Содержание к диссертации
Введение
ЧАСТЬ I. АСПЕКТЫ И ПОДХОДЫ ГЕРМЕНЕВТИЧЕСКОГО ИССЛЕДОВАНИЯ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ТЕКСТА 9
ГЛАВА 1. ОСНОВНЫЕ ГЕРМЕНЕВТИЧЕСКИЕ ПОДХОДЫ И ОБЩИЕ АСПЕКТЫ ИНТЕРПРЕТАЦИИ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ТЕКСТА
1. Проблема понимания 9
2. Уровневая организация текста и его понимания 16
3. Принципы интерпретации художественного текста 19
4.Способы постижения смысла художественного произведения 21
5. Адекватность и вариативность понимания художественного произведения 30
Выводы 33
ГЛАВА 2. ЧАСТНЫЕ АСПЕКТЫ ПОНИМАНИЯ СМЫСЛА ЛИТЕРАТУРНОГО ПРОИЗВЕДЕНИЯ 34
1. Роль заглавия в понимании смысла текста 34
2. Слово в художественном тексте 37
3. Ценностный аспект художественного текста 40
Выводы 42
ЧАСТЬ II. КОНЦЕПТ МЕТЕЛИ КАК ЦЕНТР СМЫСЛООБРАЗОВАНИЯ ПОВЕСТИ ПУШКИНА. 43
ГЛАВА 1. ТЕЗАУРУСНОЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЕ СМЫСЛОВОГО СОДЕРЖАНИЯ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ТЕКСТА 43
1. Тезаурус как способ освоения художественного мира 43
2.Текстовый мир повести в его идеографической вербализации 50
3. Оппозиционный каркас художественного мира 71
Выводы 76
ГЛАВА 2. КОНЦЕПТУАЛЬНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ТЕКСТОВОГО ПРОСТРАНСТВА 77
1. Концепт и форма его организации 77
2. Физический слой знаний концепта «метель» 83
3. Эмоциональный слой знаний концепта «метель» 91
4. Эмоционально-социальный слой знаний концепта «метель» 104
5. Социальный слой знаний концепта «метель» ПО
6. Социально-онтологический слой знаний концепта «метель» 141
7. Онтологический слой знаний концепта «метель» 146
8. Мифологический слой знаний концепта «метель» 156
Выводы 193
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 195
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ 199
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ СЛОВАРЕЙ 222
- Проблема понимания
- Роль заглавия в понимании смысла текста
- Тезаурус как способ освоения художественного мира
Введение к работе
В разнообразии современных исследований художественного текста все больше актуализируется герменевтический подход, хотя на сегодняшний момент его статус еще не определен, границы четко не обозначены. Центральным понятием герменевтической науки является «понимание», направленное на постижение смысла. Проблеме понимания и интерпретации смысла художественного текста в исследованиях последних лет уделяется большое внимание. К настоящему времени накоплены существенные знания по обозначенной проблеме в ряде герменевтических подходов, таких как: философская герменевтика [Хайдеггер 1993, Гадамер 1991, Рикер 1985 и др.], психологическая герменевтика [Роговин 1986, Брудный1998 и др.], филологическая герменевтика [Кухаренко 1998, Богатырев 1998, Бабенко 2000 и др.], психолингвистическая герменевтика [Белянин 1998, Богин 1999, Залевская 2000 и др.].
Несмотря на обилие теоретических и практических разработок, направленных на понимание текста, вопрос о сущности художественного смысла не получает однозначного ответа, для его обозначения нет общепризнанной категории. Следовательно, необходима разработка новой познавательной теории, позволяющей более полно осветить проблему смысла художественного текста, приблизиться к ее пониманию.
Признавая в организации художественного мира некие уровни, большинство ученых расходится в разграничении этих уровней и определении высшего, который трактуется как «глубинный смысл текста» [Купина 1981: 67, Колшанский 1990: 63], его концепт (Болотова 1993: 15, Лялина 1999: 63], авторский замысел [Задорнова 1984:119], идейное содержание [Кухаренко 1979:12], соотносимое с высшими ценностями [Богатырев 1998: 85, Фуксон 1999: 78] как конечными целями человеческого бытия.
Смысловая структура художественного целого сводится к концептуальной информации, семантически выводимой из всего текста, поэтому нацеленное на ее выявление исследование может заключаться в интерпретации базового концепта литературного произведения.
Система знаний, закрепленная за центрируемым концептом, должна иметь определенную организацию и способ репрезентации. Однако в настоящее время данные проблемы находятся лишь на стадии разработки и окончательного решения не получают.
Приоритетным в лингвистических исследованиях является представление знаний в виде системы иерархически организованных смыслов [Гафарова, ІСильдибекова 1998]. Достаточно основательно уже описаны отдельные группы слов, различные полевые структуры и объединения [Соколовская 1990, Шведова 1998, Бабенко 1999]. Это связано с тем, что организация информации осуществляется в структурировании и формировании единиц более высокого порядка из совокупностей формирующих компонентов. Предпринимаются шаги для практической реализации описываемых лексических явлений, что находит выражение в составлении идеографических словарей [Никитина 1978, Караулов 1981, Шведова 1998].
Иерархическое представление знаний актуально не только для лексики в целом, но и для лексики отдельного художественного текста. Полагают, что эвристическими возможностями познания художественного мира обладает тезаурус (идеографический словарь авторских значений слов). Но пока эта мысль цитируется [Алексеев 1981: 89, Задорнова 1984: 87, Фуксон 1999: 18 и др.], лишь в редких случаях встречаются попытки ее реализации [Борецкий 1978, Левин 1996, И.В. Фоменко, Л.П. Фоменко 1998].
Очевиден тот факт, что использование автором тех или иных языковых средств не является случайным. Знания, имплицитно содержащиеся в языковых знаках, могут помочь в понимании высших смыслов, заложенных в тексте. В слове в закодированном виде хранится его родословная, оно представляет собой знак, символ, семиотическую формулу, выведенную на основе мифологического мировоззрения [Маковский 1989,1992,1996,2000, Толстой 1995, Смирнов 2002]. Интерпретация смысла с учетом данного аспекта находит все больше откликов в современной науке, для которой характерен интерес к мифологическому наследию в искусстве.
Энергетика мифа органически усваивается классической русской литературой, в которой «началом всех начал» (Ф.М. Достоевский) был и остается А.С. Пушкин. Объ-
6 ем специальной литературы, посвященной творчеству пушкинского гения, огромен. Неослабевающий интерес у исследователей продолжают вызывать «Повести Белкина», среди которых «Метель» оказывается наименее изученной [Летрунина 1987:135].
В связи с этим объектом исследования выступает прозаический текст малого жанра - повесть АС. Пушкина «Метель».
Предметом изучения является смысловая организация повести через призму герменевтического подхода.
Основная цель работы заключается в том, чтобы в рамках герменевтического подхода интерпретировать смысл и аккумулировать его в виде концепта прозаического текста, представленного тезауруснои системой разновидовых знаний, в том числе архетипических значений лексических единиц.
Поставленная цель предполагает ряд исследовательских задач:
проанализировать проблему понимания смысла художественного текста в современных герменевтических подходах;
составить идеографическую классификацию лексических единиц текста малого жанра;
выяснить и показать эвристические возможности тезаурусного способа объективации художественного смысла;
разработать систему организации знаний с вершинным концептом метели и способ ее репрезентации;
раскрыть для экспликации глубинного смысла архетипические значения, заложенные в структуру исследуемого текста.
Методы диссертационного исследования: описательный метод, методы компонентного и концептуального анализа, тезаурусный метод интерпретации смысла текста, прием количественных подсчетов.
Научная новизна исследования заключается в обращении к писательской идеографии, составлении тезауруса (частотного словаря авторских значений слов), который отражает систему концептуальной информации. Определенная конфигурация
тезаурусных групп, основывающихся на бинарных смыслах, задает концепт текста как синтез разноуровневых знаний.
Теоретическая значимость. Настоящая работа позволяет посмотреть на текст сквозь призму герменевтического подхода, обобщить теоретические разработки и с помощью тезаурусного метода расширить знания о способах интерпретации смысла текста. Полученные выводы предоставляют материал для решения такой проблемы, как идеографическое описание лексики литературного текста. Результаты исследования позволяют говорить об определенных слоях, организующих концептуальную информацию. Изучение художественного текста с учетом архетипической семантики языковых единиц способствует наиболее глубокому постижению смысла художественного произведения.
Практическая ценность работы состоит в том, что основные ее положения могут быть использованы при исследовании художественного произведения в герменевтическом аспекте, а также при разработке спецкурсов по соответствующей проблематике.
Положения, выносимые на защиту:
В русле герменевтического подхода основной категорией понимания текста является смысл. Именно постижение смысла текста становится целью предпринимаемых исследовательских процедур разного рода. Поскольку смысл непосредственно связан с имеющимися знаниями, то категорией для его обозначения может быть концепт, обобщающий информацию, извлекаемую из текстового пространства.
Тезауруеный метод как один из способов системного изучения знаний, явленных через языковую ткань текста, играет эвристическую роль в интерпретации смысла. Представление лексического состава художественного целого в виде иерархии семантических объединений (межчастеречных полей и групп) эксплицирует смысловую организацию, позволяет обнаружить знания, стоящие за определенным блоком лексем.
Смысл исследуемого текста малого жанра представляет собой иерархическую организацию с вершинным концептом метели. Рассматриваемый концепт, имея
«слоистую» структуру, включает в себя следующие информационные слои: физический, эмоциональный, социальный, онтологический, мифологический, каждый слой является продуктом культурной жизни разных эпох и содержит знания разного уровня обобщения.
4. Глубинный смысл литературного произведения структурируют архетипиче-ские значения слов, обладающих генетической памятью. В творчестве гениального художника слова, каким является Пушкин, актуализируется архаическая информация, хранящаяся в языке, который складывается на основе мифопозтического мировоззрения древних народов. В основе представления мира лежит принцип противопоставления, находящий отражение в системе бинарных оппозиций, конструирующих глубинные смыслы литературного произведения, соотносимые с первоначалами бытия.
Апробация результатов исследования. Основные результаты исследования докладывались на заседании кафедры исторического языкознания и славянских языков Кемеровского государственного университета, а также представлялись на международных (Кемерово 2000, 2002), межрегиональных (Анжеро-Сужденск 2000, Томск 2000) конференциях и конференциях студентов и молодых ученых (Кемерово 2000, 2001,2002).
Материалы исследования изложены в 13 опубликованных работах.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух частей, каждая из которых делится на две главы, заключения, списка использованной литературы (298 наименований) и списка использованных словарей (23 наименования), что составляет 223 страницы.
ЧАСТЬ I АСПЕКТЫ И ПОДХОДЫ ГЕРМЕНЕВТИЧЕСКОГО ИССЛЕДОВАНИЯ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ТЕКСТА
Проблема понимания
Исследование художественной литературы неизбежно сопряжено с проблемой понимания. Вопросы восприятия, понимания, толкования и интерпретации художественного текста с давних пор находятся в центре внимания ученых. Хотя этим вопросам посвящено немало специальных работ [Кухаренко 1988, Куркина 1995, Богин 1999, Залевская 1998 и др.], тем не менее, они освещены далеко не всесторонне. Проблема понимания текста, являющаяся центральной для герменевтики, имеет междисциплинарный характер. За последние годы она вошла в число «мировых проблем», в исследование которых вовлечены специалисты из разных областей науки во многих странах.
Герменевтика (от др.-гр. hermeneutikos «разъясняющий», «истолклвывающий») - искусство и теория толкования текстов. Истоки герменевтики - в античности и христианском средневековье, когда стали предприниматься опыты толкования мифов и сакральных текстов. Как самостоятельная научная дисциплина она оформилась в XIX веке. В настоящее время герменевтика является методологической основой гуманитарного знания, ее положения проливают свет на характер общения писателей с публикой и отдельными лицами.
Герменевтика - общее название для многих деятельностей по пониманию: существуют герменевтика филологическая, педагогическая, естественнонаучная, экономическая, политическая, историографическая и пр.
Научная литература по проблеме понимания текста настолько обширна и разнообразна, что с трудом поддается обозрению даже в рамках отдельных научных подходов. В качестве примера можно привести классификацию, предлагаемую А.А. Залевской [1988: 4], которая подразделяет существующие источники и направления следующим образом: философский подход, филологическая герменевтика и модели языковой личности, критический анализ лингвистических моделей понимания; когнитивный подход, понимание текста с позиции семиосоциопсихологии, психологический анализ, психолингво-семиотический подход, психолингвистические аспекты.
Данная классификация представляется нам слишком разветвленной и недостаточно гибкой, поскольку другие работы, в которых текст рассматривается с несколько иных точек зрения, должны оформляться в самостоятельные направления. Кроме того, границы между названными подходами являются довольно зыбкими; ссылки на одни и те же теоретические источники и экспериментальные данные встречаются в рамках разных подходов.
Исследователь Н.С. Болотнова [1992: 20] выделяет иные подходы к тексту: лингвистический, психолингвистический, коммуникативный. Они различаются по тому, какие особенности текста (лингвистические или экстралингвистические) кладутся в основу определения данного феномена. Однако такая классификация охватывает не все существующие направления, а психолингвистический и коммуникативный подходы разделяются в ней не четко, поскольку «коммуникативный подход к тексту формируется на основе теоретической деятельности, то есть психолингвистического подхода».
Существует также множество других различных и взаимопересекающихся научных подходов к проблеме понимания, что вызвано сложностью и многогранностью изучаемого объекта. Во всем многообразии герменевтических исследований по изучению природы текста нам представляется возможным выделить следующие подходы: философская герменевтика, психологическая герменевтика, филологическая герменевтика, психолингвистическая герменевтика.
Каждое из данных направлений рассматривает художественный текст с определенной точки зрения и постигает его смысл с разной степенью адекватности.
Философская герменевтика, понимаемая ее основоположником Ф. Шлеиермахером в широком смысле, означает теорию и практику всякого рода интерпретации любого произведения искусства. Шлейермахер ставит задачу «вжиться» в текст, дабы понять его смысл «лучше, чем сам автор». У другого ученого, также стоящего у истоков данного подхода, В. Дильтея, герменевтика - метод наук о духе, призванный обеспечить реконструкцию духа культур, прошлых эпох и «понимание» общественных событий, исходя из субъективных намерений деятелей.
Классическая европейская герменевтика свою цель видит в эмпатическом проникновении интерпретатора текста в мир его творца (в идеале перевоплощение в последнего).
Г.-Г. Гадамер считает, что перевоплощение невозможно. Задача заключается не в том, чтобы отождествить себя с автором, а в том, чтобы применить опыт автора к себе, не реконструировать замысел, а конструировать смысл. Процесс понимания текста Г.-Г. Гадамер [1991: 327] представляет единством двух начал и описывает в терминах предпонимания и интерпретации. Предпо-нимание - это интуитивное постижение предмета, его «схватывание» как целого. Вслед за ним возникает интерпретация (лат. interpretatio - «объяснение»), которая оформляет и рационализирует понимание, что связано с переводом, перекодировкой высказывания.
Роль заглавия в понимании смысла текста
Согласно современным научным представлениям, любой текст характеризуется обязательно наличием заглавия как элемента сложного целого.
Исследование авторских заголовков, тщательная работа по их изучению ведется филологами и психолингвистами давно. В настоящее время интерес к данному аспекту текста не затухает, что говорит об актуальности подобных исследований и важной функции изучаемого объекта. Принимая во внимание формальную и содержательную стороны заглавия, ученые определяют его как «концентрат содержания в наиболее задерживающей внимание читателя форме» [Блисковский 1981: 8]. Заглавие признается «ведуїцим словом или словосочетанием, выдаваемым автором за главное книги» [Блисковский 1981: 8], «книга и есть - развернутое до конца заглавие, заглавие - стянутая до объема двух-трех слов книга» [Лукин 1999: 176].
Обращая внимание на соотношение заглавия и самого текста, исследователи отмечают их неразрывную взаимосвязь: «Семантическая структура заглавий характеризуется необычайно тесной связью с денотатом, каковым в данном случае является текст» [Остапчук 1998:161].
В.А. Лукин считает, что при понимании всего художественного произведения представление реципиента о заглавии претерпевает следующие трансформации. «Перед» текстом заголовок в функции условного знака лишь «намекает» на содержание текста. «После» текста, когда имеется уже версия его цельности, заголовок сообщает своим преображенным значением о содержании текста, указывает на содержание, а не на «тело» текста [Лукин 1999: 176]. Семантика «заголовка после цельности» обладает тенденцией к расширению, к тому, чтобы вместить содержание целого текста.
Взаимодействие заголовка и текста в процессе чтения О.А. Остапчук представляет следующим образом. Лексические элементы, использованные в составе заголовочного комплекса, постоянно усложняют и уточняют свою смысловую нагрузку в ходе повествования; в то же время на основе взаимодействия с текстом происходит и раскрытие многозначности названия, конкретизация его содержания [Остапчук 1998:161].
Заголовок, таким образом, - это «нечто являющее собою то, что не есть он сам, большее его, и, однако, существенно через него объявляющееся» [Тюпа 2001: 115]. В этом случае подчеркивается символическая природа заголовка, который в концентрированном виде сообщает информацию о тексте, о его художественном коде и о том, какова его возможная интерпретация.
Названию произведения присущи многообразные функции. Во-первых, оно способно выполнять индивидуализирующую функцию, то есть предназначено в первую очередь для выделения конкретного текста, представляющего собой уникальную эстетическую систему из ряда подобных объектов культуры.
Во-вторых, заглавие выполняет очень важную функцию: прогностическую, которой уделяется большое внимание. По мнению М.Л. Корытной, например, данная функция является основной и координирующей. Любое заглавие подготавливает восприятие текста, авторский акцент на многозначности названия делает его интригующим и загадочным для читателя. «Творчество писателя, отраженное.в уже сформулированном заголовке, вступает во взаимосвязь с творческим восприятием заглавия художественного текста индивидом, что и позволяет последнему, начиная с заголовка, прогнозировать дальнейшее содержание текста, строить его образ» [Корытная 1997: 152]. Именно это взаимодействие и возбуждает, направляет интерес читателя ко всему произведению, способствует усвоению информации.
Соглашаясь с тем, что заголовок направляет весь процесс восприятия текста реципиентом, В.А. Балдова раскрывает механизм этого процесса. Заголовок как бы отсылает человека сначала вниз по спирали «в предшествующий опыт, откуда вычерпывается огромный запас знаний о называемом объекте, его качествах», а затем вверх, что «обеспечивает перспективу развертывания воспринимаемого сообщения, для адекватного понимания которого может оказаться существенным любой из соотносимых со словом фрагментов того или иного вида знания» [Баддова 1998: 155].
Еще одна важная функция заглавия - экспрессивная [Остапчук 1998: 161] (выражение авторских эмоций, осуществление установки на воздействие).
Ученые стремятся систематизировать знания о заголовках и составить их типологию. Существующие классификации можно разделить на две группы. К первой относятся типологии, учитывающие форму заглавия. Пример такой классификации находим у М.Л. Корытной, которая выделяет заглавия следующих типов: метафора, символ, антропоним [Корытная 1997: 153].
Вторая группа классификаций в основу выделения типов названий текстов кладет содержание. Такие классификации являются более развернутыми и сложными. Например, Н.И. Мельник выделяет пять типов заглавий: заглавие-резюме; заглавие-ключ; заглавие - актуализатор темы; заглавие-дифференциатор; заглавие, относящее текст к произведениям определенного типа [Мельник 1991: 120].
Тезаурус как способ освоения художественного мира
В настоящее время появились исследования, выдвигающие «тезаурусный метод» как один из способов системного изучения знаний, явленных через язык [Арнольд 1991: 30]. Тезаурусный способ систематизации знания в силу своих преимуществ получает все большее распространение в разных науках. Происходит осознание эвристической роли тезауруса и при понимании художественного текста [Задорнова 1984: 87; Фуксон 1999: 18; Фоменко И.В., Фоменко Л.П. 1998: 3].
При широком использовании термина «тезаурус» в справочной и научной литературе тем не менее фактически отсутствует единое толкование соответствующего понятия. С греческого слово «тезаурус» (гр. thesauros) переводится как «сокровище», «запас». В связи с этим тезаурус можно рассматривать как способ хранения чего-либо ценного, значимого: «тезаурус - род круглых подземных пещер, устроенных из камня и служащих либо для хранения оружия и драгоценностей, либо царскими усыпальницами» [Брокгауз, Эфрон 1893: 127]. В большинстве случаев тезаурус определяется как «словарь, стремящийся дать описание лексики данного языка во всем ее объеме» [MAC].
В настоящее время существует узкое и широкое понимание термина «тезаурус». В широком смысле тезаурус интерпретируют как описание системы знаний о действительности, которыми располагает индивидуальный носитель информации или группа носителей. Узкое понимание связано с определенным типом фиксации этой системы знаний и соответственно определенным типом такого словаря. Но в любом случае на передний план выходит представление о системном характере организации знаний и, следовательно, об отношениях между их составляющими, с чем соотносится следующая трактовка: тезаурус - это «множество смысловыражающих единиц некоторого языка с заданной в нем системой семантических отношений. Тезаурус фактически определяет семантику языка (национального языка, языка конкретной науки или формализованного языка для автоматизированных систем управления)» [Шрейдер 1932: 1059].
При таком понимании под это определение подходят и все типы идеографических словарей, и специальные тезаурусы. Первоначально тезаурус рассматривали как одноязычный словарь, в котором семантические отношения определяются группировкой слов по тематическим рубрикам. Указатель (ключ) к такому тезаурусу содержит алфавитный перечень слов с указанием рубрик и подрубрик, к которым относится каждое слово.
Существуют традиционные общеязыковые и статистические тезаурусы. Общеязыковые тезаурусы описывают семантические системы отдельных языков. Они исходят из задачи возможно полно и притом с достаточной степенью детальности описать, представить лексически некоторую область объективной действительности. В 70-е годы получили распространение статистические или информационно-поисковые тезаурусы, содержащие слова, отобранные в результате статистического анализа текстов по какой-либо определенной тематике. В этих тезаурусах выделены специальные лексические единицы - дескрипторы, по которым может осуществляться автоматический поиск документальной информации. С каждым словом такого тезауруса сопоставляется синонимический дескриптор, и для дескрипторов явным образом указываются семантические отношения: иерархические или ассоциативные [ Шрейдер 1932: 1060]. Таким образом, тезаурус может рассматриваться как способ описания лексической системы языка в целом или конкретной ее реализации, например, - текста.
Единицы языка в художественном тексте представляют собой наиболее сложный интерпретационной вариант. В современной филологической науке на повестку дня начинает выдвигаться вопрос о тезаурусе языка какого-либо писателя или отдельного произведения [Левин 1966: 199, Борецкий 1978: 454, Фоменко И.В., Фоменко Л.П. 1998: 3]. Тезаурусная классификация лексики представляет несомненную ценность для текстовых исследований. Однако, словарь языка писателя (тезаурус или глоссарий), являясь одним из плодотворных методов исследования, до сих пор не принимался во внимание за исключением нескольких случаев. Л.Ю. Фуксон упоминает о глоссарии, в связи с объяснением непонятных мест [Фуксон 1999: 18]. В.Я. Задорнова считает, что словари языка писателя - ценный филологический материал, без глубокого изучения которого не могут быть обоснованы исследования в области художественных текстов [Задорнова 1984: 87]. Существуют опыты использования частотного словаря для анализа поэтического мира [Левин 1966: 199; Борецкий 1978: 454].
