Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Маргинальность как проблема социальной философии 13
1.1. Развитие концепций маргинальности в России 13
1.2. Методологический анализ феномена маргинальности 39
1.3. Основные вопросы изучения маргинальности 67
Краткие выводы по главе 80
Глава 2. Контуры маргинальной действительности в современной России 84
2.1. Трансформация России в контексте маргиналистики 84
2.2. Маргинальность в социальном пространстве кризисной России 99
2.3. Положение и тенденции российской маргинальности 127
Краткие выводы по главе 145
Заключение 147
Список использованной литературы 150
- Развитие концепций маргинальности в России
- Основные вопросы изучения маргинальности
- Трансформация России в контексте маргиналистики
- Положение и тенденции российской маргинальности
Введение к работе
Актуальность темы исследования.
Существует мнение, что изучение маргинальное в России уже исчерпало себя, поскольку огромный заряд интереса к ней, созданный трансформацией страны в 1990-е годы, якобы иссяк. Действительно, потенциал новизны работ сугубо описательного характера сейчас уже отсутствует. Однако сегодня имеются основания для философского обобщения фактов и процессов социальной реальности нашего недавнего прошлого, настоящего и ближайшего будущего. Кроме того, в истинно философской области темы - терминологии и теории состояний и процессов - остаётся не меньше вопросов, чем было раньше. Сегодня весь мир и Россия находятся в переходном положении, поэтому осмысление феномена маргинальное важно для решения общемировых проблем, к чему всегда и стремилась социальная философия. Ещё одним мощным фактором необходимости дальнейшего изучения маргинальности становится перманентное ускорение трансформационных процессов по времени и содержанию, диктующее необходимость постоянного осмысления нового материала уникальной социальной реальности.
Актуальность темы исследования присутствует на трёх уровнях: общефилософском, историко-философском и ситуационном. В первом случае изучение феномена маргинальности определяется его неизбежностью и перманентностью присутствия в социальном бытии как отдельного человека, так и всего общества. Историко-философское обоснование актуальности темы диссертации заключается в том, что, как и весь мир, Россия в конце XX - начале XXI вв. переживает глобальные изменения. Они преломляют абстрактные построения маргинальности в виде реального состояния пограничности, резкого качественного изменения судеб целых народов. Кроме того, очевидна злободневность ситуации переходности от одного (сравнительно небольшого) периода развития российской маргинальности к другому, которая обусловлена глобальным экономическим кризисом.
В работе исследовано социально-философское преломление феномена маргинальности и связанных с ним проблем через
вышеназванные аспекты: общетеоретический и концептуальный (осуществлена терминологическая рефлексия), историко-философский (дан детальный срез российской маргинальное) и ситуационный (дан анализ социальной действительности и возможных перспектив маргинальных элементов в меняющихся общественных условиях). Автором подчёркивается особая значимость и существенное влияние маргинальных структур на современное российское общество.
Итак, перспективы глубокого изучения в современной России феномена маргинальности с точки зрения социально-философского подхода по-прежнему не исчерпаны, а его результаты -востребованы.
Степень научной разработанности темы.
Феномен маргинальное и связанные с ним различные социальные проблемы, а также жизнь российского общества новейшего времени по отдельности изучены достаточно основательно. Но их сочетание и взаимовлияние в социально-философском ключе исследовано, на взгляд автора, недостаточно. В диссертации он опирался на две группы исследований.
К первой относятся исследования социальной маргинальное в обществе в общефилософском ключе и в русле отдельных дисциплин. Данную группу источников можно условно разделить на работы зарубежных, советских и российских учёных.
Первоначально изучение маргинальное осуществлялось американской социологией, культурологией и социальной психологией (Г. Дики-Кларк, Р. Мертон, Р. Парк, Э. Стоунквист, Т. Хьюз, Т. Шибутани), затем оно получило развитие в западноевропейских трудах Ж. Леви-Стрэнже, Д. Манчини, К. Рабана, А. Фаржа. Из западноевропейских исследований последних 10-15 лет выделим работы Ч. Велена, Д. Гели, Д. Маршалла, Р. Минеи.
К числу наиболее значимых советских работ в данной группе относятся исследования Н. О. Навджавонова, М. И. Полякова, М. И. Семиряги, Е. Н. Старикова, М. В. Темкина, В. А. Шапинского и Е. М. Шапинской, Б. Н. Шапталова, а таюке ряд коллективных изданий.
Российские научные работы по теме маргинальности 1990-2000-х годов представлены тремя направлениями. В исследованиях общего характера детально анализируются терминология маргиналистики, её история и концепции (исследования А. И. Атояна, С. П. Турина, И. В. Зайцева, Т. А. Махмутова,
A. С. Мигунова, Е. В. Покасовой, И. П. Поповой, И. П. Фроловой).
В исследованиях маргинальности по различным сферам жизни
отдельного человека и общества особое внимание уделяется
ценностно-нормативной составляющей культуры российского
социума и личности, культурному подходу вообще. К ним относятся
исследования Н. Р. Акопян, Т. В. Вергун, С. И. Левиковой,
С, М. Логачевой, Е. В. Покасовой, О. А. Сергеевой. В них
делается акцент на переходности, внутреннем расколе культуры
нашей страны, продуцирующем серьёзные внутриличностные
конфликты. Самым разработанным является социологическое
направление, рассматривающее феномен маргинальности в
социально-экономическом и социоструктурном ключе. Это
работы Е. С. Балабановой, 3. Т. Голенковой, В. Н. Дахина,
Е. Д. Игитханян, И. В. Казариновой, И. Картиковой, Л. А. Маслова,
Ю. М. Плюснина, И. П. Поповой, Н. М. Римашевской, С. 3. Савина.
Отдельным аспектам маргинальности посвящены работы по
правовому, пространственному, личностному, политическому
подходам (Е. М. Аврамова, А. И. Атоян, С. П. Баньковская,
B. Владимиров, Е. П. Ермолаева, Н. В. Иванова, В. Каганский,
М. Рожанский, В. М. Розин, Е. В. Садков). При этом существует
немного специальных трудов, раскрывающих характер именно
современной российской маргинальности, например, коллективная
социологическая монография «Маргинальность в современной
России» (М, 2000).
Вторую группу составляют работы, связанные с исследованием маргинальности через изучение социально-философ-ских проблем современного общества в общетеоретическом плане, которое применяется к конкретной ситуации в СССР и России. Можно выделить и ряд специальных социологических, исторических, культурологических, политологических исследований позднего советского и современного российского социума. К ним относятся работы М. К. Горшкова, Т. И. Заславской, К. Касьяновой по трансформации российского общества и его структуры.
Важна роль работ по отдельным проблемам, связанным с маргинальностью. В советской маргиналистике они посвящались изучению отчуждения, деклассирования, социальных конфликтов, преступности, страха и одиночества, социализации и адаптации личности, общественных деформаций (работы В. С. Агеева, В. А. Андрусенко, Б. С. Братуся, А. А. Горелова, 3. В. Коробкиной,
B. Н. Кудрявцева, А. П. Симонова). В исследованиях 1990-2000-х
годов доминировали проблемы положения молодёжи в обществе
(Ю. А. Зубок, О. А. Раковская, В. И. Чупров), экстремизм
(А. А. Козлов, В. Н. Томалинцев), личностно-психологические
проблемы (А. В. Нечаев), пространственная сегрегация
(О. Е. Трущенко, Т. Ю. Шманкевич), миграционные процессы
(Е. С. Красинец, Е. С. Кубишин, Г. И. Солдатова,
Е. В. Тюрюканова), бедность и бездомность (Т. Ю. Богомолова,
Б. Д. Бреев, О. А. Лиходей, М. Б. Попова, Е. Г. Слуцкий,
C. А. Стивенсон, В. С. Тамилина, Т. В. Ярыгина), преступность
(Ю. М. Антонян, С. В. Бородкин, А. А. Тайбаков), алкоголизм и
наркомания (В. В. Еременко), социальный антиномизм
(В. В. Максимов, А. С. Васин), близкие к маргинальное понятия
(Е. С. Балабанова, А. Ш. Жвитиашвили, С. А. Сидоренко,
Н. Е. Тихонова).
Таким образом, существует довольно большое число высококачественных научных исследований феномена маргинальное как общего плана, так и по её конкретным направлениям. Однако целостного социально-философского осмысления темы в теоретическом, конкретно-историческом и ситуативном смысле по-прежнему недостаточно.
Объект исследования - социальная реальность современной России.
Предмет исследования - феномен маргинальное в реальной жизни российского социума последних десятилетий.
Целью работы является философская трактовка феномена маргинальное в контексте бытия современного российского общества.
Задачи исследования:
выделить существенные признаки, определить понятия маргиналистики;
проанализировать изучение феномена маргинальное в России;
- выявить основные теоретические проблемы в изучении
маргинальности и возможные пути их преодоления;
проанализировать социально-философское позиционирование феномена маргинальности в контексте распада СССР;
вскрыть причины и ход процесса формирования и укрепления широких маргинальных групп в кризисной России;
определить современное состояние и специфику изменений российской маргинальности.
Методология исследования.
При анализе маргинальности как многогранного, противоречивого и перманентно развивающегося социокультурного явления использовались интегративный подход, сочетающий в себе разные методы исследования и достижения различных дисциплин, и тесная связь теоретических представлений с конкретным социальным материалом жизни современной России.
Основой работы являлись общенаучные принципы объективности, конкретности, эвристичности, универсальные методы теоретического познания в виде анализа и синтеза, обобщения и ограничения, абстрагирования, сравнения и моделирования. Особенно важен среди общих методов структурно-функциональный метод, ведь анализ маргинальности неотделим от рассмотрения структуры социальных систем и их элементов. В работе широко используются и сугубо философские методы: герменевтический (для анализа и понимания источников исследования) и диалектический (для осмысления социального бытия человека и общества). Также использовались принцип историзма и сравнительно-исторический метод, заключающиеся в рассмотрении процессов и явлений в их единстве, последовательности и развитии как атрибута определённого социального времени.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. Понятия маргиналистики являются концептуальными, напрямую не соотносящимися с социальной реальностью. Маргинальное^ существует отдельно от её проявлений только как условные теоретические установки общественного сознания, различные в разных социумах, причём на практике они всегда соотносятся с конкретными носителями - маргиналами.
Из-за подвижности представлений о маргинальное все люди потенциально маргинальны в социальном плане. Маргинальное перманентно присутствует в социальном бытии и маргинальные ситуации неизбежно присутствуют в жизни всех людей. Маргинальное положение и маргинальность также не являются исключением, уделом лишь незначительного меньшинства.
Маргинальность - это целый ряд социальных положений, представления о которых именно как о маргинальных существуют в общественном сознании, люди в них попадают намеренно, случайно или принудительно; а «маргинал» - это особая характеристика личности, от неё не отделимая.
Конкретно-историческая ситуация в России последних десятилетий подтвердила жизнеспособность и важность теоретических подходов и концепций маргиналистики. Маргинальные ситуации в различных сферах жизни общества в этот период активно и во множестве трансформировались в маргинальные положения и состояние маргинальное.
Переход от советского общества к постсоветскому стал временем масштабной маргинализации на всех уровнях идентичности, но и в 1990-е годы маргиналы всё же не являлись основной массой населения. Маргинальные элементы российского социума в последние десятилетия резко активизировались. В начале XXI века, со стабилизацией ситуации в стране, стала очевидной перманентность присутствия и значительная роль маргинальных людей и групп в российском обществе.
Научная новизна исследования заключается в синтезе
концепций маргиналистики и конкретного материала социального
бытия современной России. Общетеоретический, дисциплинарный и
конкретно-исторический уровни изучения феномена
маргинальное в работе объединены.
В рамках диссертационного исследования:
1. Последовательно проанализировано развитие
маргиналистики на Западе и в России, представлены её основные
подходы и концепции.
2. Выделены основные проблемы современного исследования
феномена маргинальное и предложены возможные пути их
преодоления.
3. Проведён комплексный анализ терминологии
маргиналистики, уточнён её смысл, даны критерии и схема
соотношения понятий.
4. Концепции маргинальное применены к российской
действительности последних десятилетий.
5. Сделан анализ современного состояния и даны прогнозы
возможного развития российского социума в контексте феномена
маргинальности.
Теоретическая и практическая значимость исследования.
Теоретическое значение работы заключается в расширении научных представлений о маргинальности в современном российском обществе, в уточнении терминологии по теме. Практическая значимость исследования состоит в возможности использования его материалов в разработке и преподавании курсов социальной философии, социологии, культурологии, политологии, связанных с маргинальностью в современном мире в целом и российском обществе в частности. Материалы диссертации также могут быть использованы при конструировании социальных процессов для предупреждения угроз чрезмерной маргинализации в обществе и усиления её позитивного влияния.
Апробация исследования.
Главные положения и выводы диссертации изложены автором в 13-ти публикациях (2 из них в журналах, рекомендованных ВАК) и представлены в выступлениях на IV Международной конференции «Человек в современных философских концепциях» (г. Волгоград, 2007 г.); IV, V и VI Международных конференциях «Наука и культура России» (г. Самара, 2007, 2008, 2009 гг.); V, VI и VII Международных конференциях «Ознобишинские чтения» (г. Инза, 2007, 2008, 2009 гг.); II Международной конференции «Молодёжь и наука: реальность и будущее» (г. Невинномысск, 2009 г.); Всероссийской конференции «Социологический диагноз культуры российского общества второй половины XIX - начала XX вв.» (г. Санкт-Петербург, 2008 г.); Всероссийском научном семинаре «Цивилизационная идентичность современного российского общества» (г. Санкт-Петербург, 2009 г.).
Структура диссертации обусловлена её целью и задачами. Исследование состоит из введения, двух глав (6 параграфов), заключения и списка использованной литературы.
Развитие концепций маргинальности в России
Маргинальность давно является междисциплинарным аспектом, сферой изучения сразу нескольких дисциплин: философии, социологии, культурологии, психологии, политологии, правоведения и прочих. Сам термин «маргинальный» до XX века означал «экономически близкий к пределу, почти убыточный» . В социальном плане он стал употребляться в 1920-е гг., когда в 1928 г. американский социолог Р. Парк (один из основателей чикагской школы) впервые употребил его в эссе «Человеческая миграция и маргинальный человек», посвященном изучению процессов в среде иммигрантов2.
Как же сегодня определяется этот термин, что вкладывается в это понятие? Приведём некоторые определения объекта нашего изучения — маргинальности, маргиналов, маргинализации в отечественных словарях и пособиях.
«Маргинальность (лат. marginalis - «находящийся на краю», от лат. margo — «край, граница») социологическое понятие, обозначающее промежуточность, «пограничность» положения человека между какими-либо социальными группами, что накладывает определённый отпечаток на его психику»3.
«Маргинальная личность - понятие в западной социологии для характеристики личности, которая входит одновременно в какую-либо обособленную социальную группу и другую (возможно в несколько), более обширную, и таким образом находится как бы на краю этих групп»4.
«Маргинальная личность — понятие, употребляемое в современной западной социологии для выделения и анализа специфических, противопоставляемых общественно-нормальным, отношениям «социальный субъект — социальная общность».
«Маргинализм - общее название ряда направлений в философии, развивающихся вне и в противовес доминирующим в ту или иную эпоху правилам рациональности, представленным в господствующей философской традиции, часто антисоциальных или асоциальных. Иногда под вопрос в маргинализме ставится само право общества на существование, потому что первичным и «естественным» им объявляются как раз разрушающие общество силы , а само оно - их вторичным и устранимым продуктом». Далее в качестве «маргинальных философов» приводятся Антисфен, де Сад, Ф. Ницше, М. Фуко, П. Классовски, Ж. Батай, М. Бланшо, Ж. Делёз1.
«Маргинальность - понятие, традиционно используемое в социальной философии и социологии для анализа пограничного положения личности по отношению к какой-либо социальной общности, накладывающего при этом определённый отпечаток на её психику и образ жизни». Далее здесь следует рассмотрение некоторых концепций маргинальности. Также даются определения «маргинальной культуры» и «маргинальной социально-классовой группы»2.
«Маргиналы — 1) маргинальные личности — люди, не соответствующие принятым в обществе нормам, отвергнутые обществом, либо сами отвергающие его, нередко яркие личности, ищущие пути обновления общества; 2) социальные группы, находящиеся на окраинах или за пределами социокультурных норм и традиций, характерных для данного общества. Маргинальность — термин, характеризующий особые черты сознания и поведения различных социальных групп, которые в силу обстоятельств не способны интегрироваться в остальное общество»1.
«Маргинальность - понятие, употребляемое для обозначения особых черт сознания и поведения представителей социальных субгрупп, которые в силу обстоятельств неспособны интегрироваться в большое референтное сообщество, по отношению к которому они и выступают как маргиналы. Маргинальная личность тяготеет к созданию антиобщественных объединений с перевёрнутой системой ценностей»2.
«Маргинальность — термин, употребляемый в политологии, социологии, этнологии и психологии для обозначения особого статуса и поведения, сознания и психологии тех субгрупп людей, которые в силу различных обстоятельств оказались на грани 2-х культур, участвующих во взаимодействии этих культур, но не примыкающих полностью ни к одной из них». «Маргиналы - понятие, употребляемое для обозначения: 1) индивидов, оказавшихся на границе двух различных культур и отличающихся рядом социально-психологических особенностей: отчуждённостью, внутренней напряжённостью, тревожностью, неуверенностью и др.; 2) групп (слоев), занимающих периферийное положение в обществе, т.е. не принадлежащих к социально значимым структурам; 3) политических организаций, партий, находящихся на периферии политического пространства»3.
«Маргинальность — ситуация, когда индивид чувствует себя находящимся между двумя культурами или социальными стратами с присущим им образом жизни. В маргинальном или промежуточном состоянии человек ощущает глубокий дискомфорт и неудовлетворенность... Особенность маргинальное в том, что ни в одной из культур - старой или новой - равно как и ни с одной из стратой или социальной общностью, из которых индивид вышел и в которые только ещё входит, он полностью идентифицировать себя не может». «Маргинальная личность - социальное положение человека на границе разных социальных групп, личность, отличающаяся особыми чертами сознания и поведения, которые мешают ей интегрироваться в окружающее её референтное сообщество. Маргинальная личность тяготеет к созданию антиобщественных объединений с нетрадиционной системой ценностей. Маргинальность может играть и позитивную роль, когда маргинализации подвергаются наиболее энергичные, образованные представители общества, способные выработать новые формы общежития». «Маргиналы - группы людей, оторванные от одной культуры, общества, класса, слоя или социальной среды и не вросшие корнями в другую. Как правило, маргиналами становятся люди в зрелом возрасте, уже накопившие культурный потенциал, сформировавшие привычки, усвоившие традиции и обычаи данной культуры, забыть которые или отучиться от которых трудно. Маргиналам в течение всей жизни приходится проходить все три фазы освоения социальных ролей и усвоения культурных норм: социализацию (освоение ролей и норм родной культуры), десоциализацию (разобучение) и ресоциализацию (переобучение новым ценностям и стандартам поведения)»1.
«Маргинальность — понятие, служащее для оправдания репрессий специфической части людей, не соответствующих принятым в обществе нормам и ценбностям. Выделение и анализ маргинальности сопровождается предположением о модели общества как интегрированного целого и самотождественности нормативных и ценностных структур. Маргинальность обозначает всё то, что ставит под вопрос эту интегрированность и самотождественность»2.
Даже из этих нескольких определений следует, насколько сложным является социально-философский анализ маргинальности и связанных с ним феноменов, поскольку он должен сочетать в себе столь различные компоненты. Для философского осмысления феномена необходимо провести краткое сравнение его понимания с данными дефинициями. Маргиналистика является сравнительно молодой по меркам социальных наук, её понятия формировались лишь в XX веке. В результате этого термины, называющие те или иные социально-философские феномены, используются сейчас в многочисленных концепциях, связанных или сходных с маргинальностью и маргиналами. Это такие понятия как аномия, девиация, отчуждение, деклассированные элементы (пауперы и люмпены), «underclass», лиминальность, эксклюзия. Поэтому проведём краткое сравнение маргинальности с другими понятиями для их разграничения и уточнения структурной содержательности, что мы под ними понимаем, что является их алгоритмом.
Социально-экономический срез изучения маргинальности является одним из главнейших в маргиналистике, ещё в XIX веке термины «маргинальный» и «маржинализм» применялись в экономической науке. Такое понимание сейчас ориентируется на имущественное положение индивидов и их роль в экономике общества. И обычно сводится к рассмотрению в качестве явных маргиналов нищих, безработных. Но отождествлять их не следует, потому что факторов маргинальности много, и необходимо учитывать все особенности. При этом заметим, что связь между экономическим статусом и маргинальностью является одной из самых устойчивых и значимых. Более того, занимаемое в современном обществе положение в экономической системе очень актуально для исследований маргинальности.
Проведём краткое сравнение понимания социально-экономической маргинальности с классическими марксистскими терминами «деклассированные элементы» и «люмпены», ведь они наиболее близки к данному пониманию маргинальности, а также особенно важны для отечественной маргиналистики периода её зарождения и начального развития.
Основные вопросы изучения маргинальности
После рассмотрения основных подходов к анализу феномена маргинальности и направлений его описания мы охарактеризуем главные, на наш взгляд, проблемы, с которыми сталкивается современная российская маргиналистика. Прежде всего, отметим относительную новизну понятий «маргинальный» (с 1928 г.) и «маргинал» (с 1972 г.) особенно в отечественной науке (с 1970-х гг.) и разнородность их понимания. Несмотря на относительную «молодость» маргиналистики, в настоящее время в социальной философии наблюдается крайне разноречивое понимание феномена маргинальности вообще и в современной России в частности. Это продиктовано, на наш взгляд, целым рядом сложных проблем в её изучении.
Во-первых, сами главные понятия маргиналистики изначально очень широки по своему смыслу. Выведение из латинского «margo» («граница, край, межа») и «marginalis» («находящийся на краю, на обочине»), как видно, позволяет трактовать их весьма разнообразно. Но чрезвычайно широкое понимание данных феноменов приводит к тому, что их изучение становится весьма затруднительным, а его результаты — аморфными.
Во-вторых, маргинальность быстро стала междисциплинарной пробле мой, что привело к созданию ряда соответствующих подходов, рассматривающих в ней свою область. Среди них можно отметить этно- и со циокультурный, социологический, личностно-психологический, экономический, политологический, нормативно-правовой, географический, ис кусствоведческий подходы и множество их смешанных версий. Ведущие параметры данных подходов и видение в их рамках маргинальности уже были представлены выше. Причём речь здесь идёт не просто о различных версиях или ракурсах анализа проблемы. В процессе уточнения, развития понятий мар гиналистики утвердилось несколько их значений, относящихся к различным типам маргинальности, и нередко даже противоположных по своему значению.
Они включают совершенно разные определения терминов и их критерии, назы вая маргинальными людьми и слоями далеко не одних и тех же, а также давая им различные характеристики и оценки. Нечёткость понятий делает сложным измерение самих явлений, ими обозначаемых, их социально-философский ана лиз в конкретных проявлениях. Маргинальность стала своего рода синтетическим термином, отчего она трудно характеризуема.
В-третьих, встречное движение исследователей маргинальности от её общей теории к социальной практике и наоборот далеко не всегда сходится в одних и тех же точках. Нередко получается замкнутый круг: отсутствие более или менее единых определений маргиналистики порождает массу трактовок конкретных личностных и общественных явлений и процессов. А это, в свою очередь, ведёт к выведению из последних совершенно не связанных между собой определений, признаков, характеристик маргинальности и маргиналов. И научная терминология становится многозначной фразеологией.
В-четвёртых, развёрнутая картина развития зарубежной и отечественной маргиналистики, как нами было показано выше, представляет собой множество вариантов понимания связанных с ней проблем. И детальное описание во многих исследованиях истории изучения проблемы по маргинальности само становится сложной проблемой, выливаясь нередко либо в простой обзор существующих мнений, либо в попытку эклектично совместить их сразу все вместе.
В-пятых, существует необходимость постоянного развития любых понятий и их применения, в том числе и понятия «маргинальность». Ясно, что введённый в определённое историческое время первой половины XX века для анализа конкретных обществ (развитых западных), более того, заранее очерченных явлений и процессов в них, этот понятийный аппарат должен в каждом последующем случае проходить тщательную проверку. Кроме того, даже у социально-философских терминов обычно есть смысловой «предел» их распространения на сопредельные процессы и явления, не говоря уже об изначально социологических. Нарушение этих границ, некритичное перенесение чужих теорий на иной пространственно-временной и социальный материал чревато путаницей и порождением неадекватности толкования.
В-шестых, наряду с терминологией маргиналистики, давно существуют пересекающиеся с ней понятия: отчуждение, люмпенизация, деклассированные элементы, лиминальность, underclass, эксклюзия, аутсайдер и другие, значительно усложняющие ситуацию, вносящие дополнительные трудности в философский анализ современных общественных процессов. Тем более, что именно сегодня нельзя отметать ни один из этих терминов: все они имеют место быть не только в философии, но и в социальной реальности.
В-седьмых, несомненно, отрицательную роль в изучении феномена сыграла небывалая популяризация понятий маргиналистики в бытовой среде, произвольное обращение с ними, превращение их в клише и даже модные ругательства, за которыми не виден научный смысл. Кроме того, такое оттенение маргинальное как приговора её носителю, а клейма маргинала как печати обречённого изгоя не способствует объективности их восприятия. Тотальное противопоставление «презренных, мерзких маргиналов» «хозяевам жизни» (здесь можно привести в пример очень популярные сейчас среди молодёжи английские слова looser — «теряющий, проигравший» - и winner - «победитель») разжигает взаимные чувства страха и ненависти между разными элементами общества, между непохожими друг на друга людьми.
Как видно, причины сегодняшних сложностей в изучении маргинально-сти лежат и в области природы самих её понятий, и во внутреннем характере этого изучения, и в его внешних условиях. Выходя за рамки конкретных дисциплин, социальная философия пытается концептуально «сплавить», органично синтезировать их подходы и характеристики, создать некую единую картину понимания проблемы. Таким общим плодотворным истоком философского исследования может служить лишь сфера базовых понятий. Именно в ней необходимо проводить основную работу по развитию собственного осмысления темы, с учётом её концепций и примеров. Нужно серьёзно уточнить, очистить, классифицировать, систематизировать материал или создать его новый обоснованный вариант, концепт. Следует осуществить чёткие рационально-логические операции по препарированию всего наносного или не соответствующего теме изучения и, наоборот, развития в ней жизненно необходимого и продуктивного. Только дедуктивным путём, составив общетеоретическую концепцию, можно в данном случае идти к конкретным её проявлениям в действительности.
Первым шагом здесь мы считаем стремление сохранить смысл понятий «маргинальный», «маргинальность» и «маргинал», исходя из значения их латинского корня «margo», «marginalis» как отражения ситуации, положения пограничности, периферийности, в каком бы контексте (пространственно-географическом, расово-этническом, культурном, личностно-психологическом, социологическом, экономическом, политологическом, нормативно-правовом) они при этом ни проявлялись. Так, ещё Эпикур считал необходимым «уразуметь понятия, лежащие в основе слов», при этом особенно их первоначальные значения, иначе не будет основы для исследований1. Там, где невозможно точно и аргументировано показать данный факт пограничности, уже нельзя, по нашему мнению, говорить о маргинальности как таковой.
Необходимо дополнительно уточнить, что же мы считаем этой погранич-ностью, определяющей собой наличие феномена маргинальности. Здесь, с позиции любого отдельного субъекта или системы, логически возможны лишь два варианта: 1) пограничность как периферия, некоторая небольшая по сравнению с основной, часть субъекта; 2) пограничность как аморфное промежуточное пространство между двумя и более субъектами (системами), не принадлежащее чётко ни одному из них. Оба понимания констатируют определённое статичное положение, дают одномоментный статусный срез. Это то, что можно назвать, по нашему мнению, термином «маргинальность». А разница между её версиями лишь в том, что анализируется в них одна социальная система или несколько. В первом случае маргинальность выступает периферией, границей, окраиной чего-то большего (например, ядра территории страны, нормативного большинства, слоя или всего общества). Во втором - неким особым, вполне автономным, «ничейным» полем. Такое разделение облегчает изучение феномена, «разводя в стороны» целый ряд его пониманий, нацеленных на анализ окраины, частных видоизменений социального бытия или его совершенно особых состояний.
Думается, необходимо понимать равносильность, равновероятность существования обоих вариантов маргинальности, хотя обычно акцент делается на её понимании как окраины, своего рода несамостоятельной модификации бытия. Как правило, рассматривая её с позиций не-маргинального, исследователи заведомо отказывают маргинальное в наличии у неё значительного внутреннего потенциала, как бы ретроспективно притягивая её к норме. Вектор движения маргинальных людей и групп нередко видится только линейным -либо стремление к норме (например, к ассимиляции или уходу из маргинального статуса), либо сознательное или стихийное отдаление от неё, что видится нам ошибочным. Мы исходим из того, что норма жизни требует уточнения. Примеры такого кардинально иного конструирования реальности демонстрируют, если пользоваться теорией Э. Дюркгейма и Р. Мертона об аномии, ценностная инновация и мятеж.
Трансформация России в контексте маргиналистики
Необходимо определить, как характеризуются события перехода от советского к постсоветскому периоду жизни российского народа. Эта тема привлекала и по-прежнему привлекает внимание большого числа исследователей из различных сфер науки. Что это было: крушение, развал (распад), субъективное целенаправленное реформирование или объективная стихийная трансформация? Лишь на первый взгляд это вопрос только истории и политологии, от его решения во многом зависит трактовка современной российской маргинальности.
Транзитология даёт нам яркий пример проявлений феномена маргинальности в переходные периоды истории. И различная характеристика глобальных процессов, происходивших тогда в России, совершенно по-разному представляет нам предмет нашего изучения. Ведь, в соответствии с теоретическими выкладками, представленными в 1-й главе, понимание процессов периода рубежа 1980-1990-х годов как распада одного строя без образования другого не позволяет нам увидеть в этом явные проявления маргинальности ни как окраины системы (только во временном контексте), ни как промежуточного, автономного поля.
В социально-экономическом и политическом смыслах переход от советского общества к постсоветскому начался именно как традиционное для нашей страны реформирование «сверху». Но скоро оно переросло в нечто несравненно большее и менее идентифицируемое, став социально-философской проблемой. Назвать то время распадом, а уж тем более развалом можно только с позиций СССР и системы «реального социализма» - это было их крушение. Но это не было концом истории России, кроме того, такая трактовка страдает односторонним негативизмом оценок, поэтому нельзя назвать изучаемые процессы лишь угасанием и гибелью. Это не по-философски и не исторично, так как в любом завершении одного состояния или процесса диалектически заложено начало иного, да и однозначные оценки в жизни современного социума неприемлемы. Из двух оставшихся вариантов мы склоняемся к той версии, что происходившее в России в начале 1990-х годов лучше называть не реформами (это переустройство какой-либо отдельной стороны жизни общества при сохранении его прежних основ в других сферах), а трансформацией (преобразованием социальных институтов и структур, сопровождаемым их коренной ломкой). Помимо масштаба и уровня изменений здесь важна степень управляемости ситуацией и её следование определённому чёткому направлению. С этих позиций трансформация гораздо менее управляема, она стихийна и непредсказуема, а поэтому более растянута во времени и поливекторна1.
Изменения, конечно, были революционны по своему масштабу и значению и шли они на всех уровнях общества (общем, региональном, локальном, групповом, индивидуальном) стихийно. Причём чем ниже был уровень, тем выше была его неуправляемость официальными структурами. Всё это усиливало проявления маргинальное и как пограничности, и как самостоятельного субъекта социального бытия. Особенно важным, по мере задержки в переходном состоянии, становилось второе понимание маргинальности. В нём проявилась сущность трансформации личности и общества - во многом стихийного и слабо очерченного каким-то планом движения. В соответствии с этим элементы российского общества характеризовались динамическими характеристиками, свойственными именно трансформирующимся социумам .
Как нам известно, проявления явной маргинальности имелись на всех этапах истории советской России. Но во время коренной перестройки и последовавшего за ней распада системы «реального социализма» данные проявления значительно активизировались и распространились. В духе марксистских концепций анализ проблемы маргинальности нередко связывался с концепцией отчуждения в социальном бытии. Его последствия в различных сферах жизни российского общества трактовались как проявления маргинальности, а отчуждённые индивиды - как маргиналы. При этом даже число уровней отчуждения и их характеристики во многом совпадали с подходами к пониманию феномена маргинальности. Так, выделялось отчуждение большинства советских граждан в политическом, экономическом, организационно-структурном, информационно-культурном, правовом смыслах и в смысле отсутствия у них личной свободы. Тогда предпосылки для структурной маргинальности становились тотальными. Наступило предкризисное состояние системы так называемого «реального социализма» или «застой», а затем и её общий кризис. Он наложил-ся на завершавшуюся фазу большого цикла эволюции российской культуры, сопряжённую с обострением свойственного ей глубокого внутреннего раскола на собственные и инородные элементы. Поэтому кризис рубежа 1980-90-х гг. стал социокультурным, в него были вовлечены все основные социальные отношения, различные сферы жизни социума и культура общества в целом. Он с позиций маргиналистики для нас особенно интересен, ведь в этом социокультурном кризисе проявилось разложение прежних духовно-нравственных устоев в условиях нарастания проблем и значительная активизация этнического самосознания многих народов СССР и РФ вследствие резкого обострения межнациональных проблем. «Перестройка» смогла ослабить некоторые производные уровни отчуждения советских людей, но не преодолела его глубинные слои. Социокультурный кризис в 1991 году перерос для СССР как единого государства и «реального социализма» как его общественного строя в катастрофу1.
Исследователи того периода называли примерами маргинальных групп позднего советского и нового российского общества нищих, бродяг, приезжих по трудовому лимиту рабочих («лимитчиков»), хронических безработных, опустившихся алкоголиков, токсикоманов и наркоманов, проституток, организованную преступность, экстремистские молодёжные объединения. В связи с последним многие авторы отмечают феномен массового молодёжного бунта против прежней модели жизни человека и общества, имевшей место как в открытой, так и в скрытой форме. Расшатывание, а затем и разрушение привычной и долговременной системы включения подрастающего поколения во взрослую жизнь стало нарастающей тенденцией. Также обострилась проблема адаптации к жизни в большом социуме большого числа советских граждан, прошедших и проходящих через пенитенциарную систему ИТК, а таковых насчитывалось несколько миллионов. Участие в межнациональных конфликтах и, например, в войне в Афганистане, дезадаптировало целые социальные группы. При этом в процессе коренной ломки основ советского строя как раз ярко проявились минусы провозглашавшейся и преследовавшейся им цели полной адаптации человека к условиям жизни, представлявшимся установленными надолго. Выяснилось, что большинство людей, бывших ещё совсем недавно советскими, в резко изменившихся условиях жизни оказались в ситуации проверки на приверженность к прежним идеалам. И чем более искренней, прочной, полной и долгой была адаптация человека и социальных групп к прежней жизни, тем больше создавалась и прогрессировала вероятность попадания в положение устойчивой маргинальности. Этот трудный выбор ради выживания между вошедшими в плоть и кровь принципами советского прошлого и новыми реалиями пришлось испытать нескольким поколениям россиян. Те же, кто и ранее во многом лишь внешне придерживался официальных ценностей и норм поведения, обычно гораздо легче переносили период трансформации и стали её движущей силой.
Хотя, думаем, не следует приписывать большинству советских людей прочный консерватизм. XX век с его крутыми поворотами истории вообще очень способствовал преодолению вековой российской косности сознания и выработке у россиян огромной приспособляемости к резким переменам. И если не на уровне менталитета, то на уровне поведения гибкости было не занимать и гражданам СССР, перманентно жившим в условиях масштабных социальных экспериментов. Постоянно «крутиться, если хочешь жить», пользуясь речевым оборотом 1990-х гг., многие советские люди действительно умели. И именно поэтому, наверное, в массе своей они смогли пережить «лихое десятилетие».
Во времена «перестройки» были обнародованы неприглядные цифры распространения бедности в стране, где почти 40 млн. человек были признаны живущими за её чертой. Также констатировалось ослабление института семьи, значительный рост числа брошенных детей и детской преступности. Серьёзнейшей проблемой стало распространение алкоголизма среди людей разных возрастов (несколько млн. человек) и наркомании среди молодёжи. От 1 до 6-ти млн. жителей СССР, по разным данным, по своему образу жизни являлись бродягами, бичами и бомжами. Из-за войны в Афганистане и вспыхнувших межнациональных конфликтов в ряде республик Союза сотни тысяч советских граждан стали беженцами и морально сломленными людьми1.
Положение и тенденции российской маргинальности
Проанализируем основные характеристики российской маргинальности последних лет и некоторые тенденции её будущего. И, прежде всего, необходимо, как и в предыдущих параграфах, дать некоторую общую оценку рассматриваемого периода в социально-философском ключе.
На наш взгляд, 2000-е годы в России можно назвать временем более явно выраженной модернизации общества, закрепления РФ в ряду стран мировой глобализации и значительной реализации в ней так называемой «постиндустриальной революции». Всё это началось, конечно, раньше последних лет, но именно в данный период вошло в силу, проникнув в самую глубину российского общества и значительно изменив его. Хотя модернизация не завершена1.
Как мы отмечали выше, качественные перемены в социуме обычно ведут за собой смещение акцентов восприятия маргинальное в нём. Маргиналь-ность как периферия понимается через призму удалённости от главных ценностей эпохи, её системообразующих компонентов. В данном случае ими можно считать информацию, глобализацию, высокотехнологичное производство и модель жизненного пути как карьерного восхождения. Всему этому противостоит описанный нами в первой главе работы «underclass», всё более отрывающийся от магистральной линии развития западного общества и противостоящий представляющей его элите2. Вхождение России в круг западных стран и эпоху мировой глобализации во многом определило в её современности такое же социокультурное и политическое понимание маргинальности как близкое к пониманию «андекласса».
В отношении культуры в масштабах всего общества, а также его слоев и групп в этот период продолжает иметь место кризис групповой и общесоциальной идентичности. В связи со стабилизацией ситуации в стране в 2000-х годах интересна позиция, противопоставляющая культуру как установление порядка и дифференциацию хаосу маргинальности с её неупорядоченностью, размытостью, равновероятностью вариантов. В этом случае культура постоянно борется с маргинальностью, но не может никогда её победить окончательно. Схватка идёт во времени и пространстве с разными результатами, и сейчас хаос активно теснит порядок. Сегодняшняя культурная ситуация в России демонстрирует определённую обратную связь между распространением того и другого.
Например, концепция культурной маргинальности тесно связывается с проблемами норм и поведения молодёжи. Мы не согласны с утверждением о неизбежном маргинальном биологическом, социальном или культурном положении молодёжи как таковой, а уж тем более о маргинальности её большинства. Несмотря на действительно существующие сейчас резкие культурные различия между старшими поколениями и молодёжью, а также внутри самой молодёжи, добиться «права» именоваться выраженной маргинальностью из молодёжных движений могут лишь немногие. Для большинства это всего лишь поиск путей самоутверждения, стремление выделиться, порой нарочито резкий, но обычно преходящий и не выходящий за рамки субкультуры как видоизменённой культуры данного общества. Максимум это можно назвать сознательной или стихийной маргинализацией. Явная же маргинальность присуща не молодёжи как категории населения, а молодым людям, входящим в маргинальные группы по явным признакам, например, нелегальных мигрантов, сексуальных меньшинств, профессиональных преступников, бомжей, наркоманов. Здесь уже можно говорить о наличии некоего собственного культурного поля, значительно отличающегося от культуры большинства. В субкультуру целенаправленно стремятся попасть в основном те, кто в целом находится в рамках последней. Они могут позволить себе эту роскошь, ведь подспудно понимают обратимость, возможность выйти из игры. Реальным же маргиналам не нужно играть на контрастах, им совсем не до этого. Их положение хорошо заметно, они выделяются самим фактом своего существования. А не являющихся маргиналами молодых людей притягивают внешние «плюсы» их положения, которые ими идеализируются, утрированно копируются или придумываются.
Официальная власть и культура, ранее бесспорно потерявшие право монопольно оценивать культурные аспекты жизни страны, теперь его постепенно возвращают. В ситуации их прежней слабости на мезо- и микроуровнях нашего социума давно возникло много автономных от них центров влияния, взявших на себя роль культурных эталонов. Тогда, при нечёткости границ субъекта, в данном случае главенствующей культуры, вообще трудно было выделить маргинальное, периферийное по отношению к ней. Несколько легче выявить резко отличное от неё - различные контркультуры. Но в 2000-е годы отношения в сфере культуры были во многом упорядочены, и демаркация маргинального и не-маргинального обозначилась несколько чётче. С этим связан ещё такой немаловажный проблемный аспект маргиналистики: нередкое и давнее использование её терминологии для клеймения определённых, неугодных господствующей культуре и власти общественных течений и групп. Устойчивое восприятие маргиналов обывателями только как «дна» социума и угрозы ему представляют собой благодатную среду для подобных манипуляций. К сожалению, и в период относительной стабилизации, и в начавшийся период экономического кризиса такое выставление маргиналов единственными виновниками всех российских бед не является редкостью1.
Таким образом, в сфере культурной маргинальности происходит и, думаем, будет некоторое время происходить и дальше консолидация некой культурной нормы и того, что явно ей противостоит — маргинальности. Выработка новых эталонов затянулась по времени, они очень эклектичны и сложны для понимания по содержанию, но не вызывает сомнения то, что поляризация этнокультурных и социокультурных элементов в российском обществе сегодня налицо, хотя она совсем необязательно приведёт к ожесточённой борьбе сил. Упорядочивание элементов и отношений хотя бы в официальной культуре, а также наращивание ею своей силы делает более отчётливым «лицо» страны с учётом масштабных перемен в ней за последние десятилетия.
В социологическом плане, с точки зрения синергетики, на протяжении 2000-х годов проходил процесс отступления энтропии общества перед усилением самоорганизующегося нового социального порядка. В связи с этим рост численности маргинальных групп сначала замедлился, а потом началось их медленное уменьшение. Маргинальные группы стали всё более консервироваться, обособляться и отгораживаться от остального, «нормального» социума. Российское общество становилось структурированным чётче, плюрализм жизненных моделей как бы из диффузно неразделимого «желе» превращался в пестрый, но всё же плотный и внутренне разнородный «винегрет».
Возможности выхода из маргинальное отчасти возросли благодаря поддержке государства, а отчасти уменьшились ввиду давней запущенности и тяжести ситуации. Как следствие этого, а также улучшения жизни большинства россиян, их самоидентификация стала более склоняться к немаргинальной, а отношение к явным маргиналам - ужесточаться. Теперь уже у последних солидная часть оправдания бедственного положения внешними объективными обстоятельствами отпала, ведь западные прагматические ценности и увеличение жизненных возможностей перекладывали ответственность за маргинальность в основном на её носителя. Отношение самих маргиналов к другим членам общества (в том числе и маргиналам другого уровня или сферы жизни), как и отношение к ним самим стало нетерпимее, причём оно усугублялось по мере стабилизации ситуации в стране. Это происходило по той причине, что большинство её населения быстро или постепенно пришло к пониманию борьбы за сохранение российского общества как жизнеспособной системы, имеющей или не имеющей приемлемое будущее. И «фронт» этой невидимой и медленной «войны» объективно, как бы мы к этому ни относились, во многом проходит между консолидировавшимися слоями общества.
В социальном плане по-прежнему особую роль занимает социализация и адаптация подрастающего поколения. Это в 2000-х гг. стало тем более важным в изменившихся социально-экономических и психологических условиях жизни страны, когда за сознание детей и молодёжи развернулась настоящая борьба. Ранее государство фактически отдало выбор стратегии жизни на выбор самой молодёжи, сразу оказавшейся во власти мощных асоциальных и антисоциальных маргинализующих сил. Такая безответственная политика привела к серьёзным потерям для всего общества, поэтому в последние годы государственные органы осознали крайнюю необходимость духовно-нравственного, физического и социального сохранения будущего России в лице её детей и подростков. И здесь набравшие большую силу негативные маргинализующие тенденции встречают постепенно растущее сопротивление здоровых сил нации, консолидирующихся против деструктивного влияния маргинальности на общество. Как мы уже неоднократно подчёркивали, маргинальное положение далеко не всегда предопределяет наступление явной маргинальности. Хотя эффект «сужающейся спирали» для маргинальных слоев в плане их деградации и падения на «социальное дно» продолжал и продолжает жёстко действовать, охват маргинализации и её сила несколько уменьшились.
