Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Социально-философский анализ трансформаций системы ценностей российской молодежи: теоретико-методологические принципы ... 16
1.1. Основные теоретические подходы к исследованию ценностей и ценностных систем: опыт систематизации 16
1.2. Социогуманитарный анализ молодежи и особенностей ее ценностей .37
1.3. Ценностные трансформации современной российской молодежи в конце XX - начале XXI веков 62
Глава 2. Виртуальная информационно-коммуникационная среда и ее влияние на ценностную систему молодежи 97
2.1. Информационное общество и виртуальная информационно-коммуникационная среда: характеристики и специфика 97
2.2. Конструктивное и деструктивное воздействие виртуальной информационно-коммуникационной среды на ценностную систему молодежи 128
2.3. Основные стратегические направления регулирования системы ценностей современной российской молодежи 153
Заключение 179
Список литературы
- Основные теоретические подходы к исследованию ценностей и ценностных систем: опыт систематизации
- Ценностные трансформации современной российской молодежи в конце XX - начале XXI веков
- Конструктивное и деструктивное воздействие виртуальной информационно-коммуникационной среды на ценностную систему молодежи
- Основные стратегические направления регулирования системы ценностей современной российской молодежи
Основные теоретические подходы к исследованию ценностей и ценностных систем: опыт систематизации
Проблема ценностей являлась центральной в рассуждениях Сократа и трудах Платона. В античную эпоху понятие «ценность» было связано с деятельностью человека. Сократ вкладывал в свою максиму тезис о том, что плохой поступок человека обусловлен его незнанием того, как поступать во благо. В случае, когда двое людей поступают плохо, то лучше тот, чьи действия следовали без осознания негативности своего поступка, так как у него все еще оставалась возможность поступать хорошо в отличие от человека, чей поступок было совершен с осознанием его «негативности»1.
Для Платона высшая ценность выражалась в стремлении к пределу познаваемого – идее блага, через которую «становятся пригодными и полезными справедливость и все остальное»2. При этом аспект познания также доминировал над другими: лишь благодаря приобщению к вечной идее, выражающей вечное бытие, достижима добродетель, что невозможно при «смертности» и «временности» идеи3. Иными словами, возможность осмысления ценностных отношений в античной философии рассматривалась через познание, где ключевые аксиологические категории добра и зла были производными от него.
Средневековым философам была свойственна попытка расширить область морального в ценностях духовно-религиозным путем. Фундаментальной основой этого исторического периода был теоцентризм – приоритет веры над разумом. Ценным являлось то, что слышит и чувствует Бога, служит Ему и живет по божественным заповедям. Теоцентризм средневековой мысли развивал систему ценностей сквозь признание и осознание Бога источником, сутью всех ценностей и прошел длинный путь от неоспоримого подчинения власти Бога и государству от Бога (например, в трудах Блаженного Августина) до принятия и признания силы человеческого ума (например, синтез христианского учения с логикой и идеями Аристотелях в философии Фомы Аквината).
Подходы к определению ценностей, выработанные в Античности и Средневековье, актуальны и сегодня, ведь сама природа философского знания никогда не утрачивает своей значимости окончательно. Этот факт также доказывается опытом философского осмысления Ренессанса. Антропоцентризм, характерный для эпохи Возрождения, позволил переосмыслить аристотелевскую идею телеологии: ценность для кого-то и чего-то4. Именно тогда выделяется носитель ценности и ценностной ориентации – субъект.
Для ученых XVIII века было свойственно исследование социально-философских аспектов ценности. И. Кант полагал, что мораль и долг, противопоставленные чувственной природе человека и его стремлению к счастью, не связаны с Богом или каким-либо высшим источником, поскольку находятся в разуме человека. «Абсолютной ценностью» философ считал личность человека, поскольку любое разумное существо «существует как цель сама по себе, а не только как средство» в отличие от неодушевленных предметов, имеющих относительную ценность средства5.
К. Маркс и Ф. Энгельс описывали формирование ценностного отношения в контексте деятельности человека, выраженной в трех типах производства: людей, вещей и идей. Человек во всем многообразии его жизнедеятельности представляется основной ценностью. Та часть материального мира, что создается им на протяжении всего исторического пути для удовлетворения его потребностей, усиливающая его мощь, раскрывающая его таланты и способности, является вторым аспектом мира ценностей, а третьим, - высший тип производства - производство идей6.
Особый интерес при изучении проблемы ценностей представляет индивидуализм Ф. Ницше, описываемый автором как «моралистический натурализм». Философ считал необходимым освобождение человека от действующих этических норм и морали, считая их мнимыми и безнравственными ценностями. Естественной природой моральных ценностей, по его мнению, была их имморальность7. При этом все подлинные ценности могут быть приведены к «биологической ценности», поскольку в них выражается природная «воля к власти» Сверхчеловека. Квинтэссенцией позиции Ф. Ницше в вопросах ценностей
Для баденской школы неокантианства, представленной идеями В. Виндельбанда и Г. Риккерта, было характерно рассмотрение всей философии через призму ценностей, как «критическую науку об общеобязательных ценностях»9. Аксиологический трансцендентализм этих ученых предполагает надисторический характер ценностей, которые выступают не как объективная реальность, а образуют в общем идеальный и трансцендентный (потусторонний) мир. Добро, истина, красота самодостаточы и рассматриваются как нормы, образующие базис культуры и наделяющие реальность смыслом. Суть ценностей, по мнению Г. Риккерта, «состоит в их значимости, а не в их фактичности»10. Иными словами, ценности – априорная системообразующая конструкция.
В 70 - 80-е годы XIX века М. Вебер создал социологическую концепцию ценностей, одним из первых введя понятие ценностей в социологию и сделав его ключевым для своих исследований. Прогнозируемое социальное поведение рассматривалось им также в концепции идеальных типов, внутри которой было выделено понятие «ценностно-рациональных типов», входящее в четыре основных типа общественного поведения: целерационального, ценностно-рационального, аффективного и традиционного11.
Ценностные трансформации современной российской молодежи в конце XX - начале XXI веков
Молодежь является самой динамичной группой любого общества, поскольку именно она претерпевает в процессе молодости значительные изменения во взглядах, ценностях и идеалах. Моральное и нравственное здоровье молодежи является гарантом благоприятного будущего страны, а также трансляции культурных особенностей и ценностных норм последующим поколениям.
Закрепленные в сознании культурные традиции, передаются из поколения в поколение как нормативные и поведенческие регуляторы всех сфер коллективного и индивидуального бытия. Однако при радикальных социальных трансформациях изменения подвергаются сомнению, что, по мнению М. Мид, приводит к еще большей дестабилизации социума и хаосу в отношениях между его представителями
С началом самостоятельной жизни личности приходит переоценка ценностей в духовной (изменения общественного и индивидуального сознания) и практической (изменения в материальной культуре, условиях жизни и развития человека и общества) формах.115.
В современной социольно-философской литературе для обозначения процессов ценностной переориентации используется термин «транзиция»116. Однако, для изучения качественного перехода из одного состояния в другое на протяжении определенного промежутка времени используется категория «трансформация». Именно такое понимание, на наш взгляд, в большей мере отвечает сути ценностных изменений, затронувших Россию с конца прошлого столетия и по настоящий момент, несмотря на общую радикальность социально-экономических и политических процессов-катализаторов. Человеку невозможно сразу и резко отказаться от одних ценностей и принять другие, особенно, если этот вопрос касается целых возрастных групп и социальных слоев. Смена ценностей, разумеется, может произойти и революционно, однако сама революционность должна быть рассмотрена как социальный процесс, обладающий определенной динамикой, периодом действия, детерминантами, рецидивами возвратов (ностальгических синдромов) и др117.
Сегодня человечество прибывает в состоянии постмодерна (или же постсовременности), которое декларирует относительность истины как таковой (а радикальными мыслителями постмодерна и вовсе отрицается), что также отражается и на ценностном мире современной молодежи119.
Прежде, чем приступать к анализу российских социокультурных и исторических процессов, предшествующих и сопровождающих изменения в ценностной системе отечественной молодежи, необходимо обратиться к глобальным процессам модернизации, происходящим в мире. Высокоразвитые страны осуществляют переход к информационной экономике. Традиционные страны направляют свои усилия на создание современной промышленности, экономики, развитой правовой и политической системы для равноправного включения в глобальный рынок и коммуникации. Все эти процессы объединяет радикальность и скорость социокультурных изменений в контексте глобализации. «Глобализация –… рост взаимозависимости и взаимопроникновения человеческих отношений наряду с ростом интеграции социо-экономической жизни»120. Но невозможно просто передать новые культурные образцы трансформирующемуся обществу. Идеальная суть модернизации несколько сложнее: одновременно должны происходить как адаптация общества под новые культурные особенности, так и адаптация нового к уже устоявшейся ранее ментальности.
Модернизации XX-XXI веков свойственны не только высокоразвитая промышленность и открытый мировой рынок для сбыта ее продукта, но и использование информационной составляющей, обеспечивающей взаимодействие на всех этапах деятельности. Ограничение возможностей создания промышленности, доступа на рынок, равно как информационная блокада или подрыв информационного суверенитета, ставят под вопрос сам процесс модернизации посредством интегрированности, если подразумеваемая система не является закрытой.
По мнению итальянского философа Дж. Ваттимо, современное общество с его ценностями серьезно выиграло благодаря информационному взрыву и экспансии СМИ. На первый план сегодня выходят различия, меньшинства, что соответствует общей тенденции к индивидуализации121. Человек настолько потрясен многообразием знаков, что ощущает себя сбитым с толку и больше ни в чем не уверенным. Чем больше знаков, тем меньше они способны значить, но индивид теперь свободен от необходимости поиска смысла и истины, он посещает спектакль за спектаклем.
Схожую позицию имел и продолжатель идей Ж. Бодрийяра – американский ученый М. Постер. Согласно его теории, периодизация изменений в обществе происходила по трем этапам «модусов информации»: устного общения, письменного общения и электронного обмена сообщениями. Последний этап М. Постер также относит к постсовременности, а «кризис представительности» множит и девальвирует знаки, при этом освобождая индивида от «тирании правды»122. Освобождение от деспотизма национального государства автор видел также в глобализации и развитии Интернета.
Однако стоит опасаться попасть в ловушку презентизма, поэтому для понимания причин ценностных трансформаций прежде всего необходимо разобраться в особенностях развития капитализма. Сегодня можно говорить о его трансмутации в информационную форму, предшественником которой был капитализм корпоративный. Существенная роль корпораций и глобализация по-прежнему определяют мировые тренды. Не стоит забывать также о том, что, несмотря на сложность феномена глобализации, современный мир постепенно приобретает очертания в соответствии с западной моделью. По сути, глобализация – орудие гомогенизации в руках гегемона США на пути к цивилизации бизнеса.
Конструктивное и деструктивное воздействие виртуальной информационно-коммуникационной среды на ценностную систему молодежи
Вопрос о локализации в сети наибольшего числа людей также является важной задачей для определения вектора влияния ВИКС на современное российское общество. По данным LiveInternet, самым посещаемым сайтом в Российской Федерации является социальная сеть Вконтакте (vk.com) - 65% всего трафика, следом за ней идет социальная сеть Одноклассники (ok.ru) - 61% от общего объема посещений внутри Рунета46.
Для анализа не только количественных данных по распространению сети Интернет в стране необходимо прибегнуть к оценке географического показателя. Так, в августе 2013 года TNS Russia предоставила газете «Коммерсант» цифры, согласно которым интернет-аудитория населенных пунктов с числом жителей до 100 тысяч человек в РФ достигла 27,5 миллионов пользователей, что составило 40,6% от общей онлайн-аудитории государства. При этом 22% пользователей мировой пуатины в небольших населенных пунктах составляет молодежь от 18 до 24 лет. Более 90% опрошенных в городах до 100 тысяч жителей, ровно как и в крупных городах, используют выход в Интернет для социальных сетей и поисковых запросов. При этом самыми популярными ресурсами оказались социальные сети «Вконтакте», «Одноклассники» и «Мой мир»47. Подтверждения динамичной интернетизации населения в рамках исследования «Интернет и социальные сети в России были опубликованы также Левада-центром 20.08.2013
Приведенные выше статистические данные позволяют утверждать, что больше половины жителей нашей страны постоянно используют сеть Интернет, при этом 40,6% аудитории сосредоточено в маленьких городах, что говорит об относительно равномерном процессе интернетизации населения; молодежная аудитория составляет 76% от общего числа постоянных интернет-пользователей в России; большая часть интернет-трафика приходится на социальные сети. Иными словами, процессы интернетизации затрагивают существенную часть молодого поколения россиян, а социальные сети и социальные медиа являются для них основным местом виртуального времяпрепровождения.
Растущая популярность онлайн-отношений среди молодежи обеспечена не только компенсаторным свойством виртуальных коммуникации, но и развлекательностью общения и контента, а также реализацией потребности в инфотейнменте. Единицей распространяемой и популярной информации в сети принято считать интернет-мем (от англ. Internet meme). Это – особо устойчивый и широко тиражируемый фрагмент медиа-объекта, представленный фразой, выражением, словом, картинкой, звуком, видео, flash- или gif-анимацией, то есть любыми медиаданными из сети, получившими стремительное распространение и популярность у пользователей. Данный термин имеет в своем основании «мем» (от англ. meme – единица распространения культурной информации), который впервые был использован в книге Р. Докинза 1976 года «Эгоистичный ген». Простейшими примерами интернет-мемов являются: «медвед», «анонимус», «фотожаба», «facepalm», «LOL», «ИМХО», «демотиватор», «укроп», «ватник», «колорад», «Олбанский язык» и др.
Стоит дополнительно отметить, что неформальность сетевых коммуникаций и появление интернет-мемов постепенно формировали различные вариации языка и слэнга в Интернете, а также культурных и субкультурных феноменов, перетекающих из виртуального пространства в реальное. Это, в свою очередь, прямым образом воздействовало на сознание молодежи, изменяя не только реальный язык коммуникаций, но и ее ценности, адаптируя их под виртуальные знаки, чье смысловое наполнение в данном случае имеет первостепенное значение.
Любое другое событие, явление, настроение, не всегда имеющее отношение к развлечению и вообще к специфике коммуникаций в ВИКС, но при этом часто фигурирующее в поисковых запросах пользователей, называется сетевым трендом. Данная категория представлена многообразием различных значений, однако также отражает актуальное состояние сетевого сообщества и тенденции к его трансформациям. Простейшим навигатором по миру трендов выступает соответствующий раздел крупнейшего мирового поисковика Google.
Оценивая влияние ВИКС на ценности современной молодежи, необходимо учитывать генезис контента в ней. При этом стоит обратить внимание на факт неравномерного участия пользователей в его создании, охарактеризованный Д. Нильсеном формулой «90-9-1»: 90% участников виртуальных коммуникаций – пассивные наблюдатели, 9% порой вносят свой вклад в сетевую жизнь и лишь 1% является источником всего контента49. Важным феноменом в социокоммуникационном пространстве, способствовавшим продуцированию и распространению интернет-мемов, а также формированию особенностей интернет-слэнга, мемов и трендов, разработке новых рекламных моделей, явились имиджборды (от англ. imageboard, т.е., «доска изображений» или «имиджбо рда», «бо рда»). Они получили бурное развитие в начале 2000-х годов и представлены активным меньшинством сетевого сообщества. Борды представляют собой веб-форумы с возможностью прикрепления и обсуждения картинок, фотографий с надписями и без них. Им синонимично понятие «чан» («chan» от английского «channel» – т.е. «канал»). Основной характеристикой, способствовавшей популярности явления, служила анонимность (порой принудительная, т.е., без возможности регистрации) публикаций и обсуждений, а также рейтинговая система размещения контента.
Основные стратегические направления регулирования системы ценностей современной российской молодежи
Ашманов утверждает, что информационный (цифровой) суверенитет складывается из устойчивости и защищенности государства от вирусов, утечек и кражи данных, спама, выключения критической инфраструктуры извне и способности контролировать свое информационное пространство, влиять на него, оперативно обнаруживать и нейтрализовать информационные атаки72.
Сегодня полноценным информационным суверенитетом и ресурсами для его подрыва у других государств обладают только США. Высокий уровень обеспечивает Китай, однако его модель выстроена на информационной изоляции и фильтрации трафика, что является следствием недостаточных средств (как технических, так и кадровых) для контроля и регулирования потоков информации, несмотря на серьезную государственную волю. При этом политика Китая в вопросах обеспечения цифрового суверенитета посредством реализации проекта «Золотой щит» оказалась неэффективной, что доказали гонконгские события 2014 года, поскольку координация действий протестующих (в большей степени представленных студентами) осуществлялась также с помощью мессенджера FireChat, способного работать без доступа к мобильной сети или сети Интернет.
Реализация информационного суверенитета возможна лишь при условии заинтересованности в этом процессе государственной власти, общества и бизнес-структур с их технологическими и материальными возможностями. Эта задача выявляет потребность в собственных телекоммуникационных спутниках, источниках связи и Интернета, серверах, операционных системах и мобильных платформах, своём программном обеспечении (от поисковых систем и антивирусов до социальных сетей и офисных приложений), а также – в собственной элементной базе: микропроцессорах, платах, компонентах, средствах связи и др., - во всем, что определяет технологические и технические аспекты возможности обеспечения независимости внутри информационного пространства. Реализация обозначенных потребностей возможна лишь в перспективе развития науки и промышленности в перечисленных сферах деятельности, что обеспечит страну не только передовыми технологиями, но и рабочими местами.
Стоит отметить, что, по мнению Э. Гидденса, национальное государство требует не только высокого уровня информационного обеспечения, но и подразумевает рефлексивный сбор, хранение и управление информацией, необходимой для администрирования73. Поддержание жизнеспособности разной сложности социальных систем, да и сама основа понимания течения социальной жизни базируются на информации о людях, то есть обеспечиваются рутинной слежкой как элементом рефлексивной модернизации. Чем сложнее организация жизни общества, тем больше становится параметров учета, критериев для сбора и оценки личных данных каждого индивида. Ф. Уэбстер, опираясь на идеи Э. Гидденса, писал, что модернизация общества – есть расширение возможностей выбора, увеличение количества его вариантов, что достижимо с соразмерным увеличением необходимости в постоянном отслеживании ситуации (сборе информации) государством и корпорациями, которое, в том числе, позволяет накопить и сформировать знание, способствующее получению дальнейшей возможности выбора74. Угроза стать жертвой террористических атак и сценариев цветных революций также подталкивает национальные государства к сбору и классификации информации, предоставленной индивидами в рамках оказания им услуг (как государственных, так и частных) и в процессе виртуальных коммуникаций.
Так, в большинстве развитых западных стран существует практика слежки и государственного контроля за гражданами. Например, в Соединенном Королевстве действует секретная служба MIS (Military Intelligence Service), цель которой – поиск врага внутри страны. При штаб-квартире организации создан объединенный вычислительный центр (Joint Computer Bureau), вместивший в свои системы более 20 миллионов записей и файлов с данным более чем на один миллион человек, а также сеть из 200 терминалов с доступом к центральному компьютеру75.
Важно констатировать, что в рамках современного информационализма (по М. Кастельсу) самые серьезные полномочия в бизнес-структуре получают те корпорации, которые разрабатывают и внедряют инновации, что обеспечивает новые рыночные, политические и даже военные возможности. Именно такими компаниями являются современные айти-гиганты. Многие полагают, что человечество вступило в эпоху тотальной слежки, которая стала возможной при объединении усилий правительств определенных государств и крупнейших представителей мировой информационной индустрии.
Реализация сценария оруэлловского тоталитарного государства с его «Большим Братом» возможна в случае наступления двух взаимосвязанных случаев: 1) при объединении нескольких баз данных в более общие, а также 2) при передаче непрофильных баз данных третьим лицам и организациям. Эвентуальность выполнения этих условий уже не вызывает сомнений, поскольку оцифровка и хранение огромных объемов данных, ранее представленных на бумажных носителях, общедоступна76
