Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. ОПРЕДЕЛЕННОСТЬ/НЕОПРЕДЕЛЕННОСТЬ И ПРОБЛЕМ РЕФЕРЕНЦИИ.11
Вводные замечания 11
Определенная референция. 17
Референциальные признаки неопределенных 59
Генерализованные ИГ 74
Предикатные и автонимные ИГ 80
ГЛАВА II. ОПРЕДЕЛЕННОСТЬ ПРИ ОБОЗНАЧЕНИИ ЛИЦА ПОСРЕДСТВОМ НАРИЦАТЕЛЬНЫХ СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫХ .. 95
ГЛАВА III. УПОТРЕБЛЕНИЕ ЛИЧНЫХ СОБСТВЕННЫХ ИМЕН 145
Референциальные особенности собственных имен /прагматический принцип/. 145
Употребление личных ИС в художественном тексте.. 166
Переносные употребления ИС 178
Значение именных групп, содержащих ИС 188
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 200
БИБЛИОГРАФИЯ 203
- Референциальные признаки неопределенных
- ОПРЕДЕЛЕННОСТЬ ПРИ ОБОЗНАЧЕНИИ ЛИЦА ПОСРЕДСТВОМ НАРИЦАТЕЛЬНЫХ СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫХ
- Референциальные особенности собственных имен /прагматический принцип/.
Введение к работе
I. Настоящая работа посвящена проблемам определенной и неопре-еленной референции языковых выражений, используемых для обозначе-ия лиц в современном русском языке. Ставится вопрос о взаимообус-овленности лексического значения существительного, обозначающего ицо, и типом референции, приобретаемым данным существительным в онкретном речевом акте.
В лингвистической литературе последних лег отмечается повышен-ый интерес лингвистов к проблеме референции, т.е. соотнесенности зыковых выражений с внеязыковыми объектами. С этим связан и инте-ес к референциальным категориям - в первую очередь категории опре-еленности - неопределенности, рассматриваемой в понятийном аспек-э. Если в 1951 г. В.Я.Пропп справедливо констатировал, что "по эмецкому артиклю писано чрезвычайно мало" (с. 218), то в настоящее ремя существует значительное число исследований, посвященных кате-ории определенности - неопределенности не только в тех языках, де она имеет формальные и регулярные средства выражения - артикли, о и в безартиклевых языках, в частности в русском. Действительно, артикль - это только одно из средств, выражающих некоторую широкую атегорию, т.е. категорию определенности - неопределенности. Если і будем рассматривать только артикли, мы сможем исследовать только асть этой проблемы" (Крамский 1972, с. 9). Бурный расцвет теории эференции за последние годы позволил выявить целый ряд референциа-ьных противопоставлений помимо противопоставления определенности -эопределенноети и показал, что определенность и неопределенность э являются элементарными понятиями и нуждаются в тщательном анали-э. В связи с этим особое значение приобретает анализ безартиклевых зыков. Так, в русском языке отсутствие артиклей компенсируется азветвленной системой местоименных показателей референции: указа-ельных местоимений (напр., этот, тог), неопределенных местоимений напр., один, некий, некоторый, какой-то, какой-нибудь, какой-либо), ванторных слов (напр., все, всякий, каждый, любой). Не случайно работах, посвященных референциальному аспекту высказываний, зна-ягельное внимание уделяется толкованию таких слов. Семантические азличия между названными местоимениями часто сводятся к различиям референции именных групп, в которые они входят при употреблении речи. Поэтому описание референции существительных в безартиклевом зыке не должно ограничиваться описанием способов передачи катего-аи определенности - неопределенности в данном языке - следует выя-ять все референциальные противопоставления, существенные для опи-ания функционирования местоименных и иных референциальных показа-злей в рассматриваемом языке.
В исследованиях, посвященных референции именных групп, неодно-эатно указывалось на то, что референциальные свойства существитель-эго в значительной степени обусловлены его лексическим значением, щако несмотря на то, что необходимость учета лексических факторов ж описании определенности - неопределенности является общепризван-ж, до сих пор приходится констатировать "отсутствие каких бы го і было попыток дать исчерпывающее описание поведения различных лек-іческих классов при выражении категорий высказывания (и в том чис-І по отношению к категории определенности - неопределенности)", о "не дает возможности пользоваться такой классификацией хотя бы ія подбора примеров" (Николаева 1979а, с. 142). В настоящей работе Ілается попытка хотя бы частично восполнить этот пробел и анализи-ттся референциальные свойства отдельных лексических классов суще-?вительных, используемых для обозначения лиц.
Выбор в качестве материала для исследования именно личных су- ствительных не случаен. Это связано с разнообразными возможности обозначения лиц, по сравнению с которыми возможности номинации ь «едмегов значительно более ограниченны. Именно человек "получает языке множество разнообразных обозначений. Он может быть назван своим общественным функциям, взглядам, моральному облику, нрав-?венным склонностям и вкусам, по своим поступкам и поведению, се-ійному статусу, родственным связям, внешнему виду, участию в тех ш иных событиях и происшествиях, отношению к нему говорящего и югому другому... Среди имен лица наблюдается достаточно определен-m соотнесенность между коммуникативной функцией и способом номи-іции, среди названий предметов в общем случае такая связь ослабле-ї" (Арутюнова 1976, с. 347). Ср. аналогичное замечание В.Г.Гака С977, с. 286): "Особое значение имеет номинация лица: у предмета эньше особенностей, он менее разнообразен и в своих разновидностях проявлениях, и его достаточно обозначить видовым названием. Раз-эобразие лиц более существенно..."
Поставленная цель - исследование референциальных свойств от-эльных семантических классов личных существительных - обусловила энкрегные задачи работы. Ввиду того, что интерес к теории референ-:ш возник в лингвистике сравнительно недавно, оказалось необходи-ж уточнение инвентаря референциальных характеристик именных групп, отребовалось построение классификации нарицательных существитель- , ых, обозначающих лиц, и выявление референциальных возможностей вы-еленных классов, а также описание функционирования личных собсг-енных имен - основного средства референции к лицам.
2. Изучение категории определенности - неопределенности в рус-ком языке имеет сравнительно недавнюю историю. До последнего вре-ени исследования категории определенности - неопределенности в усском языке ограничивались отдельными проблемами: значительное исло исследований посвящено семантике неопределенных местоимений, ряде работ рассматриваются проблемы анафорических связей и коре-зрентности (Падучева 1973, Чехов 1979; Головачева 1979), "артикле-эе" употребление местоимений (Гуревич 1968; Биркенмайёр Г976 f Ни-злаева 19796). Кроме того, собраны сведения о различных способах іражения категории определенности - неопределенности, ее взаимо-эйствии с категориями актуального членения, синтаксиса, морфологии, новообразования.
Систематическое описание категории определенности - неопреде-знносги в русском языке содержится в работах М.И.Алехиной (1975)
В.Биркенмайера (1979). При этом М.И.Алехина особое внимание обра-ает на условия, при которых го или иное существительное приобре-ает значение определенности или неопределенности, тогда как В.Бир-эямайер останавливается на способах выражения этой категории в руслом языке (в сопоставлении с немецким языком).
В исследовании категории определенности - неопределенности в ясском языке особая роль принадлежит работам И.И.Ревзина, приме-ЇВШЄГО к этой категории "функциональный подход" (см. Ревзин 1978, . 133-272; Ревзина 1979). И.И.Ревзин различает когнитивный (логи-эский) и коммуникативный аспекты определенности - неопределенное-і. Когнитивный аспект любого высказывания связан со свойствами той Зъективной действительности, которую это высказывание отражает, зчнее - с логическим содержанием отображаемого факта дейсгвитель-зеги. Коммуникативный аспект связан с теми элементами значения, ко-эрые не могут быть сформулированы (или формулировка которых непол-0 "вне фиксации отношения между говорящим (или слушающим), его юсгранственно-временной локализацией, с одной стороны, и конкрет-ім высказыванием, включающим этот элемент, - с другой" (Ревзин 378, с. 139). Среди референциальных показателей (в терминологии .И.Ревзина - локализаторов) выделяются когнитивные локализагоры кванторы): все, каждый, всякий и т.п. - и коммуникативные локали-агоры, устанавливающие "место тех или иных объектов по отношению участникам акта коммуникации и акту речи" и потому "понятные толь-о в конкретной ситуации общения либо в связном тексте": этот, тот Ревзин 1978, с. 143). Значение артиклей.в артиклевых языках (и, оответсгвенно, категории определенности - неопределенности в без-ртиклевом языке) связано с обоими аспектами: артикли имеют как вязанное с ситуацией коммуникативное значение, так и независимое г ситуации кванторное значение (Ревзин 1978, с. 143, 198).
3. Использование достижений теории референции ознаменовало ноші этап в изучении определенности - неопределенности и смежных роблем на русском материале. Следует указать на работы Н.Д.Арутю-овой и Е.В.Падучевой, которым принадлежат обобщающие исследования о теории референции и применение аппарата теории референции к рус-кому материалу. Исследования по теории референции привели к выделе-ню различных типов соотнесенности именных групп (ИГ) с внеязыковы-и объектами. Е.В.Падучевой (1979) принадлежит опыт создания инвен-аря типов референции (денотативных статусов). Е.В.Падучева выделяет следующие основные классы употреблений Г: I) термовые употребления, подразделяемые в свою очередь на ре-эренгяые и нереферентные; 2) предикатные употребления, при которых Г не соотносится ни с какими объектами, а означает свойство; 3) ав-онимные употребления, т.е. употребления, при которых ИГ обозначает амое себя, как ИГ Наташа во фразе Муж просто звал ее Наташа.
Термовые рефератные употребления различаются по признакам hОпределенность" (определенность объекта и для говорящего, и для путающего), " Слабая определенность" (определенность объекта для оворящего, но не для слушающего)1, "единичноеть/множесгвенноегь"
Не следует смешивать противопоставление сильной и слабой опре
" Распределенность". При этом признак " Слабая определенность" ;леванген только для неопределенных ИГ, а признак " Распределен-)сть" - только для множественных ИГ. Таким образом, мы фактически леем дело с двумя .троичными признаками: признаком определенности принимающим значения: "определенность", "слабая определенность" "неопределенность") и количественным признаком (принимающим зна-ЇНИЯ: "единичность", "распределенная множественность" и "нераспре-іленная множественность"). Проиллюстрируем противопоставление по іределенносги на примере единичных РІГ: Он хочет жениться на этой юстранке (определенность)/ наодаой иностанке_ (слабая определен-)сть)/ на какой-то иностранке (неопределенность). Противопоставле-ю по количественному признаку можно проиллюстрировать на примере [ределенных ИГ: Я прочел эту книгу (единичность)/ эти книги (рас-юделенная множественность); Эти книги загромоздили комнату (нерас-юделенная множественность).
Нереферентные ИГ подразделяются на экзистенциальные, универ-ільние, переменные и родовые. Среди экзистенциальных ИГ Е.В.Падуба различает три типа: дистрибутивные ИГ, обозначающие участников, (определенных по некоторому множеству однотипных событий (Иногда о-нибудь_из нас его навещал; К каждому воспитаннику приехали его дственники); ИГ в контексте снятой утвердительности (Он хочет жечься на_какой-ниб2ДЬ иностранке!; общеэкзистенциальные ИГ (Неко ]эые товары_поргятся при перевозке; Иная_прхвала хуже брани). К :иверсальным относятся ИГ, которым в семантическом представлении ответствует квантор общности (Все дети_любят мороженое); их сле ленности по Е.В.Падучевой с терминологически тождественным, но со-ржательно совершенно отличным противопоставлением сильной и сла-й определенности у И.И.Ревзина (1978, с. 163-167) yeг отличать от определенных множественных ИГ (Все cojrj?;pHKH_or-ела_выполнили свой годовой план), гак как в случае универсальных Г речь идет об открытом множестве объектов, а не об имеющемся в оле зрения участников коммуникативного акта ограниченном множесг-е конкретных объектов. Переменные ИГ - это местоимения, ангецеден-ом которых является квалифицированная ИГ: экзистенциальная или ниверсальная (Каждый человек хочет, чтобы его уважали). К родовым Г Е.В.Падучева причисляет ИГ, соотнесенные с открытыми множесгва-и, но не являющиеся универсальными, гак как они имеют значение со-ирагельной множественности (Ягуарьмз Южной Америке вымирают) или е соотносятся не с любым элементом соответствующего открытого мно-ества, а как бы с эталонным его представителем (Иван может убить двеля; Он поступил как мужчина; Скорпион похож на_к знечика). .В.Падучева указывает,.что она не дает родовым употреблениям ника-ого семантического анализа, ограничиваясь несколькими характерными римерами; поэтому родовые ИГ остаются "аморфным классом с неясны-и границами" (Падучева 197%с30).
В более поздней версии классификации Е.В.Падучевой (1980, 982) особой разновидностью нереферентных ИГ считаются атрибутивне употребления определенных дескрипций (по К.Доннеллану); таким образом, РІГ убийца Смита в высказывнии Убийца Смита - жестокий че-ювек будет считаться референтной (определенной единичной), если то высказывание выражает суждение о конкретном лице, которое, по [нению говорящего, виновно в убийстве, и нереферентной (атрибутив-юй), если это суждение, вынесенное исключительно на основании обстоятельств убийства и относящееся к лицу, совершившему убийство, :ем бы это лицо ни было.
Построение инвентаря типов референции позволяет анализировать юотнесенность ИГ с внеязыковой действительностью значительно бо ее гонким образом, поскольку появляется возможность для каждого онкретного употребления ИГ указать тип соотнесенности.
Однако желательно не только констатировать различия выделенных ипов референции, но и установить, какими признаками они различают-я, т.е. какие референциальные противопоставления ответственны за ти различия. Классификация Е.В.Падучевой основана на представлении
том, что основное противопоставление, подразделяющее все "тершие" употребления ИГ на два четко различающихся класса, - это про-ивопоставление "референтных" и "нереферентных" употреблений. Все стальные референциальные признаки оказываются существенными лишь нутри какого-либо одного из этих классов. При таком описании отчас-и затушевывается несомненно существующая связь между отдельными ви-ами употреблений, принадлежащими различным классам (между множестенными "референтными" ИГ и универсальными, а также родовыми ИГ, ежду неопределенными и "слабоопределенными" ИГ и "экзисгенциальны-и" ИГ в контексте снятой утвердительности и т.д.). Кроме того, ряд потреблений с трудом могут быть подведены под определенный денотаивши статус в данной классификации: ср. ИГ своего отца в высказы-ании Каждый сын должен уважать своего отца (определенная, дисгри-утивная - т.е. экзистенциальная в дистрибутивной разновидности -ли переменная?), ИГ женщины в высказывании Женщины коварны (уни-ерсальная или родовая?), ИГ это животное (или ее) в высказывании обака верно служит людям. Это животное (ее) называют другом чело-ека (определенные или родовые?). В силу сказанного вопрос о рефе-енциальшх противопоставлениях русских ИГ требует дальнейшей раз-аботки, и в I главе была предпринята попытка некоторого уточнения нвентаря референциальных характеристик.
4. Основу анализируемого материала составили обозначения лиц реальных текстах разнообразного жанра: как в произведениях ху ожесгвенной литературы, так и в газетных и журнальных статьях, спользовались также данные существующих толковых словарей русско-о языка (Словарь Даля, Словарь Ушакова, Словарь Ожегова, БАС, МС) : Словаря Пушкина, а также материалы картотеки Академического сло-аря ЛО Щ АН СССР. Однако наряду с анализом реальных употреблений азваний лиц использовался метод языкового эксперимента: рассмагри-ались референциальные характеристики ИГ различных типов в специаль-:о сконструированных примерах. Принимался во внимание также "отри-ательный языковой материал" (Щерба 1931/74): ставилась задача опи-ать не только "как можно сказать", но и "как нельзя сказать" (и бъяснить почему).
Основное содержание диссертации состоит из трех глав. В первой лаве рассматривается понятийный аппарат теории референции, исполъ-уемый при описании категории определенности - неопределенности, также референциальные возможности, общие для всех названий лиц. Поскольку рассматриваются некоторые общие вопросы теории референции, мы не ограничиваемся примерами, связанными с референцией к лисам: во многих случаях проблемы, возникающие в связи с референцией : животным, объектам неживой природы, артефактам и даже абстрактным ущностям: событиям, фактам и т.п., оказываются теми же самыми, :го и при референции к лицам. Однако аспекты теории референции, ре-[ительно посторонние для анализа референции к лицам% остаются в гороне. Вторая глава посвящена референциальным возможностям основах семантических классов нарицательных существительных. В третьей •лаве описывается употребление и референциальные свойства личных юбсгвенных имен - основного средства обозначения лиц.
Референциальные признаки неопределенных
Сущность неопределенной референции может быть сформулирована следующим образом: неопределенной является всякая ИГ, референт ко-орой не может быть определен через экстенсионал данной ИГ в реле- антном денотативном пространстве (т.е., если пользоваться термином ж.Хокинса, экстенсионал неопределенной ИГ не обеспечивает однознач-ои "локации" референта в релевантном денотативном пространстве); ругими словами, ,выбранная номинация, по мнению говорящего, может ыть недостаточной для того, чтобы адресат речи однозначно опреде-ил место референта) в денотативном пространстве. Неопределенность Г может быть вызвана как тем, что референция производится не ко сем объектам, входящим в экстенсионал (ср. Возьми яблоко! - в ситуа-;ии, когда на столе лежит несколько яблок), так и тем, что эксген-ионал ИГ сам по себе остается достаточно неопределенным в силу ого, что номинация содержит оценочный компонент {ср. Какой-то__не-рдяй все испортил), или может быть неизвестен адресату речи (ср. б этом мне рассказал некий Сидоров = "...рассказал человек по фами-жи Сидоров, которого вы, я допускаю, не знаете").
Всякое употребление ИГ с неопределенной референцией является ( нгродукгивным в том смысле, что повторная референция к тому же бъекту является определенной - конечно, при условии, что адресат ечи в состоянии отождествить референт повторного обозначения с еферентом данной неопределенной ИГ. Повторное употребление неопре-еленной ИГ неизбежно понимается как введение в рассмотрение нового бъекга того же класса. Так, в отрывке Несколько лег назад я прочел газетах, что на Волге, на одном из пароходов, умер один нищий .. а днях я опять читал про одного_нищего (Достоевский) выделенные Г не могут пониматься как кореферентные (далее гак и говорится: ак... делали и вышеозначенные двое нищих). Поэтому функцию неопре-:еленных ИГ в построении текста или дискурса можно охаракгеризо-ать как функцию введения нового объекта в поле зрения адресага_ре-и: неопределенная ИГ фиксирует объект, являющийся ее референтом і релевантном денотативном пространстве, после чего данный объект южет считаться "известным" адресату речи - поскольку речь идет о ом же денотативном пространстве.
Неопределенные ИГ могут иммгь различный референциальный статус. \ русском языке существуют специальные средства маркировки референ-ідального статуса неопределенных ИГ - неопределенные местоимения.
Разумеется, повторная референция возможна лишь в том же денотативном пространстве или некоторой его части.
Следует иметь в виду, что анализу значения и употребления неопределенных местоимений русского языка за последнее время было посвящено немало работ, содержащих ряд весьма тонких наблюдений (помимо 15 работ, приводимых Л.Я.Маловицким, 1971, с. 126, следует назвать также такие исследования, как Ицкович 1963;
Прежде всего следует рассмотреть противопоставление "спе-фицированной" ("специфической") и "неспецифицированной" ("неспе-фической") неопределенности. Это противопоставление иллюстрирует-: высказываниями (а) Маша вышла замуж за какого- шведа и (б) Маша тела выйти замуж за какого-нибудь шведа. В высказывании (а) гово- :щий производит референцию к лицу, фиксированному в универсуме ре-: (т.е. к конкретному, вполне определенному лицу, хотя неизвесгно- ни говорящему, ни адресату речи); в высказывании (б) референт І фиксирован в универсуме речи (хотя индивидуализируется в вообра-іемом денотативном пространстве, соответствующем желаниям Маши), .е. в универсуме речи не существует конкретного объекта, к которо- производилась бы референция. Можно сравнить также высказывания ІЄ болельщики сейчас ценяг какого-то вратаря (одного и того же для ;ех болельщиков, хотя неизвестного для говорящего) - Все болелыци-1 ценяг какого-нибудь вратаря (возможно, своего для каждого болель-ша). Это противопоставление иногда характеризуют как прогивопос-авление конкретной и "неконкретной" референции (Шелякин 1978) или осматривают как частный случай противопоставления "референтных" "нереферентных" ИГ (Падучева 1979). Неопределенные местоимения, " дающие значение специфицированной неопределенности, - некто, один, эстоимения на кое- и на -го; неопределенные местоимения, имеющие аачение неспецифицированной неопределенности, - местоимения на аибудь и на -либо.
Определенность при обозначении лица посредством нарицательных существительных
В данной главе рассматривается влияние семантического клас-а, к которому относится название лица, на его референциальные арактеристики. В теории референции обычно принято говорить о ре-еренции ИГ, а не отдельных существительных. Мы будем исходить из ого, что референт существительного в конкретном высказывании овпадает с референтом возглавляемой им ИГ. Поэтому, говоря о референте слова автор, встречающегося в сочетании автор "Анны Каре-[иной", мы будем приравнивать его к референту всего сочетания; іудем считать тождественными референты ИГ один мальчик и слова іальчик в составе этой ИГ и т.п. Напротив того, референты зависи-шх имен в составе ЙГ, как правило, не совпадают с референтом зсего сочетания. В силу этого различными референциальными свойст-зами характеризуются ИГ муж одной моейподруги (определенность) и входящая в ее состав ИГ одной моей подруги (неопределенность), ИГ эдин из авторов данной книги (неопределенность) и ИГ авторов дан-зой книги (определенность). Очевидно, что в составе рассмотренных Ш? существительное подруга характеризуется неопределенностью, а существительное авторы - определенностью, как и возглавляемые ими ИГ.
Следует иметь в виду, что семантической классификации подвергаются конкретные употребления лексем. В различных употреблениях одна и та же лексема может относиться к различным классам; следовательно, и ее референциальные свойства предположительно должны сказаться различными. Однако способность к соответствующим употреблениям является словарной характеристикой лексемы. Не всегда способность к различным семантическим типам употреблений отража-зтся в реально существующих толковых словарях как многозначность слова. Однако ясно, что в исчерпывающем словарном описании эта способность должна каким-то образом быть отражена. Предпринимавши анализ направлен на выявление референциального потенциала конкретных лексем, используемых для обозначения лиц в русском языке. Однакотв целях лучшего обозрения выявленных закономерностей материал излагается не полексемно, а по основным семантическим классам, ввиду чего одна и та же лексема может рассматриваться в пределах различных семантических классов (как правило, это оговаривается в работе).
Рассматриваемые ниже основные семантические классы нарицательных существительных, используемых для обозначения лиц, - это качественные существительные, названия каузаторов, актуальные существительные, реляционные существительные, прономинальные существительные. Описываются семантические признаки, позволяющие отнести то или иное слово в конкретном употреблении к рассматриваемому семантическому классу, и референциальные свойства данного класса.
Нарицательные существительные с качественным значением характеризуют лицо по признаку, который, по мнению говорящего, свойствен данному лицу. В частности, сюда относятся агентивные существительные со значением свойства, обозначающие лицо по действиям, обычным для него . Проявления признака, положенного в ос I - Подразделение значений агентивных существительных на значения свойства, функции, актуальные и результативные значения (с точки зрения выражаемых видо-временных значений) было первонаову такого наименования (в частности, действия, мотивирующие гентивные существительные со значением свойства), не обладают ременной локализованностью (в понимании Т.В.Булыгиной, 1982); ризнак является постоянным для данного лица: болтун - человек, :оторый постоянно болтает, крикун - человек, который много кри-:ит, гуляка - человек, который любит погулять. Разумеется, склон-юсть лица к соответствующим действиям не является незыблемой и іеизменной. Человек может быть в молодости волокитой, а потом остепениться, быть болтуном, а с возрастом стать молчаливым чело-ІЄКОМ, быть дураком, а затем поумнеть и т.п.: ср. Уж я не тот лю-$овник страстный (Пушкин); Я уже давно не болтун (С.Иванов; "Ноши мир", 1983, & 6); поэтому иногда специально подчеркивается, їто данное лицо сохранило рассматриваемое свойство (ср. По-прежне-иу остряк небогомольный, по-прежнему философ и шалун. Пушкин).
Референциальные особенности собственных имен /прагматический принцип/.
Концептуальный подход к референции ИС нередко принимается в лингвистических работах. Значение ИС приравнивается в этом случае к значению ИГ, перед которой стоит определенный артикль; специфика ИС как языкового знака, с этой точки зрения, сводится к тому, что ИС представляет собой имя, индивидуализированное по определению; если разные индивиды носят внешне тождественные ИС, эти ИС считаются омонимичными (Серенсен 1963).
Критики концептуального подхода указывают, что приравнивание ИС к определенным дескрипциям не отвечает ни интуиции носителей языка, ни реальному употреблению ИС в речи. Так, если мы определим значение ИС Аристотель как "учитель Александра Македонского", мы не сможем объяснить употребление этого ИС в предложении Преподаватель рассказал, что Аристотель был учителем Александра Македонского (а также несинонимичность этого предложения семантически аномальному Преподаватель рассказал, что Аристотель был Аристотелем). Аналогичным образом предложение Аристотель мог бы и не стать учителем Александра значит совсем не то же, что предложение Аристотель мог бы и не стать Аристотелем (последнее предложение осмысленно только при фигуральном понимании ИС Аристотелем). Незнание того факта, что Аристотель был учителем Александра обличает скорее историческую неосведомленность, нежели незнание языка. Кроме того, следует считаться с тем, что сведения об Аристотеле как учителе Александра принадлежат непрерывно развивающейся исторической науке. В какой-то момент может выясниться, что эти сведения не соответствуют действительности и представляют собой легенду. Однако едва ли на этом основании мы будем считать, что ИС Аристотель изменило свое значение. Все приведенные аргументы останутся в силе, зсли мы изберем для ИС Аристотель какую-нибудь другую "дескриптив-аую поддержку" (напр., автор "Метафизики"). Таким образом, классический концептуальный подход к референции ИС следует признать неадекватным.
Существенная модификация классического концептуального подхода была предложена в известной статье Дж.Серля (1958). Ответ Серля на вопрос о том, имеют ли ИС смысл, уже не столь однозначен. Он считает, что в каком-то смысле ИС имеют смысл, а в каком-то смысле - нет. Значение ИС не может быть приравнено к какой-то одной определенной дескрипции. Любая дескрипция выражает то, что мы знаем о носителе данного имени, а наши сведения о нем могут оказаться ложными, причем это не изменит коренным образом значения ИС. Однако Дж.Серль считает, что значение ИС можно приравнять к пучку дескрипций, которые все в совокупности однозначно определяют референцию данного имени (т.е. значение ИС Аристотель может быть представлено как совокупность дескрипций древнегреческий философ + ученик Платона + учитель Александра + автор "Метафизики" + автор "Категорий" + ...) Какие-то из этих дескрипций могут оказаться неприменимыми к референту данного ИС (напр., могло бы оказаться, что Аристотель на самом деле не был учителем Александра Македонского), поэтому референт ИС определяется как (единственный) объект, удовлетворяющий большинству (но не обязательно всем) из дескрипций, входящих в его смысл.
