и эвристического потенциала концепта «лидерство», разрабатываемого в современных социальных теориях, которые имеют разные методологические ориентации; 2) определение сущности, структуры и динамики лидерства как организационной реальности и построение соответствующих концептуальных моделей.
В работе осуществлен социально-философский анализ категории и феномена «лидерство». Сравнительный анализ основных теорий позволил выделить ключевые характеристики лидерства в их познавательном контексте: организационная природа, интегрирующая взаимосвязь социальных и персональных начал, структура лидерства, в т.ч. его личностное и социальное структурирование, а также организационная динамика лидерства.
Конкретная новизна исследования состоит в следующем.
1. В философско-методологическом плане разработан и реализован личностно-интерактивный подход к изучению феномена лидерства, объединивший разные когнитивные ресурсы. В нем интегрированы, в первую очередь, личностно опосредованные (персоналистские) теории и интегралистские (системно-организационные) концепции. Согласно критерию субординации факторов применительно к феномену лидерства, личность (субъективная сторона) рассматривается как инициирующая структура, а социальное объединение (интерактивная сторона или система взаимодействия) – как инициативная структура, создающая предпосылки для формирования или изменения конвенционального порядка.
2. Определен онтологический статус феномена лидерства как особого рода сущего и способа человеческого бытия. Лидерство рассмотрено как «феномен организационного бытия». При этом «организация» определяется не столько как процесс создания и преобразования систем разного типа, а скорее как способ обеспечения совместной деятельности членов группы средствами выработки и реализации решений, координации и контроля. С этой точки зрения лидер есть организатор деятельности социальной общности согласно своему пониманию ее общих интересов и целей в конкретной ситуации. Он опирается на личностный потенциал и умение привлечь иные ресурсы, а также решать поставленные задачи лучше других членов своего объединения.
Кроме того, автор диссертационного исследования рассматривает в качестве сферы приложения и влияния лидера любое социальное объединение (малую группу, организацию, политическую партию), которое имеет четко выраженные интересы. До сих в теориях лидерства преобладал взгляд на лидерство как специфическую форму групповой деятельности.
3. Организационная природа лидерства определена через соотношение его социальных и субъектно-персональных (личностных), экстенциональных и интенциональных аспектов взаимодействия. Личность лидера, как воплощение субъектно-персональной реальности, наделена интенциональностью (направленное и сфокусированное воздействие на объект), а социальное объединение и его окружение экстенциональны по своей сути, т.е. отличаются дифференцированным отношением к действительности). Поэтому личность лидера открыта для взаимодействия и воспринимает проблемную ситуацию как область возможных решений, а объединение и его окружение – как потенциальную сферу влияния.
4. Для характеристики организационной природы лидерства впервые введены и обоснованы такие концепты, как «сферы бытия», между которыми распределяется активность лидера (деятельность, взаимодействия и идеальность), «планы бытия», определяющие разные измерения данного феномена (экстернальный, интернальный, объективный, субъективный), а также «модальности бытия» – устойчивые инвариантные стороны или контексты бытия лидера (поведение – самость, интеракция – перцепция, экзистенция – трансценденция), «проекции» и «модусы существования», раскрывающие соответственно динамические и ситуативные контексты бытия лидера и его объединения. Социальная природа лидерства связана с институциональными возможностями, предоставляемыми лидеру разными системами взаимодействия. Субъектно-личностная природа лидерства детерминирована конкретным набором персональных качеств или свойств, являющихся оптимальными для разрешения конкретной проблемной ситуации.
5. Концептуализированы системно-структурные признаки лидерства как личностно-интерактивной реальности. Система и структура лидерства характеризуются разным предназначением в лидерском объединении, определяя в одном случае функциональные связи между ее компонентами и сторонами, а в другом – нормативно опосредованные и ситуативно обусловленные отношения между членами объединения. Структура лидерства формируется совокупностью связей между личностными и социальными компонентами системы.
В любом социальном объединении, организуемом лидером для решения определенных целей, выделяются разные сферы и подсистемы, образующие «внешний» (объектно-центрированный) и «внутренний» (субъектно-центрированный) контуры лидерства. Личностная подсистема лидерства составляет «внутренний» контур лидерства, акцентируя внимание на выявлении субъективных модальностей (самость, социальные представления, экзистенция), а социальная подсистема лидерства подчеркивает роль объективных и интерсубъективных модальностей (поведение, интеракция, трансценденция). С точки зрения личностно-интерактивного подхода определяющую роль в системе лидерства играет взаимосвязь модальностей самости и интеракции. При этом самость характеризует индивидуально-личностное своеобразие лидерства, а интеракция – обмен позициями и представлениями между лидером и другими участниками взаимодействия.
Различие между системой и структурой лидерства характеризуется с точки зрения границ их существования («система шире, чем структура»), характера связей между компонентами (преобладание устойчивых связей и инвариантных компонентов в системе, актуализация динамических и ситуативных компонентов в структуре).
6. Структурное измерение феномена лидерства характеризуется диалектикой «правил» и «ресурсов», а также соотношением субъектной и объектной сторон. Лидер активен и стремится к изменению ситуации в своем объединении и за его пределами, привлекая «внутренние» и «внешние» ресурсы. При этом он играет по правилам, которые во многих ситуациях сам же и создает. Обладание харизмой или авторитетом делает его наиболее влиятельным членом группового объединения. Для понимания структурного измерения лидерства важное значение имеет аналитическое разграничение инициирующей структуры, базирующейся на актуализации личностного потенциала всех участников взаимодействия, и инициативной структуры, создающей институциональные предпосылки для реализации общих целей и рационального использования имеющихся ресурсов.
7. Выявлены особенности организационной динамики лидерства, которые обусловлены, с одной стороны, характером действий, осуществляемых лидером посредством личностных и социальных проекций, с другой стороны – видом модальностей, в которых эти проекции реализуются (поведение и самость, интеракция и перцепция, экзистенция и трансценденция).
Основной конфликт в системе лидерства разворачивается между социальной и личностной подсистемами, а его содержание задается двумя встречными тенденциями («полюсами») – институционализацией и персонализацией. Институционализация связана с формированием и поддержанием конвенционального порядка в лидерском объединении, что определяет его инициативную структуру, персонализация – с воздействием личностных качеств лидера на ситуацию взаимодействия в объединении, что задает «внутренний» контур и инициирующий характер структуры.
Основные положения исследования, выносимые на защиту:
1. Направления социально-философской концептуализации. В работе намечаются несколько линий концептуального анализа лидерства с позиций социальной философии. Оно рассматривается последовательно как сфера исследования и приложения методов разных социальных теорий (методологический и эпистемологический ракурсы), способ организационного бытия субъекта управления, осуществляемый в единстве социальных и персональных сторон и определяемый при помощи концептов «система лидерства», «структура лидерства», «динамика лидерства» (онтологический аспект анализа) и др.
2. Методологический ракурс исследования. Социально-философская методология анализа предусматривает поэтапную реконструкцию лидерства как особого способа бытия. Она предполагает разработку принципов и методов изучения лидерства. Методология социально-философского анализа лидерства позволяет учитывать его разные (субъективные и объективные, интернальные и экстернальные, поведенческие и ментальные и т.д.) стороны, рассматривая их в концептуальном единстве.
3. Эпистемологический аспект анализа. Он требует определения познавательных и эвристических возможностей социальных теорий лидерства, а также соотношения концептов «лидерство», «руководство» и «менеджмент». Экстерналистские модели признают решающую роль внешних (средовых или поведенческих) факторов, интерналистские – делают акцент на изучении «внутреннего мира» лидера, интегралистские – стремятся объединить познавательные возможности двух первых групп.
4. Личностно-интерактивный подход. Данный подход предполагает исследование двух главных составляющих лидерства: 1) личности лидера и его последователей как субъектов социального действия (персональное измерение); 2) ситуации взаимодействия как внутри объединения (между его членами), так и с условиями внешней среды (социальное измерение).
Методология данного подхода базируется на принципах единства социальной и персональной сторон лидерства в организации новой (интерсубъективной) реальности, конструирования её при помощи модальностей и других аналитических инструментов, в т.ч. принципов контекстуальной обусловленности, структурной сопряженности и субординации выделяемых компонентов, а также динамической организации. Эти принципы конкретизируются далее в виде следующих критериев или пар переменных: институциональность – внеинституциональность; макросреда – микросреда; стабильность – изменчивость; целенаправленность – спонтанность; инициативность – инициируемость и т.д.
5. Концептуализация природы лидерства: общие и специфические признаки. Общими свойствами природы лидерства и других форм организационного бытия субъектов управления выступают интенциональность, означающая не только предметную ориентацию действия субъекта, но и «схватывание» (и конструирование) предмета в его целостности, и экстенциональность, как дифференцированное и избирательное отношение к действительности, формируемое, как правило, в условиях стабильной ситуации и устойчивого развития общности.
Специфическими признаками лидерства, определяющими его природу, являются следующие особенности: а) организационная деятельность по созданию или преобразованию системы, инициированию инновационной активности; б) стратегические приоритеты, цели и интересы, которые находятся в центре внимания лидера и его объединения; в) проблемы, возникающие в ситуации неопределенности, которые способен решать лидер лучше других участников взаимодействия; г) наличие ведущей позиции, которую занимает лидер в своем объединении, определяя тем самым структуру отношений между его членами и направляя их действия. Это обусловлено не только более высокой компетентностью или личным влиянием лидера и его авторитетом, но и объемом полномочий, делегируемых ему объединением.
6. Концептуализация природы лидерства: основные измерения и контексты. В качестве аналитических инструментов личностно-интерактивного подхода к изучению природы лидерства используются концепты «сферы бытия», «планы бытия» (онтологический план реальности), «модальности», «модусы существования». Концепт «сферы бытия» задает широкий контекст существования лидерства (деятельность, социальное взаимодействие, идеальная сфера, выражающая предельные основания существования лидера в мире). «Планы бытия» – основные измерения лидерства, выделяемые в зависимости от ракурса его рассмотрения (например, идеальный и реальный, субъективный и объективный, интернальный и экстернальный и т.д.). «Модальности» и «модусы» существования» обозначают, с одной стороны, инвариантные контексты, характеризующие стороны лидерства и формирующиеся в устойчивых и типических ситуациях взаимодействия, с другой стороны – ситуационные контексты, в которых происходят повседневные коммуникации.
В этой связи нами выделяются и анализируются следующие модальности лидерства, которые распределяются между основными сферами его бытия: деятельность (социальное поведение и самость), социальное взаимодействие (интеракция и социальные представления), идеальная сфера (экзистенция и трансценденция). Они подразделяются далее на две группы: (1) объективные и экстернальные (социальное поведение, интеракция, трансценденция); (2) субъективные и интернальные (социальные представления, экзистенция, самость).
7. Концептуализация природы лидерства: социальные и личностные стороны. С точки зрения онтологических оснований лидерство рассматривается как организующее начало социальной реальности, интенциональное и экстенциональное по своей природе. Личностно-интерактивный подход рассматривает лидерство как взаимосвязанное единство двух реальностей – социальной (надличностной, внешне детерминированной, институционально опосредованной, интернативной, т.е. характеризующей совместность существования индивидов) и персональной (интенциональной, внутренне обусловленной, личностно опосредованной), которые помещены в свою очередь в организационное пространство, образующее новый порядок и структуры взаимодействия.
Социальная и личностная стороны лидерства представляют собой его «горизонтальные» сечения и проявляются во всех модальностях: социальное и индивидуальное поведение, индивидуальное самосознание и социальная самость, самопрезентация и социальные представления, индивидуальные и социальные аспекты экзистенции и трансценденции. Анализируются проявления социальной и личностной природы лидерства.
8. Концептуализация природы лидерства: комплексная (личностно-интерактивная) модель. Природа лидерства проявляется в формах взаимосвязи его социальной и личностной сторон – от взаимопроникновения или слияния («синкрезис») до противодействия, взаимного обособления (разделение частей, символизирующее онтологический конфликт лидерства). В первом случае складывается симбиоз персональных и социальных начал лидерства, от которого участники организационного взаимодействия могут получать (или не получать) взаимную пользу. Во втором – формируется либо персоноцентрическая модель лидерства, либо социоцентрическая. Между ними находится еще одна форма взаимосвязи – паритетная и сбалансированная связь, основанная на взаимодополнении и создании системы противовесов (взаимных ограничений сторон).
В работе анализируются другие зависимости социальных и персональных сторон лидерства: а) соотношение экстенциональных и интенциональных аспектов, типических и специфических ситуаций взаимодействия в лидерстве; б) неравномерное развитие модальностей лидерства; в) приоритетное значение двух основных модальностей – самости и интеракции – в определении содержательной направленности лидерства.
9. Концептуализация структуры лидерства: система и структура. Система лидерства включает в себя две подсистемы (личностную и социальную, в т.ч. ценностно-нормативные и статусно-ролевые компоненты, каждая из которых подразделяется на структуру (систему взаимодействия) и инфраструктуру (систему условий), которая концентрирует ресурсы и возможности окружающей среды. За каждой из подсистем лидерства аналитически закреплена определенная функция (в терминах Т. Парсонса – адаптация, целедостижение и т.д.).
Личностная подсистема включает те компоненты лидерства, которые обеспечивают формирование и реализацию целей (целеполагание и целедостижение). Социальная, и прежде всего интерактивная, подсистема характеризует в свою очередь взаимосвязь тех компонентов лидерства, которые отвечают за интеграцию членов общности в лидерское объединение и их адаптацию к условиям окружающей среды.
Структура лидерства состоит в свою очередь из подструктур, которые опосредуют связи между участниками взаимодействия в лидерском объединении. В аналитическом плане некоторые подсистемы и подструктуры лидерства совпадают между собой, хотя они играют разную роль внутри лидерства. Так, подсистемы лидерства выполняют базовые функции (целедостижение, адаптацию и интеграцию), а подструктуры формируют в нем пространство взаимодействия, распределяя между статусными позициями участников имеющиеся ресурсы. Инфраструктура лидерства включает в себя средства и ресурсы, которыми располагает лидерское объединение.
10. Концептуализация структуры лидерства: структурные уровни. Диалектика персональной и социальной сторон лидерства в структурном плане проявляется как соотношение, с одной стороны, интернальных («внутренних») и субъективных модальностей (социальная самость, организационная перцепция и экзистенция), с другой стороны – экстернальных («внешних») и объективно обусловленных модальностей (организационное поведение, интеракция и трансценденция). Первые образуют социальную структуру лидерства, вторые – индивидуально-личностную.
Социальная структура не сводится к совокупности указанных модальностей, а образует их определенную конфигурацию. В отличие от системы, которую описывают чаще всего в терминах социального действия или деятельности, структура тяготеет по своей сути к социальному взаимодействию. Поэтому она интегрирует в себя те компоненты и элементы системы, которые «обслуживают» взаимодействие, а не процесс деятельности лидера как таковой.
11. Концептуализация структуры лидерства: критерии дифференциации. Соотношение социальных и личностных аспектов системы и структуры лидерства определяется следующими критериями и зависимостями: а) критерий структурной сопряженности: мотивационная и ценностная подсистемы личности лидера коррелируют в основном с ценностно-нормативной, а диспозиционная и атрибутивная подсистемы личности – со статусно-ролевой подструктурами и подструктурой среды взаимодействия; б) критерий субординации: в структурном плане личностная подструктура лидерства является в основном инициирующей, обеспечивающей активность в ситуациях адаптации или трансформации лидерского объединения, а социальная – инициативной, нормативно опосредующей процессы организационного взаимодействия; в) критерий ценностной опосредованности: чем более развиты ценностно-нормативные компоненты социальной подструктуры лидерства, тем чаще его личностная подструктура ориентирована на адаптацию к ситуации в объединении и условиям окружающей среды; чем менее устойчива ценностно-нормативная сфера лидерского объединения, тем больше лидер ориентирует свои действия на изменения ситуации в объединении и социальном окружении.
12. Концептуализация динамики лидерства: векторы развития и проекции. Динамика лидерства в контексте взаимосвязи его социальной и персональной реальностей определяется разнонаправленными векторами развития – институционализацией и персонализацией. Первый вектор характеризуется экстенциональностью, как дифференцированным отношением человека к миру, и раздельным существованием его фрагментов, в т.ч. разнообразием целей, ценностей, ресурсов, определяющих деятельность лидера, а вторый – интенциональностью, т.е. целостным отношением к миру, сопряженным с смыслопорождающей и целеполагающей активностью его сознания. Обе реальности различаются соотношением экстенциональных и интенциональных начал. Институционализация лидерства детерминирует такие проекции, как поведение, интеракция, трансценденции. Персонализация предполагает в свою очередь активизацию проекций самости, социальных представлений, экзистенции.
13. Концептуализация типов лидерства. В результате социально-философского анализа установлено, что объективно детерминированные модальности определяют главным образом типологические сходства (социальные типы) и культурные различия лидеров (культурные стили), а субъективно обусловленные – их личностные различия (индивидуальные стили). Общие типы лидерства характеризуют единство стилей, порождая те или иные разновидности частных типов. Общие социальные типы лидерства обусловлены сферами бытия как взаимопересекающимися пространствами (деятельность – взаимодействие – идеальность), частные типы – модальностями как инвариантными контекстами, а стили – модусами существования как ситуативными контекстами.
14. Итоговое определение. Лидерство в социально-философском плане определяется как способ особенного бытия субъекта, соединяющего в себе личностное начало лидера, его последователей, с одной стороны, и организационную форму их совместного и интерактивного существования (объединение), которая ориентирована на решение проблемных ситуаций и общих целей совместной деятельности. Личностная сторона лидерства является преимущественно интенциональной (интегрирующей), ценностно-ориентированной и инициирующей (созидающей, конструктивной), а социально-интерактивная – экстенциональной (дифференцирующей, разделяющей), институциональной (нормативно опосредованной) и инициативной (стимулирующей). И только анализ их взаимосвязанного единства позволяет объяснить сложность и многогранность феномена лидерства.
В этом состоит суть нашего подхода.
Обоснованность и достоверность результатов автор стремился обеспечить использованием общефилософских и современных методов социально-философского познания, источников по социальной философии, философии культуры, философии и социологии лидерства. Достоверность полученных выводов обусловлена обоснованностью философских интерпретаций природы, сущности и динамики лидерства в современном социокультурном пространстве.
Теоретическая и практическая значимость исследования.
Теоретическое значение работы состоит в расширении методологической базы социально-философских исследований феномена лидерства, включая обоснование социально-онтологических и эпистемологических оснований. Предлагаемые автором концептуальные положения позволяют более глубоко и комплексно осмыслить сущность, факторы и ключевые тенденции динамики эволюции лидерства в современном мире. Материалы диссертации могут быть использованы как философско-теоретический фундамент для рассмотрения и решения ряда проблем лидерства в ходе его дальнейших междисциплинарных исследований и в качестве методологического оснащения социально-управленческой практики.
Прикладное значение представленных идей состоит в возможности построения новых моделей и дальнейших разработок социальных технологий лидерства. Полученные результаты могут быть успешно применены в системе государственного и муниципального управления, управления персоналом организации, для обеспечения социального взаимодействия и коммуникации в проблемных ситуациях. Идеи исследования, предложенные автором, можно также использовать для создания новых учебных программ, курсов и спецкурсов по социальной философии, философской антропологии, философии личности, философии и социологии лидерства.
Апробация результатов исследования. Основные идеи работы отражены в трех монографиях и ряде научных публикаций. Список публикаций в научных изданиях, включенных в перечень ВАК, представлен в конце автореферата. Материалы диссертации были представлены в докладах и обсуждались на: международных научных конференциях «Проблема успеха в социальной теории и практике» (Иваново, 2004), «Корпоративная культура государственной и муниципальной службы: опыт и проблемы формирования», Иваново, 2006), «Региональные проблемы местного самоуправления и пути их решения» (Иваново, 2006); «Региональная кадровая политика в современной России: технологии модернизации» (Иваново, 2011); на круглых столах «Кадровый потенциал Ивановской области» (Иваново, 2008), «Лидерство и ценности» (в рамках Дня философии в Санкт-Петербурге, ноябрь 2011); заседании межвузовского философского клуба по теме «Философия и власть в современном мире» (тема доклада «Философия лидерства», Москва, РАНХиГС, декабрь 2012) и др.
Основные положения исследования были использованы в ходе выполнения программ и проектов социально-экономического развития регионов, в т.ч. при создании пилотной сети межмуниципальных методических центров в Ивановской области – в рамках развития системы подготовки кадров органов местного самоуправления с целью обеспечения условий и улучшения качества подготовки депутатов, выборных должностных лиц и служащих, организации поддержки и сопровождения их деятельности; при разработке областной целевой программы «Развитие государственной гражданской и муниципальной службы в Ивановской области (2007-2009 гг.)»; при проведении экспертной оценки концепций и стратегий социально-экономического развития муниципальных районов и городских округов Ивановской области; при формировании резерва управленческих кадров Ивановской области на 2008-2009 гг., в процессе преподавательской деятельности.
Диссертация обсуждена проблемной группой по социальной философии и рекомендована к защите на заседании кафедры философии ФГБО ВПО «Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ» от 29 ноября 2012 г., протокол № 6; принята к защите диссертационным советом Д-504.001.08 при ФГБО ВПО «Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ 4 апреля 2013 г., протокол № 5.
Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, пяти глав, заключения, приложения и библиографии.
Похожие диссертации на Лидерство как организационный феномен: взаимосвязь социальных и личностных аспектов (социально-философский анализ)
