Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Речевое поведение как объект коммуникативно-прагматического исследования 9
1.1. Речевое поведение в контексте коммуникативно-прагматической парадигмы. 9
1.2. Речевое поведение в аспекте коммуникативного целеполагания 23
1.3. Методика анализа речевого поведения: речевые ходы и шаги, коммуникативные стратегии и тактики 35
Выводы 45
ГЛАВА 2. Стратегии и тактики кооперативного речевого поведения участников реалити-шоу 47
2.1. Кооперативное общение: специфика и разновидности 47
2.2. Коммуникативная прагматика кооперативного речевого взаимодействия участников реалити-шоу: синтагматический аспект 50
2.3. Кооперативные стратегии и тактики: парадигматический аспект 74
Выводы 84
ГЛАВА 3 Стратегии и тактики конфликтного речевого поведения участников реалити-шоу 87
3.1. Речевой конфликт: структура и динамика 87
3.2. Коммуникативная прагматика конфликтного речевого взаимодействия участников реалити-шоу: синтагматический аспект 91
3.3. Конфликтные стратегии и тактики: парадигматический аспект 123
Выводы 139
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 141
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ 143
ПРИЛОЖЕНИЕ 156
- Речевое поведение в контексте коммуникативно-прагматической парадигмы.
- Кооперативное общение: специфика и разновидности
- Речевой конфликт: структура и динамика
Введение к работе
Современное лингвистическое знание характеризуется интересом
исследователей к коммуникативной стороне языка, который рассматривается
как «форма жизнедеятельности человека, способ выражения личности и
организации межличностного общения в процессе совместной деятельности
людей» [Сусов 1989: 9]. Антропоцентрический фокус определил переход «от
актуализационной модели структурной лингвистики к
контекстуализационной модели языка в действии» [Баранов 1997: 4]; акцент изучения соответственно переместился «с языковой системы на продукты коммуникативной деятельности» [Седов 2000: 298]. Одной из важных задач становится выявление закономерностей «речевых поступков индивидуумов в предлагаемых обстоятельствах, отражающих специфику языкового существования данного говорящего коллектива в данном общественном устройстве» [Винокур 1993: 5], осуществляемое в рамках коммуникативно-прагматического подхода (см.: Н.Д. Арутюнова, В.В. Богданов, И.Н. Борисова, А. Вежбицка, Е.М. Верещагин, Т.Г. Винокур, Т.А. ван Дейк, О.С. Иссерс, В.Г. Костомаров, М.Л. Макаров, М.Ю. Олешков, Дж. Остин, К.Ф. Седов, И.А. Стернин, И.П. Сусов, С.А. Сухих, Н.И. Формановская, У. Чейф и
др.).
Данное диссертационное исследование соответствует обозначенной тенденции: оно посвящено коммуникативно-прагматическому описанию речевого поведения участников реалити-шоу.
Реалити-шоу - это новый для российского телевидения развлекательный жанр, основанный на круглосуточной видеосъемке будничной жизни участников программ, которыми чаще всего становятся молодые люди в возрасте от 18 до 30 лет. Специфику ситуации реалити-шоу составляет практическая мотивация «выигрыш»; решающими при определении победителя являются голоса телезрителей. Необходимость ориентироваться на «аудиторию молчащих наблюдателей» объясняет повышенную стратегичность речевого поведения участников реалити-шоу: модели коммуникации, характерные для естественного общения, находят в поведении игроков предельно рельефное, обостренное воплощение. Возможность выявления специфики речевого поведения современников, прагматического осмысления его лингвистических параметров объясняет актуальность исследования.
Материалом исследования стали расшифровки видеозаписей трех реалити-шоу: «За стеклом» (1 ноября - 1 декабря 2001 года, TV-6), «Большой Брат» (10 мая - 10 августа 2005 года, ТНТ), «Дом-2» (трансляция шоу началась 11 мая 2004 года в эфире ТНТ и продолжается до сих пор). Перечисленные программы были отобраны нами как наиболее заметные реалити-шоу на российском экране.
Первым реалити-шоу на российском телевидении стала передача «За стеклом» (TV-6). Концепцию первого в нашей стране реалити-проекта организаторы определили так: «Подглядывать - не запрещено, не смотреть -
невозможно». В оборудованное под квартиру помещение поселили шесть человек - троих юношей и трех девушек. Участники проекта на месяц были изолированы от мира: покинуть «квартиру» можно было, только выйдя из игры. Кроме того, в «квартире» отсутствовали телевидение, радио, Интернет, телефон, игроки не имели права общаться с внешним миром. Круглосуточно «жители застеколья» находились под наблюдением видеокамер и микрофонов, позволявших транслировать шоу в режиме «прямого включения». Стены квартиры, располагавшейся на первом этаже гостиницы «Россия», были прозрачными; к одной из стен был открыт свободный доступ для всех желающих. Зрители, которые могли наблюдать за ходом реалити-шоу по телевизору, в режиме круглосуточной Интернет-трансляции или через стеклянную стену, решали судьбу игроков: по результатам голосования участники постепенно покидали программу, в финал вышло лишь двое игроков - юноша и девушка.
Противоречащая моральным установкам социума идея проекта — игнорирование этического табу «подглядывать нельзя» - вызвала широчайший резонанс в обществе. Фотографии участников шоу появились на первых страницах центральных федеральных изданий («Комсомольская правда», «Известия» и др.). С резкой критикой программы «За стеклом» выступила Русская Православная Церковь; медиаобозреватели расценили показ шоу «За стеклом» как начало отсчета времени нового телевидения [Голынко-Вольфсон, www; Аронсон, www; Уразова 2003].
Со дня премьеры реалити-шоу на отечественном телевидении прошло семь лет, и за это время зрителю было предложено множество проектов данного формата («Голод», «12 негритят», «Кандидат», «Последний герой», «Фабрика Звезд», «Стань Звездой», «Сердце Африки», «Гарем», «ТАТУ в Поднебесной», «Ты - супермодель», «Ребенок-робот», «Офис» и мн. др.). В одних шоу участники переносились в сложные для выживания, экстремальные условия - на необитаемый остров, в незнакомый город; игроками других проектов становились начинающие музыканты; третьи реалити-шоу предполагали решение участниками сложных головоломок. Однако наиболее популярными остаются реалити-шоу, основанные на видеосъемке повседневной бытовой жизни. Участниками таких проектов становятся обычные люди (узнаваемость типажей - основное условие при отборе кандидатов), чаще всего - молодежь в возрасте от 18 до 30 лет. Речевое поведение игроков именно этого типа реалити-шоу является объектом нашего исследовательского внимания.
Основным источником речевого материала в диссертации является реалити-шоу «За стеклом». Передачи «Большой Брат» и «Дом-2», как более поздние, отличаются, как указывает медиаобозреватели [Шенгелия, www], «перевесом шоу над реальностью». Это отражается на способе подачи видеоматериала: если передача «За стеклом» содержит большое количество продолжительных диалогов, то в шоу «Большой Брат» и особенно «Дом-2» преобладают обусловленные операторской «нарезкой» небольшие фрагменты речевых взаимодействий.
Видеозаписи реалити-шоу «За стеклом» (3,5 часа) были
трансформированы нами в графический текст по методике записи устной
разговорной речи, принятой на кафедре риторики и стилистики русского
языка Уральского государственного университета (см. Живая речь 1995: 7-10)
и оформлены в виде приложения. Видеозаписи программ «Большой Брат» и
«Дом-2» подверглись выборочной расшифровке. Объем
проанализированного материала — свыше 20 часов видеозаписей — обеспечивает достоверность полученных выводов.
В работе приняты два способа предъявления речевого материала. Аналитический способ применяется при комплексном анализе коммуникативных фрагментов. Границы коммуникативных фрагментов чаще всего обусловливаются монтажом; в некоторых случаях они могут определяться по признаку смысловой (или тематической), коммуникативно-синтаксической (основанной на прагматической связности) и структурной (жанрово-композиционной) целостности [Борисова 2001: 25]. При необходимости подтвердить примерами выводы типологического характера используется демонстрационный способ предъявления речевого материала. В качестве демонстрационного иллюстративного материала используются небольшие, но характерные в исследуемом отношении фрагменты речевых взаимодействий.
Объект исследования - речевое поведение участников реалити-шоу «За стеклом», «Большой Брат» и «Дом-2».
Предмет исследования - коммуникативные стратегии и тактики речевого поведения участников реалити-шоу, представленного в двух основных разновидностях коммуникации - кооперативной и конфликтной.
В качестве элементарной единицы анализа нами используется фрагмент реплики одного коммуниканта, соотносящийся с единичным речевым действием.
Цель работы - коммуникативно-прагматическое описание речевого поведения участников реалити-шоу в конфликтных и кооперативных ситуациях общения — определила необходимость поэтапного решения следующих исследовательских задач:
1) на основе анализа российской и зарубежной лингвистической
литературы сформулировать рабочие определения и уточнить соотношение
базовых теоретических понятий исследования — коммуникативной стратегии,
коммуникативной тактики, речевого хода;
2) выявить минимальную единицу анализа речевого поведения,
соответствующую элементарному уровню речевого планирования;
разработать методику коммуникативно-прагматического анализа речевого поведения в терминах коммуникативных стратегий и тактик с опорой на минимальную единицу планирования речи;
используя' предложенную исследовательскую методику анализа речевого поведения, выявить и описать основные коммуникативные стратегии и тактики, характерные для конфликтного и кооперативного речевого взаимодействия участников реалити-шоу.
Исследование речевого поведения участников реалити-шоу осуществлено в рамках комплексного коммуникативно-прагматического подхода, обусловившего применение совокупности методов и приемов анализа фактического материала. В работе использованы общенаучные методы наблюдения, обобщения, классификации, а также специальные методы лингвистического описания, стилистического и компонентного анализа.
Научная новизна диссертации определяется следующими факторами:
в работе впервые обоснована и применена комплексная методика анализа речевого поведения в терминах коммуникативных стратегий и тактик;
предпринято описание основных стратегий и тактик кооперативного и конфликтного речевого поведения участников реалити-шоу;
3) в научный оборот введен новый, ранее не подвергавшийся
коммуникативно-прагматическому исследованию речевой материал -
текстовые расшифровки видеозаписей реалити-шоу.
Теоретическая значимость работы объясняется ее вкладом в теорию коммуникации: предложена универсальная коммуникативно-прагматическая методика анализа речевого поведения в терминах коммуникативных стратегий и тактик; определено соотношение вербальных (речевой ход, речевой шаг) и когнитивных (коммуникативные стратегия и тактика) единиц описания речевого поведения; выявлены и охарактеризованы типологические признаки коммуникативных стратегий и тактик кооперативного и конфликтного общения.
Практическая ценность исследования заключается в возможности использования его результатов в преподавании курсов и спецкурсов по культуре речи, теории коммуникации и коммуникативной прагматике. Кроме того, полученные выводы могут быть использованы в практике преподавания русского языка как иностранного.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. Единицами описания речевого поведения являются речевые поступки. План выражения речевого поступка составляет речевой ход — фрагмент реплики одного коммуниканта. Речевой ход, в свою очередь, представлен в виде речевых шагов - функционально и синтагматически сопряженных элементарных речевых действий с типовой коммуникативной интенцией. Речевые шаги и ходы являются вербально выраженными. План содержания речевого поступка задается коммуникативной тактикой, передающей локальную речевую интенцию и манифестированной данным речевым ходом. Коммуникативные тактики конституируют коммуникативную стратегию -генеральную макроинтенцию, определяющую организацию речевого поведения коммуниканта в соответствии с коммуникативными / некоммуникативными целями говорящего и специфическими условиями общения. Коммуникативные стратегии и тактики соотносятся с когнитивным (ментальным) уровнем организации речевого поведения.
Разработанная в диссертации методика анализа речевого поведения заключается в движении от рассмотрения сегментов речевого потока к стратегической реконструкции речевых партий коммуникантов. Первый этап анализа - декодирование тактик, релевантных для речевого поведения говорящих в границах коммуникативного фрагмента — осуществляется путем исследования манифестирующих коммуникативные тактики речевых ходов. Учитываются языковые и паралингвистические показатели, структурная организация речевой интеракции, выбор темы, составляющей основу речевого хода. Определяется закрепленность тактик за отдельными стратегиями речевого поведения говорящих в данном коммуникативном фрагменте. Второй этап анализа - систематическое описание тактик по признаку их соотнесенности с коммуникативными стратегиями говорящих на протяжении взаимосвязанных коммуникативных фрагментов - включает в себя составление сводного перечня выявленных коммуникативных тактик и осмысление их функциональной близости.
Речевое поведение участников реалити-шоу представлено в двух основных разновидностях коммуникации - кооперативной и конфликтной. Для кооперативного речевого поведения участников реалити-шоу релевантными являются стратегии солидаризации, искренности, повышения статуса коммуникативного партнера, создания положительной тональности общения; для конфликтного речевого поведения игроков характерны коммуникативные стратегии доминирования говорящего, понижения статуса коммуникативного партнера, коммуникативного противостояния, создания негативной тональности общения. Универсальной для конфликтного и кооперативного речевого поведения является стратегия самопрезентации. В кооперативном речевом взаимодействии стратегия проявляет себя в тактиках, связанных с принижением самооценки (тактики самокритики, самоумаления и др.); в конфликтном речевом взаимодействии наблюдаются тактики, основанные на гипертрофировании эготемы и приращении компонента положительной самооценки (тактики демонстрации личного превосходства, утверждения собственной правоты и др.).
4. Коммуникативная ситуация реалити-шоу ориентирует речевое
поведение его участников на аудиторию телезрителей; заданная жанром игры
установка на соперничество определяет преобладание конфликтного
речевого взаимодействия над кооперативным. В ряде случаев
коммуникативная ситуация игры проявляет себя и в гармоничном речевом
поведении участников реалити-шоу - например, при необходимости
заручиться поддержкой союзников для сговора против соперников.
Наибольшую продуктивность демонстрируют воспроизводящие ключевую
интригу реалити-шоу стратегии самопрезентации (цель - моделирование
образа говорящего) и доминирования говорящего (цель —
несанкционированное присвоение лидирующей роли). Репрезентация этих
стратегий наиболее отчетливо отражает характерную для речевого поведения
игроков «двойную адресованность» (коммуникативному партнеру /
аудитории телезрителей). Стратегия понижения статуса коммуникативного
партнера в условиях игры приобретает смысл дискредитации адресата в глазах зрителей шоу.
5. Описание речевого поведения участников реалити-шоу позволяет типологизировать речевые ходы и коммуникативные тактики. По критерию конструктивной сложности выявляются простые (в том числе нулевые) и комбинированные речевые ходы. По критерию степени тактической актуализации разграничиваются речевые ходы функционально определенные (характеризующиеся полной тактической атрибуцией) и функционально неопределенные (тактический смысл не декодируется либо декодируется не полностью). Коммуникативные тактики различаются по критерию стратегической закрепленности: выделяются специфические (прикрепленные к определенной стратегии) и неспецифические (не имеющие стратегической закрепленности и получающие её только в прагматическом пространстве конкретной речевой партии) коммуникативные тактики.
Структура исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы и приложения.
Апробация работы. Основные положения диссертационного исследования были изложены в докладах на Всероссийских и Международных научных конференциях в Екатеринбурге (2004, 2005, 2006, 2007), Казани (2007), Москве (2006, 2008). Диссертация обсуждалась на кафедре риторики и стилистики русского языка Уральского государственного университета им. А. М. Горького. По теме диссертации опубликовано девять работ, в том числе статья в ведущем рецензируемом журнале, рекомендованном ВАК РФ.
Речевое поведение в контексте коммуникативно-прагматической парадигмы.
История развития языкознания, как и любой другой отрасли знания, представляет собой поступательный процесс смены научных парадигм. На современном этапе актуальной в лингвистике становится коммуникативно-прагматическая парадигма, связанная с отказом от понимания языка как некоей абстрактной сущности, замкнутой в себе и самодостаточной системы; отмечается глобальная онтологизация лингвистических исследований, в контексте которых язык предстает как особого рода бытие, «сплошная среда, вне которой и без участия которой ничто не могло бы произойти в нашей жизни» [Гаспаров 1996: 5].
Термин прагматика был введен в научный обиход одним из основателей семиотики Ч. Моррисом. Следуя идеям Ч. Пирса, Моррис разделил семиотику на семантику - учение об отношении знаков к объектам действительности, синтактику - учение об отношении между знаками, и прагматику - учение об отношении знаков к тем, кто пользуется знаковыми системами; об отношении между говорящим субъектом и его речевым произведением (см.: Степанов 1981; Арутюнова 1981; Арутюнова, Падучева 1985 и др.). Указывалось, что «прагматика имеет дело со всеми психологическими, биологическими и социологическими явлениями, которые наблюдаются при функционировании знаков» [Моррис 1983: 63].
Изначально понятие прагматики характеризовало скорее исследовательскую позицию, нежели специальное научное направление: была выделена лишь центральная прагматическая категория - субъект, но о наличии четких контуров прагматики говорить было нельзя. Как следствие, определение . прагматический (ср.: прагматические исследования, прагматическая парадигма) и в современных научных словоупотреблениях образует один синонимический ряд со словами коммуникативный, коммуникативно-функциональный, рече-деятелъностный и под.
В узком понимании термин прагматика связан с выделением в рамках прагматического (в широком смысле) подхода к анализу языка таких наук, как лингвистическая прагматика и коммуникативная прагматика.
Лингвистическая прагматика стала результатом попыток ученых уточнить описания значений слов и высказываний. Стимулом к этому явилось осознание того, что «семантические свойства языковых единиц, помещенных в достаточно длинный и динамически развертывающийся контекст, оказываются существенно иными, нежели семантические свойства тех же единиц, рассматриваемых в изолированном виде или в коротком контексте» [Степанов 1981: 326; см. также: Скляревская 1996; Шрамм 1982, Шмелев 1964, Алексеев 1982]. Фундаментом науки стал опыт изучения недескриптивных слов - логических связок, кванторов, дейктических местоимений и наречий, модальных частиц, оценочных предикатов, глаголов пропозиционального отношения (см.: Арутюнова, Падучева 1985; Демьянков 1981). Логика прагматического исследования языковых единиц заключалась в движении от смысла текста к значению слова, т.е. была противоположна логике традиционной описательной лингвистики. В поле внимания лингвистов оказались не только акты говорения, но и восприятия речи, ее понимания и интерпретации. Следовательно, коммуникативно-прагматические исследования стали учитывать не только фактор субъекта речи, но и фактор адресата, а также ситуацию общения. Отныне языковеды осознают, что их дело — «посредством адекватных приемов изучать и описывать актуальную языковую реальность, не примешивая к описанию, которое должно быть синхронным, никаких априорных теоретических или исторических допущений» [Бенвенист 1974: 23]. Объект лингвистических исследований с этого момента - «имманентная реальность языка» [Гаспаров 1996: 5], и, будучи особой средой, язык «не существует вне нас как объективированная данность; она находится в нас самих, в нашем сознании, нашей памяти, изменяя свои очертания с каждым проявлением нашей личности» [Там же]. Сущностными характеристиками лингвистики становятся антропоцентризм («исследование языка возможно лишь исходя из человека в его мире...» [Рузин 1993: 48]) и междисциппинарностъ, связанная с привлечением в сферу лингвистических исследований данных других наук.
Условной датой методологического сдвига признается рубеж 1960-х -1970-х годов. Однако присущие коммуникативно-прагматической лингвистике идеи мы находим и в более ранних трудах отечественных и зарубежных ученых: В. фон Гумбольдта, А.А. Потебни, Фердинанда де Соссюра, И.А Бодуэна де Куртене, Л.В. Щербы, P.O. Якобсона, Л.П. Якубинского, М.М. Бахтина и др., выступавших за широкое понимание феномена языка.
Так, В. фон Гумбольдт (1767-1835) [Гумбольдт 1985] определял язык как энергию, работу духа в противоположность языку как системе. А.А. Потебня (1835-1891) писал: «Совокупность слов и правил только в живой речи становится языком; но как эта мумиеобразная или окаменелая в письме речь, так и грамматика со словарем - действительно существуют - и язык есть столько же деятельность, сколько и произведение» [Потебня 1993: 27]. Слова Ф. де Соссюра о том, что «единственным и истинным объектом лингвистики является язык, рассматриваемый в самом себе и для себя» [Соссюр 1956: 363] были интерпретированы Э. Бенвенистом [Бенвенист 1974: 23] как отправные в формировании обновленной концепции лингвистической науки. Л.В. Щерба обнаружил признаки социальной обусловленности, процессуальности и интерсубъектности речевой деятельности [Щерба 1956: 256-257]. М.М. Бахтин еще в 1920-е годы предложил отличать единицы языка (слова и предложения) от единиц речи (высказываний); особое внимание ученый обратил на роль контекста [Бахтин 1979]. Именно Бахтин является родоначальником теории речевых жанров, явившейся одной из составляющих коммуникативной прагматики в ее современном виде.
Кооперативное общение: специфика и разновидности
Коммуникативное пространство разговорной речи условно делится на две зоны, заданные оппозицией кооперативное (гармоничное) — конфликтное (дисгармоничное) общение (см.: Земская 1988; Рытникова 1996; Сухих, Зеленская 1998; Шалина 2000; Борисова 2003 и др.). В основе указанной дихотомии находится представление о биполярности человеческого поведения, базовыми программами которого являются, с одной стороны, агрессия и эгоизм, с другой стороны, стремление к гармонии, союзу, альтруизм (см.: Докинз 1993; Лоренц 2001). В современной лингвистике принципы разграничения кооперативной и конфликтной коммуникации описаны достаточно подробно. Исходной позицией при этом является выяснение характера интерперсонального взаимодействия речевых партнеров, ведь «общение как социально-речевая деятельность по обмену разного рода информацией для организации, согласования, регулирования внекоммуникативных и коммуникативных практических и ментальных действий и для достижения результатов возможно лишь при соприкосновении я и другого» [Формановская 2003: 348]. В связи с этим утверждением кооперативное общение, предполагающее взаимную ориентацию «Я» на «Другого», в самом общем виде противопоставляется конфликтному речевому взаимодействию, отражающему ориентацию говорящих друг против друга. Кроме того, кооперативная коммуникация, в отличие от конфликтной, связывается с соблюдением правил (принципов) речевого общения, осознаваемых носителями языка на интуитивном уровне: «человек всегда ощущает, соблюдает ли партнер по коммуникации эти правила» [Иссерс 2000: 287]. Одну из первых попыток научного описания конверсационных правил предпринял П. Грайсх, который сформулировал Принцип Кооперации и соответствующие выполнению этого Принципа максимы (см. Главу 1). Концепцию Грайса уточнили Р. Лакофф и Дж. Лич. С точки зрения исследователей в основе кооперативного общения находится Принцип Вежливости, который иерархически подчиняет себе Принцип Кооперации. В соответствии с логикой ученых, «в большинстве случаев говорящий пренебрегает максимами, руководствуясь принципами более высокого порядка — социальными. Когда существует выбор между вероятностью обидеть, оскорбить партнера и перспективой выразиться неопределенно, мы обычно выбираем последнее, нарушая максиму манеры {Говори ясно)» [Иссерс 2000: 290].
По утверждению Н.И. Формановской, «сложение максим Грайса и максим Дж. Лича друг с другом (а иногда и противоборство) создают условия успешного общения, т.е. достигающего запланированного партнерами результата» [Формановская 2007: 107].
Безусловно, принципы кооперации и вежливости не исчерпывают всех условий успешного общения.
Так, например, понятие кооперации соотносят с понятием эффективности (см.: Ширяев 1996; Стернин 1995), под которой понимается «оптимальный способ достижения поставленных коммуникативных целей ... когда иллокуция соответствует перлокуции» [Ширяев 1996: 273]. С этой точки зрения кооперативным может считаться такое общение, целям которого соответствует его результат.
Не менее важным в характеристике кооперативного общения является и такой аспект, как баланс отношений между говорящими. Гармоничная коммуникация предполагает соблюдение паритетности, требующей «мены ролей и постоянного балансирования между собственными интересами и интересами собеседника» [Матвеева 2000: 50]. Характеристика степени согласованности речевого взаимодействия содержится в работах И.Н. Борисовой [Борисова 2001, 2003, 2006]. Под коммуникативной координацией понимается «многоаспектная характеристика согласованности речевых поступков участников диалога в интеракции и речевых партий в диалогическом взаимодействии как целом» [Борисова 2001: 220]. Категория коммуникативной координации определяется следующими аспектами взаимной ориентации речевого поведения: 1) согласованность коммуникативных интенций в интеракции; 2) ко оперативность речевого поведения; согласно этому критерию интеракции вопрос-отказ отвечать или молчать, просьба-отказ выполнять ее расцениваются как некооперативное поведение; 3) солидарность модально-оценочных смыслов ... согласно этому критерию расхождение оценок одного предмета речи расценивается как несолидарная реакция; 4) унисонность тональности общения ... в соответствии с этим критерием рассогласование тональной окраски речевых поступков коммуникантов (в шутку / всерьез; радостно / с грустью) рассматривается как коммуникативно-модусный диссонанс; 5) симметричность коммуникативной активности, проявляющаяся во взаимной поддержке коммуникативных инициатив; 6) оценка коммуникативного результата общения в аспекте его личностной и межличностной значимости для коммуникантов [Борисова 2001: 220 - 221].
И.Н. Борисова сделала вывод о градуальном характере проявления категории коммуникативной координации и существовании нескольких типов координации речевого поведения [Борисова 2001: 222]. Шкала коммуникативной координации в представлении И.Н. Борисовой выглядит так (стрелками указано направление убывания степени скоординированности речевого поведения): консентностъ —-» конформность —» полемичность — конфликтность
Важным для кооперативного общения является фактор экспектаций (ожиданий) партнеров: для гармоничного речевого взаимодействия характерна реализация экспектаций говорящих; наблюдается явление коммуникативного соавторства: «взаимная заинтересованность обоих участников диалога в успехе коммуникации помогает как бы равномерному распределению ответственности за нее между говорящим и слушающим» [Винокур 2007: 85].
Определяющим в кооперативном общении, на наш взгляд, является параметр предсказуемости, который основывается на едином для говорящих понимании культурного сценария коммуникативного события — этим, видимо, и объясняется достаточно отчетливая типизированность гармоничных диалогов. Так, признак следования сценарным предписаниям демонстрируют гармоничные диалоги, протекающие в рамках таких коммуникативных событий, как флирт, сплетничанъе, прием гостей, застольная беседа и т.д.
Исследуемый речевой материал соотносится с двумя разновидностями кооперативного общения (см.: Борисова 2001; Седов 1999).
Первая разновидность кооперативного общения основана на неформально-личностной мотивации. К типам коммуникативных событий, характерных для этой разновидности кооперативного взаимодействия, относятся разговор по душам, флирт, сплетничанъе, утешение, совет.
Вторая разновидность кооперативного общения является конвенциональной, ритуализованной. В нее включаются следующие типы коммуникативных событий: застольный разговор, празднование дня Рождения, знакомство, прощание и т.д. Эта разновидность кооперативного взаимодействия связана с областью речевого этикета1.
Речевой конфликт: структура и динамика
Понятие «конфликт» в равной степени принадлежит как обыденному сознанию, так и научному. «В обыденной речи слово «конфликт» используется применительно к широкому кругу явлений - от вооруженных столкновений и противостояния различных социальных групп до служебных или супружеских разногласий. Мы называем конфликтом семейную ссору, военные действия, дискуссии в парламенте, столкновение внутренних мотивов, борьбу собственных желаний и чувства долга и многое другое» [Гришина 2006: 9]. Столь же широким является диапазон научных дефиниций понятия: поскольку противоречия и столкновения возникают практически во всех сферах человеческой жизни — профессиональной, личной, бытовой, - данным понятием оперируют многие области знания1, применяя термин к весьма разнородным явлениям [Третьякова 2000; Гришина 2006, Конфликтология 1999 и мн.др.].
Чаще всего понятие «конфликт» толкуется через более общие понятия — столкновение (лат. conflictus — столкновение, распря, спор, разногласие), противоречие, противоборство (см.: Третьякова 2002; Здравомыслов 2002 и др.). Однако такое определение является предельно абстрактным, хотя наличие противоречий интересов, целей, взглядов и является ключевым компонентом конфликта. Процитируем в этом контексте слова Ф.Е. Василюка, который писал: «Если задаться целью найти дефиницию, которая не противоречила бы ни одному из имеющихся взглядов на конфликт, она звучала бы абсолютно бессодержательно: конфликт - это столкновение чего-то с чем-то» [Василюк 1984: 42].
Уточняет понятие конфликта такой компонент, как наличие субъекта или субъектов, представляющих противоборствующие стороны и осуществляющих активное и осознанное взаимодействие. Как утверждает А.Г. Здравомыслов, «конфликт выступает прежде всего как осознанное, осмысленное противоречие несовпадающих или противостоящих друг другу интересов сторон, готовых предпринять или уже предпринявших определенные действия, основанные на указанном противостоянии» [Здравомыслов 2002: 106].
Таким образом, в самом общем виде конфликт можно определить как «противостояние двух начал, проявляющее себя в активности сторон, направленной на преодоление противоречия, причем стороны конфликта представлены активным субъектом (субъектами)» [Гришина 2006: 17].
Интерес к разработке общей концепции конфликта возник, прежде всего, в социологии. В связи с этим следует сказать о традициях социал-дарвинизма (Ч. Дарвин, А. Уоллес, Л. Гумплович, Г. Ратценхофер, У. Самнер и др.), отождествлявшего конфликт с борьбой как формой социального взаимодействия, функционализма (Г. Спенсер, Э. Дюркгейм, Т. Парсонс), в интерпретации которого конфликт приравнивается к патологии в существовании социальных систем, а также исследованиях К. Маркса, Г. Зиммеля, утверждавших, напротив, типичность и неизбежность конфликтных явлений для общества. Как особое, самостоятельное направление социология конфликта сложилась к концу 1950-х гг. благодаря работам Р. Дарендорфа и Л. Козера.
В 1960-е гг. наряду с социологией конфликта появляется новое научное направление — психология конфликта, базу которого составили исследования К. Левина, М. Дойча, К. Томаса и др. Разница социологического и психологического подходов заключается в смещении исследовательского фокуса с рассмотрения конфликтов в контексте общественных отношений на изучение межличностных и внутриличностных противоречий, а также на поиск психологических средств, способствующих нейтрализации конфликтов.
Социология и психология конфликта составили основу самостоятельной науки - конфликтологии, среди источников материала которой - история, культурология, экономика, педагогика и другие отрасли знания. Конфликтология занимается вопросами происхождения, развития, регулирования и разрешения конфликтов (внутриличностных, межличностных, групповых, социально-трудовых, межэтнических, политических); сегодня эта наука входит в перечень обязательных учебных дисциплин при подготовке широкого круга специалистов [Конфликтология 2002: 3], в русле конфликтологии ведутся активные научные исследования , вышли в свет научные и учебные издания (Козырев Г.И. Введение в конфликтологию. М., 2000; Кох И.А. Конфликтология. Екатеринбург, 1997; Каменская В.Г. Психологическая защита и мотивация в структуре конфликта. СПб, 1999; Гришина Н.В. Психология конфликта. Спб., 2006; Конфликтология под ред. А.С. Кармина и мн. др.).
В связи с тем, что «любой конфликт - политический, трудовой, психологический, нравственно-этический и др. - имеет языковую и речевую репрезентацию» [Третьякова 2000: 140], в последние годы все более активно развивается лингвистическая конфликтология, в рамках которой выделяется речевая конфликтология (Третьякова 2003; Воронцова 2006; Шалина 1998; Борисова 2006 и др.). Именно результаты исследований в области речевой конфликтологии, связанные, как правило, с рассмотрением межличностных интеракций, представляют для нас особый интерес.
Объектом речевой конфликтологии является речевой конфликт как «вербализованное проявление конфликтной коммуникативной ситуации» [Борисова 2006: 89-90], а также речевая агрессия - «конфликтогенная технология коммуникативного взаимодействия» [Воронцова 2006: 53].
Речевая агрессия характеризуется «императивной, эмоционально напряженной, психологически сдвинутой позицией автора речи ... , настойчивым стремлением к достижению коммуникативного результата с помощью суггестивных вербальных и паралингвистических средств, среди которых могут быть и непозволительные с точки зрения системно-языковых, стилистических, этических, жанровых норм и правил ... . Речевая агрессия, как правило, сопровождается вторжением в личностное пространство адресата или лица-объекта речи, коммуникативной конфронтацией, имеющей бытовые, социальные, психологические основания, и эпатажем» [Купина, Енина 1997: 26].
