Содержание к диссертации
Введение
Глава 1 Проблемы лингвокогнитивного анализа художественного текста 13
1.1. Художественный текст как реализация дискурса 14
1.2. Концепт: возникновение понятия и термина 18
1.3. Концепт как предмет лингвистического и лингвокультурол огического исследования 22
1.4. Проблема методов и приемов анализа структуры концепта 31
Выводы 39
Глава 2 Структура и концептосферообразующие свойства концепта 'жизнь-смерть' в романе "Чевенгур" А.Платонова 42
2.1. Структура концепта 'жизнь' в романе А.Платонова "Чевенгур" 43
2.1.1. Частный концепт'часть всего живого' 50
2.1.2. Частный концепт 'бытие тела человека' 61
2.1.3. Частный концепт 'социальные функции человека' 69
2.1.4. Частный концепт 'совокупность сделанного человеком' 72
2.2. Структура концепта 'смерть' в романе А.Платонова 75
2.2.1. Частный концепт 'обреченность, гибельность, судьба' 78
2.2.2. Частный концепт 'разрушение тела человека' 80
2.2.3. Частный концепт 'потусторонний мир' 83
2.3. Структура концепта 'жизнь-смерть' 88
2.3.1. Ядро и околоядерная зона концепта 'жизнь-смерть' в романе А.Платонова "Чевенгур" 90
2.3.2. Ближняя периферия концепта 'жизнь-смерть' 91
2.3.3. Дальняя периферия концепта 'жизнь-смерть* 94
Выводы 96
Глава 3 Идиолектная норма повествования в лингвокогнитивном аспекте: сравнительная характеристика экзистенциальных концептов в романах "Чевенгур" А.Платонова и "Казус Кукоцкого" Л.Улицкой 98
3.1. Сравнительный анализ поля концепта 'человек' в текстах А.Платонова и Л.Улицкой 99
3.2. Полевая организация концепта 'жизнь' в романе Л.Улицкой "Казус Кукоцкого" 104
3.2.1. Сравнительный анализ ядра и околоядерной части ЛСП "Жизнь" в разновременных текстах 105
3.2.2. Сравнительный анализ ближней периферии поля "Жизнь" в двух системах 112
3.2.3 Сравнительный анализ дальней периферии ЛСП "Жизнь" 120
3.3. Бытийный концепт в структуре дальней периферии поля как доминанта языковой личности героя романа 122
3.3.1. Признак 'способность действовать' в структурно-смысловой сфере героя 123
3.3.2. Лексические средства вербализации признака 'рефлексия' в структурно-смысловой сфере героя 127
3.3.3. Реализация концепта 'жизнь-смерть' в речевых жанрах 129
3.4. Сравнительный анализ структуры экзистенциального концепта 133
3.4.1. Частный концепт 'биологическая форма существования' 134
3.4.2. Частный концепт'непостижимое' 135
3.4.3. Частный концепт 'последовательность событий'... 137
3.4.4. Частный концепт 'социальные функции человека'.. 138
Выводы 140
Заключение 145
Список сокращений 147
Список использованной литературы 148
Приложение 171
- Художественный текст как реализация дискурса
- Структура концепта 'жизнь' в романе А.Платонова "Чевенгур"
- Сравнительный анализ поля концепта 'человек' в текстах А.Платонова и Л.Улицкой
Введение к работе
Лингвокогнитивный аспект изучения текста, в том числе художественного, находится в центре интересов современной филологии и имеет целью интерпретацию текста как основного средства выражения знаний о мире, определение признаков концептов-доминант. Рассматривая текст как сложный знак, который объективирует картину мира писателя, исследователи реализуют, кроме лингвокогнитивного, и антропоцентрический подход к языку художественного произведения. Он предполагает выявление авторской позиции, анализ текста с точки зрения его возможного воздействия на читателя. Тем самым художественный текст включается в число речемыслительных продуктов, которые отражают особенности сознания и мышления их создателей, связь этих особенностей с ситуациями текстообразования и интенциями участников коммуникации. Воплощением интенции принято считать концепт (Красных, 1998: 55), и для лингвокогнитивного исследования существенно объяснение специфики текстообразующих концептов в художественных произведениях. В современных филологических науках эта проблема исследована явно недостаточно, и с этой точки зрения обращение к теме экзистенциальных концептов в романах А.Платонова и Л. Улицкой представляется необходимым шагом в направлении решения указанной проблемы.
Опыт и перспективы специального лингвокогнитивного анализа текста рассматриваются во многих исследованиях, среди которых выделяем теоретически близкие к нашей концепции работы Н.С. Болотновой (1992 г.), В.И. Карасика (1996 - 2005 гг.), В.В. Красных (1998, 2003 гг.), З.Д. Поповой, И.А. Стернина (2001, 2005 гг.), ГГ. Слышкина (1999 г.), Л.Г. Бабенко (2000 г.). Когнитивный аспект исследования художественного текста, характеризующий работы названных и других авторов, включает анализ объекта как продукта эстетически мотивированной деятельности языковой личности, при этом обнаруживается специфика концептуальных систем, определяются спо-
собы связей концептуальных структур в когнитивной базе индивида, выявляется соотношение в них индивидуально-авторского и конвенционального.
Художественный текст, будучи продуктом речемыслительной деятельности автора, является также формой выражения мировосприятия этноса в целом. Взаимодействие языка и культуры этноса анализируется в работах Н.Д. Арутюновой, А.П. Бабушкина, А. Вежбицкой, В.В. Колесова, Е.М. Верещагина, В.Г. Костомарова, Ю.С. Степанова и др. Лингвокультурологиче-ские интерпретации художественных текстов представлены в исследованиях Н.Ф. Алефиренко, С.Г. Воркачёва, Н.С. Ковалева, Н.Р. Суродиной и др.
В нашей работе рассматриваются фрагменты русской языковой картины мира, связанные с универсальными смыслами "жизнь", "смерть". Концепты 'жизнь' и 'смерть', учитывая данные словаря констант Ю.С. Степанова, можно отнести к ключевым в концептосфере русского языка. В исследованных нами художественных текстах эта их позиция характеризуется, кроме того, тенденцией к интеграции когнитивных признаков данных концептов и формированию идиолектных норм, представленных единым смысловым комплексом 'жизнь-смерть'. Исследование традиционных и индивидуально-авторских реализаций универсальных экзистенциальных концептов в художественных текстах проводилось нами с учетом различий между понятиями «общелитературная норма», «художественная норма», «идио-лектная норма». Их соотнесение необходимо для определения свойств экзистенциальных концептов, которыми эти типы норм реализуются. Художественной нормой считаем традиционную для манифестаций эстетической функции языка систему средств и способов организации концептов в тексте. Мы исходим из того, что художественная норма может быть выявлена в разновременных текстах одного жанра и охарактеризована с точки зрения ее вариативности (в нашем материале это романы "Чевенгур" А. Платонова и "Казус Кукоцкого" Л. Улицкой). Под идиолектом в работе понимается система специфических для каждого писателя речетекстовых средств экспли-
кации художественных концептов (в нашем исследовании это бытийные концепты). Индивидуально-авторские приемы объективации экзистенциальных концептов выделены нами на фоне общих для двух разновременных текстов А. Платонова и Л. Улицкой способов и средств воплощения концептов 'жизнь' и 'смерть' (т.е. в сопоставлении с признаками художественной нормы). Совокупность индивидуально-авторских приемов реализации в определенном тексте универсальных и художественных концептов составляет идиолектную норму писателя.
Актуальность исследования определяется значимостью для филологической науки лингвокогнитивной и лингвокультурологической информации, содержащейся в художественных концептах, необходимостью систематизации средств идиолектной вербализации экзистенциальных концептов 'жизнь' и 'смерть', неизученностью проблемы развития идиолектных норм в лингвокогнитивном аспекте, повышенным интересом в современной филологии к творчеству А. Платонова и Л. Улицкой.
В работе выдвигается гипотеза об идиолектной природе экзистенциального концепта 'жизнь-смерть', имеющего текстообразующую функцию в романе "Чевенгур", его способности к развитию в русской художественной традиции XX века и экспликации в той же функции в романе Л. Улицкой "Казус Кукоцкого". Ставя и решая проблему функционирования идиолектно значимых концептов, мы основываемся на положении об отражении языком процесса развития мышления, тесно связанного с развитием общества. Бытийные концепты, объективированные в художественном тексте, имеют, динамическую структуру. Ю.С. Степанов представляет изменения в структуре концепта как его эволюцию, звеньями которой является "данный концепт в разные эпохи" (Степанов, 1997: 56), складывающийся из слоев различного времени происхождения. Эволюция бытийного концепта представляется в связи с этим весьма показательной, поскольку "люди живут в реальном, историческом времени, а идеи - в ментальном времени или, может быть, вне
времени вообще" (там же). Соответственно под эволюцией бытийного концепта нами понимается изменение его структуры, состоящее в преобразовании состава концептуальных признаков, в изменении связей вербализаторов экзистенциального концепта, а также в применении языковой личностью разных способов его реализации.
Объектом исследования являются структурные и системообразующие свойства концептов 'жизнь' и 'смерть' в художественных текстах А. Платонова и Л. Улицкой. Выбор объекта обусловлен его значимостью для данных разновременных произведений (1920-е и 1990-е гг.), созданных в периоды изменения ценностных систем и отражающих динамический характер связей языка и текстов. Концепты 'жизнь' и 'смерть' актуализированы на всех уровнях данных текстов, что подтверждается и высокой степенью представленности в них имен бытийных концептов: в романе А.Платонова - около 0,4 %, в романе Л. Улицкой - около 0,3 % от общего количества знаменательных слов в тексте.
Предмет исследования — способы и средства реализации концептов 'жизнь' и 'смерть' в художественных текстах А. Платонова и Л. Улицкой в аспекте функционирования идиолектных норм.
Единицами исследования являются структурно-смысловые компоненты разных уровней: универсальные концепты, их когнитивные признаки, частные концепты и комплексы концептов; среди текстовых средств реализации концептов выделяются в качестве единиц исследования словоформа, слово, высказывание, микротекст и макротекст.
Материалом исследования послужила авторская картотека объемом 830 микротекстов, полученная путем сплошной выборки из романов "Чевенгур" и "Казус Кукоцкого". Выделено около 5700 языковых и текстовых единиц, являющихся средствами реализации бытийных концептов в исследованных произведениях.
Цель работы состоит в комплексном исследовании структурных и системообразующих свойств концептов 'жизнь', 'смерть' в романе «Чевенгур» А. Платонова и «Казус Кукоцкого» Л. Улицкой в аспекте функционирования идиолектных норм.
Для достижения поставленной цели были определены следующие задачи:
1) выявить средства воплощения концептов 'жизнь' и 'смерть' как кон-
цептосферообразующих единиц в текстах романов А. Платонова и Л. Улиц
кой;
2) установить закономерности текстового воплощения концептов
'жизнь' и 'смерть', свойственные идиолектам А. Платонова и Л. Улицкой;
определить типы соотношений экзистенциальных базовых и частных концептов в исследуемых текстах с точки зрения их значимости в развитии идиолектных норм;
раскрыть характер связей между частными концептами в структурах экзистенциальных концептов, выявленных в двух текстах;
объяснить роль концепта 'жизнь-смерть' в организации текстового пространства исследованных романов.
Научную новизну работы составляют впервые выявленные системы средств реализации экзистенциальных концептов-доминант, их текстообра-зующие функции, определяющие характер идиолектных норм в произведениях А. Платонова и Л. Улицкой. В исследовании впервые представлены результаты комплексного (имманентного, дискурсивного и концептуального анализа) бытийных концептов как элементов концептосфер романов «Чевенгур» и «Казус Кукоцкого».
Методологической основой работы являются положения о взаимосвязи языка и мышления языковой личности, структуры сознания автора и русской языковой картины мира, о системной организации компонентов художественного текста.
Методы и приемы исследования предопределены поставленной целью и задачами исследования, а также спецификой материала. Использование дискурс-анализа, концептуального анализа и контент-анализа текстов обусловлено общей тенденцией к развитию лингвистики текста в процессе решения междисциплинарных проблем. Применение валентностного, контекстологического и описательного методов (наблюдения, группировки материала, классификации) в сочетании с полевым методом вызвано необходимостью систематизировать средства реализации исследуемых концептов. Приемы количественного анализа применялись для определения качественного своеобразия языковых средств в тексте и экспликации результатов нашего структурирования поля художественного текста.
Теоретическая значимость работы. Результаты исследования позволяют усовершенствовать процедуру выявления концептов в смысловой структуре художественного текста. Проведенное исследование углубляет общетеоретические положения когнитивной лингвистики о текстообразую-щей роли концептов-доминант и развитии ключевых для русской культуры концептов в XX веке. Результаты анализа средств репрезентаций экзистенциального концепта 'жизнь-смерть' дополняют существующие в филологических науках объяснения организации текстов романов "Чевенгур" и "Казус Кукоцкого". Сопоставительный анализ данных текстов раскрывает характер тенденций в развитии идиолектных норм.
Практическая значимость исследования. В работе предлагаются способы систематизации лексики как средства вербализации художественных концептов. Результаты исследования могут быть использованы в курсах когнитивной лингвистики, лингвокультурологии, теории текста, лингвистического анализа художественного текста, вузовских лекционных курсах по современному русскому языку.
Источником материала исследования стали тексты в следующих изданиях: Платонов А.П. Чевенгур: Роман и повести. - М.: Советский писатель,
1989; Улицкая Л. Казус Кукоцкого: Роман. - М.: Изд-во ЭКСМО-Пресс, 2000.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. Средства реализации экзистенциальных концептов 'жизнь' и
'смерть' в романах «Чевенгур» А.Платонова и «Казус Кукоцкого» Л.Улицкой
характеризуются системной организацией в макротексте. Выявленные спосо
бы их использования служат основанием для раскрытия текстообразующей
функции бытийных концептов и, соответственно, свидетельствуют об их ин-
тенциональной значимости в макротексте.
Текстообразующие функции экзистенциальных концептов проявляются в исследованных произведениях в реализации художественных и идио-лектных норм. Обладая внутренней противоречивостью и отражая когнитивные признаки наивной и научной картин мира, концепты-доминанты детерминируют структуру макротекста и микротекстов. Когнитивные признаки концептов 'жизнь' и 'смерть' функционируют как частные концепты, актуализируют связи художественных и собственно идиолектных норм.
Соотношением художественных и идиолектных норм обусловливаются связи компонентов полевой структуры бытийных концептов 'жизнь' и 'смерть' и, как следствие, организация микротекстов и макротекстов исследованных романов. К чертам идиолектных норм относятся факты актуализации периферийных с точки зрения общелитературной нормы ЯЗЫКОВЫХ средств и приобретения ими роли интенционально значимых в макротексте типов текстовых единиц.
Поле каждого концепта, имея наряду с системно-языковыми собственно текстовые составляющие, способно взаимодействовать с полями других концептов, включая и полярные по содержанию. Вследствие пересечения полей формируется интегрированный вариант художественного концепта 'жизнь-смерть', характеризующийся признаками идиолектной нормы.
Апробация работы. Основные положения и результаты исследования обсуждались на ежегодных научных сессиях в Волгоградском госуниверситете (2002 - 2006 гг.), XXXIII Международной филологической конференции в Санкт-Петербурге (март 2004 г.), IX и X региональных конференциях молодых исследователей Волгоградской области (2004, 2005 гг.), международных научных конференциях в Волгоградском госуниверситете (2004 - 2006 гг.).
Структура диссертационного исследования. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы, приложения.
Художественный текст как реализация дискурса
Текст и дискурс представляют собой сложные и неоднозначные феномены, поэтому необходимо разграничить эти понятия. Мы рассматриваем текст как феномен, связанный с экстралингвистической реальностью и, в первую очередь, с когнитивными явлениями, т.е. как единицу дискурса. При этом выделяем дискурсоразвертывающие элементы в тексте, исходя из следующего положения: текст является единицей дискурса, его реализацией, в то же время в тексте выделяются дискурсоразвертывающие элементы.
Необходимость рассматривать художественный текст как явление не только лингвистическое, но и экстралингвистическое обусловлено значимостью содержащейся в нем лингвокогнитивной и лингвокультурологической информации. Эстетическая функция языка является первоэлементом литературы. Стремлением выявить сущность языка как эстетического явления объясняется интерес к исследованию художественного текста. Теория и практика анализа художественного текста разрабатывалась В.В. Виноградовым, М.М. Бахтиным, Б.А. Лариным, Г.О. Винокуром, Ю.М. Лотманом, Д.Н. Шмелевым и др.
Язык художественной литературы рассматривался как функциональная разновидность общенародного языка. Правомерность выделения художественного стиля признают В.В. Виноградов, Р.А. Будагов, И.Р. Гальперин, Б.Н. Головин, М.Н. Кожина, О.Б. Сиротинина и др. Художественный стиль выделялся на основании собственно лингвистического критерия (указывалось на наличие специфических для стиля языковых средств), который не является исчерпывающим. В отличие от стиля, дискурс выделяется с учетом как лингвистических, так и экстралингвистических параметров. Это позволяет при анализе учитывать, что в художественном произведении отражаются эпоха, традиция и литературно-эстетические стереотипы. При этом исследователь принимает во внимание историко-культурный контекст, структуру языковой личности автора.
Термин «дискурс», как отмечает В.В. Красных, ввел в обиход Ю. Ха-бермас для обозначения вида речевой коммуникации, предполагающего рациональное критическое рассмотрение ценностей, норм и правил социальной жизни (Красных, 2003: 113).
В.Е. Чернявская, обобщая различные понимания дискурса в зарубежном языкознании, указывает на существование следующих школ дискурсивного анализа: 1) англоамериканская лингвистическая традиция, понимающая под дискурсом связную речь и сосредоточенная на интерактивном взаимодействии отправителя и получателя сообщения; 2) когнитивно-ориентированная традиция дискурсивного анализа Т. ван Дейка и его последователей с центром в Амстердаме; 3) немецкая школа дискурсивного анализа, связанная с именами Утца Мааса, Зигфрида Егера, Юргена Линка, развивалась на основе концепции французского историка, социолога и языковеда Мишеля Фуко (Чернявская, 2003: 68).
В отечественных разработках проблемы дискурса активно используется понимание дискурса Т. ван Дейка, популяризированное благодаря издаваемым им журналам "Discourse studies. An interdisciplinary journal for the study of text and talk", "Discourse and Society". Дискурс понимается Т. ван Дейком как коммуникативное событие, дискурс немыслим без участников общения, что предполагает их взаимодействие в социальных ситуациях. В работе "Язык. Познание. Коммуникация" Т. ван Дейк разграничивает понятия "дискурс" и "текст": дискурс есть актуально произнесенный текст, а текст - абстрактная грамматическая структура произнесенного. Текст и дискурс соотносятся здесь так же, как предложение и высказывание.
Е.С. Кубрякова и О.В. Александрова понимают под дискурсом "когнитивный процесс, связанный с реальным речепроизводством, ... текст же является конечным результатом процесса речевой деятельности, выливающимся в определенную законченную (и зафиксированную) форму". Исследователи отмечают, что текст может трактоваться как дискурс тогда, когда он попадает в сознание воспринимающего его человека (Кубрякова, Александрова, 1997: 19). В.В. Красных также рассматривает дискурс как явление процессуальное, деятельностное: "дискурс есть вербализованная речемыслительная деятельность, понимаемая как совокупность процесса и результата и обладающая как собственно лингвистическим, так и экстралингвистическим планами" (Красных, 2003: 113). Такое определение коррелирует с пониманием дискурса как социальной деятельности в условиях реального мира в современной психологии, а также с трактовкой дискурса как подчеркнуто интерактивного способа речевого взаимодействия. С точки зрения результата дискурс предстает как совокупность текстов, порожденных в процессе коммуникации.
Структура концепта 'жизнь' в романе А.Платонова "Чевенгур"
Сильные позиции текста, в частности, начало романа, указывают на ак-туализированность в нем экзистенциального концепта. Структура первого предложения Есть ветхие опушки у старых провинциальных городов. (А.П., 5) - это, по словам Е.А. Яблокова, "жесткая пространственно-временная сетка, в которой уже содержится будущая мистерия жизни-смерти в странствиях героя" (Яблоков, 2001: 235). Кроме того, данное предложение репрезентирует бытийность, в начало вынесен бытийный предикат, являющийся, по наблюдениям М.Н. Заметалиной, "константным ядерным средством функционально-семантического поля бытийности" (Заметалина, 2002: 26).
С точки зрения антропоцентричности художественного произведения, концепт жизнь является центральным. В концепте жизнь содержатся представления, которые экзистенциально значимы как для человека, так и для этноса в целом.
Представим структуру экзистенциального концепта в романе "Чевенгур" в виде поля, в котором выделяется ядро, околоядерная зона, ближняя и дальняя периферия. Вербализаторы концепта в художественном тексте - это система иерархически зависимых изобразительных слов. Текстовое семантическое поле включает в себя контекстуально общие по своему значению и сходные по выполняемым функциям слова, словесные ряды, семантические темы (Новиков, 2003: 32).
К ядру поля концепта относятся единицы, имеющие инвариантное значение. В зависимости от характера семантических отношений с ядром распределяются лексемы - околоядерные, зон ближней и дальней периферии. Понятийное ядро (денотативная часть концепта) является конституирующим: оно обрастает различными образными ассоциациями, входящими в периферийную зону поля (Воркачев, 2004: 115). Периферия представляет интерпретационную часть концепта, в отличие от инвариантного, общенародного ядра. В художественном тексте периферия концепта оказывается актуализированной, поскольку отражает установки сознания автора. Ближняя периферия концепта рассматривается нами как показатель идиолектной нормы, а дальняя периферия - как субъективно-модальная система признаков повествователя, рассказчика, персонажей.
При выделении ядра абстрактного концепта мы исходили из данного исследователями описания процесса формирования концептов. Учитывая специфику абстрактного концепта и особенностей его актуализации при создании художественного текста, мы считаем необходимым инвариантом ядерную когнитивно-пропозициональную структуру.
В своем формировании концепт проходит три основные стадии: уровень сенсорно-перцептивного отражения, уровень представлений и уровень понятийного отражения (Алефиренко, 2003: 52). Этап представлений - первая ступень вербализации концепта, так как здесь происходит дифференциация означающего и означаемого (предмета мысли), формируется необходимая для вербализации концепта денотация. Следующая фаза активизации концептуального интеллекта является фазой конкретных предметных операций, когда завершается оформление денотата лексического значения. Как отмечает Н.Ф. Алефиренко, понятийное отражение является обязательной, но не завершающей фазой формирования концепта, поскольку содержание наивного понятия, индуцируя различные ассоциации, участвует в создании прагматической составляющей концепта (там же, 55-56). Стадия пропозициональных операций является важным этапом вербализации концепта, только после этого концепт обретает структуру, которая вызывает в процессе знакообразования вторичную сигнификацию. "На стадии пропозициональных операций становятся возможными коммуникативные построения, которые отвечают в процессах знакообразования за интерпретанту знака и его прагматические свойства, которым соответствует коннотативное содержание и внутренняя форма знака" (там же, 60).
Итак, опираясь на данное Н.Ф. Алефиренко описание уровней формирования образа-концепта, мы считаем ядром художественного концепта абстрактную по своей сущности когнитивно-пропозициональную структуру, без которой собственно невозможна концептуализация. Эта структура имеется в сознании каждого носителя языка и является отправным моментом для формирования уникальных интерпретационных зон концепта. Пропозициональная модель вычленяет элементы ситуации и указывает связи между ними, при этом она сохраняет определенную степень наглядности.
Сравнительный анализ поля концепта 'человек' в текстах А.Платонова и Л.Улицкой
В данной части главы мы рассматриваем слово человек как компонент околоядерной зоны бытийного концепта в романах "Чевенгур" и "Казус Кукоцкого" и группирующееся вокруг компонента человек лексико-семантическое поле. Значимость концепта человек обусловлена антропо-центричностью художественного текста. "Концепт "человек" является главным параметром культуры, поскольку любая реалия материального или нематериального мира может быть определена или соотнесена с квалификатив-ной деятельностью человека" (Богданова, www.ksu.ru/science/news/lingv_97/n205.htm). Анализ поля "Человек" в романе "Казус Кукоцкого" в сравнении с соответствующим полем в "Чевенгуре" позволяет выявить языковую модель человека в современном художественном тексте и показать ее отличия от тех языковых представлений о человеке, которые зафиксированы в тексте А.Платонова.
Анализ особенностей развития концепта человек в художественной традиции XX века важен для понимания эволюции сложно структурированного бытийного концепта, учитывая, что человек в текстах А. Платонова и Л. Улицкой является прежде всего "субъектом жизни".
Модель человека, закрепленную в семантической системе русского языка, анализируют такие исследователи, как А.Д. Шмелев (Шмелев, 2002), Е.В. Урысон (Урысон, 2003). М.А. Дмитровская, рассматривая мифопоэтиче-ские представления А.Платонова, указывает на тождество мира и человека в произведениях писателя: четырем природным стихиям - огню, воздуху, воде и земле на уровне макрокосма соответствуют внутреннее тепло, дыхание, кровь и тело (Дмитровская, 1998).
А. Платонов и Л. Улицкая рассматривают человека в контексте его телесного существования (см. Приложение, табл. 4, где приводятся эксплика-торы физических характеристик человека). В обоих текстах анализируемое поле включает наименования составляющих человеческого тела (сердце, кровь, горло, шея, голова в "Чевенгуре"; печень, дерево легких, кости, матка в "Казусе Кукоцкого"). Вместе с тем в романе "Казус Кукоцкого" их обозначения являются научными терминами (клеточные структуры, кровеносная система, поперечно-полосатая мускулатура) и метафорическими наименованиями (розово-бодрая мускулатура, ствол трахей, дерево легких), что не свойственно тексту А. Платонова. По наблюдениям Е.В. Урысон, в семантической системе русского языка закреплена модель мира, главная особенность которой заключается в том, что объекты мироздания бывают двух типов — 1) видимые и осязаемые; 2) невидимые и неосязаемые, т.е. существует мир материальный и мир идеальный. В соответствии с этим представлением внутри человеческого тела выделяются сущности двух видов - "реальные" органы и субстанции (сердце, печень, кровь, желчь) и невидимые сущности (душа и дух) (Урысон, 2003: 19).
Душа занимает совершенно уникальное место в системе "составных частей человека". Она отождествляется с личностью человека, с его внутренним "я". Это самое ценное, что есть у человека, как с точки зрения "наивной анатомии", так и с точки зрения этики.
С точки зрения "наивной анатомии" человек состоит из двух частей -души и тела, причем душа не материальна и не связана ни с каким человеческим органом. Она мыслится как некое невидимое средоточие жизни в человеке - это то, что, находясь внутри тела, делает человека живым. Чисто "анатомическое" представление о душе сохранилось в устойчивых выражениях в чем душа держится, душу вытрясти... (там же, 22). Душа как орган жизни связана в первую очередь с дыханием. Связь души с дыханием прослеживается в семантике устаревших слов, приводимых В. Далем: "душа - ямочка на шее, над грудной костью, под кадыком"; "душка - часть шеи против глотки и пониже, самая ямочка на горле" (Даль, 1, 505). Место на шее, обозначаемое словами душа и душка, связывается с дыханием - если на него надавить, то дыхание может прекратиться, и это приведет к смерти (ср. задушить).
С точки зрения этики душа является носителем некоего этического идеала, которому должна соответствовать, причем это соответствие ценится больше всех материальных благ. Этический и анатомический взгляды на душу тесно переплетаются. Бесплотная душа противопоставляется материальному телу, которое, сближая человека с животным миром, само по себе никакой этической ценности не представляет (Урысон, 2003: 23).
