Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Фрагменты как макроединицы ЯКМ и предикативные стереотипные сочетания как микроединицы системы
комплексов, отражающих эти фрагменты 26
1.1. Фрагменты якм и предикативные стереотипные сочетания (общая характеристика) 26
1.2. Фрагменты якм в её эталонно-предикативном аспекте и предикативные стереотипные сочетания как элементы системы 29
Выводы по 1-ой главе 39
ГЛАВА 2. «Номинативные» фрагменты ЯКМ в предикативных стереотипных сочетаниях 40
2.1. Фрагмент Якм «Человек» В ПСС 41
2.1.1. Подфрагмент «Человек как целое» в ПСС 42
2.1.1.1. Компонент «Человек как целое без дифференциации по взрослости» в ПСС42
2.1.1.2. Компонент «Человек как целое с актуализацией невзрослости» в ПСС 66
2.1.2. Подфрагмент ЯКМ «Части человека» в ПСС 68
2.2. Фрагмент якм «животное» В ПСС 92
2.2.1. Подфрагмент «Животное как целое» в ПСС 93
2.2.1.1. Компонент «Животное как целое без дифференциации по взрослости» в ПСС93
2.2.1.2. Компонент «Животное как целое с актуализацией невзрослости» в ПСС... 100
2.2.2. Подфрагмент ЯКМ «Части животного» в ПСС 103
2.3. Фрагмент якм «насекомое» в ПСС 114
2.4. Фрагмент якм «микроорганизм» в ПСС 129
Условные сокращения: ЯКМ - языковая картина мира, НКМ - научная картина мира, ПСС (используется только в заголовках) — предикативные стереотипные сочетания, ЛСГ — лексико-семантическая группа.
2.5. ФРАГМЕНТ ЯКМ «РАСТЕНИЕ» в ПСС : 139
2.5.1. Подфрагмент ЯКМ «Растение как целое» в ПСС 140
2.5.2. Подфрагмент «Частирастения» в ПСС 152
2.6. ФРАГМЕНТ ЯКМ «ПРОСТРАНСТВО» В ПСС 165
2.6.1 Подфрагмент «Пространство как целое» в ПСС 166
2.6.2 Подфрагмент «Части пространства» в ПСС 171
2.7. ФРАГМЕНТ ЯКМ «ВРЕМЯ» В ПСС 183
2.7.1. Подфрагмент «Время как целое» в ПСС 185
2.7.2 Подфрагмент «Части времени» в ПСС 189
2.8. Фрагмент якм «указание на предмет» в ПСС 209
2.8.1. Подфрагмент «Указание на предмет как на целое» в ПСС 210
2.8.2. Подфрагмент «Указание на части предмета» в ПСС 214
Выводы по 2-ой главе 236
ГЛАВА 3. Механизм сочетаемости в предикативных стереотипных сочетаниях 243
3.1. Общее понятие о механизме сочетаемости в ПСС 243
3.2. Реализация механизма сочетаемости в ПСС 248
3.2.1. Методика анализа имплшщтной (разноимённой) стереотипной сочетаемости П и СК 254
3.2.2. Опыт анализа имплицитной (разноимённой) сочетаемости 256
Выводы по 3-ей главе 273
ГЛАВА 4. Сбои и помехи в реализации механизма предикативной стереотипной сочетаемости 277
4.1 Отсутствие реализации механизма предикативной стереотипной сочетаемости (нулевая сочетаемость) 277
4.2. Ошибочная реализация механизма предикативной стереотипной сочетаемости 279
4.2.1. Собственно ошибочная реализация механизма предикативной стереотипной сочетаемости 279
4.2.2. Избыточная реализация механизма предикативной стереотипной сочетаемости 280
4.2.2.1. Избыточная реализация по обстоятельству 283
4.2.2.2. Избыточная реализация по дополнению 295
Выводы по 4-ой главе 316
Заключение 320
Библиографический список
- Фрагменты якм в её эталонно-предикативном аспекте и предикативные стереотипные сочетания как элементы системы
- Компонент «Человек как целое с актуализацией невзрослости» в ПСС
- Подфрагмент «Части времени» в ПСС
- Ошибочная реализация механизма предикативной стереотипной сочетаемости
Введение к работе
Исследование языковой картины мира, берущее свое начало от работ В. фон Гумбольдта, гипотезы лингвистической относительности Сепира – Уорфа, относится к числу наиболее актуальных проблем, определяющих отличительную черту современной лингвистики, в том числе русистики (Н.Ф. Алефиренко, Ю.Д. Апресян, Н.Д. Арутюнова, В.М. Богуславский, Т.В. Булыгина, Т.И. Вендина, Г.А. Волохина, В.Г. Гак, Н.А. Герасименко, Анна А. Зализняк, В.И. Карасик, Ю.Н. Караулов, Е.В. Клобуков, В.В. Колесов, М.А. Кронгауз, Е.С. Кубрякова, В.В. Леденёва, В.А. Маслова, А.А.Мельникова, Л.Н. Михеева, З.Д. Попова, Е.В. Рахилина, Ю.А. Рылов, В.З Санников, Ю.А. Сорокин, Ю.С. Степанов, И.А. Стернин, В.Н. Телия, Е.В. Урысон, Н.В. Уфимцева, А.Т. Хроленко, О.В. Шаталова, А.Д. Шмелёв, Е.С. Яковлева и др.).
Интерес к ЯКМ как путь к познанию самого главного - носителя языка - возник не на пустом месте, не неожиданно, ибо «классическая русская грамматика (которую сейчас называют ”традиционной”, вкладывая в это слово оттенок легкого пренебрежения), никогда не забывала о человеке, о “языковой личности”» [Лекант 2007: 3]. Обращение к трудам русских лингвистов прошлого (к работам Ф.И. Буслаева, А.М. Пешковского, А.А. Потебни, А.А. Шахматова, Л.В. Щербы, В.В. Виноградова и др.) с позиций современного прочтения позволяет увидеть важные моменты для решения ключевой проблемы - какие языковые единицы отражают ЯКМ. В настоящее время «в лингвистике нет пока ясного представления о том, какие языковые единицы составляют эту картину мира, потому что ее элементы обнаруживаются на всех уровнях языковой системы – от фонетики до текста» [Караулов 1999: 89, 90]. В предлагаемом исследовании эта точка зрения разделяется. Более того, считается, что есть ещё один тип экспликации ЯКМ – предикативные стереотипные сочетания (сочетания условного подлежащего /П/ и условного сказуемого /СК/), автоматически воспроизводимые при мгновенной реакции СК-ым на предложенное П-стимул Дождь… идет, Москва… - столица, Рябина… красная, Километр… пройден. Исследование этих сочетаний может показать, что для носителей русского языка является максимально значимым, поскольку закрепилось как стереотипное и вошло в общий фонд необходимых предварительных знаний [Гак 1977: 20], в соответствующий аспект ЯКМ.
Ещё Л.В. Щерба обратил внимание на такое явление: «…наш язык… имеет громадный ассортимент готовых шаблонов, готовых фраз и даже готовых мыслей. И это естественно…» [Щерба 1957: 131]. Принципиально важным для понимания сущности указанных сочетаний является следующее замечание А.М. Пешковского: «Если многие мысли столь просты, что не кажутся нам результатом этой внутренней работы (например, мысль, что снег бел, что огонь жжется, что один да один – два), то это объясняется только тем, что эту работу мы проделали в самом раннем возрасте, когда впервые продумали эти мысли, и с тех пор привыкли пользоваться результатами этой работы, не вспоминая о самой работе» [Пешковский 2001: 169 (курсив мой – С.Б.].
Рассмотрение стереотипных сочетаний в числе средств отражения национальной ЯКМ обусловлено новым подходом к осмыслению сочетаемости: «…лингвистическое исследование сочетаемости может воссоздать тот образ действительности, который человек имеет в виду, когда говорит и понимает. Обычно его называют языковой картиной мира» [Рахилина 2000: 11]. Сочетаемость стала рассматриваться не просто как техника языка, а «тоже своеобразное свойство “культурной памяти”» [Хроленко 2004: 82]. В этой памяти особое место занимают предикативные стереотипные сочетания, фиксирующие ситуацию застывшего процесса установления типичного признака познаваемого объекта и его результата. Ранг любых предикативных сочетаний весьма высок: 1) «славянское подлежащее,…вероятно, связано с фокусным вниманием» [Кибрик 1994: 126-139] (значит, обозначаемое им оценивается носителями языка как существенное для познания); 2) сочетаемость П и СК отражает ход человеческой мысли, который «состоит из парных толчков: объясняемого и объясняющего» [Потебня 1968:8]. Ранг предикативных стереотипных сочетаний самый высокий, поскольку они отражают эталоны-инварианты наиболее значимых для человека ситуаций, необходимые для мгновенной оценки аналогичных, но уже конкретных ситуаций, а потому сохраняемые в памяти. «Способность к обобщению и нахождению инварианта – древнейший механизм ориентирования в среде, возникший у животных еще задолго до появления человека» [Горелов 1987: 12]. Сформировавшаяся система предикативных стереотипных сочетаний является отражением системы фрагментов ЯКМ в её эталонно-предикативном аспекте.
Актуальность исследования определяется:
-
потребностью восполнения сведений о фрагментах ЯКМ, в том числе в эталонно-предикативном аспекте, зафиксированном в предикативных стереотипных сочетаниях;
-
интересом современного человека к познанию самого себя и своего народа, чему, в частности, способствует познание предпочтений, фиксируемых доминантами предикативных стереотипных сочетаний;
-
тенденцией интерпретировать факты, закономерности, выявленные традиционным языкознанием, с позиций ЯКМ, что в данном случае применяется по отношению к предикативным стереотипным сочетаниям;
-
поставленной перед лингвистами задачей ввести сочетательные свойства главных членов двусоставного предложения в дефиниции П и СК [Ермакова 1974: 243], которая не может быть решена без выяснения, «при каком типе подлежащего предпочитается определенный тип сказуемого» [Обзор 1973: 38];
-
возможностью широкого практического применения результатов исследуемой проблемы.
-
обоснованным устойчивым вниманием в мировой научной литературе к исследованию языковой личности методом словесных ассоциаций (Kent G. H. and Rosanoff A. J. 1910; Birren, 1978; Deese J.1965; Gerow J. R. and Pollio H. R. 1965; Postman L. 1970); к поискам языковых доминант, в число которых входят языковые универсалии (Wierzbiska 1992); к языковым стереотипам (Bartminski 1985; Barsalou L.W. 1992); к языку как инстинкту (Пинкер С.).
Объектом исследования являются некоторые основные фрагменты русской ЯКМ в эталонно-предикативном аспекте, отраженные в соответствующих предикативных стереотипных сочетаниях.
Предметом исследования являются доминанты фрагментов ЯКМ, определяемые по частотности отражающих их предикативных стереотипных сочетаний.
Цель диссертационной работы заключается в доказательстве системности фрагментов русской ЯКМ на основе системности доминант предикативных стереотипных сочетаний, отражающих их.
Основные задачи работы, вытекающие из поставленной цели и рассматриваемые в соответствующих четырёх главах:
-
рассмотрение фрагментов как макроединиц системы ЯКМ и предикативных стереотипных сочетаний как микроединиц системы комплексов, отражающих эти фрагменты;
-
выявление доминант системы фрагментов ЯКМ номинативного уровня на основе доминант системы предикативных стереотипных сочетаний;
-
описание механизма предикативной стереотипной сочетаемости, обеспечивающего возможность отражения системы фрагментов ЯКМ с помощью построения соответствующих сочетаний;
-
изучение сбоев в реализации механизма сочетаемости предикативных сочетаний как функционирование рассматриваемой стереотипной системы в режиме нейтрализации, расширения или сужения.
Научная гипотеза. Фрагменты ЯКМ, отраженные в предикативных стереотипных сочетаниях, представляют собою систему, сохраняемую в памяти как эталон, подобно таблице умножения, с целью экономии познавательных усилий. Эта система, будучи результатом многовековой селекции целого народа по выявлению наиболее типичного в познавательном процессе, для каждого конкретного носителя языка функционирует как система-вариация, реализующаяся вероятностно, с проявлением доминант-предпочтений.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. Фрагменты ЯКМ, познать которые можно только посредством языковых экспликаторов, имеют ещё один способ отражения – предикативные стереотипные сочетания, мгновенно извлекаемые из памяти носителями языка.
2. Фрагменты ЯКМ в эталонно-предикативном аспекте представляют собою систему, в основе которой лежит отражение экстралингвистической ситуации отбора и сохранения в памяти в виде застывших наиболее существенных моментов процесса познания объекта по его сторонам («видимой»/ «невидимой» - «П»/ «СК») и доминирующих результатов.
3. Система фрагментов ЯКМ в эталонно-предикативном аспекте, судя по отражающей их системе доминирующих предикативных стереотипных сочетаний, является весьма ограниченной и замкнутой в соответствии с принципами любой системы эталонов.
4. Системность фрагментов ЯКМ отражается в системности отражающих их предикативных стереотипных сочетаний.
5. Предназначенность предикативных стереотипных сочетаний для отражения фрагментов ЯКМ обусловливает наличия у них комплекса соответствующих свойств-признаков.
6. Последовательность значимости отражаемого анализируемыми сочетаниями, осознаваемая носителями русского языка, имеет две проекции - на ось селекции и на ось комбинаторики.
Научная новизна диссертации заключается: 1) в исследовании фрагментов русской языковой картины мира на материале предикативных стереотипных сочетаний, полученных в результате проведенного автором направленного ассоциативного эксперимента, 2) в доказательстве их системности.
Теоретическая значимость заключается:
1) в постановке проблемы отражения фрагментов ЯКМ в предикативных стереотипных сочетаниях, причем как в определенной их системе;
2) в разработке методики комплексного анализа, необходимого для исследования проблемы отражения фрагментов ЯКМ в предикативных стереотипных сочетаниях, что соответствует общему направлению в развитии науки – синтезу;
3) в расширении объема понятия фрагментов ЯКМ (путем рассмотрения их в эталонно-предикативном аспекте) и их экспликаторов (посредством введения понятия предикативного стереотипного сочетания - предикативного стереотипизма);
4) в расширении представления о фундаментальных оппозициях значимого/незначимого, «свой»/ «чужой», часть /целое и др. на базе выявленных доминант анализируемых фрагментов ЯКМ в эталонно-предикативном аспекте;
5) в выявлении основных принципов действия эксплицитно-имплицитного механизма сочетаемости, действующего в предикативных стереотипных сочетаниях, и в составлении на их основе вероятностно-прогнозирующих таблиц.
6) в возможности продолжить исследование остальных фрагментов с целью получения полного представления о ЯКМ в эталонно-предикативном аспекте, а также в допустимости экстраполяции разработанной методики на анализ других лингвистических объектов.
Практическая значимость работы определяется возможностью выхода на решение ряда проблем, связанных с познанием русского языка его пользователями (в широком смысле):
1) на проблему составления словарей грамматики более высокого уровня, полнее и корректней фиксирующих особенности русской ЯКМ благодаря увеличению объема экспериментального материала и результатов его обработки: «Только с его [эксперимента – С.Б.] помощью мы можем действительно надеяться подойти в будущем к созданию вполне адекватных действительности грамматики и словаря» [Щерба 1974: 32];
2) на проблему последовательности подачи информации в словарях: от осознаваемого носителями языка наиболее типичным и значимым к наименее;
3) на проблему создания словарей направленных ассоциаций (экспериментальный материал данной работы и способ его обработки лег в основу одного из разделов проекта словаря «Словаря сочетаемости подлежащего и сказуемого» [Букаренко 1992]);
4) на проблему установления межпредметных связей: результаты исследования могут быть использованы в курсах по современному русскому языку, по когнитивной лингвистике и психолингвистике, лингвокультурологии, коммуникативной лингвистике, этнопсихолингвистике, литературоведению и др.;
5) на проблему разработки методики обучения языку, основанной на изучении фрагментов ЯКМ в эталонно-предикативном аспекте, как направленной на формирование «инвариантного образа мира, …способного служить ориентировочной основой для эффективной деятельности человека в нем» [Леонтьев 2003: 273];
6) на проблему изучения эксплицитно-имплицитного механизма сочетаемости в предикативных сочетаниях, особенно с иностранцами, методика обучения которых скрытой грамматике представляет особую трудность [Всеволодова 2000: 378];
7) на проблему педагогической и медицинской диагностики, а также коррекционного и восстановительного обучения [Леонтьев 1977: 16; Цветкова 1988: 92-94.].
Материал исследования представлен предикативными стереотипными сочетаниями, полученными в результате проведенного автором направленного ассоциативного эксперимента (42 289 реакций-СК на 740 П-стимулов). Использование для достижения поставленной цели традиционного материала – извлечений из текстов – невозможно, поскольку
рассматривается отражение не конкретной, а наиболее типичной ситуации, т.е. ситуации ‘вообще’.
Материал, полученный в результате проведенного эксперимента, относится к ряду фрагментов ЯКМ. Восемь из них анализируются в работе: «Человек», «Животные», «Насекомые», «Микроорганизмы», «Растения», «Пространство», «Время», «Указание». Этот материал приведен в виде частотных последовательностей, построенных по принципу градуальности [Колесникова 2007: 47-51] с начальным вершинным сочетанием, обычно резко отличающимся по количеству даже от последующего. Опыт ассоциативных словарей позволяет представить их аналогичным образом: Голова болит 121; думает 13; кружится 12; работает 8; идет (кругом), вымыта 3; лежит, закружилась, вертится, поседела, шумит, ясная 2 и т.д.
Методы исследования применяются комплексно. Они включают метод лингвистического наблюдения и описания, структурно-семантический, сравнительно-сопоставительный метод, метод доминантного анализа, использующего количественную обработку материала, метод полевого описания, трансформационный метод, метод компонентного анализа, метод направленного ассоциативного эксперимента и др.
Особенность применения метода направленного ассоциативного эксперимента для исследования предикативных стереотипных сочетаний заключается в использовании в качестве стимула П с просьбой мгновенно назвать к нему СК.
Выбор именно П в качестве стимула обоснован результатами проведенного автором эксперимента по устранению логической несовместимости (Шар – квадрат, Зелень синяя, Мороз горячий и др.). Испытуемые исправляли не П, а СК, фиксируя тем самым закрепленность в языковом сознании в качестве исходного П, а не СК [Букаренко 1978: 80].
В направленном ассоциативном эксперименте, проводимом с 1984 по 2009 год, участвовал 1691 испытуемый (82% женского пола и 18% мужского). Для выявления наиболее чётких закономерностей достаточным считается опрос 1000 испытуемых [Леонтьев А.А. 1977: 13]. Особенность установки, назвать к П-стимулу СК-ое, потребовала привлечения в качестве испытуемых студентов-филологов.
Наличие единично употребленных сочетаний объясняется не столько спецификой индивидуальной ЯКМ (хотя этого нельзя отрицать [Постовалова 1988:32]), обусловлено рядом причин. Одной из них является самая последняя запомнившаяся информация. Так, если в недавнем прошлом испытуемым была куплена лодка, то при мгновенной реакции его ответом будет Лодка куплена (вместо Лодка плывёт) при сохранении остальных сочетаний стереотипными, т. е: Стол стоит, Картина висит и т.д.
Методологической основой исследования являются следующие положения:
1) наличие аналитических суждений, противопоставленных синтетическим [Кант 1965: 80]; см. обращение к этой идее в языкознании [Буслаев 1992: 194; Потебня 1968: 60 - 67; Гак 1968: 11; Степанов 1981: 251,252; 1985; 2001: 324;];
2) осмысление идеи картины мира как методологического приема, имеющего объясняющую силу [Хроленко 2004: 55];
3) признание национальной специфики ЯКМ [Гумбольдт 1985: 373; Щерба 1957: 53; Чесноков 1992, 2006 и др.];
4) доказательство тимиологического ранжирования элементов мира [Пеньковский 2004: 51];
5) выделение синтаксических концептов [Волохина, Попова, 1999; 2000, 2004; Казарина 2002; Очирова 2008: 155-157 и др.];
6) рассмотрение различных видов П как системы [Лекант 1992: 320];
7) выявление длинного семантического компонента [Степанов 1981: 352; см. также 257 - 276]; признание семантического сочетания слов законом [Гак 1998, Арутюнова 1974, Булыгина 1997 и др.];
8) признание скрытой грамматики [Кацнельсон 2002: 82]; см.: также: Т.В. Булыгина, В.Г. Гак, В.А. Звегинцев, Г.Г. Матвеева, Пеньковский; Б.Л. Уорф и др.; предпосылки этой идеи см.: А.М. Пешковский, А.А. Потебня, А.А. Шахматов, Л.В. Щерба;
9) установление направленности речевой деятельности накопленным организмом вероятностным опытом с использованием механизма вероятностного прогноза [Фрумкина 1971: 3];
10) использование мгновенных ассоциативных реакции в качестве средства обнаружения связей в языковом сознании [КСКТ 1996: 68], в том числе доминирующих и др.
Объективность исследованности темы обеспечивается:
- указанным объемом проанализированного материала;
- использованием комплекса методов и приёмов исследования;
- возможностью повторения проведенного эксперимента;
- проверкой приводимых реакций излагаемого любым носителем языка на основе автоматического обращения к собственному языковому опыту;
- совпадением ряда выводов работы с выводами, полученными другими исследователями на другом материале и другими методами;
- соотносительностью результатов, полученных на оси селекции и на оси комбинаторики.
Апробация и внедрение результатов. Основные теоретические положения изложены в 71 научной статье, 9 из которых опубликованы в в рецензируемых научных изданиях, включенных в реестр ВАК Министерства образования и науки РФ, а также одной монографии, полностью отражающих содержание диссертации. Материалы исследования обсуждались на заседаниях кафедры современного русского языка МГОУ. Доклады по материалам исследования были представлены на III Международном конгрессе исследователей русского языка (МГУ, 20-23 марта 2007 г.), на научных и научно-практических международных, республиканских и региональных конференциях (Москва, Ростов-на-Дону, Мичуринск, Пенза, Самара, Таганрог). Результаты исследования используются на лекциях и спецсеминарах в Таганрогском государственном педагогическом институте.
Структура диссертации. Работа состоит из введения, четырёх глав, заключения, библиографического списка и приложения.
Фрагменты якм в её эталонно-предикативном аспекте и предикативные стереотипные сочетания как элементы системы
Фрагменты ЯКМ в её эталонно-предикативном аспекте и предикативные стереотипные сочетания анализируются как структурные единицы указанной картины. На основании этого под термином языковая картина мира в эталонно-предикативном аспекте понимается та её разновидность, макроединицами которой являются фрагменты, эксплицируемые комплексами предикативных стереотипных сочетаний как микроединиц. Знание этой разновидности сохраняется в языковой памяти с целью оперативного использования её структурных элементов в качестве эталона (нормы, точки отсчета) для оценки конкретной ситуации с точки зрения типичное/ нетипичное (старое/ новое, известное/ неизвестное). Система таких эталонов, представляющих готовые, как бы табличные результаты уже осуществленных и застывших процессов установления признаков объектов познания, позволяет правильно понимать1 и существенно ускорять осмысление конкретной ситуации, несмотря на экономию познавательных усилий. Так, сочетание Гром сердится автоматически соотносится с эталонным сочетанием Гром гремит и на основании этого оценивается. Указанные сочетания-эталоны входят в общую для всех носителей языка предварительную информацию [Гак 1977: 20].
Понимание термина фрагмент ЯКМ в научной литературе неоднозначно [Симашко 1998, Яковлева 1994, Всеволодова 20001, Шичжан 2001; Стефановский 2008 и др.]. Допустимость введения термина фрагменты ЯКМв эталонно-предикативном аспекте обусловлена признанием права неоднозначного толкования термина ЯКМ [см. обзор: Попова, Стернин 2007: 53-56 и др.]: «Любое толкование понятия ЯКМ... не может претендовать на абсолютную истинность, поскольку это не объективно существующая реалия, а умозрительное построение, используемое его создателями для решения каких-либо теоретических или практических задач. Это — своего рода орудие. Но цели у исследователей могут быть различными, поэтому они вправе и выбирать наиболее подходящие для их достижения средства, среди которых могут быть и всевозможные создаваемые ими абстрактные категории, критерии, способы систематизации анализируемого материала и т.д.» [Корнилов 2003: 4].
Фрагменты ЯКМ в эталонно-предикативном аспекте эксплицируются комплексами предикативных стереотипных сочетаний. Каждому фрагменту соответствует свой комплекс-система, состоящий из микроединиц -предикативных стереотипных сочетаний. Посредством этих комплексов каждый фрагмент проявляет присущий ему языковой образ [Апресян 1995: 37; Попова, Стернин 2007: 106 и др.], на основании которого как интегрирующего и дифференцирующего целого, вероятно, осуществляется «деление» ЯКМ на части-фрагменты. Предназначенность предикативных стереотипных сочетаний - выполнять функцию отражения фрагментов ЯКМ - обусловила ряд их особенностей, из которых надо выделить два их основных блока.
Во-первых, предикативные стереотипные сочетания представляют собою одну из разновидностей стереотипа. Стереотип в данном случае понимается как «...некоторое "представление" фрагмента действительности, фиксированная ментальная "картинка", являющаяся результатом отражения в сознании личности "типового" фрагмента реального мира, некий инвариант определенного участка картины мира» [Красных 2002: 177,178]; «Стереотип — это собирательный образ...здесь происходит редуцирование качеств и свойств предмета до значимого минимума [Красных 2002: 39].
Предикативные стереотипные сочетания, как разновидность стереотипа, обладают свойственными ему функциями: 1) стабилизирующей (функция сохранения в неизменности существенных доминант языковой картины мира), 2) иитегрирующе-дифференцирующей («свой + свой», «свой - чужой»), 3) функцией экономии мыслительных и языковых средств (функция сбережения), 4) функцией эталона (сопоставление и оценивание предъявляемого с точки зрения соответствия ему), 5) функцией инварианта - функцией отбора, редуцирования и обобщения наиболее значимого, доминирующего в языковой картине мира [Красных 2002: 176-213; Маслова 2004: 56-66; Гринкевич 2995: 71-73 и др. ].
Во-вторых, несмотря на сохранение формы предложения, состоящего из условных П и СК, они утрачивают статус коммуникативной единицы, свойственный предложению (свободному предикативному сочетанию). В соответствии с этим они имеют только следы предикативности, переходя в статус особых номинативных единиц (единиц наименования ситуаций познания признака объекта) и приобретая характерную для них воспроизводимость. Предикативные стереотипные сочетания: а) представляют собою отпочковавшийся (подобно некоторым наречиям) член модально-временной парадигмы [Букаренко 2009в: 80-83]; б) имеют «стереотипную» форму - набор «застывших» форм для выражения стереотипного значения и зафиксированную сочетаемость ; в) совмещают признаки фразеологизма и свободного предикативного сочетания, что ставит вопрос об их особом статусе в системе единиц, относящихся к переходным [Бабайцева 2000].
Место предложений-стереотипизмов в системе двусоставных предложений может быть представлено следующим образом: свободные предложения (центр системы двусоставных предложений) - " предложения" -стереотипизмы (переходная и ближняя периферийная зона системы) — «предложения»-фразеологизмы (дальняя периферийная зона системы). [Букаренко 2009а: 3-9]. Все эти признаки, обусловившие особое место предикативных стереотипных сочетаний, позволяют им отражать фрагменты ЯКМ в виде комплексов микроединиц.
Компонент «Человек как целое с актуализацией невзрослости» в ПСС
Таким образом, доминирующим значением, реализующим параметр статика/ динамика, является доминирующее значение движения (доминанты прийти, идти, уйти).
Относительные доминанты компонента подфрагмента представлены сочетаниями П-антропонимов и именных СК, потому, что их, как было сказано, в 10 раз меньше, чем сочетаний с глагольными СК.
Вероятность реализации сочетаемости П-антропонимов и именных СК зависит от ряда признаков мотивирующих слов П-антропонимов.
Так, сочетаемость П-антропонимов и именных СК не фиксируется в случае выражения П: 1) отглагольными существительными, особенно на -телъ: Водитель, Грабитель, Деятель и др.; 2) субстантивированными существительными (за исключением редких случаев: Рабочий старый 1, Больные здоровые 2, больны 1 и др., особенно: Русский горд 2, смелый 1, храбрый 1, честный 1, трудолюбив 1, был весел 1 ).
Степень вероятности сочетаемости П-антропонимов и именного СК зависит также от принадлежности существительного-П к собственным или нарицательным. Первые в 9 раз чаще мотивируют именное СК по сравнению со вторыми. Ср. соответственно 526 (45,0%) и 198 (5,5%).
При мгновенной реакции мотивированное П-антропонимом составное именное СК всегда включает связку быть в форме настоящего времени, которая в системе связок является «"абсолютным" ядром центра» [Лекант 2007: 150]. Такое абсолютное доминирование указанной связки свидетельствует о том, что признаки, обозначаемые именным СК, в данном случае не рассматриваются с точки зрения: 1) фазы: становления, изменения и под.; 2) модальной оценки: мнимости («кажимости»), подлинности восприятия, условленности («общего мнения»), 3) подобия [Лекант 2007: 150 - 152]. Значит, в ЯКМ эталонно-предикативного аспекта отсутствует отражение тех детализированных особенностей восприятия мира человека, какие в принципе носители русского языка могут обозначить с помощью выработанных в языке типовых связочных значений именного СК.
Присвязочная часть представлена существительными, прилагательными, причастиями, местоимениями; единично — числительным. Доминируют сочетания П-антропонимов и существительных-СК, а также П-антропонимов и прилагательных-СК (последние преобладают). Поэтому они рассматриваются несколько подробнее. ПСС П-антропонимов и существительных-СК Выражение П собственным или нарицательным существительным оказывает определяющее влияние на частотность сочетаемости с ним существительного-СК. Количество таких СК при личных собственных существительных-П составляет 40,4% от общего количества зафиксированных при них СК (473 ответа из 1 171). При личных нарицательных существительных-П - всего 0,9% (32 ответа из 3 602).
Собственные существительные-П мотивируют в именной части СК качестве вершинного по частотности, как правило, ЛСГ родовой отнесённости, реализующейся в двух подгруппах: 1) социальная принадлежность (обычно профессия) человека, который в общественном сознании ассоциируется только с одной личностью: Гагарин — космонавт 38,0; Чайковский — композитор 35,7; 2) классификационная отнесённость слова: Петров — фамилия 6,7 (ср. единично: хоккеист, учитель 1,2; инженер 0,6); Иван — (русское) имя 7,4; Ольга - имя 9,6. Как видно, отсутствие такой ассоциации с определённой личностью изменяет не только ЛСГ вершинного существительного-СК, но также резко уменьшает его количество. Более того, в единичных случаях при собственных существительных-П на уровень вершинного может выходить глагол-СК: Сергей пишет 7,6; пришел, приехал ... 4,8 и т.д.
Показательно, что родовое слово-СК человек при собственных существительных-П-антропонимах в качестве вершинных единичны: Петров -человек 4,0; Иван — человек 1,2. Хотя, казалось бы, можно было бы ожидать противоположное по аналогии с высокочастотным употреблением Волга —река 34,4; Польша - страна 33,6 к т.д.
Нарицательные существительные-П в отличие от собственных существительных-П в единичных случаях обусловливают существительные СК, причем только 3-х ЛСГ: 1) оценка [Вольф 2002] (исключительно положительная): Человек — друг 2, (человеку) друг 1, товарищ 1, господин 1, труэ/сеник 1, личность 1, сила 1, хозяин (тундры) 1, с большой буквы 1, главное 1; 2) социальная принадлежность: Дядя — инженер 1, Товарищ — боец 1, Студент — заочник 2 и др.; 3) общая родовая принадлежность: Товарищ — человек 1 и др. Выявленная частотная последовательность групп показала, что наиболее типичной является ЛСГ оценки (положительной оценки) и что наибольшее количество существительных-СК было употреблено при П Человек, имеющем обобщенное значение. Следовательно, если при собственных существительных-П-антропонимах доминируют существительные-СК с родовым значением, то при нарицательных - с оценочным (положительно оценочным).
Подфрагмент «Части времени» в ПСС
Интересно, что эти ЛСГ в большем или меньшем объеме совпадают с доминирующими ЛСГ, выявленными при анализе других фрагментов ЯКМ эталонно-предикативного аспекта, даже весьма далеких от фрагмента «Животные». Так, было показано, что при П-соматизмах на уровень доминирующих вышли СК-прилагательные размера, цвета и формы; при П-флоронимах (см. далее) — цвета, размера, формы и эстетической оценки. Это свидетельствует о существовании не только и не столько отличительного, сколько общего в подходе к познанию любого кусочка действительности с целью сохранения знаний обо всем в весьма ограниченной системе параметров.
Выявленные пять основных ЛСГ-параметров рассмотрения зоомира {«цвет», «характер», признак по отличительной части, размер, эстетическая оценка внешнего вида) представлены следующим образом: 1) «цвет»: Белка рыжая 27,8; Попугаи цветные 14,9; зеленые 2,8; Песец голубой 18,5; Мышь серая 17,8; Ворон черный 14,6; Раки красные 11,1; Носорог серый 7,7; Медведи белые 6,7; Канарейка желтая 6,7 и др.; 2) «характер»: Овчарка злая 9,7; Соболь злой 5,9; Гепард злой 3,7; Пантера злая 2,6; Тигр злой 2,1; Акулы злые 2,3; Волки злые 2,0... Корова хорошая 2,5; добрая 2,5 и др.; 3) признак по отличительной части: Страус длинноногий 22,7; Бык рогат 19,2; Крокодил зубастый 15,3; Медведь косолапый 5,3; Архар круторогий 5,3; Лось рогатый 4,5; Козел длиннорогий 3,3... Бегемот толстокожий 2,6 и др.; 4) размер: Зубр большой 30,8; огромный 11,1; Собака большая 1,8; маленькая 0,9; Воробей маленький 2,6...; 5) эстетическая оценка внешности: Куница красивая 26,1; Соболь красивый 19,6; Львы красивые 15,4; Песец красивый 14,8; Рысь красивая 13,8... Лягушки ужасные 2,9 и др.
ЛСГ прилагательных-СК «цвета» реализована прилагательными-СК: рыжий, зеленый, голубой, синий, белый, серый, черный, красный, желтый, сизый и др. Значит, в языковой памяти зоомир сохраняется как весьма разноцветный. Этим его отражение в предикативных стереотипных сочетаниях приближается к языковому миру растений. Однако в представлении последнего, несмотря на богатство цветовых прилагательных, на уровень существенно доминирующего цвета выходит один — зелёный. Цветовые прилагательные-СК представляют мир животных типично для мгновенной реакции - простым, без полутонов, которые обозначаются сложными прилагательными.
ЛСГ прилагательных-СК «характера» при ГТ-зоонимов преобладающе реализуется прилагательным-СК злой. Однако максимальное количество его употреблений незначительно и не превышает 10,0%. Ср.: добрый, хороший 4,0%. Судя по П-зоонимам, при которых были употреблены прилагательные-СК «характера», носители русского языка обращают внимание на проявление этого признака прежде всего у наземных (особенно диких) животных, но не у птиц и не у обитающих в воде. Экстралингвистическая причина проста: с первыми приходится постоянно контактировать в силу общего места обитания - земли.
ЛСГ прилагательных-СК признака отличительной части фиксирует направленность внимания носителей русского языка прежде всего на представляющие опасность части животного — на рога и зубы {рогатый, длиннорогий, зубастый и др.). Для человека важна также информация о скорости передвижения животного, опасность его частей тела, толщина его кожи, например, для удачной охоты, степени удобства для поедания. Поэтому даже в условиях, стимулирующих автоматический ответ, при П-зоониме встречаются СК-прилагательные длинноногий, быстроногий, толстокожий, костлявый. При мгновенной реакции на П-антропонимы прилагательные-СК ЛСГ признака по отличительной части не употребляются, хотя, как известно, большинство прозвищ/ фамилий фиксируют именно такой признак: Безухое, Курносое, Красногцёков и др. ЛСГ прилагательных-СК размера отражает фиксацию размера животных как большого: Зубр большой 30,8; Як большой 22,2 и т.д. Существенное превышение нормы, что выражается прилагательным огромный, вспоминается реже: Зубр огромный 11,1; Носорог огромный 3,8; Овчарка огромная 4,2. Очень редко - отсутствие достижения нормы, обозначаемой прилагательным маленький: Воробей маленький 2,6; Собака маленькая 0,9. Показательно, что при мгновенной реакции не только конкретные существительные-П объекты видимого мира мотивируют, как правило, прилагательное-СК большой, но не маленький: Дом большой, Площадь большая, Дерево большое. Это свойственно также П объекты абстрактного мира : Помощь большая, Праздник большой и т.д. Следовательно, восприятие зоомира в этом не отличается от восприятия других миров.
ЛСГ эстетической оценки внешности доминирующе представлена прилагательным-СК красивый. Удивительно, но носители русского языка считают красивыми очень многих животных, в том числе и хищников, представляющих серьёзную угрозу для человека: Львы красивые 15,4; Гепард красивый 3,7; Ягуар красивый 3,6 и др. Прилагательное ужасный, как было сказано, было зафиксировано только при одном П - Лягушки: Лягушки ужасны 2,9. Предпочтение положительной эстетической оценки вообще типично при П предикативных стереотипных сочетаний, отражающих почти любой фрагмент ЯКМ: Дом красивый, Дерево красивое. Значит, оценка зоомира по данному параметру не «выбивается» среди оценок других миров (по крайней мере, большинства).
Наибольшее количество доминирующих ЛСГ наблюдается при П наземные животные : и «цвет», и размер, и признак по отличительной части, эстетический признак и др. Вероятно, в силу общей среды обитания и контактов. Поэтому животные же, обитающие в другой среде, в воде, практически остаются вне всех этих параметров: вне параметров «цвета» [Рахилина 2000: 175, 176], размера, «характера», а также эстетической оценки и
Ошибочная реализация механизма предикативной стереотипной сочетаемости
Растения относятся к предметам, не способным к самостоятельному передвижению [Ицкович 1980: 96]. Считается, что дело здесь не только в отсутствии двигательной активности, а в том, что сохраняется нахождение части предмета также в исходной точке. Действительно, при перемещении по горизонтали человека, животного все их части перемещаются, утрачивая связь с начальной точкой. Однако если рассматривать вертикальное движение, то, как правило, связь с начальной точкой сохраняется: Человек/ Слон встал (исключение Птица взлетела), Человек/ Слон зашатался. Допускается такая возможность сохранения связи с начальной точкой и для горизонтального движения при образном изображении сверхскоростного движения человека: Беги (т.е. глагол движения) быстро: одна нога здесь, другая — там.
Такие ситуации (движение с сохранением связи с исходной точкой) отражают представление об особой статико-динамической стороне ЯКМ. Совмещение семантики движения и покоя позволяет глаголу-СК расти в соответствующих контекстах актуализировать или одно значение, или другое. Так, отсутствие при этом глаголе-СК обстоятельства места реализует значение движения как статико-динамического, сохраняющего связь с исходной точкой: Это дерево растет. При наличии его (обстоятельства места) - значение нахождения: «Способ существования или наличие растений мы обозначаем глаголом раст и» [Гак 1977: 21]: Это дерево растет на юге. Поскольку в данной работе анализируется сочетаемость только главных членов предложения, т.е. без второстепенных членов предложения, то глагол-СК расти реализует значение не нахождения, а значение особого вида движения — вертикального движения с сохранением связи с начальной точкой. Поэтому глагол-СК расти и его производные отнесены к глаголам-СК движения. Реализация же семантики движения глагола-СК качаться постоянна, т.е. зависимости от наличия/ отсутствия второстепенных членов предложения не имеет.
Кроме того, отнесение глагола-СК расти к глаголам-СК движения может объяснить доминирование при мгновенной реакции именно его, поскольку преобладание глаголов-СК движения соответствует общей тенденции, проявляющейся практически в создании языковых образов всех проанализированных фрагментах.
При мгновенной реакции т&тоя-СК расти и его производные {вырасти и др.) при П-флоронимах употребляется в 2 раза чаще, чем глаголы-СК преимущественно горизонтального движения {качаться и др.). Такое преобладание, на первый взгляд, кажется парадоксальным, поскольку процесс роста идет медленно и незаметен без сопоставления в значительных отрезках времени, охватывающих годы. В то время как качание - очевидное действие, для восприятия которого требуются минимальные отрезки времени. Однако предпочтение в прочности сохранения в долговременной языковой памяти отдается первому по другому основанию — прагматическому: рост деревьев имеет большую практическую значимость для человека, чем их качание.
Если вертикальное движение, приписываемое растениям, мысленно повернуть и наложить на горизонтальное, свойственное человеку, то акцентируемые вниманием точки обеих траекторий практически совпадут.
Зоне траектории, обозначаемой глаголом-СК идти при П-антропонимах, при П-флоронимах соответствует глагол-СК расти, независимо от родового (а) или видового (б) значения слова-П; см.:
Глаголу-СК прийти при П-антропонимах при П-флоронимах соответствует глагол-СК вырасти, он тоже выражает «прибытие» в предконечную точку движения. Закономерно, что при П-флоронимах с родовым значением не было зафиксировано использование глагола-СК вырасти, а также то, что соотносительный глагол-СК прийти в качестве вершинного, т.е. высокочастотного, отсутствует при П-антропонимах Человек, Люди. При видовых же П-флоронимах (но только при наименованиях грибов и цветов, а не деревьев или их совокупностей) глагол-СК вырасти при мгновенной реакции употребляется: Грибы выросли 9,1; Гриб вырос 6,1; Подснежник вырос 13,5; Ромашка выросла 2,0 и т.д. Это понятно. Поскольку законченность развития (роста) для грибов и цветов в отличие от деревьев очевидна, то эта фаза может быть обозначена. Действительно, предел роста конкретной ели, яблони и т.д. определить нельзя, а для роста цветка и гриба он имеет внешние проявления.
Количественное несоответствие между прийти при П-антропонимах и вырасти при П-флоронимах (при первых максимальное количество, при вторых - незначительное и охватывает П грибы и цветы ) объяснимо тем, что для растительного мира пределом развития является не предельность роста, а цветение. Поэтому прийти соответствует не столько вырасти, сколько цвести. Как прийти обозначает границу, за которой начинается качественно новая «зона-фаза» вхождения, так и ifeecmu фиксирует границу, за которой следует фаза плодоносить.
Показательно, что при толковании значений слов-наименований деревьев и цветов описание включает период высшего развития растений - момент і\ветения и плодоношения; см., например: «Черемуха, ...Дерево или кустарник сем. розоцветных, с белыми душистыми цветками и черными ягодами вяжущего вкуса» [СРЯ 1984, Т. IV] (выделено мною — СБ.).
